Одна из двух

Глава 6

Мир возвращался ко мне. Я снова слышала звуки: пели птицы, шелестел ветер, где-то невдалеке, словно перекатываясь через барьер, плескалась вода, отчетливо слышался кашель. Сначала кашлял один человек, затем ему вторил другой. И тут до меня дошло, это не кашель, а разговор. Это не люди, а стретты! От страха я дернулась, попыталась сесть и осмотреться. Но на переносице лежала плотная и влажная повязка, казалось глаза, словно плавают в какой-то жирной субстанции. От резкого движения сразу закололо по всей длине руки, и тихий успокаивающий голос произнес на трезарианском:

– Тише, тише! Мы не причиним тебе зла. Не бойся. Мы тебя лечим. Ты что-нибудь помнишь?

Я снова увидела мальчика в синем мундире с золотыми эполетами.

Другой, более хриплый и резкий голос спросил вкрадчиво:

– Откуда ты знаешь Матео Мааса?

Этот голос напомнил мне то, что память старательно упрятала, окутав меня темнотой. Я вспомнила шипящий присвист змей. И поняла страшную истину: стретты и есть те самые змеи, что пили мою кровь, ели печень. Просто иногда они превращаются в человекообразных.

Пытки, страшные пытки! Матео говорил о них. Я попробовала сосредоточиться на своих воспоминаниях. Я знала, что Матео Маас – генерал Трезарианской Республики, но не помнила своего знакомства с ним и не понимала, что стреттам от него нужно.

Голоса рядом закашляли снова. О чем переговаривались стретты, я не понимала. От страха у меня сводило колени. Уж лучше бы они меня съели там, на плато! К двум знакомым голосам прибавился третий. Радостный тонкий голосок ребенка. Я услышала топот детских ножек. Не успела я испугаться, откуда ребенок у стреттов, как осознала, что слышу те же кашляющие звуки. Как я поняла, первой ко мне обратилась женщина, а второй голос принадлежал мужчине. У змей тоже был один рыкающий голос и два других потоньше. Неужели моя догадка верна? Я приподняла руку и, потянувшись к глазам, нащупала толстую мокрую повязку. Но долго обследовать мне ее не дали. Опытная сиделка настойчиво положила мою руку обратно на кровать, и я, почувствовав, как по телу разливается теплота, провалилась в глубокий сон.

В следующий раз я проснулась от спора. На повышенных тонах, словно кто-то кашлял за стенкой. Только теперь я понимала каждое слово.

– Я даже подумать не могла, что трезы считают нас лиурами! – возмущалась женщина.

– Им неизвестно про лиуров, Дарра, – прошелестел чуть слышно мужчина. – Это у девчонки все в голове перемешалось. После того, что она перенесла, не стоит ее винить. Я вложил ей в голову основы стреттского языка, чтобы она меньше пугалась нас. Теперь можно быть уверенным, что она сможет хоть что-то понять.

– Все так плохо?

– Плохо, но я ее выцарапаю у Наягны. Легкое почти восстановили, потребуется еще одна операция. Съедено больше половины. И две трети печени. Но она быстро восстановится. Я боюсь инфекции и…

– А что тебя еще беспокоит?

– Глаза. Девчонка слепая, Дарра.

– От рождения?

– Нет, скорее всего, от ударов. На затылке сплошной синяк. Сколько раз она падала на плато, неизвестно, но я уверен: слепота приобретенная. Попробую восстановить зрение. Хуже не будет, но даже при полной неудаче она сможет видеть контуры.

Послышались удаляющиеся шаги, разговоров стало почти не слышно. Благодаря местному целителю я уже понимала по-стреттски, и сообщение о полной потере зрения стало для меня самым тягостным. Одна, слепая, в чужой стране, ничего не помню, даже своего имени. И что же теперь делать?

С улицы потянуло соленым воздухом. Где-то неподалеку плескалась вода и перекатывалась через неведомую преграду. Звук незнакомый и непонятный. Что это?

Заскрипели петли, дверь распахнулась настежь, я услышала шаги. Детские быстрые ножки и легкий цокот когтей по полу, будто крупный хищник вошел в комнату.

– Я же говорила тебе, Бранж, что она спит! А ты мне не верил! – заявила девочка. Зверь издал заунывный протяжный звук, словно зевнул.

– Тихо, ты ее разбудишь! И нам с тобой влетит от фра Мойна.

До меня долетел топот приглушенных шагов, словно кто-то подкрадывался к кровати. Затем моей головы коснулась детская рука. Сначала слегка, а потом более решительно провела по волосам. Из моих глаз полились слезы.

– Не плачь, Цита, фра Мойн вылечит тебя.

Из дальних комнат позвали:

– Лейя, ты где? Подойди-ка сюда!

– Меня зовет умма, – с сожалением прошептала мне на ухо новая подружка. – Но ты не плачь и веди себя хорошо, а завтра я снова к тебе проберусь.

Я хотела кивнуть, но не получилось, словно голова, руки и ноги мне не принадлежали. А моего согласия девочке явно не требовалось.

Она убежала, животное потрусило следом. Все стихло. Только слезы катились из глаз. От беспомощности хотелось кричать. Как меня назвала малышка? Цита? Пусть будет так.

В Заарханне все пошло наперекосяк. Во дворце жил мой отчим Нурн со своей второй женой Актваной, теткой Ниньи. У самых верхних ворот путь нашему отряду заступила стража. И только мое присутствие позволило попасть во дворец. Ни один стретт не может отказать в крове своему князю. Отчим впопыхах выскочил в холл, на ходу завязывая картреш, длинный халат со шлейфом.

«Только из спальни», – с отвращением подумал я. Актвана даже не вышла нас поприветствовать. Безусловно, это являлось нарушением этикета. Но я прибыл не с визитом, а с обыском. И мне не хотелось привлекать внимание к своему приезду. Нурн торопливо поднимался по высоким ступенькам.

– Что привело тебя, тайэн? – пробасил он, кланяясь.

– Я приехал воздать почести Ренце, – посмотрев сурово, отчеканил я. Никто даже не подумал спорить.

– Конечно-конечно! – угодливо согласился отчим.

Я махнул рукой своим спутникам и направился к подземелью.

– Прости, тайэн, – залебезил Нурн. – Но ты идешь не туда, твоя наложница погибла в синей спальне.

– Ты осмелился указывать мне? – надменно осведомился я, смерив отчима взглядом. – Уйди с дороги, Нурн!

Я направился к лестнице, ведущей на нижние этажи и в подземелья.

Дворец Заарханн строил мой дед по материнской линии и подарил моей матери в день ее свадьбы с фра. Время раскидало мою семью: отец погиб на охоте, когда мне было семь лет, а мама… умма умерла три года назад. Странная внезапная смерть. Я не любил Заархаанне, олицетворяющий для меня двойную утрату. Две самые главные женщины в моей жизни сделали свой последний вздох именно здесь. Ренца, приехав навестить мою мать и не застав ее, решила подождать. Она уснула в синей спальне и досталась на обед лиуру. Откуда в тщательно охраняемом дворце взялась эта нечисть? Как пробрался он в спальню на верхнем этаже? И почему только через пять лет я поинтересовался этим?

Я быстро спускался, будто удирал от своих мыслей. Каменные ступеньки казались натертыми, никакой пыли или песка. Неужели кто-то частенько ходит в подземелье? Увлеченный своими мыслями я не заметил, как Нурн тихо исчез.

Чугунные литые ворота на входе оказались открытыми. Рядом валялся засов. Я кивнул Джурсу:

– Покарауль здесь! Если кому-то вздумается запереть нас, стреляй на поражение.

– Я откручу голову любому, кто появится, тайэн! – свирепо прорычал охотник.

Мы недобро рассмеялись и, запалив факелы, отправились бродить по подземелью. Словно еще один дворец расположился под землей. Огромные своды, потолки с лепниной, и толстые увесистые балки, подчеркивающие все это великолепие. Внутреннее убранство подвалов казалось совершенно странным. Комнаты анфиладой вели нас дальше и дальше. Не чувствовалось не жилого духа, хотя каждое помещение казалось обжитым: лежали какие-то вещи, безделушки. Словно кто-то удрал в последний момент. Даже пару раз я увидел брошенные гвелты. Но какой же стретт оставит свою гвелту? Мы не прошли с десяток таких комнат, как сзади послышались звуки боя. На Джурса напали и он отбивался. Ни я, ни Аджиус не успели добежать до чугунных ворот, как они с грохотом захлопнулись, отрезая нас от внешнего мира.

Я осмотрелся. Факелам еще предстояло гореть от силы минут пятнадцать. А что потом? Джурс сидел недалеко от входа, потирая ушибленную голову. Пока он дрался с двумя нападавшими, сзади подкрался третий, ударив по затылку. Пока наш Джурс приходил в себя после внезапного нападения из-за спины, его втолкнули внутрь, захлопнув ворота.

– А дело пахнет государственной изменой, – прошептал Аджиус.

Я успел лишь кивнуть, когда услышал странный шелест. Такой знакомый и гадкий, когда лиур плавно движется по мраморному полу.

– Оружие к бою! – тихо скомандовал я. Но Аджиус уже взвел курок, и Джурс, шатаясь с бластером наперевес, встал рядом с нами. Когда-то втроем мы вот так отражали нападение врагов на поле боя. Сначала воюя с итларами, мы полностью истребили этот народ и заняли их территории, потом воевали с трезами. Их победить не удалось, пришлось заключить долгосрочное перемирие и перестать лезть в дела друг друга. И опять мы оказались втроем против нового врага. Послышалось грозное шипение: из дальних комнат показалась самка лиура, злая, голодная и беременная.

Три бластера одновременно выпустили огненные хвосты, превращая страшную тварь в горстку пепла.

Хорошая штука – бластер. Изобретение землян. Нам досталось несколько сотен этого первоклассного оружия. Мойн рассказывал, как почувствовал за несколько часов приближение трех крупных тел, иной природы, не трезарианской. Огромные космические корабли вошли в нашу атмосферу и приближались к планете. С первого раза могло показаться, что звездолёты пришельцев одинаковы. Но дед сразу понял, что это не так. На первом – летели разумные существа, на борту находилось минимум груза, – Мойн повернул корабль в долину смерти, второй вез странное оружие, и дед, почувствовав его темную энергию, направил корабль в океан. А третий, самый тяжелый Мойн не успел отвести подальше от княжества. Звездолет опустился в высокой траве. Сразу после посадки из его чрева выскочили агрессивные пришельцы, слишком похожие на нас. Много стреттов погибло в тот день от нашествия землян. Но Мойн железной рукой пресек вторжение. Люди оказались очень восприимчивы к нашим ядам и психотропным средствам. Несколько сот крувов – искусственных насекомых, несущих в своих хоботках сонное зелье, и прибывшие на нашу планету незваные гости оказались обездвижены. Не составило особого труда взять их в плен. Деду не терпелось изучить пришельцев. Но прежде, с помощью уговоров, а иногда пыток старый князь стреттов узнал, как и для чего использовать содержимое космического корабля. Многое выкинули или продали фрагганам. А вот бластеры пригодились! Дед всегда добавлял, что ему отразить нашествие пришельцев помогла Наягна – наша верховная богиня, но мне что-то не верилось в эти сказки.

– Там еще лиуры! – изумился Джурс.

– Не собираюсь проверять твою версию, – бросил я. – Неизвестно, сколько их там. Нас всего трое, патронов мало, можем не выстоять. Нужно сосредоточить усилия на воротах, Наягна дери их! И задать несколько вопросов Нурну. Прикройте меня!

Аджиус стал рядом, направив бластер на ворота. Джурс оказался строго у меня за спиной, тоже взведя курок. Я вздохнул и пристальным взглядом осмотрел витиеватую титановую решетку, намертво прикрепленную к чугунному листу. Может не получиться. Мне приходилось открывать запертые двери взглядом, только никогда я не пытался распахнуть такие тяжелые ворота, уходящие ввысь. А еще засов, совершенно неподъемный, как ствол дерева. Кто осмелился держать во дворце лиуров? И на что наткнулась моя любимая? Преднамеренно или случайно оказалась Ренца в Заарханне? Гнев и ярость придали мне силы, казалось, я мог бы испепелить взглядом. Я осмотрел чугунное полотно и, словно зацепившись за препятствие, сосредоточился. Засов. Медленно, очень медленно я начал поднимать его вверх, чувствуя, как тяжелый деревянный брус с трудом поддается моим командам. Одновременно произошли два события. Засов с грохотом рухнул, об этом мы поняли по крикам с той стороны, но тут же из бокового коридора, куда мы даже не успели зайти, показалась голова лиура-подростка. Он опасливо выглянул и смешно повертел головой в поисках добычи. На первый взгляд казалось забавным, если бы не острые резцы, уже выпирающие наружу. Ногу, конечно, как девчонке трезов он отгрызть не сможет, а вот перекусить руку ребенка запросто.

Двери распахнулись, и Джурс почти в упор начал расстреливать нападавших, а мы с Аджиусом сосредоточились на лиуре. Опять запахло паленой плотью.

– Уходим, – приказал я, едва расслышав разъяренный рык взрослого самца, спешащего на помощь своему отпрыску.

Мы успели выскочить и, притянув ворота, закрыть засов. Но перед тем, как гигантские створки захлопнулись, я увидел приближающегося огромного лиура с длинными желтыми клыками и свирепой мордой.

Повернувшись к раненым прихвостням Нурна я равнодушно заметил:

– Вы обвиняетесь в государственной измене, Джурс, расстрелять.

– Нееет, – завопил один из них. – Я расскажу все что знаю!

Двое других тоже выявили рьяное желание сотрудничать.

– Ступайте вперед, – сказал я предателям. Сначала изменили законам княжества, а теперь и хозяевам. – Ведите нас к Нурну!