Невинная для командора

Глава 4

На всякий случай я отступила, просчитывая, как успеть забрать плащ. А Сандлер… достал руку и положил на прилавок серебряный!

– Извозчика найми, поздно уже, – пророкотал, насмешливо смотря с высоты своего роста. Развернулся и похромал к коридору, ведущему в кабинет и на второй этаж дома.

Изумленная заботливым, великодушным поступком, я так и осталась стоять с метлой в руках, провожая взглядом широкую спину.

– Решила тут поселиться? – донеслось из-за шторы.

Я скорее смела сор, вернула веник и совок в подсобку и, подняв тяжеленький серебряный кругляш со столешницы, сжала его в ладони.

До последнего не верила, что Сандлер так просто отпустит меня, пока не оказалась на улице и не услышала, как за спиной в двери провернулся ключ.

– Ничего себе! – тихонько рассмеялась. – Да если так дело пойдёт, я смогу накопить денег на дорогу в Новые земли!

Ликуя, спустилась со ступеней, подошла к дороге и подняла руку, подзывая извозчика.

Олли встретила меня на пороге со скалкой в руках, гневно раздувая ноздри.

– Не думай меня разжалобить, – подбоченилась она, сверкая глазами. – Лучше сразу выметайся!

– Вот так вот на ночь глядя? – широко улыбнулась я, доставая из потайного кармана разменянные деньги. – А я хотела долг вернуть.

– Не уж-то? – изогнула Олли светлую, почти невидимую бровь на круглом, красном от духоты лице, и поправила съехавший чепец.

– Вот, – я положила деньги на подоконник. Глаза-щелочки Олли стали круглыми от удивления. – Тут ещё останется на пару пирожков. Продашь?

Как же здорово перед сном поесть, выпить душистого травяного чая.

– М-м! – блаженно стонала я, сидя на колченогом стуле у печи на кухне и откусывая от пирожка, обжигающего пальцы, маленькие кусочки. – Вку-усно!

Рассказывать правду я не спешила, чтобы Галахар не мог дольше разыскать моё новое место работы. И как оказалось, не зря.

– Не хочу расстраивать тебя, Кассия, – огорошила Олли, складывая грязную посуду в чан с водой, – но тут приходили подозрительные люди, расспрашивали о тебе. Я ничего конкретного не сказала, но есть и другие жильцы.

– Угу, – поникла я. Достаточно проследить за мной до работы, и я окажусь снова в безвыходном положении.

Эх, придется искать другую комнату.

Утром встала рано и оправилась к магазину окольными путями.

Когда добралась, постучала.

Мне долго не открывали. Наконец, громко провернулся ключ в замочной скважине, дверь приоткрылась, и тощий, седовласый мужчина грубо рявкнул:

– Чего надо?

– Я пришла работать. Я новая продавщица.

– Убирайся! – седовласый попытался закрыть дверь, но я успела просунуть ногу.

– Не уйду, пока не увижусь с хозяином магазина!

– Ага, жди, – он больно пнул меня по голени. – Работает Малия.

– Она вчера ушла! Теперь я вместо неё!

Я не сдавалась, тянула дверь на себя. И кто знает, чем закончилась бы борьба, если бы не раздался раздраженный, раскатистый голос:

– Бранд, впусти её, и оба замолкните!

– Её? – Седовласый растерянно повернулся на голос хозяина магазина. – Да как же? Да она всех клиентов распугает!

Однако ему ничего не оставалось, как отойти и впустить меня.

Прежде чем оставить меня одну в зале, Бранд прошипел:

– Всё равно здесь не задержишься! – И указав двумя пальцами на свои глаза, ткнул ими в меня. – Я слежу за тобой!

Переодевшись в подсобке, я вернулась в зал, принялась открывать витрины.

Бранд больше не показывался в зале. Но судя по торопливому топоту его туфель, только потому что у него сегодня выдался сложный денёк.

Сандлер пребывал явно не в духе, раздражался на пустом месте и гонял Бранда без передышки.

К полудню я поняла, почему в магазине не хватает рабочих рук.

Тяжелый нрав хозяина мало кто вытерпит. Когда он встаёт не с той ноги, ведёт себя как тиран. Даже помня, как Бранд встретил меня утром, невольно посочувствовала ему.

Сандлер иной раз так грозно рявкал, что сердце падало в пятки.

Не желая оказаться на его месте и попасть под горячую руку, я решила не спрашивать, когда можно пообедать. Как только зал опустел, достала пирожок, купленный у Олли, и стала украдкой жевать.

Ела как можно незаметнее, но, когда взмокший, измотанный Бранд спустился со второго этажа и, перепутав, где черный ход, растерянно выбежал в торговый зал, пожалела беднягу.

– Присядьте, – кивнула на табурет, скрытый от глаз посетителей прилавком

Как подкошенный он плюхнулся на него.

– Обедали?

– Какое там.

– У меня вот, осталась, – протянула половину от скромного обеда.

Думала, Бранд побрезгует, откажется, но он принял угощение и, устало вздохнув, откусил хороший кусок, едва ли не ополовинив его.

После, подобрев немного, Бранд в ответ угостил меня чашкой хорошего ароматного кофе и, чтобы я не думала о хозяине дурно, поведал:

– У мистера Сандлера приступ с ночи. Он сутками не спит от боли. И вот… – дернул худым плечом.

– Вы давно у него служите.

– Ещё со времен службы.

– Мистер Сандлер служил? – удивилась я, хотя всё в хозяине магазина говорило, даже кричало об этом.

Бранд встрепенулся, хотел что-то рассказать, но не стал. Лишь сухо пояснил:

– Был командором в приграничье, пока не получил ранение.

Ничего себе! Представила, как мистер Сандлер выглядел до беды: в форме, статный, красивый, грозный… И вспомнила, каким увидела его вчера. Теперь он сильно хромает, мучается от сильных болей, левая рука не слушается… – вот и характер испортился.

– Что с ним случилось? – полюбопытствовала.

– Получил проклятье. Ажский хаосник был старым, хитрым шаманом. Сгинул в огне, но проклятье наслал… – Бранд процедил тихое ругательство сквозь зубы.

– А исцелить нельзя?

– Могли бы, исцелили. И вообще, не твоё это дело, – Бранд с кряхтением поднялся. – За угощение в долгу не останусь, но и отлынивать от работы не дам. Платит хозяин хорошо. Так что давай, к прилавку.

***

Несколько дней, когда Сандлер был невыносим, сменились днём, когда приступ отступил.

Он привёл себя в порядок, побрился и спустился в зал.

– На вас платье висит, – было первым, что я услышала от него.

Обернулась и застыла, разглядывая мистера Сандлера.

Его лицо осунулось, черты заострились, под глазами залегли синяки. Однако он причесан, аккуратно одет в серые брюки, белую рубашку и черный жилет и по-прежнему смотрит, смущая пронизывающим, хмурым взглядом, от которого мурашки проносятся по спине, и ёкает сердце. А стоило ему приблизиться, по телу разлилось волнующее напряжение, отзывающееся в груди приятным теплом.

– Рада, что вы чувствуете себя лучше, – улыбнулась, заливаясь румянцем.

– И что не рычу?

Кивнула.

Он вздохнул.

– Я несносен, но могу быть благодарным. Вечером зайдите ко мне. А впрочем, можете зайти сейчас, пока нет покупателей.

Проследовав за ним, я вошла в светлый рабочий кабинет.

Добравшись до кресла, Сандлер сел, опираясь мощной рукой о стол. Открыл шуфлядку, достал стопку серебрянок и положил их передо мной на столешницу.

– Это ваше.

От счастья я едва не прослезилась. Я смогу купить себе тёплую одежду, приличное платье! Смогу нормально питаться, снять комнату в хорошем районе.

– Спасибо!

Воодушевленная, я вышла в зал и… оцепенела, потому что у прилавка стоял Галахар.

Увидев меня, мерзавец гадко осклабился и сощурил блеклые глаза.