Новая Тень. Том 3

Глава 2

Я спокойно обернулся, так как прекрасно знал, кто говорит.

— А вы быстро, Анатолий Сергеевич, — отозвался я, встретившись взглядом с полковником.

Хмурый полицейский перешёл дорогу и достал из кармана наручники.

— Не забывай, с кем говоришь, — произнёс он. — Я следил за вашей машиной от самого клуба. Думаешь, её так просто упустить?

— Ну да, красная молния, — вздохнул я. — Чутка перестарались.

— Вот именно, Влад, перестарались, — он потряс наручниками, а потом… спрятал их обратно и шумно выдохнул, потирая руками лицо. — Чёрт возьми, Ростов, назови хоть одну причину, по которой я не должен тебя закинуть в каталажку?

— Я хороший, — пожал плечами в ответ.

— Да пиз… ты издеваешься?! — всплеснул руками полковник. — Ты хоть понимаешь, что натворил?! Как я должен на всё это смотреть?!

— Разве на камерах было видно моё лицо? Или кто-то из свидетелей меня описал?

— Влад, — Ржевский устало вздохнул. — Я видел твою Тень. Если на это способен кто-то ещё, то скажи, я наведаюсь в гости.

— Анатолий Сергеевич, — на мгновение закрыл глаза, собираясь с мыслями. — Помните, вы говорили, что готовы мне помогать, если я пойду вам навстречу?

— Ну?

— Так вот, я готов. Но, — я поднял палец, дав понять, что речь будет весьма важной, — предупреждаю, что многое вам может не понравиться.

— Сомневаюсь, что мне понравится хотя бы четверть твоих рассказов, Влад, — он приблизился и, встав рядом, посмотрел в сторону уехавшего внедорожника, положив мне руку на плечо. — Но я слишком давно работаю в полиции, чтобы довольствоваться хоть чем-то.

— А как же ваша дочь? — я улыбнулся, стараясь немного сгладить атмосферу, но вышло только хуже.

— Алёна? — он сердито посмотрел на меня. — Вот за неё сейчас лучше вообще не заикайся. Из-за твоих выходок мы с ней несколько раз ругались.

— Из-за меня?

— Ну да. Моя дочь хороший человек, и ты это прекрасно знаешь. Но ей пришлось врать по моей просьбе. Думаешь, Алёна была довольна тем, как поступает? Её до сих пор грызёт совесть.

О как. Это что ж получается, она соблазнила меня из чувства вины? А я соблазнился, потому что злился на девушку? То есть мы оба поступали несколько… лицемерно? Вот что бывает, когда люди просто не могут друг с другом откровенно поговорить.

— Анатолий Сергеевич, — я виновато покачал головой, — простите…

— Не передо мной надо извиняться, — сразу же перебил он. — А перед ней. И мне в том числе, — после чего хлопнул меня по спине, да так, что я пошатнулся. — Ладно, Ростов, поехали.

— Куда? — я удивлённо посмотрел на него.

— Как это куда? К вам в сердце ОПГ. Или думаешь, будто я поверю в то, что ты работал один? Сколько вас всего, пять, десять? Нет, маловато, наверное, человек около двадцати…

— Трое, — хмыкнул я.

— Что? — он ошалело уставился на меня. — Ты серьёзно?

— Да, — спокойно кивнул я. — Хотя раньше я и правда был один. Но, честно говоря, мне бы не хотелось впутывать их в это. Они хорошие люди…

— Влад, ты уже их впутал, так что поздно врубать заднюю, — нахмурился Ржевский. — Поэтому либо покажешь мне ваш схрон, либо я сейчас же объявляю вашу машинку в розыск. И будь уверен, мы найдём её уже через несколько минут, как и остальных твоих подельников, — после чего дружески улыбнулся. — Но, как ты понимаешь, делать этого я не хочу. Мы ведь вроде пошли друг к другу на контакт. Уверен, нам есть чем поделиться.

— То есть у вас что-то появилось?

— Пока не могу сказать точно, — он пожал плечами. — Но как только смогу увидеть картину целиком, думаю, многое встанет на свои места.

— Хорошо, — пробормотал я и слегка надавил на гарнитуру в ухе. — Семёныч, всё слышал?

Моё поведение удивило полковника, но потом он кивнул с довольным видом.

— Да, Влад, — отозвался программист. — Будем ждать. Что нам ещё остаётся? Бегать я больше не хочу.

— Понимаю, — ответил я и вновь обратился к Ржевскому: — Хорошо, поехали, но только вдвоём.

К моменту нашего приезда Маша уже вернулась, и теперь они вместе с Семёнычем встречал нас у входа в ангар. Полицейская машина плавно остановилась, и полковник заглушил двигатель.

— Надо было сразу говорить, в какую глушь мы направляемся, — рычал он, открывая дверь. — Я чуть подвеску не угробил.

— Я вас предупреждал, что многое не понравится, — улыбался я, выбираясь наружу. — И дорога будет первой из всех недостатков.

— Надеюсь, останется самой серьёзной проблемой, — отозвался он.

— Ну, здесь уже всё несколько сложнее.

Ржевский, как и обещал, никого с собой не взял, были лишь мы вдвоём. Навстречу шагнул Вагнер и распростёр объятия, будто собирался всех нас сжать в своих лапищах.

— Господин, полковник, — наигранно начал программист. — Добро пожаловать в логово нашего ОПГ.

Ржевский внимательно нас осмотрел, а потом хмыкнул.

— Ну, насчёт ОПГ это я погорячился. Вы больше похожи на банду подростков.

— Не стоит нас недооценивать, — недовольно фыркнула Маша.

— Кстати, — он пронзил её холодным взглядом. — Это вы стреляли возле клуба?

Женщина замешкалась с ответом, но посмотрев на нас, неуверенно кивнула.

— Хороший выстрел, — усмехнулся полковник и двинулся вперёд, протянув моим приятелям руку. — Что ж, будем знакомы. Надеюсь, обойдёмся без фокусов?

— Смотря что вы предпримете, — Семёныч ответил на рукопожатие. — У нас, как вы понимаете, всё чисто.

— Серьёзно? — иронично переспросил Ржевский.

— Ну, в пределах разумного, постарался исправиться программист.

— И с этим тоже найдутся проблемы. Ладно, пора бы вам уже рассказать мне всё, что известно. Но желательно не здесь.

Мы разместились в подземном зале. Семёныч, как всегда, умостился на своё кресло, Маша стояла рядом с ним у компьютерного стола, полковник расположился на диване, а я стоял лицом ко всем и рассказывал то, с чего всё началось. Да, мне жутко хотелось присесть и немного передохнуть, но я боялся, что если почувствую мягкую ткань дивана, то попросту усну.

А начал я издалека. С того момента, как почувствовал Абсолют после избиения около школы. Естественно, говорить о прошлой жизни не собирался. О телефоне с приложением тоже. Сжав гаджет в кармане, подумал, что если Ржевскому станет о нём известно, то он может попробовать его отобрать, чтобы исследовать как следует.

Рассказал о видениях, выложив на стол перед полковником свои зарисовки. Маша и Семёныч тоже внимательно меня слушали. И если Вагнеру было об этом известно, то его подруга казалась обескураженной от потока чудаковатой информации.

Пояснил, каким образом я вышел на «Гвоздя» и почему оказался в нужном месте в нужный час, чтобы спасти Алёну. Пришлось признаться Ржевскому, что во сне я видел смерть его дочери. После этих слов мужчина вздрогнул и внимательно посмотрел на меня.

— Ты уверен?

— Анатолий Сергеевич, я могу и ошибаться, но удар по макушке был весьма чувствительным.

Стоило это вспомнить, как голова слегка загудела, и я невольно провёл пальцами по волосам.

— То есть… — он набрал в грудь воздуха и на мгновение прикрыл глаза, — она и правда могла погибнуть?

— Возможно, — расплывчато ответил я.

— Алёна! — рыкнул полковник, вмиг подскочив с дивана. — Вот какого чёрта попёрлась туда одна, да ещё так поздно?!

— Хотела доказать, что может сама распутать дело — спокойно ответил я. — Добиться вашего внимания и показать, что тоже способна творить благие дела.

— Серьёзно? — скривился он, но уже через секунду шумно выдохнул и опустился обратно. — Ладно, я сам виноват. Может, слишком строго воспитывал. Всё же, она росла без матери в такой важный для девушки период.

Услышав это, Маша вздрогнула, но ничего не сказала. Посмотрев на неё, увидел в женских глазах понимание и страх.

Наверное, ей тоже несладко пришлось. А ведь я о ней до сих пор ничего не знаю. Да уж, дела…

Когда полковник немного успокоился, я продолжил. В подробностях рассказал о том, как меня почти что соблазнили девушки на той злосчастной вечеринке, и как я потом оказался в лабиринте Юдовой. Поведал об экспериментах и чёрных кристаллах. И на этом моменте Ржевский решил заострить внимание.

— Ты можешь ещё что-то о них рассказать?

— Не особо, — я почесал макушку. — Простые чёрные камушки, похожие на драгоценные. Но от них разило магией, будто они были неким генератором.

— Хм, — полковник задумался. — Никогда о таком не слышал. Но ладно, продолжай.

Пробравшись на словах через горы трупов, я наконец добрался до того момента, когда отрубил Юдовой руку. И вот тогда уже не выдержала Маша. Всплеснув руками, женщина гневно воскликнула:

— Ты… что?! — обвела нас пронзительным взглядом. — По-вашему, так можно поступать с людьми?!

— Да разве она человек? — хмыкнул было Семёныч, но под взором подруги тут же стушевался.

— Она права, Влад, — вступился за Машу полковник. — Так нельзя.

— Вот, — она довольно ткнула в него пальцем. — Человек говорит умные вещи.

— Грязно работаешь, — продолжил Ржевский. — Надо стараться быть чище.

— Что?! — опять воскликнула женщина. — Я не это имела в виду!

— Маша, успокойся, — Семёныч предпринял новую попытку образумить взвинченную женщину. — Всё не так страшно…

— Да конечно! — ругалась она. — А насколько всё страшно?! Ростов, оказывается, почти такой же, как и его дед!

— Прадед, — поправил я.

— Да плевать! У тебя есть Тень, которая ещё и говорит с тобой! Сколько нам ждать, пока ты не сойдёшь с ума, как Никита?!

— Он не сойдёт, — уверенно произнёс Ржевский, вперив в неё холодный взор. — Успокойтесь, пожалуйста. Мы ещё не закончили.

— Этого я и боюсь! — внезапно плечи женщины поникли, и она с опустошённым видом присела на колени Семёныча. В тот момент на его лице расплылась самодовольная улыбка. Старый чертяка. — Что ещё я должна сегодня узнать? Могу ли доверять вам?

— Можешь, — тихо произнёс Вагнер, гладя её по коротким волосам. — Конечно, можешь.

— Даже ему? — она указала на полицейского. — Он ведь коп.

— И сижу здесь с вами, а не допрашиваю в участке, — ответил тот. — По мне, так это весомый гарант доверия.

Семёныч согласно кивнул.

— Кстати, насчёт этого, — а вот я напрягся. — Почему? Из-за дружбы с родителями?

— Влад, — он с улыбкой посмотрел на меня. — Я долго знаю как Ваню, так и Виталика. И могу с уверенностью сказать, что они хорошие люди. Глядя на них, мне сложно поверить, что ваш предок был таким монстром, каким его представляют в массах. Но даже если это так, то вы неповинны в злодеяниях мёртвого родственника. Поэтому я помогаю.

Я благодарно улыбнулся, а Ржевский продолжил:

— К тому же я долго работаю в полиции, чтобы понять, насколько сильно прогнила наша власть и закон в том числе. У меня есть несколько путей: стать продажным ублюдком и прикрывать задницы таким же моральным уродам; бросить всё и свалить из страны к чёртовой матери; спиться, оставаясь честным копом, что в наше время очень сложно; либо бороться с врагами тем же оружием, что есть и у них. Последний вариант мне нравится больше. Но один я ничего не сделаю, да и вы втроём тоже.

— Разве? — напрягся Семёныч. — Мы уже многое успели…

— Ага, — перебил его Ржевский. — Вы уже многое успели испортить и наследить так, что даже Гавриленко сможет вас вычислить. Особенно промахнулись с «неприметной» машиной.

Последнее слово он специально выделил, и я увидел, как Семёныч кривится, словно от зубной боли. А полковник снова посмотрел на меня.

— Влад, я понимаю, что ваше дело полезное. И я хочу помочь. Но работать надо чище и умнее. Не стоит убивать богачей, когда их можно использовать. Думаешь, падение Рамина из окна никого не натолкнуло на мысль, что это очень похоже с тем делом о самоубийстве? Теперь из-за этого у семьи погибшего появились новые проблемы, их подозревают в убийстве толстого урода. Это та справедливость, которую ты желал получить?

Я нахмурил брови.

— Нет.

— Вот и отлично, — Ржевский кивнул и вновь посмотрел на мои рисунки. — Остановка около «Фантазии»? — взял в руки лист бумаги. — Интересно. Я жду продолжения истории. Ну а потом, — поднял на меня хитрый взгляд, — как я и обещал, поведаю о карантине.

Меня словно током ударило.

— Что-то известно о моих родителях?

— Не совсем, — весёлое выражение исчезло с лица полковника. — Но есть кое-какие новости от майора, — всё же не удержался и хмыкнул. — Ольга жива и передаёт тебе привет.