Очень наглая ведьма

Глава 6 Недоразумения

Настойчивый грохот сотрясал мою черепную коробку изнутри. Спросонья казалось, что все обитатели моей буйной головушки разом ломанулись наружу, создавая невыносимый шум. Неужели мои тараканы решили прогуляться? Или вообще найти себе более адекватный дом? Вот счастье-то!

— Хора… проснись… к тебе… гости… — прорвался сквозь размеренный грохот громкий шепот.

— Дис, отвали, дай поспать, — пробубнила я, переворачиваясь на другой бок.

Тараканы в моей голове успокоились, и я, наконец, смогла понять, что грохот на самом деле являлся настойчивым стуком в дверь. Эх, а я-то надеялась, что моя дурь решила сменить место жительства, и я смогу наконец-то поумнеть. Видимо, не судьба.

Я глухо заворчала, закутываясь в одеяло с головой. В следующий миг одеяло с меня бесцеремонно сдернули, а когда я попыталась спрятаться за подушкой, у меня отобрали и ее.

— Хора, триборгонова тсыть, вставай, тут твой наниматель в гости ломится, — прошипел Дис мне прямо в ухо, вызвав противные мурашки. — Моя нежная психика еще не готова к встрече с великим и ужасным архидемоном, так что разбирайся с ним сама!

Словно в поддержку слов демона, дверь заходила ходуном от требовательного стука. Да кто там ломится? Сонное сознание смутно припомнило, что Дис упомянул «нанимателя» и «архидемона», и в голове сам собой возник образ одного красноглазого субъекта. Вот в жизни не поверю, что Кельтар Люцифель так по мне соскучился, что решил просто зайти пожелать доброго утра! Но, судя по нарастающей требовательности, поспать мне уже не удастся.

Злая до крайности, я резко поднялась и, отпихнув плавающего в воздухе Диса, метнулась к двери. Пинком распахнув ее, я приготовилась пожелать Кельтару «очень» доброго утра.

Дверь, с мерзким хрустом во что-то, а точнее, в кого-то, впечатавшись, жалобно скрипнула. Из-за нее показался архидемон, придерживающий рукой стремительно опухающий нос. Я, увидев его красное от злости лицо, против воли растеряла все ругательства и глупо хихикнула. А потом прикусила язык, вдруг осознав, что меня сейчас на эмоциях могут вполне реально разорвать на части. Аура Кельтара полыхала жуткими черными тонами, и я крепко зажмурилась, перепуганная его жаждой убийства.

Внутренне сжавшись в комок, я приготовилась выставлять практически бесполезный против демона такого уровня щит. Но ожидаемого удара или хотя бы мата не последовало, и я осторожно приоткрыла один глаз.

Кельтар стоял с круглыми глазами и открытым ртом. Злость из его ауры исчезла, а на ее место пришли белые вспышки шока. Не понимая, что вызвало такую реакцию, я оглянулась на Диса и, наткнувшись на его не менее шокированное лицо, вдруг вспомнила о том, что забыла накинуть халат.

Медленно повернувшись к Люцифелю лицом, я виновато улыбнулась и с грохотом захлопнула перед ним дверь, едва не отдавив архидемону пальцы.

— Хора, ну ты ходячая неприятность, — с нервным смешком просипел Дис. — Кажется, ты умудрилась испортить ему настроение или, как минимум, аппетит.

Я зло шикнула на него и, как в полусне, подняла валявшийся возле кровати халат. Голова тем временем была занята неприятными размышлениями о том, как меня угораздило вылететь к Кельтару в чем мать родила.

— Это все твоя вина, — срывающимся от пережитых эмоций голосом процедила я, закутываясь в халат. — Приучил меня голиком спать, извращенец, и теперь я травмировала психику архидемона…

Коленки у меня все еще дрожали. Не скажу, что я прямо такая уж трусиха, но когда на тебя смотрит взбешенный архидемон, сложно сохранить присутствие духа. Все мои едкие фразочки куда-то улетучились, стоило мне заглянуть в полностью черные, лишенные белков и радужек глаза. Не дай Боги мне пережить что-то подобное еще раз…

За дверью было подозрительно тихо. Слишком тихо. Ни рыданий, ни мата, ни истерики. Переглянувшись с Дисом, я осторожно, чтобы случайно не сломать Кельтару что-нибудь еще, открыла дверь и выглянула в коридор.

Архидемон стоял в той же позе, что и несколько минут назад, — глаза выпучены, рот приоткрыт, опухший нос прикрывает рука. Взгляд пустой, слегка расширенные зрачки смотрят в бесконечность… Никакой черноты в глазах, никакой жажды убийства — эмпатическая пустота, словно передо мной статуя, а не живое существо.

Закусив губу, я нахмурилась. Неужели зрелище было настолько шокирующим? Да ну, не могло же его переклинить от моего стандартного (я бы даже сказала, чересчур стандартного) телосложения? Или, может, он голых ведьм никогда не видел? Хотя это уже совсем бред, быть такого не может, чтобы архидемон прожил десять тысяч лет и ни разу не видел раздетую девку. А может, он вообще того… по мальчикам больше?

Я, поняв, что мои размышления вот-вот уведут меня не в ту степь, зябко повела плечами и, чтобы добиться от нанимателя хоть какой-то реакции, пощелкала пальцами у него перед лицом.

— Прием, прием, Кельтар-нор, ты меня слышишь? — позвала я.

Архидемон вздрогнул и вроде оттаял. Его глаза, уже обычные (если красный цвет и вертикально вытянутые зрачки считать нормой), сфокусировались на мне. Правда, вид у Кельтара был такой, будто он не может понять, что здесь забыл и зачем пришел.

Обрадованная, что убивать меня никто не собирается, я с облегчением выдохнула.

— Ты что-то хотел? — мягко подсказала я.

Кельтар кивнул и открыл рот. Я приготовилась услышать что-то в духе «Чем это вы тут занимались?», но демон, словно передумав, закрыл рот и нахмурился. Затем, хорошенько все обдумав, снова открыл рот и на удивление спокойно спросил:

— Хоранна-нир, уже полдень, когда мы выдвигаемся?

Я ожидала чего угодно, но не этого. Я на его месте в лоб спросила бы: «А с кем это ты тут трахаешься?». И не надо говорить, что это бестактно, что еще можно спросить, застав нанятую тобой ведьму голой, злой и в компании незнакомого мужика? Да тут подобные вопросы с языка срываются еще до того, как осознаешь их бестактность.

То ли у Кельтара стальные нервы, то ли…

— Слушай, Хор, какой-то тебе неправильный архидемон попался, — в продолжение моих мыслей заявил Дис. — Вместо того чтобы возмущаться, что тут с голыми мужиками непонятно чем занимаешься, нудит про работу. Он что, кастрированный? Или гей?

Кто о чем, а мой лорд-демон о том, что ниже пояса. И кто тебя, идиота, за язык тянет?

Кельтар перевел взгляд на Диса и нехорошо прищурился. Аура его снова начала темнеть, и я пожалела, что не заперла своего болтливого напарника в ванной. Ну, или стоило хотя бы наложить на него заклятье немоты.

— Это то, о чем я думаю? — поинтересовался архидемон голосом, глубоким и ледяным, как высокогорное озеро. По крайней мере, у меня возникли именно такие ассоциации — было дело, ныряла в такой вот омут, еле выплыла потом.

— Если ты думаешь о том, чтобы занять место любовника этой дамочки, то боюсь тебя разочаровать, она… — Дис попытался снова съехидничать, но Кельтар не дал ему договорить.

В одно мгновение оказавшись рядом с вампиром, архидемон схватил его за горло. Мой напарник захрипел и попытался освободиться, но тщетно. Силы были явно неравными.

— Даже не демон, а жалкий переродившийся, — с презрением бросил Люцифель, с легкостью удерживая отчаянно брыкающегося Диса. — И этому жалкому отродью она готова доверить жизнь? Особенно зная, что рядом будет архидемон?

Наглядная демонстрация превосходства чистокровного демона над перерожденным произвела на меня впечатление. Наверное, я впервые действительно осознала, что Кельтар — не приблудная нечисть местного разлива, а архидемон, убивший Богов и захвативший Пантей. И его сила намного больше, чем все мои скромные представления о ней.

Вдогонку к этому осознанию пришел страх. Страх, что я зачем-то понадобилась этому чудовищу в обличии человека. Что могло заставить архидемона нанять глупую вздорную ведьму? Зачем ему это? И почему он был так против моего контракта с демоном? Пытаясь дать ответы на эти вопросы, я все сильнее убеждалась в том, в какой раннварге я оказалась.

— Х-хо… ор… ррра… — прохрипел Дис, отрывая меня от невеселых размышлений.

Подняв глаза, я столкнулась с полным ужаса взглядом моего напарника. Даже двумя руками он не мог разжать пальцы Кельтара, рассматривающего моего лорда-демона, как мерзкое насекомое.

Тяжко вздохнув, я поняла, что мне придется вмешаться. Хотя, конечно, хотелось проучить Диса, чтобы следил за своим языком. Но, судя по черной ауре Кельтара, вампир может просто не дожить до момента осознания ошибок.

Резко сорвавшись с места, я воспроизвела в уме магическую формулу и уже на ходу поймала ладонью чуть теплую рукоять серебряного меча. Оказавшись возле парочки демонов, я многозначительно коснулась тускло блестящим лезвием руки Кельтара.

— Отпусти моего лорда-демона, — холодно приказала я, чувствуя, как сердце колотится от неприятного волнения.

Архидемон перевел свои вновь полностью черные глаза на меня, но в этот раз я не дрогнула. Не сейчас, когда Дису вот-вот сломают кадык. Испугаюсь как-нибудь потом, когда опасность минует. Если выживу.

— Не строй мне глазки, — буркнула я, чувствуя, как волнение перерастает в страх. — Знаю, что это страшно, знаю, что может плохо закончится, но моего лорда-демона тебе все же лучше отпустить.

В этот раз собственная жалкая попытка сострить не принесла удовлетворения, только усугубила страх, который я отчаянно пыталась загнать поглубже. Но, видимо, привычка огрызаться стала своего рода защитным механизмом, которым я реагировала на все вокруг, а потому придется в очередной раз испытать глубину терпения архидемона. Будем надеяться, аргумента, который я сжимаю сейчас в напряженной до судорог руке, будет достаточно, чтобы успокоить Люцифеля.

Кельтар молчал. Похожие на провалы в Бездну глаза, не отрываясь, смотрели на меня. Я заставила себя не отводить взгляд, но от этого было только хуже — ужас волнами поднимался внутри, заставляя трепетать все мое существо. Этот страх был куда глубже всех моих разумений, убеждений или принципов, даже не животный рефлекс, а что-то на уровне тех уголков подсознания, которые некоторые маги называют памятью о прошлых жизнях, а западные ученые именуют генетической памятью.

Надо же, какие я умные слова вдруг вспомнила, хотя уверена, что никогда прежде с ними не сталкивалась. Цепляясь за эти незнакомые замудренные понятия, я смогла немного отвлечься и успокоиться. Может, вот так, глядя на мою спокойную (уж скорее, покойную, хех) физиономию, Кельтар тоже успокоится, и все будет хорошо.

Мне очень хотелось в это верить. Но в этот момент, словно в насмешку, тело меня подвело — рука, предательски дрогнув, чиркнула серебряным лезвием по предплечью архидемона. Черные глаза, оторвавшись от моего лица, заворожено наблюдали, как в довольно глубоком порезе набухают алые капли. Секунда, другая, и вот робкий багряный ручеек заскользил по смуглой коже.

Кельтар вздрогнул, и в его глазах появился тонкий, едва видимый рубиновый ободок. Краем глаза я уловила, что его пальцы слегка ослабили хватку.

— Это… лунное серебро? — сипло и как-то через силу бросил архидемон, продолжая пожирать взглядом не желающий затягиваться порез.

— Да, — я слабо улыбнулась, чувствуя, что ужас начал осторожно отступать, а коленки, напротив, начинают дрожать все сильнее. — Я что, похожа на дуру, которая будет угрожать демону обычной железкой?

По бледным губам Люцифеля скользнула тень ответной улыбки.

— Ты похожа на дуру, которая вообще осмелилась угрожать демону, — ответил он уже более живым тоном.

От облегчения у меня даже потемнело в глазах. От накатившей слабости я чуть не рухнула на пол, в последний момент подобравшись. Кажется, пик злости миновал, и, если Дис снова все не испортит, я смогу убедить Кельтара отпустить моего непутевого напарника.

— Знаешь, у меня уже рука устала, — призналась я, когда клинок снова опасно вильнул, едва не оставив вторую царапину. — Мой лорд-демон, конечно, тот еще придурок, и шуточки у него дурацкие, но не убивать же его за это…

Багровый ободок радужки в глазах Кельтара стал гораздо шире, но после моих слов архидемон зло прищурился:

— Шутки, значит, да? — прошипел он. — А то, что ты мне дверь открыла, будучи без одежды — тоже одна из его шуточек?

Дис сдавлено пискнул. Наверное, не будь у него передавлено горло, это был бы смешок, причем крайне ехидный. Хорошо, что на едкий комментарий у него воздуха не хватит, а то бы я точно эту кашу не расхлебала.

Послав вампиру убийственный взгляд, я устало выдохнула:

— И что вы так к моему внешнему виду привязались? Ну привычка у меня такая — без одежды спать! И Дис виноват только в том, что я его в сексуальном плане абсолютно не интересую, а потому не стесняюсь при этом извращенце спать голой! — поняв по лицу Кельтара, что мои оправдания выглядят жалко и неправдоподобно, я глухо взвыла: — Да Т’рор тебя раздери, если тебе станет легче, могу хоть каждое утро в таком виде перед тобой дверь открывать, хоть с этим придурком, хоть без него!

Мой лорд-демон, оценив по достоинству бредовость моего заявления, начал мелко трястись от едва сдерживаемого смеха. Тот факт, что его крепко держит за горло злой архидемон, как-то померк перед желанием поржать над глупой ведьмой. Я уже пожалела, что рот раскрыла — теперь ведь от подколов этого извращенца спасу не будет.

Мысленно засунув Дису в рот противный старый носок из учительских стратегических запасов, я перевела жалобный взгляд на Кельтара, ожидая, что тот тоже издевательски смеется. Но вместо веселья я наткнулась на задумчивое лицо архидемона. А я только обрадовалась, что он божий одуванчик, краснеющий при виде голых девок! Кажется, ошиблась…

Как в подтверждение моих догадок, Люцифель вдруг покраснел и оглушительно чихнул. Чих получился такой силы, что с многострадально опухшего носа ручьем потекла кровь, заливая дорогую белоснежную рубашку с коротким рукавом. Выпустив Диса, архидемон инстинктивно попытался зажать ноздри и остановить кровотечение. Естественно, бесполезно и крайне болезненно.

— Чтоб вы все провалились в Бездну, извращенцы, — вздохнула я и, сунув меч в руки чудесным образом освободившегося вампира, потащила Кельтара к кровати.

Усадив архидемона на разобранную постель, я с силой отвела его перепачканные кровью ладони от лица. Несчастный нос больше походил на помесь помидора с водопроводным краном. Да и сам Кельтар выглядел довольно жалко и совсем не грозно.

Тяжко вздохнув, я телепортировала из лаборатории походную аптечку. Приказав Люцифелю не двигаться, принялась останавливать кровь и обрабатывать примятую переносицу. Регенерация, конечно, у Кельтара должна быть чудовищная, но кровь остановить и вправить нос все равно надо, а то срастется неправильно.

Дис, оказавшись на свободе и держа в руках меч, осмелел и даже попытался было сунуться со своими ехидными комментариями, но, перехватив мрачный взгляд Люцифеля, благоразумно предпочел сныкаться в ванной. Вот и правильно, я с ним еще проведу воспитательную беседу относительно того, когда и кому хамить можно, а когда лучше прикусить язык. В конце концов, не ко всем архидемоны относятся с таким же снисхождением, как к недалеким наглым ведьмам.

Обед готовила я. Просто потому, что пребывала в дурном расположении духа, а готовка — отличный повод занять руки чем-нибудь неразрушительным.

После оказания первой помощи Кельтару последний был спроважен за дверь с клятвенным обещанием отправиться в путь после обеда. Избавившись от свидетеля, я приступила к воспитательным работам, которые, как это обычно бывало, закончились криком, матом и массовым уничтожением мебели. Целой в комнате осталась только кровать, но перевоспитать Диса мне так и не удалось. Максимум, чего удалось от него добиться, так это обещания не шутить над Кельтаром, чтобы мне не пришлось, чуть что, хвататься за меч.

И теперь, недовольная упертостью напарника, я хмуро мучила плиту, а мужчины, видя, что меня лучше не трогать, молча ждали результат. Скажу честно, этот выводок самцов, оккупировавший мой замок, начинал меня порядком раздражать.

Синяк на лице князя бесследно рассосался, да и нос Кельтара уже утратил нездоровую припухлость. Дис, внешне абсолютно здоровый (на деле просто спрятавший синяки, оставшиеся от пальцев Люцифеля, под воротом спортивного костюма, один в один как у Танатара), благоразумно терся у противоположного конца стола, стараясь держаться подальше от архидемона. Надай же, нагло отстраненный мной от продуктов, усиленно потел, ощущая царившую на кухне гнетущую атмосферу.

— Готовить лучше ты не стала, — заметил вампир, когда на стол, ведомые магией, с громким стуком опустились пять тарелок с яичницей и одна миска с чем-то, отдаленно напоминающим салат.

— Заткнись и жри, что дали, — огрызнулась я, плюхаясь на стул.

Князь и его лорд-демон переглянулись, но, видимо, передумали комментировать мою стряпню. Надай с сомнением посмотрел на свою тарелку и решил поголодать, покуда злая магичка не уедет.

— И тебе приятного аппетита, — буркнул Дис и, демонстративно морщась, наколол яичницу на вилку.

Я свою порцию съела довольно быстро. И что им не нравится? Вполне съедобно, и даже не пересолено. Так что пусть не жалуются. Вот только почему-то никто не спешил притрагиваться к еде, кроме Диса, конечно, уже давно ко всему привыкшего. Поджав губы и прищурившись, я медленно и нарочито громко забарабанила пальцами по столу.

Под моим пристальным взглядом дрогнул и сдался сначала Танатар, а затем и Надай. Кельтар сопротивлялся дольше всех, но оно и понятно — там, в Пандемонии Пантейском, еда явно получше будет, и даже моя хмурая физиономия не смогла заставить гурмана-архидемона притронуться к моим кулинарным «шедеврам». И, как всегда, некстати вспомнились слова Диса о том, что я испортила Люцифелю аппетит своей «голой» выходкой.

Я решительно отставила пустую тарелку и тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли. Не хватало еще подобно благовоспитанной девице потерять голову от стыда. Подумаешь, голым пупком архидемона напугала, эка невидаль. И вообще, надо думать не обо всяких глупостях, а о делах. Кстати, да, надо переходить к делу.

— Значит так, пока вы едите, я обрисую ситуацию, — перестав барабанить пальцами и скрестив руки на груди, заявила я. — И то, что вы едите, означает отсутствие комментариев с вашей стороны, понятно?

Естественно, мужчины поперхнулись, услышав мои слова. Шовинисты демоновы, не привыкли, что их баба затыкает. Даже Дис, уже не первый год знавший меня, был возмущен подобным положением вещей — он-то никогда не упускал случая вставить свои пять серебрушек.

— Вопросы задаем с поднятием руки, — рыкнула я, пресекая возможные споры. — Лишнего не скажу, дважды повторять не буду.

Условия были принято молча. Просто достойных возражений не нашлось, а мое далекое от радужного настроение обеспечило отсутствие мелочных замечаний.

— Итак, как Танатар-нор уже знает, он остается в замке, усиленно лечится и лишний раз никуда не высовывается, верно? — князь, явно недовольный, хотел что-то сказать, но Кельтар чувствительно ткнул его в бок, и бунт был подавлен. — Надай также остается в замке…

Мужик вздрогнул и глянул на меня как-то затравленно.

— Н-но, госпожа магичка, у меня семья-а… — проблеял он неуверенно.

— Триста золотых, — оборвала его я. — Триста золотых за то, что ты несколько дней проведешь в моем замке, под магической защитой, а не шатаясь с нами по лесам и болотам. В качестве обязанностей необходимо трижды в день кормить Т’рорского князя, развлекать его разговорами и следить, чтоб благородный Танатар-нор не смылся на поиск новых подвигов.

— Хора, ты свихнулась? — взвился Дис со своего места. — Триста золотых этому дикому мужичью? Да ты мне столько денег за раз никогда не давала!

Я раздраженно вздохнула и щелкнула пальцами. Долгожданная месть свершилась — рот вампира был заткнут старым учительским носком. Поток возмущений прекратился, сменившись гневным мычанием, а вскоре Дис, распробовав, что именно представляет из себя кляп, закашлялся, тщетно пытаясь вытащить вонючий носок изо рта.

— Сказала же, вопросы задаем с поднятием руки, — зло усмехнулась я. Напарник ответил не менее злым взглядом. — Ну так что, Надай, подождет твоя семья еще с нундинку?

Крестьянин яростно закивал, всем своим видом выражая искреннее желание чуть ли не прописаться в моем замке навсегда. Еще бы, за такие деньги он со всей своей семьей сможет безбедно пару лет прожить. А если окажется достаточно умен и деловит, то вполне может вложить деньги в выгодное дельце и выбиться в зажиточные крестьяне.

— Продуктов должно на пару нундин хватить за глаза, так что с голоду не помрете, — сказала я, взмахом руки останавливая неистовые кивки. — В вашем распоряжении кухня, спальни и гостиная. В лабораторию соваться не советую, равно как и бродить по замку в поисках приключений. На улицу выходить только при крайней необходимости, и только через парадную дверь. Предметы, которые светятся красным, ни в коем случае не трогать. «Зеленые» предметы брать можно, но обязательно ставить на место, причем как можно быстрее. Все остальное в свободном доступе, надеюсь, не перепутаете. Вопросы?

Вопросов не было. Танатар, сверля хмурым взглядом тарелку, пробубнил что-то вроде «Да понятно все, что тут перепутать можно?». Надай, сияя, как начищенный тазик, то кивал, то мотал головой, видимо, не до конца определившись, что надо изобразить — согласие с правилами или же отсутствие вопросов.

У меня подобная картина вызвала опасения, что мои слова просто-напросто пропустили мимо ушей, раз не возникло ни одного глупого вопроса. Вздохнув, я решила помянуть учителя добрым словом и воспользоваться его любимым (а мной довольно-таки нелюбимым) методом закрепления материала.

— Что ж, если у вас вопросов нет, то проверим, как вы все поняли, — промурлыкала я, опять раздраженно забарабанив пальцами по столу. — Надай, какие предметы трогать нельзя?

Мужик замер. На лице отразилась мука мыслительного процесса.

— «Красные»? — неуверенно предположил крестьянин, стыдливо бледнея.

— Надо же, не все потеряно, — обрадовалась я. — Правильно, Надай, «красные» трогать нельзя. А «зеленые»?

— Можно, но потом быстро вернуть на место, — воодушевился тот.

— Умница, — искренне восхитилась я и повернулась к князю. — А теперь, Танатар-нор, вопрос к вам: какие комнаты вам можно посещать?

Мужчина вздрогнул и поднял на меня свои золотисто-карие глаза. Ни дать ни взять оскорбленная невинность. И как злая вредная ведьма посмела задавать свои глупые вопросы этому рыжему созданию с ангельским взглядом?

Наверное, у этой ведьмы, у меня то есть, иммунитет к щенячьим глазам, надо же, какая печаль. Кельтар ехидно ухмыльнулся, явно предвкушая провал контрактора.

— Спальня… кухня… гостиная… — Кирин, смешно наморщив лоб и глядя вверх, медленно выдавил из себя три слова, вдруг остро напомнив мне, как я сама вот так же пыталась вспомнить классификацию демонов незадолго до смерти учителя.

— Правильно, — вздохнула я, отводя глаза. — Ладно, будем считать, материал усвоен, и по возвращении трупов я не обнаружу.

Последняя моя фраза достигла цели. Надай снова побледнел, осознав, чем может закончиться для него малейшая оплошность. Танатар только прищурился, но и в его ауре я уловила отголоски опасений. Ничего, справятся, не маленькие. А если будут бояться перепутать «красные» и «зеленые» предметы, то вообще предпочтут не трогать и те, и другие.

— Что касается Кельтара-нор и Диса, то мы с вами сейчас спускаемся в гараж, садимся в мою Малышку и едем в сторону Хоррских Болот, — объявила я. — Остальное расскажу на месте, чтобы не тратить время.

— Малышку? — переспросил Кельтар, удивившись.

— Парень, там такая Малышка, закачаешься, — с придыханием протянул Дис, заухмылявшись.

Я погрозила вампиру кулаком, напоминая об обещании не нарываться на неприятности, и загадочно улыбнулась, решив, что это тот случай, когда слова бесполезны. Кроме того, не могу же я лишить себя и Диса полюбоваться ошарашенной мордашкой архидемона еще раз. А в том, что лицо у него будет именно такое, я не сомневалась.

Оставив Надая мыть посуду, а князя — дуться (кто бы мог подумать, что взрослые суровые мужики умеют так демонстративно обижаться!), я повела демонов в гараж. Туда вела длинная неосвещенная лестница, а в самом помещении было темно, хоть глаз выколи.

Почти сразу же Дис умудрился навернуться с громкими эпитетами в мой адрес. Кажется, это был прототип преобразовательной камеры, судя по хрустальному звону рассыпавшихся осколков. Жаль, я планировала переделать эту рухлядь во что-нибудь полезное.

Немного правее раздался смачный плюх и сдавленное шипение. Ага, это Кельтар тоже во что-то врезался, но благоразумно промолчал, сделав вид, что все в порядке, и крутые архидемоны таких досадных оплошностей не допускают.

Я, предусмотрительно оставшись стоять у двери, всласть наслушалась грохота, шипения и матов, а затем соизволила зажечь свет. В гараже, и без того заваленном всяким хламом, царил полный кавардак. Дис, перечисляя всю мою близкую и дальнюю родню, пытался выбраться из-под ловчего тента-невидимки, а Кельтар, что-то бормоча под нос, тщетно прилаживал на место рухнувшую полку. Архидемон явно не дурак, решил вдоль стеночки проскользнуть, думал, меньше шансов убиться. Но не помогло — не рассчитал, что на стенах бывают полки.

— Вы чего рванули в темноту-то? — с издевкой поинтересовалась я, старательно изображая искреннее сочувствие и пытаясь не заржать. — Решили покалечиться раньше времени? Мы же еще даже в Малышку не забрались…

— Хора, тсыть-пересыть, могла бы сразу свет включить! — заорал на меня Дис, выбравшись, наконец, из-под тента. — Знаешь же, что в этой свалке с Пришествия Богов никто не убирал, и убиться здесь как раз плюнуть!

— Я искала переключатель, — пожала плечами я. — Думала, вам хватит ума не бросаться вперед сломя голову. Видимо, ошиблась. Тоже мне, демоны.

— Стерва, — прошипел вампир.

— Сам же воспитывал, — парировала я. — Не ты ли ныл: «Хора, ты такая нюня, лишь молчишь в ответ, с тобой не поругаться толком… Ну давай, ну ругнись хоть раз!»? Вот, ругаюсь, вредничаю, издеваюсь, а тебе опять что-то не нравится?

Наша перепалка грозила перерасти в очередной скандал с массовыми разрушениями, но в происходящее вмешался Кельтар, мигом остудив наш с напарником пыл:

— Ну, и где эта ваша Малышка? — пропыхтел он, разочарованно отбрасывая многострадальную полку в сторону.

— А, вон она стоит, — небрежно махнула я рукой ему за спину.

Люцифель обернулся и приготовился припечатать мою красавицу скептическим комментарием, но так и застыл с раскрытым ртом. Мы с Дисом переглянулись, довольные произведенным эффектом.

— Это и есть… Малышка? — сипло уточнил архидемон.

— Она самая, — промурлыкала я, подходя к машине. — Впечатляет, правда?

— А-ага… — выдавил Кельтар, но, услышав свой жалкий голос, нахмурился и прокашлялся. — Правда, с названием этого чудовища ты промахнулась.

— Серьезно? — я деланно надула губки. — А мне кажется, имя этой красотке идеально подходит.

Я любовно погладила колесо моей Малышки, которое было на две головы выше меня. Сам техномагиль (в народе просто машина, безо всяких «техно» и «маго») представлял собой колоритное зрелище — блестящая бронированная коробка на пяти огромных колесах, все выкрашено в ядовито-красный цвет и покрыто огромным количеством шипов, лезвий и пушек. Эдакая мобильная крепость, способная переехать даже огра.

Кельтар покосился на меня и вздохнул.

— Нервная ведьма, помыкающая Т’рорским князем, угрожающая архидемону лунным мечом и травящая гостей подобием еды… — пробормотал он. — Стоит ли удивляться тому, что она разъезжает на хромированном чудовище высотой с дом?

— Ты забыл уточнить, что эта психованная ведьма носится по замку без одежды, пугая архидемонов голым задом, — влез Дис и, увернувшись от когтей Люцифеля, резво забрался на заднее сиденье Малышки.

— Каким задом, ты, триборгонова тсыть, — возмутилась я, снова прибегнув к южным ругательствам. — Это был пупок! Ну, и то, что располагается выше и ниже…

Кельтар громко хлопнул передней дверцей машины, ясно давая понять, что не желает слушать обсуждения того, чем я там его пугала. Надо же, какие мы нежные. Я закатила глаза и полезла на водительское сиденье.

— Тебе не кажется, что при виде этого чудовища вся нежить на километры вокруг по норам попрячется? — поинтересовался у меня Кельтар, когда я забралась внутрь машина и раскрыла панель управления.

— У Малышки встроенный семислойный отталкивающий морок, — сухо проинформировала его я, сосредоточенно вбивая проверочные команды в управляющую систему. — Плюс шумопоглощающий экран, взаимосвязанный с двигателем, работающим на переработке звуковых вибраций. Я три года на детальную проработку убила, не считая нескольких сотен тысяч кредитов, так что прокачана Малышка по самое некуда. Такого техномагиля нет ни у кого на всем Пантее.

— Купила бы за пятьдесят золотых къярда из княжеских конюшен и не парилась бы, — пробормотал себе под архидемон.

— Был у меня къярд, хороший, породистый, против нечисти натасканный, — хмыкнула я, закончив проверять состояние машины. На экране высветилось жизнерадостное «Все системы работоспособны. Приготовиться к старту?», и я нажала кнопку согласия. — Да только пять лет назад одна вампиристая сволочь его загрызла, из любви, так сказать, к искусству.

Вышеупомянутая сволочь заерзала на заднем сиденье.

— Вот только не начинай, ладно? — застонал Дис. — Мы с тобой тысячу раз это обсуждали — я тогда был молодой, неопытный, глупый… И вообще, я жрать хотел, а в округе из подходящих на роль жертвы были только ты да твоя клыкастая лошадь. Сожри я тебя, ты бы больше обрадовалась?

— Я бы больше обрадовалась, если бы ты вообще никого не жрал, — парировала я, даже не оглянувшись. — Впрочем, что ни делается, все к лучшему. Я и от той упрямой скотины наконец-то избавилась, и напарника подобрала, и смогла вплотную приступить к разработке шумопоглотителя, — как ни крути, одни плюсы.

Панель управления отъехала на задний план, и из-под нее показался штурвал. Я крепко схватилась за него, и Малышка, отвечая на мое прикосновение, мелко завибрировала, наращивая мощность. В это же время тяжелые гаражные створки дернулись и медленно поползли в стороны. Техномагия во всей своей красе — все работает четко и слажено, без осечек. Не зря я полгода просидела над этой системой зажигания.

Почувствовав дрожь техномагиля, Дис, позабыв про споры, судорожно вцепился в ремни безопасности.

— Знаешь, друг, я бы и тебе советовал пристегнуться, — обратился он к Кельтару, с громким щелчком вставляя крепление ремня в паз. — Кататься на Малышке — удовольствие ниже среднего, если, конечно, ты не чокнутая ведьма.

Я на это замечание демонстративно передернула плечами, но пристегиваться не стала. Да, мне нравится тряска и ощущение скорости, должна же у меня быть хоть какая-то радость?

Кельтар, с сомнением посмотрев на слегка побледневшего Диса, все же решил последовать его примеру. С ремнем он возился долго, но я великодушно не стартовала, покуда не раздался победный щелчок.

— Ну что, все готовы? — спросила я и, не дожидаясь ответа, вдавила педаль в пол.

Малышка сорвалась с места, и нас вжало в кресла. Я, лихо гикнув, дернула штурвал, и мотор заревел, набирая обороты. Хотя кому я вру — не было никакого рева. Даже если бы мы неслись по Трещащей Пустыне, в кабине не раздалось бы ни звука. Что ж, можно в очередной раз погладить себя по головке, поздравляя с тем, что шумопоглощающий экран работает безупречно.

Вылетев из ворот, мы понеслись в юго-западном направлении. Я хлопнула ладонью по мигавшей кнопке закрытия гаражных ворот и по привычке обернулась проверить, сработало ли. Техномагия не подвела, и огромные кованые створки неторопливо возвращались на место. Ну разве я не гений? Хоранна Черно-белая, величайший техномаг тысячелетия!

Справа от меня раздался шумный ох. Я бросила взгляд на соседнее сиденье и не без злорадства отметила, что Кельтар совсем не благородно позеленел и судорожно вцепился пальцами в сидушку. Правда, одним охом он и ограничился — ни тебе воплей ужаса, ни матов, ни даже скромного «Мать твою!..». Я даже как-то разочаровалась, ведь архидемон уже не раз продемонстрировал наличие крайне неустойчивой психики. А тут вдруг каменное спокойствие.

Дис, бледный, но без нездоровой прозелени, насвистывая, рассматривал виды за окном и упорно делал вид, что все прекрасно. Но я знала, что это дело привычки: первые пять-шесть поездок сопровождались обильными семиэтажными конструкциями как в адрес машины, так и меня. Иногда мне этого даже не хватает.

Малышка ровно катила по Хорани, многокилометровой пустоши, образовавшейся после Войны Богов. Собственно, эта пустошь и дала мне имя, так как учитель нашел меня именно здесь. Случайно выжившая молоденькая магичка среди огромной равнины, заваленной трупами…

Я, вспомнив события тринадцатилетней давности, невольно вздрогнула. Машина вильнула в сторону, но тут же выровнялась. Дис сделал вид, что ничего не заметил, но второй демон удивленно повернулся ко мне.

— Мы едем к Мастеркам, — бросила я, чтобы избежать вопросов.

— Кирин говорил, что на него напали возле Топянки, — заломил бровь Кельтар. — Логичнее будет направиться именно туда.

— Может, и логичнее, но у меня с этой деревенькой натянутые отношения, — ответила я. — Так что я предпочту работать с Мастерками, у меня там много знакомых.

— Понятно, — Люцифель отвернулся, снова уставившись на далекую, едва видимую полоску жиденького леска.

— Топянка — это деревушка, в которой та стервозная бабища живет? — неожиданно заинтересовался Дис.

Ага, вспомнил тот случай. Я закатила глаза, поняв, что сейчас мне будут перемывать косточки. Впрочем, пусть, может, на почве сплетен мужики найдут общий язык, и мне не придется быть у них за надсмотрщика.

— Да, она самая, — подтвердила я, давая добро на утечку информации.

— Тогда я за то, чтобы держаться от нее подальше, — заявил Дис, подразумевая то ли деревеньку, то ли «бабищу». — После того, что она с тобой сделала в прошлый раз, даже мне неохота встречаться с этой дамочкой.

— Что за дамочка? — заинтересованно обернулся Кельтар, навострив уши.

Так и знала, что спросит! Хоть демон, а все туда же — не упустит случая сунуть нос в чужие грязные подштанники. И после этого мы, женщины, трещим без умолку…

— Да там такая… — Дис запнулся, пытаясь подобрать подходящее слово. — Хор, как ее звали-то?

— Варга, — ответила я. — Варга Повитуха.

— Все-то ты помнишь, — восхищенно присвистнул демон, и мне захотелось его придушить. — Короче, Кель, бабища эта красивая, сил нет, да и ведьмовским талантом не обделена, но вот характер… Та еще дрянь, я тебе скажу! Я поначалу удивился, чего это такая цаца в Хоррской глуши забыла, а потом эта цаца на Хору бросилась, и все встало на свои места. Я б такую тоже в магички не взял, психопатка же!

Да, менестрелем Дису явно не бывать. Ситуацию описал так, что даже я запуталась. А ведь я непосредственный участник событий.

Красочные «эпитеты» напарника вызывали у меня противоречивые чувства. Вроде неприятно, что Варгу демон считает красивой и талантливой, в то время как я — андрогинная бестолочь (до сих пор не уверена, что означает первое слово, но звучит крайне обидно). Но в то же время к чему отрицать очевидное — топянская знахарка действительно была по-ведьмински красива: черная, как смоль, коса ниже пояса, зеленые глазищи с густыми ресницами, женственная фигура, и, для полного комплекта, магические способности, причем такие, что мне порой хотелось удавиться от зависти. Сразу видно, что Боги ей благоволили, не то что мне.

Хотя, пожалуй, Семиликая неплохо подшутила, всучив талантливой красотке отвратительный характер, который ставил на всех ее достоинствах жирный дурнопахнущий крест. Как ни крути, а справедливость в мире есть, пускай и такая относительная.

— Она на тебя бросилась? — холодно осведомился Кельтар у меня, и от его тона мне стало не по себе.

— Дис, не преувеличивай, — поспешила я успокоить вдруг напрягшегося архидемона. — Никто на меня не бросался, подумаешь…

— Подумаешь, эта Варга швырнула в тебя чугунную сковородку и, натравив всех местных собак, выгнала за околицу, поливая отборной бранью? — закончил за меня напарник, презрительно хмыкнув. — Еще скажи, что эта стерва тебе чуть ли не подружка, просто у нее были критические дни…

— Демоны тебя раздери, Дис, ты неисправим! — заорала я, резко дергая штурвал. — Последнее предложение обязательно было заканчивать «критическим» замечанием?

Малышка, судорожно дернувшись, подскочила на пару метров, оставив позади приличную вмятину. Кельтара швырнуло на приборную панель и, не выстави он руки, его многострадальный нос снова оказался бы всмятку. А вот Дису повезло меньше — он с противным хлюпаньем врезался в спинку моего сиденья и глухо взвыл, хватаясь за расквашенную переносицу. Так ему и надо, извращенцу болтливому!

— Заляпаешь сиденье кровью — убью, — мрачно пообещала я, выравнивая петлявшую Малышку.

— Истеричка, — прогундосил Дис, запрокидывая голову назад и зажимая ноздри пальцами. — Как самой почем свет поносить эти ваши женские штучки, так это нормально, а как я…

— Если сейчас не заткнешься, выброшу вон на полном ходу, — оборвала я.

Кельтар, позеленевший еще сильнее, перевел на меня помутневший взгляд.

— Из-за чего эта Варга на тебя взъелась? — осторожно поинтересовался он, явно надеясь увести разговор от опасной темы.

Я прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Так, Хора, бери себя в руки. Не время истерить, ты на работе. И подумаешь, что тебя в очередной раз ткнули носом в собственную посредственность, должна была бы уже привыкнуть, что ждать от Диса тактичности так же бессмысленно, как того, что все демоны сегодня же соберут все свои пожитки и свалят с Пантея. А потому вдох… выдох… вдох… и медленно открывай глаза, пока Малышка не сбилась с курса.

— Понятия не имею, — уже довольно спокойно ответила я, мягко повернув штурвал, чтобы скорректировать траекторию движения. — Судя по тому, что я смогла разобрать среди потока матов, она что-то с учителем моим не поделила. Или же с каким-то другим магом, а учитель до кучи ей не понравился. Ну и я, соответственно, как его ученица.

— А сам учитель как-то пояснил эту ситуацию?

— Нет, — пожала я плечами. — На тот момент его бренные останки с полгода пылились в мавзолее при Цитадели. Ему там вроде за заслуги еще лет десять назад место забронировали…

Я покосилась на Кельтара и, наткнувшись на задумчивый взгляд, поджала губы.

— И не надо на меня так смотреть, я его не убивала, — тихо сказала я. Люцифель от моего замечания неловко вздрогнул. — Я, конечно, та еще неблагодарная дрянь, но на старика бы ни за что руку не подняла, он же мой учитель, в конце концов. Да и умер он сам, от старости, без чьей-либо помощи. Иногда мне кажется, что я его на этом свете только и держала…

В салоне повисла тяжелая тишина. Я хмуро следила за дорогой, всем своим видом выражая нежелание продолжать разговор. Кельтар вернулся к созерцанию однообразных видов за окном, а Дис натужно пыхтел на заднем сиденье, безуспешно пытаясь остановить кровь.

Такая безрадостная атмосфера держалась до самого конца поездки, а это ни много ни мало полтора часа. Поэтому, когда я наконец затормозила в леске неподалеку от Мастерков, Дис, издергавшийся от гнетущей тишины, громко и нецензурно выразил свою радость по поводу окончания поездки. Пришлось прервать его восторги строгим окликом и, когда это не помогло, ментальным пинком.

— А теперь немного о нашем плане действий, — объявила я, разворачивая кресло на сто восемьдесят градусов.

Кельтар несколько неуверенно проделал то же самое. Сразу видно, что с подобным техническим решением раньше не сталкивался, в западных техномагилях кресла жестко зафиксированы и возможностью кругового вращения не обладают. Но я вроде говорила, что моя Малышка — выдающаяся машинка, прокачанная по моим индивидуальным чертежам, а посему не похожая ни на что другое.

Я осторожно включила горизонтальный голографический экран, который мне кровью и потом пришлось вымаливать у одного западного военного, и развернула объемную карту Хоррских Болот. Наше местоположение мигало приятным зеленым огоньком.

— По словам Надая, за последние два-три месяца в Мастерках, Топянке и Лесоводах более тридцати мужчин в возрасте от пятнадцати до шестидесяти лет подверглись нападению нави, — я ткнула в три хоррские деревеньки, располагавшиеся ближе всего к болотам. Точки на карте засветились синим цветом. — Все нападения происходили неподалеку от Хоррских Болот и, судя по тому, что треть случаев имела летальный исход, мы имеем дело с целой стаей.

Я размашисто обвела предполагаемый ареал обитания нечисти. Выделенная область осветилась красным светом, поражая своим размером. По тому, что мне было известно о нападениях от Надая, выходило, что навь промышляет на всей многокилометровой территории болот, и найти их гнездо было довольно проблематично.

— Кирин тоже говорил, что этих тварей там не меньше тридцати, — задумчиво произнес Кельтар, внимательно изучая карту.

— Верно, — кивнула я. — И это вызывает у меня два главных вопроса. Первый: из кого переродилась навь в таком количестве? И второй: кто ее переродил? Ведь я была здесь всего три месяца назад, и никаких намеков на присутствие целой стаи навок не было. А значит, без посторонней помощи тут явно не обошлось.

— Я так понимаю, предположения у тебя уже есть? — спросил Кельтар.

Я хитро улыбнулась.

— Я же не дилетант, просиживающий штаны в Цитадели, — я самодовольно усмехнулась. — Естественно, у меня есть предположения, хоть для этого и пришлось изрядно покопаться в бестиарии.

Дис, который ознакомился с моими домыслами еще вчера вечером, со скучающим видом смотрел в окно. Хорошо хоть, не стал умничать, что уже в курсе предстоящих планов.

— Скорее всего, где-то в одной из трех деревенек погиб носитель магического дара, — продолжила я. — Может, там и дар был столь незначительный, что в Цитадели им не заинтересовались, но этого могло оказаться достаточно, чтобы после смерти обратиться в нечисть — Богов-то для упокоения умершего нет. Или же возможен второй вариант — кто-то, съедаемый ненавистью, обидой или другими негативными чувствами, покончил с собой, но не смог упокоиться из-за сильных страстей. Дальше, думаю, можно не объяснять.

— Одержимый ненавистью ко всему живому, перерожденный поднял целую стаю нави и натравил на местных, — понимающе закончил Кельтар. — Прозаичная история, которая сейчас встречается сплошь и рядом.

— И кому за это нужно сказать спасибо? — не удержавшись, язвительно поинтересовалась я.

Архидемон нахмурился и отвернулся. Неужели стало стыдно? Да в жизни не поверю, чтобы демон сожалел о том, что кого-то убил. Не бывает так.

— Можно подумать, ты бы смогла что-то изменить, — фыркнул Дис, метко бросая в меня откуда-то отвинченным болтом.

Удар получился довольно чувствительным — на лбу почти сразу вспухла красная шишка, и я, ойкнув, зашипела:

— Решил мою Малышку на винтики разобрать, скотина? В следующий раз я тебя к крыше привяжу…

Вместо ответа напарник кинул в меня еще какой-то деталью, но я успела ее поймать до того, как она врезалась мне в глаз. Рассмотрев железную штучку повнимательнее, я с облегчением поняла, что эти детали хитрый Дис прихватил в гараже, пока разносил вдребезги мой драгоценный хлам. Так что Малышке не грозит развалится от малейшей перегрузки. Но к крыше этого засранца привязать все равно стоит, просто для профилактики.

— В общем, не будем отвлекаться от дел насущных, — я решила вернуться к работе, оставив воспитательные процедуры на потом. — Наша задача — восполнить пробелы в этой головоломке. И для этого мы сейчас наведаемся в деревню, порасспрашиваем местных и дальнейшие действия будем строить уже на основе полученных данных.

— А Надая ты об этом расспросить не могла? — удивился Кельтар.

— Спрашивала, но ничего стоящего не выудила, — я тяжко вздохнула. — Он с семьей сюда переехал всего пару лет назад, живет на отшибе и толком с односельчанами не сдружился. А потому многие вещи проходят мимо него, да и сплетни, как ни крути, обычно распространяются кумушками на лавочках, а не простыми работягами.

— Значит, действуем как обычно: наведаемся к Мару и Ольсе, верно? — Дис с преувеличенным энтузиазмом потер руки.

— Значит, мы с Кельтаром-нор наведаемся к Мару, а ты в это время проведаешь Ольсу, — поправила его я. — Только учти, у тебя будет полтора часа от силы, я хочу до заката устроить засаду возле болот.

— Мне и часа хватит, — промурлыкал демон. — Ну, я пошел?

И, не дожидаясь моего ответа, выскользнул из машины. Я лишь закатила глаза. Хоть я и не одобряю методов Диса, спорить не приходится — в постели ему удается выудить немало нужной информации. Так что этот извращенец прекрасно совмещает приятное с полезным, и, пока это действует, не мне его осуждать.

— Кельтар-нор, у тебя как с иллюзиями? — поинтересовалась я, поворачиваясь к нему.

— Достаточно хорошо, — осторожно ответил архидемон.

— Тогда подкорректируй свою внешность, чтобы сойти за двоюродного брата Танатара-нор, — попросила я, сворачивая экран и отключая приборы управления. — Ну или хотя бы под человека замаскируйся, а то от тебя твоей демоничностью за километр прет. Глаза там карие сделай, клыки уменьши и обаятельность процентов на семьдесят убери.

Кельтар скривился, но промолчал. Я его, конечно, понимаю — никому не нравится, когда критикуют то, чем гордишься, но что поделать, мне не нужны заики среди мирного населения. Сельчане и к Дису года два привыкали, терпя его только потому, что я им демонстративно командовала, давая понять, что без моего разрешения демон никого не посмеет тронуть. А если я заявлюсь в компании с архидемоном, то меня сюда больше не пустят, от греха подальше.

— Так подойдет? — отвлек меня от размышлений незнакомый хрипловатый голос.

Я повернулась к говорившему и застыла с раскрытым ртом. На меня смотрел плотный, чуть выше меня, мужчина недалеко за сорок, с темно-красными волосами и светло-карими глазами. Волевой подбородок с ямочкой, который передавался из поколения в поколение в княжеской семье, покрывала едва заметная щетина, под глазами залегли нездоровые синеватые мешки, а узловатые пальцы мелко подрагивали, выдавая человека с легким психическим расстройством. Ни дать ни взять один из опальных княжих родственничков, трусоватый и злоупотребляющий вином.

— Бесподобно, — признала я. — Даже на уровне ауры довольно сложно разглядеть демонические черты. Мои аплодисменты, Кельтар-нор, ваше магическое мастерство невероятно.

В моем голосе проскользнули явные завистливые нотки. Впрочем, я и не собиралась скрывать, что мне действительно завидно — я такого мастерства и через сотню лет не достигну, силенки не те. Да, Хора, вечно тебя окружают талантливые, красивые, умные, а ты только и можешь, что язвить, грубить и копаться в своих техномагических штучках…

Кельтар польщенно улыбнулся и открыл дверь.

— Думаю, не стоит терять время, — заметил он, грузно спрыгивая на землю. — До заката нам нужно многое успеть.

Конец его фразы я едва услышала. Вздохнув, я в очередной раз приказала себе не думать о своей вопиющей посредственности и сосредоточиться на работе. Последовав примеру Кельтара, я через мини-пьют включила защитные экраны и невидимые мороки на Малышке. Техномагиль почти сразу же растворился в воздухе, словно его никогда и не было, и обнаружить его можно было, только врезавшись в одно из колес.

— Ну что, идем? — позвала я, с удовольствием отметив, что исчезновение Малышки произвело на Кельтара впечатление.

Архидемон, с трудом отведя взгляд от того места, где минуту назад была машина, кивнул, и мы, продравшись сквозь кусты, вышли на тропинку, ведущую в деревню.