Новый состав

Ну, вот, а я уже было надеялась, что у них свадьба все же намечается. Ан нет, кровать решил ей соорудить. Сколотить. Сварганить.

— Скучно в тереме без оболтусов, — со вздохом, произнесла мать Острослова. — Будто на три года назад вернулась.

— А что было три года назад?

— Никто в тереме, кроме Тимофея, не жил, — охотно стала рассказывать Залесная. — После того, как Алена всех богатырей переженила, дом опустел. Только два года назад Гвидон издал указ, чтобы лучшие сыновья Краснограда прошли специальный отбор. Тогда и на заслуги смотрели, и на силушку богатырскую. Места были ограничены. И когда все завершилось, в терем вновь вернулась жизнь.

— А я тут что, задохликом ходил? — насупился рыжик.

— Да я не о том, Тимка.

— Не о том она, — пробурчал прохвост. — Александра, я не понял, где моя валерьянка? Мне горе на дне мисочки утопить надо.

— Не так уж и сильно ты страдал по этой крысе, — я фыркнула. Мне тут только пьяных котов и не хватает.

— Не будь жадиной, — заканючил кошак.

Пускай сколько угодно выпрашивает. Все равно не дам.

На меня посмотрели с укором. Зеленые глазищи стали просто огромными, усы задрожали и стало казаться, что еще немного и кот заплачет. Ага, как бы не так.

Отвернувшись от него, сделала вид, что внимательно изучаю расшитую белоснежную скатерть. Надо же, раньше я и подумать не могла, что попаду в сказку, познакомлюсь с котом ученым, увижу тех самых богатырей, буду разговаривать с самим Черномором.

— Интересно, а Морозко тоже существует? — спросила у Залесной, спустя долгие пару минут.

— Морозко? — Берислава в задумчивости посмотрела на Тимофея. — Давно его не видно было. Да и зимы в последнее время уже не те. Но если бы с ним что случилось, Тим бы сказал. Он чаще на материке бывает.

— На материке? — удивленно переспросила.

— Ага, — мурлыкнул котик. — Там царства расположены. Тритретье, Тричетвертое, Трипятое, Тришестое…

— Дальше можешь не продолжать, — перебила я его. — Так Морозко действительно существует?

— А с чего бы ему не существовать? — Тимошка непонимающе уставился на меня. — В простонародье его Декабрем кличут. Он зимой заведует.

— Чудеса… — прошептала, до конца еще не веря в услышанное.

Так за разговорами я и смогла немного отвлечься. И мне удалось узнать, что помимо вполне живого Декабря, в этом мире еще и все остальные одиннадцать месяцев очень даже реальные люди. Или колдуны, если быть точной.

Остаток дня прошел спокойно. Мы все так же сидели в столовой и болтали. Старались отвлечься и не думать о том, как там богатыри, все ли с ними в порядке… Я молчала, как партизан, хотя пару раз чуть было не проболталась. Кот вовремя впивался своими острыми коготками мне в ногу. Как чувствовал. Благодарить его не стала, чтобы не привлекать ненужного внимания.

Легла спать, когда за окном уже была тьма, а на небе сверкали миллиарды звездочек. Луна в этот день была полной, яркой и такой огромной, что казалось, протяни руку и коснешься ее. Где-то далеко раздался пронзительный вой. Некстати вспомнились книги из моего мира, где авторы рассказывают об оборотнях. Интересно, а представители этой расы в Отражающем существуют? Ну не считая Вольги. Про него я уже знала.

— Ну, чего ты крутишься, — заворчал кот, который эту ночь решил провести со мной. Устроился в ногах, свернулся калачиком и пытался заснуть.

— Сон не идет.

— А ты попробуй овечек посчитать. Или вон… Представь прыгающего через забор Острослова. Как думаешь, сколько раз он перелетит через преграду?

Прикрыв глаза, стала живо представлять себе богатыря. Только вот не через забор он у меня прыгал. А сражался с противниками на Шамахане.

Звонкий храп рыжего разнесся по комнате, когда я уже находилась в полудреме.

Застонав, села в кровати и попыталась растолкать Тима. Но он и не думал просыпаться. Только пасть шире открыл и его мощное «хр-р-р-р-р-р» разнеслось, казалось, по всему терему.

— Тимоша, — позвала усатого и погладила по пушистой спинке. — Ну, Тим…

— Хр-р-р-рю-у-у-у, — был мне ответ.

Вот тебе и «хрю».

От расталкивания рыжика меня отвлекло какое-то движение со стороны шкафа, где находились вещи Острослова. Подняв голову, посмотрела на свое лицо, которое отражалось в широком зеркале, что было приделано к правой дверце. По зеркальной поверхности медленно расходились разноцветные круги. Будто машинное масло капнуло на воду.

— Тимофей, — уже громче позвала ученого.

— Буль-буль, карасики… — пробормотал он, и повернулся на другой бок.

— Тим!

— Конфетки-бараночки…

Поняв, что разбудить мне его не удастся, осторожно стала вставать с кровати, безотрывно смотря на свое перепуганную моську, на которой плясали круги. Что происходит? И… почему я иду в сторону шкафа?

Попыталась остановиться, но ноги сами вели меня навстречу с неизвестностью. Попыталась затормозить движение, упершись пятками в пол, но все было бесполезно. Словно это была не я, и не мне принадлежало это тело, облаченное в белоснежную сорочку с кокетливыми кружевами по линии декольте.

Хотела закричать, но рот не открывался. Мычать тоже не получалось. Я как загипнотизированная шла к зеркалу и не могла остановиться. Протянула руку, дотронулась до прохладной поверхности кончиками пальцев, и от моего прикосновения отражение задрожало и пошло волнами. Хотела отдернуть руку, но не смогла. И только когда ладонь полностью скрылась в непонятной ловушке, смогла выкрикнуть:

— Тимофей!

Кот вскочил с кровати и замотал головой. А меня поглотило в себя странное зеркало.

Тимофей не спал. Ему в последнее время часто приходилось притворяться. То спящим, то жестоким, то наглым. Хотя последнее давалось легче всего. Вот и сейчас он, прищурившись, наблюдал за тем, как Александру поглощает в себя с виду обычное зеркало. Он точно знал, куда перенесет ее магия, и был полностью уверен в том, что просчитал все правильно.

Потянувшись на кровати, ученый широко раскрыл пасть и громко зевнул. Ему надоела постоянная беготня за невестами. Тим был уже довольно стар, чтобы заниматься подобным. Однако, не мог смотреть на безобразие, что стало твориться после того, как в терем заселили новых богатырей.

— Это в последний раз, — проговорил рыжик, соскакивая с кровати.

Ему бы, как и любому другому коту пойти бы прогуляться, да посмотреть на здешних кошечек. Но Тима никогда не интересовало подобное. Хоть за столько лет он и обзавелся братьсями-сестрами, о которых даже и не знал. Просто любой представитель кошачьих хотел породниться с рыжиком. А Тимофею было все равно. И кошечки его не интересовали. Пусть он иногда и делал вид, что заинтересован той или иной пушистой прелестницей. Ему всегда удавалось выйти сухим из воды. Чего уж там говорить… Он так и не обзавелся потомством!

Прыгнув на дверную ручку, Тим легко открыл дверь и вышел в коридор. Ему было любопытно, как отреагирует на пропажу Саши Берислава. Беспокоить женщину не хотелось, только вот… разговора с женой Черномора было не избежать. Кот обязательно что-нибудь придумает. Залесная доверяла ему и знала, что вреда он Александре не причинит.

Яркая вспышка света ослепила меня. Я прикрыла глаза руками, чтобы не так сильно резало. Рискнула осмотреться только, когда поняла, что моему зрению больше ничего не угрожает. Обнаружила себя стоящей в просторной комнате. На стенах висели пестрые ковры с каким-то орнаментом, на полу лежала шкура неизвестного мне зверя. Повернула голову в сторону дальнего угла и замерла, увидев того, кто лежал на широкой постели, накрытый легким покрывалом.

— Острослов… — еле выдавила из себя и подбежала к кровати.

Мужчина был бледен, дыхание прерывистое, а под глазами залегли тени. Сразу стало ясно, что ранения, которые он получил во время боя, тяжелые.

Я не ожидала, что он откроет глаза. Но это произошло. Будто почувствовал, что я рядом. Повернул голову, посмотрел на меня затуманенным взором и вновь тяжело вздохнул.

— И снова лишь сон… — хрипло проговорил он, вглядываясь в мое лицо.

— Не сон я, — помотав головой, проговорила.

Думала, что он тут без сил лежит. Наивно ошибалась! Понять не успела, как меня схватили за запястье и дернули на себя.

— Ты что делаешь?! — возмущенно воскликнула, и попыталась сбросить с себя наглую ручищу, которая собственнически притянула меня к широкой груди. Она кстати (то есть грудь) была перебинтована.

— Тш-ш-ш-ш, — произнесли мне в макушку.

— Пусти! — буркнула и змеей завозилась под его тяжелой рукой. — А если наврежу ненароком?

— Ничего со мной не случится, — фыркнул богатырь, прижимая еще теснее к себе. — Дай поспать спокойно.

— Для этого мне надо встать, — старалась говорить невозмутимо, но голос дрогнул.

— Нет, не надо.

Решила не возмущаться. Все равно с ним бесполезно спорить. Да и не хотелось, если честно. Тем более, куда я денусь? В одной сорочке… И откуда у него в таком состоянии силы берутся? Другой бы на его месте лежал и кончины дожидался. А этот… схватил, и не пускает, будто и не ранен вовсе.

Вскоре почувствовала, как его дыхание стало тише, немного ровнее. Значит, заснул.

Сама не заметила, как тоже задремала. Уткнулась носом в мужское плечо, прикрыла глаза и сразу же почувствовала, как тело стало тяжелеть. Было так спокойно от осознания, что все хорошо. Острослову ничего не угрожает и он скоро поправится.

Проспала я недолго. Открыв глаза, извернулась и посмотрела в распахнутое настежь окно. Небо только-только начало светлеть. В который раз попробовала выбраться, сбросив руку богатыря со своей талии, чтобы встать и выглянуть наружу. Ведь не видела же еще красот местных. Увы, Острый спал чутко и, тут же открыв глаза, опять придвинул к себе ближе.

— Словно с плюшевым медвежонком, — заворчала я, признавая свое поражение. Значит, придется ждать до утра.

— Почему с медвежонком? — не понял богатырь.

— Неужели в детстве у тебя не было мягкой игрушки, которую ты каждую ночь прижимал к себе? — опрокинув голову на подушку, пробормотала я.

— Нет, не было.

Залесный хмуро посмотрел на меня, по-прежнему не понимая, о чем я говорю.

Объяснять не стала. Другой мир, другой быт, другие правила.

— Как ты себя чувствуешь? — решилась задать еще один вопрос.

— Жить буду, — последовал ответ. — Спи, давай.

И я послушалась.

Утро началось с громкого стука в дверь и недовольного бормотания. После чего с той стороны комнаты, видимо, устали ждать ответа и, распахнув дверь, вошли. Я сонно повернула голову в сторону новоприбывших, пока плохо соображая, где нахожусь и что, собственно, происходит.

— Опа-па, — протянул, кажется, Дрогослав, рыжий, довольно симпатичный, богатырь. — Острослов, я что-то не понял, как и когда ты ее сюда приволочь успел? Неужели ночью на Буян и обратно летал?

— На чем бы он улетел, — подал голос стоящий рядом с рыжим Вольга. — Крылья здесь только у меня.

— А Острый по ходу, того… — начал было Желан, но оборотень ткнул его локтем в бок, заставляя замолчать.

— Зачем пришли? — недовольно спросил сын воеводы, буравя своих товарищей недовольным взглядом. — Вести какие принесли или еще чего?

— Да какие там вести, — махнул рукой Желан. — Черномор постепенно в себя приходит. Вот-вот правление у Кощея примет. А там видно будет.

— Необходимо написать Гвидону, — Острый потер ладонью лицо, сбрасывая с себя остатки сна.

— Уже, — успокоил его Дрогослав.

— Вставать собираешься? — полюбопытствовал Вольга. — Я, конечно, все понимаю, но раны не повод отлеживаться.

— Как вы так быстро можете восстанавливать силы? — удивленно спросила.

Острослов, заметив, что я в который раз пытаюсь соскочить с кровати, лишь хмыкнул и, укутав меня покрывалом чуть ли не по самую макушку, взглядом дал понять, чтобы лежала и не рыпалась.

— Мы же богатыри, — стал пояснять Желан. — На нас все как на собаках заживает. Только шрамы и остаются, как напоминание о боевых заслугах. Да и девушкам нравится, — сказав это, он игриво мне подмигнул. — Смотри, какую отметину на моем теле оставил меч шамаха…

— Прекрати, — Вольга перехватил руку товарища, которой тот приподнимал край рубахи, чтобы похвастаться недавно полученным ранением. — Не пугай девушку. Ты лучше вот что нам скажи, — обратился уже ко мне оборотень, — как здесь очутиться смогла?

— Сама толком не поняла, — проговорила. — Острый, пусти.

— Еще чего, — отрезал мужчина. — Чтобы эти вон на тебя в ночной сорочке смотрели да взглядами пожирали?

— Надо попросить княгиню, чтобы она Александре какую-нибудь одежду нашла, — в задумчивости пробасил Дрогослав.

Мне было неловко. Щеки горели от смущения, а взгляд смотрел куда угодно, только не в глаза богатырей. Представляю, что они подумали, увидев меня спящей в постели их товарища. Причем в одной сорочке. Будь я хотя бы в сарафане, можно было бы еще как-то выкрутиться. А так… И Острый… Нет чтобы отпустить, однако продолжает держать, будто боится, что сбегу. Да было бы куда! А вообще, мне домой надо. Там мама одна. Вдруг с ней что-нибудь случится, пока меня нет? Хоть кот и говорил, что когда я вернусь обратно, попаду в тот же промежуток времени, сие было лишь маленьким утешением.

— Ну, вы тут лежите, — как-то слишком уже безразлично проговорил Вольга. — А мы пойдем, княгиню Ульяну найдем.

— А я, пожалуй, останусь, — Желан сложил руки на груди и не сдвинулся с места. — Вдруг Острослов захочет ее чести лишить?

Думала, краснеть уже просто некуда. Ан нет, чувствую, жар с щек плавно перетек на шею и пополз дальше.

— В таком состоянии он ее не тронет, — не слишком убедительно сказал Дрогослав.

Мне стало еще более некомфортно.

— Да не трону я ее, — отмахнулся от товарищей сын воеводы. — Идите.

Я проводила выходящих из комнаты богатырей печальным взглядом. Лучше бы хоть кого-нибудь оставили мою честь сторожить. Нет, в себе я не сомневалась. Сомнения были в отношении Острого. Не похож он на мужчину, что готов свою суженую годами ждать и верность хранить. Вон, взгляд какой лукавый. Будто задумал уже что-то.

— Успокойся, — правильно истолковал мое хмурое выражение лица Залесный и выпустил из объятий. — Что я, насильник что ли какой?

— А кто тебя знает, — пробормотала, отодвигаясь подальше.

Попыталась выбраться из плена покрывала, но запуталась окончательно. Крутилась, пыхтела, елозила. Пару раз даже чуть с кровати не упала. Спасибо молодцу, поддержал, чтобы я на пол не свалилась.

— Лежи смирно, егоза, — хохотнул богатырь, заводя руки за голову и уставившись в потолок. — А лучше все же расскажи мне, как здесь очутиться смогла?

Не видела смысла врать или увиливать. Поэтому, повернув голову так, чтобы лучше видеть лицо мужчины, приступила к своему короткому рассказу. Начиная с того, как мне не давал спать храп одного наглого кота.

Острый слушал внимательно. Это было видно по хмурому взору, сошедшимся на переносице бровям и плотно сжатым губам. К концу своего повествования тоже посмотрела на потолок, не понимая, что он там такого углядел. И ничего не обнаружив, недовольно засопела. Хоть бы раз взглянул на меня, что ли.

— Через зеркало, говоришь, попала, — в конце концов заговорил Острослов. — И как тебе? Понравился переход?

— Не очень, — удивление в голосе скрыть не удалось. Странный вопрос. Тем более, если учесть, что это был второй подобный перенос. Хотя, в первый раз все было не так страшно. Наверное, потому, что испугаться не успела.

— А какие ощущения при этом были?

Передернув плечами, задумалась. Какие, какие… Я даже описать не могла, что чувствовала. Просто было некомфортно. И свет сильно глаза резал, пока я их рукой не прикрыла.

— Неприятные, — решила не вдаваться в подробности на этот счет.

Спустя примерно пять минут, дверь комнаты снова распахнулась. На сей раз на пороге стояла стройная темноволосая молодая женщина в обтягивающих брюках, удобных ботинках на плоской подошве и просторной рубахе синего цвета.

— Ну, ты богатырь даешь, — укоризненно покачав головой, проговорила Яга. — Кто ж до замужества с девицей спит?

— Все спят, только не признаются, — огрызнулся Залесный.

— Распутывай ее давай и отпускай, — стала раздавать указания княгиня. — Засмущал девицу, вон, лежит красная, как помидор.

Спасибо тебе, Ульяна, удружила. И не скажешь, что вообще-то она из нашего мира. Стоит, прижимает к груди какую-то пеструю одежду и смотрит так лукаво, как будто и не против нас наедине оставить, да приличия не позволяют.

Не проронив больше ни слова, Острый стал высвобождать меня из плена покрывала. И делал это так ловко, будто всю жизнь только этим и занимался. В смысле, закутыванием девушек.

— Отвернись и не подглядывай, — проговорила жена Кощея, и погрозила ухмыляющемуся мужчине кулаком. — А то Бериславе расскажу, чего ты тут вытворяешь.

Острослов повернулся на левый бок и сделал вид, что внимательно изучает ковер, что как раз висел с той стороны. Я же, быстро соскочив с кровати, подошла к Яге и стала ждать, когда она передаст мне одежду.

— Сначала умыться бы не помешало, — пробормотала она, скользя по мне задумчивым взглядом. — Купальня прямо за стеной. Я прослежу, чтобы в коридоре никого не было, а ты быстро заходи в дверь, что с правой стороны. Все поняла?

— Поняла, — кивнув, ответила.

И как только я это произнесла, мне в руки пихнули пестрый сверток и, схватив за запястье свободной руки, потянули в сторону выхода.

Вскоре я уже топталась в, собственно, купальне и не знала, с чего начать. Ульяна помогла мне развесить вещи на своеобразной вешалке и удалилась, оставив меня абсолютно одну. Здесь почти ничего не было. Только довольно приличных размеров углубление в полу, выложенное красивыми голубоватыми камешками, перекладина на противоположной стороне, зеркало, да подобие унитаза (этакий деревянный трон с резной спинкой).

Сняв сорочку, сделала первый неуверенный шажок в сторону купальни. Вода оказалась теплой. Не особо горячая, но и не холодная. Самое то, чтобы по-быстрому ополоснуться и вылезти. Если бы температура была выше, я могла бы пробыть здесь и дольше.

Шампунь обнаружился у самого края необычного бассейна. Флакончик из красного стекла был единственным сосудом, который я увидела. И на том, как говорится, спасибо. Хоть нормально голову вымою, а то при помощи тазиков в избушке особо не промоешь столь длинную шевелюру.

После того, как тело было вымыто, быстро обтерлась широким полотенцем, что, опять же, висело на перекладине, и стала одеваться. Пара минут, и вот в зеркале отражается взлохмаченная, бледная девица, в темно-красного цвета платье с узором из золотой нити, такого же оттенка лосинах и удобных тапочках. Прямо восточная женщина. Осталось только паранджу нацепить и все.

— Ты готова? — послышался из-за двери голос Ульяны.

— Да! — выкрикнула и направилась на выход.

Вскоре мы уже шли по широкому коридору, стены которого были расписаны странными разноцветными закорючками и какими-то символами. На полу лежал бордовый ковер. Все в этом месте прямо «кричало» о роскоши. И мне это не нравилось.

— Я тоже не в восторге от этого места, — произнесла княгиня, будто прочитав мои мысли. — Надеюсь, Черномор разберется и уберет излишний шик.

— Как он? — с волнением в голосе спросила. Знала, конечно, что с воеводой все будет хорошо — богатыри четко дали об этом понять. Но все же…

— Еще день-два и будет в норме, — улыбнулась мне Ульяна. — Мой супруг не позволит ему раньше времени уйти за грань.

Слава богу… Ведь ему еще отцом во второй раз становиться. И вот интересно, как мужчина отреагирует на весть о том, что его жена ждет ребенка? А Острослов? Кто знает, вдруг начнет ревновать. С одной стороны, подобные мысли глупы, а с другой… Всякое бывает. И характеры у людей разные.

— Сейчас мы сходим в обеденный зал и поедим, а потом отправимся гулять по окрестностям дворца. Как ты на это смотришь? — в мои мысли наглым образом врезался голос княгини.

— А здесь точно не понадобится наша помощь?

— Нет, — покачала головой Бессмертная. — Богатыри быстро поправляются. Здешние мази и зелья работают на «ура». Я уже взяла парочку рецептиков, чтобы опробовать их, когда вернусь в Дьявольскую пустошь.

— Тогда можно и погулять, — пожав плечами, сказала я.

Столовая была расположена на первом этаже. И почти ничем не отличалась от коридоров. Все такое же вычурное, богатое и… через чур. Слишком много позолоты. Настолько, что начинало рябить в глазах.

— Присаживайся, — улыбнувшись, Ульяна указала рукой на ряд обитых бархатом стульев. — Я распоряжусь по поводу обеда.

— Спасибо, — искренне поблагодарила княгиню и опустилась на ближайший стул. Передо мной тут же, словно из ниоткуда, появилась серебристая тарелка. Затем материализовались и столовые приборы с кубком.

Я недолго находилась в обеденном зале одна. Через пару минут в него ломанулись растрепанные, местами помятые богатыри. Здесь был и сладкоголосый Агний, и хмурый рыжеволосый Демид, которого (слышала пару раз) товарищи называли Поганым. Так же углядела и Ивана с Данияром.

— Сашенька! — воскликнул Властислав, распахивая объятия, и продвигаясь в мою сторону. — Какая встреча! Вот так не думали, не гадали…

— Молчи уж, — на плечо богатыря легла тяжелая ладонь Идана (вроде так звали этого высоченного и широкоплечего брюнета). — Вот кто-кто, а ты одним из первых узнал, что девица каким-то чудным образом во дворце шамаханки оказалась.

Мужчины расселись по свободным местам и все как один посмотрели на меня.

— Что такое? — спросила, нервно проведя ладонью по еще влажным распущенным волосам. — Почему вы так на меня смотрите?

— А ты, правда, из зеркала выпала? — подал голос Еремей.

— Ну… — я потупила взгляд. Вот ведь… Острослов уже успел все разболтать. — Не выпала…

— Ты это, — пробасил Идан, — на Острого не думай. Молчал он, как рыба.

— Откуда тогда вам известно…

— Демид разведал, — махнул рукой словоохотливый богатырь. — Он у нас лучший информатор.

— Ага, — хмыкнул Властислав, — это он наши уши во всех ближайших стенах.

Все ясно. Теперь фраза: «Даже у стен есть уши», будет ассоциироваться у меня конкретно с этим хмурым товарищем.

Спустя еще минут пять в столовую, плавной походкой вошли шесть разодетых в разноцветные наряды девушек. Они несли на своих головах здоровые подносы с едой и, казалось, вообще не замечают их тяжести.

Сразу отметила, каким заинтересованным взглядом посмотрел на одну из служанок Демид. Так-так-так… Что там Тимофей говорил? Починить избушку, женить по возможности хотя бы часть богатырей… Таки думаю, в случае с этим воином проблем возникнуть не должно.

— Здесь, что ли, остаться… — протянул сидящий напротив меня Захар, чем-то внешне напоминающий Острослова, который, к слову сказать, в зале не присутствовал. Так же я не увидела Микулы, Милавы, Очеслава и Данко. Если память мне не изменяет и богатырей зовут именно так.

— Ну что, гордость земли красноградской, — послышался от дверей голос Ульяны. — По взорам вашим сытым вижу, что не желудкам еда была нужна. Вы так и не притронулись к пище.

— Э-э-эм… — протянул Властислав. — Да мы не голодные были.

— Да, — поддержал друга Данияр. — Уже сытые пришли.

— И зачем тогда явились? — хитро посмотрела на мужчин Яга.

— Так по Сашеньке-душеньке соскучились, — нашелся с ответом Агний. — Красе нашей ненаглядной.

Кусок сдобной лепешки встал поперек горла, и я закашлялась. Ну, богатыри…

— По спинке похлопать? — голос обволакивал, обещал незабываемое наслаждение…

Я показала Агнию кукиш и с небывалым аппетитом вгрызлась в лепешку. Без боя не дамся. Ишь, что удумал. Сладкоголосьем своим мне мозги пудрить.

— Какая ты жестокая, — обладатель необычного дара покачал головой. — А я уже думал согнать Властислава со своего места и прересесть поближе.

— Обойдусь, — прожевав большой кусок, произнесла я.

— Оболтусы, — фыркнула Яга, устраиваясь на стул, по левую руку от меня. — Когда поешь, пойдем, осмотрим окрестности. Прогуляешься, развеешься.

— Мне бы с Тимофеем связаться и сообщить ему, что все в порядке и Бериславе можно не переживать.

— Я уже сообщила ему, — Ульяна махнула рукой и потянулась в сторону обжаренных пирожков с мясом. — Супруг помог настроить связь через зеркало. А этот усатый как раз мимо крался. Напугался жутко, когда мое недовольное лицо увидел. Отругала я его, за то, что тебя сюда перенес. Только вот, толку уже не было. Ничего до этого усатого не доходит. Все свою какую-то игру ведет.

С этим я поспорить не могла. Лохматый явно знал больше всех нас и ни с кем не собирался делиться своими мыслями и планами.

Быстро пообедав (для завтрака было уже поздно), направились с Ягой на выход из зала.

— До встречи, душа моя.

— Буду считать минуты до нового свидания.

— Надеюсь увидеть тебя в своей спаль… ай!

Кажется, конкретно этому богатырю кто-то отвесил подзатыльник. И правильно! Совсем стыд потеряли.

— Молчи, Демид.

И еще с десяток подобный восклицаний. И чего им неймется? Вон, сколько красавиц по дворцу ходят, глазки строят. Сразу видно, здешним красоткам богатыри красноградские по душе пришлись. Да и при взгляде на прелестниц, мужчины явно интерес проявляли. Тогда что им мешает? Ладно, Властислав, Агний и еще пара воинов не особо их своими взорами пожирали. А вот остальные…

Выйдя из обеденного зала, мы прошли по коридору до самого конца, затем повернули вправо и оказались прямо напротив высокой двустворчатой двери. Пол в этом месте был выложен разноцветной мозаикой, стены (ожидаемо) обвешаны такими же пестрыми коврами. Только окна, слава богу, были вполне обычными.

Глава 9

В которой карты решают все

Выйдя на улицу, еле смогла сдержать удивленный возглас. Мне тут же стало казаться, что я попала в какую-то невероятную сказку. И пусть территория возле дворца была не особо ухоженная, зато там… дальше… Небольшие двухэтажные домики с куполообразными крышами разнообразных цветов, казалось, можно было увидеть и ночью. Почему-то я была уверенна, что когда наступают сумерки, они начинают светиться. Возможно, это плод моей больной фантазии, а возможно и предчувствие… как знать.

— Пойдем, пройдемся, — Ульяна первая шагнула в сторону необычных домов. — Сама еще толком не осмотрела окрестности.

И мы пошли. Я только и успевала закрывать от восхищения рот. Если во дворце все было настолько ярким, что хотелось как можно скорее оттуда сбежать, то выйдя на улицу, такого желания уже не возникало. Извилистые тропинки, аккуратно посаженные деревья с резными листиками, расписные ставни, за которыми скрывались окна. Все это добавляло еще большей сказочности Шамахану.

Где-то два часа мы слонялись по улицам, знакомились с гражданами, выясняли у них последние новости и сплетни. Так что к концу нашей прогулки ноги у меня немного гудели, и снова стал просыпаться дремавший до этого аппетит. Обедала же относительно недавно…

В итоге, когда вновь оказались во дворце, Ульяна первым делом проводила меня в кухню и там я смогла перекусить. Ела быстро, так как надо было еще разузнать, как там раненые богатыри.

— Да не переживай ты, — стала заверять меня княгиня, когда мы уже направлялись по очередному яркому коридору в сторону комнат, где были размещены мужчины. Нам предстояло пройти до самого конца, подняться по лестнице на один этаж и выбрать спальню, где бы я смогла разместиться на ближайшие пару дней. — На то они и самые сильные богатыри Краснограда…

— Александра! — услышала я громкий возглас за спиной.

Обернулась, посмотрела на спешащего в нашу сторону молодца и нахмурилась.

— Властислав? — удивились Яга. — Что случилось?

— Острослов Александру просит привести, совсем ему плохо стало, — на одном дыхание проговорил богатырь. — Еще сказал, чтобы Яга не шла. Может еще хуже стать.

Я в недоумении посмотрела на жену Кощея. С чего это вдруг Острому от ее вида поплохеет?

— Хм… — в задумчивости пробормотала женщина. — Неужели я вызываю у него такой явный приступ аллергии?

— Да, — не задумываясь, ответил молодец.

— Что ж, — в глазах Ульяны появился хитрый блеск, — так тому и быть. Иди, Александра, проведай, болезного. Потом скажешь, какая помощь ему нужна была. И с чего вдруг он помирать собрался.

Недоверчиво посмотрев на мужчину, поймала на себе искренний взгляд, дескать, подруга, я тебе правду говорю, плохо ему. Пришлось покорно следовать за Властиславом, оставляя позади себя немного озадаченную Ягу.

Вновь оказавшись на этаже богатырей, мы прошли к уже знакомой мне двери, возле которой находилась купальня, и вошли в обвешенное коврами помещение.

И тут у меня случился самый настоящий ступор. Я, значит, чуть ли не бежала, чтобы разузнать, что с Острословом случилось и зачем я ему так скоро понадобилась, а он… А он сидит на своей кровати, напротив него стоит широкий табурет и играет в карты, кидая на сидушку одну масть за второй. Рядом топчутся озадаченные Агний и Демид. В их руках было по шесть карт, из чего я сделала вывод, что играют они в дурака.

— Что здесь происходит? — возмущенно воскликнула, и сложила руки на груди, стараясь сделать грозный вид.

— Подойди-ка сюда, Сашенька, — притворно спокойно сказал Агний, бросая на меня быстрый взгляд. — Дело есть.

Медленно подошла к мужчине и стала ждать, что он скажет дальше. Он же посмотрел еще раз на зажатые в правой руке карты и только после этого продолжил говорить:

— Нам нужен был человек, который бы не был заинтересован в чье-либо победе…

— Острый жульничает! — выпалил злой Демид.

— Властислав, — я покосилась в сторону мнущегося на пороге богатыря, — ты же сказал, что Залесному плохо?

— Перепутал, — пожал тот плечами. — Ну, я пойду…

Задерживать его не стала. Хотя, очень хотелось… Стукнуть чем-нибудь напоследок.

— Встань рядом с Острословом и говори, когда он попытается смухлевать, — не обращая внимания на мое грозное сопение, произнес Демид. — А то совсем стыд потерял! Карты из рукава прямо у моего носа тащит!

— Я их засучил! — проговорил сын Черномора, показывая оголенные руки. — Саша, подойди ближе и следи. Достали, ироды.

Подойдя к Острому, застыла на месте, плохо понимая, что вообще происходит.

— Ну, продолжим, — довольно потянулся Агний и бросил на сидушку десятку крестей.

— Хм-м-м, — Острослов нахмурился, — Александра, присядь-ка рядом.

— Это еще зачем? — спросила, не торопясь подсаживаться к богатырю. Мне и проведенной рядом с ним ночи вполне хватило.

— Негоже девке стоять, когда хотя бы один мужик сидит, — наставительно произнес Демид.

Опустилась на кровать, не торопясь пододвигаться к Залесному ближе. Думала и так сойдет, ан нет. Видимо, подобное богатыря не очень устраивало и он, обхватив меня ручищей за талию, привлек к себе ближе. И вот что было обиднее всего — от карт свой взор так и не оторвал.

— Бей давай или бери, — поторопил его с решением Агний. — Чего тянешь?

— Тут все хорошенько обдумать нужно, — сказав это, Острый достал из своего веера крестового вальта и бросил на импровизированный стол для игр.

А я не могла нормально сосредоточиться на действиях мужчин. А все потому, что темноволосый молодец при каждой возможности приобнимал меня и будто специально поглаживал по животу. При этом через тонкую ткань я очень хорошо чувствовала его прикосновения.

— Бито, — махнул рукой Агний и отодвинул карты на край сидушки.

— Ну что, Демид, — Залесный хитро посмотрел на своего товарища, — готов держать ответ?

— Да какой там ответ… — молодец отвел взгляд в сторону, делая вид, что не понимает, о чем речь. — Сашенька, радость моя, следи за его руками.

Я следила. Особенно за той, которая продолжала периодически ласкать меня через красную ткань. Так бы и дала по наглой ручище, если бы было неприятно. А так… сидела, недовольно сопела и наслаждалась. Вот такие разрозненные чувства бурлили внутри меня.

— Козырь черви, чего ты мне пики кладешь? — возмутился Острый, сверля Поганого тяжелым взором.

— Черт… — тихо выругался воин. — Не получилось…

— Ты что же думал, если Александра рядом будет, я бдительность потеряю? — невозмутимо спросил Черноморович.

— Надеялся, — не стал скрывать его товарищ.

— Ну, раз вы во всем разобрались, я могу идти? — пролепетала, особо не надеясь, что меня отпустят.

— Посиди, Сашенька, — довольно протянул Острый. — Услади наш слух своим голосом.

— Это как?

— Просто говори.

— А лучше не надо, — мотнул головой Агний. — Отвлекать будешь.

— Так на то и расчет, — тихо пробормотал Острослов, готовясь отбить карту сладкоголосого товарища.

Сама не заметила, как стала внимательно следить за игрой. И журить Острого, когда тот все же пытался жульничать, доставая нужную карту словно из воздуха. Тогда я тыкала его в бок или грозила кулаком, показывая остальным, что заметила его хитрость. Залесный недовольно хмурился, периодически скрипел зубами, но сделать ничего не мог. Не выгонять же ему меня, в самом деле?

Сколько я так просидела, не знаю. Только в один прекрасный момент меня стало клонить в сон. Я гнала от себя сонливость, продолжая наблюдать за мужчинами.

— Сколько вы еще играть будете? — подавляя зевок, вопросила, когда глаза вновь стали закрываться.

— Планировали до ужина, а там в обеденную спустимся, — раздался тихий голос Агния. — Ты если спать хочешь, можешь у меня лечь. Я приставать не буду.

Сон как рукой сняло. Встрепенувшись, отстранилась от теплого тела Острослова и воззрилась негодующим взглядом на молодца.

— Я лучше Ягу попрошу, меня в какой-нибудь не такой пестрой спальне устроить.

— Могу сорвать эти тряпки со стен. Тогда пойдешь? — продолжал искушать меня Агний.

— Нет, — покачала головой. — Знаю я, зачем тебе девушка под боком нужна.

— А почему Острому можно, а мне нельзя? — лукаво подмигнув, проговорил богатырь.

Почему, почему… И что на это ответить? Знаешь, Агний, просто мне Острый настолько нравится, что я особо и не возмущалась, когда оказалась с ним в одной постели. А еще он мне два года регулярно снился. Сбои стали происходить, только когда я в Отражающем оказалась. Этой ночью вообще ничего не приснилось. Видимо из-за того, что ожившее видение рядом сопело. Так что я не нашла ничего лучше, чем просто ответить:

— Потому что.

Вот такая вот универсальная женская фраза. Милая, почему ты обиделась? Потому что! Дорогая, почему ты со мной не разговариваешь? Потому что! Любимая, почему ты мне изменила с этим толстым очкариком? Потому что!

— Последнюю партию давай и все, — Острый потянулся, тем самым выпуская меня из своих медвежьих объятий.

Немного отодвинулась, чтобы и богатырю не мешать, и свои разбушевавшиеся гормоны усмирить. А то что-то жарко стало и ладони вспотели. Эх, Залесный, если бы я не знала о твоих ночных похождениях, и не сомневалась даже в том, что я тебе нравлюсь. Но, зная, что ты мастерски используешь свои чары, чтобы завоевать очередную барышню и утащить ее в свою постель, веры тебе нет. Не хотелось обжигаться.

— Чего ты так на меня смотришь? — объект моих дум хитро блеснул в мою сторону карими глазами.

Сделала вид, что внимательно изучаю висящий за его головой ковер. Какой там, оказывается, узор красивый. Яркий. Аж плохо становится от такой пестроты.

— А хотите, я вам погадаю? — подал голос молчавший до этого Агний. — Помимо голоса, я еще и судьбу рассказать могу.

Я посмотрела на молодца, ожидая дальнейших пояснений.

— А что? — фыркнул тот и собрал с сидушки разбросанные на ней карты. — Сейчас…

Ловко перемешав колоду, пару раз сделал руками какие-то замысловатые пасы и предложил мне вытащить одну яркую картинку из середины. Сделала, как он говорил, и уставилась на даму червей, которая, вот странность, обмахивалась веером. Мотнув головой, еще раз посмотрела на нарисованную девушку, но она так и продолжала обмахиваться.

— Э-э-это… что? — хрипло спросила у Агния.

— Магия, — его чарующий голос уже в который раз пытался увлечь меня за собой, обещая…

Дала себе мысленный подзатыльник. Вот ведь, хитрец!

— Не переигрывай, — строго сказал Острослов, напряженно следя за действиями боевого товарища.

— Какая игра? — невинно проговорил молодой человек. — Достань еще одну.

Потянулась рукой, но ее перехватили за запястье.

— Сам возьму. Чувствую, схитрит Агний, — Острый вытянул карту и посмотрел на изображение. Густые темные брови сошлись на переносице, выдавая его неверие. Потянулась, чтобы подглядеть, что же он вытянул, однако богатырь мой маневр просек и отвел руку с зажатой в ней картонкой в сторону.

— З-з-замечательно, — довольно протянул новоиспеченный маг. — А теперь… — он подбросил колоду, заставляя пестрые картинки парить в воздухе, привлекая тем самым наше внимание. — Теперь я буду колдовать, — богатырь провел раскрытой ладонью возле моих глаз, будто пытаясь загипнотизировать.

Мне начало казаться, будто тело перестало слушаться свою хозяйку. Руки-ноги потяжелели, а веки никак не хотели смежаться. Было желание что-то сказать, возмутиться, но, увы. С губ так и не сорвалось ни звука. Карта, что я зажимала в руке, уже лежала на полу, рубашкой вверх, так что никто не мог видеть, что изображено с обратной стороны.

— Ты резко перенеслась в наш мир, — чарующий бархатистый голос пробежался по позвоночнику, вызывая мурашки. И на этот раз я не могла ему противиться. Подалась вперед, внимательно вслушиваясь в слова богатыря. — Рыжая наглая морда приложила к этому лапу.

И зачем он говорит то, что и так уже всем известно? Тимофей и не скрывал, что специально меня сюда притащил. Для того, чтобы я починила его избушку и по возможности переженила часть богатырей.

— А дальше что? — полюбопытствовал Поганый.

— А дальше Сашеньке обратного пути-то и нет. Свою судьбу она уже встретила. Только пока еще не признала. Но сегодня, возможно, ее осенит. Как, собственно, и толстолобого мужлана, до которого тоже туго доходит.

С правой стороны от меня заскрипели зубами.

— Острослов, ты, вроде бы, вынул червового вальта? — стало казаться, что Агний просто издевается.

— Да, — рыкнул Залесный.

— Так-так-так… — протянул новоиспеченный колдун. — Значит, все сходится. Стало быть, скоро на свадьбе нам пировать придется. Жаль, а я уже начал надеяться, что сердце девицы мне достанется.

Вроде как я дурой не была. И намек этого хитреца поняла сразу же. Однако, не сказала бы, что мне от этого полегчало. Какая еще свадьба? Если даже у меня и есть определенный интерес к Острому, так это только у меня. Ведь, если бы я ему действительно нравилась, он бы уже сказал о своей симпатии. А не в кровать к себе укладывал.

Мне вообще стало казаться, что Острослов воспринимает меня больше как друга, что ли, чем как девушку. Или богатыри нынче считают, что девица сама должна первый шаг делать и в любви признаваться? Еще чего…

— Почему мне обратного пути нет? — наконец, смогла произнести, отгоняя от себя печальные думы.

— Потому что, — язвительно сказал Агний. Все ясно, возвращает мне мои же слова. — Вижу я, что задачи у тебя в Хрустальном нет.

— У меня там мама! — возмущенно воскликнула.

— Да-да, припоминаю. Прости, Александра, говорю о том, что мне карты рассказывают. Возможно, конечно, Тимофей что-нибудь придумает, он у нас вообще, тот еще затейник. Так что не переживай раньше времени. Просто знай, что такое возможно.

Дальше сладкоголосый бросил колоду на сидушку, заставляя ее тем самым упасть в беспорядке, раскрывая картинки. Затем, поднял с пола даму червей, забрал у Острого вальта и кинул их поверх остальных карт.

— О-о-о-о-о, это будет интересно! — заулыбался садюга, потирая руки. — Так интересно, что ради этого стоит вернуться на Буян!

Я почувствовала, что снова могу двигаться, и машинально потянулась своими конечностями к шее богатыря. Чего он так ухмыляется? О чем толкует? Нет, чтобы нормально рассказать, что да как. Развел тут… не пойми что.

Мои руки перехватили за запястье и отвели в сторону.

Недовольно посмотрела на Острого, всем своим видом показывая собственное возмущение.

— Успокойся, Саша, — проговорил Залесный, отпуская меня. — Толку от того, что ты попытаешься его придушить. Я пару раз сам порывался, да он живучий, гад.

— Ага, — улыбка Агния стала еще шире.

В зуб ему что ли дать? Хотя нет, не стоит. Нет желания обзаводиться врагом среди сильнейших богатырей Краснограда. Видно же, что мужчина мне подобное не простит. Мстить будет.

— Устроил тут представление, а я в это верить должна, — буркнула, подпирая рукой подбородок. Я попала в дурдом.

— Ну, Агний до этого еще ни разу не ошибался, — почесав макушку, произнес Демид. — Так что ты лучше прислушайся, мало ли…

— Действительно, — стал говорить Острый. — Предсказания этого говоруна всегда сбывались.

Посмотрела на темноволосого богатыря и сразу поняла — издевается.

— Гадство, — фыркнула, отворачиваясь.

— Не тужи, девица, — сладкоголосый колдун убрал колоду в карман широких штанов и продолжил: — Пора и в обеденную идти. Чувствую, еще немного и живот скрутит в тугой узел.

Возражать никто не стал, и мы все дружно направились на выход из комнаты. Последними вошли в помещение, где витали самые разнообразные чарующие ароматы. Остальные богатыри уже вовсю уплетали яства, полностью погруженные в созерцание местных прелестниц, которые, в свою очередь, даже и не думали смущаться. Только глазками хлопали, призывно улыбались и пытались принять более соблазнительную позу.

— Плутовки, — пробормотал себе под нос Демид и покачал головой. — Нет среди них нормальной бабы.

— Почему это? — спросила, не понимая, с чего он сделал подобный вывод.

— Да потому, что им все равно, с кем на кровати возлежать, — охотно пояснил молодец. — Пропал у меня запал с ними дело иметь.

Надо же… Поганый, а какой принципиальный оказался. А я уже надеялась, что хотя бы одного женить получится.

— Не горюй, — Острый приобнял меня за талию и проводил к свободному месту. — Вон, Заря как на черноокую смотрит. Может, и получится чего.

Я уже присела, так что Острослову пришлось склониться к моему уху, чтобы я могла хорошо его слышать, и поэтому сейчас дыхание мужчины ласкало кожу на шее. Что он со мной делает?

Знать бы еще наверняка. Вон, к примеру, Демид вообще перестал в сторону прелестниц смотреть. И как тут поймешь, где настоящие чувства, а где ложь? Знаю же, что веры этим молодцам нет. За ними и так дурная слава по всему Краснограду ходит. А девочек жалко. Попортят и уплывут обратно. Только часть с Черномором останется. И хотелось бы, чтобы эта самая часть определилась с выбором невесты, а не укладывала в свои постели все новых и новых красавиц.

— На, вот… — Острый устроился рядом, жестом показывая, чтобы его товарищ подвинулся, — попробуй.

С этими словами богатырь сунул мне в руки большую теплую лепешку с какой-то начинкой.

— Что это? — полюбопытствовала, примеряясь, с какой стороны лучше надкусить.

— Да какая-то лепешка с брынзой, — ответили мне и на время забыли о моем существовании.

Ну и ладно. Видно было, что Залесному хочется поговорить с товарищами, обсудить последние события.

— А ты у Черномора был? — спросила, спохватившись.

— Когда вы с Ульяной гулять ходили, я заглянул к отцу.

— И как он?

— Нормально, — хмуро произнес Острослов. — Только вот… ему здесь остаться придется. А у меня желания тут торчать нет.

Как только он это произнес, к нему подплыла одна из прислуживающих нам девушек. Чарующе улыбнувшись молодому человеку, она склонилась к нему, чуть не касаясь своим довольно не маленьким бюстом его лица.

— Господин желает отведать десерта? — пропела незнакомка.

— Десерта? — переспросил Острый, смотря на ее грудь удивленным взглядом.

— Да… — это было произнесено уже с придыханием.

Я заскрипела зубами. Чего это она к моему богатырю лезет? Стоп… я сказала к моему? Не самый удачный момент признаваться себе в том, что я его ревную. Но раз сказала. Так какого черта она к нему лезет?

— Что за слово такое чудное? — нахмурившись, спросил у ее выпуклостей явно пятого размера Залесный.

— Это блюдо подают после основной трапезы. Сладкое блюдо…

— Богатырь дома поест, — рыкнула я, махая перед лицом мужчины рукой. Чего он так смотрит на прелести этой нахалки, которая решила посягнуть на чужое добро?

— А я, пожалуй, не откажусь, от десерта, — полностью проигнорировав мои действия, пробормотал воин.

У кота был трудный разговор с Бериславой. Сначала она гоняла его по кухне, возмущаясь, что без ее ведома он решил переправить Александру в Шамахан. Потом, когда женщина устала и у нее стала кружиться голова, Тим смог спокойно ей все рассказать. Ему даже удалось убедить ее в том, что действовал он ради счастья девушки, и угрозы там для нее нет. Залесная слушала его внимательно, но в сторону лежащей на столе скалки косилась часто, живо представляя себе, как все же стукает этого наглого прохвоста по голове.

— Не переживай, душа моя, — мурлыкал ученый, трясь боком о ее ноги. — Тебе волноваться вредно. Ты под сердцем наследника или наследницу Шамахана носишь.

— Ах, ты! — пригрозила ему кулаком жена Черномора. — Супруг точно не в восторге будет. Все же, возраст…

— Все же Острослов точно не захочет оставаться в чужих краях. Ему Буян ближе.

— Твоя правда, кот, — вздохнув, признала очевидное Берислава. Ее сын на чужой стороне жить не сможет.

— Я бы и тебя смог в Ужгород переправить, но боюсь за твое здоровье. Все же не известно, как переход повлияет на твою беременность. Не будем рисковать.

— А где у нас лежат соленые помидоры? — не к месту спросила женщина, оглядываясь по сторонам.

Кот только фыркнул и пошел звать на помощь Арину. Девушка обнаружилась в сенях, она подметала полы и, казалось, витает где-то в своих мыслях. Кот сразу понял, кто является причиной ее дум. И то был не богатырь из терема.

— Там помощь твоя нужна, — мурлыкнул Тимоша, подойдя ближе к ней.

— Помощь? — переспросила, продолжающая витать в облаках Риша.

— Да, — закивал рыжик. — Так что беги в кухню, там Берислава не знает, чего хочет.

Пока Арина суетилась вокруг Залесной, кот тихо прошмыгнул на второй этаж и направился в сторону комнаты Острослова. Ему бы одним глазком взглянуть на события, что происходят в Шамахане. Потому что ученый уже стал сомневаться в положительном исходе дела. И чего им надо? Нет, чтобы сразу броситься в объятия друг друга и признаться в вечной любви… Они еще сомневаются, ходят вокруг да около. А ведь он так старался, два долгих года тратил магические силы на то, чтобы и Александра и Острослов постепенно влюблялись. И что в итоге? Этот непутевый так и продолжал водить в терем девиц, Саша же думала, что сходит с ума, видя в отражениях и снах незнакомого мужчину. Два толстолобых, невыносимых тугодума.

Подойдя к зеркалу, он присел возле него и уперся передними лапами о гладкую поверхность.

— Откройся мне и покажи, — певуче стал проговаривать слова заклинания рыжик, -

Две сплетенные в узор судьбы.

Мелодию стучащих в унисон сердец,

Как он наденет на ее голову венец…

Зеркало подернулось рябью и стало показывать картинку.

Всего пара минут, и вот Тимофей уже снова видит свое отражение.

— Ну, Агний, — зашипел пушистик, — подставил, так подставил. Ну, ничего… — в зеленых глазах появился хитрый блеск. — И на моей улице праздник будет. Когда этот колдун доморощенный узнает, кто его родители и каким таким образом он на Буяне оказался.

Мужики во всех мирах мужики. Им только дай на девичьи прелести посмотреть, у них (в большинстве случаев) сразу же мозг отключается. С молоком матери они, что ли, к женской груди тянутся?

— Острослов…

— Погоди, Александра, — отмахнулся от меня богатырь. — Так, как, говоришь, тебя зовут?

— Яснозория я, — пролепетала девица уже буквально кладя внушительную грудь на плечо мужчине.

— Послушай, Яснозория, — я стала закипать, — шла бы ты лесом да полем к какому-нибудь Темнополью!

— А чего это ты так злишься? — Острый все же решил обратить на меня внимание. — Тимофей разве не давал тебе задания пристроить хотя бы пару богатырей?

— Давал, — пришлось признать.

Действительно, чего я завелась? Словно старый советский будильник. Он волен поступать, как считает нужным. Я не имею права диктовать ему, что делать. Понравилась ему эта… пышногрудая — пусть идет с ней, куда хочет. Чего я, в самом деле…

— Не пыхти ты так, — хмыкнул Залесный, вновь обнимая меня за талию и придвигая к себе ближе. — Или ревнуешь?

Кто?! Я?! Да! Но тебе, паразит такой, не признаюсь! Потому что…

— Ты это специально что ли сделал? — прищурившись, спросила.

— Как ты могла такое обо мне подумать? — притворно возмутился молодец и сделал вид, что поглощен очень вкусной мясной лепешкой.

— Острый! — воскликнула и пихнула его локтем в бок. — Отвечай!

— Значит, на закат смотреть не пойдем? — спросила Яснозория.

— Да.

— Нет!

Думаю, не сложно догадаться, что злое «нет» принадлежало мне.

За длинным заставленным яствами столом стало тихо. Посмотрела на наблюдающих за всем этим безобразием мужчин и насупилась еще больше.

— Доиграешься, Острослов. Больше не буду наколдовывать вам пирожков, — тихо произнесла, чтобы только он услышал.

— Уже доигрался, — прошептал молодец мне в самое ухо и одновременно с этим провел ладонью по моей спине.

— Ты что делаешь?

— Вообще ничего, — сказал этот нахал, возвращая свою ручищу мне на талию.

— Покусаю, — пригрозила, вгрызаясь в мягкую выпечку, что сейчас держала в правой руке.

Острый иронично изогнул бровь, дескать, ну ты можешь попробовать, и я не могу гарантировать, что мне это не понравится.

— Так мы пойдем встречать рассвет в объятиях друг друга? — вновь вклинилась в наш разговор пышногрудая красавица.

— Не сегодня, — не переставая смотреть мне в лицо, произнес сын Черномора. — Меня явно не хотят отпускать.

Сказав это, его взгляд остановился на моих губах.

Почувствовала, как щеки начинают гореть от смущения. Нет, само собой, я уже целовалась, и причина такой реакции была в другом. Просто я сейчас ясно дала понять богатырю, что он мне небезразличен. Да и какое «безразличен», если на протяжении двух лет видела его во снах?

— Ведь так, Саша?

— А? Что? — я рассеяно заблуждала взглядом по залу, в котором по-прежнему было тихо.

— Не отпустишь меня с Яснозорией на закат смотреть, да рассвет встречать?

Могла из вредности сказать, что он может идти, куда хочет, если ему так надо. Но это было бы глупо с моей стороны, потому что Острослов мог послушаться. И тогда бы я кусала себе локти от съедающей меня изнутри ревности.

— Еще чего, — я постаралась убить соперницу взглядом. Та, к слову сказать, уже переключила свое внимание на Данко. — Она тебе не подходит.

— Почему это? — мужчина еще теснее прижал меня к своему боку. Еще немного и мне придется пересесть к нему на колени. А этого никак нельзя было допустить.

— А целоваться вы сегодня будете? — разнесся по обеденной голос Агния.

Нет, я его все же придушу.

Ладони стали влажными. Пришлось незаметно провести ими по красной ткани наряда. Ну, вот чего они все смотрят? Выжидают.

— Ну, что, — Острый приблизил свое лицо к моему на опасно близкое расстояние. — Будешь целовать? Или как?

— А с чего и не поцеловать-то? — с вызовом посмотрела на богатыря и быстро чмокнула его в нос. А что, он между прочим, ближе всего ко мне был.

По залу разнесся дружный смех. Острый чуть отстранился и откусил от лепешки очередной кусок. Заметила, что уголки его губ нет-нет да пытаются растянуться в широкую улыбку.

— На этот раз ты меня обыграла, — прожевав, произнес он, убирая руку с моей талии.

Захотелось вернуть ее на место, потому что так как-то надежнее и спокойнее было, но я не рискнула. Тоже сделала вид, что жутко проголодалась и набила свою тарелку какими-то разноцветными шариками, по вкусу напоминающими морскую капусту.

Уже к концу трапезы в зал пошла Яга и объявила, что Черномор чувствует себя гораздо лучше и завтра уже сможет встать с постели. Это несказанно обрадовало его воинов, и они потребовали у прислуживающих девушек наполнить их кубки алкоголем.

Решила не присутствовать при подобном безобразии и, сославшись на усталость, удалилась из обеденной вслед за Ульяной. Ей еще надо было показать мне комнату, в которой я могла остановиться. Не к Острослову же в опочивальню идти, в самом деле. Подумает обо мне еще невесть чего.

— Ты с Залесным поосторожнее, — Ульяна строго посмотрела на меня.

Мы уже поднялись на нужный этаж и стояли возле спальни, в которой мне придется скоротать пару ночей.

— Я знаю, — тяжело вздохнув, пролепетала.

— Я не буду говорить тебе, чтобы держалась от него подальше. Но без боя не сдавайся, — княгиня подмигнула мне и, открыв дверь, отошла в сторону. — Подумает еще, что ты легкая добыча.

— А с Кощеем как было? — полюбопытствовала я, не спеша входить внутрь.

— С Кощеем? — переспросила Ульяна и нахмурилась. — С Князем было очень сложно. В свое время пришлось знатно от него побегать.

— Почему? — мои брови поползли вверх. Я же во сне видела, как он трепетно относится к своей супруге. Почему же у нее такая реакция на мой вопрос?

— Потому что он хотел меня убить, — просто сказала Яга и, пожелав спокойной ночи, удалилась в свои покои.

А я еще какое-то время стояла в коридоре и шокировано смотрела куда-то перед собой. Ничего себе…

Войдя в спальню, не переставала думать о словах Ульяны. Конечно, я понимала, что с Острословом, да и со всеми остальными богатырями надо быть настороже. Только вот… Когда мужчина нравится, это очень сложно. И как получилось так, что Яга стала женой того, кто когда-то хотел ее убить? Что между ними произошло? Почему Князь был готов на подобный поступок? И что бы было, если бы он совершил задуманное? Сколько же вопросов…

Мотнув головой, постаралась отогнать от себя безрадостные думы. Ничего. Если княгиня захочет, она сама обо всем расскажет. Специально ничего выведывать не буду.

Оглядевшись вокруг, отметила про себя, что комната была довольно просторной и радовала взгляд приятными пастельными оттенками и минимумом мебели. Здесь не было позолоты, пестрых цветов и бесконечных ковров. Так что, думаю, спать здесь мне будет вполне комфортно.

Кровать представляла собой круглый матрас, лежащий на деревянном возвышении. Она была застелена мягким бежевым покрывалом, посередине которого находилась пара подушек.

С правой стороны от себя приметила дверь и сразу догадалась, что ведет она в отдельную купальню. Открыв ее, убедилась в этом окончательно.

Так как помыться сегодня я уже успела, задерживаться в этом помещении не стала. Просто посмотрела обстановку и вышла обратно. Разделась, бросила вещи в кресло, что стояло неподалеку от кровати, расстелила постель, и упала на мягкий матрас, почти сразу же уплывая в довольно реалистичный сон.

Мне уже привычно привиделся Острослов. Он находился в своей комнате и, зарывшись пальцами в темные волосы, о чем-то глубоко задумался. Неожиданно в дверь постучали. Мужчина поднялся с постели и пошел открывать незваному гостю.

Странно, что я сразу не догадалась, кто является поздним визитером. А мне-то казалось, что эта девушка (имя которой я уже забыла) переключила свое внимание на другого богатыря.

— Острослов, — выпятив свои прелести, промурлыкала она, — я все же надеюсь…

— Зря надеешься, — раздраженно произнес Залесный и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что гостье не рад.

— В чем дело, богатырь? — не отступала шамаханка. — Али не люба я тебе?

— Вообще не люба, — Острый, как и всегда, не старался подобрать слова.

— Но я думала…

— Спокойной ночи, — пожелал ей мужчина и взялся за дверную ручку. — И прости, не помню как тебя зовут.

Произнеся это, он закрыл дверь, чуть было не задев пышную грудь девицы.

Проснулась я резко. Просто села на кровати и уставилась на стену, на которой висела картина с каким-то пейзажем. Сердце бешено билось, будто мне какой-то кошмар приснился. Провела ладонью по лицу, отгоняя сонливость. Эти сны точно до добра не доведут.

Неожиданно по полу пробежала какая-то маленькая тень. Из-за того, что зрение уже привыкло к темноте, я легко смогла это определить. Миг и тень побежала по краю покрывала, что было собрано у самых моих ног. Замерла и посмотрела на меня тремя парами красных глаз.

— Паук! — закричала от испуга я.

Нет, маленьких паучков я не боялась, но этот… был размером с кулак Острослова. По спине пробежался противный холод, а в горле встал ком. Снова захотела закричать, но получился лишь хрип. Тонкие длинные лапки потеребили пушистое покрывало, а затем насекомое направилось в мою сторону.

— Паук!!! — наконец-то смогла еще раз крикнуть, перед тем, как свалиться с кровати. А все потому, что пока этот ходячий кошмар продвигался ко мне, я пятилась от него. Вот и не заметила, как доползла до края и соскочила на пол.

— А-а-а-а-а!!! — уже заверещала, когда увидела красные глазки в непосредственной близости от своего лица.

Дверь, что вела в мою комнату, распахнулась, впуская… Собственно всех богатырей во главе с Острословом и Князем.

Пока я смотрела на мужчин, причина шума удобно устроилась на моей голове.

— Что случилось? — спросил Константин, удерживая на руке какой-то черный сгусток.

— П-паук, — еле смогла проговорить, указывая дрожащей рукой на свою макушку.

— Ну, Александра, — с укором сказал Острый, сжимая сильнее короткий меч.

Он подошел ко мне и двумя пальцами снял с моей головы паука.

— Как эта гадость могла сюда попасть? — спросил Иван.

— Может они здесь как наши мыши, — предположил Глеб.

— Раз угрозы Александре нет, расходимся, — а это произнес уже Кощей.

— Нашла из-за чего верещать, — пробормотал, выходя из спальни, Красибор.

Острослов же, подойдя к окну, положил на пол меч, потом открыл створку, выглянул наружу, судя по всему высматривая место, куда можно подсадить паука и только когда мужчина снова закрыл створку, я смогла выдохнуть спокойно.

— Не думал я, что ты такая трусиха, — Агний, так же как и Острый, не торопился покидать комнату.

— Там, где я живу, такие пауки не водятся, — не слишком уверенно сказала.

Черноморович снова подошел ко мне, схватил в охапку и поднял с пола. А я была все в той же сорочке, в которой сюда попала. Ульяна вещи перенесла в эту комнату, когда я в обеденной была.

— Хм-м-м, — протянул сын Черномора, судя по всему оценив качество тонкой ткани. — Агний, отвернись-ка.

— Почему это? — богатырь явно не хотел покидать эту комнату раньше Острослова.

— Иди, нечего глазеть, — обнимающий меня мужчина бросил раздраженный взгляд в сторону друга.

— Да мои глаза сами собой к ее прелестям тянутся, — продолжал играть на нервах Острого Агний.

— Хватит с тебя сегодня прелестей, — отрезал Залесный и, сдернув с кровати покрывало, закутал меня в него. И только когда убедился, что я скрыта от доморощенного колдуна почти полностью, направился на выход, не забыв при этом утащить с собой и Агния.

Затем вернулся, поднял с пола свой меч, бросил на меня тяжелый взгляд и вышел.

Даже спокойной ночи не пожелал…

Во второй раз ложилась спать уже с опаской. Неизвестно еще, кто тут у них вместо домашней живности водится. Если в роли мышей — пауки, то кто вместо кошек и собак? Игуаны и гиены?

Передернула плечами, живо себе представив, как какая-нибудь «кошечка» утром изволит меня разбудить. Нет, нельзя о таком думать. Сейчас надо постараться заснуть, по возможности выбросив все ненужные мысли из головы. И не вспоминать о всяких здешних зверьках. И о том, как же громко я кричала, что в мою комнату прибежали все богатыри во главе с Кощеем.

Глава 10

В которой богатыри отправляются в обратный путь

Проснувшись, сразу же заблуждала взглядом по комнате, искренне надеясь на то, что больше никаких многолапых страшилок не увижу. После принятия ванны натянула на себя вчерашний наряд и вышла из комнаты, направляясь в сторону обеденной.

На полпути к заветному месту меня перехватила Ульяна и дальше мы уже шли вместе.

— Как ты? — спросила она, когда мы стояли у дверей.

— Нормально, — передернув плечами, ответила.

Больше она мне ничего не сказала. Толкнула тяжелую дверь и первой вошла в просторое помещение. Сейчас здесь находилось всего пара богатырей. Они посмотрели на нас, синхронно кивнули и продолжили столь занимательное занятие, как поедание пищи.

— Как там Черномор? — задала вопрос, когда мы уже сидели за столом и завтракали.

— Все хорошо, — охотно стала пояснять женщина. — Даже лучше, чем мы думали.

— И что он сейчас делает?

— Решает вопросы по принятию власти. Пышного праздника не будет, не то сейчас время на Шамахане, чтобы подобным заниматься.

— Да, ты права, — проговорила я, вновь полностью переключаясь на еду.

И только после того, как последний кусочек попал в рот, Ульяна снова заговорила, обрадовав меня новостью, что через два дня корабль с частью богатырей отправился обратно на Буян. Яга же с Кощеем еще какое-то время побудут здесь, решая государственные вопросы.

А я серьезно задумалась над тем, как пристроить хотя бы парочку молодцев в надежные и заботливые руки местных красоток. Иван вон, вчера взгляда от черноокой девицы не отрывал. Может, и хоть у них что-нибудь сложится. Ведь она тоже от него своего ясного взора не отводила. И вздыхала так томно, что я начала опасаться за ее здоровье.

А дальше мы пошли к Черномору и Кощею, которые обнаружились в кабинете, что располагался в дальней части второго этажа. Старший Залесный выглядел немного уставшим, но в целом было заметно, что внутри него кипит жизнь и энергия.

— О, Александра, — мужчина тепло улыбнулся мне и слегка склонил голову в поклоне, приветствуя.

— Здравствуйте, — сказала, радуясь тому, что с воеводой все в порядке.

— Проходите, девушки, — он указал рукой в дальний угол, где стоял широкий длинный диван. — Мы скоро закончим.

И, правда, прошло всего каких-то пять минут, и разговор прекратился. В кабинете какое-то время витала звенящая тишина, потом Константин произнес:

— Мы составили список тех богатырей, что останутся здесь на пару месяцев. Думаю, за это время Черномор Гореборович сможет внушить местным воинам, что теперь у них новый воевода.

— И кого вы решили оставить? — спросила у супруга Яга.

— Дрогослава, Залазаря, Зелислава, — стал перечислять Князь. Я же затаила дыхание, надеясь на то, что не услышу в этом списке имя не безразличного мне богатыря. — Янислава, Святобоя, Могуту, Милаву, Всемила, Дара, — все продолжал говорить Бессмертный, — Очеслава, Белогора и Ладислава.

Еле подавила вздох облегчения. Острослова среди перечисленных богатырей нет! А это означает, что он вернется на Буян.

— У тебя глаза засияли, — заметил Черномор, и я тут же потупила взгляд.

— Я просто привязалась к некоторым богатырям, — и ведь не соврала ни в чем. — Только вот… — я снова посмотрела на воеводу, — оставьте еще и Ивана.

— Зачем? — нахмурился Залесный.

— Понимаете, — я быстро стала соображать, как бы потактичнее намекнуть на то, что молодец заинтересовался одной из местных красоток. — Одним из условий моего пребывания здесь было — женить хотя бы часть богатырей. Так вот… Ивана очень надо оставить.

— Ну что ж, — отец Острого провел рукой по густой седой бороде, — пусть побудет здесь с месяц. Авось и остаться решит.

— Спасибо, — искренне поблагодарила мужчину.

— По-хорошему, надо еще и сына моего оставить, — эти слова Черномора заставили меня напрячься. — Чтобы он под моим присмотром был. А то совсем от рук отбился. А когда Берислава сюда прибудет, так он вообще один останется. И неизвестно еще, кого Гвидон там воеводой назначит.

— Не надо оставлять здесь Острослова, — я покачала головой и постаралась взять себя в руки. — В конце концов, он в тереме не один будет. Да и Тимофей приглядит, если надо.

Да, понимаю, не очень убедительный аргумент. Но другого у меня не было.

На меня уставились три пары глаз. Но, видимо, почувствовав мою неловкость, все они почти сразу же перестали сверлить взглядами, делая вид, что не я только что сморозила подозрительную чушь. Залесный лишь хмыкнул, давая понять тем самым, что в курсе, как за его чадом будет Тимофей следить. Сразу же вспомнился рассказ о том, как Острый отправил рыжика плавать в речке. Понятно же, что если Черноморович захочет кутить и водить в терем девиц, он будет это делать и пушистик ему не помешает.

— Ну, думаю, пора расходиться, — нарушил затянувшееся молчание Константин. — Александра, вверяю вас в руки своей супруги. Надеюсь, эти два дня, что вы проведете во дворце не будут для вас скучными.

Закончив говорить, мужчины откланялись, оставив нас с Ульяной в кабинете одних.

— Убедилась? — проговорила Яга, смотря на закрытую дверь, за которой скрылись Князь и воевода.

— Да, — ответила ей.

Было радостно знать, что отцу Острого ничего не угрожает. И здесь с ним на какое-то время останется часть самых сильных богатырей Краснограда. Одно беспокоило — как он отнесется к новости, что его жена беременна? Если, конечно, это подтвердится.

И вот шли мы в сторону выхода из дворца (еще раз решили прогуляться по близлежайшим территориям), Яга уже дотронулась до дверной ручки, как меня окликнули голосом Властислава:

— Александра! Подожди!

Что-то мне подсказывает, что сейчас меня снова потащат в комнату Острослова, следить за игрой в карты.

— Что случилось? — тут же спросила, обращаясь к молодцу.

Тот на секунду замялся, видимо, разглядев в моих глазах искорки смеха. Догадался, что я в курсе того, что он сейчас скажет.

— Там это… — воин потянулся рукой к затылку, — помощь твоя нужна.

— Снова? — притворно удивилась Бессмертная.

— Ну, как бы…

— Совсем ему плохо, да? — в моем голосе появились сочувствующие нотки.

— Очень, — кивнул Властислав. — Прямо лежит и только тебя зовет. Говорит, мочи нет, как увидеть хочу. А она все не идет.

Мои брови медленно поползли вверх. Они что, сговорились? Теперь каждый день меня подобным образом зазывать будут? Думаю, мое скептическое выражение лица сказало ему о многом.

— Что, и разум у него помутился?

— Да, совсем не соображает, — кивнул тот.

— И координация движений хромает? — продолжала допытываться.

— Э-э-э-э-э… — на миг замялся воин. — Да… хромает на обе ноги.

— И температура тела падает?

— Вообще ледяной.

— А ангелы перед глазами мерещатся?

— Постоянно!

— Тяжелый случай, — еле сдерживая смех, сказала Яга. — Иди, Александра. Чувствую, Острослову очень плохо.

Изобразив на лице беспокойство и печаль, последовала за мужчиной в уже известную сторону. А именно, в комнату Острого. Который сейчас якобы умирал.

Подойдя к двери, не стучась, вошли и я, ожидаемо, увидела играющих в карты Острого, Агния и Демида.

— Ох, Острослов, — я сложила руки на груди и выдавила из себя одну слезинку. — Живой, живехоньки-и-ий…

— Эм-м-м… — протянул Агний.

— А я-то уже попрощаться пришла…

Сказав это, стала медленно продвигаться в сторону Черноморовича. И чем ближе я подходила, тем выше ползла правая бровь богатыря. Того и гляди, на макушку «переедет», да там и останется.

— Сашенька, не смотри так на меня, — Острый даже подальше отодвинулся. Опасался, паразит, что придушу в крепких объятиях.

— Я думала, он тут последние минуты земной жизни провожает. В небесные глаза ангелов смотрит. Богам всевозможным молится… А он живехонький, здоровехонький…

— В следующий раз надо что-то другое придумать, — проговорил Агний, на время откладывая карты на край уже знакомой табуретки.

— Ничего вам не надо придумывать, обманщики, — зашипела я, вмиг прекращая притворяться страдающей по одному несносному богатырю. — Чего вы тут устроили? Почему нельзя просто сказать, зачем я вам понадобилась?

— Так… — Демид переглянулся с товарищами, а затем, тяжело вздохнув, продолжил говорить: — Черномор карты не любит. Узнает, что мы тут играем, выволочку сделает. Ужгород патрулировать отправит.

Надо же, какое они слово знают — патрулировать.

— Дай сюда, — пробормотала, забирая с сидушки колоду.

— Что, пойдешь начальству докладывать? — недовольно пробасил за моей спиной Властимир.

— Нет, — покачала головой. — Сама раздам.

Теперь уже у всех присутствующих брови поползли вверх. А чего, я тоже играть умею. Причем хорошо… И на раздевание.

Объяснив богатырям условия игры, стала ждать реакции. И я таки ее увидела. Агний растянул губы в довольной улыбке, Демид потирал в предвкушении руки, а Острый скрипел зубами. Ну да, ему же не нравилось, когда их колдун на меня в ночной сорочке глазел. А тут такой повод еще раз лицезреть столь провокационный наряд.

— Что-то мне уже не хочется играть, — наконец, произнес он и попытался забрать у меня карты.

Так как я опять сидела рядом с ним на кровати, чуть было не прозевала этот момент. В последнюю секунду успела отвести руку в сторону.

— Не хочешь, не играй, — я лукаво посмотрела ему прямо в глаза. — Или боишься без порток остаться?

После этих слов он еще больше заскрипел зубами. Неужели действительно думает, что я проиграю? Понятное дело, что никогда нельзя быть уверенным в своей победе наверняка. Однако, я вчера за ними достаточно понаблюдала, чтобы оценить свои шансы на победу

— Ой, берегись, Александра, — хмыкнул Агний, — проиграешь! И на сорочке не остановлюсь.

— Агний, — Острослов попытался убить молодца взглядом, — какого ты глаза лишиться хочешь? Или сразу два тебе выбить?

— А чего ты так злишься? — продолжал измываться его собеседник. — Думаю, даже Властислав захочет посмотреть, как Сашенька будет сарафан снимать.

— Что-то я как-то не очень… — проговорил тот и попятился к двери. — Мне тут и так голых девушек хватает.

— В каком смысле? — насторожилась я.

— Да они каждую ночь мою постель занимают, — стал жаловаться воин, чье имя все так же продолжало мне нравиться.

— А если поподробнее? — я полностью переключила свое внимание на богатыря и все же упустила момент. Острый выхватил у меня из руки колоду.

— А чего тут рассказывать? — пожал плечами Властислав, прекращая свое продвижение. — Я только после ужина к себе в комнату захожу, а они тут как тут… В одних полупрозрачных одеждах возлежат и руками по своим прелестям водят. Да только на Буяне девушки все равно краше. Поскорее бы обратно вернуться.

Ах, вот в чем причина…

— И много вас таких? Кто по девицам красноградским скучает?

— Половина точно будет.

Ну вот… Это что же получается, мало кого я тут женить бы смогла? Хорошо еще, что не все такие. Есть и те, кто на местных красоток уже заглядывался.

— Так, — я решила больше не трогать эту тему и опять переключиться на предстоящую игру. — Где карты?

— Какие еще карты? — спросил Залесный, делая вид, что вообще не понимает, о чем я.

— Острый, — я зашипела аки змея, — ты зачем меня сюда звал? Явно хотел со своими товарищами в дурака поиграть. Я же предложила более интересный вариант. Так в чем дело?

— Ну, — невозмутимо стал говорить Черноморович, — во-первых, это не я тебя звал. То целиком и полностью идея Агния. А во-вторых, негоже девке в такие игры играть.

— Это еще почему?

Если быть честной перед самой собой, мне нравилось видеть реакцию Острослова. Изначально, я вообще не планировала садиться с ними за один стол… В смысле табурет. А тут… Помню же, как он на Агния смотрел, когда меня покрывалом от него закрывал. Не нравилось Залесному подобное внимание к моей персоне. Поэтому я и предложила игру на раздевание.

— Перед мужем раздеваться будешь, — отрезал богатырь.

— Так где же мне его найти? — добавила в голос толику удивления. — Или ты думаешь, если я девушка, то и в карты играть не умею?

— Проиграешь, — самоуверенно произнес сын воеводы.

— А вот и нет, — упрямо сказала и с вызовом посмотрела в смеющиеся глаза.

— Мы это, — вклинился в нашу перепалку Агний, — пойдем что ли…

— Действительно, — поддержал друга Демид, — засиделись мы что-то.

— Застоялись, я бы даже сказал, — а это уже Властислав подал голос.

И таки скрылся за дверь, трус!

— Эй, я думала, мы вчетвером играть будем! — возмутилась, сверля спину Поганого тяжелым многообещающим взглядом. Теперь ясно, с чего вдруг этому молодцу такое прозвище дали. Поганка он конкретная.

— Ну что, давай играть, — произнес Острый, когда мы остались с ним один на один.

И вот сейчас я была вообще не уверена, что выиграю. И когда брала карты в руки, уже и не ждала, что мне улыбнется удача. Но ошиблась. И уже через два расклада Острый сидел на кровати без сапог и хмурился все больше. Тогда я воспряла духом и уже в красках стала представлять себе, как оставлю богатыря в одних портках. Потому что лицезреть его голым у меня желания не было. Боялась своей реакции.

— Ну что, — кидая на табуретку пикового туза, заговорила, чтобы нарушить тягостное молчание, — будешь сдаваться или играем до победного?

— До победного, — был мне ответ.

И я стала проигрывать! И хоть внимательно следила за руками Залесного, надеясь уличить его в обмане, ничего не выходило. И вот уже я сижу босяком, без ленты в волосах, и зло кошусь на ухмыляющегося Черноморовича.

— Не отвлекайся, Александра, — никак не реагируя на мое сопение, пробормотал он и бросил на сидушку шестерку червей.

И ведь это был козырь. А у меня самой большой картой была дама крестей!

Еще три расклада и я проиграла. Мне оставалось снять только сорочку. И я не собиралась этого делать! Ведь в этом одеянии мужчина меня уже два раза видел, а вот обнаженной… И черт меня дернул предложить такое условие игры! Да чтобы я еще хоть раз пошла на подобное? Никогда!

— Ну, я жду, — убрав карты под матрас, проговорил этот…. жулик. Точно ведь где-то схитрил!

— А может, не стоит? — пролепетала, отодвигаясь подальше от него. — Я вот не собиралась тебя последнего элемента одежды лишать.

— Я не настолько благороден, — сказали и пододвинулись ближе.

— Это не честно! — я попой уже чувствовала край кровати.

— Ан нет, — покачал головой Острослов. — Я выиграл в честном поединке.

— Ты выиграл у девушки.

— Ты сама решила играть на раздевание.

— Я была уверенна в том, что выиграю, — почувствовала, как к щекам приливает жар.

— Но ты проиграла, — как-то незаметно для меня Острый оказался очень близко. — И теперь я требую свою награду.

— Я не смогу… — еле выдавила из себя, цепляясь руками за края сорочки.

Никогда больше не буду играть в карты. Даже пасьянс раскладывать не стану!

— И не надо, — шепнул богатырь, опаляя лицо теплым дыханием.

Спрашивать, что он намеревается сделать, не стала. И так было понятно. Да я и не была против. Поэтому, когда губы Острого нашли мои, сразу же ответила на поцелуй, вкладывая в него всю страсть и желание, которые испытывала к мужчине. До этой секунды мне было страшно признавать подобную слабость в отношении Залесного. Но сейчас, когда он смело прижимал меня к себе, забираясь рукой под ткань сорочки и исследуя ладонью тело, мой мозг отключился и то, что до этого во мне дремало, проснулось. Определенно, играть на раздевание оказалось дурной идеей. Только на данный момент я была этому рада.

Острослов подхватил меня под колени и приподнял так, чтобы я могла свободно устроиться на кровати, не боясь упасть. Для этого ему пришлось прервать поцелуй. Всего пара секунд, которые стали казаться вечностью. Поэтому, как только я почувствовала спиной мягкое покрывало, снова прильнула к мужчине, зарываясь пальцами в густые темные волосы.

И именно в тот момент, когда я уже почти была готова к тому, чтобы Острый зашел дальше, в дверь настойчиво постучали. Сначала мы никак не отреагировали на столь противный звук, но когда он повторился еще громче, все же оторвались друг от друга. Залесный вытянул руки по обе стороны от моего лица и посмотрел сверху вниз потемневшим взглядом.

— Я убью того, кто так не вовремя решил меня навестить, — рыкнул он, рывком поднимаясь с кровати.

Я же, быстро стала поправлять сорочку и искать свои вещи, которые до этого спокойно лежали на кровати, а сейчас валялись на полу. И как не заметила, что они сползли.

Схватив в охапку местный наряд, в последний момент успела скрыться за спиной сына воеводы, когда тот уже открывал дверь. Я не видела незваного визитера, но вот голос узнала сразу же. Яснозория. И чего ей понадобилось?

— Острослов, — ее голос был сладок, как патока, — ты не проголодался?

— Голоден, как волк, — последовал ответ, и молодец посмотрел за свое плечо.

Поймав его все такой же темный взгляд, поняла, что смущаться уже просто некуда. Я вся горела. От макушки до кончиков пальцев на ногах.

— О-о-о-о, — воодушевилась Яснозория.

Чтобы не оказаться обнаруженной, я стала медленно, осторожно одеваться. Из-за чего на меня покосились еще… с десяток раз.

— Ну и что же ты тогда меня не впускаешь? — разве можно говорить таким… странным голосом. Как кошка во время котохотения.

— А надо? — Острый явно был раздражен.

— Нужно… — тихий шепот и красотка, выпятив грудь, сделала пару шагов в сторону богатыря.

— Так дело не пойдет, — покачал головой молодец и, схватив девушку за плечи, развернул ее спиной к себе и подтолкнул в противоположную сторону. — Было приятно пообщаться.

Дверь с шумом ударилась об косят, когда Острый с силой ее захлопнул. Медленно повернулся в мою сторону.

А я что… Я уже стояла полностью одетая, раскрасневшаяся и смущенная. Это надо же было так поддаться эмоциям! Выставила себя какой-то… Яснозорией.

— Прости, Острослов, — затараторила, внимательно изучая мыски балеток. — Это была плохая идея.

— Ты так думаешь?

— Да, — не слишком уверенно ответила.

На меня посмотрели с прищуром. Сразу стало понятно, что он знает о том, что я слукавила. Что уж говорить, актриса из меня не очень.

— Хм, — неопределенно произнес Залесный, делая шаг ко мне.

Не стала отступать, потому что просто некуда было. Если только в окно прыгать.

И вот когда он уже был в каких-то паре шагов от меня, в дверь снова постучали.

Богатырь зарычал и направился обратно. Распахнул многострадальную дверь и…

— Что?! — зашипел он, смотря в невозмутимое лицо Агния.

— Все уже в обеденной, только вас и ждем.

Это он сейчас отговорку такую придумал? Чтобы нос свой любопытный к Залесному сунуть.

— Жить надоело?

— Не так чтобы, — пожал плечами колдун.

Пока они препирались, я быстро прошмыгнула в коридор. Стоило сказать Агнию спасибо. Он избавил меня от необходимости сейчас объясняться с Острым. А когда в голове каша, а на губах еще остался вкус его поцелуя… Разговора бы у нас точно не получилось.

Уже зная, что богатыри направятся в столовую, решила на время скрыться в своей комнате и как следует подумать. Так что я поднялась на один этаж, забежала в выделенные мне покои и закрыла дверь.

Так… и что теперь делать? Как вести себя с мужчиной? И как он планирует после произошедшего общаться со мной? По-хорошему, надо было поговорить, расставить все точки над «i». Только что-то внутри меня противилось этому. Я не знала, как это объяснить. Просто, наверное, чувствовала, что пока рано признаваться Острослову в своих чувствах. Надо немного подождать. Чего? Если бы я знала…

Упав на кровать лицом вниз, постаралась взять себя в руки. Мне все равно придется плыть обратно на Буян в компании богатыря. Так что отсиживаться смысла не было. Постараюсь сделать вид, что все нормально и его поцелуй не вызвал у меня такую бурю эмоций. Думаю, сын воеводы и сам не станет распаляться на жаркие фразы и поспешные признания. Сколько у него было девушек? Достаточно, чтобы я каждую ночь желала о том, чтобы больше никогда его не увидеть. Может статься и так, что я стану очередной победой на любовном фронте. Не хотелось в это верить. Но зная Острого…

Сколько я пролежала, уткнувшись лицом в покрывало, не знаю. Но сама не заметила, как задремала. А когда все же оторвала лицо от столь манящей кровати, то солнце за окном уже клонилось к горизонту. Ничего себе я поспала. Наверное, из-за того, что ночью было небольшое потрясение, организм не успел восстановиться полностью. И вот… скоро снова ложиться спать.

Встав с кровати, первое, что я почувствовала — это жуткий голод. Так что сразу же было решено отправиться в обеденную. Ладно, не сразу же… Я еще забежала в купальню и привела себя в порядок.

Уже подходя к самой двери в святая святых, услышала приглушенные голоса богатырей. Сразу понять, кто говорит, не смогла. Да и не стала прислушиваться. Не хорошо это — подслушивать чужие разговоры. Так что я, не таясь, распахнула дверь и вошла в помещение, которое медленно погружалось в полумрак.

— Александра… — пробормотал Агний, пытаясь спрятать лицо за большой кружкой, — какими судьбами, да по нашу душу?

— Есть захотела, — сказала и стала внимательно изучать еду, что сейчас стояла на длинном столе.

— Так ты присаживайся, чего встала, — а это уже Иван сказал.

Присев рядом с мужчиной, бросила осторожный взгляд в сторону Острого (да и он тут тоже сидел). Сразу стало видно, что при виде меня аппетит у богатыря пропал. Молодец даже тарелку с приличным куском мяса от себя подальше отодвинул.

— Давай что ли, — Демид встал со своего места и потянулся рукой в сторону стоящей в стороне чистой тарелки, — я за тобой поухаживаю.

— Чего это ты-то? — недовольно проговорил Агний. — Тарелка ко мне ближе стояла.

— А чего вы тут обсуждали, пока я не пришла? — решила сменить тему, а то того и гляди, подерутся еще.

И как только я это произнесла, мужчины дружно повернули головы в сторону Залесного. Так-так-так… Я чего-то не знаю? Они что, обо мне говорили?

— Обсуждали, когда в обратный путь отправляться будем, — ответил Острослов, наконец, посмотрев в мою сторону.

— Так Иван вроде здесь остается, — почему-то я не поверила словам богатыря.

— А я так, поесть зашел, — нашелся с ответом тот.

Допытываться, что они обсуждали на самом деле, не стала. Все равно ведь не расскажут. Партизаны… Так что решила полностью переключить свое внимание на еду. Поганый как раз (пока Агний погрузился в какие-то свои думы и не замечал ничего вокруг себя) ставил передо мной тарелку, в которой лежали сочный кусок поджаренного мяса, тушеные овощи и пара каких-то желтых кругляшков.

— Ты где была-то? — нарушил воцарившееся молчание Иван.

К слову сказать, за столом сейчас сидело всего четыре богатыря: Иван, Агний, Демид и Острослов. Еще одна странность, если они и, правда, обсуждали путь до Буяна.

Предложенную еду я съела достаточно быстро. Все было настолько вкусным и сытным, что желания попробовать еще чего-нибудь не возникало. Поэтому я, поблагодарив мужчин за компанию, встала со своего места и направилась на выход.

— Подожди, Александра, — раздался за спиной голос Острого, — провожу.

— Как хочешь, — я обернулась и посмотрела в глаза Залесного. И что-то в них было такое… Печаль? Сожаление? Злость? А возможно, все и сразу? Сложно было понять.

Половину пути до моей комнаты преодолели молча. И когда я уже начала думать, что воин так ничего и не скажет, он заговорил:

— Прости меня, Александра. Нехорошо было с моей стороны воспользоваться ситуацией.

Постаралась сохранить на лице невозмутимое выражение. Он сожалеет о случившемся? Этот бабник просит прощения? За то, что мне понравилось с ним целоваться?

— Эм… — неопределенно пробормотала, не зная, что сказать.

— Впредь я буду действовать осторожнее, — не дав мне накрутить себя еще больше, шепнул в самое ухо богатырь.

Вот это теперь было больше похоже на Залесного. Поучается, он не собирается отступать. Я же со своей стороны постараюсь в дальнейшем не подпускать его так близко к себе. Во-первых, когда я вернусь домой (не хотелось верить в слова Агния о том, что я не вернусь назад), единственное, что мне останется — это воспоминания. И, во-вторых, он же бабник! И я… и я с ужасом себе представляю, что нам рано или поздно придется расстаться. Как же было сложно убедить себя в необходимости держаться от него как можно дальше.

Пока я была погружена в свои мысли, этот наглый мужчина положил свою руку мне на талию и повел дальше по длинному коридору. Если он сейчас намекнет на продолжение того поцелуя, это будет повод отгородиться от него.

Однако, мои подозрения не оправдались. Острый просто довел меня до комнаты, распахнул дверь и отошел в сторону, ожидая, когда я войду. Еле смогла скрыть удивление. Пожелав богатырю спокойной ночи, вошла в выделенные мне покои и стала готовиться к бессонной ночи. Выспаться-то я уже успела.

На следующий день воеводу назначили царем Шамахана. По лицу седовласого мужчины я поняла, что он не так чтобы этому рад. Но отдавать завоеванные территории не собирался. Да и Кощей, если что, обещался помочь.

Черномор с Константином вышли на широкий балкон последнего этажа дворца и, усилив магией голос, стали оповещать жителей столицы о радостной вести. У Шамахана теперь новый правитель.

Ясно было, что не все жители Ужгорода были этим довольны. Но богатыри, что в этот день вышли патрулировать город и близлежайшие земли, своими грозными лицами давали понять, что случится с теми, кто пойдет против Черномора Гореборовица.

А потом наступил день отправки части богатырей на Буян. Ульяна не захотела, чтобы я плыла одна, в сопровождении одних мужчин, поэтому вызвалась меня сопроводить. Да и все же дома ее ждала маленькая дочь и задерживаться в Ужгороде она не собиралась. Так что, поговорив со своим супругом и получив его согласие на то, чтобы плыть со мной, она тоже стала паковать вещи. Уж слишком красивые и воздушные ткани были на Шамахане, и Яга закупила себе с десяток рулонов различной текстуры и расцветки. Я же из-за отсутствия денег не стала искушаться на приобретение подобной красоты. Хотя женщина уверяла, что заплатит за мою покупку. Мне же не хотелось пользоваться этим. Ничего, переживу как-нибудь без тряпок. Тем более, что я стала бы с ними делать? Развесила бы по углам в старенькой избушке?

Единственное, что я себе позволила, это переодеться. Сменила красное платье с лосинами на вполне себе обычный голубой сарафан. Единственной его изюминкой была двуслойность наряда. Нижняя ткань оказалась более плотной, а верхняя — почти прозрачной и легкой. Так же она отливала перламутром. Рукава тоже были полупрозрачными. А так, да, обычный сарафан. Балетки оставила все те же, в которых ходила последние пару дней. Волосы заплела в косу. Сорочку, в которой попала на Шамахан, отдала Ульяне. Пусть пока у нее полежит. Потом, когда прибудем на Буян, заберу.

Острого я увидела уже на корабле. Он и остальные богатыри, которых было решено отправить обратно в Красноград, еще засветло направились на судно, чтобы подготовить его к плаванию.

Нас с Ягой разместили в одной из кают нижнего уровня. Окон в этом помещении не было. Ведь нельзя считать за окно маленькую щелочку почти у самого потолка? Свою метлу Ульяна поставила в дальний угол, там же оставила и сумку, в которой лежали ткани. Из-за их невесомости, они почти ничего не весили. Поэтому Бессмертная не боялась надорваться.

— Ну что, пара дней в пути и мы дома? — с облегчением в голосе, проговорила Яга, присаживаясь на прибитую к полу кровать, что стояла вплотную к стене, где было расположено «окно».

— Как сказать, — попыталась улыбнуться, но вышло плохо.

Дальше разговор у нас не клеился. Внутри меня продолжало расти беспокойство. Которое появилось в тот день, когда Острый меня поцеловал. Я даже не смогла с ним поздороваться, когда проходила мимо него в сторону лестницы, что вела на нижний уровень. Да и он не соизволил произнести ни слова. Только смотрел как-то странно.

Спустя пару часов плавания, меня начало укачивать. Вообще, это было странно. Вроде морской болезнью я никогда не страдала. И подумав, что, скорее всего, это связано с нехваткой свежего воздуха, я решила подняться на палубу. А там, тем временем, кипела жизнь. Богатыри суетились, что-то делали, даже ругались.

— О! — раздался голос Зари. — Александра, чего это ты вышла?

— Не сидится на одном месте, — ответила, и постаралась улыбнуться мужчине. Вышло не очень, меня по-прежнему мутило.

— Скоро к вам в каюту еду принесут, пошла бы, подождала.

— Мне кажется, я не смогу съесть ни крошки, — сглотнув, пролепетала. Мысли о еде сейчас не возбуждали мой аппетит.

Больше Заря не стал мучить меня расспросами и оставил одну. Я подошла к борту корабля и посмотрела на бескрайний океан. Интересно, сколько времени мы проведем в плавании? Смогу ли я подавить в себе дурноту? Не хотелось бы смущать богатырей своим зелено-синим цветом лица.

Два дня мы провели в пути. Я редко выбиралась на палубу, чтобы вдохнуть прохладный свежий воздух, потом, когда чувствовала, что еще немного и содержимое желудка окажется за бортом, уходила в каюту и падала там на кровать. Яга помогала как могла, на время снимая неприятные ощущения своей магией. Но от этого было мало. Острослов пару раз заговаривал со мной, но дальше вялого диалога дело не шло. Видел, наверное, что я не в лучшей форме, и не трогал меня. Агний пару раз шутил над моим цветом лица, говоря, что в гроб краше кладут. Но стоило Острому показаться на горизонте, замолкал.

Прибытия на Буян я ждала с нетерпением, так как с каждым часом мне было все сложнее терпеть дурноту. Даже стали появляться мысли, что женщины во время беременности испытывают что-то похожее. Год назад у моей подруги появился малыш. И я хорошо помню ее состояние в первые месяцы беременности. Ей было плохо даже от запаха мыла.

Так вот, как только я ступила на твердую землю, еле смогла подавить в себе вздох облегчения. Кто бы знал в тот момент, как я хотела оказаться в избушке и чтобы никто меня не трогал. А еще лучше в своем мире, и забыть обо всем, что здесь происходило.

— Сашулечка!!! — раздался где-то вдалеке голос Тимофея. — Радость моя!!!

Понять не успела, что происходит, как в мое платье вцепились острыми коготками и повисли на тонкой ткани подобно огромному рыжему репью.

— Тим, что случилось? — удивленно спросила.

— Спаси меня! Она из меня все соки выжила!

— Кто? — этот вопрос задала уже Ульяна.

— Берислава! Спасу от нее нет. То огурцов соленых требует, то чтобы все ее в покое оставили. А уже через минуту хочет общения. Арина сбежала, заявив, что больше не может жить, как на пороховой бочке. А мне деваться некуда.

Я наклонилась, обхватила пухленькое тельце руками и постаралась отодрать от себя ученого. Тот ни в какую не хотел убирать свои когти. Пришлось уговаривать ласковыми словами и обещанием во всем разобраться. Тимофей поверил не сразу, но все же решил смилостивиться и отпустить меня.

Взяв рыжего на руки, прижала его к себе и стала гладить по спинке. Кот сначала недовольно ворчал, потом пытался скрыть довольное урчание. Получалось у него плохо. Поэтому Тимоша уже через минуту мурлыкал в открытую, довольно жмуря глаза.

— Так что с Бериславой случилось? — решила задать волнующий меня вопрос, когда была уверенна, что рыжик успокоился и готов все рассказать.

— Извела нас с Аринушкой, — запричитал восседающий на моих руках усатый. — То ей огурцов соленых подавай, то рыбу отварную. А один раз учудила. Ночью меня разбудила и потребовала, чтобы я ей ведро клубники принес. Ох, чую, тяжко будет Черномору с женой беременной. Ой, тяжко.

— Беременной? — хмуро переспросил стоящий неподалеку Острослов.

— А-а-а-а, — протянул кошак. — Я ж тебе новость последнюю не рассказал! Матушка твоя ребеночка ждет. Брат или сестричка у тебя родится. И что-то мне подсказывает, все же девица будет. Второго такого, как ты этот мир не переживет. И чего ты так смотришь? Будто хочешь оказаться сейчас на моем месте.

— Поосторожнее в выражениях, кот, — спокойно произнес Острый. — А то вон, — кивок в сторону бьющихся о прибрежные камни волн, — водичка неподалеку. Вижу я, ты искупаться решил.

Тимофей шумно сглотнул и прижал уши к макушке.

Признаться, мне тоже от голоса богатыря не по себе сделалось. И вон… все остальные притихли. Будто ждут, что вот-вот у мужчины терпение закончится, и он начнет всех подряд в океане топить.

— Злой ты, Острослов, — все же осмелилась сказать я.

— Может, ты и права, — последовал короткий ответ и, Залесный, повернувшись ко мне спиной, направился в сторону стоящих вдалеке небольших домиков.

— Пить пошел, — тихо произнес ученый.

— Зачем? — слова Тима меня насторожили.

— Затем, — отрезал пушистый нахал и соскочил с моих рук на землю. — Пойдем уже, а то тебе потом еще и к Бериславе зайти надо будет, поздороваться. Может даже завтра.

Ульяна лишь хмыкнула, видимо решив, что смысла сейчас поддерживать разговор нет. Котик был раздражен. Я бы даже сказала, нервозен. Неужели, все, что он рассказал, правда? И Берислава совсем извела бедных Аришу и Тимку? А я-то уж было подумала, что девушка будет жить вместе со мной.

— А на чем мы в сторону терема ехать будем? — все же рискнула задать очередной вопрос.

— Так на конях, — последовал ответ. Причем ответил мне не котик, а Агний. И как незаметно рядом оказаться смог? — Вещей с нами не было, так что и разгружать нечего. Капитан корабля сам со всем разберется. На то у него помощники имеются. А мы сейчас до конюшни, а оттуда путь до терема держать уже будем. К царю же позже отправимся. Сегодня отдыхаем.

— Тогда я с тобой, Александра, до избушки доберусь, — все же заговорила Яга. — А там, на метлу сяду, да в Дьявольскую пустошь отправлюсь. Меня все же дочка ждет.

На том и порешили. Только вот незадача, сердце у меня теперь не на месте было. А все этот невыносимый Залесный виноват. Вот куда его понесло? И чего он такой дерганый стал?

Когда дошли до конюшни, что располагалась в минутах двадцати от порта, меня усадили в седло к Властиславу, наказав тому не приставать и не распускать руки (Агний обеспокоился моей нравственностью, не иначе). Ульяне же в попутчики достался Заря.

Путь до избушки был долгим. У меня уже основательно болел копчик, когда я все же увидела вдалеке знакомую тропинку, что вела к старому домику.

— Я в терем не пойду, — недовольно пробормотал Тимка и нервно дернул ушами. Этот прохвост устроился на коне Микулы. Блондин недовольно хмурился. А все потому, что этот ученый, не стесняясь, впивался в ногу мужчины когтями.

— Отсюда пешком пойдем, — сказав это, Яга попросила Зарю остановиться. — Тропинка узкая, неровная. Того и гляди, конь ногу сломает.

Ну что ж, пешком, так пешком. Я не возражала, поэтому с благодарностью приняла помощь Властислава, когда тот стал помогать мне вылезть из седла и спуститься на землю.

— И я с вами, — сразу же встрепенулся рыжик, вытаскивая свои когти из тела богатыря. Тот тихо охнул и поднял серые очи к небу. Радовался, небось, что кот перестанет его, как когтедерку использовать. — Пускай, вон, богатыри с женой Черномора маются. Да в путь дорогу ее собирают. Заждался воевода супругу. Так и передайте. Горькие слезы льет и ждет, когда же его благоверная рядом с ним окажется. Все поняли? — Тимофей грозно посмотрел на Агния. Мужчина лишь сглотнул и стал коситься в сторону тропинки, что вела к моей избушке.

— Ты это… — начала говорить я, — туда даже не смотри! Не хватало еще, чтобы в этом небольшом домике вся ваша честная компания устроилась. Избушка не резиновая!

— Резиновая? — переспросил Агний, продолжая смотреть на дорожку. — Чудное слово, но мне нравится.

— Я сказала, нет!

— Пойдем, Александра, — Ульяна взяла меня под локоток и стала уводить от богатырей, которые, между прочим, не спешили слезать со своих коней.

Не говоря больше ни слова (только бросила напоследок на Агния злющий взгляд), я смиренно пошла в сторону старого домика.

Ульяна и Тимка последовали за мной. За спиной же раздался недружный хор из охов, вздохов и тихой ругани. Мужчины явно были не довольны тем, что их оставили одних. Ведь им еще в терем идти надо. А там Берислава… То огурцов хочет, то общения.

Дойдя до избушки, я вошла в сени и первым делом осмотрелась. Хм… что-то я не помню, чтобы с левой стороны от входа калошница стояла. И табуретки здесь такой не было… расписной и из светлого дерева.

— Хорошо Иван постарался, правда? — довольно промурлыкал у моих ног котик.

— Надо бы ему как-то спасибо передать, — произнеся это, я направилась в кухню. А там у нас что…

— Передам, — фыркнул ученый.

— Хм-м-м-м, да он мастер на все руки, — прокомментировала увиденное на кухне Яга.

Не могла с ней не согласиться. Окно обзавелось красивой расписной рамой. Стол был хоть и поменьше, но новый и на прочных ножках. Две скамьи с резными спинками стояли по бокам от него. На столешнице, кстати, была новая белоснежная скатерть.

— Нет, ему надо передать огромное спасибо, — мотнув головой, пролепетала. Надеюсь, Арина оценила по достоинству старания своего жениха и перестанет грезить об Агние. Ведь Иван долго один не пробудет. С такими-то талантами.

— Да передам я, передам.

Мне показалось или Тимофей заулыбался? Прищурил свои огромные зеленые глаза и урчит, довольный как… Как сытый кот.

Пройдя в спальню, еще больше зауважала молодого человека. Две кровати (тоже новые) были застелены пестрыми покрывалами, на каждой лежало по две подушки, и я не сомневалась в том, что и старое одеяло, под которым я спала, Иван тоже заменил.

— Что-то мне уже не удобно…

— Да ладно, — мурлыкнул лохматый. — Я сам с ним все обговаривал. А Иван все равно не один старался. У него товарищи имеются. У кого, что было, тот то и принес. Так что не беспокойся о том, что молодцу надо заплатить. Денег-то у тебя нет.

— А у тебя как будто есть, — я прищурилась.

— Если я не ношу штаны с карманами…

— Ты вообще не носишь штаны, — перебила Тимку Ульяна.

— Не суть, — рыжик энергично зашевелил усами. — Так вот. Если у меня нет карманов, это еще не значит, что у меня нет денег. Я вообще-то на царя работаю. Это так, для общего развития некоторых особ.

— Хвост оторву, — беззлобно пригрозила и присела на одну из кроватей. Бросила быстрый взгляд в сторону зеркала и нахмурилась. Надеюсь, оно больше не будет мне никакие картинки показывать.

— Так, ладно, — Ульяна поставила метлу у стены и полезла в свою сумку. Достала мою сорочку и положила ее на вторую кровать. — Мне еще до Дьявольской пустоши лететь. Хорошо еще, что метелка за мной следом отправилась. И я быстрее управлюсь. Так бы лошадь брать пришлось.

— Да-а-а, магическая метла — это вещь, — ученый подошел к оной и принюхался. И когда его нос коснулся прутиков, один из них щелкнул рыжего по моське. — Но конкретно эту я бы отправил в топку, — фыркая, пробормотал пушистик, отходя подальше от воинственно настроенной метлы.

— А нечего было к ней подходить, — поудобнее перехватывая сумку, произнесла Бессмертная.

— Да я только понюхать хотел, — стал оправдываться усатый.

— Знаю я, как ты принюхиваешься. Небось, попытался бы один прутик утащить и потом изучить как следует.

Тимофей опустил морду и сделал вид, что ему очень нужно, просто необходимо, проковырять когтем в полу дырку.

— Что поделать, — со вздохом пробормотал через какое-то время он, — я старый кот. У меня свои странности. Моя восьмая жизнь подходит к логическому завершению. Дайте почудить!

— Тебя за такие чудинки иногда прибить хочется, — сказала Ульяна, сжимая в руке древко своего транспортного средства. — Ну, Александра, удачи тебе.

— И тебе, — я искренне улыбнулась молодой женщине и проводила ее до входной двери. И только когда ее силуэт скрылся за кронами деревьев, направилась в кухню, чтобы сунуть свой любопытный нос в ящички буфета. Вдруг Иван еще и чего поесть оставил?

— В верхних ящиках смотри, — раздался голос из-под стола. — Там должны быть сухари. Банка варенья стоит на одной из полок. А травяной чай где-то внизу лежит. Поешь хоть это и спать ложись. По лицу твоему бледному вижу, что тяжело тебе путешествие далось.

— А скажи мне, кот, — я достала сухари и полезла искать варенье, — это ты меня к Острослову отправил? Только честно!

— А чего скрывать? Я это был.

— И зачем ты это сделал?

— Прости, Сашенька, не могу пока сказать. Все должно идти так, как должно. Все равно скоро все узнаешь.

— Может, хватит говорить загадками? — положив найденную еду на стол, я стала искать чашку, чтобы заварить в ней чай.

— Вот если ты мне нальешь валерьяночки, — мурчащий голос моего собеседника стал каким-то загадочным, — то я, возможно, и разговорюсь. Знаешь, как говорят: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке».

— Корень хрена тебе с маслом, а не валерьянку, — строго проговорила.

— Эх, вот никто меня не любит. Никто не беспокоится о здоровье царского кота, — запричитал ученый. — Пожалела бы старого котика, налила в мисочку совсем немного. Мне бы хватило.

— Боюсь, твое больное сердце не выдержит, — притворно грустно пролепетала. — Думаю, не простит мне подобное царь Гвидон. Ой, не простит. Пойдет молва, что я кота царского споила и на тот свет отправила.

Отвечать лохматый не стал. Так и просидел под столом, пока я ела. Так и продолжал сидеть, когда ушла в комнату и стала готовиться ко сну. На корабле я плохо спала, потому что почти всегда чувствовала себя плохо. Наверное, из-за этого сейчас я еле дошла до кровати.

Глава 11

В которой Александра узнает правду

Плед, что мне выдали богатыри, как раз пригодился. В спальне было не так, чтобы холодно, поэтому я не боялась сейчас замерзнуть. Что удивительно, если учесть то, что в избушке какое-то время никто не жил.

Сначала перед моим внутренним взором стояла непроглядная тьма. Никаких звуков, движений, действий. И как бы мне хотелось, чтобы так и было дальше. Чтобы я просто спала и не видела очередной сон про Острослова. Но, увы, такое было всего пару раз.

Сначала были нечеткие голоса, потом стала проявляться картинка. Будто на воду по капле попадала краска и вот, спустя примерно две минуты, я увидела лицо Вольги. И это было странно. Хотя он однажды уже бывал в моем сне. Когда богатырь-оборотень летел в Дьявольскую пустошь.

Затем я смогла разглядеть и остальных мужчин. Они сидели за столом в столовой и оживленно что-то обсуждали. Не сразу заметила, что Острого среди них нет. Мужчина появился чуть позже. Распахнул широкую дверь и, пошатываясь, прошел к свободному месту, что находилось с самого края.

— Ну, и где ты был? — спросил у своего товарища Микула.

— Да медовуху он хлестал в таверне старого Димитрия, — хохотнув, откликнулся за Залесного Агний. — Только у него медовушка такая пахучая.

— И стоило ли так напиваться? — это спросил уже Вольга.

— А с чего мне и не напиваться? — на удивление ровным голосом проговорил Острослов.

— И из-за чего же ты больше расстроился? — продолжил допытываться оборотень. — Из-за новости, что у тебя скоро брат или сестра родится или в том спор виноват?

При слове «спор» я насторожилась. И… открыла глаза.

— Гадство, — выругалась, стукнув кулаком по матрасу. И тут услышала голос уже со стороны зеркала. Не понимаю, вроде как кот над ним что-то колдовал, чтобы оно больше не показывало видения.

— Причем здесь то, что моя мать беременна? — я увидела в отражении настороженное лицо темноволосого мужчины. — И с какой стати я должен быть этому не рад?

— Ну, знаешь, — подал голос Заря, — некоторые даже в твоем возрасте начинают ревновать и требовать к себе внимания со стороны родителей.

— Я похож на избалованного идиота?

— Иногда, — фыркнул сладкоголосый молодец.

Сама не заметила, как встала с кровати и словно завороженная направилась в сторону зеркала. Только в последний момент заставила себя остановиться. Не хватало еще, чтобы я к ним в столовую попала.

— Так значит, дело в споре?

Сейчас я видела весь стол. Будто сверху наблюдала за сидящими возле него мужчинами. И я быстро заприметила, как пытливо посмотрел на Острого Агний. Как зеленые глаза прищурились, будто пытались прожечь в теле сына воеводы дыру.

— В споре, — не стал скрывать от друга Залесный. — Паршивей ситуацию и не придумаешь.

— Да-а-а, — протянул колдун местного разлива. — Не очень хорошо получилось.

Я стояла и в наглую подслушивала их разговор, пока плохо понимая, о чем они говорят. Какой еще спор? И на что они спорили?

— Надо ей обо всем рассказать, — изрек Вольга.

— И как ты себе это представляешь? — зашипел на молодца мой двухлетний ночной кошмар.

— Ну, приди к ней и скажи… — Агний почесал подбородок и только затем продолжил: — Привет, Александра, как дела? Знаешь, тут такое дело. Короче, мы с ребятами на тебя поспорили. Дескать, кто первым с тобой в постели возлежит, тот и самый сильный и могучий богатырь в тереме. И таки я выиграл. Поздравь меня.

Острослов медленно стал подниматься со своего места, в явном намерении наброситься на товарища.

Я же все так же продолжала стоять. Только руки сжимала в кулаки и спина была прямая. Противные обжигающие мурашки побежали по позвоночнику. Хотелось сбросить их, стереть из памяти последние сказанные Агнием слова. Но я уже не могла лишить себя этих воспоминаний.

Хотелось ли мне плакать? Нет. И устраивать скандал не собиралась. Зачем? Чего я этим добьюсь? Извинений? От кого? И нужны ли мне они?

Одно радовало. В постели с Острословом я оказалась случайно. И он меня не тронул.

Я настолько ушла в свои мысли, что пропустила момент, кто первым кого ударил. В столовой богатырского терема началась потасовка. Было сложно понять, кто с кем дерется. Скатерка частично сползла на пол, тарелки уже побитые лежали на деревянных досках. Остатки еды, казалось, были везде.

— Что здесь происходит?! — разнесся по столовой грозный голос Бериславы. — А ну, быстро прекратили!

Как только до мужчин дошло, что жена воеводы (ожидаемо, между прочим) услышала шум и спустилась посмотреть, кто является его источником, они сразу же перестали колотить друг друга.

— Острослов! Это ты снова начал драку? — Залесная подошла к сыну и строго посмотрела снизу вверх.

Стоит отметить, что нижняя губа у богатыря была рассечена и один рукав косоворотки грозил вот-вот отвалиться.

— Я, — последовал невозмутимый ответ. Он не отвел взгляда, показывая тем самым, что не раскаивается, не пытался оправдаться. Просто ждал, что Берислава скажет ему дальше.

— Какова причина? — женщина уперла руки в бока и принялась рассматривать учиненный молодцами погром.

— Просто решили кулаки почесать, — встрял Агний. У колдуна под левым глазом наливался приличных размеров синяк, а из носа текла кровь.

— А то чего мы все на мечах, да на мечах… — это сказал уже такой же побитый Вольга.

— ТИМОФЕ▵!!! — рыкнула Залесная.

Рыжик появился почти сразу. И как смог развить такую скорость? Он же уже старый.

— Слушаю тебя, Бериславушка, — промурчал он и, подойдя к одной из побитых тарелок, принюхался.

— Скажи мне, друг мой любезный, в чем причина драки?

Рыжик перестал изучать осколок и бросил на жену воеводы обеспокоенный взгляд.

Я же запоздало заметила, что руки у меня мелко дрожат. Обняв себя за плечи, постаралась успокоиться. Лишь бы Тим не рассказал ей о том, что это они из-за спора так подрались. Ей нельзя волноваться. Пусть это будет просто драка. Драка на пустом месте. А с богатырями я позже разберусь. Когда все обдумаю и решу, как быть дальше.

И вообще, я уже стала сомневаться в истиной причине своего здесь пребывания. Что мне нужно было сделать? Починить дом и по возможности женить хотя бы часть богатырей? И за прошедшее время у меня только частично получилось привести избушку в порядок. А была ли это истинная задача? Или Тим меня обманул? И если так, то, что я должна сделать на самом деле?

В любом случае, для того, чтобы узнать правду, мне необходимо поймать этого прохвоста и вытрясти из него ответ. И попробует он мне не рассказать всю правду!

— Берислава, — кот говорил спокойно, но его хвост нервно дергался, — ну, сама подумай. С чего бы эти оболтусы стали в ночи отношения выяснять? Небось, перебрали мальца и решили кулаки почесать. И ничего умнее не придумали, как затеять драку. Нет, чтобы как благородные богатыри, на мечах поединок устроить…

— Перебрали? — настороженно переспросила у ученого женщина.

— Так от Острослова за версту медовухой несет, — фыркнул Тим. — Праздновал, видать, новость, что скоро у него сестра родится.

— Тимофей! — охнула жена Черномора. — Ты рассказал ему? — Она обеспокоенно посмотрела на своего сына.

— Да, он рассказал мне, — ответил за лохматого Острый. — И можно было это у меня спросить. Я бы не стал скрывать.

Богатырь стоял и немного пошатывался, то и дело прикладывая руку к левому боку. Глаза бы мои его больше не видели! Ненавижу! Просто ненавижу! Так и буду себя убеждать в этом. Потому что не заслуживает он моего хорошего к нему отношения. Кто бы знал, как мне хотелось в эту самую минуту его чем-нибудь огреть по голове. Желательно тяжелым. И желательно так, чтобы у него может быть мозги бы на место встали. Это надо же было удумать, спорить на человека! И вот не удивлюсь, если это была его идея. А если и не его, какая разница? Залесный мог в этом не участвовать. А он… Мало того, что участвовал, еще и победил.

— И что ты по этому поводу думаешь? — Берислава с шумом выдохнула. Старалась, наверное, не выдавать своего беспокойства.

— А что я могу думать? Неожиданная новость. Мне сложно пока свыкнуться с тем, что ты ждешь ребенка, — Острый слегка сжал плечи матери и продолжил: — Скажу только одно. Береги себя. Всем нам известно, что тебе придется отправиться на Шамахан. Если хочешь, я поеду с тобой.