Неумолимая

Глава 2

Я смотрела на Скотта Фоули и Райана Уолша, которые находились на пляже. Высокий и симпатичный, с прямыми темными волосами, Скотт стоял спиной ко мне, в то время как Райан – что был на несколько дюймов ниже Скотта – держался немного позади, всем своим видом показывая, что предпочел бы оказался в другом месте.

– Оставь это. – Райан провел пальцами по своим светлым кучерявым волосам. – Чувак, стремно как-то.

– Когда ты успел стать такой киской? – усмехнулся Скотт. – Я просто развлекаюсь, и, как ты сам сказал, она почти сдохла.

Мои кулаки сжались, и я осмотрела пляж в поисках животного, о котором они говорили. Ничего не увидев, я придвинулась ближе к краю набережной, чтобы получше рассмотреть.

Я вскрикнула, когда мои ноги подкосились, и я кубарем покатилась вниз с четырехфутовой набережной, приземлившись беспорядочной кучей у ног испуганных мальчишек. Не такой путь я бы хотела выбрать.

С минуту никто из них не шевелился. Затем Райан присел и заглянул мне в лицо сквозь завесу темных прядей, выбившихся из хвоста.

– Воу! Ты в порядке?

– В порядке.

Я смахнула волосы с лица и поднялась на ноги, поморщившись от боли в левой лодыжке. Я оперлась на нее, чтобы проверить точно. Возможно, легкое растяжение. Отлично.

Повернувшись к парням, я наткнулась на пристальный взгляд Скотта, который смотрел на меня широко распахнутыми глазами. Он прищурился, как только понял, на кого уставился.

– Чего ты хочешь?

Я отвела от него взгляд, чтобы осмотреть пляж. Что, черт возьми, их здесь заинтересовало?

– Парни, похоже, вы что-то ищете. Могу я помочь с поисками?

– Нет, – отрезал Скотт. Его глаза устремились на что-то позади меня, и я, проследив за его взглядом, не увидела ничего, кроме груды старых рыболовных сетей.

– Ты уверен? Потому… – Я прервалась, когда из-под сетей донесся жалобный стон. В тускнеющем свете увидела, как они зашевелились и появилась тощая серая табби. Кошка представляла собой жалкое зрелище. С болезненно выступающими ребрами, она сделала несколько неуверенных шагов, прежде чем опуститься на задние лапы.

Я вихрем обернулась к Скотту и Райану, в моих глазах пылала ярость.

– Вы собирались навредить этой кошке!

– Нет. – Райан не смог встретиться с моим взглядом. – Я бы не…

Скотт переминался с ноги на ногу.

– Ага. Как будто мы стали бы тратить время на эту тварь.

Я встала между ними и кошкой. Мы со Скоттом знали друг друга еще с начальной школы, и если я что-то и знала о нем, так это как распознать его ложь.

– Это низко даже для тебя, Скотт.

По его щекам растекся румянец.

– Я сказал, что меня не заботит эта дурацкая кошка. А тебе-то какая разница?

– Думаешь, я позволю тебе обидеть беззащитное животное? – Я повысила голос. Скотту всегда удавалось вывести меня из себя, но по неведомой причине именно сейчас мне было трудно сдерживать свой гнев. – Так вот что доставляет тебе кайф в субботние вечера? Вот что заставляет тебя чувствовать себя большим и сильным?

– Заткнись! – Скотт бросил на меня взгляд, и на секунду мне показалось, что я увидела в нем что-то еще, нечто похожее на раскаяние, но оно исчезло так же быстро, как и появилось.

Мы со Скоттом какое-то время были друзьями в начальной школе. Когда я переехала, он был первым, кто решил общаться со мной, хотя его дружки дразнили Скотта за то, что он подружился с девчонкой. Наша дружба продлилась недолго, – она закончилась в тот день, когда я застукала его и других мальчишек, бросающих камни в раненого ворона возле школы. Я накричала на него, повалила на землю и сказала, что не могу дружить с таким человеком, как он. Любые дружеские чувства, которые он испытывал ко мне, моментально сменились враждебностью, после того как я опозорила его перед всей школой.

– Заставь меня заткнуться. – Стоило мне произнести эти слова, и я задалась вопросом, что же, черт возьми, творила. Зачем мне подстрекать человека, который был выше меня на шесть дюймов и тяжелее фунтов на сорок и который, к тому же, на дух меня не переносил?

Лицо Скотта омрачилось.

– Для тебя же будет лучше, Грей, если ты уберешься с глаз моих.

– Или что? – Я сделала шаг вперед. – И меня заодно изобьешь?

– Вау! Никто никого не избивает. – Райан положил ладонь на руку Скотта. – Давай, Скотт, пошли. Чувак, оно не стоит того.

Скотт стряхнул руку Райана.

– Никто не разговаривает со мной в подобном тоне.

«Попробуй остановить меня», – мысль злобно пронеслась в моей голове. Другой голос велел успокоиться и отступить, но я не проигнорировала его. Вместо этого разразилась жутким смехом.

– Ну давай, заставь меня замолчать, если сможешь. Если ты достаточно мужествен, конечно же.

Глаза Скотта опасно сверкнули, когда он сделал шаг ко мне.

– Ты не можешь драться с девчонкой, приятель. – Теперь голос Райана звучал испуганно.

– Заткнись, Райан, – сказали мы со Скоттом одновременно. Я нагло ухмыльнулась Скотту, отчего его ноздри раздулись.

Опустив взгляд на пальто, я вздохнула:

– Просто постарайся не истечь кровью. С него сложно отстирать кровь.

Скотт сглотнул, а Райан что-то выкрикнул, когда его друг взмахнул правой рукой. Я не знала, собирался ли он ударить меня. Даже сомневалась, что Скотт вообще понимал, что творил.

Рев заполнил мои уши, а по телу распространилось непривычное покалывающее тепло. Оно совсем не походило на ту пламенную энергию, которую я высвободила несколько часов назад. Этот огонь не нес в себе исцеление, лишь ярость и дикое возбуждение, как у выпущенного из клетки льва. В глубине моего сознания чудовище потягивалось и преисполнялось ликованием. Я моргнула, и с моих глаз словно спала пелена, придав миру поразительную четкость.

Мой правый кулак соприкоснулся со щекой Скотта прежде, чем он успел заметить движение. Я едва успела ощутить боль в костяшках, когда он отшатнулся на пару шагов от силы моего удара. «Еще раз», – выкрикнуло чудовище, и моя вторая ладонь сжалась в кулак.

Скотт оправился быстрее, чем я ожидала, и мне удалось вовремя увернуться, чтобы избежать его мощного удара, который точно лишил бы меня чувств. Острая боль пронзила нижнюю губу, когда его кулак заехал по ней, а рот наполнился медным привкусом.

– Скотт! – прокричал Райан, хотя его голос доносился до меня приглушенно. – Какого черта ты творишь?

Быстрым движением, – на который я не думала, что вообще способна, – кулак левой руки врезался в подбородок Скотта и вывел того из равновесия. Я крутанулась на ноге, которая, как мне казалось, была травмирована еще несколько минут назад, и нанесла точный удар по его животу, чего никогда раньше даже не практиковала. Он рухнул на землю с мучительным стоном, от которого мои губы растянулись в кроткой, но язвительной усмешке. Чудовище ликующе завопило.

Скотт зарычал и бросился на меня, словно разъяренный бык, но я уклонилась от его атаки, и он, споткнувшись, проскочил мимо меня. Стоящий за моей спиной Райан сдерживал смех, но это, казалось, только больше разозлило Скотта. Он развернулся и ринулся на меня с поднятыми руками.

Мой кулак двигался столь быстро, что казался размытым, встретившись с носом Скотта, который тошнотворно хрустнул. Он упал на колени, закрывая лицо руками.

– Сука! – завопил он. – Ты сломала мне нос!

Возвышаясь над ним и уперев руки в бока, я смаковала восхитительный триумф от вида поверженного противника. Упивалась тем, с какой легкостью мне удалось одолеть парня, который был больше и сильнее меня. Опьяненная силой, я прошипела:

– Тебе повезло, что я сломала только нос, придурок.

– Господи, Сара!

Я почувствовала на себя взгляд Райана и уловила его потрясенное выражение лица, когда он перевел взгляд с меня на своего скулящего друга. И внезапно меня словно окатило ледяной водой. Ярость вытекла из меня вместе с тем странным жаром, который окутал меня несколько минут назад. «Что я наделала?» – подумала я, когда мир вокруг меня вернулся на круги своя, и я с ужасом уставилась на окровавленное лицо Скотта. Его нос чудовищно разбух, а под глазами начали проявляться синяки. Я не считала себя святой, но никогда раньше не наносила подобные увечья другому человеку. От осознания того, что я натворила, меня затошнило.

– Скотт, мне…

– Не подходи ко мне, ты, гребаная психопатка! – прорычал он, выбрасывая перед собой руку, чтобы не позволить мне приблизиться к нему. Пока он говорил, капли крови окропили камни перед ним.

Я отступила назад, испытывая угрызения совести, когда он, пошатываясь, поднялся на ноги. Что, черт побери, нашло на меня и заставило наброситься на него, словно берсерк? Да, я разозлилась из-за кошки, но если бы не вмешалась, то Скотт поступил бы по-своему. Я дразнила его, намеренно разозлила, еще и ударила первой. С отвращением вспомнила, как мой кулак впечатался в его лицо. В меня будто кто-то вселился, и если бы Райан не заговорил и не вытащил меня из помутнения, неизвестно, что еще я могла бы сделать.

– Мы просто дурачились. Ты ведь понимаешь, что он не стал бы обижать кошку, да? – поинтересовался Райан, подталкивая меня поднять взгляд и заглянуть в его глаза, чтобы прочитать искренность на его лице.

Он отвернулся, чтобы помочь Скотту взобраться на набережную. Оставшись в одиночестве, я опустилась на землю, притянув к себе колени и обхватив их руками. Это было чудовище. Я всегда держал его в узде, но стоило мне воспользоваться силой для исцелений, и он вырывался, разрушая стены, за которыми был заточен. Сегодня я настолько исчерпала запасы своей силы, что напрочь потеряла контроль над ней – и посмотрите, что произошло.

Я не дралась с десяти лет, никогда не дралась с таким рвением навредить кому-то. Черт, я никогда не двигалась так. Неудивительно, что Райан смотрел на меня, как на какого-то циркового уродца.

Слабое мяуканье вторглось в мои тревожные мысли, и я подняла голову, увидев сидящего рядом со мной маленького тощего кота. Вблизи он выглядел еще более жалким: хвост был отрублен, ухо разорвано, а все его тело тряслось так, будто раскачиваемое ветром.

– Привет, котенок.

Я вытянула руку, чтобы погладить его по макушке. Он зашипел, но не пытался убежать, что убедило меня в том, как плохо ему было. Животных тянуло ко мне, особенно больных. Думаю, они чувствовали мою силу, даже когда она была надежно заперта. Впрочем, даже одичавшие животные нуждались в небольшой поддержке, чтобы перебороть врожденный страх перед людьми.

Я дала волю своей энергии, и волна успокаивающего спокойствия охватила его. Спустя полминуты котенок перестал шипеть и прильнул к моей ноге. Как только мои пальцы коснулись его, я впустила поток целительной энергии в его хрупкое тельце, отчего он тут же лег. Моя ладонь двинулась вдоль его позвоночника в поисках травм, ощущая выпирающие из-под кожи ребра. У кота был лишай, а шерсть – полна блох, но кости оказались целы. Я избавилась от блох и лишая, позаботилась о нескольких порезах и царапинах и вытянула из легких респираторную инфекцию, прежде чем отдернула руку, довольная, что котенок будет в порядке.

– Вот и все. Ты один из самых жалких созданий, которых я когда-либо видела, но, думаю, ты справишься. – Я медленно поднялась на ноги, истощенная после второго исцеления за день. – Держись подальше от этих злобных мальчишек, слышишь?

Янтарные глазки кота встретились с моими, и он печально завыл.

– Нет, ничего подобного, – сказала я, почувствовав стенания на душе. – Я не могу забрать тебя с собой. Мне больше нельзя приносить домой бездомных.

Котенок встал и на нетвердых лапах подошел ко мне, чтобы потереться своим худым телом о мои ноги. Даже сквозь джинсы я чувствовала проступающие через шерсть ребра.

– Так нечестно, – выдохнула я и нагнулась, чтобы подхватить его. Котенок замурчал, как только я закачала его на руках. – Ладно, ты можешь пойти со мной домой, но ничего не могу обещать. Мой дядя не слишком любит кошек, и он до сих пор не простил мне последнего гостя, которого я привела домой.

Стальная дверь на хорошо смазанных петлях бесшумно распахнулась, и я прошмыгнула внутрь, закрыв ее за собой. Меня встретила тишина. Я хотела улыбнуться, но вздрогнула, когда губу пронзила острая боль. Со слезами на глазах пересекла чулан и подошла к дальней стенке, опустив кота на пол. Забралась по прочному стеллажу до потолка, где засунула руку под одну из плиток и достала небольшую черную металлическую коробку. Внутри хранились несколько сотен долларов и крошечный пузырек с желчью тролля, вдвое меньше того, что я отдала Мэллою. Желчь – моя единственная заначка, и Реми настоял, чтобы я держала ее при себе на случай непредвиденных обстоятельств. Обычно мои раны заживали довольно быстро, и я практически никогда не болела – одно из преимуществ целительной силы, – но Нейту нельзя было видеть меня с раздутой губой.

Я откупорила бутылочку, наклонила ее, чтобы смочить палец, и размазала едкую жидкость по распухшей губе и ушибленным костяшкам. В мгновение ока возникло жжение, а затем, когда щипать перестало, пришло благословенное онемение. Мне и зеркала не требовалось, чтобы понять, что рана на губе затягивалась и в считаные секунды полностью исцелится. Желчь не залечивала сломанные кости, но мигом избавляла от порезов и синяков. Я капнула немного на костяшки и начала наблюдать, как покраснение сходило с них, пытаясь не вспоминать о Скотте, которому сейчас, вероятно, вправляют нос. Затем я закупорила флакон и спрятала обратно в потолок с мыслью, что ему он нужен сильнее, чем кому-либо другому.

– Пойдем, котик. – Я снова взяла его на руки и направилась к лестнице.

В нашем с Нейтом распоряжении находилось целое здание, что было довольно здорово. Много лет назад на первом этаже располагался книжный магазин, но он закрылся, когда в городе появилась крупная сеть. После этого Нейт решил, что быть домовладельцем – слишком хлопотно. Он не особо-то и нуждался в деньгах, поэтому решил больше не сдавать помещение в аренду. Мы жили в двухэтажной квартире наверху, а первый этаж использовался в основном для хранения вещей и был обустроен под домашний спортзал Нейта.

Я с трудом подняла свое уставшее тело по лестнице и тихо зашла в квартиру. Доносящиеся из логова Нейта звуки подсказали, что он работал за компьютером. Я прокралась мимо открытой двери в надежде, что он слишком увлечен работой, чтобы заметить мое возвращение.

– Ты снова пропустила ужин.

Я попятилась назад и замерла в дверном проеме, натянув извиняющуюся улыбку.

– Прости, совсем потеряла счет времени.

Нейт взглянул на меня поверх монитора, и я встретилась с его зелеными глазами, которые были так похожи на мои собственные. Люди часто принимали нас за отца с дочерью: с похожими каштановыми волосами и золотистой кожей мы практически не отличались друг от друга. В волосах Нейта уже пробивалась седина, отчего он выглядел немного старше своих тридцати девяти, но, по-моему, седина была ему к лицу. Или, может быть, я убеждала себя в этом, чтобы заглушить чувство вины за то, что поспособствовала ее появлению.

Волосы Нейта были взъерошены, а мешки под глазами буквально кричали о том, что он снова не высыпался. Днями и ночами он корпел над своей новой книгой, почти не выходя из комнаты, чтобы поесть и поспать, – Нейт всегда вел себя подобным образом, когда завершал работу над черновым вариантом. Нейт писал военные приключенческие романы, а сейчас работал над четвертой книгой в серии. Его книги были очень хороши. Я прочитала каждую, хотя он и не догадывался об этом.

– Что ты натворила? Выглядишь так, будто ввязалась в драку. – Его тон не был обвинительным, только разочарованным. Я открыла было рот, чтобы возразить, но он перебил меня: – У тебя кровь на пальто.

– Ох. – Я нахмурилась, бросив взгляд на пятна засохшей крови на рыжевато-коричневом пальто. – Еще и мое любимое. Пойду замочу его в холодной воде.

– Сара, – предостерегающим тоном позвал Нейт. Я замерла, и он тяжело вздохнул. – Что случилось?

Я скривила лицо.

– Говоришь так, как будто я через день дерусь.

– Значит, ты подралась.

«Спалилась».

– На то была веская причина.

Я приподняла кота, чтобы он смог увидеть его поверх монитора. Нейт уставился на тощий шерстяной комок в моих руках.

– Оно вообще живое?

– Конечно, живое! – Я погладила кота по голове, и он громко замурлыкал. – Думаешь, я бы стала разгуливать с дохлым котом?

– Ты правда хочешь, чтобы я ответил на это?

Я поморщилась.

– Разве я тебе не сказала? Я теперь занимаюсь магией вуду и решила начать с зомби-кошек.

Интересно, что бы он подумал, узнав, что существуют люди, способные действительно воскрешать мертвых.

Нейт уставился на меня, как будто силился понять, шучу ли я. Я воспользовалась возможностью, чтобы улизнуть.

– Не так быстро. Ты все еще не рассказала, что произошло. Сядь.

Я присела на стул перед его столом и опустила кота на колени, пока Нейт лавировал на своем моторизованном кресле вокруг стола. Он остановился в двух футах от меня и сказал:

– Выкладывай.

Я поведала ему о том, как заметила Скотта и Райана, которые гнались за котом, и пошла за ними на пляж. С минимальным количеством деталей пересказала нашу ссору, выставив драку, как простую перебранку. Мне все еще было стыдно и страшно от того, что я натворила, поэтому совершенно не хотела заново переживать это заново.

– Так откуда взялась кровь?

– Хм… вот этот бедолага весь исцарапан. Наверное, от него.

Нейт бросил подозрительный взгляд на кота.

– Говоря о твоем новом друге… что собираешься с ним делать?

– Не знаю, – честно ответила я. – Пока помою и накормлю.

Нейт долго молчал. Я ждала двойной порции выговоров: один за драку, а другой – за бездомного животного, которого притащила в дом. Мой дядя не был ненавистником животных. Он просто любил порядок в доме, а животные были не самыми опрятными сожителями.

Как по команде, в комнату проковыляла Дейзи, наш трехлапый бигль. Я понятия не имела, как она лишилась конечности. Я часто видела ее на набережной и каждый раз поражалась тому, с какой ловкостью она перемещалась на трех лапах. Однажды, полгода назад, она двигалась недостаточно быстро и попала под машину. Ее исцеление далось мне с трудом, но я спасла ее. Нейт совсем не обрадовался, когда я заявилась домой с собакой, но кто бы мог выставить раненую собаку на улицу? Теперь Дейзи была неизменным спутником Нейта, и хотя он никогда этого не признает, но ему нравилась ее компания.

Дейзи приблизилась ко мне и стала принюхиваться, а кот в ответ предупреждающе зашипел. Обруганная, собака уселась на задние лапы и принялась наблюдать за новеньким питомцем с безопасного расстояния.

– Сара, тебе семнадцать, слишком взрослая, чтобы драться с мальчишками на причале, невзирая на обстоятельства. – Я попыталась возразить, но он поднял руку. – Ты проводишь много времени в одиночестве, хотя должна бы гулять с друзьями и веселиться. Встречаться с мальчиками, а не драться с ними.

Я заерзала на стуле. Уверена, ни одной девчонке-подростку родители не говорили, что нужно ходить на вечеринки и встречаться с парнями.

– У меня есть друзья, – слабо возразила я. Ладно, возможно, я никогда не ходила на свидания и не была светской особой, но у меня были друзья. Что касается представительниц женского пола, ну, я им не слишком нравилась. Я не знала почему. Нет, они меня не ненавидели, просто им, казалось, было со мной некомфортно.

Нейт фыркнул.

– Имеешь в виду Грега? Хороший пример идеального друга. Полагаю, от него ты научилась драться.

– Грег неплохой парень, и нет, он не учил меня драться. То, что он байкер, не делает его преступником.

Существовало одно но, однако я не думала, что судимости несовершеннолетних учитываются по достижении восемнадцатилетнего возраста. И я не собиралась рассказывать об этом Нейту.

– Может, он и не преступник, но точно не святой.

Мне пришлось подавить улыбку, потому что Нейт был прав. Грег определенно не был ангелом. Будучи на год старше меня, он уже прославился на всю школу как крутой парень, когда я только перешла в старшую школу и впервые встретилась с ним. Он вырос, работая в мотосалоне своего дяди, и был круче и сильнее половины старшеклассников, чего нисколько не боялся показать. Было нечто такое в его плутовском наклоне головы и блеске зеленых глаз, когда он улыбался – или бросал сердитый взгляд на тебя, – что либо притягивало тебя к нему, либо пугало до чертиков. Не знаю почему, но он мне сразу понравился: может, из-за того, что он поступал по-своему, наплевав на мнение остальных, или потому, что мог задирать в школе кого угодно, но выбрал этого не делать. Грег не особо общался с другими учениками, но по какой-то причине решил подружиться именно со мной. Однажды он просто начал подсаживаться ко мне во время обеда, а когда заполучил свой первый мотоцикл, стал подвозить меня и брать с собой к «Джеду» и своим друзьям. Я даже сохла по нему некоторое время, пока его друг, Майк, не поведал мне, что я напоминаю им младшую кузину Грега, что положило конец моим романтическим фантазиям на его счет.

Я скучала по Грегу. Они с Майком переехали в Филадельфию сразу после выпускного, чтобы работать на дядю Майка, который владел заводом по производству автозапчастей. Не самая лучшая работа, но пока она позволяла оплачивать аренду квартиры и ремонт мотоцикла, Грег не жаловался. Мы переписывались по электронной почте, но прошло уже больше недели с тех пор, как я не получала от него никаких новостей.

– Грег переехал в Филадельфию, помнишь? Я не видела его с июня.

– Ну, не буду притворяться, что меня это огорчает. – Он постучал пальцем по ручке кресла. – А как же Роланд? Раньше вы были неразлейвода. И Питер.

– Мы все еще общаемся. Просто сейчас нам нравится заниматься разными вещами, вот и все. – Не то чтобы Роланд не пытался вытаскивать меня в свет, и однажды я даже сходила с ним на вечеринку. Просто мне не нравилось тусоваться так, как моему лучшему другу. Роланд понимал это, в отличие от всех остальных.

– Похоже, за последние два года вы отдалились друг от друга. Это нездорово, закрываться ото всех. – Нейт запустил пальцы в свои волосы. – Это моя вина. Я слишком часто оставлял тебя одну в детстве. Знаю, я не твой отец… просто мне хотелось бы знать, как достучаться до тебя. – Он умоляюще взглянул на меня. – Ты так много времени проводишь в одиночестве или гуляешь у черта на куличках. Я понятия не имею, где ты и чем занимаешься.

– Нейт, я… – Я запнулась, потому что наши разговоры всегда сводились к этому.

В смысле, а что я должна была сказать? «Эй, Нейт, знаешь что? Сегодня я спасла жизнь. У меня есть удивительная сила, с помощью которой я могу исцелять разных созданий. Но не могу исправить твой позвоночник, потому что она не работает на людях. Кстати, могу я пригласить своего друга-тролля на ужин?»

Он нажал на кнопку на своем кресле и снова объехал стол.

– Иди поужинай. Я оставил лазанью в духовке.

Я отнесла кота на кухню и отыскала для него банку тунца, сделав мысленную пометку о том, что нужно купить для него завтра еду. Дейзи последовала за нами, и я положила еду в ее миску, после чего поставила собственный ужин в микроволновку.

Лазанья Нейта – одно из моих любимейших блюд, но я могла бы съесть картон и не заметить этого, потому что несметное количество эмоций бурлили во мне. Что случилось со мной на пляже? За какие-то несколько часов я прошла путь от спасения чьей-то жизни до причинения вреда другому человеку. Увидев, на что я способна, я не на шутку перепугалась.

А в довершение этого снова солгала Нейту. Я молча сидела за небольшим кухонным столом, размазывая вилкой еду по тарелке. Я ненавидела обманывать Нейта, но в моей жизни было слишком много вещей, о которых я не могла ему рассказать. Позволить ему разочароваться во мне, нежели пытаться поведать правду, оказалось гораздо проще.

Хотелось бы мне отыскать способ преодолеть бездну между нами. Нейт – вся семья, которая у меня была, и я знала, что мой отец хотел бы, чтобы мы были близки. Нейт ни в чем не виноват; он стал для меня хорошим родителем после смерти отца. Когда я только приехала сюда, мне было довольно нелегко и я не смогла открыться ему полностью. А затем я нашла Реми и открыла настоящий мир, и внезапно у меня появились секреты, которыми я не могла ни с кем поделиться.

Дело не в том, что меня это не волновало, потому что я любила Нейта больше всего на свете. Просто у нас оказалось мало точек соприкосновения. Нейт был одним из тех людей, кто не верили в паранормальное, сверхъестественное или во все, что не имело достоверного научного подтверждения. Он никогда не читал фантастику, не смотрел фильмы и сериалы про сверхъестественное. Нейт обычно выходил из себя, когда я смотрела повторы «Баффи – истребительницы вампиров», поэтому наслаждалась сериалом в своей комнате. В каком-то смысле он был скептичен, и я сомневалась, что он сможет справиться с новостями о моей силе и настоящем мире, окружающем нас.

Я сполоснула под водой тарелку и направилась наверх, держа в руках котенка. Последний этаж нашего дома был разделен на чердак и открытое пространство, служившее мне спальней, – что-то вроде лофта, только без кухни. С одной стороны стояли кровать, комод и письменный стол. По другую сторону, под широким окном, расположился выцветший зеленый диван, который был едва заметен под грудой разбросанной на нем одежды и книгами; рядом с диваном находились два высоких книжных шкафа, заполненные книгами. Мой отец преподавал английский язык и очень любил книги, особенно классическую литературу. Он часто повторял: «Ни одного человека нельзя назвать одиноким, если у него есть бог и компания хороших книг». Несколько лет назад я нашла эту цитату, которая, как оказалось, принадлежит Элизабет Баррет Браунинг. Насчет бога я не всегда была уверена, но в отношении книг полностью соглашусь с отцом и Браунинг. Я прочитала все его книги и добавила в коллекцию свои собственные. Думаю, ему было бы приятно узнать, что, повзрослев, я стала разделять его страсть к чтению.

Стены в моей комнате были голыми, за исключением фотографий отца, меня, Роланда и Питера. Роланд называл комнату удручающе пустынной и сетовал на то, что я не собираюсь менять старый магнитофон отца на что-то поновее. Но мне нравилась моя комната. Она полностью принадлежала мне, еще и со своей ванной комнатой, путь и размером со стенной шкаф. Но самое лучшее в ней – это много широких окон, из которых открывался вид на залив. О чем еще могла желать девушка?

– Ладно, кот, давай приведем тебя в порядок, пока ты не добрался до моей мебели.

Я взяла шампунь Дейзи и полотенце и принялась мыть грязное животное с головы до ног. После еды и исцеления он стал слишком вялым, поэтому не противился и даже мурчал, словно маленький моторчик, пока я вытирала его полотенцем. Я уложила котенка на диване на старое одеяло, и он радостно потянулся и свернулся в клубочек, чувствуя себя как дома.

Поставив лоток, которым пользовался наш последний гость из семейства кошачьих, я оставила кота дремать, а сама залезла в душ в надежде, что горячая вода смоет грязь от сегодняшних событий. Но ничто не могло очистить меня от воспоминаний о том, что произошло со Скоттом. Я всегда считала себя хорошим человеком, но только лишь чудовище могло наслаждаться причинением боли человеку так, как это сделала я. Я дрожала, несмотря на то, что по мне стекала горячая вода.

Пока я вытиралась, мысли вернулись к семье болотников и мне стало интересно, как они. Вместо того чтобы оплакивать потерю ребенка, Френ и Мол были дома со своим новорожденным малышом. Сегодня я спасла жизнь – это должно было чего-то стоить. Но достаточно ли этого, чтобы искупить грехи за ужасный поступок, который совершила после?

Переодевшись в свободную кофту и любимые пижамные штаны, я включила диск Fleetwood Mac и отнесла этюдник к кровати. Я унаследовала папину коллекцию дисков вместе с его любовью к року семидесятых годов. Одна из немногих вещей, что объединяли нас с Нейтом – наши музыкальные пристрастия. Иногда он даже брал у меня диски. Я стряхнула с себя раскаяние и распахнула этюдник на чистой странице. Если бы не моя тайная жизнь, мы с дядей могли бы стать намного ближе.

Я подумала о болотниках, вызывая в памяти образ крошечного младенца, которого держала в руках. Карандаш порхал по бумаге, пока я попыталась запечатлеть его. Я нарисовала его в своих руках – самый четкий образ – в тот момент, когда ребенок открыл рот и впервые заплакал. Закончив, я улыбнулась, глядя на рисунок маленького создания, на его сплющенное недовольное личико, на крошечный ротик, распахнутый в беззвучном крике. Я не считала себя великим да Винчи, но мои наброски были довольно неплохими. В любом случае, я никому их не показывала.

Постукивание в одно из окон отвлекло мое внимание от рисунка, и я подбежала ближе, чтобы открыть его и впустить большого черного ворона. Он каркнул и немного полетал по комнате, прежде чем опустился на мою вытянутую руку.

– Харпер, давно пора было вернуться домой, – отчитала его, поглаживая мягкие перья на шее. Он пропадал где-то целых два дня, и я начала волноваться, что с ним что-то случилось. Формально он с нами не жил, но ему нравилось проводить здесь время, особенно на крыше. Харпер привязался ко мне после того, как я спасла его от Скотта, но ему по-прежнему нравилось улетать и заниматься своими делами.

– В миске есть еда, если ты голоден, – сообщила ему я, когда он беспокойно завертелся – знак того, что он хотел получить угощение. Я не удивилась, когда он, спорхнув с моей руки, полетел к окну и направился на крышу. Не раз у меня складывалось впечатление, что он понимает меня, когда я с ним разговариваю. Я читала, что вороны очень умны, а Харпер получил знатную дозу моей энергии, когда я исцелила его. Кто знает, каким образом моя сила действовала на животных?

Я оставила окно открытым и села за ноутбук, чтобы полазить в интернете. Сегодня я во второй раз использовала желчь троллей, чтобы купить лекарство для Реми, и чертовски сильно переживала, что кто-то сможет выйти на меня или на тролля. Вот главная причина того, почему я вела дела только с Мэллоем. Несмотря на все свое лукавство, Мэллой тщательно скрывал свои дела. Ему приходится быть таким из-за рода своей деятельности, если он не хотел оказаться выпотрошенным посреди переулка.

На форумах кипела жизнь. О желчи тролля нигде не упоминалось, однако мое внимание привлекло одно обсуждение – об активности вампиров в Портленде. Вампиры были самой распространенной темой, обсуждаемой на форумах, здесь всегда выкладывалось множество постов о встречах с ними, хотя отличить реальную новость от хайпа было довольно просто. Я никогда не встречала вампира, но благодаря своим знаниям, – полученным в основном от Реми, – понимала, что ни Голливуд, ни писатели-фантасты не имеют ни малейшего представления о них.

Вампиры, как правило, обитали в крупных городах, где охота прикрывалась высоким уровнем преступности. Они жили кланами и предпочитали охотиться небольшими стаями. И хотя они, по большей части, активничали по ночам, зрелые вампиры могли выносить дневной свет, в течение недолгого промежутка времени и не под прямыми солнечными лучами. Молодые вампиры – те, кому было меньше сотни лет, – не обладали достаточной силой, чтобы выдержать минуту дневного света. Большинство вампиров, как молодых, так и старых, не рисковали выходить на солнце, поэтому в дневное время скрывались в тени.

И по земле не бродили одинокие вампиры с истерзанными душами, ждущими спасения в виде настоящей любви. Все они были чистым злом, а их единственным качеством, достойным искупления, было то, что вампиров можно убить при помощи правильного оружия. К сожалению, если человек подберется к вампиру достаточно близко, то, скорее всего, не выживет, чтобы рассказать об этом.

Сообщения о происходящем в Портленде привлекли мое внимание потому, что он находился всего в часе езды от Нью-Гастингса, где я жила с отцом. Обычно Портленд так часто не обсуждали, потому что численность населения была не настолько велика, чтобы скрыть необычную активность. Поэтому, когда я прочитала, что за последние две недели пропали четыре молодые девушки семнадцати-восемнадцати лет, меня пробрал озноб. Сообщалось, что все девушки, предположительно, сбежали, хотя ни одна из них не взяла с собой вещи, а друзья не верили в их побег. Девушки не знали друг друга, а у полиции не имелось никаких зацепок. Автор поста писал, что произошедшее походило на проделки вампиров.

Ко рту подступила желчь. Вампиры получали истинное удовольствие, истязая своих жертв, прежде чем испить их кровь. А что они оставляли после себя… Меня передернуло от изображения, которое неожиданно промелькнуло в голове. Я закрыла глаза, но эта сцена уже впечаталась в мозг.

Я стиснула зубы в ожидании, когда былой страх и боль пройдут. В такие моменты больше всего мне хотелось забраться в кровать и спрятаться под одеялом. Но я держалась. Если в Мэне были вампиры, я должна была знать.

В остальной части обсуждения не нашлось новой информации, кроме той, что все девушки исчезли ночью. Пользователь, который начал эту тему, – постоянный посетитель на сайте, с которым мы часто переписывались. Он действительно знал свое дело, поэтому я постучалась к нему и попросила о приватном чате. Через пару минут он появился в отдельном окне.

Молчание.

Еще более долгая пауза.