Новое рождение.

Глава тридцать третья. (Свет...)

Возвращение в Рогов для Салматии выдалось очень тяжелым. Бессонная ночь, ритуал, бой, возвращение одной из хранительниц домой, где она и планировала переночевать, а вместо этого занялась объяснениями, которые были прерваны внезапным звонком того, кто, казалось, не особо желает с ней общаться. Новости, которые она получила, оказались и того хуже. Исчезновение Северской и молчание Тихоновой едва не заставили её рухнуть без сознания. Но, пошатнувшись и оперевшись на кухонный стол, за которым они с Ириной и разговаривали, она изо всех сил старалась не начать орать на весь пентхаус.

Видя её состояние, Ирина, немного понявшая из разговора о ситуации, спросила, вытирая слезы, которые набежали за время истерики:

— Ты уходишь?

Кивнув, Салматия снова бросилась к выходу на террасу, где была лестница на крышу и где стоял её XC. Богоронская вслед за ней не пошла, так и оставшись на кухне, продолжая пить уже десятый по счету стакан воды с успокоительным. Веки её уже стали тяжелыми, и едва Салматия добралась до своей машины, Ирина рухнула лицом на стол и уснула, так и не добравшись до спальни.

«Кошка» же, загрузив параметры возвращения в УИ XC, уснула, пытаясь хоть немного восстановить силы. Проснулась она, уже когда её транспорт начал спускаться на платформе в ангар подземной базы. И едва дождавшись, когда платформа опустится, она спрыгнула из кабины на металлический пол и побежала в сторону другого ангара, на ходу приказывая Каю, который за время работы почти перешел в новый класс, приготовиться к открытию ворот. Также она снова попыталась связаться с Тихоновой, но, как и раньше, не получила ответа.

В квартиру Лены, когда она наконец добралась до дома принцессы, она буквально влетела, так как дверь оказалась не заперта. Тихонову же Салма обнаружила спящей, и, принюхавшись, выругалась, поняв, что девушка перебрала с обезболивающими, которые теперь и не позволяли Марии проснуться, несмотря на все усилия со стороны «кошки». Но долго рассматривать уснувшую она не стала и, быстро подлетев к кровати, Салматия принюхалась и, зафиксировав запах, бросилась прочь из квартиры, подчиняясь инстинктам зверя внутри себя.

Дальнейший час для Салматии оказался проверкой выносливости и терпения. Несколько раз она теряла след, и только кружась в определенном радиусе под подозрительными взглядами пешеходов, ей удавалось снова определить направление движения. В итоге ей удалось обнаружить место, где концентрация запаха была максимальна. Однако, что ещё больше напрягло «кошку», этот запах был одновременно и знакомым, и чужим. Но, не став задумываться над этим, «кошка» сориентировалась вновь и побежала вперед.

До кофейни она добралась всего за час, пройдя весь запутанный маршрут Северской. Только вот прямо перед кафешкой она была вынуждена остановиться вследствие того, что почувствовала угрозу, ведь на протяжении около сотни метров нет ни одной живой души.

Поэтому в кафешку девушка входила напряженная как струна и готовая отразить любую атаку. Но предосторожности оказались излишними — засады не было, только под потолком виднелось несколько темных печатей, энергия в которых уже почти иссякла. Пробежавшись по зданию и обнаружив на кухне весь персонал заведения, девушка подошла к тому месту, где был заметен небольшой разгром.

Перевёрнутое плетеное кресло и небольшой след электроожога на дереве позволяли понять, что случилось и чего так опасались Салматия и Кристиан. Красная пелена начала заволакивать поле зрения «кошки», и только звук треснувшего стола после удара привёл её в чувство. А спустя ещё несколько мгновений девушка начала копаться в своём линкере, чтобы сообщить Кристиану плохие новости.

***

Очнувшись в очередной раз за последний месяц в неизвестном месте, девушка задумалась, что ей стоит быть немного осторожнее. Правда, такое шоковое окончание разговора положительно сказалось на её эмоциональном состоянии — теперь девушка снова обрела холодный рассудок. Поэтому, разлепив веки и приподнявшись, Лена смогла сдержать удивление. После той молнии от Маркуса она ожидала проснуться в подземелье, закованной в кандалы.

Однако она оказалась в небольшой комнате, лежа на простой, но весьма удобной кровати, и единственное, что указывало на то, что она находится в заключении, — это браслеты из черного металла, покрытые несколькими рядами вязи, которые при инстинктивной попытке девушки применить ЭНРу вспыхнули двумя противоположными ощущениями — холодом и жаром. А ещё несколько мгновений спустя один глаз будто ослеп от света, а второй заволокло тьмой. Неудивительно, что уже после второй такой чехарды ЭНРа полностью вышла из-под контроля и едва не заставила её вскрикнуть от боли. Но внезапно у браслетов обнаружилась ещё одна функция. Остаточная энергия просто-напросто впиталась в браслеты, и черные обсидианы, находившиеся в верхней части украшений, жадно блеснули.

Но даже несмотря на то что первая попытка воззвать к внутренней силе провалилась, девушка продолжала пробовать. Активация зрения, усиление конструкции в правой руке, но всё это заканчивалось одинаково. Правда, после очередного эксперимента, не удержав поток силы, браслеты решили наказать девушку, и тело её пробила такая боль, что Северская, к этому моменту севшая на своей постели, упала обратно койку и забилась в конвульсиях.

А спустя всего несколько секунд железная дверь, которая была незаметна в полумраке, распахнулась и на пороге появился Хуан, который, подлетая к кровати, крикнул в гарнитуру: «Медика сюда, быстро!» Но сообщение оказалось лишним, так как на пороге уже появилась немолодая женщина, державшая в руках небольшой чемоданчик. Одета она была, в отличие от Хуана, в форму зеленого цвета и с небольшой девятилучевой золотой звездой. Благодаря её и Хуана помощи Лене быстро стало легче, и она с облегченным стоном и вся вспотев, рухнула обратно на кровать под недовольное ворчание медика:

— Вот зачем было использовать силы? Всё равно этот металл так просто не сломать.

— Ну, простите, что не мирюсь со своим положением пленницы, — огрызнулась в ответ Северская.

Вздохнув, Хуан, который уже отошел немного назад, сказал:

— Да, мы это понимаем. Но потому что всё это ради вашего же блага, или вы хотите оказаться в подземных казематах?

Но ответить Лена не успела, ведь в комнатке будто за несколько секунд выкачали всю энергию. Холод пронзил тела находящихся внутри независимо от того, в каком положении они находились. В этот же момент серокожая жертва голодовки вошла внутрь. Хуан, увидев гостя, вскочил на ноги и, загородив лежащую на постели Лену и едва сдерживающуюся медичку, со словами: «Господин Даворатор, прошу вас покинуть помещение, у вас нет права находиться здесь!» — достал орудие всё так же будто из воздуха, как это делали Салматия и Маркус.

Но тварь, лишь жутко улыбнувшись и на мгновение остановившись, посмотрев на солдата перед собой, почти сразу потеряла интерес к нему, сосредоточившись на Лене, которая старалась лишний раз не вдыхать. А потом она сделало шаг вперед. Увидев это, Хуан попытался вскинуть оружие, а на его броне начали светиться печати. Но помогло это мало, потому что тварь почти мгновенно разверзла пасть, и печати так и не смогли сработать, а рука существа буквально размазалась в воздухе и впечаталась прямо в грудь мужчине, который отлетел прочь и врезался в стену, после чего сполз вниз, бесуспешно пытаясь вздохнуть. Изо рта у него вырывалась кровь напополам с воздухом.

Медик же, увидев, что стало с её командиром, инстинктивно попыталась создать печати, но попала в аналогичную ситуацию, как и Хуан. Но тут она смогла удивить Лену, потому что печать на руке, которая, казалось, погасла, вспыхнула снова, но уже не черной, а серебряной энергией, и спустя пару мгновений вперед отправилось множество лезвий. Печать продолжала раскручиваться и хоть и имела всего четыре грани, превратилась в грозное оружие. Даворатор же явно замедлился, вынужденный поглощаться чужеродную энергию, которая активно пыталась превратить его в шинкованную кучу мяса.

Один раз лезвие даже смогло прорваться сквозь поглощающую воронку и попасть прямо в живот твари, но в итоге смогло лишь порвать одежду на ней, оставив небольшой порез на коже, которая буквально на глазах заросла, и восстанавливала покров «кожи». Однако это оказалось единственным успехом медика, ведь тварь уже подошла на расстояние вытянутой руки и нанесла очередной удар по руке с печатью. Печать попыталась остановить удар, но лопнула как стекло, а сам кулак достиг руки женщины. А дальше раздался хруст и звук лопающего стекла, а неизвестная женщина рухнула на пол, поддавшись инерции, но так и не потеряв сознания. На её теле попытались заработать печати, но они всё так же погасли, потеряв начальный импульс.

Но тварь не обратила на это никакого внимания, просто переступив через противника и подойдя вплотную к кровати. Когда до Лены ей оставался один шаг, пасть-воронка захлопнулась, а в глазах, направленных на девушку, появился плотоядный интерес.

Однако ожидаемого страха тварь не увидела. А раздавшийся ледяной голос Северской вообще заставил узкие зрачки превратиться практически в точки:

— Ну и что уставилась, тварь? Поверь, ты меня не впечатлил… или впечатлила.

— А ты смелая, принцесса. — Голос твари был очень тихим, приходилось прилагать усилия, чтобы его услышать, однако этот шёпот, казалось, пытается поглотить душу. — В твоем положении тебе стоит быть менее язвительной. Хотя мне всё равно, ведь я пришёл сюда за твоей энергией. — Он схватил Лену за горло и начал поднимать её. Девушка, до сих пор не пришедшая в себя, могла лишь трепыхаться.

— Знала бы ты, как долго я этого ждал. Во времена королевства я смог однажды попробовать энергию Астерико, и это было восхитительно, — и, начав раскрывать пасть, добавил: — Интересно, какова ты будешь на вкус?

Это были его последние слова, а потом Северской стало совершенно не до них, ведь из неё начала как поток уходить сила и что-то ещё более неуловимое. Это чувство было невероятно отвратительным, и только сжатая на горле рука не позволяла девушке заорать от ужаса напополам с омерзением. А поток изнутри неё становился лишь сильнее, и в какой-то момент начала приходить странная апатия.

И в момент, когда Лена, казалось, вот-вот потеряет сознание, раздался выстрел и скрежет металла. Даворатор вздрогнул, а рука, державшая жертву, внезапно потеряла силу и отпустила девушку. Удар об пол привел хранительницу в себя, и она смогла увидеть Хуана, который, опираясь на стену, держал двумя руками пистолет и всаживал пулю за пулей в тварь перед ним. Каждый выстрел явно тяжело давался мужчине, но тот, похоже, не замечал боли. Глаза бойца остекленели, и его действия стали походить на работу машины, единственное предназначение которой было уничтожать врага перед собой.

Тварь же продолжала поглощать всю энергию в комнате и вздрагивала от пуль, которые с металлическим скрежетом вскрывали её кожу. Но воронки, которые создавали пули, продолжали затягиваться и выталкивать из себя инородные предметы, а тварь делала шаг за шагом к своей цели. В момент же, когда у Хуана закончились патроны, он попытался перейти на энергетические снаряды, которые в итоге не смогли оказать какого-либо эффекта на тварь. И Даворатор смог дойти до лежащего солдата.

Но когда он был готов снести голову тому, кто нанес ему столько повреждений, раздался холодный голос, появившегося буквально из молниевой вспышки Маркуса, который схватил руку твари и не позволял ей пробить грудь Хуана:

— С каких пор член Совета так беспардонно смеет атаковать моих подчиненных?

Обернувшееся в его сторону существо, захлопнув пасть, ответило всё таким же странным голосом вопросом на вопрос:

— А с каких пор ваши подчиненные считают возможным атаковать членов Совета?

— С того момента… — ничуть не смутившись, ответил ему Маркус, всё так же не меняя позы, — …как вы нарушили условия содержания нашей заключенной. Или вы получили разрешение на посещение госпожи Северской от её светлости Кэттен?

Молчание повисло в комнате, но в итоге, бросив очередной голодный взгляд на лежащую у кровати Лену, тварь наконец произнесла:

— Смелым ты стал… хранитель. — Последнее слово было произнесено с заметной насмешкой в голосе, и, вырвав руку из захвата, она направилась в сторону выхода. И в момент, когда слуга Невелиса подошёл к выходу, он произнёс через плечо: — Но помни: всё ещё может измениться, и кто знает, станет ли герцогиня тебя защищать.

К большому облегчению Северской, это оказались его последние слова, и Даворатор покинул камеру, а вместо него вошли пятеро бойцов в форме, похожей на одежду Хуана, однако на груди у них были видны другие значки — копьё в круге огня.

Сам Маркус же подошёл к Лене, одним движением поднял её на руки и вернул обратно в кровать. Пострадавших Хуана и так и не назвавшуюся женщину аккуратно унесли на носилках, а к кровати подошёл ещё один человек с небольшим шприцом в руке. Передав его в руки командира, он получил приказ охранять дверь и пошел к проходу.

Также Виргам аккуратно ввёл неизвестную жидкость девушке в руку, и та почувствовала, как веки её тяжелеют, и прежде чем окончательно потерять сознание, спросила:

— И ты веришь, что с ними у нас будет будущее?

И только грустный голос «молодого» человека был ей ответом:

— Кто знает?

***

Подземный комплекс около города Рогова. Конференц-зал. Уровень выше командного центра

Подземный зал, столь похожий на зал Совета тринадцати, только сделанный посреди искусственного помещения, и стол был не мраморный, а металлический с голографическим экраном, и в данный момент он стал местом, за которым собрались люди, которые вряд ли смогли бы здесь появиться ещё неделю назад.

Однако отчаянные времена требовали отчаянных мер, и поэтому, переборов бережно взращённую паранойю, Салматия смогла привезти в эту подземную базу Диану и Максима, которые сидели за столом, с непониманием смотря на нервно ходящую туда-сюда Тихонову. Ожидание закончилось со звуком открывающейся в двери, в которую вошла Салматия, всё ещё взбешенная, из-за чего её жажда крови, казалось, может убить любого, кому не посчастливится попасть под удар. Наверное, именно поэтому Тихонова, едва поймав взгляд «кошки», задрожала и почти упала в одно из кресел, в котором она, побледневшая, пыталась сдержать стук своих зубов.

Сама Нурская была готова придушить нерадивую помощницу, но раздавшийся голос Кристиана, чей образ появился в одном из кресел, отвлек женщину от уже задрожавшей Марии:

— Госпожа Нурская, прекратите прожигать девушку взглядом, — и, убедившись, что внимание Салматии сосредоточено на нём, добавил: — В том, что произошло, виноваты мы все.

— А никто не хочет нам рассказать, что происходит? — не выдержал наконец Максим и вмешался в разговор старших. За что сразу получил подзатыльник от сводной сестры, которая уже хотела сама спросить о ситуации, но более вежливым тоном.

— Что случилось? — еле сдерживая рык, произнесла Салматия, но, сделав глубокий вдох-выдох, она сказал уже спокойно: — Нашу принцессу похитили.

Тишина, повисшая за столом, стала оглушительной, а напряжение — настолько густым, что, казалось, его ножом можно резать, и только полузадушенный писк Дианы смог разорвать её:

— К… К… как похитили? А… а... а… — Шок оказался настолько сильным, что она смогла выдавить лишь одно слово.

— Позвольте я расскажу… — сказал нахмурившийся Кристиан, смотря на Салматию, которая, произнеся последнее предложение, снова уставилась на Марию и явно была не готова ничего объяснять. Возражений не последовало, и Кристиан в двух словах объяснил произошедшее за последние несколько часов.

Впервые с момента их знакомства Ложская никак не отреагировала на мат со стороны Максима, который, совершенно не стесняясь в выражениях и мешая слова республиканского и королевского языков, высказывал своё мнение о произошедшем. Мария, уже неплохо освоившая язык королевства, смогла понять некоторые из выражений и побледнела ещё сильнее.

Салматия же, почувствовав феромоны страха, казалось, ещё больше взбеленилась, и из её горла вырвался тихий рык, который внезапно оказал необычное воздействие на Тихонову. Казалось, что страх что-то перемкнул в мозгу девушки, и она, ещё мгновение назад дрожавшая как осиновый лист и вжимавшаяся в кресло, внезапно вскинулась и загорелась огнем сильнейшей ярости. Гнев затопил её разум, и после очередного рыка со стороны «кошки» она взорвалась:

— Да что ты рычишь на меня?! Ты как будто меньше виновата!

Это настолько ошеломило «кошку», что она сделал шаг назад, а Кристиан, уже собравшийся вмешаться, захлопнул рот и стал наблюдать за разворачивавшейся картиной.

— ТЫ! ТЫ! И ТОЛЬКО ТЫ ВИНОВАТА В ПРОИЗОШЕДШЕМ!

— Я?

— ДА, ТЫ! ИЛИ СКАЖЕШЬ, ЧТО НЕ ТЫ УПУСТИЛА ШПИОНА… НЕТ, ВРАГА В НАШИХ РЯДАХ! — В глазах Марии начал загораться фиолетовый огонёк. — ИЛИ НЕ ТЫ ДОВЕЛА МЕНЯ ДО ТАКОГО СОСТОЯНИЯ, УПУСТИЛА СОСТОЯНИЕ ЛЕНЫ… И… и… — задохнувшись, девушка прекратила кричать и закашлялась.

В этот момент появилась голограмма Ирины, которая застала последние слова Марии и тихо спросила у Кристиана:

— Что я пропустила?

— Скандал, — кратко ей ответил парень, всё так же смотря на молодую девушку, которая готова была расплакаться, и женщину, ошеломлённую, но всё такую же опасную. И поняв, что сейчас самый подходящий момент, решил вклиниться в разговор: — Так, прекращайте. Кто виноват в похищении принцессы и кристалла, разберемся после того, как вытащим их из плена.

— Ты хотел сказать «её»? — уточнила Ирина, смотря на парня заинтересованным взглядом.

— Боюсь, что если кристалл расы останется в руках Невелиса, спасение Лены ничего не решит, не так ли? — Бросил он вопросительный взгляд на Салматию.

— Да, — ответила ему Салматия, потирая глаза в попытке почувствовать себя хоть немного бодрее. — Несмотря на то что спасение принцессы имеет большой приоритет, в случае, если кристалл останется в руках врага, человечество обречено, хоть и в отдаленной перспективе.

— В каком смысле? — задал вопрос Макс.

— Как бы объяснить. Кристалл — это не просто сердце нашей расы, но, по сути, это то, что позволяет нам существовать как разумному виду. Так что, если кристалл уничтожат, человечество будет обречено на медленную, но неотвратимую деградацию. Лет через пятьсот мы, скорее всего, снова станем животными и больше никогда не сможем стать... ну, неважно.

— И откуда такие точные данные? — всё так же спросил Максим.

— Откуда надо, — огрызнулась Салматия. — Сейчас я объясню наш план, а точнее, его наброски, — и щелкнула пальцами, после чего на столе развернулась весьма подробная 3D-карта их страны.

— Ух ты, и как ты смогла её получить? — заинтересованно спросил Кристиан.

— Подключилась с помощью «Кая» к спутниковой системе. — Она усмехнулась. — Даже для такого слабенького УИ, как «Кай», современные системы защиты информации — всё равно что слой бумаги для копья. Его алгоритмы и мощности строятся на совершенно других принципах.

— Просто для интереса: а насколько высоко стоит «Кай» в градации ваших компь… УИ? — заинтересованно спросил Кристиан.

— Четвертый класс от лучшего, средняя категория, — с гордостью сказала Салматия.

— Интересно, — сказала Диана, — на что же были способны компьютеры высшей категории?

— Без нужного оборудования — ни на что, — жестко отрезала Салматия. — Иначе почему, ты думаешь, «Кай» справляется с этой базой? — и, вздохнув, снова перевела взгляд на карту. — А теперь вернемся к нашей ситуации. Благодаря спутникам и особенностям нашего ретранслятора мне удалось определить несколько точек входа на базу Невелиса, благо он, похоже, и не пытался особо скрываться.

— Нашла входы? — раздался хор голосов.

— Но где их база, они что, под землёй прячутся? — спросила Диана.

— Нет. Невелис вместе со всеми своими прихвостнями прячутся в большом карманном измерении по типу того, что использую я и в котором хранится вооружение. Только вот там спрятаны не парочка мечей с автоматом и боеприпасами, а целый комплекс, который, возможно, простирается не только на эту страну. Скорее, он имеет несколько выходов по миру. Вот такие входы-выходы я и смогла обнаружить, осталось только самое сложное — взять штурмом одну из таких точек и надеяться, что мы окажемся достаточно близко к Северской и сможем её спасти.

В зале повисла тишина. Все отлично понимали, что лобовое столкновение — это, по сути, самоубийство. Они просто не пройдут сквозь заслоны, и это при условии, что предатели-люди из солидарности не станут препятствовать им. А как справляться с хранителем-перебежчиком, было вообще не понятно, потому что самая опытная из них, Салматия, проиграла этому молодому на вид парню вчистую.

— Может, обратиться к правительству? — неуверенно предложил Кристиан, смотря на Салматию.

— Можно, — невесело ухмыльнулась Салматия. — И как только они пересекут границу, отделяющую две реальности, они станут послушными рабами Невелиса. Займет это примерно от трех до семи минут в зависимости от силы воли.

— Но почему?! — воскликнула Диана. — Если Невелис может творить такое, почему он до сих пор мир не захватил?!

— Всё просто. Силы Невелиса очень сильно подорваны после того сражения много столетий назад, но и самое главное — это существо просто никогда не развивало эту способность. Причина этого проста: во времена королевства каждый — подчеркиваю: каждый — человек не только имел активный источник ЭНРы, но и в подавляющем большинстве могли использовать её хотя бы на минимальном уровне. Были специальные службы, которые регулярно проводили очищение районов. Поэтому и работали слуги Невелиса точечно, не позволяя их раскрыть. Но сейчас ситуация другая. Восстановление сердца расы постепенно вернет людям их способности, позволит использовать артефакты ЛЗК и даст тот самый минимальный уровень защиты разума, который не позволит применить массовый гипноз. Но на это требуется время, хотя бы несколько месяцев, однако у нас есть от силы дня четыре-пять.

— Почему столько? — спросила Ирина, которая чем больше слушала слова Салматии, тем меньше желала участвовать в этом спасении, по сути, чужой ей девушки. И только понимание, что случившееся не позволит ей остаться в стороне, заставляло её быть здесь.

— Потому что именно столько времени требовалось Невелису в старые времена, чтобы сломать любого. По нашим данным, людям тем или иным образом вводят какие-то лекарства, которые позволяют изменить внутреннюю структуру человека и сделать источник уязвимым. После остается только избавляться от человека, потому что он больше себя не контролирует, подчиняясь тому, кто проводит завершающую процедуру, — объяснила Салматия, смотря куда-то вдаль.

— То есть напрямую Невелису подчиняются не все? — уточнил Кристиан.

— Думаю, меньшинство, но поверь, младшие звенья также не смогут проигнорировать приказы этой сущности. Тут решает закон силы.

— Значит, у нас четыре дня. И где будем наносить удар? — спросил Кристиан.

— Э-э-э-э… а чего ты за всех нас решаешь?! — воскликнул Макс, вскочив с места.

— А ты что, останешься здесь? — Лицо Трейнис дернулось, но он всё же сохранил спокойствие, а потом, бросив взгляд на решительно настроенную Ложскую, спросил: — И даже если ты не хочешь идти сам, твоя подруга, похоже, уже всё решила, не так ли?

Лицо Максима побледнело, когда он бросил взгляд на девушку, и даже открыл рот, явно собираясь отговорить её от участия, но столкнулся со взглядом ярких янтарных глаз. Секунд двадцать они смотрели друг на друга, а после этого он рухнул обратно в кресло и замолчал.

— Салматия, — обратился Кристиан, — есть возможность хоть как-то выйти на золотого рыцаря? Нам просто необходима любая помощь.

— Уже пыталась, — покачав головой, ответила «кошка». — Но он или нас не слышит, или просто не желает слушать. Я буду пытаться, но это палка о двух концах. Ведь сигнал могут поймать и враги, и тогда у нашего потенциального союзника могут возникнуть такие проблемы, что смерть покажется благом.

Но, увидев, что остальные недовольно на неё посмотрели, женщина, в очередной раз вздохнув, сказала:

— Ладно, я ещё поищу, но так или иначе уже через три дня мы начнем атаку здесь, — и на экране стола возникла точка красного цвета.

— Серьёзно? — спросил Кристиан. — Ты правда считаешь, что атаковать точку входа в центре столицы — хорошая идея?

— Стадт — самое подходящее место, там точка входа не очень большая, а значит, охраняют её не так хорошо из-за конспирации. А также у меня есть это. — Сказав это, Салматия вытащила из кармана небольшую бумажку.

— Это? — вопросительно спросила Ирина, смотря на номер телефона.

— Один человек, который смог организовать тот десант над Кведлом и пожелал начать с нами сотрудничество. Вот и попросим его начать атаку на место портала.

— Ты же говорила, что любой человек почти мгновенно попадет под контроль Невелиса? — спросила Диана.

— Если они войдут в пространство Невелиса, то да. Однако рядом с порталом концентрация силы окажется недостаточно большой и массового заражения удастся избежать.

Кристиан, услышав последние слова, помрачнел и переспросил:

— Массового?

— Слабые духом обречены, но, думаю, таких будет немного.

После этих слов повисло тяжелое молчание, но все понимали, что другого выбора нет, хотя той же Диане было противно бросать людей на амбразуру. В итоге Салматия произнесла:

— Тогда через три дня мы должны быть в Стадте и быть готовы начать в любой момент, — тем самым оканчивая разговор. После этого образы Ирины и Кристиана растворились, а Диана произнесла:

— Нам потребуется помощь, родители вряд ли нас отпустят.

Салматия, кивнув, сказала:

— Вам она поможет. — И Тихонова согласилась:

— Я немного научилась гипнозу, и если вы не против, то на пару дней моего внушения хватит. Только вам придется немного мне помочь. — Подошла к сводным брату и сестре, дабы объяснить, что они должны сделать.

***

Спустя два дня. Столица республики Стадт

— Фув... — тяжело выдохнул Макс, наконец затащив последний чемодан с вещями на квартиру, в которой был создан импровизированный штаб их небольшого отряда самоубийц. Занимался он этим, потому что посвящать кого-либо ещё в их дела Салматия наотрез отказалась, а единственный мужчина в их компании, кроме него, оказался недоступен и занимался подготовкой к своему побегу от бдительного ока отца.

В итоге подростку пришлось совершить почти с десяток ходок вверх-вниз, оставляя вещи под присмотром сестры, и вот спустя почти полчаса он таки затащил при поддержке Дианы странно дребезжащий чемодан в квартиру, которую им предоставил Трейнис.

Неудивительно, что первый вопрос, который он задал вышедшей из кухни Салматии, был:

— Что в этих чемоданах? Мы артиллерийскую пушку в разобранном состоянии притащили?

— Почти, — ответила Салматия, легко подхватывая последний чемодан и затаскивая в отдельную комнату, в которой уже был заметен фундамент неизвестного устройства. — Чтобы добраться до Лены, нам потребуется исказить входной портал, который должен будет привести нас к принцессе. Вот только, несмотря на то что само устройство не очень большое, — «кошка» кивнула на небольшую приспособу на овальном столе с ободком фиолетового цвета вокруг небольшого зеркальца, — то вот антенну и УИ, которые должны провести все вычисления, нужно поставить здесь.

— А его не обнаружат? — спросила Диана, подойдя к набору деталей.

— Обнаружат, однако поэтому он и стоит максимально далеко от потенциального портала. А теперь… — закончила Салматия разговор и вытолкнула двоих гостей за пределы комнаты, — …мне нужно работать. Кай, Мария… — Дальнейший разговор брат и сестра не услышали, пройдя на кухню, чтобы перекусить.

Именно там девушка, и так не очень счастливая, наконец дала волю своему раздражению:

— Ност, и почему я чувствую себя так паршиво?

— Да потому что для тебя обманывать родителей пока ещё не стало нормой, — наворачивая суп за обе щеки, ответил Максим.

— Пока ещё? Неужели ты…

— Конечно, будешь. Или ты считаешь, что, обретя такие способности, сможешь оставаться в стороне? А не ты ли хотела помогать людям? Вон, даже до меня пытаешься достучаться и наставить на путь истинный.

— Но я хотела помогать как врач. Даже на курсы дополнительные поступила, чтобы в мед попасть.

— И что? Неужели ты пройдешь мимо преступления? Очень сомневаюсь. Ты, в отличие хотя бы той же Ирины, слишком правильная для этого.

— И с каких пор ты так хорошо начал разбираться в людях? Раньше я в тебе такого не замечала.

В ответ парниша лишь загадочно улыбнулся и промолчал, даже несмотря на строгий взгляд старшей сестры. Сама же Диана погрузилась в воспоминания о вчерашнем дне. Они, как и сказала «кошка», при поддержке Тихоновой занимались тем, что понемногу затуманивали разум её родителям, убеждая их в том, что уехали она и брат не в столицу, а с друзьями, причем компании у них были разные. На этом настоял сам Макс, сказав, что если кто-то не вернется, меньше вопросов будет.

Сама подготовка заняла почти четыре часа, а потом Мария, используя свои невеликие силы в управлении разума, смогла обмануть сознание четы Ложских. Правда, по утверждению самой Тихоновой, гипноз не продлится долго и спадет максимум через три дня, после чего их родители начнут задавать вопрос и искать их.

Но так как в эти три дня всё и решится, это оказалось наилучшим решением.

Салматия же в этот же момент занималась сразу несколькими делами: собирала ретранслятор по подсказкам с базы и готовилась к очередному раунду переговоров с Оланским. Этот человек оказался очень расчетливым и прагматичным и, несмотря на сложившуюся ситуацию, пытался извлечь выгоду для себя. В последний раз он пытался выбить для себя некоторые технологии времен ЛЗК, на что был послан в глубокий космос. В итоге пока пришлось согласиться на передачу руководства по типу того, что пытался выбить себе Змей. В прошлом девушка никогда бы не согласилась на передачу такого руководства, однако ситуация была настолько критической, что Салматия задавила в себе защитницу королевы и вспомнила о своей клятве защищать человечество. Но даже теперь предстояло согласовать последние детали, чтобы послезавтра начать, возможно, последнее сражение в её очень непростой жизни.

***

База Невелиса. Камера заключения Северской

Сколько прошло времени в этой комнате, девушка не знала. В сознание она приходила очень нерегулярно и как-то рывками. В особенности это было заметно в первые несколько раз. Ей казалось, что она даже не до конца просыпалась, а просто механически выполняла указания нескольких медиков, которые как заботливо обрабатывали её раны по всему телу, так и вливали в неё что-то с непонятным вкусом и неизвестным назначением.

Но вот в какой-то момент Лена, проснувшись в очередной раз, поняла, что сознание её теперь чистое. Также она почувствовала, что внутри неё бурлит энергия, которая заставила её вскочить с кровати и начать нервно расхаживать из стороны в сторону без какой-либо цели. Правда, спустя несколько минут такого хождения девушка внезапно поняла, что у неё перестала болеть спина. Поняв это, девушка подошла к небольшому зеркалу и, обернувшись, задрала майку.

Спина вызвала у неё смешанные чувства. Крест хоть и стал выглядеть явно лучше, всё ещё сильно выделялся на фоне белой спины, но главное было не это. Бесформенное пятно, о котором рассказывала ей Тихонова, изменилось и стало обретать неясные черты чего-то похожего на татуировку или рисунок.

В этот момент раздался тихий звук открывшейся двери, которая сильно изменилась с момента последнего осознанного воспоминания девушки, и внутрь вошел неизвестный человек в военной форме и с подносом в руках.

Увидев его, Лена резко опустила задранную майку и начала настороженно следить за ним, опасаясь повторения произошедших событий. Однако уже немолодой мужчина, всё так же не делая резких движений и никак не показывая, что он вообще находится по другую сторону баррикад, подошёл к столу и поставил на него поднос. После чего, так и не сказав ни слова, покинул комнату, продолжая, несмотря на то что двигался к девушке боком, следить за действиями Северской. Лена подозревала, что если она бы попыталась на него напасть, уже через пару секунд лежала бы на полу.

В итоге, дождавшись, когда мужчина покинет камеру, она подошла к столу и посмотрела на то, что ей предложили на… «Ну, — подумала она, — пусть будет завтрак». А еда была представлена в виде обычной на первый взгляд каши и стакана с чем-то сиреневым. Рядом с тарелкой лежала ложка. Девушке не хотелось есть, однако урчание живота напомнило ей, что полноценно она питалась ещё до той роковой ночи, а всё остальное время находилась в жутком стрессе, который, как говорилось, лучше всего именно заедается.

Поэтому, подтащив небольшой стул и сев за стол, девушка взяла в руки ложку и зачерпнула кашу. Второй рукой она взялась за стакан. Но едва первая порция каши оказалась у неё во рту, как по всему её телу пробежал спазм, который мгновенно пережал гортань, не позволив проглотить ей хоть немного еды. Закашлявшись и выплюнув ставшую очень маслянистой субстанцией кашу, увидела, что та стала черного цвета напополам со странными зелеными волокнами. Переведя взгляд на стакан с неизвестным напитком, она вздрогнула и разжала руку. Стакан, подчиняясь гравитации, рухнул на пол и, отскочив от него, укатился под стол.

Сама Лена из последних сил сдерживала себя, чтобы не закричать. Только понимание, что криками дела не исправить, заставило её сесть на кровать и дождаться того, кто придет за «едой». Спустя полчаса в комнату так же спокойно и плавно зашел всё тот же мужчина. Однако, увидев состояние того, что предоставили девушке вместо еды, лишь тяжело вздохнул и, бросив взгляд на Лену, вышел обратно за дверь.

Новый посетитель появился спустя двадцать минут, и им оказалась Тереза. Зайдя в комнату, она подошла к кровати девушки, села в нескольких десятках сантиметров от неё. Бросив взгляд на смотрящую на неё волком девушку, она сказала:

— Ну, вижу, есть ты это не будешь. А жаль, так было бы проще.

— Что это… такое?

— То, что позволит тебе выжить. Поэтому, раз не получилось дать тебе это тайно, будешь пить так, — и достала из кармана формы, на которую, в отличие от униформы других солдат, был нацеплен знак в виде крылатого меча с большим глазом на гарде, небольшой флакон из темного стекла. Хотя спустя пару мгновений девушка поняла, что это не стекло темное, а субстанция внутри флакона.

— И ты считаешь, что я соглашусь это пить?

— Будешь, потому что иначе мы введем тебя в состояние искусственного паралича и будем заливать это насильно. Поверь, это будет гораздо болезненнее, чем если ты примешь это добровольно. А также приведет к тому, что сил у тебя не останется ни капли, — и, встав с кровати, Тереза пошла к выходу, поставив флакон на столик. — У тебя пара часов, чтобы подумать, потом будем действовать по второму варианту. Так что не стоит сопротивляться, Ваше Ве… Высочество.

Она уже собралась покинуть комнату, когда Лена внезапно спросила:

— А как тебя по-настоящему зовут?

Женщина, остановившись на несколько секунд, развернулась и, поправив седую прядь, спросила:

— А зачем интересуетесь?

Лена же, подойдя к столу и открыв флакон, ответила:

— Хочу знать, кому выразить мои благодарности по поводу напитка.

— Хэ… Хорошо. Позвольте представиться, Ваше Величество, маркграфиня Терезия дас Шварт, — и, поклонившись, вышла прочь из комнаты. Сама же Лена, прокляв маркграфиню, сделал первый глоток зелья.

***

День X. Столица, до точки разлома 750 метров

Они все были здесь, а впереди была улица, которая вела к комплексу терминалов. Именно в них и находилась цель команды Салматии. А вокруг команды, уже полностью облаченной в доспехи, собрались люди, которые оказались вооружены как стрелковым, так и более тяжелым оружием. В основной своей массе это были люди Оланского, однако около двадцати процентов этой группы составляли и бойцы местного гарнизона, который подчинялся напрямую премьер-министру Элис Норнах. Оказались они здесь потому, что, несмотря на всё своё влияние, провести операцию такого масштаба даже на окраине столицы без поддержки местных властей было невозможно. Неудивительно, что на вторые переговоры оказалась приглашена Норнах, и Салматии пришлось договариваться ещё и с ней. Но в итоге «кошка» таки смогла обойтись малой кровью. Никакой техники ЛЗК ни та, ни другая сторона не получила, но им оказалось достаточно и новых систем дальнего обнаружения и обещание не вмешиваться в политическое противостояние обеих сторон в обмен на прекращение поисков их настоящих личностей. На последнем особенно сильно настаивала Элис, угрожая срывом операции и массовыми репрессиями в сторону людей Оланского. Салматия так и не успела до конца разобраться в отношениях, но подозревала, что конфликт тут гораздо глубже, чем казался.

Но, так или иначе, соглашение было достигнуто, и теперь все эти люди готовились к штурму. Правда, некоторые, похоже, до самого конца не верили, что им предстоит сотрудничать с рыцарями, так что их появление вызвало определенный ажиотаж. И почти сразу последовал неприятный вопрос от полковника Ермолаева:

— А золотой когда к нам присоединится?

Услышав же, что последнего не будет, мужчина едва сдержался, чтобы не сплюнуть на землю, и произнес:

— Вот почему я ненавижу работать с любителями, — после чего позвал Салматию в палатку обсудить последние детали наступления.

Самих же рыцарей окружили со всех сторон, и спустя некоторое время группа поняла, что их банально пытаются прощупать, причем весьма профессионально. После этого они просто перестали отвечать на вопросы, несмотря на недовольство окружающих, которые спустя некоторое время разошлись по позициям. За минуту до того, как Салматия вернулась из оперативного штаба, на связь также вышел и Кристиан, который остановился гораздо дальше от основного отряда, но всё же внутри круга оцепления. Его цель была подойти как можно ближе и в момент атаки оказать психологическое воздействие на противников, а потом и помочь с прорывом.

Время для всех казалось бесконечным, но, несмотря на страх, никто не пытался торопить события сверх меры, так как шанс был всего один. Но вот на часах цифры показали 9:45 утра, и мини-армия Оланского начала штурм.

***

Однако, несмотря на все попытки сохранить нападение в тайне, слуги Невелиса оказались готовы к неожиданностям. И едва первый броневик вылетел из-за угла и попытался направиться сторону шлагбаумов, как на крыше начали проявляться боевые установки, которые спустя всего несколько секунд открыли огонь по войскам республики.

Огонь оказался не просто плотным — он был шквальным, и хоть чувствовалось, что система оборона была сильно урезана в угоду маскировке, но даже так люди начали умирать десятками, даже не подойдя на расстояние эффективного выстрела. Люди Оланского попытались использовать гранатомёты и базуки, чтобы уничтожить вражеские турели, однако те даже и не подумали отвлекаться на ракеты, предпочтя принять удар на силовые щиты, которые возникли на расстоянии сантиметров семидесяти от крайнего выступа орудий.

Но, несмотря на то что ни ракеты, ни гранаты не смогли нанести прямого урона, они всё же смогли выполнить свою роль. То ли по недосмотру, то ли по случайности печати, наложенные на здания, которые должны были укреплять их структуру, не смогли справиться со сдвоенным взрывом ракет, и стена под одной из центральных турелей треснула. Этим не побоялся воспользоваться Максим, который мгновенно вышел из невидимость и вскочил на ноги, несмотря на движение машины, совершил три последовательных выстрела в место, которое уже было повреждено. Лазерная винтовка тяжелого снайпера оказала сокрушительное воздействие и просто-напросто смела печати и тех, кто пытался восстановить их с той стороны, оставив в стене несколько оплавленных дыр размером с пару кулаков взрослого мужчины. Стена, и так державшаяся только на печатях, пошла трещинами и рухнула, утаскивая с собой кусок крыши, на которой оказалась турель, ухнула вниз со страшным грохотом.

Но, справившись с одной проблемой, Максим приобрел пять новых. Зафиксировав хранителя, турели немедленно открыли огонь по нему. И только мгновенная реакция парня спасла его от смерти, и он, спрыгнув на землю, снова начал растворяться в воздухе, причем стал меняться не только внешний вид его костюма, но даже кожа. Правда, турели это не остановило, и те попытались нанести удар на упреждение.

Салматия, которая двигалась также немного позади первой волны, уже приготовилась услышать крики боли, но парень то ли оказался достаточно везучим, то ли просто турели неправильно рассчитали упреждение, но Макс смог проскочить между лучами и окончательно скрыться, растворившись в окружающей среде.

Увидев удачный пример, по стенам здания открылся ураганный огонь. Пули, правда, всё равно увязали в стенах или вообще бессильно отскакивали от них, а спустя несколько мгновений начались редкие, но очень точные выстрелы местного гарнизона, который, пользуясь более совершенными технологиями, уничтожал мелкие группки бойцов. Новый успех атакующих не заставил себя ждать, ведь наконец заговорила полевая артиллерия. В воздухе раздался оглушительный визг, а в следующую секунду крыша здания буквально содрогнулась от взрывов. И ситуация повторилась вновь, хоть и немного по-другому. Ведь как бы ни были совершенны технологии Невелиса, здание, в котором они находились, было построено с учетом современных технологий, которые не смогли противостоять такой огневой мощи.

Три платформы в итоге перекосило настолько, что их пушки, несмотря на все усилия со стороны их УИ, не смогли направить стволы в нужную сторону для нанесения ударов. Это резко сократило нагрузку на атакующих, и первые три машины буквально ворвались на территорию складов, снеся шлагбаумы

Только вот это оказалось роковым решением для их экипажей. Потому что в следующий момент гарнизон показал ещё одну свою козырную карту, и это были не мины, как ожидала Салматия и говорила на брифингах. Центральные ворота склада распахнулись с невероятной скоростью, а из них вышло трое бойцов, закованных в черно-алую броню. За их спинами виднелись баллоны с неизвестной смесью, а прямо в центре их груди «горел» лавровый венок, в центре которого была золотая восьмилучевая звезда, а в её центре была видна с каждой минутой всё сильнее светившаяся спираль, походившая на небольшой прожектор. Вся тройка как по команде вскинула руки, и вокруг них появились столь знакомые печати-шестигранники. Только вот, в отличие от Маркуса, который выпускал точечные стрелы энергии, эти люди прямо на глазах пораженных бойцов начали поливать их черно-серебряной субстанцией.

Диана, которая уже сама почти успела пересечь границу склада, увидев это, внезапно почувствовала оглушающий непереносимый страх, который попытался заставить её побежать назад, игнорируя законы инерции. Раздавшийся позади оглушительный рев Кристиана также подстегнул её мыслительный процесс. Но в итоге спас её именно Максим, который, выскочив из пустоты, врезался в неё и буквально своим телом оттащил из зоны поражения. А спустя мгновение началась бойня. В поднятых руках звездоносителей открылись совсем небольшие отверстия, из которых полетели настоящие струи огня. Они за пару мгновений достигли субстанции, которая вспыхнула в один момент. Но самым страшным оказалось то, что, выгорая, субстанция не исчезала, а создавая магму, которая растекалась во все стороны, превращая технику в груду металлолома, а людей — в горящие факелы, и это всё при непрекращающемся огне с верхних этажей.

— Испепелители, — помертвевшим голосом произнесла Салматия, подбежав к лежащей на земле парочке.

А те, кого Салматия назвала испепелителями, устроив первый поджог, пошли на сближение с противником прямо сквозь магму. Прямо на глазах пораженных и испуганных солдат их доспехи раскалялись сначала докрасна, а потом начинали светиться, говоря о том, что температура их брони достигла невообразимых высот.

— Да как они спекаются в них?! — прокричала Ирина, которая также оказалась неподалеку и в данный момент пряталась за броней БТР вместе с Кристианом в форме зверя.

Но ответила ей не Салматия, а Максим:

— Они нечувствительны к высоким температурам, — и, обернувшись к Салматии, спросил: — А теперь какой план? Твари — это одно, но они…

— Оставим их на солдат, а сами будем прорываться прямо сквозь магму.

— Рехнулась…

— Нет. Кристиан сможет взять двоих, ты пройдешь под покровом, я справлюсь своими силами, — и, не став слушать возражения, начала изменяться.

Подросток в ответ лишь в очередной раз выругался изощрённой конструкцией, но помог встать сестре и толкнул её в сторону зверя, который уже лег на землю, чтобы девушкам было удобнее садиться на него.

Однако гарнизон Невелиса не собирался дожидаться, когда враги придут в себя, и, заметив столь лакомые цели, начал вести огонь, к удивлению Макса, хоть и пытаясь ранить, но не убить хранителей, однако размышлять над таким внезапным милосердием со стороны врага у парня времени не было. Рассудок уже начал рассчитывать параметры стрельбы, и спустя несколько секунд он, переведя снайперскую винтовку в режим беглого огня, начал заливать верхние этажи лазерными лучами.

Это заставило бойцов Невелиса укрыться в глубине здания, и Кристиан, совершив невозможный прыжок, таки перемахнул через уже немного остывшее море магмы. Один из огнеметчиков, как раз пробил-прожёг очередного неудачника, заметил это и попытался развернуться в сторону летящего зверя, однако тут же получил в баллон заряд от печати Салматии. Пошатнувшись, он едва не рухнул на землю, но всё же смог опереться на колено. Сама Салматия не стала дожидаться, когда её враг придет себя, и, буквально пробежав по стене на своих лапах, также оказалась у ворот, которые внезапно вспыхнули стеной синих лучей, которые, к удивлению Макса, уже под пологом обходившего магму, та преодолела слету. Причем в прямом смысле, превратившись ещё в полете снова в женщину и метнув в стену какое-то устройство, что создало прямо в центре проход, в который она и проскочила. А спустя несколько мгновений туда попали и девушки с Кристианом. Никто из них не стал останавливаться, и Макс быстро потерял их из виду.

В итоге догнал он их только уже внутри и нашел их прямо у черно-фиолетовой воронки. Пульт с внешней стороны уже был уничтожен, да и сама воронка прямо на глазах становилась меньше. Однако уже получившую несколько пуль Салматию это не останавливало, и она, стиснув зубы, продолжала настройку, пока остальные едва ли не телами закрывали «кошку» от атак врагов. Сам Макс также внес свою лепту и, перемахнув через девушек, сделал точный выстрел, который, прожигая бетонную стенку, наконец смог поразить насмерть одного из бойцов врага, который оказался одет заметно проще.

Но это оказалось единственным успехом их группы, и поэтому, когда в помещение ворвался один из испепелителей, Макс начал молиться звездам за упокой своей души.

Именно поэтому на радостный крик Салматии «Получилось!» он отреагировал запоздало и успел разглядеть лишь вспышку фиолетового цвета, после чего его тело потянуло в глубину совершенно другого пространства.

***

Немного ранее, подземная база Невелиса

Лена лежала на кровати, приходя в себя после уже шестого приёма зелья. Каждый раз это сопровождалось сильным упадком сил и чувством опустошённости, которое, правда, как и пообещала маркграфиня, уходило через какое-то время, оставляя после себя лишь сильную злости и большое количество энергии, которая бурлила в ней. В это время она была готова крушить и уничтожать всё вокруг, и, как девушка подозревала, оставайся она без сознания, её пришлось бы связывать, чтобы она не навредила самой себе.

Правда, после каждого приема зелья ей удавалось сокращать время неконтролируемого бешенства, применяя дыхательные техники Салматии. К своему удивлению, покопавшись в ящиках стола, она также обнаружила небольшой томик, написанный на языке королевства. И просто пролистав несколько страниц, можно было понять, что в нем также описаны дыхательные техники. Но не только злость стала её спутником в последние дни. Обострились чувства, и не только банальные — зрение и слух, но девушка ощущала, как изменяется чувство равновесия, память и бог знает что ещё.

Именно поэтому, что у неё посетители, девушка узнала за несколько секунд до того, как первый из них вообще подошел к двери её камеры. Поэтому вошедшую тройку во главе с Терезой она встретила, уже стоя во всеоружии, конечно, фигурально. Но даже несмотря на то что ей не хотелось, пришлось идти вслед за жестом женщины, мужчины с похожими значками, только внутри лаврового венка было небольшое зеркальце с парой когтеобразных перчаток.

Во всем виде этой тройки чувствовалось что-то нечеловеческое, и, тяжело вздохнув, она пошла вперед. Её заключили в своеобразный треугольник, впереди которого шла Тереза. За время своего путешествия именно она несколько раз только своим наличием в отряде отгоняла на приличное расстояние тварей, которые пытались к ним приблизиться.

И вот они пришли к месту назначения — это оказался куполообразный зал, который в своей вершине имел очень сложную конструкцию из кристаллов, что из нескольких центральных создавала перевернутую пирамиду. Прямо под ней находился металлический крест из голубоватого металла с красными прожилками, что, доходя до пола, преобразовывались в рисунки и печати, которые расползались на весь зал.

В самом зале, почти тонувшем во тьме, даже несмотря на светильники, находилось немало народу, в том числе и Маркус, рядом с которым стояла молодая женщина с похожим на Ленин цветом волос. Когда они подошли достаточно близко, Северской удалось услышать обрывок разговора:

— Нет, Ваше Сиятельство Кэттен. И это мой окончательный ответ.

— Да пойми ты… — похоже, не в первый раз заговорила, не дослушав, женщина, потянулась к лицу молодого парня, — …она никогда не оценит твоих усилий и лишь…

Дальнейших слов девушка не услышала — что-то почувствовав, женщина, которую Маркус назвал Кэттен, повернулась в её сторону. Увидев Лену, она собралась уже сделать шаг вперед, как дас Шварт перегородила ей обзор и путь, солдаты также будто невзначай сместились, закрывая Лену от взора фурии. Та, увидев такое единодушие, лишь презрительно скривилась и, бросив: «Мы ещё продолжим этот разговор», — пошла прочь из зала.

Дождавшись, когда она выйдет за пределы помещения, подошедший Маркус кивнул Терезе, которая задала лишь один вопрос:

— Снова?

— Как и всегда. — Невесело улыбнулся молодой на вид человек, и, обратившись уже к Северской: — Ну что ж, время пришло, принцесса. — После чего её с некоторым сопротивлением с её стороны повели к кресту, где, как подозревала Лена, решится её судьба.

Приковали её очень крепко, несмотря на сопротивление с её стороны. Но накатившая очередная волна слабости просто в какой-то момент едва не заставила упасть девушку, и только руки охраны удержали её верхнюю половину тела, которая попыталась свеситься вниз, ведь к этому моменту к кресту уже были прикованы её ноги.

***

В момент, когда её окончательно закрепили на кресте и тот начал подниматься под воздействием внутреннего механизма, Лена почувствовала себя немного лучше физически и начала быстро впадать в панику. Только внутреннее хладнокровие принцессы не позволило ей расплакаться от страха, хотя дрожь всё чаще пробегала по телу. И брошенные по сторонам взгляды также не прибавляли ей уверенности. Людей в зале было много, и девушка была уверена, что все они профессионалы, что понижало её шансы на спасение почти до нуля. А ещё ниже их опускал Маркус, который также был здесь и, похоже, собирался наблюдать за ритуалом.

Однако в его планы вмещалась сирена. Раздавшийся по базе рев заставил людей в помещении напрячься, а хранителя-предателя — нахмуриться. Взгляд парня расфокусировался, а голова чуть-чуть наклонилась в правую сторону, как будто он к чему-то прислушивался. В таком положении он провел примерно пять секунд, после чего вздохнул и начал раздавать приказы. Из них девушка и поняла, что за ней пришли. Правда, уверенности это не прибавило, потому что Лена понимала, что пробиться сквозь эту армию в лоб просто невозможно, а значит, или у Салматии есть какой-то хитрый план… или это просто жест отчаяния. Но, похоже, Маркус делал ставку на первый вариант, потому что бойцы и вообще все лишние в этом ритуале личности быстро-быстро начали покидать зал, прямо на ходу вызывая оружие и облачаясь в различную броню.

Тереза также ушла, причем одной из первых, и, в отличие от некоторых других командиров, которые, кажется, предлагали усилить оборону самого зала, она просто пошла выполнять приказ. Сам парень, также бросив последний взгляд на неё, вышел прочь вместе с ещё шестью бойцами. В зале осталось всего пятнадцать человек, не считая её, и женщина на вид лет сорока со знаком пронзенного мечом черепа, изо рта которого вылезала змея, неизвестной твари в окружении всего того же лаврового венка, лишь хлопнула в ладоши и сказала:

— Всё, заканчиваем приготовления! Времени у нас мало. — И участники ритуала пришли в движение. Встав по местам, люди начали рисовать в воздухе печати ламусом, что после отправляли вверх прямо к кристаллам, которые загорались неприятным черным цветом, который придавал им ещё более опасный вид. А Лене оставалось лишь смотреть на это, сглатывать кровь из случайно прокушенной губы и начинать молиться, чтобы план Салматии вытащил её раньше, прежде чем произойдет непоправимое.

***

Маркус был недоволен, да нет, он был в бешенстве. Салматия никогда ему не нравилась, и сейчас эта неприязнь буквально захлестывала его. Эти эмоции происходили из понимания, что эта «кошка» никогда не пойдет на дело без плана, даже в такой ситуации. Да, некоторые из хранителей без своего прошлого опыта могли решиться на лобовую атаку, но она — никогда. Он слишком хорошо помнил, какие у неё были награды и как она их получила. И вот глупая, ну, по крайней мере, для него, атака на их небольшой аванпост, который находился на окраине местной столицы. Конечно, Виргам предполагал, что она просто не помнит всего о прошлом, но думал, что его противница должна была понимать разрыв между их технологиями.

Так и получилось: начавшаяся через десять минут атака больше походила на волну, у которой была лишь одна цель — отвлечь внимание. И можно сказать, что у них получилось, так как парень мог наблюдать, находясь в главном командном пункте, как сначала рухнула первая, а потом и другие турели. Подумал о том, что нужно было лучше укрепить здание. Но больше всего его внимание привлек снайпер-невидимка, а точнее, его очень четкие и профессиональные действия. Поэтому уже спустя несколько секунд он связался с Терезой и сказал:

— ОН здесь.

Ответа он так и не дождался и стал наблюдать дальше за односторонним избиением. Он не отдавал приказов внешней группе, так как здесь Маркус быль лишь наблюдателем, командовала сейчас одна из тварей Невелиса, чьи россыпи глаз частично были направлены в его сторону, чего-то ожидая. Сам Виргам, наблюдая за мониторами, также время от времени осведомлялся о ходе ритуала, который начинал немного затягиваться по невыясненным причинам, хоть и продолжал продвигался. Вот так, сосредоточившись на возникшей проблеме, командир местных людей проглядел атаку хранителей. Внимание его привлек неприятный булькающий голос твари, которая раскрыла свою пасть и произнесла:

— И чего добиваются это глупые низшие?

Услышав эти слова, Маркус перевел взгляд на экран и вскочил с места, на котором очень неплохо устроился. Потому что он узнал прибор в руках, потому что понял, что происходит, и уже собрался отдать приказ, но не успел. Фиолетовая вспышка затопила пространство, а спустя ещё несколько мгновений сработал сигнал тревоги на его линкере.

***

Для Северской ритуал начался в тот момент, когда первая капля черной субстанции сначала сформировалась, а потом и упала с одного из потолочных кристаллов. Капля была такой небольшой по объему, но когда она сорвалась с потолка и шлепнулась на запястье девушке, Лене показалось, что ей на руку упала капля расплавленного металла. Маслянистый сверкающий сгусток, казалось, прожигал кожу, мышцы, кости, но на самом деле, хоть девушка не могла видеть, впитывался в спиралевидную структуру, которая на попытки изменить себя начала взрываться волнами боли, которые и прошивали тело девушки.

Вот очередная капля в то же самое место — и все ощущения, которые она пережила несколькими мгновениями ранее, повторились. Северская в ответ на них лишь скрипнула зубами и изо всех сил попыталась абстрагироваться от боли, как часто об этом рассказывают в книгах и фильмах. Но то ли сама девушка делала что-то не так, то ли метод не помогал в данной ситуации. А капли продолжали падать и падать, выжигая построенную структуру, проникая в её основу и постепенно меняя, делая её не лучше, не хуже, но другой.

В очередной попытке отвлечься от боли девушка перевела взгляд с руки и посмотрела на тех, кто вел ритуал. И напряглась ещё сильнее, потому что лица людей были какими-то удивленными и даже немного испуганными. Печатей, которые они создавали, начало становиться всё меньше, и в какой-то момент они вообще остановились, правда, как отметила девушка, с места никто не сдвинулся, и даже наоборот, люди, казалось, превратились в статуи. Глаза их покрылись поволокой, взгляд стал немного рассеянным, и девушке показалось, что она будто слышит их голоса. Она не могла различить отдельные слова, но сам разговор действительно существовал, хоть и происходил где-то в другой реальности. Но вот та самая женщина, которая, похоже, командовала ритуалом, нахмурилась и, дернув левой рукой, сказала вслух:

— Хватит! Продолжаем, — тем самым оканчивая неслышный спор.

И пытка началась снова, только в этот раз проходила она жестче, а создаваемые капли стали срываться в пять раз чаще. Только врожденная гордость, усиленная воспоминаниями принцессы, холодная маска отчуждения и прокушенная губа, солёная кровь из которой глушила крик ещё в зародыше, не позволяли ей показать, насколько было больно.

Сопротивление построенной в руке структуры также усиливала боль, а в момент, когда первая серебряная нить в её запястье изменилась и стала антрацитово-черной. И это стало началом. Изменения, которые едва не заставляли девушку выгибаться на кресте, стали волнообразными, и в каждый момент нить за нитью становились черными. Эти изменения были настолько радикальными, что они становились заметными на физическом уровне. Антрацитовые линии начали проявляться внутри руки и стали видны даже сквозь кожу.

Первый источник изменений, возникший в центре запястья, оказался не единственным. Спустя несколько мгновений после того, как появился второй поток черных капель, сформировался и второй, только в этот раз появился посередине между запястьем и локтем. И когда оба источника одновременно пустили черную волну, девушка не выдержала. Нет, она не закричала, лишь её лицо, сломав маску, исказилось от боли, а из левого глаза скатилась первая слеза. Увидев это, женщина, руководившая ритуалом, нахмурилась, но, скрипнув зубами, приказала своим подчиненным продолжить ритуал, понимая, что остановка лишь растянет пытку, а не принесет столь желанную передышку.

Образование третьего центра уже на половине пути к плечу от локтя девушка на кресте приняла как что-то неизбежное. Однако принять разумом не значит быть готовой физически. Именно поэтому Лена была вынуждена как мантру повторять про себя одни и те же слова: «Не кричать, не кричать…» — не замечая безостановочно текущих слез и поднявшейся температуры, которая делала её лицо красным, а вены — более четкими.

Время для неё потеряло свою целостность и стало чем-то эфемерным и нечетким, из-за чего Северская совершенно перестала понимать, сколько она уже так висит и сколько продолжается эта пытка.

Вспышка боли — «Не кричать».

Новая вспышка — «Не кричать».

Боль начала возникать все чаще — «Не крич…»

Новая волна изменений, боль выходит на новый уровень — «Не кр…»

Боль становится почти постоянной, капли для девушки начинают превращаться в дождь — «Не………»

Безумная боль — изменения дошли до нервов, — ставшая постоянной, почти гасит сознание Лены и прерывает её мантру, которая была якорем для неё. Но вот что-то щелкнуло, и боль, которая была похожа на опускание руки в кислоту, стала ослабевать, а красная пелена перед глазами начала понемногу уходить.

Тяжело дыша, Лена попыталась осмотреться, чтобы понять причины прекращения ритуала. Но едва зрение хоть немного прояснилось, девушка поняла, что ничего не закончилось и не прекратилось. Просто сама ситуация сложилась так, что, завершив перестройку в её руке, участники ритуала немного выдохлись и в данный момент заправлялись неизвестными веществами, как используя для этого специфического вида шприцы, так и просто выпивая небольшие фиалы из небьющегося стекла. Каждый такой стимулятор прямо на глазах восстанавливал психическое здоровье людей. Их лица снова розовели, глаза начинали светиться фиолетовым цветом, и, принимая последний стимулятор, они снова включались в ритуал.

Вверх понеслись новые печати, и начал гореть уже тот самый главный кристалл, который висел над девушкой как меч над Дамоклом. Северская забилась в скобах, безжалостно сдирая кожу с запястья и лодыжек, однако ничего сделать так и не получалось. Девушка даже несколько раз попыталась воззвать к ЭНРе в своем источнике, но получила лишь ещё более мощный откат, чем обычно, и бессильно повисла, смотря вниз. Только в таком положении она провисела недолго. Голову её внезапно потянуло назад и буквально пригвоздило к металлу, не давая пошевелить ею. Сам крест также изменил своё положение, немного отклонившись назад, подставляя под кристалл её грудь, а точнее, источник силы.

В этот момент кристалл вспыхнул, и с него вниз полетела капля. Но едва она попыталась достичь тела девушки, как кольцо с брильянтом, которое висело на груди, вспыхнуло серебряным светом, защищая девушку. Увидев это, девушка поняла, почему никто не попытался его забрать, и даже была готова позлорадствовать над врагами, но вся энергия, которая возникла, чтобы защитить носителя, буквально впиталась во всё тот же крест, оставив источник незащищенным всего на мгновение. Но этого мгновения хватило, чтобы капля раз в семь больше предыдущих упала прямо ей на грудь. В этот момент девушка поняла, что предыдущие страдания были ласковой щекоткой. Крик сорвался с её губ, а слезы заструились из покрасневших глаз. Члены ритуала также остановились, наблюдая за кричавшей девушкой. Лица их ожесточились от понимания, что впереди ещё восемь таких капель, но едва первая ассимилировала, они начали создавать вторую.

Кристалл начал светиться от печатей и силы, которую они несли. Вот закончилась подготовка, вот началось формирование капли. Но в момент, когда формирование вошло в критическую фазу, случилась катастрофа. Пространство содрогнулось, и фиолетовая вспышка сформировала воронку прямо рядом с крестом, на котором была закреплена Лена. А спустя мгновение из него с ревом вылетела громадная туша, которая будто инстинктивно извернулась в воздухе и приземлилась в нескольких сантиметрах от креста. Вторая хрупкая фигурка в окружении молний также рухнула неподалеку от воронки. Шипы на хребте зверя засветились серебряным светом, и лапа под крик ужаса людей, проводивших ритуал, нанесла сокрушающий удар по кресту. Тот жалобно скрипнул, и что-то внутри него сломалось. А потом вспышка серебряного света, больше похожего на поток, буквально создала обратный столб и ударила в потолок. Мгновенно множество кристаллов пошли трещинами, а после из них ударили лучи темной энергии и прямо в людей, создавших круг.

Однако даже несмотря на внезапность событий, бойцы Маркуса совершенно не растерялись и попытались защититься. И у них почти получилось, хоть и не до конца. Щиты, которые они воздвигли в своих разумах, хоть и не смогли остановить откат, достаточно ослабили атаку, чтобы тренированные разумы бойцов смогли её выдержать. Они в подавляющем большинстве лишь опустились на одно колено, а некоторые, в том числе и Рамана, их командир, вообще лишь пошатнулись и оказались немного дезориентированы. Однако даже этого хватило Кристиану, чтобы буквально содрать девушку с креста и броситься к выходу, у которого уже стояла Диана и, матерясь, вскрывала замок каким-то убогим инструментом, выскочившим из-за её спины.

К моменту, когда Кристиан подбежал к ней, она было обрадовалась, что ей удалось его открыть, но в следующую секунду парень, передав тело ей на руки, пошел на таран. Солдаты, которые прибежали выяснить, что случилось, так и не успели среагировать на многотонную тушу и оказались буквально размазаны по стенам коридора, а Диана, взвалив на спину Северскую, побежала вслед за зверем, молясь про себя, чтобы остальные из их компании были целы.

Рамана, в очередной раз встряхнув головой, активировала систему связи в своем ухе и произнесла:

— Командир… да, сбежали… нет, даже и не близко. Потребуется многое начать сначала. Да… принято, — и уже своим подчиненным, которые пытались восстановиться или просто встать: — Так, приводим себя в порядок и действуем по третьей схеме… Ох-х-х…********!» — Последние слова она говорила, схватившись за голову одной рукой, а второй тянулась за экстренным запасом лекарств, которые должны были восстановить её силы как Убийцы Разума. А дальше ей предстояло исполнить ещё один приказ своего командира.

***

В штабе Невелиса была паника. Именно паника, ведь внезапное проникновение Салматии вместе с ещё двумя группами противников оказалось слишком неожиданным для тварей Невелиса, многие из которых за века привыкли лишь к засадам и медленному выкачиванию энергию с большой площади. Большая часть опытных или излишне агрессивных просто-напросто сгинула во время финальной атаки на ЛЗК, где и полегла во время жертвоприношения. Однако паника не продлилась долго, ведь уже спустя несколько секунд по пространству прокатилась легкая темная волна, которая буквально придавила тварей, заставив их вновь выполнять свои обязанности.

Именно поэтому Наблюдатель, в первый момент приготовившийся бежать куда его двадцать глаз глядят, наконец смог понять, что противников меньше десятка и раскиданы они по большой площади их улья. Именно поэтому в момент, когда он узнал, что принцесса с кристаллом совершила побег, он обернулся к вскочившему позади него Виргаму и спросил:

— И как вы собираетесь объяснить произошедшее?

В ответ парень лишь цыкнул и произнес:

— Наша задача…

Но не успел он договорить, как Наблюдатель замер на несколько секунд, а потом его раскрывшийся рот произнес:

— О-о-о… Да… Слушай меня, — он обратился к Виргаму, который замер на месте, зрачок его резко сузился. — Новый приказ от господина. Раз вы упустили принцессу, то теперь её приказано уничтожить и доставить тело к нему, — и, обернувшись всем телом к Виргаму, спросил: — Есть возражения?

В ответ, однако, Маркус не разозлился, не испугался, а наоборот, лишь улыбнулся, подойдя к Наблюдателю поближе, сказал:

— Конечно, ведь это его приказ, — а после всё с такой же спокойной улыбкой положил руку на «плечо» твари и произнёс голосом, полным космического холода: — РАЗРЯД.

Душераздирающей крик разнесся по всему помещению командного центра, и твари Невелиса замерли, завороженно уставились на то, как один из древнейших умирает у них на глазах без шансов на возрождение. Ведь молнии зеленоватого цвета, прожигая тело твари, добрались до самого центра силы и в данный момент разрывали его на части, плавя, низводя до абсолютного ничто. Итак, всего семнадцать секунд спустя тварь осыпалась пеплом, который сам исчез через всего одно мгновение.

Первыми в себя пришли ближайшие помощники Наблюдателя. Вскочив со своих мест, они уже собрались нанести удар по сошедшему, по их мнению, с ума человеку, как оказались буквально разорваны на части кинетическими очередями автоматов людей, которые как единый механизм начали буквально перемалывать всех нелюдей в этом помещении. Никакого сопротивления не получилось — дезорганизованная группа столкнулась с прошедшими не один бой солдатами, которые, несмотря на свои штабные должности, пережили мясорубки, в которых выживал в лучшем случае один из десяти. Неудивительно, что при поддержке Виргама уже спустя несколько минут помещение было зачищено, а прибежавшая охрана или была уничтожена (твари), или перешли на сторону восставших (люди).

После окончания сражения внешняя дверь была заблокирована, а несколько операторов-людей, что раньше занимали не очень высокие должности, пересели за главные управляющие контуры, благополучно проигнорировав их защитные системы, ключи к которым подобрали уже много лет назад, и начали массовую блокировку вторичных командных центров. Это было сделано с двумя далеко идущими мотивами: во-первых, замкнуть управление ульем на подконтрольный командный центр и замедлить реакцию Невелиса, а во-вторых, подать сигнал другими солдатам о начале восстания. Так и получилось. Во всех двенадцати вторичных центрах и в трех запасных вспыхнули бои, которые из-за внезапности нападения почти везде привели к победе людей. Лишь в двух ситуация достигла условного равновесия: в запасном банально не хватало людей, а во вторичный пришла одна из древних тварей, которая и смогла замедлить врагов, несмотря на внезапность.

Сам Виргам, дождавшись сигнала от подчиненного, активировал секретную линию связи, заговорил:

— Легион. К вам обращается ваш командир. Сегодня случилось многое, сегодня наша принцесса должна была встать рядом с нами и повести нас вперед. К нашему будущему, к которому столь долго стремились. Но действия одной особы, пережитка нашего прошлого, привели к тому, что наша принцесса была похищена вновь. И пусть мы могли вернуть её, пусть врагов наших всего горстка, из страха, зависти, ненависти Невелис отдал приказ убить нашу королеву. Когда-то мы выбрали этот путь, дабы принести процветание нашей стране. Мы отказались от гордости, от чести, и всё ради будущего человечества. Мы склонили голову перед врагом, мы спрятали свои мысли от него, мы ждали своего часа. И он наступил! Пора напомнить Невелису, кто мы есть! Что мы есть! И кому мы на самом деле служим! Услышьте меня, воины Легиона! Пришло время покончить с нашим врагом и положить конец этому безумию! Поэтому уничтожайте тварей, уничтожайте тех марионеток, которые служат врагам по своей воле или будучи сломленными и превращенными в кукол! Сражайтесь во имя нашего легиона, нашей звездной империи и принцессы Астароты!

***

Битва, развернувшаяся после слов Виргама, закипела во всём улье. Каждый зал, каждый каземат, коридор — все пространство превратилось в одно большое поле боя, в котором схлестнулись люди и слуги Невелиса. Только привыкшие за много лет, что люди — лишь послушные марионетки в руках их божества, твари оказались не готовы к противостоянию с элитными войсками времен королевства. Да, среди людей было достаточно и тех, кто был обычными солдатами, и просто администраторов, но именно их в центральном улье было совсем немного и именно они оказались в основном под защитой в командных пунктах.

Но даже так было несколько главных направлений, где Невелису приходилось тяжелее всего. Одним из таких стал главный коридор, который вел прямо к помещению, где в данный момент находилось большинство членов Совета тринадцати, которые до сих пор не могли понять, что происходит. Неудивительно, что в момент, когда главные ворота оказались снесены, по ходу размазав двух членов, они среагировали с запозданием. Это стало для них роковым событием. Советники были сильными, даже гораздо сильнее, чем можно было представить, но, как и многим, им банально не хватило опыта. Поэтому, несмотря на то что им удалось-таки положить почти полтора десятка бойцов Легиона, кооперация солдатов подавила сопротивление.

— По… пфа-а-а-а… — Последний член Совета, мужчина лет тридцати, рухнул на пол, после чего из его груди были вытащены лазерные перчатки, а фигура зеркалиста, посмотрев на своего старого врага, передала Виргаму:

— Командир, мы захватили зал Совета. Однако здесь было всего восемь членов, боюсь, остальные ушли.

— Ничего, Лаврон. Со временем и остальных достанем, сейчас иди на помощь в запасной центр в пятом секторе, там ситуация совсем тяжелой стала.

— Принято, командор, — и капитан, бывший в отставке, направился на новую точку. Идя по трупам врагов, Лаврон Мартиенис был рад, так как снова чувствовал себя живым. Впервые с тех времен, когда его детей повесили на главной площади его родного города.

***

В момент, когда прозвучала речь Маркуса, Кристиан вместе с Дианой и Северской у неё на спине продолжали свой прорыв сквозь не очень крупные группы врагов и охранные системы, которые, к их удивлению, после нескольких первых штук внезапно перестали быть опасными. Нет, они всё ещё пытались их остановить, однако, едва ловушка становилась опасна для их жизни, они прекращали свою работу. Правда, в какой-то момент Кристиан едва не остался висеть в какой-то хитрой системе антигравитации. Но тут сработал мощный заряд от Дианы, который она выпустила скорее инстинктивно, чем реально задумавшись над тем, как она это сделала.

Но больше всего их поразила другая ситуация. В какой-то момент они буквально врезались в группу бойцов-людей в полном вооружении, однако те, против ожидания уже изготовившегося Кристиана и вставшей у него за спиной Дианы, не напали. Наоборот, один из них, по-видимому, командир, вышел из-за спин, одетый на первый взгляд почти что в тканевую броню, правда, полностью закрывающую любые видимые участки кожи. На лбу у него горели приличного размера рога золотистого цвета, которые были загнуты назад. В левой руке он держал часы, от которых также исходил золотистый свет. На груди прямо над сердцем у него был знак в виде лаврового венка и искривлённого циферблата в нём.

Подняв правую руку, он заговорил на языке республики с едва заметным акцентом:

— Уважаем… мый, я бы хотел, чтобы прекратили бессмысленное бегство и прошли вместе… с нами.

В ответ зверь лишь раскрыл пасть и зарычал. Однако это не произвело никакого впечатления на командира, и он продолжил, не приближаясь к группе:

— Поймите, сейчас в улье полный хаос и очень много…

Но договорить он просто не успел, потому что уже в следующее мгновение его часы вспыхнули, и мужчина, оставляя после себя послеобразы, врубился прямо в группу Невелиса, которая выскочила из другого коридора. И он был такой не один. Ещё четыре фигуры, вооруженные кто чем, буквально крошили тварей, совершенно не обращая внимания на их атаки. Остальные из их группы же буквально ломанулись вперёд, обогнув группу Кристиана, и те, ошеломленные, услышали:

— Вперед! Мы тут их задержим!

Ничего другого им и не оставалось, и под звуки канонады рванули в очередной коридор, который мало чем отличался от десятка предыдущих.

***

Закончив с раздачей приказов и организацией войск, Виргам покинул командный центр. Его цель была в самой глубине пространства, там, где много лет назад закипела тьма и постепенно переродилась в то, что позже назвали Невелисом. Доступ в эти помещения имели только твари, которые были созданы напрямую Невелисом, по сути, из его тела, в отличие от остальных, которые рождались в том, что можно было назвать омутами рождения. Они были и охраной, и голосом Невелиса, иногда его элитными войсками, которые без страха могли бы атаковать королевский дворец.

Именно эти твари в данный момент и защищали последние уровни улья, через которые его бойцы так и не смогли пройти, несмотря на подавляющую огневую мощь. Однако и гвардия Невелиса не могла пробиться и спасти своего господина, как они не раз делали это раньше. Поэтому Маркус, захватив с собой несколько элитных групп бойцов, выдвинулся на помощь.

К моменту, когда его войска прибыли к одному центральному коридору, ведущему уже на последний уровень, ситуация окончательно стала патовой. Но появление почти двадцатки бойцов класса пехотной артиллерии показалось невелисцам карой звёзд, когда они буквально в четыре залпа превратили коридор в разрушенную, но чистую от каких-либо признаков жизни площадку. Коридор расширился раза в полтора. Неудивительно, что наступление других подразделений оказалось для попытавшихся остановить их гвардейцев цунами, которое снесло их, почти не заметив.

Сам Маркус не вмешивался, экономя силы. После их предательства чистая сила ЭНРы в их тела перестала поступать, поэтому приходилось сильно экономить на использовании всего. Конечно, были и запасы небольших кристаллов, наполненных ЭНРой, однако их постоянное использование могло плохо сказаться на состоянии бойцов, так что битва на измор была нежелательна.

Но даже несмотря на все ограничения, легионеры продолжали двигаться вперед, вырезая разнообразного вида тварей, уничтожая их комнаты с человеческими кристаллами, унося погибших, которых с каждым шагом становилось всё больше. Сам Виргам также несколько раз вмешивался в сражение, своей силой оставляя на месте своих врагов лишь опаленные тушки, которые добивали его подчиненные.

Но вот долгий путь подошёл к концу, и перед легионерами предстали громадные ворота, исписанные таким количеством печатей, что стало понятно сразу: пробить их можно разве что главным калибром космического эсминца минимум. Но никто и не собирался их ломать. Подойдя к вратам, Маркус, преодолевая сопротивление, коснулся их. От рождения Маркус обладал большим резервом, однако мало кто знал о другой его особенности. При определенных условиях, например, при подключении к громадному источнику силы, внутри него возникала дыра, в которой можно было хранить почти бесконечное количество силы. Было, конечно, и ограничение: едва энергия прекращала поступать в эту дыру, она схлопывалась, уничтожая сохранённую энергию. Вот такую дыру он и начал создавать, поглощая энергию врат через боль и кровь, которая начала сочиться прямо из пор его рук. Но даже несмотря на страх легионеров за своего командира, ни один из них не посмел приблизиться, лишь завороженно наблюдая за тем, как многослойная защита прямо на глазах рассыпается, обнажая всему миру такой хрупкий обсидиан. «Опустошение» врат заняло почти пять минут, а дальше снова заработали артиллеристы.

И вот наконец перед Легионом предстал Невелис — огромная черная тень, не имеющая ни формы, ни привычных органов, от которой исходила такая ненависть, что будь бойцы чуть слабее духом, то упали бы на землю и уже бы не поднялись никогда.

Это существо никак не отреагировало на движение солдат, смотря лишь на Маркуса, который спокойно вышел вперед и, всё так же ухмыляясь, спросил:

— Ну, что скажешь?

— Когда? — раздался голос Невелиса.

— С самого начала. С того дня, когда мы вдвоем пришли к тебе за «помощью». Пришлось немало потрудиться, чтобы скрыть правду от тебя.

— Значит, тех, кого вы отдавали?..

— Да. — По лицу Маркуса пробежала тень. — И за них ты тоже ответишь, пусть они и были добровольцами по большей части.

— А ты самоуверен, хранитель. Я существовал задолго до тебя, меня не впервые пытаются уничтожить, и ни у кого не получилось. Все они однажды стали мной. — Темное облако пошло рябью, и в нём стало возможно увидеть тела тех, кого эта тварь смогла поглотить.

— Конечно, не впервые, — ответил Маркус, прямо на глазах покрываясь броней. — Но никто из них не был мной. — И первая молния прорезала пространство вместе с первым потоком тьмы, что попытался захлестнуть хранителя и его людей, которые также открыли огонь по тому, кто был их врагом много поколений назад.