Невеста из картины. Верни меня откуда взял!

Глава 6

Линда

Фух! Меня вернули! Да еще как! Я видела, как с рук Яль-Таэра слетала эта призрачная сверкающая сеть, поймавшая похитителей. Как это возможно? Это магия тоже? Если так, то это было невероятно! Будто в кино побывала!

Ночь прошла относительно мирно. Когда мужчина перенес меня к себе в комнату, я успокоенная выдохнула. По крайней мере здесь картина под присмотром, и я могу быть уверена, что меня не лишат еды-воды-комфортного пребывания. Короче, жизнь моя перестала быть под угрозой. А потому я, забравшись в свой шатер, довольно быстро устроилась и уснула, а когда проснулась и привела себя в порядок, то с удивлением отметила, что картина теперь находится уже не в комнате Яль-Таэра… А где-то в совсем другом месте!

– Это что, аудитория? – удивленно пробормотала я, понимая, что картина со мной стоит на высокой подставке в большом помещении, заполненном партами и студентами в форменных мантиях.

Но больше всего меня удивил Яль-Таэр. Который стоял за профессорской стойкой! Весь такой собранный, строгий, властный… Он показал рукой на меня, что-то втолковывая адептам. Понятное дело, вряд ли рассказывает в красках о том, как призвал меня в этот мир! Но тогда что? Жаль, что мне было не слышно. Зато я могла вдоволь полюбоваться на саму аудиторию.

Здесь все казалось волшебным… Светлячки под самым потолком, парящие в воздухе, доска, на которой слова появлялись сами собой, стоило Яль-Таэру взмахнуть рукой, небольшие планшеты-дощечки, на которых перья тоже писали самостоятельно. Небольшие записочки, которые вспыхивали и появлялись у кого-то другого на парте.

Здесь царила магия, и мне на секундочку, хоть на немного захотелось тоже сотворить что-нибудь волшебное. Почему они все могут, а я не могу?

Яль-Таэр тем временем перешел к доске, показывая какую-то нарисованную закорючку. Заметила, что студенты стали тщательно ее перерисовывать, причем вручную. После на доске появилась фраза, произношение которой я поняла, но совершенно не поняла значения.

– Амтер амто эсперко! – произнесла я.

Заметила, что все в аудитории чертят в воздухе эту закорючку и повторяют явно эту фразу с доски.

Пожала плечами и, от нечего делать постаралась повторить то же самое в воздухе.

– Амтер амто эсперко! – сказала я так пафосно, как будто бы была заправской волшебницей.

И в этот же миг испуганно вскрикнула. Потому что руна вдруг вспыхнула самым настоящим огнем!

– Как… Как это? – прошептала я.

Попыталась смахнуть огонь, но ничего не вышло. Вместо этого он вдруг перекинулся на мой шатер… Повалил густой дым. Я закашлялась, кинулась тушить его водой из фонтана, но, казалось, она лишь подстегивает его.

Сердце ухнуло в пятки. Я вдруг за этот короткий миг, объятый огнем, жаром и гарью, поняла насколько ничтожной может быть жизнь.

– Помогите! – закричала я, бросилась туда, где виднелась аудитория, и поняла, что Яль-Таэр тоже в ужасе смотрит на меня.

Как и почти все студенты. Раскрыв в шоке рты и показывая пальцами.

Это конец! Я сама себя убила в этой картине! Спалила дотла!

Яль-Таэр

Яль принес картину с невестой к себе на занятие. Что ж, сегодня он развеет все слухи, и скажет, что картина – просто практический материал. Пусть все увидят, что она совершенно обычная, пусть девушка на ней и оживает. Это лишь экспонат из прошлого…

– Сегодня группа из нескольких студентов меня пыталась ночью обокрасть, – начал мужчина, показывая на полотно рукой. – Они пытались утащить не особый артефакт, а картину. Обычную и ничем не примечательную. Кроме того, что изображенная на ней девушка может меняться. Но это особенность красящего состава. Его немного зачаровали. Скажем так, она подстраивается под интерьер.

По аудитории прошелся разочарованный вздох. А лорд Наэрин про себя усмехнулся. Все шло, как надо. Теперь к полотну будет меньше вопросов. А значит, и меньше попыток вызнать, что на нем изображено, и кто.

Он спокойно вел лекцию, показывая написание руны огня, которая частенько требовалась художникам и скульпторам для того, чтобы работать с керамикой, как вдруг произошло нечто странное. По аудитории отчетливо поплыл запах дыма! И исходил он из картины! На которой перед перепуганной Линдсэй горела руна огня.

Черт! Девчонка скопировала то, что он показывал, и пробудила дар! А дар пробуждается всегда весьма ярко!

В мгновение ока вокруг картины столпилась почти вся аудитория. С гулом и шумом обсуждающая произошедшее! Называется, отвел подозрения! Так. Ладно.

– Все сели! – рыкнул Яль, да так, что его голос, усиленный магией, заставил дрогнуть стены.

После провернул колечко-артефакт, позволяющее осуществить мгновенное перемещение.

Вышел вместе с горящим портретом у себя в кабинете, почти сразу же, не медля, начиная призыв. Что ж. Не всегда наши планы совпадают с тем, что происходит на самом деле.

Яль-Таэр опустился на одно колено, очерчивая вокруг себя и картины ровный круг мелом. Поставил несколько кристаллов. Щелчком пальцев зажег зеленые и синие мистические огни. И, потянувшись к своим силам, которые, хвала небесам, почти восстановились, начал призыв на старом языке эстеров.

– Kaissey-shi, gzhaas eri Ast! Lindsei Lingon, gzhaas eri Ast! Eri Ast anver-eri kiisreq!

Вначале медленно, по каплям, его сила перетекала к полыхающей по краям картине. Внутри Линдсэй в изнеможении опиралась на бортик фонтана. Шатер тоже полыхал. Все было окутано дымом.

Только бы успеть! Кто подумать мог, что картина вдруг загорится, причем изнутри?! Яль-Таэр старался собрать свое самообладание в кулак, потому что знал, что паника ничем сейчас не поможет.

Влил силы больше, еще больше, еще! От напряжения у него заломило виски. Стиснув зубы, рухнув на колени, лорд Наэрин продолжал призыв. Еще, еще! Давай! Подчинись! Воплотись здесь!

В кабинете стало тоже дымно. Закашлявшись, Яль-Таэр снова повторил нужные слова… И снова…

– Kaissey-shi, gzhaas eri Ast! Lindsei Lingon, gzhaas eri Ast! Eri Ast anver-eri kiisreq! Kaisey-shi…

Мощный энергетический взрыв отбросил мужчину в сторону. А картину, которая вспыхнула теперь целиком, в другую. Приподнявшись на локтях, Яль увидел, что девушка лежит внутри очерченного мелом круга. Растрепанная, в обгорелых лохмотьях, хрупкая, беззащитная, перепачканная сажей.

Мужчина бросился к ней, первым делом прощупывая пульс. Она пострадала… Получила ожоги… Но была жива.

Яль подхватил девушку на руки. Использовал еще немного силы, заливая пылающее полотно в куб изо льда и магии. Это должно было стабилизировать хоть немного картину, и то, что творилось внутри нее. А после он, использовав кольцо-перемещатель, перенес девушку в целительское крыло.

От лица Яль-Таэра

– Скорее! Она пострадала от огня! – рыкнул я молоденькой девушке, подрабатывающей здесь на полставки. – Позови Тайлера! Срочно!

– Но целитель Эльер уже собирался уходить, и на его место заступает целитель Вакс…

Вакс, что б его! С ним не договориться!

– Найди мне Тайлера Эльера хоть под землей и притащи сюда! – прошипел, чувствуя, как на висках начинают проступать чешуйки, а когти на руках удлинились.

Дракон внутри выходил из себя, чувствуя, что ситуация вышла из-под контроля.

Девица вскрикнула и побежала искать нужного мне человека, а я задумчиво посмотрел на Линдсэй у меня на руках. Что с ней делать теперь? Если магия проснулась, ее нужно стараться как можно скорее обучить, чтобы она обуздала силу. Иначе та выжжет ее изнутри… Но девица, увы, помнит, как была взаперти в картине. И наш задушевный разговор…

Мне в голову пришла очень нехорошая идея. Почти такая же нехорошая, как и я сам. Но это не делало ее менее идеальной! Сейчас самое подходящее время для подобных импровизаций!

– Что случилось?! – обеспокоенный голос Тая раздался за спиной, и я обернулся, отрываясь от своих мыслей.

– Вот.

– Боги! Скорее, иди за мной! – сказал Тайлер, увидев у меня на руках обожженную девушку без сознания.

Целитель пошел по коридору, после свернул в какой-то закуток и, отперев дверь, велел зайти за ним.

– На кушетку, – кивнул он, и я подчинился, осторожно укладывая на нее Линдсэй.

Она все еще была без сознания. И либо я сейчас воспользуюсь этим прекрасным случаем, либо потом мне придется объяснять девчонке, зачем я стер ей память.

– Мне нужно чтобы она все забыла, – тихо сказал я, отойдя с лекарем подальше.

– Что? Это же одна из твоих студенток? Что произошло?

– И да, и нет, и не могу объяснить. Но если подлечишь ее и уберешь воспоминания нескольких прошедших дней из ее головы, я буду безмерно благодарен. И финансово тоже.

– Услугу, – хмыкнув, сказал Тай. – Деньги оставь себе.

– По рукам.

Мне было плевать, что попросит Тайлер. Мы с Пэтрисом брались иногда за такие задания, за которые вообще бы никто не взялся. А тут – услуга. Справлюсь. Главное, чтобы все получилось, как надо, и Линдсэй была здорова и помнила лишь смутно свою жизнь до перемещения в картину.

В Тайлере я был уверен, а потому почти сразу же отправился к ректору Ширу.

Я давно знал этого косматого очкастого пройдоху. Отношения у нас не были излишне доверительными, и все-таки они были неплохими. Достаточными для того, чтобы я мог заниматься тем, чем хочу в стенах его Академии, а он изредка подкидывать нам с Пэтрисом через своих доверенных заказы.

– Ректор Шир. Прошу прощение за беспокойство… – сказал я, когда оказался у него в кабинете.

– Да? Слышал, что случилось нечто у тебя на лекции… Пожар! Как это произошло?

Усмехнулся. Разбежавшиеся с лекции адепты уже донесли весточку руководству!

– Вспыхнул один артефакт, – сказал я полуправду. – Картина.

– Надеюсь, никто не пострадал… – Шир сдвинул свои очки себе на самую переносицу и теперь внимательно смотрел на меня.

Настолько пристально, что я невольно создал ментальный щит, не желая, чтобы тот ненароком прочел мои мысли.

– Никто. Из студентов академии. Но троюродная племянница Пэтриса, дожидавшаяся его в моем кабинете, увы, пострадала. И, кажется, потеряла память.

Ректор вскочил со своего места.

– Как?! Как это произошло?!

Я рассказал о том, что перенес картину из аудитории к себе в кабинет. Но девушка случайно инициировала в себе дар и перенесла огонь с полотна на себя.

– Я бы хотел попросить место для нее в академии. Понимаете же, как тяжело бывает в первые дни после инициации…

– Конечно же, мы зачислим ее! Пусть Пэтрис подойдет с ее документами.

Кашлянул.

– Увы, документы ее тоже сгорели. Были в сумочке, что она в руках держала и…

Ректор вовсе снял очки. И снова вцепился в меня взглядом.

– Вот как… – протянул он задумчиво, а мне в душу закрались нехорошие подозрения.

Он догадывался, что тут дело не чисто.