Один Из Шестнадцати

Пасадена, центр управления полетами Апрель 1958 года

Вернер Фон Браун был обрадован и расстроен одновременно. Так получается, что он в третий раз оказался в роли догоняющего, и в лучшем случае сможет только свести дело вничью. На карту было поставлено многое, и надежность «Тор-Эйбл» опять нависала дамокловым мечом. Пришлось вводить еще более строгие проверки, строить исполнителей, грозить, наказывать, поощрять и контролировать все лично.

Как результат, ракета отработала неплохо, но все же на грани фола, и чтобы спасти миссию и вернуть аппарат на траекторию попадания пришлось использовать все три коррекции. Благо, компьютер теперь постоянно включен в контур управления аппаратом. Теперь «Пионер-2» был уже почти в полутора тысячах километров от Луны, постепенно ускоряясь под действием гравитации. Телеметрия показывала, что все нормально, и вскоре должна была включиться и камера. Сработал замок, и два грузила стали удаляться от аппарата, разматывая тонкую полимерную ленту, перераспределяя момент и замедляя скорость вращения до более комфортных двух оборотов в минуту. Примитивнейшее устройство, но кто бы догадался? Еще несколько секунд — и начал идти сигнал с камеры.

На экране приемного устройства появилась Луна, или, точнее, ее кусочек. Все-таки, несмотря на жесточайшие весовые ограничения длиннофокусный объектив поставили не просто так. Да и камера была совсем не такая, как предполагалось ранее. Подключившиеся к работам кудесники из МИТа создали настоящий шедевр, поставив две сканирующих линейки, чем компенсировали угловые возмущения от механической развертки и уменьшили время чтения кадра в несколько раз. Увеличение массы компенсировали, сняв одну пару корректирующих двигателей. Риск был минимален, и он вполне оправдался. Выжав еще буквально несколько граммов веса, заменили всенаправленную антенну на остронаправленную, чтобы выиграть в уровне сигнал/шум и увеличить скорость передачи.

Сейчас на верхней части экрана был ясно виден огромный край вала Коперника, а почти посередине картинки любой, кто хоть немного знаком с селенографией, узнал бы темную равнину Моря Облаков. Справа мелькнули Птолемей и Альфонс, но быстро уплыли за пределы кадра, как и Коперник.

Тишина в зале управления повисла невероятная. Почти «живая» картинка, мерцающая на нескольких мониторах, шла в прямой эфир большинства телеканалов мира, и это тоже было удачным решением, потому что шоу выходило необыкновенное. Уже сейчас разрешение снимков сравнялось с лучшими земными, и каждые 3 секунды на магнитные бобины центра в Пасадене записывался новый кадр. Два с половиной километра в секунду, Земля принимает кадр за кадром, а Луна все ближе и ближе…

Наверх, прочь из кадра уплыли Рейнгольд и Ландсберг, а вниз — Буллиальд с его широким, рельефным валом и окружающая его мелочь. Теперь главной деталью чуть выше и правее центра картинки стал мрачный, темный Фра Мауро с приклеившимися к нему более свежими и сохранными Парри и Бонпланом. Все новые и новые мелкие детали вплывали в кадр, и зрители все сильнее ощущали огромную скорость, с которой аппарат несся к своей гибели…

Теперь в поле зрения не осталось ничего, кроме почти ровной темной равнины с россыпями мелких кратеров. В такой близи уже появились искажения картинки из-за ограниченной скорости сканирования, которые еще предстояло устранить обработкой. Вдруг, картинка замерла. Обе линейки успели пройти две трети пути, сканируя кадр через строчку, и лишь в центре был небольшой участок, где они пересекались и картинка была осмысленной. Кратеры, ямы, холмы…

Гром апплодисментов взорвал зал, и Вернер устало выдохнул. Пошел по рядам, пожимая море рук и улыбаясь всем подряд. Все-таки хорошо попали, подумал он, специально-то не целились, но район Фра Мауро не самый худший вариант. Находится почти в центре диска, больших перепадов высот нет, рядом на выбор морская и материковая формации. Чем не место для будущей посадки?

А идея прямого телеэфира позволила неплохо взбудоражить общественность и почти затмить достижение русских. Хотя, это только общественность может так подумать, а специалисты в курсе, что догонять придется еще долго. Браун прекрасно понимал, что «Луна-2» для русских — это пройденный этап. И хотя возможны дополнительные запуски аналогичных аппаратов, но у русских уже явно готовится что-то еще. Что это может быть? Если в направлении Луны, то это старт с промежуточной околоземной орбиты, гораздо более точный. Тогда возможен выход на окололунную орбиту и детальная съемка поверхности в течение как минимум нескольких дней. И опять, крыть пока что совершенно нечем…

С другой стороны, Брауну теперь предстояла замена первой ступени на недавно начавший летать «Атлас», а это уже почти 120 килограммов к Луне! Можно сделать несколько интересных научных миссий, включая выход на орбиту Луны. Точность, правда, будет никакая… Список рекомендаций по доработкам «Атласа» был впечатляющий, но месяца через два можно было надеяться на первый испытательный полет. А потом еще полгода — и можно будет забыть суррогаты на верхних ступенях как страшный сон, когда в строй вступит следующая, более тяжелая версия «Атласа». Вот тогда и посмотрим, кто кого! А «Тор», теперь уже надежный и отработанный носитель, пойдет в дело. На очереди несколько научных аппаратов и очень интересный эксперимент по дальней связи…

А еще, через несколько дней будет официально анонсирован давно одобренный руководством НАСА проект «Меркурий», работы по которому начались еще в конце прошлого года. Скрывать такие намерения нельзя, да и бессмысленно это. Русские наверняка работают над аналогом, правда, запас по массе у них раза в три больше. Но в три — это уже не в тридцать! Хотелось бы делать первый корабль с запасом на будущее, но никак не втиснуть это будущее в менее, чем полторы тонны… «Меркурий» станет одноместным пробным шаром… То есть, конечно, пробной капсулой…

«Атласы» позволят протянуть еще года полтора, а потом «Сатурн-1» избавит Штаты от проблем с грузоподъемностью…