Обольщенная инопланетным воином

Она пожала плечами.

— Через два месяца после того, как тебя схватили, я отправилась к аркавианам.

Мой рот открылся.

— Ты что?

— Я проводила исследования. Исчезали и другие женщины — молодые женщины из среднего класса, которых не могли найти. Но всё было такое, что и твоё исчезновение — никакой борьбы, все личные вещи дома. Я пошла к аркавианам и они начали изучать дело. А потом меня схватили.

— Гриваты знали, что ты предупредила Аркавию. Нас обеих взяли не случайно. Это моя ошибка. Мне очень жаль, Рисса.

Она хватает меня за плечи.

— Не смеши. Это не твоя вина. Это гриваты и дохоллы, и мы заставим их заплатить.

Я выдохнула, хотя и не знала, что задержала его.

— Хорошо.

— А теперь пойдем отыщем того, кто починит космический корабль.

Я смеюсь, и мы спускаемся с холма на рынок. Теперь, когда я побывала здесь несколько раз, меня не так угнетает шум и суета. Сарисса, кажется, знает всех, поднимая руку в знак приветствия, когда люди называли её имя. Синий человек с толстыми рогами выкрикивает что-то на языке, который мой переводчик не распознал, и Сарисса отвечает на том же языке со смехом.

Я смотрю на неё в шоке.

— Кто ты?

Она улыбается, но притворяется, что застёгивает свои губы, указывая мне на стойку, которую нам нужно посетить. Я уворачиваюсь от людей с шерстью, чешуей и рогами, постоянно удивляясь, откуда многие знают мою двоюродную сестру.

— Ах, я как раз думала, сможешь ли ты вернуться сегодня, — говорит браксианка, когда мы приходим к её кради.

Сарисса улыбнулась ей.

— Парив. Рада видеть. Удача на нашей стороне?

Парив кивнула и указала на кради, где человек, покрытый зелёной чешуей, разговаривает с другим браксианским продавцом. Моё сердце заколотилось в предвкушении. Когда Парив позвала его, он повернулся, изучая нас своим желтым взглядом.

— Это Бакар, — сказала Парив, прежде чем извиниться и пойти к другому клиенту.

Бакар подходит к нам ближе.

— Вы — люди, которые ищут запчасть для вашего двигателя.

— Да, — говорит Сарисса.

— Деталь двигателя S23, которым обычно управляют только две расы в галактике — фракийцы и дохоллы?

Взгляд Сариссы стал ледяным.

— Есть проблемы?

Он улыбнулся, и я напряглась.

— Без проблем. Просто уточняю, что я ничего не напутал.

Они долго смотрят друг на друга, и его улыбка становится шире, при этом он показывает свои острые зубы.

Я прочищаю горло.

— Запчасть здесь? — Бакар кивает, не сводя глаз с Сариссы. Я дрожу. Что-то мне подсказывает, что Бакар в любой момент продаст нас кому угодно.

Чем скорее мы покинем эту планету, тем лучше.

Перед моими глазами мелькает лицо Арикса, и я отталкиваю его, сосредотачиваясь на Бакаре, который разворачивается и уходит обратно в кради. Через мгновение он возвращается с нужным нам куском, и Сарисса сравнивает его со сломанным куском в своей руке.

Идентично.

За исключением, конечно, большой трещины в той, которую держит Сарисса.

— Идеально, — сказала Сарисса. — Сколько мы вам должны?

Они начинают переговоры, и я поворачиваюсь, когда кто-то хлопает меня по плечу.

Позади меня стоит крупный мужчина, солнце освещает густой мех, покрывающий его плечи. Он напоминает мне зинта, только его черты лица ближе к браксианцам.

— Я могу вам помочь?

Он кивает.

— Да. И я верю, что смогу помочь вам.

Сарисса заканчивает с Бакаром и наклоняется ближе.

— Чего именно ты хочешь?

— У меня есть информация, которая вам нужна. Об одном конкретном чипе.

Я чувствую, как Сарисса замирает рядом со мной, хотя её лицо остается пустым.

— Мы слушаем.

— Не здесь, — говорит мохнатый мужчина, выглядывая за наши плечи, где, вероятно, тусуются наши охранники. — То, что мне нужно вам сказать, должно храниться в секрете. Эти охранники позаботятся о том, чтобы всё, что я скажу, дошло до ушей командира.

Мужчина дрожит. Очевидно, у командира сложилась репутация среди здешних людей.

— Одна из нас может отвлечь охрану, — бормочет Сарисса, и я смотрю на неё.

— Ты в этом уверена?

— Он сказал, что у него есть информация о чипе. У нас есть двигатель, но Алексис сказала, что мы не сможем выбраться отсюда без управляющего чипа, помнишь? По крайней мере, мы можем его выслушать. — Она нахмурилась и глянула на него. — Но без шуточек.

Мужчина кивает, как бы равнодушно, но его руки дрожали.

— У меня плохое предчувствие по этому поводу, — бормочу я.

— У меня всё под контролем, — говорит Сарисса. Она небрежно машет рукой — жест, которым мы пользовались с детства. Этот жест всегда заканчивался чем-то, что определенно приводило её в угол наказаний. — Ты иди послушай этого парня, а я отвлеку охранников.

— Что? Разве не мне следует отвлекать охрану?

Она фыркает.

— Они знают, что ты спишь с королём. Твоя тупая блондинка не сработает. Они будут слишком напуганы, чтобы злить Арикса.

При этих словах глаза мужчины расширились, и я вздыхаю.

— Прекрасно. — Сарисса исчезает, и я мгновенно замечаю краем глаза какое-то волнение.

Я поворачиваюсь к пушистому мужчине.

— Как тебя зовут?

Он колеблется.

— Варги.

Очевидно, это имя вымышленное, но я пожимаю плечами.

— Говори.

Он наклоняет голову, жестом предлагая мне следовать за ним до края рынка и за дерево.

— У нас есть доступ к нужному вам управляющему чипу.

Я хмурюсь.

— Откуда? Дохоллы взяли его с собой.

— Не этот. Управляющий чип не является уникальным для корабля и может быть легко заменён. Мой контакт обнаружил на своей планете ещё один чип от списанного корабля дохоллов. Он может передать его вам в течение нескольких дней.

Я прищуриваюсь. Внезапно я чувствую, что меня вот-вот вырвет, страх камнем засел у меня в животе.

— В обмен на что?

Варги усмехнулся мне.

— В обмен на то, что вы поможете нам свергнуть короля с его трона.

Глава 9

Арикс

— Они проглотили наживку, — бормочет Корзин, и я не обращаю внимания на то, как сжалась моя грудь. Я знал, что к человеческим самкам будут подходить, и я знал, что они сделают всё возможное, чтобы покинуть эту планету. Так почему же моя кровь кипит от ярости, предательство острее ножа в груди, при мысли о том, что Вивиан меня продала?

Я взмахиваю мечом в руке, кивнув ему, чтобы вытащил свой. Мои люди уже завершили дневную подготовку, а я начинаю позднее.

— Что случилось?

Корзин высвобождает меч.

— К ним подошли на рынке, как мы и предполагали. Сарисса притворилась, что потеряла сознание, а стражники сопровождали её, позволив Вивиан поговорить с посланником.

— Кто это был?

— Ликиз, хотя иногда его зовут Варги. Он хорошо известен как посланник среди различных групп. Он также занимается информацией.

Я киваю, игнорируя ярость, которая горит в моих венах. Я не знаю, на кого я злюсь больше: на предателей, которые осмелились предложить Вивиан всё, что она хочет, в обмен на её предательство, или на саму Вивиан за то, что она согласилась на сделку.

— Мне… жаль, Арикс.

Я посмотрел на Корзина. К его чести, он выглядел искренне сочувствующим.

Я пожимаю плечами.

— Это была твоя идея — рассказать, почему человеческие самки оказались здесь и что им нужно, чтобы получить возможность управлять своим кораблем. Мы знали, что это произойдёт.

— Да, но всё равно, это предательство.

— Эти самки верны друг другу. Даже если Вивиан решит не предавать меня ради себя, она всё равно позаботится о том, чтобы другие самки смогли покинуть эту планету. Мы знаем точно, согласились ли они? — Самки спорили всю дорогу до своих комнат, хотя голоса у них были тихие. Даже если они решат не соглашаться сейчас, это лишь вопрос времени, когда они согласятся.

Логически я это понимаю. Если они не согласятся на сделку по поводу чипа, мои враги, скорее всего, похитят одну из них и возьмут в заложники, чтобы заставить другую делать то, что они хотят. И всё же знание убивает.

Иронично. Такая же преданность своему народу и приверженность своим убеждениям сделали бы её превосходной королевой.

Вместо этого она попытается убить короля.

Я сжал зубы и кивнул Корзину, который замахнулся на меня, сила в его руке посылает ударные волны вверх по моему мечу в мою руку, когда я встречаю его клинок своим собственным.

Я теряюсь в сражении, отталкивая мысли о женщине, которая крадёт моё внимание.

Вивиан

Арикс в дерьмовом настроении. Он ходит по моей комнате, как разъярённый тигр, а я сижу на краю кровати и наблюдаю за ним.

Я устала — как физически, так и морально — после дня, проведённого на рынке.

Я хмурюсь, глядя на Арикса.

— Ты хочешь об этом поговорить?

— Нет.

Он не может знать, что ко мне обратились на рынке, не так ли? Я бы не стала исключать, что командир приставил к нам дополнительных шпионов, но я точно знаю, что в пределах слышимости никого не было, когда я разговаривала с мохнатым мужиком.

Даже если он узнает, что я с кем-то разговаривала, он не узнает, что было сказано.

Мысль о предательстве Арикса снова вызвало у меня тошноту. Я едва могу смотреть на него, поскольку его слова петлёй проносятся у меня в голове.

«У моего королевства есть свои недостатки, и хотя, я пытаюсь улучшить его каждый день, работа над этим всегда будет незавершённой. Но если кто-то отнимет его у меня, я не успокоюсь, пока не заберу обратно. Мой отец не ожидал меньшего».

Тот мужчина пообещал, что Арикс не пострадает. Но некоторые вещи причиняют боль сильнее физической боли.

Предательство — одна из таких вещей.

Лицо Арикса похоже на камень. По какой-то причине, видя его таким, мне хочется его успокоить. Я не совсем понимаю это новое побуждение, но пожимаю плечами, откидываю ноги в сторону, соскальзываю с кровати, и поднимаюсь на ноги.

— Знаешь… ты обещал заставлять меня кричать от удовольствия каждый день, — напоминаю я ему. Он прошептал эти слова мне на ухо, медленно проникая в меня, всего несколько дней назад.

Он поворачивается и склоняет голову, изучая меня.

— Ты жалуешься?

Он задаёт вопрос так, как будто эта идея нелепа, и я почти смеюсь. Меня никогда особо не интересовали высокомерные мужчины. Когда я была моделью, я работала с некоторыми из самых привлекательных мужчин на Земле, и большинство из них были эгоистами и не имели никакой реальной сердцевины.

Так почему же высокомерие Арикса меня раздражает?

— Я говорю, что ты сегодня не выполнил свои обязанности, — говорю я. Его глаза вспыхивают при слове «обязанности», как я и предполагала, и он идёт в мою сторону.

— Я заставлю тебя молить, — шипит он на меня, и я напрягаюсь.

— Чертовски маловероятно.

— О, милая, ты только что гарантировала это.

Я хмурюсь, глядя на него, но он продолжает приближаться ко мне так, что я чувствую себя добычей, а его огромное тело движется, как тело пантеры.

Я моргнула, и он оказался передо мной, лезет под моё платье и обхватывает мою грудь. Мой рот приоткрывается, и он, не колеблясь, погружает меня в глубокий собственнический поцелуй. Я хнычу, а он рычит в ответ, водя большим пальцем по моему соску, пока он не затвердел и не начал болеть. Он прикасается ко мне с яростной настойчивостью, пока я не начинаю отчаянно нуждаться в нём.

Как он всегда заставляет меня чувствовать себя так? Словно моя кожа слишком тугая для моего тела? Как будто я вот-вот встану перед ним на колени и буду умолять его прикоснуться по мне?

Он нежно ласкает своими губами мои. Я поднимаю руку и запускаю руку в его волосы, настойчиво притягивая его ближе. Он посмеивается мне в рот, обращая внимание на другой сосок, и я стону, когда он слегка зажимает его между пальцами.

Другая его рука занята завязками моего платья, и через несколько мгновений прохладный воздух касается моей груди, когда он сбрасывает его с моих плеч.

Оно опадает на пол, и я стою перед ним голая.

Его взгляд кажется клеймом, когда он смотрит на меня. Затем у меня кружится голова, когда я внезапно оказываюсь на его руках. Он игнорирует мой визг и идёт к моей кровати, стонет, отпуская меня, а я подпрыгиваю, моя грудь практически ударила меня по лицу. Он скидывает с себя одежду, как будто она горит, и я приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть шоу.

Его тело должно быть признано незаконным. Я пробегаю взглядом по его груди и огромным плечам, не говоря уже о восьми кубиках, при виде которых у меня чешутся пальцы от желания прикоснуться.

— Я не понимаю, разве ты не сидишь целыми днями на своём троне? Почему, черт возьми, ты так выглядишь?

Он вылезает из штанов, а затем ползёт по кровати, пока не склоняется надо мной.

— Каждое утро я тренируюсь со своими охранниками. Король — глуп, если полагается на других, чтобы защититься.

Его лицо становится жёстким, и я поднимаю руку, сглаживая его морщинки. На секунду он выглядит удивлённым, а затем наклоняется, его язык касается моего, а я стону ему в рот.

Через несколько мгновений он опускает рот к моим соскам, ласкает их языком, кусает, сводя меня с ума от желания.

Я зажимаю рот.

Не умоляй его.

Он смотрит мне в глаза, берёт мой сосок в рот и сосёт, проводя по нему языком, пока мне не захотелось кричать.

В эту игру могут играть двое.

Я стону, трусь об него, пытаясь убедить его войти в меня.

Он посмеивается, отодвигается и целует мой живот, его руки тверды и непреклонны, когда он раздвигает мои бёдра. Он оставляет одну длинную дорожку своим языком, прежде чем погрузить его внутрь, обводя мой клитор кончиком пальца.

Твою мать.

Он проводит пальцем по моей влажной коже, перемещая его вниз. Я напрягаюсь, и он проводит языком к моему клитору, устанавливая плавный ритм, который гарантированно сведёт меня с ума. Он поглаживает пальцем ниже, и я открываю рот, чтобы сказать ему, что мы определенно не собираемся приближаться к долине тьмы, но он всё же вводит кончик пальца внутрь, его зубы царапают мой клитор, и я взрываюсь изнутри, стону, когда я повернулась к нему, всё мое тело дрожит.

Он ухмыляется мне, когда я моргаю, а затем опускает голову и начинает всё снова.

Через несколько мгновений я теряю сознание, слишком чувствительная, когда отталкиваю его и одновременно притягиваю к себе. Он ждёт, пока я не окажусь на краю, а затем продвигается вверх по моему телу, располагаясь у моего входа и медленно проникая внутрь меня.

Мои глаза закатываются, и он тихо смеётся, но крепко держит, и его тело дрожит, когда он медленно вбивается в меня. Я поднимаю ноги выше, широко разводя их, мои руки движутся к его ягодицам, подгоняя его.

Он, не колеблясь, погружается в меня. Он ударяет меня по шейке матки, и я вскрикиваю. Он замирает, затем опускает одну руку вниз, играя с клитором, наклоняя бёдра и снова толкаясь.

Боже мой.

Я стону, и это, кажется, подстёгивает его, потому что он прижимается ко мне, попав в мою точку джи. Я ни за что не кончу ещё раз. Один раз было круто, но дважды? Я в этом очень сомневаюсь.

— Готова молить о пощаде? — я качаю головой, но уже дрожу, каким-то образом оказавшись на пороге нового оргазма. Кажется, что этот может быть даже сильнее предыдущего.

Он наклонился и его язык проникает в мой рот, как будто он завоевывает его, удаляя вкус посторонних, остался свой.

Он замедляется.

— Умоляй меня.

— Ты издеваешься?

Он подмигивает мне.

— Я хочу убедиться, что ты точно знаешь, кто заставляет тебя так себя чувствовать. Попроси меня позволить тебе кончить. И обязательно произнеси моё имя.

Он вонзается в меня, и я сдерживаюсь, готовая балансировать на краю. Я наклоняю бёдра, пытаясь прижаться к нему, и он покровительственно смотрит на меня. Однако он вспотел, и очевидно, что он едва сдерживал себя.

Я почти фыркаю. Потому что всё что между нами — игра. Кажется, мы не исправимы.

Так зачем играть в эти игры?

Я не позволю ему победить.

Он улыбнулся, словно читая мои мысли, и наклонился, поглаживая пальцем мой клитор, заставляя меня ахнуть.

— Будь ты проклят!

— Кто заставляет тебя так себя чувствовать, любовь моя?

— Ты.

— Скажи моё имя.

— Арикс…

Он напрягается, рыча, а затем ныряет в меня, доводя до кульминации, которая пронзает меня, когда я откидываю голову назад и стону, выкрикивая его имя.

Он наклоняется, прикусывает моё ухо и опустошает себя внутри.

***

Арикс

Я растянулся на постели Вивиан и смотрю в потолок. Вивиан расслаблена и тепла, она прижалась к моей к груди, её дыхание ровное.

У меня есть свои шпионы, которые сейчас охотятся за дохоллами, пока мы разговариваем. Корзин дал понять, что любой зинт, уличённый в сговоре с дохоллами, будет считаться врагом моего королевства.

Небольшая часть меня хочет найти чип, который так нужен Вивиан, чтобы я мог уничтожить его на её глазах.

Её предательство ранит больше, чем что-либо ещё.

Она уткнулась носом мне в грудь, и я поднял руку, гладя её мягкие шелковистые волосы.

— Расскажи мне о своей жизни, — приказываю я, всё ещё глядя в потолок.

Она со стоном прижимается ко мне.

— Спать хочу.

Я не могу не улыбнуться.

— Я хочу узнать тебя.

Она вздыхает, но поднимает голову, убирая волосы с лица.

— На самом деле, знать особо нечего. Я не совсем близка со своими родителями…

— Почему? — Человеку, у которого нет родителей, трудно понять, почему кто-то предпочитает не максимально использовать время с ними.

Вивиан изучает мое лицо.

— Ты не поймёшь.

— Всё равно скажи мне.

Она вздыхает и кладёт голову мне на грудь.

— Моя мама — светская львица. Думаю, когда я выросла, она была похожа на одну из женщин при вашем дворе. Постоянно на вечеринках и ужинах, в попытке показаться нужным людям. Мой отец был партнёром в юридической фирме, и его никогда не было дома. Было хорошо известно, что у него постоянно были романы, и он не слишком заботился об этом, чтобы скрывать это. Это заставило мою маму отчаянно нуждаться в отвлечении. Ей нужно было где-то сосредоточить своё внимание, и я была удобным выбором.

— Романы?

— Спал с женщинами, которые не были моей матерью.

Я хмурюсь. Эти человеческие самцы могли таким образом позорить свои пары?

Вивиан вздыхает.

— Я была красивым ребёнком. По крайней мере, так говорили все взрослые вокруг меня. Я была традиционно миловидна. Светлые волосы, голубые глаза, но самое главное, я вела себя хорошо. Это то, что на самом деле ищут в компаниях, когда дело касается маленьких детей. Им нужна быстрая реакция и дети, которые могут следовать указаниям. Так началась моя модельная и актёрская карьера, и моя мама стала моим менеджером. К сожалению, я не могла сыграть свою роль даже в бумажном пакете, и внешность может поднять тебя очень высоко в жизни.

Я хмурюсь.

— Звучит так, будто твоя мать проживала свою жизнь через тебя.

Она кивнула.

— Став взрослой, я могу оглянуться назад и увидеть, чем занималась моя мама. Когда я соответствовала её планам, когда я была идеальной дочерью, я вознаграждалась её вниманием. Хотя это и было мимолетно. Я не помню, чтобы она когда-нибудь говорила мне, что я умная. Однажды у меня была няня, которая сказала мне, что однажды я смогу поступить в колледж. Моя мать чуть не уволила её в тот же миг. Она сказала, что мне не понадобится колледж, потому что я буду слишком занята, путешествуя по миру в качестве модели. Она пришла в ужас, когда моя грудь стала слишком большой, чтобы соответствовать размерам модельной одежды. И она почти не взглянула на меня с того дня, как я сказала ей, что не стану резать свою грудь.

Я напрягаюсь, провожу рукой по её груди, и она дрожит.

— Резать?

— Сделать меньше. Они разрезают здесь и забирают часть… — её голос затихает, когда я смотрю на неё в ужасе, и она расхохоталась.

— Думаю, это самое растерянное лицо, которое я когда-либо видела, — сказала она.

Я едва могу найти слова.

— Твоя мать хотела этого от тебя?

Она пожимает плечами.

— Знаешь, когда я была младше, это было весело. Пока я делала то, что мне говорили, моя мама поддерживала меня и была доброй… почти как нормальная мама. Но как только я отказывалась, она нападала на меня. Она могла быть… опасной. Я знаю, что у неё были свои проблемы — моего отца никогда не было рядом. Но сколько бы я ни сидела на диете, у меня всё равно были огромные сиськи и бёдра. Я достигла дна, когда поняла, что не могу вспомнить, когда в последний раз правильно питалась, и подумывала о том, чтобы обратиться к хирургу. Одно дело, если бы я сама выбрала карьеру или это мне нравилось, но я делала это только ради неё. И если она не могла любить меня без карьеры модели, то почему я должна требовать крупицы любви от неё.

Лицо Вивиан мокрое, и я вытираю её слёзы, но новые быстро занимали их место.

— Мне жаль. Где тогда был твой отец?

Она пожимает плечами.

— Ему было плевать. Когда мама решила, что со мной покончено, он исключил и меня из своей жизни. Я всё ещё работала моделью, но никогда не собиралась стать моделью с обложки, и для высокой моды я не подходила. Хотя мне повезло. У меня была своя маленькая ниша модельного бизнеса, и до того, как меня похитили, я стала моделью нижнего белья и бикини. Возможно, это не было моей страстью, но у меня это хорошо получалось.

Я не знаю некоторых слов, сказанных Вивиан, но теперь понимаю немного больше о её жизни. Её предала семья и научила не доверять другим. Ей пришлось выбрать заботу о себе и только о себе.

Её кузина — это всё, что у неё осталось от семьи. Неудивительно, что она сделает всё, чтобы они обе благополучно вернулись на свою планету.

Часть ярости, которая кипела внутри меня с тех пор, как Корзин сказал, что она согласилась предать меня… она стала тише. О, я всё ещё зол. Но я не сказал Вивиан, что приказал своим людям найти нужный ей чип. Я не хочу давать ей ложную надежду, если его будет невозможно найти.

Я хмурюсь, когда из другой комнаты донёсся стук. Кто-то стучит в дверь.

— Ваше Величество, Ваше Величество, выходите скорее!

Глаза Вивиан расширились, и она быстро садится, прижимая одеяло к груди. Я подавляю желание приказать тому, кто осмелился помешать мне, уйти, чтобы я мог ещё раз подкатить её под себя. Вместо этого я шагаю из спальни в гостиную и распахиваю дверь, хмуро глянув на Бевикса.

Его лицо бледно, и я открываю рот, но он уже заговорил, запинаясь в словах.

— Это Триди, — говорит он. — Он умирает.

Вивиан охает позади меня, и я встречаюсь с ней взглядом. Она надела платье и прислонилась к дверному проёму.

— Оставайся здесь, — приказываю я ей, и она кивает, когда я выхожу из комнаты.

— Где он?

— В его комнате.

Я бегу по коридорам, не обращая внимания на вздохи слуг, которые отскакивают с моего пути.

Когда я прихожу, Триди захлёбывается собственной кровью, а Корзин пытается остановить кровотечение на груди.

— Он не позволил мне вызвать целителей, — говорит Корзин. — Он настоял на том, чтобы сначала поговорить с тобой.

— Вы с ума сошли? — Я поворачиваюсь и зову целителей.

Бевикс приседает рядом со мной.

— Я уже позвал их, Ваше Величество. Они уже в пути.

Я осматриваю рану на груди Триди, пока Корзин меняет толстую ткань, которую он использует, чтобы остановить кровотечение. Триди задыхается, и я наклоняюсь.

— Что случилось?

— Атака. Предатель. — Он кашляет, и его лицо становится серым. — Пришли из ниоткуда. Я обернулся, и в моей груди уже был нож. В комнатах было темно. Я упал на пол, а они исчезли.

— Ты был здесь?

Он кивает.

— Кто-то из близких. Кто-то, имеющий доступ в наши комнаты. Вероятно, тот, кто убил твоих родителей.

Моё сердце проваливается в желудок, где оно поворачивается.

— Я думал, это ты, — признаюсь я. — Ты всегда выглядел таким разгневанным, когда я садился на свой трон.

— Я знаю. — Призрак улыбки пробегает по его лицу. — Я был в ярости. Ты так похож на своего отца. Мне было больно думать, что он никогда не увидит, как ты правишь, никогда не увидит того мужчину, которым ты стал.

— Мне жаль.

— Не жалей. — Он пытается улыбнуться, но его дыхание становится влажным. — У меня была хорошая жизнь. Не каждый может сказать то же самое. — Он тянется к моей руке, сжимая её с удивительной силой. — Тебе нужно быть осторожным. Держи Корзина рядом. Кому-то нужно то, что есть у тебя, и они убили меня, хотят убить тебя и убьют любого, кто встанет у них на пути.

— Ты ещё не умер. — Я поворачиваюсь и снова зову целителей. Нам нужны только ягоды кавы. Он исцелится. Он должен.

Я оглядываюсь назад, когда он сжимает мою руку. Он задыхается, кровь пузырится между его губами.

— Я знаю как выглядят смертельные раны. Если бы у меня был доступ к ягодам кавы в тот момент, когда меня ударили ножом, всё могло бы быть… иначе. — Он на мгновение задыхается, а мне хочется запрокинуть голову и завыть от ярости и разочарования. — Я думаю, ты обнаружишь, что целителям не удалось добраться сюда так быстро, как им следовало бы.

Я смотрю на Бевикса, и он кивает.

— Я пойду.

Триди игнорирует.

— Если ты выберешь человеческую самку, тебе придётся сражаться, чтобы сохранить её в безопасности. Они заберут всё, что тебе дорого, если ты им позволишь, Арикс.

— Не уходи. Пожалуйста.

Он улыбается.

— Твои родители гордились бы тобой, мальчик. И я тоже.

Он снова задыхается, его тело замирает, а я наклоняюсь и закрываю ему глаза.

Глава 10

Вивиан

Арикс молчит, его глаза суровы, он смотрит на воду так, будто она может решить все его проблемы.

Теперь, когда деталь нашего двигателя отремонтирована, мы возвращаемся к племени Ракиза, чтобы передать её. Алексис и Дексар всё ещё здесь, пытались разработать план по устранению угрозы, которую представляют дохоллы.

Арикс мало что говорил после смерти своего дяди. Он по-прежнему приходит ко мне в комнаты, но о нашей жизни уже нет разговоров. Вместо этого он берёт меня снова и снова, пока я не проваливаюсь в изнурённый сон. Когда я просыпаюсь, он часто тренируется со своими людьми или встречается со своими советниками.

Судя по словам Сариссы, дядя Арикса не только был убит, но и они с Ариксом до смерти, едва говорили друг с другом. Его дядя, к счастью, всегда был рядом, когда убивали ключевых людей, и вполне вероятно, что он быть ответственен за смерть родителей Арикса. Но не имея фактических доказательств, Арикс решил позволить ему остаться в замке, чтобы присматривать за ним. Всё это время Арикс едва терпел его, пока его дядя сам пытался обнаружить предателей — и в итоге погиб за это.

Должно быть, он чувствует вину…

И ярость…

Я не могу этого сделать. Я не могу стать очередным человеком, который предаст Арикса. От этой мысли меня тошнит.

Сарисса смотрит на меня с другого конца лодки. Она разговаривает с одним из охранников, но я практически читаю её мысли.

Не горячись.

Я знаю, что это касается не только меня. Я знаю, что это касается и других женщин. Как мне приговорить их к пожизненному заключению на планете, на которой они никогда не хотели приземляться? Как мне жить с самой собой, зная, что я могла получить этот чип?

Я не смогу. Я не могу смотреть в глаза другим женщинам, пока мы все пытаемся покинуть эту планету. И всё это время я знала бы, что у меня был шанс вывести нас в космос. Чтобы отомстить гриватам. И доставить нас домой.

Может быть… может быть, всё не так плохо, как мы думаем. Возможно, кораблю на самом деле не нужен управляющий чип, и мы сможем покинуть эту планету без него.

— Ты в порядке?

Я моргаю, понимая, что Сарисса теперь сидит передо мной.

— Я в порядке.

Она кивает, но я не могу заставить себя объяснить, что чувствую. Она предупреждала меня, чтобы я не привязывалась к Ариксу. И теперь подумываю о том, чтобы рискнуть всем нашим будущим только для того, чтобы удержать его задницу на троне? Что за нелепость.

И всё же обида горит и тяжелеет у меня в животе. Сариссе легко. Её ничего не волнует.

Я отгоняю это. Круто. Вместе с напряжением и обидой была подана большая ложка вины. У Сариссы была невероятно тяжелая жизнь. Она глубоко ранена ею. Несправедливо винить Сариссу в этом.

Мы все молчим, когда выходим из лодки. Ракиз организовал встречу некоторых из своих воинов с мишуа, и, судя по виду большого загона, который они устанавливают, он явно строит здесь что-то вроде конюшни, что значительно облегчит путешествие туда и обратно по воде.

Арикс притянул меня к себе, помог сесть на мишуа и забрался позади меня. Я краснею, когда Корзин покосился на нас, но он уже обратил своё внимание на Сариссу, которая пытается убедить одного из охранников позволить ей ехать одной.

Удачи в этом.

Корзин подходит к Сариссе и перекидывает её через плечо. Она ругается, но он игнорирует её, выражение его лица даёт понять, что она выбесила его. Он передает её одному из охранников, который поднимает её на мишуа и садится позади неё.

Я почти улыбнулась, поймав взгляд Сариссы. Она определенно заставит командира заплатить за это маленькое шоу.

Большую часть пути до лагеря она пристально смотрит на него, и очевидно, что она обдумывает будущую месть. Я пытаюсь не обращать внимания на то, как ощущается рука Арикса на моей талии, но в итоге прижалась к его груди и слегка вздремнула.

— Ты храпела, — сказал он мне, когда мишуа издала громкий звук, и я резко проснулась.

— Я не храплю, — заявила я, чувствуя, как мои щеки загорелись.

Он улыбнулся впервые с тех пор, как умер его дядя. Я нахмурилась, не обращая внимания на облегчение, которое промелькнуло во мне, как молния, при виде его улыбки.

— Тогда, может быть, тебе не стоит заставлять меня бодрствовать всю ночь.

Он поднимает одну бровь.

— Ты жалуешься?

Кто-то издаёт рвотный звук, и до моих ушей доносится голос моей кузины.

— Эй, вы, отцепитесь уже друг от друга. Мы прибыли.

Арикс посмотрел на Сариссу, как будто она оказалась новым, необычным существом, которого он никогда раньше не видел, и я не могу удержаться от смеха. Он помог мне слезть с мишуа и ушёл поговорить с Ракизом, стоящим у ворот лагеря.

— Так. — Сарисса наклоняется ближе. — Я придумала несколько способов заставить командира очень, очень пожалеть о своих сегодняшних действиях.

Она наклоняет голову, наблюдая, как Корзин отдаёт приказ охранникам, и я вздыхаю.

— Девочка, тебе нужна вера в Бога.

Она улыбается.

— Разве в Библии не было чего-то о том, что нужно поступать с другими так же, как они поступают с тобой? Мне понравилась эта часть.

Я хмурюсь, потому что почти уверена, что там написано не это, но она уже уходит, выглядя так, будто собирается устроить какую-то дичь.

— Вив!

Я поворачиваюсь, открыв рот. Невада стоит рядом с Ракизом со свёртком на руках.

— Боже мой! У тебя родился ребенок!

Я подпрыгиваю к ней, и она смеётся, когда я наклоняюсь ближе.

— Вивиан, познакомься с Даникой.

— Ух ты. Она похожа на тебя.

Даника открывает глаза, и они оказались от Ракиза.

— Стой. Беру свои слова обратно, — смеюсь я.

Невада отодвигает одеяло, обнажая крошечные пухлые детские плечи.

— Ух ты. — Я провожу рукой по плечу Даники, осторожно проводя по той же сине-зелёной чешуе, которая есть у Арикса и других браксианцев, только в миниатюре.

Моя грудь сжимается от тоски, которую я никогда раньше не чувствовала.

Арикс наклоняется ближе, его тело плотно прижимается к моему, и он пристально посмотрел на Данику, игнорируя очевидное напряжение Ракиза.

— Тебе повезло, — наконец сказал он, поднимая взгляд на Ракиза, который кивает в ответ, в его глазах загорелось удовлетворение, когда он посмотрел на свою пару и ребёнка.

— Да, — признал он, встретив долгий взгляд Невады. Она улыбнулась, а затем наклонила голову, возвращая своё внимание ко мне.

— Теперь, когда ты вернулась, возможно, Бет наконец согласится провести церемонию союза. Зарикс бормочет о том, что он готов связать её и пленить, если ему не удастся в ближайшее время наконец заявить об этом официально. — Невада подмигнула мне, и я засмеялась. Бедный Зарикс.

— Бет хочет, чтобы мы все присутствовали на её церемонии, а у неё были тяжелые времена. Они с Алексис не возвращались в своё племя с тех пор, как произошла последняя стычка с дохоллами.

Я улыбнулась, но не могу не потереть грудь, где теперь у меня постоянное напоминание об этой битве. Рядом со мной Арикс издаёт низкое рычание, его тело напрягается.

Ракиз подходит ближе.

— Я приготовил для вас несколько кради, — официально говорит он, всё ещё глядя на Арикса. — Я с нетерпением жду наших переговоров.

Арикс кивает.

— Спасибо.

Невада наклоняется вперёд, тихим голосом что-то шепчет мне, пока браксианцы обсуждают условия встречи.

— Хорошее время выбрали. Алексис и Кейт планируют завтра пойти посмотреть корабль, вы хотите пойти с ними?

Она оглядывается назад, туда, где стоит Сарисса, поглаживая рукой шею одной из мишуа. Сарисса мгновенно кивает, и меня охватывает облегчение. Если мы сможем оставить Агрон без управляющего чипа, я больше не буду ходить с ощущением, будто у меня в животе камень.

— Все так рады увидеть вас, девочки, — говорит Невада, и Сарисса присоединяется ко мне, когда мы следуем за королевой племени в её лагерь.

— Зои приказала мне убедиться, что вы обязательно навестите её, — продолжает Невада. — Она должна быть в кради целителей, так что пойдём к ней сейчас, а потом вы сможете немного отдохнуть.

— Я хочу услышать всё о Зои и Тагизе, — признаюсь я, и Невада смеётся.

— Ага, у большого парня не было шансов противостоять упрямству Зои.

— Я всё слышала, — говорит голос, и я разворачиваюсь, чуть не упав, когда Зои обняла меня.

— Мы как раз собирались найти тебя, — сказала Невада.

— Несколько девушек тусуется в кради Бет, — говорит Зои. — Может быть, вы, девочки, сможете оказать Зариксу услугу и сообщить ему, что останетесь здесь на пару дней.

— Бедный парень угрожает похитить её, если она не согласится провести церемонию в ближайшее время.

Я рассмеялась.

Эти браксианские мужчины изо всех сил стараются быть цивилизованными для нас, человеческих женщин, но в глубине души они всегда будут варварскими воинами.

— Я поговорю с ним, — обещаю я. Я оглядываюсь через плечо, и Арикс кивает мне, следуя за Ракизом. Я мало что знаю об их переговорах, только то, что Ракиз и Дексар хотят получить доступ к рынку Арикса, и если я что-то знаю об Ариксе, так это то, что он заключит сделку на жёстких условиях.

Невада и Сарисса идут впереди, а я не тороплюсь, пока не остались только я и Зои.

— Ты принесла? — шепчу я, и Зои кивает, протягивая мне пакет, который я просила.

— Будь осторожна.

Я засовываю свёрток глубоко в карман.

— Буду. Только никому об этом не говори.

Она снова кивает, и я улыбаюсь.

— А теперь расскажи мне всё о том, как ты наконец нашла своего мужчину.

***

Арикс

Я наблюдаю, как самки уходят, оглядываюсь на Ракиза, и обнаруживаю улыбку, танцующую на его губах, когда он пристально смотрит на меня.

Я прищуриваюсь, глядя на него, и он усмехается.

— Ещё один браксианец подпал под чары человеческих самок, — бормочет он. Позади меня Корзин бормочет что-то нелестное. Ракиз смотрит через моё плечо, его лицо становится суровым, и я вздыхаю.

— Корзин не убеждён в их чарах, — бурчу я, и Ракиз смеется.

— Как и я. — Он хлопает меня по плечу, и один из его воинов выходит вперёд, направляя некоторых моих людей к их кради. — Я выделил некоторое время, хотите ли вы провести переговоры сейчас? Я пойму, если вы предпочтёте отдохнуть после путешествия.

Я почти улыбнулся. Этот король племени считает, что может заставить меня вести с ним переговоры без ясной головы. Он не знает, что мой отец позаботился о том, чтобы меня подготовили именно для таких обстоятельств. Для любых обстоятельств, которые только можно себе представить.

На самом деле, мне будет выгодно, если этот король племени поверит, что я веду переговоры, будучи уставшим.

— Если хочешь, я готов поговорить сейчас, — говорю я, и Ракиз улыбнулся, обнажая прямые белые зубы. Я показываю ему свои зубы, и Корзин подходит ближе, держа в руке меч.

Ракиз взглянул на моего командира и отвернулся, как будто равнодушно, ведя нас к своему ташиву. Но двое охранников короля племени встают между нами и королем, давая понять, что спину Ракиза нам не доверят.

Эти переговоры уже идут неплохо.

Хотя этот варварский лагерь не может сравниться с моим собственным королевством, ташив короля племени большой и удобный.

Потрескивает огонь, разгоняя холод воздуха, а рядом аккуратно сложена большая куча дров. В ташиве есть две закрытые двери, ведущие, вероятно, в ванную и спальню. В комнату вбегает пожилой слуга, ставя блюдо с едой на большой стол, и Ракиз жестом предлагает мне сесть на один из низких стульев, окружающих стол.

Корзин встаёт позади меня, пока входит ещё несколько воинов Ракиза, шутя с королем племени и толкаясь, набирая себе еду, прежде чем занять свои места. Я оставил всех своих советников позади, не имея возможности достаточно доверять окружающим меня людям во время этих переговоров. Тем временем Ракиз шутит с одним из своих воинов о паре самца, делая ставки на то, когда у него родится малыш.

Это их тактика переговоров? Чтобы я увидел именно то, чего мне не хватает в моём собственном королевстве?

Ракиз делает ещё одно тихое замечание, а другой воин запрокидывает голову и разражается смехом. Затем король племени сосредотачивается на мне, занимая своё место, его лицо проясняется.

Настроение у меня теперь отвратительное. Здешнее братство напоминает мне двор моего отца. Он ненавидел формальности, и люди, которых он держал рядом, были его друзьями.

По крайней мере, большинство из них были такими.

Внезапно, я представил, как сижу рядом со своим отцом, учусь быть королём и надеюсь, что однажды я буду хотя бы наполовину так же достоин править, как он. В тот день был убит не только мой отец. Лучший друг моего отца также был найден мертвым в другом предполагаемом несчастном случае в другом месте замка, как и ещё трое его самых доверенных советников.

Ещё больше их погибло в течение следующих нескольких лет, и хотя я построил свой собственный двор, я никогда не смогу доверять им так, как Ракиз явно доверяет своим людям.

Эта мысль осела, как тяжёлый груз на моих плечах.

Ракиз сосредотачивается на мне, откинувшись на спинку сиденья, и я делаю то же самое. Он держит верх, пока ведёт эти переговоры на своей территории, и, если он не идиот, он будет задаваться вопросом, почему я не привёл сюда больше своих людей.

— Нам нужен доступ к рынку, — говорит он.

Я киваю. Как я и предполагал.

— Мне нужна чешуя дракона.

Ракиз замирает, и он некоторых из его людей доносится тихий ропот. Он бросает взгляд на одного из них, и воин кивает, выходя из комнаты.

Ракиз снова сосредоточил своё внимание на моем лице.

— Зачем?

— Это не твоя забота.

Я не доверяю эту информацию своим людям, не говоря уже об этом племени.

— Чешуя дракона — один из самых ценных товаров на этой планете.

— Я в курсе. Я также являюсь причиной того, что последний дракон Агрона всё ещё жив.

Ракиз кивает.

— Мы благодарны вам за ваши быстрые действия, — шепчет он. — И ягоды, которые ты использовал. — Судя по блеску в его глазах, ему тоже хотелось бы заполучить немного ягод кавы.

Идеально.

Я поворачиваю голову, когда дверь открывается, и внутрь входит Драгикс, его женщина рядом с ним. Чарли, я думаю, её зовут так. Она бледна, её лицо слегка зелёное, и, судя по свирепому выражению лица Драгикса, он не желает оставлять её одну.

Несмотря на холод, который сегодня принёс ветер, на драконе нет ничего, кроме штанов, его золотые глаза ярко сияют, когда они сужаются и концентрируются на моём лице.

Ракиз объясняет, чего я хочу, и Драгикс пожимает плечами.

— Разве ваши воины не собирают мою падающую чешую?

— Я бы предпочёл те, которые не были сброшены, — говорю я. Я не могу рисковать за меньшее.

Чарли прищуривается.

— Ты хочешь, чтобы он сорвал чешую со своего тела и отдал её тебе?

Я улыбнулся.

— Вивиан упоминала о многих продавцах, которые пересекают эту галактику, чтобы торговать на моём рынке?

Драгикс посмотрел на свою женщину, и она нахмурилась. Вероятно, они ведут один из своих молчаливых разговоров — действительно полезная способность.

— Я не хочу, чтобы ты срывал с себя чешую, — говорит Чарли вслух, сердито глядя на дракона.

Драгикс наклоняется вперёд, не обращая внимания на многочисленные взгляды, обращенные на него, и его рука поднимается к волосам Чарли. Он осторожно выбирает одну прядь и вытягивает её с её головы, подняв перед ней.

— Тебе жаль их, маленькая человечка?

Она качает головой, и он улыбнулся.

— Вот именно. — Он пошевелился, вялые движения привлекли всеобщее внимание. — Ты уже предоставил Вивиан и Сариссе доступ к этому рынку, — напомнил он мне.

— Да, — говорю я. — Но они покинут Агрон. — Я игнорирую то, как мои руки хотят сжать кулаки в ответ на мои слова. — Я готов разрешить вам передвигаться по моей территории, чтобы использовать этот рынок. Уступку, которую я никогда не делал ни одному другому племени браксианцев.

Ракиз улыбается.

— Тебе, должно быть, очень нужна эта чешуя.

Я улыбаюсь в ответ.

— Это ты пришёл ко мне, за помощью против дохоллов.

При этом напоминании в комнате наступила тишина. Слуга протискивается между двумя большими воинами и убирает один из подносов с едой, заменяя его приготовленным мясом.

— Ой-ой, — бормочет Чарли. Она бежит к двери и выбегает за неё, и до наших ушей доносится звук рвоты. Воины бросают один взгляд на лицо Драгикса и не посмели пошутить, когда Чарли вернулась с серым лицом.

Драгикс притягивает её к себе, уже не развлекаясь. Время для предложения доброй воли.

— У меня есть чай, который может помочь твоей самке, — шепчу я Драгиксу.

— Я тут стою, как бы, — бормочет Чарли, и я киваю ей.

— Мои извинения. Чай приготовлен из ягод кавы. Если ты будешь пить небольшую чашку каждое утро, это поможет твоему желудку.

Чарли слегка улыбнулась мне.

— Он не повредит ребёнку? — Драгикс проводит рукой по плоскому животу Чарли, и меня охватывает что-то вроде зависти.

— Нет, — обещаю я. — Я взял с собой одного из своих целителей. Если хочешь, я могу попросить её поговорить с твоими целителями.

Драгикс кивает мне, в его глазах ясно читается облегчение. Он поворачивается к Ракизу.

— Я разрешаю тебе вести переговоры от моего имени, — говорит он. При этом раздаются шепотки, и я едва контролирую выражение лица, когда во мне проснулось удивление.

Хотя я не должен удивляться. Самый быстрый способ получить сотрудничество этих самцов — через их самок.

Я наблюдаю за Драгиксом, пока он выводит Чарли из ташива, и мои мысли кружатся, пока я корректирую свою стратегию.

Один из других самцов упомянул, что его самка беременна. Пожалуй, я начну с этого.

Ракиз пристально посмотрел на меня, и я вежливо ему улыбнулся.

Затем я поворачиваюсь к воину, стоящему рядом с ним.

— Ты сказал, что твоя самка ещё не родила?

Он напрягся, его рука предупреждающе скользит к мечу, а Корзин рычит позади меня.

Ракиз посмотрел на воина.

— Терекс, — говорит он, и воин убирает руку с меча, хотя ясно, что он не ценит, что я говорю о его самке.

Я сопротивляюсь желанию закатить глаза. С этими варварами трудно иметь дело.

— У нас есть несколько сушёных ягод кавы. Они не так эффективны, как свежие ягоды; однако они прослужат дольше. Я готов оставить их вам в знак доброй воли, они помогут, когда придёт время.

Терекс поворачивается к Ракизу.

— Я видел, как они исцелили Драгикса. Меня не волнует, чего он хочет, — хрипло говорит он. — Дай ему это.

Ракиз вздыхает, бросая на меня недружелюбный взгляд.

— Ты хорошо изучил наше племя, чтобы точно знать, куда нанести удар во время переговоров.

Корзин фыркает.

— Не требуется исследований, чтобы увидеть, что вашими воинами управляют их…

— Корзин. — Я оглядываюсь через плечо, и он сжимает губы. Улыбка Ракиза становится острее, когда он изучает моего командира.

— Те, кто возникает чаще всего, падает сильнее всех, — говорит он. Затем он поворачивается ко мне. — Мы договорились.

***

Вивиан

— Так приятно, что вы, вернулись, хоть ненадолго, — говорит Алексис.

Я улыбаюсь.

— Хорошо вернуться. — Я оглядываюсь на поляну, на которой мы обычно собираемся, когда собираемся все вместе. Кто-то бросил на траву несколько одеял, и я чувствую себя более расслабленной, чем за последние дни.

Бет попрыгала на месте, хлопая в ладоши, когда я сказала ей, что мы останемся здесь на пару ночей. Затем она бросилась на поиски Зарикса, чтобы сообщить ему, что их спаривание может состояться.

— Типичная Бет. — Айви усмехнулась мне. — Она не заботится об организации застолья или танцев; всё, что её волнует, это то, что мы наконец все вместе.

— Я знаю. Очевидно, когда Бог раздавал сладости, он пропустил Неваду и отдал всё Бет.

Невада усмехнулась мне, осторожно покачиваясь с Даникой на руках.

— Это нормально. Большой Парень показал мне, как делают правый хук.

Я смеюсь.

Я отбросила все мысли о предательстве Арикса. Вместо этого я сосредоточилась на настоящем. Скоро мы отправимся взглянуть на корабль, а пока я собираюсь с удовольствием провести время с Невадой, Элли, Айви и остальными. Все остальные женщины, с которыми я сюда приземлилась, останутся на Агроне. Все они обрели своё счастье.

Зависть обвивает мою шею и сжимает, как удав. На секунду я не могу дышать, но заставляю себя оттолкнуть его. Каждая из моих подруг боролась за своё счастье. И я отказываюсь завидовать ни одному их радостному моменту.

Никто из нас не упоминает корабль, который собираемся посетить Сарисса, Алексис, Кейт, Клара и я. Вместо этого мы говорим о несущественных вещах. Режим сна Даники. Утреннее недомогание Чарли. Церемония спаривания Бет. Зои с гордостью демонстрирует кольцо, которое сделал для неё Тагиз, и краснеет, рассказывая нам, что они решили совместить церемонию спаривания с земной свадьбой чтобы всё стало уникальным. Алексис шепчет, что они с Дексаром пытаются завести ребенка.

— В разгар войны это безумие, но я знаю, что он защитит нас. Жизнь коротка, и Дексар настаивает, что хочет кучу детей.

Я смеюсь над этим.

— А ты?

Она усмехается.

— Посмотрим, как я справлюсь с первым.

Я протягиваю руку и сжимаю её руку.

— Я так рад за вас.

— Я знаю. Спасибо.

Кто-то приносит разбавленную версию ноптри, и любой, кто не кормит грудью или не беременна, выпивает несколько чашек. Вскоре к нам присоединяются мужчины, которые принесли ещё еды, и вечеринка продолжается, день сменяется ночью, а члены племени приходят и уходят.

Кажется, будто настоящие переговоры закончились, и мужчины казались более расслабленными, большинство из них пьют ноптри. И в отличие от наших, их ноптри не разбавлены. Даже у Корзина в руке чашка, и напряжение, кажется, исчезло с его лица.

Сарисса смотрит на него так, будто никогда раньше его не видела, и он поднимает чашку, словно подзадоривая её, его взгляд сплавляется с её взглядом, когда он делает глоток.

Арикс молчит, подходя ближе к тому месту, где я прислонилась к дереву, наблюдая, как кто-то начинает играть музыку, а Чарли тащит своего дракона на импровизированный танцпол. Она выглядит намного лучше, чем была, когда я приехала, цвет её лица вернулся. Драгикс усмехается ей, бормоча что-то, что заставило её смеяться.

— Это племя необычное, — говорит Арикс.

Я посмотрела на него, но он осматривает поляну с пустым выражением лица.

Я пожимаю плечами.

— Они семья.

Я следую за его взглядом туда, где Дексар и Терекс разговаривают с Ракизом, пока он держит Данику, которая в его огромных руках выглядит меньше, чем когда-либо.

Невада целует свою дочь и протягивает руки. Он нежно передаёт ребёнка, улыбаясь им обеим.

Он смотрит на них так, будто они — весь его мир, и он убьёт любого, кто им будет угрожать. Этот взгляд одновременно нежный и немного безумный, и когда я наблюдаю за ним, у меня щиплет глаза.

Невада похлопывает Данику по попке, а затем подходит ко мне.

— Держи, — говорит она, протягивая её мне, прежде чем я успеваю возразить. — Она провела с тобой недостаточно времени.

Вся слюна пересыхает у меня во рту, когда Даника издаёт крошечный детский звук, пиная одну ногу под одеялом.

— Забери её обратно, — шиплю я. — Я ничего не знаю о детях.

Невада просто смеётся.

— Это хорошая практика.

— Я должна была знать, что ты будешь той ещё засранкой, — шиплю я. — Я готова поспорить, что ты срывала уроки, пока издевалась над учителем физкультуры.

— Конечно же — да.

Остальные мужчины возвращаются к обсуждению того, что они обсуждали, но я отвожу взгляд от Даники настолько, чтобы встретиться с тёмно-синими глазами. Арикс усмехается мне, явно забавляясь моим страхом.

Невада подталкивает меня.

— Ты отлично выглядишь с ребёнком на руках, — поддразнивает она.

— Ха-ха, — бормочу я.

— Да, — говорит Арикс, и веселье исчезло с его лица. Мы долго смотрим друг на друга в молчании, которое прерывается только тогда, когда Даника поднимает один из своих крошечных кулачков, открывает глаза и смотрит на меня.

— Привет, — говорю я, и она сонно моргает.

Я покачиваюсь вместе с ней, и она обхватывает меня рукой, её глаза снова закрываются. Моё сердце тает.

Невада ухмыляется мне.

— И еще один поражён насмерть. Никто не сможет устоять перед чарами моей дочери.

Я не могу удержаться от смеха, но протягиваю малышку, молча умоляя её мать.

Невада закатывает глаза, но забирает её у меня и целует Данику в голову.

Я поворачиваюсь к Ариксу, ноптри развязало мне язык.

— Потанцуй со мной, — говорю я, ожидая, что он откажется.

Его улыбка томна, и от неё у меня сжимаются бёдра. Судя по коварному взгляду его глаз, он точно знает, что делает со мной эта улыбка.

У меня закружилась голова, когда он взял меня за руку и потянул на танцпол. Он прижал меня к себе, мягко покачиваясь, кладёт мою голову себе под подбородок, и я загадываю последнее отчаянное желание.

Пожалуйста, просто позволь этому моменту задержаться ненадолго.

Глава 11

Вивиан

Я моргаю, открываю глаза, когда в кради светлеет, из горла вырывается низкий стон.

Слишком много ноптри. Остальная часть ночи после моего танца с Ариксом прошла как в тумане, но я смутно помню, как Айви решила, что ноптри будет гораздо легче уничтожить, если выпить его шортами.

— Будь проклята эта огненноволосая лисица и её способность распивать спиртное, как воду, — бормочу я. Судя по тихому смеху Арикса, он чувствует себя прекрасно.

Я поворачиваюсь, пытаясь удержать похмельное утреннее дыхание от его лица. Он игнорирует мои попытки, покусывая мои губы так, что мне не хочется вставать.

— Я отчётливо помню, как ты бросила вызов Айви и Сариссе, — бормочет он. — Я думаю, ты сказала им «сосните хуйца».

Я стону, закрывая лицо шкурой, и Арикс снова засмеялся, стягивая его и поцеловав кончик моего носа.

Он более расслаблен, чем я когда-либо его видела, его улыбка осталась на месте, даже когда я отвернулась от него и потянулась за своей одеждой.

— Куда идёшь? — он спрашивает.

Я вздохнула, увидев пятна травы по всему платью. Каури меня убьёт.

Я поднимаю на него взгляд.

— Я ещё не успела как следует рассмотреть корабль. Алексис хочет отвезти часть двигателя на корабль и убедиться, что она подходит. Дексар согласился и пойдёт с нами вместе с половиной своей армии. — Я закатила глаза, и улыбка Арикса исчезла с его лица.

— Будь осторожна.

Я игнорирую тепло, которое расцвело в моей груди от его предупреждения.

— Что ты будешь делать сегодня?

— Мы закрепим условия моего соглашения с племенами Ракиза и Дексара. — Я подавила желание спросить его, что именно это за условия. Если бы он хотел, чтобы я знала, он бы мне сказал.

Брось, Ви. Ему не нужно тебе ничего рассказывать.

Я снова посмотрела на платье и пожала плечами. Я переоденусь позже, перед церемонией спаривания Бет. Арикс наблюдает за мной тёмными глазами, пока я надеваю его и расчёсываю волосы. Мои руки замирают, когда я понимаю, насколько сильно я сократила свой утренний распорядок.

Обычно я чувствовала необходимость затемнить ресницы, очертить скулы и накрасить губы. Но по какой-то причине… эта мысль не пришла мне в голову сегодня утром.

У меня закружилась голова, когда я поднялась на ноги и глотнула немного воды, надеясь, что это поможет избавиться от головной боли, которая сейчас пульсировала за правым глазом. Я снова стону, открывая кради, и солнце упало мне на лицо.

До меня дошёл смешок Арикса, и я хмуро глянула на него через плечо.

— Знаешь, ты мог бы посочувствовать.

— Я говорил тебе притормозить. А ты назвала меня «ссыкуном».

Я снова стону и выхожу из кради, обнаружив, что меня ждут Алексис, Кейт, Сарисса и Клара.

Алексис — единственная, у кого лицо свежее, в то время как Кейт и Сарисса щурятся на солнце, как будто оно их лично обидело. Лицо Клары настолько бледное, что веснушки резко выделялись на коже.

По крайней мере, я не единственная, у кого собачье похмелье.

Алексис ухмыльнулась мне, стрельнув глазами на двух других девушек. Она открыла рот, но я посмотрела на неё сердито.

— Даже не начинай.

Её улыбка перетекла в ухмылку, но она указала пальцем на охранников, которые будут путешествовать с нами, и её лицо стало серьёзным. Вместе с ними ждёт Дексар, и, судя по выражению его лица, он не очень-то рад брать нас с собой.

Его глаза сканируют охранников, которые все выпрямляются под его взглядом. Наконец он что-то шепчет им, и Корзин подходит к нам.

— Что ты здесь делаешь? — бурчит Сарисса, поднимая руку, пытаясь защитить глаза от солнца.

— Арикс приказал мне пойти с вами.

Судя по угрюмому лицу, он чувствует себя так же ужасно, как и мы, и Сарисса удовлетворённо ухмыльнулась, пока мы направлялись к мишуа.

В основном мы молчали, пока ехали к кораблю, проводя время в своих мыслях. Лицо Кейт было мрачное, и я знаю, что она беспокоится о том, что несёт ответственность за множество жизней.

Наконец, в поле зрения появился огромный корабль, и мы все на мгновение молча уставились на него.

Для нашей нервной системы, настоящее потрясение, когда мы увидели футуристический серебристый космический корабль. Он спроектирован в форме буквы V, с мостиком и основным корпусом в форме буквы V, а по двум её концам, по словам Алексис, расположены ангары.

Я смотрю на ряды окон, представляя, что стою на корабле и смотрю в глубокую тьму космоса.

Бабочки в моём животе вспорхнули, когда мы оставили людей охранять корабль снаружи и поднимались по ступенькам. Неужели мы серьёзно сможем запустить эту штуку в космос? Где одна ошибка может стоить нам жизни?

К счастью, я не буду нести ответственность за сохранение жизней остальных. Алексис и Кейт уже интенсивно обсуждают корабль, поскольку Клара, Сарисса и я следуем за ними в место, которое Алексис назвала «мостиком».

Они приступают к работе, нажимают несколько кнопок и переговариваются между собой, а я брожу по мостику, крепко держа руки за спиной и рассматривая множество ярких огней и кнопок причудливой формы.

Сарисса прислоняется к стене и зоркими глазами наблюдает за их работой. Скорее всего, она попросит научить её всему, что знает Кейт, на случай, если Кейт каким-то образом выйдет из строя.

Кейт щёлкает выключателем, и я охнула, когда в кабине экипажа появлюилась голограмма, выделяющая различные диаграммы, графики и цифры. Кейт и Алексис ещё что-то бормочут, продолжая нажимать кнопки в том порядке, который имеет смысл только для них.

Клара приближается ко мне и Сариссе.

— Я хотела поблагодарить вас обеих за то, что вы сделали. — Я подняла бровь, и она наклонила голову, ещё больше понижая голос. — Сарисса сказала мне, что ты заключила сделку, чтобы помочь нам получить контрольный чип.

Меня охватывает ярость, и я даже не могу смотреть на свою кузину. Я чувствую на себе её взгляд, но отказываюсь встретиться с ней взглядом.

— Пожалуйста, — говорю я. — Не упоминай больше об этом.

Брови Клары в замешательстве нахмурились.

— Я знаю, что там, вдали от твоих друзей, должно быть трудно, но я хотела, чтобы ты знала, как сильно я и другие женщины это ценим. — Её глаза становятся грустными. — Я должна была закончить колледж на следующий день после того, как меня похитили.

У меня во рту появился привкус пепла.

— Что ты изучала?

— Политическая наука. Я была первой в семье, кто поступил в колледж. Мои родители были так горды. Теперь они, вероятно, думают, что я мертва.

— Мне очень жаль.

Клара пожимает плечами.

— У каждого из нас есть свои истории. Никто из них не лучше и не хуже. Вот почему я с нетерпением жду возможности покинуть эту планету. Возможно, мы сможем найти способ связаться с Землей. По крайней мере, мы сможем дать нашим семьям частичку надежды.

Мой желудок взбунтовался, и я глубоко вдыхаю, наконец встречая понимающий взгляд Сариссы. Это то, за что мы боремся. За этих женщин, у которых отобрали всё.

Кейт издаёт торжествующий звук и нажимает синюю кнопку, и мы все подпрыгиваем, когда звучит ровный женский голос, говорящий на странном языке.

— Мой переводчик не понимает её, — хмурится Алексис. — А у вас?

Я открываю рот, но голос меня перебивает.

— Язык обнаружен. Человек. Английский. Пожалуйста, вставьте контрольный чип для полного доступа к возможностям полёта.

Кейт нахмурилась, а Сарисса фыркнула.

— Ты имеешь в виду управляющий чип, которого у нас нет?

— Пожалуйста, повторите свой вопрос.

Мы все замерли, и Алексис откашливается.

— Компьютер, получи доступ к последнему известному маршруту полета.

— Доступ запрещён. Вы не можете получить доступ к каким-либо функциям в этой категории. Пожалуйста, вставьте контрольный чип.

Я практически слышу, как Алексис скрипит зубами. Кейт усмехается ей.

— Доступ к системам вооружения, — говорит Кейт.

— Доступ запрещён. Вы не можете получить доступ к каким-либо функциям в этой категории. Пожалуйста, вставьте контрольный чип.

— Доступ к системам полёта, — пытается Алексис.

— Доступ запрещён. Вы не можете получить доступ к каким-либо функциям в этой категории. Пожалуйста, вставьте контрольный чип.

— Доступ к системам запуска, — бормочет Кейт.

— Доступ… пожалуйста, подождите… доступ к системам открыт.

Моё сердце затрепетало в груди.

— Доступ к основным элементам управления, — говорит Алексис.

— Доступ запрещен. Вы не можете получить доступ к каким-либо функциям в этой категории. Пожалуйста, вставьте контрольный чип.

— Чёрт побери, — бурчит Сарисса. — Что мы вообще можем сделать?

— Вы можете получить доступ к экологическим системам.

Алексис испускает многострадальный вздох.

— Покажи экологические системы.

— Показаны экологические системы. Пожалуйста, выберите предпочитаемую температуру.

Мне кажется, или компьютер звучит… самодовольно?

— Круто. Мы можем изменить грёбаную температуру, — говорит Кейт, и Алексис смеётся.

Алексис и Кейт изучают голоэкраны перед ними, а я подхожу достаточно близко, чтобы рассмотреть их. Сейчас они на английском языке, но я до сих пор понятия не имею, что они на самом деле означают.

Алексис хмурится.

— Компьютер, перечислите текущие доступные функции.

— Функции недоступны. Пожалуйста, укажите желаемое действие.

— Доступ к топливным системам.

— Показаны топливные системы.

— Ну, мы также можем увидеть, сколько у нас топлива. Хоть что-то, — бормочет Алексис.

— Объясните нам это так, как если бы вы объясняли всё шестилетнему ребенку, — приказывает Сарисса.

Кейт оглядывается через плечо.

— Всё не ахти, — говорит она. — Возможно, мы сможем оторваться от земли с помощью вторичных систем, но мы не сможем использовать никакое корабельное вооружение, что сделало бы нас сидячими утками в космосе. Мне придётся провести здесь хотя бы несколько часов, чтобы точно понять, что мы можем использовать, но…

— Мы бы пошли из-за этого на огромный риск.

Алексис фыркнула.

— Попасть на этот корабль без управляющего чипа — уже огромный риск. Ты понятия не имеешь, что там обнаружится. Использовать его без полного доступа к системам? Это самоубийство.

Я сглатываю.

— Ну, это удручает.

Алексис пожимает плечам.

— Знаешь, что ещё удручает? Выбраться с Агрона только для того, чтобы оказаться разнесённой на куски или потеряться в космосе.

— Она права, — шепчет Сарисса, и я вздыхаю.

На обратном пути мы ведем себя ещё спокойнее, все в глубоком раздумье. Охранники напряжены, и Корзин настаивает на том, чтобы пройти вперёд несколько раз, чтобы проверить, нет ли потенциальных засад.

Свежий воздух, кажется, помогает мне прочистить голову, и я чувствую себя немного бодрее, когда мы возвращаемся в лагерь, хотя я бы отдала почти всё за обезжиренный ванильный латте. Направляемся прямиком в ташив Невады, где мужчин выгнали и собралось большинство женщин.

Бет улыбнулась, когда мы вошли.

— Вив, у меня есть просьба. Ты будешь…

— Помогать тебе с подготовкой? — я заканчиваю с усмешкой. — Конечно.

Сарисса слегка хмурится, и я понимаю, что она не была здесь ни на одной из других церемоний спаривания. Айви усмехается, сидя на одном из низких стульев возле огня с чашкой ноптри в руке.

— Собачья шерсть, — говорит она, глядя на мою приподнятую бровь, и я смеюсь. Она поворачивается к Сариссе. — Вивиан — наш неофициальный визажист и стилист по причёскам. Она творит чудеса.

Сарисса кивает, на её лице появляется странное выражение, и я плюхаюсь на один из пустующих стульев у камина, открыв рот, чтобы спросить её, в чём дело. Невада пользуется случаем, чтобы передать мне Данику, смеясь, а я замираю на месте.

— Тебя оставили за ребёнком присмотреть, а не отправили на расстрел. Расслабься.

Я сердито посмотрела на неё, но откинулась на спинку стула, вдыхая запах с головы Даники.

Айви наклоняется ближе, и мы обе вдыхаем.

— Запах новорожденного ребёнка вызывает привыкание. Лучше будь осторожна с этим горячим королём.

Я стону, когда другие женщины сходят с ума в ответ. Дверь открывается, и входит Элли с мрачным выражением на лице.

— В чём дело? — спрашиваю я, и она обнимает меня за плечи в знак приветствия, и воркуя Данике.

— Я всё ещё беременна! Вот что не так! — она воет, а Невада смеётся.

— Это в любом случае произойдёт.

— Такое ощущение, что я буду такой большой всегда!

— Сколько ты знаешь женщин, которые остались беременными до конца своей жизни?

Элли хмурится.

— Мне не нужна твоя логика, мисс, у меня милый маленький животик, похожий на мяч для боулинга, и я собираюсь родить ребенка пораньше, чтобы он не испортил моё влагалище!

Невада просто усмехается, приподняв бровь.

— Это имя имеет определенно отлично звучит. Ты ведь знаешь, что я ничего из этого не планировала, верно?

— Я размером с дом!

Я целую макушку крошечной головки Даники, пряча улыбку. Элли невысокого роста, и сейчас у неё видно только живот.

— Я бы тоже разозлилась, — говорю я. — Ты забеременела до Невады. Доверилась ей, а она обогнала в родах.

Невада ухмыльнулась мне.

— Я не могу помочь биологии. — Она поворачивается к Элли. — Возможно, тебе нужно расслабиться. Знаешь, зажги свечи, погуляй в своём кради… а потом… Бум, чика, бум, бум.

Элли смотрит на неё.

— Ага. Особенно сейчас, когда я чувствую себя такой сексуальной.

Мы смеёмся, когда заходит Чарли. Она явно слышала Элли, потому что она тоже ухмыляется.

— Ты серьезно говоришь мне, что Терекс не набросится на тебя, если ты поднимешь бровь в его сторону? Он смотрит на тебя так, как я раньше смотрела на конфеты.

Элли краснеет при этом.

— Трудно чувствовать себя сексуально, когда ты такая большая, что можешь иметь собственный почтовый индекс.

— Ну, на Агроне нет почтовых индексов, — говорит Невада. — И Терекс ясно дал понять, что он не может насытиться тобой. Секс может вызвать роды — все это знают. Испытай несколько оргазмов, поешь острую пищу, и ребёнок появится здесь раньше, чем ты это заметишь.

Элли села и стала выглядеть немного более расслабленной.

— Простите, девочки. Я знаю, что веду себя смешно.

Невада фыркает.

— Не позволяй Зои услышать это.

— Слишком поздно, — говорит голос, и я оглядываюсь через плечо, когда заходит Зои.

— Знаешь, это входит в привычку, — бормочу я.

Я смотрю на Элли, и она снова краснеет.

— Несколько недель назад у меня случился срыв. Ходили слухи, что человеческие женщины недостаточно велики, чтобы рожать браксианских детей. Я была убеждена, что умру. Не волнуйся, — говорит она, глядя на моё лицо. — Теперь я чувствую себя намного лучше.

Я хмурюсь.

— И кто именно пустил эти слухи?

Потому что я заставлю их заплатить.

Невада усмехается мне, наклоняясь, чтобы проверить свою дочь, пока она гулит.

— Мне нравится, о чём ты думаешь, но Зои уже устроила им словесную порку.

Я посмотрела на Зои, которая приобретает ещё более темный оттенок красного.

— Серьезно?

Губы Элли растягиваются в улыбке.

— Ага. Я слышала, здесь есть на что посмотреть. И послушать. Она намекнула, что разбирается в ядах, поэтому людям не следует её злить. Судя по всему, это было великолепно.

Зои улыбнулась, когда мы все посмотрели на неё.

— О, всё так и было.

— Ух ты, я многое пропустила. — Моё сердце заныло.

«Но я бы ни за что не стала тратить время на Арикса».

— Точно. — Я поворачиваюсь к Бет. — Давай подготовим тебя, чтобы ты смогла взорвать мозг своему мужчине.

Арикс

Вивиан выглядит как королева.

Я знаю, что мне следует смотреть на Бет, самку, которая сейчас идёт к своей паре, её радость почти ослепляет. Зарикс смотрит на неё так, словно ему требуется вся сила воли, чтобы не пройти через большую поляну и не притянуть её в свои объятия.

Но мой взгляд постоянно прикован к женщине рядом со мной, её волосы мягкими волнами ниспадают ниже плеч. Она сделала что-то, чтобы затемнить свои глаза, и они практически светились, когда она смахивает слезу и смеётся, когда Зарикс складывает руки за спиной в очевидной попытке помешать себе притащить к себе свою пару.

Улыбка Бет становится шире, она встаёт на цыпочки и целует Зарикса в подбородок. Вивиан вздыхает, и я отвлекаюсь от неё, вместо этого оглядывая большую поляну.

Бет не является членом этого племени, но они с Зариксом явно всем очень нравятся. Мало того, что члены племени приехали сюда из племени Дексара, но большая часть этого племени зажата плечом к плечу в том, что раньше казалось огромным пространством.

Дексар усмехается паре, его взгляд поднимается туда, где рядом стоит его собственная пара. Она подмигивает ему, и его улыбка становится шире, наполненная обещанием.

Позади них горит огонь, и через несколько мгновений Дексар бросил Бет через огонь в объятия её супруга.

Каково было бы иметь собственную женщину? Я тянусь к руке Вивиан, прежде чем успеваю остановиться, и она посмотрела на меня, её глаза слегка расширились от удивления, прежде чем она улыбнулась мне и вернуть своё внимание к церемонии спаривания.

Я давно знал, что рано или поздно мне придётся взять себе пару. Но в отличие от моих родителей с их союзом наполненной любовью, у меня нет желания рисковать потерять настоящую спутницу жизни из-за предателей, которые стремятся на мой трон. На мою пару будут нацелены те, кто никогда не захочет рисковать появлением нового наследника в очереди на трон, и любой союз должен быть с женщиной, которая будет готова пойти на такой риск и получить за это соответствующее вознаграждение.

Вероятно, одна из подхалимок при моём дворе, которая будет рада сесть на трон, даже если это будет означать, что это последнее, что она сделает.

У меня нет иллюзий относительно моей способности защитить женщину. Мои родители считали, что они хорошо защищены, и мой отец доверял своим охранникам, что они обеспечат безопасность моей матери и меня.

Вивиан сжимает мою руку, и я посмотрел на неё. Она слегка хмурится, и я понимаю, что сжал её руку сильнее.

Я поднимаю её руку, прижимаясь губами к её запястью в извинении.

Джавир, мальчик, к которому пара относится как к сыну, встал рядом с Зариксом, его плечи расправлены. Он протягивает два золотых браслета Зариксу, который берёт их, не сводя взгляда с лица Бет, его слова прозвучали громко и ясно,

— Моя храбрая женщина. Я сплёл эти браслеты, чтобы они символизировали нашу связь. Сильную, верную и нерушимую. Ты примешь их?

— Да.

Бет повторяет эти слова, и я поднимаю брови, когда она завязывает свои браслеты на запястья Зарикса.

Зарикс не колеблется. Через несколько мгновений Бет уже в его объятиях, его рот на её губах.

Остальная часть ночи проходит в мешанине еды, музыки и ноптри. Вивиан молчит, очевидно, что-то вертится у неё на уме, но я не спрашиваю, о чём она думает.

Я не уверен, что хочу это знать.

Вивиан

Я просыпаюсь от тёплых рук на своём теле и вяло потягиваюсь, звук, похожий на мурлыканье, вырывается из моего горла.

Мои глаза открываются и встречают бездонную синеву. У меня перехватывает дыхание, и я поднимаю руки, зарывшись ими в тёмные волосы Арикса.

Красивый мужчина.

Он улыбается мне, но улыбка грустная. По какой-то причине у меня что-то заболело в груди, когда я увидела печаль на его лице, и я озорно ухмыльнулась ему.

— Что ж, Ваше Величество, вы держите меня там, где хотели. И что вы собираетесь со мной сделать?

Его ухмылка — полна порочных обещаний, и я задрожала.

Ловкие пальцы начинают расстёгивать платье, в котором я заснула, и я вздыхаю, когда одна из его рук скользит к моей груди, играя с моим соском, пока он не становится твердым и не начинает болеть.

Я издала сдавленный стон, и он отодвинул меха, его глаза горели, когда он помогал мне снять платье. Когда моя грудь обнажилась для него, он опустил рот, закрывая им мой сосок, слегка проводя по нему зубами, пока я не начала извиваться под ним.

Он смеётся и приближается ко второму, посасывая сосок до тех пор, пока тот не начинает пульсировать, а я умоляю его между задыхающимися выдохами.

Я прижимаю его к себе, и он рычит, когда я тяну его за волосы. Его рот горячий, он целует мою шею, его губы требовательны, его желание выразительно.

Я открываю рот и стону от его привкуса. Этот человек, который всегда должен был остаться мимолётным любовником, на вкус напоминает грех и надежду.

Он наклоняется и нетерпеливо раздвигает мои ноги, а я провожу руками по его обнаженной груди, наслаждаясь тем, как он напрягается из-за меня. Мои пальцы скользят по выступам его живота, его мышцы напрягаются, когда я опускаю руку ниже.

Он со смехом ловит моё запястье.

— Я так не думаю.

Его рот снова движется ниже, и мои бёдра сжимаются, когда его язык внезапно исследует меня, лижет, сосёт и мучает.

Этому мужчине нравится заставлять меня сходить с ума от похоти, и сдавленный всхлип вырывается из моего горла, когда одна рука скользит под моими бёдрами, приподнимая меня, чтобы он мог погрузить свой язык ещё глубже. Он прижимается, щёлкая по моему клитору, и его палец присоединяется к губам, вонзая его в меня, пока он покусывал мой клитор.

Я растворяюсь вокруг него, мои руки скользят по его плечам, ногти впиваются в его кожу. Его низкое рычание говорит мне, что ему это нравится, и я выгибаюсь от отчаянного желания, когда он наконец перемещается между моими ногами, накрывая мой рот своим.

Я стону в его губы, когда он входит в меня, мои ногти царапают его спину. Он двигается глубже, поворачивая мои бёдра, пока не достигает той точки, которая сводит меня с ума.

Я сжимаюсь вокруг него.

— Быстрее.

Он ухмыльнулся, и вместо этого он замедлился, прикасаясь к моему клитору с каждым новым толчком. Он отстраняется, почти полностью покидая меня, но затем врезается в меня, заставляя меня задрожать от блаженства.

Мои глаза закрываются, и я заставляю их открыться, встречая его взгляд.

— Ещё, — приказываю я ему, и он улыбается, но по напряжению на его лице я вижу, что он едва держит контроль над собой.

— Ты здесь не главная, милая.

Я хмурюсь, но он делает что-то своими бёдрами, от чего я ахаю и сжимаюсь вокруг него. Это заставляет его зарычать, поэтому я делаю это снова и снова.

Затем он движется. Длинные, глубокие поглаживания, которые сводят меня с ума, пока он смотрит на меня сверху вниз, прикрыв глаза.

Даже сейчас мы не можем быть честными друг с другом, и я закрываю глаза.

Он тыкается носом в моё ухо, и я стону, когда его новая позиция гарантирует, что его лобковая кость при каждом толчке ударится о мой клитор.

— Открой глаза, — шепчет он, и я открываю глаза, обнаруживая в нём пылающий мужской вызов. Я поднимаю бёдра, обхватываю ногами его талию, и его челюсть напрягается.

Он барабанит пальцами по моему клитору, и я вскрикиваю, внезапно ощущая всепоглощающее удовольствие.

Он шепчет что-то, чего я не слышу, уткнувшись лицом в мою шею и вздрагивая прижавшись ко мне.

Я поднимаю руки к его голове, крепко сжимая. После смерти его дяди, Арикс немедленно уходил каждый раз, когда мы спали вместе, и я почти ожидала, что он встанет и найдёт свои штаны. Но вместо этого он перекатывается на спину, увлекая меня за собой.

— Алексис удалось соединить починенную часть двигателя с самим двигателем, и теперь он в рабочем состоянии, — бормочу я. — Я знаю, что уже говорила, но спасибо.

Он пожимает плечами, но я мысленно ругаю себя за то, что подняла эту тему, в то время как его тело напряглось, прижимаясь к моему, а брови опустились. Я провожу рукой по его груди, царапая ногтями его сосок.

— Коварная женщина.

Я смеюсь над этим, и часть страсти уходит с его лица.

— Так что ты думаешь о племени Ракиза? — легкомысленно спрашиваю я.

Он долго молчит, его рука гладит мои волосы.

— Мне… понравилось проведённое здесь время. Отношения, которые он поддерживает со своими воинами, напоминают мне о том, как мой отец общался со своими воинами и советниками, когда он был ещё жив.

Его голос не меняется, но глаза темнеют, когда он говорит о своём отце.

— Кажется, ты близок к своим воинам.

Он качает головой.

— Без доверия не может быть настоящих отношений, — бормочет он. — Убийство моих родителей научило меня этому. Это были добрые, справедливые правители, доверяющие окружающим. И это доверие убило их. Ракизу следует быть осторожным, чтобы с ним не случилось то же самое.

Я не могу себе представить, чтобы кто-то предал Ракиза. Но, как узнала Алексис, когда один из стражей Дексара передал её своему врагу, ни один король не застрахован от предательства.

— Ты сказал, что твоя мама любила свои сады. Что любил твой отец?

Он улыбается.

— Мою маму. Он обожал её и выполнял любую её прихоть. Постоянно ходили слухи о том, что он сделает всё для своей королевы. Это считалось слабостью, но ему было всё равно. — Его улыбка исчезла. — Он должен был понять это.

— Похоже, они были счастливы.

Он кивнул.

— Наблюдение за тем, как мой отец любил её, моя мать сияла. Он был предан ей. Некоторые говорят, что преданность сделала его близоруким. Он был не так осторожен, как следовало бы, когда дело касалось его охраны.

У меня пересыхает во рту.

— Ты должен был быть там той ночью.

— Да. Именно из-за того, что я ослушался и не остался там, где мне сказали спасла мне жизнь. И это стоило моим родителям их жизни.

Я хмурюсь.

— Ты был ребёнком. Ты не смог бы их спасти.

— В моём замке есть секретные ходы. О большинстве из них забыли, многие заблокировали, поскольку они были слишком опасны. Но я любил исследовать их в свободное время. Если бы я был в королевских покоях, я мог бы спасти своих родителей.

Моё сердце болит за маленького мальчика, которого должны были убить вместе со своими родителями той ночью.

— Ты мог умереть вместе с ними.

— Или они могли бы выжить. — Он пожимает плечами. — Теперь невозможно точно это узнать.

Я открываю рот и хмурюсь, когда Арикс снова пожимает плечами, изображая безразличие.

Но теперь я вижу нечто большее, чем безразличие. И его захватила боль с головой.

Я приподнимаюсь на локте и смотрю на него.

Не могу поверить, что я думала, что у Арикса нет чувств. Он переполнен чувствами. То, что он скрывает их за очаровательной ухмылкой и непристойным ртом, не означает, что их не существует. И он скучает по своим родителям каждый день с тех пор, как их у него забрали.

— Что такое? — спрашивает он, проводя рукой по моей спине.

— Ничего. — Я приближаю свои губы к его, надеясь, что его вкус заменит пепельный привкус предательства, наполнивший мой рот. — Совсем ничего.

Глава 12

Вивиан

Я беспристрастно изучаю продавцов, не обращая внимания на то, как у меня урчит в желудке от запаха жареных орехов, которые я люблю.

Мы вернулись на рынок после вчерашнего путешествия из лагеря Ракиза. Честно говоря, учитывая счастье, исходившее от всех моих друзей, и тяжесть надежды в глазах других женщин, возможность уйти стала почти облегчением.

Однако теперь в замке полно браксианцев из племени, граничащего с территорией Арикса. Очевидно, ему нужно удержать их на своей стороне, потому что он часами ведёт с ними переговоры.

— Что именно мы ищем? — спрашивает Сарисса.

— Я узнаю, когда увижу.

Я не хочу признаваться Сариссе в том, что делаю. Потому что это будет признанием того, что я забочусь об Ариксе больше, чем следовало бы.

Она пожимает плечами.

— Варги сказал, что встретит нас в том же месте, где он говорил с тобой в прошлый раз.

Я скрипю зубами, но киваю. Вот почему мы действительно здесь. Сотрудничать против мужчины, который каждую ночь делит со мной постель.

По какой-то причине наши охранники больше не держатся так близко, как раньше, что даёт нам больше свободы. Свободы, которой Сарисса в полной мере пользуется. На самом деле, у нас есть собственный небольшой побочный проект, который может помочь смягчить боль, когда Арикс будет свергнут с трона.

Проект, который может помочь ему вернуть трон.

Да, потому что он серьёзно простит тебя и выслушает, что ты захочешь сказать. И он определенно доверится любой информации, сказанной после того, как нанесешь ему удар в спину.

— Ты в порядке? — спрашивает Сарисса, и я пожимаю плечами.

— Отлично.

Она подняла бровь, но предпочла промолчать, и мы молча пошли по рыночной площади. Для меня это уже не интересное волшебное место. Вместо этого рынок стал олицетворять для меня предательство.

Яркие цвета привлекают моё внимание, и я не могу не остановиться. Женщина с зелёной кожей врезается в меня и шипит что-то, что не разобрал мой переводчик, её локоть врезался в мои ребра, когда она проходила мимо меня. Я игнорирую её, глядя на картины.

— Ого, — шепчу я, и Сарисса молча последовала за мной, пока я приближалась к кради продавца.

Цвета не такие яркие и сочные, как те, которые я видела на Земле. Они более… приглушенные, но от того не менее прекрасные. Фактически, для того, чтобы нарисовать картину, не имея доступа к тем краскам и кистям, которые у нас были…

— Невероятно.

На картинах изображены сцены со всего Агрона. На одной из них старик с рогами сидит на крыльце в лесу и выглядит довольным, хотя и немного одиноким. На другой дракон летит над Большой Водой на закате, его отражение переливается внизу.

— Это Драгикс, — шепчу я, и Сарисса кивает.

— Смотри. — Она указывает, и моё сердце останавливается. Арикс восседает на своём троне в полуночной короне. Он смотрит на кого-то сверху вниз, его брови слегка нахмурены в задумчивости, угол рта приподнят, а длинные пальцы обхватывают украшенную драгоценностями чашку.

Моё сердце заходится вскачь. Мне нужна эта картина.

Я отключаюсь от всего и всех вокруг, обращаясь к внимательно наблюдавшему за мной продавцу. Он чешуйчатый, красный и розовый цвета сливаются воедино так, что у меня начинает болеть голова, его глаза были ярко-золотые.

— Вы художник?

Он качает головой.

— Мой брат.

— Вы скажете мне где его найти?

Он пожимает плечами, но наконец рассказывает. Я глянула на Сариссу, которая вздыхает, но достаёт один из своих листов бумаги и записывает имя и адрес парня.

Продавец наклоняет голову.

— Он будет здесь завтра, если вы захотите с ним встретиться.

Я бы определенно сделала это. А пока я указываю на картину Арикса. Неважно как, но я заберу эту штуку с собой, когда отправлюсь в космос.

— Сколько?

Он называет цену, от которой Сарисса задыхается в шоке, и я прищуриваюсь, глядя на него.

— Сколько было бы, если бы мы не были людьми?

Он улыбается, показывая кривые жёлтые зубы.

— Ваша раса не зависит от цены.

Я хмурюсь.

— Почему тогда так много?

— Из-за выражения твоего лица, когда ты смотришь на нашего короля.

Я краснею, а Сарисса рычит, на её губах заиграла ухмылка.

— Кому-то мешает его член, — бормочет она, и мне хочется, чтобы земля разверзлась и поглотила меня.

Я смотрю на продавца, который вздыхает.

— Поскольку вы, очевидно, планируете заказать у моего брата больше работ, я возьму десять кредитов.

— Семь.

— Девять, и я доставлю её в замок.

Я поднимаю брови при этом, и он смеётся.

— Все знают о странных женщинах, гостящих у короля.

Я вздыхаю, но роюсь в кармане и передаю их. Арикс настоял на том, чтобы мы никогда не уходили без кучи кредитов, так что технически именно он купил мне эту картину. Поскольку именно из-за него я в первую очередь очень хочу её купить, это кажется вполне уместным.

Моё настроение было на высоте, когда мы уходили. Сарисса мудро решает не упоминать тот факт, что мой «забег» вышел на опасную территорию.

Затем я, возможно, отрежу прядь волос Арикса и возьму её с собой, когда отправлюсь на корабль.

На самом деле, это отличная идея.

Нет, нет, нет. Всё должно было оставаться временным. Я должна была немного развлечься и выкинуть его из своих мыслей. Мне нужно разобраться с моей одержимостью этим мужчиной.

Я колеблюсь, собираясь развернуться и пойти обратно к продавцу, чтобы сказать ему, что мне всё-таки не нужна картина.

Сарисса подталкивает меня, говоря себе под нос.

— Вот и он.

Дерьмо.

Я иду к Варги, как будто иду к виселице. Судя по всему, Сарисса уже устроила всё, чтобы наши охранники отвлеклись на несколько следующих минут. Теперь у неё достаточно связей в этом королевстве, чтобы реализовывать всевозможные планы. Честно говоря, это немного пугает.

— Приветствую, — говорит Варги. Он проводит рукой по своей мохнатой голове и кивает Сариссе, когда та подошла ближе.

— Через шесть вечеров будет бал, — говорит он, сразу переходя к делу. — Дворяне из многих племён этой части Агрона будут присутствовать с петициями за защитой короля. Всё, что вам нужно сделать, это убедиться, что он будет находиться в нужном месте в нужное время.

Сарисса прищурилась на него.

— Как именно всё будет происходить? Ты обещал, что король не пострадает.

Он быстро кивнул.

— Мой контакт планирует свергнуть короля, используя доказательства его неэффективного правления. Он убедит совет, что это ему следует править вместо Арикса.

Мне нужны все силы, чтобы не ударить Варги по лицу.

— Сначала нам нужен чип, — говорит Сарисса, и он смеётся.

— Если у вас будет чип, что заставит вас не выполнить свою часть сделки?

— Если мы выполним свою часть сделки, что заставит тебя отдать нам чип?

Безвыходное положение.

Варги вздыхает и поворачивается к Сариссе.

— Мы встретим вас на пристани в конце бала и передадим вам чип. — Он кивнул мне. — Ты поможешь нам свергнуть короля и тогда будешь свободна.

Я посмотрела на Сариссу, которая нахмурилась.

— Мы подумаем и сообщим тебе.

Варги нахмурился, его огромные мохнатые брови сдвинулись вместе, как две гигантские гусеницы.

— У нас мало времени.

— Мы пришлём сообщение. Кого нам следует использовать в замке?

Я задерживаю дыхание, гадая, расскажет ли нам Варги. Он колеблется, а затем, наконец, пожимает плечами.

— Отдай своей горничной, — говорит он Сариссе, и я напрягаюсь. Арикс окружён предателями.

— Договорились. — Сарисса кивнула, как будто её это совершенно не обеспокоило, а Варги разворачивается и уходит.

— Ты сможешь это сделать? — спрашивает меня Сарисса.

— Тебе нужен мой честный ответ?

— Конечно.

— Я считаю, что всё это ошибка.

От молчания Сариссы у меня чуть не пошла кровь из ушей.

— Ладно, — наконец говорит она. — Как ты предлагаешь рассказать всем, что на самом деле мы не сможем покинуть эту планету, потому что ты потеряла свои женские яйца?

Я вдыхаю так резко, что чуть не захлебнулась.

— О, конечно, тебе так легко, — огрызаюсь я. — Тебе плевать на всё и всех!

Она посмотрела на меня с обидой, а затем в её глазах вспыхнула ярость.

— Ты действительно так думаешь?

Я вскидываю руки.

— Арикс был добр к нам. Лучше, чем должен был. Ему не обязательно было позволять нам оставаться с ним. Благодаря ему мы починили двигатель.

Она закатывает глаза.

— Возьми себя в руки, Ви. Он сделал это не по доброте душевной. Он сделал это, потому что хотел тебя трахнуть. Как ты к этому ещё не привыкла?

Я вздрогнула.

— Независимо от этого, зачем он это сделал, он не заслуживает потери своего трона.

— А мы не заслужили потерять свой дом! Ты правда всё ещё считаешь, что жизнь справедлива? Жизнь — отстой, Вивиан! У тебя может быть сколько угодно моральных дилемм, но это не изменит того факта, что нас ждут тридцать женщин, которые хотят поднять тот грёбанный корабль в воздух. — Я открываю рот, но она поднимает руку, её глаза горят. — У этих женщин были жизни, семьи и дома, которые были отняты у них. Возможно, ты мечтаешь об этом мужике, но в глубине души ты знаешь, что он не потеряет сон, когда ты уйдёшь. Он сразу перейдет к следующей женщине, а потом к следующей. Он потерян, Ви.

Вот и всё. Перчатки сняты.

— Ты обвиняешь Арикса? — Я холодно смеюсь. — Ты готова предать кого угодно, чтобы получить то, что хочешь. Ты тоже потеряна!

Она кивнула, её губы побледнели.

— Да. Но я не притворяюсь тем, кем я не являюсь. Ты сделала выбор. Так что либо уважай свой выбор, либо нет, но не стой тут и не осуждай меня за то, что я делаю всё возможное, чтобы исправить положение тех женщин. И не смей притворяться, что ты не знала, на что подписывалась, когда мы соглашались на ту сделку.

— Он хороший правитель, Сарисса. Он делает здесь хорошие дела. Тебя не волнует, что он потеряет свой трон и это место захлестнёт гражданской войной?

— Когда-то я тоже была хорошим человеком. Те женщины, у которых отняли жизнь, — хорошие люди. Быть хорошим человеком ничего не значит в этой вселенной. Если ты не можешь сыграть свою роль, дай мне знать, и я сделаю всё сама. Но не обманывай себя, думая, что твои руки будут не такими грязными, как мои.

Мы молча смотрим друг на друга, и я смахиваю слёзы.

Когда мы были детьми, мы виделись иногда. Наши мамы постоянно ссорились, и могли пройти годы, прежде чем они мирились после последней ссоры и устраивали большую драматическую сцену воссоединения. Потом мы ночевали дома друг у друга каждые выходные в течение нескольких месяцев, пока не происходила следующая ссора.

Мы поклялись, что с нами такого никогда не произойдет. Но я не знаю, смогу ли я когда-нибудь оправиться от этого.

Потому что, как бы ни было заманчиво обвинить в этом мою кузину, это не её вина. Всё, что она сделала, так это подняла зеркало. Я хочу, чтобы Арикс любил меня. Я хочу, чтобы он сохранил свой трон. Но я также хочу отомстить. И я хочу, чтобы другие женщины покинули эту планету и жили той жизнью, которой пожелают сами. Я хочу всего, но не хочу последствий, которые могут возникнуть в результате любого выбора, который мне придётся сделать.

Легче винить Сариссу, когда она единственная, кто достаточно силён, чтобы сделать трудный выбор и справиться с его последствиями.

Так, как она делала всю свою жизнь.

Она кивнула головой, словно прочла мои мысли, а затем развернулась и ушла.

Глава 13

Вивиан

Я в ужасном настроении, когда вернулась в свою комнату и обнаружила Арикса, развалившегося на моей кровати.

— Тебе нечем заняться?

— Я уже занят. — Его ухмылка ясно даёт понять, что я — одно из дел, которых ему нужно сделать.

Я падаю рядом с ним, моя голова с грохотом ударяется о мягкое одеяло. Он наклоняется надо мной и нежно касается моих губ своими.

— Я знаю, что произошло сегодня на рынке.

Я покрываюсь холодным потом.

— Я могу объяснить.

Он ухмыляется.

— Объяснишь, как ты купила мою картину? Тебе не нужна картина, милая. У тебя есть реальная версия.

Моё сердце почти разрывается от его слов, и моё лицо возможно осунулось, потому что он нахмурился.

— В чем дело? — Он берёт меня за руки, и его хмурое выражение становится ещё сильнее. — Ты холодна, как лёд.

Я подавляю смешок, игнорируя вопрос.

— Я ничего не могла с собой поделать. Картина идеально тебя запечатлела. Ты выглядел так, словно обдумывал что-то, что, как ты знал, было порочно, но тебе определенно понравился бы процесс.

Он улыбнулся и наклонился ближе, шепча мне на ухо:

— Если я правильно помню, последний раз, когда я позволял кому-то нарисовать меня, был день, когда я встретил тебя.

Я вздрогнула, и мои глаза расширились, когда он отодвинулся. Мне бы хотелось это нарисовать, чтобы запечатлеть то, как он выглядит прямо сейчас.

Его глаза темны и загадочны, как полночь. Но тепло в моей груди, когда он смотрит на меня, яркое, как рассвет, и такое же обнадёживающее.

От горя у меня затряслись руки, а его глаза прищурились.

— Я знаю, что поможет тебе почувствовать себя лучше.

Я смотрю на его губы, мои соски твердеют. Он смеется.

— Не это, моя пошлая женщина. Пойдём со мной.

Он поднимается на ноги, и я хмурюсь, следуя за ним из комнаты, по коридору и к чёрному входу в замок. Охранники следуют на расстоянии, но он отмахивается от приближающихся советников, оставляя Рачива смотреть нам вслед.

— Что это? — я спрашиваю.

— Сюда я прихожу отдохнуть.

Я наблюдаю, как он берёт арбалет, заряжает его стрелой и протягивает мне.

Он указывает на цель на расстоянии.

— Это заставит тебя чувствовать себя лучше. Обещаю.

Я пожимаю плечами и целюсь, стрела с грохотом попадает в цель.

Арикс смотрит на меня, на его лице отражается большее удивление, чем я когда-либо видела.

— Мои охранники упоминали, что ты выиграла игру на рынке, но это… — он поворачивается и подходит ближе к цели, которая, должно быть, находится в двадцати футах от вас. Он изучает её, а затем возвращается ко мне, указывая на следующую цель, которая находится дальше.

Я выстрелила в неё, зарядила ещё одну стрелу, прежде чем стрельнуть снова. Движения повторяются вновь и вновь, пока Арикс ведёт меня к следующей цели и к следующей.

Собирается толпа, но я отключаюсь от неё, во мне борются ярость и разочарование.

Я больше не могу продолжать всё это.

Эта мысль врезается в меня, как астероид. Я не могу смотреть на этого мужчину, не могу его целовать, зная, что предам его.

В Австралии есть животное, которое называется квокка. При угрозе хищника он расслабляет мышцы сумки, позволяя детёнышу выпасть. Детеныш будет лежать на земле, шипя и привлекая внимание хищника, чтобы мать смогла убежать.

Большинство людей согласятся, что это жестоко. Но что, если принесение в жертву этих детенышей означает выживание вида в целом?

Арикс каким-то образом пробрался сквозь всю мою защиту. Но как мне отказаться от будущего женщин, которые так отчаянно пытаются вернуться домой?

Сильные руки забирают у меня арбалет, и я моргаю, понимая, что моё лицо мокрое. Глаза Арикса темные, лицо суровое, когда он машет рукой, и люди, собравшиеся вокруг нас, начинают разбредаться.

— Всё не так плохо, как ты думаешь, — говорит он, и я задыхаюсь от подкатившего смеха.

Он вытирает мне слезы, и я открываю рот, готовая рассказать ему всё.

— Ваше Величество.

Мы оба поворачиваемся на голос Бевикса. Выражение лица Арикса становится холодным, когда его прерывают, и Бевикс склоняет голову.

— Корзин. На него напали.

Арикс

Корзин без сознания, но жив. Он смертельно бледен, вокруг рта у него появилась синева. Мои колени подкашивались, когда я упал на стул рядом с его кроватью.

— Он нёс с собой ягоды кавы, — бормочу я, и целитель кивает.

Я сопротивляюсь желанию засунуть руку в карман, где спрятано несколько сушеных ягод. Планирование и паранойя Корзина спасли ему жизнь.

— Ягоды начали процесс заживления, дав нам достаточно времени, чтобы добраться до него. В очередной раз нас задержали, — сказала целительница, и я отрываю взгляд от Корзина, встречаясь с ней взглядом.

Она кивнула всему, что увидела на моём лице.

— Главная дверь, ведущая в помещения целителей, была заперта. Севис, один из новых целителей, сумел вылезти из окна и как раз вовремя добрался до вашего командира, в то время как остальным пришлось ждать, пока кто-нибудь из ваших охранников выломает дверь.

Она вздрогнула и посмотрела на обломки двери.

— Вы молодец, — удаётся мне выговорить, сжимая руки в кулаки. Севис будет вознаграждён за быстроту реакции.

Предатели в отчаянии. Мои шпионы противостоят их шпионам, и они точно знали, что Корзин меня никогда не выдаст.

Мои мысли возвращаются к тому моменту, когда я впервые сел на трон своего отца. Я чувствовал себя подавленным, ужас и боль боролись во мне, пока я старался сохранить выражение лица.

Корзина взял на себя управление, пока я собирался с мыслями. Он только потерял своего отца, но никогда не поднимал эту тему, вместо этого решив посвятить свою жизнь моей защите.

Возможно, мы не братья по крови, но мы братья по выбору.

И кто-то только что пытался его убить.

— Что мы знаем? — мой голос груб, и я не отрываю глаз от лица Корзина, когда Рачив подходит ближе к кровати.

Моя рука приблизилась к мечу, и я чувствую, как он остановился от удивления и прочистил горло.

— Он направлялся на рынок, Ваше Величество. Другая человеческая самка ускользнула от охраны и не вернулась.

Подлокотник кресла, на котором я сидел, потрескался под моей рукой, и я понял, что сжимал его всё это время.

Сарисса.

— Ты считаешь, что она несёт за это ответственность?

Рачив вздыхает.

— Корзин ей не доверяет, но мне трудно поверить, что она смогла бы так застать его врасплох. Его рана на груди высоко, а для женщины такого маленького размера это был бы неудобный удар.

Я игнорирую его мнение. Увидев, как Вивиан умеет стрелять из арбалета, я уверен, что недооценивал человеческих самок.

Человеческих самок, которых я сам пригласил в свой дом.

— Если это правда, она пожалеет об этом.

— Не… она.

Я снова сосредотачиваю своё внимание на лице Корзина, когда его глаза приоткрылись еле-еле.

— Что случилось?

— Я искал её на рынке. Зинт появился из ниоткуда и ударил меня кинжалом.

— Зинт?

Он кивнул.

— Я не узнал его. Я отвлёкся, иначе у него бы ничего не получилось. — На его лице отразилось отвращение к самому себе, и я пытался скрыть своё удивление. Никогда бы не подумал, что Корзин позволит себе настолько отвлечься, что его чуть не убили.

Он издаёт болезненный смешок над моим выражением лица.

— Она вернулась за мной.

Он стонет от чего-то, что сделал целитель, закрыв глаза, пока она очищала его рану. Он делает несколько глубоких вдохов, прежде чем снова открывает глаза.

— Сарисса. Она вытащила ягоды кавы из моего кармана и положила их мне в рот. Затем она взяла мой меч и стала охранять меня, предупреждая всех держаться подальше. Как только прибыла помощь, она пошла за зинтом. — Его глаза стали дикими. — Она одна.

Я поворачиваюсь туда, где стоит Рачиз с тремя моими самыми доверенными охранниками.

— Найди её.

Он кивнул, и Корзин, кажется, слегка расслабился, когда они ушли.

Я наблюдаю, как Корзин моргает всё медленнее и тяжелее. Сначала мой дядя, а теперь воин, который мне близок, как брат. Я сжимаю зубы так сильно, что у меня начинает болеть челюсть.

Корзин снова открывает глаза, и они затуманены болью и усталостью.

— Не делай ничего поспешно, — предупреждает он меня. — Придерживайся плана.

Я рыкнул на это, но кивнул. Благодаря его шпионам мы знаем, что предатели планируют убить меня на балу. Мы уже обнаружили многих охранников, которые работают на моих врагов. Однако попытка, выпытать у кого-то информацию, оказалась бесполезной. Тот, кто стоит у власти, достаточно умён, чтобы скрывать свою личность от тех, кто был использован для его предательства.

Я сижу с Корзином всю ночь. В какой-то момент подкрадывается Вивиан и протягивает мне тарелку с едой. Я почти отказываюсь, но беспокойство на её лице заставило меня вздохнуть и поесть немного.

— Как он?

Я пожимаю плечами.

— Целители говорят, что твоя кузина возможно, спасла ему жизнь. Если бы он тогда не съел ягоды кавы, он, вероятно, потерял бы слишком много крови, пока целители пытались добраться до него.

Лицо Вивиан побледнело, и я знаю, что она испугалась за Сариссу.

— Моя охрана отыщет твою кузину.

Она оглядывается через плечо и затем понижает голос.

— Но что, если это те же самые охранники, которые допустили эти нападения?

Я делаю глубокий вдох, едва удерживаясь от замечания, что она и её кузина уже находятся в союзе с теми же охранниками.

Мы оба поднимаем глаза на стук в дверь, и я беру её за запястье, закрывая собой. Что бы ни делала эта красивая, коварная женщина, похоже, я не могу допустить, чтобы она подверглась какой-либо опасности.

— Ваше Величество?

Это Рачиз, рядом с ним стоит Бевикс с улыбкой на лице.

Они расходятся, и Вивиан сдавленно всхлипывает, когда они увидели Сариссу, её лицо было бледное, платье забрызгано кровью.

— Боже мой. Ты… уух! — Вивиан давится возгласом шока, и я не смог сдержать улыбки, когда Сарисса подняла руку, а её длинные, нежные пальцы обхватывали голову зинта.

Корзин тихо рассмеялся позади меня.

— Жестокая самка, — сказал он, но его голос звучал благодарно.

Лицо Сариссы было сурово.

— Он мало что мне рассказал. Сказал, что охранник по имени Инокс приказал ему напасть.

Бевикс побледнел, а Рачиз выругался. Позади себя я практически слышу, как Корзин заскрипел зубами. Инокс — один из немногих охранников, которые были со мной с тех пор, как умер мой отец.

Никому нельзя доверять.

Вивиан

Я брожу по городу, мои туфли стучат по булыжнику под ногами. Ветер пахнет свежими цветами и испеченным хлебом, светит солнце, но на сердце у меня такое же настроение, как в сдутом воздушном шаре.

Я почти не обращаю внимания на тот факт, что Каури завязала моё платье слишком туго, и оно врезалось мне в кожу. Опять.

Я заслужила всю боль мира.

Прошло три дня с тех пор, как на Корзина напали, а он уже встал на ноги. Я предполагаю, что ягоды кавы стали причиной его быстрого выздоровления, но никто никогда ничего не говорил нам ни о ягодах, ни о том, где они растут.

Что, наверное, к лучшему.

— Вивиан!

Я оглядываюсь через плечо и обнаруживаю, что Сарисса идёт ко мне, игнорируя благодарные взгляды, которые она получает от мужчин по обе стороны улицы. На ней тёмно-синее платье, волосы собраны в небрежный пучок, лицо решительное. Она выглядит такой, какая есть — красивой и опасной.

— Привет, — бормочу я.

Я едва могу смотреть на неё, пропасть между нами настолько глубока, что я не знаю, как её преодолеть.

Она переминается с ноги на ногу.

— Мне надо поговорить с тобой.

Я пожимаю плечами.

— Слушаю.

— Не здесь.

Я следую за ней в небольшой ресторан, в котором мы уже обедали. В воздухе витает тяжёлый запах готовящегося мяса, когда мы идём через ресторан к углу, где нас не услышат. Два зинта пристально смотрят на неё, густые брови опускаются, когда она проходит мимо, и она усмехается, её рука танцует на рукояти огромного ножа, теперь открыто расположенного у неё на талии.

После того, что она сделала с последним зинтом, разозлило остальных, хорошо, что теперь она давала понять, что вооружена.

Несколько браксианок сидят рядом с огромной цветочной композицией и машут Сариссе, которая кивает в ответ, на её лице появляется непринуждённая улыбка.

Она ждёт, пока мы сядем, прежде чем её фальшивая улыбка исчезла.

— Я сейчас выйду и расскажу всё, — шепчет она, глянув сквозь ресторан на то место, где наши охранники заняли свой столик, некоторые из них внимательно нас изучали. — Ты была права, Ви, а я ошибалась.

Мой рот открылся.

— Повтори.

Уголок её губ выгнулся в усмешке, прежде чем она ещё больше понизила голос, поставив локти на стол и наклонившись ближе. Обслуживание здесь ужасное, меню нет. В конце концов, хозяин подходит и бросает на наш стол пару тарелок тушёного мяса, приказав нам быстро поесть, чтобы кто-то другой смог занять наши места.

— На рынке, когда на Корзина напали, всё стало ясно. Когда я увидела его лежащим… как бы я его не ненавидела, я не хочу его смерти. Мы прыгнули выше головы. Я перегнула палку, я знаю, что сделала. Что всегда и делала.

Слёзы покатились по моему лицу от отчаяния в её голосе. Сарисса чувствует, что должна спасти всех, потому что считает, что не смогла спасти Келли. Я могу повторять ей, что это не её вина, пока не посинела бы, но она мне никогда не поверит. Той ночью моя двоюродная сестра сделала всё, что могла, и у неё остались шрамы, подтверждающие это.

— О чём ты говоришь?

— Я говорю, что думала, что смогу предать этих людей, которые никогда не делали ничего, что могло бы нам навредить. Но я не могу. Ты была права. Я сломана. Но я не монстр.

— Я не должна была этого говорить. Я была расстроена, потому что не могла смириться с мыслью о предательстве Арикса. Ты права, это больше, чем просто интрижка. Во всяком случае, для меня.

Сарисса вздыхает.

— Ну, я не могла смириться с мыслью, как расскажу другим женщинам, что у нас нет способа сбежать с Агрона.

Мой желудок сделал кульбит, слова Клары пронеслись у меня в голове.

«У каждого из нас есть свои истории. Никто из них не лучше и не хуже. Вот почему я с нетерпением жду возможности покинуть эту планету. Возможно, мы сможем найти способ связаться с Землей. По крайней мере, мы сможем дать нашим семьям частичку надежды.»

Я отбрасываю в сторону образ грустного лица Клары.

— Они поймут, как только мы объясним, что произошло. Это ещё не конец. Мы придумаем, как поднять корабль и улететь с Агрона. Я обещаю.

Сарисса кивает, но я вижу, что она мне не верит.

— Ты хочешь, чтобы я рассказала всё остальным?

Она тут же качает головой, её бледные губы сжимаются.

— Я смогу сделать это.

Я протягиваю руку и сжимаю её руку, облегчение охватывает меня, как лекарство.

— Хорошо, — сказала я. — Теперь нам просто нужно придумать, как заполучить этот чип, не предав короля.

Лицо Сариссы становится жестким.

— Эти придурки думали, что смогут использовать наше отчаянное положение? Давай заставим их понять, насколько они ошибаются.

Арикс

Корзин снова на ногах, сколько бы я ни говорил ему отдохнуть.

— Наши враги хотели убить меня, чтобы ты стал уязвим.

— Без сообразительности Сариссы они бы добились успеха.

Челюсть Корзина напряглась, и я почти рассмеялся. Он ненавидит, что его застали врасплох. И он ненавидит быть в долгу перед маленькой человечкой.

Честно говоря, я не могу его винить.

Взгляд Корзина был прикован к моему лицу.

— Теперь у тебя есть чип. Ты отдашь им его?

Я достаю из кармана крохотное серебряное устройство, поднимаю его вверх, и мы оба наблюдаем, как оно мерцает в тусклом свете.

— Такая мелочь, которая вызвала столько обмана, — бормочу я. — Я мог бы раздавить его в мгновение ока.

Корзин пренебрежительно пожал плечами.

— Мы с тобой оба понимаем, на что пойдёт кто угодно, чтобы защитить свою семью. И эти человеческие самки считают друг друга семьей.

— Я знаю. — Но знание обжигает.

Корзин изучает меня, его серебряные глаза почти светились, а вокруг его рта показался намёк на улыбку.

— Но ты ей этого не прощаешь.

— Теми качествами, которыми я восхищаюсь в ней: безжалостность, обман, преданность своему народу… это также то, что позволило ей предать меня.

— Ты бы сделал то же самое.

Я киваю.

— Я знаю. И чувство вины не съедало бы меня также, как съедает её. Иногда она едва может смотреть на меня. Чтобы гарантировать безопасность моих людей, я бы поступил хуже и никогда не подумал бы дважды.

— И всё же.

Я без юмора усмехнулся.

— И всё же.

— Ты влюблен в неё.

Я качаю головой, и Корзин рассмеялся.

— Почему же ещё, ты позволил ей зайти так далеко в своём обмане, продолжая при этом делить с тобой постель?

— Мне нужно, чтобы наши враги поверили, что они наняли кого-то, кому я доверяю.

— Говори себе это столько раз, сколько хочешь. Но ты можешь добиться того же, обращая на неё внимание публично и игнорируя её наедине. К сожалению, ты не можешь держаться от неё подальше.

Его тон стал резким, и я прищурился.

— Осторожнее.

— Вот оно. — Он машет рукой, а я скриплю зубами, но у меня вошло в привычку никогда не лгать себе. Честно говоря, Вивиан запала мне в душу.

Но ей не обязательно там оставаться.

Сегодня вечером у меня официальный банкет с Мазарком и некоторыми другими нашими союзниками из Кенрица, большой территории за пределами моего королевства. Благодаря моему договору с заморским племенем Ракизом и моим постоянным союзам с теми, кто живёт по эту сторону воды, я увеличил свою силу до такой степени, что даже мой отец не мог мечтать.

И всё же я чувствую опустошённость, неудовлетворенность преследует меня на каждом шагу. Я не буду сидеть рядом с нашими гостями на этом балу, и я оплакиваю тот факт, что мне не удастся увидеть выражение лица Вивиан каждый раз, когда она опробует что-то новое.

Сосредоточься на своём королевстве. Вскоре она покинет Агрон.

И я останусь здесь. Один.

Глава 14

Вивиан

— Нам обязательно идти туда? — бормочу я, пока Каури укладывает мои волосы в прическу, для которой, кажется, нужна тысяча разных крошечных шпилек.

— Конечно. — Она принюхивается. — Как гости короля, вы обязаны присутствовать.

Я вздыхаю. После моего разговора с Сариссой у меня такое ощущение, что сегодня вечером она не придёт. Теперь, когда она знает, что Хеса, её служанка, работает с врагами Арикса, она запретила ей посещать её комнаты, заявив, что может готовиться и одна, к большому ужасу Каури.

Я внимательно следила за Каури с тех пор, как мы узнали, что Хеса будет нашим контактом для передачи сообщений Варги. Каури не сделала ничего, что заставило бы меня думать, что она может быть предательницей, и то, как она обожает короля, делает маловероятным, что она в этом замешана.

Но я всё равно осторожна.

Каури наклоняется и открывает ящик, доставая длинное мерцающее ожерелье. Драгоценности идеально подходят к моим глазам, и я застыла, когда она застегнула его мне на шее и серьги из одного набора.

— Король просил, чтобы ты надела это, — сказала она.

Я провожу пальцами по прохладным камням у ушей, моё сердце чаще забилось.

Я повернула голову на стук в дверь, не обращая внимания на хмурый взгляд Каури.

— Войдите.

Сарисса просовывает голову в проём. Как и я, она одета только в халат. В отличие от меня, её волосы распущены и ниспадают на плечи, а на лице всё ещё нет косметики.

— Ты не готовишься?

— И не собираюсь.

У Каури после этой новости такой вид, будто у неё случился инсульт, и я вздыхаю.

— Можешь дать нам минутку? Пожалуйста?

Она бросает на Сарису мрачный взгляд, бормоча что-то об эгоистичных человеческих самках, и выходит за дверь.

— Что случилось? — я шепчу, и Сарисса садится на край моей кровати.

— У меня мигрень.

— У тебя не бывает мигрени.

— Я знаю, но такая у меня легенда. Я думала об этом дне и не доверяю Варги. Если только он не идиот, он не собирается возлагать все свои надежды на то, что мы предадим Арикса. Я уверена, что у него и его веселой компании предателей есть запасной план. А если так и есть, то мы им не нужны, а значит, на наших спинах огромные мишени.

У меня пересыхает во рту, но я согласна с её доводами.

— Так что же нам делать?

— Тебе нужно поговорить с Ариксом сегодня вечером и рассказать ему всё. Я собираюсь найти Корзина перед ужином и сделать то же самое. Тогда я начну претворять наш план в жизнь.

Мой желудок превращается в свинец.

Возможно, Арикс поймёт. Может быть, он не выгонит меня из своего королевства за заговор против него.

Я почти рассмеялась. Арикс с такой же вероятностью согнётся, как стальная балка, и с такой же вероятностью простит.

Я возвращаю своё внимание к Сариссе.

— У нас будет достаточно времени?

— Мы должны успеть. У меня достаточно контактов, чтобы разослать сообщения. Но тебе нужно быть осторожнее. Арикс может сойти с ума, если ты ему всё расскажешь.

Мои руки затряслись от этой мысли, но я прячу их под халатом.