Глава 3. Радиорынок

Нет, командор все же приврал: судя по отражению в зеркале, не такое уж и грязное лицо у меня. Помятое, правда, и слегка перекошенное спросонья, но это поправимо. Честно, я бы и вовсе не стал умываться – все равно скоро опять цеплять респиратор. Но приказ есть приказ…

Закончив колдовать над умывальником, я направился к оружейной. Она была закрыта и охранялась. Постовой жестом показал мне, чтобы я не приближался. Ладно-ладно, мне туда и не надо. Сказали – ждать здесь, значит, будем ждать.

– Яков! Вы забыли! – ко мне подбежал Василий Петров, держа в руках мой АКСУ.

– Ого. Спасибо… – я принял оружие и повесил его себе на шею, мысленно отвесив себе подзатыльник. Это же надо, оружие забыть, дурень! – Слушай, не стоило этого делать. Мог бы просто сказать.

– Мне не влом, – натянуто улыбнулся парень. – Слушайте, Яков, а я, наверное, с вами к радиорынку отправлюсь.

– Это уже старшие решат, кто со мной пойдет, – ответил я. – Без их разрешения, даже если захотел бы, не смог взять.

– Так я уже вызвался, – произнес Петров. – Когда забирал ваш автомат. Правда, нужно и ваше одобрение еще.

Ого! А парень, оказывается, дерзкий малый. Прямо как я в его возрасте. Только, зря он это сделал. Молодой ведь еще совсем, усы даже толком не растут, только пушок какой-то над верхней губой. А уже в добытчики записывается. И все из-за меня? Нет-нет, так нельзя…

– Послушай, – я постарался выбрать тон помягче. – Я все понимаю, конечно. И очень ценю твое мнение, поверь. Но поверь мне – поверхность не платформа для прогулок. А у меня задание. Возможно, опасное. Возможно, я даже с него не вернусь, кто знает? И на сей раз нужны будут опытные ходоки и стрелки, а не новички. Понимаешь?

– Все я понимаю! – воскликнул Вася. – Только я не какой-то там неуч. На поверхности бывал. А оружие личное уже два года как ношу. Да вы гляньте!

С этими словами парень вытянул пистолет из поясной кобуры, и я присвистнул. МР-444, «Багира»… Великолепное оружие. Вот только в Содружестве их имелось меньше десяти штук, поэтому выдавали его не абы кому – только самым выдающимся стрелкам. Значит, мальчишка из таких! Охренеть…

– Теперь передумали? – хохотнул парнишка.

– Не зна-а-аю… – протянул я. – Ты на поверхности-то как, хорошо себя чувствуешь? Не боишься?

– Ну… С вами, конечно, не сравнюсь, но боязни открытого пространства нету, да и вообще, знаю я, чего наверху ожидать. А на опасности пофиг! Я не из этих самых! Один раз моя группа на кошака наткнулась, так все мужики побежали, а я достал пушку свою, и – бам! С одной пульки уложил. А говорили, нереально, нереально… В общем, я справлюсь!

– Ну, предположим. Но с родителями-то твоими как быть? Ты сейчас без их ведома уйдешь?

– Да нет никаких родителей! – крикнул Василий. Голос парня был переполнен обидой вперемешку со злобой. – Я их не помню даже! Бабушка воспитывала в детстве, но и ее давно нет. Я взрослый уже давно, слышите?!

– Ладно-ладно, извини, – мне даже стало стыдно. Задел мальца за живое ненароком, а он мне едва ли не в ноги кланяется. – И не кипишуй. Возьму тебя с собой.

– Супер! – потускневшее было лицо парнишки озарила радость. – Наконец-то!

В это время к нам подошел Алексеев вместе с двумя мужиками.

– Что, Круглов, – произнес командор, – Петрова с собой берете?

– Почему бы и нет, – ответил я.

– Отлично. А вот вам еще двое помощников. Шубин и Римский.

Обоих мужиков я знал. Неплохие добытчики, отнюдь не самые плохие стрелки. Да и как люди тоже ничего. Правда, в совместные походы я с ними никогда не ходил. Но все бывает впервые. Сработаемся…

Мы пожали друг другу руки. Двое мужчин, каждому из которых уже было за сорок, смотрели на Васю немного снисходительно, но тот терпел.

– Это вся команда? – ответил я.

– Да. Уверен, четверых вам хватит. Рюкзаки побольше возьмете, соберете по максимуму. Надеюсь, вы управитесь за… четыре часа плюс час на дорогу туда-обратно. Этого должно хватить вот так. – Алексеев провел пальцем себе по горлу. – Круглов назначается старшим на время вашего похода. Слушаться его во всем! Беречь как зеницу ока, прикрывать и, если надо, собой заслонять. Он сейчас как никогда нужен нам живым. Вопросы есть?

Мы дружно покачали головами.

– Вот и славно… – сказал командор и повернулся к постовым у оружейной. – Открывайте!

Через несколько минут мы уже зарядили оружие, подобрали себе налобные фонари, дозиметры, респираторы и новые фильтры к ним. Здесь же мы взяли новые рюкзаки. Целые баулы, в которых, если захочешь, несколько десятков кило унесешь. Были бы силы. Я проверил свое снаряжение, особенно обратив внимание на сапоги. Заодно проверил и Васю. Вроде как все в порядке. Можно приступать…

– Ну, ни пуха, – пожелал нам командор возле гермоворот.

Он стоял не один, а в компании двух десятков людей. В народ уже просочилась информация о том, что мы собираемся делать. И, кажется, нас провожают как героев. Черт, черт, скорее наружу! Честно признаюсь, я так не люблю помпезностей, что готов бежать от них хоть на поверхность, хоть еще куда. Не мое это. Совсем…

Антоныч, как всегда, стоял на своем посту, держа в руках свое любимое ружье.

– Я буду стоять до последнего! – бодро отрапортовал нам старик. – Никого, кроме вас не пущу сюда. Никого-никого! Можете на меня положиться.

– Ну, раз ты на месте, враг точно не пройдет, – хохотнул я. – Спасибо за то, что охраняешь наш покой, дружище.

– Не скучай, – произнес Шубин, хлопая Антоныча по плечу. – Будем писать письма.

– До скорого вам, – улыбнулся Василий.

Всех радует Антоныч. Честное слово, я бы желал ему еще жить и жить. Ведь благодаря таким вот простым, но крепким духом людям, мы все еще худо-бедно существуем. Энтузиазм – наше все!

Мы вышли в подземный переход. Вскоре позади нас раздался глухой лязг, известивший о том, что герма закрылась полностью.

– Так. Нам на Митинскую, – отчеканил я. – Идем прямо до недостроев, там свернем.

– Есть, товарищ капитан третьего ранга! – бодро отрапортовал Римский, и картинно замаршировал в нужную сторону. Он тот еще приколист. Правда, меру знает…

На улице оказалось темно, хоть глаз выколи. Ветер то и дело обсыпал горстями рассыпчатого и мелкого, напоминающего муку снега. Темные громады домов своими очертаниями были похожи на гигантские глыбы, или даже на айсберги. Кабина лифта, ранее служившего для подъема и спуска на станцию метро, больше походила на ледяную скульптуру из-за инея и наледи. Здание торгового центра «Ковчег», находившееся прямо перед нами, с сорванными с петель стеклянными дверями и частично лишенными стекол окнами будто бы тяжко вздыхало, глядя на выскочивших из-под земли человечков. Мол, чего опять пришли? У меня давно уже ничего для вас нет. Где-то далеко-далеко слышался собачий вой.

Мы немного постояли, привыкая к свету луны. Вася с легкой нервозностью глядел по сторонам, сжимая в руке «Багиру». Все-таки не по себе мальцу, как бы он ни хорохорился… Я ободряюще подмигнул парнишке и махнул рукой в направлении Митинской улицы. На сей раз мы вышли на южную ее часть. Нашему отряду нужно спуститься вниз до ближайшего поворота, а уж там я укажу путь. Мы зашагали по асфальту, безжалостно калеча ногами покрывавшее его ровное снежное полотно. А снега-то в этом году прилично выпало. И морозы сильные. Наверняка лед на Москве-реке будет хорошим, крепким. Ой, что нас ожидает на другом берегу, какие сюрпризы преподнесет «большой метрополитен»? Блин, не о том думаю!

– Сюда, – сказал я, когда показался поворот налево. Мы ступили на довольно узкую дорожку, по обеим сторонам которой стояли бетонные заборы, ограждавшие старые строительные площадки. Шубин с Римским хмуро посмотрели друг на друга, явно что-то подозревая. И опасения их оправдались, когда я подвел команду к рухнувшей секции забора по правую руку.

– Теперь сюда.

– Ты че, опух? – возмутился Шубин. – Там же лисьи норы!

– Именно, – ответил я.

– Круглов, у тебя крыша съехала? – присоединился к товарищу Римский. – Мы знали, что у тебя с башкой не так что-то, но туда вот, к лисам, идти… Жить надоело, что ли?!

– Как раз таки нет. Я хочу провести вас через безопасное место.

– Это у этих тварей-то безопасно?!

– Безопаснее, чем сейчас на улице, – спокойно сказал я. – И быстрее. Лисы, как известно, сейчас в спячке. Крепкой. Разбудить их можно только если совсем уже на них наступишь или будешь орать как резаный рядом с их логовом. Но мы аккуратно и тихо обойдем их норы, и все будет тип-топ.

– Сумасбродство! – процедил Шубин. Римский покачал головой, соглашаясь с другом.

– Послушайте, я не тащу вас туда на цепи, – произнес я. – Если желаете, через стройку пойдем только мы с Василием. А вы можете найти другой путь к рынку, но насчет остальных дорог я гарантий сейчас не дам. Вот, кстати, если напрямик пойдете, то аккурат на паутину паучка наткнетесь. Свежую… А хотите, вообще назад возвращайтесь, жалуйтесь на меня. Не знаю только, как Макаров с Алексеевым отреагируют на это.

В воздухе повисло тягостное молчание. Мы с парой добытчиков тяжело смотрели друг на друга, а Вася переводил взгляд то на них, то на меня. Наконец Римский не выдержал.

– Ладно, Круглов, шут с тобой. Но знай, если что-то пойдет не так, тебе капут.

Я едва сдержался от смеха. Боже, какая пустая, глупая угроза. Если что-то реально вдруг пойдет не так, мы все равно все сдохнем, и не надо будет тратить на меня время. Правда, помирать нам еще рано, ей-богу.

– Если будете идти за мной шаг в шаг, то, гарантирую, ничего не случится. Доверьтесь мне, мужики.

Старая стройка встретила нас парой вырытых котлованов, тремя навеки застывшими подъемными кранами и грудами арматурин вкупе с бетонными блоками и металлоломом вдоль заборов. До ядерной войны здесь планировали возвести новый жилой квартал на месте старой снесенной промзоны. Но построить не успели – все так и осталось на начальной стадии. Когда-то территория стройки изобиловала еще и строительными вагончиками, но их еще в первые годы новой жизни перетаскали в подземку, и теперь ими обустроена станция Волоколамская. А несколько лет назад здесь поселились постапокалиптические лисы. Звери размером с кошку, которые в бесснежное время года охотились на какую-то мелкую живность. Человеку с ними встречаться во время их бодрствования весьма опасно – мало того, что эти твари прыткие, как не пойми кто, так еще и бешенством могут заразить, если укусят, и помрешь ты в страшных мучениях.

Так что я понимал своих товарищей, которые не хотели туда лезть. Но я знал один очень простой секрет – лисы, в основном, устраивают свои норы в стенках котлованов да среди бетонных блоков и труб. Но как раз между котлованов есть открытое пространство, да еще и с пересекающей всю стройку дорожкой из бетонных плит. И если топать четко по ней, то можно пройти через все лисье логово целым и невредимым. Смешно, но факт… Поэтому сейчас я потихоньку продвигался вперед, прощупывая перед собой дорогу арматуриной, а остальные враскорячку шагали за мной. Мои спутники всерьез восприняли мои слова насчет «шаг в шаг», и поначалу даже старались идти четко по моим следам, более-менее расслабившись лишь ближе к концу пути. Взгляд добытчиков то и дело метался то к стройматериалам, то к котлованам, то к уносящимся ввысь стрелам подъемных кранов, а то к ржавым остовам нескольких тракторов и бульдозеров. Наверняка моим товарищам сейчас кажется, что из-под любого укромного местечка сейчас вот-вот выскочит лиса и вцепится им в ноги. Признаться, у меня тоже было такое ощущение первые пару раз, когда я вынужденно забрел сюда. Но ничего, просек фишку…

Наконец, территория стройки пройдена. Мы оказались у стальных ворот, сейчас приоткрытых и образующих узенький проход. Я жестом показал на створки, и Шубин с Римским по очереди протиснулись в проем. Василий чуть задержался, попытался заглянуть в окно будки охранника, стоящей у входа, но в последний момент отшатнулся и едва ли не бегом бросился к воротам. Я вышел последним.

– Фу-у-ух! – выдохнул Шубин. – Признаюсь честно, кэп, мы были не правы. Ну, а теперь-то куда?

– Направо, – ответил я. – ТЭЦ обойдем, на шоссе выйдем, а там уже и рынок.

– Скорее поперли. А то проснутся еще сучки зубастые… – произнес Римский.

– Че при пацане-то ругаешься, Колян? Малого испортишь! – хохотнул Шубин.

– Ой-ой!

– Так, мужики, тише, – сказал я. – И глядите в оба. Тут кое-где паутина. Фонари включите.

Начавшийся было шутливый разговор утих, мы двинулись вдоль здания ТЭЦ, оставляя его по левую руку. Здесь недалеко было логово гигантской паучихи. Причем я знал, где именно и, в принципе, мог бы пройти и без фонаря. Но все-таки стоит проверить – ведь с одним пауком может запросто поселиться другой, и есть риск натолкнуться на новую паутину…

К счастью, все обошлось. Ловушек на пути не оказалось, и мы спокойно миновали опасное место. Отойдя чуть поодаль, я остановил группу и показал добытчикам саму паучиху. Луна как раз вышла из-за облаков, и силуэт огромного двухметрового тела оказался на самом виду. Паучиха находилась метрах в шести над землей между секциями бывшего «народного гаража» и деловито колдовала над коконом, в который было закутано нечто огромное, размером чуть ли не с автомобиль. Похоже на огромную птицу, судя по башке и трехпалым лапам с огромными когтями. Честно говоря, хочется сказать «спасибо» паукам за такое дело. Ведь благодаря им мы можем практически без опаски ходить по широким улицам Митино, не боясь нападений сверху. Конечно, к нам неоднократно прилетали эти летающие монстры, откуда-то с других районов Москвы. Но надолго не задерживались – попадались в паутины и сами становились добычей. Это Митино, ребята. Залетным пташкам здесь не место.

Ну вот, наконец, и Пятницкое шоссе. Обширный перекресток, где пересекается широкополосная магистраль и дорога, ведущая в Тушино. Проезжая часть, как и встарь, заполнена машинами. Только теперь возникшая здесь очередная автомобильная пробка уже никогда не рассосется. Перейдя через дорогу, мы пролезли между вырванными прутьями забора и оказались на территории Митинского Радиорынка.

Митинский Радиорынок… Когда-то это место считалось в Москве чуть ли не легендарным. На огромном пустыре среди жилого района стояли ряды палаток, ларьков и обыкновенных столов под брезентовыми навесами. Здесь люди торговали бытовой техникой, радиодеталями, CD-дисками, комплектующими для компьютеров и вообще всем, что связано с электроникой. То были «лихие девяностые» со всеми сопутствующими им атрибутами. Техника часто была краденой, CD-диски – пиратскими и «палеными», а среди толкущихся между торговыми рядами людей запросто можно было встретить карманника. Время от времени на рынок налетал ОМОН, крушил торговые точки и клал продавцов вместе с покупателями лицом на асфальт. Но эти дикие времена миновали, и ближе к середине двухтысячных торговлю перенесли в специально отстроенное для этого дела здание. В итоге Митинский Радиорынок превратился в обычный торговый центр. Правда, очень большой. Комплекс красно-серых зданий занимал целый квартал. В нем находились и торговые павильоны, и огромные грузовые терминалы, и даже небольшой отель. Кроме того, на территории рынка была автостоянка, где мы вчетвером и оказались. Раньше здесь было довольно трудно найти свободное место. Кроме легковых автомобилей тут часто парковались грузовые фуры и автобусы из самых разных регионов России, и даже из Белоруссии. Впрочем, автомобили никуда не делись. Только на них никто уже никуда не уедет.

По автостоянке мы двигались с осторожностью. В старых автомобилях подчас тоже селились разные твари, и чаще всего – неприятные. Например, в кунге вон той старой «Шишиги» раньше жила змея, весьма ревностно защищавшая свой дом. Хотя, может, она и уползла уже. Но лучше к этой машине не приближаться, о чем я и уведомил отряд. Но, в целом, происшествий не было…

Входная группа встретила нас давно не работающими раздвижными дверями и слоем грязищи на полу. Василий посветил внутрь фонарем и удивленно присвистнул:

– Ого! Да оно больше, чем любая стация метро!

– А то, – хмыкнул Шубин. – Ты не представляешь, какая жизнь бурлила тут раньше, малой. И какая выручка здесь крутилась, мама дорогая…

– А у меня здесь мобилу украли, – произнес Римский. – Неделю попользовался, и ау. Небось, в тот же день продали какому-нибудь лошку за пол-цены…

– Много чего можно вспомнить, – сказал я. – Но давайте не будем забывать, зачем мы здесь. Мешки – готовсь! И следим в оба. Здесь и я всех закутков не знаю. Что за дрянь тут могла поселиться – хрен знает. Двое собирают хабар, еще двое – прикрывают.

На том и порешили. Внутри Митинского Радиорынка оказалось еще темнее, чем на улице, – окон в здании не было. Когда-то здесь все было залито искусственным светом, сверкало и переливалось всеми цветами радуги. Сейчас стенды и витрины павильонов обросли пылью и покрылись грязевой коркой, огромные стекла практически потеряли прозрачность. Свет наших фонарей то и дело выхватывал из темноты надписи вывесок, многие из которых уже нельзя было прочесть без усилий. Впрочем, попадались и довольно различимые слова и фразы. «РЕМОНТ ЭЛЕКТРОНИКИ, ПЛАНШЕТОВ, НОУТБУКОВ». «ЗАПРАВКА КАРТРИДЖЕЙ». «СКИДКА 90 % НА ВСЕ ТОВАРЫ!». Как много значили эти слова раньше, и как мало значат сейчас…

– О, смотри, Коль, распродажа айфонов, – хохотнул Шубин. – Что, зайдем?

– Ой, да ну, – отозвался Римский. – Яблочная продукция – говно!

– Да ты просто завидуешь!

– Чему? Тому, что ты переплатил за бренд?

– За качество, друган, и переплатить не жалко.

– Ну-ну! Качество, скажешь тоже…

– О чем они вообще? – недоуменно спросил Вася.

– Не обращай внимания, – сказал я, водя фонарем туда-сюда. – Мужики ностальгируют…

В общем-то, этот торговый комплекс мы уже чистили, и не раз. Но обшарить абсолютно все здание у нас не было возможности. Да и так ли много здесь полезного для человека нынешней эпохи? Электроника выжжена напрочь из-за ядерной войны. И все эти компьютеры, мобильники, телевизоры, плееры, планшеты и прочие предметы роскоши, ради которых мы раньше даже не гнушались брать кредиты, превратились в бесполезный хлам, годящийся разве что для той же ностальгии. А то, что можно реально использовать для дела, – сущая мелочь. Батарейки, фонарики, рации, кое-какие радиодетали, провода да кабели. Ах, еще лампочки. Вот и все. Поэтому неудивительно, что даже через двадцать лет после апокалипсиса Радиорынок все еще был полон хабара.

Правда, в ближайших к выходу торговых точках давно уже не было ничего полезного. Поэтому пришлось уйти совсем в глубь здания. Выполнение задачи усугублялось тем, что отдельных павильонов для продажи батареек не имелось, они продавались как дополнительные комплектующие. Так что нужно было забираться во все подряд магазинчики и рыскать в коробках и ящиках, не забывая при этом замерять уровень радиации дозиметрами. Не считая нас, в огромном комплексе не было ни души. Живой, конечно же. Трупы попадались. Не вповалку – по большей части люди во время апокалипсиса отсюда сбежали. Но мумифицированные тела доходяг время от времени высвечивались нашими фонарями. А один раз, уже на втором этаже, мы наткнулись на кости человека, рядом с которыми валялись автомат и противогаз.

– Опа! Кто-то из наших, – сказал Римский. – Не помните, кто там у нас пропал без вести?

– Да неважно, – сказал я, – раз он уже в скелет превратился.

– Странные какие-то кости, – задумчиво протянул Шубин. – Будто оплавленные, что ли…

– Действительно, скелет выглядел как-то неестественно для того, кто умер своей смертью. Я бы сказал, человека словно серной кислотой полили. Да и оружие с противогазом, при ближайшем рассмотрении, оказались сильно порченными.

– Не нравится мне все это… – произнес Вася.

– Ну, не бросать же все на полпути, – сказал я. – Мой мешок уже наполовину полон. – Еще с часок, и мы свалим. А та тварь, что сожрала этого бедолагу, возможно, сама отсюда ушла. Нет здесь еды, понимаешь?

– Да… Наверное, вы правы.

Но, честно говоря, в душе у меня поселилось нехорошее предчувствие. И в течение последующих двадцати минут, пока мы занимались сбором батареек, оно только укреплялось. Особенно когда в кое-каких киосках мы обнаружили оплавленные корпуса телевизоров и жидкокристаллических мониторов. Кто это мог сотворить?

– Гляньте! – крикнул в какой-то момент Шубин. – Что это такое?

Мы с Римский оторвались от хабара и вместе с Петровым выбежали из магазинчика в коридор. Фонарь нашего спутника высвечивал непонятный предмет шагах в сорока от нас. На первый взгляд создавалось впечатление, будто кто-то вывалил на пол огромную гору холодца, размером со шкаф. Только эта «гора» еле заметно пульсировала. И у нее внутри был виден какой-то предмет размером с куриное яйцо. Больше я не успел рассмотреть, потому что неведомое нечто вдруг резко дернулось и двинулось на нас.

– Вали его! – заорал Римский, и в этот же момент загрохотали наши автоматы вкупе с пистолетом Василия. Вот только наши пули не останавливали тварь. Попадая в нее, они будто вязли в ее желеобразном теле и не причиняли монстру никакого вреда. Опустошив магазины наполовину, мы бросились бежать. Промчались чуть ли не в другой конец комплекса. Тварь для своих габаритов оказалась довольно быстрой, и поначалу не отставала от нас. Пришлось попетлять, чтобы отвязаться от нее.

– Что это было? – выдохнул Вася, когда мы поняли, что мутант, наконец, отстал.

– Гигантский слизень какой-то, – шумно дыша, ответил Шубин. – Реально здоровенный, гнида…

– Вот кто добытчика того сожрал, – произнес я. – Чувствую, нам лучше не прикасаться к этой твари.

– Ноги делать пора, вот что, – заявил Римский. – Мне кажется, батареек уже достаточно понабирали.

– Да, парни, мотать пора, – согласился я. – Если что, в Содружестве еще какой-никакой запас на обмен есть…

– А где выход? – задал вопрос Василий.

– Там, кажись, – ответил Шубин. – Я так примерно помню…

И первым зашагал по одному из коридоров. Но не успел сделать и нескольких шагов, как вдруг заорал от боли. Я вздрогнул от неожиданности, навел на компаньона фонарь и только через пару секунд понял, в чем дело. К левому боку мужчины будто бы прицепилось щупальце. Или… Нет, реально щупальце. Из слизи!

– Твою мать! – воскликнул Римский, когда из-за поворота показался тот же самый слизень. Тварь то ли схитрила, то ли просто случайно обошла нас по соседнему коридору, и теперь захватила Шубина. Мы снова открыли по ней огонь, и опять безуспешно. В какой-то момент монстр полностью навалился на безостановочно орущего Шубина, а затем всей тушей рухнул вместе с ним на пол.

– Сука, сука, сука! – орал Римский, всадив в существо весь магазин.

– Ему уже не поможешь! – крикнул я. – Бежим!

Действительно, ор несчастного Николая уже затих, и по зданию гуляло только эхо наших голосов. Мы снова помчались прочь от монстра. Но, пробежав шагов пятнадцать, Римский развернулся и вскинул оружие.

– Щас ты получишь, гнида!

Автомат у мужчины был с подствольником, так что сразу стало понятно, что тот задумал. Хлопок, снаряд врезается в неподвижную тушу слизня. И… ничего.

– Его и это не берет?! – вытаращил глаза Петров.

Римский зарычал от бессилия и злобы. Я схватил его за рукав, и мы дали деру. Тварь оторвалась от жертвы и двинулась за нами, все больше набирая скорость. Что же это за существо такое, и откуда оно взялось? Как вообще подобные ему появляются на свет?!

В какой-то момент впереди показалась лестница. Оттуда до заветного выхода совсем близко, но я каким-то чутьем понял, что к выходу мы не успеем – это чудище нас догонит. Тем паче, у него щупальца! Если только не…

– Сюда! – заорал я на бегу. И тут же нырнул в боковой коридор перед лестничным пролетом. Остальные смогли сделать то же самое, а вот разогнавшийся слизень не успел среагировать и съехал вниз по лестнице, с противным шлепком упав на пол на первом этаже.

– Ну, вот, – теперь оно перегородило выход, – произнес Римский.

– Поищем запасной? – спросил я.

– Нет, теперь мы его не минуем, – с огорчением сказал Римский. – Второй вход не так далеко от первого. И между ними практически прямой коридор, там сейчас эта тварь. Походу, не завалив ее, мы отсюда не выйдем.

– Ее убить-то вообще можно? – спросил Вася.

– Никто не бессмертен. Только, чую, нам ее одолеть не по силам. Нужен взрыв бомбы эдак в пару тонн, чтобы расхреначить мразину.

– У него внутри есть мозг, – сказал я. – Что как бы логично. Должна же эта тварь как-то мыслить, да и вообще, движения координировать. Думаю, та хрень, похожая на куриное яйцо, и есть ее мозг. Надо его поразить.

– Как?! Сам видишь, с таким же успехом можно в него горохом кидаться.

– Уязвимое место наверняка есть. Должно быть.

– Кстати, а как оно видит? – полюбопытствовал Петров.

– Судя по тому, что не натыкается на стены и четко за нами следует, то у него есть что-то вроде глаз… Я так думаю, – сказал я.

– Думаю, придется рискнуть и попытаться ее обойти. – Римский был непреклонен. – Иного пути нет, мужики.

Тварь находилась где-то внизу. Но стоило нам начать спускаться, как тут же явилась из-за угла. Мы рванули было к выходу, но путь нам преградило щупальце-отросток. Чертыхнувшись, мы свернули в боковой коридор.

– Этот путь не ведет ко второму выходу, сказал я.

– Он вообще тупиковый, – сказал Шубин.

Ну, здрасьте, приехали… Теперь мне, значит, придется здесь сдохнуть даже без возможности спасти Содружество? Господи, как же глупо, как ужасно глупо… Теперь мой личный рок – вот эта желеобразная образина, чья бесформенная туша кажется темной горой в свете налобного фонаря. Ты – моя смерть, и сожрешь меня через минуту? Ну, нет, сволочь, ты точно сначала подавишься!

И с этими мыслями я схватил стоящий у одного из павильонов старый деревянный табурет и со всей дури швырнул в слизня. Не попал – снаряд упал на пол совсем рядом с мутантом. Как раз в тот момент, когда тот приготовился броситься на нас. Он не успел бы обойти упавший стульчик. Да и не смог бы – коридор был слишком узок. Табурет с чавканьем врезался в мягкое тело твари, и слизень замедлился.

– Опа! – сказал я. – Так вот, что его останавливает. А ну-ка, парни, навались!

Римский интуитивно меня понял и швырнул в слизня колонкой от музыкального центра. Потом в монстра полетела еще одна колонка. И вытащенный из павильона огромный плазменный телевизор. И еще несколько ЖК-мониторов. И ноутбук. Мы бросали и бросали в существо все новые и новые снаряды, стремясь причинить ему как можно больше неудобств и страданий перед собственной гибелью. Слизень уже практически не двигался, а перед ним лежала целая кучка разнообразных гаджетов. А внутри огромной туши их было еще больше. Живая гора раздулась, уже не помещаясь в коридоре, касаясь стен и потолка, пульсировала все сильнее и сильнее…

– Лопни! – заорал Римский, кидая в мутанта радиоприемником. Тот вздрогнул, и на его теле внезапно раскрылись два белесых глаза, будто два горящих белых огонька.

– Е… – Успел воскликнуть я, и тут же послышался пистолетный выстрел. В следующее мгновение один глаз чудища погас, а сам слизень как-то странно пошатнулся и всей громадой обрушился на пол. Противный шлепок, и… тишина. Римский пораженно застыл, занеся в воздухе коробку со стопкой дисков.

– Это что сейчас было? – удивленно спросил он.

– Кажется, парнишка нас спас, – пораженно сказал я.

Это действительно было так. Пуля, выпущенная Василием, поразила мозг этой твари, и та погибла. Я сделал несколько шагов по направлению к слизню и воочию разглядел это. Петров точно в цель попал!

– Слушай, – я повернулся к парнишке. – Теперь ты легенда. Осознаешь это, малой? Герой Митинского Содружества.

Василий, кажется, сам не мог поверить в произошедшее. Стоял и тупо хлопал глазами. Я со всей души треснул его по плечу. Римский, не стесняясь, подскочил к мальчишке и заключил его в объятия.

– Герой! – промычал он. – Легенда!

– Я… А что я? – пробормотал Вася, когда его, наконец, чуть отпустило. – Я всего лишь выстрелил, один раз. Считайте, наугад…

– И попал в цель размером меньше кулака шагов с тридцати, – сказал я. – Да еще и в глаз диаметром с пятирублевую монетку. Тебе определенно не зря дали «Багиру», дружище. Горжусь тобой!

– Да я, я… Спасибо! Я эти слова… Всю жизнь! – мальчишку окончательно захватили эмоции. Римский, тем временем, осмотрел слизня и вынес вердикт:

– На самом деле, дело даже не в глазах. Эти органы у него к мозгу прицеплены тонкими такими канальцами, и хоть стреляй в глаз, хоть не стреляй, монстра этим ты не убьешь. Только ослепишь. Думаю, дело в том, что мы смогли его как-то ослабить, из-за чего пуля дошла до мозгов. А глаз просто послужил ориентиром. Я так думаю. Ой, блин, что это?!

Тело мутанта начало терять форму, на глазах все больше превращаясь в мерзкую слизистую лужу. Римский едва успел отбежать, чтобы не оказаться залитым этой дрянью.

– Фу, какая гадость, – с отвращением произнес я. – И как через это перейти?

– Эм, – вдруг сказал Вася, показывая в противоположном направлении. – А там двери.

Я заглянул за поворот и увидел выход на улицу.

– Вашу Глашу? И кто сказал, что коридор тупиковый?! – воскликнул я.

– Кажется, я ошибся, – виновато произнес Римский. – Запамятовал. Ну, зато тварь укокошили. Пацана героем сделали.

– Пора бы валить, – обеспокоенно сказал я. – А то вдруг это чудище здесь не одно. А мы и так потеряли человека.

– Да… – вздохнул Римский. – Друга моего. Прощай, Коля! Нам будет тебя не хватать.

Жаль. Действительно, жаль. Особенно если учесть, ради чего затевался этот поход сюда. Ну, теперь я точно обязан буду достать этот гребаный антирад в большом метро. Ибо с пути уже не свернешь.

Мы немного помолчали, отдав память погибшему за Содружество товарищу, перезарядили оружие и спешно покинули торговый комплекс.

Загрузка...