Никогда не злите Тёмного Властелина

Глава 36

Внутри меня все похолодело, я осторожно опустила взгляд, активировав даже магическое зрение и облегченно выдохнула. Кроме моих обнаженных икр и босых ступней ничего не было видно.

Но спорить, препираться и доказывать что-то я не стала. Благоразумно смолчала и быстро юркнула обратно в шатер.

Наскоро умывшись, облачившись в самое глухое и максимально всё прикрывающее черное платье и уже только тогда снова осмелилась выйти к Маору.

Снаружи вновь стало светло, только голосов толпы не было слышно. Теперь «люди» бесновались за гранью защитного купола абсолютно бесшумно для нас.

- Язык? - встав по правую руку от демониона, кивнула на мужчину, сопящего на полу.

- Да. Теперь я понимаю, что они пищат... точнее говорят. Однако сам я не возжелал говорить на их. и пищать, будто какая-то мышь. Поэтому сделал так, чтобы они смогли понимать армаданский, - вселенское спокойствие вновь вернулось к нему.

Не оборачиваясь, Маору поставил рядом со своим, из черного дерева и бордовой обивкой, креслом точно такое же:

- Присаживайся.

- А что ты тут делаешь? - присев, разгладила невидимые складки на темном бархатном платье и, закинув ногу на ногу, вторя Мао, сложила руки на колене.

- Сижу, думаю, - подняв голову к небу, будто пытаясь через плотную пелену серых облаков и морось мелкого снежка, что сменил метель, что-то разглядеть, он едва слышно вздохнул, продолжая задумчиво стучать когтем по подлокотнику. - Придется немножко задержаться. Надеюсь, ты не против.

- Нет, конечно. Главное, что я с тобой. А что за причина нашей задержки? Что-то случилось?

- Ну надо ведь исправить. небольшие разрушения, - Мао поморщился и «люди», заметив это, мигом пугливо отпрянули от стен купола.

- Спасибо! - я подскочила и вновь, под его тоскливым взглядом, уселась обратно.

- Ты была права. Это я от злости. немного погорячился.

- И ты сейчас думаешь, как это исправишь?

- Что над этим думать-то. Мысли мои сейчас немного об ином - размышляю в какое время мы угодили. И был ли временной сдвиг. В твоей голове вчера настойчиво билась мысль о будущем. Но Сущность в переходе не успела к нам приблизиться на достаточное расстояние. И проверить, кроме как вернувшись на Армадан, довольно затруднительно. В общем, пока ты спала, я размышлял о временных сдвигах, перемещениях во времени и прочей ереси.

- Эх! - выдохнул он, и, будто старик, упершись в косу, нехотя поднялся. А на его лице я разглядела печать сильного недовольства и легкой усталости. Полагаю, он если и спал сегодня, то крайне мало.

В тот момент, когда Маору неспешно, переступив через распластанного мужчину, подошел к «стене» купола, «люди» предусмотрительно отошли подальше, к краю крыши и навели на него весь свой, довольно-таки многочисленный арсенал.

Мао снова вздохнул, на этот раз протяжно. И стена купола перед ним плавно разошлась.

До меня донеслось напряженное дыхание горожан, услышала лязг металла, когда они положили пальцы на курки. А Мао протянул мрачно:

- Тыкают всяким. Я им тут помочь хочу. Неблагодарные.

От его голоса они сильнее занервничали, но продолжали молчать и держать его на прицеле. Однако когда муж сделал шаг наружу, под его ногами хрустнул снег, чьи-то нервы не выдержали, яркий желто-оранжевый луч вылетел из дула винтовки и бесследно исчез, не долетев до демониона пару метров.

Захотелось подскочить, выдернуть оружие из кривых ручонок и со всей дури приложить прикладом между глаз этого идиота, что посмел выстрелить в моего Маору! Но я не встала, даже не дернулась, только посильнее сжала кулачки. Супруг и сам справится, я буду только мешаться.

И даже шквальный огонь по мужу, который открылся после первого выстрела не заставил меня занервничать. Наоборот - легкое волнение сменилось скукой, будто зараза она передалась от мужа и мне.

Подождав пару секунд, когда «людишки» устанут стрелять, поняв, что это все бесполезно, Мао спокойно стряхнул снежинки с плеча. Оправил рукав утепленного темного длинного плаща, отороченного черным мехом, почесал за правым рогом и перекинул косу, подвязанную моей красной лентой, за спину. Носком ботинка отпихнул чудом уцелевший кусок черной плоти монстра в сторону. И с таким безразличием и неспешностью он всё это делал, будто не его личный защитный купол сейчас окрасился ярко оранжевым и затем раскалился до бела от выстрелов

- Прекратите, глупые смертники... - прогремел его размеренный и тихий, властный голос по округе. Вот умеет он говорить даже шепотом так, что в любом случае услышишь и беспрекословно подчинишься.

Вот и «смертники» его услышали. И стрельба стремительно сошла на нет. Но, когда один, воистину глупый, передернув заклинивший затвор, дрожащими руками снова нажал на курок, оружие просто осыпалось пеплом к его ногам. А Мао даже не посмотрел в его сторону.

Проявились и распахнулись его огромные крылья, от лезвия косы взвились высоко к небесам черные всполохи огня. Затрепетали полы плаща от силы, что забурлила вокруг демониона и завертелись снежинки вокруг него, превратившись в вихрь, ластящийся к его ногам. А по рукам заструились алые языки пламени.

Горожане, выронив всё своё оружие из вмиг ослабевших рук, рухнули на колени, а Мао, медленно обведя их взглядом, бесшумно взмыл в небеса подобно ракете.

Замерев примерно метрах в трёхстах над нами, легко крутанул огромной косой, будто она ничего не весила, перед собой и черный, плотный дым будто змеи, наперегонки устремился вниз, по направлению к сильно разрушенной первой стене.

Те из «людей», кто смог оторвать взгляд от невероятной фигуры Мао, благоговейно выдохнули, когда стена, для них как по волшебству, прямо на глазах начала затягиваться чем-то тёмным. Все дыры исчезли. И защитное заклинание, невидимое их взгляду, пробежало легкой вспышкой по всей окружности заграждения.

Ещё один взмах косой и уже темно-зеленый шар, диаметром примерно метров двадцать устремился к городу. На лету разделившись на сотни шариков поменьше. Не теряя скорости они подобно граду обрушились на разрушенные здания. Соприкоснувшись с ними шарики взрывались, оставляя после себя ярко зеленый туман и снова свершилось самое настоящее чудо для горожан. Камень за камнем, кусок за куском, будто время отматывалось сейчас вспять, здания стремительно вновь обретали свой прежний облик.

Что уж говорить о «людях», которые увидели воистину чудеса и сейчас сидели раскрыв рты и забыв как дышать, если даже я, наблюдая за тем, что вытворяет с легкостью и не напрягаясь Маору, искренне поражалась его возможностям и силе.

После зеленого «шара» наступило небольшое затишье, лишь тихий, с оттенками почтения, чуть ли не как к Божеству, шепот созданий изредка его нарушал.

А затем я услышала уже знакомый мне гул откуда-то с высоты. Земля вся затряслась, задрожала. Запрыгало моё кресло и застучали зубы.

Небеса сначала окрасились оранжевым, затем стремительно покраснели. Облака пронзил огромный пылающий метеорит и понесся точнехонько на нас.

Я, продолжая одним глазом за ним следить, неспешно достала из «кармана» чашечку, поставила её на подлокотник, придерживая одной рукой, чтобы она не подпрыгивала и не упала, налила в неё из серебряного кофейника ароматный напиток, из молочника добавила капельку свежего молока. И, зажмурившись от удовольствия, отпила обжигающе горячий, ошеломительно вкусный напиток.

Предупредить перепуганных до смерти «людей», что все в порядке и волноваться не стоит я не могла, да и не смотрели они в мою сторону, так что мне только и оставалось молча наблюдать за несущимся огромным булыжником.

Когда тряска стала уже нестерпимой, правда не такой, какая сотрясала горожан на крыше, я, боясь испачкать новое платье, залпом допила кофе, убрала чашечку обратно.

Метеор пронёсся в опасной близости от Мао, озаряя город, пролетел дальше и рухнул на гору, в паре километров.

Заранее вцепившись обеими руками в подлокотник, я, мягко подпрыгнув вместе с креслом, стала свидетелем того, как разлетается на огромные валуны скала, как взмывает черный пепел и озаряют небеса столбы яркого пламени, разукрашивая облака во все цвета красного.

- Внемлите мне, смертники, - холодный, властный голос Мао раздался совсем рядом, и я с удивлением обнаружила, как и все остальные собравшиеся тут «зрители», что он уже стоит на крыше, на том же месте, откуда недавно взлетал. - Я вернул ваши убогие жилища в первозданный вид, не только укрепил тонкие стены, но и защитил их. Также я разрушил гнездо, откуда появлялись те мерзкие твари. У вас теперь есть время подготовиться к решающей схватке и добить тех, кто уцелел, прежде, чем они снова расплодятся. Считайте это моим и моей даэйры подарком вам за... гостеприимство и... небольшие неудобства.

В глазах «людей» я увидела обожание. Они смотрели на Маору как на Божество во плоти и внимали каждому его слову, как благословлению и откровению: затаив дыхание и почтительно склонившись к земле. Никто не посмел ничего сказать, не то что перебить.

- Ми-ми. пи-пи-пи... - протянув раскрытые ладони, пригнув голову, «пропищал» для меня что-то невнятное, самый старый из «людей», рядом с которым лежал сейчас напрочь забытый им «миниган», когда Мао замолчал.

- Какой Бог, убо... смерт... Шаррхар! Никакой я не Бог! И хватит уже тут валяться! Оружие в руки быстро похватали и валите отсюда, пока я ещё. добрый!

Резко развернувшись, что-то зло шипя себе под нос, Мао влетел во вновь ненадолго «приоткрывшийся» купол. Стены, стоило ему только зайти, сразу потемнели, звуки стихли, а демонион продолжая бурчать, рухнул в кресло.

- Посмели меня назвать божеством! Глупые мышки со стреляющими огнем палками, что ты называешь бластерами.

- В их глазах ты и был подобен Богу. Сотворил столько волшебства. Восстановил дома, стены. Метеор упал на землю и погреб под взрывом монстров, от которых они, возможно, прятались всю свою жизнь. Кем им ещё тебя считать? Сам посуди - в обиходе у них технологичное, а не магическое оружие, значит мана... полагаю они и не умеют ей пользоваться. Хоть и ощутила в них слабый отголосок, но знают ли те, кого ты назвал «мышками», что и сами могут творить пусть и не столь масштабные, но чудеса. А что назвали Богом - так это ведь не ругательное слово, а признание твоих сил, что сравни, для них, высшему созданию.

Прикоснувшись к его ладони, мягко сжала руку и подарила нежную улыбку.

- А как красиво, складно у тебя выходит говорить и меня успокаивать, - убрав уже «потухшую» косу, Мао потер переносицу и блеснул во мраке белоснежными клыками, когда его взор обратился на меня. - Хотя, улыбнись ты мне просто, я бы тоже успокоился. Удивительным даром ты обладаешь, моя даэйра. Мой гнев тухнет, будто по щелчку пальцев благодаря тебе. Вот только он же и разгорается вмиг, если дело касается тебя.