Ирина Линник Объект МБ-4

«Я согласна жить и участвовать во всех экспериментах, предлагаемых доктором А.Г., в обмен на получение полной свободы действий и передвижений вне пределов лаборатории.»

Неподкупные суровые охранники у дверей лаборатории умели вызывать у людей безотчетное чувство страха и волнение. Поэтому Эмбер было особенно приятно злить их, когда она подходила к дверям почти вплотную, и за секунду до того, как их пальцы жали на курок, небрежно махала перед их лицами клочком бумажки с размашистой подписью. Охранники дежурили посменно, смен было три, а условия работы обеспечивали постоянную смену персонала. Неудивительно, что девушку не узнавали, хотя в любом случае рабочий контракт не позволял общение охраны с объектами. При мысли об «объектах» ее передернуло, хотя она отличалась от них всего лишь своей дозволенностью проводить свободное время так, как хотелось ей. Однако в своем стремлении выделиться и быть если не человеком, то похожим на него существом, она придумала себе имя и вне лаборатории пользовалась только им. Доктор, естественно, называл ее как положено: Объект МБ-4. М-Мутация, Б-биологический объект, 4-она была четвертым экспериментом подобного рода, и наиболее удачным. Доказательством было то, что она была жива.

Лаборатория «Schlund», или Утроба, находилась чуть за линией города и являла собой трехэтажное унылое здание с окнами только на первом этаже. Доктор придерживался мнения, что создаваемым существам необязательно смотреть на окружающий мир, поэтому большинство из них не знало ничего другого, кроме своих клеток и комнаты экспериментов. Некоторые из образцов были разумны, а некоторые являли собой отвратительные биомодификации, которые служили всего лишь промежуточным звеном между генным материалом и конечным результатом. Лаборатория располагалась за линией города, среди сохраненной властями зеленой зоны, поэтому никто не шарахался от Эмбер, пока она шагала вдоль дороги. Люди привыкли, что из Утробы не выходит ничего, кроме страшно видоизмененных существ, поэтому узнай они, что та изящная невысокая девушка с яркими волосами — творение Доктора, они бы переходили на другую сторону дороги или демонстративно доставали из кармана свои револьверы. С недавних пор власти города разрешили ношение при себе огнестрельного оружия, ввиду близкого размещения лаборатории к городской черте. Несколько лет назад Доктор убедил Совет в необходимости проведения экспериментов и согласился принять всю ответственность за своих созданий на себя. Совет, в свою очередь, вынес условие, что при малейшей угрозе со стороны любого эксперимента житель города имеет право стрелять в упор без предупреждения. Именно по этой причине те создания, у которых был даже зачаток разума, не рвались за пределы лаборатории и предпочитали существовать в своих просторных, но запертых клетках.

Эмбер знала, что мало чем отличается от людей, но все же предпочитала не рисковать. Она носила солнечные очки, чтобы спрятать свои вертикальные зрачки, редко улыбалась, чтобы не были заметны заостренные зубы и всегда, всегда носила перчатки. Внимательный человек заметил бы, что кончики пальцев по цвету и материалу отличаются от остальной перчатки, а Эмбер была спокойна, зная, что если выпустить когти, ее перчатки не порвутся. Иногда она нарочно старалась быть неуклюжей и шуметь при ходьбе, чтобы люди не восклицали при ее появлении, что она бесшумна, как кошка. Эмбер не доверяла людям и знала, какую реакцию вызывает, но все же ее неумолимо тянуло к ним, потому что она чувствовала, насколько они похожи. Ее открытость натыкалась на грубость, и это ранило, потому что по ее убеждению, каждое живое существо должно обладать правом быть принятым себе подобными.

Проходя городские ворота, девушка почувствовала знакомую смесь волнения и радости. Над каждой ее прогулкой в город висела угроза быть застреленной, но также, каждая ее прогулка могла дать ей шанс поговорить с кем-нибудь, на что она, впрочем, уже давно не надеялась.

Город Штаульберг был одним из немногих городов, который сохранил свою индивидуальность и гармонично сочетал в себе новейшую технику и механизмы со старинными зданиями и зелеными зонами. Ради компромисса, власти разделили город на два уровня, нижний и верхний, соответственно. Верхний уровень был показателем прогресса города, с футуристическими зданиями, испещренный транспортной сеткой. На нижнем уровне сетка становилась менее густой, а здания имели тот же облик, что и сотню лет назад, только вот начинка квартир различалась стилями в зависимости от вкуса владельцев. Штаульберг входил в пятерку крупнейших городов страны, а его индивидуальность привлекала постоянный поток туристов, предпринимателей и эмигрантов.

Уже подходя к городской площади, Эмбер пожалела, что решила выйти на прогулку именно сегодня. На площади кто-то ожесточенно спорил, а вокруг спорщиков собралась целая толпа зевак. Девушка незаметно вклинилась в нее и подошла поближе, чтобы посмотреть на причину шума самой. Ее тонкий слух улавливал пронзительный женский голос и тягучий мужской.

Городская площадь располагалась на нижнем уровне, и ее первоначальный вид практически не был изменен: арки, символический, но не работающий колодец в центре, небольшой помост, было даже несколько резных скамеек. Технологи долго и упорно завоевывали город по сантиметру, но все же согласились, что некоторые его части можно оставить в первозданном виде. Площадь была своеобразным островком общения, куда приходили скучающие граждане. На площади всегда можно было найти, с кем поговорить, на ней сохранили несколько ресторанов с официантами-людьми, а на одной из улиц был припаркован настоящий автомобиль с резиновыми шинами и автоматическим управлением. С тех пор, как технологии захватили мир, люди все реже общались вживую и все реже замедляли темп жизни, меньше расслабляясь и меньше вспоминая прошлое. Поэтому площадь обычно собирала тех немногих, кто изредка скучал по старым временам и желал встряхнуться и ненадолго выпасть из мира Всемирной Паутины.

В центре ее стояла молодая неряшливая девушка и крепкий, мускулистый парень. Каждый раз, когда он двигался, что-то поблескивало на его теле то тут, то там. «Киборг», догадалась Эмбер. Киборгами в городе называли тех, кто добровольно соглашались на внедрение технологий в свое тело, словно показывая всю силу и мощь технологического прогресса. Киборгов воспринимали как естественное явление, логичное продолжение эры Паутины и величие современной науки. «Они холодные, эти железки», говорил Доктор, пока Эмбер извивалась на операционном столе и кричала от боли. Она не была уверена, разговаривал ли он с ней, чтобы отвлечь, или потому что у него не было других собеседников, но она запоминала все, что он ей говорил. «У стали нет души, у нее не нащупаешь пульс», вздыхал Доктор, снимая ремни с запястий девушки. «Сталь это просто вещь, а ты, моя дорогая, ты — существо». Из его рассуждений Эмбер поняла, что Доктор с презрением относился к киборгам и считал, что у них нет ни сердца, ни чувств. «Они променяли свою человеческую суть на какие-то провода и железки, эти недолюди».

Ей еще не приходилось общаться с киборгом, поэтому Эмбер не была уверена, прав ли ее создатель или нет. На первый взгляд парень ничем не отличался от остальных людей. У него не было механических движений, речь была плавной, а взгляд живым. Он выглядел сильным, но двигался неторопливо, словно не желал зря расходовать энергию. Создавалось впечатление, будто он лениво слушает девушку напротив, размышляя, а стоит ли вообще ей отвечать. Девушка киборгом не была, и этот факт, похоже, делал ее неуверенной перед парнем. Несмотря на горячность своих доводов и активную жестикуляцию, ее движения были скованными, а взгляд то и дело прыгал с парня на землю, ее собственные ноги или стоящие рядом здания. Она раз за разом начинала теребить подол своей блузки и то и дело бросала взгляд на сверкающие детали, вживленные в кожу киборга. Неизвестно было, зачем она вообще продолжала отстаивать свою точку зрения, которая заключалась в неестественности внедрения каких-либо технологий в свое тело и в том, что подобные действия уничтожают в человеке его душу. На какой-то момент Эмбер стало обидно. Этот парень был таким же, как и она, модифицированным и измененным, но только он считался человеком, а она была всего лишь существом.

Вдруг из толпы кто-то выкрикнул: «А как же Доктор и его уроды, особенно те, кто похожи на нас?» Толпа рассмеялась. Девушка на площади, получив новый источник вдохновения, снова стала что-то горячо доказывать. Парень же зевнул и спустился с помоста, тут же оказавшись окружен желающими продолжить дискуссию. Эмбер больше не было интересно, о чем говорила неряшливая девушка на площади. Она развернулась и пошла в сторону набережной, постепенно погружаясь в свои мысли.

Первый раз Эмбер вышла из лаборатории в возрасте 6 месяцев. Она уже была создана как взрослая девушка, однако Доктор настоял на том, чтобы сопровождать ее в первую прогулку. До непосредственного выхода девушка около недели подвергалась воздействию разнообразных симуляторов городской жизни, чтобы хоть немного привыкнуть к тому, что будет ожидать ее за воротами. В частности, Доктор опасался ее реакции на капсулы, полицейских, а также всех громких и резких звуков. В самом городе они старались держаться незаметно, со стороны казалось, что дедушка гуляет с внучкой. Эмбер жадно вглядывалась в лица всех прохожих на своем пути, а впервые увидев транспортную капсулу, зашипела и вцепилась в руку Доктора. После прогулки они проанализировали все увиденное и составили список правил поведения, включающий в себя такие пункты, как не шипеть на пугающие объекты и не есть сырое мясо на людях. Также Доктор выдал ей очки и перчатки, объяснил необходимость скрывать свою сущность и снабдил ее передатчиком на случай экстренной связи. Последующие прогулки Эмбер проходили безобидно и не привлекали к себе внимания горожан, кроме одного эпизода. Однажды на нее налетел мальчишка на велосипеде и сбил ее с ног. Какой-то мужчина помог ей подняться на ноги и протянул упавшие очки, а потом застыл, глядя в ее глаза. Его рука медленно потянулась ко внутреннем карману куртки. «Не надо», тихо попросила девушка, поднимая с мостовой выпавшее содержимое сумки. Мужчина убрал руку от кармана, прошипел сквозь зубы «выродок» и ушел, плюнув на асфальт. С тех пор Эмбер вела себя крайне осторожно и относилась ко всем горожанам с опаской. Она прекрасно понимала, что лаборатория вселяет в людей тревогу, но она не была виновата в том, что ее создали именно такой, взяв человека как образец генетического материала. Иногда ей даже хотелось быть похожей на тех существ в клетках, которые ни разу не видели настоящего города, зато они спокойной жили среди себе подобных в своих уютных клетках, регулярно получая питание и уход.

Эмбер не заметила, как дошла до моста. Она привычно спустилась к реке и уселась на любимое место — широкий плоский камень, приятно нагретый солнечными лучами. День только начинался, и она могла не возвращаться в лабораторию до полуночи. Доктор доверял ей, но ночевать ей было можно только в лаборатории. У нее была своя клетка — большая, теплая… закрывающаяся на ночь на замок. На замке стоял таймер, и клетка открывалась в 8 часов утра, через час после пробуждения Доктора. Однажды она попросила Доктора, чтобы он дал ей комнату, но он только рассмеялся и сказал «Незачем тебя так очеловечивать, ты ведь и так уже носишь одежду». Нагота у существ считалась естественной, но все же у ее создателя хватило соображения снабдить ее минимальным комплектом одежды для прогулок по городу.

— И как условия проживания у Доктора?

Эмбер услышала приближающиеся шаги и заметила тень стоящего рядом человека, но она играла свою роль, поэтому обернулась только после того, как услышала вопрос. Рядом стоял тот самый киборг с площади и с интересом разглядывал ее.

— Я присяду, — утвердительно сказал парень и сел рядом с ней. — Ну так что, ты из Утробы?

Эмбер невольно отодвинулась. Ей было беспокойно, еще ни разу она не сталкивалась с человеком, который знал бы, кто она такая, и не тянулся к револьверу.

— С чего ты так решил? — как можно более уверенно спросила она. Интуиция подсказала ей отрицать свое происхождение до того, как он предъявит какие-либо доказательства своей правоты.

— Тот идиот на площади упомянул Доктора, и видела бы ты себя в тот момент. Вздрогнула, поправила очки, опустила голову, еще что-то свое девчачье делала. Ну давай, снимай уже их, Циклоп, только не сожги меня взглядом.

— И тебе все равно, что я… — Эмбер замялась, — что я была создана?

— На данный момент я ничего особо пугающего не заметил. А у тебя случаем не щупальца под перчатками?

— Не щупальца. — Эмбер сняла очки.

Парень внимательно посмотрел в ее глаза.

— Женщина-киска? А шипеть умеешь?

Эмбер в ответ царапнула его по руке.

— Ясно, глупые вопросы не любишь, — пробормотал парень, зализывая тонкую царапину. Только через пару минут он заметил ее взгляд, обращенный на его руку. — Что?

— У тебя кровь идет. А я думала, у киборгов ее нет.

— Как бы не был велик прогресс, кровь нам все еще нужна, даже тем, кто вставил себе механическое сердце, — ответил парень, продолжая внимательно ее разглядывать. — И кстати, меня зовут Трой.

— Эмбер, — машинально представилась она, думая о механических сердцах и пластинах на руках Троя.

— У тебя человеческое имя? — удивился парень. — Я думал, вам клички дают или номера. Не обижайся, — поспешно добавил он.

— Я объект МБ-4,-рассеянно ответила девушка. — А можно потрогать твои… пластины?

— Объект… звучит не особо человечно. Валяй, — протянул он руку.

Эмбер осторожно дотронулась до выпуклой продолговатой пластинки на предплечье Троя. Она видела, что из пластины выходили тонкие проводки и пропадали под кожей.

— Зачем это?

— Это датчик, — охотно начал объяснять Трой. — Если я получу серьезное повреждение и потеряю много крови, эти провода передадут информацию в датчик, который вызовет медицинскую помощь.

Девушка с неприкрытым искренним любопытством оглядывала парня с ног до головы, находя все новые и новые «железки», спрятанные под кожей или находящиеся прямо на ней. Она заметила небольшое уплотнение в области шеи, чип на запястье и еще одну пластину на втором предплечье. Трой, в свою очередь, так же жадно разглядывал ее, пытаясь найти отличия в ее поведении от обычного «человеческого». Наконец она оторвалась от разглядывания и радостно улыбнулась ему.

— Ты первый киборг, которого я встречала и с которым разговариваю! — восторженно заявила она, и парень невольно улыбнулся. — Ты вообще первый человек за несколько месяцев, с кем я говорю.

— Ты не любишь людей?

— Дело не в этом, — Эмбер вздохнула. — К сожалению, единственным приветствием, которое я получала, было дуло револьвера, намекающее, что лучше бы мне прекратить общение. Люди нас боятся.

— Нас они тоже недолюбливают, — мягко ответил Трой, но Эмбер не дала ему закончить.

— Вы все равно остаетесь людьми, что бы вы с собой не делали! Вы можете обклеиться вашими пластинами с ног до головы, и вас будут называть людьми! Почему тогда меня, без единой железки в теле, называют существом и держат в клетке каждую ночь?

Трой попытался взять ее за руку, но девушка ужом проскользнула мимо и быстро зашагала в сторону городских ворот. Парень вздохнул. Она ему понравилась, несмотря на то, что ее создали в лаборатории. У нее была приятная улыбка, теплые глаза и длинные рыжие волосы, непослушной гривой падающие на плечи. В ней не было заискивания или обожания, только по-детски непритворное удивление и желание узнать его всего, а не только больно ли вживлять пластины и не хочет ли он сходить выпить. И он не мог представить себе, что эту девушку каждую ночь запирают на замок, и когда она просыпается, то первое, что она видит, это прутья своей клетки.

Эмбер вернулась в лабораторию довольно рано, разделась и сразу прошла к себе. Как бы она хотела сидеть на набережной с этим парнем хоть целые сутки, узнавать о нем и рассказывать о себе. Кажется, она была ему интересна, и ему не было скучно слушать ее. И вместе с тем она не могла перестать злиться на него за то, что он родился человеком и мог делать с собой что угодно, все равно оставаясь своим для остальных людей. В эту ночь ее клетка была ей особо отвратительна, и когда на замке загорелся красный огонек таймера, она впервые за всю свою жизнь разрыдалась.


На следующее утро Эмбер проснулась довольно поздно по своим меркам, в 8.10 утра. Обычно она просыпалась в 6 или 7 часов, и, затаив дыхание, ждала, когда красный огонек сменится зеленым. Иногда, правда, он оставался красным, что означало, что сегодня ей нужно остаться в лаборатории и что Доктор будет проводить именно на ней свои опыты. Она была все еще расстроена вчерашней встречей и не хотела выходить в город, но еще меньше ей хотелось оставаться в лаборатории. Тогда возрастала вероятность, что Доктор решит провести внеплановый эксперимент или собрать анализы, поэтому она быстро собралась и выскользнула наружу.

На улице стояла приятная летняя погода: теплая свежесть и пряные запахи цветов и фруктов. Жители города единогласно высказались за сохранение зеленых зон за чертой города и нескольких парков в его пределах, поэтому лежа под шелестящей кроной дубов, можно было наблюдать, как над тобой проносятся транспортные капсулы или «жуки». Сегодня Эмбер решила пойти в Draht — часть города, которую в большинстве своем населяли киборги. Она решила, что было бы неплохо извиниться перед Троем за свое поведение, а заодно посмотреть на остальных киборгов, которые жили в городе.

Draht, или Кабель, был чем-то вроде общины. Не было правил, запрещающих обычным людям там проживать, как не было правил, запрещающих киборгам проживать в одном доме с обычными людьми. И вместе с тем киборги предпочитали держаться себе подобных, понимая, что тем самым они избегут множества неудобных расспросов и чрезмерного любопытства. Также Кабель считался технологическим центром города, сосредотачивая в себе основные исследовательские центры и крупнейшие заводы города. Эта община всегда немного пугала Эмбер, но сегодня ей не хотелось в сотый раз гулять по знакомым местам. Сегодня ее тянуло изучить что-то новое и, если повезет, найти первого человека, который дружелюбно к ней отнесся, узнав, что она-существо, а не человек.

Границы Кабеля были заметны уже на подходе к нему. В домах появлялось больше стали и стекла, постепенно исчезали камень и дерево. В центре дымилось несколько заводов, а паутина транспортных трубок над зданиями становилась гуще и запутанней. Жители этого района носили более открытую, в чем-то вызывающую одежду, с обилием металлических вставок и элементов, девушки красили волосы в неестественные яркие цвета. Эмбер радикально отличалась от них своей легкой одеждой и гладкой, чистой кожей, за исключением нескольких крупных шрамов на руках. Она с любопытством разглядывала каждое здание и каждого жителя, стараясь, однако, не слишком задерживать на них взгляд. Наконец она заметила маленькое и почти незаметное кафе на углу одного из зданий и направилась туда, чтобы отдохнуть и обдумать дальнейшие действия.

Жители города редко выбирались куда-то из своих квартир, чтобы пообедать или выпить кофе. Некоторые из них даже отказались от употребления натуральных продуктов, предпочитая синтетические заменители или пищевые капельницы. Однако было принято решение все же оставить в городе несколько кофеен и ресторанов, как напоминание об истории и прошлом. Цены в этих местах были ничтожно малы, что вполне устраивало Эмбер, которой Доктор, после долгих уговоров, согласился выдавать крохотные суммы на карманные расходы каждую неделю.

Она толкнула дверь — владельцы заведения решили сохранить исторический антураж до конца и не ставить автоматические двери — и вошла в небольшое светлое помещение. Было непривычно видеть деревянные столы и стулья после обилия железа и стекла снаружи, и еще более непривычно было ощущать запах настоящего кофе и шоколада. Эмбер заказала обычный кофе (других видов она не знала) и шоколадное печенье. В лаборатории Доктор предпочитал кормить ее мясом (иногда обработанным, а иногда нет), протеином и овощами, а также различными необходимыми добавками. И все же ее генетическим материалом был человек, поэтому она получала удовольствие, балуя себя.

В помещении было совсем немного людей, учитывая, что был выходной день. В углу сидела высокая худая девушка с тяжелым взглядом и что-то медленно цедила из огромной дымящейся кружки. В центре несколько парней поставили столики рядом и рассказывали какие-то истории, которые сопровождались взрывами хохота. Эмбер выбрала стол у окна и аккуратно поставила на него свой поднос. Ей хотелось бы подсесть к этой компании или даже к той девушке, но она знала, что стоит ей снять свои очки и перчатки, и заказ можно будет менять на «с собой, пожалуйста».

В тот момент, когда она уселась за свой столик, дверь кафе распахнулась, и в помещение вошли несколько человек. Эмбер застыла с поднятой кружкой, узнав в одном из вошедших Троя. С ним за руку вошла какая-то девушка с яркими салатовыми волосами, почти все тело которой было покрыто вживленными в него пластинами и датчиками. Она небрежно оглядела помещение, презрительно фыркнула и потянула парня к стойке. Трой выглядел скучающим и не таким оживленным, как при разговоре вчера на набережной. Он лениво осмотрел кафе, и его глаза расширились, когда он заметил Эмбер. Девушка схватила с подноса свой стакан и печенье и направилась к выходу. Трой вывернулся из цепких объятий подруги и последовал за ней, под удивленные возгласы друзей.

— Эмбер!

Девушка обернулась и облегченно вздохнула: он был один.

— Хорошо, что ты один, — сказала она, подходя к нему, — я хотела извиниться за вчера, но не решилась подойти к тебе перед всеми твоими друзьями. Прости, что так ушла, я себя глупо повела. Хочешь печенье?

Трой рассмеялся. Она была непосредственна, как ребенок, и это подкупало. Он ожидал от нее каких-то скандалов, упреков и обид, а она стоит перед ним как ни в чем не бывало, протягивает свое печенье и улыбается.

— Что ты тут вообще делаешь? — спросил он, отламывая половину печенья и отдавая ей остальное. — Сюда редко заходят обычные жители.

— Вообще, я искала тебя, — честно созналась девушка, — но решила, что если не найду, то хотя бы посмотрю на Кабель, я еще ни разу тут не была.

И снова ее абсолютная искренность. Девушки из Draht’а считали, что внедряя в себя механизмы, становишься больше похожим на машину, а машине несвойственны чувства и эмоции. Поэтому в Кабеле считалось дурным тоном признаваться в собственных чувствах и озвучивать все свои мысли, и Эмбер казалась инопланетянкой. Она охотно рассказывала все, что думала, и так же легко созналась, что искала Троя, чтобы извиниться. Невероятно.

— Я могу… — начал Трой, но не договорил. Из кафе вышла та самая девушка с салатовыми волосами и недовольно посмотрела в их сторону.

— Нам тебя еще долго ждать, Ваше Высочество? — протянула она. — Имей в виду, сегодня моя квартира может загадочным образом сменить код на двери.

Эмбер ее появление не обрадовало, но и не расстроило. Ей были незнакомы чувства ревности и собственничества, и хотя она испытывала к Трою определенную симпатию, у нее не было ни малейшего права задерживать его. Тем более, перед человеком.

— Я была рада познакомиться, — сказала Эмбер, протягивая ему руку.

— А мы еще не закончили знакомиться, — ответил парень, — погоди минуту.

Он подошел к дверям кафе и что-то тихо сказал салатовой девушке. Она удивленно вскинула брови, и ее выражение лица стало непроницаемо каменным. Она молча развернулась и вошла обратно, а Трой между тем вернулся к Эмбер.

— Раз ты меня нашла, предлагаю тебе прогулку по Кабелю в моей компании, что скажешь?

— Тебя разве не ждут твои друзья? — удивилась девушка. Для нее было странным, что человек отказался от компании таких же людей, как он, просто чтобы показать ей Кабель.

— Уже не ждут, — улыбнулся Трой, — пойдем, я покажу тебе Паука.

Пауком называлась точка пересечения транспортных линий, расположенная прямо над центром Кабеля. Однажды кто-то решил, что сеть транспорта над городом похожа на паутину, а значит, этой паутиной управляет большой Паук. Операторов Паука называли тарантулами, а их черная униформа делала сравнение еще более ярким.

— Это грандиозно! — воскликнула Эмбер, разглядывая массивное сооружение над своей головой. От Паука каждую минуту во все стороны расходились десятки капсул и «жуков», и от этого зрелища постепенно начинала кружиться голова.

— А еще у нас есть свой небольшой парк, — с гордостью сказал Трой. — Он недалеко, предлагаю посидеть там и поболтать.

Парк и правда был небольшим и находился под стеклянным куполом, защищающим находящиеся внутри растения от выхлопов и газов. Людей там было немного, поэтому Эмбер расслабилась и сняла очки с перчатками.

— Расскажи про… лабораторию, — попросил Трой. — Я не хочу тебя обидеть, мне и правда интересно. Никто ведь там не был, а люди придумывают всякую чушь.

— Что именно тебе рассказать? — щурясь, спросила Эмбер.

— Например, почему ты… почему ты гуляешь одна. Извини.

— Ничего, — отмахнулась девушка. — Я же подписала контракт, все в порядке.

— У вас есть контракты?

— У меня. У меня есть контракт. Я особенная.

Загрузка...