Нисхождение короля

Глава 3 Оазис для влюбленных

Селеста

Я прижимаюсь к его груди и слушаю дыхание. Тихое, глубокое, ровное, но вот сердце пропустило один удар, сбилось дыхание, чуть ускорилось… Повернув голову, сталкиваюсь взглядом с прищуром небесно-голубых глаз. Он смотрит долго, молчит, и так тихо, что я не выдерживаю и показываю язык, кривя брови в улыбке чертика. Мужчина улыбается в ответ, лохматя мои волосы.

Тогда подтягиваюсь на руках и ползу чуть выше, дотягиваясь до его губ. Звонко чмокнув, хочу отстраниться, но он останавливает и возвращает к себе, целуя медленно, с наслаждением, с чувством. И я улетаю…

– Ах, Сэлли, моя маленькая Сэл… – шепчет Артан, помогая устроиться сверху. Мы переплетаем пальцы, вытянув руки. Запрокинув голову, дышу тяжело, прикрыв глаза, позволяя сладкому томлению разойтись от низа к груди, а затем к шее, добираясь до щек, окрашивая их легким розовым румянцем.

Арт поднимается, притягивая меня и вновь награждая сладким медовым поцелуем. Его руки ласкают мою грудь, нежно сжимают талию, спускаясь к бедрам, чтобы перевернуть меня и оказаться сверху, сплетая наши ноги. Он движется быстрее, чем я. Резче, насыщеннее, и я стискиваю пальцами край простыни, пока он прикусывает мою шею, слегка сжимая ладонью у основания.

– Арт, – голосок, как у котенка, тонкий, такой тихий – совсем не хватает дыхания из-за его быстрых движений. Я путаюсь в них, когда волна накрывает с головой почти болезненным грудным изломом. Меня выворачивает наизнанку, а он не останавливается. И кажется, что свет вокруг потемнел, почернел, выцвел.

Его руки больше не нежные, не теплые, не добрые. Вместо них – когтистые лапы, больно сжимающие грудь и шею. Его губы потеряли мягкость, под ними клыки, как у акулы, они держат, словно я – жертва, пойманная большой кошкой.

– Арт! – повторяю вновь, распахивая глаза, но вижу перед собой лишь черные руки и маску безликого. Вокруг – скалы и острые камни, тяжелые грязно-серые тучи, зарницы молний, мокрый дождь. Холод ворвался диким ветром, он сдувает маску с лица незнакомца, обнажая…

– Никлос?! – мой крик совпадает с ударом молнии, и я теряю опору под ногами. Его рука все еще держит за шею, потом соскальзывает, но он успевает перехватить меня за запястье. Вот только я боюсь его поддержки. Лицо короля – звериное. Дракон в обличии человека. И огонь, дикий черный огонь в его глазах, что стремится пожрать, а не спасти!

Моя рука выскальзывает из его когтей, и я лечу вниз, разбиваясь об острые скалы, погружаясь в морскую пучину.

– Нет! – вскакиваю на кровати, тяжело дыша, окруженная белоснежным ариусом, разлетевшимся в разные стороны, встревоженным моим очередным кошмаром. Загорается свет, и в комнату влетает мама.

– Сэлли? – восклицает Алиста, с усталой тревогой глядя на меня. Привычным жестом она подхватывает со столика кувшин с водой, наполняет стакан и, присаживаясь на кровать, смачивает свежую тряпочку, чтобы утереть мое вспотевшее лицо. Позже она дает мне напиться. А я пытаюсь собрать себя по кусочкам и вернуться в реальность.

– Почему они такие яркие… Почему не получается вспомнить, что я уже видела эти сны?! – говорю я в отчаянии, а мама прижимает меня к себе, шепча:

– Тише-тише, милая. Дыши глубоко. Сейчас все пройдет.

Пока она говорит, ариус возвращается под кожу, и становится легче. Но ненадолго. Этот сон повторяется раз за разом, и чаще всего – когда остаюсь одна. Артан, находясь на территории эльфов, теперь недоступен для меня, – и кошмар возвратился.

Каждый раз я обещаю ему и себе, что это не повторится! Что совладаю со своими снами. Но лгу. И чувствую себя беспомощной одинокими ночами. Да и… не могу же я сказать мужу, что вижу, как умираю из-за Никлоса?..

– Хочешь, сегодня останусь с тобой? Может, сделать горячий шоколад? Или разбудить кухарку, пусть приготовит твои любимые оладушки?

– Нет, я не засну, есть тоже не хочу… – отвечаю я, отстраняясь. Мне тяжело дышать и смотреть Алисте в глаза. Только в эти моменты слабости я возвращаюсь к ней, как ребенок, тянущийся к матери.

Стоит только окончательно проснуться, как вспоминаю все. Поспешное материнское замужество. И официальное погребение брата, устроенное по ее распоряжению. Чтобы маленький мальчик в ее чреве стал следующим кэрром семьи Винцель.

Мама чувствует перемену и виновато опускает глаза. После похорон, когда клэрийские монахини над пропастью читали молитву об ушедшем, когда в небо пускали белых голубей без праха погибшего, было сказано много горячих, злых слов. Я кричала на нее, обвиняя в предательстве. Заявляла, что она добила остатки семьи, и что мы немедленно покидаем долину Винцель, что ноги моей здесь больше не будет!

Тогда Артан смог объяснить поступки Алисты. Смог построить хрупкий мир, так что я почти спокойно смотрела на ее мужа, достопочтенного кэрра Лиама Винцеля, покинувшего зеленый дом Паденталей – наших ближайших соседей.

Мужчина в возрасте моего отца, не сумевший обзавестись семьей, случайно встретил мою мать, когда она возвращалась домой через портал долины Гадельер. И напросился в гости под предлогом своих выдающихся способностей к плотницкому делу. Замок нуждался в ремонте, а управляющему, дэру Асколу дэ’Маринье, необходим был помощник, разбирающийся в местных порядках и правилах.

Алисте было скучно, а кэрр Паденталь оказался так очаровательно любезен, что она приняла его сначала как друга. А потом… вот чудо чудное! Случилось слияние. И они поженились. А через месяц мама забеременела. И, по словам местной колдуньи, ребенок был мальчиком. Наследником. Ведь Кристана нет, Калиста стала Адегельской, а я… подопечная короны.

Мне пришлось смириться с этим. Но внутри все кипело. Я знала, что вторичное слияние – это благословение! Знала, что они действительно любят друг друга. Знала, что так должно быть, но… Я не могла быть рядом, видя следы прежней семьи. Видя в библиотеке тень брата, а в бальной комнате – сестры. Видя сквозь Лиама отца, сидящего во главе стола. Слыша голоса из прошлого, глядя на материнский, пока еще маленький, живот.

Откашлявшись, я отвернулась, уставившись на свои побелевшие пальцы.

– Я… пожалуй, полечу к мужу. Я и так собиралась к эльфам, отправлюсь на день раньше.

– Сэлли…

– Нет, решено! – заявила я твердо, вставая с места.

Мама осталась сидеть. И молчала, пока я переодевалась, чистила зубы в маленькой ванной комнате, пока собирала волосы в косу, проверяя, не выбиваются ли. Только под конец не удержалась и подошла ко мне, поцеловала в лоб.

– Будь осторожна, ночью летать опасно, – мягко сказала она, поглаживая мои волосы. В ее глазах я видела ожидание и веру, что все наладится.

Но как это может произойти после всего? После Кристана…

И я убегаю по ступенькам на самый верх – к небольшой взлетной площадке. На такой высоте холодно, и открывается потрясающий вид на кольцо окрестных гор. Отсюда даже Арийское озеро видно, и белые пики, теряющиеся среди облаков. На востоке светлеет. Пока утро еще серое, тусклое, но уже появляются первые розовые оттенки. Мне лететь как раз навстречу солнцу.

Закрываю глаза, с наслаждением расправляя руки, и, поддаваясь легкому ветерку, делаю шаг в пустоту. Уже давно не как перепуганная невеста, которую столкнули навстречу первому превращению. Нет, за это лето я превращалась раз сто, а то и больше, каждый день тренируясь и просто наслаждаясь свободой в небесах.

Нет ничего прекраснее, чем лететь среди облаков или звезд, или во время бури, заряжаясь от ударов молний! Неправы те, кто запрещал женщине подниматься ввысь. Полет – то единственное, что делает нас теми, кто мы есть!

И я лечу, расправив крылья, слегка забирая вправо, держась узкой речки, берущей начало в горах, с порогами и водопадами. Здесь, на пути к эльфийским лесам, она успокаивается, замедляясь и превращаясь в ленивую струю, полную всякой речной живности. Я вижу, как моя широкая тень стремительно движется по долине. Чувствую мощь окружающих потоков, сопротивление воздуха и приятное напряжение мышц от новой встречи с сентябрьскими ветрами.

Надвигается осень, уже ощущаются первые холода. Совсем скоро под утро земля будет покрываться хрустящим инеем, прикрытым морозной дымкой. Впереди Осеннее равноденствие, а после начнется сбор урожая, который продлится до самого конца осени.

Пейзаж подо мной сменился, я подлетела к краю леса, над которым почувствовала легкие разряды по всему телу – эльфийский защитный барьер. Только я и Артан можем пересекать границу лесов. Сам Каргатский король не в состоянии этого сделать, даже если воспользуется нориусом.

А меня будто волной окатило, отчего я зажмурилась, сбавляя темп – возвратилась наша связь с мужем, ощущаясь в каждой жилке, растекаясь по венам блаженным теплом. Он не спит, но дремлет, пробуждаясь от моего приближения. Его немой вопрос мягко отвела в сторону, передавая, что скоро лично все объясню, а сама спустилась ниже, чтобы не проглядеть эльфийский дворец среди густых деревьев. А когда заметила, прямо в воздухе обратилась человеком и на мягкой перине ариуса спланировала аккурат перед входом.

В этой части леса деревья достигают пятидесятиметровой высоты и обладают широкими, раскидистыми кронами, мощными стволами с выпирающей корневой системой. Листва настолько плотная, что здесь всегда царит полусумрак, а стоят они так близко друг к другу, что дворец буквально вылеплен между ними. Он раскинулся над землей десятками балконов, коридоров с балюстрадами, беседками, фонтанами и статуями, бальными залами и купольными библиотеками, игровыми комнатами, конференц-залами для совещаний и приемов, учебными кабинетами, гостевыми спальнями, тренировочными площадками и художественными галереями.

Дворец эльфов – это не классическое здание, а совокупность помещений и открытых пространств, сплетенных в единое целое гигантской рощей особых деревьев, раскинувшейся на многие километры в самой закрытой части эльфийского леса. Здесь особая атмосфера, воздух не такой, как за пределами этой территории, он более насыщенный и плотный. Сооружение создано из глины, камней и дерева и наполнено жизнью. Неудивительно, что из стен прорастают цветы, образуя геометрические фигуры, а статуи животных и эльфов способны потянуться и поменять позу.

За исключением редких праздников, это место не любит шума, поэтому особый мох глушит звуки, и, когда впервые попадаешь сюда, кажется, что ты в одиночестве. Только спустя некоторое время начинаешь различать знаки, видеть следы других эльфов. И понимаешь, что на самом деле это очень оживленное место.

Даже в рассветные часы.

Правда, ко мне никто не вышел. Эльфы щепетильно относятся к личному пространству, никто не докучает, не то, что люди. В долине мне прохода не давали, пока рисковала и выходила, как в прежние времена. Пришлось научиться отстраняться, изолироваться… и чаще бывать здесь, где меня не трогают.

По привычке провела пальцами с ариусом по статуе белой змейки, отчего та довольно задрожала, и взлетела вверх, окутанная белым дымом. Это место не предназначено для людей. Здесь широкие провалы посреди коридоров, этажи без лестниц и множество узких, но прочных ветвей, по которым эльфы легко перемещаются вверх-вниз, вправо-влево, тогда как обычный человек будет ползти, пытаясь хоть куда-то попасть.

Я жульничала с помощью ариуса. Артан либо шел в обход, создавая карту удобных маршрутов, либо передвигался ползком. Его это забавляло, и он постоянно сетовал, что в столичной учебке не хватает канатного парка для студентов.

Перемещаясь по лабиринту из комнат, насквозь проходя деревья, минуя маленькие водопады, пробираясь сквозь заросли и цветы, то спускаясь, то поднимаясь, я нахожу нужный коридор, а за ним огромное купольное помещение многоярусной библиотеки. Здесь на грани слышимости играет легкая мелодия, призванная усилить внимание и облегчить восприятие.

При моем появлении стало совсем тихо. Вижу, как отовсюду на меня с любопытством смотрят ушастые представители древнейшего народа земли. Эта заминка длится недолго, вскоре они возвращаются к своим книгам. А я, следуя за своим предчувствием, поднимаюсь на несколько открытых этажей вверх, к неприметной дверце. За ней скрывается уютная полукруглая комната с мягкими, покрытыми пушистым мхом диванчиками и несколькими столиками, а также с книжными полками, вделанными прямо в стены.

Именно здесь обнаружился Артан – сидит за столом и что-то увлеченно переписывает.

Он поднял голову в тот момент, как я появилась на пороге. На переносице мужа были забавные разноцветные очки, с помощью которых он мог читать эльфийские рукописи, не прибегая к услугам переводчиков. Разумеется, это был не идеальный перевод, поэтому Арт выписывал сомнительные места и после третировал знакомых ушастых. К нему даже приставили немолодого эльфа Райли как самого терпеливого и начитанного, так что процесс шел бодрее.

При виде меня на его лице расцвела сонная улыбка.

– Сэлли, какими судьбами? Договаривались же на завтра?

Я пересекла комнату, встала за спиной мужа, обнимая за плечи и целуя в губы, мельком глянув на закорючки-письмена. Со стороны и не скажешь, что это, сплошные завитушки да узоры. Текст писали по правилам гармонии, поэтому он извивался на странице, подобно разросшимся кустам шиповника с дикими розами.

Из-за этого эльфийский считался одним из самых сложных в изучении. Только исключительно талантливый художник способен был увидеть в этой вязи смысл.

– Хороший сюрприз получился, не правда ли? – произнесла я мягко, присаживаясь на свободный стул. Однако Арт не оценил поступок, а потянулся внутрь – и сразу понял, что скрывается за моими словами.

– Что тебе снится, Сэл? – устало спросил он, закрыв книгу и скрестив руки.

– Кошмары о той ночи. Кошмары о брате. Кошмары… кошмары… Арт, мы прошли через ужасающие события, неудивительно, что никак не могу прийти в себя.

Муж смотрит с сомнением. Мы оба знаем, что я недоговариваю, но он не хочет давить на меня. К сожалению или к счастью, Артан не видит этих снов, хотя большинство сновидений делим на двоих. Но не те, что связаны с ариусом и нориусом. Нет, эта часть меня закрыта от мужа, и временами чувствую, как он боится. Боится того, что скрывается за вуалью ариуса, который иногда отталкивает его, не давая коснуться.

Мужчина потянулся ко мне, притягивая к груди и запуская пальцы в мои волосы, слегка массируя голову.

– Ты прилетела сразу, как проснулась?

– Я разбудила маму.

В ответ он еще сильнее прижал меня к себе, и мы оба прикрыли глаза, погружаясь в нашу связь. Немного тепла, шелка, тягучей мягкости, будто внутри обитают крошечные пушистики, медленно сливающиеся в одно целое.

Остаток утра мы провели в этой же комнате. Я дремала на диване, Арт вернулся к рукописи. Он сообщил, что нашел интересные факты о морвиусах: первыми были драконы-коллаборационисты, которые следили за лишенными разума соплеменниками, готовя из них ездовых драконов для старых богов. Они были сознательно отделены от основного стада, наделены силой и властью, и обладали некой отличительной чертой, что ставила их выше иных разумных существ.

Арт пока не нашел, что именно их отличало от остальных, но в заметках было много информации об отношениях между богами и этими драконами. Они были теплыми, дружественными, как отношения между родителями и их лучшими детьми.

Неудивительно, что они не смирились с потерей семьи и остались преданными богам.

Другой вопрос – куда они делись? Ассимилироваться невозможно, они отличаются от других драконов. Или уже нет?

Сейчас морвиусы не имеют видового отличия, в эти ряды вступают все, кого они обращают в свою веру в старых богов. Однако это все, что удалось узнать. Муж регулярно получает сводки из столицы о ликвидированных ячейках, но это лишь пешки, массовка, до лидеров культа не добраться. А рядовые члены знают слишком мало, чтобы понять, каков план морвиусов. Как они хотят вернуть богов? Как вообще можно вернуть тех, кто мертв?

– Они не мертвы.

Так сказал Феликс, один из старейших эльфов мира. Не такой древний, как Нэрва, он не отошел от дел, и за ним последнее слово во всех важных вопросах. Я бы назвала его королем, если бы у ушастых они были.

Признаться честно, он немного пугал, настолько мелкой я себя чувствовала на фоне существа, которому около 800 лет. Ошеломляющая цифра. Феликс помнит четверых белых дракониц и знает, как закончилась жизнь каждой из них. И когда говорит о прошлом, словно предсказывает будущее, настолько хорошо он понимает течение времени.

Я рада, что мы виделись всего пару раз, он не так часто снисходит до молодых. Мы ему кажемся слишком предсказуемыми, простыми и чересчур быстрыми. Поэтому эльф предпочитает изоляцию, общаясь только с избранными, через которых и управляет народом.

А мне была оказана великая честь, которой не каждый эльф был удостоен – приватная аудиенция, во время которой правитель пересказал историю каждой белокрылой. Чтобы я поняла, чего избежала. Чтобы знала, зачем на самом деле рождаются такие как я.

Я просыпаюсь, а вокруг иная обстановка. Свет – оттенки лазури, бирюзы и аквамарина. Это моя любимая гостевая комната, множество живых цветов наполняют полуоткрытое помещение сладким с кислинкой запахом. Здесь у самого потолка – кровать, подвешенная на тонких, но очень прочных веточках, под которой прячется спуск под воду, и если набрать побольше воздуха, то можно нырнуть, а вынырнуть в небольшой пещере-сауне с бурлящей водой.

Перевернувшись на живот, вижу сладко спящего Артана. Он слегка посапывает, свернувшись в клубок. Я не бужу его. Аккуратно выбравшись из-под одеяла, прыгаю вниз, погружаясь в мягкий, пружинистый мох. Моя одежда, постиранная и высушенная, висит на ветвях, под которыми положили комфортные тапочки, чтобы я чувствовала себя как дома. Быстро переодевшись, ополаскиваю лицо теплой водой из небольшого фонтана-водопада, выдолбленного прямо в стене, чищу зубы мятным отваром и выхожу из комнаты.

Арту надо выспаться, последние дни, когда он напал на след, были для него тяжкими – он не выползал из библиотеки, перебирая книги и рукописи о морвиусах. Архивы эльфов оказались кладезем полезной информации, и муж не упускал случая покопаться в них и узнать как можно больше, пока эльфы благоволили к нему и ко мне. Кто его знает, когда еще дракон попадет в Ауэрский дворец.

Я спустилась на первый этаж, пересекла несколько декоративных мостиков, прошла под иллюзорным дождем и оказалась в полупустой фруктовой столовой, где обнаружилась Фелия. Девушка держала в руках синее яблоко и, заметив меня, бросила его мне.

– Сэл! Какая неожиданность! Я думала, ты будешь позже. Мы и фейерверк подготовили, огни зажгли, решили устроить небольшой праздник в честь твоего прибытия…

– Фэл, ну зачем? Я же почти каждую неделю сюда мотаюсь, необязательно из каждого визита устраивать событие! – протянула я с укоризной, вгрызаясь в сочный и очень сытный фрукт.

Одного яблочка достаточно, чтобы насытиться на целый день. Жаль, что они растут только на территории эльфов…

Она внимательно оглядела меня и порывисто притянула к себе, прошептав:

– Не отмахивайся от того, что видишь. Твои сны – это нечто большее, чем кошмары. Помнишь, что говорила старая Нэрва? Не следуй по этому пути, Сэлли. Это уничтожит мир…

Я замерла на месте, а она отстранилась и за руку потянула меня за собой, говоря о совершеннейших глупостях – о рождении маленьких барсуков в роще у реки и потерявшихся листах сотейника, заготовленных на грядущий праздник Осеннего равноденствия. Когда я попыталась вернуться к прежней теме, эльфийка оборвала меня на полуслове, дав понять, что некоторые вещи не стоит обсуждать.