Нурик. Демиургическая трагедия

Аутлуков с Ньярлахотепом против сноса гаражей

На палящем солнце посреди гаражного кооператива "Югготский дорожник" на бревне сидел задумчивый Аутлуков и вчитывался в пятничное постановление №13 о сносе гаражей. Тьма небытия застыла над светлым будущим местных гаражников. Рядом на перевёрнутом ржавом ведре в пыльных чёрных брюках и тельнике сиживал взлохмаченный Ньярлахотеп – высокий поджарый древний дух с внешностью египетского фараона. Под ногами Ньярлахотепа томилась початая бутылка водки "Шаман".

– Они хотят снести наши гаражи, глянь-ка, – бурчал Аутлуков, в древности известный как Йог-Сотэ, – чтобы на их месте построить коттеджный посёлок для мажоров!

Ньярлахотеп отвинтил пробку, опрокинул пятьдесят граммов и покосился на Сотота-Аутлукова.

– А это значит, – Продолжал тот. – Что они снесут гаражи и докопаются до нашего древнего Храма! А если и не докопаются, то нам туда доступ будет затруднён.

– Что у вас принято делать в таких случаях? – Тихо спросило лицо фараона.

– Может, нашлём мор или проведём парад планет?

– Идём к главе местной администрации! Я и ты. Будем решать вопрос путём переговоров. Вставай!

Аутлуков хлопнул по плечу собеседника, подняв клубок древней пыли, и направился в сторону городского центра Кижей. Ньярлахотеп засунул бутылку в карман брюк и вальяжно поплыл следом. Высокий дух решил пока наблюдать за местными порядками и за тем, как ведёт дела по защите Храма нынешняя охрана в лице змея Аутлукова. Сперва нужно освоиться в нынешних реалиях, а потом будет видно, решил новый гаражный завсегдатай.

Никто в здании администрации не заметил, как воздух начал мерцать и клубиться чем-то туманно-тёмным, когда в него вошли двое алкашей из местных гаражников. В помещения вползла пробирающая до костей прохлада, кое-где погасли лампочки.

Дверь в кабинет главы администрации Матвея Фомича Безгрешного решительно отворилась и внутрь вошли двое, сразу же усевшись напротив господина главы. Вместе с ними вошла еле заметная клубящаяся темнота, расползающаяся по стенам и потолку. Глава немного замешкался от неожиданности, но быстро овладел собой (в общегражданском смысле).

– Аутлуков, ты ли это! Ты что здесь делаешь, оборванец? И кто это с тобой?

– Я Ньярлахотеп. – Послышалось в ответ.

– Кто? – вытянулся лицом глава.

– Это Нурик Хотепов, – Вставил, прокашлявшись, Аутлуков. – Мой заместитель по части руководства гаражным кооперативом, мы пришли обсудить постановление о сносе.

Матвей Фомич вальяжно развалился в кресле, сунул в рот электронную сигарету и хитро прищурился.

– Тебе больше не нужен заместитель, Аутлуков, да и сам ты больше не нужен, – Безгрешный взял театральную паузу в пять секунд и продолжил. – Ваше уродское гаражное пятно на прекрасном облике Кижей мы сносим, чтобы дать жизнь новым городским проектам!

На этих словах Матвей Фомич ударил ладонью по кипе бумаг, лежащих на столе: "Вот все документы и разрешения. Вы свободны, господа".

Нурик Хотепов, ранее известный, как Ньярлахотеп, изменился во взгляде. В пристально глядящих на главу очах начала клубиться тьма. Вокруг Безгрешного замкнули кольцо тени, и тот почувствовал лёгкое недомогание. Скорее всего, простудился.

Медленным движением Нурик Хотепов вытащил из штанов древний ритуальный кинжал, мерцающий красным светом, и на вытянутой руке повернул остриё в сторону лица уважаемого главы. Аутлуков, тем временем, развёл руки в стороны и бормотал что-то своё – алкашно-гаражное. "Кхтонг шт'ех иръял'с интхнурас р'херх!"

Матвей Фомич чувствовал, как погружается в тягучий болезненный транс: заболело сердце и закипели мозги, мысли расплывались, не успевая обрести форму, тело сводило судорогой, а взгляд прилип к острию странного кинжала. Вокруг хороводили тени и загустевший воздух холодил обстановку получше кондиционера.

Внезапно, дверь в кабинет распахнулась и внутрь заплыла милая секретарша Настенька с подносом и тремя чашками бодрящего чёрного кофе. Морок, моментально, спал, растворились тени и кабинет обрёл привычную атмосферу.

Настенька оценила представшую перед ней картину и хихикнула: шеф сидит с безумным взглядом и скрученным телом, Аутлуков распростёр руки и глядит в потолок немигающими глазами, а симпатичный высокий египтянин хвастается шефу редким ножиком с узорами и стразами.

Поставив перед каждым чашку с кофе, она поправила причёску и хитро улыбнулась:

– Как у вас тут весело, хи-хи. Если захотите разбавить вашу весёлую компанию женским обществом – зовите, Матвей Фомич. – Всё так же игриво улыбаясь, Настенька выпорхнула из кабинета, закрыв за собой дверь.

Глава, держась за сердце, медленно приходил в себя и в испуге глядел на гаражных алкашей. Аутлуков уже успел опустить руки и сидел, как ни в чём не бывало. Нурик Хотепов убрал кинжал обратно и пил горячий кофе.

– Так, в общем… ну… это… – подбирал слова Безгрешный, всё ещё держась за сердце, – тут документы на коттеджный посёлок оформили с грубыми ошибками, нельзя такие проекты пропускать. Пусть будут дальше гаражи, они, хотя бы, оформлены по закону и правильно. И как я раньше не заметил, ума не приложу…

Аутлуков и Ньярлахотеп провожали уходящее за горизонт солнце, сидя на бревне посреди гаражного кооператива "Югготский дорожник". Пили водку.

– Слушай, Сотот… то есть Аутлуков. А почему мы не согласились на коттеджный посёлок? Взяли бы себе пару коттеджей прямо над входом в Храм и сидели бы как приличные люди, лужайки поливали. А не как сейчас в этих гаражах.

Аутлуков подавился водкой, откашлялся, получил по спине от собеседника, глаза его округлились.

– Да я как-то не подумал. Отличная же идея, Нурик. Пошли завтра к главе обсудим.

– Я не Нурик.

– Нет, ты Нурик, – расхохотался Аутлуков. – Нурик Хотепов – ползущий хаос гаражной амнистии, ахахаха.

Утренний ветерок радовал горожан приятной свежестью, когда в сторону городской администрации двигались две фигуры гаражных алкашей – обсуждать перспективы развития на месте старого ГСК коттеджного посёлка бизнес-класса.