Обещанная по крови

ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ: О ТОМ, КАК ПОХИТИЛИ ЮНУЮ ДЕВУ… САМИ ВИНОВАТЫ! Глава 1

– Снимай штаны! – прохрипел пьяный детина, вперив в меня незамутнённый разумом, но с поволокой от смертельной, по моим меркам, дозы выпитого алкоголя взгляд.

Умаялся, бедный, пока вытряхивал меня из бабушкиного кожуха. Но таки вытряхнул, и теперь я лежала на столе, сложив руки на груди и болтая ногами, свисающими с этого самого, не отличающегося чистотой, стола.

– А не буду, – ответила, гордо вздёрнув подбородок.

Ещё чего, я полчаса одевалась, чтобы на улицу выйти, и ещё даже на горку с девчонками не сходила, а он «снимай»!

Мужик засопел и сам приступил к раздеванию. Со свойственной северным мужчинам упёртостью приступил. Первые, толстые ватные штаны, он сдёрнул с меня с предвкушающим оскалом во все десять зубов. Ну может одиннадцать, но точно не больше. Вторые, тоже довольно толстые шерстяные, стягивал уже с завидной долей раздражения в оскале. На третьих оскал плавно начал трансформироваться в обиженную моську. Ну и вот, стоит он передо мной с моими же штанами в ручищах и смотрит так… обиженно. Даже жалко его стало.

– Это чего? – вопросил детина, указывая толстым, с криво обгрызенным ногтём, пальцем собственно на то, к чему и стремился добраться.

– Ну, это уже ни в какие ворота! – заявила я. – Если не знаешь, чего это, то за каким крахом вообще полез?

Мужик совсем растерялся и попытался стянуть с меня четвёртые, между прочим последние, штаны. Но у него, конечно же, ничего не вышло. И тут до меня дошло, что так удивило моего туповатого насильника – штанишки-то на мне со шнуровкой.

Детина попробовал ухватить тонкие тесёмки своими ручищами, но куда там, с такими пальцами не то, что шнуровку, канат не развяжешь. Попытался разорвать – тоже не получилось. Да и не могло у него получиться – брючки эльфийской работы так просто не порвёшь.

А всё дело в чём? Я приехала к бабушке погостить, вернее сбежала от родителей, чтобы не попасть под горячую руку в процессе очередного выяснения – кто в семье главный. Папуля у меня суровый, но мама ещё суровей, как-никак северная женщина, и не смотрите, что наполовину огненная леди. Так вот, приехала я к любимой бабуле, а у них здесь климат не чета столичному. В придворных нарядах по сугробам особо не нагуляешься, всё же не подходят платья с открытыми плечами, чулочки и туфельки на каблучке для катания с горки и валяния в снегу. А мои дни здесь так и проходили – в весёлых играх и гуляньях с местными девушками. Вот и одета я была так же, как сельские девчонки. Только родители без защиты меня даже в городской сад на прогулку не отпускали, не то, что в глухую деревушку на севере империи. Вот и в этот раз позаботились о моей девичьей чести, которая уже была обещана, вместе с моими рукой, сердцем и приданным, императорскому племяннику.

– Расстегай! – пробасил мужик, вырывая меня из дум о нелёгкой судьбе невесты по принуждению.

И вид у него при этом был ну такой разобиженный, что совсем горемычного жалко стало. Ну я и развязала тесёмки. Насильник понимающе ухмыльнулся, по всей видимости полагая, что я растаяла под натиском его пылкой страсти, и уже сама не против интимной близости.

Ну, это он так думал, наивный. Я же старательно сдерживала улыбку, в ожидании узреть выражение его рожи, когда увидит то, что под брючками спрятано.

И вот лежу я, предвкушаю, уже даже улыбки не скрывая, мужик тянет с меня штаны, и тут дверь в питейную с треском распахнулась, впуская клубы морозного пара и юркие снежинки, заклубившиеся в весёлом танце по всему помещению. А я, между прочим, уже без кожуха и почти без штанов! Но огорчило меня не это, а то, что не успела полюбоваться истинным отражением тупости на морде горе-насильника.

Послышался звук решительных шагов, и детина отлетел куда-то в угол. Там и прилёг отдохнуть, притомился на ниве раздевания несговорчивой жертвы, бедненький. Я уже набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы высказать своё недовольство охраннику, а это несомненно был один из моих стражей, которые наивно полагали, что я не заметила их присутствия. Просто некому здесь больше каблуками сапог по полу стучать, местные все в мягких шерстяных катанках ходят, или в меховых ботах выше колена на мягкой подошве. И вот, в поле зрения вплывает мой спаситель, а я, вместо того, чтобы выдать разгневанное «Почему так долго?», смогла выдохнуто только испуганное «Ой!».

Это был лорд! Да ладно бы, если просто лорд. Но это был лорд-охотник! Этот прищур чёрных раскосых глаз и хищные черты лица ни с чем не спутаешь. И вот конкретно этого лорда-охотника я не знала. А их в империи на перечёт. Да всего-то двое и есть. И оба они при дворе, то есть под строгим присмотром императорской гвардии, потому что редкий лорд-охотник предаёт своих и соглашается на службу во враждебной их родному Шаонийскому союзу Эльтийской империи. И если я не знаю этого лорда-охотника, значит… мне крах!

– Мама, – прошептала, съёжившись от колючего взгляда чёрных глаз. Или это я от холода так съёжилась? Нет, скорее от страха.

Лорд-охотник слегка скривил губы в пренебрежительной усмешке и окинул меня брезгливым взглядом. Ещё бы! Я ж так и лежу на столе, с наполовину спущенными штанами и в тусклом сиянии эльфийского пояса верности, который не то, что порвать, ни разрезать, ни сжечь, невозможно. Но эльфы есть эльфы, если не считать едва заметного магического свечения, то выглядит это охраняющее девичью честь изделие как довольно соблазнительное кружевное бельё. То есть я – Эльтианита Нэй-Лейни, леди Маэсто, дочь первого советника, доверенного министра и просто лучшего друга императора Алорина Эльтийского, лежу в таком виде на столе перед лордом. Перед лордом-охотником вражеского союза! Попыталась прикрыться, потянув вниз толстый шерстяной свитер грубой вязки, поморщилась от прикосновения колючей ткани к обнажённой коже, но свитер натянула почти до колен.

– Вы меня сейчас убивать будете, да? – спросила осипшим голосом.

Жуткий лорд вопросительно изогнул чёрную бровь.

– Нет? Не будете? – спросила с надеждой.

Лорд усмехнулся. Как-то… предвкушающе усмехнулся. И перед моим мысленным взором пронеслось воспоминание о том дне, когда мне исполнилось четырнадцать лет и бабушка, не та, которая мамина мама и моя любимая, а та, которая папина – чистокровная эльфийка со всеми вытекающими из её воспитания последствиями, с премилой улыбкой подарила мне то самое эльфийское бронированное изделие, которое сейчас радостно светилось под свитером. И бабушкины слова припомнила: «Эту магию ничто не разрушит, Эльтианита, ну разве что высшему лорду-охотнику такое плетение распутать под силу. Но они даже в союзе редкость большая, так что твоя чистота будет под надёжной защитой».

– Фууух! – выдохнула облегчённо.

Вряд ли бы за мной послали высшего лорда-охотника, высшие они сами кого хочешь послать могут, да и я не такая важная птица. Так что облегчение моё было вполне обоснованным. Убивать не будут, ничего постыдного сделать просто не смогут, так что есть шанс на спасение. Не зря же папочка со мной целый отряд теневиков отправил. Вот сейчас как выйдут из теней, накостыляют этому ухмыляющемуся лорду-охотнику по его ухмылочке и вернут меня домой в целости и сохранности.

Под пристальным взглядом лорда неуклюже сползла со стола, быстро натянула брючки, привычными движениями затянула шнуровку. Осмотрелась, нашла вторые штаны, тоже надела. Третьи валялись на полу, и этот лорд, который охотник, с невозмутимым видом стоял на штанине своим начищенным до блеска сапогом, на котором ещё и капельки растаявшего снега как бриллианты посверкивали. Посмотрела на лорда, на штаны, опять на лорда и выразительно перевела взгляд на его бессовестную ногу, топчущую мои, между прочим, штаны. Лорд, кажется, что-то понял, медленно опустил взгляд вниз, снова усмехнулся и убрал ногу с моей одежды.

Наверное, в таком случае полагается поблагодарить, но я всё ещё возмущённо смотрела на лорда.

Он усмехнулся ещё шире и с небрежностью, присущей только высшим аристократам, наклонился, поднял штаны и протянул мне.

– Как вы любезны, – пробурчала, выхватив из его ручищи своё имущество и поспешно возвращая его туда, где ему и место – то есть на себя.

Последние, толстые ватные штаны я надевала под собственное сопение и уже начинающую откровенно бесить ухмылку лорда. Ну и где этих теневиков носит? В питейной теней было предостаточно, да здесь сплошные тени и были. Окна маленькие, это особенности северной архитектуры, тут большие окна значит больше холода, освещением здесь служили закопченные масляные светильники, которые давали больше вони, чем света. Для теневиков просто идеальное место, а они почему-то отказывались появляться. Ну не испугались же, в самом деле! Лорды-охотники конечно неимоверно сильны, всё же чёрная кровь демонических предков много преимуществ даёт, но и подчинившие мир сумрака воины теней тоже не слабаки. Не зря же они считаются главной военной силой империи. А уж папочкины подчинённые трусостью точно не страдали, он самых лучших отбирал. А для моей охраны и вовсе лучших из лучших. И где же эти лучшие из лучших сейчас?

Я уже и шаль повязала и кожух натянула, осталось только пояс подвязать, а спасать меня никто, похоже, не собирался.

– Всё? Или осталось ещё что-то, что вы в состоянии на себя надеть? – неожиданно подал голос лорд-охотник.

А голосок у него был примечательный, глубокий такой, слегка с хрипотцой, красивый, в общем, голос.

– Нет, – говорю, пятясь к распахнутой двери, – я уже одета и, пожалуй, пойду, а то бабушка волноваться будет. Спасибо вам, господин-лорд за спасение моё, и за благородство ваше. И вообще… прощевайте.

И бросилась наутёк. Утреннее солнышко встретило меня весёлыми искорками отражающегося от белого снега света, и приняло в мягкие объятия… сугроба. Ну да, я упала, уткнувшись лицом прямо в снег. Подружек, которые и подбили меня на поход в питейную за горячим чаем, чтобы согреться перед тем, как отправиться на горку, нигде видно не было. Вот же гадины! Отправили в это сомнительное заведение, уверив, что поутру там никого, кроме питейщика дядьки Мартыня не бывает, и сбежали. А там как раз дядьки Мартыня и не было. Был пьяный мужик, разворотивший несколько столов и доламывающий стойку к тому моменту, как я ворвалась в заведение с криком «дядь Мартынь, сделай нам с девочками сладкого чая на вынос». Вот, попили чайку… А дядька Мартынь, наверное, за мужиками побежал, чтобы помогли буйного клиента успокоить. Да где ж тут быстро обернёшься, когда за ночь сугробов по пояс намело, а дороги ещё расчистить не успели. Так и вышло, что я угодила в лапищи озабоченного мужечины.

Но сейчас меня заботило не это, выбравшись из сугроба я потрясённо оглядывалась по сторонам и не могла понять – куда все подевались? У дворов валялись лопаты, брошенные хозяевами на недочищенных дорожках, у колодца, который уже успели расчистить и отогреть лежало ведро, в снегу я приметила ярким пятном выделяющуюся красную варежку местной модницы Алисьи, которая и подала идею попить горяченького перед походом на горку. И ни единой живой души вокруг. Сельчане словно попрятались все, чего-то испугавшись и побросав своё имущество кто где.

– И далеко вы собрались? – поинтересовались у меня за спиной.

– Туда, – ответила вышедшему вслед за мной лорду и ломанулась по снегу, собственно туда. То есть к бабуле. Она у меня хоть и не леди, но тоже многое может, потому как ведьма она. Местные делают вид, что об этом не знают, но догадываются, потому и ходят к ней все со своими бедами да нуждами. А бабушка никому не отказывает, всем помогает. Добрая она у меня… пока её близких не трогают. А уж коли кто меня обидит, пиши пропало. Злая бабушка пострашнее мамы и папы вместе взятых будет. На её стороне природа, а у природы ресурс неисчерпаемый. А у северной природы он ещё и ледяной. Вот и бабушка моя ведьма не простая, а студёная. Можно сказать уникум, ледяные ведьмы это большая редкость, раз в поколение появляются, и то не всегда. Так что да, с бабушкой мне повезло. А вот лорду этому охотничьему не повезло. Упала на колени, запустила руки в ледяной снег и, не обращая внимания на, колючими иголками забирающуюся под рукава, мокрую стужу прошептала «К холоду холодному, стуже студёной, морозу крепкому, как слово ведьмы верному, взываю-умоляю, помоги-обереги, весточку отнеси. Бабушкааааа!»

Последнее это уже было экспромтом, потому как действительно холодно и страшно. Но слова, которым бабуля научила, сработали, всё же есть во мне ведьминская кровь, хоть и не переняла я дар бабушкин. Снег заскрипел, затрещал и будто волна по земле под ним прошла, взбивая сугробы и взметая в воздух снежную лавину. Ну всё, теневики не пришли, так сейчас бабушка прилетит.

Села поудобнее в сугроб, отряхнула с ладоней подтаявший снег и, взглянув на какого-то задумчивого лорда, радостно заявила:

– Ну всё, крах тебе сейчас будет, охотник.

– Уверена? – как-то совсем не испуганно поинтересовался лорд-охотник.

– А то! – ответила самодовольно. – Ты мою бабулю злой не видел. И знаешь, почему никто не знает, какая она, когда злится?

– И почему? – спросил совершенно непочтительно не убоявшийся лорд.

– Да потому что никто из тех, на кого она осерчает, не выживает! – рявкнула я, разозлившись от такой непочтительности.

Где это видано, чтобы ледяную ведьму да не боялись! Совсем лорд какой-то глупый попался. Или, может, он просто настолько слабый, что не чувствует, как воздух буквально звенит от нарастающей силы приближающейся ведьмы? Да нет, такое даже самый хилый маг почувствовал бы. Птицы и те притихли, убоявшись гнева ледяной ведьмы. Вот один молодой и не очень жизнелюбивый снегирь замешкался и упал в сугроб заледеневшей тушкой. Жалко птичку, но коли бабушка злится, лучше не вставать у неё на пути.

Волна губительной для всего живого стужи приблизилась почти вплотную ко мне и остановилась. Выглядело это жутко, вот я сижу на снегу и только морозец раскрасневшиеся щёки щиплет, а протяни руку, прикоснись к едва заметной грани и заледенеешь вмиг. Сердце и то коркой льда покроется. И в центре этой смертоносной стужи на ледяной пластине стоит моя бабушка. Это для меня она бабушка, а взгляни на неё – неимоверно красивая, величественная женщина с копной белых, развевающихся словно на ветру, хоть и нет в истинном холоде ветра, сверкающих льдинками волос, голубыми, как ясное зимнее небо, глазами и в обтягивающем стройный стан синем платье. Вот такой она и предстала перед дедом, разгневанной и прекрасной. Огненный лорд и не устоял.

А этот, который рядом со мной стоит, даже и не шелохнулся, только улыбнулся, снисходительно так. Мне даже за бабушку обидно стало, я и врезала ногой ему под коленку. Вот так-то лучше, мою бабулю именно так и положено встречать, стоя на одном колене и с выражением искреннего недоумения на лице. Только недоумение это было скорее в мой адрес, потому что лорда-охотник продолжал игнорировать величие бабушки и уставился на меня. Недобро так уставился.

Ну бабушка и разозлилась окончательно, не любит она, когда на её внученьку, на её кровиночку нежную как цветочек, так недобро смотрят.

Удар был сильный. Нет, не так – удар был сокрушительный! Волна истинной стужи пронеслась мимо меня и обрушилась на лорда. Я уже даже представила, как он сейчас рассыплется грудой красных ледяных хрусталиков и зажмурилась, чтобы не видеть этого ужаса. Доводилось мне как-то увидеть подобное, когда на меня набросился одичавший пёс, но тогда было лето и всё было ещё страшнее, потому что под жарким летним солнышком рассыпавшийся ледяными хрусталиками зверь быстро растаял и превратился в тягучую кровавую лужу. Меня сразу же унесли в дом, обрабатывать укусы, но я подглядела в окно как дед Иранко, бабулин сосед, сгребал лопатой в ведро останки пса. После этого я недели две боялась собственной бабушки. Но потом всё как-то забылось, бабушка была такой же доброй, нежной и заботливой, как и всегда, и я решила, что мне это всё только приснилось. Сейчас же я уже не была несмышлёной пятилетней девочкой и точно знала, на что способна моя бабуля. Для этого я её и позвала, так что прятаться было бы нечестно по отношению к самой себе, и я решила смело взглянуть на того, кого сама же и обрекла на смерть, воззвав о помощи.

Каково же было моё удивление когда, повернувшись к лорду-охотнику и медленно открыв глаза, я увидела не кучку красных кристалликов, а всё того же непочтительного лорда, непочтительно же отказавшегося рассыпаться. Он только недовольно хмурил покрывшиеся инеем брови и скосив глаза смотре на образовавшуюся на кончике носа маленькую сосульку.

Протянула руку и ткнула лорда пальцем в плечо, думая, что может после этого он всё же рассыплется. Не рассыпался. Мне опять стало обидно за бабушку и я ударила его посильнее, всё равно не рассыпался, только скосил на меня недовольный взгляд. Сосулька с его носа упала и разбилась, ударившись об образовавшуюся вокруг лорда ледяную корку.

– Нита, беги! – прокричала бабушка.

Но я не успела даже встать, будучи облачена в такое количество одежды, что и ползать-то могла с трудом, не то что быстро бегать. А бабушка успела почувствовать то, что я ощутила, когда было уже слишком поздно не то, что бежать, даже пытаться воззвать к моим родовым способностям. Лорд-охотник мало того, что оказался гораздо сильнее, чем я думала, он был ещё и не в меру благороден, отказавшись от сражения с бабушкой, у которой, как я теперь поняла, не было и шанса. Он просто встал, стряхнув с себя ледяную корку, и, не обращая внимания на все бабушкины атаки, перехватил меня за пояс, словно какое-то бревно, и шагнул… в пустоту!

Бабушка этого наверное не видела, но перед нами будто кто-то ножом полоснул, разрезая пространство, и мы повалились в образовавшуюся чёрную щель.

Я кричала, как же я кричала! Я так никогда не кричала. Ну и докричалась, в горле что-то словно лопнуло и я захрипела. Почти беззвучно, кривясь от боли, но не в силах произвести больше не звука. Ну вот, сорвала связки. И как же я теперь буду требовать, чтобы меня отпустили? Хотя, падая в абсолютной темноте, я уже и не хотела, чтобы меня отпускали. Сама вцепилась в своего похитителя и каким-то неимоверным образом извернулась в процессе падения, обхватив лорда руками за пояс. Пусть думает что хочет, не отпущу!

Ощутимо ударилась коленями обо что-то твёрдое, наверное об пол, потому что мы уже не падали. Но зажмуренные в процессе падения глаза открывать было страшно, и вцепившиеся в лорда-похитителя руки разжимать тоже было страшно. Так я и стояла на коленях, уткнувшись лицом в бок лорда и обнимая его за пояс. Неприятно холодил околевший от бабушкиных атак лордовский кожаный ремень, в который я уткнулась носом, коленки ныли от удара об пол, по всей видимости каменный, зубы стучали от страха, а руки и глаза отказывались подчиняться.

– Леди Маэсто, будьте любезны, отпустите меня и предстаньте перед владыкой Шаонийского союза как подобает вашему статусу, – как-то по-доброму и даже с жалостью попросил мой похититель.

Я проявила любезность, то есть открыла глаза и повернула голову. Осмотрелась, ничего так обстановочка – большой зал, колонны, большие двустворчатые двери. Но всё как-то сумрачно, в чёрных, красных и серых тонах. Жутковатенько, в общем. Не то, что у нас, в Эльтийском императорском дверце, где всё белое, золотое и розовое, глаз радуется. А страшные, явно демонические фигуры, изображённые на дверях, вообще наталкивали на мысли о пытках и страданиях. Потому что оскаленные клыкастые рожи и сверкающие серебром клинки в лапах никак не ассоциировались с гостеприимностью.

– В другую сторону, – прошептали мне, слегка похлопав по плечу.

Пришлось поворачивать голову в другую сторону.

И вот там я точно не увидела ничего хорошего. Я стояла на коленях, обнимая за талию совершенно незнакомого лорда, перед владыкой Шаонийского союза! Я, Эльтианита Нэй-Лейни, леди Маэсто стояла на коленях перед ненавистным всем жителям Эльтийской империи выродком демонической крови!

Руки разжались сами собой. Встала и гордо выпрямила спину. Да, нас с младенчества учили, что Таршиян Шаони мразь, грязь, не достойная даже того, чтобы мы ступали по ней. Ничтожество, возомнившее себя достойным жить под солнцем и дышать одним воздухом с нами, рождёнными в благодати и свете. В общем, меня хорошо учили, и сейчас я едва сдерживалась, чтобы не плюнуть под ноги того, кто, по моему разумению, вообще был не достоин жизни. Я бы и в рожу его смуглую, почти бронзовую в виду наличия демонской крови, плюнула, но стояла перед возвышением, на котором и располагался трон владыки, так что доплюнула бы только до ног. А это как-то мелко. Вот если спустится, тогда и плюну – решила я. О том, что мне теперь уже точно крах, решено было вообще не думать. Я всё же леди, а значит должна принять смерть с высоко поднятой головой. И плевать, что было до этого. Имею я право на мимолётную слабость, в конце концов! Я же не только леди, а ещё и девушка. Слабое, беззащитное и трепетное создание.

– Это что? – вдруг прогрохотал властитель союза, указав на меня пальцем с чёрным загнутым ногтём, когтём, если быть точной.

Да, он был действительно прямым потомком демонов. Одним из последних. Нам рассказывали, что у властителя всего один сын и если не найдётся желающей выйти за него замуж, то линия оборвётся. Не будет больше прямых потомков демонической крови и силы демонической у союза больше не будет. И вот тогдааа…

– Я спросил, что это? – повторил вопрос владыка.

И так он мне сейчас пьяного мужика в питейной напомнил, вот такое же выражение морды у того пьянчуги было, когда он на шнуровку эльфийских штанов смотрел.

– Это леди, которую вы желали видеть, – невозмутимо ответил лорд-похититель.

– Это… леди? – как-то совсем недружелюбно вопросил… да демон он был, настоящий демон! Потому что и глаза у него начали светиться, мертвенным таким, белёсым светом.

– Она самая, леди Эльтианита Нэй-Лейни, внучка лорда Шаорран, – почему-то злорадно улыбаясь ответил лорд-охотник.

Так, у меня по маминой линии бабушка ведьма – Дариянна, именно так, без рода, это ведьминские обычаи, дедушка – огненный лорд Тайлистан, по папиной: бабушка – эльфийка из рода Маэсто, а вот про дедушку мне говорили, что его просто нет. И на все расспросы неизменно отвечали односложным «нет его». Я сделала вывод, что папин отец просто погиб до моего рождения, и погиб слишком жестоко, чтобы рассказывать об этом ребёнку. А сейчас получается, что он не просто умер, он ещё и владыке Шаонийского союза нагадить перед смертью успел! И теперь я, как его кровная родственница, должна поплатиться за грехи предка. Но я же леди, а значит должна стойко держать удар. Мамочки, страшно-то как.

– Не знаю, чем вам не угодил мой предок, но я принимаю честь ответственности за его деяния, – произнесла поставленным благодаря долгим занятиям с леди-наставницей по этикету Эуэллэнэ голосом.

Да, я буду умирать красиво! Всем вам – демонякам назло!

– Говорит красиво, но вид… Тарриэр, ты не ошибся? – прогрохотал владыка.

Ответом ему было весьма недовольное «хм».

Ещё и ухмыляется, гадость демонопоклонническая!

– Ну что ж, я верю тебе, но это неприемлемо. Озаботься подобающим видом… леди. И манерами. Не хочу, чтобы Рарриэш нашёл хоть малейший повод для отказа, – заявил владыка и взмахнул когтистой рукой, по всей видимости отсылая нас с лордом-охотником.

– Владыка, воспитание и облачение юных строптивых леди не мой профиль, – недружелюбно прорычал лорд, вопреки моим ожиданиям не убоявшийся своего повелителя.

– Ты думаешь, я могу доверить её кому-то ещё? – в свою очередь сорвался на рык владыка союза. – Да, тут смотреть конечно не на что, но наследственность, Тарриэр, наследственность. За её кровь будут бороться все. А я доверяю только тебе.

– Как прикажете, владыка, – явно через силу произнёс лорд-похититель.

И меня опять подхватили как бревно. Но я даже не подумала сопротивляться. Уж лучше этот, чем демон с когтями и светящимися глазами.

Может я и не была никогда великой мыслительницей, но даже мне было понятно, что ничего хорошего меня не ждёт. И мой неизвестный дедушка подстроил мне неимоверную подлянку – он оказался потомком демонической крови! Ну почему мне об этом не сказали?! Почему я узнала об этом только теперь? Одна, в стане врага, несомая подмышкой у лорда-охотника, я думала лишь об одном – не дамся! Тут большого ума не надо, чтобы понять, что от меня требуется рождение ребёнка, ребёнка от демона! Да я вообще в ближайшие лет десять не собиралась замуж выходить! Не говоря уж о детях. Я же ещё сама практически ребёнок – восемнадцать лет, родовая магия только просыпаться начала. А тут такое. Не дамся! И как-то подарок бабушки-эльфийки показался таким дорогим и значимым. Да и наущения бабули-ведьмы сразу вспомнились. Ха! Ничего у вас, демоны, не выйдет! В крайнем случае воспользуюсь своими родовыми способностями, и пусть я их контролировать не умею – спалю весь ваш союз, оно и к лучшему. Героиней стану… посмертно.

И как-то навалилось всё сразу: страх, переживания, мысли, опять же страх. Да, страха было больше всего. И кто бы тут не убоялся? Шмыгнула в момент усопливленным носом и постаралась проглотить горючие слёзы.

Но было то, что согрело мою душу, как только вспомнились слова демонического властелина. А именно «Озаботься подобающим видом… леди. И манерами. Не хочу, чтобы Рарриэш нашёл хоть малейший повод для отказа». Вот оно моё спасение! Может мне и к бабулиным заговорам не придётся прибегать, достаточно просто предстать перед сыночком демона(а именно о нём речь и шла – это несуразное, рычащее имя я хорошо запомнила, долго после урока истории смеялась вместе с подругами, на все лады коверкая имечко наследника союза) в таком виде, чтобы у него не то, что повод, искреннее желание для отказа появилось. А демоны они такие, если чего захотят, добьются. Так что мне нужно только, чтобы мой гипотетический женишок захотел от меня избавиться. А уж тут-то я расстараюсь!

Вот так, пока я обдумывала коварный план антисоблазнения наследника Шаонийского союза меня и несли неведомо куда. Когда всхлипывать начала с завидным постоянством приметила, что с каждым всхлипом лорд как-то неестественно вздрагивает, словно ему мои всхлипы неприятны. А вот так тебе, злодей! И всхлипнула с особым наслаждением, с подвыванием даже.

Лорд опять вздрогнул, остановился и поставил меня на ноги.

– Прекрати, – угрожающе нависая надо мной потребовал он.

А нависать там было кому, я только сейчас заметила, что он меня головы на две выше. Хотя нет, если я плечи распрямлю и спину держать буду, то только на одну, ну в крайнем случае по плечо ему буду.

И как-то совсем страшно стало, он такой большой и грозный, а я такая маленькая и вот-вот сорвусь. А если я сорвусь, то и себя спалю. У меня огонь только полгода назад пробудился и мама на него сразу же блок наложила. Но в критической ситуации никакой блок не выдержит. Так что да, мне было очень страшно. И я заревела в голос.

– Ну не надо, – как-то беспомощно попросил лорд-охотник.

А я заревела ещё сильнее. Слёзы текли по лицу и с шипением падали на кожух, который уже начал дымиться. От чего я напугалась ещё больше и буквально взвыла, глядя на тлеющую одёжку.

– Твою ж кровь! – выругался лорд и, прижав меня к себе, опять провалился в разрезанное пространство.

А я самозабвенно хрипло (потому что связки ещё не до конца регенерировали) кричала и ревела в прямом смысле горючими слезами. А потом мы упали в воду. В приятную такую тёплую воду. И парок от нас пошёл, потому что начавший тлеть от моих слёз кожух вода затушила. Но вода не только затушила, она ещё и пропитала мою многочисленную одежду, и меня утащило под воду. Я попыталась трепыхнуться и подумала – «Вот и смерть твоя Нита, жаль, что в роду водные не отметились».

Однако лорд думал иначе… не по поводу водных в моём роду, а по поводу моей смерти от утопления, и выдернул меня из воды. После чего быстро, гораздо с большим умением, чем сельский пропойца, начал избавлять меня от лишней одежды. Да, опыта у него оказалось предостаточно. Уже спустя минуту я была только в рубахе и незабвенный эльфийских брючках на шнуровке. Катанки утянуло на глубину без помощи лорда, они сами меня предали, покинув ноги в процессе скоростного раздевания. Или это лорд их так стремительно с меня снял, что я даже не заметила?

– Остыла? – без злости, а скорее даже покровительственно спросил лорд.

– Не знаю, – перебирая ногами и руками, чтобы держаться на поверхности, ответила я.

Вспомнилась причина моего здесь нахождения и по щеке скатилась слезинка, задержалась на мгновение на подбородке и с шипением упала в воду.

– Не остыла, – сделал вывод лорд.

Мокрый, с прилипшими к хищному лицу прядями чёрных волос он казался ещё более устрашающим. Но я попыталась взять себя в руки и осмотрелась. Мы плескались в бескрайнем океане! Нигде вокруг не было видно суши, а я плавала не то, чтобы плохо, но не настолько хорошо, чтобы преодолевать большие расстояния. Меня решили утопить… Хотя нет, меня же собираются использовать как… племенную кобылу – вспомнился разговор, подслушанный некогда в детском стремлении быть в курсе всего, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. К бабуле однажды пришла очередная просительница. Она просила большого приплода для лошадей, разведением которых занимался её муж, сетуя на непутёвых родственников и необходимость кормить восемь лишних ртов. Бабушка тогда сказала – «Племенная кобыла тебе будет добрая, но не криви больше глаз на вдову Прошкину, иначе не будет приплода. Добро, оно к добру льнёт. И вот ещё, лишних ртов не бывает, а ложка каши лишняя по стенкам чугунка наскребётся».

Вот и меня хотят использовать как племенную кобылу, чтобы я произвела на свет демонят! А не бывать этому! Это всем известно – если не будет у владыки потомков, то и союз он не удержит. А коли начали искать кровь подходящую во враждебной империи, то совсем дела плохи. Может, я последний шанс на продолжение этой демонической династии. Так не бывать правлению демонов! И я зажмурилась, мысленно простилась с близкими, и пошла ко дну. Хоть без пыток умру и то хорошо. А про пытки демонские все знают, они пострашнее утопления будут. Но что-то во мне вдруг взбунтовалось – это почему я должна умирать, чтобы они не жили? Да я их и так всех изведу! Не хочу умирать!

Но, принять меры к собственному спасению я не успела, меня буквально выдернули из воды, как травинку из земли.

– Ты что творишь, ведьма? – прошипел мне в лицо лорд-охотник, наверное подумавший, что я решилась таки свести счёты с жизнью.

Но жизнь мне ещё много чего должна была… а лорду об этом знать не обязательно. Картинно всхлипнула и повисла в его руках безжизненной плетью. В смысле имитируя полное нежелание жить. Так-то, знай наших!

Лорд натурально зарычал, мне даже показалось, что у него глаза тоже начали светиться, но каким-то чёрным светом. А чёрного света не бывает, так что да, показалось.

Потом мы опять провалились в разрез теперь уже не в земле, а в воде, от чего проваливание выглядело ещё более ужасным. Но я уже не кричала, нечем было. В смысле, охрипла совсем и окончательно. И даже чувствовала, как пытаются регенерировать связки, но пока не получалось. Похоже, я достала даже их, и они не желали быстро восстанавливаться. Ну и пусть, всё равно здесь не с кем разговаривать.

– Ещё попытки самосожжения или утопления будут? – как-то совсем устало спросил лорд и я отрицательно покачала головой.

Нет, его мне жалко не было, просто действительно устала.

– Значит, можно оставить тебя одну и не опасаться последствий? – как-то неуверенно спросил лорд-охотник.

Я в этот момент осматривалась. А находились мы в спальне, в маленькой такой спаленке, с аккуратной кроваткой, столиком, шкафом и парочкой кресел. Примерно такие комнаты были предназначены для не особо желанных гостей в нашем городском доме. И осматривая убранство помещения я пропустила мимо ушей вопрос лорда. Потому и ответила неопределённым пожатием плечами.

– Тааак, – недружелюбно протянул лорд. – Я устал, меня вымотала эта ледяная ведьма, дядя давит, некросы на границе опять разбушевались, ещё и ты. Спим здесь!

После чего меня сгребли в охапку, уложили на кровать, достаточно узкую между прочим, и улеглись рядом. И этот лорд, хотя я уже начала сомневаться в том, что он лорд, собрался спать вместе со мной!

Нет, я конечно же не претендовала на его внимание, ещё чего! Но каждой девушке известно, что ни один лорд-охотник не ложится спать без триумфа над пойманной жертвой. И тут речь идёт не о пойманном враге. Просто россказни о любвеобильности лордов-охотников стали у нас чем-то вроде дворовых сказок. Все знали, что ни один лорд-охотник не засыпает без предварительных постельных утех. И желающих этими утехами их одарить было хоть отбавляй, всё же демоническая кровь – страсть тоже, соответственно, демоническая.

И вот лежу я, мокрая, рядом с лордом-охотником, вся сжалась, и жду проявления этой самой страсти. На мне пояс верности, так что за честь мою девичью можно не переживать. Но вот что будет со мной, когда лорд-охотник поймёт, что я для утоления его страсти не пригодна? Он же меня попросту изобьёт, как дворовую собаку. И никакие родительские защитные заклинания здесь не подействуют. Остаётся только моя родная магия, которая меня же и спалит в первую очередь, потому как контролировать её я ещё не научилась.

– Может хватит трястись? – угрожающе поинтересовался лорд.

Ему бы так, посмотрела бы я, как он перестал трястись! Да ещё и холодно, он-то уже в сухой одежде. Я это ещё когда он пояс с оружием снимал, подметила. Расстёгивает ремень, а от мгновенно высыхающей одежды пар валит. Сам, значит, высушился, а меня так мокрую на кровать и плюхнул.

– Вот чего ты сейчас боишься? – продолжил задавать глупые, мягко говоря, вопросы лорд.

– Вас, – просипела я. Связки так и не восстановились. Да ещё и приступ кашля начался после этого «вас». Нехорошего такого кашля, простудного. Я с перепугу напрочь забыла как себя лечить.

– Значит, я не посплю? – обречённо спросил лорд-охотник.

Хотя он скорее утверждал, чем спрашивал. После чего сел на кровати и я приготовилась к той самой страсти, последствием которой должно было стать избиение, потому что на мне эльфийский пояс.

Страсти не было. Избиения, впрочем, тоже, что не могло не радовать.

Лорд деловито поднялся, зачем-то потрогал мой лоб, скривился и вышел. Вернулся он с подносом, на котором стояло два сомнительных флакона, чашка от которой шёл пар, стакан с водой и лежала ложка. Увидев ложку я сглотнула, нет, мне конечно же было страшно, кто его, этого лорда знает, чем он меня собрался опоить, но мозг среагировал именно на ложку, которая обычно прилагалась к еде, а я была голодная, ну прямо очень голодная. Слишком много энергии на переживания ушло. Лорд-охотник проследил за моим взглядом, коварно улыбнулся и заявил:

– Покормлю, если не будешь сопротивляться, перестанешь фонтанировать неконтролируемым огнём и выпьешь лекарства.

Бабуля меня с таким же лукавым выражением лица настоями поила, когда я болела. Вот уж чего не ожидала от лорда, так это мимикрирования под моих близких. Хитёр. Хотя, бабушка до шантажа никогда не опускалась и кормила вкусно. Эх, сейчас бы к ней, в тёплую избу, поближе к печке, да пирожков с вареньем. На глаза опять навернулись слёзы.

Но вместо пирожков был лорд, а вместо варенья не внушающие доверия бутыли. Радовало одно, даже если чем-то и опоит, оставался пояс верности. И я покорно кивнула.

– Вот и хорошо, – обрадовался лорд. После чего налили в ложку чего-то тягучего из одного флакона, впихнул это нечто мне в рот, больно стукнув по зубам, и грубо всучил стакан, чтобы запила противную горькую гадость. Потом проделал тоже самое с содержимым второго флакона, удовлетворённо кивнул и вышел, предварительно всунув мне в руки чашку с горячим напитком. Запах у этого напитка был примечательный, что-то знакомое, но всё равно неизвестное. А ещё это был сладкий запах, и я не удержалась – попробовала. И сама не заметила, как выпила всё до дна. Это был волшебный напиток! Словно ешь конфеты, только они жидкие. Нет, не горячий шоколад, а что-то карамельное-сливочное. Пока наслаждалась последними глотками божественного напитка вернулся мой тюремщик. Кормить меня так же заботливо, как лечили, никто не собирался. Пара ломтиков хлеба с ветчиной и вода – вот и всё, что мне предоставили. А лорд опять завалился спать! Хотела намекнуть, что здесь и мне одной места маловато, но постеснялась выгонять человека из комнаты в его же доме, если это вообще его дом. Лучше уж я сама потихонечку… очень медленно… прихватив второй недоеденный бутерброд, смоюсь отсюда подальше.

Нет, я не настолько глупа, чтобы самонадеянно попытаться сбежать. Тут наверняка защитных заклинаний понавешано, да и охрана скорее всего есть, но интересно же посмотреть как лорды-охотники живут. А этот пусть спит на мокрой после моего там лежания кровати. Может тоже заболеет. Эх, мечты. Таким никакая простуда не страшна.

Успела дойти до двери, когда кровать едва слышно скрипнула и у меня тихо спросили:

– Далеко собралась?

Раздосадовано запыхтела, но от идеи потрепать похитителю нервы не отказалась. А потому открыла не то что магией, даже обычным ключом не запертую дверь, и юркнула в коридор.

– Поднимать не буду, – почему-то проворчал лорд и снова затих, более не предпринимая попыток меня остановить.

О чём это он? Может уже спит и приснилось чего? Пожала плечами, решив не в даваться в подробности и отправившись исследовать свою темницу.

Да, всё же вкусы у этих потомков демонической крови жутковатые. Дом, это место, куда всегда хочется вернуться, где тебя ждут покой и уют. А тут – широкий тёмный коридор и ветер под высоким потолком завывает. Хотя нет, это не ветер… и вообще как-то странно всё, словно стены и пол непрестанно движутся, раскачиваются и плывут. Гул опять же стоит такой, что уши руками закрыть хочется, вот только руки почему-то не слушаются, повиснув бессильными плетьми. Прилично надкушенный бутерброд с глухим «шмяк» упал на каменный пол. Ну кто бы сомневался, упал ветчиной вниз. А потом пол решил на меня наброситься! Успела только голову повернуть, чтобы встретиться с ним щекой, а не носом. Вот же лорд… всё таки опоил…