Одержимость

От чувственного тембра его слов по моему животу растекался постепенный жар, и я обхватила его руками. Мои бёдра стиснули его талию, моё тело становилось мучительно возбуждённым. Чем сильнее я возбуждалась, тем больше вода как будто целовала мою кожу, лизала соски и ощущалась как пытка. Во мне нарастала эротическая потребность.

Рука Самаэля поднялась по моей мокрой спине, и он запустил пальцы в мои волосы. Он запрокинул мою голову, доминируя надо мной, и его возбуждение прижималось к моему влажному входу.

Я завела руку за его спину, направляя его в меня, пока он не заполнил меня полностью. Он совершал резкие толчки, покрывая поцелуями мою шею. Затем поднял голову и смял поцелуем мои губы. Мы изголодались друг по другу словно в бреду. Я хотела, чтобы он двигался быстрее, глубже. Самаэль смотрел в глаза, словно пытался запомнить каждый мой вздох, пока я дрожала под ним, словно он запоминал, что именно сводило меня с ума от похоти.

Я начала постанывать, и как раз когда я готова была кончить… он остановился.

— Самаэль! — ахнула я. — Что ты делаешь?

Он наклонился к моей шее, прошептав:

— Мне нужно услышать, что я не манекен шляпника.

— Ты издеваешься?

— Ни капельки.

— Вау. Ладно. Ты не манекен шляпника. Продолжай трахать меня, пожалуйста.

— Хорошая девочка, — он снова врезался в меня — раз, другой — и я почти немедленно кончила. Наши оргазмы идеально совпали друг с другом. Мои крики эхом отразились от каменных стен, и я упала на него.

Переводя дыхание, я прошептала:

— Ну и хрупкое у ангелов эго. Серьёзно, — но я искренне улыбалась, полностью удовлетворённая.

Самаэль приподнял мой подбородок и уже наклонился для поцелуя, но тут из пещеры поблизости донеслось эхо голосов.

«Неловко».

Я отпустила его талию ногами и прикрыла руками грудь. Повернувшись, я увидела, что Тура и Эмма выходят из тени за хребтом, который тянулся вдоль края пещеры.

— Ты сделала погоду достаточно тёплой для купания! — закричала Тура. — Идеально, мать вашу!

Эмма уставилась на нас, скрестив руки на груди. Она сердито смотрела на Самаэля.

— Не то чтобы это моё дело, но разве ты не женишься через неделю? На другой?

Самаэль прикрывал нас моим телом.

— Уже нет.

Эмма шумно выдохнула.

— О, слава Богу. Харлоу до чёртиков раздражала меня во время твоего отсутствия. Она требует, чтобы мы отделали все комнаты белым кружевом и бриллиантами. По её мнению, у меня имеется куча бриллиантов? Типа, я захочу расшить ими подушки? Серьёзно, что ли? — она глянула на пустую посуду из-под сыра. — Лила, ты весь день ела расплавленный сыр?

Я серьёзно кивнула.

— Я делала это ради всеобщего блага.

Эмма закатила глаза.

— Ладно. Ну теперь-то вы двое вылезете и оденетесь? Это ужасно. Всё равно что застукать своих родителей в самом разгаре, — она задрожала. — У меня для тебя есть кое-какая информация, Самаэль. Но Лила не должна это слышать, так?

Самаэль прочистил горло.

— Мне нужна всего лишь минутка.

***

Самаэль и Эмма отошли за пределы слышимости, чтобы обсудить планы нападения.

А пока они занимались этим, я осталась одеваться. Вытеревшись, я надела свою боевую одежду — плотные кожаные брюки и облегающая чёрная рубашка. У меня имелась плотно прилегающая куртка, которая послужит кожаной бронёй, но её дополняли модные широкие плечики. Мне весьма нравился этот наряд.

Вдобавок я надела на талию два перекрещивающихся ремня с ножами. Это было не очень функционально, поскольку моим оружием являлись растения. И всё же это выглядело круто, а иногда это важно.

Я определённо задолжала Туре нечто большее, чем согретый до горячего состояния бассейн.

Полностью одевшись, я стояла у каменного края бассейна и смотрела, как вода стекает вниз. Сегодня мы будем противостоять Свободному Народу. И это будет схватка не на жизнь, а на смерть. Если мы победим, я освобожусь от людей, пытавшихся контролировать мой разум.

Если же проиграем…

Ну, я не хотела думать о том, что будет, если мы проиграем.

Я задрожала, представляя, как всё пройдёт, если я опять наткнусь на Элис. Я хотела услышать лично от неё, что она скажет в своё оправдание. Наверное, какая-то часть меня до сих пор надеялась, что всему этому имелось разумное оправдание.

Другая часть меня гадала, не была ли она Бароном.

Когда моё настроение омрачилось, из тени показался Самаэль. Как и я, он был одет в кожаные брюки и плотную куртку.

— Куда ушла Эмма? — спросила я.

— Я сказал ей вернуться в Железную Крепость. Эта миссия слишком опасна для неё.

Я выгнула бровь.

— А ты не беспокоишься, что я буду в опасности?

Уголок его губ дёрнулся.

— О, ты там будешь самой опасной.

— Самаэль, — произнесла я, — каковы твои отношения с Эммой? Ты сказал, что безоговорочно доверяешь ей. Похоже, ты абсолютно уверен, что она не является твоей предательницей.

Он нахмурил лоб и подошёл ко мне.

— Я знал её, когда она была ещё маленькой девочкой. Её отец был ангелом, мать — смертной. Оба её родителя убиты предшественниками Свободного Народа. Мы нашли её отца мёртвым в Тёмной реке, ему отрубили крылья и перерезали горло. Её мать повесили на фонаре. Она ненавидит Свободный Народ. Это та же причина, по которой я не могу всерьёз подозревать Соуриала.

Моё сердце сжалось. В горле встал ком, и я осознала, насколько же нам нужно, чтобы всё это сработало. Не только ради меня или Лилит, а из-за угрозы, которую Свободный Народ представлял для простых людей, если мы провалимся.

Я выпрямилась.

— Ну, тогда пошли убьём этих злобных мудаков, да?

Глава 24. Лила

Паря в тёмном ночном небе, я следовала за Самаэлем. Ветер свистел в моих перьях и волосах. Чем дальше мы летели, тем холоднее становилось. Мы больше не были укрыты тёплой магией Лилит в Уилде.

Курс, который избрал Самаэль, пролегал в основном над лесами и полями — местами, которые сложно узнать в темноте.

Я мало что знала — только то, что Самаэль летел с огромным рюкзаком за спиной, содержимое которого поможет нам одолеть Свободный Народ. Он не вызвал свою армию, а значит, хотел держать эту маленькую миссию в тайне.

Мои крылья хлопали по воздуху, неся меня над уютными деревеньками, где покосившиеся домишки теснились вдоль извилистых улиц. Оранжевые огни то тут, то там озаряли ландшафт. Мы скользили над фермами и рекой Брин, которая текла на север через сельскую местность.

Наконец, я увидела золотистые каменные стены Белиала, сверкавшие в ночи как драгоценный камень — город, названный в честь древнего университета.

Подумать только, сколько знаний хранилось в этих стенах. Я могла бы пройти по древним коридорам Белиала, впитать тайны мира. Книги, секреты. Магия… С такими знаниями в моём распоряжении я могла бы править Альбией как Железная Королева. Бывшая неграмотная уличная бродяжка, выползшая из земли, станет величайшей демонической королевой…

Я моргнула, затем потрясла головой. «Чёрт возьми». Это не к добру, не так ли? Книга звала меня как никогда сильно. Это была уже не тяга, а охвативший меня голод. Пустота глодала мой живот.

Ощущение холодного ветра помогло мне собраться с мыслями.

За городскими воротами простирались деревни, тянувшиеся вниз по холму. Маленькие жилища на несколько квартир и домики теснились вдоль извилистых земляных дорог. Здесь зима всё ещё морозила воздух, на мощёных тротуарах и заострённых крышах лежал снег.

Сотни лет назад дома в этих районах принадлежали бы больным, проституткам, тем людям, чья работа заключалась в соскребании дерьма с улиц.

Я сомневалась, что с тех пор стало намного лучше.

Когда мы подлетели ближе, мои ногти впились в ладони. Мы же не собираемся просто перелететь через стены города, нет? Они ждут нас там. Они выстрелят отравленной стрелой в сердце Самаэля.

Мы всё ещё находились в четверти мили от стен, но даже отсюда я чуяла запах города, приветствовавший нас — канализации, пот людей, живущих в тесноте, еда, готовящаяся на огне. И своим острым демоническим зрением я видела сосульки, свисавшие с подоконников, а также проблески оранжевых свечей в окнах. Так похоже на дом, который я когда-то делила с Элис.

Прежде чем мы пролетели бы над дальней окраиной этих домов на несколько квартир, Самаэль повернулся ко мне, и ледяной ветер трепал его волосы.

— Мне нужно, чтобы ты убрала крылья и закрыла глаза. И доверилась мне.

— Чего? — это напоминало суицид. Убрать крылья? Упасть на землю камнем?

— Ты мне доверяешь? — спросил он.

— Наверное…?

— Сгодится. Давай, сейчас!

Я закрыла глаза, и по мне пробежала дрожь паники, когда я заставила свои крылья убраться прямо в воздухе. Паника лишь усилилась, когда я стала падать в ледяном ночном воздухе, но это продлилось лишь мгновение, а потом сильные руки Самаэля подхватили меня.

А. Они предположительно могли увидеть через мои глаза, что мы приближаемся к городу. Они будут искать нас в небе. Но сейчас мы пойдём другим путём.

Я почувствовала, как натиск ветра ослабевает, и ухнувшее в пятки сердце сообщило мне, что мы стремительно приземляемся. Снежинки упали на мои щёки, когда мы соприкоснулись с землёй, и я соскользнула по телу Самаэля, старательно держа глаза закрытыми.

Самаэль наклонился и прошептал мне на ухо:

— Когда придёт время, я скажу тебе, что делать.

— Мне не терпится узнать, какого хера происходит, — прошептала я в ответ.

Он схватил меня за плечи и развернул лицом в другую сторону.

В следующее мгновение он уже завязывал мне глаза. Не лучший сценарий для сражения с моими худшими врагами, но, к сожалению, ситуация того требовала. Крепко завязав узел на моём затылке, Самаэль взял меня за руку и повёл по обледенелой брусчатке. В воздухе сильно пахло готовящимся мясом и мусором с лёгкой ноткой мочи. Ничего непривычного.

Здесь было довольно тихо, только какой-то пьяница распевал что-то через несколько улиц отсюда, да ветер то открывал, то закрывал ставню, постукивая ею. Держа Самаэля за руку, я шла, пока даже эти звуки не стихли. Теперь остались лишь наши шаги и дыхание. Я едва не споткнулась, когда мы стали спускаться по лестнице. Итак, мы пошли подземным путём.

Большинство старых городов Альбии имели под собой древние туннели, и этот город не был исключением. Я никогда не понимала, откуда они взялись, но считала, что некоторые из них были винными погребами. Другие существовали потому, что города столько раз застраивались заново, и туннели являлись бывшими домами или дворцами давно забытых эпох. Они буквально были древними замками, похороненными под землёй.

Какой бы ни была причина, я хотела как можно быстрее покончить с этим и вернуться в Доврен. Самаэль нарисовал мне мысленную картинку того, какими будут наши жизни — спрятанный где-то замок, уединённый бассейн, только он и я. Я не могла представить ничего лучше.

После того, как мы прошли примерно десять минут, я почувствовала, как Самаэль остановил меня, потянув за руку. Затем услышала звук чего-то металлического, царапнувшего по камню надо мной, а также шорох его рюкзака. Чирканье спичкой нарушило тишину, затем воздух заполнился таким густым дымом, что я закашлялась в сгиб локтя. Он что-то зажёг?

— Твою ж мать, — прокашляла я. — Ты что делаешь?

— Всё хорошо, — тихо сказал Самаэль. Мне показалось, что я услышала пение спущенной тетивы, затем ещё одно, и ещё. Я продолжала кашлять в сгиб локтя, пока едкий дым заполнял туннель. Наконец, он снял с моих глаз повязку и накрыл ею мой нос и рот как защитной маской.

— Дымовые бомбы, — сказал он. — Они вообще не увидят нашего приближения.

Я посмотрела вверх, на огромное облако дыма надо мной. Мы находились в туннеле с небольшим проёмом над нами, и выглядело всё так, будто город горел.

— Ты поджёг Белиал? — спросила я, не переставая кашлять.

— Мне пришлось бы поджечь весь город, но у меня зародилось подозрение, что ты можешь расстроиться, поскольку питаешь привязанность к старым городам. В любом случае, Эмма увидела, что их лучники ожидали, что мы прилетим по небу. Они не будут искать нас на земле, и дым полностью замаскирует нас. Когда я подниму тебя, найди следующую улочку справа. Мы пробежим примерно четверть мили и доберёмся до круглой библиотеки. Мы выломаем дверь. Я постараюсь убить всех там, а ты используй свою связь с книгой, чтобы найти её.

— Поняла, — сказала я.

Самаэль схватил меня за талию и поднял в проём. Я выкарабкалась, опираясь локтями на камни. Моё нутро тут же переполнилось неудержимым голодом. Мне надо добраться до этой книги.

Даже если бы Самаэль не сказал мне, где она, я бы точно знала, куда идти. Я быстро побежала и слышала, что Самаэль не отстаёт от меня. Улица уходила вправо от меня. Сквозь клубы дыма я едва видела каменные здания, выстроившиеся по обе стороны от дороги, но я костями чувствовала, что книга в том направлении.

Мы бежали бок о бок, слегка кашляя от дыма.

На улицах царил хаос, и это, должно быть, являлось частью плана Самаэля. Люди выбегали из домов, кричали про пожар. Самаэль стрелял дымящимися стрелами по дорогам, и в воздухе пахло горящими сосновыми деревьями.

Прошло всего несколько минут, и мы добрались до библиотеки — высокого круглого здания, поднимавшегося из дыма.

И теперь я жаждала знаний внутри.

Умирала от этого голода.

Я могла лишь надеяться, что сохраню здравомыслие достаточно долго, чтобы освободиться от этой тяги.

Самаэль пнул дверь, и я рванула внутрь, отчаянно желая заполучить её в свои руки.

Глава 25. Самаэль

Я бросился в библиотеку следом за Лилой.

Это был огромный круглый зал шириной примерно тридцать метров, вдоль стен которого стояли книжные шкафы и столы. Наличие верхних этажей с балконом означало, что мне надо остерегаться лучников.

Когда мы ворвались, примерно дюжина мужчин повернулась в нашу сторону, и их крики эхом отразились от потолка. Соуриала и Освальда среди них не было. И я не видел пистолетов, что стало хорошей новостью. Пистолеты в Альбии очень сложно найти, но иногда они встречались.

Я просто расправлюсь с ними, с одним за другим. Когда ангел смерти и Лилит работают вместе, сложно поверить, что мы потерпим провал.

Первый мужчина, побежавший на меня, размахивал мечом.

Обычно я бы вытащил свой меч, но эта атака едва ли представляла угрозу. Когда он замахнулся на меня, я увернулся и схватил его за руки. Я швырнул его на пол с такой силой, что его тело разбилось о камни.

Удовлетворение.

Другой мужчина побежал на меня, но когда он оказался рядом, я увернулся и ударил его кулаком в лицо. Он отлетел на песчаниковые плиты, и я рванулся вперёд, чтобы пнуть его по рёбрам.

Услышав позади себя шаги, я развернулся, увидел противника с мечом и пригнулся в последний момент. Я снова выпрямился, находясь вблизи, схватил его за горло и поднял в воздух. Когда я швырнул его тело на землю, из расколовшегося черепа потекла кровь.

Но с лестницы уже прибывало подкрепление, так что, похоже, я нашёл свой вызов.

Когда я вытащил Асмодея, мой клинок запел, скользя по ножнам. Желание покончить с этим бардаком пульсировало в моей крови, опьяняя как никогда. Когда первый мечник добрался до меня, я рванулся вперёд и полоснул его по груди, рассекая одежду и кожу. Я мельком увидел летевшую на меня стрелу и поднял клинок, чтобы заслониться от неё.

Два мужчины бросились на меня, и я двинулся им навстречу со скоростью, которой они не могли противостоять. Удар меча, разворот и полосующее движение. Брызги крови аркой взметнулись в воздух, и я заблокировал очередную стрелу.

Позади меня раздались шаги, и я резко развернулся, рассекая Асмодеем чьи-то рёбра и разрубая его пополам.

Ещё одна стрела рассекла воздух… и снова отлетела в сторону.

Теперь я чувствовал их страх в комнате, чуял их желание отступить. Сбежать.

Пока что я оборонялся, но теперь буду атаковать. Кровь капала с Асмодея на пол, и я ощущал, что её сталь жаждет большего. Худощавый мужчина с косматыми рыжими волосами бросился бежать. Но он не атаковал меня — он пытался добраться до двери.

Я оборвал его жизнь ударом меча в грудь прежде, чем он сумел скрыться. Кто знает, вдруг он побежал за подкреплением?

Когда оставшиеся мужчины начали разбегаться по краям помещения, я стал подбираться к ним ближе. Кожу на голове покалывало, и я чувствовал, как на лбу проступают рога.

Ещё одна стрела полетела в меня, но клинок её отбил.

Затем… откуда-то сверху прогремел выстрел. Чёрт возьми. У них всё же имелся пистолет.

К счастью, прицел стрелка был неверным, и справа от меня пол взорвался осколками камня.

Чем быстрее я избавлю эту библиотеку от угроз, тем лучше. Я двигался со скоростью, которую не ощущал сотни лет — слишком быстро, чтобы стрелы попадали в меня. Скорость, достойная бога. До падения я двигался именно так, командуя небесными полчищами — как ураганный ветер смерти. Каждый поворот, каждый удар, каждая атака были точными и служили конкретной цели.

Потому что у меня была цель, так? Впервые за столетия я обрёл ясный смысл. В моих мыслях пылало одно стремление, звеневшее как колокол: защитить Лилу.

Все остальные мысли в моей голове стихли, когда я одно за другим рассекал тела членов Свободного Народа.

Мой взгляд метнулся к лестнице, и я увидел, что Лила убегает от меня.

К несчастью для меня, я также услышал, как дверь позади меня с грохотом распахнулась, и вбежало ещё больше солдат.

Глава 26. Лила

Голод глодал меня изнутри, пуская корни между моих рёбер. Я поспешила вверх по лестницам.

Лишь книга способна утолить это чувство, и она удалялась от меня. В моих видениях она лежала на первом этаже, светясь как янтарь. Но теперь я чувствовала, что она ускользает. Книга хотела, чтобы я пришла за ней, выполнила клятву Лилит. Очистила улицы от скверны…

Ещё один выстрел эхом прогремел по коридору, выдернув меня из дымки бреда. У кого, бл*дь, был пистолет? Слава Богу, в Альбии их было невероятно сложно достать.

Часть меня хотела побежать назад и посмотреть, в порядке ли Самаэль, но другая часть твердила двигаться дальше, бежать вверх по лестницам. Как только заполучу книгу, я смогу покончить со всем этим. Полностью разорвать узы, связывавшие меня со Свободным Народом. Я была их величайшим оружием, и без меня всё закончится.

«Очисти улицы. Исполни свою клятву». Голос звенел в моей голове, и мне хотелось заглушить его. Это был голос чистого зла.

Я взбежала выше по каменной винтовой лестнице. Добравшись до балкона второго этажа, я глянула вниз. Страх пронзил меня при виде дюжин членов Свободного Народа, окруживших Самаэля, и ещё больше бежало им на помощь. Он ужасно уступал в численности, и из его шеи текла кровь.

Буквально в трёх метрах от меня лучник натянул тетиву. Мои нервные окончания пронзила ярость и ослепляющая потребность защитить Самаэля. Магия Лилит бушевала во мне подобно шторму, и в ушах раздался тихий шипящий звук.

Я схватила из кармана несколько ягод смилакса и бросила их в лучника. Прежде чем снова побежать за книгой, я увидела, как его обвили колючие лианы, душащие его. Так вот почему Лилит побудила меня взять ягоды — так моим лианам не пришлось пробиваться через шесть этажей камня, чтобы добраться до своих жертв.

Когда я опять оказалась на лестнице, голодная ноющая боль вновь зародилась между моими рёбрами. Мне казалось, что от меня осталась лишь кожа да кости, что я угасаю.

Тяга книги охватила меня, и я осознала, что несусь по лестницам за ней. Преодолевая один этаж за другим, я настигала её.

Но кто двигался вместе с ней? Элис? Барон? Были ли они одной и той же личностью?

Наконец, чувствуя, как тело вибрирует силой, я добралась до пятого и последнего этажа.

«Лилит… приди и возьми меня».

Книга взывала ко мне в моём сознании. В моих мыслях мелькали листающиеся страницы, сиявшие светом.

Я могла бы править миром как Железная Королева. Императрица всего живого и умершего. Мне нужна лишь книга в моих руках.

Я сканировала тёмные тени на верхнем этаже, пока не увидела её — светлые волосы, скрывшиеся в тени.

«Элис».

В данный момент я бы убила и уничтожила всё, что угодно, лишь бы заполучить книгу в свои руки. Книга содержала в себе секреты вселенной. И эта книга была моей.

Здесь, на верхнем этаже, ей некуда бежать. Я наконец-то получу ответы от Элис.

Я пронеслась по балкону как буря.

Я нашла её стоящей между тёмными книжными шкафами, и позади неё находилось окно. Моё сердце пропустило удар при виде неё. Спустя столько времени я вновь нашла Элис. Но совсем не так, как я себе представляла.

Её волосы выглядели взъерошенными, щёки порозовели, светлые пряди разметались вокруг головы.

В одной руке она держала пистолет. Другой крепко сжимала книгу. Пока она целилась в меня, её рука так тряслась, что я сомневалась, что она сможет попасть в меня даже с такого расстояния.

Она одарила меня кривой улыбкой.

— Привет, сестрёнка.

— Элис. Я думала, ты мертва. И мама тоже так думала. Ей было тяжело, знаешь ли.

Её губы скривились.

— Ты думала, что я мертва? А я думала, что ты человек. Я думала, ты одна из нас. Альбийка. Представь себе моё удивление, когда я узнала, что мама нашла тебя выползающей из земли. Маленький монстр, вторгшийся в наш город.

— Так вот кто я?

Её лицо блестело от пота.

— Вся твоя жизнь была ложью. Твой род — это чума. Порча.

Я запустила руку в карман, ища ягоды смилакса.

— Элис, опусти пистолет. Тебе здесь не место.

Пистолет трясся в её руках.

— Нет, это тебе здесь не место. В этом и есть весь смысл. Ты не одна из нас.

Я подавила желание броситься вперёд и выхватить у неё книгу.

— Где Соуриал? — тихо спросила я. — И Освальд?

Она издала странный смешок.

— Ты понятия не имеешь, какого хера происходит, да?

— Нет, не знаю. Но я знаю одно, Элис. Я знаю, что твоя жизнь — тоже ложь. Ты притворялась хорошей. Мама говорила, что одна из нас добрая, а другая злая, но думаю, она немножко перепутала, кто есть кто.

Её глаза сверкнули.

— Даже когда дело касается мамы, ты не знаешь, о чём говоришь. Видишь ли, в чём штука, Лила. Она всегда любила тебя сильнее. Ты всегда получала особое отношение, дополнительное внимание, новое платье. Знаешь, как часто я угождала в проблемы, тогда как тебе всё сходило с рук? И я это терпела, потому что думала, что ты моя сестра. Я думала, что мы родня. Я думала, что присматриваю за близким человеком. А потом я узнала, что мама любила маленького монстра больше, чем меня.

Я покачала головой. Я знала, что в этом она ошибалась.

— Ты уничтожила её, когда исчезла. Она любит тебя, а ты разрушила её жизнь. Я, может, и демон, но ты бл*дский монстр, Элис. Я видела, что Свободный Народ сделал с теми женщинами. Они разрезали их, вырвали их лёгкие. Убийцы, сделавшие такое — твой народ, Элис. Не мой.

Она крепко прижимала к себе книгу, и слёзы катились по её розовым щекам.

— Они делают то, что нужно, чтобы восстановить Альбию в её былом величии. Когда-то я думала, что ты такая же, как и я. Я думала, ты понимаешь, что раньше всё было лучше. Когда правил Вороний Король…

— Вороний Король женился на демонице! — заорала я. — На Лилит. Вороний Король не такой, каким ты его считаешь. Он не ненавидит демонов. И раньше не было лучше. Это ложь. Давным-давно охотники на ведьм жгли людей на городской площади. Король охотился на святых братьев за иные религиозные взгляды. Людям с болезнями приходилось жить за городскими воротами до самой смерти. Такое бл*дское общество кажется тебе нормальным, Элис?

Она покачала головой, и её глаза казались дикими.

— Тогда Альбия была великой, и может, некоторых людей надо было сжечь. Наш золотой век был давным-давно. Это всё, чего я хочу. Ещё одну золотую эпоху. А что у нас есть сейчас? Трущобы, жестокость, шлюхи, улицы, кишащие скверной, людьми и монстрами, которым никогда не стоило смешиваться с нами. Они загрязняют наше общество. Я уже едва понимаю, что значит быть альбийкой. Половина людей в Доврене даже не говорит на нашем языке. И это причина, по которой мы выросли в грязной комнатушке с мистером Вентвортом. Наше общество разлагается, потому что твой вид его заражает. Чем больше людей якшается с монстрами, тем сильнее мы дегенерируем.

Когда-то мне ненавистно было видеть слёзы Элис. Теперь я не испытывала ничего, кроме ярости. Может, это Лилит поднималась во мне, но я могла закончить это прямо сейчас, разорвать её на куски с помощью смилакса.

Вот только тогда я могу никогда не узнать, где Соуриал.

— У нас всегда были трущобы, — прошипела я. — Улицы кишели бедняками, и ими правили короли, сочащиеся золотом. Ангелы и демоны этого не изобрели. Это творение смертных. Скажи, где мне найти Соуриала и Освальда, Элис. Ты ведь достаточно умна, чтобы бояться меня, не так ли?

— Но это были наши короли, разве нет? — прокричала она, игнорируя мой вопрос. — И я заслуживаю быть одной из них. Я же сказала тебе, что однажды буду королевой, не так ли? И я говорила всерьёз.

Я сощурилась.

— Тебе похер на тех, кто в трущобах. Ты не возражаешь против их существования, лишь бы ты сама там не жила. Ведь так? Мы можем иметь королей и королев до тех пор, пока золотые кольца надеты на твои пальцы. Ты Барон?

— Нет. Но он сделает меня своей королевой.

— Ты ничтожная корова. Не бывать этому, Элис. Я не знаю, кто такой Барон, но он не кажется мне заслуживающим внимания. И если он такой же спесивый мудак, как и остальной Свободный Народ, он не захочет видеть рядом с собой на троне простолюдинку. Скажи мне, где найти Соуриала.

Слёзы всё ещё текли по её щекам, и буквально на секунду мне показалось, что я увидела там признак понимания. Она осознавала, что я говорю правду.

Затем она оскалила зубы.

— Вот что забавно, Лила. Вообще не важно, что ты думаешь. Потому что Лилит дала клятву, и пришла пора расплачиваться.

Меня пронзил острый укол голода, сводящий с ума своей интенсивностью. Я рухнула на колени, с тоской глядя на книгу. Она сияла неземным светом.

— Дай мне книгу, — выдохнула я. — Она нужна мне.

Она выгнула бровь, и её губы изогнулись в мрачной улыбке.

— Ты наконец-то готова сделать то, что обещала Лилит? Она обещала зачистить город, и теперь пришло время действовать.

Я едва могла осмыслить её слова. Я знала лишь то, что голод раздирал меня на куски, а книга насытит меня.

Бормоча себе под нос напевы, она предложила мне книгу. Я в отчаянии потянулась к ней. Как только мои пальцы дотронулись до корешка, мои мысли стихли.

Теперь бормотание Элис сделалось громче, подобно хору в моём мозгу. Я слышала лишь голос Свободного Народа.

«Убей врагов Альбии. Пришло время зачистить улицы города огнём».

Глава 27. Лила

Пока я держала книгу, в моём разуме появилось видение — пламя из темноты. Моя армия демонов хлынет по улицам, разрывая ангелов на куски. Когда я прочту эти слова вслух, мои звери будут знать, на кого охотиться. Они побегут сквозь пламя, расправляясь с нефилимами, ангелами, женщинами, с которыми они спали… Останутся лишь нетронутые смертные. Чистые. Такова была моя клятва.

«Убей врагов Альбии».

Эти слова были подобны токсину, распространявшемуся в почве моих мыслей. Я открыла книгу на нужной странице, на месте, где всё начнётся. Мне нужно лишь прочесть слова…

Мне нужно лишь произнести их вслух, и этот сводящий с ума голод прекратится.

«Убей врагов Альбии».

Но когда мой рот начал произносить первое слово, я замерла. Ужасная мысль ударила по мне как пуля, вонзившаяся в мозг.

Где сейчас Самаэль? В атриум внизу хлынуло ещё больше Свободного Народа, и каким бы сильным он ни был, он значительно уступал в численности.

Тяга книги была мощной, но моя связь с Самаэлем была сильнее. Его неземная красота сияла в моём сознании как звезда, его свет смыл отвратительные видения из моего разума.

И с его лицом в моих мыслях зазвучал мой собственный голос, заглушивший Свободный Народ.

— Я твоя, а ты мой, — я подумала о помолвочном кольце на моём пальце. — Я твой, а ты моя, — пока я говорила эти слова, я не могла прочесть заклинание и не слышала команды Свободного Народа.

Свирепой силой воли я приказала себе встать. Но когда я поднялась лишь наполовину, моя очаровательная сестричка приставила пистолет к моему лбу. Голод раздирал моё нутро, заставляя мышцы сжиматься. Я была скелетом, призраком голода. Мне казалось, что я угасаю. Я больше не могла пошевелиться, даже если бы пистолета у моей головы не существовало.

— Лилит! — прокричала Элис. — Книга повелевает тебе сдержать свою клятву. И нравится это тебе или нет, мы можем тебя контролировать.

Мои скелетообразные руки дрожали, превратившись в одни кости. Я снова попыталась подняться, отстраниться. Я чувствовала, как власть книги надо мной усиливается от напевов Элис. Я была не в силах использовать свою магию… если не сделаю то, чего она хочет.

Я пошатнулась, упав на колени. Два мужчины появились передо мной, и один из них обхватил огромной ладонью моё горло. Его светлые волосы цвета виски упали ему на глаза. Он начал сжимать руку.

— Твой демонический дружок не придёт к тебе на помощь.

Я не сразу сообразила, кого он имел в виду — Самаэль. Значит, он уже не ангел.

Меня опалила обжигающая паника. Что случилось с Самаэлем?

Он сжал ещё сильнее.

— Мы будем пытать тебя, пока ты не сделаешь то, чего мы хотим. К сожалению для тебя, маленькая демоница, ты не сможешь двигаться. Вот что случается, когда ты даёшь клятву. Ты связана ей. Очень гадко с твоей стороны думать, что ты можешь нарушить данное нам обещание. Очень гадко, воистину.

Второй мужчина вырвал книгу из моих рук.

— Маленькая демоница. Ты обязана читать, — он открыл книгу перед моими глазами, заставляя меня посмотреть на заклинание. Я пробежалась по словам, настолько оголодав, что уже не сомневалась — я умру.

Блондин отпустил моё горло, чтобы я смогла говорить, но достал нож. Он прижал кончик к месту прямо между моими грудями.

— Читай слова, маленькая демоница, иначе я начну вырезать это злобное сердце.

Элис всё громче напевала за мной. Она с силой пнула меня сзади, и её ботинок ударил меня по почкам. Моё тело дёрнулось вперёд, и мне повезло, что мужчина вовремя отдёрнул нож. Он схватил меня за волосы, чтобы удержать на месте, и снова приставил ко мне лезвие.

Паника полыхала в моём сознании. Я могла покончить со всем этим…

Слова как будто засветились ярче. Мне лишь надо прочесть их, и голод прекратится. Боль прекратится…

Краем глаза я увидела, что Элис передала пистолет другому члену Свободного Народа. Он прицелился в меня.

— Исполни свою клятву.

Элис напевала позади меня как буйнопомешанная. «Время пришло; очисти улицы. Исполни свою клятву». Своими словами она контролировала меня.

— Я твоя, а ты мой, — я снова повторяла мантру, стараясь игнорировать ноющую пустоту в нутре. Я просто буду повторять это столько, сколько придётся, пока они не оставят меня нахер в покое, или пока мы все не умрём от голода.

Мне надо лишь заглушить её напевы, обрести контроль над своей магией, над своим телом…

Грохот выстрела эхом прокатился по помещению, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы почувствовать это. Затем ослепительная боль разорвала моё плечо, отбросив назад. Я пошатнулась, но мужчина опять схватил меня за волосы, прижав нож к моей груди.

— Я твоя, а ты мой, — прогремел ещё один выстрел, и боль полыхнула в моей руке. Теперь их становилось больше, Свободный Народ окружал меня. Смыкался вокруг меня.

Но во мне нарастал шторм, и эти мудаки не догадывались, что их ждало.

Сегодня они связались не с тем демоном.

— Я твой, а ты моя, — я шептала эти слова как молитву, в достаточной мере освободив мои мышцы от чар Элис.

Я сунула руку в карман, схватила ягоды смилакса и бросила их на пол. Они покатились по мрамору, и я щёлкнула пальцами.

Верёвки колючих лиан взметнулись в воздух. Стрелок выстрелил в последний раз, но пуля улетела в сторону, вонзившись в книжный шкаф. Элис закричала позади меня, когда мои лианы обвили членов Свободного Народа. Ещё один взмах моих пальцев, и шипы стали раздирать их на куски.

Когда Элис отвлеклась, у меня как будто появилась небольшая передышка от книги и её напевов. Я схватила книгу с пола.

Ещё больше членов Свободного Народа бегом поднялись по лестнице и в ужасе уставились на резню на верхнем этаже. Раздались перепуганные крики, и один из них проорал имя Элис. А позади них… сама смерть.

Его бронзовые рога сверкали над головой, а меч рассёк двух смертных. Посмотрев ему в глаза, я не увидела там эмоций, лишь тени; это существо было создано с единственной целью — разрушать. Он резко развернулся на вершине лестницы и расправился со всеми оставшимися членами Свободного Народа. У них едва было время среагировать прежде, чем он разрубил их тела надвое.

После этого в зале воцарилось молчание, и тут остались лишь трое — смерть, моя сестра и я.

— Время пришло, исполни свою клятву! — провизжала она между рыданиями.

Когда Самаэль пришёл сюда, власть книги надо мной ослабла ещё сильнее.

— Ты монстр, ты бл*дский монстр! — проревела она. — Посмотри, что ты наделала! Посмотри, кто твой союзник!

Я отстранилась от неё, моё тело тряслось. Она привалилась к книжному шкафу как загнанное существо. Теперь у неё не осталось подкрепления. Теперь её защищала лишь её ненависть.

Я ненавидела её до мозга костей. И всё же не могла найти в себе силы убить её. Только не Элис.

Даже если она была злой как сам грех, я делила с ней постель, еду, мечты и кошмары. И я ненавидела её, но это разбивало мне сердце.

Самаэль пристально посмотрел на Элис. Его лицо было лишено выражения, превратилось в отрешённую маску смерти, и он как будто едва видел меня. Его глаза сделались обсидиановыми, по щекам кружили медные завитки. Над его головой сверкали бронзовые рога, и он стоял пугающе неподвижно.

Его кожаная куртка порвалась в нескольких местах, и его кожа окрасилась красным. Но он как будто не замечал кровь. На мгновение я увидела его таким, каким он казался Элис: воплощение кошмара. Существо родом из ада.

Повернувшись к ней, я увидела, что её лицо исказилось маской страха.

— Кто такой Барон? — голос Самаэля рокотом проносился по моим костям подобно звону погребального колокола. — И где вы держите заложников?

Кем бы ни был Барон, он либо мёртв, либо бросил Элис без защиты. Она думала, что станет королевой? Сейчас сложно было злиться на неё, когда мной овладела жалость. «Ты жалкая, тупая корова».

Побелев как призрак, Элис показала на Самаэля.

— И ты говоришь мне, что я монстр? — она заикалась. — И это твой напарник? Посмотри на него. Он — смерть. Он и есть смерть.

— Скажи нам то, что мы хотим знать, — прошипела я. — И может быть, мы позволим тебе жить. — «За решётками».

Её единственным ответом был полный ужаса вопль, и она побежала к лестнице, споткнувшись об одно из тел.

Рука Самаэля взметнулась, и он схватил её за шею, быстро оборвав её крики. Он поднял её в воздух, душа.

Последовавшая за этим тишина была хуже её криков.

Глава 28. Лила

Он снова уронил её на пол. Её голова стукнулась о мраморный пол, и она выглядела оглушённой.

— Кто такой Барон? — спросил Самаэль, и его тихий голос сочился ядом.

Она уставилась на него, её лицо исказилось от страха. Она силилась вновь подняться, но половина её тела покрылась кровью с пола, и она поскользнулась.

Господи, спаси меня, как же это жалко.

Но её дикий взгляд упал на пистолет, лежавший на полу. Когда она потянулась к нему, Самаэль схватил её за горло и снова поднял. Он повернул её лицом к себе. Она дёргала за его руки, пинала его в грудь, и её глаза обезумели как у перепуганной лошади.

Я снова увидела, как он выглядел в её глазах. Оживший кошмар. На мгновение его тёмный взгляд метнулся ко мне. Я ничего не прочла в выражении его лица — вообще никаких эмоций, словно его душа отступила в тень. Затем его бесстрастный взгляд вновь вернулся к Элис.

— Не думаю, что ты скажешь мне то, что я хочу знать, так? — его тихий ужасающий голос пробирал меня до костей.

Я не хотела смотреть на это, и всё же не могла отвести глаза. Я смотрела, как он швырнул её с балкона, и звуки её криков вызвали тошноту в моём нутре.

***

Печаль давила на меня, но я старалась забыть, каково было видеть смерть Элис. Я знала, что она являлась нашим врагом, но действительно ли ему нужно было убивать её? Вместо этого она сейчас могла бы содержаться под стражей. Мы могли бы допрашивать её.

Подавив злость, я сосредоточилась на поисках тех, кто ещё остался в живых. Мы прочесали здание, каждый этаж и каждый альков, ища Соуриала и Освальда.

На нижнем этаже я увидела, сколько именно людей убил Самаэль. Целая армия Свободного Народа лежала на полу с перерезанными шеями. Я старалась не смотреть на Элис, на выделяющееся пятно её бледных волос среди мёртвых.

От эмоций в горле встал ком.

— Ты же боялся, что это я пролью кровь смертных? — тихо спросила я. Это была своего рода шутка, но атмосфера была мрачной.

Если Барон был среди них, мы никак не могли узнать.

У двери Самаэль присел на корточки и посмотрел на пол между двумя телами.

— Лила! Я кое-что нашёл.

Я подошла к нему и присмотрелась к двери, вделанной в мраморный пол. Я смутно слышала, как под ней кто-то кричит. «Бинго».

Самаэль дёрнул железное кольцо и открыл деревянный люк

Снизу донеслись крики Освальда, и моё сердце бешено застучало.

— Помогите мне! Пожалуйста!

Самаэль спрыгнул в проём, и тени поглотили его. Я опустилась следом за ним и приземлилась в темноте на жёсткий пол. Когда мои глаза привыкли, я смогла различить тесную темницу. У одной из стен лежали два силуэта, казавшиеся сломленными и сгорбленными.

— Граф, — позвал Освальд. — Прошу, помогите мне. Слава Богу, вы здесь.

Я ахнула.

— О Боже, Освальд. Ты в порядке?

Даже в тени было видно, что его руки были прикованы к стене над головой.

Рядом с ним лежал Соуриал с поникшей головой. Он вообще не шевелился.

Моё сердце пропустило удар. Жив ли он вообще?

Самаэль начал выдирать цепи из стены — сначала у Освальда, потом у Соуриала.

— Ключи на другой стороне комнаты, — прохрипел Освальд. — На стене висят.

Я встала на колени рядом с Соуриалом, нащупывая пульс. Я смутно чувствовала его под кожей, но он был совершенно без сознания. Я положила ладонь на его грудь и почувствовала, что она медленно поднимается и опускается. Но вместе с тем я ощутила огромную рану, словно кто-то пытался вырезать его сердце. Я поморщилась.

— Он жив? — тихо спросил Самаэль.

— Да. Думаю, они действительно пытались его убить, но, наверное, ему повезло, и его период смертности вовремя завершился.

Я повернулась и увидела, что Освальд опирается на Самаэля.

— Что случилось? — спросила я. — Ты видел, что они сделали с Соуриалом?

Он покачал головой.

— Он уже был в таком состоянии, когда они привели меня сюда. Это была часть их угрозы — дать им информацию, иначе со мной сделают то же самое, — пролепетал он.

— Что они хотели знать? — спросил Самаэль.

— Они хотели знать про вас, и женитесь ли вы на Харлоу или на другой. Они хотели знать, можете ли вы умереть, если они отпустят меня, и я отравлю ваш чай. Я ничего им не сказал. Слава Богу, вы пришли. Они бы убили меня, если бы я не согласился.

— Мы заберём вас домой, — когда Самаэль вышел на свет, лившийся из проёма над нами, Освальд взвизгнул. Свет озарил бронзовые рога Самаэля.

— Он в порядке, — быстро сказала я. — Просто немного демонический в последнее время.

— Я не понимаю, — пролепетал Освальд.

Я махнула рукой.

— Не беспокойся об этом, Освальд. Это ангельская фишка. Нам нужно доставить вас обоих домой. Я полечу с тобой, — я передала книгу Самаэлю. — Можешь положить себе в рюкзак?

— Без проблем, — Самаэль затолкал книгу в рюкзак, встал на колени и поднял Соуриала, затем закинул лямку рюкзака на руку. — Идёмте.

Освальд прочистил горло.

— Простите… а меня во время полёта понесёт женщина?

— Демоническая женщина, — сказала я. — Очень сильная и могущественная демоническая женщина.

— Я благодарен, что вы спасли меня, — сказал он. — Но это очень вредит моему восприятию себя.

— Это будет нашим маленьким секретиком, Освальд. Никто не узнает.

— Прежде чем мы выйдем, — сказал Освальд. — Что происходит наверху? Что стало со всем Свободным Народом?

— Мы всех убили, — сказала я. — Ну, точнее говоря, Самаэль всех убил.

— Ты тоже убивала, — заверил Самаэль.

— Они все мертвы? — взвизгнул Освальд. — Но их было так много.

— И мы достали книгу, — добавила я. — А теперь, Освальд, иди на ручки. Я хочу, чтобы ты на обратной дороге рассказал мне всё, что видел здесь.

***

Мы летели по тёмному ночному небу, и зимние ветра хлестали по нам. Только когда мы добрались до Уилда, нас временно окутал тёплый влажный воздух.

К сожалению, Освальд ничего не смог нам рассказать во время полёта, потому что он сразу же отключился. Соуриал обмяк в руках Самаэля. Самаэль летел близко ко мне, и я чувствовала, как его крылья хлопают по воздуху. Когда он повернулся и взглянул на меня, к его глазам вернулся обычный серый цвет. Бронзовые рога исчезли. Вот что значило для него быть демоном? Менять разные обличья?

— Лила? — его тихий голос уносился ветром. — Когда мы были в библиотеке, и я встретился с тобой взглядом, ты выглядела слегка ужаснувшейся.

Я уже знала, что он имел в виду. В присутствии Элис я возвращалась к старым привычкам. Находясь рядом с ней, я видела мир так, как она. Я видела мир её глазами.

— Ситуация и правда ужасала, — сказала я. — И тебе необязательно было её убивать. Она могла бы стать заложницей.

— С ней надо было обращаться иначе просто потому, что она твоя сестра?

Я покачала головой, растерявшись. Я старалась не заплакать.

— Потому что она могла стать источником информации. И пленницей. Хорошие парни берут пленников. И они не убивают своих пленников.

— Я же тебе говорил. Я не хороший парень.

Я фыркнула.

— Вот чёрт.

— Она не дала бы нам стоящей информации, — его голос напоминал острый клинок. — Я легко читал её как карту. Оставь мы её в живых, она стала бы обузой. Она ведь один раз уже сбежала, так? Зачем мне дважды повторять одну и ту же ошибку?

Между нами воцарилось молчание. Я слишком устала, чтобы поддерживать разговор, и мне просто хотелось, чтобы эта ночь закончилась.

Затем Самаэль тихо добавил:

— А может, это убийство было неконтролируемой яростью моей демонической стороны. Думаю, когда я увидел, что они делали с тобой наверху, что они планировали и как причиняли тебе боль, я полностью сорвался. Думаю, я утратил контроль.

В моём горле встал ком, и я чувствовала, как глаза щиплет от слёз.

— Просто я знала её ещё девочкой. Она лечила мои содранные колени. Она знала все мои кошмары, мои надежды и мечты, и я думала, что знаю то же самое про неё. Только я не осознавала, что она реально верила в свою миссию по возрождению величия Альбии. Она всегда говорила, что хочет стать королевой, но я думала, что это лишь фантазия. Притворство. Но она действительно пыталась воплотить это в жизнь. И тот, кто обещал ей это, был лжецом, потому что оставил её умирать.

Моё сердце сжалось. Она была монстром. Но проблема в том, что я помнила, какой она была до того, как стала монстром.

— Лила? — тихо позвал Самаэль. — Мне жаль.

Глава 29. Лила

Как и прежде, первым, что мы увидели после входа в замок, оказалась Харлоу, стоящая на вершине лестницы. Она была одета в белое мерцающее и полупрозрачное платье, которое облегало её фигуру и оставляло плечи обнажёнными. На светлых кудрях покоился венок из цветов.

Она уставилась, как я несу тело спящего Освальда, и её рука взлетела к груди.

— Я так беспокоилась о моём возлюбленном, что глаз не сомкнула! Где вы были? Это Разбойник из переулка Дьявольского Креста?

— Да, — сказала я прежде, чем успела подумать. Кому какое дело до того, что она думала?

Её щёки побледнели.

— Где вы были всю ночь, граф? Я везде искала вас, мой наречённый.

«Неловко».

Самаэль просто умолк — похоже, так он справлялся со всеми неловкими ситуациями. Мне хотелось, чтобы он просто сказал ей уйти. Когда он сообщит ей, что свадьба отменяется?

Но он вообще на неё не смотрел. Вместо этого он встретился со мной взглядом и сказал:

— Давай отнесём этих двоих в постели, чтобы они могли отдохнуть. Ты отнеси Освальда в его комнату, а я вызову целительницу.

***

Я сидела на краю постели Самаэля, мечтая сбросить с себя мрачность этого вечера. Я хотела вернуться в тот сверкающий золотистый бассейн, слушать пение птиц и смотреть, как вокруг порхают бабочки.

Это был рай. А всё, что последовало дальше? Вот это ощущалось скорее как ад.

Наблюдая, как Самаэль снимает окровавленную одежду, я напомнила себе, что мы одержали победу. Теперь книга у нас. Мы можем окончательно разорвать узы, связывавшие меня с ней. Самаэль думал, что у Свободного Народа могли иметься копии книги, но после разрыва уз эти копии невозможно будет использовать, чтобы контролировать меня. А без связи с Лилит члены Свободного Народа будут всего лишь обычными смертными. Которых легко убить.

Самаэль сел рядом со мной на постели и достал книгу из рюкзака.

— Почему это не ощущается как победа? — спросила я.

Он одарил меня улыбкой, и в его глазах снова сверкнула невинность. Уязвимость.

— Это победа, Лила. Просто это ещё не конец. Мы не знаем, кто такой Барон, и мёртв ли он. Нам надо переловить всех членов Свободного Народа до последнего.

— Ага, — я старалась не думать о том, как он выглядел, когда сбросил мою сестру с балкона. Я любила его, несмотря ни на что, но это воспоминание мне хотелось бы уничтожить. — Я готова, — сказала я. — Давай покончим с этим раз и навсегда.

Самаэль открыл книгу, листая страницы, пока не задержался на одной из них. Её края украшались весьма брутальными с виду завитками. Наверху кто-то изобразил разрывающиеся звенья цепи. Странные буквы сияли небесным светом.

Сев поближе ко мне, Самаэль начал читать по-ангельски. Его родной язык в его исполнении звучал изумительно, и его древняя сила пульсировала в моём теле.

Тепло разливалось по моей коже. Возникало такое ощущение, будто сквозь меня струится чистый тёплый свет, освобождавший меня. До этого я чувствовала себя пустой. Теперь мне казалось, будто слова Самаэля наполняют меня.

Я снова увидела холм — холм из далёкого прошлого, где когда-то росли платаны. Затем я наблюдала, как замок вырастает из земли, сверкая на солнце. Но на сей раз со мной был не Вороний Король. Это был Самаэль — прекрасный, демонический Самаэль, выглядевший идеально с его рогами и тёмными глазами. Изображение померкло, и я знала, что теперь я свободна.

Я уже чувствовала, как крепнет связь с моей армией зверей. Я чувствовала, как они открывают глаза и поворачивают головы.

Они снова мои. И они придут ко мне.

Я открыла глаза и улыбнулась Самаэлю.

— Готово. И моя армия возвращается ко мне.

Он мягко убрал волосы с моего лица.

— Тебе надо отдохнуть, Лила. Я пойду проверю Соуриала.

Когда он ушёл, я посмотрела на себя. Кровь покрывала мои кожаные брюки. Я никогда не испытывала такого отчаянного желания отмыться, как после тьмы этой ночи.

Мои ноги оставались напряжёнными, пока я шла в ванную. Я открыла кран, наполняя ванну обжигающе горячей водой. Пока вода набиралась, я стянула с себя одежду. Водопровод был изумительным изобретением, и я надеялась, что однажды такое будет у всех в Доврене.

Раздевшись, я окунула пальцы в горячую воду. Хоть я и освободилась от книги, моё сердце до сих пор стучало слишком часто. Беспокойство не давало покоя моему разуму. Частички пазла не вставали на место.

Может, это потому, что я до сих пор слышала отголоски криков Элис в уголках своего сознания.

А может, дело в ощущении, что всё на самом деле ещё не закончилось.

Когда ванна почти наполнилась, я шагнула в воду, от которой валил пар, мгновенно почувствовав, как напряжённые мышцы расслабляются. Я опустилась поглубже, схватила брусок мыла и начала намыливаться, соскребая всю засохшую кровь.

Принадлежала ли часть этой крови Освальду? Я прикусила губу, пытаясь вспомнить его травмы. Пока я несла его по небу, было темно. Происходило столько всего, но я не припоминала, чтобы видела на нём много крови.

Но что-то ещё не давало покоя моему разуму.

Мы до сих пор не знали, кто написал ту записку Свободному Народу, когда мы полетели в Акр Дьявола. Этот некто подслушал наш разговор о Проходе Призрачного Монаха.

Конечно, мы подумали на Соуриала. Но если это всё же не его почерк, то кто нас подслушал?

Самаэль сказал, что комната звуконепроницаемая, и поэтому он использовал её для встреч.

Но кто-то другой знал замок вдоль и поперёк, ещё лучше, чем Самаэль. Кто-то знал места, в которые Самаэль забывал заглядывать.

Моё сердце застучало чаще. Возможно ли, что…?

Я выпрыгнула из ванной, выпустила воду и быстро вытерлась полотенцем. Я лихорадочно натянула кожаные штаны, по возможности стёрла с них кровь, затем выбежала в комнату Самаэля.

Я распахнула дверцы гардероба. Мне не хотелось надевать свою окровавленную рубашку, так что я натянула один из его тёмных свитеров, доходивший мне до бёдер. Наконец, я надела обувь.

Распахнув дверь, я поспешила к лестнице, затем торопливо взбежала по ступеням, пока не добралась до комнаты совещаний. В очаге горел огонь, наполнявший комнату кедровым дымом. Переведя дыхание, я повернулась по кругу.

И вот он — кухонный подъёмник. В моей комнате тоже имелся такой.

Я поспешила к нему и открыла деревянный люк. Здесь подъёмник был немного крупнее, чем в моей комнате.

Но Освальд был высоким, ведь так? Я сомневалась, что он туда поместится. Более того, я не была уверена, что сама влезу туда.

Есть лишь один способ проверить.

Я подтянулась и забралась в подъёмник, затем скорчилась так, чтобы полностью поместиться внутри. Я едва сумела втиснуться, крепко поджав ноги.

Ладно. Мне удалось влезть сюда. Но Освальду? Ни за что.

Я стала выбираться, высвободив одну ногу, затем другую. Мне надо найти Самаэля и сказать ему, что разговор могли подслушать. Кто-то из замка подделал ту записку. Кто-то примерно моего размера.

Эта маленькая говнючка…

Ну конечно.

Позади меня раздались шаги, вынудившие мои мышцы напрячься. Я резко развернулась и увидела перед собой Харлоу.

Прежде чем я успела раскрыть рот, она вогнала кинжал в моё сердце.

Глава 30. Самаэль

Наконец-то вернувшись в свою комнату перед рассветом, я обнаружил, что Лилы нет. Её окровавленная рубашка лежала на полу моей ванной комнаты, но больше ничего. Ванна влажно поблёскивала, словно в ней недавно купались. Лила только что выбежала отсюда? Голышом?

Я вышел обратно в спальню и обнаружил, что мой гардероб распахнут. Полагаю, она могла надеть мою одежду, раз её вещи запачканы, но… к чему такая спешка? Я мог приказать принести новую одежду.

Зловещее предчувствие стиснуло мою грудь, и я посмотрел на свою одежду, пропитанную кровью.

Разве удивительно, что она сбежала отсюда? Я был кошмаром. Всегда им был. Вот только раньше мне никогда не было дела до того, что обо мне думали люди.

Я вошёл в ванную и снял окровавленную одежду. Я наполнил ванну горячей водой, затем шагнул туда, и меня окружил пар. Моё тело уже исцеляло боевые раны.

Моя грудь ныла. Вот приведу себя в порядок и сразу пойду искать Лилу. Мне хотелось, чтобы сейчас она была рядом.

Ну естественно, она сбежала. Она видела, как я без сожаления расправился с её сестрой. Даже если я считал, что Элис должна умереть, Лиле не обязательно было это видеть.

Любой нормальный мужчина попросил бы Лилу уйти, сделал всё в тайне. Милостивый мужчина не стал бы хватать сестру своей невесты и швырять её с балкона на глазах у этой самой невесты. А потом, когда мы бродили в поисках Освальда, Лила, должно быть, видела её среди трупов…

Я реально существо из кошмаров.

Мне нужно вести себя цивилизованно. Тогда я верну её.

Закончив мыться, я встал из ванны. Вытираясь полотенцем, я не мог перестать думать о том, каким она меня видела.

В момент убийства Элис я был смертью, и все эмоции сделались далёкими как мерцающие звёзды. Смерть не останавливалась, чтобы подумать о чувствах людей. Смерть была неумолимой силой разрушения, прибойной волной тьмы, которая обрушивалась и крушила всё на своём пути.

Вот что увидела Лила.

Не только Лила. И Лилит тоже. Разъедающее чувство вины заполнило меня, когда я глянул на окно. Лилит хорошо помнила свою смерть. Смерть с полночными глазами, которая вырезала её сердце и швырнула её саму в ров.

Я вернулся в комнату и начал как можно быстрее одеваться.

В моём разуме пробудилось давно похороненное воспоминание до падения с Небес: первая встреча с Лилит, летевшей на меня на поле битвы. Тогда… до моего падения… я знал. Я мгновенно полюбил её. Я ещё тогда связался с её душой.

Я надел мягкий шерстяной свитер. Как раз когда я собирался отправиться на поиски Лилы, в дверь постучали, и мой пульс участился. Она вернулась?

Когда я открыл дверь, моё сердце ухнуло в пятки от разочарования при виде Освальда.

Он сжимал в руке клочок бумаги, а другой опирался на косяк, выглядя весьма больным.

Я вздохнул.

— О, это ты.

— Вы не выглядите обрадованным встрече со мной.

— Нет, всё в порядке. Почему ты не в постели? — спросил я. — Целительница придёт к тебе сразу же, как закончит с Соуриалом.

Он махнул рукой.

— Мне не нужна целительница. Только отдых. Но мне нужно вам кое-что передать. Письмо, которое надиктовала мне Лила.

Мой мир накренился.

— Она надиктовала тебе письмо? Зачем?

— Похоже, она спешила уйти. И она не умеет писать, так что пришла ко мне.

Он выглядел бледным, обеспокоенным. Что бы ни содержалось в том письме, это не будет хорошими новостями.

Он потеребил конверт.

— Наверное, я мог бы просто сказать вам, что там. Но это будет немного неловко, — он прочистил горло. — Я позволю вам прочитать самостоятельно. Пойду, прилягу обратно.

Я кивнул.

— Освальд, мы завтра освободим комнату Харлоу. Сегодня я скажу ей, что ей надо уехать.

Я увидел, как дёрнулся его кадык, когда он сглотнул.

— Возможно, вам стоит сначала прочесть письмо.

И от этих слов моя кровь похолодела. Почему это письмо должно изменить моё мнение о Харлоу?

С нарастающим чувством ужаса я открыл конверт.

«Самаэль,

Мне жаль, но ты с самого начала был прав. Ты сказал, что мы не можем быть вместе, потому что мы опасны друг для друга. Ты сказал мне, что ты не хороший парень.

Я не верила тебе, пока ты не убил Элис. Я не виню тебя в этом, потому что теперь знаю — ты такой, какой есть. Таким тебя сотворили. Тебя создали для разрушения, этим ты и занимаешься. Я сказала тебе, что хорошие парни берут пленников. Ты сказал мне, что ты не хороший парень. А мне нужно именно это.

Став демоном, ты будешь нести бесконечное разрушение. Это не твоя вина, но ты смерть, а любить смерть — это безумие. Это саморазрушение.

Теперь Лилит во мне стала сильнее. Она помогла мне понять, как рискованно оставаться с тобой. Она помнит, каково было чувствовать, как ты вырываешь её сердце, и она не позволит мне забыть это.

Ты был прав.

Ты должен оставаться ангелом. Ради меня и ради себя, ты не должен позволить себе окончательно превратиться в демона.

Как бы мне ни было больно говорить тебе это, ты обязан жениться на Харлоу. Немедленно. Пожалуйста, не откладывай это.

Женитьба на ней — единственный способ сделать так, чтобы тебе не стало хуже. И ты должен не стать такой же ужасной скверной, как Свободный Народ. Доврен, город, который я люблю, повидал достаточно страданий. Пожалуйста, не делай его жизнь ещё хуже. Мы победили одно зло. Не наполняй мир ещё одним злом.

Женись на ней сейчас же. Мы оба знаем, что это твоя судьба, и тебе суждено это сделать.

— Лила».

Я просто уставился на письмо, и бремя тысячи камней давило на мою грудь. Я знал, что это случится, не так ли?

Пустота поселилась в моей груди.

Лилит теперь была частью Лилы, и как я мог ожидать, что она полюбит меня, если в прошлом я убил её? Никто не может любить смерть. Она права. Это безумие.

Я всегда следовал за своими снами, а мои сны показали мне Харлоу, даже если я не желал жениться на ней.

Я скомкал письмо и бросил его в камин. Я смотрел, как оно сгорает там.

Горечь, подобная яду, заструилась по моим венам при мысли о женитьбе на Харлоу.

Но если Лила хотела этого, если от этого она почувствует себя в безопасности, то так я и сделаю.

Глава 31. Лила

Я лежала спиной на ледяном полу и дрожала. Я находилась в какой-то темнице, и мои запястья были прикованы над головой. Отсюда я видела деревянную дверь, вделанную в каменную стену напротив меня. У двери висела связка ключей — ключей, до которых я никогда не доберусь.

Мои ноги тоже были связаны, но всё это не имело значения. Им не стоило утруждаться со всеми этими путами, потому что настоящей бл*дской проблемой, не дававшей мне пошевелиться, был чёртов нож в моей груди.

Я ещё не умерла — для этого им потребовалось бы вырезать мне сердце — но боль была невыносимой. Клинок невероятно ослабил меня.

От ледяного воздуха пощипывало щёки, мёрзли пальцы на руках и ногах. Температура здесь была намного ниже нуля, и мои зубы безудержно стучали. Этот звук эхом отражался от камней, слишком громкий в тихом пространстве.

Кажется, я не могла ни на сантиметр пошевелить руками или ногами. Я видела лишь лучи солнца, пробивавшиеся сквозь небольшие просветы надо мной, да очень тусклый блеск влаги на каменных стенах вокруг. Помимо стука моих зубов единственным звуком был свист ледяного ветра в трещинах потолка.

Можно сказать, что этот день определённо входил в число худших дней в моей жизни. И это включало день, когда меня бросил в тюрьму для должников мужчина, который называл меня «кукольной птичкой» и облизывал моё лицо.

Сначала Элис.

Потом Харлоу.

Пырнув меня в грудь, Харлоу затолкала моё обмякшее тело в кухонный подъёмник и опустила.

Я потеряла сознание прежде, чем добралась до низа. Я не видела, кто затащил меня в эту темницу. Судя по медленному изменению угла, под которым свет падал через маленькие трещинки вверху, я была практически уверена, что провела здесь… восемь часов? Целый день в одиночестве, с ножом в сердце.

Теперь в моём горле пересохло, губы потрескались, и я попыталась сглотнуть. Мои ладони и ступни начинали неметь.

Я гадала, умру ли я медленно от того, что клинок пронзил мою аорту, или же я навеки останусь в таком состоянии.

Мой разум постоянно возвращался к чему-то. Харлоу, что неудивительно, оказалась злобной. Это не было для меня шоком. Она всегда казалась злобной. Даже под её милым фасадом она казалась ужасной личностью.

Сны Самаэля помогли создать эту ситуацию. Наверное, его сон был правдивым. Если он женится на Харлоу, может, он и не станет демоном.

Но чего сон не показал ему, так это то, что ему лучше быть демоном. Именно таким он был в глубине души.

Но ведь тут действовала не одна Харлоу, так? Её не было здесь, чтобы выпустить Элис. Она не могла достаточно хорошо знать почерк Соуриала, чтобы подделать его.

От звука отпирающейся двери у меня перехватило дыхание, и я выгнула шею, чтобы посмотреть, кто там. На пороге стояла Харлоу с факелом. Прежде, чем дверь за ней закрылась, я мельком увидела солнечный свет и ведущую вверх лестницу. Снаружи шёл снег, и за ней следом ворвался порыв ледяного ветра.

Дверь захлопнулась, и комната погрузилась в темноту.

Тени, отбрасываемые в свете факела, плясали по её лицу.

— Лила, дорогая, надеюсь, тебе комфортно, — сказала она. — Скоро наступит ночь. Пожалуй, тут бывает холодновато. Ужасная зима, не так ли?

Я закрыла глаза, гадая, можно ли сотворить какую-нибудь магию с ножом в сердце, но мне казалось, что я не могу призвать ни единой унции силы.

— Чего ты от меня хочешь, Харлоу? Ты оставила меня в живых, так что я явно для чего-то нужна тебе.

— Лилит пообещала Свободному Народу, что ты прочтёшь заклинание из книги, — сказала Харлоу.

— Упс. Похоже, она соврала, — я облизнула губы, отчаянно страдая от жажды. — Книга меня больше не контролирует. Мы разрушили связь. Узы разорваны.

Она улыбнулась мне, и её улыбка была тошнотворно сладкой.

— Это мило, дорогая. Но у тебя из груди торчит нож, и никто его не достанет, пока ты не выполнишь обещанное. Само собой, мы сделали копии книги. Можешь прочитать оттуда.

В словах этой говнючки был смысл. У меня и правда торчал нож из груди. На это у меня не было остроумного ответа.

— Я не стану ничего читать, — выплюнула я единственный ответ, который сумела придумать. — Можете сколько угодно держать меня здесь с ножом в груди, но я не стану читать эту бл*дскую книгу. Кто такой Барон, Харлоу?

— То есть, ты ещё не догадалась?

Я уставилась на неё, пока пламя подсвечивало её лицо снизу.

— Практически уверена, что догадалась. Но как ты очутилась в снах Самаэля? Как ты это подстроила? Его сон гласил, что он должен жениться на тебе. Агент Свободного Народа оказался частью его судьбы?

— Да. В этом и фишка. Он должен умереть.

— Кто так сказал?

— Судьба! — проорала она. — Это предписали ему небеса.

— Хрень собачья.

Она покачала головой.

— Я прибыла в замок не как ассасин. Я не принадлежала к Свободному Народу, когда пришла сюда. Но как только я тут очутилась, Барон помог мне понять, что может, на свете существуют вещи поважнее, чем быть женой короля. Что, может, восстановление величия Альбии намного важнее, — она прикусила губу. — Я могу быть женой смертного короля, а не монстра. Мне это показалось заманчивее.

— Ты думаешь, что выйдешь замуж за Барона.

— Да, и в отличие от ситуации с твоей сестрой, это действительно случится. Элис была грязнулей из трущоб, как и ты сама. Она отдала ему себя до брака. Это демонстрирует отсутствие уважения к себе. Уверена, она была весьма полезной, но король должен жениться на женщине определённого типа. С определённым происхождением. И ты хочешь знать, как я оказалась во снах Самаэля? Всё просто, Лила. Его судьба — умереть, моя — спасти королевство. Вот что предписали мне небеса. Самаэль теперь стал выродком, и я освобожу эту землю от зла.

— Ты же не серьёзно? Ты считаешь себя спасительницей?

Её глаза казались лихорадочными, щёки порозовели.

— Мы избавимся от выродка раз и навсегда. Сегодня вечером я выйду замуж за Самаэля, отдамся ему, а потом он умрёт. Я просто хочу, чтобы ты это знала. Ты предательница своей страны, и я хочу, чтобы ты лежала и думала о смерти Самаэля, пока ждёшь своей гибели.

Теперь я дрожала.

— Он не женится на тебе.

Она лишь склонила голову набок, улыбаясь.

— О, ну если ты не хотела, чтобы он женился на мне, тебе не стоило писать письмо, советующее ему сделать именно это.

Моё сердце гулко ударилось о рёбра.

— Что? Я такого не писала.

— Ну, он-то этого не знает, да? — она нахмурилась и встала на колени, изучая меня. — Даже жалко позволять тебе умереть. Я наслаждаюсь этим. Как только ты умрёшь, я больше не смогу сделать так, чтобы ты чувствовала себя паршиво. Вот если бы мы могли оставить тебя ослабленной… какую бы изумительно забавную жизнь ты вела. Поскольку ты отказываешься помогать нам, может, это станет для тебя подобающей кончиной. Если, конечно, ты не сделаешь так, как мы просим. Тогда, может, мы даруем тебе быструю смерть.

Я заскрежетала зубами.

— Кажется, ты собиралась уходить.

— Знаешь, что я подумываю сделать? Возле мюзик-холла есть дешёвый балаганный театр. Можно заплатить пенни и смотреть всякие шоу и уродства. Однажды я видела мужчину, у которого кости разрослись из черепа в разные стороны. Он был ужасным, таким бесформенным. Его называли Ужасом Восточного Края, — она широко улыбалась. — Ты его знаешь? Ты должна была его видеть. После посещения меня едва не стошнило. Я едва не наблевала на улице. Но мужчины заплатят несколько пенни за перепих ради любопытства, да? И ты уже прикована здесь. Миру нужен новый Ужас Восточного Края. Вот что мы сделаем, если ты не прочтёшь заклинание из книги. В отличие от ангелов, демоны не умирают после секса со смертным, так что это может продолжаться долго. Потрясающе.

Если я выберусь отсюда, я убью её с огромным удовольствием.

Глава 32. Лила

Ладонь Харлоу взметнулась к её рту, глаза раскрылись шире от притворного сочувствия.

— О, дорогая, я сказала что-то грубое? Но только подумай о бесконечном развлечении, которое ты доставишь людям, если мы оставим тебя связанной с ножом в груди. Отвратительный монстр, прикованный к грязному полу. Омерзительная предательница, Лила, — она захихикала. — Ты правда думала, что у кого-то вроде тебя может быть хэппи-энд?

Я стиснула зубы, желая визжать и буйствовать, но я могла думать лишь о Самаэле и о том, что она планировала его убить.

Он ведь так не поступит, нет?

— Он на тебе не женится, — повторила я. Я не была уверена, что говорила правду. Это ощущалось скорее как мольба, отчаянная молитва к небесам.

— Я же тебе сказала, — ответила Харлоу, — он уже согласился. Его легко убедило твоё письмо, написанное Освальдом. И почему же его так легко было убедить, интересно? Думаю, это потому, что мужчины хотят чистоты, не так ли? Я никогда не была с мужчиной. Он хочет этого. А ты попользованный товар.

Я сощурила глаза.

— Тогда тем хуже придётся Барону, да? Он же не захочет себе попользованную жену. Ты не думаешь, что он просто использует тебя?

Её губы скривились, черты лица исказились от ярости.

— Он понимает жертву, на которую я иду. Я делаю это ради королевства. Он это понимает. Это патриотизм.

— А может, он просто лживый засранец, — сказала я. — Он же соврал Элис, так? А теперь Элис мертва. Он просто позволил этому случиться, потому что ему насрать на других людей.

В её глазах танцевало пламя.

— Нет, это не то же самое. Он влюбился в меня. Я не такая, как Элис. И Барон — настоящий мужчина. В отличие от Самаэля, он не колеблется перед лицом судьбы. Потому что у настоящего мужчины стальной хребет.

«Стальной хребет». Я уже слышала эту фразу ранее.

— Ты правда думаешь…

— Заткнись! — заорала она. Теперь выражение её лица было диким, лихорадочным. Она взяла что-то с пола позади меня — грязную тряпку — и затолкала её мне в рот, душа меня. На вкус тряпка отдавала плесенью и землёй.

«Бл*дь».

— Я не хочу слышать от тебя больше ни единого слова, — теперь она тряслась, и я видела, как подрагивал факел. — Я доложу Барону, что ты не станешь нам помогать. И знаешь, что? Ты нам всё равно не нужна. Как только ангел смерти умрёт, на нашем пути почти ничего не будет стоять. У нас есть целая армия, и мы сами зачистим город. Они сейчас на пути сюда. Мы выжжем улицы своим огнём, пустим в ход свои мечи. Нам не нужна ты или твоя армия демонических зверей. Мёртвое тело Самаэля будет висеть на улице.

Паника подступила к моему горлу. Я гадала, сумею ли отсюда призвать свою армию зверей, но по ощущениям они всё ещё были слишком далеко. И в любом случае, нож ослаблял меня.

— Я хочу кое-что тебе сказать, — она наклонилась ближе, и её глаза сверкнули. — Знаешь, что делали в прошлом? В славные дни Альбии? Они насаживали головы на колья и позволяли птицам выклёвывать глаза. Послание всем предателям — вот что случится с вами, если вы предадите своё королевство чужакам. И так мы поступим с Самаэлем.

Я лихорадочно осмотрела комнату. Я не видела никаких признаков растительной жизни, но она всегда оставалась под поверхностью. Жизнь протекала даже под городом, под камнями и почвой. Вопрос в том, найдётся ли во мне достаточно силы, чтобы призвать её?

Харлоу всё ещё говорила про Самаэля, но теперь я заглушала её слова.

Мои пальцы сжались в крепкие кулаки. Я представила, как колючие лианы смилакса вырываются из пола и раздирают её на куски.

Если мне удастся призвать лианы, то я могу воспользоваться одной из них и выдернуть нож из своего сердца. И этого будет достаточно, чтобы наполнить меня силой. Хоть я едва могла пошевелиться, я чувствовала, что мои ладони соприкасаются с камнями подо мной. Я попыталась призвать силу, жившую под землёй. Я могла вновь оживить мир.

Но я ощутила лишь слабую струйку магии. Далеко не достаточно.

Бл*дь.

Что именно я могла сделать без серьёзной магии в своём распоряжении?

Харлоу ударила меня по лицу.

— Я сделаю всё возможное, чтобы утешить Самаэля сегодня ночью. Мне нужно лишь разок переспать с ним, и с угрозой большого плохого ангела смерти будет покончено. Вся армия Свободного Народа марширует на юг. Через считанные часы мы наконец-то зачистим этот город.

Она испустила протяжный драматичный вздох.

— Ладно. Это было весело, но мне пора готовиться. Я надену прекрасное, девственно белое платье и белоснежное кружевное бельё. Если у графа остались какие-то сомнения, уверена, он забудет про них, когда увидит, какой соблазнительной я выгляжу. Последняя утеха перед смертью, верно? Я же не совсем ужасный человек. Я позабочусь, чтобы ему понравилось.

Она одарила меня сияющей улыбкой, и я испытала глубинное сожаление из-за того, что не могу оторвать ей голову смилаксом.

— Я вернусь за тобой, и тогда мы решим, что с тобой делать. Полагаю, Барон скоро придёт к тебе. Боюсь, предателям не разрешается умирать безболезненной смертью. Ты увидишь, что он делал с другими своими пленниками, — она поиграла пальцами в воздухе. — Чао-какао, дорогуша. Хорошего тебе вечера!

Затем дверь за ней захлопнулась, и моё сердце ухнуло в пятки.

Пока что я не видела никаких признаков, указывающих на то, где я находилась.

Красноватые лучи солнца пробивались через несколько трещинок в потолке, но я не видела ничего, кроме блеска льда на камнях. Свет потихоньку мерк, поскольку снаружи сгущалась тьма. Наступала ночь, и становилось только холоднее.

Мои зубы стучали, холодный воздух щипал кожу.

Закрыв глаза, я чувствовала, что моя армия приближалась, мои звери неслись сквозь леса. Прибыв сюда, они разорвут Освальду горло, а потом примутся за Харлоу. Мои звери были быстрыми, они галопом преодолевали заснеженные земли.

Но мне казалось, что они не доберутся сюда вовремя.

Мне нужен другой план. Способ подать Самаэлю сигнал, что я здесь, что я не писала ту записку.

В кафедральном соборе я сумела призвать кое-какую магию. Даже когда я ослабела и устала, я заставила комнату расцвести крохотными огоньками. Я создала галактику из маленьких светящихся грибочков.

Могла ли я снова сделать это?

Я опять закрыла глаза и почувствовала, как магия города тихонько вибрирует в моей крови. И в этой магии я ощутила своего самого давнего друга, Вороньего Короля.

Он сказал мне, что всегда будет рядом, когда понадобится мне. Может, он был не в состоянии даровать мне богоподобную силу, которой я желала в данный момент, но он был рядом. И одно лишь его присутствие позволяло мне почувствовать себя сильнее.

Давным-давно Лилит и Вороний Король сидели под звёздами на одном из старейших холмов Доврена, и сейчас я видела сияние тех звёзд — завитки далёкой галактики высоко над нами.

Самаэль говорил, что те маленькие сиреневые огоньки выглядели как его дом. Наступала ночь, но, может, это сыграет мне на руку.

Я сделала глубокий вдох, связываясь с Довреном. Я почувствовала, как с помощью Вороньего Короля мысленно проникаю в разум города. Теперь я могла представить его карту в своих мыслях. Я знала, где нахожусь — в центре Доврена, в давно заброшенном подземном храме. К северу от реки. Когда-то здесь почитали бога смерти.

Бога смерти, который по стечению обстоятельств оказался моим бойфрендом.

В древние времена смертные отрезали людям головы и бросали их в реку, которая текла неподалёку.

Я находилась в старейшей части Доврена.

Соединившись с городом, я представила, как по улицам танцуют завитки маленьких сиреневых звёздочек. Я вырастила их из земли, направила на юг, где над рекой возвышалась Железная Крепость.

Если повезёт, это будет мой путь обратно к Самаэлю.

Мне лишь оставалось надеяться, что он это увидит.

Глава 33. Самаэль

Я подумал о Харлоу в белом свадебном платье, стоящей у церковного алтаря. Она была моей судьбой, той, что не даст мне навеки остаться демоном… и Лила считала, что это должно случиться как можно быстрее.

И всё же, представляя это, я чувствовал себя так, будто меня придавило двумя метрами почвы.

Жениться на Харлоу — это всё равно что быть погребённым заживо.

Но кто вообще изначально предопределил мою судьбу?

Тот, кто меня создал, также вышвырнул меня с небес. А в чём заключалось моё преступление? Передача запретных знаний, помощь кому-то. Может, тот, кто создал эти правила, руководствовался другими принципами, нежели я сам. Может, я не хотел играть по его правилам.

Лила ушла, так что ничто не имело значения. Я могу жениться на Харлоу, а могу превратиться в демона. Кому какое дело?

Мой разум бушевал.

В дверь постучали, и я поспешил открыть её.

На пороге стояла Эмма со скрещенными на груди руками.

— Надеюсь, я не лезу не в своё дело, но ты уверен, что хочешь, чтобы эта свадьба состоялась? Не шучу, это реально тупая идея, бл*дь.

Я сделал глубокий вдох.

— Лила считает, что я должен немедленно жениться на Харлоу.

Она вошла в комнату, захлопнула дверь и резко развернулась ко мне.

— Прости, не хочу показаться грубой, но что с вами не так? Где Лила была весь день? Когда я в последний раз видела вас обоих, вы были по уши влюблены.

— Я тоже так думал, — сказал я. — Но потом она увидела мою ужасающую демоническую сторону. И она уже не просто Лила, так? Она и Лилит тоже. У нас не лучшее прошлое.

Эмма всё ещё уставилась на меня со скрещенными на груди руками, моргая.

— И Лила сказала тебе жениться на Харлоу?

— Да.

Она с неверием выгнула бровь.

— Она сказала это тебе в лицо?

— Она написала это в письме, — мой разум метался от одной смятенной мысли к другой. Почему я начинал чувствовать себя идиотом? — Она беспокоилась, что превратившись в демона, я стану монстром.

Эмма подняла палец.

— Так, во-первых, Лила не умеет писать…

— Знаю, — перебил я. — Она надиктовала письмо Освальду.

Эмма прищурилась.

— Освальд пришёл к тебе с письмом, надиктованным Лилой и утверждающим, что ты должен жениться на Харлоу. Немедленно. И это не показалось тебе подозрительным?

Я прочистил горло.

— Ну, теперь кажется. Ты думаешь, Освальд лжёт?

Она сделалась совершенно неподвижной, наблюдая за мной.

— Освальд всегда был славным. Я никогда не слышала, чтобы он говорил что-то ужасное, но я могу обещать тебе одно, Самаэль. Если он сказал, будто Лила хочет, чтобы ты женился на Харлоу, может, он лжёт. Она ни за что на свете не захочет, чтобы ты женился на Харлоу, которая, между прочим, засранка. Лила любит тебя, и если она сказала тебе жениться на другой женщине, тут кто-то постарался, — её глаза сверкнули. — Ты же знаешь, что она любит тебя, так? Почему ты так легко в это поверил?

— Потому что убив её сестру, я видел ужас на её лице, — сказал я. — Она выглядела так, словно это будет вечно преследовать её в кошмарах. В письме говорилось, что никто не может любить смерть.

Эмма тяжело вздохнула.

— Это ты так думаешь, но это неправда. Может, Освальд оказался достаточно умён, чтобы в точности угадать твои мысли и манипулировать тобой.

Я развернулся, принявшись расхаживать туда-сюда. Жаркий завиток злости пронзил моё тело, и я потянулся к ножнам и мечу.

— Где Освальд?

Она покачала головой.

— Он сказал, что займётся подготовкой к свадьбе, — она прикусила губу. — Полагаю, он всё ещё хочет, чтобы ты трахнул Харлоу. Поэтому он добавил эту часть в письмо. Только так они смогут с тобой расправиться. Так где Лила?

Дикий шторм ярости взбушевался в моём сознании, и я пронёсся мимо неё, распахнув дверь. Эмма позвала меня по имени, но я не остановился.

На самом деле, Лила им не нужна. Я разорвал связь с их книгой; они больше не могли заставить её сделать то, что им хотелось. В данный момент они, наверное, пытали её в последней отчаянной попытке контролировать её, когда магия их подвела. Мои кулаки сжались, разум был охвачен тёмным гневом.

Они хотели использовать Харлоу, чтобы ослабить меня. Убив меня, они зачистят город. По одному нефилиму за раз. По одному ангелу за раз.

Они придут за Эммой, за Соуриалом, за всеми смертными, которых они считали предателями.

Глянув на своё отражение в окне, я увидел там чистого демона — сверкающие рога, обсидиановые глаза, чёрные крылья за спиной, мерцавшие извивающимися медными завитками.

Вот и хорошо.

Моя ангельская сторона исчезла, оставив после себя лишь монстра. И для того, что я собирался совершить, требовался монстр.

Прошагав по коридору, я проигнорировал Эмму, которая звала меня и спрашивала, что я делаю, каков мой план.

Перед уходом я хотел кое с кем поговорить.

Я нашёл комнату Соуриала и толкнул дверь. Он лежал в комнате из тёмного дерева, под одеялами с кроваво-красным и золотистым шитьём. В камине горел огонь, озарявший его подрагивавшим светом.

Беловолосая целительница склонилась над постелью, бормоча заклинания. Она взглянула на меня с обеспокоенным выражением.

— Он только начал приходить в себя. Он почти заговорил с молодым человеком.

Моё сердце гулко стучало.

— С каким молодым человеком?

Она улыбнулась мне.

— Со смертным с синими глазами. Он был здесь несколько раз, приносил свежие простыни и прочее. Но ангелу сейчас нужно отдыхать. Вам придётся вернуться попозже.

Я отодвинул стул возле его постели.

— Мне надо поговорить с ним наедине.

Она покачала головой.

— Ему нужно отдыхать.

— Он бессмертен, — нетерпеливо сказал я. — В кои-то веки. Он не может умереть.

Она фыркнула и вышла из комнаты как раз в тот момент, когда зашла Эмма.

Я дотронулся до его плеча.

— Соуриал?

Он моргнул, и взгляд его ореховых глаз остановился на мне.

— А ты не спешил, чёрт возьми, да? — пробормотал он. — Я думал, ты… — его глаза снова начали закрываться.

— Прости за это, — тихо сказал я.

Кровь просачивалась сквозь его повязки.

— Освальд…

Моё сердцебиение участилось.

— Да?

Он покачал головой.

— Это он пытался вырезать мне сердце. Он был здесь. Я пытался заговорить… Он — Барон… — его глаза расфокусировались, веки опустились.

Ярость вспыхнула во мне, и частицы пазла начали вставать на место. Освальд работал здесь годами, следил за каждым моим шагом, узнавал мои слабости. Строил заговоры против меня в моём же доме. Конечно, он видел достаточно посланий от Соуриала, чтобы подделать его почерк, подставить Соуриала и отвлечь внимание от себя.

Освальд был здесь и смог освободить Элис.

Когда он подумал, что финальное сражение близко, он сбежал в Белиал. Он думал, что сможет положить конец всему там.

Но увидев, что сражение идёт не по плану, он спрятался в темнице. Пока Лила летела с ним, он притворился, что спит. Он избежал наших вопросов, слушал наш разговор. Он получил достаточно информации, чтобы убедительно подделать записку от Лилы; он знал, что она злится на меня за убийство Элис.

Но теперь все его планы разваливались, не так ли? Столько ошибок. Он утратил контроль над Лилой. Мы разорвали связь с книгой. Соуриал всё же не умер, и поэтому Освальд маячил тут весь день, проверяя, пришёл ли он в себя.

И теперь, когда Соуриал очнулся, Освальд пустился в бега. Отчаянно пытаясь немедленно организовать брак и надеясь убить меня прежде, чем Соуриал заговорит.

Паникующий враг поистине мог быть опасен, атакуя как зверь, загнанный в ловушку.

Эмма положила руку на моё плечо, и её лицо выражало тревогу.

— С Соуриалом всё будет хорошо?

Я кивнул.

— Да, но вот с Освальдом — нет. Он и его Свободный Народ скоро погибнут.

Она села в кресло рядом с Соуриалом и положила ладонь на его лоб так, словно проверяла, нет ли лихорадки.

— Я останусь с ним. Но что ты собираешься делать, Самаэль? Как ты найдёшь Лилу?

— Я пока не знаю.

Почти невозможно было мыслить достаточно ясно в красной дымке первобытной ярости.

У меня имелся один-единственный план, и мне оставалось надеяться, что он сработает.

Сумею ли я использовать книгу, чтобы найти Свободный Народ?

Я побежал обратно в свою комнату, мои мысли пылали отчаянием. Ворвавшись внутрь, я схватил книгу с постели.

Моё сердце гулко стучало, пока я листал страницы.

Наконец, я нашёл заклинание — то самое, которое они, наверное, использовали для призыва Лилы. Это было заклинание связывания, разделения мыслей друг с другом, написанное на моём родном языке. Я использовал обратное заклинание, чтобы освободить Лилу от их контроля. Поможет ли это мне заглянуть в разум Свободного Народа? В мысли Освальда?

Я принялся за дело, чувствуя, как магия пробегает по моей груди.

Закончив заклинание, я закрыл глаза, ожидая увидеть видение Освальда.

Ничего.

Перед своим мысленным взором я видел лишь Лилу, закованную в цепи и страдающую от боли.

Злость скрутила моё сердце, и я захлопнул книгу.

Я вышел за дверь. Я не мог просто ждать здесь. Мне надо отправиться на её поиски, потому что если я потеряю её, это окончательно сломит меня.

Тогда я понял всё ясно как божий день — Лила не сделает меня монстром.

Но потеря её? Совершенно точно да.

Я сожгу весь мир вокруг себя.

***

Мои крылья расправились за спиной и захлопали по воздуху, поднимая меня в небеса. Ледяной ветер хлестал по мне, пока я проносился над рекой, отчаянно пытаясь найти подсказку, знак.

Подо мной смертные занимались своими делами, будто ночь была абсолютно нормальной, бл*дь. Будто миру вот-вот не придёт конец, будто Лиле вот-вот не вырвут сердце.

Снег кружил вокруг меня, и из-за белых завихрений сложно было что-либо видеть.

Но зачем искать самому?

В Замке Аида в моём распоряжении имелась целая кловианская армия. Мы могли разобрать этот город по камушку, пока не найдём её сообща.

Они могли спросить, зачем искать Лилу, демоницу, которая отравила их. Но я также знал, что они не посмеют задать этот вопрос вслух.

Я поднял руку и с разочарованием вспомнил про рога на моей голове. Может, и нет. Они работали на ангелов, а не на демонов. Может, Серена подскажет мне, как найти её…

Но когда я взлетел выше, проблеск бледно-сиреневого цвета привлёк моё внимание, и сердце пропустило удар.

Там, под падающим снегом, виднелись завитки маленьких сиреневых пятнышек, словно подо мной простирались галактики. Совсем как дома. Вихри прекрасного света, расходившегося и искрившего в снегу.

Это сделала Лила.

Лила догадалась, как привести меня к ней, и она оставила для меня след.

Я стремительно проносился по морозным небесам над похожими на звёзды завитками. Я летел на север, к древнему сердцу города, где высокие каменные здания возвышались над узкими улицами. В такой холод центр города был почти заброшенным… лишь тени и снег окружали меня.

Я отдалённо слышал приближение армии — ноги, топавшие по камням, мужчины, маршировавшие в унисон. Свободный Народ уже надвигался на Доврен?

В этом был смысл. Они планировали сделать спектакль из моей смерти.

Наконец, сиреневые пятнышки привели меня к рушащейся каменной лестнице, которая уходила вниз у тёмной дороги. Я приземлился быстро и жёстко — такое приземление свойственно неопытным, поскольку отчаяние и паника лишали меня рациональных мыслей.

От дороги маленькие звёздочки вели под землю. Мои крылья снова скрылись в теле, и я побежал вниз по лестнице. Внизу я увидел деревянную дверь — заперто.

Во мне вспыхнула ярость.

Я снова и снова стал бить кулаком по древесине, расщепляя дверь, пока она не слетела с петель. Когда это случилось, мой мир накренился.

Она лежала там с закрытыми глазами и ножом в сердце. Её губы посинели, кожа приобрела нездоровый оттенок.

Я не мог дышать.

Это всё неправильно.

Это ощущалось так, будто я стремительно падал сквозь тьму, совершенно потерянный и лишившийся почвы под ногами.

Глава 34. Самаэль

Я в отчаянии опустился на колени возле Лилы и дотронулся до её лица. Когда я сделал это, она задрожала.

Она задрожала.

Надежда расцвела в моей груди, и я вытащил грязную тряпку из её рта. Затем я схватил рукоятку ножа и выдернул лезвие из её сердца.

Её глаза распахнулись, и Лила хватала ртом воздух, словно снова ожив.

Я начал вырывать цепи из стены — металл со звоном раскалывался, куски разлетались в разные стороны. Через несколько минут Лила уже сидела. Она прильнула ко мне и обняла обеими руками.

— Я ужасно замёрзла.

Я крепко стиснул её.

— Я увидел галактики.

Но как только дрожь стихла, Лила снова вскочила на ноги и уже направилась к двери. Видимо, нож не был отравленным, и её способности к исцелению сработали поразительно быстро.

Я ошеломлённо наблюдал, как она взяла со стены связку ключей и вставила один из них в свои кандалы, чтобы снять с рук обрывки цепей.

Только тогда я заметил, что на ней надет мой свитер, свисавший ниже бёдер.

— Ты в порядке? — спросил я.

Она встретилась со мной взглядом, приподняв брови.

— То есть, я так понимаю, ты не женился на Харлоу?

— Нет, и это удобно, потому что я планирую жениться на тебе и думаю, что наличие ещё одной жены сделало бы ситуацию весьма неловкой.

— Это ещё одно ужасное предложение руки и сердца? — веселье осветило её глаза. — Когда делаешь предложение, надо вставать на одно колено. Я думала, мы обсудили это в прошлый раз, когда ты просто сунул мне кольцо у реки.

Моё лицо озарилось медленной улыбкой.

— Я был сотворён тысячелетия назад из первобытных облаков звёздной пыли как небесный бич зла. Я ни перед кем не встаю на колени, — я подвинулся ближе к ней, и моё сердце забилось чаще при виде того, что она цела и невредима. — Ну если только я не нахожусь между твоих бёдер, тогда меня, пожалуй, удастся уговорить.

— Думаю, это можно организовать, — она обвила руками мою шею. — Но сначала нам надо убить Освальда. Он — Барон. И его армия надвигается на нас.

— Он был здесь? Это он тебя пырнул?

— Нет, это был не он, и я его не видела. Но он как-то раз кое-что сказал мне про стальной хребет. Харлоу только что повторила это в своей тираде. Она сказала, что выйдет замуж за Барона, и что у него стальной хребет. Она сказала, что сначала выйдет за тебя…

Моя ярость взбурлила.

— Харлоу? Она была здесь?

— О да. Она повеселилась, мучая меня здесь, Самаэль. Но важно то, что, по её словам, армия Свободного Народа идёт за тобой. Она, похоже, абсолютно уверена, что мы оба будем мертвы до рассвета.

— Я слышал, как они маршируют с севера, — я подошёл к каменной стене и прижался к ней ухом. Закрыв глаза, я прислушивался к лёгким вибрациям. Они ускорялись, приближались. — Они уже направляются к нам. Мне нужно в Замок Аида. Я поведу кловианскую армию в сражение против них, и Свободный Народ проиграет.

Лила переплела свои пальцы домиком и вытянула руки, размявшись.

— Давай зальём улицы кровью смертных, да? — в её глазах пылала ужасающая свирепость. — А, и вот ещё что, Самаэль. Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал. Ты не станешь убивать Харлоу, ладно?

Я озадаченно нахмурился.

— Почему я не должен убивать Харлоу?

Она одарила меня тёмной улыбкой.

— Потому что это убийство — моё. Считай это свадебным подарком.

— По рукам. Пошли.

Глава 35. Лила

Оказавшись над землёй, я сразу ощутила кое-что сквозь брусчатку — тихие вибрации. Ледяной ветер свистел в узких проходах самой старой части города.

Мы находились недалеко от Замка Аида. Мы быстро взмыли в заснеженный воздух, захлопав крыльями.

Сегодня предстояло победить многих людей, но я должна добраться до Харлоу.

Ледяной ветер пронизывал нас, пока мы летели к Замку Аида. И когда мы уже приближались, я увидела, как они идут с севера, маршируя по улицам: тысячи членов Свободного Народа, одетые в чёрное. И наверняка они уже увидели нас.

К этому времени они должны были догадаться, что Самаэль не женится на Харлоу.

Это последняя, отчаянная попытка захватить контроль над городом.

Не думаю, что их шансы высоки.

Они могли окружить Замок Аида, но кловианская армия обучена намного лучше, и её возглавлял сам ангел смерти.

Мы парили над городом, пролетев сначала над внешними стенами замка, затем над внутренними.

Только тогда я осознала, что нас ждёт вовсе не тёплый приём.

Мы замерли над двором, шумно хлопая крыльями по воздуху.

Внизу стояла дюжина лучников, и все стрелы были наведены на нас.

Офицер что-то кричал, но он говорил на кловианском, так что я понятия не имела, в чём смысл его слов. Только глянув на Самаэля, я поняла проблему.

Кловианская армия подчинялась приказам ангелов. Ангел смерти возглавлял их силы.

Но ангела смерти здесь больше не было.

Их стрелы были нацелены на демона. Бронзовые глаза Самаэля сверкнули, глаза оставались тёмными как ночь.

Самаэль поднял руки.

— Это я! Граф Саклас.

— Ты демон! — прокричал один из них, и его голос дрожал. — Мы не подчиняемся приказам тех, у кого нет души. Теперь нас возглавит Соуриал, когда он вернётся.

Я чувствовала ярость, выплеснувшуюся из Самаэля. Она была такой же ледяной, как и ветер, свистевший над тёмной рекой.

Возможно, это первый в его бессмертной жизни раз, когда кто-то из солдат воспротивился его приказам. Он всегда повелевал, а солдаты всегда подчинялись его командам.

Слегка нервничая, я гадала, сколько сдержанности Самаэль тратил в данный момент, чтобы не дать себе поубивать их всех. Наверное, это было его первым порывом, и тем не менее, это ни к чему не приведёт, лишь подтвердит, что он — зло.

— Соуриал близок к смерти, — проревел он. — А люди, которые едва не убили его, скоро атакуют своими силами эту крепость. Хоть вы доверяете мне, хоть нет, вы вот-вот подвергнетесь нападению.

Один из лучников шагнул вперёд, и я видела, как сильно дрожал его лук.

— Но мы не подчиняемся приказам демонов. Мы следуем командам ангелов.

— Вы меня знаете, — прогремел Самаэль. — Я тот же, кто каждый вечер пьёт чай в своём кабинете, а потом ещё раз в спальне. Я тот же, кто ухаживает за воронами в замке. Я дал им имена: Эден, Соолам, За'ам, Эш, Нэхеш, Арьех. Вы знаете меня.

Прицел лучника дрогнул. Затем его решительность как будто окрепла, и он выпустил стрелу в Самаэля.

Она пролетела в стороне от него — предупредительный выстрел.

«Идиоты».

Но когда моё сердце застучало чаще, я знала, что надвигается другая армия — та, что лишена своеволия смертных. Мои звери со светящимися глазами и острыми зубами быстро неслись по улицам как ветер.

— Самаэль! — крикнула я. — Забудь про них. У нас есть другая армия.

Он встретился со мной взглядом, кивнул, и мы направились к парапетам.

Перелетев через первую стену, мы приземлились на парапетной дорожке наверху внешней стены, огибавшей замок.

Я лишь надеялась, что тут кловианцы не станут связываться с нами. Я стояла, глядя на Доврен.

С Аллеи Подъюбника к северу армия мужчин начала высыпать на Холм Виселиц прямо перед замком. А возглавлял атаку с пистолетом на поясе сам Освальд — Барон.

Его зализанные назад волосы блестели в свете луны. Он был одет полностью в чёрное, с широким ремнём и серебряной пряжкой. Остальные его люди были одеты точно так же, и на их грудях сверкали маленькие серебряные значки. Я не сомневалась, что они были выполнены в форме зигзага молнии. Многие несли факелы, и их лица озарялись тёплым подрагивающим светом, придавая им монструозный облик.

Их ужасные скандирования заполнили улицы города, напоминая дикий рёв толпы. Кулаки то и дело взлетали в воздух.

«Вы нас не замените! Вы нас не замените!»

Они кричали снова и снова, эти маленькие людишки.

Мои губы подёргивались. «Хера с два я вас не заменю. Я вас так заменю, что ваши несчастные задницы окажутся в земле».

Я повернулась к Самаэлю, и его глаза светились, пока он смотрел на меня как будто с изумлением. Ветер ерошил его тёмные волосы.

— Здесь я и увидел тебя.

— Когда?

— В моём видении. Здесь ты стояла, когда убивала смертных.

Я улыбнулась.

— Я бы сказала, это сулит успех моим планам на ночь. Ибо это всё закончится здесь и сейчас.

Самаэль вскинул бровь.

— Мне нравится твоя уверенность в наших силах, но похоже, мы вдвоём противостоим им всем.

Их скандирование становилось громче, грохотом прокатывалось по камням. «Вы нас не замените! Вы нас не замените!»

Я закрыла глаза, настраиваясь на своих зверей. Жизнь пульсировала в них, пока они бежали по улицам, и их сердца бились в унисон.

Они уже так близко. Ещё не здесь, но так близко.

Я снова открыла глаза, сканируя улицы вокруг замка. К западу по дороге бежала одинокая фигура, и её светлые кудри развевались за спиной. Харлоу была одета в длинное белое платье, и её крики разносились по воздуху.

А позади неё рыскали мои волки. Как будто они точно знали, чьей смерти я хочу.

Моё сердце гулко застучало. Мне отчаянно хотелось пролететь над армией и сразиться с ними с воздуха, но мы нуждались в укрытии парапетов. С помощью отравленных стрел они легко могли нас ранить. Мы быстро окажемся в плену.

Так что вместо этого я присела и прикоснулась к камню парапетных зубчатых стен. Здесь, где под холмом похоронена голова Вороньего Короля, его сила была мощнее всего.

Направляя его силу вместе с моей, я призвала своих зверей окружить Свободный Народ. Я знала эти улицы как свои пять пальцев. Я знала каждый путь к отступлению, каждый переулок, каждый воровской проход и подземный туннель.

Я призвала своих зверей, чтобы они заполнили все закоулки, поймали в ловушку скандирующих смертных с факелами.

Магия Вороньего Короля озарила меня подобно молнии, стремительно поднимаясь вверх от земли.

Я чувствовала биение сердец животных, слышала их дыхание. Мы были связаны как корни в почве, и я ощущала, как они занимают позиции.

Постепенно низкий угрожающий рёв заполнил воздух, заглушая скандирование. Я открыла глаза.

Свободный Народ хотел резни.

Сегодня они её получат.

Музыка города пела в моих венах.

«Львы ушли. Вороны мертвы. Облака над головой, шторм впереди».

Затем древнее слово поднялось из глубин моих воспоминаний.

Я подняла руки к небесам и закричала: «Rybel!» Это было слово силы, начинавшее сражение.

Я сделала вдох, затем взмахнула ладонями, и моя армия атаковала.

Снова дотронувшись до камней, я подумала об Элис… потому что я и их винила в её гибели. Может, это глупо, поскольку она сама принимала решения. Но я не могла не думать о том, какой она была в прошлом. Я винила Освальда в том, что с ней случилось.

Люди вроде Освальда использовали злость и печаль как инструмент. Когда люди были потеряны, утрачивали надежду, он притворялся, будто у него есть ответы. Он подобно монстру питался их горем. Он использовал его, чтобы сделать себя сильнее. И на самом деле ему посрать, что с ними случится.

Я смотрела, как мои звери атаковали, и среди Свободного Народа зародился хаос.

Старые семена смилакса спали под землёй, под камнями.

— Rybel! — я кричала это слово ради Элис и ради мамы. Я кричала его ради Эммы, чьего отца убил Свободный Народ. Ради женщин, которых они зарезали в переулках, и ради города, которому нужно вновь ожить.

Я кричала ради Вороньего Короля, ради Самаэля, ради себя.

— Rybel! — вновь проорала я.

Колючие растения бросались на солдат. Одни пытались бежать, другие роняли горящие факелы прямо на себя.

Мои лианы душили их. Настоящее вавилонское столпотворение развернулось перед нами, и видение Самаэля воплотилось в жизнь. Теперь нам мало что угрожало от их лучников, ибо те боролись за свои жизни.

— Как я и сказал, ты тут самое страшное существо в округе, — Самаэль повернулся и взглянул на меня, расправив крылья. — Но я хочу найти Освальда и убить его лично.

Я кивнула.

— Только Харлоу оставь мне.

Он усмехнулся.

— Ну я же обещал тебе свадебный подарок, — он взмыл в ночное небо, и его тёмные крылья сверкали медными проблесками.

Я выглянула из-за зубцов парапета. По краям толпы Свободный Народ сражался с моими зверями, пытаясь расправиться с ними мечами, отрубить рога. Но мои создания не погибали так быстро.

Теперь пришла пора найти Харлоу. Я позволила крыльям расправиться позади меня. Взмыв в небеса, я обыскивала заснеженные улицы.

Раньше она бежала у реки, удаляясь от Железной Крепости. Я была не из тех, кто наслаждается убийством. Но Лилит определённо принадлежала к их числу.

А Харлоу была настолько невероятно жестокой садисткой, что, может быть, её кончина принесёт мне некоторое удовлетворение.

Наконец, недалеко от крепости проблеск белого привлёк моё внимание. Светлые волосы развевались за ней, пока она бежала, и её свадебное платье уже запачкалось.

Я сложила крылья, устремившись к ней. Должно быть, она почувствовала мою магию, пронёсшуюся по ней, потому что повернулась, посмотрела на меня и закричала.

Богачка вроде Харлоу не знала улицы так хорошо, как я, и она понятия не имела, что бежит прямиком в тупик.

Когда она сделала поворот и обнаружила, что забежала в сомкнувшиеся конюшни, её крики сделались лишь громче.

— Освальд! — завизжала она.

Я резко приземлилась на обледенелую брусчатку позади неё и почувствовала, как Лилит поднимается на поверхность.

Я одарила Харлоу тёмной улыбкой.

— О, он за тобой не придёт, милая. Я же сказала тебе, чем всё закончится, не так ли?

— Я буду королевой, — прохрипела она. — Освальд сделает меня королевой.

— Харлоу, — нараспев протянула я. — Ты же не думала, что у кого-то вроде тебя может быть хэппи-энд, ведь нет, дорогая? Но в отличие от тебя я не фантазирую о пытках. Тебе повезло, что я не монстр, и сделаю это быстро.

Её крики звенели в моих ушах, и я чувствовала магию, курсировавшую по моим венам.

— Rybel, — прошептала я.

Верёвки колючих растений выстрелили из земли, обвив её шею. Через считанные секунды они оборвали её крики. В конюшнях воцарилась тишина, и я слышала лишь своё дыхание.

Я взмахнула запястьем, и лианы переплелись воедино, пронизывая её и разрывая на куски.

И Харлоу не стало.

Глава 36. Самаэль

Хаос правил вокруг меня. Это была битва Лилы, но и Лилит тоже.

Я любил их обеих — жизнь и смерть, смешавшиеся в одной персоне.

Крики раздавались позади меня, пока солдаты боролись с колючими растениями и демоническими животными.

Шагая по земле вдоль рва, я принюхивался к воздуху. Когда я был ангелом, мои органы чувств были очень чуткими. Когда я стал демоном, они лишь обострились.

И в этот самый момент я чуял Освальда — едва уловимый мускусный парфюм, который он всегда носил, чтобы казаться мужественнее. Сегодня он смешивался с резким запахом страха.

Естественно, он не остался со своей армией. Он и в Белиале не остался со своей армией. Он сбежал и спрятался в тюрьме как трус. И в ту ночь ни один из его людей не выжил, чтобы рассказать о случившемся. Когда всё это закончится, я прослежу, чтобы все узнали, каким он был на самом деле. Я не позволю, чтобы его имя осталось в истории как имя героя.

К счастью, тут было мало мест, куда он мог бы сбежать. С трёх сторон толпу окружила армия зверей. С четвёртой располагался ров, огибавший Замок Аида.

Я повернулся, всматриваясь в мутную воду во тьме. Несколько пузырьков поднялось на илистой поверхности, и я подошёл поближе ко рву.

Пока я присматривался к пузырькам, из воды резко высунулась голова. Освальд стал хватать ртом воздух.

Я наклонился, поднял его за воротник рубашки, затем вытащил изо рва.

В данный момент я не мог сказать, что больше всего разъяряло меня в нём. Был ли это тот факт, что он как лидер солдат прятался во рве? Была ли это его трусость? Было ли это его предательство?

Схватив его за горло, я поднял Освальда высоко над собой и посмотрел в его голубые глаза.

Нет, подумал я. Больше всего меня разъяряло то, что я наконец-то нашёл идеальную любовь с Лилой, а он едва не испортил всё. Он пытался позволить ей умереть в холодной темнице под землёй, в одиночестве и боли. Если бы не Эмма, это могло сработать.

Я бросил его на землю, и он спешно попытался отползти от меня.

Я посмотрел на него сверху вниз, доставая Асмодей.

— Я знаю, что Рай существует, Освальд. Я там был. Наверное, это означает, что Ад тоже существует, и что он полон демонов вроде меня. Интересно, что они подумают, когда ты прибудешь туда.

Его глаза выпучились, уставившись на меня.

— Я пытался восстановить Альбию, — пролепетал он. — Я пытался вновь сделать Альбию великой. Как в былые дни. Тогда царил золотой период… Если бы ты сам видел… Путешествуя по замкам, в которых тебе не место. Отдавая приказы людям, которые должны править. Я должен править. Это моя страна, и вы нас не замените.

— Но ты ведь ничего не пытался восстановить, так? Ты не пытался ничего улучшить. Ты просто думаешь, что мир тебе чем-то обязан, — я склонил голову набок. — Ты хотел сам заполучить власть.

Я поднял меч. Рот Освальда раскрылся в беззвучном крике, полном ужаса.

Я быстро обрушил клинок, рассекая его горло.

Один стремительный удар, и его кровь разлилась по камням.

Как ангел, я был создан творить небесное правосудие.

Как демон, я именно это и сделал.

И всё это время он был моим врагом? Этот абсолютный трус? Едва ли он был достойным.

Но повернувшись и увидев бушевавшую позади меня толпу, я знал, что врагом был не только Освальд. Это был зверь, которого он помог создать — безумие толпы, питаемое ненавистью; аристократы, убеждённые, что они рождены править, что их кровь и кости чем-то лучше, что по их венам текло превосходство.

Теперь они оказались в ловушке и кричали, моля о милосердии.

Я посмотрел на толпу оленей, волков и медведей со светящимися глазами, рыскавших по краям толпы.

Затем я почувствовал, что приближается Лила — запах диких цветов, смешивавшихся с розой и дубом.

Холодный ветер налетел с реки, растрепав мои волосы. Глаза зверей светились, низкое рычание прокатывалось по камням. Звери расступились, между ними образовался проход.

Когда я увидел идущую ко мне Лилу, моё сердце запело, как это всегда бывало при встрече с ней.

Она всё ещё была одета в мою одежду, и свитер свисал чуть ли не до коленей. Она глянула на тело Освальда на земле.

— Барон мёртв.

— Честно говоря, это была жалкая смерть.

— Как и смерть Харлоу, но неудивительно, — она повернулась, чтобы посмотреть на сражение перед нами, если это вообще можно было назвать сражением.

— Ты не собираешься идти туда и перерезать их всех? — спросила она. — Я думала, ты должен быть ужасающим демоном смерти. А ты демонстрируешь немалую выдержку.

— Я стараюсь сократить количество резни, — я убрал меч в ножны. — Когда-то я считал это своим предназначением, но теперь у меня есть нечто иное.

— Вот и хорошо, — она повернулась, посмотрев на толпу. — Потому что они пытаются сдаться, а я не хотела бы иметь на своей совести военные преступления.

Осознание того, что я не хочу их убивать, вызвало удивление.

Даже будучи демоном, я мог быть милосердным.

— Лила, — сказал я, — как думаешь, ты сможешь удержать их в ловушке достаточно долго, чтобы я успел найти Соуриала? Кловианская армия не станет следовать за демоном, но они подчинятся ему, если он отдаст им приказы. Нам надо, чтобы они арестовали выживших. Темницы в замке достаточно большие, чтобы разместить их всех.

Лила кивнула.

— Я легко могу удержать их здесь. Я отзову смилакс.

Я наблюдал, как её колючие лианы удалились, снова скрывшись между камней. Вымотавшиеся и окровавленные члены Свободного Народа падали на колени.

Я отвернулся от этой сцены и взмыл в небеса, снова полетев на восток.

Как демон, я больше не являлся лидером Падших, главой армии, которой я был всегда… столько, сколько себя помню.

Демону не место во главе армии ангелов.

Я всегда был воином. Но мне место рядом с Лилой, и что бы ни говорили мои сны, она была моей судьбой. Она была смыслом, который я искал всё это время, и я женюсь на ней, что бы ни случилось.

Глава 37. Лила

Один месяц спустя

Я сидела на лавочке на берегу реки, крепко закутавшись в пальто. С тех пор, как остатки Свободного Народа арестовали, город казался странно спокойным, словно извечная атмосфера убийств наконец-то улеглась.

Я чувствовала, что Лилит и Вороний Король казались умиротворёнными.

Я задрожала. В воздухе всё ещё витал холодок, деревья вдоль реки стояли голыми. Тёплая и влажная погода Уилда вокруг дома Туры казалась далёким раем, случившимся миллион лет назад.

В реке плавали куски льда, по камням расходился иней. Снег падал хлопьями и мерцал на солнце. На мгновение я задрожала, вспомнив, как холодно было в том подземном храме с ножом в груди.

Но это всё закончилось, и до церемонии оставалось совсем немного.

Мне сейчас предстояло сделать миллион вещей, но одно было важнее всего остального.

Я хотела, чтобы день моей свадьбы был тёплым. Хватит с нас зимы, хватит холода и страданий. Иногда природе нужно немного помочь.

Солнцу давно пора выглянуть.

Я встала с ледяной скамейки и подошла к краю реки. Старые привычки никуда не девались, и мой взгляд метнулся к блестящему кусочку металла, застывшему в мёрзлой почве. Я встала, уже приготовившись выковырять его, затем осознала, что это всего лишь жестяной обломок. И мне больше не надо копаться в грязи в поисках чего-либо. Мои дни попрошайничества остались в прошлом. Наступили дни процветания.

У меня появилась новая работа, и она заключалась в том, чтобы делать мир немножко лучше. Улыбнувшись, я закрыла глаза, чувствуя на своей коже лучи зимнего солнца.

«Внизу у реки Башня Костей. Не знаешь, что и звать домом».

Но теперь я знала, не так ли? Когда-то я отчаянно желала выбраться из Восточного Края. Теперь я просто хотела сделать его красивым. Что бы ни думала Элис, это был мой дом и всегда им будет. Самаэлю тоже место здесь, со мной. Я скинула ботинки и опустила пальцы ног в ледяную мутную воду.

Магия Лилит — моя магия — пронеслась по моему телу.

Старая река текла с запада на восток и несла с собой весь мусор города в наш район.

Я хотела изменить это.

Я почувствовала, как лучи солнца на моих щеках становятся теплее, ярче. Моя магия проносилась по мне, и я представила, что река сделалась кристально прозрачной. Красивая, голубая, сверкающая под солнцем… в точности такая, какой она была до построения города, когда Лилит и Вороний Король плавали в её чистых водах.

Я представила, что вокруг меня растёт трава, на деревьях распускаются листочки. Река становилась теплее, мир оттаивал.

Я открыла глаза, чтобы понаблюдать за трансформацией города. Снег начал таять. Деревья, росшие на другом берегу реки, начали зеленеть, на ветках распускались белые цветы.

Я мельком увидела серебристую рыбу в реке — рыбу, которой там не существовало секунды назад.

Ярко-голубая бабочка запорхала вокруг моего лица, и это сделало меня такой счастливой, что я действительно рассмеялась в голос. На ветках запели соловьи.

Теперь в наших лесах снова водились волки и лоси. Не только моя демоническая армия, поднятая из земли, а настоящие живые животные. Медведи вернулись в леса.

Я повернулась и увидела, что колокольчики и лютики усеивали берег реки. Солнце ярко отражалось от сверкающей реки, и я сняла пальто. Кристально голубая вода лизала мои ступни.

— Лила! — я услышала, как Захра зовёт меня по имени, а повернувшись, увидела, что она спешит ко мне вместе с Эммой. Они быстро подбежали ко мне, обе в зимних пальто.

Захра принесла с собой большую сумку, и её лицо озарилось улыбкой.

— Мы везде тебя искали. Чего вдруг стало так жарко, чёрт возьми? Я оделась по-зимнему.

— Это снова ты, да? — спросила Эмма.

Я улыбнулась им, щурясь от солнца.

— Я занималась свадебными приготовлениями. Весенняя свадьба будет приятнее, не так ли?

— Учитывая, что она под открытым небом — да, — Захра широко улыбнулась. — Я немного беспокоилась о зимней вечеринке на улице.

Эмма просияла.

— Я просто рада, что у нас есть повод для праздника. При первой встрече я сказала тебе, что хочу вновь заполнить Железную Крепость вечеринками и балами. Но вечеринка на улицах может оказаться даже лучше, — её улыбка померкла. — Почему ты ещё не одета?

— Жду своё платье, — ответила я. — В последний момент. Я вроде как забыла купить себе его.

Захра подняла сумку.

— Самаэль дал мне деньги на него. Поверить не могу, что ты предоставила мне полную власть в выборе твоего платья.

— У тебя вкус лучше, чем у меня, — ответила я.

Она пожала плечами.

— Не поверишь, но Эрнальд тоже помог. Он, похоже, очень хочет вновь стать твоим другом, — она сморщила нос. — А ты волосы так и оставишь?

— Ну нет, раз уж ты упомянула, — я протянула руку к сумке. — Я надену платье. Но вы можете помочь мне с волосами? — моё нутро начинало трепетать от предсвадебного мандража.

— Конечно, — сказала Захра.

Я заглянула в сумку и обнаружила, что платье сделано из изумрудно-зелёного воздушного материала.

— Ого. Оно великолепно. Но разве свадебные платья обычно не белые?

Захра поучительно подняла палец.