Новогоднее Королевство (СИ)

ГЛАВА IV

А тем временем в университете появился Ян, парень, хоть и неплохо учился в году, но всё же решил последовать примеру друга и посетить предновогоднюю лекцию учителя Фроста, хотя бы из уважения к последнему. Он подошёл к двери аудитории номер семьдесят семь, прислушался, и не услышав никаких звуков, осторожно приоткрыл дверь.

— Простите, что опоздал! — Ян виновато опустил взгляд и немного неуверенной походкой прошёл внутрь. Заметив же краем глаза, что аудитория пуста, парень удивлённо огляделся и почесал в затылке. — Ну вот, никого! — недовольно воскликнул он. — И чего это мне приспичило всё-таки пойти на учёбу? Их тут нет, конечно, ха! А я-то думал, что они будут меня стыдить за опоздание и несознательность! — Ян рассмеялся. — Что ж, пойду их искать!

Парень сразу приободрился, вышел из аудитории и отправился гулять по университету. Корпуса были пусты, потому что никому, кроме учителя Арчи Фроста, не могла прийти в голову мысль вести занятие накануне Рождества. Проходя мимо директорской, Ян заглянул в щёлку приоткрытой двери и увидел директора Паркера, который с грустным выражением на лице сидел на стуле, поставленном для посетителей рядом со столом. Обычно он всегда восседал на своём «королевском» кресле, а тут почему-то пересел на место рядом.

— Здравствуйте, мистер Паркер! — приветствовал его Ян, просунув голову в щёлку приоткрытой двери.

— Здравствуй, Ян, — рассеяно оглядываясь, произнёс Паркер. Свои кругленькие очки директор в данный момент держал в руках и старательно протирал их краешком пиджака, а без этих стекляшек он плохо видел и ориентировался в пространстве. — Ищешь Петера? — уточнил он.

Ян кивнул.

— Они там с мистером Фростом, он проводит занятие, Петер единственный, кто пришёл. Они в семьдесят седьмой аудитории.

— Нет там никого, — Ян отрицательно мотнул головой, — я только что из семьдесят седьмой!

— Правда? — удивлённо подняв брови, переспросил Паркер. — Но я их видел там минуту назад!

— А вы сами посмотрите, сбежали куда-то!

— Пойдём, посмотрим!

Директор встал со стула и засеменил к Яну, вместе они отправились в обозначенную лекционную аудиторию, но там действительно никого не было. Ян и Паркер застыли в дверях, словно не доверяя первому взгляду, старательно оглядывая пустое помещение. Наконец, взгляд Паркера упал на какие-то бумаги, вероятно, подготовленные на сегодня лекции, забытые учителем Фростом как раз на самом краешке кафедры.

— Это на него не похоже, — директор Паркер недоверчиво нахмурился, — совсем не похоже! Фрост никогда не бросает своих документов, а уж тем более лекций!

— Это точно, но где они? — Ян снова начал почёсывать в затылке, он всегда так делал, когда встречал какое-нибудь логическое затруднение.

— Надо поискать по всему корпусу, если бы они вышли, то непременно прошли бы мимо моего кабинета, и я бы это заметил!

— Тогда давайте искать! — предложил Ян, который всегда готов был прийти на помощь по любому вопросу и очень радовался, если удавалось кому-то пригодиться.

— Разделимся. Я пойду направо, а ты налево. Если встретишь их, скажи, чтоб зашли в директорскую, там и встретимся. Хорошо?

— Будет сделано, мистер Паркер! — кивнул Ян.

Тут они разошлись, и каждый направился в свою сторону, удаляясь от семьдесят седьмой аудитории.

— Ну, где их носит? — недовольно буркнул Ян, скрываясь за поворотом университетского коридора…

«Ну, где их носит?» — разнеслась эхом фраза Яна среди пушистых голубых облаков. И тут же синие клубы разорвал поток воздуха, сверкнули серебряными искрами крылья, и вверх взмыл Сапфир, на холке волшебного животного, изо всех сил вцепившись в гриву, восседала Диана. Девушка жмурилась от страха, но вместе с тем заливисто смеялась, смешанные чувства переполняли её, здесь было место и детской радости, и страху, совсем как на «американских горках». Следом из облаков вынырнула Роза, неся на спине Петера.

Львы раскинули крылья на полную и поравнялись, впереди встала гряда фиолетовых туч, больше напоминающая крепостную стену неведомого замка. Львы тут же изменили курс, синхронно описали круг, на мгновение перевернувшись вниз головой, и обошли тучи снизу. В момент, когда львы оказались перевёрнутыми, Диана даже взвизгнула, но продолжала крепко держаться за гриву, да и если бы она не делала этого, Сапфир бы в любом случае подхватил бы наездницу, не позволив ей упасть.

Из-за туч прорезалось золотистое сияние, солнце, тесня армады мрака, уверенно вступало в законные права. Внизу поплыли пейзажи Новогоднего Королевства, чем ниже спускались в своём полёте львы, тем отчётливее становилось видно всё, что неслось там, внизу, и всё ускорялось в сотни раз. Вот показался искрящийся зеленью луг, травы проносились так близко, что видно было даже, как ветер от крыльев чудесных животных волнует их, подобно бризу, колышущему океанские просторы. Местами на лугах что-то розовело, это были богатые цветами розовые кусты. Ветер срывал с них молоденькие лепестки и наполнял пространство вокруг летящих их розовым цветом. Вдруг Роза, как будто специально, спустилась совсем низко, Петер нагнулся в сторону и ухитрился сорвать несколько роз, получился невероятно красивый букет.

На горизонте показались раскрашенные оранжевые скалы, львы начали набирать высоту. Пройдя ещё какое-то расстояние, они вновь поравнялись, и Петер смог вручить букет Диане, девушка была просто-таки очарована этим красивым и романтичным подарком. Она прижала цветы к груди и отправила парню воздушный поцелуй.

Львы тут же разлетелись в стороны, на полной скорости описали полукруги, и вновь сошлись, завершив рисование воображаемого сердца. Вновь внизу показалась та самая долина, откуда они и начали свой полёт, радужные поля четырёхлистного клевера, красивые горы на горизонте. Словно встречая путешественников, навстречу пронеслась стая ослепительно белых птиц, будто бы сошедших с картин старого художника, львы опять синхронно взмыли вверх, пропуская стаю, и оказались среди прозрачных облаков. Всюду вокруг играл солнечный свет, и даже трудно было смотреть, так сильно лучи слепили глаза. Вдруг Сапфир пакостно улыбнулся и, проносясь мимо очередного облачка, что было сил, лягнул его задней лапой. Львы тут же унеслись прочь, и никто не успел заметить, как из облака, грязно ругаясь, вылетел Ловчий верхом на своём знаменитом колибри. Удар лапы Сапфира оказался таким сильным, что преследователь, выбитый одновременно и из седла, и из своего наблюдательного пункта, просто-таки завертелся волчком. Однако смышлёная колибри оказалась достаточно проворной птицей и сумела поймать седока клювом прямо на лету. На самом деле, они уже давно наблюдали за влюблённой парочкой, но Ловчий и подумать не мог, что Сапфир обнаружил его местоположение. Ловчий был разъярён и потрясал кулаками, ведь он и раньше недолюбливал волшебных голубых львов, а теперь вообще поклялся отомстить им, во что бы то ни стало.

Миновав родную долину, Сапфир и Роза понесли седоков к сверкающей среди голубого неба Воздушной Венеции. Приблизившись к городу, львы пошли на снижение, и вскоре можно уже было различить улицы чудесного городка и даже прогуливающихся по ним прохожих. Только теперь Петер с Дианой поняли, зачем львы решили залететь в город: внизу на городской площади они различили две знакомые фигурки, то были учитель Фрост и его тёзка львёнок Арчи, который к этому времени уже успел вернуться в городок. Львёнок приветственно махнул лапкой, и Петер поспешил сделать так же, подтверждая, что тоже его увидел и рад этой встрече не меньше, чем тот. Фрост с Дианой обменялись приветственными кивками головы, и львы тут же вновь начали набирать высоту, уносясь обратно к заповедным лугам своей родной долины.

— Всё с ними ясно, — Фрост небрежным движением махнул рукой в сторону удаляющихся фигурок львов, — влюбились! — он обернулся к львёнку. — Спасибо, что подсобил им, а теперь пошли-ка, дружище тёзка, лучше в парк аттракционов, пока он не закрылся, а то, боюсь, мы одни, кому теперь ещё интересны такие незатейливые развлечения! — он предложил Арчи руку.

Львёнок поспешил ухватиться за его пальцы свей лапкой и довольно улыбнулся:

— Пошли, давно пора, я страсть как люблю летать на тамошних ракетах, а ты вместо этого делаешь из меня заправскую сваху!

— Кстати, прости за назойливость, но ты мог бы уже и сам научиться летать без аттракционов, — заметил Фрост.

Львёнок Арчи изо всех сил попробовал помахать маленькими крылышками, скрытыми под красным плащом, но это, судя по всему, так и не получилось.

— Всё время стараюсь их развивать, — посетовал он на непослушные крылья, — и морковку ем, и прыгаю, а всё одно — летать не получается… Не пойму, маленькие они у меня слишком что ли?! — возмутился он вдобавок.

— Просто ты не веришь в себя, — заключил Фрост, — но со временем всё ещё получится, вот увидишь! — он ободряюще похлопал тёзку по плечу, и они вместе зашагали в сторону всё ещё шумящего карнавала.

Вечерело. Солнце начало нехотя спускаться за далёкие горы, окрашивая ватные облака красивыми закатными красками всех оттенков розового. Волшебный полёт к тому времени уже успешно завершился, и наши летуны уютно расположились на сплошь покрытом цветами холме. Диана с Петером уселись на самой вершине, трогательно держась за руки и любуясь красотами здешнего заката, Сапфир с Розой, свернувшись клубочками, расположились за их спинами.

— Это был прекрасный день! — мечтательно произнесла Диана, глядя куда-то вдаль, с её губ не сходила романтичная улыбка.

Лежащий за её спиной Сапфир тоже улыбался, навострённым ухом чутко слушая всё, о чём говорили влюблённые.

— Увидимся завтра? — с надеждой в голосе спросил Петер, заглядывая девушке в её неотразимые голубые глаза. — Давай, я зайду за тобой. Скажи, когда?

— Я не смогу, — Диана вдруг погрустнела и опустила взгляд. — Я завтра уезжаю…

Сапфир, уже наполовину дремлющий, не открывая глаз, тут же повернул ухо-локатор, и выражение лица его стало настороженным, словно льва больше всего на свете интересовали отношения Петера и Дианы.

— На каникулы? — заволновался Петер. — Ты же вернёшься?

Сапфир внезапно приоткрыл один глаз и посмотрел на Диану, ожидая ответа. Но Диана почему-то молчала. Сапфир перевёл взгляд на Петера, лицо парня становилось всё более озабоченным.

— Ты вернёшься?! — переспросил Петер испуганно.

— Я уезжаю с семьёй, они перебираются в другой город… — шёпотом отозвалась Диана, которой уже самой не хотелось расставаться с понравившимся парнем.

Сапфир недовольно скривился, продолжая пристально следить одним приоткрытым глазом цвета ранней луны за диалогом.

— А как же университет? — растеряно пробормотал Петер, конечно же понимая, что, скорее всего, всё уже давно предусмотрено.

Сапфир замер в ожидании ответа, переведя выжидающий взор на Диану.

— Там тоже есть ВУЗы, — Диана ласково взяла руку Петера обеими своими ладошками, — ну, в крайнем случае, закончу заочно!

Сапфир задумчиво почесал в затылке когтем, льву явно не нравились ответы девушки. Ну и впрямь, о чём она думает, когда сейчас самое время играть свадьбу и плести собственное гнездо? Всё-таки у людей свои порядки, совсем отличные от простых львиных, и такие странные к тому же…

— И ты не можешь остаться? — удручённо, но всё ещё с некоторой надеждой уточнил Петер, впрочем, не очень-то рассчитывая на положительный ответ.

Сапфир вновь вопрошающе обернулся к Диане.

— Нет, — грустно ответила Диана. — Но когда-нибудь, может быть, мы ещё встретимся, я бы этого хотела…

Дальше выяснять было глупо, и Петер лишь удручённо опустил глаза. Сапфир недовольно зарычал, кряхтя поднялся на лапы, и вяло шагая, удалился куда-то с холма. Роза проследовала за мужем с таким же недовольным выражением на лице.

— Давай просто посмотрим на закат, — с наигранным веселием предложила Диана, — пока солнце ещё совсем не село…

Петеру ничего не оставалось, как согласно кивнуть. Так они и продолжали сидеть, смотря на закат и держась за руки, пока последние нити заходящего солнца не уступили место сверкающим россыпям молодых звёзд…

Когда они вернулись в Воздушную Венецию, там уже начинало алеть раннее утро. Они распрощались на той самой пристани, куда причалила розовая гондола Дианы ещё в начале путешествия. Диана подарила Петеру на память свой кулон, поцеловала в щёку и, поудобнее устроившись с Алисой в лодке, отчалила в сторону королевского дворца. Наверное, где-то там находилась и их волшебная грифельная доска…

— Но мы ведь ещё встретимся?! — с надеждой в голосе прокричал Петер с причала.

Диана приподнялась с сиденья и пожала плечами:

— Я буду очень этому рада! — крикнула она и помахала парню рукой.

Вскоре розовая гондола под расписными парусами скрылась за туманом, кольцом окружавшим Воздушную Венецию. Петер ещё какое-то время продолжал махать рукой в ту сторону, куда улетел кораблик, и сердце его гулко стучало в горле. Только теперь он понял, что впервые в жизни влюбился по-настоящему. Больше уже его не интересовали оценки, не восхищали окружающие чудеса, хотелось лишь быть вместе с любимой и никогда не расставаться. Конечно же, он лелеял надежду, что вернувшись, сможет уговорить Диану остаться в городке, но расставание даже на мгновения казалось ему теперь невыносимым.

Наконец, силой воли успокоив растрепавшиеся вдруг чувства, Петер заставил себя уйти с пристани. Сунув руки в карманы и повесив голову, он понуро побрёл куда-то, даже плохо разбирая дорогу.

Долго ли, коротко ли, но так он забрёл на зелёный луг на самой окраине волшебной Венеции. Погружённый в собственные мысли, возможно, он бы и не заметив его, прошёл дальше, но внезапно споткнулся обо что-то, оказавшееся прямо на пути. Запнувшись, Петер невольно остановился и удивлённо поднял глаза: перед ним посреди луга стояли красивые расписные сани со сломанным полозом. Рядом хлопотал полноватый белобородый старик, одетый в чёрные сапоги с белыми меховыми отворотами, красные штаны и самовязанный свитер с норвежскими узорами. Ручную работу Петер определил по не совсем ровным петлям, как раз такие выходили у его бабушки. Верхней одежды, плаща, куртки или чего-то другого подобного на старике почему-то не было.

— Вам помочь? — учтиво поинтересовался Петер, растеряно почесав в затылке.

От звука его голоса старик вздрогнул, испуганно оглянулся и по-шпионски прищурился, словно боялся, что за ним следят, тут же поспешив сделать нарочито непринуждённый вид:

— Да вот, видишь незадача какая, полоз отсох…

— Так давайте я помогу!

Не дожидаясь согласия, Петер поспешил к саням и начал приделывать полоз на место. Работал парень быстро и старательно, погружённый в свои мысли, он даже не заметил, как всё починил.

— Вот и все дела, — по-прежнему отстранённо заключил Петер, с силой раскачивая полоз и, таким образом, демонстрируя надежность починки.

— Ну, спасибо, удружил! — старик положил Петеру руку на плечо и довольно улыбнулся. — Проси теперь награду, какую тебе надо!

Услышав про награду за такую пустяковую услугу, Петер лишь смущённо отмахнулся:

— Да было бы за что! Езжайте себе на здоровье!

И только тут Петер с удивлением обнаружил, что в сани-то никто и не запряжён! Парень изумлённо округлил глаза и уставился на старика, потом перевёл взгляд на сани и обратно на старика. Мало того, что сани оказались без возниц, так они ещё и стояли на траве!!!

— А как вы поедете без упряжки?! — Петер пристально огляделся, надеясь всё-таки обнаружить хотя бы какую-нибудь лошадь. — И почему вы так странно одеты, — он развёл руками, — где ваш фрак, или что вы там носите?

Старик странно поморщил лоб и, отвернувшись от парня, начал что-то насвистывать. Петер обошёл старца кругом и вновь встал перед ним. Старик же снова отвернулся и громко запел, старательно делая вид, что не замечает молодого человека. Но Петер продолжил движение, пока опять не оказался перед лицом странного старика:

— Может вам ещё чем-нибудь помочь? — учтиво поинтересовался парень, с интересом изучая пожилого джентльмена.

Старик отрицательно мотнул головой и, немного сбившись с мотива, продолжил напевать свою песенку. И тут Петера осенило!

— А вы случаем не…? — начал было он, но старик не дал ему закончить вопрос:

— Снова раскусили! — с досадой всплеснул руками старец. — Да, это я!

— Вы Санта Клаус! — изумлённо догадался Петер. — Дед Мороз, Святой Николай!

— Да, это я! — Санта вынул из саней свой красный полушубок и поспешил надеть его. — Выходите друзья, — добавил он, обращаясь к кому-то невидимому, — он уже обо всём догадался!

И тут же из кустов неподалёку крадучись и позвякивая вплетёнными в упряжь золотыми колокольчиками, начали выходить северные олени, их оказалось ровно двенадцать и Петеру оставалось лишь удивлённо раскрыть рот. Как же они могли оставаться незамеченными, ведь кусты здесь росли такие редкие?!

— Ух-ты!!! — только и выдохнул парень.

— Я тебя увидел ещё на той стороне луга, думал, если сниму шубу и спрячу оленей, то ты не догадаешься, — признался Санта.

— Как же я мог не догадаться! Значит, всё это правда! А помнишь, как я спустился в гостиную, а ты раскладывал подарки под ёлку? Мне потом никто не верил, что я тебя видел! Мама по сей день думает, что это отец принёс мне того робота, а папа уверен, что это сделала мама!

— Да, да, — Санта добродушно улыбнулся и стал протирать запотевшие очки краешком полушубка. — У меня вас хоть и миллионы, но я помню каждого малыша. Раз увидеть Санту — большая удача, а ты встречаешь меня второй раз, значит, ты не простой человек!

— Да нет же, — смутился Петер, — это всё мой учитель Фрост, он привёл меня сюда.

— Фрост? Арчи Фрост? Знаю я его, он хороший человек, — Санта одобрительно покивал, — и немного волшебник. Но почему ты такой печальный? Разве можно накануне Рождества грустить? Расскажи мне, что тебя расстроило.

— Я встретил одну девушку, здесь, — неуверенно произнёс Петер, сомневаясь, интересно ли столь занятому чудодею, как сам Санта Клаус, слушать про его сердечные дела.

— Ясно, Петер! — улыбнулся Санта, сразу же всё поняв.

— Ты даже знаешь моё имя? — удивился парень так, словно само существование Санта Клауса во плоти уже не казалось ему чем-то из ряда вон выходящим.

— Конечно, — невозмутимо ответил Санта Клаус, — а как ты думаешь, я смог бы принести тебе подарок, если бы не знал твоего имени? Но вот в чём проблема, чем старше вы становитесь, тем труднее вам угодить, раньше я мог бы подарить тебе игрушечный самосвал, и ты бы развеселился, но в вопросах людских отношений всё куда сложнее!

— Да, это точно, — Петер опустил глаза.

— Ну, ладно, не горюнься, расскажи Санте всё, вдруг я всё-таки смогу тебе помочь? — предложил добродушный старец.

— Я познакомился здесь с одной девушкой, которую раньше никогда не видел, а она училась вместе со мной в моём же университете! Вернее, я её видел, но не знал, то есть знал, но не так, как теперь… — Петер запнулся, поняв, что от избытка чувств его язык заплетается, а мысли путаются. Он попробовал взять себя в руки и начал заново. — Короче, я решил, что это судьба, раз мы встретились, такое маленькое чудо на Рождество, но оказалось, она уезжает и, когда я вернусь в свой город, она уже уедет… Просто, я даже не знаю, нравлюсь ли ей, вдруг она завтра уже забудет обо мне?!

Санта понимающе покивал:

— Да, встречи в Новогоднем Королевстве не бывают случайными, но, боюсь здесь я не смогу тебе помочь…

— Что ты Санта, просто встретить тебя — уже большое подспорье! — поспешил возразить Петер. — Скажу кому — не поверят!

— Спасибо, сынок, на добром слове! — улыбнулся Санта. — Кстати, я слышал от одного хорошего волшебника, что в Воздушной Венеции есть Хранилище, где записаны все-все человеческие судьбы, может быть, тебе стоит заглянуть в свою запись и узнать, что будет дальше?

В голове Петера словно что-то перевернулось, и он звонко шлёпнул себя ладонью по лбу, как же он мог позабыть о цели всего путешествия?!

— Вот я болван! — тут же радостно воскликнул он. — Как же я забыл про Хранилище Судеб?!

— Я же говорю, чем старше вы становитесь, тем сложнее вам угодить! — Санта рассмеялся.

— Я же и в самом деле могу прочитать, что ждёт нас дальше, узнать, когда мы встретимся с ней!

— Ведь, я думаю, что ты именно для этого сюда и прибыл, чтобы узнать будущее?

— Конечно! Учитель Фрост предложил мне так сделать!

— Ах, ну конечно, — глаза старца лукаво засияли, словно он понял что-то, написанное между строк, — его знаменитые непрочитанные лекции!!!

Петер кивнул:

— Я так понимаю, что не со мной первым он проделывает такие штуки…

— Не с первым, — Санта похлопал Петера по плечу. — У него был когда-то любимый ученик, который почерпнул много доброго из своего путешествия, возможно, он даже изменил свою жизнь при помощи волшебства. Но ведь и сами мы можем кое-что изменить в собственной судьбе…

— А я смог бы как-то изменить ход вещей в судьбе как делает это Хранитель Судеб?

— Кончено, все мы это делаем. Все наши поступки это строки в книге жизни, в книге нашей судьбы.

— Нет, я имею в виду волшебство, — уточнил Петер, — как Хранитель Судеб это делает, — глаза его заискрились предвкушением победы, правда, ещё не понятно, в каком поединке.

— Решил воспользоваться волшебством? — Санта выжидающе посмотрел на Петера, и не было понятно, какого ответа он ждёт, порицает его желание или же наоборот хочет помочь.

— Ну, в принципе? — увернулся от прямого ответа Петер, всё-таки он здорово научился ловчить на семинарах.

— Ты бы лучше учился лучше, чем ловчил, — усмехнулся Санта, словно прочитав собеседника как книгу. — Это большая тайна, но тебе, я думаю, можно её доверить. Судьбы пишет только Хранитель Судеб, и все думают, что только ему дарована эта возможность, но это вовсе не так.

— Правда?! — глаза парня засияли ещё сильнее.

— Санта Клаус всегда говорит только правду, — старец назидательно погрозил пальцем, — так вот, слушай, Петер: у Хранителя Судеб есть секрет, который он тщательно охраняет. Этот секрет заключается в том, что переписывать судьбы может каждый, но только делать это нужно волосом из гривы голубого единорога, которых уже практически не осталось даже в Новогоднем Королевстве, да к тому же ещё и остро отточенным волосом!

— А где можно встретить единорога? — поспешил спросить Петер, который уже был готов идти за этим чудесным существом хоть на край света.

— Ой, не знаю! Я их да-а-авно не видал! Говорят, что наш общий друг учитель Фрост водит с ними дружбу, но никому не говорит об этом. Так что лучше спроси у него!

— Спасибо, Санта! — Петер крепко обнял старика. — Я именно так и поступлю! — пообещал он, желая подтвердить насколько уважает мнение волшебника.

Санта как будто смутился от такого проявления чувств, отвёл взгляд и улыбнулся себе в усы:

— Весёлого Рождества! — сказал он, забираясь в повозку.

И через мгновение его красивые сани, запряжённые двенадцатью северными оленями, уже неслись над равниной по небу. Петер проводил Санту радостным взглядом, думая, что тот уже улетел, но вдруг вся упряжка сделала вираж и вновь пронеслась над его головой, наполнив пространство лужайки золотым перезвоном рождественских колокольчиков.

— Верь в себя, Петер, никогда не опускай рук! — крикнул Санта, проносясь над головой парня. — Счастливого Рождества!

Сани взмыли в самый зенит и растаяли среди утренних облаков. Сверху ещё какое-то время слышался колокольный звон, но вскоре и он стих, а вниз на зелёную траву летней лужайки слетело несколько искрящихся снежинок. Петер положил их на ладонь, но они ещё долго не таяли, то был подарок Санты, говорящий, что чудеса всё-таки возможны.

— Весёлого Рождества! — повторил Петер шёпотом слова Санты, в этот момент он был как никогда преисполнен веры в победу.

За спиной Петера возник Фрост, учитель подошёл так тихо, что парень просто-напросто не заметил его:

— Ты побывал в Хранилище? — спросил Фрост.

— Не успел, — покачал головой Петер, — сейчас отправлюсь!

— Ещё рановато, вряд ли библиотека открыта, но зато это отличное время, чтобы прошмыгнуть незамеченным! — Фрост подмигнул Петеру. — Во всём ищи плюсы и добро. Увидимся вечером, мой тёзка будет ждать тебя на пристани, когда закончишь, он отвезёт тебя обратно во дворец!

— Спасибо, учитель Фрост! — кивнул Петер.

Фрост зашагал в сторону пристани, а Петер направился к библиотеке.

Дверь в библиотеку оказалась незапертой, и Петеру не составило труда прошмыгнуть внутрь. Пройдя залы, он оказался возле той самой дверки, ведущей в Хранилище Судеб. Тут-то и пригодился данный королём ключ, который просто идеально подошёл к замочной скважине. Механизм скрипнул, и дверца отворилась. Впереди оказался длинный коридор, и Петер поспешил пойти по нему.

Долго ли, коротко ли, но коридор вывел Петера в огромное округлое помещение, по всему периметру которого высились бесчисленные стеллажи с ящиками, вроде вселенской картотеки. В потолке залы располагался небольшой хрустальный купол с круглым серебряным люком в центре и такими же серебряными радиальными сводами, расходящимися к краям. За куполом плыло утреннее небо Воздушной Венеции. Петер огляделся и осторожно шагнул внутрь помещения, и едва он это сделал, как комнату озарило странным неоновым светом. Сперва Петер даже не понял, что произошло, и только спустя мгновение сообразил, откуда исходит этот свет: посреди помещения, разбрасывая тени и лучи неонового электрического света, висело странное создание, напоминающее ожившую модель атома из кабинета физики. В центре существа находился сияющий энергетический шар-ядро, вокруг которого сновали бесчисленные электроны, а на фоне всего этого располагалось некое подобие человеческого лица, состоящего из двух сонных глаз, нарисованного одной чёрточкой носа и белозубой улыбки.

Рассмотрев странное создание и поняв, что оно живоё, Петер невольно вздрогнул и отпрянул назад, испугавшись, что его рассекретили, но существу, по-видимому, не было до Петера никакого дела.

Создание, которое Петер про себя уже окрестил «электроном», просто плавало вдоль стеллажей и разговаривало как будто само с собой. Вдруг до Петера дошло, что речь существа обращена к нему, возможно, «электрон» просто принял студента за кого-то другого:

— Здравствуйте, Хранитель! — произнёс «электрон» трещащим, словно электрическая искра, голоском. — Если вы не отключили меня, значит, вы забыли что-то, и вам требуется помощь Электрона.

Петер приблизился и начал ошеломлённо рассматривать это маленькое электрическое существо. Его и вправду зовут Электроном! Странно, что не атомом…

— Для начала, добро пожаловать в общемировое Хранилище Судеб! — активно артикулируя, как театральный артист, продолжал Электрон. — Здесь собраны все человеческие судьбы на предстоящий год, чувства, эмоции, тонкий расчёт и злодейские козни! Но, к делу! Чтобы просмотреть записи вам стоит лишь воспользоваться своим волшебством, ежели вы уже забыли всё, то просто обратитесь к предметному указателю. Всё просто: находим континент, затем страну, город или место, скажем, если вы ищите туземца из племени Мумба, адрес и, наконец, имя персонажа!

— Ясно, спасибо за помощь! — машинально поблагодарил Петер и тут же осёкся, а вдруг этот самый Электрон по голосу догадается, что он ошибся?!

Электрон внезапно застыл буквально в нескольких сантиметрах от Петера, обернулся к нему и недоверчиво прищурился, словно рассматривая собеседника. У Петер сердце ушло в пятки, ещё немного и его точно разоблачат!

— Да? — с каким-то недоверием в голосе уточнил Электрон, видимо не привыкший к столь сообразительным и вежливым посетителям. — Ну, ладно, я тогда пойду, вздремну! — добавил он спокойно, зевнул и улетел в дверцу на другом краю помещения.

Петер облегчённо выдохнул, опасность миновала, и можно было позволить себе немного расслабиться. Переведя дух, парень начал рыскать вдоль полок, пока не заметил рядом лестницу и поспешил на неё взобраться. Неожиданно, лишь Петер оторвал вторую ногу от пола, лестница сама собой стала двигаться!

— Э, куда?! — воскликнул Петер, схватившись за перила и еле удержавшись, чтобы не упасть.

Лестница тем временем времени не теряла, со скоростью молнии она подлетела к соседнему ряду картотек, в мгновение ока выросла метров на десять и услужливо поднесла Петера к одной из ячеек картотеки. Убедившись, что движение прекратилось, Петер осторожно отпустил перила, и всё ещё с опаской, одной рукой вытащил ящичек из предложенной ячейки. Это было уму непостижимо, но на ящике стояло имя его родного города Винтервилля!

Вдруг лестница снова дёрнулась, будто она была живая, мгновенно сложилась до нормальных размеров и вернулась на прежнее место между стеллажей напротив дверцы, откуда пришёл Петер.

— Спасибо, — произнёс Петер, осторожно спускаясь с волшебной лестницы и располагаясь на полу с ящиком картотеки:.

Внутри ящика оказалось бесчисленное количество папок, разложенных по алфавиту, и на каждой красовалось имя какого-нибудь горожанина.

— Удивительная лестница! — изумлённо воскликнул Петер. — Сама показала то, что я искал! Было бы так и у нас в университете… — добавил он мечтательно. — Так… — Петер стал быстро перебирать папки в поисках нужной. — А вот и я!

Теперь в руках Петера оказалась такая вещь, которую, наверняка, хотел бы заполучить и каждый из вас, это была папка, где была написана вся его судьба на предстоящий год. На корешке папки красовалась изящная надпись, так и говорящая «Судьба Петера Брайта». Петер тут же принялся листать страницы в поисках ответа на вопрос, когда же они вновь встретятся с Дианой, и сложатся ли их отношения.

Уже позабыв об оценках, он совершенно случайно раскрыл ту самую страницу и с изумлением прочёл следующее: «Петер приходит на экзамены и сдаёт всё на „отлично“», рядом лежала приколотая к странице ведомость с проставленными оценками. В самом деле, экзамена ещё не было, а ведомость уже лежала здесь, чудеса да и только!

— Как это так? — не сдержав удивления, вслух воскликнул Петер. — Я сдал всё на «отлично»?! Невероятно! — он ещё раз проверил ведомость, но глаза его не обманули. — А где же про Диану? Ах, жаль, что я не спросил её фамилию! Во всяком случае, в моих записях о ней ни слова, — дочитав текст, грустно вздохнул Петер. — А учитель Фрост говорит, что нельзя унывать, ну и как же это сделать?! — добавил он раздосадовано. — Если даже в волшебном королевстве всё так скверно!

Закончив изучать собственное будущее, Петер зачем-то вынул и другие папки с судьбами знакомых людей и принялся листать их.

— Конечно, это не очень хорошо, рыться в судьбах других людей, но что же там у соседей, может, им нужна помощь? — сказал он сам себе, пытаясь оправдать не делающее ему чести любопытство добрыми порывами, прекрасно понимая, однако, что переписать судьбы ему просто нечем.

Читал Петер долго и внимательно, то и дело удивлённо поднимая брови и восклицая: «Не может быть!». Наконец он дошёл до общего листка с кратким изложением судеб всех жителей своего квартала и просто обомлел от удивления и возмущения:

— Как же так, что здесь понаписано? — воскликнул он по прочтении, совершенно растерявшись.

Обобщённые в нескольких словах судьбы знакомых ему людей выглядели ещё более ужасно, чем по отдельности, и Петер решил заново подробно перепроверить все записи.

— Так, читаем: «Парсонс каждый день ходит на остановку, но Дэрек так и не приезжает», — Петер отложил папку Парсонса в сторону, — фу, вот гадость написали! Читаем дальше: Миссис Дуайт, так, что у неё? Ага, «дочь забыла про неё… больше не навещает её…» Да как же это так?! Странные какие-то записи, я думал здесь что-то получше. Так, посмотрим что там у Яна? — он вынул их ящика картотеки папку с витиеватой искрящейся надписью голубого цвета «Судьба Яна Кельмана». — Так, он говорил про Алису… Читаем: «Ян так и не решается подойти к девушке, он считает себя неудачником, не сдаёт сессию, и его отчисляют из университета…» Что?! — Петер чуть не поперхнулся от возмущения. — Ещё раз: «не решается»… Так, «неудачником»… «отчисляют»… — Петер оторвался от папки и покрутил пальцем у виска, какой же идиот сочинял эти бредни?! — Это Яна-то отчисляют?! Да он первый по оценкам всегда был! Что за бред, как это возможно?! А что у директора нашего? Так, читаем: «увольняют с должности за несоответствие и либерализм… жена бросает его, дети не хотят с ним общаться…» ужас! Кто ж такое понаписал?!

Тут Петер вспомнил про капризного соседского мальчишку и решил почитать, что же уготовано ему, получит ли он свой долгожданный велосипед или нет? Если судить по прочим записям, то не видать ему велосипеда как своих ушей! Петер даже порадовался тому, что капризуля останется без подарка, но и тут его ждало разочарование:

— Так, читаем про Дженнингсов: «Рождественское утро, Джонни находит под ёлкой новый дорогой велосипед»… Так, хоть этому повезёт, — Петер недовольно скривился, — странно, почему? Короче, здесь что-то не так! — заключил Петер, закончив читать.

Испытывая странные смешанные чувства крайнего возмущения и полного непонимания прочитанного, Петер с немного удручённым видом собрал папки обратно в картотеку и, опять воспользовавшись волшебной лестницей, поспешил вернуть ящик на его законное место в соответствующей ячейке. На этот раз лестницу тоже не пришлось направлять, и она сама доставила Петера куда надо, однако теперь он заблаговременно привязал себя к перилам брючным ремнём, чтобы не свалиться во время скоростного движения, всё-таки кто-то умный придумал ремни безопасности!

Петер уже собирался покинуть Хранилище Судеб, как вдруг взгляд его упал на маленький кругленький столик в самом центре залы. На столике стоял красивый ларец, а рядом с ним старинная и очень красивая чернильница, до краёв наполненная голубыми чернилами. В первый раз Петер просто не обратил на них внимания, отвлёкшись на хранителя Электрона. Раздосадованный прочитанным, Петер уже не стал искать оправданий, а просто открыл ларец и вынул оттуда какой-то свиток, озаглавленный к его изумлению как «Судьба Хранителя Судеб».

Теперь Петер всё же ощутил некоторый трепет перед возможностью прочитать то, что до него, вероятно, не доводилось читать ещё никому и, возможно, раскрыть какую-нибудь великую тайну Мироздания. Он аккуратно отклеил печать, скрепляющую края свитка, и осторожно развернул пергамент: однако внутри не было ничего интересного, вместо строчек виднелось одно огромное голубое пятно растёкшихся чернил…

— Как же так, у Хранителя Судеб — и нет своей судьбы?! — удивлённо подняв брови, пробормотал Петер себе под нос, открытие, сделанное им, было и впрямь странным. — А, может быть, так и задумано? Но, нет! Здесь определённо что-то не так! — теперь в этом уже не оставалось никаких сомнений!

Петер положил свиток на место и закрыл ларец, парень выглядел расстроенным и обескураженным. Покинув Хранилище Судеб, он вяло побрёл по коридору, ощущая, что потерпел какое-то поражение, но вдруг ему вспомнились слова учителя Фроста, которые тот не уставал повторять на каждом занятии «никогда нельзя сдаваться!». Петер крепко сжал кулаки и заставил себя победно улыбнуться, взгляд его сделался уверенным и целеустремлённым:

— В этом нужно непременно разобраться, расскажу учителю Фросту, он прав, что никогда нельзя сдаваться! — произнёс он вслух. — И вместе мы что-нибудь обязательно придумаем! — преображённый и исполненный уверенности он быстрыми шагами направился к потайной дверце, выводящей в Королевскую библиотеку.

Выйдя в библиотеку, Петер нос к носу столкнулся с учителем Фростом, казалось, что тот уже ждал его. Он стоял у стеллажа с книгами, поигрывая свой тросточкой, и хитро улыбался.

— Ну, как, узнал, что хотел? — поинтересовался он, будто уже заранее зная ответ.

— Не совсем, — почёсывая в затылке, протянул Петер.

— В смысле? Получил плохие оценки? — испугался Фрост, и улыбка тотчас сошла с его лица.

— Наоборот, отлично сдал сессию…

— Ты как будто не рад, — Фрост развёл руками, — в чём дело-то?!

— Там что-то странное в записях, всем в городе написаны отвратительные вещи: директора увольняют, Яна отчисляют, у соседей одни неприятности…

— Впервые слышу о таких записях! — Фрост нахмурился. — Обычно, Хранитель Судеб писал только хорошие и добрые вещи…

— Не знаю, он мне как-то не очень понравился, — честно признался парень.

Фрост задумчиво потёр подбородок изумрудным набалдашником трости.

— Да и мне он показался каким-то странным… Может быть, здесь что-то изменилось, пока меня не было?

— Нужно изменить записи на хорошие! — безапелляционным тоном заявил Петер. — Мы должны всё исправить!

— Но менять записи очень опасно, вдруг мы сделаем что-то не так! — засомневался Фрост.

— Но если мы ничего не сделаем, то Рождество будет испорчено для всего города! — возразил Петер. — Давайте обратимся к королю?

— Да, Петер, ты совершенно прав, — согласился Фрост, — мы обязаны что-то предпринять, но и обратиться напрямую к королю мы не можем, чтобы не раскрыть, что нам всё известно. Придётся действовать тайно, чтобы Хранитель Судеб не смог нам помешать.

— Но ведь записи нельзя исправить простой ручкой, верно?..

— Да, — задумчиво протянул Фрост, не дав Петеру договорить, — только Хранитель Судеб знает этот секрет.

— Да нет же! Я тоже его знаю, изменять записи можно только голубым волосом единорога, к тому же остро отточенным, но там только чернильница, волос Хранитель Судеб, скорее всего, где-то прячет.

— Ничего подобного, — мгновенно возразил Фрост, — он его всегда при себе держит, носит во внутреннем кармане камзола…

— Ещё бы, такая ценность! — согласился Петер и вдруг сообразил, что Фрост был в курсе про волос и раньше, иначе откуда бы он узнал о внутреннем кармане? — А откуда вы узнали, что…

Но Фрост снова не дал ему договорить:

— А ты уверен, что нужен именно волос единорога?

Петер утвердительно кивнул.

— Тогда нам надо действовать быстро, я знаю, где раньше водились единороги! — с этими словами Фрост вынул из нагрудного кармана сюртука маленький голубой свисток, и свистнул в него трижды. Тут же со стороны улицы раздался характерный шум, Петер обернулся к раскрытым дверям библиотеки и увидел, как за ними на мостовую приземляется кораблик львёнка гондольера.

Петер и Фрост поспешили на улицу, солнце поднялось уже довольно высоко, но вокруг всё ещё было свежо от ночной прохлады и оттого приятно и легко дышать. Всюду вновь сновали вездесущие горожане в красивых нарядах, вероятно, они готовились к новому карнавалу, которыми так славится наша Воздушная Венеция.

— Привет, дружище Петер! — львёнок двумя пальцами отдал честь. — Куда летим, друзья?

— Привет! — Петер подмигнул новому другу и одним прыжком оказался на палубе волшебного судёнышка.

— В долину тысячи туманов и ста одной радуги! — воскликнул Фрост, взбираясь на кораблик по изящному трапу.

— Так точно, капитан! — львёнок вновь отдал честь, и его красивая крылатая гондола мгновенно взмыла под самые небеса.