Очаровательная смертная Самсона

Глава 7

Далила остановилась перед картиной, висящей над камином в комнате Самсона. Изображение величественного дома, окруженного обширной территорией и небольшим прудом привлекло ее внимание.

В нём было что-то странно знакомое, как будто она знала это место.

Она почувствовала, как Самсон остановился позади нее.

– Когда ты это нарисовал? – спросила она его не раздумывая.

– Как ты узнала, что это моя робота? – в его голосе было столько же удивления, как и в её собственном.

По какой-то необъяснимой причине она была уверенна, что это его картина. Она могла с легкостью представить Самсона, стоящего перед мольбертом с кисточкой в руке, в штанах и рубашке, измазанных масляными красками всевозможных цветов.

– Я не знаю. Но, когда я взглянула на нее, то поняла, что это ты нарисовал. – Далила сама поразилась уверенности, с которой произнесла эти слова.

– Да. Её написал я. Это родовое имение. Моя семья приехала из Англии.

– Очень красивый дом. Он всё ещё принадлежит твоей семье?

Строение больше напоминало замок, чем уютное жилище, но то тепло, которое почувствовала Далила, разглядывая картину, заставило ее понять, что это было настоящее семейное гнёздышко, полное смеха и веселья.

Она повернулась к Самсону и на секунду увидела боль в его глазах, которую он поспешил скрыть за улыбкой.

– Нет, больше нет. Они всё потеряли после нескольких неразумных вложений. Семья осталась без гроша, и всё продали. Вот что привело меня – хм, моих предков – в США. Их единственный сын приехал в страну в конце XVIII столетия, чтобы прославиться.

– У него получилось? Он стал известным? – заинтересованно спросила Далила. Ей нравились исторические рассказы, особенно если они касалась того, кого она знала лично.

– И да, и нет. В конце концов, он стал успешным бизнесменом, но больше никогда не видел своих родителей. То, что ему пришлось их оставить, было самым большим сожалением его жизни. Его глубоко опечалило, что он никогда не сможет обнять свою мать, и больше не поговорит с отцом о вещах, которые волнуют молодых парней.

В его голосе слышалась боль. Она ощутила, как чувство утраты ударило ей в грудь.

– Ты так говоришь, будто знал его. Это ведь произошло более 200 лет назад.

Самсон моргнул и снова ей улыбнулся.

– Мне нравиться думать, что я знал его. Это то, что бы чувствовал я на его месте. Потеря семьи – самое тяжелое испытание.

Она слишком хорошо все понимала.

– Когда ты потерял свою?

– Много лет назад.

Самсон притянул ее в свои объятья и поцеловал в макушку. Далила почувствовала, что он нуждался в нежности, и обняла его, обвив руками за талию.

– Пошли, присоединишься ко мне в моем любимом месте.

Самсон потянул ее вниз к большим подушкам, лежащим перед камином. Далила перевернулась на живот и смотрела на огонь. Тени, отбрасываемые пламенем, танцевали на ее обнаженной коже. Ее темные длинные волосы рассыпались по плечам. Некоторые из прядей были влажными после душа.

Он повернулся к ней, и положил голову на руку. Самсон восхищался красотой Далилы, играя с ее волосами.

Ему нравилось проводить рукой по ее обнаженной попе, ласкать ее более нежно, чем когда-либо ласкал женщину прежде. Ее кожа была восхитительно мягкой и безупречной.

– Ты сказала, что в командировке. Как долго ты будешь в Сан-Франциско?

Самсон опустил голову, чтобы поцеловать восхитительную впадину на пояснице.

– До среды. Я улетаю в Нью-Йорк ночным рейсом.

Он почувствовал внезапную острую боль в груди. Расстройство желудка? Не похоже – вампиры не страдают этим недугом.

– Нью-Йорк? Я раньше там жил. Скажи, чем ты там занимаешься?

Самсон хотел, чтобы она продолжала разговаривать и немного отвлекла его. Тогда он перестал бы думать о том, чего действительно желал – погружаться в неё снова и снова, и снова. Возможно, прокладывая дорожку из легких покусываний на ее попке, он снял бы напряжение. Он поддался импульсу и просто позволил своим губам слегка касаться ее нежной кожи.

Благодарный стон был ее ответом, прежде чем она снова заговорила.

– Я работаю независимым консультантом. И много времени нахожусь в командировках по работе.

– Какого рода консультант?

Ему на самом деле не было интересно, но он все еще не слышал возвращения Карла и знал, что ему нужно как-то убить время.

Как бы он не желал ублажить её своим языком, он не думал, что у него осталось достаточно самообладания, чтобы остановиться, и в этот раз не взять ее. Он ни в коем случае не хотел разозлить ее, занимаясь с ней сексом без презерватива, поскольку он сразу понял, что Далила просто бросит его, если он что-то сделает против ее воли.

Конечно, как вампир, он всегда мог заставить ее, но не хотел. Он хотел, что она по собственной воле пришла в его объятия. У него было чувство, что секс с Далилой приносил куда больше удовольствия, когда она его хотела.

Мысль о том, чтоб заставить ее, вызвала у него странное чувство вины.

– Финансовая чепуха. Это на самом деле не очень интересно.

Звучало так, словно она не хотела об этом говорить. Внутри него проснулся охотник, который, во что бы то не стало, должен был добыть ответ.

– Попробуй снова.

Чтобы мотивировать Далилу, он начал целовать ее сексуальную попку.

– Что?

Она повернула голову назад и посмотрела на него с любопытством.

– Позволь мне разобраться в этом. Ты не хочешь рассказывать, чем занимаешься? – спросил Самсон и приподнялся на локтях.

Она съежилась.

– Потому что это и вправду не так интересно. И как только я скажу тебе, ты будешь считать меня скучной из-за мое роботы.

– Отговорки, отговорки. Разве можно посмотрев на тебя сказать, что ты скучная.

Его взгляд демонстративно переместился на её спину и задницу. Нет, скучная – это точно не то выражение, которым можно назвать эту девушку. Сочная, горячая, чувственная… но даже такие слова не могли и близко описать то, что он видел.

– Ты будешь смеяться.

– Немного веры в мои возможности самоконтроля.

– Я – аудитор.

– Аудитор? – повторил он прежде, чем почувствовал сдавленный смех, зарождающийся в груди. Он пытался подавить ухмылку, но было поздно. Она боялась, что он сочтет ее скучной потому что она была аудитором? Это было так смешно.

– Можешь устроить мне проверку в любое время.

– Я могу сосчитать и измерить все части твоего тела, чтобы убедиться, что всё находиться на своих местах.

– Тебе понадобится чертовски длинная рулетка.

Секунду спустя в него полетела подушка.

– Я так и знала! Ну давай, смейся над маленьким аудитором – но это не будет оригинально. Я уже слышала все шутки.

Самсон схватил подушку и бросил прямо в неё, начиная бой. Он знал, что она не злилась на него, когда услышал её хихиканье.

Она перекатилась и ударила его другой подушкой, которую он сразу же забрал, затем схватил Далилу и придавил своим телом. Она тяжело дышала. Самсон поцеловал девушку, а затем отпустил.

– Что заставило тебя стать аудитором?

– Это то, в чем я была сильна.

Она, казалось, неохотно говорила о выборе своей карьеры.

– Но ты не знала этого, пока не начала работать. Наверное, что-то заинтересовало тебя в этой профессии.

– Дело не в интересе к работе, скорее… даже не знаю, на меня повлиял тот факт, что таким образом я могу что-то контролировать.

Этот ответ удивил Самсона. Далила не казалась ему эгоцентрической женщиной, желающей всё контролировать.

– Не уверен, что правильно тебя понял. Что ты имеешь ввиду под контролем? Ты хотела быть начальником?

Она была сильной женщиной. Самсон мог с легкостью представить её главной в той сфере деятельности, которой она занималась.

Далила покачала головой.

– Ничего такого. Я просчитывала риск, чтобы быть уверенной, что всё пойдёт так, как надо.

– Но разве это то, чем ты сейчас занимаешься? Просчитываешь риск?

Как будто она чего-то боялась. Что могло её пугать?

– В какой-то степени, да. Я контролирую, чтобы ошибки вовремя исправлялись. Нахожу виновника и улаживаю ситуацию. Это устраняет риск в будущем.

– Почему это для тебя так важно?

Теперь Самсону было интересно. Почему такая роскошная женщина была заинтересована в такой, на первый взгляд, обыденной сфере деятельности? Разве она не должна увлекаться чем-то более женственном?

– Потому, что некоторые окончательные результаты могут навредить людям. Если я могу уменьшить риск, то могу свести на нет плохие ситуации.

Интересная теория.

– И люди не пострадают?

Она кивнула.

– Разве ты не смогла бы помочь людям больше, если бы стала врачом?

Это казалось более простым путём в стремлении помочь людям, если это было то, что она хотела делать.

Она отмахнулась от него.

– Господи, нет! Меня тошнит от одного вида крови. С цифрами я могу справиться, с кровью – нет.

Самсон тяжело сглотнул. Если она не переносит вида крови, позже это определенно будет проблемой… О чем, черт возьми, он думает? Не будет никакого позже. Ей никогда не придется иметь дело с кровью. Он её не укусит.

Время сменить тему. Быстро.

Он снова навалился на девушку своим телом, фиксируя её запястья и наклоняя голову. Его дыхание перемешалось со вздохами Далилы.

– Ты самая волнующая женщина, какую я когда-либо встречал.

Слишком резкая смена темы? Возможно, но, казалось, девушку это совсем не волновало.

– Поэтому ты снова возбужден?

Его член, упирающийся Далиле в бедро, было трудно не заметить.

– И самая проницательная. И если Карл не появится здесь в ближайшие десять минут, не знаю, что с тобой сделаю.

Его прерывистое дыхание сделало это заявление более весомым.

Далила потерлась бедром о его пенис, искушая ещё больше.

Маленькая шалунья!

– Пять минут, – поправил он себя и застонал.

Самсон ослабил хватку на её запястьях, и она, освободив одну руку, обхватила его за шею.

– Возможно, я помогу тебе скоротать время.

Далила притянула его к себе и коснулась губами.

Как только он почувствовал мягкость ее кожи, а затем, несколько секунд спустя, ощутил её язык, проскользнувший в его рот, то потерял себя.

В течение нескольких секунд он возвращал её страстный поцелуй, но желание проникнуть в неё стало слишком сильным. Используя все оставшееся самообладание, он перестал к ней прижиматься и перевернулся на спину.

Он сел и отодвинулся от неё.

– Хорошо. Давай договоримся. Ты остаешься там, – сказал он, указав на одну из подушек на полу. – А я останусь с этой стороны.

– А потом?

– Мы поговорим. Возможно, мне следует одолжить тебе халат.

– Халат? Уже насмотрелся на меня?

– Нет. Даже от части. Но будет весело сорвать его с тебя, как только получим презервативы.

Он уже представил себе эту картину. Чёрт, его мозг совсем не работал. Самсон не мог думать сейчас ни о чём, кроме секса, или, если быть точным, кроме секса с Далилой.

У него сложилось впечатление, что ему понадобиться больше времени, чем одна ночь, чтобы вернуть свой организм в норму.

Карл загнал лимузин в гараж и вышел. В два захода он занёс продукты и все личные вещи Далилы в фойе, вместе с цветами, которые ей подарил Самсон.

В доме было тихо, кроме тихих голосов, доносящихся сверху.

Его слух был таким же острым, как и у Самсона. В кухне он тотчас же заметила записку шефа. Когда он прочел ее, то приподнял бровь. Его босс думал обо всем.

Без колебаний он переместил всю кровь из основного холодильника в другой, меньшего размера, стоящий в кладовой, и закрыл его. Далила не найдет ничего из ряда вон выходящего, и их секрет будет в безопасности.

Ему не нравилось, что женщина осталась в доме, но он будет последним, кто поддаст сомнению решения своего шефа.

Карл был полностью предан Самсону. Его верность не имела границ, и он бы отдал свою жизнь за него в случае острой необходимости.

В конце концов, Самсон подарил ему второй шанс, когда банда преступников забрала его человеческую жизнь. Правда, он был сейчас вампиром, но в понимании Карла это было лучше, чем быть мертвым.

Карл закончил наполнять холодильник человеческой едой, а затем принес вещи Далилы в гостевую комнату вместе с букетом красных роз.Он знал, что её нет в гостевой спальне: он мог слышать их обоих в комнате шефа. Он остановился у входной двери и положил коробку презервативов, и вдруг услышал смех Самсона.

Он уже давно не слышал, чтобы его шеф так смеялся. Он наконец был счастлив, по крайней мере пока. И это пока, продлится совсем недолго. То, что нашел Карл среди вещей Далилы, когда упаковывал их, тревожило его. Ему нужно было рассказать об этом Самсону.

Он поднял руку, чтоб постучать в дверь, но заколебался.

Он вспомнил точные указания Самсона о том, чтоб его не беспокоили, но, несмотря на все свои опасения, Карлу не хватило смелости потревожить парочку. Самсону нужна была ночь веселья и игр. Это подождет.

Карл вышел из дома, зная, что шеф услышал его шаги на лестнице. Не было нужды сообщать ему о том, что он выполнил все его пожелания.

Как только он вернулся в машину, набрал номер.

– Да Карл, – тотчас же ответил Рикки.

– Нам нужно поговорить. Это срочно.

– Я с Амором. Вниз по Дог Патч, за старой мельницей.

Дог Патч – часть района Потреро Хилл в Сан-Франциско, был также одним из наиболее жутких кварталов и не относился к тем местам, где любили гулять люди после наступления темноты. Вампирам же нравилось это место, находящееся вдали от любопытных человеческих глаз.

– Пятнадцать минут.

Карл сильнее надавил на педаль газа, и автомобиль спустился с холма, направляясь к Эмбаркадеро[11].

– Что ты имеешь ввиду? Он был вооружен? – шипел Джон Риардон в трубку. Он нервно вышагивал на заднем дворике, постоянно оглядываясь назад, надеясь, что жена его не услышит.

– Я не знаю, что случилось, но говорю тебе: я ухожу.

– Мы так не договаривались, Билли. Я уже заплатил тебе, – запаниковал Джон.

– И я заработал свои деньги, но сучке постоянно помогают. Ты мне сказал, что она никого тут не знает, и внезапно рядом с ней оказывается этот парень, готовый защищать её ценой собственной жизни? Говорю тебе, в нем было что-то жуткое. Не лезь к ней.

– Черт, просто попробуй ещё раз. Я увижу её завтра в офисе и узнаю, что она будет делать вечером. Я прослежу, чтобы ты застал её одну. Пожалуйста, выручи меня.

Он слышал, как Билли резко вдохнул несколько раз прежде чем наконец-то ответил:

– Если бы ты не был женат на моей сестре, мы бы даже сейчас не разговаривали. Хорошо,- он снова остановился, – но на этот раз, ты мне всё расскажешь. А потом я решу, стоит ли помогать тебе. Я больше не стану вслепую рисковать своей жизнью для тебя. Только ради семьи.

– Меньше знаешь – крепче спишь.

Как бы сильно Джон ни хотел, чтобы его шурин помог ему выпутаться из беспорядка, в котором он погряз, но он всё же решил, что безопаснее не посвящать Билли во все детали.

– Чушь. Начинай говорить, или я умываю руки.

Различные стычки Билли с законом сделали из него задиру.

– Обещай мне, что ничего не скажешь Карен.

Джон не хотел, чтобы жена узнала о его проделках. Они и так часто ругались по любому поводу.

Билли проворчал в знак согласия.

– Я подделал бухгалтерские книги. Сначала это было действительно легко, просто несколько записей. Я списал некоторое оборудование. Ну а продать его, и положить в карман дополнительный заработок стало совсем лёгкой задачей. Это помогло. Нам нужны были деньги после покупки нового дома.

Джон знал, что нет никакого оправдания краже, но у него действительно не оставалось выбора.

Процентная ставка по ипотеке кусалась, и он не мог больше вносить платежи.

– И это всё? Прости, но это не достаточно весомая причина, чтобы избавляться от аудитора, – ответил Билли, явно успокоившись. – Ты даже не знаешь, выяснит ли она о твоих махинациях.

Если бы только Билли знал, что происходит на самом деле, но он не верил, что тот сможет держать рот на замке.

– Она обнаружит, она одна из лучших. Я проверил её.

– Итак, она узнает, а ты отделаешься легким выговором. Большое дело.

– Я потеряю все.

Джон все еще не мог рассказать о человеке, который шантажирует его. Нет. Он так боится его, что даже не станет упоминать о нем Билли, словно тот как-то сможет узнать.

– Пожалуйста, Билли. Сделай это ради Карен.

Последовала долгая пауза, в течение которой он почти уже решил, что Билли повесил трубку.

– Хорошо, но это в последний раз. Если она снова ускользнет, то это твоя проблема. И ты должен мне еще одну тысячу долларов.

– Спасибо, Билли.

Джон захлопнул крышку телефона. Билли – это наименьшая из его проблем. По крайней мере, он мог манипулировать своим шурином, как угодно. И с его списком правонарушений, длинной в руку, у него было достаточно ресурсов, чтобы добиться результата.

К тому же, он всегда нуждался в деньгах.

Джон боялся телефонного звонка, который откладывал весь вечер.

Когда он начал подделывать записи, то решил, что теперь его финансовые проблемы позади, но в один прекрасный день ему позвонил человек, узнавший о его поступке.

Мужчина начал шантажировать его. В обмен на свое молчание, он потребовал доступ к бухгалтерским книгам компании. Джон даже никогда не спрашивал, чего тот хотел, полагая, чем меньше знает, тем лучше.

Теперь, с неожиданным приездом аудитора из Нью-Йорка, он стал волноваться, что та найдет подтверждение его мошенничеству.

Его карьера закончится. Мало того, его привлекут к уголовной ответственности. Но это даже не самое худшее. Мужчина приказал ему избавиться от аудитора, или он избавиться от Джона.

Джон никогда не видел его и общался с ним только по телефону. Даже не знал его имени, но был уверен, что тот говорил серьезно.

Независимо от того, что задумал его вымогатель, это было намного более крупное мошенничество, чем несколько тысяч долларов, украденных Джоном.

Зачем ещё ему понадобился логин и пароль Джона для входа в системы компании? И зачем ещё он потребовал позаботиться об аудиторе?

Когда Джон набирал номер, то тайно надеялся, что оставит голосовое сообщение, но понимал, что шансов почти нет.

Не важно, как поздно ночью он звонил, мужчина всегда брал трубку, если же связывался с ним в течение дня, то попадал на голосовую почту.

– Что такое? – ответил знакомый мужской голос.

– Она снова ускользнула.

– Знаю.

– Как?

Джон почувствовал себя не комфортно, поскольку о его провале уже стало известно.

– У меня везде свои люди. Ты должен был разобраться с ней, пока была возможность. Сейчас её защищают, и мне придется самому о ней позаботится. Идиот!

– Сожалею.

– О, ты будешь сожалеть, когда я закончу с тобой. Мне нужна еще неделя, и если ты не сможешь удержать ее, или любого другого аудитора от этих книг до того времени, мне придется найти кого-нибудь еще, чтобы сделать эту работу. Ты понял меня? – резко спросил он.

Джон вздрогнул.

– Да. Больше не будет никаких проблем. Обещаю.

– Хорошо.

Щелчок на другом конце провода оповестил о разъединении. Дела его были хуже некуда. Джон инстинктивно знал это.

Скоро придет тот день, когда дерьмо попадет под вентилятор, а он будет стоять прямо под ним. Ужасная картина.

– Джон!

Он услышал голос жены за спиной, когда она вышла во внутренний двор.

– Разве ты не заплатил взнос по кредитной карте в прошлом месяце?

Он повернулся и увидел, что она держала в руке счёт и выглядела более чем раздраженной.

– Конечно. Я всегда это делаю.

Заплатил ли он? Он не мог вспомнить, было ли у него достаточно денег в прошлом месяце.

– Тогда почему они выставили нам счет и начислили проценты? Это какое-то недоразумение. Я собираюсь позвонить им.

Джон выхватил бумагу из её рук.

– Я сам улажу. Уверен, что все это лишь техническая ошибка. Первый делом завтра утром позвоню им.

– Хорошо, просто ненавижу, когда кредитные компании обманывают честных людей, таких как мы. Это ужасно!

Он наблюдал, как она вернулась в дом, затем провел рукой по волосам. Как долго он сможет продолжать эту игру?

Он услышал, как капризничает его младший. Если бы не пришлось беспокоиться о детях, он бы умчался из города со всех ног вместе с женой. Но, с двумя детьми в нагрузку, как далеко они уйдут? И кроме того, кто сказал, что Карен захочет уехать вместе с ним, когда узнает, в каких проблемах он погряз?