Ночной полдник

Глава девятая Кровь — это наркотик

Под моими кроссовками захрустели осколки битого стекла. Только я подняла руку и собралась постучать, как дверь распахнулась, и мне пришлось отступить назад, чтобы не попасть под удар.

На меня уставился бледный долговязый человек, похожий на фасолевый стручок; он был одет в черный френч и широкие брюки.

— Это частный клуб! — рявкнул он, собираясь закрыть дверь.

«А мы что, лохи, что ли?» — хотелось сказать мне. Я успела сунуть ногу между дверью и косяком.

— Меня пригласил Сайлас Мэдисон.

— О, подождите, пожалуйста, здесь.

— Нет, мое такси уже уехало, и я не собираюсь стоять на улице. — Я пролезла в щель, и фасолевый стручок с лязгом захлопнул металлическую дверь.

Я ожидала увидеть замшелый клубишко с трубами на потолке, цементными полами и сомнительным концептуальным искусством на стенах. Однако перед моими глазами предстали длинный узкий зал с черным ковром в стиле ар-деко, украшенный растительным рисунком цвета слоновой кости, красные лакированные стены в помпейском стиле, сверкающие хрустальные бра и канделябры, блестящие черные столики и отполированная металлическая барная стойка.

На маленькой сцене у дальней стены под аккомпанемент какого-то трио пела женщина, одетая во фрак и белый галстук-бабочку. Она была так же красива, как Марлен Дитрих, но голос у нее был даже лучше. Ее немецкая песня могла с равным успехом повествовать о ромашках и зайчиках или о разложении и укусах термита. Для меня это значения не имело, потому что певица была просто потрясная.

Бледные посетители были одеты шикарно, но довольно скромно, так обычно одеваются успешные дизайнеры — ткань и силуэт гораздо важнее, чем цвет и узор. Они пили что-то прозрачное и гранатовое из бокалов для мартини, коричневато-красную жидкость с украшениями из сельдерея и пенистый напиток цвета фуксии из высоких бокалов для шампанского.

Рядом с вампирами сидели несколько не-вампиров в черных нарядах из винила, кожи и бархата, с подведенными черным карандашом глазами. Их называют рабами; мне, как ярой стороннице равноправия, этот термин претит.

Среди некоторых вампиров и изображающих их готов бытует замысловатая ролевая игра. Вампиры делают вид что считают себя мистическими несмертными существами, которые спят в гробах и пьют кровь, а убить их можно, только вонзив в сердце кол или прострелив его серебряной пулей. Рабы либо просто играют по их правилам, либо сами верят в это.

Рабы тащатся о того, что служат вампирам, а вампиры тащатся от того, что у них есть добровольные, то есть обдуренные, источники человеческой крови.

Сайлас сидел за столиком, который с одной стороны был отгорожен от остальных. На нем были черная рубашка, застегнутая на все пуговицы, и черные же широкие брюки. Сидя в одиночестве в общественном месте, он выглядел абсолютно невозмутимым. Создавалось впечатление, что все находившиеся в клубе люди знали о его присутствии. Перед Сайласом возвышалась бутылка минеральной воды, рядом стояли ведерко со льдом, в котором угнездился небольшой графин с красной жидкостью, и два винных бокала.

Когда я подошла, Сайлас поднял глаза и произнес:

— Мисс-с-с Де Лос-с С-сантос-с.

Улыбка озарила его бледное лицо. Он был доволен, словно подопытная мышь, которая научилась правильно давить на рычаг и получать приманку.

— Господин Мэдисон, — приветствовала его я.

Плавно поднявшись, он отодвинул мой стул. В суете на ранчо я не обратила внимания на его грацию.

— Я чрезвычайно рад, что вы с-смогли прийти. Знаю, клуб — не лучшее мес-с-сто для с-серьезных разговоров, но я подумал, что вам здес-сь понравитс-ся.

— Здесь замечательно, — искренне похвалила я. — И певица очень талантлива.

— Вы разделяете наши вкусы? Хотите выпить? — Сайлас указал на графин. — Экологически чистый кролик, очень мягкий и расслабляющий.

Кроличья кровь — это вампирский ромашковый чай. Я собиралась отказаться, но когда открыла рот, из него вылетело:

— С огромным удовольствием.

Сайлас вылил примерно по чайной ложке крови в каждый бокал и добавил минеральной воды. Передав мне бокал, он поднял свой:

— За нашу дружбу, мис-с-с Де Лос-с Сантос-с. Мы чокнулись и начали пить. Кроличий сок показался мне нежным и травянистым, не то что кровь Иэна.

— Я и не знала, что у вас есть свои клубы. Он улыбнулся.

— В Соединенных Штатах их немного. Гораздо больше в Европе, Южной Америке и Азии. Мой любимый находится на одном из красивейших пляжей Таиланда. Радует, что есть общественные места, где можно быть самим собой.

— Значит, вы не подписываетесь под высказываниями Уиллема о низших землях?

На лице Сайласа появилась усталая улыбка.

— Бедняга Уиллем. Он изложил теории, изученные и отвергнутые им ранее. Я полнос-стью отрицаю любую с-сис-стему предс-ставлений, в которой одна группа людей имеет преимущес-ства над другой.

— Очень рада это слышать. И полностью согласна с вами.

Напиток прошел живой волной по моему организму. Слушая музыку, потягивая декадентский коктейль и беседуя с Сайласом, я чувствовала себя весьма утонченной особой.

— Сайлас, как вы называете себе подобных? — спросила я. — Надеюсь, это не слишком щекотливый вопрос?

Он произнес несколько слов на скрежещущем языке и пояснил:

— Это ус-старевшее понятие, обозначающее «дети крови», потому что кровь нас-с объединяет. — Сайлас улыбнулся. — Но поскольку это мертвый язык, и никто его не ис-спользует, возможно, у меня неправильное произношение. Мы называем с-себя вампирами.

— Вы не считаете это слово оскорбительным?

— Иногда жертва принимает для с-себя какое-нибудь ос-скорбление и пытается транс-сформировать его. Вы знакомы с-с этой тактикой?

— Типа «суки» и слова на «н»?[54]

— Да, хотя я не уверен, что в этом больше хорошего, чем плохого. — Сайлас сперва нахмурился, а потом снова пришел в норму. — Хватит обо мне. Рас-с-скажите, по душе ли вам пришелс-ся этот визит в город? Понравилас-сь ли вам с-свадьба?

— Понравилась, — ответила я. — Но прошлой ночью, когда я шла домой, на меня напали. Ну, не совсем на меня. Я вмешалась, чтобы предотвратить нападение.

— Это поразительно! — Похоже, Сайлас действительно был потрясен. — Вас-с ранили? И что-нибудь украли?

— Со мной все хорошо, — заявила я. — Если бы я призналась, что меня травмировали, пришлось бы рассказать и о других изменениях в моем организме. — Я спугнула нападавшего, и он убежал. Возможно, он собирался угнать автомобиль, а грабить никого не хотел. Просто домой меня подвозил Иэн, а у него дорогая машина.

— Он пос-страдал?

— На нем ни царапины. Все это оставило у меня неприятное впечатление о жизни в городе. — Я опрокинула бокал, чтобы собрать последние капли своего вкуснейшего коктейля.

— Вы удивительная девушка, такая с-смелая.

Сайлас заставлял меня чувствовать себя смелой и сильной, а не глупой и боязливой. Но от его похвалы я смутилась, а потому сменила тему разговора.

— Где вы познакомились с Уиллемом?

— Я родилс-ся в с-семье военного, — начал Сайлас, снова наполнив наши бокалы. — Хотя из-за нашего заболевания отец работал вс-сего-навс-сего военным консультантом. Большую час-сть с-своей юнос-сти я провел на военных базах — здес-сь и в других с-странах. Поэтому я говорю нес-сколько иначе, чем большинс-ство американцев, так ведь?

— Это так, но мне нравится, как вы говорите.

— Мама изо вс-сех с-сил с-старалась, чтобы мы, куда бы ни ехали, вс-сегда поддерживали с-связь с-с членами нашего рода и не чувс-ствовали с-себя брошенными. Когда мы впервые вс-стретилис-сь, Уиллем жил недалеко от Штутгарта.

— А где он сейчас?

— Пос-сле визита к Грантам Уиллем вернулс-ся в Прагу. Такой вот неудачный финал торжес-ственного с-события! — Он добавил еще «ай-яй-яй!», что меня окончательно покорило.

— Родители Освальда тоже были в Праге, в прошлом году, — сообщила я. Удивительное дело, они ни разу не рассказывали, что видели там Уиллема или общались с ним.

— Это один из величайших городов мира, — заметил Сайлас. — Да и недвижимос-сть там отменная.

Вампиры обожают вкладывать деньги в недвижимость. Из глубин моего сознания всплыл эпизод, когда папа Освальда бубнил что-то о многоквартирном доме, в котором проводится перепланировка.

— Да, я слышала об этом, господин Мэдисон. Мне бы хотелось побольше узнать об истории вашего народа. Мой парень не любит разговаривать на эту тему.

— Это абс-солютно нормально, — возразил Сайлас. — Нас-с так долго прес-с-следовали, что мы научились с-считать молчание лучшим с-своим с-спутником. — Он снова наполнил наши бокалы.

— Понимаю, но я живу у Грантов вот уже целый год и очень расстраиваюсь, что они скрывают от меня некоторые сведения, как будто не доверяют.

— Мис-с-с Де Лос-с Сантос-с, не с-стоит с-слишком с-строго с-судить с-своего друга. Вы вс-сех нас-с пос-ставили в тупик. — Сайлас произнес это с любезной улыбкой. — Когда вы с-с доктором Грантом поженитес-сь и заведете детей, вс-се изменитс-ся.

— Наши отношения еще не дошли до этой стадии, — призналась я, размышляя о том, наступит ли она когда-нибудь. — Кроме того, завести детей… это ведь большой риск?

— Для обычного человека — да, но вы ведь не обычный человек. С-существуют ис-сторичес-ские с-свидетельства, что люди, пережившие заражение, обладали полноценной плодовитос-стью.

— Правда? Но Уинни говорила мне совсем другое — что смертность среди детей, рожденных от смешанных браков, была очень высокой.

— Мы так вс-сегда и с-считали. Однако я обнаружил доказательс-ство того, что эта ис-стория была придумана с-специально, чтобы вос-спрепятс-ствовать намерениям вампиров заключать с-смешанные браки. Большинс-ство с-супругов доживали лишь до конца медового месяца, поэтому-то и было важно ос-становить с-смешанные браки — ради партнеров.

Я воспряла духом.

— Это замечательно.

— На с-самом деле, — добавил Сайлас, наклонившись ко мне, — вполне возможно, что дети, рожденные вампиром и не-вампиром, приобретут вс-се возможные преимущес-ства нашего заболевания и не будут с-страдать от фоточувствительнос-сти.

— У меня просто нет слов — я очень рада это слышать.

У певицы наступил перерыв, поэтому, кроме нашего диалога, мы слышали отзвуки разговоров за соседними столиками. К певице подбежали несколько рабов, и все вместе они двинулись в самую дальнюю часть клуба, где возле двери сидел какой-то грузный мужчина. Поднявшись, он открыл перед ними дверь. Когда все зашли внутрь, мужчина снова закрыл ее.

— А что там находится? — поинтересовалась я.

— М-м-м? — Сайлас проследил за моим взглядом. — Гримерка певицы. Там вс-сего-навс-сего кладовка, в которой помещаютс-ся туалетный с-столик и зеркало, но вс-скорос-сти рабы переоборудуют ее. Это у них в планах. Они только что закончили работать над комнатой медитации.

— Правда? Вы нанимаете рабов для переоборудования помещений?

Сайлас рассмеялся.

— О нет. Они почитают за чес-сть обс-служивать нас-с бес-сплатно. Мы даем им мас-с-су поручений — от уборки в доме до бухгалтерии. Они ус-спешно с-справляютс-ся.

— Это немного смахивает на… ммм… эксплуататорство.

— Разве это экс-сплуататорс-ство — позволять людям делать то, что принос-сит им удовольс-ствие и удовлетворение?

Немного подумав, я объявила:

— Да, если вы лучше них осведомлены о том, что они приносят себя в жертву.

— Я вос-схищен вашим аналитичес-ским умом, мис-с-с Де Лос-с С-сантос-с, и я с-соглас-силс-ся бы с-с вами, ес-сли бы мы их прос-сто ис-спользовали. Однако наши отношения с-симбиотичны. Они делают что-то для нас-с, а мы — для них. Например, наш кредитный с-союз предлагает низкопроцентные кредиты для с-студентов и желающих приобрес-сти жилье.

Что ж, вампирский мир организован значительно лучше, чем я предполагала.

— Расскажите мне о своем народе.

Большую часть истории, которую рассказал мне Сайлас, я слышала раньше, но мне нравилось его слушать. Предки вампиров жили в деревнях на берегу Черного моря. Проводя свои исследования, Уиллем обнаружил их связь с торговыми караванами, которые следовали по Шелковому пути из Китая, Тибета и Индии.

— С-согласно теории Уиллема, некоторые торговцы с-страдали рецес-с-сивным нас-следственным заболеванием. Когда эти люди женилис-сь на женщинах из тех с-самых деревень, их дети приобретали уникальную генетичес-скую комбинацию, что и привело к возникновению нашего народа.

Позже этот народ мигрировал на запад и север; большинство осело в Восточной Европе, но некоторые добрались и до Балтийского моря.

Возможно, связь между семьей ОТБРОСа и вампирами восходит к девятому веку, периоду конфликтов между славянскими дохристианскими верованиями и римским христианством. Тайные союзы и организации формировались именно тогда, они существуют и по сей день, пусть даже совсем для других целей. Все мужчины в роду ОТБРОСа были членами тайного ордена «Чаша крови»; они знали о существовании кланов и бережно хранили жутковатые мифы.

— Сколько вас вообще? — поинтересовалась я.

— Немного, — ответил Сайлас.

Получить прямой ответ от вампира куда сложней, чем попытаться устроить перекрестный допрос шизофренику.

— Мне достаточно примерной цифры, — не сдавалась я. — А — от нуля до пятисот, Б — от пятисот до тысячи, В — от тысячи до…

— Мы с-сами не знаем точного количес-ства, — с терпеливой улыбкой возразил Сайлас. — Некоторые из нас-с «с-сходили» за нормальных и ис-счезали. — Глотнув из своего бокала, он тихонько застонал от удовольствия. — Возможно, они ус-строились где-то еще. Мне хотелос-сь бы придерживатьс-ся оптимис-стичес-ской точки зрения.

Пессимистическая точка зрения состояла в том, что психи, настроенные против вампиров, выследили и убили их.

— Мис-с-с Де Лос-с Сантос-с, я отнял у вас-с с-слишком много времени, ос-собенно ес-сли учес-сть вашу травму.

Я действительно чувствовала себя несколько уставшей.

— Спасибо за длинный рассказ. Вы сказали, что у вас есть документы…

— Да. — Сайлас склонился ко мне. — Я чувсствую в вас-с родс-ственную душу; в вас-с тоже бьетс-ся с-сердце ученого, который ценит умс-ственную деятельнос-сть. Мне бы хотелос-сь поделитьс-ся с-с вами результатами с-своих ис-с-следований, но это очень с-серьезное мероприятие. С-среди моих родс-ственников ес-сть люди, которые будут возмущены, что пос-сторонний пользуетс-ся таким доверием. — Он приподнял бровь. — Возможно, я одинок в с-своем убеждении, что наука с-спос-собна ус-совершенс-ствовать цивилизацию.

— Я не хочу послужить причиной ваших неприятностей.

Сайлас подмигнул мне.

— Мис-с-с Де Лос-с С-сантос-с, если вы умеете хранить с-секреты, то и я умею их хранить.

Сайлас сказал, что, если я хочу прочитать его исследование, исторические документы и работы Уиллема, мы можем встретиться здесь же завтра днем, когда клуб будет закрыт.

— Ес-сли вы с-сочтете вс-се эти материалы увлекательными, а я думаю, так и будет, вы наверняка захотите задержатьс-ся здес-сь и изучить их. Наверху ес-сть квартира для гос-стей клуба.

Такая возможность вряд ли подвернется еще раз. Вполне вероятно, что проникновение в вампирскую историю поможет мне понять характер Освальда и те возражения, которые выдвигает его мать.

— Это было бы замечательно.

— Однако я не так с-смел, как вы, поэтому не говорите об этом никому, даже с-своим друзьям.

— Даю слово.

— С-спас-сибо, — поблагодарил он. — У нас-с отличная охрана, но, ес-сли ты обладаешь уникальными и бес-сценными предметами с-старины, ос-сторожность не помешает.

Сайлас должен был остаться в клубе и провести еще одну встречу, поэтому он предложил, чтобы один из служащих отвез меня домой. Исчезнув в дальней комнате, он через несколько минут вернулся в сопровождении высокого молодого человека с длинными темно-каштановыми волосами.

— Это Зейвир. Он дос-ставит вас-с домой в целос-сти и с-сохраннос-сти.

На вид Зейвиру было двадцать с небольшим; на нем красовались недорогой темно-синий костюм и поношенные ботинки. Его тело казалось поджарым и мускулистым; скулы были высокие, а брови — густые. Из-под воротника его белой рубашки, на шее, виднелся край черной татуировки, а уши были проколоты множеством сережек-гвоздиков. Правую бровь Зейвира рассекал шрам; пальцы были унизаны серебряными кольцами; запястье украшал черный кожаный браслет с шипами. Короче, он не был похож на парня, который постоянно ходит в костюме.

Посмотрев на меня, Зейвир кивнул:

— Привет, как дела?

— Привет, — ответила я, направляясь к выходу. — Я Милагро.

— Хорошее имя. Оно что-нибудь обозначает?

— Оно значит «чудо». Немного дурацкое.

— А мне нравится, — возразил он. — Куда лучше, чем Зейвир. Вампиры называют своих детей такими тошнотными именами…

Я решила, что признать его правоту будет невежливо.

— Зови меня Зейв, — попросил он. — Вот моя машина. — Он остановился возле темного автомобиля средних размеров.

Я заметила, что возле мусорного контейнера бегает крыса, и подумала, что мое суперострое зрение не всегда можно считать достоинством.

Мы сели в машину, и я назвала Зейву адрес.

— Нужно показывать, как ехать?

— Нет, я знаю эту улицу. — Он взглянул на меня и спросил: — Хочешь, я поставлю какую-нибудь музыку?

— Конечно.

Зейв включил стереосистему, и она отозвалась взрывной волной «Металлики».

— Тебе нравится классика, — громко заметила я.

— Да.

Пока мы ехали, он то и дело украдкой поглядывал на меня.

— Со мной что-то не так, Зейв?

Он вздрогнул.

— А? Нет, просто, знаешь, странно, что мы с тобой познакомились. Никогда не думал, что бывают такие, как ты.

— Какие? Латины или устойчивые к инфекции?

Эта фраза показалась Зейву смешной, что еще больше возвысило меня в его глазах.

— Я имею в виду, ты пила нашу кровь, прямо как в кино.

— Это произошло случайно. Я тоже не думала, что бывают такие, как ты. А что у тебя за татуировка?

— Гроб и деревянный кол. Хотел в полную силу заявить о том, кто я. — Он ударил по клаксону и нажал на газ, чтобы с ревом обогнать машину, ехавшую на дозволенной скорости.

— Главное, Зейв, чтобы тебя это заводило.

Впереди на светофоре горел желтый свет, грозивший смениться красным, поэтому Зейв на скорости миновал перекресток.

Я принялась разглядывать его руки. Одно из колец было в виде черепа, а другие, хоть и громоздкие, но без всяких затей. На пальцах виднелись пятна, а ногти были короткими и обломанными.

— Чем ты занимаешься, Зейв?

— Выполняю поручения Сайласа.

— Я имею в виду, что ты делаешь руками? Ты похож на человека, который знает, куда деть свои руки. — Я и не думала, что эта фраза прозвучит так непристойно.

— Я полностью восстановил свой «Камаро Z28» семьдесят третьего года. Теперь у него есть четырехсотсильный турбодвигатель, преобразователь крутящего момента, новые кулачок и подъемники, а еще он стал другого цвета — серебряный в черную полоску. Носится, как ужаленный.

— Похоже, отличная машина.

— Так и есть, — подтвердил Зейв. — Сейчас еще рано. Может, поедем выпьем чего-нибудь. Я знаю хорошее место. — Он назвал сумасшедшее заведение, известное своими панк-группами и драками.

До Освальда я согласилась бы именно на такое развлечение, тем более что Зейв нравился мне своей отвязностью.

— Спасибо, но у меня был тяжелый день.

— Ну да, ладно. Я понимаю, у меня нет таких денег, как у Дюшарма, зато полно идей и планов, — сказал Зейв в свою защиту. — И я не какой-нибудь старикан. — Похоже, для Зейва любой мужчина старше тридцати был стариканом.

— Не знаю, кто тебе сказал, что я встречаюсь с Иэном Дюшармом. Мы с ним просто друзья.

— Ты имеешь в виду, что ты не…

— Нет, мой парень, — Освальд Грант. Ты знаешь семью Грантов?

— Это те, которые все время выделываются? Типа они самые крутые?

— На самом деле они очень хорошие, — возразила я.

Тут мы подъехали к дому Мерседес. Зейв припарковался на противоположной стороне подъездной дорожки и выбрался из машины. Прежде чем последовать его примеру, я огляделась по сторонам. Мерседес все еще была в клубе, окна не светились.

Зейв подошел к парадной двери. Тут же включился висевший на крыльце фонарь со встроенным детектором движения. Стоя возле двери, Зейв ждал, пока я отопру ее.

— Спасибо, что подвез, Зейв.

Озабоченно глядя на меня, он проговорил:

— Знаешь, может, мне пора сменить обстановку? Возможно, ты тоже хочешь изменить что-нибудь — например, свалить от этих старых пресытившихся вампиров.

— Я только начала привыкать к ним.

— Зачем париться? Мир большой. Моя машина заправлена и готова выскочить на шоссе. — Его темные глаза смотрели в мои, обещая запретные, будоражащие приключения.

— Зейв, мы с тобой только что познакомились, и у меня уже есть парень.

— Все меняется. — Он вынул из кармана клочок бумаги и передал мне. — Держи мой номер, на всякий случай. В тебе есть какой-то огонь, и мне кажется… нам будет хорошо вместе.

— Спасибо, что подвез, Зейв. Buenas noches[55]

Он стоял на крыльце, пока я не скрылась за дверью. Заглянув в глазок, я увидела, как он засовывает руки в карманы. Мысль об автомобильном путешествии с молодым энергичным бездельником казалась мне романтичной и неосуществимой, и меня вдруг пронзила тоска от того, что моя жизнь стала очень уж монотонной. Я перестала быть той безумной девчонкой.

Потом Зейв развернулся и направился к своей машине.

Было поздно, и я подумала, что Освальд наверняка уже спит. Набрав его номер, я услышала сообщение автоответчика.

— Привет, Оз, надеюсь, у тебя все хорошо, — весело проговорила я. — Мне жаль, что мы поссорились, но у нас все наладится. — Я сообщила, что у меня теперь есть телефон и что он может позвонить, если будет возможность. — До встречи.

Потом я снова позвонила Иэну и оставила ему сообщение о том, что мне очень-очень нужно поговорить с ним. После этого я постелила себе на диване и улеглась в темноте, слушая лязг, жужжание и грохот города и размышляя о событиях последних дней. Создавалось такое впечатление, что первый этап преодолен и в жизни начинают происходить очень важные вещи, которые радикально изменят мой самоанализ. Подобно Сайласу, я старалась смотреть на все с оптимизмом.

На следующее утро я собрала свои сумки еще до того, как встала Мерседес. Я убрала постель и предприняла безуспешную попытку приготовить кубинский кофе. В результате вместо роскошного пенистого напитка получился выдохшийся и горький. Я вылила его в раковину и заварила очень крепкий чай.

Услышав, что Мерседес зашевелилась в своей комнате, я сделала два тоста: с мармеладом — для нее и с клубничным джемом — для себя. Мне безумно хотелось чего-нибудь красного.

— Доброе утро, — приветствовала меня Мерседес, заходя на кухню в своем халате. — Ты рано встала. Возвращаешься на ранчо?

— Да, — ответила я. Время от времени я вру, особенно отвечая на вопросы типа: «Тебе нравится моя новая прическа?» Однако мне было очень-очень стыдно врать Мерседес, и я пообещала себе, что обязательно заглажу свою вину. — Если тебе позвонит тот детектив, хотя я в этом очень сомневаюсь, дай ему номер моего телефона.

— Конечно. — Она налила в чай немного молока. — Пахнет кофе.

— Я испортила его. Зато вчера у меня был потрясающий день.

Я рассказала Мерседес о встрече со Скипом, а также о посиделках с Сайласом. О названии клуба она не спросила, поэтому мне не пришлось изворачиваться.

Прощаясь с Мерседес, я обняла ее. В моей голове снова вспыхнуло видение: краснота, пульсирующая в венах и плоти. Я вцепилась в крепкое тело моей подруги, ожидая, пока видения отступят. Но они продолжались и были даже страшнее, чем прошлым утром, когда… когда Мерседес дотронулась до меня.

— Милагро!

Я отстранилась от Мерседес, силясь удержаться на подгибающихся коленях. Видения мгновенно исчезли.

Не может быть! Не может быть, чтобы со мной происходило такое только из-за того, что я к кому-то прикасаюсь!

— Все хорошо, — заверила я, широко улыбнувшись. — Просто я очень не люблю прощаться.

— Это ведь просто hasta la vista[56] а не adios, mujer.[57]

Мерседес проводила меня до моего пикапа. Я забралась в машину и опустила стекло:

— Muchas gracias рог todo.[58]

Сделав еще более серьезное лицо, чем обычно, Мерседес ответила:

— Если тебе что-нибудь понадобится, просто позвони, ладно?

— Ты же знаешь, что я так и сделаю.

Я ехала до тех пор, пока не скрылась из поля зрения подруги. Потом остановилась на первом попавшемся парковочном месте и положила голову на руль.

Что со мной сделал Иэн? Я старалась размышлять логически. После первого случайного заражения кровью Освальда я чувствовала себя очень плохо. Вскоре у меня случился рецидив, и вторая доза его крови помогла мне выздороветь. Я принимала кровь небольшими порциями, какими-то каплями, что не идет ни в какое сравнение с тем количеством, которое я получила от Иэна. А Иэн отличается от других вампиров. Он сильнее физически, и на него не влияют ни алкоголь, ни истощение. Но, возможно, эти особенности никак не связаны с его вампирской болезнью.

Мне нужно узнать больше. Мне нужно увидеться с Сайласом.