Ночь гигантских вещей

16

Когда я начал погружаться, на меня вдруг упала тень.

Я поднял голову. Откуда этот звук? Словно бы хлопанье крыльев…

Собрав остаток сил, я устремился к поверхности. Моя голова поднялась над водой. Смаргивая с глаз жгучую мыльную пену, я пытался разглядеть тень. Тень металась надо мною, хлопая крыльями.

Букашкин!

Поднятый его крыльями ветер вспенил воду. Волны швыряли меня из стороны в сторону.

Теперь птица была огромной. Казалось, на меня пикирует самолет. Темные глаза были размером с баскетбольные мячи. А желтый клюв открывался и закрывался… открывался и закрывался… словно садовый секатор.

Клюв щелкнул рядом со мной, взрезав поверхность взбаламученной воды и подняв тучу брызг.

— Нет! — крикнул я и пригнул голову.

Отплевываясь от мыльной пены, я вскинул руки над головой для защиты.

Букашкин снова пошел в атаку. Гигантский клюв щелкнул рядом с моей головой. Вода заплескалась еще сильнее. Меня швырнуло о металлическую стену ведра.

— Букашкин, нет!

Он захлопал крыльями над ведром и вновь устремился вниз.

В следующий миг гигантский клюв сомкнулся у меня на поясе. Я почувствовал, как его края впиваются в мое тело.

Пернатый хищник энергично заработал крыльями. Я закричал, когда он выудил меня из воды. И вместе со мною взмыл в воздух.

— Букашкин, отпусти! — Вместо крика у меня вырвался лишь сдавленный писк.

Я размахивал руками и ногами. Удерживая меня в клюве, как малиновка держит червяка, птица пронеслась через гостиную.

— Отпусти меня вниз! Отпусти меня! — орал я.

Острый клюв резал бока.

А потом птица раскрыла клюв, и я полетел вниз.

Я грянулся об пол гостиной, приземлившись на живот. Воздух со свистом вырвался из легких. Задыхаясь, я раскинул руки и попытался уползти.

На подоконнике я заметил новенькую клетку, которую родители накануне купили специально для Букашкина. Мы так и не успели его туда поселить. Из нее бы Букашкин едва ли вырвался…

Теперь же огромная птица ринулась вниз и вновь поймала меня острым клювом. Она подняла меня высоко над полом. И тут же бросила. Затем опять подняла. И снова бросила.

Я грохнулся на бок. В ребрах поселилась пульсирующая боль.

Я перекатился на спину. Выставил перед собою руки. Но я был совершенно беспомощен против огромной птицы.

— Пожалуйста, Букашкин… Нет! Нет!

Я дико замахал руками. Ловко уворачиваясь от ударов, птица схватила меня и снова подняла в воздух.

И бросила. И подняла. И бросила.

Я был слишком слаб и измучен, чтобы дать ей отпор. От боли все мое тело обмякло.

Он думает, что я — букашка, понял я.

Он играет со мной… прежде чем СЪЕСТЬ!