Нойоны. Черный дождь

Глава 4

Центральный Лордарон, Тамил-Азот. Двумя неделями ранее

Барон Рено, сорокалетний мужчина с легким брюшком и постоянной улыбкой на устах, вошел в небольшую пристройку на задворках одного из богатейших домов Верхнего Тамил-Азота. Тут было тихо и скромно, отсутствовала кричащая роскошь, к которой на первый взгляд привык глава стражи герцога Карла – Некатор Селл.

Двое других крупнейших вассалов герцога и конкурентов барона уже были здесь. Рено подмигнул им, раскланялся, но избежал рукопожатия.

– Хозяин запаздывает, – усмехнулся один из них. Вскоре из-за небольшого шкафа, что прикрывал проход в основную часть дома, показался Некатор. Он был в домашнем халате, с графином вина и несколькими стаканчиками из дорогого прозрачного стекла, уложенными друг в друга.

– Как там прием? – поинтересовался Рено.

– Все в порядке, вашего отсутствия не заметят, а если и заметят, то решат, что мы с девками, – холодно ответил хозяин дома.

– А что подумает моя жена… – рассмеялся Рено.

– Баронесса, как всегда, и шагу не может свободно ступить из-за этого шута-писателя!

– Он все же здесь? Я его не приметил…

– Он лишь боялся подойти к ней в вашем присутствии, боялся, что вы пощекочете мечом его жалкую утробу!

– На вашем месте я бы взял пилку для оленьих рогов! Писатель мастер по части обольщения! – посмеялись над бароном его заклятые друзья.

– Он ничтожество, голодранец и приживалка, не державший в руках меча, – чуть покраснел от натуги Рено, – а пилкой я могу разжиться разве что у вас, не впервой, наверное, пользоваться?

– Хватит! – Некатор поставил между ними табурет, а на него бутыль со стаканами, сам оперся на стол.

– Скоро нам всем потребуются не пилки, а гробы. Вы же сами понимаете, к чему все идет! Сегодня у герцога была делегация из города. Торговцы, священники, лидеры ремесленных общин. Они требовали срочной капитуляции, чтобы мы немедленно открыли дорогу арагонцам, пока их гнев не пал на сам город.

– И что Карл?

– Герцог ответил отказом, одного особо спесивого купца даже арестовали.

– Он безумен, а что этот некромант, он не боится попасть в руки экзорцистов?

– Я не говорил с ним. Кип-де-Зул продолжает свои мерзкие опыты и мутит разум герцога. У нас не останется ни одного шанса, кроме нарушения клятвы, чтобы предотвратить трагедию и гибель нашей страны.

– Но мы не сможем помешать некроманту, он чародей!

– Эльф и эта варварка Шива во время совего побега обезоружили некроманта, когда против них было всё! Неужели мы не сможем?! – возмутился воин. – Предлагаю тост, за успех нашего дела! – он разлил крепкое вино по стаканам.

– Никто не захочет марать себе руки кровью герцога. У Карла трое детей, если они вырастут, то отомстят нам, а подрезать род под корень, тогда население поднимется против нас! Народ из хитреца и пройдохи тут же выведет мученика! – гневно возразил один из заговорщиков.

Все выпили, выдохнули. Вино было жгучим и крепким. Некатор утер губы и продолжал:

– Никто не собирается лить ничью кровь. Очевидно, что Карл зачарован с помощью тех самых браслетов, которые якобы рассеивают магию. Но проверить это нельзя, да и времени уже нет. Катастрофа под Навертом не должна повториться здесь. Да и не найдется в армии больше таких дураков! Страх и аура заставят Карла и дальше требовать невозможного, поэтому, чтобы не пасть от его руки, мы должны не убить, а изолировать его! – заявил Некатор. – Арагонцы будут здесь максимум через два дня. Мне кажется, завтра под вечер!

– Откуда ты знаешь? – вспыхнул Рено.

– Говорят, они послали сюда эльфов, а сами отошли к Эрафии, чтобы встретиться с основными силами нойонов, – поддержали его остальные.

– Я послал вчера гонцов на север, и они вернулись сегодня же утром, – прищурился телохранитель герцога. – Кроме того, мне пришлось ликвидировать двоих шпионов зомби, служащих Кип-де-Зулу, дело более не терпит задержки!

– Их ещё не хватились?

– Нет, некромант слишком занят, это нам на руку. Он уверен, что Карл в его руках, и это гарантия безопасности. А доказательства того, что герцог был под его влиянием, пусть ищут сами белые, когда мы сдадим им город! Мы вывезем Карла в безопасное место, ведь ваш замок можно считать таковым, верно, барон?

Рено одобрительно мотнул головой и для храбрости глотнул ещё вина.

– А почему гвардия и разъезды у Наверта не сдались? Они что – дураки, выполнять безумные приказы и сопротивляться неодолимой мощи? – спросили у Некатора.

Тот ждал и боялся этого вопроса.

– Даже герцог нечетко представляет себе случившееся. Кроме тех беженцев, которых вы видели, другой информации нет. Факт был в том, что солдаты у большой северной развилки приняли бой против трех титанов и нескольких сотен големов. Все погибли. С юга сюда идут войска эльфов, которые ищут Футора. Он, подлец, бежал из Уру-Итиля и скорее всего приблся к оркам.

– Это все ясно, но как ты узнал, что арагонцы будут так скоро?

– Я сам попросил их поспешить, от своего и кстати, – он похлопал по плечу одного из вельмож, – вашего имени!

Некатор хлебнул ещё вина. Казалось, он вообще не пьянел.

– В общем, сейчас момент решающий. Вы должны ответить, вы со мной или выбрали безумную гибель в борьбе с неодолимой силой белых магов?

– Конечно, мы не безумцы, как тот, кто командовал гарнизоном у Наверта, но все-таки…

Тут барон подумал о том, что все это может быть провокация, проверка на лояльность, но потом отбросил эту мысль. Герцог в таком положении, что ему сейчас не до проверок.

– Я с вами, – протянул руку телохранителю герцога барон Рено, и остальные поступили так же.

– Тогда предлагаю вам четко представить себе, что мы должны сделать в ближайшие часы.

Отодвинув в сторону табурет, Некатор подозвал сообщников к столу, где лежал большой пухлый свиток. Он развернул его, это оказался план города Тамил-Азота.

– Сколько у вас людей в городе, барон?

– Я думаю, вы знаете, сколько у меня солдат.

– Ну, я бы хотел сравнить данные от моих соглядатаев с вашими правдивыми словами.

– У нас у самих есть вопросы! Вы гарантируете невмешательство стражи в самом дворце. Знаете, сколько здесь личей?

– Именно поэтому мне и нужны ваши люди. К Кип-де-Зулу прибыло подкрепление, он неглуп и бежать не думает. Будет держаться, пока есть шанс. Верит, что его хозяева придут нам помощь и, судя по всему, зря.

– Но он же не самоубийца. Не может не понимать, что арагонцы рядом!

– Да, вот тут, – палец Некатора блуждал по карте, – мы обнаружили личей и боевых виверн. Моих солдат туда не подпускают, но я проходил. Уверен, что мне удастся решить проблему, там всего пятеро стражей, и именно оттуда некромант при случае попытается покинуть город.

– Сам Кип-де-Зул, его охрана и Карл это проблема, – продолжал Некатор. – Открою вам свои карты. Я уговорил старших офицеров гвардии снять оцепление на всех дорогах к северу и не препятствовать армии Светлого Круга. Арагонцам я верю куда больше, чем эльфам. Но одно дело пропустить, другое дело – бороться с засевшим тут чародеем, вы, я надеюсь, этого не боитесь?

– Кип-де-Зул знает, что мы тут?

– Он думает, что это пир во время чумы, его больше всего волнует, не бросят ли его свои.

– Хорошо, – сдался Рено, – у меня двести человек, но они внизу в городе, на постое. Здесь, в моем доме, не более десяти вооруженных людей. Моя жена также здесь, не хочется рисковать жизнью родственников…

– Это излишне, барон. Я думаю, мы справимся! Главное – время, время на нашей стороне! – Некатор взял стакан и поставил его на карту, чтобы удержать сворачивающийся угол.

– Уверен, мы делаем то, что должно.

В ту ночь у Кип-де-Зула снова не наладилась связь. Он чувствовал рябь и дрожь, идущую по астралу. Войска белых приближались, и удерживать канал связи, основанный на некротических заклятиях, было всё тяжелей. Наконец, почти под утро, их резидент в Кревланде почувствовал сигнал и включил приемное устройство на стаахе, усиливающее и защищающее сигнал от «белого ветра».

Экран толщиной с пылинку наконец-то стал отображать картинку. Некромант увидел Синката в коричневом балахоне с мечом на поясе. Позади него по склону горы ползли неуклюжие кадои, звука не было, но вот, наконец, Синкат первым докричался до него:

– Где вы находитесь?

– В Тамил-Азоте, готовлюсь к эвакуации, а вы?

– Я вместе с королем. Мы уже месяц плутаем по горам, чуть западнее Дрегонспира. Скажите, так ещё не весь Лордарон в руках магов?

– Нет, но скоро так и будет. Синкат, вы должны передать нойону Нагашу, что все размещено, все в Эрафии. Если ему вдруг понадобится подтверждение, а я не смогу выбраться из этой переделки. Скажите ему!

– Я уже сам не могу неделю связаться ни с Агону, ни с Колдсоулом – всюду «белый ветер», астрал просто загроможден им, кричал будто под порывами ветра ученик Моандора.

– Попытайтесь, я смог найти связь только с вами. Как ситуация в Кревланде? – глаза некроманта суетливо бегали.

– Мы также испытываем их гнев. Эльфы нанесли нам подряд три серьезных поражения. Краг Хак с трудом удерживает своих военачальников от бунта и дезертирства.

– Все равно там у вас безопаснее, чем здесь. Против меня составлен заговор. Арагонцы будут в Тамил-Азоте со дня на день. Я хочу эвакуироваться в Боосс, вы можете организовать там достойную встречу? Вы же понимаете ситуацию, здесь не удержаться!

– Да, не удержаться… – Синкат понял, что как обычно не в курсе планов истинных, его о таком сюрпризе не предупреждали, но война на то и война. Сейчас он мог бы легко отказать, но Кип-де-Зул многое знал. Его расположение в будущем могло сыграть на руку сумеречному. – Я буду просить за вас короля и сделаю все, что в моих силах.

– Рад был вас слышать, – Кип-де-Зул улыбнулся остывшей старческой улыбкой. Он служил нойонам больше ста лет, а этот юный сумеречный совсем недавно и уже был на столь высоком счету. Зато я знаю их тайны и до сих пор жив, подумал некромант.

– Синкат! – неожиданно, когда телохранитель орочьего короля уже собирался прервать связь, обратился к нему Кип-де-Зул. – Вы не можете мне сказать, почему мы бездействуем?! Мой патрон Нагаш говорил мне, что вот-вот начнется наступление, но ничего не происходит. Вы не имеете информации из своих источников? – Глаза старца сузились, он не хотел поминать в астрале Колдсоул и его мрачного хозяина.

– Нет! Я знаю лишь, что ждать осталось не долго. Истинные собираются на Совет!

Моандор явно его обнадеживал, и совсем недавно, раз три поражения кряду не сломили его дух. Развязка близка, думал некромант.

– Благодарю, мой друг, я ваш должник. Постараюсь прибыть в Боосс до конца недели! Надеюсь, там меня не встретят враги!

Экран померк, и перед Синкатом остались все те же голые деревья и камни. До горизонта скалы, острые глыбы, нагромождения валунов и песка. Какой чахлый мир – Кревланд, но даже он лучше нойонской могилы, где копошатся живые мертвецы, возомнившие себя богами. К уставшему чародею подбежали какие-то гоблины, повязки на рукавах выдали в них птероптархов.

– Мы задержали авангард эльфов на перевале, но их главные силы подтягиваются. У нас совсем нет рухов и баллист, если сейчас налетят драконы, то…

– Я знаю, – прервал их лепет Синкат, – готовьте луки с ядом, топоры и бочки с огненным порошком, что угодно делайте, но не дайте им занять перевал до вечера!

– Нам не продержаться целый день, ещё не поднялось солнце!

– Это не важно, Орис примет вас завтра героями или не примет вовсе! – Ответ был исчерпывающим. Сумеречный вновь был в седле.

Скоро и до Аджита могут добраться. Может, съездить к нему? – подумал Синкат, предупредить, ведь старик на многое открыл мне глаза. Наверняка он все чувствует, будет плохо, если он уйдет в неизвестность, надо съездить…

Тут рядом раздался протяжный рык, и трое волчьих всадников подъехали совсем близко.

– Король ждет вас на совещании, – они махнули рукой на север. Там, за следующим перевалом укрывался, оторвавшись от эльфийской погони, владыка Кревланда – орочий король Краг Хак, власть которого таяла с каждым днем отступления.

Кип-де-Зул остался в своей темной зале. Была ночь, а там за спиной у Синката все уже освещено зарей. Величавые хозяева бросили нас, но и Арагону все это дорого отольется, эти унижения и бегство. Для себя некромант уже все решил и вызвал личей. В столице он собрал всех, кто находился в Лордароне, сорок личей и сорок зомби. Он заканчивал работу над боевым демоном, который мог бы послужить прототипом для огромной серии при благосклонности Тамикзаллы. Но монстр был не совсем готов, его нельзя было контролировать через астрал. Тело, созданное из раскромсанных трупов и питательной некротической массы, лежало в подвале замка, его надо было вытащить на поверхность и эвакуировать на вивернах. Они должны были выдержать вес огромной туши. Дел предстояло очень много, а времени не было совсем. Пятеро личей выстроились у стены, ожидая его приказа.

– Будьте около герцога Карла! – бросил старик. – Немедленно сообщайте мне о любых опасных ситуациях. Все остальные следуйте за мной, в лабораторию. Наши изыскания не должны попасть в руки Арагона.

– Да, владыка, будет исполнено. – Личи поклонились и вышли. Следом серую келью покинул и сам некромант.

Карл Сацерро, правитель Лордарона, завтракал без особого желания.

– Что было вчера на твоем приеме? – спросил он, поедая полусырые яйца с хлебом и заливая все это белым вином. Некатор, казалось, даже не расслышал вопроса, но спустя минуту ответил, разглядывая за окном личей, прогуливавшихся по внутреннему дворику дворца..

– Там были почти все, кого вы просили. Как я и предупреждал, люди не хотят драться с Арагоном.

– Это их проблемы, мы должны показать, что готовы драться, – резко бросил Карл, он, казалось, не замечал того, отчего в ужасе стыли за спиной лакеи. Телохранитель впервые в жизни говорил с ним на равных.

– Барон Рено скоро будет арестован, а его людей мы перепишем в гвардию.

Карл кивнул.

– Надо подумать об эвакуации, ясно, что мы их не остановим, зато в глазах Кип-де-Зула будем выглядеть стоявшими до конца! – герцог посмотрел на лича, стоящего на карауле, у самого входа в трапезную.

– Все утро некромант отправляет на вивернах какие-то тюки на северо-восток. Кажется, он хочет бежать в Кревланд.

– Ты что несешь? – казалось, Карл взбесился. Он вскочил из-за стола, схватил телохранителя за плечо. – Мы будем биться!

В этот момент слуги, обслуживавшие завтрак, обнаружили в коридоре десяток телохранителей герцога, вооруженных до зубов. Старший из них поднес палец к губам и указал, что им лучше не шуметь. Карл и Некатор громко скандалили подле стола, телохранитель настаивал на том, что сопротивляться арагонцам равносильно самоубийству. Карл не соглашался, кроме них в зале был только приставленный к правителю лич и входившая и выходившая челядь. Некатор заявил, что он лучше уйдет, чем будет дальше прислуживать нойонам. Карл вцепился в плечо своего друга, но телохранитель грубо оттолкнул его. Герцог упал и потянулся за коротким мечом. Лич, которому некромант велел оберегать герцога, рванулся на помощь.

– Стой, нежить! – вскричал телохранитель и получил под дых удар закованым в сталь коленом.

– Что ты делаешь, что ты делаешь?! – вскричал Карл. – Остановитесь оба!

Некатор встал, но был снова сбит, лич наотмашь ударил его по лицу.

– Остановитесь! – вопил герцог.

Сзади послышался топот, лич обернулся, и тут ему в грудь вонзился острый посеребренный клинок.

Другие стражи вбежали и схватили герцога за руки.

– Что происходит? – не успел возмутиться Карл, как на голову ему упал черный мешок.

Даже раненный, лич был очень опасен, он отшвырнул одного из нападавших, тот врезался в стол, все съехало в сторону, посуда с грохотом посыпалась на пол. Чашки разбились, а серебро гулко звенело, перекатываясь по мрамору плит.

Из раны на груди пошел зеленоватый дым, лич только и успел схватить жезл, как повалился под нависшими на руках гвардейцами.

Герцог попытался рвануться, кричал, но из-под плотной ткани ничего не было слышно. Его повалили на стол и заломили руки. Тут в дверях показался ещё один лич, он рванулся на помощь пленнику, сцепился с гвардейцами, одного отбросил к стене…

Мертвецы обладали нечеловеческой силой. Сразу пара мечей уткнулись в него, но, не выпуская случайной жертвы, лич пошатнулся и швырнул гвардейца к окну. Страшный грохот раздался над двором. Дергая конечностями, стражник вместе с обломками стекла и рамы вылетел наружу и упал вниз на брусчатку. Под ним растекалось бурое пятно. Личи на посту подняли головы вверх и бросились в здание.

В трапезной все уже было кончено. Серебряное оружие сделало свое дело. Некатор подошел к пленнику, выловил в одеждах на шее золоченую цепь. Карл по привычке все ценное носил с собой. Ключи от казны и браслетов молчания были здесь. Порвав цепь, телохранитель потянулся к рукам поверженного патрона, и вскоре отрицающие магию браслеты защелкнулись на запястьях Некатора.

– Вниз, к лошадям! Подожгите стога, скорее!

– Уже горят, сэр, – ответили верные стражи.

Некатор подбежал к окну, из-за стены замка, недалеко от самых дорогих домов располагалась коновязь. Бараки с всегда сухим сеном горели. Это был сигнал, о котором хитрый страж договорился с представителем Арагона. На первом этаже послышались резкие щелкающие звуки, похожие на удары бичей. Личи, устремившиеся внутрь, разили гвардейцев из своих жезлов, но они были в явном меньшинстве, и вот несколько посеребренных арбалетных болтов прикончили их на глазах у Некатора, наблюдавшего бой из пролома окна трапезной герцога.

Кип-де-Зул находился в восточном крыле замка, когда почувствовал какой-то астральный всплеск и чуть слышный шум. Некромант видел, что несколько личей отсутствуют на посту. Некромагия выдавала их на большом расстоянии. Сзади, из-за башни серого камня поднимался дым, это не вторжение Арагона, но возможно, вспыхнул мятеж. Карл мог решиться выступить против нас – Кип-де-Зул приказал десятку личей выстроиться в боевом построении и никого к этой башне не подпускать. Сам некромант остался командовать зомби, которые тянули наверх из подвала тяжелую тушу демона.

Этот демон должен был перемещаться под землей, как змея, а на поверхности биться, как маленький дракон. Идеальное оружие среднего класса, которого так не хватало нойонам. Его нельзя было оставлять в руки арагонцев. Кип-де-Зул чувствовал возрастающую опасность, но вместо того чтобы самому возглавить отряд личей, начал творить заклятие, которое должно было уничтожить демона, в случае попадания в руки крупного мастера белой магии.

Некатор сбежал на первый этаж. Его волновали две проблемы: где скрывается некромант и кто контролирует спусковые машины. Если бы Кип-де-Зул догадался о мятеже, он бы первым делом разрушил систему подъема. Все утро люди Рено поднимались сюда и сейчас уже конные двигались из верхнего города к самому замку. Правда, самого барона нигде не было.

– Где Рено? – воскликнул Некатор, у него за спиной были трое гвардейцев и человек с мешком на голове.

– Возьмите, – Некатор толкнул пленника и сам попросил лошадь. – Его нужно немедленно вывезти за город.

– Барон сейчас там, – воины указывали на нижний город, – он перебил личей, что мешали нам занять подъемник!

Некатор оседлал приведенного коня и, когда связанного Карла также посадили на лошадь, в сопровождении людей Рено направился к подъемным платформам. Сзади слышались крики, треск и грохот разрывов. Внезапно из-за восточного крыла замка высыпал отряд личей. Разогнав стражу, они прочесали парк и теперь в отсутствие командующих пытались занять внутренний дворик. На взмыленных конях рыцари подлетели к подъемнику. Барон был в седле, его люди приняли герцога из рук гвардейцев.

– Доставьте герцога к нам, в горы, и что бы ни один волос с головы не упал! – скомандовал Рено.

Когда платформа, под протяжный рев гроссов, со скрипом пошла вниз, барон и Некатор с двумя десятками воинов понеслись назад к замку.

– Что же их нет? – указал в небо Рено.

– Маги ведь, должны что-нибудь придумать, – крикнул в ответ телохранитель герцога.

– Невозможно поспеть сюда от Наверта за одну ночь!

– Захотят, успеют! – Некатор сжал зубы и, прижавшись к гриве коня, летел вперед. К замку, где прожил столько лет. Герцог в безопасности, теперь осталось раздавить этот некротический гадюшник!

В саду, около дворца, горел кипарис. Лежали несколько тел гвардейцев и личей. Вдоль восточного крыла, прикрываясь большими щитами, гвардейцы Некатора двигались к входам в подвалы.

Кавалеристы влетели во внутренний двор и тут же попали под перекрестный огонь. Два рыцаря повалились на землю под меткими выстрелами личей, засевших, видимо, на верхних этажах здания. Всадники схлынули, но пять человек во главе с Рено прорвались к самому входу и минули линию огня.

– Что происходит? – осведомился у своих людей Некатор.

Барон ждал его приказов, прижавшись к стене между двумя створчатыми дверями, что были открыты настежь и простреливались личами.

– На третьем этаже личи, на втором – наши держат восточное крыло и центр. На первом этаже почти везде наши, только в подвалах полно нежити. Какие-то слепые уроды, змеи размером с коня! Этот старик развел там отвратительную мразь! Мы уже почти всех порезали, серебреное оружие, слава Велесу берет свое!

– Некроманта не нашли?

– Нет, часть личей засела в тюремной башне!

– А арсенал, склады?!

– Мы замуровали входы, как вы и приказали! Ещё целы виверны у северного камня!

– Их уберем потом, сначала надо очистить замок!

Некатор указал барону на правую дверь, и тот, зарядив арбалет, ринулся вперед, увлекая за своих людей.

– Слушайте меня! – указал Некатор оставшимся с ним арбалетчикам. – Надо блокировать окна, чтобы они не высовывались! У меня вон, человек сорок стоят, пробиться сюда не могут!

– А вы, – крикнул он воинам на другом конце дворика, – слушай меня! Щиты над головой, у кого нет щитов, корзины, доски – и вперед! Ко мне!

Солдаты колебались лишь мгновение и побежали навстречу командиру. Личи выламывали окна, вскидывали жезлы, пытались прицелиться, но за щитами было плохо видно, они ранили нескольких человек, но большинство уже достигло здания. Арбалетчики между тем, с хорошими наводящими, метко били прямо из-под стены – четко, один за другим убирая стрелков нежити.

– Двор свободен! Сюда, уносите раненых! – командовал Некатор.

Всадники барона только и ждали этого приказа, они ринулись внутрь и вскоре ворвались во дворец через боковые двери и выломанные окна. В просторный холл с белыми колоннами и центральной лестницей, построенной в староэрафийской аристократической манере, вошли Некатор и ещё два десятка солдат. Они бежали вверх на второй этаж. Там было два пути, люди разделились. Прорваться в западное крыло оказалось нелегко, их сразу же встретил огонь личей. Некатор велел обойти здание и по приставным лестницам влезть в комнаты, где забаррикадировалась нежить. Когда только раздался звон стекла от высаживаемых окон, и личи бросились назад, гвардейцы тут же воспользовались их оплошностью. Они ворвались внутрь, и в комнате герцогини Сацерро и её прислуги закипел бой. Семью герцог Карл, под безопасным предлогом, уже неделю как вывез из Тамил-Азота. Личи сражались отчаянно, они были много сильнее обычных людей, кровь брызгала на дорогие занавеси и бархат стен. Но все же превосходящие числом люди брали верх, и костяные великаны валились наземь под градом ударов.

Барон Рено с трудом очищал подвалы. Зомби с топорами, какие-то живые трупы, обрубки туловищ, говорящие головы то и дело открывались ему в темных закоулках убежища некроманта.

– Какие твари! Вырубите здесь всё! Сожгите! – кричал барон, сдерживая рвотные позывы и стряхивая с руки вцепившуся в латы живую голову… – Ну и мерзость герцог развел здесь!

К нему подбежал какой-то кнехт в кольчуге, забрызганной черной кровью:

– Некромант ушел на платформе вверх в тюремную башню!

Канаты скрипели, груз-противовес плавно опускался, увлекая вверх скрывавшегося от преследователей Кип-де-Зула. В этот момент рыцари из окружения барона с двуручными мечами проникли в шахту и перерубили их. Лифт дернулся и платформа ушла из-под ног некроманта. Он прыгнул и повис над провалом на одной руке. Внизу раздался треск и грохот – при падении платформа разлетелась в щепки. Рокот скребущих по стенам обломков разносился по коридорам.

– Наверх – по лестнице, он за что-то зацепился, – крикнул Рено, – бейте его из арбалетов, издали!

Барону вдруг стало страшно, то ли на него так подействовали ужасы лаборатории некроманта, то ли темнота коридоров. Он вдруг всем естеством ощутил ту легкость, с которой сильные задувают «пламя жизни» у слабых. И осознал, что сейчас слабый именно он.

– На третьем этаже к центральному проходу идите! – командовал Некатор. – Я к платформе и тюремной башне!

С главой охраны двинулись три крепких рыцаря. В широком коридоре, среди гобеленов, картин и зеркал чувствовался запах гари. Двери, ведущие к винтовой лестнице, слетели с петель. Ударом в сторону отнесло какой-то диванчик. Некатор увидел людей, человек десять, позади них по огромному росту и темным кудрям можно было узнать барона Рено…

Кип-де-Зул подтянулся и оказался в дверном проеме, это ловушка, второй этаж не вел к башне, тут были только палаты родственников герцога и место прислуги. Скорее, окно! Там, внизу, во дворе какие-то незнакомые ему всадники, пешие воины, арбалетчики. Это заговор, понял некромант, и Рено, судя по всему, главный заговорщик, и Некатор наверняка с ним. Ещё неизвестно, что они сделали с герцогом. Может, убили или куда-то вывезли.

Старик оперся на стену и тяжело дышал. Вдруг в астрале он почувствовал с десяток воинов, идущих прямо ему навстречу. Некромант повернул за угол и замер, перед ним, обнажив мечи, стояли восемь человек, за ними ещё, слышался звук взводимых арбалетов. Бежать было некуда, оставалось одно – драться.

Казалось, перед рыцарями выросла огненная стена, сплошное пламя, оно объяло деревянные вставки в стенах и дорогие гобелены. Некромант шел за пламенем, он сильно дунул в него, и огромный язык, как из пасти дракона, понесся вперед. Люди отпрянули, но было слишком тесно. Трое воинов вспыхнули, загорелись, истошно крича, сделали несколько шагов по горящему коридору и повалились. Когда огонь чуть стих, Кип-де-Зул рванулся вперед с прытью, не свойственной человеку его возраста.

Чародей оказался в центре бокового коридора, слева были люди Некатора, справа – барона. Посредине чадил увядающий пожар, и серый пепел крупными кусками праха мельтешил перед глазами. Кто-то из рыцарей барона ринулся на него, со стороны телохранителя герцога были пущены арбалетные болты. Но они не смогли повредить чародею и отлетели в стороны, будто ударившись о невидимый щит на расстоянии в две ладони от тела некроманта. Меч рыцаря некромант встретил старческой ладонью, переломил пополам, подскочил ближе и ударил в грудь так, что доспех с лязгом вогнулся внутрь. Тело отлетело назад, воин кряхтел и плевался кровью, возникла сутолока. Люди видели, что одолеть этого старика не так-то просто. Источая яростные ругательства, прикрываясь щитами, лордаронцы в обоих коридорах сдали назад.

Тем временем в астрале всё новые и новые силы призывал себе старый некромант, и могучий удар потряс весь дворец. Над головой Кип-де-Зула обрушились перекрытия, частично завалив коридор. В образовавшемся провале был виден белый потолок такого же коридора на следующем этаже. Некромант оттолкнулся и силой магии достиг высокого потолка, зацепился за балку и полез вверх.

Тут, растолкав своих замерших, ошарашенных и напуганных воинов, вперед выбежал Некатор. Он разбежался и по длинной выпавшей сверху балке, не задевая раскаленные головни, разбежался, оттолкнулся что было силы от её края и в прыжке достал конец синей тоги и сапог некроманта. Кип-де-Зул хотел его сбросить, но в астрале тело противника отсутствовало. Пока он осознавал, как это произошло, Некатор подтянулся, ещё раз перехватил руками и крепко вцепился в ногу старика. Руки того соскользнули, и они оба упали вниз на груду обломков второго этажа. Только рыцари метнулись на помощь главе охраны, как две молнии, шипя, яркими шарами покатись в разные стороны. Некромант вскочил, будто совсем не пострадал при падении, Некатор же оглушенно катался, держась за бока. Некромант отшатнулся к каким-то запертым дверям, не оборачиваясь, лягнул их ногой, те слетели с петель, и он исчез во вновь открывшемся коридоре.

– Идите наверх, добейте там личей! – прокричал Некатор своим, когда ему уже помогли встать.

– Числом его не возьмешь, он мой! – С этими словами, выхватив посеребренный меч, телохранитель Карла рванулся в соседнюю залу.

– Что встали? Давайте, хватайте товарищей за ноги и наверх, – взял на себя руководство Рено, – и вы пятеро туда, на винтовую лестницу!

Некатор влетел в комнату следом за некромантом. Тот обернулся, магией сорвал со стены, где висела большая коллекция оружия, огромную алебарду и, перехватив её двумя руками, ринулся на противника. Удар, ещё удар, некромант ловко уходил от клинка Некатора, и тот лишь чуть-чуть подрезал длинную бороду Кип-де-Зула. Некромант ещё умудрялся магией швырять в него какие-то предметы. Это был кабинет и комнаты вечернего отдыха герцога, темно-красные стены оттеняли её от общего серо-белого цвета внутреннего убранства дворца. Разлетелась от удара алебардой дорогая восточная ваза, меч махнул и вспорол лишь воздух. Некромант отступал к другим дверям. Некатор вспомнил, что это путь к кухне, а там и до лестницы в скотные загоны недалеко. Он хочет уйти!

Браслеты! Он снял их с герцога! – понял Кип-де-Зул, глядя на руки противника, значит, Карл наверняка мертв.

Они бились и вылетели через короткий коридор в деревянную пристройку. Выпадая и защищаясь, противники пробежались вдоль кухни и оказались там, где хранилось сено для коров и коз, что круглый год держались здесь, чтобы в самый лютый мороз попасть на стол владыки Тамил-Азота. Это были задворки замка.

Кип-де-Зул замахнулся и ударил излишне сильно. Алебарда застряла в деревянной стене барака. Некатор один-другой раз ударил по древку, некромант чуть не лишился кистей рук, отдернулся. Палка треснула и сломалась, сыпанула щепками. Пока Кип-де-Зул осматривался в поисках нового оружия, телохранитель герцога успел ранить его в левое плечо. Меч застрял в легком полуамальгановом доспехе и сам вырвался из рук рыцаря. Лицо некроманта исказила гримаса боли, он отшатнулся к перилам, что нависали над скирдами сена и проходами внизу. Из плеча пошел голубоватый дым и по доспеху, одеждам потекла струйка липкой черной крови.

Кип-де-Зул схватился рукой за лезвие и вырвал меч из раны, он мог перемахнуть через перила, хотел скрыться внизу. Он попятился, а Некатор уже выхватил из-за пояса два коротких серебряных кинжала.

– За что ты так меня ненавидишь, ведь я могу дать тебе бессмертие? – в голосе некроманта был не гнев, а мольба, он как-то весь сжался и на вид ослабел.

– Мне ничего не нужно ни от тебя, ни от твоих хозяев. Я хочу, чтобы и вы, и Арагон оставили нас в покое! Чтобы убирались в преисподнюю и те, и другие! – плавно наступал он на прижатого к тупику некроманта. Это была смотровая площадка, откуда герцог выбирал себе незаконно пригнанных лошадей, а повара лучший скот на убой.

– Ты меня не понял, – грустно ответил Кип-де-Зул. Он взмахнул рукой и голой кистью перерубил толстую деревянную опору. На шести подобных других столбах держалась вся конструкция. Дерево треснуло, верх столба выпал из полости в потолке, выгнулись доски пола… Весь навес повело, он не выдержал и обвалился вниз со страшным грохотом, поднимая тучи пыли, сена, досок, с громким скрежетом перевернулись какие-то грязные сгруженные у стены корыта… Некатор упал и покатился по уходящему из-под ног полу.

Наконец, когда все стихло, он видел лишь кучу сена перед собой и чувствовал, что ноги придавлены грудой обломков. Пальцами он шевелить мог – слава Велесу, хоть ноги целы! Рыцарь огляделся по сторонам, никого не было. В руках он по-прежнему сжимал посеребренный кинжал. На другом конце барака слышался какой-то шорох, скрип закрываемой двери.

– Помогите, помогите, кто-нибудь! – гордому стражу все-таки пришлось звать на помощь.

Когда Кип-де-Зул оказался снаружи, то сразу же чуть не расстался с жизнью. Весь сад дворца был полон как будто оживших золотых статуй. И все были на одно лицо – золотые големы! И точно, в астрале некромант чувствовал, что сильный колдун, воин света во главе этого легиона уже прибывает. Сейчас его заметят и конец. Кип-де-Зул рванулся внутрь. Он бежал по каким-то грязным сараям, баракам. Неприятным задворкам сияющего роскошью дворца герцога Карла и тут почувствовал астральный толчок. Глухо лопнуло где-то в подвалах здания брошенное личами тело демона. Значит, белый совсем близко.

Что же делать? Некромант был напуган, первый раз в жизни он попал в такую ситуацию. Это было даже страшнее того дня, когда Нагаш убивал посла Даса. Пока некромант переживал, почти на четвереньках пролезая по какой-то надстройке казарм, он увидел, что големы ровным строем прочесывают окрестности замка.

Он был на самом дальнем конце комплекса. Над ним, закрывая небо, нависала гладкая восьмисотярдовая стена отвесной скалы, кругом враги. Наверняка они уже разгромили его лабораторию – весь труд впустую! Он видел, как, изрубленные големами, пали защитники виверн у сторожевого камня. Теперь уйти было невозможно. И вдруг гнилая крыша под ногами некроманта проломилась. Он полетел вниз, в какой-то темный холодный провал, откуда разило непереносимым зловонием.

Всхлип, тишина и смрад, Кип-де-Зул почувствовал, что вцепился руками в край ямы, заполненной густой жижей. Неужели это выгребная яма?! Отхожее место целой казармы гвардейцев! Он быстро сотворил вокруг себя непроницаемый блок, но одежда уже успела здорово пропитаться местным зловонием. Оглядевшись в реальности и астрале, некромант понял, что действительно попал в старую выгребную яму. Проход сюда заколотили досками и не стали закапывать, видно, ждали визита местных золотарей. Несколько минут ничего не происходило. Потом раздались шаги, три голема обыскивали казарму.

Келлсар, белый маг-воин, приближенный ученик истинного мага Даремифа прибыл на пегасе и в первую очередь направился осмотреть тело взорванного демона. Поначалу он решил, что это и есть глава некромантского подполья. Только спустя полчаса чародею встретился барон Рено и рассказал, кто затаился на территории верхнего города. Кип-де-Зул к тому времени сотворил заклятие расслоения, очень трудное к поддержанию. Оно размазывало астральный образ и не давало обнаружить даже очень сильного чародея. Нагаш научил своего ученика этому способу скрыться полсотни лет назад, и первый раз оно пригодилось на практике.

Весь вечер его искали. Некатор, которого откопали из-под обломков на сеновале, был уверен, что некромант где-то здесь. Но даже он не вспомнил о старой забитой выгребной яме в здании гвардейских казарм, где вровень с уровнем фекалий сидел тот, кто ещё сегодня утром обладал полной властью в Тамил-Азоте.

Такого унижения некромант не испытывал никогда.

– Вы дорого за это заплатите, лордаронская мразь! – плевался и скрежетал зубами Кип-де-Зул. Только в середине следующей ночи он все же рискнул подняться на крышу и, оставляя грязные, дурно пахнущие следы, бежал в верхний город.

Случайные прохожие, рискнувшие погулять по улице богачей Тамил-Азота в такой страшный день, видели странного нищего, источавшего ужасный смрад. Но прежде чем люди вызвали стражу, тот забрался на каменные перила смотровой площадки и спрыгнул вниз.

Восемьдесят ярдов отвесной пропасти были бы гибелью для любого, но не для чародея такого уровня. У самой земли он обратился к магии воздуха, создал себе подушку, которая приняла на себя весь удар его тела. Кип-де-Зул приземлился на четвереньки, отер руки о землю и, бросив полный ненависти взгляд на сиявший огнями верхний город, побежал вперед по узким неосвещенным улочкам ремесленного квартала.

Только утром, когда Келлсар на пегасе с воздуха осматривал верхний город Тамил-Азота, обнаружилась дыра на крыше одного здания между замком и казармой. От неё по саду петлял грязный след, где гвардейцы нашли обрывки зловонных одежд на остриях ограды.

– Ушёл, – мрачно сплюнул Некатор, – я виноват, тогда мог добить его, но некромант своими речами помутил рассудок!

– Нежить труслива, он не вернется, – высокомерно заметил Келлсар. – Очень скоро ему и его хозяевам придет конец.

– Надеюсь, – тревожно глядя на густой лес, тянущийся к югу до самых гор, ответил новый наместник Лордарона Некатор Селл.

Южный Кревланд, окрестности Дрегонспира. То же время

С тяжелым сердцем ехал Синкат к шатру орочьего короля. Даже простые воины, встречавшиеся на пути, кидали ему вслед взгляды, полные ненависти и отчаяния. Он ожидал увидеть Крага Хака хмурым и озлобленным, но дело оказалось ещё хуже. Орк встретил его бесстрастным молчанием. Затем, выдержав паузу, спросил:

– Ты слышал новость?

– Какую? Я два дня в седле и не покидал передовых отрядов, встречающих эльфов. Я вот этими руками несколько дней назад убил дракона и, как видишь, немного не поспеваю за придворными сплетнями.

– Я тебя ни в чем не обвиняю, – так же холодно сказал старый орк.

– Так вот, Тазар отозвал своих людей и стягивает их к Бооссу. Он захватит столицу и объявит себя королем.

– Не посмеет.

– Он больше не боится мифического гнева твоих покровителей, Синкат. Как и другие. Похоже, только я да Брудерлинген ещё верим в то, что из этой авантюры выйдет что-то путное…

– Где сейчас Тазар? – спросил Синкат. Он понял, что положение серьезно усложнилось, если Краг Хак потеряет трон, его миссия будет считаться Моандором проваленной.

– Он здесь, в лагере, агитирует других, даже не стесняясь меня. Я вот думаю, убить его или оставить, что посоветуешь?! – орк презрительно хмыкнул. Было ясно, он ждет не только совета, но и действия.

– Убить его будет нелегко, генерал не дурак, чтобы не понимать опасности. Я могу только поговорить с ним и сделаю это прямо сейчас, но прошу вас, ваше величество, не предпринимайте ничего без моего уведомления, это очень серьезно.

– А-а-а, в тебе проснулся дипломат, сговориться с ним хочешь за моей спиной?

Орк весь затрясся, но вот взял себя в руки и, поглаживая дрожащими руками седую бороду, подошел к своим личным вещам, сваленным в походном беспорядке в углу шатра.

– Пойми, Синкат, если я потеряю власть, тебе очень сложно будет остаться в Кревланде, да и вообще остаться в живых. У тебя много врагов, даже больше, чем ты думаешь!

Вон как заговорил, Синкату вдруг дико захотелось вырвать ему кадык. Мразь, столько лет мучает здесь всех, убивает, грабит, без цели, без морали, без смысла! Трутень кровавый, а мне ещё советы дает, ублюдок! Ярость чуть не овладела им, но чародей смирился и хрустнул костяшками пальцев.

– Я повторяю, ваше величество, вы не должны принимать скоропалительных решений, которые помешают… погубят меня и вас!

Казалось, Краг Хак не расслышал. Он перебирал ремешки на трофейном доспехе, отделанном золотом и белой костью, видимо из перебитого азахарейского каравана.

– Я обещаю, что сегодня вечером Тазар придет сюда и будет просить мира! Пообещайте не унижать, а согласиться с его требованиями, они будут невелики. Уверен, он не будет просить боосского трона.

– Ты сходи, разведай, а если он вдруг захочет говорить, я как-нибудь сам разберусь, что делать, – сухо ответил орк. Он отвернулся от телохранителя и продолжил копаться в своем бардаке.

Синкат чуть не вспылил, но вновь сдержался и вышел на улицу, резко одернув за собой полог.

Какая же дрянь этот мир, думал он. Всюду одно и то же: ложь, коварство, жестокость. Люди, орки, нежить, белые, эльфы и гномы – все грызут друг друга, как волки. Нет ничего, чтобы их объединяло. И некуда от этого бежать! Всюду, всюду одно и то же – пустота дней и отчаяние, бессмысленность…

Обыватели живут одним днем, не видят дальше собственного носа, проблемы соседней улицы – все равно, что другого конца земли! Все смирились, никому ничего не нужно! Марионетки, ничтожные пешки истинных, а тех интересуют лишь собственные персоны. Темный совет – в них не осталось ничего человеческого. Пауки в банке, Синката выводило из себя собственное бессилие. Он мог расколоть гору, мог взлететь или обрести бессмертие, но он не мог переделать этих людей вокруг, не мог!

Где же другая земля? Где все живут, хотя бы в десять раз меньше злоумышляя друг против друга, пишут меньше доносов и не стреляют в спину?!

Чародей шел в большом смятении духа, когда обгонявший его разъезд всадников волколаков остановился перед ним.

– Лорд Синкат, нам велено передать это, – один из всадников протянул огромную зеленую лапу, в ней был перстень темного камня. – Человек, давший это, сказал, что будет ждать вас в полдень в лесу, у развилки, где каменный палец.

– Он представился?

– Нет, сказал, вы все поймете!

Перстень нойонов, думал Синкат. Может, Кип-де-Зул? Нет, он не мог поспеть сюда из далекого Тамил-Азота. Потом, у него другие связи при дворе, ему покровительствует Брудерлинген, и он не стал бы таиться. Эти орки не лгут, это не покушение. На них чувствовался след от разговора. Чары, но какие-то не наши, скорее светлые, эльфийские.

Но от кого из эльфов можно получить нойонский перстень?! Может, ловушка, засада и смерть от белых? Сейчас Синкат был бы рад сразиться хоть с кем-нибудь, в нем накопилось слишком много скрытой ярости, и он с удовольствием выплеснул бы её на любого. Но сперва Тазар, надо разобраться с ним. Без особого труда он разыскал в лагере шатер под бунчуком клана Рокварена. Именно из этого города был родом лучший воин и полководец из числа людей Кревланда.

– Вы видели генерала Тазара? Он мне нужен! – обратился Синкат к охране ближайшего круга, преградившей ему дорогу к шатру.

– Генерала сейчас нет в лагере. Он уехал к восточному перевалу, встречать отряд добровольцев, готовый примкнуть к нам. Воины боготворят Тазара. Он герой, не то что трусливые орки! – заявил ему глава стражи.

– Значит, мне бесполезно ждать его здесь до вечера?

– Именно так, лорд Синкат!

Хотя бы обращаются уважительно, подумал расстроившийся чародей. Значит, придется ехать на ту встречу, так и не решив эту проблему. Могут возникнуть новые, плодить их – хуже нет ничего…

Синкат задумчиво глядел под ноги и, лишь кивком отвечая на приветствия узнававших его варваров, шел по тропе, что вела к лесу. Там, в двух милях севернее лагеря, была развилка дорог к Бооссу и на плато Баттлменш. Неподалеку от развилки была одинокая скала, будто заброшенная в лес какой-то невиданной силой. Говорили, что это был кусок камня, давно извергнутого нависавшим над долиной вулканом. Ныне огненная гора с оплавленной, провалившейся вершиной врезалась в небо чуть западнее их лагеря. Где-то там на его склоне была похоронена лаборатория Кип-де-Зула. Там погиб посол Дас. Эта скала была известна на картах как «каменный сиделец», так как снизу она была похожа на фигуру человека, поджавшего ноги и сгорбившегося над чем-то. Раньше у неё было капище, но многочисленные походы местных вождей друг на друга разорили его столетия назад.

Синкат сошел с дороги, по которой тянулся бесконечный орочий обоз, и по узкой тропе направился прямо к святилищу. Кто его ждет? После тревожного сигнала Кип-де-Зула он понимал, армии света и верхушка белых решили жестко зачистить все малые страны от влияния его – Синката, учителей. Возможно, это лишний повод начать войну. Они все извращают в свою пользу, зачаровывали людей столетиями. Мерзкая кодла лживых седобородых старцев. Мразь! Ярость кипела в крови чародея, когда он вспоминал тяжелую катастрофу, постигшую родной мир. Гибель родителей в огне взрыва.

Из-за них искали тероморф. Из-за возникшей спеси и гордыни, из-за желания сравняться с белыми и править миром, его отец Гуннар Гарди потерял контроль над собой. Все это привело к гибели зарождавшегося круга сумрака, разрушению острова Зейлот. Нойоны, конечно, тоже не идеальны. Скорее всего, это они убили Даса, чтобы он не распространялся об их секретах. Он слишком много знал. Посол знал о тероморфе куда больше, чем Аджит, и теперь он мертв. А теперь и я знаю, неожиданно понял Синкат. Все, кто знал о тероморфе, или погибли, или пропали: его отец, Дас, Малькольм-воин, Малегир. Теперь он и Аджит знают хоть что-то об этой трагедии, о несостоявшейся силе сумеречных. Ему вспомнились слова Моандора: «Незнание продлевает никчемную жизнь. Знание дает цели, но так же быстро сокращает время, данное для их достижения…»

Думая обо всем этом, маг сумрака уже почти обошел кругом «каменного сидельца», как вдруг заметил неожиданное, странное явление. Основание глыбы уже давно обросло мхом. Вокруг то тут, то там лежали полуистлевшие стволы павших деревьев. И вот посреди этой девственной природы находилась площадка со следами действия людей. Это было старое капище. Каменные, ровные плиты поросли мхом и травой, жалкое подобие идолов было высечено из боковой части скалы. Обвалившийся жертвенник, опутанный ползучей растительностью, был занесен павшей листвой. И вот, в тени многоствольного фикуса, чуть правее грубого древнего алтаря, стояла статуя фантастически четкой, изящной работы, будто выполненная утонченным древним эстетом Рейхавенской школы, выменявшим за неё свою душу.

Статуя отображала эльфа в походном плаще. Его руки казались в каком-то порыве, вот-вот шевельнутся и протянутся к гостю. Пальцы, скулы, открытые глаза, застывшее движение было выполнено с удивительной четкостью, тут не было ни одной неверной пропорции. Синкат не мог ошибиться, в древнем капище стоял неуловимый ароматический след магии. Это была сила земли, и тут эта статуя. Он много слышал, что для маскировки используют самые невероятные вещи. Истинные маги могут разделять сознание на части и вкладывать его в тела других, иногда совершенно незаметно для носителей. Слышал он и о каменной коже, маскировке под статую, которую почти невозможно нащупать в астрале. Применивший такое колдовство надолго задерживал дыхание и остальные процессы, протекавшие в его теле, жил лишь на силе астрала. Перед ним явно окаменевший эльф. Уж кого он ожидал здесь увидеть, так точно не авлийца. Может, все-таки ловушка? Синкат пристальнее осмотрелся в астрале.

Нет, точно, на расстоянии в добрую милю вокруг не было ни одного крупного колдуна. Лишь жалкие шаманы в орочьем лагере. Подождав ещё минуту, маг вытащил из кармашка черное кольцо, переданное орком.

В астрале было видно, как светящиеся белые латы разлетелись в клочья. На деле статуя моргнула живыми глазами, раз, другой, вдохнула воздух. Грудь эльфа поднялась, и какая-то мельчайшая пыль разлетелась вокруг его фигуры. Авлиец улыбнулся и протянул ему руку.

– Это ваше? – строго спросил маг сумрака.

– Да, моё, – кивнул «каменный гость».

Это тот самый, агент Моандора, мелькнула у Синката мысль.

– Вы знаете, кто я?

– Нет, но раз у вас есть знак связи, значит, я могу вас выслушать. Почему вы не пришли в лагерь сами? Я – высокопоставленный в Кревланде человек, и ваш визит отвлекает меня от тысячи дел в это нелегкое время!

– Ответ в вашем вопросе. Мое имя им слишком известно, чтобы я мог пройти в лагерь Крага Хака и выйти живым. Вы сами тысячу раз обо мне слышали, неужели не запомнили лица? Я Тойранад, бывший первый советник короля Гирда Смелого. Теперь меня чаще зовут здесь Тойранад-расхититель…

Синкат был поражен, действительно, перед направлением сюда из Агону ему показывали лица всех, с кем ему, возможно, пришлось бы работать, давали читать обширнейшие биографии на каждого крупного вождя, на всех колдунов, действовавших в стране варваров. Так он тогда узнал об отшельничестве Аджита. Но лица Тойранада там не было. О нем говорили как об опасном агенте Арагона, телохранителе и приспешнике их ставленника Гирда Смелого, марионеточного вождя в руках Светлого круга. И вот он, этот гордый эльф, надевает нойонское кольцо. Оно настоящее, в этом сомнений нет, но – подлинный ли это Тойранад?

Если эльф настоящий, тогда значит, планы истинных в Кревланде были гораздо обширнее, чем я предполагал, и возвышение Крага Хака было лишь очередным звеном в цепи действий, контролируемых его учителем… – думал Синкат. Значит, они всё знали. Осознанно гнали орков на эту бойню в Эрафию, чтобы вызвать ответный удар и непропорциональное применение силы. Бессмертные провоцировали Арагон, и они: Синкат с орочьим королем, прекрасно справились со своей ролью, ролью приманки. Его использовали вслепую и могут теперь избавиться, как от ненужного инструмента.

Все эти мысли ураганом пронеслись в голове мага. Эх, Гримли, глупый мальчишка, почему ты не сдался в Карстольд? Не пошел со мной к Аджиту, мы бы уже все знали, по крайней мере, много больше, чем сейчас.

Тойранад надел перстень и, видя, сколь сильно озадачен его ответом маг, продолжил:

– Я вам доверяю, так как знаю, вы напрямую можете передать информацию в Агону и Колдсоул.

– Откуда вы знаете, что я могу? – Все астральные силы Синката напряглись, они сверлили мысли эльфа щупальцами дознания.

– Я не враг, я друг и союзник Темного круга! Ты можешь видеть мои мысли, в них нет блоков. Я открыт, хотя мог бы устроить тебе хорошую взбучку, бывший воин сумрака!

– Почему бывший?

– Потому, что ваш мир, – эльф скорчил презрительную гримасу и развел руками, – раз – и нет! Это, кажется, твоя главная эмоция, я соболезную твоему отцу… – Глаза Тойранад нагловато светились.

Они что, сегодня сговорились весь день бесить меня? Если так дальше пойдет, я его сейчас подпалю! – Синкат боролся с собой и все же держался в норме и точно видел, сейчас эльф не врет. Он тот самый Тойранад из Рейхавена, расхититель боосской казны, враг всего Кревланда. Убить его сейчас проще простого, а он ещё и хамит. Вот мразь, своих-то предал, думал Синкат.

Эльф быстро рассказал ему о встрече на тропе над плато Камолло.

– И кто этот ваш патрон с Севера?

– Не поверите, сам не знаю. Каким-то образом он ворует куски моей памяти, хитрое арагонское заклятие, вспоминаешь его и чувствуешь боль. Чем лучше вспоминаешь, тем больнее, вспомню точно – сразу умру! Он обещал снять заклятие, как только мы победим.

– Да, мы, – отвлеченно повторил Синкат. – Хорошо бы знать, кто такие эти – мы для него. Что ваш могущественный патрон просил меня сделать?

– Передать это, – Тойранад извлек информ-кристалл, – он сказал, тут сообщение, которое могут прочесть лишь истинные. Я знаю адресата, это один из членов Темного совета по имени Моандор.

Синкат похолодел, имя учителя по-прежнему ввергало его в трепет. Если нужно отдать кристалл в руки нойона, то надо туда лететь, а значит все, все его мысли, все разговоры с Аджитом как на ладони у безжалостного темного владыки. Даже если он простит, то наверняка даст задание, из которого нельзя будет вернуться живым.

Он взял кристалл и спрятал его.

– А сколь скоро я должен передать это, тебе давали какой-то срок?

Эльф чуть поморщился, ему больше нравилось общаться на «вы».

– Передать нужно как можно скорее, отложив все прочие дела! Это связано с войной, которую вы чувствуете на своей шкуре!

– О да, эти ваши лучники наводят шороху в местных лесах!

– Я должен идти, – Тойранад отошел от Синката в сторону леса и на ходу перебирал руками какие-то обвислые ползучие растения. Вел себя показательно беззаботно, будто он уже не первый преступник в королевстве, которого все ищут, а просто заезжий гость с запада.

– Меня тут разве что деревья не ловят. Теперь все в ваших руках, и груза ответственности на мне нет! Надеюсь, ещё встретимся после победы! – он отступал вглубь леса.

– Удачи! – не сходя с места, крикнул Синкат. Эльф шел, шел, пока зеленый плащ полностью не скрыл его среди зарослей. Синкат ещё раз проверил астрал, эльф творил расслоение и уходил осторожно, безо всяких следов.

Вот тебе раз. Не было печали, но маги подкачали! – была такая поговорка на острове Зейлот. Он вернулся на тропу и брел назад к лагерю, куда должен был вернуться Тазар. Сумеречный был задумчив, и даже налет грифоновых всадников и бомбардировка дороги не сбивали его с мыслей. Синкат убил магией трех грифонов, остальные десять позорно бежали, как обычно переоценив его силы.

Вернувшись в восточную часть лагеря, он убедился, что Тазар будет ещё не скоро, и выехал обратно к шатру Крага Хака. Там все было по-прежнему, шел разнос. Король орков был недоволен тем, что ночью придется опять сниматься с лагеря. Иначе бой с армией эльфов был неизбежен.

– Когда верные части придут к Тазару? – разводя руками, вопрошал Краг Хак.

– Сколько можно отступать?! Неужели даже здесь, в наших родных горах, где знаком каждый куст, каждая тропа, мы не можем остановить эту авлийскую сволочь? Этих рыцарей-разбойников?

Понурые орочьи генералы не смели поднять глаза. Синкат ничего не стал говорить. Он скрылся за портьерой и прошел между охранниками в свой шатер. Там достал перстень и устройство связи, которое, казалось, ещё не остыло от канала Кип-де-Зула, и стал пытаться настроить канал на связь с Колдсоулом. В астрале серьезно чувствовался белый ветер. Если нас окружат, то на одну передачу все силы уйдут, думал Синкат.

Между тем канал все не открывался, и лишь спустя пару часов бесплодных попыток, когда его рука уже болела и ныла от каменного кольца, экран из стааха прояснился, и он увидел лича из информационного центра. У них у всех одинаковые лица, но чародей узнал его. Как-никак, десять лет, проведенных в Колдсоуле, не прошли даром. Он узнал и эту комнату и вещи за спиной лича. Ничего не изменилось.

– Позови старшего по связи, – приказал чародей. Лич ответил, что Шакти-миноец занят.

– Позови срочно! Скажи, у меня дело высшей важности, – Синкат знал, что Моандор мог легко перехватить в астрале любой канал связи, как входящей, так и исходящей. Вклинится, прослушать и даже вступить в полемику с говорившими.

Лич куда-то исчез, экран поблек, пошел полосами и волнами, серыми искрящимися молниями. Наконец изображение снова восстановилось, и Синкат узнал минойца Шакти с бычьей головой. Он чем-то напоминал отца. Синкат, будучи сыном минойца, со всеми человеческими чертами никогда не испытывал того отвращения к этим существам, какое было свойственно большинству людей в Эрафии, Таталии и Лордароне.

– Что случилось, старый друг? – спросил он.

Синкат уже продумал этот разговор. Он объяснил, что ситуация в армии Кревланда близка к катастрофе. В его отсутствие здесь все перегрызутся. Краг Хак с трудом контролирует треть войска. Ещё треть контролирует Брудерлинген, он отступил к своей твердыне Дрегонспиру и оттуда будет помогать какими-то вылазками, придет на помощь, только если увидит победу. Тазар и его люди ещё с третью войска готовы покинуть короля в любой момент.

– Я уже несколько дней веду здесь примирительные переговоры, – преувеличил Синкат, – но информация, что мне передали, особо важна для учителя.

– Моандор сейчас не в Колдсоуле. Истинные собираются на совет в Агону. Очень скоро сюда прибудет Дракис, он теперь исполняет все обязанности в отсутствие владыки.

– Вон как взлетел. Голова не кружится? – смешливо заметил Синкат. Вообще в Колдсоуле шутить было не принято, тем более об истинных и их учениках.

Шакти осклабился бычьей челюстью и высоким голосом заметил:

– Могу отправить тебе лича, но это не так-то просто.

– Это не терпит отлагательств. Ты должен взять Дракона-духа, это безопаснее всего, и немедленно прибыть сюда!

– Но кто останется вместо меня?

– Подумай лучше, что будет, если меня завтра убьют! Эльфы со дня на день перебьют всю эту орочью свору! Думаю так, как прежде в Эрафии, нам не повезет. Я могу погибнуть, а этот кристалл попадет в Арагон. Представь, что сделает учитель, если узнает, что из-за нашей нерасторопности мы выдали Белому кругу его самого верного агента??! – тут Синкат кратко пересказал встречу с Тойранадом.

– Он нас убьет, – коротко резюмировал миноец.

– В лучшем случае. Я хочу жить, но и провалить задание в Кревланде тоже не хочу! Я уверен, тут ещё не все потеряно. Нужно держаться до полной победы или полного поражения. Что скажешь?!

– Я сейчас закончу дела и вылетаю. Твой сигнал хорошо тебя обнаружил, более-менее четко. Сколько вы пробудете в лагере?

– День, может два, не больше.

– Если лететь в обход эльфов через горы, это двенадцать часов. Ты продержишься?

– Конечно, я дам сигнал, если эти территории уже будут заняты Улафием.

– Что же, эта экспедиция прекрасно разбавит скучное сидение в этой башне.

– Зря так говоришь, вот я хотел променять ваш покой на риск, и теперь наелся им вволю! Значит, завтра жду тебя здесь в середине дня!

– Если я задержусь, то дам тебе знать!

– Благодарю, Шакти!

– Слава Хаиду!

– Слава Хаиду! – вскинул руку Синкат.

Придется держаться ещё один день. Целые сутки! Насвистывая какую-то орочью песню, Синкат вышел из шатра и вновь двинулся в сторону лагеря людей. Когда же он прибудет, этот Тазар?! Любой ценой надо было уговорить его. Ведь он полководец, а полководцев манит победа. Вот только обещание победы уже не пройдет. Ему не верят, значит, надо говорить правду. Люди очень высоко ценят искренность. Синкат шел и думал, какую именно правду хотел бы от него услышать этот старый и опытный воин.

Он подъехал к охране из клана Тазара и не слезал с коня даже тогда, когда его попросили об этом.

– Да, Тазар только что прибыл, но у него совет с руководителями Кревландского сопротивления.

– Сообщите генералу, что у меня приказ короля – немедленно переговорить с ним!

– У него совет, – выставили вперед пики, чуть не ранив лошадь мага, охранники шатра. И все же офицер стражи побежал внутрь и исчез там на пару минут. Синкат насквозь видел шатер, там было восемь человек. Троих из них он не знал, вероятно, это были вожди новых отрядов. Как говорили в орочьей половине лагеря, к Тазару прибыло до десяти тысяч отлично вооруженных воинов. В шатре ожесточенно спорили, затем семеро гостей вышли, а задний полог был откинут стражей, указывая на то, что его ждут. Только тут Синкат спешился и подтянул сползший на бедра пояс с саблей. Это оружие ему подарил Аджит, по его словам, сталь была закалена гладиусом белого мага несколько сотен лет назад.

– Так и не бросил прислуживать зеленокожим? – бросил ему вслед стражник, державший полог.

– Я служу нойонам, – ответил Синкат и выдохнул, вложив в свое дыхание ауру ужаса. Стражник отшатнулся, будто сама смерть посмотрела ему в глаза. Волосы встали дыбом, он выронил щит, на который опирался, и с криком бросился в глубину лагеря. Щит громко хрястнул о землю, обдав сапоги чародея коричневой пудрой грязи. Второй страж чуть не испачкал свой доспех изнутри, когда Синкат просто подмигнул ему.

Маг вошел внутрь.

– Рад видеть вас, Тазар, вы не раз доказывали свою доблесть в сражениях и мудрость в решении дел внешних и внутренних, с войной не связанных. Вы всегда хотели благополучия для всего Кревланда, а не для кучки правителей, за что вас так любит народ. Почему и идет за вами. Поэтому я здесь!

Все время этого вежливого приветствия генерал сидел на аскетичном стуле, совсем не похожем на позолоченный трон драконьей кости. Пальцы, эти узловатые пальцы с седыми волосками перебирали отверстия на половинке лезвия огромного топора. Кольца в отверстиях немного побрякивали. Взгляд его больших голубых глаз бегал по ногам и одежде гостя. Как они похожи с Крагом Хаком внешне и как различны внутренне. Краг Хак знал, что поход закончится провалом, знал для себя. Я обманывал не его, а как раз таких, как Тазар. Генерал сам тогда говорил, что идет не грабить, а освобождать большие равнины от рыцарей и церкви Велеса. Осада Кастелатуса до сих пор стояла перед глазами Тазара, и Синкат это чувствовал.

– Как ты думаешь, за что я боролся там, в Эрафии?

– Вы всегда поступали мудро, – уклонился от ответа Синкат.

– Едва ли, если бы поступал мудро, мы бы не оказались в этой заднице…

– Огромная вина лежит лично на мне. Я неверно вас информировал. Подвел всех здесь, но только потому, что сам являюсь инструментом в чужих руках.

– О, какое самобичевание, если ты хочешь меня разжалобить, то напрасно.

– Я просто констатирую факт! – Синкат, наконец, перестал стоять на пороге и прошел в центр шатра, сел на топчан, где только что сидел один из подчиненных Тазара.

– Я пришел к вам не открывать душу и не посыпать голову пеплом!

– А зачем? – ухмыльнулся Тазар. Ему было смешно смотреть на показную нерешительность могущественного чародея.

– Я хочу предложить вам не рвать отношения с Крагом Хаком. Несмотря на то что я полностью вас понимаю и не спорю с тем, что вы имеете на полное право возмутиться!

– Ты не ответил на мой вопрос, – жестко осадил его генерал, – что, по-твоему, я делал в Эрафии, за что рисковал жизнью?

– Вы рассчитывали или на удачу, или на неудачу. Вы опытный командир, и могли извлечь выгоду из обоих исходов.

– Именно. Я сразу подумал, что ты не сдержишь слова, Синкат.

– Честно говоря, в самом начале, два года назад, я был уверен, что поход станет частью нашего общего наступления. Лишь совсем недавно я понял, как заблуждался.

– Я тоже не так давно это понял, но вы! – Голубые глаза блеснули. – Ты и твои покровители нойоны погубили множество людей и орков просто так, ради мелкой затеи!

– Не мелкой. Это часть большого плана, который не доступен мне в своей целостности.

– Говори проще. Ты предал нас только для того, чтобы создать иллюзию атаки. Чтобы люди, эльфы и белые маги, прах их побери, начали, наконец, шевелиться! Это все, что вам было нужно. И я это знал, в отличие от орка…

Синкат прекрасно понял, о ком он говорит.

– Возможно, он тоже догадывался, – рассуждал генерал, – но все равно как-то мистически верил в твои слова. Так что извиняйся не передо мной, а перед ними!

– Я знал, на что иду. Знал свои сильные и слабые стороны. Знал, что проиграем, знал, что надо сохранить костяк армии. Так что видишь, я предавал своих людей бесполезной гибели, так же как и ты. И моим воинам также не за что меня благодарить. Как ты сказал в самом начале…

– Раз вы сами признаете, что положение не из лучших, может, вы все же выслушаете мое предложение?

– Выслушай сперва ты. Я не верю ни в какие твои обещания. Ты же сам признал, тобой манипулируют, ты можешь солгать мне не по своему злому умыслу, а согласно чьему-то плану…

– А я думаю, – чародей нагло улыбнулся в лицо суровому генералу, – вы согласитесь. Вы человек умный и дальновидный. От выгодной сделки вам сложно будет отказаться. Я прошу вас на месяц примириться с Крагом Хаком. Сейчас как раз белое полнолуние, будет легко считать дни. Нужно просто прийти к нему на совет, наконец, ответив на приглашение. Нужно сейчас, этим вечером прийти к нему в шатер и первому протянуть руку дружбы.

– А почему ты считаешь, что мне это выгодно? – Тазар улыбнулся. – У меня сейчас в два с половиной раза больше людей, чем у орка, а опытных бойцов вообще десять к одному. Он всех своих в Карстольде уложил. И почему я должен мириться со слабейшим?

– Потому что ваш раскол это война, а война между вами это конец Кревланда! Вернутся эльфы, вернется поганец Тойранад, – скривил губы Синкат, поминая имя своего недавнего собеседника, – они посадят обратно на престол Гирда, а вас обоих заберут в Арагон для промывки мозгов. И вас, и Крага Хака! Поверьте, я знаю больше об их так называемой жалости. Это неизбежно при вашем конфликте, как, впрочем, без него так же. Вас уже ничто не спасет, кроме вмешательства моих хозяев. После нападения на Эрафию в глазах белых вы оба преступники, они не будут искать с вами мира!

– Я так не считаю, – сухо ответил Тазар, – что ещё?

– Даже если вы и сможете с ними примириться и путем огромного унижения вымолите себе жизнь, это будет жизнь раба! Вы никогда уже не станете свободны в своих решениях.

– А с нойонами мы получим свободу? Свободу идти на кладбище, чтобы потом воскреснуть?

– Я не навязываю вам выбор. Факт в том, что в конфликте с орками вам уготована погибель, если не от их ятаганов, то от эльфийских стрел, от Светлого круга! В то же время долго двоевластие терпеть нельзя, я понимаю, что и дисциплина и тактика армии очень сильно зависят от доверия к командиру…

– У меня с этим все в порядке!

– Но у вас лишь половина армии, и силы орков также будут прибывать. Не забывайте о Брудерлингене! Я прошу у вас месяц, чтобы быть вместе, если до этого мои союзники, – это слово ласкало ухо Синката куда больше, чем «хозяева», – мои союзники не отвлекут эльфов и людей, то вы можете смело назвать себя королем Кревланда, и вы им станете, причем без войны.

– Как же я стану королем без войны? Я не могу повредить Крагу Хаку так, чтобы орки не ополчились на меня. Едва ли он сам уступит мне трон.

Синкат встал и подошел к нему совсем близко. Ни один мускул, ни веко не дрогнуло на лице варвара. Он не боялся, и это главное, что нравилось в нем Синкату. Ему казалось, будь здесь не он, а сам его учитель, и то Тазар не поклонился бы ему, разве что от боли.

Из-за доспехов, рассеивающих магию, чародей не мог говорить без слов, и потому они замерли, глядя друг другу в глаза, на расстоянии ладони.

– Я освобожу трон для вас. Крага Хака не станет. Орки не смогут избрать вождя, равного Крагу Хаку. Брудерлинген ещё не так силен, чтобы подмять под себя остальных. Лордаронской угрозы тоже нет. Я узнал, что Тамил-Азот не сегодня-завтра будет без боя сдан наступающим войскам белых. На трон не будет других претендентов. Боосс станет вашим, и никто из людей не падет в братоубийственной схватке, когда самое время сплотиться перед лицом сильнейшего врага.

– И ты не боишься, что я сообщу Крагу о твоем предложении?

– Я боюсь только провалить задание. К угрозам в мой адрес отношусь как к глуповатой шутке, – отрезал Синкат. – У вас ещё есть месяц, решайтесь! За это время исчезнут либо внутренние враги, либо внешние. Постарайтесь за это время не поджечь ваш собственный дом!

– Что будет, если я откажусь?

– Я пойду к Крагу Хаку и скажу, что договориться не удалось, – чародей ухмыльнулся и поправил длинные седеющие волосы. Он был истинным учеником Моандора. Его детищем предстал молодой сумеречный маг в тот момент. Тазар понял без единого слова, что Краг Хак не давал никаких приказов, чародей пришел сам и обещал через месяц сделать с королем орков то, что может сейчас сделать с ним. Тазар отлично понимал, никакие доспехи не спасут, если Синкат решится сейчас его убить. Для поддержания власти в Кревланде ему был нужен союзник, нужен был опытный жестокий колдун. Генерал встал и отложил топор в угол шатра.

– Если через месяц ничего не изменится и Краг Хак все ещё будет королем, ты знаешь, что я сделаю?

– Знаю, и не буду избегать этого.

– Хорошо, – старый воин улыбнулся через силу, – я сейчас пойду с тобой к орку и принимаю твои условия, – он протянул Синкату руку, и тот крепко пожал её.

Все соратники Тазара, которым пришлось покинуть шатер генерала, грелись у костра, о чем-то споря между собой и с охранниками.

– Принесите поросенка, надо чем-то заесть эту огненную воду! – крикнул кто-то, и тут из центрального входа появился их вождь в сопровождении Синката.

Все сразу затихли, они знали, что генерал как мог старался сохранить в своих отрядах «сухой закон». Его слова «Дайте коня, я еду в ставку короля» – поразили всех больше, чем ожидавшаяся гневная отповедь о содержимом их бурдюков.

– А совет? Наши планы?

– Всё откладывается! Готовьтесь к бою, а не пьянствуйте, – бросил генерал, – завтра мы пощипаем перья этим грифоносцам. Зажравшиеся эрафийские рыцари получат хороший урок нашего мужества!

– Действительно, – заметил Синкат на обратной дороге в орочий лагерь, – войска эльфов и людей сильно растянулись из-за погони. Авангарды устали, а наши силы, наоборот, прибывают. Вы планируете контратаку?

– Пока я планирую помириться с королем орков, – не глядя на чародея, ответил Тазар.

Синкат первым вошел в шатер Крага Хака, тот что-то выговаривал одному из старших подчиненных уруков, не из числа вождей.

– До чего вы довели? Я просил, чтобы с неё не спускали глаз. Она ушла от вас в Лордароне, ушла тут в Кревланде, где она теперь? Скажи, идиот, где в Эрафии, в Таталии?!

– А вот и ты! – размашисто обратился к советнику старый орк. – Представляешь, та девка, о которой я говорил, беглая акробатка Шива… Дрянь! Я ей денег дал, людей вернул верных, и она, взяв Гирда в плен, сбежала. Хочет вернуть его под крыло эльфийских хозяев за крупный выкуп. Паршивая сука! Тойранаду тоже удалось где-то скрыться!

Орк был в гневе, с него лил пот, небольшая седоватая борода слиплась. Он то и дело тер глаза толстыми, усаженными перстнями пальцами.

– Без сомнения, она заслуживает наказания за измену, лорд, но позвольте нам остаться наедине с вами. Со мной важный и редкий для этого места гость.

Краг Хак сделал пасс рукой, и орк исчез вместе со своим свитком донесений. Задний полог шатра откинулся, и вошел Тазар. Краг Хак замер. Он подумал, а если они сейчас его вдвоем? – Нет, невозможно, король отбросил эту мысль. Синкат верен. Они плывут на одном плоту. В шатре на какое-то время возникла пауза. Она затянулась. Лицо короля приняло сперва глуповатый, а потом прежний, надменный вид. Но Тазар был умен, и даже умнее, чем думал о нем маг сумрака. Он сделал несколько шагов и, пав на одно колено, коснулся губами зеленой руки с белыми волосками и дряхлой кожей.

– Я прибыл к вам, ваше величество, у нас один враг и один бой!

Краг Хак открывал и закрывал глаза, а видение все не пропадало. Да, Синкат все же гений дипломатии, гений, подумал он. Надо его как-нибудь наградить, хотя чего он может ещё желать…

Магу сумрака оставалось лишь улыбнуться.

Спустя сутки они нанесли эльфам первое существенное поражение, уничтожив в узком горном ущелье авангард армии Улафия и отогнав драконов, отправленных эльфами на подмогу. Вечером того дня предвестником новых побед, как говорили простые воины, прямо в их лагерь опустился Дракон-дух, летевший с юго-востока, в обход оккупированных авлийцами территорий. Шакти, глава информационного центра в Колдсоуле, как и обещал, нашел время для старого друга. Синкат передал ему информ-кристалл от Тойранада и рассказал о всех странностях этой встречи. Высказал предположение – не может ли кристалл быть скрытой бомбой?

– Вся опасность сейчас в Агону, на совете, – ответил миноец. Синкат понимающе качнул головой. О коварстве интриг между истинными он знал не понаслышке. Пришлось рассказать и о признании Кип-де-Зула и его позорном бегстве.

– Лордарон полностью потерян. Хотя это дела Нагаша, учитель должен всё знать!

Друзья долго сидели и спорили о положении дел в нойоне и в мире. Как ни пытался Синкат с одной, с другой стороны завести речь о катастрофе их родного острова и загадочной гибели посла Даса, но Шакти все время ловко сменял тему. Он не готов, даже если и понимает, боится думать об этом. А ведь в Агону и Колдсоуле десять тысяч выходцев с Зейлота на самых важных постах. Если бы все они перестали бояться… Однако мечты оставались мечтами. Наконец, сияя серебром костей и магией ужаса во тьме ночи, Дракон унес гостя обратно, в земли далекого юга.

В самом конце их разговора Шакти проболтался об одном деле. Через месяц он должен был прибыть сюда на границу с Лордароном и забрать одного верного человека.

– Важное лицо?

– Да нет, мелкая сошка, про важного я бы тебе не сказал, – смеялся миноец. – Какой-то бывший паж короля. Не зомби с вживленным Индризи, а новый, совершенно новый продукт Терминаса.

– Тамикзалла людей не портит, – отшутился Синкат, – так кто же?

– Не то Тортон, не то Торнтон. Должен привезти свою сестру из Энрофа, я их тут забираю. Его потом на задание, её – в темницу. Уверен, Дракис в пять минут разговорит её.

Шакти не мог видеть, как похолодел и сжался изнутри его друг. Синкат понял, что её имя достигло ушей учителя. Уже отдан страшный приказ – все из-за того, что он не пленил Гримли. Нойоны уже знают всех, кто дорог этому молодому колдуну и набирают коллекцию заложников.

После отъезда Шакти Синкат почти сутки не показывался на людях, хотя и Краг Хак, и Тазар несколько раз звали его отметить первую победу над эльфами. В конце концов, он решил не торопиться с решениями и посоветоваться с единственным человеком, кому он мог довериться, с Аджитом Мудрым.