Турист. Кн.1. Новый дом ?

Глава 17

Я как будто находился в ином мире: мне было комфортно и спокойно, мои мысли текли свободно и легко. И почему-то они вернулись к прошедшему столкновению.

Как я смог победить? Почему это произошло, ведь у меня не было шансов?

И словно в ответ на это в сознании всплывает момент, когда все как будто застыло, а я наоборот, прорвав какую-то преграду, мешающую мне, смог двигаться с чувством легкости и свободы, и делать, что захочу.

Вспомнилось, что предшествовала этому ярость, нахлынувшая на меня. А первопричиной всему было желание ЖИТЬ. И именно с большой буквы. Как будто бы я или то, что на тот момент я из себя представлял (тело со своими рефлексами, сгусток сознания или все, спрессованное вместе, а может что-то вообще потустороннее), почувствовало: именно сейчас возникла угроза, и угроза не здоровью или целостности организма, а угроза жизни.

Получается, что опасность потерять жизнь безвозвратно и дала такой импульс, принесший спасение мне и приведший к таким обескураживающим последствиям.

И тут же воспоминания подкинули еще один факт: столкновение с “тенями”. Элитные бойцы просто не могли так бездарно слиться в нашем скоротечном бое.

Именно, что скоротечном! Я не обратил внимания или, на тот момент, просто не заметил, что соскользнул в похожее состояние, где окружающие начинают двигаться медленней меня.

Конечно, в том столкновении во многом сыграл фактор неожиданности, но без соответствующей скорости и маневренности я бы просто не смог ничего противопоставить умелым и опытным бойцам.

Мое желание понаблюдать за своим мечом тоже никуда не делось: накопитель, как и после прошлого боя, потускнел. Хотя, находясь в ране, он должен был подпитываться энергией, но видно потери от преодоления броне-защиты скафандра были значительно больше получаемой от крови. Ага, хоть что-то становится понятным.

И тут череда моих мыслей прервалась, а сознание, такое впечатление, насильно вырывали из моего сонного состояния. Я, как будто, вынырнул из реки с чистой хрустальной водой и осознал себя лежащим в медицинской капсуле, с медленно поднимающейся крышкой.

* Пробежавший по спине холодок опасности пытался что-то донести до меня, все больше и больше увеличивая степень мороза. Проясняющееся зрение заметило два силуэта, постепенно превратившихся в знакомых мне Вена и Клаута. Сперва я не мог разобрать, а сейчас уже видел, их пылающие праведным гневом, глаза, и руки, тянущиеся к моему бренному телу.

Эти руки схватили меня подмышки и выдернули из капсулы. Зато другие потянулись к ножнам, и это мне совсем не нравилось. Вообще-то мне не нравилось и то, что я покинул уютное ложе капсулы, но тянущиеся к мечам руки вызывали большую опаску. И нет ничего странного, что я попытался вырваться.

Сворачивающемуся во вращении обнаженному телу, вне всякого сомнения, помогло выскользнуть наличие на нем оставшегося после капсулы геля.

Удар об пол, смягченный руками. И тело покатилось, разбрызгивая капли геля. Оперся на колено и посмотрел на даргов. У обоих в руках уже было по мечу. Их обычные комбезы техников были заляпаны этой медицинской смазкой из капсулы. Насмешливая ухмылка растянула мои губы: ладно хоть не в штурмовых скафах приперлись.

Парочка, чуть расходясь, начала движение ко мне, обходя открытую капсулу и обычную кушетку, что встречаются в приемных наших врачей. Сильные, натренированные тела. Конечно, их было не сравнить с Бороком, но ведь и я всегда считался слабей каждого из них. Да и их было двое на меня одного. Но страха не было, на меня накатывала бесшабашная веселость или радость… радость встречи с чем-то уже знакомым и родным. То состояние легкого безумия накрыло меня, и я отдался ему.

Сперва даже пропустил момент, когда мое тело начало атаку. Понял, что атакую, только когда, метнувшись влево, встретил Вена. Удар пришелся снизу основанием ладони в подбородок. Его попытка контратаковать читалась мной, как открытая книга. Движение меча Вена еще только начиналось, а сам он уже был в нокауте. Немного наклонив тело, пропуская над собой клинок, добавил правым коленом в пах. Надеюсь его отключка продлится подольше.

А Клаут все еще не мог обойти капсулу, догоняя меня стремительного. Моя радость была безмерна, ведь игра продолжалась. Пусть одна мышка, поломанной игрушкой, лежала у моих ног, но есть еще и вторая мышка. А кошка может немного и подождать.

Клаут атаковал молниеносно, как ему казалось. На самом же деле я не просто видел летящий в меня клинок: я предугадывал, откуда и куда он будет направлен и, казалось, не прикладывал никаких усилий, чтобы уклониться от него. Тело просто само занимало то положение, которое ему удобно.

Режущий взмах меча – уход, выпад клинка – уклон, финты просто игнорируются, при необходимости делая шаг или два в сторону. Но с каждым мгновением радостное состояние пропадает, замещаясь раздражением: там, в капсуле было тепло и уютно, но пришли эти двое и пытаются меня убить. Убить! Ярость разжигается больше и больше. И мне уже не хочется играть – мне хочется карать! Но у меня нет оружия, я голый. И в оружие превращается то, что попало под руку.

Кушетка сорвана со своих креплений от моего рывка. Размах, и она уже летит в не ожидавшего такого Клаута. Он пытается отшатнуться, но та всей массой врезается в него, откидывая того к стенке.

Перехватываю свое оружие поудобней и, как со щитом на перевес, устремляюсь к встающему противнику. Удар!

Он, конечно, сделал попытку отскочить, но это была только попытка. Его размазало по стеночке, по которой он начал сползать. Тычок мечом, пришедшийся в кушетку.

Ах, ты еще и портишь мое оружие! Энергия бьет через край, и вес кушетки просто не чувствуется. Поднятая за один конец, она с размаха опускается на руку, держащую меч.

Хруст. Рука Клаута неестественно обвисает, выпуская из ладоней клинок. Но его глаза еще зло смотрят на меня, они еще все в бою. Следующий размах, и удар уже приходится по голове, гася сознание, и злость в его глазах.

Как ни странно это успокаивает мою ярость, и я опять начинаю возвращаться к себе: слышать звуки, чувствовать боль и неимоверную навалившуюся тяжесть.

Распахнувшаяся створка двери впускает вбежавшего Стогга, что с недоумением смотрит на разгром кабинета и раскиданные тела. Но сейчас мне не хочется ни чего: ни разговоров, ни разбирательств. Меня манит тепло уютной капсулы, которого я был так неожиданно лишен.

Зафиксировав момент, что тушка моя наконец в безопасности, нырнул в медкапсулу, опустив крышку, и опять отключил сознание.

* Очнулся я там же через двое суток, но уже без неприятных моментов. В этот раз первым я увидел Рема, который безапелляционным тоном сразу же выдал порядок моих действий.

-Собирайся, готовь свой корабль, и мы завтра вылетаем.

-Куда? - Опешил я, чувствуя еще определенную слабость.

-Недалеко в соседнюю систему. Вернемся в этот же день.

-А может чуть позже? Я хоть приду в себя.

-Потерпи. Нужно лететь, нельзя откладывать.

И я с необычной пустотой внутри, как будто что-то потерял, только что – не понятно, направился в ангар к своему фрегату.

Подготовка много времени не заняла, корабль и так был готов в любой момент покинуть станцию.

Утром в трюм загрузили моих недавних противников. Борок уже выглядел значительно лучше – погружение в медкапсулу стабилизировало его состояние: теперь он был скорее жив, чем мертв. Даже рука находилась на своем месте, только видно было, что ее приживление займет еще много времени. Вен с Клаутом выглядели практически здоровыми, только были с различной степенью помятости.

По моей просьбе наш программист весь предыдущий день занимался мониторингом интересующей меня темы. Буст выуживал из сети всю доступную входящую и исходящую информацию, а также сообщения накануне и во время нападения на меня по конкретным, так сказать, абонентам. Но он пошел еще дальше: пока молодые дарги были без сознания в медблоке, Буст со

Стоггом ввели местный аналог сыворотки правды Бороку, Вену и Клауту. Зафиксировали под протокол всю процедуру и передали данные, как старшим даргам, так и мне.

Страшное это, оказывается, дело – очутиться в руках медиков, в их медкапсуле, да еще если рядом будет ошиваться такой вот специалист по программным продуктам. Они же всю твою подноготную из тебя вытянут, и вылезешь ты из капсулы чистым душой и телом, свободным от всех своих материальных ценностей.

Пока летели до назначенной точки, ознакомился со сброшенными мне файлами от Буста. Он кстати известил, что копии их передал и Рему с Хадаром, так как это касалось моей безопасности.

Из всего нарытого Бустом складывалась неприглядная картина: кто-то разжигал их антипатию и вражду именно ко мне; еще один неизвестный абонент инкогнито заказал одному только Бороку покалечить меня, а при возможности и убить; а потом кто-то сбросил смонтированные данные о гибли Борока Вену и Клауту, результатом чего и стало их нападение на меня. Этому доказательство – ряд сообщений и соединений неизвестных доброжелателей с молодыми даргами.

Когда прилетели на конечную точку, и я узнал цель нашего прибытия на место, мне пришлось крепко задуматься. Мероприятие должно начаться через полтора часа, и у меня еще есть время проанализировать ситуацию. Край сознания цепляли некоторые нестыковки и странности. В добавок ко всему, выбивали из себя и мешали думать причины прилета именно сюда, точнее не прилета именно сюда, а отлета именно оттуда.

Там на станции царил определенный закон и порядок, по возможности сочетающий в себе свободу пиратской вольницы и строгость законодательства Содружества. Это еще не Империя Аратан или другое государство из их числа, но жизнь человека, мыслящего находится под защитой закона. Пусть эта защита скорее показушная, но зачем лишний раз “дразнить тигра”. Вот и вылетели мы сюда, а точнее оттуда для проведения трибунала. Тройка – минимальное количество членов советов родов для проведения некоторых официальных мероприятий, и трибунала в том числе. Рем, Хадар и Гаррат непосредственно входили в советы своих родов. И чувствуется, что здесь присутствует очень большая вероятность вынесения крайне радикального решения – смертной казни. Ведь у даргов свои принципы и законы, отличные от Содружества, более простые и жестокие, и плевать им на других, если дело касается СВОИХ.

…Именно – СВОИХ, и именно с большой буквы. Общение и немалое время, проведенное с ними, наложили уже и на меня их отпечаток, привили определенные правила поведения и осознания себя, как человека и воина. И пусть этот воин делает только первые шаги, но ведь как говорил Конфуций: “ Самый длинный путь начинается с первого шага”.

Кодекс чести, принятый у даргов, гласил, да нет, он просто кричал, что случившееся на базе, проступок каждого из виновных очень серьезен, и степень наказания только одна – СМЕРТЬ. И смерть эта решала множество проблем, практически, как разрубить гордиев узел. И вот какие проблемы решались смертной казнью.

Первая.

Было покушение на ученика Рема и Хадара. А появление ученика у даргов, это значимое и закрытое для чужих событие. Они сродни сыновьям, ведь в них вкладываешь столько души, часть себя, даешь им те знания, которые выстрадал и переработал сам, прививаешь им свои понятия и видения жизненных ситуаций. И их кодекс диктовал им мстить за покушение на личного ученика. А смертная казнь освобождала от мести, которая коснулась бы и родню виновного.

Вторая.

Обвиняемые были на тот момент подчиненными Гаррата, и привел их к нам он. Соответственно он отвечал за них, и их деяния черной тенью ложились на его отношения с Ремом и Хадаром, и на дружественные отношения с их родами. На лицо – очень большие его имиджевые потери перед союзниками, из-за неспособности удержать своих подопечных от опрометчивых шагов.

И даже активное участие в смертной казни, по моему мнению, не должны до конца смягчить натянутые отношения между дружественными родами.

Третья.

Представим на миг оправдательное решение трибунала, и освобождение виновных. К чему это приведет? К очередному кругу конфронтации. Они не имеют право простить и забыть, пролитую мной, кровь (свою и побратимов) и будут мстить МНЕ. И тут уж кто выживет… Самым предпочтительным для меня получается не доводить до этого, то есть привести в исполнение ИХ смертную казнь.

Четвертая.

Предполагаемое освобождение Борока, Вена и Клаута должно со своей стороны раскрутить маховик мести со стороны Рем и Хадара. И когда столкнуться эти две силы, опять польется кровь. Еще не известно, на чью сторону встанет Гаррат. А к чему приведет кровная месть между родами, даже думать не хочу. В общем, однозначно единственный выход – это казнь.

И по такому сценарию можно, наверное, найти еще несколько причин приведение в действие смертной казни.

Но попавшие ко мне файлы от Буста кричат, что не все так просто и однозначно. Конечно, они виновны. Но ведь кто-то их подталкивал к определенным поступкам, играл на их чувствах, предоставлял определенную информацию и, наконец, заказал меня. По сути их подставили. А разбрасываться такими кадрами, как они (прирожденные воины с определенными понятиями чести), в месте, где полно сброда, более достойного смерти, чем эта троица – непозволительно. И я решил постараться найти выход из этого смертельного круга.

* Трибунал проходил в трюме, специально подготовленном под это мероприятие. Своеобразной “стенкой” должен был послужить стандартный контейнер, забитый всяческим ломом. На скамейках расположились обвиняемые, причем, сидели они на значительном удалении друг от друга. За столом сидела тройка трибунала. Я был в качестве зрителя и потерпевшего в единственном числе. Образовался, так сказать, тесный междусобойчик – только свои люди.

Слово взял Рем.

- Борок, Вен, Клаут, вы вошли в наш дом и были гостями. Но видно вы так давно пробыли на чужбине, что потеряли память и совесть. Понятие “честь” для вас перестало существовать: вы напали на моего персонального ученика Арта Ур Дэм Янов, учителем которого был и Хадар. И хотели, чтобы мы его лишились?

-Я понимаю, каждый из вас лишился своего рода и уже не первый год наёмничает, - встал Хадар. – Вам там в наемниках совсем мозги выели и память отшибли? Мы на чужбине, а значит любой дарг должен встать горой за своих.

-Но он ведь не дарг! –вскрикнул Клаут.

-Я сейчас не буду говорить, что он уже дарг с официально подтвержденным родом и кланом у нас на родине, и не буду рассказывать, за какие заслуги он все это получил. Для вас достаточно, что он наш ученик, значит – СВОЙ. Вы напали на своего. ЧТО… ВЫ… СДЕЛАЛИ?!

-Тем более вы все видели, что новый клан с ним во главе признали три рода даргов. Вы хотите оспорить решения наших родов? Но, не смотря ни на что, вы все равно напали! На СВОЕГО!

-Я думаю нужно немного сместить линию обвинения. – теперь уже встал Гаррат. –Пойдем поэтапно. Рассмотри вину каждого.

-Было спланировано и совершено нападение на Арта Ур Дэм Янов. Ладно бы это было просто противостояние молодняка, решившего помериться силами, узнать, кто круче. Но мы узнали, что Борок взял заказ на известную нам персону. Что уж тут говорить – настоящий наемник! Хотя, мы так и не поняли, от кого поступил заказ.

При этих фразах Борок вздрогнул, а его товарищи с удивлением посмотрели на него.

-Он получил задаток, получил схему коридоров с отсутствующими или отключенными камерами слежения. И смог хладнокровно спланировать время и место нападения. У него было время подумать. То есть он сознательно пошел на нарушение наших законов и переступил их.

Всем находящимся в помещении был переслан файл с озвученной информацией, чтобы обвинение не были голословным, и подтверждалось фактами.

-Все знают, что на чужбине, в дали от дома и во время войны все споры и разногласия на время забываются. Во главу угла становятся общие цели и задачи. Разборки со смертельным исходом разрешены только на официальном поединке, но любой результат поединка не освобождает от отложенной на время мести родни. Своим подлым нападением Борок хотел скрыть ото всех именно свое участие в нападении. Он хотел убить и уйти с места преступления, чтобы избежать последующей мести от нас. Ты не просто убийца, ты ТРУС!

-НЕТ! Я не трус! Я не хотел убивать, я хотел только проучить, может быть, немного покалечить. Но он… он оказался быстрее… он лучше и сильнее. –Было видно с каким трудом даются ему эти слова признания своей слабости.

-Ты признаешь свою вину?!

-Д-да! Я виновен!

-Что скажет потерпевший?

Я в недоумении посмотрел на Тройку трибунала. От меня-то что нужно? Да, он хотел меня убить, но теперь у меня не было на него злости: при всей своей массивности, некогда внушающей уважение и трепет, в данный момент он выглядел потерянным мальчишкой, только сейчас начавшим понимать, что наделал.

-Я его прощаю. – Все же высказался я.

Гаррат встал.

-Мы выслушали и обвиняемого и потерпевшего, и исходя из признания одного и прощения другого оглашаем свой приговор. Властью данной мне тройкой трибунала, объявляю Борока при рождении М‘Дарис, виновным и признающим вину! Повинен смерти! – Такое впечатление, что осужденный даже не заметил заключение суда. При словах председательствующего, где упоминался его бывший род, поникшие было плечи Борока вновь распрямились, голова была гордо поднята. Упоминание его бывшего рода представителем легитимного органа власти даргов, резко поднимало его статус, превращая из изгоя в представителя когда-то существующего клана, и перед нами сейчас стоял уже воин рода М‘Дарис, только что признанный представителями трех родов.

…Его повели к “стенке”. Расстрельная команда с игольниками в лице Рема и Хадара заняла место напротив. Руки Бороку освободили и сейчас он их с каким-то наслаждением разминал.

Гаррат положил перед ним его собственный меч.

-Ты вправе выбрать смерть!

Какой же радостью осветилось лицо Борока после этих слов.

-Спасибо, командир! За все! И за вновь обретенный род!

-Его благодари. Он простил и вернул тебе честь! –Показал на меня Гаррат. – И мы решили вернуть тебе имя и род.

-Спасибо! Всем! – Поклонился Борок.

А потом он неуловимым движением схватил своё оружие, вскинув его вверх и устремив свой взор туда же.

…И закричал:

-Даркх! М‘Дарис идет …

В этот момент меч Борока, направленный его собственной рукой, с силой вонзился в сердце, прервав его.

-… к тебе! – прошептали за него побратимы.