Невест так много, он один. Книга 1

Глава 3

Я исподтишка погрозила ему кулаком, при этом мило улыбаясь Марио:

– Так вы меня проводите? Я бы хотела отдохнуть с дороги.

– Если вы не боитесь привидений, леди…

– Леди Эрика ди Элдре.

– Леди Эрика, то можете поселиться в правой башенке. Только в ней не прибрано, а слуги все отбыли.

– Ничего, я подожду, пока вы пришлёте кого-то. Послать за портнихой и служанкой много времени не займёт. А я пока осмотрюсь.

Не давая Марио шанса найти ещё причины не предоставлять мне именно эти покои, я положила руку на локоть Лекса и скомандовала:

– Вперёд, о мой юный проводник! И если ты будешь хорошо себя вести, я научу тебя ползать по-пластунски так, чтобы зад не торчал вверх. Иначе тебе его отстрелят, и будешь ты всю оставшуюся жизнь изображать червяка.

– Леди?! – поперхнулся воздухом дворецкий.

– Что?! Да ты! Да я! Я не червяк! – аж задохнулся от возмущения пацан.

– Но можешь им стать… Жизнь так непредсказуема, – вздохнула я утрированно тяжело и подтолкнула Лекса. – Веди!

И юный обитатель виллы повёл. При этом по пути ворчал и бубнил тихо, но так, чтобы я слышала:

– Ты ужасна!

– Порой.

– За что мне такая кара?! Ты – моя будущая мачеха!

– А вот это не точно. Я, знаешь ли, тоже не горю желанием ею становиться.

– И всё равно… Ты не леди и ведёшь себя… неправильно.

– Ха! А ты весь такой благовоспитанный отпрыск благородного семейства.

– Я не виноват в том, что бастард! – огрызнулся он. – Но маркиз меня признал.

– Да при чём тут это? – фыркнула я. – Бастард, не бастард… Мне вообще это безразлично. Слава богам, я не твоя мать. Ой… Прости.

– Дура!

– Сам дурак! – рассердилась я. – Что ты себе позволяешь? Даже если тебе не нравится, что я вроде как невеста маркиза, это не даёт тебе права так разговаривать со взрослыми. А к тому же я девушка. И аристократка.

– Это ты-то взрослая?! – Мальчишка даже остановился, обернулся и осмотрел меня с ног до головы. – Да я выше тебя!

– Подумаешь! Не аргумент, – уперла я руки в боки. Я знаю, что выгляжу совсем юной, ну и что.

На фамильное привидение старалась не смотреть, поскольку оно плыло рядом и бессовестным образом хохотало, слушая наш диалог.

– А я… Я одет в чистые вещи! В отличие от некоторых.

– Ты? В чистые? В каком месте они у тебя всё ещё чистые? – ткнула я пальцем в зелёные коленки.

– Зато у меня… волосы мытые.

– Вот это уже аргумент, да, – поправила я широкий длинный шарф, замотанный на голове и полностью скрывающий шевелюру. – Но попрошу учитывать, что я с дороги. Ты ведёшь себя недостойно лорда. Указывать леди на её неидеальный внешний вид – дурной тон.

Лекс открыл рот, чтобы совсем по-детски снова сказать гадость, потом закрыл. Отвернулся и буркнул:

– Я не лорд и не буду им. Я бастард и титул не наследую.

– Ерунда, заработаешь. Корона даёт дворянство за многое. Сделаешь что-нибудь эдакое и получишь. Или женишься на какой-нибудь обедневшей, но титулованной мышке.

Такого ответа мой собеседник не ожидал. Споткнулся от неожиданности, полетел вперёд, неуклюже загребая ногами и размахивая руками, но всё же шлёпнулся на четвереньки. Вот ведь недоразумение ходячее. Я не единожды видела таких вот стремительно и внезапно вымахавших буквально за пару летних месяцев мальчуганов, которые ещё не научились справляться с новой длиной конечностей. И они обычно отличались редкостной неуклюжестью, пока не привыкали к своим новым габаритам.

– Э нет! – погрозила я ему пальцем, переводя всё в шутку. – Вставать передо мной на колени совершенно излишне. У меня один жених уже имеется, с ним-то не знаю, что делать. На меня в этом плане не рассчитывай. Ищи себе другую нищую мышку-дворянку для женитьбы.

– Язва! – захохотал призрак. – Ох, ну какая же язва! Прелесть просто! Ты похожа на Лауру, моя девочка тоже могла ужалить словом.

– Ты! Я не… Я не собирался делать тебе предложение! – залившись румянцем до самых волос, воскликнул мальчишка и вскочил на ноги, сжимая кулаки и глядя на меня, словно взбешённый котёнок.

– Ты такой милый… – с улыбкой покачала я головой. – Красавчик. Но, вообще-то, мог бы и не говорить, что не собирался делать мне предложение. Это как-то обидно. Я, вообще-то, хороша собой и тешу себя надеждой, что нравлюсь мужчинам. Скоро мы придём?

– Ты невыносима, – сдулся Лекс. – Тебя в детстве не колотили за вредный характер?

– Регулярно пытались, – усмехнулась я. – Так что? Пришли? – указала на дверь, перед которой мы стояли.

– Почти.

Открыв дверь, мальчишка сначала заглянул в неё, не торопясь переступать порог. Помялся, глянул на меня и уточнил:

– Не передумала? Всё же комнаты призрака.

– Главное, чтобы он не подглядывал за мной, пользуясь своей невидимостью, – многозначительно произнесла я, взглянув на этого самого призрака.

– Да никогда! – приложив руку к груди, тот с самым честным лицом куртуазно поклонился.

И я поняла, что подглядывать будет. Абсолютно точно. Придётся быть начеку. С другой стороны, он и так безнаказанно за всеми подсматривает, в его распоряжении вся вилла.

Отодвинув мнущегося в коридоре Лекса, никак не решающегося сделать последний шаг, я вошла в башенку.

На первом этаже располагалась комната, которая одновременно являлась и гостиной, и кабинетом, и столовой, судя по обстановке. Круглый обеденный столик и два стула занимали э́ркер с окном. Справа от него – секретер, сейчас закрытый. Но на верхней открытой полочке стоит набор писчих принадлежностей. По обеим сторонам от входной двери – книжные шкафы, забитые старинными свитками и фолиантами. Слева камин, над ним завешенный грязным от времени полотном большой прямоугольник – то ли зеркало, то ли портрет в раме. Напротив небольшой диван на изогнутых ножках, кресло и низенький столик с пустым серебряным кувшином, потемневшим от времени. По центру ковер. Ну, и завершала обстановку винтовая лестница наверх.

Всё было покрыто толстым слоем пыли, на бархатные шторы, ковёр и обивку мягкой мебели страшно смотреть. Окна изнутри не мыли, как я понимаю, последние пару столетий.

Осмотревшись, я освободила край шарфа, намотала его так, чтобы спрятать нос и рот. А после, осторожно ступая, чтобы не поднимать с пола копившиеся тут двести лет следы времени, направилась к лестнице.

Второй этаж был уже более личной территорией. Опять же – камин и кресло. На стенах картины и гравюры. Их я оценю позднее, пока хочется осмотреться в целом. Два больших платяных шкафа. А нет, не платяных. Когда я открыла дверцу одного из них, то еле успела отпрыгнуть, увернувшись от вывалившейся из него алебарды.

Гневно обернувшись к притихшему Касселю, я взглядом выразила своё мнение на этот счёт. Но призрак лишь пожал плечами и отлетел в эркер, который занимала низкая софа, обтянутая шёлком. В этой комнате имелся ещё один секретер, но меньшего размера. Консоль с вазой, в которой, разумеется, уже давно не стоит никаких цветов. И несколько пуфиков и кресел для гостей. Ковра здесь отчего-то не было.

Третий этаж был полностью отдан под спальню. Просторная кровать, длинный узкий сундук в изножии, ростовое зеркало в золочёной раме на стене, шкаф для одежды и туалетный столик. Неизменный камин и кресло перед ним. Кажется, при жизни кое-кто очень любил сидеть у огня. В эркере двуместный диван.

Я покрутилась, пытаясь понять, а где же умывальная комната.

Наблюдавший за мной с лёгкой грустной улыбкой призрак подплыл к зеркалу и позвал:

– Откройте. Это дверца.

За зеркальной дверью обнаружилась небольшая комната с узким окошком-бойницей, забранным витражным стеклом. Тут можно умыться, справить нужду и помыть руки. Но как насчёт полноценного мытья?

– Лекс, а где можно принять нормальную ванну? – спросила я мальчишку, который храбро ходил за мной хвостиком, но был молчалив и напряжён.

Мой голос прозвучал в тишине неожиданно резко, заставив бедного полукровку подпрыгнуть на месте. Сердито выдохнув, он мотнул головой и ответил:

– Купальня в подвале. Господская половина справа, слева для слуг. Туда поступает вода из горячих источников. Попахивает, но она полезная. А в комнаты водопровод не проведён. Вилла старинная, тогда этого не делали.

– А сейчас? Я слышала, что в столице многие обеспеченные жители переоборудовали дома, и теперь водопроводы есть и в личных покоях.

– А сейчас тут практически никто не живёт, чтобы тратить деньги на ремонт и перепланировку.

– Но ты же живёшь, – прикрыв дверцу, я вернулась в спальню.

– А я не девчонка, могу и в подвал спуститься, – фыркнул он. Но потом неохотно пояснил: – Не хочу в столицу. Там матушка маркиза. Зачем лишний раз напоминать ей о моём существовании?

– Понятно. Значит, леди… Эстебана, да? Бабушка стыдится внебрачного внука. Глупо.

– Почему это?

– Жизнь сложная штука, Лекс. Других у неё может и не быть. Мало ли что случится? Она не дождётся других внуков и отправится в мир иной. Жена лорда Риккардо не сможет принести наследников. Или он сам не сможет их подарить супруге… Нужно ценить то, что имеешь.

– Ты рассуждаешь словно старуха. «Жизнь сложная штука»… – передразнил он меня.

– Я рассуждаю как та, что родилась в любящей большой семье, а осталась в итоге сиротой в довольно юном возрасте. Не находишь, это даёт мне право иметь своё мнение о непредсказуемости жизни? – повернулась я к нему. – Ну что, веди меня в купальню, но сначала выдай рубашку и какие-нибудь из своих штанов.

– Что?! Штанов? Зачем?! В смысле… Сирота?

– Эрика, как такое могло случиться? – подал голос Кассель. – Неужели никого не осталось? Я думал, у вас хотя бы кто-то был. Ведь бумаги…

– Ну да, сирота, – пожала я плечами, глядя на пацана, но отвечая не только ему, но и давно умершему маркизу. – Такое случается, знаете ли. Родители погибают, бабушек-дедушек, как и других родственников, тоже уже нет. Я ведь сказала, что мой род угас. Вы меня не слушали? Так что, Лекс, я отлично умею ползать по-пластунски. Это весьма ценный навык, когда нужно скрыться от внимания недоброжелателей.

– Прости. Я не знал.

– Это всё в прошлом. Идём. А рубашку всё же дай. И штаны. Мне нужно принять ванну и переодеться во что-то чистое.

– Но маркиз ведь сказал, что пришлёт портниху…

– Так когда ещё это будет. Веди, проводник, меня к чистой воде! – пафосно изрекла я, указывая ему путь на лестницу.

Я завершала нашу процессию. Первым плыл по воздуху бывший владелец башни. За ним осторожно ступал незаконнорождённый сын нынешнего маркиза. И я, не пойми кто, но с большими планами.

Покидая территорию каждого этажа, я тихонько шептала заклинание кристальной чистоты и делала активирующий магический пасс. Служанки, конечно же, придут позднее, Марио обещал. Но тут простыми человеческими силами быстро не управиться. А мне хочется поскорее заселиться. Может, и не стоило чаровать именно кристальную чистоту, но тут столько грязи скопилось, что обычная чистка не справится. А вот позднее можно слегка «помогать» прислуге, не привлекая внимания. Сейчас всё равно никто не поймёт, поскольку не знает, как было до их прихода. Очень удачно мне призрак присоветовал занять эту башню.

Всё же дружба с умными нужными людьми – и живыми, и умершими – великое дело. И заклинания подскажут, которые всегда пригодятся. И с пробудившимся даром помогут справиться. И самоучитель для юных чародеев одолжат почитать. Пусть на короткое время, но дадут ведь. И совет шепнут, который жизнь спасёт или просто выручит.

А что ещё остаётся делать бедной девушке, которой очень хочется жить, в идеале не в роли шлюхи, проданной в портовый притон? Только крутиться как уж на сковородке и хвататься за жизнь, возможности и людей.

Притихший мальчишка, которому явно было неловко передо мной после признания о сиротстве, отвёл меня сначала к своей комнате.

– Я тут живу. Ты… заходи в гости, – помявшись, всё же пригласил, не поднимая глаз.

После чего шмыгнул внутрь, а спустя минуту выскочил обратно со стопкой вещей. Я решила не смущать внезапным вторжением и ждала на пороге.

– Терпеть её не могу! Я же не девчонка, а тут эти рюшечки! – сунул он мне белоснежную рубашку с кружевным жабо и пышными манжетами.

– Отлично, значит, я её тебе не верну, – покладисто отозвалась я, приложив вещь к себе и прикинув длину рукавов.

– Штаны. – В мои руки перекочевали бархатные тёмно-синие бриджи. – Я подумал, мои брюки будут тебе длинны. А эти…

– Чудесно! Лекс, штаны я тебе тоже не отдам назад! И не жди!

– А я и не собирался, – фыркнул он. – Ещё не хватало, чтобы я после девчонки носил одежду.

– Пф-ф-ф, – рассмеялась я и подмигнула Касселю, который так и следовал за мной. – Делись ещё тапками или шлёпанцами.

– Обувь моя тебе будет велика. Хотя… кажется, я где-то видел недавно туфли, из которых вырос пару лет назад, – посмотрел он на мои пыльные сапоги со сбитыми мысками. – Минуту.

Он с головой нырнул в стоящий у кровати шкаф. Покопался и поочерёдно вытащил сначала одну домашнюю туфлю со стоптанным задником, следом вторую.

– Вот, – с явным скепсисом протянул мне их.

– Сойдёт, – не стала я отказываться. Мальчик рослый, его обувь, даже из которой он вырос два года назад, мне явно великовата будет. Но ничего, и не такое доводилось носить. – Бегом веди меня мыться. А то ещё толпа невест нагрянет туда, вот уж совсем я не желаю им под руку попадаться. – Подцепив его за локоток, я потянула по коридору.

– Не-а, они туда только после ужина пойдут. При этом будут визжать и спорить, кто из них более родовитая и потому должна идти первой, а кому мыться самой последней.

– О-о, юноша, да вы знаток женской натуры!

Теперь Лекс зафырчал, словно рассерженный кот, но движение моё остановил и развернул по коридору в противоположную сторону.

– Не туда. И я знаток не женской, а куриной натуры. – Тут он расхохотался, и я присоединилась. – Ох… Просто они так уже не первый раз приезжают за последние пять лет. Примерно раз в сезон у её величества пробуждается очередное желание побыть свахой и всех переженить. Вот она и отдаёт письменное распоряжение маркизу, чтобы он был мил и любезен и принял в своём доме прекрасных юных дам и их сопровождающих. Видите ли, природа вокруг виллы необычайно полезна для девичьей красы.

– А ты откуда знаешь, что пишет её величество? – полюбопытствовала я.

– Так его сиятельство от них сбегает по всяким важным делам, а я… – Тут он замолчал, поняв, что сболтнул лишнее.

– Шаришься в его бумагах и добываешь информацию… А сейф как научился вскрывать? Сам? Или подглядел?

– Сам! – с гордостью улыбнулся он. – Ой! А ты как догадалась? Я ничего не говорил!

– Да брось, что я, ребёнком не была, что ли? Я и сейчас не против сунуть нос в какое-нибудь интересное место.

– Да уж, ты та ещё прохиндейка… – пробормотал он.

– Тем и живы, – ничуть не устыдилась я и спросила о том, на что давно уже обратила внимание: – А ты почему лорда Риккардо не называешь папой? Всё маркиз, его сиятельство, лорд…

– Да какой он папа… – дёрнул плечом мальчишка и отвернул голову, словно его страшно заинтересовало что-то из обстановки.

– Мои последние потомки не слишком ладят между собой, – обронил призрак. – Рик сам был ещё почти ребёнком, когда внезапно обзавёлся дитём. А Эстебана пребывала в такой ярости от ситуации, что взяла и выгнала сына вместе с младенцем. Мол, нагулял бастарда от гулящей девки, да ещё другой расы, значит, сам в состоянии и потомство растить, и самостоятельно жить. Не на улицу в буквальном смысле, конечно. Всё же именно Риккардо наследник титула, огромного состояния своего отца и множества домов и особняков. Только нужно было дождаться совершеннолетия. У Эстебаны-то после смерти супруга по закону осталась вдовья доля и поступающие от входящего в неё имения доходы. Ну, и драгоценности, подарки мужа. Но по факту она бросила на произвол судьбы двух мальчишек.

– Ого! – вырвалось у меня.

Лекс принял это на свой счёт, бросил на меня недовольный взгляд, но промолчал. А Кассель продолжил:

– Друг деда Рика по нашей линии забрал детей жить к себе и несколько лет, по сути, был опекуном, дедушкой, наставником им обоим. Пока Риккардо не достиг совершеннолетия и не принял наследство отца. С матерью они так и не помирились за последующие годы, внука она до сих пор не приняла, но регулярно приезжает и требует то денег, то невестку, то законнорождённых наследников. Уж их-то она вырастит достойно, не то что… А ждать, что пятнадцатилетний мальчишка сможет стать отцом младенцу, было смешно. В итоге имеем то, что имеем. Риккардо её не простил, Лекс тоже, так что свекровь у тебя будет та ещё стерва.

– Надеюсь, не будет, – тихонечко прошептала я.

Мальчишка опять не понял, о чём я, и лишь покосился, а призрак усмехнулся и изобразил шутовской поклон.