О пользе проклятий

Глава 3

Кантор отозвал в сторонку Торо и тихо спросил:

– Я вам очень нужен ночью? Может, я смогу сходить по своим делам? Вы же все равно будете спать. А к утру я вернусь.

– И куда ты собрался? – добродушно поинтересовался Торо.

– По бабам, – серьезно ответил Кантор. – Нет, правда, отпустишь? Не ограбят же вас за ночь.

– Не знаю… – Торо задумчиво почесал затылок. – Ночью – может быть, но не сейчас. Наш бесценный подопечный наверняка соберется поужинать в трактире, а ты же знаешь, что его нельзя оставлять без присмотра.

– А ты не можешь ему запретить?

– Не могу. Мои полномочия на это не распространяются. После ужина посмотрим, ладно? Я-то не против, но только не раньше, чем дон Ромеро угомонится и ляжет спать.

Кантор досадливо передернулся, представив себе, как будет выглядеть его визит к даме среди ночи, и вздохнул, смиряясь с неизбежным. Что ж, на этот раз навестить Азиль и познакомиться с ее подругой не удастся. А жаль.

– О чем вы там шушукаетесь? – поинтересовался Эспада, занятый у зеркала своей прической.

– Да вот, Кантор по бабам собрался и просит разрешения отлучиться, – пояснил Торо.

– Ну, если это секрет, то пожалуйста – так бы и сказали, а то «по бабам», – пожал плечами Эспада.

Кантор снова вздохнул и полез в мешок за расческой. Торо оглянулся на дверь ванной, где в это время плескался подопечный, и проворчал:

– Долго он там еще будет сидеть? Почему я всегда последним должен мыться?

– Потому что у тебя самые короткие волосы, – спокойно пояснил Эспада, разделяя пряди на виске. – А у Кантора самые длинные и долго сохнут. Поэтому он моется первым, я – вторым и так далее. Чтобы, пока вы с Ромеро домоетесь, мы с Кантором уже высохли. Принцип понятен?

– Но мне это надоело. Я вас с Кантором как-нибудь ночью тихонько постригу, – добродушно проворчал Торо. Эспада засмеялся и принялся заплетать косичку на правом виске, а Кантор серьезно сказал:

– Шутки шутками, но не вздумай и вправду такое сделать.

– Я, конечно, шучу, – улыбнулся Торо, – но, если серьезно, зачем тебе такие лохмы? Неудобно же. И мешают, и сохнут долго, и мыла на них идет много.

– Мне нравится, – жестко отрезал Кантор.

Торо внимательно посмотрел на него и спросил:

– Это из-за того, что в лагере тебя остригли наголо? Или тебе всегда так нравилось?

– Не твое дело, – огрызнулся Кантор.

За Торо водилась дурацкая манера задавать вопросы о том, о чем не следует, и, если бы Кантор не знал ее истоков, давно бы уже крепко обиделся и набил товарищу морду, невзирая на разницу в весовых категориях. Но, зная причины нездорового любопытства товарища Торо, он понимал, что тот вовсе не намеревается кого-то обидеть, а просто в прежней своей жизни привык учинять подобные расспросы и, более того, получать на них честные ответы.

– Отстань ты от него, – посоветовал Эспада, закрепил косичку и занялся левым виском. – Меня, например, тоже в свое время взбесило, когда остригли наголо.

– Косичек было жалко?

– Жалко? Да это самое страшное оскорбление для профессионального фехтовальщика, когда с него состригают классовые знаки различия. Если тебе это будет понятно. Ведь ты у нас неизвестно кто.

– Уж конечно не фехтовальщик, – проворчал Торо. – Я правда не знал, что твои косички что-то означают. Думал, для красоты. В нашей деревне воинов не водилось, и в их прическах я не разбираюсь. Кантор, а твой хвост тоже что-то значит?

– Да, – серьезно кивнул Кантор. – Иди, я тебе на ухо скажу.

Торо заинтересованно подставил ухо, выслушал и с хохотом ткнул товарища кулаком под ребра.

– Ну тебя с твоими шуточками! Ты как скажешь!

– А мне и это слышать нельзя? – поинтересовался Эспада, разделяя пряди на затылке.

– Можно, – ответил Кантор. – Но зачем? Ты же не достаешь меня дурацкими вопросами.

– Понял, – улыбнулся фехтовальщик. – Кстати, Кантор, ты, случайно, не толкуешь сны?

– Не особенно, – признался Кантор. – А почему ты решил?

– Ну, у тебя же есть всякие магические способности, я подумал, может, ты и это умеешь.

– Торо умеет, – посоветовал Кантор, кивая на товарища.

– А откуда ты это знаешь? – искренне удивился Торо.

– Иди, на ухо скажу.

– Спасибо, я уже наслушался. Ну, умею, верно, – и, обращаясь к Эспаде, спросил: – Расскажешь сейчас или наедине?

– Потом, – решил Эспада и уложил последнюю косичку, пристегнув специальной шпилькой. А Кантор, поколебавшись, сказал:

– Кстати о снах. Торо, растолкуй, что может значить то, что мне регулярно по пятницам снится один и тот же человек и говорит о чем-то непонятном. Во всяком случае, я не понимаю, к чему это.

– Кто именно? – уточнил Торо. – Знакомый или нет, живой или мертвый?

– Знакомый, – объяснил Кантор. – Правда, едва-едва. Я видел его один раз в жизни, помню, что нас знакомили на какой-то пьянке. Но он уже мертвый – это точно.

– А кто такой?

– Совершенно точно знаю, что мистик. Герой.

– Скорее всего, он просто хочет что-то передать в мир живых. Может, именно тебе. Что он говорит?

– Сначала, что я обязательно должен приехать в Ортан и кого-то там найти, не помню кого. А в последний раз объяснял про какую-то марайю и просил это передать… Не запомнил кому. У меня после этих снов как провалы в памяти, я их плохо помню.

– Совладай как-то со своей дырявой памятью, – посоветовал Торо. – Если ты действительно не помнишь, а не просто не желаешь мне говорить. Он точно хочет что-то кому-то передать? Поройся в памяти и вспомни, что он тебе говорил. Ты именно для этого хотел отлучиться?

– Да нет, не для этого… – Кантор задумчиво подергал себя за серьгу. – Я действительно не запомнил. А что такое «марайя»?

– Понятия не имею. Он же тебе объяснял?

– Провал в памяти. Он что, не мог кому-то другому присниться? Почему мне? Я же его едва знал. У него были друзья.

– Возможно, дело в твоих способностях. Или между вами существует какая-то связь. Он не при тебе умер?

– Нет. Может, мы виделись в Лабиринте?

– Кантор, – вздохнул Торо. – Со всем, что касается Лабиринта, разбирайся сам. Тут тебе никто ничего не посоветует. Откуда ты вообще взял это понятие?

– Мне объяснял… э-э-э… один неклассический маг. Не понимаю, почему никто больше не видит Лабиринта.

– Не знаю. Попробуй и об этом магов спросить. Неклассических.

– Или мистиков, – посоветовал Эспада.

Кантор усмехнулся, но ничего не сказал.

Из ванны выбрался наконец Ромеро, и Торо поспешил занять его место.

– Что делаем вечером? – поинтересовался Эспада.

– Как – что? – жизнерадостно отозвался Ромеро. – Пойдем куда-нибудь, поужинаем. Может, с девушками познакомимся. Ты как насчет девушек?

– Мне все равно, – пожал плечами фехтовальщик. – Есть – хорошо, нет – и ладно. А для тебя это что, больной вопрос? Проблемы?

– У меня? – обиделся Ромеро. – По-твоему, если мужчина хочет пообщаться с девушками – значит, у него проблемы? Проблемы – это когда наоборот. Это к Кантору. И к Торо. А у меня как раз с этим проблем нет.

– Сейчас будут, если не заткнешься, – подал голос Кантор.

– Перестаньте, – спохватился Эспада. – Не хватало только скандала из-за такой ерунды.

– Ладно-ладно, обидчивые все какие…

– Куда пойдем?

– А прямо здесь, в «Лунном Драконе» и посидим. Я узнал, что сегодня тут будет просто цветник. Куча симпатичных библиотекарш.

– С кавалерами, – угрюмо заметил Кантор.

– Ну прямо-таки все с кавалерами! Хоть кто-то должен же прийти без кавалера. А тут и мы, все из себя красавцы.

– Это ты о себе? – ехидно поинтересовался Кантор.

– Нет, я обо всех. Что ты к каждому слову придираешься? Мы все ребята хоть куда, даже Торо не такой еще старый. Кстати, а почему он так избегает противоположного пола?

– Это его дело, тебе не кажется? – с некоторой угрозой в голосе произнес Кантор, надеясь, что болван наконец заткнется.

Дался ему этот Торо со своими странностями… А если так уж интересно, пораскинул бы мозгами да сопоставил такие странности товарища, как склонность лезть знакомым в душу с расспросами или неизменное отвращение к холодному оружию, которому Торо предпочитал тяжелую палку, обитую мягким войлоком на концах. Сделал бы из этого выводы и тут же понял, что отсутствие интереса к противоположному полу становится с этими странностями в один ряд и является вполне логичным и объяснимым…

– Да что у тебя, чего ни спроси, все не мое дело? Хоть что-то можно объяснить? Тебе самому-то не интересно, почему Торо никогда не интересуется девушками? Может, у вас одинаковые проблемы?

– Мне не интересно. – Кантор еще раз оборвал неуемного болтуна. – Я это знаю. И проблемы у нас совершенно разные, если это вообще можно назвать проблемами. А теперь я тебя в последний раз прошу заткнуться, озабоченный засранец, потому что, если ты еще что-то подобное скажешь, получишь в глаз без предупреждения.

Ромеро обиженно засопел и умолк.

Ольга чувствовала себя ужасно неуютно и неловко в платье с кружавчиками-рюшками и парадно-выходном чепчике. Платье на ней сидело как на вешалке и путалось в ногах, а чепчик с торчащей из-под него челкой делал ее похожей на Красную Шапочку. Умственно отсталую и в синей шапочке. Почему-то на остальных девушках все это смотрелось нормально, что угнетало Ольгу еще больше. Если бы вечеринка в «Лунном Драконе» не была формальным мероприятием, она не пошла бы на нее вовсе, чтобы не позориться. По счастью, благодаря советам его величества теперь у нее установились более-менее сносные отношения с частью коллектива. После того как Ольга действительно огрела шефа увесистым фолиантом на глазах изумленных сотрудниц и передала привет от короля, коллектив библиотеки резко раскололся на две фракции. Часть сотрудниц по-прежнему над ней хихикала, зато остальные прониклись небывалым уважением. Господин смотритель достал всех своей старческой любвеобильностью, и то, что он получил сдачи хоть раз, весьма библиотекарш потешило. Кроме того, народу стало интересно, каким образом его величество передает через Ольгу приветы, и несколько особо любопытных постарались это выяснить. Слово за слово, завязался нормальный человеческий контакт, перешедший вскоре во вполне приятельские отношения. Теперь, по крайней мере, с Кларой и Лаурой Ольга могла поговорить, не опасаясь нарваться на ехидную ухмылочку. Клара была девушка серьезная, вдумчивая и влюбленная в науку, работу в библиотеке расценивала как возможность бесплатно пользоваться книгами и проводила здесь почти все свое время. Ей страшно нравились Ольгины рассказы о мудрости и образованности его величества, и она носилась с идеей лично познакомиться с королем. Лаура же была неисправимо романтична и просто млела от таких понятий, как «любовь», «проклятие» и «судьба». Пока Ольга успела познакомить Клару и Лауру только с Жаком, и тем дело закончилось, поскольку королевский шут немедленно очаровал Клару, и та очень быстро заняла одно из ведущих мест в его расписании, напрочь забыв о его величестве, знакомство с которым отложилось на неопределенный срок.

– А почему вы без кавалеров? – спросила Лаура после первого же тоста, как только участники вечеринки занялись своими тарелками.

– Да у меня его нет, – пожала плечами Ольга. – А что, это обязательно?

– Не обязательно, – утешила ее Клара. – А Жак наотрез отказался идти. Не знаешь почему?

– Не знаю, – ответила Ольга. – А как у вас с ним?

– Ничего особенного, роман как роман. Этот Жак такой легкомысленный, просто ужас! Вчера я у него в гостиной столкнулась с какой-то шикарной дамой. Судя по тому как он перепугался, у него и с ней тоже… Просто невероятно ветреный кавалер. Я бы его сразу бросила, но он столько всего знает… Попозже брошу, как только он все мне расскажет.

Лаура влюбленно посмотрела на своего спутника и улыбнулась.

– Это, наверное, Эльвира была, – догадалась Ольга. – Как Жак ухитряется крутить несколько романов одновременно, просто поражаюсь.

– Уметь надо, – пожала плечами Клара. – Ольга, может, познакомишь нас сегодня с твоей подругой-нимфой?

– Если она захочет, – пообещала Ольга. – А зачем тебе?

– Мне интересно, какие они, нимфы. Сегодня она здесь танцует. Ты разве не знала?

– Нет. Я даже до сих пор не видела, как она танцует. Хорошо, я ее спрошу. А ты не боишься, что она в тебя заглянет и все о тебе узнает?

– А во мне нет ничего такого, чтобы скрывать, – пожала плечами Клара и оглядела зал. – Ну вот, только этого не хватало! На первый взгляд такое приличное заведение…

– Что не так? – Ольга проследила за ее взглядом и увидела четырех весьма живописных мужчин, вошедших в зал.

– Как – что? Мистралийцы пожаловали. Они же все сексуально озабоченные, эти горячие мистралийские парни. Сейчас немного выпьют, и хоть под стол прячься. Ты не знала?

– Что, действительно настолько? – удивилась Ольга.

– Бывают исключения, но редко. Основным достоинством мужчины у них считается приставать к каждой встречной даме.

Ольга принялась заинтересованно рассматривать вошедших.

Первым из-за своей странной прически бросался в глаза подтянутый седоватый мужчина лет сорока. Потом – пожилой усатый дядька примерно таких же габаритов, как принц Элмар, только потолще в талии. Третий показался Ольге знакомым. Не тот ли это самый Кантор, что приходил тогда к Азиль? Только тогда он был с усами, а теперь без. Может, просто похож… Не запомнила толком, а они все черные, смуглые, поди отличи… А четвертый… Симпатичный, но ничего выдающегося. Третий лучше. И первый ничего, но третий моложе.

– А что они тут делают? – спросила Ольга, проводив мистралийцев взглядом. – И почему их сюда пустили, если они такие невоспитанные?

– А под каким предлогом их можно не пустить, если они подходят под категорию приличной публики? – пояснила Клара. – Этот, который богаче других одет, видимо, состоятельный купец, а такие господа – желанные клиенты в любом заведении. Остальные – его охрана, без которой он, разумеется, никуда. В случае если они что-то неподобающее учинят, платить будет он, так что, по идее, сам за ними должен присматривать и пресекать попытки любых безобразий. Ну а практически, глянь на его рожу, сам же первый и начнет. Остается только надеяться, что у него хватит ума различить, где порядочные девицы, а где местные блудницы, которые только и ждут клиентов. Купцы обычно бывают здесь проездом и завтра двинут на восток, в Голдиану. А если у них в столице какие-то дела, тогда здесь несколько дней проведут. Но за это время весь город перевернут вверх дном, если каждый вечер будут так по трактирам ходить. Ты с ними осторожнее, не вздумай улыбаться, а то решат, что ты на все готова.

– Ничего, – невесело усмехнулась Ольга. – Если додумаются пристать, я им расскажу о проклятии, сразу отстанут.

– Купец, может, и побоится. А охранники парни лихие, головорезы, они со смертью на «ты», им твое проклятие до… не страшно, в общем. Так что и не думай их только этим отпугнуть.

– Что ты, Клара! – отозвалась сидевшая напротив Зиана. – Она, наоборот, надеется, что на нее хоть мистралиец позарится.

– Каждый понимает в меру своей испорченности, – немедленно отозвалась Ольга, жалея, что рядом нет Жака. Уж он бы сказал что-нибудь не столь банальное. Впрочем, и этого хватило. Зиана фыркнула и зашептала что-то на ухо своему кавалеру, после чего оба противно захихикали. Ольга гордо сделала вид, что это ее не касается, и продолжила исследование зала. Ее внимание привлек довольно громкий разговор в углу, где играли в карты. Она повернулась туда и сначала решила, что ей показалось. Потом – что она все-таки упустила что-то в этнографических лекциях Элмара. А потом – что перед ней просто еще один переселенец.

– Крупье мухлюет! – возмущенно возглашал он, хватая упомянутого крупье за отвороты ливреи.

– Полиция! – вопил крупье.

– Дик! – кричал хозяин. – Сюда! Ребята! Остановите его!

От дверей уже бежал рыжий вышибала Дик, из подсобки появились еще какие-то слуги, в зале вот-вот должна была начаться драка, и самые осмотрительные уже приготовились нырять под столы, а Ольга, застыв от изумления, смотрела на невысокого мужичка в вышитой рубашке и алых шароварах шириною, как сказал бы классик, с Черное море. А еще у него были роскошные усы, серьга в ухе и настоящий казацкий чуб. Как в кино.

Драки не получилось. Откуда-то выскочила Азиль и закричала:

– Не смейте его трогать! Вы с ума посходили! Вы знаете, кто это?

– Ладно, ладно, – сердито отозвался мужичок. – Хай вам сто чертей, я уйду, подавитесь. Но ваш задрипанный кабак меня попомнит.

Он бросил об пол шапку и сказал несколько слов.

– Казак, не надо! – испуганно вскрикнула Азиль.

– Надо, деточка, а как же! – возразил мужичок, притопнул ногой и исчез вместе с шапкой.

– Вы что, ненормальные? – снова повторила Азиль. – Вы что, не видели, с кем связались?

– Да кто ж знал, что он маг? – развел руками хозяин. – Выглядел как воин. А что он сделал?

– Не знаю, – нахмурилась нимфа. – Не заметила. Но ничего хорошего. Он на вас обиделся. Скажите спасибо, что не начал саблей махать.

– Чем-чем?

– Саблей. Это его кривой меч так называется. Вы что, никогда про Казака не слышали? Если бы ему пришло в голову подраться, а не поколдовать, он бы из вас всех тут лапши нарубил.

– Ой-ой… – тихо сказал хозяин. – Ребята, по местам. Не закрываться же из-за этого. Может, обойдется. Больше посетителей не пускать, закроемся, как только все эти уйдут.

– Дело ваше, – пожала плечами Азиль. – Я бы на твоем месте закрылась сразу.

– Азиль, – жалобно протянул хозяин. – Но ты же не уйдешь? Станцуешь хоть немного?

– Ну ладно, – вздохнула Азиль. – Зови музыкантов.

А Ольга вдруг подумала, что она никому ничего не обязана, и плевать она хотела на их традиции, и вообще!

Она сняла свой чепчик и сунула в сумочку.

– Пора уходить отсюда, – сказал Кантор, нервно вертясь на стуле. – Будет тут какая-то лажа, поверьте.

– Да с чего вдруг? – приподнял бровь Эспада. – Думаешь, этот коротышка вернется?

– Нет. – Кантор досадливо прищелкнул пальцами. – Он что-то наколдовал. На посетителей. Я всегда чувствую чужую магию. Когда на меня без спросу налагают заклинания из области классической магии, появляется такое особенное ощущение… очень противное. Так вот, сейчас оно у меня есть, а раз лично я ничем этого господина не обидел, значит, он заколдовал всех без разбору. Скоро тут что-то начнется. Либо массовая паника, либо массовое побоище, либо массовый перетрах.

– Тогда лучше остаться, – заметил Эспада. – Или ты предпочитаешь, чтобы это случилось в нашей комнате? Мы ведь уже все заколдованы, уходи не уходи.

– Тоже верно, – вздохнул Кантор и огляделся. – Ну где этот официант, неужели мы что-то сложное заказали?

– Пытается понять логику твоего заказа, – засмеялся Торо. – Надо же так поужинать – бутылка водки, две порции соленых орехов и пять порций мороженого! И морда же была у официанта, когда ты ему все это изложил!

– Не понимаю, я что, заказал что-то несъедобное? Между прочим, все это есть в меню.

Все рассмеялись.

– Кантор, – сказал Эспада, чтобы перевести разговор на другую тему. – А ты знаешь этого мага?

– А то ты не знаешь? – удивился Кантор. – Кажется, должен бы знать. Это же Казак.

– Это он и был? – поразился Эспада. – Я о нем слышал, но представлял его себе как-то… покрупнее, что ли.

– А кто это? – спросил Ромеро.

– Не знаешь? Ну, ты даешь. Знаменитый Казак, один из самых известных мультиклассов в мире. Воин, бард, мистик и маг. Причем именно в таком порядке. Уникальное явление природы. Ему около шестисот лет, и, что поразительно, по происхождению он чистокровный человек. И переселенец к тому же. Он в нашем мире уже очень давно и объездил его вдоль и поперек. До первого переворота жил в Мистралии, служил в личной охране короля и, кроме того, учил магии принца Орландо. Совсем немного, в классической магии он и сам не особенно… У него какая-то своя, необычная Сила. К примеру, вы обратили внимание, как он телепортируется? Моментально, за одну секунду. Но зато таким образом он может перемещаться только один, никого другого с собой не возьмет. А еще ходят слухи, что он нечувствителен к полиаргу. Говорили, что во время первого переворота он попал в плен и телепортировался прямо из камеры вместе с ошейником, который на него надели. Также болтают, что именно он помог принцу бежать после второго переворота, хотя сам он этого не признает.

– Почему? – удивился Торо. – Может, это и в самом деле только легенда?

– Вполне возможно. Судя по тому что он одно время и сам искал пропавшего принца, это может быть и легендой. Хотя не исключено, что Казак только делал вид, что ищет Орландо, чтобы никто не догадался, что принц у него… И еще Казак очень толковый бард, хорошо рисует и поет.

– Я слышал, – кивнул Эспада. – Он даже одно время прибился к труппе Эль Драко и выступал в качестве певца. И я ничуть не был удивлен, когда это узнал. Гораздо более странным мне показался тот факт, что он каким-то образом попал ко двору. Насколько я знаю, этот господин больше всего на свете любит свободу и не переносит аристократов и коронованных особ…

– Ну, – усмехнулся Кантор, – сам он по этому поводу выразился примерно так: «Ох, до чего только не доводят мужчин эти шальные красотки…»

– А ты что, лично с ним общался по этому поводу? – уточнил Торо.

– Разве я сказал, что слышал это лично?

– Тогда, может, это тоже легенда?

– Не думаю. Человек, который рассказал мне об этом, был в курсе дела и вполне достоин доверия. И в данном случае я охотно верю и ничуть не удивлен. Принцесса Габриэль не могла обойти своим щедрым вниманием такое чудо природы, как Казак… Ой, надо же, Азиль все-таки собралась танцевать. И не боится… Или она увидела, что именно он сделал, и ей это не угрожает? Надо будет ее спросить.

– Что, вот так подойдешь и спросишь? – поддел его Ромеро. – А не пошлет она тебя куда подальше?

– Тебя бы послала, – огрызнулся Кантор. – А меня она знает.

– Познакомь, – попросил Ромеро. – Она мне нравится.

– Если ты ей понравишься, она сама к тебе подойдет.

– Эдак я буду ждать до конца жизни. Ты что, всегда так за девушками ухаживал – ждал, пока подойдет? И что, хоть одна подошла?

– Нет! Не надо! – вскричал Торо, вскакивая. Одной рукой он толкнул в грудь Кантора, который начал подниматься со стула, а другой отвесил Ромеро отеческий подзатыльник. – Не смейте драться в общественном месте!

Кантор посмотрел на недосягаемого противника, недобро прищурившись, и сказал:

– Всегда подходили. Если я захочу, подойдут и сейчас. А тебе приходится за ними бегать, отсюда твоя озабоченность. Все-таки у тебя точно проблемы. И не смей приставать к Азиль, иначе я тебе сделаю очень больно. Ты знаешь, что обидеть нимфу – большой грех?

– Так она нимфа? – заинтересовался Торо. – Откуда ты ее знаешь?

– Встречались, – неохотно ответил Кантор. – Но это было по делам, притом по особо секретным, так что и не просите, не расскажу.

– Я не собираюсь ее обижать! – не мог угомониться Ромеро. – Я вежливо предложу.

– Тупой ты ублюдок, тебе ясно сказано: если ты ей понравишься, она сама к тебе подойдет. А если нет, никакого смысла предлагать. Нимфы сами выбирают мужчин. На свое усмотрение. И твое желание для нее ничего не значит.

– А что мне сделать, чтобы ей понравиться? Кантор, ты же ее знаешь, скажи, что она любит?

– Ничего ты не сделаешь. Она заглядывает в людей и видит что-то внутри нас. Отвяжись.

Кантор развернулся на стуле, чтобы видеть зал, и стал наблюдать за танцем.

«… Ах, несравненная Азиль, ты действительно ничуть не изменилась за эти годы. Тебе не было еще пятнадцати, когда мы с тобой познакомились, а сейчас почти двадцать два. Люди взрослеют за это время, а ты совершенно не изменилась. У тебя все те же детские глаза, и ты все так же божественно танцуешь, как умеют только нимфы. Ты по-прежнему любишь ходить босиком и носить яркие хитанские юбки. А танцуешь ты только босиком и никак иначе. Ты кружишься, легкая и яркая, как бабочка, в своей алой с золотом юбке, мелькают твои босые ножки, и вместе с тобой танцуют твои черные локоны, браслеты и ожерелья, и маленький бубен в твоих руках… Ты по-прежнему обожаешь ромашки. Ну почему у меня сейчас нет с собой ромашек? Я осыпал бы тебя белыми цветами, а ты бы радовалась и прыгала, как маленькая девочка, и хлопала в ладошки. Ты всегда радовалась, как ребенок, ты и сейчас делаешь это точно так же… Ах, Азиль, волшебное создание… Как же мне хочется согласиться на твое щедрое предложение, так соблазнительно верить, что за одну ночь ты сумеешь вернуть мне все, что я потерял. Так легко верить в чудо, любуясь тобой. Но таких чудес не бывает. Единственное, что случится наверняка, – ты меня узнаешь. Так что не надо, милая. Лучше я просто на тебя посмотрю. Ты не просто прекрасна, ты совершенна…»

Кантор почувствовал, что его трясут за плечо, и обернулся.

– Вы чего, ребята? – недоуменно спросил он, оглядев их перепуганные лица. – Что-то не так?

– Слышали? – хмыкнул Торо. – «Что-то не так?»

– Все так, – усмехнулся Эспада. – Может, ему зеркало дать, чтобы увидел свою блаженную улыбку до ушей и понял, чего мы?

Кантор рассмеялся:

– Вы что же, думали, что я вообще не умею улыбаться?

– Мы просто никогда не видели тебя в таком хорошем настроении, и это как-то вызвало сомнения, что такое вообще возможно. Что это с тобой? Еще и не пил вроде?

– Действительно! – Кантор потянулся к столу. – Наконец-то мне принесли водку и мороженое… Да чего вы на меня так уставились? Давайте выпьем. Здесь так весело и вообще…

Он огляделся, осматривая зал, и с удивлением заметил, что помимо воли останавливает взгляд на хорошеньких девушках. Да что это с ним, в самом деле? Ведь, действительно, даже не пил еще… А вот эта ничего… И эта, в зеленом, тоже… А эта, с косичками… вроде ничего выдающегося, но сразу обращает на себя внимание, потому что одна среди всех с непокрытыми волосами. И еще в ней есть что-то экзотическое и чуждое… Ах, ну конечно, как же он мог не узнать! Это же та самая переселенка, которую он видел у Азиль. Вот и прекрасно, тут-то мы и познакомимся, и ходить никуда не надо, вот ведь как повезло… Не надо бы напиваться перед знакомством с дамой, но… одну рюмку можно.

Кантор выпил, бросил в рот соленый орех и принялся за мороженое.

– Послушай, – заговорил Торо, с любопытством наблюдая за ним. – А если не секрет, откуда такое пристрастие к мороженому? Стоит тебе попасть в цивилизацию, и ты его лопаешь в огромных количествах.

– Просто люблю, – пожал плечами Кантор, приканчивая первую порцию и поглядывая на вторую – У меня было тяжелое детство, и мне не давали мороженого. А так хотелось! А потом у меня была тяжелая юность. Я очень болел, и мне опять не позволяли есть мороженое, а еще пить и курить.

– И с девушками водиться не давали, – засмеялся Ромеро.

– Глупый ты, – как-то совершенно беззлобно сказал Кантор. – Если бы мне не давали водиться с девушками, я бы сейчас с ними водился, так же как ем мороженое. И в таких же количествах.

– Не хочешь говорить, не надо, – отозвался Эспада. – Но зачем же так прикалываться? У тебя такие правдоподобные шутки получаются, что вот Ромеро, например, может вполне принять за правду.

Кантор засмеялся и потянулся за второй вазочкой.

– А что, я произвожу впечатление тяжелобольного человека?

– Иногда, – серьезно сказал Торо.

Он хотел еще что-то добавить, но Эспада вдруг резко вскочил, опрокинув стул, но поймал его на лету и тут же произнес:

– Прошу вас!

Кантор оглянулся. Азиль, как всегда, подошла совершенно бесшумно. Даже он не услышал.

– Спасибо, – сказала она и села, с откровенным любопытством разглядывая мистралийцев.

Эспада огляделся и схватил ближайший свободный стул. Господа, сидевшие за соседним столом, неодобрительно проследили за уходящим стулом, затем подняли взоры на прическу Эспады и дружно уткнулись в тарелки, сделав вид, что ничего не заметили.

– Здравствуй, Азиль. – Кантор улыбнулся и поставил мороженое на стол. – Как поживаешь?

– Неплохо, – ответила она. – А ты? Еще не надумал?

– Почти, – кивнул Кантор. – Но не сегодня. Ты познакомишь меня со своей подругой? Я ее только что видел в зале.

– С Ольгой? – Азиль встревоженно завертела головкой, разыскивая подругу. – Точно, вон она. Да здесь вся библиотека… Надо ей сказать, чтобы домой уходила.

– Почему? – удивился Кантор.

– Ты же видел Казака. Знаешь его?

– Немного. А ты поняла, что он сделал?

– Увидела. Есть у него такое милое заклинание собственного сочинения: «Стань собой».

– Ой-ой… – тихо сказал Кантор. – Представляю, что начнется в кабаке, когда все станут собой… Это пока трезвые – еще ничего, а как выпьют… А что же ты не уходишь?

– Мне это не страшно, я-то всегда остаюсь собой. А вот Ольгу надо спровадить, а то может случиться скандал. Я вижу, чепчик она уже сняла, значит, началось.

– При чем тут чепчик?

– Она его ненавидит, – улыбнулась Азиль. – Носит, потому что положено, и ругается все время по этому поводу. Ольга по сути своей бунтарская душа, и, став собой, она начнет протестовать против всего, что ей не нравится. Скандал гарантирован.

– Постой, – попросил Кантор. – Познакомь меня с ней, и мы вместе уйдем. У нас еще есть время?

– Есть. – Азиль внимательно и пристально оглядела его товарищей.

– Выбираешь? – спросил Кантор. – Или просто заглядываешь? Нравится кто-то?

– Выбери меня! – не удержался Ромеро. – Я очень хочу!

– Хоти в тряпочку! – осадил его Кантор.

А нимфа, с улыбкой посмотрев на Ромеро, сказала:

– Нет, ты мне не нужен, – потом перевела взгляд на Торо. – А тебе не нужна я, – и остановилась на фехтовальщике. – Ты мне нравишься. Хочешь, я приду к тебе сегодня?

Эспада слегка оторопел и вопросительно посмотрел на Кантора.

– Что ты мнешься? – улыбнулся Кантор. – Соглашайся.

– А где?

– Ради такого случая сними отдельную комнату. Деньги есть или тебе дать?

– Есть, конечно… А что я еще должен делать? – растерянно спросил Эспада.

– То же, что и обычно. Что ты, как маленький, – успокоил его Кантор.

– Просто я никогда не встречался с нимфой…

– Не бойся. Я подойду к тебе чуть позже, – засмеялась Азиль и повернулась к Кантору. – Ты умеешь танцевать фламмо?

Кантор прислушался к музыке и в очередной раз одарил присутствующих ослепительной улыбкой.

– Какой же мистралиец этого не умеет?

– Потанцуешь со мной?

– Ну конечно!

Они одновременно подхватились со стульев и вприпрыжку направились в центр зала. Эспада проводил их взглядом и спросил:

– Ну что, вы уйдете или останетесь?

– Мне-то все равно, – пожал плечами Торо. – Не думаю, что я настолько двуличен, чтобы бояться этого заклинания. Но мне до смерти интересно, что же еще, кроме танцев, отмочит Кантор, став собой.

– Не знаю, что отмочит Кантор, – вздохнул Эспада, – а вот мне надо уходить поскорее, потому что меня начинает одолевать сильное желание вызвать кого-нибудь на поединок.

– И чего я сюда пришла? – ворчала Клара – Что интересного в том, чтобы есть, выпивать и плясать? Я вообще плясать не люблю. Лучше бы почитала дома книжку. Или пошла в гости к Жаку. Он стольким интересным вещам научился от переселенцев, с которыми работает… Я тоже хочу работать с переселенцами. Это интересно.

– А я хочу замуж, – заявила Лаура. Ее кавалер обреченно вздохнул.

– А я не знаю, чего хочу, – сказала Ольга. – Зато точно знаю, чего не хочу. Не хочу ходить в этом траханом чепчике и этом платье. Не хочу, чтобы каждая засранка, которой бог ума недодал, хихикала тут непонятно над чем. И вообще, думаю, не надрать ли ей задницу.

– Ты имеешь в виду Зиану? – уточнила Клара. – Она, конечно, вредная, но драться некрасиво. И ругаться такими словами тоже. Пусть себе пляшет со своим младшим писарем. А ты не хочешь потанцевать?

– Не умею, – вздохнула Ольга. – Я ваших танцев не знаю. А Зиана, кстати, танцует как корова. Я бы на ее месте и не выходила позориться. То ли дело Азиль.

– По сравнению с ней мы все коровы. А посмотри, какой у нее кавалер!

– Да, он красивый, – согласилась Ольга.

– Не сказала бы, что он такой уж красивый, но танцует здорово. И как Азиль не боится с мистралийцами связываться?

– А ей-то чего бояться? Она же, наверное, затем и подошла к ним, чтобы найти себе мужчину на ночь. Да и кто обидит нимфу?

– Всякие бывают люди, – наставительно заметила Клара.

Музыка сменилась, и пары стали возвращаться на места. Азиль со своим кавалером направилась почему-то к их столу, издали махая рукой.

– Ольга! – крикнула нимфа, приблизившись. – Подойди сюда.

«Значит, это все-таки он, – подумала Ольга, выбираясь из-за стола. – И она хочет нас познакомить».

– Здравствуй, – улыбнулась нимфа. – Вот, познакомьтесь. Это Ольга. А это Кантор.

Ольга решительно протянула руку для рукопожатия, расположив ладонь так, чтобы у нового знакомого не возникло сомнений и он не попытался поцеловать даме ручку. Мистралиец спокойно пожал ей руку, не высказав никаких сомнений, и улыбнулся.

– Очень рад. Только не зовите меня так. Это имя… для узкого круга.

– А как вас звать? – спросила Ольга.

– Как хотите.

Ольга еще раз посмотрела на нового знакомого, перебирая в уме красивые испанские имена. Почему-то ей захотелось назвать его непременно испанским именем, то ли потому, что для нее мистралийцы говорили по-испански, то ли из-за экзотической внешности. Смуглый, черноглазый, с прямыми и длинными волосами, тоже жгуче-черными, Кантор чем-то напоминал выходца из Латинской Америки. А мистралийский национальный прикид делал его похожим на персонаж из какого-то костюмированного фильма. Кантор был облачен в узкие черные штаны с очень широким поясом, украшенным бляхами, короткую черную же куртку и такую же черную рубашку с распахнутым воротом. Дополняли образ черный же шейный платок и длинная сережка в ухе.

– Я буду звать вас Диего, – сказала Ольга.

– Почему? – спросил Кантор, и в его голосе промелькнули удивление и замешательство.

– А вы на Зорро похожи, – пояснила Ольга.

– А-а, – успокоился свеженареченный Диего, даже не поинтересовавшись, кто такой Зорро и чем он на него похож.

– Ладно, вы общайтесь, – сказала Азиль, – а я пойду. Твоему другу, Кантор, пора убираться из зала, а то ему, похоже, уже хочется подраться. Так что уведу его… И вы уходите.

– Мы скоро, – кивнул мистралиец. – А тебе правда так понравился Эспада? Или в нем что-то есть такое… что нуждается в твоей помощи?

– И то и другое. Мне понравились его косички. Он хороший человек. А еще у него два рубца на сердце, которые до сих пор болят.

– Два? Если это то, что я думаю, то должно быть три.

– Два. Или ты не о том думаешь, или не все знаешь.

– Ребята, о чем это вы? – подала голос Ольга.

– Извините, – спохватился Кантор. – Вам это… непонятно. Я немного разбираюсь в том, что видит Азиль, об этом мы и говорили.

– До встречи, – сказала Азиль, чмокнула его в щеку и смылась.

Тут-то Ольга и поняла, что капитально влипла, поскольку совершенно не знает, что теперь делать со своим новым знакомым. Как-то надо продолжать знакомство, поговорить о чем-нибудь… Советовал же король с ним закорешиться… В гости его пригласить, что ли? Он вроде музыкой интересовался… Так ведь в квартире такое, что хоть не заходи, как туда мужчину приглашать? Говорила же Тереза, опомнись, Ольга, и прибери этот хлев, вдруг кто чужой в гости зайдет. А она еще расфыркалась, кто это к ней чужой в гости может зайти… Вот и красней теперь, неряха несчастная! Мало того что сама, как идиотка, в этом белом передничке, так еще и в доме… не то что хлев, а полнейший свинарник.

– Мы прямо сейчас пойдем? – спросила она, чтобы хоть что-то сказать.

– Пожалуй, прямо сейчас не стоит. Давайте еще немного посидим, я доем свое мороженое, вы тоже… А куда бы вы хотели пойти?

– Еще не знаю, может, домой… – неуверенно предположила Ольга, надеясь, что он откажется. Ну, хотя бы из вежливости поломается. – А сейчас… разойдемся по своим столам?

– Зачем же? Давайте посидим вместе. Прошу к нашему столу.

Когда они подошли, Азиль и ее избранник с экзотической прической как раз только что удалились. Диего познакомил девушку со своими товарищами, усадил около себя и занялся мороженым.

– Не хотите что-нибудь выпить? – предложил он. – У нас тут только водка, но можно заказать что-то еще.

– Спасибо, пусть будет водка, – согласилась Ольга и подумала: «Для храбрости и непринужденности в общении. А также для облегчения грядущего стыдобища, когда он увидит мою квартиру».

Кантор спокойно, не удивляясь, налил ей и себе и обратился к товарищам на родном языке, поскольку другого они, видимо, не знали:

– Вам наливать?

– Давай, – отозвался большущий дяденька с усами, которого звали Торо. – А что это ты даму водкой поишь?

– Она сама согласилась. А тебе?

– Наливай, – оживился молодой франтоватый парень, которого Клара приняла за купца. – Слушай, Кантор, а что ты с ней будешь делать?

Четыре года иняза в университете даром не прошли. Мистралийский казался девушке итальянским, а итальянский, в свою очередь, так надежно втемяшился в голову Ольги, что девушка понимала практически все, о чем говорили новые знакомые. Вот только они, похоже, об этом не догадывались.

– Тебе какое дело? – Кантор недовольно посмотрел на спрашивающего.

– Ты же все равно с девушками не трахаешься, зачем она тебе? Дай я за ней поухаживаю.

– Сейчас я тебя выведу за дверь, – сказал Диего все тем же спокойным тоном, по которому невозможно было бы догадаться о содержании разговора, если бы Ольга не знала языка. – И так за тобой поухаживаю, что костей не соберешь. Если тебе нужна дама, иди по залу и знакомься.

– Тебе что, жалко? Ну попроси, чтобы она меня с подругами познакомила. Или пусть хоть посоветует, к которой можно подкатиться.

– Иди сам и знакомься, если тебе надо. Тоже, сводню нашел. – Кантор повернулся к Ольге и перешел на ортанский: – Давайте выпьем за знакомство и перейдем на «ты», если не возражаете. Мне так удобнее. А вам?

– Пожалуйста, – согласилась Ольга и утащила с тарелки соленый орех.

– Смотри-ка, у вас даже вкусы одинаковые, – засмеялся дяденька Торо. – Кантор, эта дама для тебя, как по заказу. Если она еще и мороженое так же ест, можешь сразу жениться, не прогадаешь.

– А водку она хлещет лихо, – заметил Ромеро. – Может, если я просто предложу ей два золотых, она и ломаться не будет? Не думаю, что ей кто-то заплатит больше.

– А может, я тебе предложу засунуть их себе в задницу и получить от этого удовольствие? – не выдержала Ольга.

Последовала немая сцена секунд на пять, после чего дяденька немедленно принялся извиняться, а Диего тихо захихикал, прячась за вазочкой с мороженым.

– Ты что, предупредить не мог? – обиделся Ромеро.

– Да я и не знал, – засмеялся Кантор. – Мы же только что познакомились. Так тебе и надо, чтобы не ляпал языком. Хотя бы извинился, свинья.

– Это я свинья? – надулся Ромеро и тут же обернулся к Ольге: – Послушай, я, конечно, был не прав насчет двух золотых, но Кантор у нас парень совершенно бесполезный для дам, а я очень даже ничего.

– Ромеро, заткнись! – крикнул Торо. – Кантор, сядь!

– Диего, – спросила Ольга, не столь для информации, сколько для того, чтобы отвлечь Кантора от его кровожадных намерений. – А этот парень, он у вас что, дурак?

– Полнейший, – поспешно ответил Торо. – Потому мы за ним втроем и присматриваем.

– Мало того что меня свиньей обозвали, так я еще и дурак? – оскорбился Ромеро. – Сама ты дура, не знаешь, с кем связалась! Кантор ненормальный псих и полный импотент, и водиться с ним могла разве что его зашитая наглухо подружка, такая же психованная…

На этот раз Торо не успел. Диего одним движением перепрыгнул через стол, на лету свалив разговорчивого товарища ударом ноги в переносицу, затем подхватил его и несколько раз ударил лицом о стену, прежде чем Торо добрался до места событий и остановил мордобой.

– Я знал, что этим кончится! – жалобно возгласил он. – Надо было его сразу увести! Чуяло мое сердце, что он сегодня договорится-таки! Кантор, сядь и успокойся. Ты перепугал свою даму.

Диего медленно разжал кулаки и вернулся на свое место. Молча взял бутылку, отпил из горлышка и достал из кармана сигару.

– Сволочь, – сказал он, нервно чиркая спичками. – Скотина. Падла. Ублюдок. Да как у него повернулся его поганый язык… как он вообще смел даже вспоминать про Саэту!

Подошел Дик, осмотрел место побоища и хмуро спросил, что здесь происходит.

– Все нормально, – сказала Ольга. – Ничего не случилось.

– Тут только что дрались, – не очень уверенно проговорил охранник.

– Уже все. Ну, съездил один другому по роже, так было за что, уж ты мне поверь.

– Горячие мистралийские парни… – проворчал Дик. – Чтоб больше этого не было. Что за вечер собачий, за каждым столом что-то происходит… Уже бегать задолбался. И что самое противное, самому подраться хочется. Надо было сразу закрыться, как Азиль советовала. Ладно, тихонько унесите пострадавшего, и… ушла бы ты отсюда, в самом деле. Не нравится мне все это. И тарелку из подола убери, а то встанешь и разобьешь.

– Где? Ой… – Ольга подняла с колен тарелку, упавшую со стола, и обнаружила, что в этом платье можно действительно только бежать домой, и притом бегом, по темным улочкам, тщательно прикрываясь плащом.

– Вот тебе и ой. Жаку привет передавай. Что это он не заходит? – все так же хмуро бросил Дик и быстро направился в другой конец зала, откуда уже слышался характерный звон бьющейся посуды.

– Посмотри, что ты наделал! – укоризненно сказал Кантору Торо. – То, что ты расквасил физиономию товарищу, я вполне могу понять, но ты напугал девушку и испортил ей платье, а это уже свинство с твоей стороны. Извиняйся теперь, как хочешь, а я отнесу Ромеро в комнату.

– Торо, – спросил вдруг Диего, – а тебе самому никогда не хотелось ему морду набить? Он ведь тебя достает не меньше, чем меня.

– У меня ко всему этому устойчивый иммунитет, – усмехнулся в усы Торо. – Поживешь с мое, и у тебя выработается. Действительно, пойдемте отсюда.

– Плащ мне принеси, пожалуйста. И шляпу.

– Ладно… – проворчал Торо, взвалил на плечо потерпевшего товарища и потопал на выход. Диего виновато посмотрел на Ольгу.

– Извини, пожалуйста, – покаялся он. – Я действительно так тебя напугал?

– Вообще-то, я не самая пугливая девушка в столице, – пожала плечами Ольга. – Но это было несколько… неожиданно.

– Я не хотел. Но этот козел меня достал. Ты же слышала, что он сказал.

– Догадываюсь, что страшнее оскорбления для мистралийца не существует в природе, – улыбнулась Ольга. – Только я не поняла насчет подружки.

– У меня была подруга, – вздохнул Кантор и печально потянулся за очередной вазочкой с мороженым. – Это долгая история и очень грустная, не буду тебе рассказывать. Но за это я мог бы его и убить.

Ольга вспомнила, что говорил о нем король, и подумала: «Скажи мне кто-нибудь полгода назад, что я свяжусь с киллером и буду этак запросто с ним тусоваться, не поверила бы… Да и не похож он на убийцу. И вообще, он симпатичный. Интересно, он действительно такой членопорядочный, как говорил король? Или просто нормальный мужик, а у мистралийцев считается подозрительным, когда человек не бегает за каждой юбкой?»

Диего запустил ложку в вазочку, зачерпнув чуть ли не половину ее содержимого, и снова виновато посмотрел на Ольгу.

– Не сердись. Хочешь, я тебе новое платье куплю?

– Да не надо, – поспешно отказалась она, представив себе, как будет выглядеть со стороны совместная покупка платья. – Я вообще не люблю эти платья. Они мне не идут. И зачем я их, собственно, ношу? Да ну их на фиг, эти переднички и чепчики! Подумаешь, положено! Не буду я их больше надевать, и все! И что мне сделают? Будут пальцем показывать? Плевать на всех! Я никому не обязана! Захочу – и буду ходить в штанах. Захочу – и закурю. А что я смешного сказала?

– Азиль верно говорила, что ты бунтарь, – повеселел Диего. – Надо скорее уходить, а то и ты с кем-нибудь подерешься.

– А что говорила Азиль? – не поняла Ольга, действительно доставая сигареты и спички. Чего это она, в самом деле, должна стесняться! А если кто попробует пристать, у нее тут под рукой имеется полезный кавалер, который очень быстро и доходчиво сумеет разъяснить, кому что непонятно, мордой о стенку.

– Видишь ли, – пояснил мистралиец, приканчивая мороженое, – маг, которого обжулили за карточным столом, в качестве маленькой мести хозяину заколдовал всех, кто был в зале, довольно редким заклинанием. Оно высвобождает внутреннюю сущность человека, и тот начинает вести себя так, как ему хочется, ни с чем не считаясь. А о тебе Азиль сказала, что ты от такого заклинания начнешь восставать против всего, что тебе не нравится. Оказалась права. Ты действительно предпочитаешь ходить в штанах?

– Да, – подтвердила Ольга. – Но мне объяснили, что в штанах ходят только воительницы… ну, еще некоторые волшебницы и барды, если хотят. А порядочные горожанки должны носить платье и чепчик этот идиотский, чтобы никто не усомнился в их порядочности. Да пусть сомневаются, я не нанималась каждому доказывать, какая я порядочная. Может, я вовсе и не хочу быть порядочной. В любом случае, шлюхи в штанах не ходят. Только вот Элмар все боится, что меня будут принимать за воительницу и на каждом углу вызывать на поединки.

– Это просто, – усмехнулся Диего и потянулся за следующей порцией мороженого. – Повесь на спину какой-нибудь музыкальный инструмент, и тебя будут принимать за барда.

– Я же на них играть не умею.

– А что ты умеешь?

– Да ничего. У меня ни к чему таланта нет.

– С таким Огнем – и ни к чему нет таланта? – поразился мистралиец. – Быть такого не может! Как ты в таком случае дожила до своих лет? Огонь, если его не использовать по назначению, сжигает человека.

– Это как? – заинтересовалась Ольга. Мало ей было предстоящего дракона и непонятного проклятия, та еще и милая перспектива сгореть в Огне барда, о котором ей как-то вскользь рассказывал Жак.

– Чаще всего от этого страдает психика. Депрессии, психозы, алкоголизм и прочие прелести.

«Вот это оно и есть, – обреченно подумала Ольга. – Я-то думала, какого рожна мне не хватает? А это вон что, оказывается…»

– А что же мне делать? – спросила она. – Пока до психозов не дошло?

– Займись чем-нибудь. Если ты настолько не способна к музыке, пиши стихи или прозу или рисуй, как умеешь. Пытайся выразиться. Даже если у тебя совсем ничего не получится, по крайней мере, не сгоришь. Неужели тебе до сих пор этого никто не сказал? Разве Азиль не видела?

– Она говорила, что у меня есть Огонь. Но ничего не говорила о том, что он сжигает.

– Не знает она, что ли? Может, и не знает… Или ей просто в голову не пришло. У нее ведь совершенно особенная логика, непонятная для людей. Вот, например, ты не в курсе, для чего ей понадобился Эль Драко, да еще так срочно? О нем пять лет не было ни слуху ни духу, все уже привыкли, что он умер, и вдруг Азиль мне заявляет, что он жив и что он ей срочно нужен. Вынь да положь.

– Это она для меня, – вздохнула Ольга. – Да нет, в общем-то это не столь срочно и необходимо… Дело в том, что меня прокляли… Расскажу, если хочешь. Я все равно обязана каждому кавалеру об этом сообщать.

– Расскажи, – очень живо заинтересовался Кантор. Даже про мороженое забыл.

– Тебе кратко или подробно? – снова вздохнула Ольга, которая уже раз сорок пересказывала эту историю и успела приобрести к ней чуть ли не аллергию.

– Подробно, – попросил он. – Может, я что-то тебе посоветую. Я не специалист, но у меня есть врожденные способности, вроде как у Азиль. Вдруг меня осенит.

Пришлось изложить ему печальную историю недотепы-некроманта и увечного не то живого, не то мертвого супруга. Мистралиец слушал внимательно, не сводя с нее глаз, видно было, что эта история производит на него сильнейшее впечатление.

– Вот Азиль и хочет, чтобы я с ним встретилась живьем, – заключила Ольга, решив умолчать о драконе, чтобы лишний раз не расстраивать впечатлительного слушателя. – Она считает, что теперь мне действительно можно всерьез иметь дело только с ним. И ему со мной, наверное. Не знаю… И никто не знает.

– Вот как… – задумчиво протянул Диего, теребя свою сережку. – Значит, ты его видела изувеченного и без руки? Странно…

– Что странно?

– Что он выглядел так. Если он действительно жив, он не должен сейчас так выглядеть, за столько лет все бы давно зажило. Понятное дело, лицо в шрамах, но в старых шрамах, а не в свежих ранах. И рука тоже… Значит, ты его вывела из Лабиринта и больше он тебе не снился?

– Из какого Лабиринта? – не поняла Ольга.

– Ну, может, в классической магии это место называется как-то по-другому, не знаю, – неопределенно отмахнулся Диего. – И больше ничего не было? Тот мистик тоже не снился?

– Нет, ни разу. Ты что-нибудь понял?

– Не совсем, но, если хочешь узнать мое мнение… ерунда все это. Живи спокойно, встречайся с кем хочешь, хоть замуж выходи. Ничего не случится ни с тобой, ни с твоим мужчиной. Твой так называемый супруг никогда в жизни никого не ревновал и признавал только свободные союзы между мужчиной и женщиной. А слово «жениться» вызывало у него отвращение.

– Совсем как у его величества! – засмеялась Ольга. – Вот уж братья по разуму!

– А что, Шеллар тоже?.. – улыбнулся Кантор. – Славный он у вас. Пообщавшись с ним, начинаешь тосковать по монархии.

– А как вы у себя в Мистралии жили при короле?

– Плохо помню, я был еще маленький.

– А сколько тебе сейчас лет?

– Какая разница? – вздохнул он. – Все равно не помню. Наверное, хорошо жили. Как здесь. Повезло же этой стране, что попался такой вот Шеллар, который сумел пригвоздить этих траханых Всадников Небесных и сохранить королевство… А то было бы здесь то же, что и у нас. Всадников через пару лет поперли бы пинками, никого из законных наследников не осталось бы в живых, и пошла бы битва за власть, гражданская война и прочее…

Ольга вспомнила беседу с его величеством и его спокойные рассуждения о том, что он будет делать, когда его свергнут, и у нее резко испортилось настроение. У нее даже мелькнула было идея попробовать уговорить этого симпатичного киллера поработать немного для короны, но, как только она решилась об этом заговорить, у нее попросту отнялся язык. Напрочь, как после анестезии у стоматолога, только еще сильнее. Осознав в полной мере, как действует магически обработанный Закон, Ольга оставила безнадежную идею и спросила:

– А что это твой товарищ так долго не идет?

– Наверное, пытается оказать первую помощь пострадавшему, – предположил Диего. – Я его так добросовестно отделал, что помощь ему точно понадобится.

– Так ему и надо. Чтобы не был такой свинюкой. Он у вас всегда такой или это от колдовства?

– Всегда, – кивнул мистралиец. – Но в меньшей степени. Он никогда бы не сказал мне такого в глаза в нормальном состоянии. Подумал бы, но сказать побоялся. А тут вот… – Он вздохнул, печально исследовал последнюю вазочку из-под мороженого и, убедившись, что она пуста, поставил на стол. – Действительно, что-то долго они там. Неужели реанимировать пришлось?

– Вот он, – обрадовалась Ольга, увидев, как знакомый громоздкий дяденька протискивается в дверь. – Пришел.

Диего обернулся.

– Что ты так долго? – спросил он.

– Да ну вас, – махнул рукой Торо. – Одни проблемы с вами. Этого дурня еле откачал, сомневаюсь, что он завтра сможет сесть в седло. И Эспада все-таки подрался. Какие-то уголовные элементы собрались пристать к его даме на лестнице. Дураки они совсем? Или косички не разглядели, или не поняли, что они означают? Или думали, что раз их трое, то справятся? В общем, Эспада их там же, на лестнице, в рядочек положил и пошел себе с дамой дальше, а мне пришлось со всем этим разбираться. Уходи хоть ты, пока больше ничего не натворил.

– Сейчас пойдем, – согласился Диего, взял свои плащ и шляпу и обратился к Ольге: – Где твоя одежда?

– На моем стуле. У нашего стола.

– Тогда давай заберем и пойдем.