Однажды я стала принцессой. Книга 1 (новелла)

Сегодня утром мне приснилось, что я проснулась и, к моему удивлению, мне было двадцать… Ах, сны на то и сны. Понятно же. Хоть раз моя жизнь шла так, как мне хотелось? Но все равно. Неожиданно проснуться взрослой – это звучало более реалистично, чем стать принцессой в другом мире, правда? Вот и я так думаю. Так что вдруг и этот сон когда-нибудь станет реальностью.

– Папа, я соскучилась!

Но моя реальность оставалась такой же. Ежедневная рутина – демонстрировать свое обаяние, лгать, стиснув зубы, чтобы произвести впечатление на императора. Это осознание разрывало мне сердце. Но я не буду плакать, даже если мне грустно и одиноко!

– Ах!

Я мчалась по зеленой траве и остановилась прямо перед Клодом. Издав удивленный вздох, я словно резко вспомнила о чем-то и проговорила:

– Спасибо, что пригласили Ати на чай.

Одновременно я осторожно приподняла юбку с обеих сторон, как меня учили на уроках этикета. Я почувствовала, как Феликс улыбнулся за моей спиной.

Верно! Это ведь мило, когда маленький ребенок строит из себя взрослого? Сегодня я планирую быть еще более милой, чем обычно. Для этого я надела свой самый красивый наряд и тайком тренировалась перед зеркалом.

Концепция этого дня заключалась в том, что я маленькая леди, которая пытается выглядеть взрослой, но на самом деле все еще плохо владеет этикетом. Конечно, для лучшего эффекта я должна быть мило неуклюжей, иначе образ не сложится.

Глава 15

К счастью, мой план, похоже, оказался удачным. Не только Феликс, но и горничные, которые прислуживали нам за чайным столиком в саду, поглядывали на меня с почтением.

В белом платье, обильно украшенном кружевом, я выглядела, прямо как ангел. Конечно же, в моем случае речь идет не о прекрасной девушке-ангеле, а всего лишь об ангеле-младенце. Эх!

Увидев меня такой, Клод всего лишь разок слегка приподнял брови. Но когда еще мне удавалось добиться от него хоть какой-то реакции?

– Феликс.

Услышав команду, рыцарь поднял меня и усадил на стул. Я все еще была слишком маленькой, чтобы забраться туда самостоятельно. Такое уже повторялось не раз, и я перестала воспринимать это как нечто из ряда вон выходящее. Мне наконец стал понятен истинный смысл фразы о том, что человек – это животное, которое к чему угодно привыкает.

Оказавшись лицом к лицу с Клодом, я лучезарно улыбнулась и произнесла:

– Приятного завтрака, папа!

Сейчас десять утра. Раньше он всегда звал меня на чай во второй половине дня, но почему-то примерно месяц назад время нашей совместной трапезы сместилось на утро.

Это случилось как раз после того, как я спела Клоду ту самую колыбельную. Но почему она так на него повлияла, узнать не было возможности. Вполне вероятно, он что-то задумал.

Так или иначе, теперь при каждой нашей встрече за столом я желала ему приятного завтрака. И почему-то каждый раз при этих словах он некоторое время молчал и отрешенно глядел на меня.

Как можно догадаться, в ответ он ничего мне не желал, но тем не менее я не терялась.

– Ати вчера видела папу во сне!

– Неужели?

– Ати, папа, Лили и Феликс вместе сели на метлу и улетели высоко-высоко. Мы долетели до луны и до звезд – было так весело!

– Какой глупый сон.

Хо-хо! Какие чудесные слова! Я весело рассмеялась, не обращая внимания на реакцию Клода.

– А еще Ати и папа играли вместе на мягких облаках. Ати очень-очень понравилось!

Похоже, Клоду мой рассказ показался полным вздором, и он усмехнулся, издав звук, похожий на то, как воздух выходит из пробитой шины. Но я и сама не до конца понимала, что за бред несу, так что ничего страшного. Ну все! С меня довольно! Уж лучше возьмусь за пирожные.

Однако в следующий миг я осознала, что горничная, которая готовила нам напитки, стоит, уставившись на меня в глубоком недоумении. В императорском дворце не было ни горничных, ни рыцарей, но, когда мы с императором встречались за совместной трапезой, само собой, к нам на помощь приходили слуги.

Я уже видела эту горничную, она обычно подавала чай во время наших чаепитий. Видимо, она очень удивилась, обнаружив, что мы друг с другом разговариваем. Но, похоже, она была дамой бывалой. Быстро сделав вид, что ничего не случилось, она сделала шаг назад и отошла от стола.

Сегодня, как и обычно, Клод был словно в дурмане. Я видела его таким постоянно, и у меня начинали появляться вопросы. Интересно, отчего он все время так не высыпается? Вот и в прошлый раз решил вздремнуть прямо перед нашей встречей. Но в последнее время, когда мы стали встречаться по утрам, на наших завтраках атмосфера переставала быть такой тягостной.

Не настолько, чтобы начинать нести всякую чепуху, но все же, казалось, воздух перестал быть столь заряженным. Возможно, это было связано с тем, что по утрам у меня низкое давление, вероятно, Клод тоже не успевал до конца проснуться. Может, ему стоило перестать встречаться со мной в такую рань?

Или он мог бы приглашать меня на встречи, как и раньше, после полудня. Зачем ему только понадобились эти утренние бдения и мои пожелания приятного завтрака?

– Папа, это вкусно?

Так или иначе, но и сегодня я услышала знакомый аромат – похоже, Клод всегда пил один и тот же чай. Император не изменял своим привычкам, и каждый раз, когда нам предлагали напитки, он неизменно пил этот чай. Кажется, мой вопрос застал его врасплох, и он на миг замер, но тут же равнодушно ответил:

– Вкус здесь не главное.

Понаблюдав за тем, как он пьет, я с важным видом прокричала:

– Ати тоже хочет чай, как у папы!

Нельзя сказать, что за прошедший месяц мы с Клодом очень сблизились. Тем не менее я немного осмелела и вполне могла позволить себе подобную наглость.

Пускай мне пришлось выбрать извилистый путь, главное, что он приведет меня к цели. Если ему пришлась по душе моя дерзость и он решил пока меня не убивать, это уже неплохой результат.

– Ваше высочество, такой чай для вас слишком крепок! – Пока Клод отставил чашку и внимательно смотрел на меня, слегка обескураженный моим новым выкрутасом, стоявший неподалеку Феликс попытался меня остановить. Но я не собиралась отступать, я надула щеки и продолжала капризничать:

– Хочу как у папы!

На лице Феликса отразилось отчаяние. Я люблю сладкое, но из-за того, что каждый раз вместе с приторным тортом мне подавали чай или молоко с медом, язык уже горел адским пламенем. Так что я настроилась все-таки выпить чая, который заваривают для Клода.

– Дай ей. Раз она так сильно хочет, зачем останавливать?

К счастью, Клод оказался на моей стороне. По взмаху его руки к столу тут же подошла горничная. Повинуясь приказу, она поставила на стол новую чашку и налила туда горячего чая.

Элегантно, как меня учили на недавнем уроке этикета, я взяла в руки чашку и, поднеся ее к губам, для начала несколько раз вдохнула аромат.

Я заметила, что Феликс, наблюдая за моими стараниями, пытается сдержать улыбку. Однако стоило мне сделать первый глоток, на его лице тут же появилась тревога. Но волноваться было не о чем.

– Ати нравится!

Поставив чашку на стол, я весело рассмеялась. Вот уже несколько раз, наблюдая за тем, как Клод пьет этот чай, я думала, что он понравится и мне.

И ожидания меня не обманули, чай действительно оказался приятным на вкус. Мой язык, измученный сладким, ощутил приятную горечь, которая разлилась по рту. Однако аромат был необычным. Казалось, он должен либо очень нравиться, либо вызывать отвращение.

– Как будто во рту распускаются цветы!

Ой! Почему мои слова вдруг вызвали такую реакцию?

– Похоже, чай пришелся принцессе по вкусу! – Феликс, который все это время наблюдал за мной, похоже, наконец пришел в себя. Клод выглядел так, словно ожидал, что я не выдержу и выплюну первый глоток.

Ну, не может же он сидеть с таким лицом только из-за того, что его ожидания не оправдались. Лицо напряженное, как будто я что-то не то сказала. В чем же дело?

– Это чай сорта Липпе, который так любит его величество император.

Липпе – так вот, значит, как он называется. И что, все это время Клод в одиночку пил такой вкусный напиток?

Но то, что Феликс произнес в следующий миг, оказалось куда более интересным:

– Госпожа Диана тоже была в восторге от этого чая. – Будто предавшись воспоминаниям, он глядел на меня слегка затуманенным взором. – Будто во рту распускаются цветы… Да, она именно так и говорила.

Я не часто слышала что-либо о матери Атанасии, поэтому мне стало очень интересно. Наблюдая краем глаза за Клодом, я повернулась к Феликсу и спросила как можно наивней:

– Ати говорит прямо как мама?

– Да, принцесса, – рыцарь мечтательно улыбался, будто, глядя на меня, вспоминал о Диане, – даже его величество впервые отведали этот чай благодаря Диане. Растение, из которого его делают, собирают в Сиодоне. Помню, на этом самом месте они с его величеством точно так же наслаждались напи…

– Что за вздор! – Резкий вопль императора заставил Феликса умолкнуть. Лицо Клода больше не казалось таким каменным, как когда ему пришлось выслушивать мой детский лепет. Но черты его заострились под стать холодным хищным глазам. – Ишь ты, разболтался! Надоел уже! А ну, поди вон!

Повинуясь неожиданному приказу, Феликс поклонился и, не произнеся ни слова, покинул сад, поросший зеленью. Я же чувствовала себя ужасно и просто глядела на Клода.

Смотрите-ка, какой подонок! Если женщина больше не с тобой, ты о ней теперь даже слышать не хочешь? Да, у тебя нежеланный ребенок, рожденный от женщины, которая и заинтересовала-то тебя всего однажды. Вот ведь не повезло! Ну, правда. Учитывая, что даже от ее портрета… ты так и не смог избавиться.

Почему-то у меня вдруг испортилось настроение. Хотя Диана ведь даже не была мне настоящей матерью. Но в следующий миг, как только Клод перевел взгляд на меня, я тут же заулыбалась. Ха, какой у меня все-таки мощный инстинкт самосохранения!

– Похоже, ты все же еще слишком мала, чтобы пить чай. Уж лучше выпей молока.

– Хе-хе. Ати и молочко тоже любит. – Решив, что сейчас, пожалуй, не лучший момент для капризов, я не стала перечить и беззаботно рассмеялась.

В последнее время я постигала основы этикета и овладевала базовыми знаниями под присмотром гувернантки, которую прислал ко мне Клод. Моя новая гувернантка, графиня Элоиза, считалась признанным экспертом в подобных вопросах.

Моя наставница не относилась ко мне слишком строго, она учитывала то, что я еще совсем малышка. Более того, в отличие от обычных детей знати, которые начинали учиться с восьми лет, я была гораздо младше. Так что знания, которые мне давали, затрагивали лишь самые основы.

Когда же я стала с легкостью выполнять все задания, графиня, казалось, была немало удивлена. Видимо, она ожидала увидеть сопливую пятилетку, которая только и будет, что капризничать да баловаться. Но ведь на самом-то деле я далеко не младенец.

Тем не менее все, чему она меня обучала, – это всего лишь базовые правила дворцового этикета. Но если хорошенько задуматься, разве не мало во мне удивительного? Начиная с того, что пятилетний ребенок сидит и послушно занимается.

А когда Лили с нескрываемой ноткой гордости похвасталась моей новой гувернантке, что писать я научилась еще в четыре года, та была глубоко шокирована.

После этого она принялась обучать меня более сложным вещам. Теперь, помимо базовых правил этикета, я изучала основы государственного языка Паскаля, историю империи Обелия, а еще узнала кое-что о шедеврах мирового искусства.

К моему удивлению, учиться оказалось довольно интересно, но все же… Из-за того, что мне пришлось углубиться в учебу, которой в прошлой жизни я не занималась, меня ужасно тянуло на сладкое.

– Ваше высочество, а ну давайте сюда весь шоколад!

О нет!

В итоге Лили все же поймала меня на кухне за кражей шоколада. Новые горничные не тронули моей полки со сладостями, так что я по-прежнему иногда пробиралась туда, чтобы умыкнуть шоколадок или сахару.

Ведь Ханны и Сэс здесь больше не было, и некому было в тайне от всех угощать меня конфетами. Поэтому, когда я оставалась недовольна тем количеством сладкого, которое разрешала мне съесть Лили, оставалось лишь пробираться на кухню к заветному шкафчику.

– Ну-у… честно-честно, я съела совсем чуть-чуть.

– Та-а-ак, принцесса. А ну давайте сюда все, что взяли с полки. Вот сделаете домашнее задание, и я вам отдам.

Под строгим взглядом Лили я по одной начала доставать из кармана шоколадки.

Одна… две… три… четыре… Глядя на горку из сладостей, Лили перевела на меня взгляд, в котором я прочла немой вопрос, мол, все ли это. Да все это! Ну правда!

Вновь обратившись ко мне, она твердо сказала:

– Если съесть так много шоколада, зубки будут бо-бо…

Хнык-хнык! Да знаю я… Все равно, как же можно без шоколада?..

Глава 16

– Вот сделаете домашнее задание, тогда и дам шоколадку.

От отчаяния к горлу подкатил комок, и я скуксилась, будто вот-вот заплачу. Тогда Лили, чтобы немного меня приободрить, пообещала шоколад в награду за выполненное домашнее задание. Безусловно, жизнь, в которой нельзя даже слопать шоколадку, кому угодно покажется незавидной. И все же мне стало стыдно от того, что в таком возрасте я так сильно из-за этого расстроилась.

Что ж, понаблюдав за тем, как Лили встает и уходит, я вновь склонилась над домашним заданием. Но вдруг услышала, как она обеспокоенно бормочет что-то себе под нос:

– Корзинка-то была уже пустая, ох, как бы у принцессы не начался кариес.

Эй, минуточку! Я ведь так много не брала! Это не я! Не я.

– Ли…

– А все-таки она так старается, делает домашнее задание. Такая она славная, наша милая принцесса.

Со счастливой улыбкой в полном изумлении я проводила взглядом Лили.

Так, значит, корзинка со сладостями теперь пустая? Но ведь когда я приходила туда в последний раз, там все еще оставался шоколад. Ой-ой! Что же могло случиться? Кто-то слопал мой шоколад. Кто же это мог быть? Может, одна из горничных? Вот надо же! Разве можно воровать у ребенка? Хнык-хнык! Мои шоколадки! А теперь еще и Лили думает, что это я все съела!

Хоть это было и нечестно, но, немного поразмыслив, я решила, что вряд ли мне кто-то поверит, если попытаюсь рассказать правду. Поэтому, закончив писать сочинение, которое задала мне графиня Элоиза, в крайне подавленном настроении я побрела к Лили. К счастью, после похвалы за работу она все же дала мне шоколадку.

– Ваше высочество, а что вы рисуете?

– Это Феликс-дурак. А это – самая прекрасная в мире Лили.

Я лежу на полу и развлекаюсь тем, что рисую всякую бессмыслицу на листе бумаги. Ведь, как известно, рисование способствует эмоциональному развитию у детей.

Мой рисунок больше похож на каракули, ни один человек в здравом уме не узнал бы на нем Лили. Но я все еще злюсь на Феликса, и с моих губ невольно срывается слово «дурак».

– О, а этого господина я узнал. Это ведь его величество, не так ли? – Феликс сделал вид, что не заметил моей шпильки. А когда я достаю новый лист бумаги и рисую на нем другого человека, притворяется, что узнал его.

– Би-и-ип! Неправильно! Феликс, это тебе!

Смущенный моим подарком, он еще некоторое время рассматривает лицо, изображенное на листе. И вдруг восклицает в изумлении:

– Не может быть! Неужели это я?

Интересно, что он имел в виду? Не может быть, чтобы я его нарисовала? Или не может быть, чтобы этот уродец на картинке оказался им?

– Благодарю вас, принцесса! От чистого сердца! Я буду хранить этот рисунок всю жизнь, как сокровище!

Ну, ладно уж. Что было, то было. Кхе-кхе… Было бы, чему так радоваться.

– Лили! Лили! Это тебе подарок!

– Бог мой, принцесса! Неужели я и вправду такая красивая?

– Самая-самая красивая на свете!

Следующий рисунок я подарила Лили, которая все это время сидела неподалеку и с улыбкой за нами наблюдала. Так-так, ну что, выходит, теперь пришла очередь мерзавца Клода. Напевая себе под нос, я начала рисовать. Хе-хе-хе. Надо бы его поуродливей намалевать.

– Его величество, должно быть, будет счастлив получить от вас в подарок свой портрет.

Ну уж нет! Ему я свой рисунок точно дарить не собираюсь. Миниатюрный Клод на моем рисунке вышел на редкость уродливым. Что, если император решит меня прикончить, едва получив такой подарочек? Да если бы я даже и захотела ему подарить этот портрет, вряд ли он бы его взял.

– Я все!

– А на этом рисунке принцесса и его величество вместе играют.

А вот и нет. На этом рисунке я в полете сбиваю Клода мощным ударом обеих ног в живот. Я, конечно, выгляжу жалко, пытаясь избавиться от стресса посредством подобных рисунков, но тут уж ничего не поделаешь.

Так-так, кого бы еще нарисовать? Зажав в руке цветной карандаш, я на некоторое время погружаюсь в раздумья, и вдруг еще кое-кто приходит мне на ум. Но, нарисовав овал лица, я так и не смогла продолжить из-за недостатка необходимых мне данных. Хм… Какого цвета должны быть глаза? А волосы примерно вот такой длины? Или такой?

– Лили! Лили!

– Да, принцесса?

Посидев какое-то время со склоненной головой и так и не решив, как быть, я наконец позвала Лили.

– Какой была моя мама?

В воздухе повисла пауза.

– Ати хочет нарисовать маму, но не знает, какое у нее лицо.

Услышав мой вопрос, Лили и Феликс почему-то словно языки проглотили. Но когда я спросила снова, казалось, им все же удалось собраться с мыслями.

– У мамы волосы прямые, как у Лили? Или волнистые?

Лили вымученно улыбнулась и ответила:

– У нее были великолепные светлые кудри, как у вас, принцесса.

– Ага! Вот такой длины?

– Чуть короче.

Я задала еще несколько вопросов: о ее росте, о том, какой формы была ее голова, как далеко посажены глаза, была ли у нее челка, какой формы был нос. Лили ласково отвечала на каждый из моих вопросов. Все это время Феликс почему-то молча стоял поодаль.

Хм. Ну что ж. Кажется, теперь у меня должно получиться. Как только мне показалось, что в голове сложился примерный образ, я снова принялась за рисунок, скрипя карандашом по бумаге.

– Она была очень доброй и красивой, прямо как вы, принцесса.

– Прямо как Ати?

Я и раньше догадывалась, но сейчас мне стало вдруг очевидно, что Лили очень любила Диану. Вот и сейчас, пробудив в памяти образ любимой подруги, она смотрела на меня отрешенным взглядом.

Даже в книге Диана была описана как танцовщица, которая привлекала всеобщее внимание своей красотой. Мне было очень интересно узнать, какой же она была на самом деле.

Конечно, я слышала, что очень на нее похожа. Но, глядя на свою детскую физиономию, я едва ли могла себе представить взрослую женщину.

В конце концов, даже такой человек, как Клод, не устоял перед Дианой, и в результате на свет появилась Атанасия. Хм. Значит, она действительно обладала невероятной красотой.

– Вот бы тоже увидеть маму.

Ы-ы-ы! Как было бы здорово ее увидеть хотя бы одним глазком! Жаль, что это невозможно. Интересно, когда я буду смотреться в зеркало лет через десять, увижу ли кого-то похожего на Диану? Но до того времени нужно еще умудриться дожить. Хех…

– …

Так… Что происходит? Что за странная тишина повисла? Ничего не подозревая, я подняла голову и сильно удивилась, заметив выражение, с которым эти двое глядели на меня. Потому что Лили и Феликс тоже уставились на меня в глубоком удивлении.