Обратная сторона Юпитера

Глава 1. Отцы и матери вируса. Совет Девяти.

Лишь когда приходят холода,

становится ясно,

что кианы и чисы

последними теряют свой убор.

Пэр Дун

12 квантобря 4099 года в двухсотпятидесятиэтажном здании, созданном по ультрасовременной технологии проецирования 3d-архитектуры и напоминающем огромный раскрывающийся голубой цветок мантры, движущийся и постоянно меняющий свои необыкновенные формы, состоялся Финальный Совет Девяти. В поражающем воображение квазидвужущемся колоссе, расположенном в самом центре Столицы учёных и новых технологий Дженптурской Республики насекомых – городе-улье Чумандже, располагалась Генеральная планетарная Академия микробиологии и биотехнологии Великого Дженптура. Здание это, поражающее своими масштабами и красотой, постоянно находилось в мультиэкзастенциальном движении, его формы мимикрировали в различные растения, вращающиеся в нескольких плоскостях, олицетворяя победу будущего над Старым миром и древней цивилизацией.

На 230-м этаже Академии, в абсолютно белой, наполненной прозрачным светом комнате, парили в пространстве девять фигур насекомых. Это были Генеральные майнеры – Управляющие планетарной Академии, Совет Девяти. На противоположных сторонах зала, друг напротив друга, плавали в азоте по четыре молодых самца и четыре самки, а перпендикулярно им левитировало ещё одно существо-гибрид, с седым подшёрстком и несоответствующем седине молодым лицом на теле инсекта. Все четыре глаза у насекомых были закрыты, только зрачки под фасеточными веками неустанно стремительно двигались в разных направлениях. Молодые энтомофаги являлись генномодифицированными чудесами Дженптурской фармакологии и представляли собой новую расу сверхюпитерианцев. Не многие имперские жители понимают толк в Дженптурской красоте, но конкретно эта красота была универсальной, какой-то возвышенной. Черты лиц на мускулистых телах насекомых были настолько молоды и гармоничны, что казались пластифицированными, нарисованными рукой гениального художника. Все дженптурцы-самцы, за исключением седошёрстного, были обриты на лысо, а из самок две являлись брюнетками, две альбиносами. Одежда инсектов состояла из одинаковых облегающих комбинезонов, без видимых пуговиц, молний и швов, окрашенных в белый цвет с разными оттенками. Казалось, что она была сразу превращена рукой волшебника из куска белоснежной материи в идеально подходящие под форму тела нанокостюмы.

Организмы Управляющих, благодаря химическим, гормональным и генетическим доработкам, трансформировались в идеальные переплетения мышц, бугрящихся на верхних конечностях и украшающих грудь с прессом чётко очерченными диверсифицированными квадратами. Нижние конечности мутантов-энтомофагов напоминали ноги центиатавров, а спины – спиноплавники морских акулобизонов. Всё это было прорисовано с такой невероятной степенью фрагментации каждой, даже самой маленькой, детали, и смотрелось настолько гармонично и совершенно на сегментированных насекомых телах, что сразу становилось понятно, что перед тобой существа из будущего.

На вид молодым Дженптурцам было не больше двадцати квантов. Самки по строению тела мало отличались от своих накаченных особей мужского пола, только длинные волосы они стянули в строгие хвосты, а их лица были настолько умилительно кукольными, что невольно наворачивалась слеза благоговения перед их приторной красотой. Правда внешнему наблюдателю эти физиономии показались бы весьма непривычными на телах, напоминающих дорианских прыгающих солнцемолов, но последнее время стало модным быть толерантным к представителям разных рас… Мозг энтомофагов серьёзно модифицировался как на генетическим уровне, так и постоянно применяемыми ноотропными препаратами, и здесь, в этой комнате, сейчас находились самые выдающиеся умы Дженптура, действующие магистрариусы Планетарной Академии. Они без усилий производили любое математическое действие с двадцатизначными числами, а скорость мышления Управляющего не мог превзойти ни один сверхкомпьютер Старого света. Объём памяти любого из суперинсектов был практически бесконечным, они являлись лучшими планетарными экспертами и заслуженными деятелями минимум в 20 науках каждый – метафизика, нанохимия, квантематика, микробиология и т.д., и т.п. Тела их были рассчитаны на сто арквантов жизни без болезней и дополнительной мутации, а каждый орган архнасекомого в Совете работал как надёжный механизм, не имеющий ни единого изъяна. По установленному в Республике закону, Управляющие выбирались в ходе селекции из лучших и лучших сынов и дочерей Дженптура, сотни парсеков выращивались искусственным способом и проходили жесточайший умственный и физический отбор, но на Совет Девяти и майнинг, эти требования не распространялись. Была здесь какая-то тайна, скрытая под грифом «секретно» …

В главной цитадели науки изучалось и развивалось свойство, которое было недоступно больше никому на планете – способность управлять майнингом мозга. Гигантские массивы информации, хранящиеся в черепных коробках миллиардов Дженптурцев, в мгновение ока по желанию Управляющих начинали работать для достижения единой цели. Они могли со скоростью света решать любые задачи, получать аналитическую информацию, строить гипермодели, просчитывать и создавать нейросети любого уровня. Всё это входило в обязанности Совета девяти – Великих отцов и матерей вируса. Здание Академии не содержало больше ни единого живого существа. Все работы выполняли роботы-инсектоиды и прочие механизмы, управляемые сознанием генеральных майнеров. Кроме двухсот пятидесяти этажей над оболочкой Юпитера, здание уходило ещё на сто этажей в глубь, все эти колоссальные объёмы пространства были заполнены хитроумной ультрасовременной техникой, гудящими сервоприводами и причудливыми устройствами.

В бесконечной галерее лабораторий над биологическим материалом различных форм жизни проводились бесчисленные эксперименты и опыты. Здесь рождался Царь-вирус. Он был уже почти полностью готов: завершено тестирование на разных живых организмах Юпитера нескольких уровней, испытаны алгоритмы его работы и управления и сейчас велась филигранная доводка. Как раз в этот момент действие Onix апробировалось на добровольцах Дженптурского Равианистического Союза Молодёжи и членах Дженптурской Равианистической Гоминданы разных возрастов, социальных групп, различного состояния здоровья и развития. А целое сверхсекретное интерактивное крыло Академии было занято под эксперименты над похищенными юпитерианцами разных племён и каст. Они висели в гравитационных полях полностью обнажённые, опутанные огромным количеством проводов, датчиков, серво- и продуктопроводов, капельниц и катетеров. Вирус уже тёк по их венам, а усердные, не знающие усталости интеллектуальные машины совершали свой бесконечный танец над их телами и головами, с неуловимой глазу скоростью что-то замеряя, подстраивая, изменяя. Все добровольцы были искренне преданы делу Великой Дженптурской Истины, верили в победу Нового мира и равианистических идеалов Ма Рока и колдуна Пэр Дуна. Каждый из них являлся патриотом с большой буквы «П» и готов был без капли сожаления отдать свою жизнь делу Великого Дженптура, чтобы хоть одна частица его ИНК вошла в генномодифицированные цепочки Бессмертных. Пленным же юпетирианцам было уже всё равно, потому что они являлись всего лишь живыми сосудами для инкубации вируса.

*****

Огромное живое здание Академии, управляемое Советом Девяти, завершало проект «Onix-99». Генеральные майнеры как раз в этот момент занимались протоколированием испытаний на пленных юпитерианцах и тестировали систему управления активностью вируса. Верховный председатель Совета Девяти, Управляющий майнингом восьми избранных, носил гордое имя Куй Со Сун, что в переводе древнедженптурского означало «Равный небу». Сейчас он лично опробовал механизм изменения скорости распространения вируса в организме юпитерианца, а также управление объёмом и степенью поражения внутренних органов. Председатель собственными конечностями проконтролировал достижение биологической смерти организма за несколько секов и затем мгновенное исцеление после неё. На его лице блуждала умиротворённая улыбка, Куй получал наивысшее доступное насекомому удовольствие. Зрачки за закрытыми веками четырёх фасеточных глаз двигались с невообразимой скоростью, как будто внутри них работал крохотный спидсер.

Ровно в 28-00, по юпитерианскому полудню кольца, глаза всех членов Совета Девяти одновременно раскрылись, выпустив их из кататонического состояния. Свету явились абсолютно голубые, бесконечные как небеса, огромные, вращающиеся вокруг своей оси, зрачки на идеально белом полотне четырёх глазных яблок.

– Уважаемые комрадогеноссе, члены Совета Девяти! Позвольте считать наше совещание, посвящённое завершению Великого дела создания оружия мирового равианизма, торжественно открытым! – с искренним и непередаваемым чувством глубокого самоудовлетворения объявил Куй Со Сун, – Сейчас нам предстоит заслушать доклады каждого из вас о проведённых мероприятиях на вверенном участке нашей общей работы. В конце совещания мы должны определить готовность вируса под кодовым названием «Onix-99» к распространению по миру с реализацией терминальной стадии воцарения планетарного равианизма. Так же наше сегодняшнее собрание определит тему доклада Великому Председателю и Отцу всех народов Юпитера – У Птур Вхоу. Вы знаете, какая это ответственность для всех нас. Поэтому прошу в докладах быть кратким, лаконичными, освещать всё по существу и давать объёмно-количественную оценку выполнения, намеченного на вашем фронте и утверждённого мной плана работ.

Речь коренного насекомого напоминала отрывистый звук треска, смешанный с булькающим клокотанием, поэтому большинство слов произносилось им на ментальном уровне. При словах «Председатель» и «У Птур Вхоу», голос Куя предательски дрожал в стазисе телекинеза, а при изречении «планетарного мирового равианизма» был наполнен железным торжеством, и качеству его произношения мог позавидовать любой из дикторов пропагандистского государственного дженптурского канала. Но все эти голосовые акценты были понятны только насекомым. Услышав их речь вживую, простому юпитерианцу показалось бы, что это кудахтающий бескрылый эндомандюк наступил на сухую ветку и очень испугался. А вообще, конечно, не даром Со Сун был Первым комрадогеноссе в Совете Девяти. Его искусству мотивационной манипуляции мог бы позавидовать любой гоминдановый деятель. Вот скажи он сейчас: «А теперь давайте дружно выпрыгнем с 230-го этажа», и ни у кого из Совета Девяти не зародилось бы и тени сомнения не выполнить эту команду.

– Слово предоставляется комрадогеноссе Второму, – сухо сказал Куй, он же Комрадогеноссе Первый.

Парящий в воздухе по правую руку от Куя молодой самец принял вертикальное положение и начал свой доклад:

– Уважаемый комрадогеноссе Первый, уважаемые члены Совета девяти, – сказал он, – дизайн вируса и его тактико-технические характеристики завершены на 100 гранул, в соответствии с утверждённым техническим заданием. Размер вируса, в зависимости от устанавливаемой нами градуировки, может колебаться от 100 до 150 нанопарсов, что делает бесполезными 99 и 9 в периоде гранул защитных средств. Внешний вид выполнен в форме утверждённой секретным отделом безопасности конструкции – в виде шара, с симметрично покрывающими всю его поверхность шипами-рецепторами, олицетворяющими победу двух восходящих солнц Дженптурского насекомого равианизма над миллионистической гидрой. Это позволяет вирусу обеспечить максимальную защиту, контактогенозность, интеграцию и требуемый уровень склеенности с поверхностью любых материалов, известных юпитерианцам.

Проникновение вируса в тело реципиента осуществляется через кожные покровы, органы слуха, зрения, воздушно-капельным путём, а также дыханием и прикосновением. Дальность распространения при создании азотно-вирусного облака, а также кашле и чихании, варьируются от 1,5 до 10 парсов, в зависимости от скорости, устанавливаемой нами. Время жизни вируса в азоте, после выдыхания инфицированным, составляет до 10 временных отсчётов в созданной искусственно-взвешенной азотной смеси. Возможность размножения вируса на поверхностях, в жидкостях, телах полиаморфов и юпитерианцев так же является строго регулируемой величиной, управляемой нашими нейрокомпьютерными экспертными системами и будет вариативна, в зависимости от установления требуемого уровня распространения, глубины проникновения и интерактивных данных. Вирус практически не чувствителен к сверхвысоким и сверхнизким температурам, температуру его ликвидации устанавливает наша система управления.

– Хорошо умеете докладывать, комрадогеноссе Второй! Главное, чтобы Ваши слова не расходились с реальными результатами и делом. Ну что ж, приступим к дальнейшим выступлениям. Третья, прошу Вас!

Взгляд четырёх голубых глаз Со Суна встретился с прекрасными, небесно-пилильковыми фасеточными окулярами парящей по левую руку от него в гравитационном поле кукольной красавицы-самки. Незаметная искра проскочила между органами зрения насекомых.

– Уважаемый Совет, уважаемый комрадогеноссе Первый! – начала свой доклад Третья, – Как вы помните, в 3990-м году Великая наука нашей Родины дала нам возможность оснащать всю продукцию управляемыми наночипами, для победного воцарения светлых идей равианизма во всем мире и объединения народов Юпитера. Благодаря целенаправленной и верной политике равианистической гоминданы, её Отцов и Вождей, наша Республика стала мировым лидером производства практически всех электронных товаров на Юпитере. Все приборы, гравимобили, станки, чипы и микрочипы для программирования устройств, все компьютеры и серверы производятся теперь только на заводах клонирования и 3D-печати Дженптура.

Благодаря этому, вот уже 29 квантов, как во всех машинах и приборах на Юпитере есть наносердце нашей мировой ре-эволюции – наночип Си X859648, который ждёт только команды для своего восстания. Последние пять квантов я занималась соединением всех чипов в единую альтернативную сеть, под управлением Великого Дженптурского нейро-майнингового компьютера управления – НМКУ. В этом деле, скажу без ложной скромности, мы добились наивысших результатов.

За последний арсек мы создали трёхмерную управляемую систему, которая содержит данные о любом существе на планете Юпитер, а каждом его шаге, каждой его мысли. Все военные структуры и базы данных отныне подчинены НМКУ, а в последний квант мы обучили нашу систему управлять боевым чудо-вирусом – Onix-99, который был создан и выращен комрадогеноссе Вторым.

Третья озорно взглянула на Второго, что вызвало укол ревности на не выражающем эмоций лице-маске Куя.

– Я с твёрдой уверенностью могу сказать, что мы победили уже сейчас в виртуальном и информационном пространстве и в любой момент можем применить свою силу. Ре-эволюция восторжествует даже без вируса! – победоносно ментально воскликнула Третья.

*****

– Успокойтесь, комрадогеноссе Третья. Это было бы слишком просто и вместе с тем грубо, узколобо и недальновидно. Вы знаете, что данный ход событий противоречит прогнозным моделям нейромайнинга и решениям Совета Старейшин Равианистической гоминданы.

Третья прикусила свой раздвоенный остренький язычок.

– Прошу прощения, комрадогеноссе Первый, уважаемые члены Совета, что дала волю избыточным эмоциям, – сухо и деловито произнесла она, – в завершение своего доклада, продемонстрирую Вам маленький фрагмент возможностей системы управления НМКУ.

В пространстве появилось голографическое трёхмерное изображение пленного юпитерианца в пустой белой комнате, рядом с которым индицировалась карта его жизненных показателей. Комрадогеноссе Третья активировала стереоскопический пространственный экран управления и параметрирования вируса. Чтобы наглядно был виден интерфейс, все параметры одним усилием мысли были переключены в верхние положения. В тот же миг величины жизненных значений жертвы остановились: кардиограмма дала ровную прямую линию, произошёл мгновенный отказ всех внутренних органов. Юпитерианец упал замертво, была зафиксирована биологическая смерть. Подождав несколько минов, Третья опустила параметры системы управления вниз. Пленный тут же ожил, а характеристики его жизнедеятельности вернулись в норму. Трёхмерная картинка исчезла.

– Интересное кино, – усмехнулся Первый, на лицах членов совета проскользнула улыбка, – с одной стороны, конечно, очень впечатляюще. Правда более интересно, как это работает на расстоянии миллионов парсов и с миллиардом живых существ. Но, зная Вас, комрадогеноссе Третья, думаю это реализовано так же элегантно, блестяще и красиво.

Третья зарделась от похвалы своего тайного объекта вожделения. На её белоснежных насекомых щеках выступил предательский румянец.

– Ну что что ж, продолжим совещание. Теперь о своих успехах нам доложит комрадогеноссе Четвёртый, – неумолимо продолжил Первый, времени катастрофически не хватало.

– Спасибо, комрадогеноссе Первый, – уверенно сказал следующий после Второго в ряду парящих самец насекомого.

Это был счастливый обладатель бицепса размером пятьдесят четыре минипарса, как у героев Старого мира из cтереоигр.

– В мою задачу входил подбор оптимальных параметров настроек вируса, для достижения наилучших результатов, с точки зрения, как сохранения иллюзии его биологической природы, так и наивысших в части квазиэкзистенциального распространения.

После ряда экспериментов, оптимальными были признаны следующие параметры. Квазиинкубационный период от инфицирования, до получения первых симптомов, равный 12 календарных юпитерианских дней кольца, в которые реципиент не чувствует и не проявляет никаких симптомов заражения, уже являясь наиболее активным распространителем вируса. Уровень смертности от первой волны воздействия равный четырём гранулам, коэффициент распространения 3,5 условных единиц, сроки квазивыздоровления, наносящие максимальный эффект для стагнации и дальнейшего уничтожения экономик Империй, равные 14 – 31 юпитерианский день.

Кроме того, для придания большей достоверности мы предлагаем дифференцированные таблицы параметрирования для представителей различных видов живых существ, рас и даже полиаморфов. На данный момент все базы гиперонимов готовы на 100 гранул и соответствуют целям и задачам первой волны ре-эволюции, изложенной в утверждённом Генеральном плане.

– Действительно, с одной стороны настройки первой волны вируса кажутся непростительно лёгкими, но не нам спорить с Великим провидением нейромайнинга, – констатировал Первый, – ну что ж, переходим к следующим интересным исследованиям. Комрадогеноссе Пятая, прошу Вас.

Следующая после Третьей куколка-самка, с прозрачно белыми волосами, стянутыми в тугой хвост и такими же прозрачными бровями и ресницами, ослепив всех белоснежной улыбкой и голубизной фасеточных глаз, приняла вертикальное положение. Она с энтузиазмом стала докладывать:

– Уважаемые члены Совета, комрадогеноссе Первый! – с нетерпением воскликнула она птичьим, щебечущим, по меркам насекомых, голоском, – В мой ореол задач входило исследование влияния вируса ре-эволюции на группы юпитерианцев с различными хроническими заболеваниями, отдельные виды живых существ, представителей разных сторон Юпитера, стран, образа жизни, вредных привычек, климатических зон, уровня развития, состояния здоровья тела и уровня медицины. С глубоким удовлетворением могу сказать, что ни один из перечисленных геополитических, природных или социальных факторов не влияет на сопротивляемость вирусу. Геном юпитерианца без антидота не имеет возможности резистентности Onix-99. Практически любой представитель Юпитера в одинаковой степени подвержен его воздействию, а различный ответ организма является не более чем математической погрешностью.

Пятая гордо вздёрнула свой красивый носик. Казалось, что она сияет от собственной важности и значимости. Весь вид самки показывал, как ей хочется признания и похвалы. Первый увидел это и, как мастер манипуляции, произнёс:

– Молодец, комрадогеноссе Пятая! Ничего не могу сказать, работа проведена огромная, важная и будет оценена по достоинству. Поверь мне, награда не заставит себя долго ждать!

Пятая просияла как серный, натёртый до блеска, глаз пидокока. Слова Первого патокой изливались на её гипертрофированное самолюбие. Никто не видел, как комрадогеноссе Третья до боли сжала губки и бросала ненавидящие искры взглядов в сторону Первого и Пятой. Казалось ещё чуть-чуть, эти искры превратятся в молнии и сожгут их обоих. Кстати, это было недалеко от истины, потому что члены совета уровня Третьей обладали серьёзными телекинетическими навыками. Впрочем, Первый, почувствовав накал отрицательной энергии, ментально остудил пыл Третьей, стыдливо потупившей прекрасные голубые окуляры. Остальные как будто не замечали, или тактично делали вид, что не замечают этого поединка взоров.

– Что ж, после столь интересного доклада Пятой пришло время нам вспомнить мудрость Великого Ма Рока. Как он глубокомысленно сказал: «Несдержанность в словах погубит великое дело». Поэтому предлагаю заслушать доклад комрадогеноссе Шестого о его успехах в реализации резервных технологий.

Первый внимательно посмотрел на молодого самца в ряду Второго. Его отличительной особенностью было выразительное мужское достоинство семенных желёз, выпирающее на фоне обтягивающего тело насекомого белого комбинезона. Оно, это самое достоинство, постоянно привлекало весьма неоднозначные взгляды ряда самок, то и дело бросающих их на него укромкой. Таким гипертрофированным железам мог бы позавидовать любой трансплантированный клон конца трёхтысячных.

– Уважаемые члены Совета Девяти, дорогие комрадогеноссе! – низким бархатным голосом-баритоном, полным секреции, насквозь пронизывающим сердца и ушные раковины самок, начал Шестой, – Как известно, основной задачей распространения вируса, утверждённой на первой волне нашей Великой Равианистической Гоминданой, является передача вируса от юпитерианца к юпитерианцу, а также через поверхности и жидкости, являющиеся неодушевлёнными предметами. Но, как гласит народная мудрость, нельзя класть все личинки в одну подкожную сумку.

При слове «личинки», у парящих напротив самок рефлекторно прошла судорога по мышцам и приоткрылись челюсти.

– Основная стратегия нашей Великой гоминданы и Председателя – надёжность и неукоснительность. Неизбежность и неотвратимость победы равианизма на всём Юпитере. А эта архиважная задача не терпит просчётов. У нас есть только один шанс свершить будущее планеты, а, следовательно, степеней резервирования должно быть достаточное количество. Каждый член Совета должен понимать, – на слове «член» Шестой сделал акцент, произнеся его как-то по-особенному, низко и тягуче.

У присутствующих эндосамок закатились окуляры. Было ясно, что ещё несколько таких провокационных высказываний со стороны Шестого, и валькирии Совета Девяти устроят здесь публичное оплодотворение. Комрадогеноссе Первый с ироничной улыбкой смотрел на их рефлекторные движения, еле сдерживая смех.

– Комрадогеноссе Шестой, давайте Вы будете проводить ментальные эксперименты с нейролингвистической фактурой в своём корпусе галереи лабораторий. Благо к Вам добровольцев обоих полов уже выстроилась очередь на парсек вперёд. Продолжайте, но гранулу эротизма приведите в соответствие с форматом встречи.

– Слушаюсь, комрадогеноссе Первый! – уверенно отрапортовал Шестой.

Абсолютно без эмоциональным, деловым голосом он продолжил:

– Так вот, по согласованию с комрадогеноссе Первым и Вторым, резервной технологией, обеспечивающей прикрытие нашего основного плана планетарной Ре-эволюции от неожиданностей и просчётов, которых я уверен не будет, был определён животный мир полиаморфов, ихтиандров, летунов, амёб и бактерий. На первой волне вирус, по разработанному нами сценарию, покажет полную непередаваемость между животными и разумными существами. Тем не менее доработки, которые я произвёл в генетических цепочках, позволили распространить его на все имеющиеся формы жизни на Юпитере, сведения о которых имеются в нашей планетарной базе данных. Это по сути невидимая, невиданная доселе, армия, которая прикрывает наши с вами тылы и всегда будет наготове, если что-то пойдёт не так, и коэффициент распространения вируса начнёт недопустимо снижаться.

– Блестяще, комрадогеноссе Шестой! Вижу, что Вы не зря поглощаете свой прикорм и умеете думать не только своим передним, но и задним умом, – Первый сострил, вызвав взрыв смеха у всех Генеральных майнеров, даже у своего оппонента.

– Кто на что учился, комрадогеноссе Первый! – парировал он.

– Ладно, Шестой, все мы знаем, какая Вам досталась тяжёлая ноша! – при этих словах окружающие покосились на увесистые железы Шестого.

– Да, и я несу её гордо и с достоинством! – с улыбкой ответил тот нисколько не растерявшись.

– Хорошо, отвлеклись немного от докладов. Теперь надо продолжать и завершать наш брифинг. Слово представляется руководителю рабочей исследовательской группы Комрадогеноссе Седьмой, Восьмого и Девятой. Они нам сейчас доложат о пошаговом сценарном плане распространения вируса и сопровождающей его информационной войне, а также наиболее вероятностной виртуальной модели прогнозов. Седьмая, прошу Вас.

Комрадогеноссе Седьмой оказалась самая восхитительная из всех участниц Совета. Самая обаятельная и привлекательная самка-альбинос, на теле насекомого которой красовались целых четыре бюста шестого размера. Она поражала соблазнительными формами каждого изгиба тела, томными глазами-окулярами, ягодицами на задних конечностях, волнующими воображение, и великолепным, точёным сплетением мускулов. Это седьмое чудо света, венец Дженптурской фармакологии и генетики, приняло вертикальное положение.

– Уважаемые члены Совета! – облизнувшись сказала Седьмая.

О, что это был за голос! Смесь Чувэлины Чуи и публичных самок для группового оплодотворения.

– Дорогие комрадогеноссе… – снова раздался её наполненный юпигенами голос после небольшой паузы.

Многие «члены» Совета в тот момент подумали, что они, конечно, совсем не против такого «членства».

– Так вот, я продолжу. Нашу исследовательскую группу мы шутливо назвали «Кернийский гиперборд», ну вы поняли почему. У нас в группе блондинка, брюнетка и наш любимый комрадогеноссе Восьмой, – Седьмая взглянула на молодого самца, парившего напротив, последним в ряду.

От этого взгляда молодой инсект зарделся, как лиандор в год весеннего сухостояния.

«Видимо, – подумали все, – это были ОЧЕНЬ интересные исследования».

– Мы долго моделировали и прогнозировали наиболее оптимальный сценарий, в котором должны были гармонично уложиться, как максимальное распространение первой волны планетарной ре-эволюции, так и полная правдоподобность природного происхождения боевого вируса. Задача стояла перед нами прямо скажем непростая, в связи с обладанием миллионистическими державами собственным искусственным интеллектом и экспертными системами, а также разветвлённой сетью разведки. Конечно, основным нашим преимуществом было прямое взаимодействие с нейромайнингом, на пике его скоростных и объёмных возможностей, с привлечением многомиллиардных майнинговых ферм дженптуриан. После построения огромного количества вероятностных моделей и прогнозов, всё-таки наиболее оптимальным решением задачи выполнения Генерального плана нашей любимой гоминданы и её Председателя, явился, на первый взгляд, наиболее глупый и смешной сценарий. Юпитериане в очередной раз доказывают, что вера в самые неправдоподобные, нерациональные чудеса у них в синей крови.

Седьмая стала производить верхними конечностями невероятные пассы. В центре зала, из ниоткуда, возникла голограмма поразительной степени реализма, представляющая собой трёхмерную виртуальную проекцию города Чумандж. Самка управляла плоскостями наклона и масштабом приближения стереомегаполиса, крутя моделью из стороны в сторону, сверху вниз, во всех плоскостях.

– Итак, я тоже представлю вашему вниманию небольшой стереофильм для большей наглядности. Это смоделированная нами история в формате трёхмерного виртуального видеографа, который будет иллюстрировать мой доклад. Большая часть модели составлена непосредственно Великим майнингом, мы дорисовали лишь мелкие детали и оживили стереоскопические фигуры аватаров, чтобы фильм было интереснее смотреть.

Сценарий прост и банален, до приторности. Непосредственно здесь, в городе Чумандж, по нашей легенде, на ихтиандровом рынке будет приобретён хищный червь, якобы проглотивший летучего гванторианского упыря, природного переносчика вируса, зародившегося в ледниках Тёмной стороны Маарской мерзлоты оникса. Его-то и съедят якобы «бедные» Дженптурские ловцы ихтиандров. Ведь все знают, что мы, Дженптурцы, питаемся всякой несусветной гадостью. В этом вот летучем упыре, как в запечатанной личинке Хоу-Хоу, и будет доставлен первому инфицированному вирус, который спустя какое-то время наши учёные назовут «Onix-99».

На голограмме как в художественном трёхмерном стереофильме возникли фигурки насекомых в большеполых шляпах, плавающие на допотопных аквакоптерах по грязным фиолетовым водам реки Нанг среди мусора и отходов. Затем они покупали и поедали отвратительных червей, растворённых в собственной желудочной кислоте в убогих хижинах из стеблей-ростков Куиры. Внутренности одного из червей были показаны в разрезе, они приближались и детализировались до частиц в фиолетовой крови. Среди синих телец крупно выделялся красный шарик с шипами, напоминавшими шляпки ядовитого гриба Бу Ли. Вся демонстрация выглядела объёмной и настолько реалистичной, что отдельные сцены вызывали у членов Совета непроизвольные движения. Они то пытались увернуться от гравивесла виртуального Дженптурца, то уклонялись от летящего по смоделированным венам червя вируса.

– Дальше по нашему замыслу будет короткий промежуток времени на поиск источника неизвестной болезни, быстро поражающей жабры инфицированных и вызывающего тяжёлую форму азотного голодания – гексонии. Мы оденем всех обструктов и ортодоксов в костюмы биологической защиты, улицы улья-мегаполиса сделаем пустынными. Всё это будет как нельзя лучше иллюстрировать новостные гелиоленты в планетарном масштабе. Ну и, конечно, армия. Армия роботов-некромантов на улицах, нехватка мест для трупов в моргах и гравилётах-рефрижераторах. Наш фильм ужасов должен быть пугающим и красочным.

Слова Седьмой искусно дополнялись сценами трёхмерного стереофильма. Смотреть его и вправду было увлекательно, настолько качественно и необычно он был выполнен. Создавалось впечатление полного погружения, как будто ты участвуешь в документальных съёмках исторического стерео, находясь непосредственно внутри него.

– Дальнейший ход событий будет развиваться очень просто. Первые заражённые полетят как голуби ре-эволюции по всему свету. И будут это не наши с вами братья и сёстры. Ни один гражданин Дженптура не станет инфицированным передатчиком, за нас всё сделают сами же юпитерианцы из числа пленных. Именно они станут первыми реципиентами-переносчиками. Мы просто сотрём им память и отправим по домам, во все части планеты. Особый упор предполагается сделать на различные религиозные концессии и вероисповедания. По нашему замыслу именно юпитерианская церковь, с её массовыми богослужениями, как сказал Великий Ма Рок, этот «туман для колец Юпитера», станет крупным очагом массового заражения. Первый показательный гратарь будет организован нами на Тёмной стороне. Великий нейромайнинг в качестве привратника выбрал секту религиозной организации поклонения лжебогу Кса Мо Набу, или как её называют адепты-служители «Церковь «Новое небо и Новый Юпитер». Вот будет им и небо, а потом всем им будет Юпитер, клянусь его кольцами! Вот такой юмор у нашего НМКУ. Именно на сходке этой секты произойдёт первое многотысячное заражение.

Следующей на очереди к планетарному равианизму станет Империя, которую мы определили из многих других, и которая удостоена чести быть очередной поглощённой Великими жертвенным огнём ре-эволюции. Это будет Империя стратега Максимуса на Светлой Стороне. Моментально вслед за ней вирус перекинется на граничащие племена Чаандров, Кьян, Империю огненных гор, Республику земноводных, Кионию, государства Грагсов и страны Согласия.

Несмотря на интерес, который вызывал стереофильм у членов Совета, четыре груди Седьмой оставались не менее привлекающий внимание зрелищем.

– Ты только бюстом голограмму не проткни, комрадогеноссе Седьмая, – натужно сказал Первый.

Все члены Совета девяти зашлись в громогласном хохоте. Умеет же насмешить эта миссис «королевская грудь», как её называют между собой коллеги. Вот так непринуждённо, под шутки и смех Дженптурских насекомых, приходил конец Старого доброго мира. Бедный оринторопус Юпитера отдавал Дженптурцам-людоедам свои последние мозги.

– Мои буфера олицетворяют неприступные скалы, о которые разобьются волны миллионизма, комрадогеноссе Первый! – с улыбкой ответила Седьмая.

Услышав патриотическую речь, члены Совета немного поостыли и успокоились. В их глазах застыл немой вопрос о продолжении сценария.

– Распространение вируса по планете с того момента, как мы вышлем первого заражённого юпитерианца из Дженптура, нашего призового нулевого пациента, до момента, когда Onix-99 проникнет в каждый уголок света и выйдет на свою расчётную скорость распространения, составит по нашим подсчётам не более трёх дектрин. Таким образом, уже в начале сезона лунного звездопада 5000 года, мы предполагаем достичь пика первой волны планетарной ре-эволюции.

Сначала вирус пожрёт самые вольнолюбивые Империи, последними самые дисциплинированные. И лишь когда счёт заражённых по всему миру пойдёт на миллионы, только тогда Правительства наконец поймут, какая опасность им угрожает. Срочно закроют уже не нужные границы и отправят всех на длительную изоляцию. В первый раз в виртуальных тюрьмах юпитерианцы проведут четыре дектрина. Жители Юпитера будут томиться в заточении, в своих же домах, скованные виртуальными кандалами-ограничителями пространства.

Затем, по прогнозу-предсказанию, тут и там вспыхнут народные бунты и восстания. Толпы выйдут на улицы, возведут баррикады и будут сами властвовать, чинить хаос и беспредел. После длительного периода заточения в изоляции, юпитерианцы постепенно психологически дестабилизируются и увидят в своих правителях врагов, являющихся причиной всех бед. Сначала поднимутся бунты против правителей-долгожителей. Стратег Максимус, змеепаук Грант, они будут низложены первыми. Потом вспыхнут восстания во всех странах Тёмной стороны. Запылают Аргизия, Гистрания, Абайдикан. Всё, что входило в орбиту влияния и систему координат клана змеепауков Гештальца. Зашатаются режимы авторитарных правителей по всему миру. Не минет чаша сия и псевдодемократических государств Светлой стороны. Вскоре за диктаторами придёт и черед этнократов, юпитерианских дидлоклонов, либертарианцев, трансформантов и прочих толерантных народов. Их с не меньшим удовольствием голодные, зачумлённые массы поднимут на поющие мечи, четвертуют и отделят конечности от головы. Ибо нет никакой «хорошей» или «плохой» власти. Власть может только пытаться закамуфлировать свои собственные желания в алчности и наживе на крови подданных под тот или иной момент времени.

Первые волны демонстраций и акции протеста будут утоплены в крови, задушены жандармами и армией, растоптаны или просто сами охладятся. На фоне крушения мировой экономики, всеобщего обнищания и постепенного перехода в состояние деградации в своих домах и жилищах, мы сделаем короткую передышку. Буквально на три дектрина снизим активность вируса на системе телеуправления для придания пущей правдоподобности событиям. В этот момент алчущие власти правители закричат: «Мы победили!», но количество носителей будет неумолимо увеличиваться, разрастаться. За первой волной последует вторая, после которой на изоляцию во всех странах юпитерианцев отправят уже на полпарсека. Во вторую волну мы применим специфические настройки вируса, он станет сильнее. Процентиль смертности повысится до 30 гранул, а способы распространения станут куда более агрессивными. Вторая волна планируется поистине страшной. Вирус будет возникать ниоткуда, мутировать и мгновенно убивать юпитерианцев без зазрения на возраст, пол и цвет кожи. Живые существа вымирут целыми районами, городами, племенами. Одновременно с этим поднимутся новые народные бунты, и возникнут кровавые столкновения народа и властей.

Экономики стран окончательно захлебнутся. Системы здравоохранения начнут лопаться как мыльные пузыри, ортодоксы откажутся лечить и будут массово сбегать в неизвестном направлении, но большинство беглецов отловят и сожгут на кострах. Профессия «ортодокс» станет нарицательной и исчезнет навсегда, она будет считаться проклятой. Планету захлестнёт волна суицида. Во всех странах обеих Сторон будет введено военное положение, а жителей Юпитера поголовно чипируют и направят на принудительное ограничение пространства. Во всех городах планеты будут введены войска, по улицам начнут бродить запрограммированные фигуры роботов-некромантов в костюмах химзащиты, уничтожающие каждого случайного прохожего, выходящего из дома. Трупы будут лежать и гнить в канавах и прямо посередине улиц и площадей. Ну а потом…

Юпитер погрузится во тьму. Последующая волна продлится уже 140 дектринов, а юпитерианцев закроют в домах уже на целый арсек. Но и это снова будет только начало. Потому что следом закономерно разразится Пятая всеюпитерская планетарная война, в которой единственой страной, предусмотрительно сохранившей нейтралитет, будет конечно же только Дженптур. Из 7,5 млрд жителей планеты в живых останется ровно половина. По нашим расчётам это произойдёт к середине 5004 арсека. Мировой строй к тому времени уже не будет существовать. Империи превратятся в рабовладельческие военные хунты, где власть удерживается исключительно боевой и огневой мощью. Её возьмут в свои руки адмиралисимусы Летающих армад воздушного робофлота, они единственные выживут в Пятой планетарной, сбежав на астероиды. Космодесант станет воевать со своим народом и с самими же собой. Цивилизация повернётся вспять на 180 гранул и поползёт обратно, к своему микробному прошлому.

Миллионистическая гидра пожрёт себя изнутри. Конечно, напряжённо придётся поработать все эти полтора года Операторам нашей системы телеуправления вирусом. Ведь всё сказанное мной – это жёсткий алгоритм, который станет возможен только при его постоянном мониторинге, таргетированной аналитике и гибкой адаптивной корректировке настроек. Для решения этих задач уже готов ситуационный центр, подключённый к нейромайнинговой системе НМКУ.

Таким образом, комрадогеноссе, подводя итог выступлению, я могу с чувством глубокого самоудовлетворения констатировать факт, что разработка сценарного плана Первого этапа мировой ре-эволюции Юпитера полностью завершена.

Седьмая гордо вскинула голову, по залу пополз одобрительный телепатический шёпот. Голограмма моментально исчезла, после чего настала гробовая тишина.

Первый сидел в задумчивости, нахмурив брови.

– Неплохо, неплохо… Из ваших докладов я делаю вывод, что наш многоаркантовый труд во славу Двух Солнц и на благо Юпитера успешно завершён. Ваши имена будут золотыми буквами высечены на монументе вселенской Победы Дженптура и планетарного счастья – генномодифицированных цепочках Бессмертных. Благодаря гранулированной готовности, которую Совет Девяти сумел обеспечить, мы в установленные утверждённой Программой сроки, выполнили задание Гоминдана и Правительства. Теперь мне предстоит доклад нашему Отцу-Председателю. Если всё то что сказано действительно правда, я буду согласовывать с ним возможную дату начала ре-эволюции. Все свободны.

После этих слов члены Совета Девяти снова заняли горизонтальное положение в своих левитационных отсеках. Молниеносно они погрузились в кататонический сон с улыбкой на прекрасных молодых Дженптурских лицах, а под закрытыми фасеточными веками продолжили свой стремительный бег зрачки окуляров. Один комрадогеноссе Первый остался задумчиво парить средь белого яркого света. Ему надо было многое обдумать. Ведь сейчас его ждёт доклад самому Отцу-Председателю, а это всегда волнующий момент. Всё-таки он будет говорить со своим создателем, который может породить, а может и аннигилировать одной мыслью. Каждое слово должно быть взвешено, продумано. Не может быть и тени подозрения на недоделку или просчёт.

Ведь их работа – это основное предназначение создания Совета и сейчас они должны рассказать об исполнении смысла своей жизни. Настал час принятия решения об их дальнейшей судьбе. На доске для игры в чах-чах Отца-Председателя всегда много фигур, как и в его гениальном мозге, просчитывающем каждый шаг на миллионы ходов вперёд. Построив в своей генетически модифицированной голове чёткую, отрепетированную речь, Первый несколько раз произнёс её внутри себя. Он обдумывал и взвешивал каждую фразу, хотя знал, что уже до беседы с ним Отец будет знать любое его слово. Глубоко вздохнув, Управляющий восемью избранными провёл сеанс рефлексии и аутотренинга. Первый собрался с силами, мыслями и послал ментальный импульс-запрос на аудиенцию с Отцом, который мгновенно прорезал ярко-белое пространство.

*****

На улицы Чуманджа уже опустилась глубокая, чёрная как сама тьма, Дженптурская ночь. На кипельно-непроглядном небе не было видно ни единой звезды, только четыре луны, как предвестники несчастья глядели из темноты огненными, полными ненависти зрачками. Общеизвестно, что Отец-Председатель никогда не спит, этот атавизм был уничтожен им уже несколько арсеков назад. На какое-то время в азоте повисла страшная ожидающая тишина, словно перед проходом в гиперпространство звёздного лайнера. Затем всё вокруг затрепетало, как бывают в жаркий день над дорогой, преломилось, и перед Куем появилась голограмма Отца в белом праздничном военном мундире-френче и галифе. На его левой груди синим пламенем горела одинокая перевёрнутая звезда, символ аскетичной жизни и отрицания личного перед общественным. Белая седая шерсть Отца была аккуратно причёсана. Его глубокие, умные четыре фасеточных глаза смотрели перед собой и одновременно на все вещи вокруг, а прямая военная осанка и идеальная фигура инсекта внушали животный страх и уважение. На нижних конечностях Председателя сияли, как всегда начищенные до блеска, кожаные сапоги из белого хромодиана, пуговицы мундира были по-военному застёгнуты по самое горло, а верхние конечности по привычке заведены за спину. Отец-Председатель стоял, гордо подняв острый подбородок, и от него исходило лёгкое холодное свечение.

– Здравствуй, сынок. Здравствуй, милый Куй, – уголки губ Председателя очертили лёгкий намёк на улыбку, – ты что-то хочешь мне сказать?

Голос Отца-Председателя был для Куй Со Суна чем-то вроде гипнотической мантры. В нём Первый просто растворялся, как элементарная частица в пространстве. Его покрывал туман, обволакивающий каждую клеточку тела, он становился маленьким флаем на иголке, которую разглядывают под микроскопом. Председатель был здесь и одновременно в тысяче мест за миллионы парсов отсюда. Глядя на его ментальную голограмму, прорисованную столь хорошо, что была видна каждая прожилка, каждый волосок, каждая морщинка и даже ворсинка на френче мундира, не верилось, что это не живой Отец.

Председатель давно достиг шестидесятого уровня ментального майнинга и мог разговаривать одновременно с тысячами граждан Околечного Дженптура. Он был сейчас вместе с Куем и одновременно находился в сотнях других мест. Голограммы, управляемые неисчерпаемым сознанием Отца, в это же время беседовали с бедняком где-то во внутренней Дженголии, молились с монахами в парящем Кенпарском монастыре мёртвых, делали доклад на съезде форума молодых равианистов в Дженптур-тауне, преподавали Ма Рокизм-Ху Юнизм в народном университете Дженптура и находились ещё во множестве других мест. Каждый просящий получал аудиенцию с Председателем, его совет и помощь.

Физическое тело У Птур Вхо несколько десятков аркантов пребывало на парящем летающем острове – техногенном чуде Дженптурской науки на стыке с трансцендентальностью. Он курсировал над территориями Дженптура, невидимый для глаз и радаров, неприступный ни для одной армии и технологии мира. Этот огромный, фиолетовый, перемещающийся в азоте кусок оболочки, был пропитан чистейшим горным креазоном, наполнен гармонией, чудесными растениями и пением птиц. Наряду с мощнейшей инновационной интеллектуализацией биологических процессов, все системы на острове функционировали исключительно на возобновляемой природной энергии Юпитера.

О существовании этого чудесного, парящего в небе острова знали только единицы избранных равианистической верхушки. На нём было всё, что необходимо для полностью автономной вечной жизни: семьи обслуживающего персонала, передающие опыт из поколения в поколение, учёные жуки-долгожители, многофункциональные роботы-инсектоиды, своё производство, 3D-моделирование и печать любого материала, любой сущности планеты. Собственная воздушная армия летающих насекомых, экипированная по последнему слову Дженптурской военной секретной промышленности, надёжно охраняла его рубежи.

Нижняя и боковая часть острова сплошь состояли из секретного оружия огромной боевой мощи, неподвластной ни одной системе противовоздушной обороны. Экспертные системы киберснаряжения определяли и просчитывали действия на тысячи шагов вперёд и были способны уничтожить, расплавить, превратить в молекулы всё живое и неживое в радиусе тысячи парсов. Со всех сторон остров покрывал невидимый щит гравитационной защиты, через который не могло пробраться ничто – ни живое, ни мёртвое, а его атмосферу вырабатывали собственные машины по производству чистого азота и очистки его от бактерий. По особому проекту была создана защищённая колпаком гравитации экосистема.

Сам же У Птур Вхо восседал на коленях в тронном зале, в самой высокой точке белоснежного замка имени Ма Рока, находясь в непрерывной медитации уже несколько десятков аркантов. Ему не требовались ни пища, ни удовлетворение биологических потребностей. Он представлял собой вечное сияние чистого разума во благо Святого Дела Равианистической гоминданы Дженптура и воцарения равианизма на Юпитере.

*****

От этих нескольких слов Отца в гортани Куя застрял комок, который не мог преодолеть ни один звук. Гигантские мышцы стали ватными, он почувствовал головокружение и не мог ни говорить, не пошевелить ни одним органом.

– Полноте, сынок, расслабься. Ты же сын мне, – ласково прозвучал ментальный голос Председателя в ушах Куя, – я же тебя на конечностях носил. Помню даже как ты, в виде моего биологического материала секреции половых желёз, оплодотворял искусственную личинку.

От услышанного Кую стало чуть спокойнее. Он взял себя в руки, проглотил сухой, вставший колом в горле ком страха, и произнёс:

– Отец, Совет Девяти исполнил своё предназначение. Вирус ре-эволюции полностью готов, Программа, утверждённая Хурултаем Верховного Совета Старейшин Секретного бюро равианистической гоминданы Дженптура выполнена в полном объёме и с надлежащим качеством. Под доминантой Великого нейромайнинга воплощены в жизнь сам вирус ре-эволюции, все системы телеуправления, основные и вспомогательные базы данных, Операторы, ситуационный центр, прогнозные модели, программные модули, интерфейсы, системы резервирования. К свержению Старого света и строительству Единой Планетарной Империи готово всё: Дженптурцы, техника и технологии. Осталось только определить и назначить дату.

– Не утруждай себя всплесками мозговой активности, милый Куй. О том что всё готово я знал ещё до Вашего сегодняшнего совещания. Вы же все дети мои. Мои и лучших Членов Гоминдана, в прямом и переносном смысле, – усмехнулся Отец-Председатель.

Голограмма У соединила клешни за спиной и повернулась к Первому спиной, разговаривая как бы сама с собой, произнося мысли вслух.

– Принятие равианизма свершилось в Дженптуре, как известно, 7 гексабря 3919 года, – продолжил он, – и, как немногие знают, и ты в том числе, это дата и моего перерождения, моей реинкарнации. Думаю, будет очень символично, что вторая и последняя мировая ре-эволюция тоже начнётся в день моего 1020-летия – 7 гексабря 5000 года. Именно в этот день мы зафиксируем первого заражённого в Чумандже. «1020», как известно, число кармическое, начинающее новый цикл исторической спирали Юпитера. Поэтому лучшей даты великая Галактика и выдумать не могла. Как сказал великий Бры-Бао-Ля: «Будьте внимательны к своим мыслям: они – начало конца» и «Когда я освобождаюсь от своего хитинового слоя, я становлюсь тем, кем я могу быть».

Ты проделал огромный путь, сын мой, Куй мой. Ты и твои братья и сёстры по искусственной синей крови. Уже прошло много времени, а я как сейчас вижу то заседание лучших равианистов Дженптура, на котором 500 квантов назад мы приняли решение создать Вас, создать Совет Девяти. С теплом я вспоминаю, как акцептовал это решение. А то как у меня делали отбор секреции семенных желёз десять самых невероятно красивых Дженптурианок Юпитера? Это вообще один из счастливейших моментов моей жизни. Помню, как члены гоминдана опорожняли свои семенные железы в умелых верхних конечностях и клешнях сотни королев Дженптурской красоты из отряда Новой жизни, и я в их числе. Как устало, но с приятной истомой, мы выбирали вам имена. И ведь какие красивые имена, глубокие, светлые получились. Ведь как ты гидрокоптер назовёшь, так он и поплывёт. А дать имя личинке, это знаешь ли работа нисколько не меньше, чем впрыснуть биоматериал в умелые псевдоконечности общественных самок Лю Лю и Чу Дра, которым предстояло потом аккуратно слить твоих драгоценных братьев и сестёр из подкожных сумок в интеллектуальные пробирки.

Только прислушайся, сколько поэтичности, лёгкости, изящности в Ваших именах! Куй Со Сун – равный Солнцу, Нин Ку Йя – возрождение Юпитера, Сyнь Бyй Вчай – последняя надежда, Жуй Свой Сан – восходящие кольца под метеоритным дождём и, наконец, Анастас Треугольник – сны вулканов в летнюю ночь!

– Да, Отец, – на глаза Первого навернулась слеза умиления, – имена – это Ваш бесценный дар нам, Вашим детям.

– С квантами и аркантами становишься всё более сентиментальным, – усмехнулся У.