Номера

Пролог

Двадцать три года назад

Один из помощников открыл дверь Кристоферу, несущему на руках бессознательную девочку. Когда он посмотрел на нее, то споткнулся из-за обрушившегося чувства вины. Девчушка слишком много видела. Ее проще убить или поместить туда, откуда она никогда не доберется до полиции, чтобы рассказать, что натворил Кристофер. План которого мог сулить опасность для девочки, но шанс на выживание был, если ее поместить к одному из экспериментальных видов. Ни один из руководителей не станет жаловаться или осуждать его решение. Они одобрят наличие человеческого ребенка в своем распоряжении. Мальчишка забился в угол, втянул воздух с неуверенным видом, а затем прищурил свои большие, темные глаза. Кристофер посмотрел на него.

— Ее зовут Кендис. — Ему было проще называть ее полным именем, а не тем, которым называл с рождения. — Она твоя новая соседка. Сделаешь ей больно, и я собственноручно убью тебя. Я ясно выразился?

Мальчишка зарычал, когда Кристофер положил девочку на матрас, и быстро попятился назад. Щенки Новых Видов были сильными и быстрыми, несмотря на свой юный возраст. Кристофер никогда не стал бы поворачиваться спиной к маленькому ублюдку. Множество сотрудников уже научились осторожности. Хотя смертельные случаи еще не случались, но экспериментальные образцы, подрастая, становились все более опасными. Кристофер чувствовал себя в большей безопасности, зная, что Тэд выстрелит из транквилизатора в 927, если тот на него набросится.

— Я имел в виду именно то, что сказал, — предупредил Кристофер. — Умрет она — умрешь ты. Ясно?

Щенок вновь на него зарычал. Кристофер был уверен, что щенок понимал гораздо больше, чем казалось, несмотря на отказ разговаривать. И поставил бы на то, что после того, как детеныш и его дочь побудут вместе какое-то время, тот заговорит. «Мерсил» понравится наблюдать за их взаимодействием, благодаря которому, наконец, смогут узнать, насколько же умен маленький засранец. И Кендис, которая примерно одного возраста с щенком, станет ключом к этому исследованию. Когда Кристофер вышел из комнаты, дверь за ним плотно закрылась. Больше не было возможности забрать Кенди из этой клетки, от жизни, на которую он сам ее обрек. Его Кенди могла также умереть вместе с той сукой, которая ее родила. Боль не уступала гневу Кристофера. Лишь от воспоминания, как вернулся домой и обнаружил жену в постели с соседом, он чуть не взбесился.

— Доктор Чазел, все в порядке?

— Да. — Кристофер не собирался признаваться Тэду, что только что убил свою так называемую любимую жену и мужчину, которого считал другом, а его дом превратился в руины, посыпанные пеплом. Он сам его поджег. Так легко было вынуть пули, выпущенные из его ружья, и принести в спальню свечи. Он взял из бара пару бутылок спиртного, разлил его по спальне, а затем опрокинул одну из свечей. И звук того, как пламя распространяется по комнате, был под стать его настроению. Его брак закончился так же тлетворно и быстро. Он уже почти вышел из спальни, когда его внимание привлекло едва заметное движение. За дверью, прижимаясь к стене, стояла Кенди. Вероятно, ее разбудили звуки выстрелов. Хотя она не должна находиться дома, ее пригласили на пижамную вечеринку. И это одна из причин, почему Кристофер отпросился с работы пораньше, хотел сделать жене сюрприз, устроить романтический вечер… Но она начала без него, с другим мужчиной.

Кенди, одетая в розовую пижамку, дрожала, широко распахнув от шока глаза. Кристофер не знал, что именно видела дочь, но думал, что достаточно. Пули, которые он достал из тел ножом для разделки мяса, лежали в кармане, как и сам нож. Ему пришлось действовать быстро, огонь распространялся с угрожающей скоростью. Кенди напряглась, когда он взял ее на руки и понес вниз по лестнице. А затем начала хныкать, и Кристофер перестал сомневаться в том, что она поняла, что произошло, и видела, как он убил ее мать.

— Откуда у тебя девчонка? — Когда они вышли в коридор, Тэд набрал на мониторе код. — Такая миленькая.

Засветившийся черно-белый монитор вырвал Кристофера из воспоминаний о событиях, произошедших всего час назад. Он начал наблюдать за знакомством мальчишки с его дочерью, как тот осторожно к ней подошел. В этот момент Кристофер выпрямился, готовый убить ублюдка, если тот разорвет горло Кенди. Но щенок просто понюхал ее, а затем прикоснулся пальцем к щеке. После чего осмотрел волосы медового оттенка, понюхал их и начал играть с прядями.

— Что? — Он не слушал Тэда.

— Девчонка. Откуда она у тебя?

— Не твоего ума дело. Продолжай наблюдать. Если ублюдок нападет на нее, пусти ток и закуй засранца в цепи. Я хочу посмотреть, примет ли он ее, как свою. Она важна для исследований. Убедись, что при необходимости, она получит медицинскую помощь.

— Ты дал щенку игрушку? — Охранник рассмеялся. — Уморительно.

Кристоферу было не до смеха, его ждали дела. Вскоре с ним должна связаться полиция. Он поклянется, что не уходил с работы. А после того, как он поговорит с управляющим, компания подтвердит каждое его слово. В «Мерсил Индастриз» должны убедиться, что подделают все необходимые бумаги, предоставляя ему железобетонное алиби. Эвелин пустит слюнки, как только поймет, какие исследования они смогут провернуть при помощи Кенди. Кендис, поправил он. Ему нужно от нее абстрагироваться. Развернувшись, он быстро пошел по коридору. Кристофер не собирался в тюрьму, но может туда попасть, если дочь когда-нибудь расскажет полиции, что он сделал. Он ни за что не спуститься на дно из-за того, что его жена оказалась шлюхой. И Эвелин с ним согласится. Она сама его наняла, поверив в его исследования. И он под защитой.

Глава 1

Четыре дня назад

Кенди смирно сидела в кресле, сжимая пальчиками подлокотники. Всегда, когда Пенни приглашала на разговор, дело оборачивалось плохо.

«Кто-то заметил, что я вновь притворилась, будто выпила таблетки?»

Она усвоила, что нужно молчать и не выдавать эмоций. Терпение у всех было на нуле с самой ее последней попытки сбежать. Дверь открылась, вошла женщина и села за стол, на котором не было ни ручек, ни сувениров, даже ни единой скрепки. В комнате вообще не было ничего, что пациент мог украсть. Солнечный свет проникал через чистые окна офиса, на которых стояли решетки, но Кенди не обращала на это внимание. Ведь если она одурманена, а она хотела, чтобы они в это верили, то не стала бы обращать внимание на солнце.

— Посмотри на меня.

Подняв взгляд, Кенди посмотрела в, как посчитали бы многие, добрые глаза янтарного цвета, скрытые за толстыми стеклами очков. Но Кенди не проведешь. У Пенни не было ни сердца, ни моральных принципов. Их обеих много чего связывало. Кенди думала, что правда поможет ей освободиться, но закончилось все тем, что ей начали давать более сильные лекарства и поместили в карцер.

— У меня печальные новости. Несколько дней назад твой отец скончался от легочной эмболии. Мне только что сообщили. — Кристофер мертв. Как долго Кенди мечтала об этом услышать, но вопреки ожиданиям, легче не стало. По-наивности она верила, что весь этот ужас заключения закончится со смертью Кристофера. Но теперь она повзрослела, поумнела и лучше во всем разбирается. Они ее никогда не отпустят, даже после тех новостей, что Кенди видела по телевизору, так же как Пенни. Ничего не изменится. Краем глаза Кенди уловила движение у двери, но не обернулась. Правда, смогла разглядеть две большие фигуры. Появились санитары. Вот же гадство. Но Кенди не выдала эмоций, зная, что директор пристально за ней наблюдает.

Пенни повернулась.

— Дайте нам пару минут.

Дверь закрылась, и фигуры санитаров исчезли, их шаги мягким эхом отдавались в коридоре. Кенди сидела смирно, лишь несколько раз моргнула.

— Ты меня слышишь, Кендис? Твой отец умер.

Она медленно кивнула, считая про себя, сколько прошло времени с момента, когда ей дали пилюли. Двадцать минут, плюс-минус пару минут. Она должна быть под наркотическим опьянением, но не полностью.

— Как ты себя чувствуешь?

— Спать хочу, — она специально говорила невнятно.

— Я знаю правду, — призналась женщина тихим голосом. — Я подрабатывала в «Мерсил Индастриз». Слишком хорошо они платили, чтобы отказаться. Проводила консультации с сотрудниками, у которых возникли вопросы по своим важным проектам.

Кенди это взбесило. Она заподозрила что-то неладное, когда увидела новости с Джастисом Нортом, а ее никто не освободил. Сначала Кенди думала, что Пенни боится признаться, что скрывала ее, но с течением времени поняла, что у той просто не хватило духу поступить правильно. Теперь же она знала, что никогда не было шанса на освобождение. Она сильнее стиснула подлокотник, но быстро отпустила, прежде чем это заметили. Слишком усердно она трудилась, чтобы сейчас поддаться порыву гнева.

— Мы с Кристофером были близки. — Пенни поправила очки. — Мы были любовниками. Все закончилось несколько лет назад, когда ему пришлось покинуть страну после обысков на объектах. Но меня никто не мог связать с этим бардаком. Он хорошо платил мне, чтобы я скрывала тебя здесь. Я уже несколько раз об этом пожалела. Знаешь, ведь я приглядывала за тобой. Убедилась, чтобы никто из санитаров или работников не лез к тебе. — Зевнув, Кенди несколько раз моргнула. — Ты красивая девочка, — продолжила директор. — Но тебя никогда не били и не насиловали. А здесь такое часто случается, но не с тобой. Я приставляла к тебе лишь проверенных людей и убеждалась, что каждому из них известно о влиятельности и богатстве твоего отца, и что он с ними сделает, если они хоть пальцем тебя тронут. — Пенни помолчала пару секунд. — Это не правда. Я имею в виду, деньги то у него были, но он практически пропал после смерти твоей матери в том пожаре. У него началась паранойя, что его арестуют. Но теперь он мертв, и никто не станет платить за твое содержание. — «А вот и он», — предположила Кенди, — «мой смертный приговор». Ей стоит отдать женщине должное за то, что хотя бы сказала, наконец-то, правду, даже если и по личным причинам, в какой-то жалкой попытке снять с себя груз вины. — Я не могу увести тебя отсюда. Ты ведь им все расскажешь. Я никогда не записывала то, что ты мне рассказывала о своем детстве на сеансах терапии, только то, что могло вызвать подозрения. И не давала никому другому работать с тобой, ведь если бы с тобой поговорили, началось бы детальное исследование твоей медицинской карты. А я бы отправилась в тюрьму. — «Что было бы справедливо, так как меня ты в такой держала». Кенди так хотелось сказать это вслух. — Но и платить за твой уход я не могу себе позволить. Все это ставит меня в затруднительное положение. Понимаешь? — «Ага, понимаю, что ты хладнокровная стерва, которая пойдет на всё, лишь бы спасти свою жалкую задницу». Кенди вновь зевнула и потерла глаза. Признаки усталости подделать не сложно, ведь она уже устала слушать этот бред. — Мы с тобой немного прокатимся. Съездим в лес. — Пенни помолчала. — Я сказала персоналу, что твой отец хочет тебя перевести в другое место. Из-за пары судебных исков мы просто обязаны передать твое тело службе коронеров, чтобы они провели вскрытие, иначе я бы покончила со всем здесь. Я не могу рисковать, ведь тогда понесу ответственность, если у тебя случится передозировка или несчастный случай. Начнется расследование, и мне придется слишком многое объяснять. Я известила персонал, что твой отец выходит на пенсию и хочет сблизиться с тобой. — Встав, Пенни обошла стол и встала рядом с креслом.

Кенди исключительно силой воли не уклонилась, когда женщина положила ей на плечо руку и поцеловала в макушку. Пенни не убьет ее сейчас, но скоро. Тщательно разработанные планы Кенди, как сбежать, рухнули. Ей нужно придумать что-то другое и побыстрее.

— Спи. Проснешься ты в гораздо лучшем месте. Мне жаль, дорогая. Закрывай глазки.

Внутри Кенди кипела от злости, но закрыла глаза и заставила себя расслабиться. Опустив подбородок, Кенди сосредоточилась на замедлении пульса. Она в этом часто практиковалась. Время шло, всего несколько минут, но для Кенди казалось — вечность, прежде чем Пенни приблизилась к двери и открыла ее.

— Йорг. Марко. Идите сюда. Она отключилась. Можете отнести ее в мою машину?

Кенди знала, что именно Марко взял ее под руки и поднял с кресла. Он пользовался приятным одеколоном, напоминающем о запахе летнего дня. Хотя Кенди смутно помнила этот запах. Марко был один из тех, кого она не ненавидела, он не лапал ее и не говорил непристойностей.

— В твою машину? — В его голосе чувствовалось подозрение. — А почему не в медпункт? Обычно мы ее туда относим.

— Я говорила вам о ее отце. Чем меньше бумаг, тем лучше. Он просил, чтобы я лично отвезла ее в частную клинку и разместила ее. Это меньшее, что я могу сделать.

— Хотите, чтобы кто-то из нас поехал с вами? Как далеко клиника? Девочка будет в отключке около пяти часов, но есть крошечный шанс, что она очнется. — Голос Йорга донесся откуда-то совсем близко.

— Она стала послушной, — вставил Марко. — И не доставит директору проблем. Черт, да прошло уже десять месяцев с последнего инцидента.

— Так ты это называешь? — Йорг фыркнул. — Она схватила медсестру и угрожала свернуть той шею, если ей не дадут телефон. Она хотела позвонить в ОНВ, потому что считает, что она одна из них, и вела себя, как животное.

— Частная клиника, которую нашел для нее отец, меньше, чем в часе езды отсюда. — Голос Пенни раздался позади них. — Все будет хорошо.

«Да, ей не нужны свидетели моего убийства. Лги дальше, Пенни».

— Не знаю, — начал спорить Йорг. — Она хитрая. На первой неделе ее пребывания здесь она пыталась втюхать мне историю, что была пленницей, и просила позвонить в полицию. — Он рассмеялся. — Хоть бы чего-нибудь новенькое придумала. Большинство пациентов это говорят, но из ее уст это звучало совершенно бредово.

— Мы не говорим так, — отрезала Пенни.

— Верно. — Йорг двинулся вперед, вероятно, открывал им двери. — Просто предупреди бедолаг, за кем им придется ухаживать. Когда снотворное перестанет действовать, она станет буйной. Она сломала нос Салу и два пальца Эмили. Доктор Песс, уверены, что мне не стоит вколоть больше успокоительного?

Кенди испугалась. Один укол, и шансов не останется. Она хотела распахнуть глаза и начать вырываться, но сдержалась. Пока она не окажется снаружи, действовать не будет. Йорг и Марко сильные. Они быстро повалят и утихомирят ее.

— Нет. — Пенни казалась раздраженной. — С ней все хорошо.

От осознания, что шанс выжить оставался, страх Кенди стал стихать.

Она старалась казаться расслабленной, даже когда Марко ударил ее руку о стену. Вероятно, будет синяк, но это наименьшая из проблем. Кенди все еще думала над тем, что будет делать, когда останется наедине с Пенни, если, конечно, что-то до этого не пойдет не так. Кожи коснулся прохладный, свежий ветерок. Восхитительное ощущение. Кенди на улице. Соблазн открыть глаза причинял боль. Казалось, прошла вечность с момента, когда Кенди последний раз видела улицу не через мутное стекло и решетки. Она потеряла счет годам, и единственным напоминанием о них служили украшения на праздники, которые персонал развешивал в коридорах. Но и в этом крылась большая проблема, иногда Кенди так сильно накачивали успокоительными, что она не была уверена, какой именно год. Что-то пискнуло, и Марко повернул ее тело и усадил на что-то мягкое, но прочное. Затем положил ее руки ей же на колени, а после этого что-то придавило ее грудь и ноги. Ремень безопасности. Марко схватил Кенди за подбородок и затылок и упер ее голову о что-то твердое.

— Ну вот. Я был бы поаккуратнее на поворотах. Она может упасть. — Марко отпустил ее.

— С ней все будет хорошо. — Пенни подошла ближе. — Спасибо. Дальше я сама.

— Уверены, что не хотите, чтобы кто-то из нас поехал с вами? — Проклятый Йорг. Параноидальный осел. Он постоянно срывал попытки Кенди сбежать.

— Уверена. — В голосе Пенни сквозило раздражение. — Она не доставит мне проблем, а персонал клиники встретит меня снаружи с креслом-каталкой.

Что-то щелкнуло рядом с Кенди — дверца машины закрылась. Но открылась другая, машину слегка качнуло, когда Пенни села в нее где-то впереди и чуть левее. Кенди научилась слышать, иногда слух заменял ей зрение. Вторая дверца захлопнулась, и завелся двигатель, от урчания которого под задницей и спиной Кенди началась вибрация. Автомобиль тронулся, с четырех сторон до Кенди доносилась тихая музыка. Они уезжали, но Кенди не смела шевелиться, зная, что им еще предстоит проехать пост охраны, находящийся у десятифутовых стен. Через которые невозможно перебраться. Это Кенди выяснила сразу же, когда попала в свой новый ад. А еще поверху стен проведена колючая проволока, в доказательство чего у Кенди остались шрамы на ладонях. Она как-то залезла на дерево, чтобы добраться до верха.

Внезапно автомобиль остановился, а музыка стала тише, послышался небольшой шорох, и слева повеяло свежим воздухом.

— Здравствуйте, директор Песс. В чем дело?

— Перевожу пациента.

— Сами? — удивленно спросил охранник.

— Она особенная. Ее отец политик. Ему удалось скрыть от прессы, что дочь нуждается в помощи, и хочет, чтобы так и оставалось впредь. Она без сознания.

— Конечно. Хорошего дня.

Опять послышалось гудение, и свежий воздух пропал. Спустя секунду машина тронулась и начала набирать ход. Кенди чуть приоткрыла глаза и уставилась на спинку кресла. Значит ее усадили на заднее сидение справа. На первом повороте Кенди позволила голове перекатиться, чтобы увидеть больше. Они проехали по проселочной дороге, на которой обогнали пару машин. Кенди за воротами, нет больше решеток и окон. Ее сердце колотилось, а по венам мчался адреналин, но она лежала смирно.

«Терпение, еще не время. — Пенни, чтобы убить Кенди, придется отвезти ее в глушь. Господи, вот так сюрприз ждет эту суку. — Кенди сопротивлялась искушению улыбнуться. — Я так близка к свободе».

Кенди позволила своим мыслям свободно плыть, коротая время ожидания. И как всегда первым всплыло то же воспоминание. То, которое помогало сохранить рассудок, когда Кенди готова была сдаться и умереть…

~ ~ ~ ~ ~

У него были темно-карие глаза, почти черные, которых боялись все, кроме Кенди. В глубинах этих глаз, обрамленных длинными ресницами, сверкала искорки смеха. Так он пытался выглядеть безобидным, но Кенди никогда не велась на это. Слишком хорошо его знала.

— Не смей, — предупредила она.

— Что? — Он склонился ниже, пока их дыхания не смешались.

— Ты знаешь. — Она была уверена в том, что он сделает. Она повернула голову, покосилась на камеру, а потом новь посмотрела на него. — Они наблюдают.

— Они всегда наблюдают. — Улыбнулся он.

У него были самые прекрасные губы. Кенди уставилась на них, желая прикоснуться к нижней полной губе, которая выглядела такой мягкой и соблазнительной.

— И кто теперь плохой? — Его голос стал более хриплым.

Она вперила в него взгляд.

— Ты ведь знаешь, что если ко мне прикоснешься, меня отправят в мою комнату.

— Я хочу.

Она никогда ему не врала.

— Я все время о тебе думаю.

Он закрыл глаза, а лицо исказила гримаса боли. За последние несколько лет его мальчишеские черты стали более зрелыми. Когда разозлен или расстроен, выражение его лица становилось грубоватым, но сейчас ради нее, он выглядел уязвимым.

— Я слышала их разговор.

Он открыл глаза.

— О чем?

Предмет разговора был немного неловким, но Кенди никогда ничего не скрывала от этого мужчины.

— Эвелин хочет вновь поместить нас в одну комнату. Она не согласна с Кристофером, который хочет держать нас порознь. Они спорили об этом.

— Правда? — он резко втянул воздух.

Ее щеки окрасил румянец.

— Она хочет, чтобы мы, ну, кхем, ты понял.

Он взглядом пропутешествовал по ее телу. Его дыхание участилось лишь чуть-чуть, но Кенди заметила это. Она может прикасаться к нему, а он только смотреть.

— Ты собираешься согласиться, если она попросит?

— Да.

Он протянул руку и прикоснулся к ее колену, нарушая установленные Кристофером правила. Секундное прикосновение, и со стороны походило, будто он удобнее устраивался. Кенди надеялась, что охранник не заметил этого и не накажет их за такой незначительный проступок.

— Они знают, что мы чувствуем друг к другу.

— Вот почему они тебя забрали, — сорвался он.

— Знаю. Кристофер показал мне запись, где двое занимались сексом.

— Тебя это испугало? Я никогда не сделаю тебе больно.

— Знаю. И нет, не испугало. Секс входит в его план. Но это помогло мне понять, почему я кое-что в тебе начала замечать.

— Например.

Она посмотрела на его грудь, руки, а затем вновь на рот.

— Ты знаешь.

Он улыбнулся.

— Ты тоже меня хочешь.

У нее защемило в груди.

— Больше, чем что-либо еще. Мне противно, что сейчас они позволяют нам видеться раз в неделю. — Она осмотрела комнату, которую они привыкли делить. — Я скучаю по нашей комнате. — Кенди посмотрела ему в глаза. — Скучаю по тому, как ты обнимаешь меня, пока я сплю. — На глаза навернулись слезы. — Я скучаю по всему, связанному с тобой.

— Поговори с Эвелин. Согласись с ней.

— Все не так просто. Кристофер отказался. Они так громко спорили в коридоре, что я все слышала. Он говорил, что я слишком молода, и нам нужно подождать несколько лет, прежде чем он согласиться на эксперимент. — Кенди стало обидно. — Словно мы друг другу чужие.

Его ноздри начали раздуваться — верный признак злости — и Кенди завертела головой, молча умоляя сохранить спокойствие. Если он начнет говорить громко или проявит агрессию, охранники вытащат ее из комнаты. Он прикован цепями за запястья и лодыжки к стене, так что не сможет им помешать.

— Знаю, это обидно, — согласилась она. — Но он не сказал резкое «нет». А лишь указал, что я молода. И значит, что когда-нибудь мы снова окажемся вместе. Веди себя хорошо, ладно? Не заставляй их бить тебя. Я не выдержу, меня рвет на части при виде синяков на тебе.

— Я сделаю все, что они пожелают, если после этого мы сможем быть вместе.

— Спасибо. — Она сжала кулак, желая прикоснуться к мужчине, а не своему колену. Кенди скучала по моментам, когда ее пальцы скользили в шелке его волос. — Не давай им разозлить тебя. Совсем скоро мы снова будем вместе, и они не смогут нас вновь разлучить.

Он склонился немного ниже.

— Ты тоже веди себя хорошо. И соглашайся на все, что потребуется. Ты нужна мне.

~ ~ ~ ~ ~

Замедлившись, машина съехала с дороги. Тряска выдернула Кенди из воспоминаний в настоящее. Казалось, под колесами неровная, ухабистая дорога. На большой кочке Кенди уронила голову на грудь и приоткрыла глаза, чтобы подсмотреть. Заметила много деревьев и травы. Автомобиль остановился, а музыка затихла. Пенни открыла дверь, а затем захлопнула ее. Теперь Кенди не может отследить ее перемещение при помощи слуха. Она держала глаза закрытыми, а руку рядом с металлической защелкой ремня. Немного повернув запястье, она нажала пальцем на кнопку. Не шевелясь и подготовившись, Кенди ждала.

Рядом распахнулась дверь, и Кенди притворилась спящей. Пенни склонилась, доставая что-то из сумочки. Как оказалось нож с длинным лезвием. Кенди надавила на кнопку, и ремень с тихим шорохом скользнул в базу. Пенни должно быть услышала это, потому что повернула голову и широко распахнула глаза.

Кенди кинулась вперед и обхватила рукоять ножа. Вскрикнув, Пенни попыталась ударить Кенди, на стороне которой был инстинкт выживания, подпитываемый адреналином. Кенди брыкалась, ей удалось повалить Пенни. Выпрыгнув из машины, она села на грудь женщины. Они боролись, но старшая женщина начала сдавать. Время замерло, а в голове Кенди всплыло очередное воспоминание. Последняя встреча с ним…

Он рычал, вырываясь из цепей. Им завладела ярость. Он скалился, оголяя острые зубы.

— Я убью тебя! — заревел он.

Ей разрывало душу слышать его угрозы и знать, что они направлены на нее. Он не понимал. Она старалась держаться подальше, понимая, что он, скорее всего, откажется ее слушать. Казалось, он знал, что она сделала с самого момента, как вошла в комнату. Он свихнулся.

— Прошу выслушай. — У нее было лишь пару минут, чтобы постараться все объяснить. Ее сердце колотилось.

Откинув голову, он взревел от ярости, отчего у Кенди чуть не разорвало барабанные перепонки. Он напрягал мышцы, стараясь вырваться, и ему удалось разжать одно из звеньев цепи, сковывавшей его руку.

Один из техников обхватил его за талию и оттащил от Кенди на фут. Она начала вырываться.

— Нет! Отпустите меня!

Хотя они ее не слушали. Ее любимый мужчина освободил руку и схватил цепь, которой был прикован к стене.

— Я убью тебя, — вновь прорычал он.

— Я сделала это ради тебя! — выкрикнула она, бешено вырываясь из хватки охранника. Она сильно пнула его по голени, заставляя отступить. Затем откинула голову, больно ударяясь о его подбородок. Охранник отпустил ее.

Она бросилась вперед, прямо к мужчине, который свихнулся.

— Прошу, — взмолилась она, плача. — Я…

Еще один охранник обхватил ее за талию, удерживая на месте.

Крепление на второй руке сломалось, и любимый Кенди повернулся, чтобы схватить ее. Обломанная часть цепи, свисающая с запястья мужчины, взмыла в воздух, когда он потянулся к ней. Кенди не увидела, как цепь летит в ее сторону, лишь ощутила удар по голове, а затем все потемнело. Очнувшись, Кенди увидела лицо Пенни Песс. В тот момент ее прежняя жизнь кончилась, и начался новый ад.

~ ~ ~ ~ ~

Кенди вонзила нож в грудь женщины. Пенни открыла рот в немом крике. Кенди выдернула нож, перехватила рукоять обеими руками и ударила снова, вложив в этот удар всю свою ярость. Нож вошел еще глубже, застряв между ребер.

— Гори в аду!

Она смотрела на Пенни и наблюдала, как жизнь по капле вытекает из нее. Не испытывая никакой жалости или чувства сожаления. Она сидела в ступоре несколько мгновений. А когда наконец-то очнулась, огляделась по сторонам. Ее окружали только деревья и трава. Тихий шум раздался откуда-то позади нее. Вероятнее всего, от шоссе и автомобилей, проносящихся по нему. Она встала и посмотрела на голубое небо.

— Я отомщу вам всем, — поклялась она.

Глава 2

Наши дни

Кенди проигнорировала зарождающуюся панику, стоило ей подойти к тридцати футовой стене, по верху которой ходили охранники с автоматами. Здесь не было колючей проволоки, и, тем не менее, она опасалась, что променяет одну тюрьму на другую. Она игнорировала идиотов на тротуарах, которые пытались заговорить с ней. Они не стоили ее времени. Она упорно двигалась вперед, а затем на нее угрожающе направили стволы автоматов, и низкий голос прокричал:

— Стой!

Она остановилась, стараясь не делать резких движений. Подняла руки ладонями вверх, показывая им, что безоружна. На ее правой руке виднелось уже почти зарубцевавшееся ножевое ранение. Ее взгляд метался по, одетым в черное, фигурам, Кенди пыталась определить, кто из них главный, и кому принадлежит этот голос. Определить это оказалось невозможным, так как все они были в шлемах, темные стекла закрывали лица. Еще больше охранников появилось у ворот, направляя оружие в ее сторону. Она уже пережила самое трудное. Проехала автостопом через пять штатов, добираясь до Хоумлэнда ОНВ, и ее не арестовали и не убили. Она вынуждена была спрашивать дорогу, и ей повезло, что люди знали точное направление. Ей не часто удавалось посмотреть какие-либо новости. Она закрыла глаза и сосредоточилась.

— Мисс, вы должны развернуться и уйти, нельзя подходить к воротам так близко. Отойдите подальше.

Она открыла глаза и повернула голову налево, найдя того кто говорил.

— Вы говорите как человек. Я вчера узнала кое-что от дальнобойщика. Он рассказал, что ОНВ работают с командой людей. Я хочу поговорить с Новым Видом. Позовите одного.

— Как, черт возьми, вы узнали?

— Потому что вы разговариваете не как один из них. Позовите мне Нового Вида. — Она стояла неподвижно, закрыв глаза. Терпение.

— Кто вы? Расскажите, что вам нужно.

Она склонила голову, сосредотачиваясь на новом голосе.

— Скажите что-нибудь еще.

Один из людей тихо зарычал, и она улыбнулась. Тот человек не сказал больше ни слова, но для нее и этого было достаточно. Она посмотрела на охранника, стоявшего посредине, за воротами.

— Я буду говорить с тобой. Ты рычишь как один из псовых, но я могу и ошибаться, ты злишься на меня.

— Какого черта? — Гневно произнес охранник на верху стены. — Леди прогуляйтесь. Вы сошли с ума.

— Меня не в первый раз обвиняют в этом. — Она шагнула ближе и остановилась, не отрывая взгляда от того, кто тихо рычал. — Как бы ни ненавистно мне было говорить об этом, но я не могу вечность стоять перед запертыми воротами, вы должны впустить меня.

— Мы вызовем полицию, и вас арестуют, если вы не уйдете. Я устал играть с вами леди. — Это снова высказался охранник со стены.

— Замолчи, человек. Я разговаривала с ним. — Она не отрывала взгляда от мужчины за воротами.

— Человек? Какого черта вы о себе возомнили?

Охранник на стене начал ее раздражать. Она оскалилась и низко зарычала на мужчину за воротами.

— Мне сказали, что вас освободили. Люди по-прежнему указывают вам, что делать? Они такие же мудаки, как и персонал в лабораториях? Он выглядит как мудак. Ты можешь заставить его заткнуться?

— Я мудак? Послушай, леди, — охранник на стене заговорил еще громче, чуть склонившись вперед. — Я вышвырну твою задницу, прежде чем успеешь сказать, что тебе пиздец. Проваливай.

Она глубоко вдохнула и выдохнула. Было очевидно, что мужчина за воротами не собирался разговаривать с ней, и ей придется иметь дело с тем придурком на стене. Она слегка повернула голову, посмотрев на него.

— Ты думаешь, что напугал меня? — Она покачала головой и посмотрела на мужчину за воротами. — Четыре дня назад я сбежала из плена и убила женщину, которая работала на «Мерсил». Ты помнишь их, не так ли? Я уставшая, голодная и грязная, и мне совсем не понравился этот мир. Я не принадлежу этому внешнему миру, но принадлежу тому, что скрыт за вашими стенами.

Воцарилась абсолютная тишина. Она привлекла их внимание. Она откашлялась.

— Я сейчас медленно достану из-за спины нож. И брошу его к тебе. Твое обоняние скажет тебе, что я говорю правду.

Они не стали стрелять в нее, когда она сделала именно то, что сказала: вытащила из-за спины нож и бросила его в нескольких футах от ворот в направлении мужчины за ними. Металлическое лезвие зазвенело по мостовой. Она ждала, наблюдая за мужчиной. Он махнул рукой, и ворота приоткрылись на несколько футов.

— Не двигайся, — потребовал он суровым тоном.

Она не шелохнулась. Мужчина вышел и нагнулся. Она слышала, как он сопел, обнюхивая, и вскинул голову в шлеме. Затем послышалось низкое рычание.

— Ты не из собачьих. Ты из кошачьих. Прими мои извинения.

— Ты можешь по звуку определить, какого я вида? — Он поднял нож и встал, но не отступил.

— Нет. Вы рычите одинаково, но тебе пришлось подойти поближе к лезвию. Если бы ты был из собачьих, учуял бы и так. Их нюх лучше.

— Кто ты, черт возьми?

— Кендис Чазел, официальный эксперимент Н-01. Мудаки из персонала, когда я стала старше, и они узнали мое предназначение, сократили его до ХОЛ, дырка. Я буду признательна, не называть меня так. Это оскорбление, и возвращает много плохих воспоминаний.

Мужчина передал нож и пистолет другому охраннику. Он направился к ней, и она еле сдержала навернувшиеся на глаза слезы. Кенди сморгнула их, но они навернулись снова, ибо наблюдать спокойно, как он приближался мягкой кошачьей, грациозной походкой, в которой было что-то такое знакомое и желанное, оказалось выше ее сил. Он остановился рядом с ней. Она хотела бы видеть его лицо, но черный стеклянный экран его шлема слишком темный, слишком мутный.

— Рассказывай.

— На это уйдет много времени, но я тоже была пленницей «Мерсил».

Он обнюхал ее.

— Ты не Вид.

— Нет, но я выросла там. Один из врачей проводил эксперимент, он запер пятилетнюю человеческую девочку в клетке с мальчиком из собачьих и наблюдал за тем, что произойдет. — Она смотрела на него снизу вверх. — Я жила там до шестнадцати лет. — Она оттеснила болезненные воспоминания. — Потом меня переправили в психушку и держали там взаперти под воздействием наркотиков. Ты знаешь, что такое человеческая психиатрическая больница? Доктор, проводивший на мне эксперимент, заплатил им, чтобы они заперли меня там, так что я никому не могла рассказать о «Мерсил» и об их экспериментах. Женщина-доктор, главный врач той дыры, тоже работала на «Мерсил». Это ее кровь ты унюхал. Врач, который запер меня в «Мерсил», тоже мертв. Двое сдохли, а как много их сбежало. Я хочу с вашей помощью найти остальных врачей и персонал. Они должны заплатить за содеянное. Он ничего не ответил. Это ее рассердило.

— Я могла бы статься и просто умереть. Я отказалась. Ты знаешь почему? Каждую чертову минуту, что провела в плену, я мечтала отомстить. Они убили мужчину, которого я любила. Он был для меня всем. Он мертв, и они заплатят за это. — Она тихо и яростно зарычала. — Я не успокоюсь до тех пор, пока каждый из них не сдохнет. Я не прошу вашей помощи. Я требую ее. Вы ему обязаны. Вы живы, а он нет.

Большой мужчина из кошачьих протянул руку и снял шлем. Его длинные черные волосы напомнили ей о мужчине, которого она потеряла, но его насыщенные голубые глаза отличались от тех, темно-коричневых, которые преследовали ее во сне и наяву. Он нахмурился, казалось, она не убедила его.

— Ты хочешь, чтобы я описала нашу клетку? Раковина, туалет и коврик на полу. Никакого одеяла. Вместо душа шланг. В каждой клетке я видела тоже самое. В дальнем углу у них располагалась медицинская кладовка, сразу за зоной поражения. Механическая система с такелажными цепями на стене. Звучит знакомо? Были постоянные уколы и глумление персонала, пока они тестировали свои наркотики. Тебя кормили едва прожаренным мясом на тарелках, но прежде чем их доставить в клетку, тебя приковывали к стене цепями. — Она прошептала. — Они проводили эксперименты по размножению в надежде увеличить вашу популяцию, хотели заставить вас размножаться естественным путем, так как не могли больше использовать суррогатные роды. Я была там. — Мужчина слегка побледнел. — Они использовали нас друг против друга. Ты знаешь, какими придурками они могут быть. Они заставили меня выбирать, или я делаю то, что навредит моему мужчине или наблюдаю, как они убьют его на моих глазах в качестве наказания. И я терпела все, чтобы спасти его. Я выполняла все, что они хотели. — Она медленно приблизилась к нему и ухватилась за рукав его униформы. — Я не понимала в то время их игр, а они использовали нашу привязанность против нас же. Он умер, рыча от ярости. — Слезы катились по ее щекам. — Он думал, что я предала его. Это последнее воспоминание о мужчине, которого я любила. Они убили его, но я выжила. Помогите мне найти каждого растреклятого ублюдка, который был там, заставить их заплатить за все.

— Джинкс? — Это был раздражающий охранник на стене. — Какого черта она говорит? С тобой все в порядке? Отойди от нее.

Мужчина медленно рукой в перчатке накрыл ее собственную руку. Он не пытался убрать ее руку, а просто держался за нее.

— Как бы ты хотела, чтобы тебя звали?

Напряжение в груди ослабло.

— Он называл меня Кенди.

— Пойдем со мной, Кенди. Я верю тебе. Ты в безопасности.

Она выпустила его рубашку, но он продолжал удерживать ее, сплетя их пальцы вместе, и медленно повернулся. Она едва поспевала за ним, пока он проводил ее через ворота. Все ее опасения и беспокойства пропали. Впервые она чувствовала себя в безопасности.

— Все хорошо. — Он оглянулся на мужчин. — Кто-нибудь позвоните в Медицинский Центр и предупредите, что мы едем. Вызовите Джастиса и скажите, что у нас непредвиденная ситуация. Он должен встретить меня там. И Бриз тоже.

Она резко притормозила, все ее страхи мгновенно вернулись. Он остановился и повернулся к ней.

— Я не сумасшедшая. Не надо снова наркотиков. — Она выдернула свою руку и отступила назад. — Больше никаких лекарств. Больше никакой запертой комнаты и тишины.

— Спокойно. — Он опустил шлем на землю. — Я просто хочу, чтобы тебя осмотрели медики. Они работают на нас. — Он оглядел ее тело. — Ты выглядишь не очень хорошо. Медики осматривают всех вновь поступающих Видов. Никто не собирается вредить тебе или накачивать наркотиками.

Кенди чувствовала, как отчаяние разрывает ее на части.

— Я сказала тебе правду. Не отсылай меня обратно. Я не пойду. Я должна найти тех, кто убил моего мужчину, и заставить их заплатить.

— Мы найдем. — Он двинулся вперед.

Она попятилась. Услышав сзади тихий звук приближающихся шагов, она обернулась, зарычав на одетого в черное охранника, который подкрадывался к ней со спины. Он попытался схватить ее за руку, и она мгновенно отреагировала. Несмотря на медленные рефлексы, ей удалось стукнуть его по руке. Она лихорадочно оглядывалась вокруг, выискивая возможность сбежать.

— Отвали! — Прорычал Джинкс. — Отойди от нее.

Парень развел руками, шарахнувшись назад.

— Я пытался помочь.

— Не надо. Кенди? — Джинкс старался привлечь к себе ее внимание.

Она развернулась боком, так чтобы видеть их обоих.

— Все будет хорошо. — Говорил Джинкс тихим успокаивающим тоном. — Я даю тебе слово. Я верю тебе. Ты этому у него научилась? Рычать? У тебя хорошо получается.

Она кивнула.

— Ты сказала, что он был из собачьих, не так ли?

Она снова кивнула.

— Торрент? — Он повысил голос. — Сними свой шлем и подойди сюда, медленно.

Краем глаза она уловила движение сбоку от себя и увидела, как один из охранников снял свой шлем. Он относился к собачьим, его шелковистые черные волосы были собраны на затылке в хвост. Он рассматривал ее своими голубыми глазами, осторожно приближаясь к ней.

— Что происходит? Я не слышал, о чем вы говорили. Находился слишком далеко и забыл включить микрофон в шлеме.

Его волосы напомнили ей о 927. Она смотрела на него и не смогла сдержать навернувшихся на глаза слез. Он остановился, вопросительно приподняв темные брови.

— Никто не навредит тебе, маленькая женщина.

— Женщина, — она не смогла удержаться от смеха. — Я скучала по этому слову. Это глупо? Люди, как правило, не используют этот термин, если только не описывают пол человека. Приятно познакомиться, мужчина.

На его лице отразился почти комический испуг. Он посмотрел на Джинкса, видимо запутавшись.

— Что происходит?

— Каков протокол безопасности, когда мы находим одного из наших из «Мерсил»?

Торрент посмотрел на нее и ахнул.

— Ответь, — потребовал Джинкс. — Куда, прежде всего мы везем тех, кого спасли?

— В Медицинский Центр.

— Зачем?

Торрент посмотрел на Джинкса, а затем снова на нее.

— Для того чтобы проверить твое здоровье и посмотреть, нуждаешься ли ты в медицинской помощи.

Он осторожно еще на шаг подошел к ней.

— Я говорю правду, Кенди. Он не лжет. Пойдем туда. Пожалуйста, не бойся нас. Мы никогда не обидим одного из нас, а ты одна из нас. Ты понимаешь?

Она кивнула.

Он подошел поближе и протянул руку.

— Все будет хорошо. Никто тебе не навредит и не обманет. Никаких лживых игр. Это прерогатива людей. Мы не играем в них.

— Хорошо. — Поверить кому-нибудь снова трудно, но смотря в его кошачьи глаза, она готова была рискнуть.

Он сорвал с себя перчатки и бросил их на землю. Снова протянул к ней руку и нежно переплел свои пальцы с ее. Его кожа оказалась теплой на ощупь. Неуверенная улыбка тронула его губы.

— Спокойно, женщина. Все в порядке.

— Ты не должен нянчиться со мной.

— А может быть, я хочу. Ты через многое прошла, но теперь все будет хорошо. Я обещаю тебе это.

Хиро спускался в вестибюль по лестнице, а не на лифте. Был слишком нетерпелив и не стал дожидаться медленной машины. Он отработал ночную смену и планировал повеселиться. Насколько слышал, будут танцы, а баре подадут ребрышки. Он спустился на первый этаж и остановился, разглядывая мужчин, сидящих на диване. Некоторые казались весьма рассерженными. Он направился к ним.

— В чем дело?

Дестини заговорил первым. Самец из приматов по-прежнему был одет в рабочую униформу. Судя по медицинскому запаху, очевидно, он только отработал свою смену в Медицинском Центре.

— Они привезли женщину. Я только рассказывал об этом всем. Мы просто ошеломлены.

— Одна из женщин получила травму? Насколько все плохо? — Эти новости встревожили Хиро.

Дестини, сидя на краешке дивана, откинулся на его спинку.

— Сейчас расскажу еще раз. К главным воротам пришла человеческая женщина. Джинкс и Торрент привезли ее около часа назад. Самая истощенная и бледная человеческая женщина, которую я когда-либо видел, но учитывая ее историю, это не удивительно. Люди держали ее взаперти в психушке. Это больница для людей, страдающих психическими расстройствами.

— Расскажи ему о главном, — подсказал Сноу.

Дестини кивнул.

— Она человек, но выросла, как и мы, пленницей «Мерсил». Я не хотел верить в это, но слышал бы ты, как она рычала, когда мы проводили забор крови. В точности как одна из наших женщин, когда ощущает боль. Я слышал ее разговор с Джастисом и Бриз, пока Док Триша ее осматривала. Эта человеческая женщина рассказала такие подробности о жизни в «Мерсил». Ее, еще ребенком, привел туда какой врач из «Мерсил» и запер в клетке с маленьким самцом. Из собачьих.

Хиро больше ничего не слышал, ревевшая в ушах кровь перекрывала все звуки. Не успев подумать, он зарычал и врезался в дверь прежде, чем понял, что уже вышел из здания. Оказавшись снаружи, он использовал всю свою силу и побежал к Медицинскому Центру. Не может быть. Не обращая внимания на тупую боль в боку, он бежал на пределе своих возможностей, не оглядываясь по сторонам, даже когда выскочил на дорогу. Кто-то кричал ему вслед, но он игнорировал их. Наконец-то он оказался возле здания Медицинского Центра и перепрыгнул через бордюр. Он замедлился, так как двойные автоматические двери не могли открываться так же быстро, как он передвигался.

Пол, медбрат, стоял по другу сторону от стойки регистрации.

— Что случилось? Что-то срочное?

Он вдохнул воздух, игнорируя мужчину. Знакомые ароматы обрушились на него, но того самого нужного не было.

— Хиро? Ты в порядке? Что случилось? — Подошел к нему Пол. — Тебя кто-то ранил? Как ты?

— Где женщина?

— Док Триша? Она разговаривает с Джастисом и Бриз в своем кабинете.

Хиро развернулся вправо и направился в сторону смотровых кабинетов. Пол окликнул его, но он не ответил. Повернув за угол, он увидел Джинкса и Торрента, они стояли, прислонившись к закрытой двери. Оба развернулись и взглянули на Хиро.

— Где человеческая женщина?

Джинкс оттолкнулся от стены.

— Принимает душ. Я так понимаю, ты уже слышал? Мы до сих пор в шоке, но она говорит правду. Мы уверены.

Он снова принюхался. И смог уловить незнакомый женский аромат, но не тот, который надеялся найти. Острая боль кольнула в груди.

— Все в порядке? — Джинкс внимательно изучал его. — Ты покраснел и тяжело дышишь. Мне позвать Дока Тришу?

— Нет.

— Хорошо. Это запретная зона. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь напугал женщину. Она через многое прошла. Бриз отведет ее в женское общежитие, как только она примет душ и переоденется. Они относятся к ней, как к женщине-подарку.

Это был вежливый намек на то, чтобы он ушел. Он развернулся, ощущая потерю, даже боль в груди усилилась. Будь он человеком, подумал бы, что у него начался сердечный приступ. Вероятно, это последствия стресса от тяжелого бега, желание, чтобы его надежды оправдались.

— Я все, — раздался женский голос. — Я готова идти. — Дверь открылась.

Хиро развернулся и уставился на хрупкую женскую фигурку в дверном проеме. Женщина была маленькой, слишком худой, с длинными волосами до талии, одетая в мешковатую одежду. Он пристально ее рассматривал. Она стояла боком к нему и смотрела прямо на Джинкса, но и этого хватило. Она изменилась, но не достаточно, чтобы его обмануть. Хиро узнал бы ее где угодно, тем более она главное действующее лицо его кошмаров. Рычание вырвалось из его горла, и это подтолкнуло его к действию. Хиро развернулся к женщине как раз тогда, когда она посмотрела прямо на него. Невозможно было не узнать эти округлившиеся в удивлении глаза, светлые, золотисто-коричневого цвета, с небольшими вкраплениями зеленого вокруг радужки. Их он узнал бы где угодно. Из-за них Хиро мечтал о парках, о деревьях и листьях, менявших окраску со сменой сезона года, обо всем этом она рассказывала ему. Каждый раз, как он смотрел в них, видел надежду на будущее, которого быть не могло. За исключением последнего раза, тогда там не было ничего, кроме ужаса, вызванного им самим.

Женщина, спотыкаясь, шагнула вперед, ударившись о край деревянного дверного проема плечом. Открывала и закрывала рот, не в состоянии произнести ни слова. Она выглядела такой же потрясенной и ошеломленной, как и он. Хиро подошел поближе, вдыхая ее аромат. Чужой аромат. Протянув руку, он коснулся ее головы. Не церемонясь, развел пальцами мокрые пряди и осмотрел голову. Бледный шрам на коже как раз над ухом. Он отшатнулся от нее, как от огня. И чуть не наступил на ноги Джинкса.

— 927? — Ее глаза блестели от подступивших слез. — Они сказали мне, что ты мертв. — Она потянулась к нему, но он, спотыкаясь, отшатнулся назад. Она замерла.

— Ты умерла, — удалось произнести ему. Шум нарастал в голове Хиро, перед глазами все расплывалось. И он снова оказался в своей клетке в «Мерсил»…

~ ~ ~ ~ ~

Он ударил ее цепью по голове, и она упала на бетонный пол его клетки. Протянул к ней руки, ее кровь была такой красной, влажной, горячей. Цепи все еще приковывали его лодыжки к стене. Ему едва удалось добраться до нее, и он схватил ее за руку. Она даже не пошевелилась. Люди из персонала, крича, выбежали из своей комнаты. Но они не имели значения. Только она. Не хотел причинять ей боль. Нет, мысленно исправил он себя. Он хотел убить ее, но увидев, как она упала, и всю эту кровь, пришел в ужас. Он сделал это с ней.

— Кенди, — прохрипел он. Придвигая к себе поближе ее безвольное, лежащее в крови на бетонном полу тело. — Нет. Открой свои глазки.

Он притянул ее к себе достаточно близко, смог разглядеть ее лицо. Она не открывала глаз, но ее грудь опускалась и поднималась. Она дышала. Он протянул дрожащую руку к ней и осторожно прижал ладонь к ране, оставленной цепью. Нужно остановить кровотечение. Он сильнее надавил на рану и посмотрел в сторону открытой двери клетки.

— Помогите!

Куда же убежали охранники? Они никогда раньше не оставляли дверь открытой. Кто-то кричал дальше по коридору, и гремела сигнализация. Он снова склонился к ней, ослепленный слезами.

— Открой глаза, — взмолился он.

Топот тяжелых ботинок гремел по коридору. Помощь идет. Они отвезут ее к врачу и вылечат. Он удерживал ее голову до тех пор, пока первый дротик не вонзился в его спину. Он не сопротивлялся. Не сдвинулся с места и не издал ни звука. Он просто хотел, чтобы они ворвались в его клетку и помогли ей. Еще три дротика с транквилизатором пронзили его спину.

— Помогите ей! — Прерывающимся от паники голосом закричал он.

Наркотики действовали быстро, и вскоре он уже не мог двигаться, парализованный. Он упал рядом с ней, ударившись щекой о холодный пол. Он чувствовал ее рядом. Эхо от топота тяжелых ботинок все разносилось по коридору, но сирена стихла.

— Что ты наделал? — Это был доктор С. — О, мой Бог. Быстро каталку в зал!

Он больше не мог слышать ее дыхание из-за шума в комнате. Ее забрали. Дверь клетки захлопнулась, и все что он мог сделать, — лежать на холодном бетонном полу, вдыхать свежий, медный запах ее крови и стараться не потерять сознание.

Он проснулся прикованным к стене. Они заменили разорванные им цепи. Пятно все еще алело на полу его клетки, его руки были покрыты ее засыхающей кровью. Доктор С. зашел в клетку спустя несколько минут.

— С ней все хорошо? — С нарастающим ужасом и беспокойством спросил он. Его не волновало, что сделают с ним. Просто хотел знать, что Кенди жива.

— Ты ее убил. — Доктор С. смотрел на него с откровенной ненавистью. Он что-то прятал за спиной. — Она умерла. Ты разбил ей череп, ты животное. — Он взмахнул рукой, в которой была зажата разорванная цепь. И со всей силы ударил его в живот.

Он закрыл глаза и не чувствовал град посыпавшихся на него ударов. Его кожа в нескольких местах треснула, и его собственная кровь полилась на пол. Несколько костей были сломаны. Но это не имело никакого значения. Он даже не пытался увернуться от ударов цепью, пока его били снова и снова. Он убил Кенди. Она мертва. И он тоже хотел умереть…

~ ~ ~ ~ ~

— Это ты, — прошептала помертвевшим голосом женщина.

Шум исчез, его зрение прояснилось, и он вернулся в настоящее, пристально рассматривая Кенди. Она была реальной и живой. Всплыло еще одно воспоминание. Запах, покрывавший ее в тот день, и причина, по которой он порвал цепи. Он должен уйти от нее. Он давно оплакал ее потерю. Она умерла в тот день, даже если бы он и не разбил ее голову цепью. Она убила его тогда.

— Хиро? — Джинкс сделал ему навстречу несколько шагов и остановился. В удивлении посмотрел на женщину. Хиро развернулся и убежал.

Выбегая из Медицинского Центра, он чуть не сбил с ног Пола. Ему нужно убраться от нее подальше. И он побежал, не разбирая дороги, бежал до тех пор, пока его ноги не подкосились. Упал на траву. Его окружал парк. Женщина Видов подошла и присела рядом с ним.

— Хиро? Что случилось?

— Оставь меня в покое. — Ему не хотелось говорить с Саншайн.

Нежная рука погладила его по волосам.

— Хиро?

Он закрыл глаза и лежал, растянувшись на траве и тяжело дыша. Хотел встать, но тело не слушалось его, доведенное до предела. Вот что он чувствовал. У него теперь новая жизнь. И женщина в Медицинском Центре уничтожит мужчину, которым он стал. Не может этого позволить. Она должна быть мертва и похоронена. Он оставил ее в прошлом, и она должна остаться там. Саншайн обнюхала его и улеглась рядом. Обняла его. Они были друзьями. И у них даже случался взаимный секс временами.

— Я здесь. Чтобы ни случилось, ты не один.

Она продолжала, обнимая, гладить его по волосам. Если рядом и были другие Виды, то они держались в стороне. Хиро, наконец-то, отдышался, но все еще отказывался смотреть на нее. Он не знал, как много времени провел в таком состоянии. Ему нужно встать.

— Спасибо. — Он откатился, разрывая их объятия. Огляделся, но никого не увидел.

Саншайн села, с беспокойством глядя на него.

— Ты можешь обо всем поговорить со мной.

— Не об этом. — Он встал. — Спасибо. — И направился в сторону мужского общежития. Ему нужно было уехать из Хоумлэнда в Резервацию. Он не мог находиться в том же месте, что и Кенди.

Глава 3

— Он жив. — Кенди все еще не могла оправиться от встречи с ним.

— Он тот, с кем ты выросла?

Кенди покачнулась, и мужчина из собачьих, Торрент, успел подбежать и подхватить ее на руки. Он отнес ее обратно в смотровую и уложил на кровать. Вытащив из-под нее руки, крикнул:

— Джинкс, зови Дока Тришу. Она белее простыни.

— Черт, — пробормотал Джинкс и бросился вниз по коридору.

Торрент взял ее за руку.

— Посмотри на меня.

Кенди сделала, как он просил.

— Хиро — тот самый мужчина, который, как ты думала, умер?

— Он жив.

Только сейчас она осознала то, что сказала. Это было слишком невероятно. Кристофер Чазел навестил ее всего один раз, уже после того как отправил ее к Пенни. Он сидел в кресле рядом с кроватью, к которой она была привязана, пока лежала в реанимации после черепно-мозговой травмы. Он холодным голосом сообщил ей, что лично убил 927. Это ее не удивило. Она знала, что он способен на убийство. Она видела, как он убивал раньше. Но он солгал.

927 жив, и Новые Виды называли его Хиро. Она позволила себе принять это, а затем отдернула руку от Торрента. И попыталась сесть. Ей нужно было найти 927. Почему он оставил меня? Почему он ушел?

— Нет! — Торрент уложил ее обратно в кровать. — Лежи.

— Я должна пойти за ним. Должна его найти.

— Он сбежал отсюда, как будто за ним гнались все гончие ада. Не думаю, что он хочет тебя видеть.

— Я должна его увидеть. — Она оттолкнула мужчину руками и даже пнула его. Тот зарычал и отступил.

Она перекатилась ну другую сторону кровати, вскочила и схватила первое, что попалось под руку. Это был кувшин.

— Отойди.

Он уставился на нее.

— Или что? Ты швырнешь в меня кувшин с водой?

— Мне нужно его найти! — Отчаяние разрывало ее на части.

Сочувствие смягчило черты его лица.

— Я понимаю. Вы оба испытали глубокое потрясение. Ему, наверное, просто нужно время разобраться в своих чувствах.

— Мне нужно найти его сейчас! — Она отказывалась отступать. 927 был жив, и она должна его найти. Она поставила кувшин на стол и постаралась скрыть свои намерения. — Мне что-то не хорошо. Не мог бы ты намочить полотенце? — Она прислонилась к кровати и поднесла руку к лицу. — Кажется, я сейчас упаду в обморок.

Он развернулся, направляясь в ванную исполнять ее просьбу.

— Ложись.

Она ринулась вперед, как только он ушел с ее дороги. Выбежала через открытую дверь в коридор. Она беспрепятственно добралась до помещения со столами и длинной стойкой. Док Триша, Джинкс и женщина из собачьих вышли из офиса с другой стороны комнаты. Казалось, они были удивлены и растеряны. А затем с той стороны, откуда она прибежала, послышался топот тяжелых ботинок. Торрент, раскусивший ее уловку, появился в комнате.

Кенди развернулась и врезалась в двойные стеклянные двери. Они начали открываться, и она попробовала снова протиснуться между ними. Наконец выскочила на тротуар. Вокруг были одни только здания и улицы. Она вышла на дорогу, отчаянно ища 927. Она принюхалась, но ее недостаточно развитое обоняние ничем не помогло. Этот единственный недостаток 927 так и не смог исправить. Он пытался, но ее чувства отличались от его.

Идущий по тротуару, мужчина из кошачьих обернулся к ней. И, казалось, удивился увидев ее. Она отвернулась в другу сторону. Деревья, много, много деревьев. Вот куда ей надо. Она услышала, как сзади к ней потихоньку подходит Торрент.

— Спокойно, Кенди. Мы найдем его. Не вынуждай меня ловить тебя. Боюсь, я могу сделать тебе больно. Вернись.

— Не трогайте ее, — прорычала женщина из собачьих. — Кенди, все будет хорошо. Хиро, или 927, наверное, просто слегка испугался. Я лично выслежу его задницу и приведу к тебе, если ты так сильно хочешь его видеть. Просто вернись.

Не было ни одной машины. Она выбежала на дорогу. Когда ее босые ноги коснулись тротуара, она не обратила внимания на незначительную боль. Она зациклилась на этих деревьях. Он всегда мечтал их увидеть. Когда они были детьми, она часами описывала их ему, и не подозревая, что деревья станут так много значить для него. Они следовали за ней по пятам и с легкостью могли бы догнать. Ведь Виды намного быстрее людей, но они позволили ей сбежать и держались поблизости.

Кенди вбежала в парк с большим водоемом. Вокруг было слишком много деревьев и холмов, она не смогла бы сама его найти. Остановилась, переводя дыхание. Никто не схватил ее, но она слышала, что они следовали за ней. Обернулась. Врача с ними не было. Проигнорировав Джинкса и Торрента, она обратилась к женщине из собачьих:

— Найди его по запаху. Отследи для меня. Пожалуйста? — Умоляла она. — Он здесь. Я знаю это. — Она вспомнила имя женщины. — Пожалуйста, Бриз?

Женщина заколебалась, но кивнула.

— Хорошо. И мне не нужно выслеживать его по запаху. — Она вытащила из кармана сотовый. Коснулась экрана и поднесла его к уху. Прошло несколько долгих секунд. -

Это Бриз. Найди мне Хиро, немедленно. Отследите его сотовый. — Она на мгновение замолчала. — В приоритете. Сделай это.

— Бриз, — прошептал Джинкс. — Это не очень хорошая идея. Ты не видела его лицо.

— Я видела его. — Бриз подошла поближе, смотря Кенди в глаза. — У нас у всех есть сотовые телефоны, и в случае чрезвычайной ситуации мы можем отследить любого. Сейчас именно такая ситуация. Это займет около минуты. Мы найдем его для тебя, хорошо?

— Спасибо.

— Я забочусь о своих женщинах, и ты одна из них.

— Черт побери, Бриз. — Прошептал Торрент, так чтобы Кенди его не услышала. — Он бежал отсюда, как будто за ним гнались все черти ада. Я видел гнев и страх у него на лице. Мы должны поговорить с ним, прежде чем позволить ей увидеть его.

— Заткнись, — огрызнулась Бриз. — Я бы разнесла это место ко всем чертям, если бы оказалась на ее месте. — Она посмотрела на него. — Я бы порвала тебя на кусочки, если бы ты стоял у меня на пути к мужчине, в одной клетке с которым я выросла, и которого считала мертвым, я бы прошла через тебя. Ты был там, когда она рассказывала о нем. Она прошла через ад, и жила надеждой найти и отомстить тем, кто забрал его у нее. Она убивала ради этого. Ты хочешь быть следующим?

Торрент насупился.

— Как будто она смогла бы причинить мне вред. Она такая маленькая.

— Не нужно недооценивать женщин, — прорычала Бриз. — Если не боишься ее, бойся меня. Она истощенная и худая, но не я. Хочешь подраться?

— Это неразумно, — прохрипел Джинкс. — Хиро нужно время, чтобы переварить все это, да и женщине нужно подлечиться, хорошо питаться, за ней нужен уход. Ты слышала Дока Тришу. Годы плена впроголодь и на наркотиках ослабили ее.

Она показала им средний палец.

— Скажи это моей руке. Я найду Хиро для моей женщины. И он будет кормить ее, ухаживать за ней и помогать восстанавливать силы. И она будет хорошо есть ради него, а не ради одного из нас. Она знает его. И меня не волнуют его переживания, он поступит как мужчина.

— Бриз, мы так не поступаем. Ты ведешь себя так, как будто она его па…

— Где он? — Бриз резко оборвала его, разговаривая по телефону и поворачиваясь спиной к Джинксу. Остановилась и прислушалась. — Хорошо. Он? Прямо сейчас? Скажи ему нет, черт возьми. Ты понял меня? Я старше тебя по званию. И та еще заноза в заднице. Спасибо. — Она отключила телефон и посмотрела на Кенди.

Та задержала дыхание.

— Ты нашла его?

— Он направляется к мужскому общежитию собирать вещи. Он позвонил в Службу Безопасности и сказал, что хочет вернуться в Резервацию. Поехали. Ты не испугаешься, увидев много наших мужчин?

— Я хочу увидеть 927.

Бриз убрала телефон в карман.

— Знаю, что хочешь. Он выбрал себе имя Хиро. Повторяй это мысленно как можно чаще. Мы ненавидим числа. Хорошо? Это напоминает нам о «Мерсил», ты сама была там, знаешь, как там было весело. — Бриз подошла к ней. — Давай. Найдем его вместе.

Кенди растрогала доброта этой женщины.

— Спасибо.

— Я поставила себя на твое место. — Бриз посмотрела на ее ноги и выругалась. — У тебя кровь на ногах. Тебе нужна обувь. Надо это запомнить. Где, черт возьми, та обувь, в которой ты пришла?

— Они мне не подходят. Я украла их у Пенни.

— Доктора, которого ты убила?

— Я знала, что мне нужно сменить одежду. Забрала ее штаны и нашла куртку в машине. Мне нужно было избавиться от больничной одежды. Я побоялась, что люди заявят в полицию, если увидят меня в ней. Водить машину я не умею, поэтому бросила ее в лесу. Забрала ее сумочку. Я помнила про деньги. Нашла там немного наличных.

— Бедняжка. Наверное, страшно было путешествовать в одиночку, но ты все же добралась до нас. Мы найдем твоего мужчину и заставим его поговорить с тобой, хорошо? Хочешь, чтобы один из наших мужчин отнес тебя обратно? Они сделают это.

— Мне не больно.

— Думаю, что нет. Я бы не чувствовала никакой боли на твоем месте. Подними ноги и позволь мне посмотреть, насколько все плохо. Иначе я буду волноваться.

Это лишь небольшая просьба. Бриз беспокоилась о ее здоровье. Кенди подняла ноги одну за другой и обнаружила небольшой порез на одной пятке и ранку в области большого пальца.

— Мелкие порезы. У меня нет защитных наростов на стопах, как у вас.

— Мы обработаем и подлатаем их в комнате Хиро. Во всех наших домах в ванной комнате есть аптечка. Пойдем. Если станет слишком больно, скажи. Один из наших мужчин будет более чем счастлив понести тебя.

Кенди посмотрела на Торрента и Джинкса. Они оба выглядели раздраженными и уж точно не счастливыми.

Бриз повернулась и махнула рукой.

— Сюда.

Кенди не волновало, расстроены мужчины или нет. Бриз отведет ее к 927. Хиро. Она должна запомнить его имя. Ее инстинкты говорили, что женщине из собачьих можно доверять. Они шли по тротуару. Все с любопытством разглядывали ее, но она имела право здесь находиться. Вероятно, здесь было не много людей. Она видела только охранников у ворот, женщину-врача и санитара в Медицинском Центре.

— Здесь живет много людей?

Бриз покачала головой.

— Только те, кто состоит в паре с Новым Видом, и несколько самых доверенных, которые работают здесь. Ты видела Пола. Он живет здесь вместе со своей женой. Она тоже человек. Триша состоит в паре с одним из наших мужчин.

— Они мне понравились.

— Они хорошие люди не то, что техники и врачи в «Мерсил». Черт, да Триша воспользовалась бы своим скальпелем и перерезала бы им горло, а Пол бы помог ей, удерживая этих ублюдков. Они ненавидят тех, кто причинял вред Новым Видам.

— Почему вы назвали себя Новыми Видами?

Бриз пожала плечами.

— А как еще мы должны были назвать себя?

— Теми, кто вы есть. Собачьи.

— Виды делятся на собачьих, кошачьих и приматов. Мы хотели быть справедливыми. А Новые, потому что мир не знал о нас. Новые Виды — это название казалось уместным и подходящим. Мы проголосовали.

— Один из вас сумел сбежать и вернулся, чтобы освободить других? Мы часто мечтали, как это произойдет.

Бриз остановилась, с любопытством разглядывая Кенди.

— Ты не знаешь?

— Они не давали мне доступ к информации. Большую часть времени я находилась взаперти и под воздействием наркотиков.

— Появились слухи о том, что мы существуем, и человеческие власти направили одну их своих женщин по имени Элли работать в «Мерсил» под прикрытием. Она, рискуя своей жизнью, тайно вынесла из «Мерсил» достаточно доказательств, что мы действительно существуем. И хорошие люди пришли и освободили нас. До этого никто из Видов никогда не видел белого света. — Бриз снова пошла. — Как ты узнала, что нас освободили и что мы теперь живем в Хоумлэнде?

— У одной из уборщиц был маленький переносной телевизор. Она иногда приносила его с собой, когда убиралась в моей камере. Я несколько раз видела Джастиса Норта, он рассказывал про Хоумлэнд, именно там жил на свободе его народ. Я мечтала туда добраться, но не знала как. Подумала, что люди могут мне помочь. Никто ничего не заподозрил, когда я расспрашивала дорогу к Хоумлэнду. Мне удалось вытянуть немного информации из одного дальнобойщика, но потом он как-то подозрительно посмотрел на меня, и я сбежала. Добиралась автостопом и боялась обращаться в полицию. Чтобы сбежать, я убила человека, меня бы арестовали.

Кенди шла рядом с Бриз, пока они не приблизились к высокому зданию. Бриз остановилась.

— Это мужское общежитие. Ты готова встретиться с ним? Я не знаю, как он отреагирует, но мы не позволим ему убежать снова, — сказала она низким голосом. — Могу поспорить на это. — Она обернулась. — Держитесь поближе, ребята.

— Все пройдет хреново, — прохрипел Джинкс. — Я чувствую это.

— Видела бы ты его лицо. Он был в ярости, — добавил Торрент. — Я думаю, что сначала нам нужно пойти и с ним поговорить.

Кенди знала, почему 927 отреагировал именно так. Но ничего не рассказала остальным, опасаясь, что тогда они изменят свое мнение и не отведут ее к нему. Хиро. Хиро. Хиро. Она постоянно прокручивала это имя в голове.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Отведите меня к Хиро. — Ей все еще непривычно было называть его так.

В большом холле не меньше дюжины мужчин сидели на U-образном широком диване и смотрели телевизор. На экране которого люди в странной полосатой форме бегали по полю с нарисованными линиями. Мужчины замолчали и встали, наблюдая, как Джинкс при помощи своей карты открывал входные двери. Бриз приветственно махнула им рукой.

— Не обращайте на нас внимания. Сидите и притворитесь, что нас здесь нет. Кто-нибудь видел Хиро?

Мужчина из приматов мотнул головой в сторону лестницы.

— Минуту назад пробежал мимо, выглядел так, как будто хотел оторвать чью-нибудь голову. Ничего не сказал, просто взбежал вверх по лестнице.

— Кто знает, где его квартира? — Бриз огляделась. — Кто-нибудь?

— Я знаю, — признался Джинкс. — Пошли.

Лифт двигался с черепашьей скоростью, поднимая их на третий этаж. Когда створки открылись, Джинкс пошел впереди. Он остановился перед дверью в середине коридора. И нахмурившись, повернулся к Бриз.

— Позволь мне зайти первым, я проверю, в каком он настроении.

Бриз подошла к Джинксу и, положив руки ему на грудь, легко оттолкнула его в сторону. А затем забарабанила кулаком по двери.

— Хиро? Это Бриз. Открывай, или я выбью дверь.

— Убирайтесь. — Раздалось из квартиры знакомое рычание.

— Я не шучу. Сейчас мне не до шуток, — кричала Бриз. — Ты хочешь, чтобы я повредила себе ногу? Я не надела свои специальные рабочие ботинки. И могу сломать палец на ноге. Открывай.

927 зарычал и рывком открыл двери, оскаливаясь на них.

— Я собрал свои вещи и должен успеть на вертолет, который вылетает через двадцать минут в Резервацию. У меня нет времени на ваши разговоры.

Он попытался захлопнуть двери, но Бриз двигалась быстрее, положила руки на закрывающуюся дверь и толкнула ее. Удивленный 927 попятился. Кенди бросилась в комнату, впиваясь в него взглядом.

Все краски сошли с его лица при виде ее, он сжал побледневшие, словно обескровленные губы в тонкую линию. Мышцы челюсти напряглись. Он был в ярости. Кенди смотрела ему в глаза и поняла, почему персонал «Мерсил» и врачи до ужаса боялись его в таком состоянии.

Она облизала пересохшие губы и задрожала. Он действительно был жив. И он изменился. Возвышался над ней, став выше, намного выше, с тех пор как она видела его в последний раз. Его молодое тело созрело, прибавив в массе, состояло, казалось, из одних мускулов. Он стал больше, чем кто-либо из них предполагал, выглядел смертельно-опасным. Она заметила, как он сжал руки в кулаки. Она видела подобное раньше. Он боролся с желанием атаковать. И она была мишенью для его ярости.

— Можем ли мы остаться наедине? — Спросила она, не отводя взгляда от… Хиро.

— Нет, — решительно отрезала Бриз. — Не обращайте на нас внимания. Мы будем вести себя тише мышей.

Кенди расстроилась, но времени на споры нет. Мужчина не сможет сдерживать свой нрав слишком долго. На самом деле в ее распоряжении лишь несколько секунд, чтобы его успокоить. Она приблизилась к нему еще на шаг, но он оскалился и зарычал, сверкнув клыками. Это было предупреждение.

— Хиро! — прорычала Бриз.

— Не вмешивайся. Пожалуйста, — прошептала Кенди. — Это между ним и мной. — Она замерла, стараясь не приближаться к нему. — Это всегда было только между нами. — Она снова обратилась к нему. — Я сделала это, чтобы спасти тебя. Если бы я отказалась, они бы тебя убили.

Его тело напряглось еще сильнее, он едва сдерживал желание атаковать. Хоть и прошли годы, но он не изменился. Правда, научился себя контролировать. Она видела, что его ярость не стихала, и это причиняло боль. Казалось, что он распаляется еще сильнее. И все-таки она должна попробовать объяснить.

— Если бы я не согласилась, они бы тебя убили. Ты знаешь, я бы сделала все, чтобы тебя защитить. Все что угодно. — Слезы ослепили ее. — Ты думаешь, я хотела того, что случилось? Ты все, что я хотела. — Она моргнула, стараясь очистить свое зрение. Слезы текли по ее щекам, но она не обращала ни них внимания. — Я сделала это, чтобы спасти тебе жизнь, и чтобы мы снова могли быть вместе.

— Ты должна была позволить им убить меня.

Выпалив гневные слова, Хиро снова на нее зарычал. Она его понимала, так и думала, что он станет себя так вести.

— Мы выжили. Вот, что мы сделали. — Кенди на мгновение замолчала. — Я выжила, чтобы быть с тобой. Ты думаешь, я хотела этого? Я хотела умереть первой, если бы после этого они оставили тебя в покое. Если бы ты умер, меня бы все равно не оставили в покое. Я сделала то, что необходимо, все ради того, чтобы мы снова были вместе.

Хиро ничего не ответил, но ярость в его карих, ставших практически черными, глазах не исчезла. Кенди показалось, что он ее больше не любит. Это разрывало ее на части. Боль, пронзившая ее грудь, была такой же невыносимой, как в тот день, когда ей сказали, что 927 умер. Она потеряла его. Он никогда ее не простит.

Кенди повернулась к Бриз. Женщина выглядела растерянной и расстроенной.

— Можно попросить тебя об одолжении? Я могу тебе доверять?

— Конечно.

— Ты сказала, что отвечаешь за своих женщин, и что я одна из них. Не позволяй им его наказывать. Я заслужила это.

— О чем ты говоришь?

Кенди повернулась к 927. Ее не волновало, какое имя ему дали. Перед ней стоял мужчина, которого она знала, просто он стал старше. Она шагнула ему навстречу.

— Ударь меня, 927. Столько раз, сколько потребуется. Получи с меня должок. Обрети мир, причини мне боль, как я тебе когда-то.

— Вот дерьмо, — зарычал Торрент. — Не смей, Хиро.

Бриз вошла в квартиру и встала рядом с Кенди. Она схватила ее за руку.

— Стой. Что здесь происходит?

Кенди, не отводя взгляда от 927, выдернула свою руку из хватки Бриз. Он, сузив глаза, смотрел на нее. Тихо зарычал, но не двигался, все его тело вибрировало от напряжения. Его самоконтроль висел на волоске. 927 просто нужен один последний толчок, и она готова была дать ему это.

— Все эти годы я жила ради мести, хотела, чтобы те, кто разлучил нас, заплатили за все. — Кенди сглотнула. — Теперь понимаю, они в любом случае разлучили бы нас. Я хотела отомстить за тебя, но теперь ты можешь отомстить за себя сам. Я пойму. Сделай это, мой щенок.

Он открыл рот и завыл. Убийственная ярость исказила черты его лица. Точно таким же она видела его тогда, в последний раз, единственное, сейчас на нем нет цепей. Она просто стояла и смотрела на него, ждала, когда он нападет. Даже страха не было. Ради 927 она выживала и боролась, и позволила бы ему себя ударить, если бы это усмирило его внутренних демонов.

Кенди дразнила его, буквально предлагала ему ударить ее. Хиро едва не рехнулся. Полный ярости и гнева рык вырвался из его горла. Он буквально вцепился ногами в ковер, заставляя себя держаться от нее подальше. Он не хочет проливать ее кровь. Больше никогда. И открыл глаза.

Бриз, Джинкс и Торрент окружили Кенди. Они стояли рядом, готовые отразить его атаку. Он был благодарен им за вмешательство. Вдруг Торрент склонил голову, разразился проклятиями и направился к двери. Мужчина вышел, остановившись так близко, чтобы в случае чего быстро вернуться.

— Здесь не на что смотреть, — крикнул он. — Обычная размолвка. Просто уходите. Все хорошо. У Бриз, Джинкса и меня все под контролем. И не нужно вызывать Службу Безопасности. Это всего лишь, хм, небольшой спор.

Хиро пристально рассматривал Кенди. Она все еще стояла на прежнем месте, ожидая его нападения. В ней не было ни страха, ни сомнений. Ее прекрасные глаза все еще блестели от слез. Он ее услышал. Взрослый мужчина в нем все понял, но молодой щенок бушевал от ярости.

Ему потребовалось время на то, чтобы слова сформировались в его разуме, на то, чтобы заставить себя произнести их.

— Это был мужчина из собачьих или кошачьих? И сколько раз?

Кенди вздохнула, и он успел заметить мелькнувшую на ее лице печаль.

— Из кошачьих. — С трудом сглотнула. — Один раз. — Замолчала на мгновение. — Кристофер требовал доказательств, что это безопасно. Он клялся, что я слишком хрупкая, чтобы участвовать в размножении.

— Вот дерьмо, — прошептала Бриз.

Хиро чувствовал себя так, как будто его сердце сжали в тисках.

— Тебе было больно?

Слезы снова потекли по щекам Кенди.

— Ты себе представить не можешь насколько. — Ее голос сорвался. — Но ничего сверх физических параметров. Так сказала Эвелин.

— А что насчет того, что ты слишком молода? — Ему стало трудно дышать, он как будто задыхался. Тяжесть в груди усилилась. Но ему нужны были ответы.

— Полагаю, они сочли меня достаточно взрослой. Эвелин получила разрешение от совета на то, чтобы использовать меня в селекционных экспериментах. Но Кристофер пригрозил, что сначала убьет тебя. Он отвечал за тебя и поклялся, что заставит меня наблюдать за твоей смертью. Ни для кого не было секретом, что я хотела вернуться к тебе. Эвелин пришла ко мне и призналась, что собирается подложить меня под другого самца, и что Кристофер не сможет ей помешать. Я сопротивлялась. Потребовалось двое санитаров, чтобы удержать меня. Она сказала, что если я соглашусь, то спасу твою жизнь. Что Кристофер согласен оставить меня с тобой, если получит доказательства, что это безопасно для меня. Мне пришлось сделать выбор и играть по их правилам. Эвелин говорила, что все равно подложит меня под другого даже без моего согласия. Меня поставили перед выбором, смотреть как тебя убивают, или прекратить сопротивляться и принять самца из кошачьих. Я не могла рисковать твоей жизнью. Твоей никогда.

Хиро страдал. Пытался быть рациональным. Что если бы они привели к нему другую женщину и приказали бы трахнуть ее? Что если бы они пригрозили убить Кенди, если откажется? Смог бы он трахнуть другую? Встало бы у него на другую? Кенди — не мужчина. Никого бы не волновало, готова она или нет. Она сказала, что ей было больно. Одна только мысль о том, что к ней прикасается другой мужчина, разрывала его внутренности на части.

— Он причинил тебе боль? — Ему нужно знать.

— Эвелин накачала меня наркотиками. — Кенди опустила голову и обняла себя. — Они не вырубили меня, просто приглушили чувства. Я рыдала, и Эвелин не сразу удалось подчинить мужчину из кошачьих. Он ходил и рычал, даже готов был позволить избить себя, только бы меня не принуждали. Понимал, что я такая же пленница, как и он, видел, как у меня делали забор крови, знал, что я повязана с тобой. Он относился ко мне, как к одной из ваших женщин.

— Ему следовало выбрать побои, но не прикасаться к тебе. — Хиро опустил взгляд и сжал руки в кулаки так сильно, что, казалось, кости прорвут кожу.

— Препарат, который мне вкололи, начал действовать, и я почувствовала головокружение. Мужчина из кошачьих отказался выполнять их требования, и они избили его. Я просто хотела, чтобы все поскорее закончилось, а мы оба знаем, они бы не отстали, пока не получили то, что хотели. Я попросила мужчину прекратить сопротивляться. Мы должны были выжить. Ты ненавидишь меня за это? Я не хотела ложиться под него или чтобы его забили до смерти. Жестокий персонал мог зайти слишком далеко, несмотря на приказы. Это ужасная смерть. — Хиро зарычал и отошел к окну. Он отвернулся от Кенди, но это не помогло. Его комната, его личное пространство, все пропиталось ее ароматом. -

Я помню только то, что он был нежным. И старался не причинять мне боль. Он чувствовал себя так же плохо как и я. — Она уже рыдала навзрыд, не скрывая свою боль. — Никто не заставлял меня. Я просто хотела, чтобы мы все выжили. Я закрыла глаза и думала о тебе, пока все не закончилось, и меня не отправили в мою комнату. А потом я смывала его запах и прикосновения. Терла кожу до красноты, но без мыла смыть все было невозможно. Я хотела к тебе. Я сделала то, что они хотели. Эвелин сказала, что мы останемся вместе. — Она снова всхлипнула, в ее голосе звучало столько боли. — Только ты все равно унюхал его запах на мне. Ты потерял рассудок и ударил.

Хиро развернулся.

— Ты была моей!

Она кивнула.

— Всегда. — И подошла еще на шаг ближе. Бриз попыталась удержать Кенди, схватив за руку, но она воспротивилась. — Не вмешивайся. Пожалуйста. Это между мной и им.

Хиро посмотрел на Бриз. И увидел понимание и печаль на ее лице из-за трагедии в их прошлом. Она пристально смотрела в его глаза, стараясь разгадать его намерения. Ей нужны были гарантии, что он не станет нападать. Он знал это, чувствовал.

— Никогда, — поклялся он.

Бриз резко развернулась.

— Торрент? Джинкс? В коридор, немедленно. Дверь чуть прикроем, мы будем прямо за ней, достаточно близко, чтобы, если понадобится, прийти на помощь.

Джинкс вышел в коридор.

— Мне нужно позвонить.

Он собирался рассказать их с Кенди историю. Таков был порядок. Хиро знал это. ОНВ защищало своих людей даже от них самих.

Торрент ощерился.

— Я думаю, один из нас должен оставаться поблизости.

Бриз зарычала.

— Им не нужны сейчас зрители. Тащи свой зад в коридор.

Торрент мрачно посмотрел на Хиро.

— Я не причиню ей вреда, — поклялся Хиро. Он уже сделал это один раз. Ее образ, лежащей в луже собственной крови, все еще преследовал его в кошмарах.

Торрент, не задерживаясь ни на секунду, вышел вслед за Бриз и Джинксом. Они не до конца закрыли дверь. Хиро, наконец-то, позволил себе взглянуть на Кенди. Она печально смотрела на него. Ничего удивительного.

— Я понимаю. — Хиро с трудом выдавил из себя эти слова, взрослый мужчина взял в нем верх над убитым горем юношей, которым он когда-то был. — Я бы сделал то же самое, чтобы спасти тебя, если бы меня вынудили принять такое решение.

— Сможешь ли ты простить меня?

— Не знаю. Эти раны все еще кровоточат. Мне жаль, что ты пострадала, — честно ответил он.

Она вытерла слезы руками.

— Я могу обнять тебя?

— Нет. — Он не мог позволить ей подойти так близко.

Кенди вздрогнула, как от удара. Ему ненавистно причинять ей даже такую боль, но он не смог бы вынести ее прикосновения. Слишком много все еще болезненных воспоминаний прилагалось к этому. Он все еще переваривал последние новости. То, что она выжила. Всю правду о том дне, когда она вошла к нему в клетку с вонью другого мужчины на себе. Ей не удалось полностью смыть с себя чужой запах, и он понял, что ее трахнули. Она принадлежала другому мужчине, а не ему. По крайней мере, он подумал, что она пришла рассказать ему именно об этом.

— Мне нужно время.

— Время? — Ее голос срывался от гнева. — Как давно мы видели друг друга? Ты знаешь? Там, где я была, время не ощущается, но прошли годы. Я вижу это по твоему лицу, по моему лицу. Мы так повзрослели. — Она прерывисто вздохнула. — Они украли наше совместное будущее. Я ненавижу время. Оно проходит так медленно. Каждая секунда кажется минутой. Каждая минута — неделей. Каждая неделя — месяцем. Каждый год — вечностью. Я здесь. Мы живы. Ты здесь. Не делай этого.

— Не делать чего?

— Мы живы, — повторила Кенди. — Ничто не мешает нам быть вместе. Это все, о чем мы когда-либо мечтали. — Она подошла поближе. — Я здесь.

— Все изменилось, — прошептал он, почти желая, чтобы это было не так.

Кенди пошатнулась. Он напрягся, желая подойти к ней, и сдержал порыв, увидев, что она устояла на ногах. Кенди застонала, мучительная агония исказила ее лицо, отразилась в глазах.

— Ты живешь с женщиной?

Она подумала, у него были отношения.

— Нет.

— Ты спарился с женщиной?

Хиро обдумывал ответ, не желая причинить ей боль. Он знал, что такое предательство, и сам жил с этой болью несколько лет. От одной только мысли, что другой мужчина прикасался к его женщине, Хиро накрывала чертовски обжигающая ревность и дикая ярость.

Его молчание сказало ей больше слов. Она отвернулась и обняла себя, согнувшись от невыносимой боли. Он мгновенно пересек половину комнаты, прежде чем осознал это и свое желание обнять и утешить ее. Остановился и попятился назад, сжимая руки в кулаки.

— Я думал, что ты умерла. Доктор Си сказал мне, что я тебя убил.

— Конечно. — Прошептала она так тихо, что он едва расслышал.

Чувство вины и сожаления смешались в нем, когда он узнал, сколько страданий выпало на ее долю, и не смог справиться с наплывом эмоций, поэтому продолжил говорить о прошлом:

— Цепь… — Он вздрогнул, вспомнив, как Кенди упала, истекая кровью. — Я просто пытался добраться до тебя. Не собирался бить тебя по голове.

Она прикоснулась к старому шраму, а затем отдернула руку, снова обнимая себя.

— Я знаю, что ты не собирался этого делать. Ты хотел вырвать мне горло.

Он вздрогнул.

— Да, хотел. — Не стал отрицать этого. — Я до сих пор часто просыпаюсь в холодном поту, задаваясь вопросом, что было бы, если бы я тогда сумел добраться до тебя. Я осознал, что натворил, когда ты упала, и я увидел твою кровь.

— Возможно, это принесло тебе облегчение?

Он зарычал.

Она развернулась и посмотрела на него.

— Вот значит, что ты думаешь? Что я испытывал удовольствие, глядя, как ты истекаешь кровью?

— Ты был в своем праве.

— Я рехнулся тогда. — Он легко признался в этом. — Они забрали единственное, о чем я заботился, и мой разум не выдержал этого.

— Ты хотел убить меня. Я понимаю. И все еще хочешь.

— Я упал на пол, попытался добраться до тебя, но мои прикованные к стене цепями ноги не позволили мне этого, все, что я смог, — это подтащить тебя поближе к себе и позвать персонал на помощь. Никогда в своей жизни ничего так не боялся. Я бы умер за тебя, отдал бы все на свете, чтобы поменяться с тобой местами. Я молился тому Богу о котором ты мне рассказывала, чтобы они спасли тебя. Смотрел на то, как ты лежишь там и истекаешь кровью, и моя ярость угасла. Я испытывал страх и отвращение к тому, что натворил. Не проходило и дня, когда бы я не искал мира и прощения, веря, что убил тебя.

— До сих пор. Я жива.

— Я рад.

— Ты никогда не обидишь женщину.

Хиро закрыл глаза и стиснул зубы.

— Я убивал женщин.

Он услышал ее резкий вздох. Это бремя вины он понесет до конца жизни. Кенди выжила, но были и другие.

— Я не верю тебе.

Он посмотрел в ее красивые глаза.

— Несколько человек из персонала по приказу одного ублюдка-доктора перевезли меня из «Мерсил» в другое место. Это были очень темные времена в моей жизни. Они приводили ко мне человеческих женщин для селекционных экспериментов. Доктор знал о нашем прошлом и думал, что раз я вырос с тобой, то приму одну из них. Они били ее. Я слышал ее крики. Они накачали ее наркотиками для размножения, прежде чем привести ко мне. У нее была истерика, она навредила себе, стараясь сбежать от меня, — разбилась о прутья клетки. Я чувствовал себя монстром, чудовищем, коим они меня считали. — Он замолчал на мгновение. — Я сделал это не потому, что ненавидел людей или ту женщину. Я свернул ей шею.

Он ожидал увидеть выражение отвращения на ее лице. Что она отвернется от него, узнав правду. Что не захочет находиться рядом с ним.

— Ты не хотел, чтобы она страдала. — Посочувствовала ему Кенди.

— Откуда ты знаешь? — Это удивило его. Даже другие Виды, проведав о его истории, с осторожностью задавали ему вопросы после того, как их с Тамми спасли. Они поняли и посоветовали ему простить себя, но Кенди должна быть потрясена. В «Мерсил» к ней относились лучше, чем к Видам, но хуже, чем к людям.

— Я знаю тебя. Ты бы никогда не забрал чужую жизнь без веского на то основания.

Ее доверие и вера в него шокировали.

— Они бы все равно ее убили. Я подслушал их разговор. Двое мужчин хотели ее изнасиловать, когда она станет бесполезной. Они не верили, что наркотики сработают, и что селекционный эксперимент увенчается успехом. Один их них оказался больным на голову извращенцем, он с удовольствием хвастался, как будет насиловать ее, унижать и истязать. Я не хотел, чтобы она страдала, из-за меня в первую очередь. И боялся, что наркотики сработают. Ни один ребенок не заслужил такой судьбы, того ада, что они для него приготовили. Я сделал это быстро и безболезненно. — Его едва не вырвало. — Потом они привели мне следующую. И с ней я сделал тоже самое. Третья была другой. От нее пахло Видами, она попросила меня не убивать ее, и я позволил ей жить. Мы поговорили, и у меня появилась надежда на освобождение. Ее пара искал ее.

— Ты связался с женщиной, принадлежащей другому мужчине?

Это, казалось, шокировало ее больше, чем то, что он убивал. Он покачал головой.

— Нет. Я помог ей выжить, пока пара Тамми не нашел нас.

Молчание между ними стало неловким. Он хотел знать о том, что случилось с ней после того, как ее забрали, но опасался, что не сможет справиться с ответами, если они окажутся слишком ужасными. Все, что он знал, — что ее заперли в психушке. В месте для людей с психическими отклонениями.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

Хиро был смущен и потерян.

— Я не знаю, чего хочу.

Глава 4

Кенди знала, что должна уйти. Ей здесь были не рады, но не смогла сдвинуться с места. Мужчина, которого она любила, находился в восьми футах от нее, и все, чего она желала, — это обнять его. Именно об этом она бы мечтала, если бы могла вернуться в прошлое, до его предполагаемой смерти. Это придавало ей силы, когда она чувствовала себя слабой, мужества, когда боялась, благодаря этому не сошла с ума, когда, казалось, ее рассудок рассыпался на миллион кусочков. Отомстить за его смерть — ради этого она жила и боролась.

— Я убила. — Похоже, 927 не поверил ей. Он нахмурился и сердито посмотрел на нее. — Вот как я сбежала. Это была врач, та, что держала меня взаперти. После того как Кристофер умер, она вывезла меня из психушки в лес и хотела убить. Он не мог больше платить ей за мое содержание в лечебнице, и она решила избавиться от меня. Я ударила ее ножом в грудь. Ты убивал ради сострадания, я убила ради мести.

— Убила?

Кенди замолчала, давая ему время переварить информацию.

— Я знала — если оставить ее в живых, меня поймают, прежде чем доберусь до Хоумлэнда. Она бы отправила санитаров выследить меня. Не буду врать. Я с удовольствием ее убила. Ненавидела ее. Мною владела ярость. Я могла бы вырубить ее, связать и запереть в багажнике, но эта сука заслужила смерть. И не чувствую никакой вины.

927 все еще сомневался, но больше ничего не спрашивал, оглядывая ее с головы до ног.

Она посмотрела на себя, пытаясь понять, что его так заинтересовало. Она находилась на грани истощения.

— Большую часть времени они обкалывали меня лекарствами. Я практически находилась в медикаментозной коме и еще дольше выходила из нее. Трудно есть, когда не можешь пошевелить и пальцем. Меня держали на внутривенном питании, но потом стало невозможно колоть вены, и они перешли на таблетки. Сначала я прятала таблетки, не зная, что меня поэтому тошнит.

— Ты больна? — Казалось, эта новость его расстроила.

— Мое тело пристрастилось к наркотикам, на которые меня подсадили. Я не понимала, почему потею, почему меня тошнит и трясет. Мне было так плохо. Вот как они поняли, что я не принимала таблетки. Ломка, так они сказали. Тогда я стала принимать их через одну, до тех пор пока не научилась скрывать свое состояние. После того как мое сознание прояснилось, а организм очистился от этой дряни, я несколько раз пыталась сбежать, но меня всегда ловили. Не получалось перелезть через стены. Тогда меня снова сажали на уколы, и я теряла много времени, ожидая, когда же вернусь к таблеткам. Затем снова отучала себя от наркотиков.

— Тебя осматривала Док Триша?

— Да. — Она улыбнулась. — Она не думает, что есть повреждения внутренних органов. Мне сделали несколько тестов. Я уверена, что все в порядке, но она хочет дождаться результатов. Волнуется, потому что не знает, какие наркотики мне кололи, и как это на меня повлияло.

Он шагнул к ней поближе:

— Они накормили тебя в Медицинском Центре?

— Да.

— Ты все еще голодна? — Она посмотрел в сторону кухни. — У меня есть здесь еда. Я мог бы приготовить чего-нибудь. Я научился готовить.

Это было замечательно.

— Ты готовишь?

Он кивнул, словно что-то обдумывая.

— Тебя держали взаперти все это время?

— Да. В помещении размером примерно четверть от этой комнаты. С одной кроватью и крошечным окном с решеткой. Окно никогда не открывалось. — Она взглянула на диван. — Я могу присесть?

— Конечно.

Это хорошо, потому что она ощущала эмоциональное и физическое истощение, но не желала признаваться ему. Не хотела напоминать ему, насколько слабая по сравнению с ним. Хреново быть человеком. Она сидела и смотрела на него. Виды всегда уважали силу.

— Там была крошечная ванная комната с душевой кабиной, раковиной и туалетом. Меня никуда не выпускали, только отводили к врачу в кабинет. Думаю, Пенни боялась того, что я могу наболтать, если она подпустит ко мне других пациентов и медперсонал. Всех, кто начинал интересоваться мной, сразу же переводили в другое место.

— Ты все время была одна? — Напряжение постепенно уходило из его тела.

— Я видела людей только, когда они приходили кормить меня или накачивать наркотиками. Еще была уборщица. Она раз в неделю мыла полы и меняла постельное белье через день. Да и то прежде чем впускали ее, накачивали меня наркотиками. Обычно, когда она меняла белье, я притворялась, что сплю, или принимала душ. Один из санитаров стоял в дверях, пока я мылась, и следил, чтобы я с ней не разговаривала.

— Они наблюдали за тем, как ты принимаешь душ?

Она кивнула:

— Да. Мне хотелось смыться в канализацию, только бы избежать их пристальных взглядов.

Он сжал челюсть:

— Охранники — мужчины?

— Да.

Он зарычал:

— Они обижали тебя?

Она поняла, о чем он спросил.

— Они не насиловали меня.

— Ты позволяла… — 927 замолчал.

— Ты думаешь, что я охотно позволяла всем кому не лень взбираться на меня? Нет. Я только… — Наступила ее очередь замолчать, она пыталась подобрать нужные слова. Тогда ее не принуждали, она согласилась на секс с кошачьим, но не хотела этого. — Тот раз в «Мерсил» был единственным.

Он присел на стул подальше от нее.

— Это хорошо.

— Да. — Кенди поняла, о чем он говорил. В ее аду не было физического насилия. Просто тишина, сон и борьба с наркоманией. Он небрежно развалился в кресле, и она с тоской наблюдала за ним. Хотела подойти и свернуться калачиком у него на коленях, обнять его. Она помнила о его горячих объятиях. Но сейчас он оттолкнул бы ее.

Хиро заметил, как она на него смотрела.

— Мы можем не говорить об этом, если тебе не приятно.

— Кто заменил меня?

Он вздрогнул и сел прямо, посмотрел на нее, сузив глаза.

— Что?

— Кто теперь твоя женщина? Она добрая? Она заставляет тебя смеяться?

— Все не так.

— Как это?

Он отвернулся от нее, осматриваясь вокруг. И молчал. Это ранило ее сердце. Он не отрицал, что связался с какой-то женщиной. И его молчание это подтверждало. В конце концов, он снова посмотрел на нее.

— Ты должна позволить Бриз отвести тебя в женское общежитие. Тебе, наверное, нужно поспать.

— Я спала достаточно. И стараюсь бодрствовать как можно больше. Не хочу ничего пропустить. — Она думала, что он поймет ее.

927 встал:

— Мне нужно упаковать сумку. Я уезжаю в Резервацию.

Она не знала, куда он едет, главное — это было далеко от нее.

— Пожалуйста, нет.

Она готова была умолять его остаться с ней. Ей необходимо смотреть на него, убедить себя, что он реальный, а не плод ее воображения.

— Я должен уехать. — Он шагнул назад. — Я не ожидал этого, и мне сейчас тяжело об этом думать. — Он повысил голос. — Бриз?

Открылась дверь и вошла Бриз.

— Да?

— Пожалуйста, отведи ее в женское общежитие и убедись, что она достаточно ест и спит.

Бриз посмотрела на нее, а потом подошла к нему. Она вторглась в его личное пространство, положив одну руку на плечо и потянув его вниз, так что их лица оказались на одном уровне. А затем слишком тихо, чтобы что-то расслышать, зашептала ему на ухо, и Кенди заметила, что он подпустил эту женщину к себе достаточно близко, позволил прикоснуться к себе. И не рычал на нее. Это была не ревность, но то, что он не захотел, чтобы она к нему прикасалась, причиняло боль.

Чтобы Бриз не сказала — это лишь его разозлило. Он развернулся, прижавшись к женщине поближе, и зашептал ей на ухо. Кенди удалось подслушать.

— Ты не сможешь удержать меня здесь.

Они почти обнимались, и Бриз что-то шептала ему на ухо. Кенди расслышала интонацию, но не слова. Он зарычал в ответ, Бриз снова что-то зашептала. Он отпрянул и выбежал в другую комнату. Дверь за ним захлопнулась. Бриз вздохнула и подошла к Кенди.

— Упрямый глупец. — Она присела на журнальный столик. — Он испугался и хочет сбежать. Душ не поможет ему охладить его нрав.

— Он не простит меня.

— За что? — Бриз погладила ее по ноге. — Я уловила суть вашей проблемы. Ты должна была позволить кошачьему трахнуть тебя, чтобы спасти жизнь Хиро, когда вы оба находились в «Мерсил». И он рехнулся, когда понял, что другой мужчина поимел то, что принадлежало ему, и причинил тебе боль. — Она посмотрела на ее голову.

— Он не хотел. Цепь оторвалась от стены на несколько футов, когда он рванулся ко мне, она болталась на его запястье, и когда он протянул ко мне руку, вылетела вперед и ударила по голове. Это была просто небольшая ссадина и сотрясение головного мозга. У меня остался небольшой шрам. Его скрывают волосы.

— Он хороший мужчина. И чувствует свою вину во всем этом.

В это Кенди верила.

— Знаю.

— Он пугает тебя?

Она покачала головой:

— Я просто в ужасе, 927 никогда меня не простит. Он по-прежнему все для меня.

— Вижу. Я сказала ему, чтобы он остался в Хоумлэнде и позаботился о тебе. Он мужчина, вырос вместе с тобой. Ты очень слаба сейчас, Кенди. Годы на наркотиках, которыми тебя пичкали, и отсутствие регулярного питания истощили и ослабили тебя.

Кенди не отрицала этого. Ее тело было не в лучшей форме, но сознание не пострадало.

— Я сильная внутри. Я буду много есть, как сказала Док Триша.

Телефон Бриз зазвонил, она взяла трубку и ответила:

— Подожди. — Она прижала телефон к уху. — Что? — Тишина. — Прекращаем этот разговор. Я обо всем позабочусь. Моя женщина, мое решение. — Она отключилась. — Все волнуются.

— Я бы никогда не навредила 927. — Кенди замялась. — Хиро.

— Он сейчас слишком занят тем, что ведет себя, как баран. — Бриз раздраженно взглянула на дверь ванной и улыбнулась Кенди. — Большинство мужчин схватили бы тебя и задушили в объятиях, если бы им вернули того, кого они считали потерянным. Мне, вероятно, потом придется постараться забыть об этих мысленных непрошеных образах, но я все же скажу: другой мужик бы сорвал с тебя одежду и заклеймил немедленно, наплевав на присутствующих в комнате.

Она хотела, чтобы он так отреагировал.

— Я не занималась с ним сексом, — Бриз удивила Кенди этим признанием. — Чтобы ты знала. Не спорю, думала об этом, когда его только освободили, но этого не случилось. Теперь я рада этому. Иначе мне было бы неловко.

Кенди не знала, что ответить.

Бриз успокоилась:

— Вокруг меня слишком много людей. Ты выглядишь как человек, но я забыла, какой может быть обманчива внешность. Ты в большей степени Вид, не так ли?

— Я больше похожа на тебя, чем на людей. Означает ли это, что я Вид?

— Да. Знаешь, что я посоветовала бы женщине Видов?

— Что?

— Борись за свое. Он твой мужчина, не так ли? Упрямый, глупый, но твой. Ты чувствуешь вину за то, что согласилась отдаться кошачьему в «Мерсил». Мы делали то, что должны были, чтобы выжить. Мы все еще живы, мы здесь, потому что мы сильные. Ты ничего ему не должна. Прекрати перед ним пресмыкаться. Это он должен целовать тебе задницу и благодарить за то, что ты его спасла. — Бриз на мгновение замолчала. — У мужчин есть преимущество в виде физическое силы, но у нас, женщин, есть много других хитрых приемчиков для достижения своей цели.

Кенди оценила ее совет.

— Я не смогу заставить его выслушать меня, если его не будет рядом.

— Он не поедет в Резервацию.

— Что это?

— Это не имеет значения, так как он туда не попадет. Я подрежу ему крылья. Ни один пилот не повезет его туда. — Она усмехнулась. — Хиро не покинет Хоумлэнд.

— Он хочет, чтобы ты увела меня отсюда.

— Я не собираюсь силой забирать тебя и уводить в женское общежитие, уверена, ты будешь вырываться и кричать. И отпинаю задницы мужчинам, если они попытаются сделать это. Ты хочешь уйти?

— Нет. Я хочу остаться рядом с ним.

Бриз усмехнулась:

— Устрой ему адскую жизнь. — Она оглядела тело Кенди. — Тебя конечно нужно хорошенько откормить, но не думаю, что он выгонит тебя из своей постели. Ты поняла меня?

— Нет.

Бриз поморщилась:

— У тебя был секс только один раз. Я забыла об этом. И не хотела подслушивать, но хороший собачий слух и все такое. Ладно, раздевайся. Он мужчина, которого влечет к тебе. Об остальном позаботиться природа.

— Он даже не позволил мне прикоснуться к нему. — Кенди была совсем не против этой идеи. На самом деле она хотела, чтобы он связался с ней.

— Разденься, и он сам прикоснется к тебе.

— Он снова сбежит.

— Может быть.

— У него есть женщина. — Эти слова разрывали Кенди на части.

— Да нет же. — Бриз склонилась к ней и взяла за руку. — Однажды ты стала частью селекционного эксперимента, так что знаешь, женщин-Видов подкладывали под мужчин-Видов в надежде, что они забеременеют. Иногда мужчин сначала накачивали наркотиками для разведения. Это делало их жестокими и лишало разума. Мы боялись, что можем не выжить после такого спаривания, и некоторые из нас получали тяжелые травмы.

— Мне очень жаль.

Бриз сжала и отпустила ее руку.

— Это все из-за наркотиков, которыми их накачивали. Они не помнят, что творили, находясь под кайфом, и это к лучшему. Некоторые наши женщины избегают мужчин, с которыми вынужденно спаривались под кайфом. Женщина никогда не скажет мужчине, что когда-то он причинил ей боль. Потому что тогда мужчина навредит себе еще хуже, чем твой Хиро с этой цепью. Они не просто били нас. Мы не хотим, чтобы они страдали. Некоторые из наших женщин разделяют секс с мужчинам из своего прошлого, в надежде заменить плохие воспоминания хорошими. У нас был и хороший и плохой опыт с мужчинами Видов, из-за этого трудно обрести абсолютное доверие между нами. Хоть мы и стараемся. Мы разделяем секс со многими мужчинами и ни с кем не сближаемся. Я бы знала, если у одной из моих женщин возникли серьезные намерения к мужчине Видов. Это невозможно скрыть.

— У него могут быть чувства к женщине.

— У него нет постоянной женщины. Нет связи. — Бриз встала. — Он только-что вышел из душа. Я слышу, что выключилась вода. Сейчас он может нас слышать. — Она подмигнула. — Я оставлю офицера в коридоре, так как некоторые из Видов беспокоятся о твоей безопасности и о его вменяемости. Я сказала им, он не навредит тебе, и ты точно не шпионка. — Она рассмеялась. — Добро пожаловать в ОНВ. Мы одна большая, ужасно назойливая, действующая из лучших побуждений семья. — И уже шепотом: — Устрой ему ад и не сдавайся. Поспеши туда, пока он одевается. Он только что открыл шкаф.

Бриз вышла, а Кенди встала и нерешительно направилась к закрытой двери. Неужели все так просто? Она не хотела питать больших надежд. Собрав воедино все свое мужество, она открыла дверь и вошла в спальню.

От вида по большей части голого Хиро у нее во рту пересохло. У него прибавилось мышц с момента их юности. Грудь стала мощнее, плечи шире, кожа потемнела. Солнечный свет придал ей красивый золотистый оттенок. Полотенце, низко обернутое вокруг талии, позволяло разглядеть еще больше мускулистой плоти от низа живота до груди.

— Что ты делаешь? — Обернулся он, уронив джинсы на ковер. Говори, приказала она себе, но не смогла произнести ни слова. Он прекрасен. И еще она поняла, что от одного взгляда на него, с ее телом начали твориться странные вещи. Ей хотелось ласкать его, изучать. У нее все ныло от желания.

— Кенди? — прохрипел он резким голосом. — Убирайся.

Она шагнула в комнату и захлопнула дверь, запирая их внутри. Он мог сбежать. Она не позволит этого. Ему придется отбросить ее с дороги, чтобы выйти из комнаты. Значит, прикоснуться к ней. А он этого не хочет. Она прислонилась спиной к холодной древесине.

Она взглянула ему в лицо. Хиро был в ярости. Она приняла это. В ней вспыхнул собственный гнев, Бриз оказалась права. Ярость она научилась использовать в собственных целях на отлично. И пережила ад, цепляясь за шанс когда-нибудь отомстить тем, кто виноват в смерти 927. Он оказался жив, и сейчас они в одной комнате. Он должен сходить с ума от желания обнять ее, так как она желает оказаться в его объятиях.

— Мой щенок вырос.

Он зарычал:

— Не называй меня так.

— Но это правда. Ты Хиро, взрослый мужчина. — Она смотрела на его грудь и руки. — Такой сильный и крутой. — Смело встретила его взгляд. — Снаружи, но внутри ты трус.

Хиро оскалился и зарычал.

— Чего ты добиваешься, Кенди? Хочешь, чтобы я напал на тебя?

— Нет. Я хочу, чтобы ты перестал убегать, как будто это игра в догонялки, в которую мы играли в детстве. Но сейчас это не весело.

— Я не играю в игры. Ты должна уйти в женское общежитие.

— Мне не место там. Я принадлежу тебе.

— Ты не знаешь меня. Я изменился.

— Позволь мне заново тебя узнать.

— Прошлого не вернешь.

— Ты сейчас лжешь? Это свойственно людям.

— Это не ложь. — Он казался оскорбленным.

— Мы — это наше прошлое. Оно сделало нас такими, какие мы есть. — Кенди стукнула себя в грудь. — Я жила тобой, и когда ты умер, продолжала жить после того ужасного дня ради того, чтобы отомстить за твою смерть. Все мои мысли были только о тебе. Ты забыл обо мне? О том, какие мы были? Все годы, что мы прожили разделяя общую клетку? Отрицай это, и я назову тебя лжецом. — Рык вырвался из его горла. — Скажи, что ты никогда не задумывался о нашем будущем, если бы ничего не случилось в тот день. Попробуй представить, что чувствовал бы, если бы смог обнять и поцеловать меня. Я часто об этом думаю. — Она с жадностью изучала каждый доступный ей дюйм его тела. — Мне больно прикасаться к тебе.

— Дерьмо. — Он развернулся к ней спиной.

— Грубо говоря, так и есть.

Он зарычал, разворачиваясь к ней лицом.

— Я не могу этого сделать. Слишком тяжело было потерять тебя в первый раз. После того, как ты умерла, у меня ушло несколько лет, чтобы по кусочкам собрать свою жизнь и обрести мир.

— Я не умерла.

Его гнев слегка угас.

— Я счастлив.

— Я больше чем благодарна, что ты сейчас здесь со мной. Это чудо и подарок. Который ты пытаешься выбросить. Как ты можешь так поступать? Все о чем мы мечтали, осуществилось, нам никто не мешает быть вместе. — Она демонстративно огляделась вокруг и снова взглянула не него. — Здесь никого нет. Только мы. Это наш шанс.

— Я изменился. Слишком многое случилось. Ты тоже изменилась.

Кенди замолчала, уловив боль в его голосе, когда он произнес последние слова.

— Если бы я не позволила кошачьему трахнуть меня, ты бы все еще стоял на другом конце комнаты или обнял меня? Скажи мне правду.

Он отвел взгляд:

— Я не знаю.

От его надломленного, хриплого голоса ее сердце заныло. Она причинила ему такую глубокую боль, которую невозможно было простить. Невыносимая тоска выворачивала ее наизнанку, она обессиленная прислонилась к двери.

— Поговори со мной. Пожалуйста. Расскажи, что ты чувствуешь и о чем думаешь. — Она уже рассказала ему все о себе, о том, что пережила, как страдала. Теперь была его очередь.

Он ходил туда-сюда в небольшом пространстве между диваном и шкафом, держась подальше от нее.

— Ты была моей. Ты знала, что это убьет все внутри меня, так почему не дала мне умереть?

Она понимала его.

— Приведи они к тебе женщину и прикажи связаться с ней, это бы меня уничтожило. Потом я много думала об этом. И знаешь, что я наконец-то поняла?

— Что?

— Ты исцелил бы мою боль, как только нам позволили бы быть вместе. Мы утешали друг друга. Я знала, что хотела только тебя, а не кого-то другого. Думала, что тоже самое ты думаешь обо мне. — Она едва сдерживала слезы. — Знала, стоит тебе обнять меня, и я забуду обо всем на свете, кроме тебя. Вот что мы делали друг для друга. Я верила, что наша любовь слишком сильна, им не по силам ее сломать.

Слезы блестели на его глазах, и он быстро сморгнул их.

— Мы были молоды.

— По возрасту может быть, но повзрослели мы быстро. Они не относились к нам как к детям.

Он глубоко, прерывисто вздохнул.

— Я не знаю, как забыть об этом.

Замелькали детские воспоминания. Он перетерпел побои, когда они забирали ее на медицинское обследование. Дрался с техниками, защищая ее, думая, что они причинят ей боль. Тогда его первый раз приковали цепями к стене, а потом она вернулась в клетку. Он даже на смотрел на нее, только рычал.

На ее попытки подойти к нему и обнять он рычал и скалился, сверкая клыками и не позволяя ей пересечь зону поражения, отмеченную людьми. Даже после того, как они отпустили его, не хотел находиться рядом с ней. Спал на полу, а не разделял их коврик. Не говорил с ней. Она плакала и умоляла, но все без толку. Тогда, доведенная до отчаяния, она придумала план. Он сработал тогда и должен был сработать сейчас.

Хиро просто необходимо было пространство. Он не мог думать ясно рядом с Кенди, вторгшейся в его дом. Она отказалась уходить — значит нужно уйти ему. Единственная проблема заключалась в том, что она заблокировала дверь. А он не хотел к ней прикасаться. Это было слишком, и он не мог с этим справиться. Не сейчас.

— Почему бы тебе не пойти в ванную и не одеться? — Она жадно оглядела его тело. — Нечестно сверкать передо мной голым телом, когда я не могу к тебе прикоснуться.

Он видел, как она смотрела на него, и сопротивлялся собственной реакции. Мысли о сексе напомнили ему, что она отдалась другому мужчине. Это укоренилось в его сознании, ее предательство годами сжигало его изнутри. Он унюхал вонь другого самца на ней, едва она шагнула в клетку. Лучше бы они снова избили его. Осознание, что кто-то еще целовал ее, видел ее обнаженную, остудило его. Он зарычал от стремительно нарастающей ярости. С яростью он мог справиться лучше, чем с болью.

Хиро наклонился и схватил джинсы. Даже вспомнил, что нужно достать рубашку из шкафа. Затем сбежал в ванную и запер двери, отгораживаясь от нее. И то, что он забыл про нижнее белье, не имело никакого значения. Быстро оделся. И замер, не желая выходить и встречаться с ней. Постоял несколько минут, умылся и почистил зубы. Даже взял расческу и расчесал свои мокрые волосы.

Затем глубоко вздохнул и открыл дверь. Он должен заставить ее дать ему время все обдумать. Она позволила другому мужчине спариваться с ней, думая, что спасает его жизнь. Ему просто нужно переварить эту информация, что бы боль немного угасла. Сейчас все слишком болезненно. Он вошел в комнату, ожидая увидеть ее возле двери. Она была там, но в каком виде. Хиро замер в шоке.

Позаимствованная в Медицинском Центре одежда кучкой валялась на полу рядом с ней. Ее тело, вплоть до середины бедра, едва прикрывала его майка танк топс. Из-за вытянутых высоко над головой рук рубашка, одетая поверх майки, распахнулась в стороны; в больших, практически до середины бедра проймах рукавов проглядывала обнаженная кожа. Затем он увидел, почему ее руки были подняты вверх. Она использовала два его ремня: связала свои запястья, концы ремней перекинула через верх дверного полотна и закрыла дверь, таким образом зафиксировав их.

— Что… — Он не мог понять, зачем она это сделала.

— Здесь нет цепей, но принцип тот же самый. Они такие толстые, что я с трудом закрыла дверь. Они действительно крепкие. — Кенди слегка согнула колени и повисла, отрывая ноги от пола. — Я никуда не уйду, пока ты не освободишь меня.

— Зачем ты делаешь это? — Это возбудило его. То, как она эффективно связала себя.

— Это срабатывало раньше.

— О чем ты говоришь?

— Я приковала себя к стене. Помнишь? Думала, на этот раз приковать себя к твоей кровати, но побоялась, что ты просто развернешься и уйдешь. Ты не сможешь выйти из этой комнаты, не прикоснувшись ко мне.

— Вот черт, — зарычал он, сделал к ней навстречу несколько шагов и остановился.

Кенди усмехнулась:

— У тебя на лице явно отражалось удивление, ты был встревожен, когда проснулся на полу и обнаружил, что я оказалась прикована цепью, так же как ты.

— Мне пришлось вызвать техников, чтобы они развязали тебя. — Вспомнил он. — Надо было оставить тебя так. Но никто не захочет быть прикованным к стене цепью.

— Ты больше на меня не злишься.

Дрожь возбуждения пронзила его, слегка снижая раздражение. Он и забыл, что у нее был талант попадать в затруднительные ситуации, что заставляло его смеяться.

— Что ты будешь делать, если я оставлю тебя здесь в таком виде?

— Мы на третьем этаже. Ты не сможешь вылезти в окно. Дверь — единственный выход.

— Я мог бы прыгать с балкона на балкон, пока не добрался бы до земли, — усмехнулся Хиро.

Кенди выпрямила ноги, упираясь голыми ступнями о ковер.

— Ты мог бы, но не станешь.

— Почему ты так уверена в этом?

Она перестала улыбаться и облизнула губы.

— Ты не сделаешь этого. Будешь волноваться, думая о том, что, в конце концов, у меня заболят руки.

Он закрыл глаза:

— Кенди…

— Посмотри на меня, — прошептала она. — Помнишь тот день, когда они попытались растоптать твою гордость и унизить в моих глазах. Ты подумал, что после этого я буду смотреть на тебя как на животное, которым они тебя считали. Тогда я показала тебе, насколько мы одинаковые, и что у тебя нет причин чувствовать себя так. Ты же не думал обо мне как о животном, увидев прикованной к стене.

Хиро открыл глаза, мрачно посмотрев на нее. И просто не знал, что ответить. Кенди заговорила, опередив его:

— Я забрала у тебя нечто особенное, сделала свой выбор. Я действительно всего лишь хотела спасти твою жизнь. Знаю, что причинила тебе боль. И ничего нельзя изменить. — Она замолчала. — Я в твоей власти. Уйди или прикоснись ко мне. Теперь у тебя есть выбор.

— Ты, должно быть, рехнулась.

— Ты еще весьма вежливо обвинил меня в том, что я свихнулась. С моей головой все в порядке. Хоть я и провела столько лет в психушке, будучи совершенно здоровой. И сейчас расплачиваюсь за свои плохие поступки.

Она сводила мужчину с ума. Хиро приблизился. Ее надо освободить. Он молча, стараясь не прикасаться к ней, схватился за один из ремней. Дернул, но кожаный ремень оказался основательно зажат между дверью и косяком. Он нахмурился, потянув сильнее.

— Это не сработает.

Хиро взглянул вниз. Она оказалась слишком близко. Он чувствовал запах шампуня на ее волосах, знал, что она чистила зубы зубной пастой с ментолом, и несмотря на это ощущал ее взывающий к нему женский аромат. Так было всегда.

— Почему нет?

Ее прекрасные глаза искрились от озорства.

— Я выбрала два самых крепких ремня, с массивными пряжками, чтобы они не выскользнули. Так что тебе придется сначала убрать меня, а потом открыть дверь и вытащить ремни. Почему у тебя так много ремней? Разве одного тебе не достаточно?

— Я оставил тебя одну всего на пять минут.

— Я быстро соображаю.

Он помнил это. Она всегда была вдохновителем во всех их шалостях. У него же была сила и рост, и он помогал ей во всем. Однажды она сделала тонкую веревку из собственной одежды. Привязала к ней кусочек мяса и подвесила над дверью на старый гвоздь. Когда доктор С. пришел с очередным обходом, как бы невзначай упомянула, что над ним висит паук. Врач посмотрел наверх и завизжал, как женщина. А потом понял, что его разыграли, и впился взглядом в них обоих. Это было смешно. Она знала, что доктор С. боялся этих восьминогих существ.

Было так много хороших воспоминаний. Они возвращались вспышками, разгоняя жар по его телу, а он все продолжал смотреть на нее сверху вниз. От некоторых препаратов, которые испытывала на нем «Мерсил», боль разрывала его на части, а она сидела рядом, уложив его голову к себе на колени, тихо пела и играла с его волосами. Рассказывала ему истории, отвлекая от страданий.

Он изучал ее лицо. Это была его Кенди. Он видел незначительные изменения. Несколько морщинок портили ее кожу в уголках глаз и рта. Скользнул взглядом ниже, и его член напрягся. У нее оказалась пышная грудь. Мягкие на вид холмики четко просматривались через тонкую ткань его майки.

— Тебе придется подойти и прикоснуться ко мне, — чуть хрипловатым голосом сказала она.

Хиро зарычал. Он хотел прикасаться к ней. И не осознанно почти прикоснулся ладонью к ее коже, под которой просвечивались ребра. Слишком бледная и мягкая, манящая. Кенди выгнулась ему навстречу, поощряя его. Он в нерешительности замер, внимательно вглядываясь в ее глаза.

— Ты хочешь моих прикосновений?

— Больше чем что-либо.

— Я зол.

— Знаю.

— Могу сделать тебе больно.

Кенди расслабилась, все глядя в его глаза.

— Лучше твоя ярость, чем равнодушие.

Он сжал руки в кулаки, оперевшись костяшками пальцев о дверь рядом с ее грудью. На дюйм ближе и коснулся бы ее тела. Она склонилась к нему и уперлась лбом в его грудь. А он просто стоял, ощущая ее теплое дыхание сквозь тонкую ткань своей рубашки. Она чувствовалась такой маленькой, но это не ново. Его Кенди всегда была маленькой, но свирепой. И он понял, что все это реально. Она была жива.

— Ты помнишь, что делала, когда проснулась, после того как тебя впервые привели в мою клетку?

— Я плакала, — прошептала она. — Я знала, что моя мать умерла: Кристофер забрал ее у меня. Он запер меня в холодной клетке, из которой никогда не выпустит. Я думала, что больше никогда его не увижу.

Хиро прижался подбородком к ее макушке. Кенди идеально подходила ему, так было всегда.

— Ты чуть не оглушила меня своими рыданиями. — Он прижался к ней чуть ближе. — А потом ты посмотрела на меня, настороженно сидевшего в углу. — Он улыбнулся этим воспоминаниям. — Я думал, что ты закричишь или начнешь реветь еще громче, но ты замолчала. Просто поползла к моему коврику, прямо на меня. Я подумал, что ты собралась атаковать, и приготовился вырубить тебя, не причиняя вреда. Но вместо этого ты просто обняла меня. И прижалась так крепко.

Она слегка развернулась, прижимаясь лицом к его груди.

— И ты позволил мне это. Уложил на коврик и лег рядом. Мне было холодно, а ты оказался таким горячим.

— Ты нужна мне.

— Я всегда нуждалась и буду нуждаться в тебе.

Он оттолкнулся костяшками пальцев от дверей и разжал кулаки. Нерешительно положил ладони на ее талию. Ощущать обнаженной кожей его прикосновения оказалось так замечательно.

— Ты была моей единственной слабостью, — признался он.

— Я не хотела этого. Ты всегда был моей силой.

Хиро крепче сжал руками ее талию и слегка отстранился, так что их тела уже не прижимались друг к другу. И посмотрел на нее.

— Я приподниму тебя, чтобы ослабить давление ремней. И сниму их. Не делай так снова. Ты когда-нибудь начнешь меня слушаться? Никто не хочет быть пристегнутым к стене.

— Я буду делать это снова и снова, до тех пор, пока ты не перестанешь избегать меня.

— Что же мне с тобой делать? — Она заставляла его чувствовать так много всего и сразу. Не только разочарование, раздражение и боль. Удовольствие, жар, потребность находится рядом с ней и оберегать.

— Все, что ты захочешь. — Она сморгнула слезы. — Я всегда была твоей, и ничто этого не изменит.

Хиро приподнял ее, и ярость вспыхнула в нем с новой силой. Он зарычал. Кенди не испугалась его внезапной вспышки. Как-будто знала, что ей нечего опасаться.

— Ты так мало весишь. — Это приводило его в бешенство. Она ощущалась настолько хрупкой. Он приподнял ее повыше, одной рукой обнимая за талию. Другой рукой потянул за жесткий ремень, стараясь освободить ее запястья. На коже ее израненного запястья он увидел красные следы, которые, вероятнее всего, потом превратятся в синяки.

— Глупая женщина, — прорычал он. Затем освободив и подняв ее на руки, понес к кровати. — Ты поранилась.

Кенди освободила руки из его захвата прежде, чем он успел положить ее на постель. А затем Хиро вздрогнул: Кенди быстро обернула ноги вокруг его талии, обняла руками за шею и крепко прижалась к нему.

Он склонился к ней и уткнулся носом в ее горло. Вдохнул. Аромат, чуть изменившийся, но все же хорошо знакомый, не осталось никаких сомнений — это его Кенди. Он просто стоял, удерживая ее и позволяя обнимать себя. И вспомнил тот момент, когда впервые заявил на нее свои права…

~ ~ ~ ~ ~

Дверь клетки открылась, и один из техников толкнул Кенди внутрь. Она споткнулась и едва не упала, 927 вскочил на ноги и зарычал на техника. По щекам Кенди катились слезы, и он мог уловить кислый запах ее боли. И свежий запах крови. Ее крови.

Он зарычал громче и с гневом посмотрел на техника. Мужчина фыркнул, доставая оружие и удерживая 927 от нападения.

— Это не я причинил ей боль. Если хочешь кого-то убить, виноват доктор С. — И хлопнул дверью.

927 подошел к Кенди и обнял ее за талию. Затем поднял на руки и отнес к своему коврику. Уселся сам и посадил ее к себе на колени. Принюхался, стараясь найти источник ее боли. Это не заняло много времени. Задрал рукава на ее рубашке обнажая руки. С одной стороны на запястье была бинтовая повязка, пропитавшаяся кровью.

— Что доктор С. сделал с тобой?

Она взглянула на него полными слез глазами:

— Он взял у меня кровь, потому что думает, что я не его дочь. Собирается сравнить мою кровь со своей, чтобы узнать его ли я крови. А еще он говорил ужасные вещи о моей мамочке.

Он увидел только начавшиеся формироваться синяки на ее запястье и предплечье.

— Ты боролась?

— Он такой грубый, и от иглы было больно. — Она шмыгнула носом. — Он сказал, что я возможно ублюдок, не его дочь. Это значит, что у меня нет родителей, ведь он убил мою мамочку.

Она такая маленькая и безобидная. Его взбесила жестокость доктора, но он запер ее в клетке с ним.

— Не имеет значения, его ты крови или нет. У меня тоже нет родителей. Они называют меня ублюдком. — Он нежно стер с ее личика слезы. — Но я от этого не плачу.

— Ты никогда не плачешь. — Она уткнулась лицом в его грудь и обняла руками за талию — Что если я ублюдок? Я никому не принадлежу.

Он уперся подбородком в ее макушку и крепче прижал к себе.

— Ты принадлежишь мне. Он поселил нас вместе. Я бы кричал от боли, если они заберут тебя и не вернут.

Она успокоилась и посмотрела на него.

— Правда?

Он кивнул:

— Да. Не плачь, Кенди. Я о тебе позабочусь.

— Он сказал мне дату. Сегодня мой день рождения. — Слезы снова хлынули из ее глаз и потекли по щекам. — Моя мама пригласила всех моих друзей на вечеринку. Как ты думаешь они ищут меня?

— Я не знаю. — Он снова нежно стер слезы с ее личика, на котором отражалось так много ненавистной боли. Он не знал, что такое друзья или вечеринка, и для него это не имело значения. — Ты не одна. Я здесь.

— У нас нет торта, а моя мама обещала купить мне куклу.

Он не знал, что это за вещи.

— Скоро принесут еду, и ты можешь съесть все.

— Мне нельзя много есть. Я заболею. И не хочу, чтобы ты остался голодным.

— Я не против, будь это для тебя безвредно. — Он убрал волосы с ее лица, внимательно разглядывая. Она росла рядом с ним с тех пор, как они поселили ее в его клетку. Он заботился о ней, и если они ее заберут, то он рехнется от боли. — Мы будем веселиться. — У него появилась идея. — Это твой день рождения. Спой для меня. Тебе нравиться. Я постараюсь запомнить слова и подпевать тебе. Давай веселиться.

Его улыбка согрела ее изнутри.

— Ты сделаешь это для меня? — Она посмотрела на видеокамеру, а потом обратно на него. — Они смотрят. Ты же не хотел, чтобы они видели.

— Меня это не волнует, пусть знают, я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Ты не ублюдок, 927. Ты принадлежишь мне.

Он усмехнулся:

— Все правильно, Кенди. Есть только мы. Все хорошо. Не показывай им свою слабину.

— Не буду.

Глава 5

Кенди вцепилась в Хиро и не отпускала. Она прижималась к своему мужчине, обнимала его, ее запястья пульсировали от боли, но оно того стоило. Она почувствовала, как его горячее дыхание легкой щекоткой овевает ее шею, но не собиралась жаловаться. Зажмурившись, потянулась к его волосам, желая скользнуть пальцами в шелковистые пряди. И ее не волновало, что они все еще были мокрыми после душа. И стоило ей сделать это, как Хиро застонал, склонив к ней голову и предоставляя лучший доступ.

На своем опыте Кенди убедилась, что время всегда двигалось медленно, но сейчас ей захотелось, чтобы оно остановилось совсем. Она желала наслаждаться этим моментом вечно. 927 жив, и они вместе. Все это казалось слишком хорошим, чтобы оказаться правдой. Она запаниковала. Что если она все еще находиться в психушке в наркотическом бреду? Ведь это случалось и раньше, когда её накачивали наркотиками.

Она впилась ногтями в его рубашку и сжала в кулаке волосы. 927 предупреждающе зарычал, и она ослабила хватку. Он приподнял голову и недовольно нахмурился, в его мрачном взгляде светилось недоумение.

— Я убеждаюсь, что ты реальный, — призналась она. — Жизнь так жестока. Часть меня все еще ожидает, что я вот-вот проснусь и снова окажусь запертой в той комнате.

Другой рукой он ухватил ее за попку и приподнял вверх.

— Что они с тобой сделали?

— Это не имеет значения. Ничто не имеет, кроме того, что я с тобой. Пожалуйста, просто позволь мне обнимать тебя. Пожалуйста? — Она будет умолять, если это успокоит его гордость. Гордость не имеет значения, теперь, когда она нашла его.

927 осмотрелся вокруг и сел на кровать. Слегка подвинул Кенди и надежно разместил на своих коленях. Она обняла его ногами за талию и зарылась лицом в его грудь. Она дышала им, наслаждалась каждым мгновением рядом с ним. Твердым, большим, теплым и живым.

927 отпустил её попку, и Кенди напряглась, боясь, что он отстранится. Он этого не сделал. Напротив, скользнул ладонью по шелковому водопаду её струящихся вниз по спине волос. Она расслабилась. Он потерся щекой об её голову.

— Ты настолько хрупкая. Я боюсь причинить тебе боль.

— Я наберу вес, — пообещала она. — Я знаю, что костлявая, но сильная.

— Что сказала Док Триша?

Он беспокоится о ее здоровье. Значит заботится.

— Она не нашли ничего тревожного, кроме недостатка веса. Посоветовала много есть, побольше находиться на солнце, и если возникнут какие-либо проблемы, сказать ей.

— Ты говорила, что она провела несколько тестов.

— Все пока нормально.

— Когда станут известны результаты анализов?

— Через несколько дней.

Его молчание затянулось, но она не возражала. Он обнимал ее и гладил по волосам, играя пальцами с прядями. Она чувствовала себя восхитительно. Она оголодала по его прикосновениям. В конце концов, он заскользил ладонями по её бокам вниз к бедрам, нежно исследуя ее выпирающие косточки.

— Я в порядке, — заверила она его.

— Я должен накормить тебя.

— Я недавно поела.

Он зарычал от явного неудовольствия. Отпустил ее бедра и, исследуя, обвел пальцами ее плечи. Она наслаждалась его прикосновениями, он скользнул рукой под ее рубашку, лаская кожу, пробегаясь ладонью вниз по ее спине. Кенди выгнулась ему навстречу, прижавшись грудью к его жесткой груди. Он замер, резко вздохнув.

— Осторожно, — прохрипел он.

— Что я делаю не так?

— Ничего. Не прижимайся ко мне так.

Она вскинула голову, и он отстранился. Они смотрели друг на друга.

— Почему нет?

Он посмотрел вниз, между ними, на ее груди и тихо зарычал:

— В одном месте ты точно стала больше.

— Моя грудь выросла.

Она не испытывала смущения. Это был 927. Он был с ней, когда у нее в первый раз начались менструации. На самом деле он узнал об этом раньше нее…

~ ~ ~ ~ ~

927 обнюхал ее и перевернул на спину на их коврике. Кенди подумала, что 927 рехнулся, когда вдруг склонился над ней, схватил её за ноги, развел их в стороны и уткнулся носом в ее промежность. Понюхал, а затем резко отпрянул. Он смутился, встал и повернулся лицом к видеокамере.

— Она ранена. Пришлите кого-нибудь. Здесь кровь.

Эвелин забрала ее из клетки и объяснила все про женский цикл. Затем снабдила Кенди прокладками и вернула к 927. Она пересказала ему все, что узнала. А 927 помог ей разобраться, как одевать эти прокладки с петлями для ног и поясом.

Кристофер пришел поздно вечером. Он рассердился и потребовал перевести её в другую комнату. Этот приказ причинил боль Кенди. Она сопротивлялась. И просто хотела лечь рядом с 927 на их коврик. Ее животик болел, и 927 отвлекал её, играя с её волосами.

Каждый месяц во время менструаций её переселяли в другую комнату. В это время Кристофер и близко не подпускал к ней 927. Она терпеть не могла находиться в одиночестве в комнате рядом с ним, одно радовало — они научились перестукиваться через стену, разделявшую их, давая знать друг другу, что с ними все в порядке.

Со временем 927 начал странно реагировать на ее цикл. Он сообщал ей, что эти дни вот-вот начнутся, а сам держался от нее подальше.

— Иди ко мне. Я замерзла. Обними меня, — умоляла она.

Он покачал головой, свернулся в углу и зарычал.

— Что случилось?

— Они должны забрать тебя, немедленно.

— Замолчи. Я не хочу уходить.

— Ты должна.

— Зачем?

Он разъяренно взглянул на нее и отвернулся.

— Затем.

Она ошеломленно уставилась на его ширинку. Иногда у него по утрам была внушительная эрекция, но обычно она спадала стоило ему сходить в туалет. Но сейчас полдень, и проснулись они уже давно.

— Это происходит каждый раз, когда от тебя пахнет кровью. Твой аромат меняется, и я возбуждаюсь. Это причиняет боль.

У нее с Эвелин состоялась еще одна беседа. Кенди пересказала все 927. С той поры все изменилось. Они не позволили Кенди вернуться в клетку к 927, лишь назначили часы посещений. Она рыдала навзрыд от того, что вынуждена спать без него. Он был в ярости. Но Кристофер не хотел рисковать, боялся, что Кенди и 927 переспят. Сказал, что они слишком молоды, и он не допустит этого. Им редко разрешалось прикасаться друг к другу, персонал не спускал с них глаз.

Прошло три года до того рокового дня, когда Эвелин подошла к ней с предложением принять участие в эксперименте по размножению. За это время ее тело изменилось. Увеличилась грудь, и появились волосы на теле. Она рассказала об этом 927, но не могла показать, если бы она попыталась раздеться, персонал сразу же увел бы её.

~ ~ ~ ~ ~

Кенди отвлеклась от воспоминаний и посмотрела в глаза 927. Они были одни, наконец-то, никто не мог помешать им делать все что угодно.

Он продолжал пялиться на ее грудь. Она опустила руки, позволяя ему отстраниться, сняла с себя его рубашку. Потянула майку вниз, обнажая грудь. Затем слегка откинулась назад на его колени, чтобы он смог получше разглядеть её. Даже выгнула спину и отвела назад плечи.

Широко раскрыв глаза, он тихо зарычал, а потом взглянул наверх.

— Что ты делаешь?

— Ты пялишься. Сейчас рубашка не скрывает их. Ты можешь к ним прикоснуться. Они мягкие.

Он сжал зубы и зажмурился, отвернув голову в сторону.

— Прикрой их.

Сидя у него на коленях, она почувствовала кое-что под своей попкой.

— Ты твердый.

— Прикрой их, — прорычал он.

Она натянула майку на грудь и ухватилась за его плечи.

— Я не хотела тебя злить.

Он тяжело дышал, раздувая ноздри.

— Я сбрила волосы в Медицинском Центре. Я бы показала тебе, но Док Триша сказала, что лучше сбрить волосы на ногах, подмышками и в интимной области. Хотя между ног я сбрила не все. Она показала мне картинки с интимными стрижками. Я сделала такую на моем холмике. И не порезалась бритвой.

Он открыл глаза и обернулся, удерживая ее взгляд своим. Он все еще выглядел расстроенным, но точно не злился. Она не могла разобраться в его чувствах.

— Почему она заставила тебя сделать это?

— Она не заставляла меня. Просто, когда я разделась до гола для осмотра, она странно на меня посмотрела, и я спросила в чем дело. Вот тогда она и рассказала мне о женской гигиене и уходе за телом. Я не знала. Никто в «Мерсил» или в психушке никогда мне ничего не объяснял. В любом случае они не дали бы мне бритву. Док Триша хотела, чтобы я соответствовала остальным. У женщин Видов нет волос на теле. Она показала мне картинки и научила бриться. Это было забавно. Ты когда-нибудь игрался с кремом для бритья? Из баллончика распыляется белая пена. Нежная и липкая. Пахнет так вкусно. Мне пришлось распылить его по всей моей коже, там, где я хотела побриться. Тебе никогда не приходилось бриться, не так ли?

Он покачал головой.

— Как ты брила ноги сзади?

— Я наклонилась и слегка изогнулась.

Он скользнул пальцами по ее бедру сзади. Склонился, изучая его.

— Ты пропустила несколько участков. Волоски такие мягкие.

— Я пропустила?

— Встань.

Она замялась.

Он выпрямился.

— Я хочу посмотреть.

— Боюсь, если я встану с твоих колен, ты больше не подпустишь меня к себе.

927 стиснул зубы, мышцы на его челюсти напряглись, а затем его губы расслабились.

— Я позволю тебе обнять себя. Встань. Я хочу посмотреть.

Она с сожалением поднялась с его колен, встала перед ним и обернулась. Он приподнял одетую на ней майку на несколько дюймов и пробежался ладонью по задней части её бедра. А затем он удивил ее: соскользнул с кровати на колени и слегка склонился, изучая её ближе.

— Всего лишь несколько участков.

Она обернулась, наблюдая за ним. Он перестал поглаживать её кожу и отпустил майку. Посмотрел на неё, удерживая её взгляд своим.

— Повернись ко мне.

Она развернулась к нему. Он посмотрел на ее живот и присел на корточки. Ухватился за свои бедра обеими руками. Она заметила, что он вцепился руками в свои бедра так сильно, что побелели костяшки пальцев. Он откашлялся.

— Я хочу посмотреть на волосы. Покажи мне.

Кенди сжала кулачками майку, спадающую до середины бедра, и медленно потянула ее вверх. Надевая его майку, она разделась догола, так что сейчас лишь приподняла подол, обнажая низ живота. И внимательно всматривалась в его лицо, задаваясь вопросом, что он сделает, когда увидит её. Заманчиво было снять майку полностью, но от вида её обнаженной груди он злился. А это не входило в её намерения.

927 задыхался, рассматривая её. Каждый мускул в его теле, казалось, изнывал от напряжения, он сжал руки в кулаки, с трудом удерживаясь на ногах. Закрыл глаза.

— Опусти майку и отойди от меня, — с трудом выдавил он.

Она отпустила майку и отступила на несколько шагов.

— Почему?

— Иди в ванну. Дай мне пару минут.

— Нет. Ты сбежишь.

Он широко распахнул глаза, и она увидела сверкающий в них гнев.

— Сделай это, или я брошу тебя на кровать и трахну.

Она посмотрела на его пах. Контур его члена выделялся довольно четко. Его джинсы не смогли скрыть каменный стояк. Он хотел её. Его попытка напугать её обернулась против него. Её надежда возросла. Он хотел заняться с ней сексом.

Кенди схватила свою майку, сорвала её с себя и бросила на ковер.

— Сделай это.

Он зарычал, широко раскрыв глаза. Его взгляд не отрывался от её голого тела.

Она шагнула к нему поближе.

— Возьми меня. Я твоя. И всегда была твоей.

Острая боль промелькнула в его глазах, он скользнул взглядом снизу вверх по ее телу.

— Я сделаю тебе больно.

Кенди прекрасно поняла его слова, больше походившие на рычание.

— Я приветствую это. — Она подошла еще на шаг поближе и опустилась перед ним на колени. Осторожно положила ладошки ему на грудь. Ощутила под пальцами жесткие и твердые мышцы. — Прикоснись ко мне, — умоляла она. — Пожалуйста. — Он вздрогнул. — Я хочу тебя, — прошептала она. — Ты мне нужен.

Она не вздрогнула, когда он быстро двигаясь, схватил ее руками за талию. Поднял с колен. А затем она ахнула, когда он бросил ее спиной на мягкий матрас. Подскочила на нем один раз, все еще слегка ошеломленная. Дверь захлопнулась, Кенди приподнялась на кровати на локтях. Он ушел. Один взгляд, и она поняла, он только что бросил ее в своей спальне.

Слезы навернулись на глаза, когда секундой позже захлопнулась другая дверь. Он не просто бросил её в своей спальне, он бросил её в своей квартире. Кенди повернулась на бок, подтянула колени к груди и свернулась в клубочек.

Хиро забыл про офицера, стоявшего в коридоре за дверью. Обошел мужчину и объявил:

— Я хочу прогуляться.

Сбежал вниз по лестнице на первый этаж и выскочил на улицу через заднюю дверь мужского общежития. И едва не столкнулся с женщиной, в последний момент увернувшись, он врезался плечом в стену. Кит нахмурилась:

— Где пожар, Хиро?

— Нигде. — Он оттолкнулся от стены и попытался обойти её.

— Не так быстро. — Она схватила его за руку, толкнула к стене и прижалась к нему.

Он нахмурился, но не оттолкнул её.

— Отпусти и отойди.

Она ослабила хватку и убрала руку.

— Ты меня продинамил. Я искала тебя.

Он забыл, что должен был встретиться с ней в баре.

— Кое-что случилось.

Она зарычала, рассматривая его своим проницательным взглядом.

— У тебя эрекция. Я чувствую на тебе запах женщины. Кто она? — Кит наклонилась к нему и понюхала. — Незнакомый.

— Я не желаю говорить об этом. Извини, но мне нужно побыть одному.

— Ты пригласил меня на ужин. Я думала, что мы займемся сексом после танцев. Ты задолжал мне объяснение.

— Я не твоя пара.

Она отпрянула на добрый фут.

— У кого-то дерьмовое настроение.

Он пожалел о своих резких словах.

— У меня был не самый лучший день.

— Что случилось?

— Я не хочу об этом говорить.

— Ты хочешь подраться? — Она склонила голову. — Скажи мне, что я ошибаюсь, или мы подеремся. Ты выглядишь разгневанным. Так же как и я. Хочу дать тебе пощечину за то, что мне пришлось сидеть за столом одной и ждать тебя, а ты не явился. А сейчас я ощущаю витающий вокруг тебя запах другой женщины, и у тебя каменный стояк. Я думала, мы проведем сегодняшний день, как люди, и не станем заниматься сексом с другими. — Она схватила его за грудки и снова припечатала к стене, слегка порвав при этом его рубашку. — Я согласилась на это, потому что между нами хороший секс, и ты не требуешь много времени. Мы оба наслаждались временем, проведенным вместе.

Он мягко оттолкнул её.

— Перестань меня трогать.

Она склонилась к нему, обнюхивая.

— Кто она?

Хиро ненавидел сверкавший в глазах Кит гнев. Она хороший друг. А недавно они даже стали друг для друга чем-то большим, дважды разделив секс. Она не хотела мужчину для постоянных отношений, а он не возражал. Он сам не хотел оставаться. Он держал в своих объятиях во сне только двух женщин. Одна из них Кенди, другая — его друг Тамми, у которой была пара, и он обнимал её, защищая от похитителей.

У него возникло желание позвонить Тамми, но телефон остался лежать на тумбочке в комнате. Она его друг, и он мог бы рассказать ей все. Поделиться своими проблемами.

— Я серьезно. — Кит отвлекла его от размышлений. — Я тебе врежу по лицу, если ты не объяснишь, с кем ты был, и почему у тебя стояк.

— Давай, вперед. — Он устало прислонился головой к стене.

— Упрямый мужчина, — зашипела Кит. Она сверкнула клыками. — Я укушу тебя.

— Давай, если это успокоит тебя. Мне жаль.

Выражение ее лица смягчилось.

— Поговори со мной. Что происходит? Ты хреново выглядишь и нарывался на драку со мной. — Он покачал головой. — Ты занимаешься самоуничтожением. Мне хорошо знакомо это состояние.

— Ты понятия не имеешь.

— Я знаю, что тебя съедает чувство вины, и ты взял себе имя, как наказание самому себе.

Он сожалел, что рассказал ей об этом.

— Ты не плохой мужчина, Хиро. Мы все знаем, почему ты убивал тех женщин, когда был в плену. Это не оттолкнуло меня, как большинство из наших самок. Многие из нас убивали людей и вовсе не из чувства сострадания. Нам хотелось причинить им страдания и отомстить. Может быть, покрыть себя запахом другой женщины — это твой способ убедиться, что я не привязываюсь к тебе? Я не ищу пару. Просто некоторое время хотела разделять секс только с одним мужчиной. И выбрала тебя, потому что ты не прилипчивый, и у тебя тоже разбитое сердце. Мы с тобой похожи.

— Это не имеет ничего общего с тобой, — честно ответил он. — Или с нами.

Она прищурилась:

— Ты знаешь, почему я выбрала свое имя?

— Нет.

— Один из начальников любил собирать маленькие игрушечные модели авто. Он называл их конструкторами. Там была картинка, как выглядит готовая модель. Но когда он впервые открыл коробку, там оказалась беспорядочная смесь непонятных маленьких деталек. — Она замялась. — Вот как я себя чувствую. Как будто в моем теле множество перемешанных в беспорядке мелких частей. Снаружи целая, а внутри разбитая.

Он утешающе погладил ее по плечу.

Она отшатнулась.

— Не жалей меня. Я не нуждаюсь в этом.

Он опустил руку.

— Я не жалею. Ты одна из самых сильных женщин, которых я знаю, Кит.

— Такая вот картина снаружи. А внутри полный бардак. — Она посмотрела ему в глаза. — Я только что рассказала тебе то, что никогда никому не говорила. Мы оба много страдали в прошлом. И если ты кому-нибудь расскажешь о том, что я тебе поведала, мне будет очень больно. Не хочу, чтобы меня видели слабой. Откройся мне. Я бы не предала твое доверие. Скажи, почему ты позволяешь всем называть себя Хиро, если это причиняет тебе боль.

Он почувствовал себя обязанным ответить.

— Была женщина, я хотел ее спасти, стать для нее героем, но вместо этого думал, что убил её. Тогда меня ослепили бешеная ярость и собственное страдание, я хотел сделать ей больно. И сделал. — Он пристально смотрел на Кит, удерживая её взгляд своим. — Сегодня она пришла в Хоумлэнд. Это ее запах ты ощущаешь на мне. В «Мерсил» мне солгали. Она выжила, её удерживали взаперти, ей чудом удалось сбежать. — Боль в груди разрывала его на части. — А я не смог спасти её. Я был свободен, а она все еще находилась в плену. И я даже не искал её.

Кит вздохнула:

— У тебя есть чувства к ней. Она работала на «Мерсил»? Я не буду осуждать тебя.

— Она человек, её привел туда собственный отец. Он убил её мать. Она видела это. Он хотел убедиться, что она ничего не расскажет другим людям. Знал, в «Мерсил» его не накажут за содеянное. Она выросла со мной в одной клетке, как одна из нас. Я видел в ней свою пару, но когда началось половое созревание, и мы почувствовали друг к другу сексуальное влечение, отец переселил её подальше от меня. Он позволял нам проводить вместе несколько часов и то под пристальным наблюдением. — Ему нелегко далось следующее признание, и все же он сделал это. — Она позволила другому самцу взять её, прежде, чем я смог заявить на неё свои права. Вот почему я набросился на неё.

— Зачем она это сделала? Разве она не хотела быть твоей парой?

— Я так и думал. Вот почему рехнулся тогда. Сегодня я узнал, что её поставили перед выбором: или она соглашается лечь под кошачьего, или её отец убьет меня, прежде чем позволит мне быть у неё первым. Она сделала это, чтобы спасти мне жизнь.

— Почему ты здесь, а не с ней?

— Я ненавидел её за то, что она легла под этого самца. Ненавидел себя, за то, что, как думал, убил её. Я умер в тот день. Теперь знаю, что ей довелось пережить, почему все так случилось, и не знаю, что делать. Я в ярости. Все это сделало меня тем, что я есть, и, в конце концов, я обрел покой. Но сейчас его нет. Хочу, чтобы это оцепенение вернулось.

— Я понимаю. Все изменилось. — Она склонила голову. — Ты никуда не сможешь убежать от этого. Нигде не скроешься от собственных чувств.

Он напрягся, но Кит, казалось, проигнорировала его реакцию, не восприняла ее как предостережение.

— Эта женщина до сих пор важна для тебя, иначе это не разрывало бы тебя на части. Ты сломан, Хиро. И только она может собрать тебя воедино, сделать цельным. — Она подошла к задней двери. — Самец, которого я любила, мертв. Нет никакой надежды, что однажды, он придет в Хоумлэнд, разыскивая меня. Я видела, как его убили и уносили мертвое тело. Иди к ней, Хиро. Где она?

— В моей квартире. Я бросил её в моей постели.

Кит вытащила из кармана свою ключ-карту. Набрала код и распахнула двери.

— Иди к ней, Хиро. Соответствуй своему имени, а не мучай себя подобной иронией.

— Зачем ты говоришь это?

Черты ее лица смягчились.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив. Это дает мне надежду, что однажды и я обрету свое счастье. Мы во многом похожи. Так что тащи свой мужской зад в общагу, в свою квартиру. Посмотри в лицо этой женщине и своему прошлому. Попробуй построить будущее. Ты сказал, что она человек. Она могла бы покинуть Хоумлэнд и жить во внешнем мире, но мы оба знаем, как это для нее опасно. Для всех сумасшедших и террористических групп она всегда будет мишенью из-за связи с нами. Спаси её сейчас.

Он все еще сомневался.

— Я боюсь поранить ее. Я запутался.

— Если она выросла в «Мерсил», то тоже запуталась. — Кит зарычала. — Ты собака, а не котенок. Так действуй как мужчина.

Хиро оттолкнулся от стены и подошел к Кит.

— Я просто хочу пробежаться.

— Я знаю, где твоя квартира. Всего лишь на третьем этаже. Используй лестницу. Это слегка снимет возбуждение. Не заставляй меня тащить твою задницу. Я не обедала и пропустила ужин. А ты большой мужчина и весишь больше меня. И если мне придется тащить тебя по всех этим лестницам вверх, растрачивая последние силы, я очень разозлюсь.

Хиро вошел внутрь и обернулся.

— Я…

— Пожалуйста. Поблагодаришь меня потом. — Она улыбнулась. — Не тяни время. Женщины терпеть не могут, когда их заставляют ждать. — Она закрыла дверь перед его лицом.

Он повернулся и осмотрел коридор, ведущий к черной лестнице.

— Дерьмо.

Глава 6

Кенди умыла лицо в в ванной 927 и надела майку, которую бросила на пол после неудавшегося соблазнения. Затем вышла из спальни и уставилась на дверь в коридор. Ей казалось заманчивым выйти и поискать 927, но он не хотел быть найденным, что уже доказал.

Она ходила по гостиной, трогая его вещи. У него имелось мало личных вещей, но среди них оказалась фотография на полке с изображением семейной пары. Огромный мужчина с суровыми чертами лица из кошачьих прижимал женщину близко к своему телу. 927 стоял в нескольких футах от них, и они все улыбались на фоне окружавших их деревьев.

Дверь за её спиной открылась, она повернулась, ожидая увидеть Бриз или одного из мужчин, которые проводили её до квартиры 927. И была потрясена, когда 927 вошел и закрыл дверь, оставшись с ней наедине в комнате. Он прислонился к деревянному косяку и поглядел на неё с мрачным выражением на лице. Посмотрев вниз на его тело, увидела дыры в рубашке. Возможно, он получил их в драке, но он прекрасно выглядел, только был рассержен.

— Это Тамми и Валиант, — пробормотал он. — Они супруги.

Она поняла, что все еще держала рамку с фотографией в своих руках и, посмотрев вниз, вернула её на полку.

— Я догадалась, что она его.

— Они уговорили меня сфотографироваться с ними, потому что я сохранил ей жизнь. Её сделали, когда меня освободили, мне дали копию.

— Ты сказал, что не убил её, я правильно поняла?

— Да.

Она хотела подойти к нему ближе, но держалась поодаль, боясь, что он решит опять уйти.

— Спасибо, что вернулся.

— Это мой дом.

Она посмотрела на его рубашку:

— Что случилось?

Он посмотрел вниз, прикоснувшись к одной из дыр. Вздохнул и поднял подбородок, встретившись с ней взглядом.

— Это не имеет значения.

— Для меня это важно. Бриз заставила тебя вернуться?

— Это была не Бриз. Моя одежда была бы гораздо сильнее порвана, если бы кто-то попытался заставить меня вернуться, когда я не хотел. Я бы боролся. Это от того, что она не давала мне уйти, пока не выслушаю её.

— Её?

— Она просто друг.

— Ты занимался с ней сексом?

Он оттолкнулся от двери и направился на кухню:

— Ты голодна?

Кенди вздрогнула, и боль накрыла её. Он не отрицал этого. 927 сменил тему. Вероятно, была причина.

— Нет.

— Ты должна попытаться поесть. — Он открыл холодильник, заглядывая внутрь. — Я могу сделать тебе сэндвич.

— Она важна для тебя? Чувствуешь ли ты с ней связь?

Он захлопнул холодильник и уставился на нее:

— Не спрашивай. Ты не захочешь знать.

— Я хочу это знать.

— Прекрасно. Да, Кит и я спали вместе. Это было у нее дома несколько раз. Я спал с несколькими женщинами, пока находился в «Мерсил». Меня использовали в экспериментах по размножению после того, как сказали, что я убил тебя. Кристофер чуть не избил меня до смерти в наказание, после этого я стал принадлежать Эвелин. Она приводила ко мне женщин из Видов для того, чтобы я ими овладел. Я отказался смотреть, как кто-то еще умирает, пока они приводили тех пленных человеческих женщин. Я убивал их, как и говорил. Тогда ко мне в клетку привели Тамми, и Валиант нашел её там. Он спас нас. С ним были и другие из Хоумлэнда и Резервации.

Кэнди нужно было присесть. Она отступила к креслу и рухнула в него. Ревность и боль поразили её, когда она узнала, что так много женщин касались его, — это разрывало ей сердце. Он не хотел смотреть, как умирают другие. Она никогда не забудет избитого мужчину из кошачьих, потому что он отказался взять её силой, прежде чем она согласилась позволить овладеть ею. Кенди поняла.

— Хотела ли ты это услышать? — прорычал 927. — Я не стану лгать.

Она увидела ярость в его глазах, когда посмотрела в них через всю комнату.

— Я и не хочу, чтобы ты мне лгал.

— Нет. Ты хочешь, чтобы я увидел, как ты страдаешь. Я вижу твою боль. — Сжав свои ладони в кулаки и прижав их к своим бокам, он отошел на несколько шагов, после чего остановился. — Я это чую.

— Я не хочу, чтобы ты страдал. Почему ты так думаешь?

Он развернулся и зашагал прочь за пределы маленького кухонного пространства. В итоге он ударил кулаком в шкаф, расколов древесину. Часть её отломилась и, ударившись о столешницу, упала на пол. 927 зарычал.

Кэнди поднялась и бросилась вперед. Его рука истекала кровью.

— Ты ранен.

Он повернул голову, рыча:

— Уйди.

Она замерла.

Он включил кран и сунул под проточную воду раненую руку. Кенди отступила, а затем шагнула в сторону, встав между ним и дверью, на случай если он попытается снова сбежать. Кенди не собиралась бросаться перед ним, пытаясь удержать. Было очевидно, что он не хотел, чтобы она прикасалась к нему, да к тому же сомневалась, что он захочет сам коснуться её, чтобы сдвинуть со своего пути.

927 выключил воду и использовал полотенце для посуды, чтобы перебинтовать руку:

— Я не планирую побег. Ты не должна стоять там.

Она не стала отрицать, что именно поэтому выбрала это место.

— Бриз сказала, что в твоей ванной комнате должна быть аптечка. Принести её?

Он покачал головой:

— Зачем она тебе это рассказала?

— Она увидела мои ноги.

Он нахмурился и уставился на её ноги:

— А что с ними?

— Я порезалась, когда бежала за тобой.

— Я не чувствую запаха крови. Разреши мне посмотреть, — прорычал он.

— Все нормально.

Он рванулся из кухни. Кенди настаивала на своем, тогда он схватил её за талию и просто поднял. Затем подошел к дивану и опустил на него, схватил одну из лодыжек и дернул вверх, чтобы осмотреть ступню.

— Проклятье. Кровь не идет, но рану нужно обеззаразить. Ты не Вид и легко можешь подхватить какую-нибудь инфекцию. — Он выпустил её ногу и взял другую, приподняв. — У тебя два пореза. Оставайся на месте, не двигайся. — Он отпустил Кенди, но затем посмотрел на неё с ужесточившимся выражением лица.

Кенди проследила за его взглядом и поняла, что её рубашка задралась, когда он опустил её на диван и поднял её ноги. Низ её живота ничего не прикрывало. Губы 927 сжались в мрачную линию, когда Кенди посмотрела вверх, чтобы увидеть его реакцию. Он застыл, всё его внимание сосредоточилось там.

— Я не хочу, чтобы ты страдал, щеночек. Никогда. Почему ты так сказал?

От её слов он пришел в себя. Отвернулся и потопал в спальню. Кенди приподнялась немного и потянула рубашку вниз. 927 быстро вернулся с белой коробкой для оказания первой медицинской помощи с красным символом сверху. Опустился на колени, сдвинул журнальный столик в сторону и поставил на него коробку. Открыв её, извлек несколько вещичек, а потом схватив за лодыжки, приподнял её ногу.

— Может жечь. Приготовься.

Кенди кивнула, наблюдая, как прижав ко рту пакет, он разорвал его и влажным тампоном протер рану. Кенди не понравились ощущения, да и 927 не был при этом нежным. Она стиснула зубы, но не издала ни звука. Убедившись, что рана чистая, 927 наложил повязку. Опустив ногу вниз, он решил взять другую, Кенди подняла её для него.

Он посмотрел вниз между её ног и замер. Её бедра были раздвинуты, а одна нога поднята. Кенди прекрасно понимала, что он там видит. И снова она обнажена, выставив напоказ своё лоно. Она подумала, что, может быть, стоит опустить футболку, но потом решила оставить все как есть.

927 отвел взгляд, очистил следующую рану и перевязал её. Он размотал полотенце со своей руки и повернулся в сторону, чтобы позаботиться о своей травме. Кенди замерла, ей нравилось, что он был от неё всего в нескольких футах.

— Мы притворимся, что ты не обвинял меня в желании навредить тебе? — сказала Кенди мягким голосом.

— Да.

— Ты веришь в это? — Её обидело его согласие.

Он закрыл коробку и собрал в кучу использованные предметы рядом с ним на столе, отказываясь смотреть на неё.

— Я не хочу огорчать или злить тебя. Всего лишь пытаюсь узнать, каким мужчиной ты стал. Вот и всё. Я боюсь, что ты больше не хочешь меня, и что другая женщина имеет для тебя большее значение, чем я.

927 присел на корточки и посмотрел на неё. Было ясно, что он старался скрыть свои эмоции.

— Я не хочу говорить об этом.

— Мы рассказываем друг другу всё.

— Мы так делали раньше, но сейчас уже нет. Всё изменилось.

Ей стало больно.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Я не знаю. Ты жива. Не знаю, как реагировать и что по этому поводу думать. Пытаюсь оставаться спокойным, но чувствую себя очень неуверенно.

По крайней мере, он разговаривал с ней.

— Я бы так не боролась за свою жизнь, если бы знала, что это огорчит тебя, щеночек.

Он наклонился:

— Не говори так. И не называй меня «щеночек». — В его голосе чувствовался гнев.

Её взгляд опустился на грудь 927. Через дыры на его рубашке открывался прекрасный вид на его голую загоревшую кожу — отличный способ отвлечься.

— Если приношу тебе одни страдания, я уйду.

Она опустила ноги и попыталась удрать с дивана, не прикасаясь к 927.

Тот протянул руку и положил ладонь на её живот. Кенди застыла. 927 молчал несколько минут. Ей нравилось тепло его руки, согревающее её кожу через тонкую ткань рубашки.

— Ни одна женщина никогда не займет твое место.

Она осмелилась посмотреть на него, и он показался ей печальным. Она чувствовала то же самое.

— Знаешь, что больнее всего?

— Что? — Он отдернул свою руку.

— Это не потому, что ты был с другими женщинами. Ты верил, что я выбрала другого мужчину и что умерла. А потому, что ты меня больше не хочешь. Я не вызываю у тебя ничего кроме плохих воспоминаний, рождающих в тебе ужасные чувства. Это разрывает меня изнутри, Хиро. — Это имя всегда будет чужим, но она привыкнет к нему. — Я скажу Бриз отпустить тебя в Резервацию и не стану попадаться тебе на глаза. Я люблю тебя всем сердцем, но не хочу быть эгоисткой. Я отпускаю тебя с миром. Забудь, что я жива. Я больше не существую для тебя.

Она встала с дивана и пошла к двери, чтобы попросить охранника за дверью позвать Бриз. Повернула ручку и открыла дверь, но забинтованная рука внезапно захлопнула дверь, и ручка выскользнула из пальцев Кенди. Дверь захлопнулась. Кенди повернулась, всматриваясь в Хиро. Его глаза были пугающими, а губы приоткрылись, показывая клыки.

— Я хочу тебя. Вот в чем проблема, — прорычал 927. — Я теряю контроль, когда рядом с тобой. Ты вызываешь во мне слишком много чувств, Кенди. Так было всегда. Когда-то я хотел убить тебя из-за другого мужчины. Ты была моей! Знаешь, почему я убежал от тебя в спальне? — Он не дал ей времени спросить. — Я испугался, что смогу навредить тебе. Ты ослаблена и болеешь. Я не могу взять тебя. Я хочу тебя — это вызывает во мне злость.

Он хотел её. Дотянувшись, она схватила его за плечи.

— Ты не повредишь мне. Я не больна.

— Ерунда.

— Мне просто нужно набрать вес. Доктор Три…

— Хорошо. Ты ослаблена. Такое ощущение, что ты сломаешься в моих руках. Это из-за долгого заключения. Тебе нужно время, чтобы стать сильной, прежде чем я возьму тебя в мою кровать. А что если я сделаю тебе больно? На мне достаточно вины. Большего я не вынесу.

— Что за вина?

Он развернулся и пересек комнату. Провел пальцами по своим волосам и начал мерить шагами комнату, бросая на Кенди сердитые взгляды.

— Что за вина? Я знаю, ты не хотел ранить меня своими цепями. Не верю, что ты бы свернул мне шею, если бы добрался до меня. Я не хочу верить в это. Ты бы остановился и не стал бы забирать мою жизнь, если бы освободился и схватил меня.

Он перестал ходить.

— Мы никогда не узнаем.

— Отпусти это. Я отпустила. И никогда не винила тебя за твою ярость и боль. Никогда.

— Как ты себя чувствуешь, зная, что я был свободен, когда ты все еще находилась в плену? У нас есть опергруппа, которая ищет потерянных женщин. Никто не искал тебя. Я никогда не говорил им о тебе, Кенди. Я ничего не говорил ОНВ о человеческом ребенке, который вырос со мной в клетке, потому что не хотел, чтобы они знали, что я виноват в твоей смерти.

Некоторые из причин начали приобретать смысл для нее.

— Ты думал, что я умерла, и у тебя не было причин сомневаться. Меня увезли из «Мерсил». Как ты мог знать?

— Я подвожу тебя. Вот что я делаю. Ты позволила другому овладеть тобой, чтобы спасти меня, а я тебе в ответ сделал больно. Ты находилась взаперти, но я никогда не пытался спасти тебя. Ты сделала это сама, и тебе пришлось совершить убийство ради свободы. Ты хотела, чтобы я овладел тобой, когда мы увидели друг друга, но я убежал. Теперь ты предлагаешь держаться подальше от моих глаз, чтобы я не почувствовал вины за все те времена, я не смог стать таким мужчиной, который тебя достоин.

Её сердце разбилось.

— Я ошибалась. Это больнее всего. Ты никогда не подводил меня. Перестань так думать. — Она пошла за ним. — Ты всегда был мужчиной, ради которого я живу. Ты — причина, почему я здесь. Ты весь мой мир, 927.

Она остановилась перед ним и скользнула рукой по его затылку, схватила в кулак его волосы и дернула. 927 поморщился, но позволил ей притянуть себя ближе. Она зажала рубашку спереди другой рукой.

— Послушай меня, щеночек. — Она помолчала — 927. Хиро. Блин, как бы ты не позволял мне тебя называть. Ты рассердил меня сейчас. Никогда не говори, что ты не заслуживаешь меня. Ты хочешь убедиться, насколько я слаба? Еще раз говорю. Я нокаутирую тебя. Ты научил меня драться. Если ты об этом забыл, то я помню. — Его брови взметнулись вверх. -

Ты сломаешь меня, если продолжишь заниматься самобичеванием. Я не допущу этого. Не смей. Я люблю тебя. — Она выпустила его волосы и обняла его за шею, притягивая ближе. — Я люблю тебя.

927 обнял её, слезы появились в его глазах.

— Ты был там, поддерживая меня после смерти моей матери. Ты единственный, кто держал меня в тепле и утешал каждый вечер. Ты дал мне причину жить в клетке. Ты заставил меня смеяться и чувствовать так много замечательных вещей. Единственная причина, почему я жива сегодня, — потому что ради тебя я боролась и пыталась вырваться из плена. Не смей принижать всё это.

— Кенди, я…

Он, казалось, не знал, что сказать, но она продолжила:

— Забудь, что я сказала покинуть меня. Я отказываюсь тебя отпускать. Я нашла тебя, и ты мой. Я буду бороться с любой из женщин, которые попытаются прикоснуться к тебе. Я буду преследовать тебя, если ты сбежишь. Я найду тебя снова.

927 поднял её на руки, и она обвила ноги вокруг его талии. Он повернулся с ней на руках и направился к спальне:

— Больше не убежишь, Кенди.

Она прижалась к нему:

— Хорошо.

— Я не возьму тебя, пока ты не станешь сильнее. Помоги мне сделать это, укройся.

Она могла жить с этим.

— Но ты планируешь это?

Он прорычал:

— Да. Когда ты станешь сильнее, и мы будем уверены, что ты здорова. После того как Доктор Триша получит результаты всех твоих тестов. Я не смогу жить, зная, что ранил тебя как-нибудь.

— Можно мне остаться у тебя? Спать с тобой?

— Да. — Он остановился у кровати и аккуратно опустил её. — Но ты должна помочь мне сделать тебе лучше. Это означает больше отдыха и сна. Я собираюсь заботиться о тебе.

Она не хотела его отпускать, но он отстранился, выпрямляясь, и ей пришлось.

— Ты хочешь действовать медленно? Хорошо, я согласна, пока ты рядом.

— Я не уйду. Позвоню моей подруге Тамми. Она человек, как ты, и всегда жалуется, как трудно поддерживать нормальный вес после рождения малыша. Она узнает, как сделать так, чтобы ты поправилась.

— Малыш?

Он присел:

— Это еще одна причина, почему я не могу заняться с тобой сексом прямо сейчас. Ты можешь забеременеть.

Она была ошеломлена:

— «Мерсил» нашли способ сделать это? — Её охватил ужас. Они смогли создать больше Видов для истязаний? Мучить их своими препаратами? — О, нет.

— Легко, — проскрежетал он, протягивая руку, чтобы погладить её волосы. Он, казалось, понял её реакцию и то, о чём она думала. — «Мерсил» не удалось. Это случилось после того, как мы стали свободными. Виды не могут иметь совместных детей, но некоторые самцы взяли себе в пару человеческих женщин, и у них родились мальчики Видов. Так что это возможно. — Он взглянул на её тело. — Ты так слаба, что сейчас, боюсь, беременность может сильно навредить тебе. Я не стану рисковать. — «Пару». Она слышала, как он сказал это.

— Ты хочешь, чтобы я стала твоей парой?

Его рот сжался в тонкую линию.

— Это хорошо для меня. Я хочу этого. — Он улыбнулся и произнес: — Ты моя, Кенди.

Это были самые приятные слова, которые она услышала от него, после того как осознала, что он все еще жив.

— Ты тоже мой.

— Я собираюсь позвонить. Отдыхай. Ты не сможешь набрать вес, если будешь много двигаться. Я скоро вернусь и стану согревать тебя, пока ты голодна.

Кенди улыбнулась.

Хиро встал, убрав руку с её волос. Он прихватил сотовый телефон со стола рядом с кроватью и ушел. Оставив дверь в спальню приоткрытой. Кенди легла, свернувшись калачиком. Она не могла дождаться его возвращения, чтобы почувствовать его объятия, как он делал это много лет назад в их клетке.

Кенди скучала по нему. Часть её по-прежнему страшилась засыпать, боясь, что она проснется в своей комнате в приюте. Некоторые лекарства вызывали очень реалистичные сны и галлюцинации. Она прижала нос к подушке 927 и почувствовала его запах. Это помогло ей расслабиться.

Тамми приняла известие о его тайне очень хорошо, даже поняла его реакцию, когда он узнал, что Кенди все еще жива, и благожелательно отнеслась к возникшему вместе с этим чувству вины.

— Самое главное, что у тебя есть второй шанс, — заявила она. — Любые ошибки, которые сделал в прошлом не имеют значения. Важно то, что ты будешь делать с этого момента. Ты вернул ее, Хиро. Кенди — эта та женщина, которую ты всегда любил и хотел будущего рядом с ней. Так дерзай, мой друг. Это твой шанс на счастье.

— Я небезупречен, — признался он.

— Разве не все мы? — фыркнула Тамми. — Никто не идеален. Ты Вид. Может, я предвзята из-за того, что сильно люблю Валианта, но вы, ребята, хорошие пары. Ты удовлетворишь все её потребности и сделаешь всё возможное, чтобы убедиться, что она счастлива. Это лучшее, что ты можешь сделать для нее, Хиро. Она пережила настоящий ад, так что теперь ты покажешь ей все прелести жизни.

— Я беспокоюсь о ней. Она такая слабая.

— Шоколад — вот ответ. Я только смотрю на него и уже набрала пять фунтов. Посмотри, любит ли она бекон, чизбургеры и картофель фри. Добавь какой-нибудь соус для макания, и она поправится в кратчайшие сроки. Достаточно выйти в Интернет и найти продукты, которые нельзя есть во время диеты, и давать их ей.

— Я так и сделаю.

— Я знаю, ты можешь. Привлеки кого-нибудь из человеческих пар. Они расскажут о том, чем её кормить, и как это готовить.

— Я собираюсь привезти ее Резервацию. Верю, что ты поможешь мне заботиться о ней.

Тамми засомневалась:

— Я думаю, было бы лучше оставить сейчас её в Хоумлэнде. После того как ты мне рассказал, что её в течение долгих лет держали на лекарствах, она должна находиться рядом с медицинским центром. Триша — удивительный врач, и она сейчас находится там. Кроме того, есть несколько прекрасных больниц рядом с Хоумлэндом, на случай если ей понадобится специалист. Триша может с ними проконсультироваться, и будет легче, если они осмотрят Кенди. Это подразумевает, что придется возить к ним Кенди. Летать туда-сюда затруднительно, если в конечном итоге возникнут какие-нибудь проблемы со здоровьем. Я хочу, чтобы твоя Кенди имела лучшее медицинское обслуживание, и знаю, что ты тоже этого хочешь.

— Я понимаю, но боюсь, не смогу ухаживать за ней так, как ей нужно.

— Ты прекрасно справишься. Старый Доктор Харрис обладает не лучшим подходом к пациентам, и он здесь дежурит. Мне нужно сказать больше, чтобы убедить тебя?

— Нет. Я бы ударил его, если бы он обидел Кенди.

Тамми засмеялась:

— Он хороший врач, но ему надо больше думать над тем, что он говорит. Он выпаливает все, что приходит на ум. Я думаю, что Кенди будет чувствовать себя более защищенной рядом с Видами, живущими в общежитии, после всего, что она пережила. Может быть, ты захочешь показать ее обитателям Заповедника попозже. Ты знаешь, что некоторые не адаптировались к обществу. Им понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть ко мне, потому что я человек. Они могут видеть её человеком, а не представителем Видов.

— Она одна из нас. Как ты.

— Я знаю это. Некоторые из Видов, живущих в Заповеднике, все же ненавидят людей. У них это проявляется гораздо хуже, чем у других Видов. Валиант рассказывал мне истории о том, как с ним обращались в «Мерсил», — это заставляет меня хотеть убивать людей тоже. Его держали в клетке со львом, и персонал смотрел на него как на некую забаву. Кенди нужно окрепнуть, прежде чем привозить её в Резервацию. Ты должен хотеть, чтобы твой аромат отпечатался на ней. Это помогает им принять нас, если мы пахнем так же, как наши пары.

Хиро повесил трубку и почувствовал себя лучше — это как раз то, что хорошие друзья могут сделать друг для друга. Тамми видела его в худшем состоянии, когда была похищена и заперта вместе с ним. Её вера, что он может стать хорошей парой для Кенди, помогла справиться с неуверенностью.

Хиро вернулся в свою комнату. Вид Кенди в его постели был самым правильным. Наклонившись, он стянул обувь. Сколько он мечтал вновь обнять Кенди. Когда её забрали, он словно побывал в аду. Она часть его, как любая конечность. Стянув разорванную рубашку, он снял штаны, но оставил боксеры.

Ему удалось не разбудить её, он свернулся калачиком рядом с ней и обнял её за талию. Её ровное, медленное дыхание заверило его, что ей не снятся плохие сны. Так происходило много раз в детстве, когда кошмары мучили её. Она стала свидетелем смерти своей матери от рук собственного отца. Кенди любила женщину, которая родила её, всегда делясь веселыми и радостными историями.

Он любил Кенди. Его жизнь была одинокой, пока она не появилась в его клетке. Он не верил тогда, что сможет доверять кому-нибудь из людей. Она оказалась совсем не похожей на персонал «Мерсил». Даже знание, что доктор Кристофер — ее отец, не переубедило его от формирования с ней глубокой связи. Теперь она была здесь, живая и там, где она чувствовала себя на своем месте.

Он прижался своим подбородком к её макушке, её маленькое тело хорошо сформировалось спереди. Он больше не хотел бежать от своих чувств или от неё и убедится, что больше такого не произойдет. Они смогут начать все сначала. Когда он стал свободным, она еще находилась в плену, но в отличие от него она не считала, что новая жизнь только её собственная. У него прекрасные друзья, и он их ценил, но пара, которая будет делить с тобой каждое мгновение и останется с тобой до конца, намного важнее. Несомненно, Кенди именно такая. Она всегда была его.

Его тело стало реагировать на её близость, он проигнорировал нарастающее возбуждение. Он испугался, что причинит ей вред или сделает беременной. Она действительно выглядела слабой. Он сделал мысленную пометку поговорить с кем-нибудь о том, что произошло с людьми, которые держали её в заточении. Они должны заплатить за содеянное.

Глава 7

Кенди внимательно наблюдала за 927. Он полностью изменил свое отношение к ней, она высоко оценила это, удивившись, почему он с таким энтузиазмом принял ее в свою жизнь. Кенди съела завтрак, который он ей принес.

— Ну и как?

— Мне все очень понравилось. У меня немного болит живот. Еды было слишком много.

— Это предложила Тамми. Она очень любит так покушать. Она сказала, что если кушать бекон, чизбургеры, картошку фри, то можно очень быстро поправиться. Я попросил одного из мужчин приготовить для тебя этот завтрак. Он предложил научить меня делать гамбургеры, так что я могу их приготовить, если хочешь.

— Это было мило с его стороны.

— Некоторым из наших очень понравилось учиться, особенно готовить. Нам нравится еда.

— Это действительно хорошо приготовлено. Все было очень вкусным.

— Чем тебя кормили после того, как ты покинула «Мерсил»?

— В основном овсяной кашей, яйцами и супом. Не так вкусно. Мясо давали редко, так как разрешено было пользоваться только пластиковыми ложками.

— Неудивительно, что ты такая худая.

Она улыбнулась:

— Я скучала по нарезанному полосками мясу, которое давали в «Мерсил».

— Я приготовлю тебе стейк. У меня хорошо получается. — Хиро встал.

— Не сейчас. Я объелась.

Он улыбнулся:

— Извини. Мне не терпится узнать, что тебе становится лучше. Женщины из общежития пекут тебе торт, пироги и печенье.

— Это очень мило с их стороны.

— Здесь все заботятся о тебе, Кенди. Они хотят помочь тебе набрать вес. Я сходил туда утром, пока ты принимала душ, и передал им слова Тамми о том, что тебе надо съедать много шоколада.

Кенди тронуло, что так много людей хотели ей помочь. И тут же задумалась, что если какая-то из этих женщин разделила с ним когда-то секс. Она не стала спрашивать, не желая портить утро своей ревностью. Это как раз то, с чем ей нужно справиться. 927 действительно пытался включить ее в свою жизнь, и это то, на чем необходимо сосредоточиться, а не на том, что случилось, пока они жили порознь.

— Ты бы хотела прогуляться сегодня по Хоумленду? Все будут рады встрече с тобой.

Она задумалась.

— Не слишком рано? — беспокойство плескалось в ее глазах. -

Я просто хочу провести время с тобой, — призналась она.

— Я понимаю. Помню время, когда стал свободным. С изумлением узнал, что Видов так много, и ходил слегка ошеломленный. Я проводил много времени в комнате, которую мне предоставили, просто касался вещей и пытался понять, для чего они нужны. — Он вдруг улыбнулся. — Телевизор! Это удивительная вещь. Какой фильм ты бы хотела посмотреть со мной? У меня есть некоторые из моих любимых фильмов на DVD. Это круглые диски, на которых хранятся фильмы, и ты можешь смотреть кино снова и снова, столько, сколько захочешь.

— Хорошо.

— Знаешь, что надо для просмотра фильмов? Попкорн. У меня его нет, но я знаю нескольких самцов, которые на него подсели. Пойду, постучу в их двери, может, у них осталось немного. Я скоро вернусь.

— Попкорн?

— Тебе понравится, и в нем много масла. Это, вероятно, поможет тебе набрать вес. Я скоро вернусь. — Он быстро открыл дверь и ушел.

Кенди покачала головой, забавляясь. Похоже, 927 решил её кормить, пока она не лопнет. Она встала, отнесла тарелку в раковину и остановилась, взглянув на посудомоечную машину. Кенди понятия не имела, как ею пользоваться. Хиро утром провел её по дому и показал, где что лежит. Она решила помыть свою тарелку в ручную, была уверенна, что сможет с этим справиться. Кто-то постучал в дверь, Кенди открыла её.

Бриз улыбнулась ей:

— Как всё прошло? Я слышала, что ты провела ночь с Хиро.

— Да. Он позволил мне спать с ним.

— Хорошо. Я отпустила офицера, так как он больше не нужен.

— Входи.

— Я заскочила на минутку по пути на работу. — Бриз понизила свой голос. — Это сработало? Я чувствую на тебе его запах, но ты приняла душ. Он овладел тобой?

— Нет, но он обнимал меня, пока я спала. Он боится мне навредить.

Бриз пробежала по ней взглядом:

— Понятно.

— Он решил ждать, пока я не наберу вес.

— Он понимает, что это может занять много времени?

— Я так не думаю. Ты бы видела огромный завтрак, которым он накормил меня, а теперь пошел за каким-то угощением. Попкорном. Вместо того, чтобы заняться со мной сексом, Хиро может кормить меня до тех пор, пока я не лопну.

Бриз усмехнулась:

— Старается.

— Что это значит?

— Извини. Ты выглядишь как человек, и я забылась. Это значит, он делает всё, что в его силах.

— Его друзья готовят для меня.

— Оу. Это так мило.

— Знаю. Я просто хочу, чтобы он не так сильно беспокоился обо мне. Я сильная.

— Ты сказала ему это?

— Да, но он не слушает. Сказал мне, что я могу забеременеть, и боится, что в моем состоянии, это может плохо кончиться.

Бриз вошла и закрыла дверь.

— Его здесь нет, верно? — тихо спросила она.

Кенди кивнула в ответ:

— Он ушел искать попкорн.

— Ладно. — Бриз понизила голос. — Я вчера слышала, что у тебя почти нулевой опыт общения с мужчинами и в сексе тоже, так как это было у тебя только один раз, когда ты была юной и под воздействием лекарств. Ты боишься прикасаться к Хиро?

— Нет.

Бриз улыбнулась:

— Хорошо. У наших самцов большая потребность в сексе. Это значит, что они часто возбуждаются. У всех самцов хранится лубрикант в прикроватной тумбочке, и они им пользуются. Ты можешь возбудить Хиро и предложить ему воспользоваться им, если он так и будет отказываться заняться с тобой сексом.

— Крем?

Бриз вздохнула:

— Ты, наверное, единственная женщина Видов, не знающая о мастурбации. Ты когда-нибудь видела полностью обнаженного мужчину?

Кенди покачала головой:

— 927 никогда не снимал передо мной штаны. Он даже заставлял меня закрывать глаза и отворачиваться, когда ему нужно было сходить в туалет. Кристофер приказал ему так делать. Я никогда не просила об этом 927, потому что не хотелось, чтобы его наказывали. Иногда у него случалась эрекция, и я могла видеть очертания того, как он выглядит там.

— А как насчет кошачьего?

— Я закрыла глаза. Он взял меня сзади, и я не смогла бы увидеть, даже если бы захотела. А я не хотела.

— Он подготовил тебя к этому? Возбудил ртом?

— Нет. Я не желала его прикосновений, поэтому ему не пришлось это делать. Я просто хотела покончить с этим как можно быстрее.

Бриз зарычала от досады:

— Наверное, это было неприятно.

— Я хочу забыть обо всем, что случилось в той клетке.

— Я не виню тебя. С Хиро больно не будет.

— Это не важно. Он мой мужчина.

Бриз протянула руку:

— Я собираюсь обнять тебя. Справься с этим.

Кенди не стала возражать, когда Бриз обняла её и прижала к себе.

— Спасибо!

Бриз отпустила её и, наклонив голову, посмотрела прямо ей в глаза:

— Слушай, да, мужчинам нравится нас там облизывать — удивительное ощущение, тебе понравится. Не бойся — бояться просто нечего — если Хиро так сделает. Нашим мужчинам нравится, если ты смажешь руки кремом и примешься поглаживать его там. Когда он кончит, будет много спермы, но и это нормально. Я понимаю, почему он юлит и не занимается с тобой сексом, но не стоит бояться беременности. Для того чтобы забеременеть, ему нужно войти в тебя. Понятно?

— Да.

— Найди крем. Затем заставь Хиро раздеться — так ты вынудишь его приласкать себя. Уйдет месяц или два, пока ты привыкнешь к его размеру, а он перестанет бояться. Не хочу, чтобы Хиро из-за сексуальной неудовлетворенности кидался на других мужчин, а то, что он спит с тобой каждую ночь без секса, немного сводит его с ума. А еще я не хочу, чтобы ты страдала от его плохого настроения. Без секса наши самцы становятся раздражительными. Так вы оба будете счастливее.

Дверь открылась, и вошел Хиро.

— Бриз.

— Я просто проведала твою женщину. — Она улыбнулась. — Моя смена скоро начнется. Мне пора идти. Продолжай в том же духе. — Она ушла.

Хиро запер за ней дверь. Он показал Кенди два плоских пакета, обернутых в прозрачную бумагу.

— Я достал нам попкорн. Я брошу их в микроволновку. Как долго здесь находилась Бриз?

— Не долго.

— Что она сказала? — Он вошел в кухню.

— Она сказала, что могут пройти месяцы, прежде чем я наберу вес.

Он повернулся в ужасе:

— Месяцы? Ну уж нет. Я буду много кормить тебя. — Отвернувшись, он рывком выдвинул металлический ящик из шкафа и вскрыл пакеты. — Мясо поможет. Будешь есть только мясные блюда.

Кенди промолчала. Хиро отказывался понимать, сколько времени это займет. Это был их первый совместный день новой жизни. Кенди не хотела спорить с Хиро. Слова Бриз крутились в её голове. Проще изменить его намерение подождать с сексом, чем потерять столько времени.

— Я думаю, какой фильм показать тебе первым.

— Я помню кино, но это было до того, как меня доставили в «Мерсил».

— У тебя есть любимый фильм?

Она покачала головой:

— Я не могу вспомнить. Это были мультики.

Хиро улыбнулся.

— У меня есть несколько мультфильмов. Это поможет. Есть один о семье супергероев. Я думаю, тебе понравится, — усмехнулся он.

— Хорошо. Я схожу в твою ванную. Скоро вернусь.

— Нашу ванную, — поправил он. Повернулся к микроволновой печи и поставил один из пакетов внутрь. — Это займет несколько минут. Я пока найду фильм.

Ей нравилось его оживленность.

— Я скоро.

Она выскочила из комнаты и зашла в ванную. И даже помыла волосы и почистила зубы. Кенди сразу нашла в шкафчике крем и вернулась в гостиную.

Хиро не смотрел в её сторону, слишком занятый тем, что накладывал что-то в большую миску. Кенди запихала крем за диванную подушку и села. Хиро включил телевизор, и красочное меню показалось на экране. На столике лежали салфетки, и стояли две содовые. С улыбкой на красивом лице Хиро подошел к ней с двумя мисками.

— Это будет весело.

Ей доставило удовольствие увидеть на его лице радость.

— Я волнуюсь.

Он занял кресло в нескольких футах от неё, поставил миски на стол и потянулся за пультом. Кенди разглядывала его одежду:

— Можно тебя попросить кое о чем?

Хиро замер и повернул голову:

— О чем?

— Я хочу прижаться к тебе. Твои джинсы слишком грубы. Ты можешь надеть те мягкие шорты? — Его брови приподнялись. — Те, что ты носил, когда спал со мной.

Он нахмурился:

— Они называются боксеры, и это не очень хорошая идея.

— Да, их. Я хочу, чтобы нам было комфортно. — Она взглянула на его грудь. — И рубашку тоже. Я хочу прикоснуться к твоей коже.

— Лучше, если я останусь полностью одетым. Я предпочел бы, чтобы на тебе было надето больше одежды, но тебе, похоже, нравится носить мои рубашки.

— Пожалуйста!

Он прорычал:

— Ну, хорошо.

— Не сердись.

— Я не сержусь. Мне нравится мучиться. — Он встал и быстро направился в спальню.

Кенди усмехнулась. Её мужчина выглядел мило, когда раздражался. Он может не признавать этого, но она знала почему. Хиро думал, что останется сексуально неудовлетворенным. Кенди посмотрела на подушку рядом. Если бы это зависело от Кенди, то такого не случилось бы. Ей просто нужно, чтобы Хиро расслабился, прежде чем она попытается заставить его полностью раздеться.

Когда он вернулся, на нем были надеты черные шелковые боксеры. Кенди с трудом сглотнула. Она предпочла бы любоваться им, чем смотреть какой-то фильм. Её мужчина был красив, и она любила смотреть на его тело. Хиро снова сел и схватил пульт со стола. Тело Хиро выглядело напряженным, он включил фильм, затем бросил пульт и, схватив одну из чаш, поставили её себе на колени.

— Спасибо. — Кенди подвинулась и прижалась к его боку. Хиро выглядел суровым, но не возражал, когда она прильнула ближе. Он поднял руку и обнял её за спину, чтобы удержать рядом. Другой рукой он ел попкорн.

Попкорн хорошо пах, но Кенди не могла больше есть. Её взгляд сосредоточился на большом экране, она пришла в восторг от перспективы посмотреть фильм. Она даже и не мечтала об этом. Это только вопрос времени, когда Хиро потеряет бдительность. Тогда она и начнет.

Хиро нравилось, как звучал смех Кенди. Посмотрев на её лицо, он увидел радость от просмотра фильма. Хиро наклонился немного вперед, поставил пустую миску из-под попкорна на стол и немного повернулся к Кенди. Он чувствовал себя хорошо, когда она была рядом. Она не отрывалась от телевизора и всё больше наклонялась к нему, пока наконец не прижалась щекой к его груди. Её рука гладила его кожу. Из-за мягких прикосновений её пальцев к соску, он ощутил голод, а его член начал ныть. Хиро сильно возбудился, когда Кенди начала проводить руками по его телу, но сумел удержать член в ловушке между своими бедрами. Он не хотел, чтобы Кенди поняла, как воздействует на него.

Душ манил его. Запиревшись, Хиро уже однажды позаботился о своих нуждах. Его взгляд опустился к её согнутым ногам. Рубашка задралась слишком высоко, обнажая её бедра. Он жаждал прикоснуться к ней, но рука свободно лежала на её бедре. Он думал, что тяжело спать с ней в одной постели, полагая, что днем будет лучше. Он ошибался. Он хотел Кенди так сильно, что больше ни о чем не мог думать.

Он смотрел кино, но никак не мог в него вникнуть. Это было так ново. Он смотрел его десятки раз и всегда наслаждался историей. Но тогда впрочем рядом с ним не находилась Кенди. Она снова засмеялась и провела рукой от его груди к животу. Хиро стиснул зубы, когда её пальцы погладили кожу прямо над резинкой его боксеров. Его член запульсировал, когда он представил себе её руку ниже.

Кенди держала свою руку там, поглаживая и изучая. Он напрягся, не в состоянии больше это выносить. Его член был слишком жестким, чтобы держать его зажатым между ног.

— Мне нужно в душ.

Она подняла голову и посмотрела на него. Он пытался скрыть свои эмоции.

— Что? Сейчас?

— Сейчас.

Она принюхалась:

— Ты хорошо пахнешь. Зачем тебе в душ? Мы смотрим кино.

— Кенди… — он замолчал, решившись быть с ней честным. — Мне нужно побыть подальше от тебя. Досматривай фильм. Я видел его много раз. Я вернусь через десять минут.

Она не отстранилась от него, но вместо этого опустила свой подбородок:

— Ой.

Хиро съёжился, когда проследил за её пристальным взглядом. Несмотря на длину боксеров, почти достигавших колен, и его старания зажать набухших член между бедер, его очертания были хорошо заметны.

— Через десять минут я вернусь. — Он убрал руку с её бедра.

Кенди выпрямилась, и, когда она потянулась к нему, он быстро встал, готовый удрать. Она подцепила его за резинку боксеров:

— Подожди.

Он повернул голову и, взглянув на неё, нахмурился:

— Отпусти.

Кенди растянулась поперек дивана, выискивая что-то за подушкой. Затем извлекла лубрикант и улыбнулась:

— Присядь.

Он был слишком ошеломлен и застыл на месте, его взгляд метался между флаконом и улыбкой на её лице.

— Присядь. — Она дернула его боксеры, и те заскользили вниз по его ногам. Кенди отпустила их, и они легли вокруг его лодыжек.

Он все еще сопротивлялся. Она никогда не видела его абсолютно голым. Хиро развернулся. Кенди погладила одну из его ягодиц, и он зарычал:

— Ты знаешь, что делаешь, Кенди?

— Нет, но я думаю, что смогу выяснить это с твоей помощью. Повернись ко мне или присядь.

— Я не хочу тебя напугать.

Она улыбнулась:

— Ты мой. Позволь мне увидеть тебя всего.

Хиро снял боксеры, откидывая их прочь. На его месте умный мужчина уже давно бы бросился в ванную, как он сначала и планировал, но он был слишком возбужден, чтобы мыслить трезво. Кенди хотела воспользоваться лубрикантом. Хиро повернулся и напрягся, наблюдая за её лицом, желая видеть её реакцию. Он сбежит, если заметит страх.

Кенди, широко распахнув глаза и слегка приоткрыв рот, молча изучала его не зажатый между бедрами, абсолютно обнаженный член. Хиро пристально наблюдал за ней. Она протянула руку и нежно коснулась кончиками пальцев головки члена. От её неуверенной ласки, у Хиро задрожали колени, и он едва устоял на ногах. А Кенди совсем не испугалась.

— Ты такой большой и твердый.

— Да, — он не мог этого отрицать.

— Присядь, — настаивала она, убирая руку обратно. Она открыла лубрикант и налила его немного на руки. — Какие ты любишь прикосновения?

Он сел на кожаный диван, всё ещё теплый от его тела. Хиро был взволнован и испуган одновременно. Он развел бедра и откинулся назад, толкая бедра немного вперед, чтобы дать ей доступ к нему.

— Что тебе нравится?

Кенди ждала ответа.

— Всё что угодно, — прорычал Хиро. Он посмотрел на её лицо, и она улыбнулась.

— Ты выглядишь сердитым.

— Возбужденный. Жаждущий. Но не сердитый.

Поставив флакон смазки на стол, она растерла ладони. Тяжело дыша, Хиро не мог отвести от неё взгляда, не мог связно произнести даже пары слов. Он напрягся, стоило ей прикоснуться к его члену, застонал, когда она обхватила его ладошками. Кенди исследовала его член, скользя ладонями и пальчиками по чувствительной плоти. Хиро зарычал, едва она коснулась головки.

— Ты тоже делаешь мне больно, — прошептала она. — Мне нравится прикасаться к тебе. Я достаточно нежна с ним?

Он кивнул, не в силах произнести ни слова. Её ручки ощущались так изумительно. Наблюдая за ней, он жаждал кончить от осознания, что это она, его Кенди, доставляет ему удовольствие своими ручками. Он сжал зубы, едва не сломав челюсть. Кенди играла с ним, поглаживая член вверх и вниз, выписывая круги по головке, чуть посильнее сжимая и надавливая.

— Скажи мне, что тебе больше нравится.

Он оторвал свой взгляд от её рук и заглянул в глаза:

— Вверх и вниз. Слегка посильней. Я уже скоро. Почти там. — Он не желал обманывать Кенди.

Она обхватила его член двумя руками и сжала сильнее. Заскользила ими к основанию, затем вверх, кругами поглаживая большим пальцем по головке, затем обратно вниз. Хиро запрокинул голову и, вытянув руки вдоль спинки дивана, сжал её, с трудом удерживаясь от желания схватить Кенди.

— Ты такой замечательный, — прошептала она. — Такой прекрасный. Тебе нравится быстрей или медленней?

Плевать. Ничто не имело значения, кроме Кенди, доставляющей ему удовольствие. Задыхаясь, он приоткрыл рот, слегка приподнял задницу над диваном и замер, с трудом сдерживая желание качнуться бедрами ей навстречу. От одной мысли, что он мог бы быть внутри неё, Хиро кончил, сильно, не в силах предупредить её. Момент ослепительного восторга, и его сперма хлынула наружу. Её прикосновения убивали его, он вслепую схватил её за запястья и отвел руки от члена.

Через минуту он с трудом вернул себе самообладание. Хиро открыл глаза и осознал, что до сих пор удерживает её запястья. Он, не отрываясь, смотрел в глаза Кенди, опасаясь, что расстроил её. Но она улыбалась, как будто он не терял самообладание и не запачкал своей спермой бедра и живот, её руки и рубашку.

— Извини.

— За что ты извиняешься?

Хиро осмотрел свое тело. И не удивился, увидев повсюду свою сперму. Хиро покраснел и посмотрел ей в глаза:

— Я был действительно очень сильно возбужден.

— Не понимаю, почему ты просишь прощение.

— Я должен был предупредить тебя о том, что кончаю, и что нужно накрыть головку члена ладонью, тогда не возникло бы такого беспорядка. Ещё во время оргазма я набухаю у основания члена. Это нормально для собачьих.

Кенди попыталась освободить свои запястья, и Хиро отпустил её. А затем потрясенно замер, наблюдая, как она склонилась над ним, растирая пальцами сперму по его животу.

— Это часть тебя. — Она посмотрела на него снизу вверх. — Никогда не извиняйся за это.

Он накрыл её руку своей, прижав к низу живота. Выпрямился, пристально всматриваясь в её глаза:

— Тебе не понравилось то, что случилось?

— Нет. Я хочу повторить. Мне понравилось ласкать тебя и наблюдать за реакцией твоего тела. Как напрягаются твои мышцы, а от твоих движений у меня всё ноет. Обожаю это выражение на твоем лице. Почти боль, но не боль. Ты такой сексуальный, мой щенок.

Он отпустил её руку и осмотрел её:

— Ноет?

Кенди кивнула:

— Да.

— Покажи мне где.

— Ты не хочешь, чтобы я снимала рубашку, а у меня ноет везде.

— Снимай. — Он даже не пытался смягчить тон. Кенди много раз слышала, как он рычал. У неё все ныло от возбуждения, Хиро учуял исходящий от неё восхитительный аромат. Он не мог взять её сейчас, но доставить ей удовольствие было в его силах. От одной только мысли, что он сможет подарить ей наслаждение, его член снова затвердел. — Покажи мне.

Она нетерпеливо избавилась от рубашки. И хотела отбросить её подальше, но Хиро перехватил рубашку и вытер ею руки Кенди, затем свои живот, бедра и член. И лишь потом отбросил рубашку в сторону и соскользнул с дивана. В Хиро пробудились хищные инстинкты, стоило ему увидеть, как Кенди откинулась на спинку дивана и раздвинула перед ним ноги. Он жаждал набросится на неё, поглотить всю без остатка, в восхитительном смысле.

Хиро встал на колени и ухватил Кенди за бедра, устраивая поудобнее. Подтянул её к себе поближе, пока её попка не оказалась на краю дивана, а её лоно — близко к его члену. Кенди уперлась ногами в кофейный столик, её икры оказались по обе стороны от его бедер. Хиро отпустил её и схватил подушку с дивана. Просунул руку под спину Кенди, приподнял и подложил под неё подушку. Распростертая перед ним, Кенди выгнула спину, как прекрасное, сексуальное лакомство.

Хиро до сих пор не заметил в глазах Кенди страха. Она смотрела ему в глаза, сгорая от предвкушения. Она примет все, что он задумал сделать с ней, потому что доверяла ему. Хиро дрожащими руками погладил её по бедрам. Она не отстранилась, не напряглась. Он, лаская кожу, скользнул ладонями вверх по её телу, до самого живота. И замер.

— Наросты на моих ладонях не слишком жесткие? У тебя такие мягкие и нежные ручки.

— Мне нравятся твои руки. Они так хорошо ощущаются. Слегка щекотно, но я не хочу, чтобы ты останавливался.

Скользнув руками вверх по её телу, он слегка помассировал горошинки сосков. Её совершенные груди оказались восхитительно мягкими, ему понравилось играть с ними. Кенди задыхалась, аромат её возбуждения усилился. Хиро слегка отстранился, рассматривая её раскрытые влажные складочки, и заметил, что едва не касался её естества своим членом. Хиро снова был твердым, как скала, будто только что не получил разрядки.

— Так хорошо. — Она выгнула спину и прижалась грудью к его ладоням. Он нежно обхватил их, зажимая тугие соски между большим и указательным пальцами. Кенди застонала, еще шире раздвигая бедра. Скользнув пятками по кофейному столику, она обхватила ногами его бедра.

Хиро не хотел входить в неё сейчас. Не хотел рисковать, опасался грубо оттрахать или сделать её беременной. Она была такой хрупкой, он разозлился на нелюдей, доведших её до такого состояния. В «Мерсил» погибло много Видов, но не от голода и истощения. Хиро отпустил её грудь и скользнул ниже, мышцы её живота напряглись под его ладонями, он посмотрел ей в лицо. Кенди встретила его взгляд, слегка покраснев.

Хиро с трудом подавлял свои желания, стараясь действовать медленно. Несомненно, её шокирует, если он обхватит ладонями её попку, приподнимет повыше и накроет ртом её лоно. Вместо этого, он медленно массировал внутреннюю поверхность её бедер, всё ближе подбираясь к влажным складочкам. Он внимательно наблюдал за её реакцией, выискивая малейшие признаки страха, готовый остановиться в любой момент. Но ему ничего не мешало продолжать исследования.

Хиро осмелел и провел большим пальцем по её складочкам. Кенди ахнула, но не воспротивилась. Хиро обрадовался, что обоняние его не подвело, когда большим пальцем собрал доказательство её возбуждения и растер эту влажность по клитору. Кенди напряглась всем телом, и Хиро замер, ожидая протеста, но его не последовало, она даже не отстранилась. Он нежно провел мягкой частью кончика большого пальца по набухшему комочку нервов, проверяя её реакцию на ласку.

Кенди резко вздохнула, вцепившись пальцами в диван, ещё сильнее обхватила его ногами. Он закашлялся, не в силах вымолвить ни слова из-за образовавшегося в горле комка. Ей понравилось, что он разговаривал с ней.

— Кенди, тебе это понравится. Это похоже на боль, но не бойся. Просто, постарайся расслабиться и позволь мне продолжить. Всё будет замечательно.

Она кивнула.

Хиро вновь закружил кончиком пальца по её клитору. Кенди закрыла глаза и, слегка прикусив губу, мягко застонала, аромат её возбуждения усилился. Хиро слегка развернул руку, упираясь большим пальцем в её нежные складочки. От его игр она потекла ещё сильнее.

Казалось, вся кровь прилила к его твердому члену, но он проигнорировал возникший дискомфорт. Это была его Кенди, и он проигнорировал своё желание оказаться в ней. Он снова окунул большой палец в её сладкое, шелковистое возбуждение и заскользил им по клитору. Она была невероятно влажной, и он обожал это. Периодически он погружал большой палец в её влагу и возвращался к клитору, меняя направление, скользя по нему вверх и вниз, а не вкруговую. Кенди стонала всё громче и громче, впиваясь пальцами в диван.

— Мне больно, — захныкала она и, сжав его бедра ногами, попыталась сомкнуть их. Хиро уселся на задницу и склонился вперед, вклиниваясь между её бедер своими широкими плечами и удерживая её ноги широко разведенными.

— Это не боль. А сильное удовольствие. Поверь мне, — сказал он.

Кенди выгнула спину и задвигала бедрами, ещё сильнее прижимаясь к его руке. Он ласкал её все быстрее, слегка усиливая давление, не желая переусердствовать с ней. Не в первый раз. Она напряглась всем телом, жесткие соски напоминали бисеринки. Хиро понял, она уже близка. Он повернул руку, скользнув одним пальцем между её нежных складочек, а большим продолжая ласкать клитор. Затем прижался пальцем к её входу и вошел внутрь. Черт. Он едва сдержался, не выругался вслух, но ругательство взорвалось в его сознании. Она оказалась настолько влажной и тугой. Её лоно будет раем для его члена. Его яйца заболели, как будто кто-то тыкал в них булавками и иголками, он вошел в неё пальцем ещё глубже, наконец нащупав заветное местечко. Затем задвигал большим и указательным пальцем в едином, способном довести её до оргазма ритме, её тугие стеночки сжались вокруг него.

Хиро наблюдал, как Кенди откинула голову на спинку дивана, её тело выгнулось дугой, губы раскрылись. Она громко закричала, кончая на его руку. Она великолепна и вся его. Хиро замер, удерживая один палец внутри неё, а второй на клиторе. Просто не двигался, чувствуя, как стеночки её лона всё ещё сокращаются от оргазма, как твердый комочек нервов смягчается. Кенди расслабилась, задыхаясь. Он никогда в жизни не испытывал таких физических страданий, но смог удержать под контролем свое возбуждение. Один из самых трудных поступков в его жизни, потому что всё, что ему хотелось, — вытащить из неё свой палец и погрузить член по самые яйца в свою Кенди.

Глава 8

Кенди много раз пыталась представить себе, что почувствует, когда 927 прикоснется к ней там, внизу. От его прикосновений она всегда блаженствовала, и неважно поглаживал он её по волосам или слегка проводил когтями по спине. Но всё это ничто по сравнению с тем, что он только что сделал с ней. Она ощущала себя изумительно, несмотря на то, что была выжата, как лимон. Открыв глаза, Кенди улыбнулась и посмотрела на Хиро.

Судя по выражению его лица, он жаждал кого-нибудь убить. Напряженные черты лица, прикушенная клыками нижняя губа. Он тяжело дышал, как если бы был разгневан. Она его не боялась, но то, что отражалось в его глазах почти напугало её. Подобный взгляд она видела лишь однажды. Чистая, абсолютная боль.

— Что случилось? — Она приподнялась, вынуждая его убрать руки. Ей не хватало интимного прикосновения его пальцев. Она посмотрела ему в глаза и вцепилась руками в плечи. Он не ответил. — Что случилось? — Она стала разминать его каменные мышцы. — Я сделала что-то неправильно.

Он открыл глаза и молча покачал головой.

Кенди придвинулась к нему поближе и на что-то наткнулась. Она осмотрела его тело сверху вниз в поисках помехи. И увидела — его багрово-красный, ещё более возбужденный член, весьма болезненный на вид. Под её взглядом член дернулся один раз, затем другой. На влажной головке блестело предсемя.

— Ох. — Она снова взглянула в его лицо, но он, закрыв глаза, молча стоял перед ней на коленях.

Кенди лихорадочно осматривалась вокруг в поисках флакона со смазкой, но ничего не нашла. Затем протянула руку и обхватила ладонью его член. Проведя по нему несколько раз ладонью, Кенди поняла, что без смазки делать это весьма проблематично. Хиро тихо заворчал, и Кенди остановилась.

Она ещё раз огляделась, но так и не поняла, куда делся флакончик со смазкой. Затем посмотрела вниз, между своих широко разведенных ног. Её складочки всё ещё были горячими и влажными. Она подвинулась к нему поближе и снова обхватила ладошкой его член. Уперлась пальцами в ковер и двигалась вперед до тех пор, пока её попка не стала свисать с края дивана. Кенди оказалась именно там, где и хотела, скользя толстой головкой его члена по своим влажным складочкам.

Хиро зарычал и открыл глаза, Кенди ахнула, когда он схватил её за плечи и толкнул. Она упала на подушку, а 927 склонился над ней, прижавшись грудью к её груди. Он зажал руку Кенди, которой она все еще сжимала член между ними.

— Нет.

— Тебе больно.

— Дай мне минутку. Я всё возьму под контроль. — Он, по-прежнему удерживая её за плечи, оперся на локти по обе стороны от неё, перенеся на них большую часть своего немалого веса.

— Ты не причинишь мне боль. Я хочу узнать, как он будет ощущаться внутри меня.

Хиро посмотрел на неё жутким взглядом, в котором отражалось страдание.

— Это плохая идея.

— Ты сдавил мою руку.

Он выгнул спину, слегка отстраняясь от её груди, чтобы она смогла устроиться под ним поудобней. Кенди устала от сверхзаботливости своего щенка. Он хотел её, она хотела его, для неё все было решено. Она обхватила его ногами за бедра, упираясь пятками в задницу и не давая ему отстраниться. Обхватив ладошкой его член у основания, она пошевелила бедрами, прижалась к нему еще сильнее, ощутив, как головка скользнула по её складочкам.

Хиро зарычал на неё, оскалившись, словно собрался укусить. Но Кенди не испугалась.

— Давай. Сделай это, мой щенок. Не в первый раз ты огрызаешься на меня.

Она снова качнула бедрами ему навстречу, не отрывая взгляда от его лица. Она терлась об него, как мартовская кошка, используя вместо смазки влагу её истекающего соками лона. Хиро прикрыл глаза. Кенди ахнула от бесподобных ощущений и надеялась, что и он испытывает то же самое. Хиро тихо зарычал и наклонился к ней.

— Остановись, — зарычал он. — Я разорву тебя.

Кенди поняла, что он говорил о толстой, жесткой части своего тела, которую она сжимала в руке. Хиро полон решимости не заявлять пока на неё права, но она убедит его передумать. Кенди сможет это пережить. Она хочет его, а он её. Иногда самцы становились такими неразумными и гиперопекающими. Она знала, Хиро не навредит ей, даже если он сам об этом не догадывался.

Она приподняла бедра и заерзала под ним, располагаясь так, как хотела. Он склонился над ней, прижимаясь жестким, каменным телом. Он не двигался, но это не значит, что она не могла. Кенди извивалась под его телом до тех пор, пока головка его члена не прижалась к её входу. Обняв Хиро ногами за талию, она прижалась к нему ещё сильнее.

Его член ощущался таким огромным и слишком толстым, её тело сопротивлялось подобному вторжению, но она была полна решимости завершить начатое. Кенди слегка пошевелилась и приподняла бедра повыше, облегчая ему вход. Её щенок зарычал, и если раньше он был каким-то скованным, то сейчас его тело стало каменным, как статуя, всё его тело. Кенди согнула ноги в коленях и подняла их повыше, обняв его за талию. И это сработало. Он ещё глубже вошел в неё своим членом. Она отпустила член и, высвободив руку, зажатую между их телами, и обняв Хиро за талию, провела ногтями по его спине.

— Кенди! -

голосом, полным паники и злости, воскликнул он, вцепившись в её плечи железной, оставляющей синяки хваткой. Не обращая внимания на легкую боль и сосредоточившись на его шее, Кенди облизнула губы, потянулась к нему поближе и слегка прикусила его шею. Он вздрогнул. Кенди провела кончиком языка по следу от своих зубов, лизнула кожу в изгибе плеча и укусила посильнее, но не повреждая кожу, она лишь хотела заставить его отреагировать. Она знала своего щенка.

Хиро отпустил её плечо и большой ладонью схватил за попку. Кенди громко застонала, когда он медленно опустился на неё сверху, качнул бедрами вперед, заполняя её, и она просто влюбилась в это ощущение. Он вошел в неё своим жестким и толстым членом настолько глубоко, что, казалось, они стали одним целым. Хиро ослабил хватку на её плече, просунул под неё руку и прижал ладонь к её спине. Слегка отстранился и снова толкнул бедра вперед. Кенди застонала ещё громче. И он остановился, просто крепко прижимая её к себе.

— Да, — подгоняла она. — Не останавливайся. — Она одной рукой обхватила его за шею, ногтями другой впилась в спину. — Заяви на меня права.

Слегка повернув голову, Хиро зарылся лицом в её волосы, прижался щекой к её щеке. Одной рукой он обхватил попку, другой скользнул вверх по бедру, прижимая его к себе. И снова качнул бедрами, двигаясь внутри неё в равномерном, но неторопливом ритме. Кенди закрыла глаза и прильнула к нему, постанывая и вскрикивая от наслаждения.

Секс с Хиро возносил Кенди на вершину экстаза. Хиро всё сильнее и быстрее толкался в её лоно, стимулируя клитор основанием члена, усиливая столь ошеломительные ощущения.

— Не останавливайся, — задыхалась она. Кенди знала своего щенка. Он беспокоился о том, что может причинить ей боль. — Мне так хорошо.

Хиро зарычал, и она поняла, он наконец-то перестал сдерживаться. Он трахал её все сильнее и быстрее. Диван под ними жалобно заскрипел, зашатался, едва не разваливаясь на части, но Кенди это ничуть не волновало. Она еще сильнее прижалась к своей паре, а затем сверхинтенсивное наслаждение взорвалось в ней маленькой вселенной. Кенди выкрикнула его имя, сжимая стенками лона его член.

Она едва ощущала его толчки. Хиро ещё сильнее сжал её попку ладонью. А затем Кенди ощутила столь ненавистную ей пустоту. Он по-прежнему прижимал её к дивану, но вытащил свой член и в то же время издавал звуки, которые она до сих пор не слышала от него. То ли всхлипы, то ли рычание.

Его хватка на её плече ослабла, другой рукой он слегка массировал её попку. Некоторое время они лежали, обнимая друг друга, пока приходили в себя, потом он взглянул на неё. Кенди открыла глаза и смело встретила его взгляд. Она думала, что он рассердится. Он любил рычать на неё и учить уму-разуму, когда злился на некоторые её поступки.

— Ты такая плохая девочка. — Казалось, он забавлялся.

Она улыбнулась, вспоминая о прошлом:

— Да, я такая.

— Ты знаешь, что я должен сделать с плохой девочкой.

— Нет!

Он убрал руку с её попки, слегка отстранился и принялся щекотать её по ребрам. Кенди завизжала, рассмеялась и попыталась уклониться от него. Это охладило его пыл, и он остановился.

— Я сделал тебе больно? Где болит? — Он откинулся на спинку дивана, осматривая её между бедер. — Ты настолько маленькая здесь внизу.

— А ты такой большой. — Она желала успокоить его. — Ты не причинил мне боли, мой щенок. Я знаю, ты бы не смог. Я наслаждалась тем, как ты заявил на меня права. Я хочу делать это постоянно.

Он скользнул между ними рукой и прикоснулся к её складочкам, но не для того, чтобы поиграть с ними. Он просто тер пальцами основание своего члена до тех пор, пока не расслабился.

— Что ты делаешь?

— Я не чувствую запаха крови, но хочу убедиться в этом.

— Посмотри на меня.

— Что? — Он выдержал ее взгляд.

— Перестань так сильно беспокоиться обо мне. Я не хрупкая.

Отвернувшись, он поднял с пола свою рубашку, вытер их обоих, отбросил рубашку в сторону и протянул руки к Кенди:

— Пойдем со мной.

Кенди ухватилась за его руки, он поднял её на ноги и пошел через спальню в ванную, увлекая её за собой. Кенди подумала, что он захотел принять душ, о чем упоминал ранее. Но Хиро остановился перед зеркалом, развернул её, заставляя смотреть на свое отражение, и встал у неё за спиной.

— Посмотри, что я вижу, — прохрипел он.

Она смотрела на них обоих. Хиро был намного выше неё и шире в плечах. Её бледная кожа разительно отличалась от его золотистого загара. Впрочем, в этом не было её вины, ведь в психушке ей не позволяли загорать. Её тело слишком хрупкое, истощенное от наркотиков, которые ей кололи, от недостаточного питания. Она должна была признать, что по сравнению с ним, выглядела слишком слабой и маленькой. Она выглядела, как усохшая копия той шестнадцатилетней девушки, которую когда-то увезли из «Мерсил».

Хиро отпустил её руку и склонился к ней, слегка приобняв. Их взгляды встретились в зеркале.

— Я буду беспокоиться о тебе всегда, даже после того как ты выздоровеешь и станешь сильнее. Твоя внутренняя сила и воля удивительны, несмотря на хрупкое тело. Ты видишь это?

На её глаза навернулись слезы.

— Да.

Он отвернул её от зеркала:

— Не расстраивайся, Кенди. Я не хотел этого. Ты станешь здоровой и сильной, но постарайся быть терпимее к моим страхам. Ты сможешь сделать это?

Она кивнула.

Он вытер её слезы:

— Спасибо. Я твой навсегда, малышка. Смирись с этим.

Она улыбнулась. Он всегда говорил ей это, пока они росли вместе. А она повторяла это ему, когда он жаловался, что она ведет себя слишком по-человечески.

— Хорошо, но эта идея «никакого обмена сексом» дурацкая. Я отказываюсь ждать, пока ты сочтешь мой вес достаточным для этого.

— Я не согласен с тобой, и ты о-о-о-о-очень плохая. — Он улыбнулся. — Я не в силах тебе сопротивляться, так что мы будем заниматься сексом очень осторожно и не слишком часто.

— Что значит не слишком часто?

Он замялся:

— Я не знаю. Мы вместе выясним это.

Кенди задала ему вопрос, который мучил её с тех пор, как она увидела себя в зеркале, разглядывая свое тело:

— Я тебе противна?

— Нет, — прорычал он. — Как тебе подобное только в голову пришло?

— Я не красавица.

— Ты моя, Кенди. — Он вдруг ухмыльнулся. — Будь ты страшной на лицо, я бы всё равно любил тебя. Ты моя.

Она рассмеялась:

— Ты же не думаешь что я не красива, несмотря на мое смешное лицо.

— Я говорил это тебе ещё, когда мы были маленькими, и до сих пор так думаю.

Она подняла руки, и он склонился к ней, позволяя обнять себя за шею.

— Я люблю тебя.

Он взял её на руки:

— Я тоже тебя люблю. Только тебе принадлежит мое сердце, навсегда.

Она обняла его ногами за талию:- Я так сильно скучала по тебе.

— С тех пор как я потерял тебя, во мне будто что-то умерло, а сегодня я впервые почувствовал себя живым.

— Я тоже.

Он поставил её на землю и убрал её руки со своей шеи:

— Я не могу снова потерять тебя. Это значит, ты должна помогать мне, что не так уж и трудно. Сейчас душ, затем кино и попкорн, а потом сон. — Он замолчал на мгновение. — Может, ты хочешь поспать прямо сейчас?

— Нет. Я не хочу спать.

Он отправился в ванную и включил душ, отрегулировал температуру воды и вернулся:

— Иди. А я пока уберу этот бардак на диване.

— Пойдем в душ со мной, а потом я помогу тебе.

— Нет. Мы будем прикасаться друг к другу, и это приведет к проблемам.

— Я не против, — усмехнулась она.

Он покачал головой:

— Кино, попкорн и сон. Когда мы проснемся, я накормлю тебя обильной едой, и лишь потом мы рассмотрим возможность секса. Не раньше.

— Что если я поскользнусь и упаду? — Она ухмыльнулась. — Если тебя не будет рядом со мной, я могу пострадать.

Низкое рычание вырвалось из его груди.

— Ты хулиганка. Я знаю тебя, Кенди. Не манипулируй мной.

— Ну, я должна была попробовать.

Он лениво улыбнулся:

— Ты нарушитель спокойствия, но всё равно секс только после обеда и сна.

— Отлично. Я могу пойти на компромисс.

— Мы оба можем.

— Я бы потерла тебе спинку, — поддразнила она, входя в душевую. — Я хочу прикасаться к тебе всеми возможными способами, хочу узнать, что доставит тебе удовольствие. Это трудно сделать, если ты не позволишь мне прикасаться к тебе.

Он не ответил, и она оглянулась. Его не было в ванной. Он сбежал. Она рассмеялась. Он мог сбежать, но не уйдет далеко и обязательно вернется. Он её мужчина, гиперопекающий мужчина, с ним будет не просто, особенно пока она не нарастит мяса на кости, но она не сдастся.

Хиро очистил диван, обрадовавшись, что тот из кожи. Оказалось чертовски трудно в конце выйти из Кенди. Но страх сделать её беременной, и тем самым навредить, оказался хорошей мотивацией, он нашел в себе силы кончить не в неё, а на диван, и оставить после себя этот бардак.

Хиро не хотел ещё раз испытывать судьбу, свою силу воли, способность выйти из неё перед тем, как кончить, а потому решил достать побольше презервативов. Когда он вошел в спальню в поисках штанов от спортивного костюма, душ выключился. Надев штаны, он замер на пороге ванной, наблюдая за тем, как Кенди вытирается.

— Я отлучусь ненадолго. Ты даже не успеешь найти и одеть одну из мои рубашек, как я вернусь.

— Хочешь принести еще попкорна?

— Нет.

Он не собирался распространяться на эту тему. Просто поспешил к входной двери, открыл её и вышел в коридор. Не так много Видов, живших с ним на одном этаже, находились сейчас в Хоумлэнде. Большинство находились сейчас в Резервации. Хиро осознал, что у тех, кто окажется дома может и не быть презервативов. Только Виды, разделяющие секс с людьми их имеют. Хиро прошел мимо лифта и побежал вниз по коридору. Остановился возле двери Серча и постучал. Мужчина на удивление быстро открыл двери.

— Привет, Хиро. — Мужчина окинул его проницательным взглядом, принюхался и ухмыльнулся. — Поздравляю.

Мужчина не мог не унюхать исходящий от него аромат.

— У тебя есть презервативы?

— Где-то были. — Серч шагнул назад. — Проходи.

— Спасибо.

— Мне просто нужно вспомнить, где они.

— Ты не знаешь?

Серч покачал головой:

— Я не пользовался ими. Но предпочитаю быть всегда готовым. — Он щелкнул пальцами. — Ванная. Они рядом с моей аптечкой. Я использую слова ассоциации, чтобы вспомнить, что и куда положил. Сейчас вернусь.

Хиро нахмурился, думая о том, что сказал мужчина. Но решил не спрашивать, почему этот мужчина решил, что презервативы должны лежать рядом с аптечкой. Серч быстро вернулся и протянул большую непочатую упаковку:

— Вот.

— Спасибо. Премного благодарен.

— Как себя чувствует твоя женщина? Все переживают за неё.

— С ней всё хорошо.

Уголки губ самца изогнулись в улыбке.

— Я думаю так и есть, раз ты разделил с ней секс. Могу я ещё чем-нибудь помочь?

Хиро помахал коробкой:

— Этого достаточно. — Он развернулся и вышел из квартиры своего соседа. Он поспешил к себе в квартиру, но наткнувшись в коридоре на двух самцов Видов и Бриз, замедлил шаги. Бриз с мрачным видом повернулась к нему:

— У нас проблемы.

— Кенди! — Он попытался проскользнуть мимо Бриз.

Самка уперлась ладонями в грудь и оттолкнула его:

— Мы звонили в твою квартиру, но ты не ответил. Я уже собиралась постучать, когда услышала твои шаги. С ней всё в порядке. А нам нужно поговорить.

— О чем?

Бриз опустила руки и посмотрела на коробку презервативов у него в руках. Она взглянула на него и ухмыльнулась:

— Я рада, что вы, наконец, разделили секс.

— Бриз. — Он нахмурился. — В чем проблема?

Она помрачнела:

— Мы опросили Кенди как только она попала к нам, но мало что узнали. Она хреново выглядела. Её здоровье стояло на первом месте, и мы планировали более подробно расспросить обо всем сразу же после того, как её осмотрит Триша и сочтет способной отвечать на наши вопросы. Потом Кенди узнала, что ты жив. Мы знали, как важно для вас побыть вдвоем и разобраться с прошлым.

— Вы хотите допросить её сейчас? — Он покачал головой. — Дайте ей больше времени.

— Мы и дали, — раздался позади него голос Фьюри. — И возникла проблема.

Хиро обернулся, изучая мрачного мужчину.

— А ты что здесь делаешь? Я думал, ты не работаешь на этой неделе.

— Фото твоей женщины крутят по всем каналам во всех новостях. Полиция нашла тело доктора, и расследование убийства привело в психушку. Полиция объявила Кенди в розыск. И мы должны заняться этим сейчас, до того как признаем, что она у нас, или все окажемся в полной заднице.

— Они насильно удерживали её, — возмущенно воскликнул Хиро. — Она убила, спасая свою жизнь.

— Мы знаем об этом, но ничего не сможем доказать человеческой полиции, если не выясним всех деталей. — Бриз проскользнула между Хиро и стеной и встала рядом с Фьюри. — Больше нельзя откладывать, Хиро. Вот почему мы здесь. Я бы хотела дать вам еще несколько дней, но мы должны все прояснить сейчас, прежде чем какую-нибудь женщину по ошибке примут за Кенди. Они считают её нестабильной и опасной женщиной, способной на убийство, её объявили в розыск.

— Это всё дерьмо, — зарычал Хиро.

Фьюри кивнул:

— Мы это знаем, но человеческие власти нет. Им известна только информация из психушки, в которой её удерживали. Нам нужно быстро всё прояснить, прежде чем пострадает невинный человек.

— Я не позволю людям находиться рядом с моей Кенди. — Хиро не даст им расстраивать его пару.

— Им не разрешат её допрашивать. НВО сами с этим справятся, но нам нужно больше информации от твоей Кенди. Это поможет нам предоставить полиции правильные факты. — Фьюри смягчил тон. — Мы её защитим. Она одна из нас. Нам просто нужны конкретные детали, о которых спросит полиция. Это всё. Мы постараемся не расстраивать её. Это последнее, что нам нужно.

Бриз кивнула:

— Мы всё сделаем как можно спокойней.

— Свидетельство о браке уже готово, его оформили сразу же, как только она переступила за наши ворота. — Фьюри замолчал на мгновение. — Подпиши их и заставь подписать её. Нам нужны документы, если всё обернется хуже некуда. Свидетельство о браке подстрахует наши задницы. Бриз допросит твою женщину, а я тебя. Мне нужны все подробности вашей жизни в «Мерсил», на тот случай если люди захотят узнать, почему мы принимаем её за свою, и что она стала твоей задолго до того, как благополучно добралась до Хоумлэнда. Мы не хотим, чтобы эта ситуация переросла в публичный кошмар для нас и удачу для наших врагов, обвиняющих нас в том, что мы укрываем убийцу за нашими воротами.

— Я не позволю им забрать её.

Фьюри протянул руку и схватил его за плечо:

— Мы не позволим этого. Человеческая полиция не имеет права штурмовать наши ворота, а именно это им придется сделать, чтобы забрать её. А если попробуют, то встретят сопротивление. Но нам бы хотелось по возможности избежать этого. Вся наша опергруппа и юридический отдел работают над этим. Им просто надо заполнить некоторые пробелы.

Хиро кивнул:

— Позвольте мне поговорить с ней. Дайте пару минут.

Они отошли с дороги, и Хиро вошел в квартиру. Он обнаружил Кенди в своей спальне. Она одела одну из его рубашек и улыбалась ему:

— Ты задержался.

Он положил презервативы на тумбочку, уселся на кровать и притянул её к себе на колени:

— Виды ждут в коридоре. Они должны задать тебе несколько вопросов. Ты в безопасности. Просто люди нашли тело женщины, которую ты убила. -

Он возненавидел страх, отразившийся на её лице. -

Нет. Не бойся. Для страха нет причин. Бриз задаст тебе несколько вопросов. За нами ОНВ, Кенди. Они никому не позволят забрать тебя от меня. Люди не имеют права соваться сюда. Человеческая полиция хочет задать тебе несколько вопросов, но я сказал нет. Ты будешь разговаривать только с Видами.

Она несколько раз вздохнула:

— Я не жалею, что убила Пенни. Она хотела убить меня.

— Я знаю. Но постарайся не говорить им о том, что с радостью сделала это.

Улыбка заиграла на её губах.

— Хорошо.

— Договорились. Ты в порядке? Я могу остаться с тобой во время беседы с Бриз.

— Я чувствую себя в безопасности с Бриз.

— Я должен рассказать ОНВ всю нашу историю. Ты не возражаешь?

— Нет. А ты? Ты сказал, что ничего им обо мне не рассказывал. Молчи, если у тебя из-за этого будут неприятности.

— Не будут.

— Тогда давай просто покончим с этим. — Она быстро соскочила с его колен.

Он взял её за руку и осмотрел голые ноги:

— Сначала найдем для тебя побольше одежды.

— Нужно попросить Бриз.

— Там в коридоре много мужчин. Я не хочу, чтобы они пялились на твое голое тело.

Она ухмыльнулась:

— Я твоя.

— Ты моя.

Пока она одевалась, он вспоминал свое детство. У неё всегда была внутренняя сила, но в прошлом случилось нечто, от чего он не смог её защитить…

~ ~ ~ ~ ~

Когда Кенди позволили вернуться в его клетку, она с самым серьезным выражением лица уселась рядом с ним на коврик:

— Научи меня драться, я хочу стать похожей на тебя.

927 насупился:

— Нет. Ты слишком маленькая.

— Я выросла.

Он встал и рывком поднял ё на ноги. Макушка её головы едва доставала ему до плеча.

— Мне кажется, расту я один. А ты становишься всё меньше.

Она рассмеялась:

— Нет! — Она сжала руку в кулаки и ударила его в живот. — Это больно?

Он покачал головой:

— Нет.

Её хорошее настроение исчезло.

— Мне уже десять лет, я не ребенок. И хочу научиться защищать себя. Персонал не пристает к тебе, пока ты не накачан наркотиками. А меня легко можно схватить и утащить, они знают, что я не смогу причинить им вреда.

— Ты хочешь, чтобы тебя тоже накачали наркотиками? — Временами он её не понимал.

— Нет. Мне просто нужно научиться сопротивляться.

Он оскалился, обнажая клыки:

— Они боятся этого. — Затем он протянул руку, схватил её за подбородок, заставляя открыть рот. — У тебя их нет. Ты не сможешь прокусить кожу этой гладкой мелочью. -

Она вырвалась из его захвата и нанесла еще один удар, на этот раз в бок, он отступил назад. — Не делай этого.

— Это больно, не так ли? — Она ухмыльнулась. — Научи меня.

Он покачал головой:

— Если ты станешь сопротивляться, тебя лишь сильнее накачают наркотиками, и тебе будет больнее.

Она снова посерьезнела:

— Там, где меня осматривают, были и другие женщины.

Он с любопытством склонил голову:

— А мужчины?

Она покачала головой:

— Они избили её. Она примерно твоего размера, и ей было так больно. Это персонал избил её. — На её глаза навернулись слезы. — Они избили её за сопротивление, ещё сильнее, чем тебя, перед тем как забрать на опыты. Она, вероятно, не знала, как дать им отпор. Я не хочу оказаться на её месте.

Ярость наполнила его.

— Крикни доктора К, если они начнут тебя бить.

— Не думаю, что он бросится на мою защиту.

— Ты его дочь. Тесты доказали это. Он не убил тебя сразу — значит ты нужна ему живой. Ты не переживешь избиения, Кенди. Он должен знать.

— Мне нельзя никому говорить, что я его дочь. Он сказал, что не многие знают об этом. Только Эвелин и те, кто наблюдает за нашей клеткой.

— Скажи им, если тебя попытаются избить. Возможно, это их остановит.

— Не думаю.

927 подошел поближе и взял её за руку. Затем свернул её руку в кулак:

— Ты дерешься кулаками. Используй свои ногти. Тебе не навредить им кулаками, сил не хватит. — Он притянул её руку к своему лицу. — Целься ногтями в глаза. — Он опустил её руку ниже. — В горло. — Отпустив её руку, он наклонился, согнул её ногу в колене и поднес к своему паху. — Бей как можно сильнее по яйцам. От этого мужчина согнется пополам.

Она кивнула.

— Я научу тебя. — Он хотел, чтобы она смогла себя защитить. И испугался, вспоминая все те случаи, когда её забирали из клетки на опыты или на беседу к доктору К.

— Спасибо.

— И это нелегко, — предупредил он, отступая к коврику, на котором они спали. — Иди сюда. Не хочу, чтобы ты упала на пол. Ты уверена?

Она последовала за ним, согнув пальцы:

— Мне нужно знать.

Она оказалась такой храброй для столь слабой и маленькой самки. Он уважал её внутреннюю силу, это была его Кенди. Она всегда поражала его. Он слегка присел подальше от неё, убедившись в том, что не вступит с ней в контакт:

— Поставь блок. Используй внешнюю сторону рук и запястья, отбивай мои руки, не давай мне прикасаться к тебе.

Она вскинула руки, выполняя его указания. Он снова напал на неё, и ей удалось отбить его руку, избежать прикосновения. Он усмехнулся. Она так мило морщила носик, концентрируя внимание. Он ускорился и схватил её за рубашку. Дернул её, роняя на пол и опуская на спину. Она упала, сильно ударившись, и задохнулась. Он сразу же остановился и присел перед ней, волнуясь, что мог причинить ей боль.

— С тобой все хорошо?

Она улыбнулась:

— Все отлично. Не относись ко мне как к маленькой.

А он хотел, чтобы ей никогда не пришлось воспользоваться тем, чему он её сейчас обучал. Он выпрямился и помог ей встать на ноги:

— Нападай на меня.

Она сделала выпад, и он снова сбил её на коврик. Она приземлилась, перевернулась и снова встала на ноги. Хиро восхищался ею. Кенди снова напала, и ему пришлось скрутить её, мешая оцарапать его лицо. Она споткнулась об его ногу, и он подхватил её, не давая упасть на пол. Извиваясь в его руках, она схватила его за челюсть:

— Бух! Я могла бы побить тебя, если бы ударила посильнее.

Он усмехнулся и открыл рот, лизнув её пальцы. Она отдернула руки.

— Я мог бы без труда откусить твои пальчики.

— У персонала нет острых зубов.

— Хороший аргумент. — Он схватил её за другую руку и поставил на ноги. — Ты уверена, что хочешь продолжить? Это будет нелегко, в процессе обучения ты можешь заработать синяки. Кенди, я не хочу делать тебе больно.

Она кивнула:

— Я знаю, но мне нужно научиться защищать себя. Я сильнее, чем ты думаешь, 927. Ты не видишь того, как они смотрят на меня, когда забирают из клетки. — Она не раз ловила на себе сальные взгляды персонала и хорошо знала, что они означают. — Определенно не как на ребенка.

— Ты моя детка, — поддразнил он. — Моя малышка.

Она напала на него и ударила в низ живота. Он хмыкнул и слегка потер его. Она рассмеялась:

— Видишь? У меня получается всё лучше и лучше.

Он кивнул:

— Мы продолжим, если ты настаиваешь.

— Настаиваю. — Она снова согнула пальцы и попятилась.

Он слегка присел, она повторила за ним. Он нападал на неё, нанося сильные удары, она блокировала их. Он стал нападать ещё более агрессивно, почувствовав, что её рефлексы улучшились. Его удары несколько раз достигали цели, но она даже не вздрогнула, несмотря на боль. Она просто продолжала нападать на него.

Кенди оказалась сильнее, чем он думал. В конце концов, он схватил её, перевернулся с ней в воздухе и упал на коврик, а она, задыхаясь, приземлилась на него. Он усмехнулся, прижимая её к себе:

— Всё, на сегодня хватит.

Она повернула голову и поцеловала его в щеку:

— Я сделала тебя. Признай это.

Он рассмеялся:

— Ты самая сильная.

Кенди потянулась назад и вцепилась в его бока, а затем пошевелила пальцами. Он рассмеялся, перевернулся, зажал её под собой и, пощекотав, остановился. Он всматривался в её лицо, понимая, что умрет, если что-то случится с его Кенди. Он хотел защищать её всегда, но в «Мерсил» это оказалось невозможно. Поэтому он сделает всё, что в его силах, чтобы убедиться, что она сможет постоять за себя, когда его не будет рядом.

Глава 9

Кенди наблюдала, как Бриз уходит, и огромный груз свалился с её плеч. Кенди рассказала самке всё. Спустя несколько минут дверь снова открылась, и вошел разъяренный Хиро.

— Почему у неё в руках была видеокамера?

— Бриз попросила заснять наш разговор, и я согласилась. Эту запись покажут людям.

— Не нравится мне это.

Она встала и подошла к нему:

— Ты чересчур меня опекаешь.

— Люди могут использовать твое изображение в плохих целях.

— Люди на меня сейчас и так объявили охоту, фото из больницы крутят по всем новостям. Моё изображение уже у них. Пусть все узнают правду, а не думают, что я убила Пенни потому, что безумна и опасна.

Он прошелся по ней взглядом и фыркнул:

— Люди — глупцы, если видят в тебе угрозу.

— Они не ты, — усмехнулась Кенди.

Хиро потянул её за руку в сторону кухни:

— Пора кушать.

— Хорошо. — С тех пор как они виделись, прошло несколько часов, и она слегка проголодалась. — Со мной всё в порядке.

Он остановился и, не отрывая от неё взгляда, усадил на кухонную стойку:

— Я в бешенстве, что тебе пришлось пройти через это.

— Я благодарна. Знаешь, сколько лет я мечтала, чтобы меня кто-нибудь выслушал? Теперь в ОНВ известна моя история. Все узнают, что доктор С. убил мою мать, что Пенни удерживала меня в психушке силой, поэтому я не смогла разоблачить «Мерсил», после того как меня увезли оттуда. В полиции перестанут верить, что я психованная убийца.

Хиро уперся лбом в её лоб:

— Почему ты позволила Бриз снимать себя?

— Я не хотела ждать, пока всё распечатают и отдадут мне на подпись. По словам Бриз, люди такие задницы во всём, что касается документов и заявлений. Так что им можно просто показать видео в качестве доказательства. И я не возражаю. Кроме того, Бриз сказала, люди увидят, насколько я истощенная и замученная, и поймут, что я на самом деле подвергалась насилию.

— Она ведь не заставляла тебя раздеваться догола? — прорычал он.

— Нет-нет. Как всё прошло у тебя? — Она ласково провела пальцами по его волосам. — Трудно было говорить о прошлом?

— Да. Мы спустились в конференц-зал, и туда же явились другие мужчины, чтобы записать мой рассказ. Они предоставят людям лишь самую необходимую информацию, чтобы защитить тебя. Команда юристов также присутствовала. Они работали с имеющейся у них информацией с самого твоего приезда.

— Что это значит?

Он замолчал.

— Ну же, скажи мне.

— Они обнаружили нераскрытое дело об убийстве твоей матери. Думают, что копы, как только услышат твой рассказ о том, как доктор К. убил твою мать и её любовника, с радостью ухватятся за возможность закрыть этот висяк. Так же найдено заявление о том, что ты пропала без вести. Доктор К. уведомил полицию об убийстве и пожаре в его доме, и что ты исчезла. Твоё тело так и не нашли. Сказали, что подобные заявления — вполне стандартная процедура, таким образом доктор К. отвел от себя подозрения в твоём похищении. -

Кенди переварила услышанное. -

— Также установлено, что на месте двойного убийства был маленький ребенок, который впоследствии исчез. Алиби доктора К. подтвердили в «Мерсил». Они сказали, что в ту ночь он работал, но теперь все знают — это ложь. Один из наших юристов очень обрадовался вновь открывшимся фактам. Он сказал, можно доказать, что тебя привезли в психушку из «Мерсил».

— Отлично.

— Никто не заберет тебя у меня. — Он выпрямился. — Ты подписала брачное свидетельство? Меня заставили сделать это в первую очередь.

— Подписала.

Он улыбнулся:

— Хорошо. Ты уже моя пара, а теперь стала ей и по человеческим законам. — Он попятился и открыл холодильник. — Я сделаю тебе бутерброд.

Раздался стук в дверь, и Хиро захлопнул дверцу холодильника. Затем что-то бурча себе под нос, прошел мимо Кенди:

— Оставайся на месте.

Кенди обернулась и увидела, как он открыл дверь. На пороге стояли две самки Видов. Хиро распахнул дверь пошире, пропуская их в комнату, они принесли две большие сумки.

— Мы принесли пирожные, печенье и жареную курицу. Мы узнали о том, что происходит, и подумали, что ты останешься без обеда. — Высокая женщина усмехнулась Кенди. — Добро пожаловать в Хоумлэнд.

Хиро забрал сумки и поставил их на журнальный столик:

— Спасибо.

— Добро пожаловать. — Самка с голубыми прядками в черных волосах с любопытством рассматривала Кенди. — Бедняжка. С нашей помощью ты очень быстро наберешь вес. — Она обернулась к Хиро. — Вы должны переехать в женское общежитие. Мы получили разрешение от подарков. Они понимают, что супружеская пара должна жить под одной крышей. Пока ты работаешь, мы обеспечим твою женщину едой и составим ей компанию. Подарки считают, что твоя Кенди боится находиться в окружении стольких мужчин.

Кенди почти рассмеялась над его ошеломленным лицом. Она соскользнула с кухонной стойки и подошла к самкам:

— Спасибо. Так приятно встретиться с вами. Я не боюсь находиться здесь.

Самка с прядками выгнула бровь:

— Тебя не раздражает запах?

— Какой запах?

Кошачья улыбнулась:

— Я Саншайн. Ты же не обладаешь нашим обонянием. Я забыла. Здесь очень сильно пахнет мужчинами. Это не плохо, но ты единственная живущая здесь женщина. Мы проверили, Хиро не просил предоставить ему отдельный дом для семьи. — Она с любопытством посмотрела на него. — Почему ты не сделал этого?

— Хм. Я не подумал об этом. А должен был.

— Нет. Нам и здесь хорошо. — Кенди прижалась к его боку. — Это наш дом. Мне нравится, когда меня окружают мужчины. Я чувствую себя в безопасности.

Блюбёрд улыбнулась:

— В женском общежитии тоже безопасно. Хиро работает посменно, и ему придется оставлять тебя одну на время исполнения служебных обязанностей. Неужели тебе захочется оставаться в одиночестве? Мы научим тебя готовить, покажем, как все работает. — Она понизила голос. — Заставь его пылесосить. Именно эта страшная машина очищает полы и всё засасывает в себя. Эта штуковина довольно громкая, внимательно следи за ней. Она может засосать в себя одежду, и тебе придется воевать с ним, чтобы вернуть свои рубашки.

Саншайн рассмеялась:

— Просто убери свою одежду, прежде чем включишь пылесос. — Она закатила глаза и улыбнулась Кенди. — У всех нас были трудные времена, но мы поможем тебе адаптироваться. Мы твоя семья.

Кенди была очень тронута их словами:

— Спасибо.

Блюбёрд посмотрела на Хиро:

— Подумай о том, чтобы переехать в женское общежитие. Это наилучший вариант, если ты не просил выделить для вас дом. Большинство наших самцов вместе со своими парами переехали жить в отдельные дома. Твоя Кенди не умеет готовить и пользоваться бытовой техникой. Ей нужна помощь, чтобы всему научиться, не обижайся, но вы мужчины слишком много ворчите и когда учите… и когда учитесь. Ей больше понравится учиться у женщин.

— Я подумаю об этом. Спасибо.

Саншайн замялась, глядя на Хиро:

— Я рада, что тебе лучше. Я волновалась, но теперь понимаю, почему ты был так расстроен. Будь счастлив.

Обе женщины ушли. Хиро запер за ними дверь и, нахмурившись, посмотрел на Кенди:

— Ты хочешь быть поближе к женщинам?

— Ты не хочешь переезжать в женское общежитие, да?

— Ради тебя я сделаю это.

— Мне понравился твой дом.

— Наш дом.

— Я могла бы ходить в гости в женское общежитие, пока ты на работе. — От комического выражения на его лице она едва не рассмеялась. И тут же приняла решение. — Мы не будем переезжать.

Он улыбнулся:

— Позволь мне покормить тебя. — И Хиро помчался на кухню за тарелками.

Кенди помогала, сидя на диване и вытаскивая контейнера из пакетов. Им принесли торт, печенье и много жаренной курицы. А ещё гарнир на выбор. Хиро устроился рядом с ней и улыбнулся:

— Мы так и не досмотрели фильм. Я найду, на чем мы остановились.

— Я не против.

— Просто хорошо поешь.

— Хорошо. — Она бы хотела, чтобы Хиро перестал относиться к ней, как к хрупкому цветку.

Кенди проснулась и улыбнулась. Она лежала на груди Хиро. Девушка рассматривала его спящего, благо синий экран телевизора отбрасывал для этого достаточно света. Умиротворенное выражение его лица соответствовало её настроению. Хиро слегка обнимал её за талию, удерживая от падения.

Они посмотрели фильм и поужинали, а затем Хиро убрал остатки еды в холодильник. Затем просмотрели второй фильм и половину третьего, когда Кенди тоже задремала. Хиро растянулся на диване и, уложив её сверху, устроился поудобнее.

Её глаза наполнились слезами, и она не пыталась остановить их. Её щенок сейчас с ней, живой, здоровый. Кажется, слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, но она больше не боялась проснуться в своей палате в психушке. Это не наркотический сон. Он действительно с ней, и их ждало совместное будущее.

Она положила голову на грудь Хиро и наслаждалась, слушая его сердцебиение. Они потеряли так много времени, и сейчас каждая минута с ним была драгоценна. Ей хотелось разбудить его и отвести в спальню. Он казался таким миролюбивым. Она просто лежала на нём и наслаждалась каждой минутой.

Из коридора послышался легкий шум. Большое тело Хиро под ней напряглось, и он, пытаясь сесть, ещё крепче обхватил её руками.

— Эй, полегче.

— Я что-то слышал.

Дальше по коридору закрылась дверь.

— Это всего лишь один из твоих соседей.

Он огляделся по сторонам и вроде бы принял это объяснение.

— Смена охраны.

— Ты всегда нервничаешь услышав посторонние звуки?

Он посмотрел в её глаза:

— Нет.

— Ты беспокоишься обо мне. Но я никуда от тебя не денусь.

— Меня не покидает мысль о том, что люди могут попытаться забрать тебя.

— Бриз поклялась, они не смогут явиться за мной в Хоумлэнд, ОНВ никогда не выдадут меня. Я не преступница. Я выжившая и не одна из них. Люди всё поймут, как только узнают причины, по которым я убила Пенни.

— Я не верю, что люди могут быть благоразумными.

— Бриз велела не беспокоиться. Что тебе сказали те мужчины?

Хиро сел, поудобнее устраивая её у себя на коленях:

— Нет. Меня заверили, что всё разрешится довольно быстро.

— Видишь? — улыбнулась она. — Я вся твоя, и никто не сможет снова нас разлучить. Ты застрял со мной.

Он скользнул одной рукой ей под колени, другой обнял за спину. А затем встал:

— Разумом я это понимаю, но всё равно беспокоюсь.

— Я понимаю, — согласилась она. Казалось, то, что они снова вместе, слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Хиро отнес её в спальню и включил свет, затем бережно уложил на постель:

— Я скоро вернусь.

Она наблюдала, как Хиро исчез в ванной, прикрыв за собой дверь. Кенди успела раздеться и расположиться на кровати, когда он вернулся. Кенди улыбнулась, а он тихо зарычал:

— Что ты делаешь?

— Разве мы не собираемся снова лечь спать?

— Ты голая.

— Не хочу, чтобы нам мешала одежда. Раздевайся.

— Это плохая идея.

— Я поела и поспала. — Она улыбнулась. — Время получить подарок.

Она ожидала, что Хиро окажет сопротивление, будет спорить, но он удивил её. Просто взял с тумбочки коробку, открыл и положил рулон презервативов с краю кровати. Пока Хиро раздевался, Кенди, прикусив губу, наслаждалась каждым дюймом его великолепного тела.

— Давай останемся голыми. Мне нравится смотреть на тебя.

— Мы у себя дома и можем делать всё что угодно. — Он встал одним коленом на кровать, наклонился и уперся руками в постель по обе стороны от неё. — Ложись на спину и слушайся меня.

Она послушно выполняла его приказы. Он улыбался, а Кенди нравилось видеть его счастливым.

— Упрись пятками в мои плечи.

Она понятия не имела, зачем ему это, но послушно выполняла все его приказы. Кенди задрала ноги в почти вертикальное положение, так как Хиро находился довольно близко к ней. Затем он согнул руки и склонился к ней. В результате чего, она съехала пятками по его спине, а не уперлась ими в плечи. Он ухватился за её бедра и развел их как можно шире в стороны. Кенди наблюдала за ним, совсем не обеспокоенная, что он хотел посмотреть на её естество. Она сама любила обследовать его.

— Ты знаешь, что я собираюсь сделать с тобой?

— Посмотри на меня. Все в порядке.

Хиро облизнулся:

— Помнишь, как я ласкал тебя рукой? Собираюсь тоже самое проделать ртом. Будет просто обалдено. Позволь мне послушать, насколько сильно тебе это понравится, Кенди. Ты слегка отличаешься от Видов, а потому я хочу убедиться, что всё делаю правильно.

Поразительно, но Кенди была готова позволить своему щенку делать с собой всё что угодно.

— Ты в этом уверен?

Он усмехнулся:

— Да. — Сжав её упругие бедра, он развел их пошире, делая её еще более открытой для него. — Я желаю тебя попробовать.

— Делай всё, что хочешь, — кивнула она.

— Ценю твое доверие.

— Я знаю, что справлюсь.

— Готова?

— Да.

Когда он склонил голову ниже, овевая горячим дыханием влажные складочки, Кенди постаралась расслабиться. Когда он коснулся её языком, вздрогнула от удивления. Хиро замер, а затем снова лизнул её горячим, влажным языком, слегка надавливая лишь кончиком, сосредоточившись на бугорочке нервов.

У Кенди перехватило дыхание. Так странно и в то же время так хорошо. Он приласкал её губами, и она вцепилась пальцами в постель. Это ощущалось действительно потрясающе. Сладкое наслаждение. Хиро усилил натиск, и Кенди застонала.

— А-а-а!

Хиро зарычал, стоило Кенди пошевелиться, и придавил её бедра к кровати. Её стоны поощряли его, давали понять, что ей понравился оральный секс. Хиро обожал её вкус и то, как затвердел маленький бутончик от его ласк. Его член был с ним полностью согласен. Кенди стала для Хиро наркотиком.

Хиро хотел одновременно трахать её пальцами и лизать клитор, но она все время извивалась под ним. Кенди была так близка к оргазму. Хиро открыл глаза и посмотрел на неё снизу вверх. Зарычал, наблюдая, как она сжимает и мнет свои груди. Вибрации от его рычания послали Кенди за край, и она кончила.

Хиро отстранился, она, тяжело дыша, расслабилась. Он с трудом оторвал от рулона пакетик с презервативом и попытался его открыть. Вид ненавидел эти резинки, но её безопасность стояла для него на первом месте. Надевая презерватив на головку члена, Хиро в спешке порвал его когтем. В ярости отбросил порванную штуку в сторону и достал новый. Не торопись, приказал он себе.

Презерватив ощущался странно, но Хиро не мог рисковать и позволить Кенди забеременеть. Вид приподнялся и пополз по её телу, стараясь не раздавить своим весом. Она улыбнулась ему, сексуальная, удовлетворенная.

— Ты такая красивая.

— Как и ты. — Она обняла его руками за шею.

Он посмотрел вниз, испытывая чувство вины от того, насколько сильно желал оказаться внутри неё. Он должен просто пойти в ванную и самостоятельно позаботиться о себе. Стоило ему вновь посмотреть на неё, и Кенди, казалось, прочитала его мысли. Она обхватила ногами его за талию и, сжав бедрами, попыталась притянуть его к себе.

— Мы не должны. Сейчас всё только для тебя.

Она прикусила губу и поудобнее устроила ноги, вжимаясь пятками в его ягодицы.

— Я хочу тебя внутри. Обожаю, когда мы соединены.

Это оказалось идеальным способом убедить его. Он склонился к ней и прижался членом ко входу в её раскрытое лоно. Занял нужную позицию и толкнулся, медленно проникая в неё. Прикрыв глаза от слишком сильных ощущений, Хиро наслаждался, заявляя права на свою женщину.

Кенди вцепилась ногтями в его спину, заставляя его рычать. Он погрузился в её тело еще глубже, обожая то, как её тело удерживало его, приспосабливалось к нему.

— Мой щенок. Я так сильно люблю тебя.

Он заставил себя открыть глаза и посмотрел на неё сверху вниз. Хиро не волновало, что она так называла его. Когда-то это прозвище служило источником боли, но сейчас оно олицетворяло собой ласку, и он надеялся, что так будет всегда.

— Мой забавный человечек.

Она усмехнулась:

— Тебе нравится мой крошечный нос и то, что я не могу причинить тебе вред своими плоскими зубами.

Он улыбнулся в ответ:

— Ты вся мне нравишься.

Кенди убрала руки с его плеч и обняла его. Провела ногтями по его спине сверху вниз, к изгибу его задницы. Хиро зарычал, вгоняя член ещё глубже. Кенди простонала в ответ. Хиро двигался медленно, осторожно, не спеша.

Он нагнулся, покрывая поцелуями горло, и слегка укусил в плечо. Губами, языком и клыками доставлял ей удовольствие. В конце концов, Кенди обхватила ладонями его лицо и притянула к себе. Он поцеловал её в губы, а стоило ей ответить, углубил поцелуй.

Хиро учил её целоваться. А она оказалась способной ученицей, и он больше не мог сдерживаться. Он прижал Кенди к постели, трахая в бешеном ритме. Пытался действовать нежно, но её стоны и бессвязный лепет поощряли его. Хиро ощущал, как её лоно сжалось вокруг члена, и, разорвав поцелуй, стиснул зубы, сдерживался, не желая кончать раньше неё. Хиро припал к ней, стимулируя клитор при каждом движении.

— Да! — задрожав, воскликнула она.

Хиро перестал себя контролировать и поддался страсти, успев прежде перевернуть их обоих на бок. Хиро прижимал к себе Кенди, вздрагивая от оргазма, изливая сперму в презерватив. Кенди уткнулась лицом в его грудь и захихикала, Хиро рассмеялся.

— Обожаю секс.

— Я тоже. Тебе не больно? Я заперт внутри тебя из-за набухания в основании моего члена. Я говорил тебе об этом.

— Ты ощущаешься просто удивительно и никакой боли. Секс настолько хорош, потому что мы любим друг друга?

Он погладил её по спине:

— Да, поэтому.

Кенди притихла в его объятиях, опустила голову, но Хиро приподнял пальцем её подбородок. И ему не понравилось выражение её глаз.

— Что такое?

— Ничего. — Она снова отвернулась.

— Не надо. Мы не лжем друг другу. Я сделал тебе больно?

— Нет. Это не так. Я просто подумала кое о чем и не хочу тебя расстраивать.

— Ты можешь говорить со мной о чем угодно.

— Но не об этом.

Когда набухание в основании члена спало, Хиро осторожно перевернул Кенди на спину:

— Мне нужно выбросить презерватив. Сейчас вернусь.

Ему не нравилось покидать её тело, но он так же ходил на занятия по применению презервативов. Там учили, как ими пользоваться, как снимать и одевать. И учили, что снимать и выкидывать нужно раньше, чем член обмякнет, или презик соскользнет, лишая самого смысла использования защиты.

Он выбросил резинку в мусорку в ванной, вымыл руки, прежде чем вернуться к Кенди. Развалившись на постели рядом с любимой, Хиро заглянул в её глаза:

— Рассказывай что у тебя на уме. Поговори со мной. У нас не должно быть секретов друг от друга. — Она прикусила губу. — Кенди, — прорычал он. — Говори. Тебя что-то беспокоит. Поделись этим со мной, и мы всё уладим.

— Я просто подумала, какой у нас великолепный секс. И мне стало интересно, было ли тебе так же хорошо и с другими женщинами. — Она замолчала, пристально глядя в его глаза. — Я никогда не получала удовольствия от секса, даже с тем кошачьим. Ты сердишься, что я подумала об этом?

— Нет.

— Ты сдерживаешься, защищая меня. У меня нет опыта других самок. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Нет.

— Мне не с чем сравнивать, в моей жизни был лишь один неудачный опыт в сексе. У тебя же должно быть полно хороший воспоминаний. У меня нет сексуального опыта, как у других самок. Мне понравился твой поцелуй, мой первый поцелуй. Я всё сделала правильно? Ты жалеешь, что я такая неопытная?

Хиро расстроился. Но не из-за неё. Он попытался успокоиться, прежде чем снова взглянуть на Кенди. И пожалел о своей эмоциональной вспышке, как только увидел её слезы. Хиро каким-то образом причинил ей боль.

— Мы любим друг друга, а потому между нами всё особенное. Я рад, что первым научил тебя целоваться, первым ощутил каково это, ласкать тебя языком. Так и должно быть.

— Ты говоришь это не для того, чтобы успокоить меня?

— Я чувствую к тебе больше, чем к кому-нибудь когда-нибудь буду чувствовать. Это правда, Кенди. Когда мы прикасаемся друг к другу, я ни о ком больше не думаю и ни с кем тебя не сравниваю. Ты полностью меня удовлетворяешь. Никогда в этом не сомневайся. Я бы хотел, чтобы ты забыла о том кошаке. Я очень стараюсь.

— Хорошо.

— Ты не должна беспокоиться о других самках, только ты доставляешь мне удовольствие. — Он погладил её по щеке. — Я хотел бы изменить прошлое, но не могу. Ты моё всё, Кенди. Это всё, что тебе нужно знать и помнить.

— Глупо ревновать, не так ли?

— Понимаю. И всё же, желаю убить того кошака. С трудом, но я сдерживаюсь, иначе давно попросил бы тебя посмотреть фото всех выживших самцов из кошачьих, чтобы узнать жив он или нет.

— Ты думал об этом?

Он кивнул:

— У него, как и у тебя, не было выбора. Разумом я всё понимаю. Ты спасала мою жизнь. Я не хочу знать, выжил он или нет. Слишком большое искушение убить его только из-за ревности.

— Ты всё, что я когда-либо хотела.

— Я чувствую тоже самое, Кенди.

— В таком случае мне не о чем беспокоиться.

— Отлично. Ты моя пара, моя женщина, ты всё для меня.

Глава 10

Скрестив руки на груди, Хиро стоял, прислонившись к столу, и ухмылялся. Три самки учили сияющую от счастья Кенди готовить стейк в чугунной сковородке. Саншайн, Блюбёрд и Миднайт оккупировали кухню в мужском общежитии. Хиро к ним не лез, но держался поблизости.

— Сковородка очень горячая, — предупредила Блюбёрд. — Когда берешься за ручку, надевай прихватку-перчатку.

Саншайн согласно кивнула:

— Я раз пять обожглась, пока не запомнила.

— А я каждый раз лечила её ожоги, — захихикала Миднайт.

Заметив краем глаза движение, Хиро повернулся. Рядом с ним на стол оперся Торрент и улыбнулся ему:

— Твоя женщина выглядит намного лучше. На лице появился румянец.

— Да, ей уже лучше.

— Самки так стараются ей помочь. Они подговаривают нас убедить тебя переехать в женское общежитие, чтобы быть поближе к твоей Кенди, и поклялись перебраться в наше общежитие, если ты не согласишься.

От таких новостей Хиро нахмурился.

Торрент тихо рассмеялся и негромко продолжил:

— Не волнуйся. Мы только рады их вторжению. Никто не станет просить тебя съехать. Ты бы видел всех тех самцов, вызвавшихся рано утром провести генеральную уборку, едва стало известно, что самки собираются сегодня прийти к нам на кухню. Не менее двух дюжин самцов толпились внизу.

— И ты тоже?

— Кто не желает произвести впечатление на самок? Мы любим быть самыми лучшими и хотим, чтобы наше общежитие было чище, чем их. Они вечно дразнят нас тем, что, приходя к нам, чуют мужской запах.

— Сожалею, что из-за меня у вас столько хлопот.

— Да не надо. Это было забавно. Самки собираются научить твою пользоваться бытовой техникой для уборки дома. Ожидай толпу зрителей. Говорят, что некоторые самки боятся пылесоса. Мы делаем ставки на работу по дому, правда это или нет, и кто именно из самок боится.

— Понятно. И от какой работы ты хочешь отмазаться?

— В среду утром моя очередь убираться в ванной на главном этаже. Я поспорил с Джинкс, что самки скроют страх, если тот существует, от твоей женщины. А Джинкс считает, что не смогут. Если я выиграю, он уберется за меня в ванной, а я вместо него прополю сорняки вокруг общежития в четверг.

— А если выиграет он?

— Мне придется убираться в ванной ещё и на следующей неделе в понедельник, а он за меня протрет пыль в библиотеке во вторник.

— А мне завтра надо полы мыть на кухне.

— Хорошо, что мы делаем только одну обязательную дом работу на нижнем этаже в неделю.

— Нас много. Самки, наверное, чаще убираются.

— Потому они, похоже, и хотят, чтобы ты со своей женщиной переехал к ним в общежитие, — усмехнулся Торрент. — Я даже могу сказать, кто станет передвигать им мебель и пылесосить. — Он показал на Хиро. — Ты.

— Я не собираюсь переезжать в женское общежитие. Кенди хочет остаться здесь.

— Она не возражает жить в окружении самцов?

— Да.

— Отлично.

В голове Хиро всё крутилась одна мысль, и он поделился с ней со своим другом:

— Никто не против неё?

Торрент выдержал его взгляд:

— Потому что она человек? Ты это имеешь в виду?

— Да.

— Все воспринимают её как Вида. Она выросла в «Мерсил». Хиро, её уважают. Все знают её историю. — Торрент взглянул на Кенди. — По размеру она напоминает подарок, но мужеством не уступает нашим сильным самкам. Она смогла сбежать из заключения и убила, чтобы вырваться на свободу. А затем без страха пришла прямо к главным воротам и потребовала их открыть. Она удивительная женщина.

— Да, она такая. Я просто волновался, что возникнут проблемы с её проживанием в общежитии. Некоторые самцы не доверяют людям. Мне нужно завтра возвращаться на работу, и я боюсь оставить Кенди одну дома. Поэтому собираюсь отправить её к самкам.

— Не беспокойся. Кенди может спокойно гулять по общежитию без тебя. Никто ей ничего не сделает. Нашим самцам это только понравится.

— Почему это? — низко зарычал Хиро.

— Расслабься. Все знают, что она твоя пара. Каждому любопытно познакомиться с ней. У Джинкса длинный язык, он рассказал всем, какая Кенди храбрая, и все хотят с ней поговорить. Вот и всё. Никто из нас не привык, чтобы самка, которая выглядит, как подарок, разгуливала среди нас без стеснения и страха. Все относятся к ней покровительственно и желают помочь ей адаптироваться к жизни на свободе.

— Понимаю, — расслабился Хиро.

— Кстати, некоторые самцы хотели подойти к тебе со списком, который они составили все вместе.

— Каким списком?

— Они хотят по очереди помогать тебе кормить твою женщину. Все знают по занятиям, что ты не очень хорошо готовишь и согласишься, чтобы кто-нибудь готовил для вас обоих. Группа желающих собирается предложить приносить тебе первое время еду. Самки тоже это предложили. Знаю, что вчера они приготовили вам обед. — Торрент покачал головой. — Ты счастливый ублюдок. Мне никто не хочет приносить еду. Не отказывайся от помощи.

— Ради Кенди я соглашусь.

— Другие предложили научить тебя, как готовить то, что ей нравится.

— Я в курсе.

— Отлично. Лови их на слове. Твоей женщине нужно набрать вес. Глядя на неё, мне хочется прибить того, кто чуть не уморил её голодом.

— Знаю и чувствую то же.

— Как ты? Привыкаешь к тому, что Кенди вернулась в твою жизнь? — продолжил Торрент ещё тише.

— Я благодарен за её возвращение. Когда узнал, что она выжила, вначале пребывал в шоке. Не понимал, что делать.

— Я не виню тебя. Хиро, ты счастливчик. Ты получил её обратно.

Хиро изучающе посмотрел на Торрента:

— Ты потерял кого-то в «Мерсил»?

Торрент напрягся, избегая его взгляда:

— Я привязался к одной самке, её приводили ко мне несколько раз на опыты по размножению.

— Она выжила?

— Нет, — покачал головой Торрент.

— Мне жаль.

Торрент пожал плечами:

— Не все из нас выкарабкались. Она, вероятно, отказалась бы от каких-либо долгосрочных отношений между нами. Она была приматом и боялась меня. Я пытался завоевать её доверие, а потом нас освободили. Я искал её, но… — Он покачал головой. — Даже проверял все места, где нас содержали после освобождения, пока люди решали, что с нами делать. Она не выжила. Они позволили мне осмотреть несколько найденных тел, она оказалась среди них.

Хиро сочувствовал этому самцу:

— Я сожалею о твоей потере.

— Мы не были связаны, как ты со своей женщиной. Я просто привязался к ней. И скорблю о её потере. Береги свою Кенди.

— Обязательно.

Торрент посмотрел на него и улыбнулся:

— Через неделю я возвращаюсь в Резервацию. С нетерпением жду этого. Мне нравится работать с обитателями Заповедника и спасенными дикими животными.

— Я думал о том, чтобы отвезти туда Кенди, но Тамми посоветовала пока оставить её здесь.

— В Хоумлэнде безопаснее. Мы вчера провели телефонную конференцию о проблемах, с которыми сталкиваемся в Резервации в связи с постоянным расширением границ. Там не так безопасно, как хотелось бы. Мы оставляем старые стены до тех пор, пока не построим новые, но люди всё равно проникают на те участки, которые мы купили. Есть одна группа, они постоянно терроризируют наших соседей.

— Зачем?

— Пытаются давить на них, вынуждают продавать свои земли им, а не нам. В отличие от этих бандитов, если владельцы не желают заключать сделку, мы оставляем их в покое. А та группа действуют как бандиты. Местный шериф и его заместители помогают нам, но нас слишком мало.

— Может, туда нужно отправить нескольких наших оперативников?

— Они выполняют служебные обязанности здесь на воротах и на стене, поскольку многие наши самцы вынуждены оставаться в Резервации. Поскорее бы уже возвести все стены и восстановить безопасный периметр. И ещё хочу привлечь побольше жителей Заповедника для охраны наших границ. Сам лично буду отвечать за них.

— Они устали от приказов Валианта? Он не слишком дружелюбный самец.

Торрент захихикал:

— Это мягко сказано. Один из жителей Заповедника уже переехал в отель, лишь бы не сталкиваться с ним. Они часто конфликтовали.

— Лео? Он спокойный самец.

— Нет. Другой мужчина изо львов. Он проявлял интерес к Тамми и их детенышу.

Это встревожило Хиро. Тамми и Валиант — его друзья. И Хиро тоже будет защищать их детеныша. Нобл — его крестник. Тамми объяснила, что это значит: если с ней или её парой что-либо случиться, то Хиро обязан вырастить их ребенка как своего собственного. Он принял эту ответственность с огромной честью.

— Инстинктивный интерес?

— Не в случае с Лэшем. Он хочет избавиться от детеныша и заявить права на женщину Валианта. Эти разборки не касаются львиного прайда. Лэш просто удовлетворяет своё любопытство, а Валиант бесится. Они дрались уже несколько раз, и Валиант победил, защищая свою территорию. С тех пор он глаз не спускает с Тамми и их детеныша. Отъезд Лэша его немного успокоил, но меня попросили на некоторое время взять на себя ответственность за обитателей Заповедника.

— Тебе нужна помощь?

— Твой приоритет вон там. — Торрент указал на Кенди. — Мы справимся.

— Дай мне знать, если помощь всё же потребуется. Я очень много времени провел с обитателями Заповедника. Несмотря на свою ярость, Валиант не увидит во мне угрозы.

— Буду иметь в виду, но думаю, сам справлюсь.

Хиро сосредоточился на своей паре. Она смеялась над тем, что сказала одна из самок. Он улыбнулся, с удовольствием наблюдая за тем, как весело она проводит время. Торрент развернулся и вышел из кухни.

Кенди посмотрела на Хиро. Он всегда оказывался поблизости, убеждаясь, что она счастлива и в безопасности. Миднайт нарезала стейк, Саншайн жарила маисовые лепешки на сковородке. Блюбёрд резала лук.

— Я ненавижу это, — фыркнула самка. — От него текут слезы и хочется чихать, но хоть вкус хороший.

Кенди наклонилась и, понюхав, отпрянула от жуткого запаха.

— Ужасно пахнет.

Блюбёрд рассмеялась:

— Твои глаза слезятся.

Кенди смахнула навернувшиеся на глаза от запаха лука слезы. И сразу же почувствовала сзади свою пару. Он положил руки ей на бёдра:

— Ты расстроена?

— Я в порядке.

— Это от лука, Хиро, — захихикала Блюбёрд. — Она плачет не из-за нас. Возьми нож и достань из авокадо косточку. Поскольку ты всё равно тут торчишь, то помогай нам.

— Не хочу вмешиваться. — Он отпустил Кенди и попятился.

Миднайт фыркнула:

— Как похоже на мужчин. Он, вероятно, даже не знает, как выглядит авокадо.

Кенди посмотрела на него снизу вверх:

— Я не знаю. Может, оно выглядит, как этот красный шарик?

— Это помидор. — Он указал на зеленый, овальный овощ. — Я полагаю, вот авокадо.

— Я впечатлена. — Саншайн выключила огонь под сковородкой с маслом. — За это мы тебя накормим. Неси тарелки. Ты ведь знаешь, где они?

— Конечно. — Хиро подошел к шкафу и открыл его. — Они здесь.

— У нас тарелки лежат там же, где и у вас. — Миднайт поставила блюдо с нарезанным стейком на кухонный стол. — Кухни в обоих общежитиях устроены одинаково.

— Что делать мне? — Кенди посмотрела на самок.

— Ты учишься. И даже не обожглась, помогая обжаривать стейки. — Миднайт усмехнулась Саншайн. — Ты оказалась на голову впереди некоторых из нас.

— Я забыла, — прошипела Саншайн. — Не у всех сковородок нагреваются ручки. У меня в квартире она с синей ручкой и не обжигает руки.

— У нас в квартирах не чугунные сковородки, и ручки там со специальным покрытием. — Миднайт забрала у Хиро тарелки. — Сиди. Я дорежу остальное.

Он уселся рядом с Кенди. Самки поставили перед каждым из них тарелку с тако с начинкой из овощей и мяса. Кенди понюхала эти незнакомые луковичные колечки, которыми было посыпано блюдо.

— Попробуй, — настоятельно порекомендовал Хиро. — Он склонился над тарелкой и показал ей, как взять тако, а затем откусил. — Ммммм.

Кенди усмехнулась и, передразнивая его, откусила. Прикрыла глаза, наслаждаясь потрясающим вкусом. Проглотила и посмотрела на своего мужчину:

— Отлично. — Она развернулась к наблюдающим за ней самкам. — Думаю, что смогу приготовить такой тако сама. Мне понравилось.

Женщины взяли по тарелке с тако и заняли места по другую сторону стола. Миднайт вдруг развернулась на стуле и зарычала. Это был страшный рёв. От неожиданности Кенди уронила тако на тарелку. Хиро придвинулся к ней и обнял.

Самец из кошачьих позади них попятился и поднял вверх руки, не отрывая взгляда от Миднайт:

— Что?

— Только тронь еду, и я надеру тебе зад.

Кошачий, надувшись, выпятил нижнюю губу:

— Но пахнет так вкусно. Да ладно, Миднайт. Всего один кусочек?

— Нет.

— А почему ему можно? — Кошачий посмотрел на Хиро.

— Он её пара, а она помогла нам готовить. Мог бы помочь, вместо того чтобы нарезать круги по гостиной и наблюдать за нами. — Миднайт развернулась и склонилась над своей тарелкой. — Попробуй стащить хоть один, и я тебя покусаю.

Кошачий подкрался поближе, не обращая внимания на еду. Вместо этого он наклонился и прошептал Миднайт на ухо:

— Я не против, если ты покусаешь меня.

Она снова обернулась и зарычала:

— Отвали. Я с тобой не играю. — Она вздохнула и посмотрела на Кенди. — Мужчины. Всегда думают только о еде и сексе.

Саншайн взяла тако со своей тарелки и протянула Виду:

— Возьми.

Тот отошел от Миднайт и, улыбаясь, направился к Саншайн:

— Спасибо.

Саншайн пожала плечами:

— Не могу смотреть, когда кто-то попрошайничает. Это жалко.

Кошачий взял тако и снова надулся:

— Теперь, если съем это, то почувствую себя виноватым.

— Ты справишься, — засмеялась Саншайн. — Возьми, пока я не передумала.

Он быстро всё съел.

— Я твой должник, — мягко промурлыкал он. — Хочешь, пойдем в твою комнату, и я докажу свою признательность? Я всё ещё голоден.

Саншайн кивнула:

— Дай мне две минуты, и я освобожусь. — Она протянула самцу ещё один тако. — Прибереги свои силы. Они тебе понадобятся. Сегодня я полна энергии, и ты поможешь мне её израсходовать.

Он охотно взял тако.

Блюбёрд закатила глаза и хлопнула Миднайт по плечу:

— Теперь я понимаю, почему ты выбрала человека.

Миднайт молча ела.

Саншайн покончила с едой и встала:

— Ребята, увидимся позже. — Она положила грязную тарелку в раковину. — Пока, Кенди.

Кенди проводила Саншайн и самца взглядом и, выгнув бровь, посмотрела на Хиро.

— Они собираются разделить секс, — прошептал он.

— Ой. Они пара?

— Нет. — Миднайт положила еду на тарелку. — Наши самки разделяют случайный секс с самцами. Понимаешь?

Кенди не понимала и отрицательно покачала головой.

— Большинство из нас не хотят быть только с одним мужчиной. Мы любим свою свободу. — Блюбёрд пожала плечами. — Если сложно выбрать одного, то зачем вообще заморачиваться? Кроме того, они жуткие собственники. — Она кивнула в сторону Хиро. — Он всегда рядом с тобой, как приклеенный. Видишь? Меня это будет раздражать. Разве тебя не раздражает?

— Нет.

— Она любит его, — заявила Миднайт. — И счастлива, что он всё время рядом и так сильно заботиться о ней. — Она покончила с едой. — Мне нужно идти на работу. Приятно было провести с тобой время, Кенди. — Она посмотрела на Блюбёрд. — Хочешь, чтобы я помогла тебе с уборкой, прежде чем уйду?

— Нет. Справлюсь. Сегодня у меня выходной.

Миднайт ушла, обед закончился. Хиро встал:

— Я уберу посуду. Это самое меньшее, что я могу сделать.

— Спасибо, — ухмыльнулась Блюбёрд. — Мы хотим сегодня вечером перенести обед на шесть часов. Увидимся.

— Они так добры ко мне. — Кенди действительно ценила это. — Сможешь научить меня пользоваться посудомоечной машиной?

— Позже. Ты выглядишь слегка усталой. Почему бы тебе не вернуться в нашу квартиру, а я скоро приду? Найдешь дорогу сама?

— Да, но я хотела бы помочь тебе.

— Отдыхай. — Он провел пальцами по её щеке. — Еда, сон и секс. Помнишь?

— Ах. Теперь я понимаю, — рассмеялась она.

— Иди, ложись. Я скоро буду. Это не займет много времени.

Она ушла, поднялась на лифте на их этаж. Дверь оказалась не заперта. Кенди вошла в квартиру и уже была на полпути к спальне, когда в дверь постучали. Пришлось возвращаться и открывать неожиданному посетителю. Шок пронесся сквозь Кенди, когда она увидела самца, стоявшего на пороге.

— Привет, Кенди. -

Она словно онемела. -

Прежде чем подойти к тебе, я выжидал подходящий момент, когда ты останешься одна. Услышав новости из Хоумлэнда, я приехал из Резервации, надеясь, что ты именно та женщина, о которой все говорили. — Он с сочувствием смотрел на неё темно-голубыми кошачьими глазами.

— Ты не должен быть здесь, — с трудом прошептала она. — 927 убьет тебя. Он знает о том, что между нами произошло.

— Эвелин мне говорила, что он напал на тебя из-за того, что они вынудили нас сделать. Мне жаль. Я слышал, он убил тебя.

— Это была ложь. Доктор К. забрал меня и запер в другом месте. Ты должен уйти. Я рада, что ты выжил, но 927 не может даже слышать о тебе спокойно. Он придет в ярость.

Самец сморгнул слезы:

— Я просто хотел извиниться. Я старался не причинять тебе боль. Если бы не твоя просьба, я бы никогда не прикоснулся к тебе, боролся бы до последнего, позволил бы им убить себя. Я до сих пор об этом жалею. Должен был сказать нет.

— Остановись. — Осматриваясь по сторонам, она подошла поближе и взглянула в его лицо. — Мы оба делали то, что должны были, чтобы выжить. Персонал убивал тебя. Думаешь, я не помню, как ты лежал в луже собственной крови? Помню. И сделала то, что должна была. Не извиняйся и отпусти всё. Прости себя. Я не держу на тебя обиды и не злюсь. У нас обоих не было выбора. Ты постарался не навредить мне. За это я благодарна тебе. А сейчас забудь о прошлом и двигайся дальше. Пожалуйста? Ведь так просто причинить ему боль. Он думал, я выбрала тебя, а не его.

— Я скажу ему правду.

— Нет! Он убьет тебя.

— И я бы не стал его винить.

— Пожалуйста! Не хочу, чтобы ты умер, и не желаю, чтобы твоя смерть оказалась на его совести. Просто уходи и никогда не говори, и даже не думай, об этом. Забудь. Я именно так и поступила.

Он медлил:

— Ради тебя я сделаю всё, что угодно. Если понадобится помощь, просто свяжись со мной. Меня зовут Дример.

— Хорошо. Пожалуйста, позволь этому уйти, Дример. Ради меня и ради себя. Оставь всё в прошлом. Иди с миром.

Он кивнул:

— Я рад, что ты выжила.

— Я тоже рада, что ты выжил.

С колотящимся сердцем Кенди отступила в квартиру и закрыла за собой дверь. Страх и ужас поглотили её. Что, если Хиро столкнется с кошачьим на этаже? Что, если Дример решит облегчить душу и признается, что он и есть тот самый мужчина, который овладел ею много лет назад? Что, если старые раны откроются заново, и Хиро от ярости и злости откажется от неё как пары? А вдруг Хиро убьет Дримера, и его за это арестуют?

Кенди ходила по гостиной и не знала, что делать. Разрывалась между желанием сказать Хиро правду и промолчать. Через несколько минут дверь открылась, и Хиро, улыбаясь, вошел в квартиру.

— Похоже, тебе понравился первый урок кулинарии.

— Понравился. — Она улыбнулась в ответ и постаралась замедлить сердцебиение.

— Ты должна вздремнуть.

— Ляжешь со мной?

Он кивнул:

— Конечно. Но тебе нужно поспать. — Он подошел к ней. — Ничего больше.

Она любила его всем сердцем. Его боль и гнев — это последнее, что она хотела видеть. Кенди никак не могла подобрать слов, чтобы рассказать о столь неожиданном посетителе.

— Я знаю. Просто хочу заснуть в твоих объятиях.

Он сразу стал серьезным:

— Тебе нехорошо?

— Я в порядке. Просто хочу побыть рядом с тобой.

Хиро поднял её на руки и отнес в спальню:

— Я никуда не денусь. — Он осторожно положил её на кровать, наклонился и разулся, затем снял обувь с Кенди. Вытянулся рядом с ней на постели и раскрыл объятия. — Иди ко мне.

Она прижалась щекой к его груди:

— Вот сейчас я чувствую себя прекрасно.

Он поцеловал её в макушку:

— Я тоже. Спи, Кенди. Отдыхай.

Она закрыла глаза и сосредоточилась на нём, а не на своем несправедливом прошлом. Они никогда не должны были расставаться. Кенди обвиняла доктора К. и Эвелин в том, что они отняли у неё любимого мужчину.

— Хиро? — С каждым разом становилось всё легче звать его по имени.

— Да? — Он поглаживал её ладонью по спине, пальцами поигрывая с волосами.

— Ты знаешь, что случилось с Эвелин? Её поймали? — Его тело напряглось. — Прости. Забудь.

— Нет. Всё в порядке. Меня перевезли из того объекта задолго до той облавы. После того как меня освободили, я узнавал о ней и докторе К. Они не смогли найти его, но по фото известных сотрудников «Мерсил», которые мне показали, я опознал её. Она умерла сразу после того, как всё, что с нами делали, стало достоянием общественности. Она понимала, что рано или поздно власти придут за ней, и у нее была семья, которая знала, что она работает в «Мерсил». Большинство людей пришло в ужас, когда узнали о нас, и о том, что с нами делали. И она решила покончить с собой, а не столкнуться с последствиями.

Кенди разрывалась на части от нахлынувших эмоций. Она ненавидела Эвелин, но большая её часть скорбела по ней. Этот врач сильно повлияла на её детство, даже если оно было ужасным.

— Я рада, что она не на свободе, и всё же мне жаль её, — призналась она.

— Нас после освобождения консультировали психологи. Может, и тебе взять пару консультаций. Возможно, разговор с психиатром поможет. Некоторые из персонала «Мерсил» и врачей были просто нравственными уродами, но утешает то, что, как я узнавал, они или умерли, или заперты в тюряге до конца их дней. Некоторые были не так уж и плохи, потому и возникают такие противоречивые чувства. Они совершили ошибку, так поступая с нами, но они — это всё, что мы знали в течение долгого времени.

Она кивнула:

— Хотелось бы мне, чтобы они заплатили за всё, что сделали.

— Мозгоправ, с которым я говорил, сравнивал нас с детьми, с которыми жестоко обращались родители. Я всё же не согласился с ним, поскольку с нами никогда не обращались, как с людьми, но меня убедили, что это нормально — не почувствовать полного облегчения, узнав о том, что твои мучители плохо кончили. Это говорит о том, что мы обладаем состраданием, в отличие от них. Кенди, Эвелин сделала свой выбор. Она могла бы спасти нас, вызвав полицию и рассказав им о происходящем, но она этого не сделала. Она помогала удерживать нас в заключении и рассматривала нас как подопытный материал. Понимаю, временами она к тебе неплохо относилась, а сколько раз всё было совсем наоборот. Эвелин наверняка знала, что доктор К. убил твою мать, и прикрывала его. Она позволила ему привести тебя в то место и обращаться с тобой как с подопытным материалом. Помни это. И сразу перестанешь сочувствовать их ужасному концу.

— Спасибо. Все эти годы я была настолько поглощена гневом, думала только о мести. Сейчас я хочу быть счастливой, с тобой.

— Я тоже хочу того же. Мы снова вместе, только это имеет значение. Они не смогли разлучить нас навсегда.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя. — Он обнял её. — Теперь постарайся отдохнуть. Ты нужна нам сильной и здоровой. Это наше будущее.

Она прикусила губу, всё ещё не в состоянии заснуть.

— Могу я ещё кое-что спросить?

— Всё что угодно.

— Ты хочешь попытаться завести со мной ребенка?

Он напрягся, но быстро расслабился:

— Мы обсудим это через несколько месяцев.

— Я не говорю, что сейчас. Просто хочу знать, планируешь ли ты это.

— Я никогда не подвергну тебя хоть какому-нибудь риску. Ты для меня самое важное в жизни.

— Я стану лучше и сильнее. И хочу от тебя малыша. — Она открыла глаза и, приподняв голову, посмотрела на него. — Когда они заявили, что хотят использовать меня в экспериментах по размножению, я пришла в ужас. Боялась, что если они позволят нам быть вместе, и у нас появится ребенок, эти уроды заберут его. Я в ужасе думала, что защищая нас, ты полезешь в драку, и я потеряю вас обоих. — Она замолчала на мгновение. — Они больше не смогут навредить нам. Ты подумаешь об этом?

Слезы застилали ему глаза.

— Только если док Триша уверенно скажет, что это безопасно. Я не могу снова потерять тебя. И не потеряю.

Она кивнула:

— Только если Док Триша скажет, что это безопасно.

— Тогда я согласен.

Она улыбнулась:

— Ты можешь представить себе нашего ребенка?

— Это отчасти пугает меня.

— Почему?

— Мы ничего не знаем о том, как ухаживать за малышом, и какие из нас выйдут родители, когда у нас самих их не было?

— У меня некоторое время была мать. Я помню, как она целовала мои царапинки и пела. Она читала мне сказки перед сном. Из тебя выйдет замечательный отец, ты будешь любить нашего ребенка и защищать. Я знаю, потому что ты добр ко мне. Мы научимся и станем замечательными родителями.

Он улыбнулся:

— В один прекрасный день мы постараемся.

— Хорошо. — Она опустила голову на его грудь и закрыла глаза. — Я постараюсь увидеть об этом сон.

— Это будет мальчик, похожий на меня. Наши измененные гены очень сильны, и это отражается на детях. Все дети рождаются мини-копиями своих отцов.

Тепло распространилось по ней.

— Ты был таким милым щенком.

Он усмехнулся:

— Ты была таким забавным маленьким человечком с мягким носиком. Я жалею, что не смогу получить твою мини-копию.

— Усиленная генетика тоже неплохо. Наш ребенок будет сильным и большим, как ты. А ты такой красивый.

Он снова поцеловал её в макушку:

— Тогда мы оба будем мечтать.

Глава 11

Кенди боялась, что возненавидит оставаться одной в женском общежитии, после того как Хиро отправится на работу. Он поцеловал её на прощание и заставил поклясться, что она сразу же позвонит ему, если захочет уйти оттуда. Хиро уверял, что его заменят в случае чего, но она не желала мешать его работе.

Кенди прикрыла ладонью рот, подавляя смех. Самки Видов вокруг также пытались скрыть своё веселье. Некоторые откровенно хихикали, кто-то согнулся пополам от смеха, а двое подарков отвернулись, пряча от Блюбёрд свою реакцию.

— Черт побери! — Блюбёрд выключила громкую машину и упала на колени, дергая пылесос и вытаскивая из него уголок коврика, который засосало в машину. — Он меня бесит! Я же просила, чтобы кто-нибудь показал ей, как быстро почистить деревянные полы.

Саншайн покачала головой, всё ещё усмехаясь:

— А я говорила, что не стоило лениться и в начале надо было подмести. Ты сама настаивала на этом, поэтому ты и показываешь.

Хафпинт повернулась, её лицо ничего не выражало.

— Давай, я помогу тебе. — Она опустилась на колени рядом с большой самкой и убрала её руки. — У меня пальцы тоньше. — Она выдернула коврик из пылесоса. — Видишь? Нужно вот так повернуть колёсико.

— Эти машины опасны. — Блюбёрд села на корточки, посмотрела на ноги и вздохнула. — По крайней мере, я не потеряла ногу. Я очень этого боюсь.

— Да брось ты, — подразнила Расти. — В этой штуке нет ножей. Я бы больше волновалась об измельчителе отходов. Вот он опасен. Можно и руку потерять.

— Поэтому мы держимся от него подальше и при включении не подносим руки близко. — Хафпинт поднялась. — Люди изобретают безумные вещи.

Кэт, человеческая пара Даркнеса, вздохнула:

— Я рассказывала, для чего нужен измельчитель отходов. Вы сваливаете в него остатки пищи с тарелок, и он предотвращает засорение канализационных труб. Это умное изобретение.

— Будто мы не съедаем всю пищу, — хмыкнула Миднайт. — Ни один Вид не позволит растрачивать еду впустую. — Она глянула на Кенди. — Ты — Вид. Съедай всё, и тебе не придется пользоваться смертельными ножами в своей раковине.

— Да ладно вам! — рассмеялась Кэт. — Какие ещё смертельные ножи?

— Тогда металлические зубья для уничтожения пальцев. Так лучше? — рассмеялась Миднайт. — Мы видели такое в человеческом фильме ужасов. Там один человек засунул кулак другого в отверстие и включил такую штуковину, чтобы заставить мужика говорить. От руки остался только окровавленный обрубок. Я бы посоветовала не приближаться к измельчителю.

— Я согласна с Миднайт, — пробормотала Расти. — Нам всем стоит называть измельчитель металлическими зубьями для уничтожения пальцев.

— От этих фильмов никакого толку. — Блюбёрд встала. — Поднимите руки те, кто после вчерашнего фильма ужасов теперь боится душевых занавесок. — Четырнадцать женщин из шестнадцати присутствующих подняли руку. — Защититься от некоторых сумасшедших самцов, решивших напасть на нас, помогут стеклянные двери душа. Я бы толкнула их вперёд, пнула по заднице мужика и его же оружием его побила.

Улыбаясь, Кэт покачала головой:

— Это просто кино. Относитесь к нему как к развлечению. — Она посмотрела на Кенди. — Мы с тобой единственные, кто не против душевых занавесок.

— Я даже не знаю, что это такое, и почему их надо бояться, — призналась Кенди. — Поэтому и не подняла руку.

— Занавески не такие твердые, как двери душа в наших квартирах. Душевая кабина сделана из толстого стекла, которое не просто пробить, даже ножом. Где тебя держали? — спросила Хафпинт, вставая с пола.

— Душ там был открытый, а ещё раньше я находилась в «Мерсил». Я мало что помню о том времени, когда жила с матерью. — Кенди оглянулась вокруг. — А что это такое — душевые занавески?

— Это пластиковый ковёр, который вешают вместо стены, чтобы вода не лилась на пол, а ещё он скрывает от посторонних глаз. — Кэт пошла на кухню. — Полагаю, на сегодня достаточно уроков. Давайте, сделаем перерыв. Вы, ребята, ни чему хорошему Кенди не учите.

— Да, мы такие. — Блюбёрд выдернула из розетки вилку от пылесоса и пнула его. — Эти штуки опасны. Не забывай. Пусть твоя пара пылесосит.

— Просто пообещай ему секс, и он сделает всё что угодно, — усмехнулась Саншайн. — У меня это работает. На прошлой неделе один самец переставил мне всю мебель в доме. Я сказала ему, что меня заводит наблюдать, как он поднимает мебель.

С другого конца комнаты послышался стон Кэт.

— Я слышала про это. Из меня плохой образец для подражания.

— Мы не позволяем наши мужчинам заковывать нас в наручники, — выпалила Расти. — Но может стоит начать? Покажешь со своей парой, как это делать? Мы бы набрали желающих.

Кэт вернулась из кухни, неся тарелку с печеньем:

— Очень смешно. Уже жалею, что рассказала про это. Я вам этого никогда не забуду.

Саншайн подмигнула Кенди и понизила голос:

— Мы любим её дразнить. Кэт не против, что её мужчина доминирует в постели. Если ты захочешь переставить мебель у себя в доме, просто скажи Хиро, что возбуждаешься, глядя, как его мускулы напрягаются, и тебе не придется двигать тяжелые предметы. Большинство домов здесь обставлены так, что кровать окружена стенами с двух сторон. А значит, ты можешь слезть с кровати только с одной стороны или придется ползти на другой конец постели. Намного лучше выдвинуть кровать на середину комнаты, чтобы у тебя имелась возможность встать с неё с трёх сторон.

Расти кивнула:

— Это правда. Некоторые из нас устали от такой меблировки. Я, например, перетащила кровать в гостиную, а из спальни сделала библиотеку с полками для книг. Теперь на месте кровати у меня стоят диван и кофейный столик.

— А почему ты просто не ходишь в библиотеку внизу? Там тонны книг. — Хафпинт с любопытством смотрела на неё.

Замявшись, Расти ответила:

— Я купила много книг о сексе. Некоторые из них очень откровенны. Не хочу, чтобы вы все знали, когда я их читаю, а кое-кто, — она бросила взгляд на Блюбёрд, — дразнит меня за это. А теперь я читаю в уединении и могу принять душ после. — Она посмотрела на Кенди. — Имей в виду, что все будут в курсе, если ты не примешь душ. И станут над тобой подшучивать.

— А у меня нет такого обоняния, — улыбнулась Хафпинт. — Хорошо, когда у тебя не такой суперчувствительный нос. Я не хочу знать, когда у тебя был секс, или когда ты возбуждена. Мне бы только хотелось, чтобы некоторые из вас не так шумели во время секса, или, по крайней мере, просили самцов отодвигать кровать подальше от стены, чтобы та не стучалась об неё. — Она показала на Саншайн. — А ты самый злостный нарушитель тишины.

— Я люблю хороший секс. Что ещё могу сказать? Кровать трясется — не до разговоров.

— Ты запомнила эти мои слова, но не то, что грубо заставлять парней делать что-то для себя, только потому, что ты спишь с ними? — На лице Кэт застыло отвращение. — Фантастика! Только не говори никому, что ты цитируешь меня, хорошо? Сделай мне такое одолжение. Мне хотелось бы сохранить свою работу.

— Твою работу? — с любопытством спросила Кенди.

— Я помогаю, чем могу и веду несколько занятий. А также, похоже, оказываю плохое влияние на женщин из общежития. — Кэт подтолкнула ей тарелку. — Вот, ешь. Их готовила не я, иначе они бы сгорели. От них ты поправишься на пару фунтов. Когда я прихожу домой, Даркнес всегда спрашивает, как прошел мой день. Вот я и расскажу ему, что накормила тебя несколькими дюжинами двойных шоколадных печений. В противном случае, мне придется признаться, что из-за меня все здесь боятся различных предметов. — Она оглянулась вокруг. — Предполагалось, что фильмы ужасов развлекут вас и помогут понять, почему всякие засранцы совершают преступления.

— Твоя работа в безопасности. — Блюбёрд наклонилась к Кэт. — Мы тебя любим. Особенно мне нравится, когда ты злишься. Тогда я узнаю всякие ругательства.

— Черт, — пробормотала Кэт.

— Мудила, — пропела Саншайн.

— Членосос, — вторила Расти.

— Мне нравится эта игра, — усмехнулась Хафпинт. — Как на счет залупы?

Блюбёрд нахмурилась:

— Членоголовый и долбоёб, вот это для меня вообще непостижимые понятия.

— Сукин сын, — захихикала Саншайн. — Мудак для меня то же, что и ублюдок.

— Хватит, — взмолилась Кэт. — Ну, давайте же. Не то я поднимусь наверх к Мисси. И мне сразу станет легче. Я знаю, что многие из вас читают её книги. Она учит вас намного худшим вещам.

— Ты не будешь её беспокоить. Она работает над очередной книгой. — Расти скрестила руки на груди. — Я хочу прочитать её. Мисси обещала, что даст мне посмотреть то, что напишет.

Самка из кошачьих пересекла комнату и встала рядом с Расти:

— Мы бета-ридеры Мисси. Мы задержим тебя и позовём твою пару, чтобы он забрал тебя, если ты помешаешь ей работать. Даркнес увидит тебя связанной и захочет заняться с тобой сексом. Перекинет тебя через плечо и тут же потащит домой. Мисси хочет закончить книгу сегодня, так что даже не пытайся.

Кенди поразилась. Женщины угрожали связать Кэт, которая впрочем, не выглядела обеспокоенной, только закатила глаза и покачала головой:

— Великолепно. У Мисси есть собственная охрана, чтобы ей не мешали писать о сексе, а что получаю я? Одни насмешки за то, что люблю доминантного мужчину. Вы все только одним местом думаете. — Она снова протянула Кенди тарелку с печеньями. — Сделай мне одолжение. Съешь всё. Пожалуйста.

Кенди взяла протянутую тарелку:

— Так много печений.

— Принесу молока. — Кэт развернулась и пошла обратно на кухню.

Расти захихикала.

— Зато она ртом работает, — объявила она и показала на пах. — Кэт согласилась на оральные ласки со своей парой.

Все вокруг Кенди расхохотались. Она так и не поняла, чего здесь такого забавного, но все веселились.

— Я всё слышала! — Кэт громко хлопнула чем-то на кухне. — Больше я не стану отвечать на ваши вопросы о сексе.

Хиро пришел в службу безопасности и обнаружил, что его уже ждут Джастис, Слейд и Фьюри. Все вместе они проследовали в конференц-зал, где сели на стулья. Хиро не совсем понимал, зачем его вызвали с поста, но на лицах самцов, сидящих за столом, беспокойства не заметил.

— Что случилось? — Хиро оглядел каждого.

Первым заговорил Джастис:

— С Кенди хотят поговорить агенты ФБР.

— У них есть к ней вопросы, — вмешался Слейд. — Ей решать, хочет она с ними разговаривать или нет.

— ФБР не может заставить нас пустить их к твоей женщине. — Фьюри помолчал. — Поговори с ней на эту тему. ФБР дали понять, что не станут на неё давить.

— Нет, — покачал головой Хиро. — Не хочу никаких людей рядом с Кенди. При чём тут ФБР? Я думал, за моей парой охотится человеческая полиция.

Ответил Джастис:

— Пара Даркнеса работает на ФБР. Она проинформировала меня, что ФБР обладает большими средствами разрешить проблему с Кенди, которую фактически похитили ребенком, удерживали в «Мерсил», а затем перевезли через несколько штатов в ту психиатрическую лечебницу. Кэт боится, что правоохранительные органы штата, под юрисдикцией которого находится городок, где умерла Пенни Пресс, могут не принять во внимания некоторые детали, благодаря которым с твоей женщины, возможно, снять обвинение в убийстве. Я согласился с Кэт и пригласил ФБР вмешаться. Они взяли на себя расследование этого дела.

— Кенди убила только потому, что иначе ей было не выжить и не добраться до Хоумлэнда. Я не допущу, чтобы мою пару расстраивали. Она и так достаточно натерпелась.

Фьюри кивнул:

— Я так и думал, что ты так ответишь, Хиро. И всё же мы должны были спросить.

Хиро встал:

— Я вернусь на пост.

Слейд тоже поднялся:

— Иди домой к своей паре. Мы знаем, кем заменить тебя. Расскажи Кенди, что происходит. Обсуди с ней это и всё-таки спроси, не хотела бы она побеседовать с ФБР. Поверь мне. Лучше сделать так, иначе женщины обижаются.

Джастис согласно кивнул:

— Так и есть. Я от Джесси сразу получаю хук правой в живот, если принимаю за неё решения. Вот что мне досталось, когда я образовал пару с одной из команды Тима. Джесси коварная и ждет, когда моя оборона ослабнет. Только я стою спокойно и вот уже согнулся пополам, а Джесси кричит мне, как она надеется на то, что мне также больно, как ей обидно.

— Элли просто кричит на меня и бьет вещи вокруг, — рассмеялся Фьюри.

— А Триша пригрозила, что подсыплет мне в еду снотворное, и клянется, что в один прекрасный день я проснусь с членом, приклеенным к моему животу.

Все посмотрели на Слейда.

Тот пожал плечами:

— Она сказала, что клей растворится в горячей ванне, поэтому это ненадолго, но угроза сработала. Мне нисколько не хочется испытать на себе такое.

— У тебя потрясная пара, — заметил Хиро.

Слейд пожал плечами:

— Она врач. Она угрожала и хуже. Моя Триша с темпераментом, но быстро отходит. На самом деле она ничего не сделает.

— Просто расскажи своей паре о том, что происходит, и спроси, не желает ли она поговорить с людьми. — Фьюри вздохнул. — Женщины любят принимать решения сами, а ты только недавно в паре. Тебе предстоит многому научиться. Уверен, она согласится с тобой. От людей она не видела ничего, кроме страданий.

Хиро кивнул и ушел. Он решил прогуляться по пути в женское общежитие. Добравшись до него, постучал в дверь. Самка впустила его внутрь и провела в конференц-зал, где с Кенди болтали остальные женщины. Все смеялись, похоже, они весело проводили время. Разговор прервался, как только Хиро показался на пороге. Заметив его, Кенди бросилась навстречу. Казалось, она была счастлива видеть его, её лицо светилось.

— Привет! Всё в порядке? Я ждала тебя только через несколько часов.

Он кивнул:

— Как прошел день?

— Великолепно! Я так многому научилась.

— Мы рассказывали ей про ОНВ, — сообщила Кэт. — Историю организации и её достижения. Мы только подошли к той части, где рассказывается о расширении Резервации.

— И о спасении диких животных, которых мы получаем со всего мира, — добавила Блюбёрд. — У обитателей Заповедника появляется стремление помогать бедным животным, приспособиться к свободе. У живущих там Видов много общего с этими животными, с ними также жестоко обращались и держали в клетках.

— Спасибо. — Хиро оглядел всех женщин за столом. — Я благодарен вам за заботу о моей Кенди.

— И мы развлеклись. — Кэт встала. — Ты же завтра тоже работаешь?

— Днем, — кивнул Хиро.

— Тогда увидимся завтра. — Кэт улыбнулся Кенди. — Мы расскажем тебе о мире за пределами ворот ОНВ.

Хиро взял Кенди за руку, и они вышли на улицу. До мужского общежития они доехали на одном из общественных картов. Всю дорогу до дома Хиро с Кенди молчали. Кенди повернулась к нему, изучая с хмурым видом:

— Что случилось?

— Расскажи мне сначала, как прошел твой день

— Было весело. Ну, теперь скажи, что случилось?

— Меня вызвали в службу безопасности. С тобой хочет поговорить ФБР. Я сказал, что тебе это не интересно.

— Почему они хотят поговорить со мной? Они хотят арестовать меня за убийство Пенни?

— Я не знаю, чего они хотят, да это и не важно. Они ничего тебе не сделают. Ты — Новый Вид, полномочия ФБР не распространяются на земли ОНВ. Они могут потребовать, но это не значит, что мы должны им подчиняться.

Закусив губу, Кенди подошла к окну и скрестила руки на груди. Хиро стиснул зубы, сожалея, что рассказал ей обо всём. Не нужно было слушать других самцов. Кенди и так настрадалась. Он подошел к ней и обнял за талию:

— Нет причин волноваться. Здесь ты в безопасности. Люди не смогут тебя обидеть снова.

Кенди прижалась к нему спиной, позволяя обнимать себя. В след за ней Хиро посмотрел в окно. Ничего интересного снаружи не было. Несколько раз глубоко вздохнув, Кенди, наконец, заговорила:

— Я хочу с ними поговорить.

Он застыл:

— Что?

Оглянувшись, она посмотрела на него. Их взгляды встретились.

— Я пыталась рассказать обо всём персоналу психиатрической клиники, но они не обращали на меня внимания. Они не хотели слушать меня и верить моим словам. И вот, наконец, кто-то пожелал меня выслушать. Я поговорю с людьми.

— Нет.

Кенди вывернулась из его объятий и, повернувшись к нему лицом, схватила его за предплечья:

— Да. Я должна это сделать.

— Они расстроят тебя, возможно, даже станут угрожать.

— Я понимаю, Хиро, но, они, по крайней мере, хотят меня выслушать. Меня заперли, чтобы я не разболтала об убийстве матери. Она тоже заслуживает справедливости. Доктор К. её убил. Знаю, что он мертв и уже не заплатит за содеянное, но справедливость должна восторжествовать. У матери были близкие люди, которые её любили. Помню, к ней приходили друзья, она ещё разговаривала с ними по телефону. Они заслуживают знать, кто виновен в её смерти. Хочу, чтобы все узнали, каким монстром был доктор К. И также хочу, чтобы все знали, что со мной сделала Пенни. Пусть люди не думают, что она была хорошим человеком.

— Ты всё рассказала Бриз и разрешила снять видео для людей. Этого достаточно.

Кенди провела ладонями по рукам Хиро:

— Мне это нужно. Для меня важно глядя в глаза людям, рассказать мою историю. Возможно, персонал психиатрической клиники узнает правду и начнет прислушиваться к пациентам, которых заперли там за деньги, чтобы скрыть следы преступления.

— Это не твоё дело — учить людей.

— А кто тогда это сделает? Мы оба пострадали. Ты когда-нибудь задумывался о том, что могло бы случиться, если бы один из них поверил мне, когда я прибыла в клинику? Тебя бы освободили намного раньше. Мы бы не потеряли столько лет.

Хиро разрывался на части, ненавидя страдание в её голосе и испуганный взгляд.

— Я не позволю им тебя расстраивать, а люди точно это сделают. Я им не доверяю.

— Люди освободили Новые Виды и помогли создать ОНВ. Слышала, в начале было очень трудно, но многие люди не остались равнодушны, и это стало возможным. Они хотят помочь Видам.

— Не все люди хорошие.

— Я тоже слышала об этом. За воротами толпятся протестующие, которые считают нас в недостаточной степени людьми, чтобы заслужить те же права, что и они, и это их оскорбляет. Я узнала о церквях, которые верят в то, что Виды оскорбляют Бога своим существованием, так как их создали люди. Эти же люди считают неправильным, если пара прибегает к медицинскому вмешательству, чтобы забеременеть, если не получается естественным образом, или даже если пользуется контрацептивами, чтобы исключить нежелательную беременность. Сегодня я многое узнала. Я слышала о тех, кто считает нас угрозой для всего человечества из-за боязни, что мы, смешавшись с людьми, в конечном итоге распространимся за пределы стен ОНВ. Именно поэтому рождение детей держится в строжайшем секрете. Некоторые люди боятся перемен или смешения рас. Я выучила, что…

— Достаточно, — прохрипел Хиро. — Значит, ты знаешь, насколько ужасными они могут быть.

— Но также я познакомилась с Тришей и Кэт. Есть много людей, как они. В них нет ненависти или страха к Видам. Они хорошие женщины. Эти двое рассказывали мне о других парах и о людях, которые работают на ОНВ. Это прекрасные люди, Хиро. А еще я слышала о тех, кто нас поддерживает. Они присылают письма с признанием в любви к нам и делают покупки в интернет-магазине, созданном для продажи рекламирующих Новых Видов вещей, как например, футболки с фотографиями и автографами Фьюри и Джастиса. Они стоят за воротами в оппозиции к протестующим, только чтобы позлить.

Хиро вздохнул:

— Я благодарен каждому из них, но всё ещё есть и те, кто нас ненавидит, и это меня беспокоит.

— Кэт работала в ФБР. Её босс приказал прийти в Хоумлэнд и попытаться освободить преступника, который в то время здесь находился. Она отказалась и вместо этого рассказала Даркнесу правду. Это почти стоило ей и её лучшей подруге жизни. Знаешь, о чём мне это говорит? Что, возможно, ФБР прислало кого-то, похожего на неё. Они могут симпатизировать Видам и сделать всё правильно. И я готова дать им шанс. Это значит, что мне нужно поговорить с агентом, которого прислало ФБР.

Хиро закрыл глаза. Всё звучало логично. И он не мог тут ни с чем поспорить. Да, были и хорошие люди, но Кенди — его пара. Он сойдет с ума, если она ошиблась, и всё обернется плохо. Хиро убьет любого, кто заставит её плакать или накричит на неё.

— Посмотри на меня, мой щеночек?

Хиро открыл глаза.

— Я хочу этого. Для меня это важно. Кто-то желает выслушать меня, а я слишком долго этого ждала.

— Я не смогу присутствовать, — прошептал он.

Кенди перестала гладить его руки:

— Почему?

— Я сойду с ума, если они начнут наезжать. — Кенди долгое время молчала, просто глядя на него. — Я понимаю, что ты хочешь сделать и почему, но покалечу кого-нибудь, если они тебя расстроят.

— Понимаю.

— Откажешься ли ты от разговора, если меня не будет рядом?

— Надеешься на это? — улыбнулась Кенди.

— Да.

— Какой же ты милый.

Хиро нахмурился:

— Означает ли это, что ты всё равно пойдешь?

— Я должна.

Он уважал Кенди, так же как и её решение, даже если сам с ним не согласен. Его пара всегда отличалась храбростью.

— Я буду рядом, но не в комнате. Будешь говорить с ними там и нигде более. Я нападу, если агенты попытаются тебя забрать. Имей в виду.

— Я даже не хочу выходить за пределы безопасной зоны ОНВ. Здесь я должна быть, с тобой. — Она положила руки ему на плечи. — Как прошел твой день?

— Прекрасно, пока мы не начали этот разговор.

У Кенди не получилось скрыть веселье.

— Я знаю, что заставит тебя почувствовать себя лучше.

— И что же?

Она отпустила его и, пятясь, протянула ему руку:

— Иди сюда. Я кое-чему научилась, думаю, тебе понравится.

Он позволил отвести себя к дивану и освободил руку. Хиро хотел сесть, но Кенди покачала головой:

— Стой на месте.

Она взобралась на диван и встала на колени, потянув Хиро за пояс брюк. Хиро встал перед ней, наблюдая, как Кенди расстегивает его ремень.

— Что ты делаешь? Хочешь, чтобы я переоделся?

— Нет, просто избавляюсь от всего этого.

Тело Хиро напряглось, когда она наклонилась вперед, кладя ремень и кобуру с оружием на стол. И начала следом расстегивать его брюки. Хиро гадал, что же она задумала. Кажется, она хотела его раздеть. Он только открыл рот, чтобы напомнить, что сперва надо снять с него ботинки, но не успел вымолвить и слово, как она стянула его брюки до колен и взялась за резинку его трусов, медленно спуская их, пока не показался член.

— Кенди?

Она подняла глаза и облизнулась:

— Сегодня женщины в общежитии пошутили, а я так и не поняла о чём. — Держась за его куртку, она встала перед диваном и слегка толкнула Хиро. — Садись.

Он смутился, не понимая, зачем она наполовину раздела его. Не оставив ему выбора, Кенди толкнула его сильнее. Со штанами вокруг колен Хиро потерял равновесие и упал на диван, приземлившись на голую задницу.

Кенди встала на колени и уставилась на член. Положив ладони на бёдра Хиро, заскользила ими к его стержню. Тело Хиро тут же ответило. Он прочистил горло и тяжело сглотнул.

— Смазка в спальне.

— Кэт делает это для своей пары. Я попросила её объяснить, почему женщины сказали, что она сосёт. — Она посмотрела ему в глаза. — Моя очередь приласкать тебя ртом. Можно?

Он словно язык проглотил.

— С тобой всё в порядке? У тебя рот открылся, и смотришь ты на меня как-то странно.

Он прочистил горло:

— Мне никогда такого не делали.

— Никогда? — улыбнулась она.

Он покачал головой. Член ещё больше затвердел при мысли, что у него с Кенди будет оральный секс. Самки Видов не делают такого, по крайней мере, ему никогда.

— Возможно, у меня получится не очень хорошо, но я хотела бы попробовать. Кэт мне всё подробно объяснила. Можно?

Хиро смог только кивнуть и сжал пальцами диванные подушки. Его сердце заколотилось сильнее, когда Кенди облизала губы. Вид розового кончика её языка ещё больше возбудил. Кенди опустила взгляд и, наклонившись вперёд, обхватила рукой член.

Хиро пристально наблюдал, как она робко обвела языком головку члена. Хиро застыл на месте, боясь пошевельнуться. Осмелев, Кенди взяла член в теплый, влажный рот. Она сомкнула губы вокруг него. Не выдержав, Хиро закрыл глаза. Волна удовольствия прокатилась по телу, когда Кенди глубже вобрала член в рот и начала двигаться по нему вверх. Стон вырвался из груди Хиро.

Лишь одна мысль крутилась в голове: только бы она не останавливалась. Казалось, Кенди не обратила внимания на его стон. Она осмелела ещё больше и почти полностью втянула член в рот. У Хиро подвернулись пальцы ног в ботинках.

— Твою мать, — прохрипел он.

Кенди выпустила член изо рта, и Хиро открыл глаза. Она посмотрела на него с любопытством:

— Я делаю что-то не так?

— Нет, — покачал он головой.

— Тебе хорошо? — улыбнулась она.

— Очень, — кивнул он.

— Кэт предупредила, что ты будешь рычать. Она ничего не говорила о ругательствах. Я просто пробовала и не стану глотать. Самцы Видов сильно кончают, и я могу задохнуться. Скажи мне перед тем, как начнешь кончать, и я сделаю, как Кэт.

— И как же?

— Возьми меня за плечо, и я покажу. — Опустив глаза, она снова вобрала член в рот.

Удовольствие растекалось по телу, пока Кенди мучила его самым лучшим способом на свете. Хиро пытался просто наслаждаться процессом, но наблюдение за ней слишком его возбуждало. Она не могла вобрать его полностью в рот, поэтому рукой ласкала член. Яйца Хиро напряглись, и ему показалось, что он сейчас взорвется. Он осторожно взял её за плечо, стараясь не сжимать слишком сильно. Кенди выпустила член изо рта, но не отодвинулась, начав языком дразнить головку. Кенди встретилась взглядом с Хиро и стала ласкать рукой член в одном ритме с движениями языка. Хиро был на грани мощной разрядки. Кенди чуть попятилась, другой рукой прикрыла головку члена, продолжая его поглаживать.

Откинув голову, Хиро прорычал её имя. Кенди отпустила его. Он затаил дыхание и, открыл глаза, чтобы посмотреть на неё. Она сняла футболку и вытерла ею руки. Он наблюдал за тем, как Кенди сняла оставшуюся одежду.

— Теперь моя очередь, — усмехнулась она, пятясь в спальню. — Я достану презервативы.

— Дай мне минутку. — Он принялся стаскивать ботинки.

— Поспеши. Я так сильно тебя хочу. Весь день по тебе скучала.

— Ты пытаешься отвлечь меня от нашего спора.

— И как получается?

— Отлично.

Рассмеявшись, Кенди бросилась в спальню:

— Иди и проверь, насколько я влажная.

Хиро снял ботинки и встал. Ногой отшвырнул в сторону брюки и трусы, пока снимал куртку, порвал её, а затем просто бросил на пол, последовав за своей парой. Когда он вошел в спальню, Кенди уже лежала на кровати, рядом с ней — презервативы. Широко расставив согнутые в коленях ноги, Кенди демонстрировала своё лоно. Открывшийся Хиро вид, заставил его забыть о рубашке.

Он упал на колени и, схватив Кенди за бёдра, потянул её попку на край кровати. Хиро развел руками ее ноги. Он любил запах её возбуждения. Хиро прижался губами прямо к её клитору.

— Мой щеночек, — простонала Кенди.

Хиро зарычал в ответ. Он принадлежал ей полностью, так же как и она ему. Он хотел её до боли. Его член, снова твердый и напряженный, жаждал быть внутри её тела. Хиро хотел бы иметь больше времени, чтобы поиграть с Кенди. Он знал, что не должен быть грубым, но её стоны подгоняли его. Её пальцы погрузились в его волосы и обхватили голову, удерживая в нужном положении. И он перестал себя сдерживать.

Кенди дёрнулась, почти отодвинувшись от его рта. Хиро зарычал и прижал её крепче, не давая шевелиться. Извиваясь под ним, Кенди выкрикнула его имя и забилась в оргазме. Тяжело дыша, Хиро поднялся и отпустил её. Затем схватил презерватив и порвал зубами упаковку после чего неловко натянул презерватив. Кенди часто дышала, но вдруг откатилась в сторону. Хиро застыл, испугавшись, что сделал ей больно, но Кенди на четвереньках подползла к центру кровати, откинула волосы назад и усмехнулась ему через плечо:

— Возьми меня так.

Он присоединился к ней в кровати:

— Мне нужно видеть твое лицо; так я буду более нежным.

— Давай же. Я про всё узнала сегодня у женщин. Говорят, ощущения невероятные.

Создавалось впечатление, что Кенди планировала его убить, но это самый лучший способ уйти в мир иной. Хиро встал у неё за спиной и осторожно вошёл в неё сзади. Внутри её гостеприимного тела было жарко, влажно и тесно. Её ответный стон убедил его, что ей не больно. Хиро наклонился над ней и поставил руки возле её плеч, чтобы обезопасить её от себя. Медленно качнул бёдрами, давая ей время приспособиться к нему. Кенди уткнулась головой в его руку:

— Мне так хорошо. Я люблю тебя.

Он любил её и всё, что связанно с ними.

— Ты всё для меня, Кенди.

— Перестань сдерживаться. Научи меня, как это заниматься сексом в догги-стайл.

Он хохотнул и прекратил двигаться:

— Ты про что?

— Так это называют женщины в общежитии. Возьми меня так, как вы собачьи делаете. Держи меня крепко и быстро двигайся.

Склонив голову, Хиро прикусил её плечо. Затем крепче прижался к ней:

— Если я сделаю тебе больно, скажи мне остановиться. А то я беспокоюсь.

— Обещаю.

Он поставил ноги по бокам от её, чтобы сдвинуть её бедра вместе, и поместил лодыжки под её ноги, не давая возможности двигаться. Легко провёл клыками по её коже, целуя в плечо. Затем закрыл глаза, сосредотачиваясь на своей паре. Было восхитительно трахать её медленно. Судя по её отклику, выбранная ею поза была самой лучшей. Через несколько минут он точно знал, как доставить ей наслаждение. Хиро подождал, а потом произнес:

— Готова?

— Да.

Хиро вошел в неё. Быстро, жестко, беспощадно. Кенди закричала, и он застыл:

— Тебе больно?

— Сильно, но не больно.

— Так и должно быть.

— Давай ещё раз.

Он трахал её грубо, глубоко и быстро, ее внутренние мышцы сжимались вокруг члена. Хриплые стоны Кенди становились громче, она впилась ногтями в его руку на кровати, но он не обратил внимания на легкую боль. Кенди не пыталась отстраниться. Хиро стиснул зубы, отчаянно желая кончить. Чем крепче она сжимала его член, тем труднее ему было сдерживаться. Кенди выкрикнула его имя, и он почувствовал её оргазм. Хиро откинул голову назад и позволил себе кончить. Крик, сорвавшийся с его полуоткрытых губ, потряс его, но ему было всё равно, даже если окружающие услышали. Хиро чувствовал себя так хорошо, что не мог сдержать себя.

Глава 12

Проснувшись, Кенди потянулась, наслаждаясь ощущением теплого, обнаженного тела Хиро. В какой-то момент Хиро избавился от рубашки. Кенди всмотрелась в его лицо. Её мужчина открыл глаза, и она почувствовала, как у её бедра дернулся его член.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я влюбилась в позу по-собачьи.

Он усмехнулся:

— У тебя где-нибудь болит? Я был слишком груб.

— У меня нет ни единой жалобы. — Ей нравилось прикасаться к нему, ласкать ладонями грудь и живот.

— Остановись, или мы снова займемся сексом. Ты не обедала.

— Женщины накормили меня до отвала, я всё ещё сыта. И сейчас даже не стемнело. Если ты не голоден, мы можем немного полежать. Я не помню, как заснула. Мы обнимались.

— Ты вырубилась после того, как я перевернул нас на бок.

— Расстроился? — усмехнулась она.

— Нет. Я повесил на дверь записку, чтобы обед оставили на кухне, и что мы спим. Затем забрался к тебе в постель.

— Я забыла, что женщины хотели принести еду.

— Они приходили около двадцати минут назад.

Она обернулась, только сейчас заметив, что дверь в спальню закрыта.

— Я не слышала.

— Ты крепко спала. А они старались не шуметь.

— Ты проголодался?

— Очень.

Она скатилась с него и попыталась встать с кровати.

— Я принесу тебе поесть.

Он приподнялся и схватил её за лодыжку:

— Оставайся на месте. Я принесу сам.

Она рассмеялась, шлепнувшись на задницу:

— Я действительно не голодна.

— Я спешу и нужно поесть. Я много чего хочу сделать с тобой сегодня.

— Снова возьмешь меня по-собачьи?

— Возможно, чуть позже. А пока мы кое-куда сходим, — усмехнулся он.

— Куда?

— Это сюрприз.

— Какой сюрприз?

Он встал с кровати и направился в ванную, выйдя оттуда через несколько секунд с полотенцем, обернутым вокруг талии.

— Хороший. Доверься мне.

— Я доверяю.

— Я принесу тебе попить.

Она проводила его взглядом и пошла в ванную. Когда вернулась в комнату, Хиро сидел на кровати. Он принес тарелку с едой и использовал кровать в качестве стола. Полотенце всё ещё обвивало его бедра. Она желала, чтобы он снял его. Кенди снова забралась на постель.

Он протянул ей кусочек:

— Попробуй.

— Что это? — Она наклонилась вперёд, открыв рот.

— Куриные равиоли в соусе Альфредо.

Она прожевала и кивнула. Вкусно, но Кенди не испытывала искушения съесть ещё кусочек. Самки накормили её обильным обедом, и плюс она съела много печенья. Женщины помогли ей съесть целую тарелку, пока не видела Кэт. Так что больше Кенди не смогла бы проглотить ни кусочка, даже если бы захотела.

Кенди понравилось наблюдать, как ест её мужчина. Он съел всё, что было на тарелке, затем они вместе выпили принесенную им для неё содовую.

— Так, что за сюрприз?

Хиро поставил тарелку на тумбочку и поднялся, протягивая ей руку:

— Давай одевайся. Женщины оставили в гостиной кое-что для тебя. Больше тебе не придётся носить мою одежду.

— Они говорили, что принесут её. Я забыла. — Кенди позволила ему поднять себя с постели и последовала за ним в ванную. Он включил душ. — Мы сегодня провели небольшой шоппинг по интернет-магазинам. Там всё просто, заходишь на сайт магазина, выбираешь понравившуюся тебе вещь, оплачиваешь, и они доставляют твои покупки прямо к воротам Хоумлэнда. И нам не нужно ходить за покупками по человеческим магазинам.

— Я в курсе.

— Я переживала, что тебе придется заплатить за одежду, но Кит сказала, не париться на этот счет, что всё оплатит ОНВ. Деньги меня смущают.

— ОНВ предъявили иски «Мерсил Индастриз» и их арестованным сотрудникам. Мы так же продаем людям товары собственного производства. Мы не хотим больше зависеть от финансирования правительства. Не беспокойся о деньгах. Нам поставляют одежду и еду. Мы все вместе работаем на благо развития Хоумлэнда и Резервации.

— Во внешнем мире так страшно.

Он вошёл в кабинку и, притянув Кенди к себе, закрыл за ними стеклянную дверь.

— Мне плохо от одной только мысли, что могло бы там с тобой произойти.

— Люди понятия не имели, кто я такая. Я всматривалась в глаза тех, с кем имела дело. Сбегала от тех, из-за кого нервничала, и отказывалась от поездки, если люди глазели на мое тело. А ещё разговаривала с официантками из придорожных кафе, где меня высаживали. Они помогли мне найти водителей, заслуживающих доверия — постоянных клиентов с семьями.

Хиро развернул её под водой и как только начал нежно массировать её тело мыльными руками, она расслабилась:

— Мне так хорошо.

— Мне нравится к тебе прикасаться.

— Я искупаю тебя, когда ты закончишь.

Он рассмеялся:

— Нет, не искупаешь. В противном случае, мы никогда не выйдем отсюда, а уже почти стемнело. Я же сказал тебе, у меня есть для тебя сюрприз.

Хиро сполоснул её волосы, и она, наконец, развернулась к нему лицом и скользнула взглядом вниз по его телу.

— У тебя стояк.

— У меня всегда стояк, и неважно прикасаюсь я к тебе или просто смотрю на тебя обнаженную. Не обращай внимания. Это моё нормальное состояние рядом с тобой.

— Не могу.

Он снова рассмеялся и открыл дверь душевой кабинки.

— Выходи. Вытирайся и подбери себе что-нибудь из одежды. Она лежит на журнальном столике. Найди что-нибудь поудобнее. Может, тонкие мягкие брюки и блузку с короткими рукавами. На улице сегодня тепло.

Кенди запротестовала, когда он нежно выставил её из душа. Хиро закрыл дверь кабины и повернулся спиной, чтобы вымыться самому.

Кенди надулась, но всё-таки сняла полотенце с вешалки на стене и последовала его указаниям. Вышла из ванной и отправилась искать одежду, принесенную самками. Некоторые из подарков прошерстили свои вещи и отдали ей несколько нарядов. Она выбрала светло-серые штаны и тёмно-голубую блузку. Под столиком стояли несколько пар обуви на выбор. Пара чёрных парусиновых слипонов дополнили её наряд. Кенди отнесла остальную одежду в спальню и уложила в верхний ящик комода.

Хиро вышел из ванной и остановился, вытирая волосы полотенцем.

— Ты выглядишь идеально, — улыбнулся он.

Кенди заскользила взглядом вниз по его телу:

— Ты тоже.

— Перестань так на меня смотреть. Нам нужно идти.

— Мы не обязаны.

— Должны. Я кое-что придумал на сегодня, всё подготовил. А сейчас подожди в другой комнате.

— А ты командир.

— И всегда им буду.

— Знаю. — Она вышла из спальни дожидаться его.

Хиро появился одетый в потертые джинсы, серую майку и в такие, же как у неё, только больше размером, слипоны.

— Пошли. — Он протянул ей руку.

Кенди была взволнована. Они вышли из квартиры рука об руку и спустились на лифте на первый этаж. Хиро махнул рукой мужчинам в гостиной, а Кенди им улыбнулась. Хиро вывел её на улицу. Солнце низко висело в небе над горизонтом. Они миновали припаркованные карты и пошли по тротуару.

Хиро привёл её в одно из зданий. Внутри было много Видов, играла музыка.

— Что это за место? — заулыбалась Кенди.

— Это бар, — прокричал Хиро. — Здесь мы зависаем, едим, танцуем и общаемся.

— Ты собираешься танцевать?

Он усмехнулся:

— Возможно, но сначала мы съедим торт ко дню рождения. Я сегодня позвонил и заказал белково-морковный торт специально для тебя. Это за все дни рождения, которые ты пропустила.

Она обняла его, ослеплённая горячими слезами. Впрочем, это было не важно, она уткнулась лицом в его рубашку, чтобы никто не видел её слёз. Он помнил.

Хиро, крепко обнимая, склонился к ней и прошептал на ушко:

— Мне не заменить тебе все вечеринки на день рождения, Кенди, но это лучшее, что я мог сделать.

Она с трудом попыталась взять себя в руки. Накануне шестого дня рождения убили мать Кенди, и её мир изменился навсегда. Она рассказывала Хиро, с каким нетерпением ожидала праздника, чтобы поиграть со своими друзьями и съесть белково-морковный торт. Её любимый. Ни в «Мерсил», ни в психушке никогда не отмечали дни рождения.

— Я люблю тебя.

Он поцеловал её в макушку:

— Я тоже люблю тебя. Пошли. Тебя здесь ждут друзья и даже подарки.

Она, наконец, взяла себя в руки и взглянула на него:

— Женщины знали?

— Они мне помогали.

— Они не сказали мне ни слова.

— Ну, это сюрприз.

Он обнял её за талию и развернул в сторону большого стола в глубине бара. Как минимум десять женщин и шесть мужчин ожидали их там. Среди них Джинкс и Торрент, Кэт с незнакомым мужчиной, должно быть, со своей парой. Они даже специально для неё украсили стол разноцветными шарами. Подарки в очень красивой обёртке лежали рядом с большим тортом. Хиро отодвинул стул, и Кенди присела, оглядывая счастливые и улыбающиеся лица вокруг стола.

— Спасибо.

— Это идея Хиро. — Саншайн указала на него. — Он вместе с Даркнесом всё организовал, Даркнес сказал Кэт, а она по секрету шепнула нам, когда тебя не было. С Днем рождения, Кенди! Нас пришло бы больше, но многие на дежурстве.

— Сегодня не мой день рождения. Ну, я так думаю.

— Это не имеет значения. — Хиро уселся рядом с Кенди и притянул её к себе поближе. — Мы празднуем то, что ты дома, и образование нашей пары.

— Всё просто замечательно. — Она вытерла навернувшиеся на глаза слёзы, снова осмотрела всех присутствующих и заметила несколько обеспокоенных взглядов. — Я счастлива. Перед тем как мою маму убили, мы с ней планировали мой день рождения. Ещё в детстве, когда нам давали морковку в «Мерсил», я рассказала Хиро про свой любимый торт. — Она посмотрела ему в глаза. — Ты такой лапочка, что сделал это ради меня.

— Теперь у нас достаточно времени, чтобы всё тебе компенсировать. У нас будет много совместных хороших воспоминаний. — Он обернулся и с сомнением посмотрел на морковный торт, покрытый белой глазурью. — Я до сих пор не верю, что он вкусный.

— Ты никогда не любил морковку, но торт сладкий, — рассмеялась она.

— Он хрустящий? — Хиро брезгливо сморщился.

— Давайте проверим! — Саншайн встала, разрезала торт на кусочки и разложила на яркие бумажные тарелки. Первый кусочек она положила Кенди.

Два самца подошли к столу, неся подносы со стаканами с молоком, и выставили их на стол. Кенди улыбнулась самцам:

— Спасибо. Присоединитесь к нам?

— Мы на работе, но спасибо, что предложили. — Один из самцов подмигнул. — С Днем рождения, пара Хиро!

Кенди подождала, пока все начали есть торт, и отломила вилкой кусочек. Выглядело очень вкусно, пахло ещё лучше. Сразу несколько детских воспоминаний смешались в её сознании, и самое яркое из них — улыбка матери.

— Кенди?

Она сосредоточилась на Хиро и предложила ему кусочек:

— Попробуй.

Он наклонился, собираясь попробовать, но замер:

— Надеюсь это так же вкусно, как ты помнишь. Главное, чтобы тебе понравилось. — Он открыл рот и слизнул с её вилки маленький кусочек. Прожевал и улыбнулся. — Хмммм.

Она отломила ещё кусочек и положила себе в рот. На вкус так же бесподобно, как она и помнила. Они смотрели друг на друга, забыв об окружающих.

Даркнес откинулся на стул и положил руку на спинку стула Кэт. Посмотрел на неё, и Кэт придвинулась к нему поближе.

— Что случилось?

— Ты звонила своему контакту в ФБР?

— У меня ещё осталось там несколько друзей. На дело назначена Мона Гарза. Она жесткая, но хорошая. Мне не доводилось работать непосредственно с ней, но у неё репутация сволочи. В этой области женщине тяжело подниматься по карьерной лестнице.

— Это хреново.

— Нет. Это замечательные новости.

— Сволочь — это хорошо?

— Можешь поспорить на свою задницу. Она никому не будет лизать зад. Ей плевать на последствия. Гарза, как бультерьер, вцепится и не отстанет, пока не нароет всю необходимую информацию. Еще я узнала, что у неё две собаки.

— Ну и что?

— Она любит животных.

Он нахмурился и, прищурившись, посмотрел на неё:

— Полагаю, это шутка?

— Это значит, что если кто-нибудь из тех «славных парней» ненавидит Виды, и скажут ей то, что говорил мне мой бывший босс, она сильно обидится. Он считал, что женщины, позволяющие Видам трахать себя, могут с таким же успехом нагнуться перед своими собаками. Представь, как быстро она переметнётся. Она захочет поиметь их так же, как я Мэйсона. А это значит, она будет рыть землю носом, но найдет доказательства правдивости истории Кенди.

— Ну, сейчас тебя трахает кошачий, — ухмыльнулся Даркнес.

— Ты прав.

— Какие-нибудь новости о том, как идет расследование? — уже серьёзнее спросил он.

Она покачала головой, наблюдая, как Кенди и Хиро едят свой кусок торта и флиртуют друг с другом. Её сердце разрывалось от сочувствия к этой паре. Они пережили чертовски много и заслужили счастья.

— Гарза не болтливая и не сплетничает понапрасну. Она много работает, суёт свой нос, куда не следует, чем нажила себе немало врагов. И в этой психбольнице она много чего раскопала.

— Сарказм?

— Охрана там, как правило, мудак на мудаке, да и врачи в большинстве случаев — полные ничтожества. Сидишь напротив их стола, а они рассматривают тебя, как своего пациента. Они ненавидят быть неправыми. Однажды я допрашивала одного такого светилу, так он обвинил меня в скрытом желании походить на мужчину. И почему, спросишь ты?

— Не знаю. В тебе нет ничего мужского. А он идиот.

— Это была она, и я согласна. Всё потому, что я довела эту суку до слез.

— Ты так этим гордишься.

— Она утверждала, что мой преступник рехнулся, но он лишь косил под психа. Я это знала, да и она тоже. Она раскололась, как яйцо. Преступник, красивый богатенький мальчик, флиртовал с ней, и она попалась на крючок. Я описала ей, что именно он делал с другими женщинами, попавшими под его обаяние, и показала фото жертв. А потом сказала, что если он сотворил подобное с девушкой с внешностью модели, то каковы её шансы на серьёзные отношения с ним? Я убеждена, это его рук дело. Посмотри, эта модель была такой красивой, до того как он убил её. Уверена, эта докторша думала так же. И, в конце концов, сдалась.

— Мне нравится, что ты такая крутая, и я обожаю твоё тело. У тебя такая потрясающая фигура.

— Льстец. Гарза приедет завтра в десять часов утра, представит новую информацию ОНВ. Она хочет поговорить с Кенди. Кенди согласится?

Он пожал плечами:

— Хиро обещал поговорить с ней, но не со Службой безопасности. Он не в восторге от этой идеи.

Кэт посмотрела на счастливую пару:

— Сейчас не время.

— Я спрошу у него, когда застану одного.

— Я отменю занятия и приду туда. Поджарю Гарзу, как лосося на гриле, но удостоверюсь, чтобы она проверила все факты до последней мелочи.

— Ты не умеешь готовить, — усмехнулся он.

— Из тебя тоже хреновая кухарка. Вот почему мы едим здесь так часто.

— Я не жалуюсь. — Он скользнул рукой ей между бедер. — Меня больше интересуют другие твои навыки.

Она взяла его за руку:

— Дразнишься. Подожди, вот Кенди откроет подарки, и мы вернемся домой.

— Ты скучаешь по своей работе, Кэт?

Она покачала головой.

— Нет. В этом было замешано слишком много дерьмовой политики. Хотя значок был крутой, — усмехнулась она. — Люди потели от страха, когда я его показывала. Копы просто пугали людей. ФБР пугало всех до усрачки.

— Я подарю тебе значок, — рассмеялся он.

— Отлично. Я поняла тебя. Но лучше, если ты подаришь мне наслаждение.

Хиро наблюдал, как Кенди с удовольствием открывала один подарок за другим. Она буквально светилась от радости, и Хиро понял, что поступил правильно, подбив своих друзей организовать ей вечеринку-сюрприз. Они совершили набег на несколько интернет-магазинов и кое-что прикупили для неё. ОНВ подарили ей одежду, красивую женскую сумочку и несколько очаровательных детских мягких игрушек.

Хиро достал свой подарок из кармана, благодарный, что один из мужчин опергруппы сходил для него в магазин за пределами Хоумлэнда. Шейн отсылал Хиро десятки фотографий, пока он не выбрал одно то самое, идеальное. Триша помогла подобрать нужный размер, который выяснила утром на осмотре, прежде чем Хиро отвез Кенди в женское общежитие, а сам отправился на смену.

— Кенди?

Она повернулась к нему:

— Да?

Хиро нервничал, ведь он даже не думал, что когда-нибудь сделает нечто подобное. Он соскользнул со стула и встал на колени. Вручив ей подарок, он развернул её на стуле лицом к себе. Кенди непонимающе посмотрела на него, а затем на подарок в своих руках.

— Что ты делаешь?

— Открой.

Внезапно музыка смолкла, и в баре стало очень тихо. Хиро ожидал этого, но Кенди нет. Оглядевшись, она слегка покраснела:

— Все на нас смотрят.

— Я знаю. Им просто любопытно. Открой.

Дрожащими руками она сорвала обёртку. Черная коробочка чуть не упала ей на колени, но Хиро подхватил её, открыл и, вытащив то, что там лежало, протянул ей.

— Когда мужчина просит женщину выйти за него замуж, он дарит ей обручальное кольцо. Ты — Вид, но я не хочу, чтобы ты отказывалась от своего кровного наследия. Ты должна взять лучшее от обоих миров, Кенди. Ты моя пара, но я так же хочу, чтобы ты стала мой женой. Ты выйдешь за меня?

Слёзы потекли по её щекам, но она улыбнулась, кивая. Хиро замешкался, забыв на какую руку надевать кольцо.

— На левую, — прошептала Кэт так, чтобы Кенди не услышала. — На палец рядом с мизинцем.

Он надел кольцо на пальчик Кенди. Оно туго прошло через костяшку, но как влитое село на основание пальца. Хиро посмотрел в глаза Кенди:

— Мы поженимся на следующей неделе. Я всё подготовил.

Соскользнув с кресла, она села Хиро на колени. Он откинулся назад, обнимая её, а она обхватила его лицо ладонями:

— Я так сильно тебя люблю. Спасибо тебе за это.

— Спасибо тебе за то, что выжила и вернулась ко мне. — Он боролся со слезами. — Я ни за что не позволю тебе уйти.

— Ты бы не смог от меня избавиться.

Хиро рассмеялся и, не заботясь об окружающих, поцеловал свою пару. Смех и громкие аплодисменты раздались в комнате. Хиро отстранился и усмехнулся:

— Мне придётся попотеть, если задумаю в следующий раз устроить вечеринку ещё лучше.

Наклонившись, Кенди прошептала ему в ухо:

— Можешь постараться завести ребёнка со мной.

Он крепко её обнял и кивнул:

— Когда будет безопасно.

Хиро поднялся с колен и помог ей встать на ноги. Друзья окружили их, поздравляя и обнимая. Кенди показывала женщинам кольцо и отошла от Хиро, приветствуя незнакомых Видов. Рядом с ним тотчас возник Даркнес.

— Хорошая работа.

Джинкс встал рядом:

— Как будто она сказала бы нет. Эта женщина любит тебя.

Хиро кивнул:

— Она моя. Кенди знает, что я принял её такую, какая она есть. Всю её. Она всегда ощущала себя неполноценной из-за человеческой крови. Кенди так старалась стать сильнее, как будто она Вид.

— Не хочу поднимать этот вопрос сейчас, но она пойдет на встречу с агентами ФБР утром? — Даркнес замолчал. — Кэт будет там.

— Она хочет поговорить с людьми и рассказать свою историю. — Ему не нравилась мысль оставить Кенди одну наедине с агентами ФБР. — Я не смогу присутствовать, но всё же буду рядом. И если они её расстроят, я сорвусь.

Даркнес кивнул:

— Кэт не позволит им унижать её словами. Моя пара вспыльчива и остра на язык. Я бы лучше беспокоился об агентах ФБР, это они уйдут оттуда в слезах.

— Я захочу их крови, если они будут обращаться с Кенди, как будто она им лжет, — признался Хиро. — Она надеется, что ей поверят. А я не хочу, чтобы она разочаровалась. Кенди и так видела в своей жизни слишком много.

— Она сильная женщина, — усмехнулся Джинкс.

— Знаю. Просто хочу её защитить.

Даркнес кивнул:

— Я понимаю, Хиро. Пара — всё для нас, но ты должен позволить ей принимать собственные решения и просто находиться рядом, поддерживать, когда она будет нуждаться в этом.

Глава 13

Кенди расправила плечи и встретилась взглядом с Бриз. Более высокая женщина не выглядела счастливой. И её следующие слова подтвердили это:

— Ты уверена, что хочешь это сделать? Некоторые из этих человеческих чиновников — абсолютные придурки. Я присутствовала раньше на встречах между ними и ОНВ. Они обращаются с нами, как с глупыми детьми. Могут быть грубы, заносчивы и обвинять нас во лжи.

— Я скажу тебе то же самое, что сказала Хиро. Мне нужно сделать это. Я хочу этого. Многие годы мечтала, чтобы меня кто-нибудь выслушал. Отведи меня туда.

— Хиро выглядел злым, когда сказал, что вернется за тобой после пресс-конференции. Почему бы тебе не подождать его здесь?

— Ты видела, что он на взводе? — Кенди поморщилась. — Боюсь, что он на кого-нибудь нападёт. Я не такая хрупкая, как он считает.

— Он защищает тебя. Мы все защищаем и хотим, чтобы ты забыла о пережитом.

— Тогда отведи меня в тот конференц-зал.

— Хорошо, Кенди, — кивнула она. Бриз толкнула дверь и зарычала, обнаружив в комнате другую самку Видов, прислонившуюся к стене. — Что ты здесь делаешь, Кит?

Кошачья оттолкнулась от стены и упёрла руки в бёдра. Выгнув бровь, Кит посмотрела на Кенди:

— Она изящная.

— Сейчас не время и не место грубить. — Бриз указала пальцем на дверь. — Вон. Люди приедут с минуты на минуту. Их как раз проверяет служба безопасности, они хотят поговорить с парой Хиро.

— Вот почему я здесь.

— Что? — нахмурилась Бриз.

— Хиро — мой друг, и я не хочу, чтобы кто-нибудь расстроил его пару. Я намного злее, чем тот самец, которого приставили к вам для охраны. Я сказала ему где-нибудь потеряться на время и заняла его место. Буду прикрывать ваши спины. Мы трахнем этих человеческих мужчин.

Бриз открыла и закрыла рот. Наконец усмехнулась:

— Работай над поговорками. Эта неправильная. В твоём исполнение звучит так, словно ты собралась разделить секс сразу с ними всеми.

Кит оскалилась от отвращения и зашипела.

— Да. Совершенно верно. — Бриз указала Кенди на стул. — Помни, они, вероятно, будут угрожать тебе, но ничего не смогут сделать. Это всё пустой трёп, чтобы запугать. И ты можешь всё прекратить — встать и уйти. В любой момент. — Она указала на Кит. — Я позволю тебе остаться, но веди себя прилично на этот раз, не усугубляй ситуацию. Позволь мне взять инициативу на себя.

— Спасибо. — Кит склонила голову.

Кенди села, а самки Видов встали по обе стороны от неё, прямо за стулом. Она чувствовала себя в безопасности. Через минуту открылась дверь, и вошли два человека. Мужчина в костюме и женщина в пошитой на заказ юбке, жакете и рубашке. Сопровождавшие их самцы Видов указали на пустые стулья напротив Кенди. Люди заняли свои места и посмотрели на неё.

Кенди не боялась. Она попыталась определить, кто из этих двоих был лидером. Человеческая женщина заговорила первой. Она открыла толстую папку и, вытащив фото, бросила его на стол. Кенди посмотрела на фотографию и, не касаясь её, подняла глаза.

— Я агент Мона Гарза. Вы знаете эту женщину?

— Это Пенни Пресс. — Кенди даже не взглянула на фото.

— Вы убили её?

Кенди кивнула:

— Она планировала меня убить. Сказала, что мой отец умер, и больше некому платить ей, чтобы она удерживала меня в психушке. Пенни сказала санитарам, что перевезет меня в другую больницу, но это ложь. Недалеко от города она свернула с дороги на своей машине, полагая, что я всё ещё в отключке под воздействием наркотиков, и сплю на заднем сиденье. Пенни открыла заднюю дверь и попыталась вытащить меня из машины, мне удалось забрать у неё нож. Мы боролись — я победила.

Женщина взяла фото и спрятала его в папку.

— ОНВ проинформировало нас о том, что случилось, когда пригласили на встречу. Я прочитала отчет департамента полиции, составленный после того, как обнаружили тело. Два санитара и охранник на воротах подтвердили, что доктор Пресс планировала отвезти вас в другую больницу. Сказала, что они ждут вас, их нового пациента. — Она замолчала на мгновение. — Но полиция не смогла это проверить. Я поручила заняться этим нашим агентам. Мы связались с каждой больницей в радиусе трехсот миль. И знаете, что обнаружили? — Она не стала ждать ответа. — Вас вообще не ждали, ни в одной из них.

— Всё потому, что врач планировала убить эту женщину, — прорычала Кит.

Оба агента посмотрели на Кит. Бриз прокашлялась:

— Это была самозащита. И вы нашли бы тело нашей женщины, если бы она не убила врача.

— Почему вы не обратились в полицию? — Агент Гарза посмотрела на Кенди.

— Вы — люди. Мне пришлось убить одну из ваших. Находясь в психушке, я многие годы говорила правду, но мне никто не верил. Я не готова была рисковать. Люди каждый раз отказывали мне в помощи. Я знала, мне нужно добраться до Хоумлэнда, только здесь мне помогут.

— Я понимаю. Мы допросили персонал больницы, достали вашу медкарту и счета за ваше содержание. — Гарза замолчала, разглядывая Кенди. — Я лично прошу прощения за то, что вам довелось пережить. — Кенди не ожидала подобного. — Я просто пытаюсь всё прояснить. Четыре наших агента разгребали эту воняющую до небес кучу дерьма. Ежедневно нарушались ваши права как пациента. Некоторые из препаратов, которыми вас пичкали, противоречили медицинскому диагнозу доктора Пресс. Такое лечение мог назначить только абсолютно бездарный врач. Мы проследили финансовый след до зарубежного счета, принадлежащего человеку, который скончался двадцать лет назад. Этот счет открыли через неделю после того, как впервые обыскали один из исследовательских центров «Мерсил Индастриз». Мы так же нашли отчет двадцатилетней давности из отдела убийств. Вы стали свидетелем убийства вашей матери и соседа?

Кенди кивнула:

— Меня разбудили громкие хлопки. Я не могу сказать точно, но их было много. Я по темному коридору шла к маме. Испугалась громких звуков и хотела к ней. Моя мама и мистер Купер, сосед, обнаженные и в крови, лежали на кровати. Рядом с ними лежал пистолет. Я знала, что это, потому что видела один у моего отца. Родители учили меня никогда не прикасаться к оружию. Свой пистолет отец хранил в кабинете внизу. Затем я услышала шаги и спряталась за дверью. Вошёл мой отец с ножом, подошел к трупам и начал что-то выковыривать из них лезвием, затем положил то, что достал, в карман. Он сходил в бар внизу и принес оттуда бутылку. Открыл её и облил тела на кровати, затем всё поджег. Начался пожар. Я хотела сбежать, но не смогла сдвинуться с места, стоило ему посмотреть на меня. Он отнес меня в «Мерсил» и оставил там. Именно оттуда меня перевезли в психушку, когда мне исполнилось шестнадцать лет.

— Почему?

Кенди взглядом попросила Бриз о помощи. Не хотела вновь рассказывать о том, что случилось в тот день с кошачьим, и о бурной реакции Хиро.

— Потому, что в «Мерсил» были одни придурки, — прорычала Кит. — Они не сообщали нам, почему нас насилуют и избивают, и не предоставили нам права выбора в этом вопросе.

Агент Гарза посмотрела на Кит:

— Мне просто любопытно, я не понимаю, почему Кристофер Чазел оставил её в живых. Он забрал её и платил за её содержание в другом месте. Я сомневаюсь, что он делал это в «Мерсил». Ты понимаешь, к чему я веду?

Дверь открылась, и вошла Кэт. В черных брюках, заправленной в них блузку на пуговках и с бэйджиком на ремне. Кэт подошла к одному из стульев в конце стола и присела.

— Я Катрина Перкинс. Бывший агент ФБР.

— Я помню вас. И знаю, кто вы, — нахмурилась Гарза.

Кэт отцепила свой значок и положила на стол, слегка постукивая по нему пальцем.

— Сейчас я состою в опергруппе ОНВ. Я наблюдала из соседней комнаты, хотела понять, что вы задумали.

Агент Гарза посмотрела на камеру наблюдения, а затем обратно на Кэт:

— Я ничего не замышляю, Перкинс.

— Вы пытаетесь поймать её на крючок. Откуда Кенди может знать о мотивах этого куска дерьма? Он явно не был отцом года, и они не вели задушевные беседы, как отец с дочерью. Может быть, он не хотел переступать черту и убивать свою плоть и кровь. Может быть, его заело чувство вины за всё то дерьмо, что она пережила по его милости, за то, что запер её в «Мерсил» на все эти годы. Вам следует спросить его о мотивах, но он мертв. Это всё равно, что спрашивать жертву, почему преступник выбрал именно её. Продолжайте.

Агент Гарза сжала губы и перевела взгляд на Кенди:

— Пенни Пресс рассказала вам, что Кристофер Чазел умер, да?

— Я смотрела предоставленную вам запись. — Кэт наклонилась вперед. — Вы знаете ответ на этот вопрос. Она подробно рассказала о том, что сказала доктор Пресс в своем офисе, перед тем как попыталась убить её. Возможно, мне достать копию, специально для вас, и перемотать до нужного места, чтобы вы все увидели и услышали слово в слово?

Агент Гарза посмотрела на Кэт:

— Вы знаете порядок.

— Вы пришли сюда с сочувствием и добрыми словами, но на самом деле ищите повод прижать её к ногтю. Я это не оценила. Вы думаете, я не знаю все ваши приемчики? — Кэт ухмыльнулась. — Итак, давайте на чистоту. Гарза. На вас, вероятно всего, давит какая-то кабинетная крыса, которая последний раз служила оперативником ещё при президенте Клинтоне. Тот, кто не обрадовался освобождению Новых Видов. Благодаря копам, её фото крутили по всем новостным каналам, где говорили, что она — убийца, сбежавшая из психушки. Копы оказались слишком ленивы, провели лишь поверхностное расследование, во всём обвинили её. Общественность запаниковала. Она в розыске в скольких штатах? В четырех?

— В трёх.

Кэт пожала плечами:

— В трёх. Когда стало известно, что она здесь, некоторые крикливые идиоты начали чирикать о том, что ОНВ скрывают на своей территории хладнокровную убийцу. У меня есть компьютер и доступ в интернет. Я следила за новостями. Они специально разжигают всё это дерьмо. Ваш босс получил пинок под зад, а это значит, что он ускорился раз в десять и приземлился прямо на вашем рабочем столе. Разве я до сих пор сказала хоть слово неправды?

— Нет.

Кэт указала на Кенди:

— Она — жертва. Точка. В пять лет она поняла, каким кусок дерьма её отец, убивший её мать. Вы сказали, что видели отчеты отдела убийств. Кто поручился за него, кто обеспечил ему алиби на момент убийства?

— Его научный руководитель в «Мерсил Индастриз».

— Вот ответ на ваш вопрос, почему он оставил её там. Вы же умная, Гарза. Вы провели собственное расследование сразу же, как только вас назначили на дело «Мерсил Индастриз». Мы обе знаем, они не имели никакой морали, раз проводили все эти дерьмовые эксперименты. Вы хотели знать почему? Они хотели посмотреть, сможет ли ребенок Видов убить человека. Она была экспериментом. Они увидели результат. Виды не убивают детей. Они держали её в той дыре до тех пор, пока могли хоть как-то использовать. Чазел отправил её в новый ад и, вероятно, платил за то, чтобы она жила, потому что… кто знает, черт возьми? Вызовите психолога-криминалиста, и пусть он это выясняет. Кенди убила Пресс, спасая свою жизнь. Ты знаешт это. Я знаю это. Черт, даже твой босс поймет это, если вытащит голову из задницы, перестанет и дальше играть в политика и обратит внимание на то, что происходит на самом деле, вместо того чтобы стараться произвести на кого-то впечатление. — Кэт глубоко вдохнула и выдохнула. — Я была когда-то на твоем месте. Вот почему сейчас работаю на ОНВ. И сделала правильный выбор, когда бывший босс начал на меня давить. Кроме того, не буду отрицать, здесь намного лучше. Кенди не опасна. Она выжившая. Придерживайся фактов и поступи правильно. Это не добавит тебе популярности, но зато ночами будешь спать спокойно.

— Мы проверяем финансовую отчетность в больнице. На это понадобится время, но возможно, финансовый след из больницы, где удерживали Кенди, поможет нам выяснить последнее место жительства Кристофера Чазела. Мы хотим убедиться, на самом ли деле он умер. — Гарза посмотрела на Кенди. — И если он жив, мы перевернем небо и ад, но доставим его сюда, чтобы он предстал перед судом за всё, что сделал с тобой, с другими жертвами «Мерсил», за совершенное им двойное убийство. — Она что-то записала в папке и посмотрела на Кенди. — Вы готовы свидетельствовать против него в суде?

— Я хотела бы знать, если Пенни солгала мне о его смерти. И хочу, чтобы он заплатил за всё, что натворил, — кивнула Кенди.

Гарза посмотрела на Кэт:

— Я постараюсь всё сделать правильно, Перкинс. Верите или нет, я с ней не заигрываю. Мне плохо. Всё, что мне известно, подтверждают её слова. — Она посмотрела на своего напарника. — Кетер и я, оба согласны с этим. Я просто пытаюсь расставить все точки над i. Иначе мой босс поднимет вонь до небес и подвергнет сомнению этот разговор.

— Он известен тем, что переназначает агентов, если отчеты ему не по вкусу, — пробормотал мужчина.

— Джоргинсон? Я думала, он давно ушёл в отставку, — нахмурилась Кэт.

— Он передумал. Снова, — фыркнул агент-мужчина.

— Дерьмо. Он же мудак. — Кэт откинулась на спинку стула и расслабилась. — Давайте играть в одной команде. Что скажите? Чем я могу помочь?

— Я слышала, что ты сука, Перкинс. На самом деле ты не так уж плоха, — улыбнулась Гарза.

Кетер взглянул на камеру:

— Вы можете отключить камеру?

Кэт кивнула и жестом попросила отключить камеру.

— Они остановили запись. Только офицеры ОНВ имеют к ней доступ. Что такого вы хотите сказать, что попросили об этом?

Гарза закрыла папку и встала.

— Запросите копии всех собранных нами доказательств. Джастис Норт может это устроить. Никто не знает о собранной нами информации, все думают, что обвинения выдвинуты по факту смерти Пресс или удивляются тому, что ОНВ считает Кенди своей. — Она посмотрела на Кенди. — Я извиняюсь за всё, что тебе довелось пережить. И хотела бы арестовать некоторых сотрудников в этой психушке. Но, к сожалению, то что они дебилы — не преступление. — Она посмотрела на Кэт. — Я бы подала в суд на них за всё это дерьмо. В ОНВ есть юристы. Используйте их, чтобы отомстить за неё. Она это заслужила.

Агенты ушли, и Кенди посмотрела на Кэт:

— Всё хорошо, верно?

— Всё отлично, — улыбнулась она.

— Слишком скучно, — проворчала Кит.

— Ты надеялась на драку? — фыркнула Бриз.

— Возможно. — Кит развернулась. — Я ухожу. Сегодня у меня выходной.

Кенди встала и посмотрела на обеих самок:

— Спасибо.

— Отправляйся к своему мужчине. — Бриз обернулась и взяла со стола бэйджик. — Где ты его взяла, Кэт?

— Трей Робертс тусовался в Службе безопасности. Я сказала ему, что хочу одолжить его и зачем, — усмехнулась она. — Долго он не думал.

— Я передам ему. — Бриз сунула бэйдж в карман. — Отличная работа.

— Ненавижу позёрство. Я надеялась, что Гарза тоже. — Проходя мимо Кенди, Кэт пожала ей руку. — Ты была великолепна. Я поговорю с Джастисом Нортом, пусть потянет за пару ниточек, чтобы получить доступ ко всем данным ФБР по этому делу.

Кенди вышла из зала и направилась туда, где её ждал Хиро. Она увидела его, расхаживающего перед двойными дверями, ведущими в здание, недалеко от того места, где он припарковал карт. Увидев её, Хиро остановился. Она улыбнулась, и он закрыл глаза.

С Кенди всё хорошо. Хиро попытался успокоиться. Она нежно его обнимала, а он смотрел на неё сверху вниз.

— Они выслушали?

— Да, и поверили мне.

— Как ты себя чувствуешь?

Казалось, она задумалась на мгновение:

— Хорошо.

— Они тебя не расстроили?

— Нет. В основном, всё прошло хорошо. Кэт и главный агент поспорили, но это сработало. Кэт сказала, что всё хорошо.

— Они и не смогли бы причинить тебе вред.

— Знаю.

— Мне позвонила док Триша. Пришли твои последние анализы. — Он улыбнулся. — Ты в порядке. Но она хочет видеть нас, поговорить о твоем питании. Она сказала, я не могу кормить тебя нездоровой пищей, чтобы заставить набрать вес.

— У тебя есть время до твоей смены? Иначе я попрошу кого-нибудь проводить меня.

— Я поменялся сменами. Хотел быть рядом с тобой, если встреча примет плохой оборот.

— Это было так мило с твоей стороны.

— Ты — моя пара. Ты — мой приоритет. Ты всегда для меня на первом месте.

— В таком случае отложим визит к доку Трише на потом? Забери меня домой.

— Ты расстроена. — На него нахлынула злость. — Кто тебя расстроил? Что они сказали?

Она поднялась на цыпочки и прижалась к нему.

— Я хочу попробовать по-собачьи. Мы должны отпраздновать.

Хиро обнял её, гнев быстро сменился весельем.

— Ты такаааая плохая.

— Я знаю. И позволю тебе защекотать меня, как только мы окажемся голыми.

Он отпустил её и сжал руку.

— Пойдем.

От её смеха он лучился счастьем.

Эпилог

Два месяца спустя

Хиро вошёл в квартиру и щёлкнул выключателем. Ничего не произошло. Из дальнего угла комнаты раздался смешок. Хиро тихо зарычал и закрыл за собой двери.

— Что ты делаешь, Кенди?

— Жду, когда ты вернёшься домой. Помнишь, как мы играли в прятки?

Он дёрнул застёжки-липучки на бронежилете, расстёгивая его:

— Конечно.

— Ты хорошо видишь при таком свете? Здесь не так темно, как в нашей клетке.

Он увидел её возле дверей в спальню. Просто темная тень на пороге комнаты. Хиро снял бронежилет и бросил на пол. Туда же последовали пояс и оружие.

— Ты хочешь поиграть?

— Я всегда хочу играть с тобой. Здесь у нас намного больше места, чем было в «Мерсил». Ты меня видишь? Я пыталась прикрыть все окна, но здесь всё равно светлее, чем я хотела.

— И что я получу, если поймаю тебя? — Он наклонился, собираясь снять ботинки.

— Что ты хочешь?

— Тебя обнаженную.

— Это не честно.

Он выпрямился:

— Почему нет?

— Я уже без одежды.

Он тихо зарычал. А затем вдохнул и почувствовал аромат её возбуждения. И сам возбудился.

— Чем ты занималась, пока меня не было, моя Кенди?

— Думала о тебе, мой щенок. — Кенди стояла в проёме открытой двери в спальню. — Приди и возьми меня. — И она исчезла в комнате.

Он последовал за ней, едва не ударившись коленями о журнальный столик. Вошёл в спальню и огляделся. Занавешенные наглухо окна спальни не пропускали света, здесь было ещё темнее, чем в гостиной. Хиро принюхался, отслеживая Кенди по запаху. Она притаилась рядом с кроватью.

— Так не честно, — прошептала она.

— А кто сказал, что я буду играть честно? Ты голая. — Он быстро нашел её, усмехнулся и подхватил на руки.

— Ты не должен использовать свой супернюх против меня, потому что я так не могу. Помнишь?

— Тогда ты всё время носила одежду. Времена меняются. Прежде я никогда так сильно не хотел поймать тебя. — Он сел на кровать и устроил её у себя на коленях. Провёл руками по её телу и сжал ягодицу. — Люблю тебя обнимать.

— Ты любишь мое тело.

Другой рукой он ласкал её мягкий, теплый живот.

— Обожаю его.

Она развернулась лицом к нему и обняла за шею.

— Могу я выбросить презервативы? Триша сказала, что я абсолютно здорова. Я даже набрала веса больше, чем она ожидала.

— Ты хочешь предпринять попытку сделать ребенка прямо сейчас?

— Да. — Она проложила дорожку из поцелуев вверх по его подбородку до самого уха и прошептала: — Мы наверстаем упущенное.

— Сразу может не получится.

— Я знаю. Триша предупредила меня. Она не хотела, чтобы мы разочаровались, если не получится с первого раза.

— Я включу свет. Хочу на тебя посмотреть.

Кенди потянулась к тумбочке и включила настольную лампу. Хиро моргнул, ожидая, пока глаза привыкнут к освещению, и улыбнулся, рассматривая свою Кенди. Сейчас на её щеках сиял румянец, она больше не выглядела как живой труп, когда впервые пришла к нему. Кенди стала ещё красивее.

— От тебя перехватывает дыхание.

— Ты всегда так говоришь, когда я голая.

— Я говорю то же самое, даже когда ты одета.

— Однако не таким хриплым голосом.

Он посмотрел в её глаза:

— Это потому что прямо сейчас я жажду облизать всю тебя с головы до ног и оказаться внутри тебя, когда ты станешь стонать моё имя.

Она улыбнулась, нащупала низ его футболки и вытащила из-за пояса брюк.

— Давай избавимся от этого.

Хиро откинулся назад и поднял руки вверх, помогая ей снимать футболку. Кенди стянула её и бросила на ковёр. Хиро улёгся на кровать, наблюдая, как Кенди оседлала его бёдра, а её проворные пальцы возились с ширинкой на брюках. Он обожал смотреть на неё, наблюдать за ней. Она взглянула на него и замерла, слегка склонив голову на бок.

— Что?

— Я просто счастлив.

— И станешь ещё счастливее, если не будешь лежать просто так, а поможешь мне стащить с тебя эти штаны.

— Мне нужно кое-что сказать тебе. — Он обнял её за бедра

— Что именно?

— Однажды я сказал тебе, что ты — моя слабость. Я ошибался. Ты — моя сила.

Она склонилась над ним, упираясь ладонями в его грудь.

— Ты не должен так говорить.

— И всё же скажу. Одно время я боялся. Воспринимал тебя как слабость. Ты для меня всё, я лишь существовал, а не жил, пока ты снова не нашла меня. Спасибо.

— От твоих слов мне хочется заплакать. — На глаза Кенди навернулись слёзы. — От счастья.

— Хочу, чтобы ты знала, что я чувствую.

— Я знаю, ощущаю это, в каждом твоём взгляде, в каждом прикосновении.

Хиро перевернулся, придавив её собой. Спускаясь вниз по её телу, он покрывал поцелуями её губы, горло, подразнил ртом груди. Кенди застонала и развела для него ноги. Приподняв бёдра, он спустил вниз брюки и наклонился к её животу. Она зарылась пальцами в его волосы, подталкивая его ниже.

— Кто-то очень нетерпеливый. Я думал, ты хотела поиграть? — ухмыльнулся он.

— Я обожаю заниматься с тобой сексом.

— Я бы работал ещё усерднее, если бы это было не так. — Он стянул с себя штаны и боксеры, наконец-то полностью обнажаясь. Затем схватил Кенди за бёдра, удерживая их раскрытыми. У неё была привычка сводить их вместе прямо перед оргазмом. Хиро зарычал, учуяв аромат её возбуждения. Его каменно-жесткий член заныл от желания оказаться внутри его женщины. Хиро играл с её клитором. Она обожала его язык, ещё ей нравилось, когда он проводил нижними зубами по её нежному бугорку. Её стоны разносились по комнате, Хиро отпустил её бедро и потянулся к упаковке презервативов на тумбочке — он всегда держал их под рукой. Уже коснувшись пальцами упаковки, Хиро вспомнил, что они больше не планировали их использовать.

Одна только мысль, что когда войдет в неё, между ними больше не будет преград, и он кончит внутри её тела, сводила её с ума. Он схватил её за бедра и перевернул.

— Ползи на середину кровати, — прорычал он.

Не колеблясь, Кенди встала на четвереньки. Хиро склонился над ней, обхватив бёдрами её широко расставленные ноги и поддерживая лодыжками её ступни. Он был невероятно возбужден и знал, Кенди так же, как и он, близка к оргазму. Хиро не хотел торопиться, занимаясь с ней любовью. Они могли часами наслаждаться поцелуями и ласками.

Он сжал рукой её бедро, другой направляя член в её лоно. Прижавшись к ней, Хиро потёрся об влажные складочки, прежде чем войти в ее тело. Она оказалась влажной и готовой для него. Они оба застонали, как только Хиро толкнулся вперёд, погружаясь в неё по самые яйца.

Отпустив член и уперев руку в матрас, другой рукой он провел по её спине, скользнул вниз к животу и коснулся клитора кончиками пальцев.

— Мой щенок, — простонала Кенди.

— Моя Кенди, — прорычал он в ответ.

Хиро быстро и жёстко двигался в ней, задевая чувствительную точку, а пальцем надавливая на клитор. Прерывистые крики и стоны Кенди подсказали ему, насколько сильно она наслаждалась тем, как он заявляет на неё права. Хиро обожал находиться внутри неё. Ничего не было более правильным, чем близость с ней.

Пот стекал по их телам, страсть сжигала дотла. Наконец Кенди кончила с его номером на губах. И Хиро не волновало, что в ней взыграли старые привычки, она снова использовала его номер вместо имени. Кенди могла звать его, как хочет, он принадлежал ей, а она ему. Хиро вошёл в неё последний раз, стенки лона сжали член, и он кончил, выплескивая семя, всё до последней капли.

Хиро закричал, перевернул их обоих на бок, стараясь не раздавить её маленькое тело своим, и стиснул её в своих крепких объятиях, постепенно отходя от оргазма.

Затем прижался щекой к её щеке и, убрав пальцы от сверхчувствительного клитора, накрыл ладонью её живот.

— Ты могла не забеременеть с первой попытки, но я с удовольствием повторю.

— Я согласна, — усмехнулась Кенди и вцепилась в его руки.

— Я не буду скучать по презервативам. Без них намного лучше.

— Я тоже. Ты ощущаешься просто великолепно. Не думала, что может быть ещё лучше.

Хиро прикрыл глаза, обнимая её, пока они оба восстанавливали дыхание.

— Всё возможно, моя Кенди.

— Да, мой щенок.