Ныряльщица

Глава 11. Откровенно о главном

Лайтнер К’ярд

Сегодня, отправляясь на Четвертый круг, я, по-прежнему, ощущал в себе силу въерха. В глазах не двоилось, в ушах не звенело, а отражение в зеркале заднего вида показывало ромбовидный зрачок.

Размышляя на тему отцовской слежки, я решил ехать в клуб в открытую. Во-первых, у меня есть членство. Во-вторых, Вирна там больше не работает.

Я беру куртку и выхожу из эйрлата, который оставляю на парковке «Бабочки». Клуб сияет неоном, он, в общем-то, один из лучших, где мне довелось побывать, стильный и в меру пафосный.

Показываю охраннику карточку, врученную мне в прошлый раз, и прохожу. Пришлось оформить членство постоянного визитера «Бабочки», чтобы попасть в ложу и заполучить себе Вирну в официантки. Сегодня мне это не нужно, я собираюсь задержаться здесь ровно столько, чтобы Шадар ничего не заподозрил, и чтобы успеть поговорить с тем, кто здесь за главного.

Без лишних вопросов меня провожают в просторный кабинет, который чем-то напоминает одну из лож – отсюда весь зал как на ладони. В остальном, в отличие от самого клуба, он несколько безликий: стол, кресла, диван. На языке слегка горчит терпкий дым, от которого не помогает избавится даже вытяжка. И здесь слишком душно после промозглой сырости ландорхорнской ночи.

Главным сегодня оказывается въерх, которого я в прошлый раз не видел. Владелец, судя по всему, появляется тут только по большим праздникам.

– Ньестр К’ярд? – спрашивает он. – Чем обязан?

Он улыбается, но улыбка не касается его глаз. Взгляд цепкий, изучающий. Очевидно, думает, зачем меня принесло именно к нему. Учитывая, что в прошлый раз одна из официанток клуба вывалила на мою голову поднос с закусками. Ирония в том, что я здесь ради этой официантки.

– Я хочу поговорить с вами о Вирне Мэйс, ньестр…

– Н’эргес, – подсказывает въерх.

– Да, ньестр Н’эргес. О той девушке, с которой у нас произошло недопонимание.

Обычно услышав мое имя, все всегда вспоминают отца, и начинают нервничать. Иногда это бесит до сжатых челюстей, иногда полезно. Но этого, кажется, даже не удивляет мое появление.

– О чем именно? – интересуется Н’эргес. – В прошлый раз вы утверждали, что у вас нет никаких замечаний к работе клуба…

– У меня по-прежнему их нет, – отвечаю я. – Вся вина за тот инцидент лежит полностью на мне.

Теперь въерх подается вперед, всем своим видом сообщая, что слушает еще более внимательно.

– Да, – киваю я. – Именно поэтому я хочу, чтобы вы вернули ей работу.

Повисает пауза, за время которой мужчина не сводит с меня глаз, но по его лицу сложно сказать, удивлен он или наоборот раздумывает, как потактичнее меня выпроводить. Неизвестность раздражает, поэтому я первый нарушаю тишину:

– Это проблема?

– Нет, – заверяет он. – Вы уверены, что мы с вами говорим об одной и той же девушке?

Я хмурюсь.

– Вирна Мэйс.

– Да, Вирна Мэйс, – повторяет Н’эргес, а потом указывает в зал, где между столиков с гостями снуют официантки. – О ней?

Свет слегка приглушен, чтобы сделать акцент на сцене, но среди девушек трудно не заметить ярко-голубую шевелюру синеглазки.

– Что она здесь делает? – спрашиваю я скорее у себя, чем у въерха, но он отвечает.

– Работает.

– Разве вы ее не уволили?

Раздражение выплескивается вместе с вопросом. Значит, я тут стараюсь вернуть ей работу, а она уже ее вернула. Сама.

– Мы пересмотрели свое решение и дали ниссе Мэйс второй шанс. Вы хотите, чтобы мы ее уволили?

– Что? – Я слежу взглядом за Вирной, которая лавирует между столиками, удерживая на ладонях сразу два подноса, и поэтому до меня не сразу доходит вопрос Н’эргеса. – Конечно, нет! Я рад, что вы передумали.

Он снова жестко улыбается. Из-за этой незримой снисходительности хочется послать его к едху.

Вирна ускользает из поля видимости, и я интересуюсь:

– Я могу с ней увидеться?

– Зачем?

Так я тебе и ответил!

– Хочу извиниться за тот вечер.

А заодно кое-что спросить. И не завтра, когда придется разыскивать ее по всему Кэйпдору – сейчас.

Лицо Н’эргеса становится хищным, сквозь вежливость понятно, что моя идея ему не нравится.

– Персоналу запрещено отвлекаться на личные разговоры во время работы

– Тогда я сниму ложу, и хочу видеть Мэйс своей официанткой, – заявляю я, складывая руки на груди.

– Вы помните о наших правилах, ньестр К’ярд?

Помню. Если Вирна швырнет в меня подносом – она снова лишится работы, а если я швырну подносом в Вирну, то лишусь членства «Бабочки».

– Мое желание как-то противоречит правилам клуба?

– Нет, – качает головой въерх. – Просто вы наш новый гость, и я хотел быть убедиться, что вы о них помните.

Я киваю и наконец-то избавляюсь от общества этого типа: меня провожают в одну из свободных лож. Не в ту, в которой мы с друзьями были в прошлый раз. Эта поменьше, но для одного-двух гостей в самый раз, и поближе к сцене, где танцовщицы в ярких костюмах показывают чудеса акробатики на шпильках. Меня словно на миг отбрасывает в тот вечер, когда мы пришли сюда с Харом и Кьяной, и с этой пискучей Джослин, которая оказалась очень даже ничего девчонкой.

Друзья.

Теперь у меня их нет.

Зато есть странные отношения с Мэйс.

Мои мысли прерывает не то вздох, не то тихое «ой» со стороны двери.

Оборачиваюсь, и успеваю заметить удивление в глазах Вирны. Но она быстро берет себя в руки и улыбается.

– Добрый вечер! Меня зовут Вирна и весь вечер я буду вашей официанткой. Что бы вам хотелось выпить или перекусить?

Сейчас Мэйс совсем не напоминает девчонку, которую я знаю. На ней нет диковинного наряда бабочки, как в прошлый раз, но форма официанток обтягивает ее стройную фигуру сильнее кэйпдорской и подчеркивает красивые ноги и грудь. В рамках приличий, но в горле немедленно пересыхает и действительно хочется выпить. Или усадить ее себя на колени и…

Вот только от стандартной и явно старательно заученной фразы меня окатывает новой волной раздражения.

– Я помню как тебя зовут, синеглазка, – хмурюсь я. – Почему ты не сказала мне, что тебя взяли обратно на работу?

– Извините, нам запрещено отвечать на личные вопросы. Хотите, я помогу вам выбрать закуски и напитки?

– Я здесь не из-за выпивки!

Взгляд Мэйс скользит по полу, стене, стеклянной перегородке, но не задерживается на мне даже на мгновение. Она рассматривает все, что угодно, а я рассматриваю ее. И пришедшая в голову догадка мне совсем не нравится.

– Здесь стоит прослушка?

Вообще-то в договоре для постоянных гостей написано, что в ложах установлены камеры, показывающие лишь картинку, не звук. И если это не так, то у меня есть много вопросов к «Бабочке» и к ньестру Н’эргесу в частности.

– Нет, – отвечает Вирна. – Она есть везде, кроме лож.

– Тогда какого едха ты не отвечаешь на мой вопрос?

Мэйс наконец-то смотрит на меня, и вместо улыбки в ее глазах на мгновение сверкают знакомые воинственные искорки. Которые, впрочем, очень быстро гаснут.

– Потому что вы посетитель «Бабочки», а я ваша официантка.

Вот заладила!

– Тогда принеси мне две банки «Лавы».

Это единственный напиток, который я могу пить, будучи за рогаткой. А еще в закрытую банку нельзя плюнуть.

– Это все?

– Да.

Мэйс вылетает из ложи, а я сажусь на диван, достаю тапет и нахожу свод правил «Бабочки». Мне скинули его, как только впервые переступил порог клуба. Страниц здесь не меньше, чем в правилах Кэйпдора для калейдоскопников, но я провожу пальцем по экрану, выделяя зеленым нужные пункты.

Думал, что Вирна будет ползти как черепаха-ерту по берегу, только чтобы подольше меня не видеть, но она возвращается достаточно быстро и ведет себя безукоризненно. Для официантки. Она наклоняется и расставляет банки с «Лавой» на низком столике, и со своего места я могу рассмотреть край ее нижнего белья.

Мэйс делает это не специально, я знаю, потому что выпрямляется она достаточно быстро. В ее жестах нет призыва, но в меня будто молния ударяет. Во всем теле вспыхивает огонь и становится очень жарко.

Я на миг отворачиваюсь, но помогает не очень. Перед глазами стоит кромка белья, подчеркивающая светлую кожу, и воздух в ложе мгновенно разогревается так, что мне действительно нужно что-нибудь выпить.

– Хотите что-нибудь еще?

– Нет, – отвечаю и указываю на банки с «Лавой»: – Присядь и выпей со мной.

– Я не могу…

– Можешь, – перебиваю ее я. – В правилах клуба сказано, что я могу угостить официантку безалкогольным напитком. В качестве комплимента.

Вирна замирает, а затем расправляет плечи и решительно тянется за банкой.

О нет! Еще раз подобного зрелища я не выдержу!

– Сначала присядь!

Получается слишком резко, и девушка едва не отшатывается в сторону, но потом послушно опускается на диван. Подальше от меня. Вот только изящность из ее движений куда-то девается, Вирна действует как марионетка, которую слишком резко дергают за нити. Открывает банку «Лавы» и давится первым же глотком.

– Эй, осторожнее!

Я тянусь, чтобы постучать по спине, но… Едх! Правила!

Поэтому приходится сбегать к кулеру в углу ложи, вручить Мэйс полный стакан с водой и ждать, пока она справится с кашлем.

– Что за… Как это вообще можно пить? – с искренним отвращением спрашивает она. Таким комичным, что я с трудом сдерживаю смех.

– Это же «Лава»! То есть название тебя не смутило? Никогда не пробовала?

Она кривится и качает головой.

– Нет. Почему она такая острая?

– Ее добывают из коры дерева Бай, и это любимый напиток всех въерхов.

– У вас очень-очень специфический вкус.

Я смеюсь, а Мэйс порывается уйти.

– Эй, мы не закончили, – напоминаю я.

– Я не имею права говорить на личные темы.

– Вообще-то имеешь, если я этого захочу. Это указано в пункте восемнадцать и три. О тебе мы говорить не можем, значит поговорим обо мне.

Ее плечи напрягаются, и я спешу добавить:

– Для начала, я не знал, что ты не любишь «Лаву», Мэйс. И я здесь из-за тебя.

Вирна наконец-то смотрит прямо на меня, и в синих глазах плещется целый океан чувств. Хотел бы я знать, что она сейчас думает.

– Я хотел вернуть тебе эту работу, – продолжаю я. – Потому что из-за меня тебя уволили, но ты уверена, что хочешь работать здесь?

Я морщусь и обвожу взглядом ложу.

– Сюда тебя может пригласить любой.

Я читал правила: они не позволяют прикасаться к официанткам, но им вовсе необязательно к ней прикасаться, достаточно того, что они могут прикасаться к себе. Извращенцев полно даже среди въерхов, а Мэйс очень симпатичная. Особенно в этой одежде, с такой прической и яркой помадой на губах.

– Может, тебе найти более подходящую работу? Поспокойнее, с тем же уровнем оплаты. Мне ничего не стоит дать тебе хорошую рекомендацию.

– Нет. – Она отвечает тихо, но твердо.

Сила подрагивает в пальцах, готовая вырваться в любой момент, и только едх знает, чего мне стоит загнать ее обратно под кожу. Приходится напоминать себе, что Вирна ко всему и ко всем относится враждебно, чтобы снова не вспылить.

– Значит, тебе здесь правда нравится?

Девушка сжимает кулаки, но тут же их расслабляет и прикрывает глаза. И упрямо молчит.

М-да, с ней просто невозможно разговаривать!

– Мэйс, я потратил на тебя больше, чем когда-либо тратил на любую из своих подружек. Нам нужно поговорить, а ты не можешь просто взять и ответить на простые вопросы?

– Хватит! – резко отвечает она, и добавляет уже немного мягче: – Пожалуйста.

– Хватит – что?

– Не стоит делать вид, что нас что-то связывает.

– Разве нет?

– Ничего, кроме совместной практики по подводной зоологии.

– А то, что я тебя спас?

Вирна выпрямляется и снова смотрит мне в глаза.