Новый мир. Синергия. Том 3

Глава 62

Я сидел в приемной у императора. С момента последнего сражения прошел уже месяц. В результате хозяин Дэвов пытавшийся захватить наш мир несколько сотен лет назад обратился в ничто, но вместе с ним из мира исчезло все духовное оружие.

В результате отдачи моего Фантазма, которую на этот раз не компенсировал меч, я чуть не погиб, и пролежал в коме неделю.

К счастью меня удалось спасти, но от полученных перегрузок пострадала вся синергетическая система — чакры, которые не так давно были равны по размерам чакрам духовного зверя, теперь вмещали в себя небольшое количество синергии, и не спешили заполняться.

Как сказал врач — я попросту надорвался. Вот чем черевато отсутствие духовного оружия. На восстановление уйдут годы. Печальный итог.

Но не бывает, худа без добра — после моего пробуждения и ускоренного лечения ко мне пришло приглашение на прием к императору.

Верховный желал лично видеть героя, который смог совершить такое действие.

— Ну, здравствуйте господин Ян, — широко улыбнулся император Павел. — Наконец-то я могу лично видеть героя, благодаря которому мы остались живы.

— Благодарю вас ваше величество.

Император посерьезнел.

— Я слышал о прогнозе медиков. Потерять силу на несколько лет, или не иметь возможности вернуть ее — это очень печально.

Он помолчал секунду, оценивающе глядя на меня.

— Но мы не оставляем своих в трудную минуту. Я предлагаю вам занять место в министерстве образования, не зависимо от того, вернется ваша сила или нет.

— Что?

Вознесенка. Библиотека. Я снова был там работая с документами. Наш император — Павел Николаевич, сделал мне невероятно щедрое предложение — пойти работать в министерство образования, на должность одного из младших замов. Сразу после моего обучения в Вознесенке. Но условие было одно — я непременно должен получить образование. Плюс пока учусь, могу рассчитывать на денежные гранты на все мои новые изобретения.

Отказываться от такого предложения было не просто глупо — отказываться от этого было верхом тупости. Тем более в моих условиях — я навсегда могу остаться магическим калекой, поэтому сейчас я спешно составлял список своих учебных долгов, которые предстояло закрыть.

— Что Ян, кончилось твоя удача? Допрыгался? — прямо напротив меня стояла троица очень старых знакомых которым я дал по шее, когда поступал сюда — Серж Брюсов, Петер Морозов и Виктор Гелб, который любил применять технику, состоящую из одного только глайда — про себя я тогда назвал его человек-Флеш. — Где теперь твои силы?

Я молча схватил за воротник болтливого Сержа, а затем с размаху впечатал его лицом в столешницу. Из разбитого носа брызнула кровь. Этот идиот даже не надел ментальный доспех.

— Да ты!

Ещё мгновенье и я успел мазнуть всех троих «горгоной», парализовав, вся троица упала на пол.

Шакалы почувствовали рану льва и осмелели. Вот только я ещё очень даже живой, и я смогу справиться со всеми тремя даже не используя синергию.

— Ян, всё в порядке? — возник рядом со мной Слава.

— Да, всё в порядке, — медленно отдышался я.

Бух, бух, бух! — груша в спортзале издавала глухие звуки под моими кулаками. Бух! — очередной удар вышел довольно сильным. Я перевёл дыхание — эта троица малолетних идиотов сумела вывести меня из себя — знали, на что указать, надавили на больную мозоль. Хотя для всех я сейчас был героем, но всё же доставали отдельные личности, которые пытались гадить исподтишка.

Примерно десять лет. Плюс-минус ещё два-три года дал мне врач на восстановление. Первоначально эта новость выбила меня из колеи — я слишком привык полагаться на свою силу. Общаясь с друзьями, я старался не показывать своих эмоций, но иногда меня всё же накрывало.

Я посмотрел на собственные капли синергии, и попытался создать простейший ментальный щит. Не вышло. Кулак снова ударил в висящую грушу. Попробовать иллюзии, которые достались в наследство от Йона? С пальца сорвалась небольшая искра, и небольшая дергающаяся иллюзия. Я снова ударил грушу — да как же так⁈

Сев и отдышавшись, я попробовал применить свой Катарсис — тот работал, но буквально на секунду — синергии просто не хватало поддерживать его. Я снова замолотил кулаками грушу. Врач сказал, что даже такое средство как сердце духовного зверя не поможет — слишком высокая концентрация синергии. После моего срыва это вызовет только негативные последствия.

Я снова задышал, а потом попробовал сделать Фантазм. Мир мгновенно переменился, показывая все возможные события, вот только влиять на них я больше не мог. Но хотя бы видеть его могу. Хоть что-то. Я замер разглядывая то, что когда-то принадлежало мне, а затем протянул руку, и мазнул пальцем по воздуху, оставляя небольшой след от синергии, которая у меня была. Синергия зависла и мигнула.

Просто так, наобум, я протянул руку, и написал 745 + 251. Надпись осталась висеть в воздухе. Я чиркнул два раза, оставляя в воздухе знак равенства. Вся надпись снова мигнула, а затем приобрела вид 745 + 251=996.

Я замер. Если это то, что я думаю, то мне сейчас очень и очень сильно повезло.

Михаил Семёнович барабанил по столу пальцами — настроение у него было самое прекрасное — один состоятельный род заплатил ему круглую сумму, для того, чтобы он завалил одного из студентов. Ян Фалькон многим перешёл дорогу, и метил даже в министерство образования. Что ж, его мечтам не суждено сбыться — он сделает всё, для того, чтобы тот был отчислен — деньги лишними не бывают, а учитывая, сколько занятий этот студент пропустил, это будет легче лёгкого.

Я тупо смотрел на пример, который решил мне Фантазм. Рядом висело ещё несколько вычисленных значений.

Когда-то за деревьями я не увидел леса — я так привык к тому, что мой Фантазм меняет реальность, что больше не пытался его изучать. И как оказалось, зря. Все его вычисления реальности были построены очень и очень точно, явно основываясь на законах физики, и других, а это могло значить только одно — у него существует своя вычислительная логика, и какой-то свой способ обрабатывать данные.

Это… это же просто что-то вроде очень мощного компьютера!

Сейчас я сам того не подозревая используя остатки синергии, ввёл в него данные, и он сделал вычисления — это значило, что он обладал и алгеброй логики или чем-то подобным, и воспринимал математические знаки. Это… это же давало новые возможности!

Силы взялись неизвестно откуда. Вскочив и начав расхаживать, используя крохи синергии, я принялся писать новые математические значки, ожидая результат. Через пять минут стало ясно, что мой Фантазм различает все математические знаки, и с его помощью можно решать даже длинные формулы.

Так, где там куча вычислительных работ? Сейчас я выполню их все!

Я оторвался от кучи бумаг, с которыми работал — больше двух третей того, что я должен был сделать, я сделал буквально за несколько часов. И это, похоже, была только верхушка того, что мог мой Фантазм. На что же ещё он способен? Экспериментируя я смог выяснить, что он имеет свою логику и выполняет любые вычисления с невероятной точностью, а ещё можно было сократить время вычислений, если не разбивать формулу на отдельные действия, а записать её целиком со всеми степенями, корнями и всем остальным.

Уже больше из любопытства я снова записал переменную, которую должен был вычислить, и поставил рядом с ней круглые скобки, которые забыл заполнить. Ничего не произошло. Ради эксперимента я записал в скобках знак снизу, ничего не произошло. Завершая эксперимент, я ещё раз записал вычисляемую переменную и поставил знак равенства. Надписи вспыхнули, и тут же вывели результат. Работает!

Вскочив с места, я опрокинул стопку бумаг, и от избытка чувств создал пару магических искорок — всё, на что я сейчас был способен, а затем снова сел и замер. Одна из искр попав на вычисления, превратилась в ряд формул с несколькими переменными. Я потрясённо сел на место — похоже я только что нашёл способ самостоятельно составлять заклинания.

Рядом аккуратно сел человек.

— Всё работаешь?

Я поднял голову — рядом сидела Хельга. С нашей последней встречи она сильно изменилась — краткое пребывание в рабстве наложило свой отпечаток. После того, что произошло её судили, но оправдали, и в итоге она решила остаться в нашей стране. Подала документы в ту же Вознесенку, и насколько я знаю, сейчас делала всё, чтобы получить гражданство.

— Угу. Сама как?

Хельга покраснела и отвела глаза. С нашего последнего разговора она стала более… более нежной что ли. И куда делась та стальная дева?

— Спасибо, хорошо.

Она снова замолчала.

— Ты знаешь, когда исчезло всё духовное оружие, и я потеряла часть своей силы, я была сама не своя, — внезапно выпалила она. — Ходила, как в воду опущенная. Но потом познакомилась поближе с тобой, с девочками, и поняла, что всё не так страшно.

Я чуть улыбнулся краешками губ — похоже она просто успокаивала меня, чтобы я не переживал из-за пропажи сил. Такая предсказуемая.

— Не беспокойся, я нормально себя чувствую, — снова улыбнулся я. — Да, я конечно чувствовал себя преотвратно первое время после того, как потерял силы, но сейчас отошёл. Всё в порядке.

Хельга посмотрела на меня, не решаясь что-то сказать, я просто взял её ладонь и поцеловал её.

— Ты всегда можешь положиться на меня. После того, что ты сделал, я… я…

— Я знаю, — просто ответил я целуя её. — Пойдём, подвезу тебя до дома.

— Вы точно уверены, что сможете отчислить этого студента? Он ни в коем случае не должен закончить Академию.

— Абсолютно уверен, — подобострастно кивнул Михаил Семёнович. — Наш проректор разрешил ему свободное посещение, но при такой системе с огромным количеством письменных работ он просто не попадёт на экзамен, да и там, можно сделать так, чтобы он не сдал его. В крайнем случае, устроим просто практическую часть с использованием синергии — сейчас, когда он пуст, он ничего не сможет сдать.

— Мы будем рады, если всё случится именно так, как вы описываете.

Я внимательно разглядывал лист с записанными на нём данными. После того, как я отвёз Хельгу домой и пробыл у неё некоторое время я снова был уже у себя и обложившись книгами продолжил свои эксперименты. Оказалось, что у той крошечной искры которую я создал, были свои параметры — размер, температура, скорость движения и прочие — мой замечательный Фантазм сожрав технику выдавал параметрическое описание, и теперь я проводил эксперименты, создавая микрозаклинания, разглядывая данные которые предоставил Фантазм и делая записи.

Один вопрос. А как мне теперь воспользоваться ими, если я просто без синергии? Если бы я был полноценным магом, то просто влил бы в этот самодельный скетч синергию и посмотрел бы результат, а так?

А что если попробовать по-другому? Я снова активировал Фантазм. Фантазм снова услужливо подсветил все события, которые могут случиться. Чтобы сделать какое-то из них более вероятным, я должен просто влить в него синергию. А что, если поступить по-другому? Что если я не хочу, чтобы какое-то из них произошло? Я вгляделся в одно из событий, вероятность которого была равна восьмидесяти процентам — в нём ручка должна была упасть со стола.

Я постарался поступить наоборот — не увеличить вероятность, а наоборот уменьшить. Событие мигнуло, и его вероятность резко снизилась до тридцати, а я почувствовал, как одна из чакр начинает заполняться синергией. Получилось! Я нашёл способ получить синергию снова.

Ректор Вознесенки был донельзя доволен — кроме навалившихся за этот год проблем так удачно удалось избавиться от проректора Нила Конари, который метил на его место, а после двух успешных международных соревнований, успех заведение приобрело просто колоссальный — все хотели учиться в том же заведении, где был изготовлен первый мопед, фотоаппарат, и телефон.

Из столицы резко решили увеличить финансирование Вознесенки, а ему самому уже поступали письма из-за границы — популярность такая, какой он не видел уже десять лет.

Невероятно! Такой мощный Фантазм был со мной всё это время, и я так и не использовал его полностью! О том, что я способен на такое я даже не подозревал. Всё оказалось очень просто — операция с вероятностью действовала в обе стороны. Если я желал сделать какое-то событие более достоверным, то это действие отнимало у меня синергию.

Если же я наоборот, желал сделать какое-то действие маловероятным, то оно становилось таковым, а синергия у меня наоборот прибавлялась. По сути даже имея сейчас крохи собственной синергии, я мог мгновенно пополнять их запасы, просто используя эту простую манипуляцию. А теперь, когда я понял, как составлять свои собственные заклинания это решило почти все проблемы, которых я боялся. Чтобы снова тягаться с остальными мне достаточно было активировать Фантазм, записать скетч, который к примеру описывал параметры и скорость движения огненного шара, и добавить синергию, которую я отнял у вероятности, и вуаля — готово.

Использование синергии, как таковой не было развито — лишившись духовного оружия всё, что могли заново воспроизвести люди были — глайд, ментальный доспех, усиление, ну и ослабленное подобие Катарсиса и Фантазма, которые без духовного оружия были гораздо слабее.

Тоже самое, что орудовать куском стальной арматуры, вместо того, чтобы пользоваться мечом. А разработка своих заклинаний с помощью моего Фантазма выигрывала все техники за счёт своих качеств.

Я широко улыбнулся. Того отчаяния, которое появилось уже неделю назад уже не было — я будто заново родился. Великолепно, а теперь стоит снова заняться расчётами — легковой рамный автомобиль уже производится на моей фабрике, теперь, наконец, пришло время кросовера.

Хельга задумчиво глядела в окно. Ян выглядел так, словно ничего не произошло. Она не сказала ему всей правды — когда с исчезновение духовного оружия она потеряла часть своей силы, она была не в своей тарелке. От бесконечного отчаяния её спасла только близость с Яном, который был рядом. Раньше она думала, что воспринимает его как соперника, но это было не так — он просто нравился ей, а когда она, наконец, поняла всё, то он показался ей самым нежным, самым добрым, и самым ласковым человеком в мире.

Она буквально растаяла, и потеря части техник уже казались ей чем-то мелким и незначительным. И именно тогда, узнав его с другой стороны, и поняв, что проигрывать не так страшно она решила остаться в этой стране, не важно, что о ней подумают, что скажут, и кто как к ней отнесётся. Просто она должна быть рядом.

Больше всего она сейчас переживала о том, что сейчас чувствует сам Ян — такая сильная травма подкосила бы абсолютно любого человека. А кого-то может и сломать. И ничего постыдного в этом нет. Но сегодня она увидела его таким, как раньше — улыбающимся, бодрым, и полным сил. А что он чувствует внутри? Он действительно такой, или только притворяется?

Похоже, этого она просто не узнает, но даже если это так, то она поддержит его в любом случае — что она чувствует она поняла тогда, когда он спас её сняв ошейник.

Она встрепенулась — не время рефлексировать, время действовать.

— Что скажешь? Этот Фалькон не должен закончить Академию. Что бы там не решил Император, а такой конкурент нам не нужен.

— Я договорился с одним из педагогов. Он должен будет устроить его отчисление. После того, как это произойдёт, он уже будет не опасен — император Павел поставил ему условие, что он должен обязательно закончить Вознесенскую Академию.

— Хорошо. Поверю тебе на слово.