Неубивающий

Владимир Сачков Неубивающий ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Неубивающий приходит в мир.

Жертвоприношение.

Ещё долго люди будут вспоминать жестокие, беспощадные убийства, и ждать, не случатся ли новые, похожие на сатанинский ритуал, жертвоприношения. Но все участники покинули мир, только разговоры и пересуды не улеглись, они остались будоражить умы обывателей. А началось всё с обычного на первый взгляд знакомства…

Ядовитый дым стелился и клубился, расплывался слоями по маленькой комнатке. На полу сидело пять человек и гоняло по кругу папиросу, набитую отнюдь не табаком. Странные личности собрались в тот вечер на квартире у наркомана. Хозяина и двух постоянных посетителей этого дома можно вычеркнуть, как не существующих, остекленевшие взгляды и вялые движения явно указывали на их полную недееспособность.

Четвёртым курильщиком был пожилой мужчина, он не вписывался в группу молодёжи. Грязные, длинные, прорезанные сединой чёрные волосы, висели сосульками, обрамляя узкое лицо. Тонкие, бескровные губы жадно хватали мундштук папиросы и втягивали синий дым. Из горбатого носа, двумя сизыми струями, сделав своё дело, отрава выходила из лёгких.

Наркотик подействовал на человека умиротворяюще. Раскосые, чёрные как уголь глаза вспыхнули мрачным огнём. Тонкие, дрожащие руки, передали «косяк» дальше. Юноша, взяв папиросу, сразу отдал её соседу, он не похож на окружающих его людей, он не курит, не нюхает, не колется и вообще не потребляет зелье, приносящее сомнительное удовольствие. Сюда его привёл совсем другой интерес.

— Индеец, — продолжал он расспрос пожилого человека, прерванный наркотиком, — как ты попал сюда, в Россию?

— Это случайность, — заплетающимся языком ответил тот, кого назвали индейцем, — в вашем бардаке легче всего спрятаться.

— От кого? — с долей удивления поинтересовался юноша.

— Это неважно, — вяло отмахнулся индеец.

— А дома что, не жилось?

— Выгнали меня.

— За что?

— Я использовал древний обряд, запрещённый.

— Для чего он тебе понадобился?

— Я хотел стать великим воином, но Дух посмеялся надо мной! — глаза индейца гневно сверкнули при этих словах.

— У тебя ничего не вышло? — с сочувствием спросил юноша.

— Всё у меня вышло! — гневно выкрикнул в ответ индеец, ожесточённо взмахнув руками, словно отрубая кому-то голову. — Я был в том мире! Я учился! Я старался! А получил только третий ранг НИОСС.

— Что такое третий ранг НИОСС?

Индеец не ответил, «косяк», вернулся к нему, и завладел его вниманием целиком и полностью. Только вдохнув отраву и почувствовав на какое-то время успокоение, он продолжил:

— Я не получил всего знания, не стал Великим Неубивающим! И они меня прогнали.

— Кто такой Неубивающий? — выхватив ключевое слово, юноша задал вопрос, он давно понял, что только так можно добиться нужных ответов от пьянеющего собеседника.

— Ты спрашиваешь, кто такой Ман? Мастер Неубивающий? — лицо индейца приняло мечтательное выражение. — О! Это Ман! Он не использует оружие, он выше воинов! Десятый ранг…. Я пытался… А они… Сволочи… Я их всех… Да я… Да у меня…

— Он что, на самом деле никого не убивает? — юноша не церемонясь прервал льющийся из индейца бред.

— Обычно нет, зачем это ему? — пожал плечами индеец. — Его-то убить никто не может.

— Почему никто не может убить? Все смертны, или я не прав?

Слова опять пропали даром, как и множество предыдущих вопросов. Пожилой человек бездумно уставился на выпускаемую струю дыма, сизой змеёй извивающегося по воздуху, а потом, он заговорил о своём, не отвечая юноше.

— Меня, потомка древнего рода, выгнали. Как собаку! — индеец почти закричал, голос его наполнился горечью и обидой. — А за что? Лишь за использование древней магии… Что им, жалко одной дуры? Она и так бы померла, а я использовал её для дела, принеся её в жертву и смог перейти в мир моих дедов… Я же получил знание! Пусть неполное, но ведь смог! Ты думаешь цивилизация Инков и Майя это миф? Выдумка? — индеец уставился на юношу пронзительными, чёрными глазами, с силой схватил его за плечо жилистой рукой и выкрикнул: — Нет! Все их достижения, вся древняя культура… Знаешь, зачем они приносили человеческие жертвы? Это магия! Если удалось умилостивить богов, можно попасть в другой мир, в другое время. Вернувшись, стать Великим, Величайшим! И потраченного тобой времени никто даже и не заметит. Десять лет там, это мгновение здесь…, - тут индеец хохотнул и произнёс непонятную юноше фразу: — Змеи переплетаются очень странно…

— Ты хорошо говоришь по-русски, — парень не стал обращать внимания на последние слова.

— Наследие от предков, — охотно ответил индеец и по-детски похвастался: — Я могу за считанные часы выучить любой разговорный язык.

— Кто твои предки? Откуда они?

— Великие люди пришли из другого мира. Белые, как вы, но не бреющие бород. Это были могучие воины! Они принесли нам ЗНАНИЕ! Искусство Сагу-сагу составляло его основу… Мой второй народ поклялся им в вечной дружбе. В те давние времена, змеи времени гораздо чаще меняли свой бег… Как это смешно! Ха-ха, змеи бегают! — индеец явно добирался до кульминации наркотического опьянения.

Три его «сокосячника» подхватили смех и заржали, не понимая причины, она им уже была не нужна. Папироса закончила свою дымную жизнь, дав им всем лёгкость и весёлость, даже у некурящего паренька кружилась голова, и мысли приходилось держать на «привязи».

— Ты мне, индеец, всё расскажешь, всему научишь, — спокойно произнёс юноша, он оставался сосредоточенным и терпеливо ждал, когда его новый друг придёт в себя. И дождался…

Ему исполнилось всего четыре года, когда отец привёл в секцию Карате. Мальчику сразу понравилось всё, и зал, и тренер, и белое кимоно, и восточная атмосфера занятий. Три раза в неделю посещал он тренировки, стараясь не пропускать. Одиннадцать лет! Он сдавал экзамены, получал нашивки и пояса, участвовал в соревнованиях, часто побеждал, и это ему очень нравилось. Но больше всего парень полюбил бить других, чужая боль стала доставлять ему наслаждение. Нет, не сразу это возникло и проявилось, но с каждым разом всё больше удовольствия получал он от вида чужого страдания. Изменение в юноше заметил тренер и предупредил его отца, только было уже поздно…

Прошло полгода с того разговора. Отец настаивал на посещении психиатра, сын избил его и ушёл из дома, забрав всё более-менее ценное. Вырученных денег надолго не хватило. Нужно было чем-то заняться. Через знакомого «каратиста» он вышел на организаторов подпольных боёв и стал в них участвовать, получая деньги за кровавые драки на ринге. Не всегда честными были эти бои, но, как самый молодой участник, он пользовался огромным успехом у зрителей. Платили ему щедро и за победы и за поражения.

Жить парню приходилось, где попало: то в подвалах, то вместе с бродягами на теплотрассах, неоднократно ночевал в притонах, а бывало и у наркоманов. И таким свободным он себя чувствовал! Другого существования и не хотел.

Однажды встретился он на ринге со странным человеком. Его все называли индейцем, это и был самый настоящий индеец из Южной Америки, живущий в России нелегально, без документов и визы. После первого обмена ударами, пятнадцатилетний юноша понял — перед ним настоящий Мастер! Такого класса видеть ему ещё не приходилось. Краснокожий творил на ринге чудеса, вертел противниками как куклами, а парня просто размазал по полу.

Вот кто должен стать его следующим тренером! Решение принято, план разработан и он начал его осуществление. «Доброжелатели», естественно за определённую мзду, подсказали слабости южноамериканского «гастролера».

— Индеец, ты мне обещал.

— Когда?

— Сегодня, ночью.

— Не помню.

— А вот я помню.

— Хорошо, раз обещал, будь по-твоему, — сдался под натиском индеец.

— Что мне нужно делать? — обрадовался юноша.

— А ты готов к этому?

— К чему угодно!

— Прежде всего, тебе надо принести в жертву Великому Духу трёх ягнят.

— Где ягнят-то я возьму? Мы же не в деревне, — юноша обескуражено развёл руками.

— Ягнята — это условное обозначение, подойдёт любая живность. Птицы, крысы, наконец, люди! Все, кто есть под рукой, — при этих словах индеец как-то мерзко улыбнулся, обнажая жёлтые от постоянного курения зубы.

— С этим ясно, — юноша усмехнулся в ответ. — Дальше?

— Ясно? Надо же! — восхитился индеец. — Хорошо, слушай дальше. Жертву надо принести сразу после полудня, перерезать ей горло. И смотри! Нельзя пачкаться в крови ягнят, Великий Дух этого не любит.

— Уяснил, — кивнул юноша по-деловому.

— После надо принести жертву, человеческую, лучше женщину, у них души более податливы, да и проблем меньше, — криво усмехнулся индеец. — Собрать её кровь в ритуальную чашу и, произнеся заклинание, выпить, когда солнце коснётся горизонта.

— Пить кровь обязательно? — юноша поморщился и скривил лицо, как будто съел лимон.

— А как же! — выкрикнул индеец и тихим голосом пояснил: — Это самое необходимое.

— Что потом?

— Если всё сделано правильно, ты окажешься в другом мире, недалеко от школы Сагу-сагу. Там надо найти Смотрителя, он определит тебя на отделение, где и будешь учиться. Но ни один Мастер не должен знать, каким способом ты пересёк границы миров! Ни единая душа. Это очень важно.

— А что сказать?

— Ничего. Просто шёл, шёл, и вот тут оказался. А как, тебе не ведомо. Да не волнуйся, я же рядом буду, подскажу.

— Я и не волнуюсь, — пожал плечами юноша. — Это всё?

— Да.

— Когда начнём?

— Да хоть сейчас! Время подходящее и бараны есть.

— Ты имеешь в виду этих троих наркош? — юноша ткнул пальцем в храпящих на полу парней.

Они спали и не подозревали о нависшей над ними угрозе, что их никчёмная жизнь уже закончена.

— Их самых, — подтвердил индеец, гнусно ухмыляясь.

— Ну, это просто.

— Ты считаешь, убить человека просто? — индеец посмотрел на юношу с нескрываемым интересом.

— Не сложнее, чем высморкаться.

— А главная жертва ритуала у тебя на примете есть?

— Конечно, сейчас будет.

Парень поднял трубку чудом не отключенного, видавшего виды телефона, набрал номер и быстро договорился о встрече с юной особой, его старой знакомой. Индеец, наблюдал за ним и никак не мог понять — почему он ему всё это рассказывает и помогает, какая сила заставляет его выдавать старинные секреты своего народа?

— Жертва готова, — заверил парень, опуская трубку на рычаг.

— Это хорошо, теперь ягнята, — он указал рукой на наркоманов.

— Понял, — юноша не смутившись отправился на кухню.

Загремела посуда и парень вышел с тесаком в руке. Обкуренные наркоманы даже не пошевелились, когда им умело и сноровисто перерезали глотки ножом для разделки мяса. Ни одна капля горячей крови не коснулась юноши, он ловко уклонился от хлеставших из вен струй. Только предсмертные хрипы жертв нарушали тишину.

— Молодец, — похвалил индеец, когда резня закончилась. — Дай мне этот ножичек.

Вытирая от крови страшное оружие, индеец обошёл помещение и забрал все имеющиеся тут наркотики и деньги.

— Не пропадать же добру, — объяснил он свои действия. — Ну что ж, тут больше делать нечего, пошли за твоей жертвой.

Они покинули квартиру, оставив три остывающих трупа в кровавых лужах. Юноша нёс меч, на первый взгляд похожий на катану самураев, гарды почти нет, лезвие так же слегка изогнуто, но на одну треть длины оно обоюдоострое, да и сплав, из которого сделан меч, ничего общего с железом не имел. Это оружие он выиграл в одном памятном ему бою и с тех пор не расставался с ним. Великолепный экземпляр, чернёное лезвие местами украшено замысловатыми узорами и знаками, непонятными и таинственными, загадочными, но оттого и более привлекательными. Таким мечом можно было рубить гвозди как веточки, и заточка не требовалось, он всегда оставался острым как бритва.

— Никчёмные людишки! Трепещите! — выкрикнул индеец на выходе из квартиры. — Новый Великий воин скоро придёт в этот мир!

— Индеец, а как мы обратно вернёмся? — юноша с интересом рассматривал сосновый бор чужого мира, в котором они очутились после свершения мрачного обряда.

— Дело случая, всё получится само собой. А нам туда, к горе, — индеец показал рукой на сверкающую снегом вершину.

— Хорошо, но всё же, через какое время мы вернёмся?

— Кому как повезёт, — пожал плечами индеец, — кто-то десять лет тут пробудет, а кому-то и через год дорога домой. А если погибнуть в этом мире, то тело сразу выбросит обратно, так старики говорили, сам я не проверял.

— Да? Вот сейчас и проверю!

Индеец так и не понял, что собирается сделать юноша, но меч уже распорол ему живот наискось, перебив позвоночник и несколько рёбер. Индеец недоумевая посмотрел на свои вывалившиеся внутренности и упал на землю. Закончились предсмертные судороги, тело исчезло, оставив после себя лужу крови.

— А ведь не наврали старики, — произнёс юноша, вытирая лезвие пучком травы.

Он посмотрел на заходящее солнце и, плюнув на кровавое пятно, пошёл искать смотрителя.

Старший инспектор уголовного розыска, Иванов Николай Иванович, завтракал. Майор милиции только вчера вернулся из очередного отпуска, отдохнул на черноморском побережье и был готов снова приступить к служебным обязанностям. Морской воздух благотворно сказался на состоянии его организма.

Жуя бутерброд, Николай Иванович читал местные газеты, от которых успел отвыкнуть. Официальные издания областной и городской администрации, а так же прессу нескольких партий, он пролистал быстро, читая только заголовки и пробегая глазами по некоторым статьям. Всё одно и тоже, ничего интересного.

Осталась последняя, нечитанная газетёнка, живущая за счёт издания объявлений, и всевозможных сплетен. На глаза попалась статейка в разделе «Необычное и ужасное», она гласила:

«На улицах нашего города появилась людоедка! По описанию жертв и очевидцев, это девочка лет пяти, носит голубенькое платье, на голове два больших банта, тоже голубого или синего цвета. Она нападает на прохожих и откусывает у них разные части тела. Зафиксировано два таких случая. Первой жертвой нападения оказался мужчина, «людоедка» прокусила ему мышцу на правой руке. Второй была женщина, она заходила в автобус и тут на неё набросилась девочка и откусила большой кусок ноги. Все пострадавшие госпитализированы и находятся под присмотром врачей. Милиция приступила к поиску малолетней преступницы. Если Вам что-то известно по данным случаям, срочно свяжитесь с участковым своего района, или позвоните по телефону — 02».

— Бред какой-то, — пробормотал старший инспектор, отбрасывая газетёнку в сторону и, выкинув из головы всё лишнее, пошёл на службу.

Первый рабочий денёк выдался солнечный и тёплый. Сначала всё шло спокойно, обычная рутинная работа. Гиблое заказное убийство, тянущееся с прошлого года, допрос маньяка, который уже признал свою вину, бумажная волокита по старым делам. Всё как обычно.

В два часа дня поступил тревожный звонок. На квартире наркомана обнаружены три трупа — сам хозяин и два его товарища, сообщил наблюдатель, работавший на отдел по борьбе с контрабандой и незаконным оборотом наркотиков, он давно следил за жизнедеятельностью этого притона. Следственная группа сразу отправилась на место преступления.

— Кржанский, — позвал старший инспектор, — поручаю вам вести это дело. Вы давно хотели взяться за что-нибудь подобное, вот и занимайтесь. Докладывать будете мне ежедневно в вечернем рапорте.

— Есть! — обрадовался молодой следователь и рьяно принялся за работу, раздавая указания сотрудникам.

Мешавшиеся под ногами коллеги, из отдела по борьбе с наркоманией, удалились, на их место прибыла прокуратура.

— Всем привет! — прогрохотал басом большой мужчина в штатском. — Николай Иванович! Вы первый день на службе и уже такое дельце! Не иначе как специально вас дожидалось?

— Здравствуйте, Пётр Никифорович, — старший инспектор сдержанно, но вежливо, приветствовал заместителя прокурора Ленинского района. — Решили размяться?

— Нет. Вот, прошу любить и жаловать, наш новый следователь, Вера Васильевна Хороводова. Она и будет сотрудничать с вами.

Вперёд вышла совсем ещё молоденькая девушка, её сразу-то и не заметил никто за широкой спиной Петра Никифоровича. Опрятная, новая форма шла к её лицу, строгому и серьёзному.

— Я поручил вести это дело молодому следователю, — сообщил старший инспектор, разглядывая нового следователя прокуратуры. — И у меня есть несколько свободных минут.

— Вот и славненько. В таком случае, пойдемте, побеседуем, — и Пётр Никифорович с Николаем Ивановичем, ведя светскую беседу, оставили помощников одних, заниматься делом.

На следующий день, следственная группа поехала на новое место преступления. Молодой спортсмен ранним утром бегал по лесу, и на турнике, закреплённом между двумя соснами, где он занимался каждый день, обнаружил висящий труп девушки. Естественно, он тут же сообщил в милицию.

Прокуратура была уже на месте и допрашивала спортсмена.

— Опередили вы нас сегодня, — поздоровавшись, заметил старший инспектор.

— Это оттого, что наша «контора» ближе к месту происшествия, — ответил зам. прокурора.

— Нуте-с, давайте посмотрим, что тут у нас.

Открывшаяся глазам старшего инспектора картина могла ужаснуть любого, даже видавшего виды майора она привела в трепет! На турнике, вниз головой, висел обезображенный труп девушки, без одежды, всё тело изрезано ножом, валявшимся рядом. Замысловатые зигзаги порезов складывались в чёткий, определённый и страшный рисунок, напоминавший змею, обвитую вокруг девушки. В двух шагах от неё лежал ещё один труп, у него были вскрыты все внутренности и кишки валялись в живописном беспорядке. А ещё чуть дальше находился юноша, на вид лет шестнадцати-семнадцати, с перерезанной сонной артерией, и, что удивительно, крови вокруг ни от кого из жертв видно не было, хотя все умерли явно от её потери…

Рождение.

I.

Очнувшись, Вася никак не мог понять — где же он находится. Окинув мутным взглядом окрестные сосны, которые не прибавили ему уверенности, молодой человек двумя руками взъерошил на голове волосы. Мысли путались и сбивались, он напряг память, но вспомнить, как сюда попал не получилось.

— Где это я? — произнёс он вяло. — Ничего не помню.

Воспоминания обрывались на драке, в которую они спьяну ввязались. Поздним утром (это когда переваливает за полдень), пять «дембелей» собрались после долгой разлуки попить пивка и матерно повспомнинать недавнюю службу в рядах вооружённых сил. Сели в парке, обложившись банками, подошли ещё два дружка с водкой, пиво без водки — деньги на ветер! И понеслось… Потянуло на приключения, которые ждать себя не заставили, и потасовка с группой «молокососов» для Васи завершилась очень быстро. Дубиной сзади по голове — хорошее успокоительное средство, если кто не знает.

Но, как он попал сюда? Хрен с ним, позже разберёмся.

Поднявшись, Вася наугад побрёл, прислушиваясь к лесному шуму, стараясь уловить звуки работающих моторов автомобилей. Не мог же он оказаться далеко от города! Но знакомого гула машин слышно не было, верещали птицы, перестукивались дятлы, ничто постороннее не нарушало звуков летнего леса. И он шёл, медленно переставляя непослушные ноги.

Начался подъем, и молодой человек оказался на неширокой тропинке, виляющей между деревьев. Уже легче! Тропа куда-нибудь да выведет. Свернув налево, стал подниматься вверх по склону, ещё невидимой за лесом горы.

Навстречу вышел облачённый в блестящую кольчугу юноша и, ткнув в сторону Васи устрашающего вида мечём, произнёс:

— Курым бурум марр!

— Чего? — Вася не понял ни звука и помотал головой, о чём тут же пожалел, похмельный синдром, однако.

— Курым бурум марр! — повторил юноша.

— Да провались ты! Толкиенист долбанный, — выругался Вася. — По-человечьи скажи, приятель.

— Харра! — выполнил его просьбу добрый малый и, показав рукой направление, добавил: — Матумба.

— Благодарствую и на этом, — Вася отвесил шутливый поклон и зашагал в указанном направлении.

Подъём стал круче. Примерно через километр повстречался ещё один юноша, тоже весьма странного вида, но уже с копьём в руках и без кольчуги, диалог примерно повторился, и Васе ничего не оставалось, как следовать дальше вверх по склону.

Лес начал редеть, показалась вершина горы, размеры внушали уважение!

— Вот чёрт! — воскликнул Василий удивлённо. — Пусть Урал и горная страна, но такого я что-то не припомню.

— А это и не уральские горы твоего родного края, — раздался неожиданный голос и с плоского камня поднялся старик, незамеченный Васей. — Вы, молодой человек, несколько промахнулись по месту и времени.

— Как? — не понял парень и тихо ругнулся: — Забодай меня комар.

— В мире всё возможно, — добродушно произнёс старик и махнул рукой: — Иди за мной, выпьем чайку, побеседуем, а там решим, что с тобой делать.

— У меня выбор есть?

— Нет, — покачал старик головой, — пока нет.

— Тоды веди, дедушка.

В ответ старик улыбнулся и, похлопав Васю по плечу, повёл незаметной тропинкой.

Одежду деда стоит описать отдельно, её немного — чёрные, кожаные штаны и точно такая же безрукавка, перехваченная в поясе верёвкой, более ничего не было. Босые ноги бесшумно ступали на влажную от росы хвою. Старик при ходьбе чему-то радовался и потирал руки от удовольствия, но молчал, только похмыкивал.

Путь до его дома оказался недолог. Сосны расступились и на поляне Вася увидел сруб из потемневших от времени брёвен, куда старик и провёл гостя.

— Вот и пришли, — дедок усадил Васю на стул перед столом, а сам принялся разливать кипяток по глиняным кружкам, говоря: — Ты, друг, не удивляйся, и не пугайся, всё наладится.

— Да я, дедушка, и не пугаюсь, только понять не могу, куда это занесло меня.

— Вот и славно, что не боишься. Где мы, объясню, но вот как сюда попал, честно не знаю, могу только предполагать. Да в этом ты не одинок, много ваших сюда, как ты выразился, заносит.

— Это кого наших? — Вася отхлебнул горячей жидкости, имеющей странный, но приятный вкус, и в голове начало проясняться, как по волшебству.

— Настой из горных трав, — пояснил дед, заметив благотворное влияние чая на похмельного гостя. — А ваши, это земляне, так, кажется, вы себя называете.

— Так я что, на другой планете оказался?

— Ну, планета может и та же, этого я не знаю, а вот время однозначно другое.

— Параллельный мир что ли? — сделал Вася попытку сориентироваться.

— Точнее будет сказать — перпендикулярный, — старик прищурил один глаз, глядя на Василия.

— Как это? — Вася озадаченно приподнял брови.

— Да очень даже просто, поверни время на девяносто градусов и получишь, — деду явно доставляло удовольствие наблюдать за парнем, как он реагировал на его заявления.

— И что теперь? — спросил Вася.

— Решать тебе, — пожал плечами дед.

— Подсказки будут?

— Конечно, если захочешь остаться у меня на некоторое время.

— Кстати, о времени, — встрепенулся парень, — что происходит в моём мире?

— Ничего, — старик опять пожал плечами. — Объективно, конечно, всё движется, а вот субъективно, для тебя, оно стоит на месте и ждёт.

— Чего ждёт? — не понял Вася.

— Когда вернешься.

— Я вернусь?

— Нет сомнений.

— Когда?

— Тут не я решаю.

— А кто?

— Боги.

— Стало быть, я посланник божий? — предположил Вася с сомнением, вполне понятным, он и избранник богов? Да такое и в кошмарном сне никому не приснится.

— Можно сказать и так, — хозяин хижины добродушно улыбнулся. — Просил я их о помощи, вот и получил, тебя.

— Брр, — Василий потряс головой. — Непонятно, почему я?

— Ну да, ты. Тебе только кажется, что всё неправильно и не могло с тобой случиться, — мягкая улыбка старика завораживала. — Но поверь, так надо.

— Хорошо, пусть будет так как есть, — слабость, тошнота и головная боль с каждым глотком чудодейственного отвара улетучивалась, и думалось уже гораздо лучше. — Кто ж ты тогда такой, раз боги тебя слушаются и присылают кого попросишь?

— Я старый и усталый учитель, — вздохнул дед.

— Учитель чего? — насторожился Вася, в голове промелькнула всякая чертовщина с дикими ритуалами и жертвоприношениями.

— Есть очень древнее искусство, — охотно ответил учитель. — Сагу-сагу называется.

— Знаю, читал. Нефедьев упоминал Сагу-сагу в книге: «Могила Таме-Тунга».

— Незнаком, но раз писал, значит тоже в нашем мире побывал, только не у меня, я ведь не один такой.

— И сколько вас?

— По миру разбросано около сотни школ, у всех свои цели и средства, даже в рамках одной школы имеется несколько отделений с разными уклонами.

— Какие?

— Расскажу про нашу школу, другие построены примерно по такому же принципу. У нас четыре отделения: первое, и самое главное, но малочисленное — НИОСС, то есть борцы сагу-сагу, не использующие оружие вообще как таковое. Второе — ИХОСС, мечники, изучают все виды холодного оружия. Третье — МОСС, там учат метать дротики, орудовать копьём, управляться с пращёй и стрелять из лука. И последнее, четвёртое — НСИСС, там учатся бесправные люди, «на смерть идущие», их приводят, а потом забирают владельцы. Выпускники первых трёх отделений обычно служат в армиях, или нанимаются в телохранители и очень ценятся у знати, да и в купеческих караванах лишними никогда не бывают. Последнее отделение даёт гладиаторов, кажется, так их у вас называют.

— Гладиаторские бои? — изумился Вася.

— Да, — поморщился дед и с пренебрежением добавил: — Толпе нравится смотреть на хорошую драку.

— Гладиаторы? С ума сойти. Я тоже должен им стать?

— Конечно, нет, — возмутился старик. — Ты из иного мира, имеешь право выбирать, но я хочу заняться тобой лично, если ты не против этого.

— И для чего я вам? — Васе почему-то не хотелось соглашаться сразу, его нрав всегда испытывал чувство противоречия.

— Всё узнаешь в своё время, — уклонился старый учитель от прямого ответа. — Так ты согласен или нет?

— Согласен, — кивнул Вася. — Что я должен делать?

— Прилежно учиться. Для начала освой местный язык, а то, как будешь с людьми разговаривать?

— А вы откуда знаете русский?

— Я и не знаю, — усмехнулся старик.

— Но тогда…

— Речь иллюзорна, — перебил его дед. — Ты, сынок, и не замечаешь, что я с тобой разговариваю телепатически.

— Классно! А у меня так получится? — глаза парня вспыхнули, как два сапфира.

— Кто знает, кто знает, — усмехнулся дед, — при желании всё возможно.

— Вы меня научите? — с жаром спросил Вася, вмиг загоревшись от необыкновенной перспективы.

— Ха-ха-ха! — это развеселило старика. — Будь умницей и делай, что говорят.

— Буду, раз я попал сюда по воле богов, то наверняка придётся отработать это приключение.

— Непременно. Даром ничего не даётся, — заверил его старик.

— Я знаю, — кивнул Вася, — и готов.

— Вижу. Чай помог, похмелье твоё прошло, перед завтраком сделаем лёгкую зарядку, а потом займёмся по-настоящему, — пообещал учитель. — Пошли на свежий воздух, разомнёмся.

— У меня одёжка совсем не спортивная, — Вася показал деду ботинки с узкими носами, да и джинсы в обтяжку не добавляли манёвренности телу.

— Это мы сейчас поправим, — старик достал из сундука лёгкие, широкие штаны неопределённого цвета, не-то серые, не-то зелёные. — На вот, надевай, кажется, портки впору тебе будут, а ботиночки сними, тут все ученики, да и учителя тоже босиком ходят, обуваются только когда снег выпадет.

Переодевшись, Вася снял и рубаху, чтоб совсем ничего не мешало. Встав перед стариком, поиграл мышцами, что-что, а армия дала ему неплохую физическую подготовку, и было чем гордиться. Дед только усмехнулся, глядя на молодого человека.

— Хорош, — похвалил он его и тут же вылил ушат воды: — Но недостаточно.

— Как это? — слегка обиделся парень.

— Пойдём, Вася, поймёшь как, — продолжая усмехаться, предложил учитель.

Старик первый раз назвал его по имени, и тут до юноши дошло, он не знает, как обращаться к нему!

— Дедушка, как мне вас называть? — исправил он свою оплошность.

— Учителем, этого пока достаточно. Ну, всё, вперёд! И не отставай.

Выйдя из дома, дед взял старт и на приличной скорости побежал в гору, Вася следом. Поначалу шёл вполне прилично, но постепенно начал отставать, а старый учитель только поторапливал и нёсся дальше. Сделав большой круг, они вернулись назад, Вася валился с ног, такой пробежки он припомнить не мог, а деду хоть бы что! Только посмеивается. Да! Марш-бросок на десять километров с полным снаряжением так не выматывал Васю в армии.

На этом зарядка не кончилась. Слегка отдышавшегося Васю заставили отжиматься, приседать, качать пресс и многое другое, при этом старик задавал темп, и по нему не было видно, что он хоть капельку притомился.

— Славненько размялись, — учитель похлопал по взмокшей спине Василия, — самое время умыться и позавтракать. Наверняка ты аппетит нагулял немалый!

Умывшись из бочки с дождевой водой, дед дал Васе яблоко и кусок хлеба, налил в кружку отвара из трав, себе взял то же самое.

— Это всё? — Вася с недоверием посмотрел на угощение.

— Для начала хватит.

— Но…

— Много есть вредно, — прервал все возражения учитель, — бери что дают.

Пришлось обойтись таким скудным завтраком.

— Перекусил? Вот и хорошо, сейчас приберу, и пойдём, сядем, погреемся на солнышке и займёмся тренингом.

— Каким ещё тренингом?

— Самым обычным, надо тебе наш язык подучить, а то даже в столовую тебя вести неудобно, люди не поймут.

— Изучение языка с помощью тренинга? Полный отпад! — не поверил Вася, услышанное с каждым разом удивляло всё больше и больше. — И как это происходит? И почему именно так?

— Только так! И никак иначе. По-простому ты и за год не осилишь.

— Да, наверное, — согласился Вася. — Но я никогда этакой хреновиной не занимался.

— Вот и попробуешь, — усмехнулся учитель. — Ну, я готов, а ты?

— Всегда готов, как пионер, — бодро отозвался Вася.

Расположились перед домом на полянке, друг напротив друга, и старый учитель углубил свой проницательный взгляд в глаза Василия. Какое-то время ничего не происходило, но потом Вася почувствовал, что теряет контроль над своими мыслями и окружающий пейзаж переворачивается в его сознании. Мир начал кружиться всё быстрее и быстрее, пока не слился в единый водоворот красок. Действительность исчезла окончательно, на её место пришло чистое знание, заполнившее весь мозг, по крайней мере, так показалось парню.

Всё закончилось враз. Василий ощутил своё тело, вернулись звуки летнего леса и он увидел, что старик лежит на траве, смотрит в голубую высь и улыбается.

— Что это было? — невольно произнёс Вася охрипшим голосом.

— Акт передачи информации, — пояснил учитель словами и его ученик всё прекрасно понял. — Не зря потрудились, теперь и пообедать самое время.

— Как! Уже обед? — Вася посмотрел на сместившееся далеко к закату солнце.

— Точно. Ты и не заметил, что прошло четыре часа.

— Ни хрена себе! — поразился Вася. — Когда же они проскочили? Но, это глупый вопрос, я ведь был в трансе, правда?

— Самая настоящая, — подтвердил учитель, медленно, с достоинством кивая. — Сеансов пятьдесят и ты будешь знать не меньше моего, это хорошо.

— Что хорошо?

— Что ты такой восприимчивый, боги знали, кого послать.

— Но для чего, учитель?

— Опять ты спрашиваешь, — с досадой отмахнулся дед и, вставая, добавил: — Не задавай этот вопрос мне больше. Я преследую свою цель, мелкую и корыстную, у богов цели иные, мне неизвестные, чего я хочу, объясню вечером. Пошли в столовую.

Пройдя уже знакомой Васе дорогой, они свернули на незаметную тропинку (они тут все какие-то незаметные) и примерно через километр вышли к навесу, где и располагалась школьная столовая.

Встреченные по пути люди, в основном ученики, со словами: «Мастер!», — кланялись учителю и бросали любопытные взгляды на его спутника, но весьма деликатно и ненавязчиво.

Определённого времени приёма пищи тут не существовало, Вася понял именно так, народ приходил и уходил, освобождая места для других. Пять поваров только успевали раскладывать по тарелкам. Взяв свои порции, они сели на свободные места и быстро покушав, ушли, отдав пустые тарелки для мытья мальчишке лет восьми.

— Вот так примерно и проходит день, — сказал учитель, когда они вернулись. — Сейчас для многих наступает свободное время, можно делать всё, что душе угодно.

— Так вы мне объясните, зачем я Вам нужен, — Вася правильно понял произнесённую фразу.

— Хорошо, слушай, — согласился с просьбой учитель, — история коротенькая. Пять лет тому назад, по нашему времени, из твоего мира к нам попал юноша. Такие вещи не редкость, удивляться тут нечему, спирали времени миров пересекаются в многочисленных местах.

— А я всегда думал, что время движется прямолинейно.

— Субъективно так оно и есть. Но в космических масштабах всё гораздо сложнее, но речь не о том. Юноша этот, помладше тебя будет, имеет талант бойца, колоссальный талант! Всего за три года окончил ИХОСС, можно сказать, с отличием, превзошёл всех мастеров, — тут старик тяжело вздохнул и с горечью произнёс: — А вот специальность он выбрал неудачно.

— Кем он стал?

— Свободным гладиатором.

— В этом есть что-то плохое?

— В принципе нет, но парень пристрастился к убийствам, хотя и дал клятву! — гнев прозвучал в последних словах, как удар кнута.

— Какую? — насторожился Вася.

— Все, покидающие школу, обещают беречь, по возможности, своих собратьев, и «на смерть идущих» в том числе, если это не противоречит выполнению взятых обязанностей.

— Значит он клятвопреступник.

— Да, и это карается. Мы послали его бывшего наставника.

— И он его убил, — догадался Василий.

— Да, — проворчал учитель.

— А подробней о нарушении клятвы можно услышать?

— Хорошо, попробую объяснить другими словами. Выпускники школы обещают не убивать в честном поединке, я подчёркиваю, именно честном. На арене тем более! Там хоть в основном и бесправные, но они тоже все наши ученики. Вначале он так и поступал, но вот произошёл несчастный случай и его соперник погиб. Мальчишке понравилось.

— И он начал убивать налево и направо, — что-то смутно знакомое, как забытый сон, промелькнуло в мыслях парня, но ничего конкретного он не вспомнил.

— Да, дошло до убийства Мастера меча, его наставника. Тогда отправился мой лучший ученик. Он был Мастер, глава НИОСС! Ты понимаешь? Лучший из лучших!

— С голой пяткой на саблю? — скривился парень.

— Не смейся, Василий, — укорил его учитель.

— Я и не смеюсь, просто неясно.

— НИОССы — они лучшие воины! Ты сам всё поймёшь, позже, — старик покачал головой и продолжил: — Так вот, этот гадёныш убил и его. Как он смог? Я не знаю. В голове не помещается.

— А вы сами, вы смогли бы его победить? — поинтересовался Вася.

— Вернее всего, — пожал плечами учитель, — но я, приняв школу, дал клятву никогда не покидать её пределов.

— Значит, я должен стать источником правосудия? — уточнил Вася.

— Да, — кивнул старик, — я просил богов, и они прислали тебя.

— И как много у вас богов? — с беспокойством спросил Вася, его не прельщала перспектива поклонения кучке божков.

— Да один он, ипостасей много, но, по сути, бог един, — успокоил его учитель и спросил: — А ты что, в бога не веришь?

— Верю, не без этого, — усмехнулся Вася. — Только не знаю, как у вас воспримут моего бога.

— А ты не проповедуй, верь во что хочешь и не лезь к другим. У нас свобода вероисповедания.

— Это проще, — успокоился Вася. — Только сомнения меня берут, лучшие мастера погибли, а я должен победить.

— И победишь! Душа твоя чиста, а способности велики. Такой восприимчивости у людей я ещё не встречал. Ты не сможешь проиграть, я в этом уверен.

— Но я-то неуверен, — тихо пробормотал парень, но учитель услышал.

— Прочь сомнения! — выкрикнул он. — Ты старше, сильнее и умнее паршивца. И уже начал свою подготовку, обратной дороги нет.

— А если я откажусь?

— Твоё право, — устало вздохнул старик, — можешь уходить, и пусть боги решают твою судьбу.

— Никуда я не уйду, — принял окончательное решение Вася. — Риск — дело благородное, я готов попробовать и выступить в качестве карающей длани богов.

— Я знал, что ты это скажешь! С этого дня, школа твой дом.

II.

Так началось обучение древнему боевому искусству сагу-сагу Василия Удавишникова, по прозвищу Удав, простого российского парня из уральского города, только и успевшего в жизни окончить школу и отслужить в армии. Новую реальность он воспринял сразу, школа многочисленных писателей-фантастов даром не прошла, пересекать границы оказалось несложно. Легко приспособившись и приняв новый мир, занялся он своим духовным и физическим воспитанием под руководством старого мастера.

Месяц жёсткой тренировки и ежедневного тренинга сделали из Василия опытного и сильного бойца. Теперь он уже не отставал при беге от старика и мог даже двигаться быстрее, но его сдерживали.

Время летело незаметно в калейдоскопе тренировок. Обедали они в общей столовой, а ужинали и завтракали у учителя дома. Люди уже не обращали на него такого внимания, как в первые дни, при встрече просто кивали в знак приветствия, он отвечал тем же и на этом всё, никто не приставал с расспросами, не останавливался поговорить. Это вполне устраивало Васю.

Но одним прекрасным, солнечным утром учитель объявил:

— Всё, Василий, пора тебе отправляться на отделение МОСС.

— Для чего? — тут же спросил Вася.

— Как ты любишь вопросы задавать! — закатил глаза учитель.

— Такой вот я, любопытный.

— Заметил, — учитель потёр лоб и продолжил: — Наставник МОСС определит твою способность, научит использовать метательные виды оружия и способы защиты от них, короче, постарается сделать из тебя настоящего бойца МОСС.

— Вы хотели тренировать меня лично, — напомнил Вася.

— Я буду иногда проверять твои результаты, но на этом этапе занятий тебе нужно именно туда.

— Хорошо, МОСС, так МОСС, вам виднее, — легко согласился Вася.

— Да, и ещё, — взгляд учителя посуровел. — Жить будешь вместе с остальными учениками, до конца обучения.

— Это обязательно?

— Конечно! Заодно поближе познакомишься с другими юношами. Может, и друзей заведёшь, есть там несколько ребят твоего возраста.

— И когда мне туда отправляться?

— Прямо сейчас и пойдём, передам тебя наставнику, а сам буду отдыхать, умотал ты меня.

— Это вы меня загоняли! — весело возразил он.

— Не зубоскаль, — учитель потрепал Васю за плечо. — Иди за мной и не спрашивай ни о чём. Вопросами будешь терзать своего нового учителя.

— Вас уже нельзя, значит, «терзать»? — на ходу спросил Василий.

— Разговорчики! — оборвал его учитель, направляясь к столовой.

Этот путь Васе хорошо знаком, пришли быстро. Народу было немного.

— Раз мы здесь, давай позавтракаем, — предложил мастер, Вася согласился.

Неспеша закончили трапезу и, отдав опустевшие тарелки, стали ждать. Вскоре учитель подозвал мужчину средних лет, коренастого, одетого, как и все мастера, в чёрную, потрёпанную кожу.

— Мастер МОСС, — лёгким наклоном головы приветствовал подошедшего учитель.

— Мастер-смотритель, — был ему ответ, поклон более низкий и уважительный.

— Я прошу вас взять этого молодого человека, — старик указал на Васю, — и обучить. Не просто дать умение и знание, а произвести оценку способностей.

— Я понял Вас, — снова поклонился мастер МОСС.

— Это должно пройти в сжатые сроки, — строго произнёс учитель.

— Ваши слова для нас закон.

— Хорошо, оставляю его вам, — и старик обратился к ученику: — Вася, ты в надёжных руках и быстро освоишься, удачного обучения.

Старый мастер развернулся и зашагал домой.

— Значит, тебя зовут Вася, — новый наставник пристально посмотрел на ученика.

— Да. Как мне Вас называть?

— Мастер МОСС, все мастера, остающиеся в школе утрачивают старое имя.

— Понятно, а для чего это?

— Наслышан я о твоём любопытстве, — глаза Мастера смеялись.

— И все же? — Вася сделал вторую попытку.

— Много будешь знать…, - его новый учитель многозначительно не закончил фразу.

— Скоро состарюсь? — закончил он за него.

— У нас говорят — отравят, — с самым серьёзным видом сказал наставник. — А вообще, это традиция древняя, откуда взялась никто не знает, разве что Мастер-хранитель Неубивающий? Только он на вопросы не отвечает.

— Кто такой Неубивающий Мастер-хранитель? — сразу заинтересовался Василий.

— Может, и встретишься с ним, если дорастёшь до Мастера, — лицо мужчины оставалось непроницаемым, только глаза весело сверкали. — Все Мастера через него проходят.

— А старик? — Василий показал в сторону ушедшего учителя.

— Мастер? Он смотритель школы! И обращаться к нему надо со всем уважением.

— Это точно, — согласился Вася. — Великий человек!

— Я рад, что ты всё правильно понимаешь. Ты уже поел?

— Да.

— В таком случае, пошли, скоро начнутся занятия.

Отделение МОСС находилось примерно в километре от столовой, вниз по склону. Мастер вёл Васю под аккомпанемент неутомимых дятлов мимо мачтовых сосен, величественно стоящих в лучах жаркого летнего солнца, через тенистую берёзовую рощу наполненную радостным щебетом птиц, сквозь густые и таинственные заросли ивы, тихо шелестящие листьями.

Неожиданно эти дебри расступились, словно распахнули ворота, и они вышли к небольшому озеру, воздух сразу наполнился ароматом трав и оглушительным стрекотом кузнечиков. Слева от тропы располагалось шесть деревянных домов, длинных и приземистых, как таксы, именно этих собак они напоминали Васе своими очертаниями. Справа от озера тянулась в даль широкая просека, её конец терялся вдали.

— В этих хибарах мы и живём, — показал на дома мастер, — и учимся, и работаем.

— Работаете? Я думал, что это школа, — удивился Вася.

— Так оно и есть, — кивнул Мастер. — Ученики первого года обучения в основном заняты изготовлением луков, стрел, дротиков, копий, одежды, зимней обуви, доспехов и всякой всячины. А вот тебя эта участь обошла. Ты попал сразу на пятый, выпускной год.

— Всего пять лет? И всё? Готовый Мастер МОСС? — удивился Вася.

— Нет, — засмеялся Мастер, — за столь короткий срок обучения мастером стать сложно, для этого надо иметь ДАР! Выпускники просто МОСС. Хорошие бойцы и всё такое, а для получения звания Мастер, проходят все отделения, включая НСИСС.

— Ага, я понял. Только зачем вам нужно столько стрел и копий?

— Школа на самостоятельном обеспечении, — объяснил Мастер, — мы продаём изделия, а ученики получают необходимый навык и сноровку. Ещё вопросы?

— Добра этого у меня много.

— Ха! — воскликнул Мастер МОСС. — Но у меня времени на ответы нет. Ты иди в предпоследний дом, устраивайся, знакомься с учениками и обстановкой, а чуть позже я пришлю к тебе наставника, он и займётся первоначальной подготовкой.

— Как скажете, шеф, — бодро ответил Вася.

— Кто? — не понял его учитель.

— Начальник.

— А, — протянул он. — Ладно, иди. Некогда мне.

Обменявшись уставными поклонами, они расстались. Вася направился в указанный ему дом.

— Верзильфельд! Расскажи, не ломайся! — услышал Василий весёлые крики, как только распахнул массивную дверь и очутился в квадратном помещении, освещённом единственным окном слева.

— Да чего там говорить, — трубным басом отвечал молодой великан, на вновь вошедшего никто внимания не обратил и Вася, прислонившись к косяку, стал слушать. — Иду, слышу: «Хрум-хрум» в кустарнике, раздвинул ветки — жопа. Огромная! На уровне моего лица маячит. Я от неожиданности в неё стрелу и всадил…

— Ха-ха-ха! — взорвалась аудитория дружным смехом. — Продолжай, Верзиль!

— Ну, а я чего? Продолжаю, — великан нервно почесал затылок. — Так вот, лось подпрыгнул от такой обиды метров на пять, не меньше, развернулся и рога на меня наставил. Я на дерево, сосна подвернулась, так я на неё и забрался.

— Абсолютно голая сосна попалась! — перебил рассказчика один парень с весёлым и жизнерадостным лицом. — Метров десять ни единого сучочка!

— Ладно тебе, Хранвиль, ну не было сучков, — отмахнулся от приятеля здоровяк. — Так я с перепугу и не заметил, как взлетел, словно на крыльях, на самый-самый верх. Лук выронил, стрелы за плечами, а толку-то от них?

— Вот он на сосне и сидит, орёт! — снова вклинился в рассказ Хранвиль, давясь от рвущегося наружу смеха. — Мы с Гунинбилем услышали его вопли дикие, пришли на помощь. Лося завалили, разделали, а Верзильфельд сидит на сосне и вниз поглядывает. Мы ему: «Слазь!», а он: «Высоко! Страшно!», еле уговорили!

Слушатели хватались за животы и от всей души хохотали.

— Сам бы там оказался! — возмутился Верзильфельд, перекрывая смех громовым басом.

— У меня не получится, — со смешком произнёс Хранвиль, мотая головой. — Без лесенки, никак.

Дружный хохот заглушил ответ Верзильфельда.

Открылась дверь и мужчина, явно учитель, со шрамом через всё лицо, одетый, как и положено по статусу в кожу, крикнул:

— Выходи строиться! Хранвиль, Верзильфельд и Гунинбиль остаются, смена дежурных. Через час приду, чтобы всё блестело!

Парни разного возраста, а их было около полусотни, посмеиваясь, начали выходить на улицу, вслед за мужчиной. Вася посторонился, чтобы не мешать. Осталась названная троица.

— Ты кто такой? — спросил Васю весельчак Хранвиль.

— Ученик новый, — отозвался он.

— Видим, что не старый, — усмехнулся коренастый Гунинбиль. — Звать-то тебя как?

— Василий.

— Базиль, значит, — на свой язык перевёл Хранвиль его имя. — А я Хранвиль, это Гунинбиль, этот здоровяк — Верзильфельд. Слышал о нас?

— Нет, не слыхал, не доводилось.

— Ну и ладно, — добродушно сказал Гунинбиль. — Теперь мы знакомы.

— За что наказание? — полюбопытствовал Вася.

— Да мы вчера вечером поохотились маленько, — охотно объяснил Хранвиль. — Зайчиков там, лисичек пострелять ходили.

— Ага, в княжеских угодьях, — добавил Верзильфельд мрачно.

— Да брось ты! Отлично повеселились, — возразил ему Хранвиль жизнерадостно. — Наказание пустяк, не яму же выгребаем!

— Тут ты прав, — согласился здоровяк, — но попадись мы егерям…

— Не попались же!

— Хватит разговаривать, — прервал их спор Гунинбиль, — топайте за водой, а я Базиля устрою.

— Почему ты? — спросил Хранвиль.

— А чья идея? Кто предложил дичи пострелять? И, наконец, кто с лосятиной Шраму на глаза попался?

— Всё, всё, всё, убедил. Пошли, Верзильфельд, за водой, — тут же согласился Хранвиль и они скрылись за дверью, прихватив с собой вёдра.

— Предпочитаешь жить в гордом одиночестве или с компанией? — спросил Васю Гунинбиль.

— Можно и в компании, так веселей.

— Тогда селись к нам, есть свободная койка.

— А почему бы и нет? — Вася равнодушно пожал плечами.

— Отлично, — кивнул Гунинбиль. — Пойдём, выберем тебе вооружение и спальные принадлежности.

Миновали общую комнату и оказались в длинном коридоре, по правой стороне тянулся ряд дверей, на крайней красовалась цифра: «75».

— Комнаты рассчитаны на четверых, — пояснил Гунинбиль, — но сейчас много пустых, есть где двое-трое живут. Вот и в нашей недоштат. Мы в шестьдесят девятой живём. Говорят, были годы, когда места для всех не хватало, столько тут народу училось.

Последняя комната без номера оказалась складом. Кажется, там было всё! От оружия до сапог, аккуратно разложенные по полкам и стеллажам вещи ждали своей очереди служить ученикам.

— Выбирай себе одеяло, подушку, простыню, одежонку запасную, ну, и весь комплект МОСС.

— А что в него входит? — поинтересовался Вася, разглядывая оружие.

— Прежде всего копьё. Вот, возьми, — Гунинбиль протянул Васе древко, метра полтора длиной, со стальным наконечником в виде широкого листа. — Как раз для тебя. Дротики, пращу, лук и стрелы сам бери, они все стандартные.

Последовав совету, Василий нагрузился вещами, всё не уместилось и его провожатому пришлось помогать. Занесли взятые вещи в шестьдесят девятую комнату. Две двухъярусные кровати, четыре табурета и стол, оружейка, где хранится оружие жильцов, вот и вся обстановка.

— По-спартански живёте, парни, — сообщил Вася очевидное.

— Надо понимать по-простому? — переспросил Гунинбиль.

— Ага, — кивнул он, — проще некуда.

— Что поделать, такие правила, — вздохнул Гунинбиль. — Роскошь не полагается. Занимай верхнюю койку, внизу Верзильфельд спит, а мы с Хранвилем вот на этих кроватях располагаемся, он внизу, я наверху.

Вася принялся раскладывать вещи по предназначенным им местам.

— Базиль, можно тебя спросить? — нерешительно сказал Гунинбиль.

— Да, конечно, — разрешил Вася.

— Ты, правда, будущий Мастер Неубивающий?

— С чего ты взял? — удивился Вася, смутно догадываясь, что этот странный титул верх возможного предела.

— Но ведь ты из другого мира! — с жаром вымолвил Гунинбиль. — Все Неубивающие приходят оттуда!

— Да, я из другого мира, — не стал отпираться Вася, — но стать Неубивающим? Это, как я понимаю, очень сложно.

— Если есть способности и желание, то нет!

— А у тебя, Гунинбиль, есть способности стать Мастером?

— Нет, — он покачал головой, — я буду просто МОСС, и никем другим.

— Чем это вы занимаетесь? — прервал их беседу Хранвиль, войдя в комнату. — Солнце катится, скоро Шрам придёт, а мы ещё не начали!

— Хорошо, иду, — ответил ему Гунинбиль и обратился к Васе: — Ты располагайся, обживайся, а мы пойдём отрабатывать наказание.

Друзья оставили Василия в одиночестве. Он закончил раскладывать вещи и застелил кровать. Немного подумав, переоделся в новую и чистую одежду, а старую пошёл стирать в озере.

Вася уже закончил стирку и развешивал на просушку бельё, пахнущее озёрной тиной и мылом, когда к нему подошёл давешний мужик, со шрамом на лице.

— Привет, новичок, — небрежно поздоровался он.

— Здравствуйте, — ответил Вася, не решаясь на более фамильярное приветствие.

— Меня зовут Шрам, я наставник пятилеток, завершаю обучение на отделении МОСС, — представился мужик. — Мастер МОСС попросил меня заняться тобой индивидуально, ты должен нагнать четыре пропущенных года.

— Я понимаю, это трудно, но обещаю стараться.

— Ха! Трудно, — воскликнул Шрам. — Теорию мы должны закончим до обеда! Пошли в учебный центр. Пока мои оболтусы заняты, я спокоен и могу уделить тебе время.

Последнее, шестое здание являлось учебным центром, там же жил преподавательский состав отделения. Класс, куда они пришли, изобиловал наглядными пособиями и учебным оружием.

— Вот копьё, — приступил к процессу обучения Шрам, подавая Васе здоровую балясину, — им можно колоть, бить или метать в противника.

— Тяжёленькая палка, — взвесив копьё в руке, заметил Вася.

— Естественно! Оно же учебное. Давай, ударь им меня.

Вася неуклюже ткнул дубиной в Шрама. Тот, крутанувшись вокруг своей оси, вырвал копьё из рук ученика.

— М-да. Навыков никаких, — сделал вывод наставник. — Но это поправимо. Смотри и запоминай.

Через тридцать минут занятий Василий уже сносно владел копьём и уже легко с ним не расставался. Закончив знакомство с этим оружием, перешли на изучение дротиков, потом лука и напоследок опробовали пращу, только без метания камней.

— Неплохо, неплохо, — похвалил успехи Васи Шрам. — Теперь можешь тренироваться в общей группе.

— Сегодня будут ещё занятия? — поинтересовался Вася.

— Нет, иди обедать и занимайся чем угодно, только не ходи с этими обалдуями на охоту.

— Охота запрещена?

— В принципе нет, стреляй животинку в общественном лесу, если хочешь, — махнул рукой Шрам, указывая направление, где можно охотиться, но по нему было видно, что это занятие он не одобряет. — Но есть у нас традиция, на последнем году обучения посещать княжеские угодья.

— Браконьерничать?

— Точно, — кивнул Шрам. — Княжеские егеря, естественно, в курсе и ждут не дождутся.

— Чего ждут? — не понял Вася.

— Кто попадётся к ним в руки, декаду работает на скотном дворе князя, — объяснил Шрам.

— Игра в кошки-мышки.

— Да. Ну, всё, иди, — Шрам отпустил Васю.

Василий зашёл узнать, как дела у его новых друзей. Они уже закончили приборку помещений и играли в карты на стрелы. Верзильфельд, судя по количеству оставшихся у него стрел, проигрывал, у двух его соперников было примерно одинаково.

— Во что играем? — спросил Вася.

— В «свару», — ответил Хранвиль и сбросил карты. — Я — пас.

— Даю две, — продолжил игру Верзильфельд, подкладывая в банк две стрелы.

— Значит, так, — Гунинбиль потеребил губу, — две и четыре дальше.

— У меня больше нет! Это последние. Клепаю.

— Открывайся.

— Два туза! — гордо показал карты Верзильфельд, но тут же сник, увидев карты противника.

— Две шестёрки, — подвёл итог Хранвиль. — Сегодня тебе не везёт, Верзиль, продулся вчистую.

— Придётся тебе, друг мой, снова стрелы учиться делать, — Гунинбиль поднялся из-за стола. — Пойдём на обед. Базиль, ты с нами?

— Да, самое время подкрепиться.

По пути к ним присоединилось ещё несколько групп пятилеток и в столовую завалились целой толпой. После отправились на озеро купаться. К вечеру Вася познакомился со всеми жильцами пятого дома, только путал их и сбивался на именах, сложноватых для уха русского человека.

День шёл за днём, утренние тренировки сменялись вечерними играми, часто Шрам, а чуть позже и сам Мастер МОСС, тренировали Василия отдельно от остальных. В конце лета наступил экзамен для выпускников отделения МОСС.

Сорок шесть экзаменуемых выстроились в ряд, почти перекрывая просеку, являющуюся тиром в обычные дни. Надо было поразить множество мишеней. Сначала кидали копья, потом из пращи сбивали воткнутые в землю палки, на этом этапе отсеялась половина, не сдавших экзамен учеников, они оставались продолжать обучение до осени. На метании дротиков убыла ещё часть претендентов. Осталось десять человек, Вася находился в их числе. По какому критерию учителя отбирали лучших, было непонятно, но им со стороны видней, никто не протестовал.

Из луков стреляли по движущимся мишеням. За большими щитами прятались мальчишки-первогодки, перебегая с места на место, они таскали зигзагами громоздкие сооружения, стараясь помешать лучникам.

Отстрелялись, и пять человек, покинуло полигон. Они подошли к дымившемуся на окраине костру. Мастер МОСС, самолично, приложил к их левым ладоням раскалённое клеймо. Вот и первые в этом году выпускники школы. Обожжённое место присыпали чёрным порошком и ученики, то есть уже полноправные МОСС, подняли руки вверх, показывая всем метку изображающую наконечник стрелы с тремя зазубринами.

Пока проходила церемония, Вася спросил Гунинбиля стоявшего рядом:

— А мы что дальше будем делать?

— Пытаться подстрелить будущих выпускников НИОСС, — ответил он.

— А остальные? — Вася кивнул в сторону зрителей, где столпились тесной кучкой их сокурсники.

— Им дадут ещё один шанс. Осенью происходит пересдача, кто не справится, получит две или одну зазубрину на клейме и будут считаться окончившими школу, но это МОСС низших порядков.

— А сколько всего порядков этих?

— Семь, на отделении МОСС семь рангов.

— А на других отделениях?

— ИХОСС имеет восемь, НИОСС девять. А десятый и последний ранг присваивается Неубивающему, надеюсь, ты его получишь. Это высшее звание!

Интересную и познавательную для Василия беседу пришлось прервать, экзамен продолжился.

Напротив парней, в ста шагах, встали пять человек в очень толстых куртках из кожи. Выдали стрелы с тупыми наконечниками.

— Каждый делает по пять выстрелов, с любой скоростью, — объяснил Мастер МОСС. — Ученики НИОСС в половину сокращают расстояние, вы снова выпускаете пять стрел. Всего у вас по двадцать стрел, я веду подсчёт попаданий. Вопросы есть? — вопросов не было, и Мастер скомандовал: — Начали!

Вася выпустил первую стрелу, за соседями он не следил, не до того было. Ох, и удивился же он! Ученик НИОСС поймал стрелу слёту!

— Вот паршивец, — сквозь зубы прошептал Василий и выпустил подряд, без остановки, остальные четыре стрелы.

Две были пойманы, от третьей ученик увернулся, но одна ударила НИОССа в грудь.

— Есть! — услышал Вася радостный возглас рядом, это Гунинбиль поразил свою цель. — Как у тебя, Базиль?

— Одно попадание.

— Отлично, — похвалил его Гунинбиль. — С такого расстояния о большем и не мечтают!

Расстрел учеников НИОСС продолжался. По мере их приближения, Вася позволил себе промахнуться только один раз. Предугадывая возможные перемещения «противника», он корректировал прицел и не ошибался. Стрелы кончились. «Расстрелянные» парни подошли к своим оппонентам и, пожав руки, удалились восвояси, сопровождаемые наставником, Мастером НИОСС.

— У меня четырнадцать попаданий, — похвастался Гунинбиль.

— У меня пятнадцать, — сказал Вася.

— Ух, ты! — удивился сосед справа. — А я только десять раз попал.

— Я и того меньше, — вставил ученик стоявший слева от Гунинбиля.

— Молодцы, парни, — Мастер МОСС обвёл всех одобрительным взглядом, — подходите за наградами.

Каждому, в соответствии с результатами, сделали отметку на левой руке. Двое получили метку с пятью зазубринами, у одного их было шесть, а Вася и Гунинбиль получили по семь!

— Как без меня Хранвиль и Верзильфельд жить будут? — глядя на клейменую ладонь, посетовал Гунинбиль, они отсеялись в середине экзамена, завалившись на дротиках. — Совсем пропадут и получат только тройки.

— Сегодня школа выпускает десять бойцов МОСС, — громко, так, чтобы всем было слышно, произнёс Мастер. — Завтра они покинут нас, и я верю, никто из них не опозорит звания МОСС, выпускника школы.

Все ученики и преподаватели выстроились полукругом и внимали словам Мастера.

— Школа ещё никогда раньше не выпускала на летних экзаменах так много МОСС, — продолжал он речь, — и это благодаря учителям и, естественно, самим учащимся, желавшим получить знание и умение. Пожалуй, впервые сразу двум МОСС присвоен седьмой ранг! Что меня, как Мастера и вашего наставника, радует вдвойне.

Речь продолжалась, Васе надоело слушать напыщенные фразы, и он тихо спросил Гунинбиля:

— Что будешь делать?

— Вернусь домой и женюсь, — шёпотом ответил Гунинбиль.

— Женишься? Ты что, очумел? — искренне удивился Вася, он слабо представлял себе друга, окружённого детьми и женой.

— Нет, — продолжал шептать Гунинбиль. — Понимаешь, мы давно любим друг друга, а её папан поставил мне условие.

— Какое? — заинтересовался Вася.

— Я должен стать начальником городской стражи.

— Ты думаешь, тебя сразу и назначат? — не поверил Вася в такую перспективу.

— Конечно нет. Но терпение и труд…

— Всё перетрут, — закончил за него фразу Вася. — Теперь мне понятно твоё упорство. Желаю удачи, знаю, ты не подведёшь самого себя.

— Спасибо, — горячо поблагодарил Гунинбиль.

Пока друзья разговаривали, Мастер МОСС закончил торжественную часть, и все, выпускники, ученики и преподаватели потянулись к столовой. Сегодня обещали праздничный обед, в честь новоиспечённых МОСС. Повара потрудились на славу! Блюда были представлены на любой вкус, обделённых и недовольных не оказалось.

— Вам, братцы, хорошо, — гундосил Хранвиль, ковыряясь в тарелке, — вернётесь к мамочкам, а мы с Верзильфельдом должны ещё три месяца тут болтаться.

— Ладно тебе хныкать, — сказал Вася. — Я вот тоже остаюсь, а когда домой попаду, так вообще никто не знает.

— Тут ты прав, — признал Хранвиль. — Но Гунинбиль-то уходит!

— Ты предлагаешь мне остаться? И стать наставником? Это мысль, — ехидно заметил Гунинбиль. — Буду персонально вас тренировать.

— Боже нас упаси! — в притворном испуге воскликнул Хранвиль. — Только этого и не хватало! Нет уж, лучше топай домой, а мы как-нибудь сами. Правда? Верзиль, ты согласен со мной?

— Согласен, — проворчал он в ответ, Верзильфельд весь день выглядел мрачнее тучи и всё у него валилось из рук.

— С тобой всё в порядке? — спросил его Вася с тревогой.

— Да, — ответил он. — А почему ты спрашиваешь?

— Вид у тебя неважнецкий, — объяснил Вася.

— Не обращай внимания, — отмахнулся Верзильфельд.

— И всё же? — стал настаивать Вася.

— А и правда, что с тобой? — поддержал его Гунинбиль. — Грустный ты какой-то. Что стряслось?

— Друг детства у меня погиб, — Верзильфельд говорил неохотно, цедя слова сквозь зубы. — Ты, Базиль, о нём не слышал, а вам про него я рассказывал.

— Это, который был на НСИСС? — уточнил Хранвиль.

— Да, он. Его против Убийцы выставили, ну тот и… — Верзильфельд махнул рукой и замолчал.

— Откуда ты узнал? — спросил Гунинбиль.

— Шрам утром сказал, он знал о нашей дружбе.

— Ясно, — Гунинбиль пристально посмотрел на него. — Что думаешь делать?

— А что я могу? Выйти с копьём против клинка? — развёл здоровяк руками, показывая свою беспомощность, да и выглядел он таким несчастным и беспомощным.

— Да, шансов никаких, — подтвердил Гунинбиль, — вот если подкараулить и стрелой в спину…

— Это подло! — воскликнул Хранвиль.

— Подлость за подлость, — жёстко бросил Гунинбиль, недобро прищурившись.

— Не надо, парни, — прервал начинающийся спор Вася, — это моя миссия.

— Всё! Вот ты и раскрыл карты, — хлопнул его по плечу Хранвиль. — Неубивающий против Убийцы! Дашь нам знать, когда состоится ваше рандеву?

— Читайте в программке, — улыбнулся Вася, — и смотрите рекламу.

— Ты меня успокоил, — произнёс Верзильфельд, — я верю, справедливость восторжествует.

— Да, Базиль, — добавил Гунинбиль, — сложно стать ИМ, но мы видели, как ты тренируешься, ты станешь Неубивающим! И сейчас, получив звание МОСС, я клянусь Великим Духом быть твоим воином, воином Неубивающего.

— Это серьёзная клятва, — произнёс Верзильфельд, — я присоединяюсь к ней, — и он поднял правую руку. — Клянусь.

— И я, — Хранвиль посмотрел на Васю, — клянусь. Великий Дух нам свидетель!

Друзья соединили руки и что-то неуловимое промелькнуло в воздухе, словно солнце блеснуло на пожухлой листве берёз. А праздник тем временем продолжался и на них никто не обращал внимания.

Остаток дня все веселились и развлекались кто как мог, а утром десять молодых МОСС получили кожаные штаны и широкие охотничьи ножи — знак принадлежности к выпускникам отделения МОСС школы Сагу-сагу. Девять человек, взяв выбранное ими оружие, покидали школу, в сопровождении всех учащихся. Вася не стал брать ни лук, ни копьё. «Зачем мне они», — рассудил он. Ему некуда было идти в этом мире.

— Базилий! — подозвал его Мастер МОСС. — Мастер-смотритель ждёт тебя. Иди и скажи ему следующее: «У меня нет способностей МОСС.» Именно так и скажи.

— Что означает эта фраза? — спросил Вася, чувствуя, что ответа не будет.

— Мастер знает, — хитро усмехнулся Мастер МОСС, — а теперь иди, он ждёт тебя. Ещё увидимся!

— Счастливо оставаться, — Вася отвесил поклон Мастеру МОСС, как равному и побрёл знакомой дорогой, усыпанной желтыми, рано опавшими листьями, приятно шуршащими под ногами.

Старик встретил Василия на пороге своего дома.

— Как успехи? — поинтересовался он, хотя Вася был уверен, всё ему известно.

— У меня нет способностей МОСС, — произнёс он слова, как и было велено.

— Это хорошо, — удовлетворённо хмыкнул Мастер.

— Учитель, что это значит? — тут же поинтересовался парень.

— Как всегда куча вопросов? — радостно воскликнул в ответ старик. — Я по ним уже соскучился, если честно.

— Но…

— Это значит, — перебил его учитель, — что ты способен на Большее! Стать просто МОСС, это не для тебя.

— Теперь понятно. И что дальше?

— Всё любопытствуем? — усмехнулся Мастер-смотритель школы.

— Как иначе, — улыбнулся в ответ Вася.

— Ладно, поживёшь десять дней у меня, потом отправишься учиться на ИХОСС.

— А после ИХОСС?

— Потом будет видно. Пошли завтракать, чай стынет.

Вася вошёл вслед за учителем в избёнку и расположился на привычном месте.

— Вы не используете огнестрельное оружие, — спросил он за завтраком, — почему?

— Я понял, о чём ты. Наши миры несколько различаются, — сообщил старый учитель.

— В чём? Вы говорили, что планета та же, только время течёт по-разному.

— В нём-то и дело. Бывали тут «умники», пробовали изготовить порох, так он, кажется, называется? Я не ошибся?

— Да, — Вася кивнул. — И что?

— Ничего. Что взрывалось у вас, у нас просто мирно сгорает. Временной фактор.

— Изменённые законы физики, — догадался он и спросил: — А другие материалы?

— Ещё не нашли и надеюсь не найдут.

— Почему? — не понял он, но уловил неприязнь прозвучавшую в голосе учителя.

— У нас низкая рождаемость, — поморщился учитель. — При наличии такого оружия могут начаться войны, наподобие ваших, тогда мир погибнет.

— Однако, — взъерошил Вася волосы на голове.

— Да уж, положение. Вижу, ты поел, пошли на тренинг.

— А я уже соскучился по нему, — признался Василий, вставая из-за стола.

Десять дней пролетели как один. И вот Вася оказался на отделении ИХОСС, где стал двадцать третьим выпускником. Семилетнее обучение для него превратилось в двухмесячное.

План тренировок ИХОСС гораздо жестче, чем на отделении МОСС, свободного времени и того меньше. Но в результате Василий получил навыки сражения на мечах, ножах, секирах и палках. На экзамене он «порубил» учебным мечём всех соперников и двух учеников НИОСС, и был награждён восьмью маленькими, чёрными мечами на правой ладони — высший ранг ИХОСС.

— У меня нет способностей ИХОСС! — радостно объявил Вася старому учителю.

— Неплохо, неплохо. Снял бы кольчужку, — предложил Мастер.

— И то верно, в кольчуге не очень удобно, — согласился Вася, снял меч с перевязи и прислонил его к стене, потом стянул с себя кольчугу и спросил: — Что у меня дальше по графику?

— НИОСС, — объявил учитель, — но для этого надо подготовиться более тщательно, чем раньше.

— Да, это точно. Видел я в деле этих НИОССов, крутые ребята, сказать нечего.

— Ты видел учеников, ещё неготовых. С настоящим Мастером НИОСС тебе сейчас не справиться.

— Верю, и готов продолжить учёбу.

— В таком случае, начинаем.

Такого потока знаний Василий не получал никогда! Месяц упорных занятий вымотал старого учителя, но с первыми снежинками он отправил ученика на отделение НИОСС. Там ему встретились старые знакомые, одного он «нашпиговывал» учебными стрелами, двух других «рубил» мечом. Но на первых тренировках они его размазывали по полу, вертели им как хотели. НИОССы! Эти парни тренировались от рассвета до заката. И так десять лет! Упорные ребята, ничего не скажешь.

Вася сразу втянулся в ритм жизни отделения НИОСС. Его и так крепкие мышцы приобрели твёрдость стали. Скорость движений возросла многократно, этому учили особо тщательно.

Любимым занятием учеников было кидать друг в друга небольшие кожаные мячи и ловить их, в любое время, в любом месте, так они развлекались и тренировали реакцию. Поймать на лету стрелу? Это уже не удивляло Васю, они это делали каждый день на тренировках. Встретиться с настоящим клинком, мастером меча? Да запросто! И это ещё вопрос — кто кого победит.

— Скорость, — говаривал Мастер НИОСС на тренировках, — важна только скорость! Будьте быстры, как молния, как взгляд, опережайте мысль противника и вы победите самого сильного врага!

И Василий старался. Естественно, это принесло свои плоды.

— У меня нет способностей НИОСС, — произнёс Вася ранней весной, входя в дом старого учителя и стряхивая снег с сапог.

— А я и не сомневался, — улыбнулся Мастер и попросил: — Ну-ка, ну-ка, покажи плечо.

— Пожалуйста, — Вася обнажил правое плечо и явил взгляду учителя девять выжженных крестиков, расположенных в виде ромба.

— Замечательно! — воскликнул учитель, внимательно разглядывая клеймо. — Осталось немного. Но это самое трудное.

— Что вы имеете ввиду под словами: «самое трудное»?

— Хранитель-неубивающий должен передать тебе свои знания и умения.

— Это сложно?

— Спросишь у него сам, если дойдёшь.

— А я могу и не дойти?

— Многие не доходят, дерзать-то каждый может, запрета нет, — объяснил учитель. — Но и дойти не главное. Хранитель может и отказать.

— Как отказать? Дойдёшь и ничего не узнаешь?

— Всякое случается. Помнишь Шрама?

— Конечно.

— Это ему Хранитель отметину оставил, — сообщил учитель.

— За что?

— А я знаю да? — Мастер демонстративно развёл руками.

— Вы всё знаете, — польстил ему Вася.

— Ох, парень. Всё знает только бог! А люди лишь крохи с его стола подбирают.

— Но ведь Неубивающий не является богом.

— Это точно. Хранитель простой бессмертный, но с божественным началом.

— Загадками говорите.

— У меня нет отгадок. Всё, закончим об этом. Надо тебе немного потрудиться перед посещением пещеры.

— Так он в пещере живёт? — не поверил Вася.

— Да, в священном месте, но об этом мы успеем поговорить позже, если захочешь.

— А сейчас?

— Я передам тебе свои знания и постараюсь пробудить паранормальные способности.

— Они что, спят?

— Точнее, дремлют, — улыбнулся Мастер. — В каждом человеке скрыто множество разной всячины, мы зачастую об этом и не подозреваем.

— Всё любопытственней и любопытственней, сказала Алиса и припала к замочной скважине, — вставил Вася тираду, чем очень удивил учителя.

— Это ты, по какому поводу?

— Так, к слову пришлось, не обращайте внимание. Дурная у меня привычка цитировать чужие слова, иногда их коверкая и изменяя смысл, — объяснил свою выходку Вася. — Что ж, я полностью готов.

— В таком случае, приступим. Садись на пол и сосредоточься.

— На каком предмете?

— На себе, балбес ты этакий.

— Как скажете, учитель.

— Сосредоточься.

Василий сконцентрировал всё внимание на своей персоне и…

— Всё, Васенька, мне больше нечему тебя учить, — устало произнёс старый учитель, Мастер-смотритель школы сагу-сагу, — ты теперь можешь и знаешь то же, что и я.

— Что, что это было? — растерянно спросил парень.

— А ты не понял?

— Да, конечно, — Вася склонил голову. — Спасибо, учитель. Я, я и не знаю…

— Не стоит, — перебил его Мастер. — Всё получилось, и я ни о чём не жалею.

— Этот груз непомерен, — пробормотал парень.

— Но он того стоит, — мягко успокоил его учитель. — Верь мне, ненапрасной была наша встреча.

— Я бы так, наверное, не смог, — вздохнул Вася и с ещё большим уважением посмотрел на старика. — Как вы решились на это?

— Я стар и мне нечего скрывать, — Мастер-смотритель грустно улыбнулся Василию.

— Да, я, пожалуй, пойду, — он поднялся на ноги.

— Иди, иди, Мастер, и не подведи меня.

Василий не спеша, надел сапоги, куртку и, поклонившись, вышел. Им больше не о чем было говорить, они знали друг о друге больше, чем кто-либо. Это как прожить две жизни. Но, пусть покажется странным, усталости Василий не чувствовал. Наоборот, прилив сил переполнял его тело и душу. Предстоящую дорогу он ЗНАЛ. «Благодарю, учитель!» — произнёс он мысленно, равномерно шагая.

Ноги несли вверх, всё выше и выше. Ясно прорисовалась вершина горы. Солнце, крупное и яркое, светило во всю свою весеннюю мощь, стараясь растопить снежный покров, скопившийся за зиму и сковавший всё живое. Отражаясь от тающего снега свет слепил Васю, приходилось щуриться. Ноги глубоко проваливались, снег лез за голенище, сапоги размокли, и вода в них хлюпала. Он не обращал внимания.

Цель. Она приближалась. С каждым пройденным шагом пещера становилась ближе. Не каждый может к ней подойти! Силы, неведомые науке, не пускают негожих путников. Что это? Магнитное поле? Силовой экран? Кто их установил? Нет ответов на эти вопросы. Василий верил — он избранник богов, посему чувствуя преграду, не останавливался, а упорно шёл вперёд. Да. Учитель проходил этой дорогой. Много, много лет назад, молодой выпускник НИОСС шёл здесь, надеясь на чудо. У него была своя цель, своя миссия. Он её выполнил, и в душе Мастера остался глубокий шрам от потери и незаживающая рана не даёт покоя старику, а теперь будет терзать и его, Василия.

Вася тряхнул головой, отгоняя чужие воспоминания.

— Не отвлекайся! — крикнул он сам себе, продолжая трудный путь вверх.

Горизонт окрасился кроваво-красным цветом. Время! Оно утекало, как из дырявой бочки вода. Время! Оно беспощадно. Если он не успеет до темноты…

Вот он! Вход. Успел. Последние лучи заходящего солнца высветили чёрный провал в скале. Сделав глубокий вздох, Василий вошёл в темноту, так ныряльщик бросается в воду.

Раз, два, три, четыре…, шаги гулко отдавались под невидимым сводом пещеры. Что-то прошуршало над головой, просвистело рядом с ухом, шлёпнулось сзади. Вася шёл, не сбавляя шага.

— Кто ты? — послышался голос в кромешной темноте.

— Меня зовут Василий.

— Имя царское. Чего тебе, Базилевс, надо?

— Знаний! — ответил Вася, и сам испугался, он хотел сказать совсем не это, но говорил как бы и не он, а кто-то другой, решающий за него.

— Знаний? — через некоторое время произнёс глухой, задумчивый голос хозяина. — Для чего они тебе?

— Хочу стать Неубивающим.

— Похвальное желание для Мастера, ты же Мастер? — уточнил Хранитель.

— Да, — Вася немного ещё сомневался, но так ему сказал учитель.

— Хорошо. Подойди ко мне, если сможешь.

Вася, пользуясь интуицией, направился к невидимому в пещерной мгле отшельнику.

Что его подтолкнуло? Шестое, седьмое чувство? Кто знает. Но Вася резко остановился и присел. Над головой свистнул клинок, рассекая воздух. В следующее мгновение он держал острое, как бритва, лезвие в правой руке, стараясь не задеть опасный край.

— Молодец, — прозвучал рядом одобрительный голос. — Толк из тебя будет. Приступим…

— Вулкан просыпается, — отхлебнув горячего чая, прервал молчание Мастер МОСС.

— Да, Василий дошёл, — кивнул старый учитель.

Мастер-смотритель школы сагу-сагу, самый опасный боец этого мира выглядел чрезвычайно усталым и ещё белее древним, чем был на самом деле, последний год вымотал его.

Все главы отделений собрались в домике смотрителя, как только Василий покинул его. Ждали в молчании и дождались. В наступивших сумерках содрогнулась земля, и первые раскаты пробуждающегося вулкана огласили окрестности.

— Он действительно дошёл? — спросил Мастер НСИСС.

— Ошибки быть не может, — Мастер-смотритель налил себе ещё чая в деревянную кружку. — Пятьдесят три года прошло, м-да, — он немного помолчал, вспоминая, и продолжил: — Тогда родился Неубивающий, и произошло то же самое. Я помню. Мальчишкой я тогда был ещё, учился на ИХОСС, даже видел его мельком.

— К чему это приведёт? — начал рассуждать Мастер НИОСС, ни к кому конкретно не обращаясь. — Хорошо это или плохо? Что сделает Базилий, получив такую власть?

— Власть? — переспросил учитель. — Какую власть? Он сможет повелевать только собой и то не всегда.

— Да любой из выпускников школы с радостью будет делать всё, что ОН прикажет!

— В этом, Мастер НИОСС, ты прав. Но Вася не станет так поступать.

— Откуда вам, Мастер-смотритель, известно, как он поступит?

— А я и не знаю, просто уверен. Поживём — увидим.

— Если что, мы сможем его остановить? — не успокаивался Мастер НИОСС.

— Да ты что! — воскликнул Мастер ИХОСС. — Если он возьмёт в руки нож, я уж и не говорю о мече! Его не остановит никто. Ты же сам видел, как он разделал твоих парней. А они были лучшими!

— Ты прав, Мастер ИХОСС, — вздохнул Мастер НИОСС, — я видел всё. Но что мы будем делать если…

— Не кипятись, — прервал его старый учитель, — ему ещё на отделении НСИСС месяц находиться, гладиаторов обучать. Посмотрим, сделаем выводы, а там и решения принимать станем.

— Меня не это волнует, — произнёс Мастер МОСС. — Убийца знает о знамении?

— Не должен, — успокоил его Мастер ИХОСС, — ему никто и никогда не говорил о Неубивающем в подробностях, только в общих чертах, да он и не стремился узнать.

— Это хорошо, — подметил Мастер НСИСС. — А Базилий с ним справится? Убийца необычайно сложный противник.

— Да уж! Такие воины появляются один раз в сто лет, если не реже, — с жаром сказал Мастер ИХОСС. — Я сам его учил!

— Вася справится, — усталым голосом произнёс учитель, — вы все его знаете. У него три из пяти высших рангов! А сейчас он получает четвёртую метку. И дай ему боги силы всё выдержать. Молитесь, Мастера! Иначе долго ещё будут гибнуть наши лучшие ученики.

Разговор Мастеров продолжался, а проснувшийся вулкан набирал силу.

Десять дней продолжалось извержение вулкана. Лава прошла новым руслом, но школу не задело. Землетрясения сотрясали северную часть королевства, даже старики не могли припомнить таких сильных толчков. Но всё кончилось, и жизнь стала входить в привычную колею. Разрушенные здания отстраивались заново, люди приступали к своим привычным, повседневным обязанностям.

Старый учитель вышел утром из дома и увидел Василия. Он стоял, босой, в одних кожаных штанах, без рубахи, и улыбался. На чумазом от копоти лице ярко горели синие глаза. Нет, этот взгляд Неубивающего! Его нельзя спутать ни с чьим другим взглядом. Это глаза старика и весёлого мальчишки, там мудрость и беззаботность, уверенность и страх, радость и грусть. Фиолетовая, десятиконечная звезда в области солнечного сплетения только подтверждала высшее звание.

— Вася! — воскликнул старик, не скрывая радости. — У тебя получилось.

— Вы сомневались в этом? — усмехнулся он.

— Конечно нет! Но и сейчас, как-то не верится. Многие пытались, я в их числе, но мир пять десятков лет не видел Великого Мастера! Как я рад, что дожил до этой минуты, — на глазах старого учителя навернулись слёзы радости.

— И что теперь мне делать?

— Как и раньше скажу: Решать тебе! Ты не просто свободный человек. По желанию, можешь повелевать любым Мастером, не говоря о простых бойцах и учениках. Все школы, отряды и отдельные люди в твоём распоряжении!

— Я догадывался о чём-то подобном. Но…

— Что но? — уточнил Мастер-смотритель.

— Это меня не прельщает.

— Почему?

— Вы предлагаете власть. Нет. Это отнимет мою свободу. Любое действие, вызывает противодействие. Не хочу взваливать на себя такое бремя. И к тому же, хочется закончить миссию, — усмехнулся Вася. — Ради неё боги перебросили меня сюда и вооружили.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул Мастер. — Ты прав во всех отношениях, Ман.

— Что я должен делать? — повторил он свой вопрос.

— Иди к Мастеру НСИСС, Ман. Через месяц, как сойдёт снег, сорок выпускников НСИСС отправятся в казармы Фархалла. Ты будешь в их числе. А там, как подскажет сердце, и решат боги.

Старик низко поклонился Мастеру Неубивающему. Вася ответил лёгким кивком и, развернувшись, пошёл прочь. Учитель долго смотрел вслед удаляющемуся ученику и улыбался своим мыслям. А Василий уверенно ступал босыми ногами по почерневшему снегу. Все встречающиеся по пути люди, ученики и учителя останавливались, кланялись и говорили приветливые слова. Он отвечал им, улыбался и шёл дальше.

III.

— Кто, кто будет первым? — недружным хором кричали бойцы.

— Организаторы выбрали Ихоссара, — ответил управляющий боями, он только что вошёл в казармы, где размещались НСИСС, готовые для увеселения толпы идти на смерть.

— Но, он же ещё мальчишка! — прозвучал одинокий удивлённый возглас, и наступила тишина.

Фархалл, самый крупный город, столица королевства Ингрид, они только вчера вечером прибыли в его казармы. Сорок молодых НСИСС, не успевшие даже осмотреться. И один из них, самый юный, ему и шестнадцати нет, вечером должен выйти на площадку.

— С кем будет бой? — спросил Ихоссар, протискиваясь сквозь столпившихся собратьев.

— Мне очень жаль, парень, — отводя глаза в сторону, сказал управляющий.

— Неужели с самим? — Ихоссар хотел казаться спокойным, но голос его выдавал.

— Может и обойдётся? — высказал кто-то предположение.

— Кто знает? Его месяц никто видел, — слова управляющего не успокаивали, он сам в них не верил. — Состоится три схватки, — продолжал он. — Ты будешь первым, потом ещё двое из старого состава, один из них уже встречался в поединке с убийцей, и ничего, жив пока.

— Надолго ли? — спросил Вася.

Он стоял впереди, одетый, как и все в холщовую рубаху, скрывающую метку Неубивающего, только чёрная полоса на запястье указывала на принадлежность к высшему рангу НСИСС, выступающих без оружия.

— Вы Мастер? — обратил на него внимание управляющий.

— Да, — ответил Вася с достоинством.

— Тогда вам не грозит встреча с убийцей, — криво усмехнулся управляющий.

— А другие? — спросил Вася хмуро

— Решают организаторы, — пожал он плечами.

— Ясно. Вы свободны, — Вася взмахом руки отпустил управляющего, чем сильно удивил его.

— Я…, - начал он было что-то возражать.

— Идите, — перебил управляющего Вася, — не мешайте мне готовить мальчика к смерти.

— Хорошо, — он оставил их, подчиняясь властному взгляду Василия.

— Ихоссар, ничего не бойся. Я буду рядом. Дерись, сражайся по настоящему. Помнишь нашу последнюю тренировку?

— Кто её не помнит! — воскликнул Ихоссар, в ответ на слова Неубивающего. — Ты, Ман, всех нас обезоружили.

— Дело не в том. Ты сражался как лев! И сегодня я жду от тебя ещё большей ярости. Ты можешь.

— Постараюсь не подвести тебя, Ман.

— Я верю в тебя, — серьёзно произнёс Вася.

— Спасибо, Мастер, — мальчик с благодарностью смотрел на своего кумира.

Большое квадратное поле, называемое площадкой для боёв, окружено двухметровой стеной из обструганных брёвен. Сверху, по периметру, места для зрителей. На лавках спокойно размещается пять тысяч человек, гостей и жителей города, тех, кому хватает денег купить очень дорогой билет на самое зрелищное представление, придуманное людьми. Грандиозное сооружение! Широкие ворота с северной стороны впустили распорядителя боёв.

— Уважаемые жители и гости Фархалла! — хорошо поставленным и громким голосом возвестил распорядитель. — Мы открываем новый сезон самых популярных боёв. Состоится пять схваток без оружия и три смертельно-опасных боя! Надеемся, что представление вам понравится. Итак, мы начинаем!

Первыми вышли борцы. Вася, как и все вероятные участники схваток, сидел на жёстком песке. Используя своё единственное право, бесправные НСИСС, располагались по обе стороны от ворот. Всё, что происходило на площадке, было отлично им видно.

Борцы закончили выступление, после них был кулачный поединок, затем ещё один. Потом пласталась целая толпа, дрались десять человек, все против всех. Множество разбитых носов и губ, живописное побоище. Последними, для разогрева зрителей, выступали бойцы на палках. Всё. Предварительная часть закончилась. Распорядитель боёв вызвал следующих участников, самого ожидаемого зрелища.

Ихоссар встал в центре площадки, лицом на запад, солнце светило ему прямо в глаза.

— Почему мы должны вставать напротив света, когда встречаемся со свободными воинами? — риторический вопрос кого-то из НСИСС пропал в громовом вопле зрителей, приветствующих вновь прибывшего участника.

Через ворота прошёл молодой человек. Меч без ножен болтался в такт шагов. Его лицо показалось Васе знакомым, но он не стал делать преждевременные выводы.

Убийца, а это был именно он, остановился напротив Ихоссара и отвесил ему ироничный поклон. Мальчик с побледневшим лицом ответил ему более вежливо, как и положено НСИСС. Мечи сверкнули в лучах весеннего солнца, и начался танец смерти.

— Что, что у него за оружие? — воскликнул Васин сосед. — Я раньше никогда таких мечей не видел.

— Катана, оружие самураев, — объяснил ему Вася, хотя и не был абсолютно уверен в правильности своих слов. — Разве у вас таких мечей не делают?

— Нет. Впервые слышу и вижу. А кто такие самураи?

— Забудь мои слова и не бери в голову, — посоветовал ему Вася.

Тем временем сражение наращивало темпы. После первых, ознакомительных ударов, Ихоссар атаковал. Его противник легко отбивался, демонстрируя умение и выдержку. Убийца ещё ни разу не напал. Мелькание прямого меча всегда прерывалось изогнутым лезвием. Звон металла складывался в песню, и эта песня вещала о смерти. Нет, нет, про жизнь там и не упоминалось. Все это почувствовали. Свист рассекаемого воздуха и звон мечей периодами заглушали вопли толпы, приветствующей особо красивые удары, отбитые Убийцей.

Мальчик начал уставать. Этого пока никто не заметил, кроме Васи и Убийцы. Казалось, его меч летает так же свободно, как и вначале. Но нет, вот неловкий выпад, ещё один. Убийца перешёл в нападение, не дожидаясь, когда его противник измотается окончательно. Стремительная атака и Ихоссар, не справившись с натиском, при попытке отступить, упал на землю. Всё, это конец. От осознания неизбежности на глазах мальчика навернулись слёзы. Он ведь ещё и жить-то не начинал, а занесённый над головой страшный меч, невиданной здесь формы, уже готов прервать все его надежды и мечты.

— Эй! Чмошник! Раскудрит твою мать, — в наступившей тишине звук Васиного голоса прозвучал как раскат грома, он кричал на русском языке, уверенный, что его поймут. — Любишь мучить безобидных котят? К тебе обращаюсь, ошибка дырявой резины.

Рука с готовой убивать катаной замерла на полпути. Медленно обернувшись, Убийца посмотрел в сторону сидящих НСИСС.

— Это кто ж такой смелый? — так же, как и Вася по-русски вопросил он. — А ну, покажись!

Василий встал и пошёл вперёд. Ихоссар, пока на него не обращали внимания, быстро отползал в сторону.

— Да я это, — Вася снял куртку и бросил её на песок, — предлагаю лёгкую разминку.

— А что, хорошая идея. Давненько я земляков не встречал. Приятно будет тебя зарезать.

— За чем же дело встало? — усмехнулся Вася. — Начали?

— Лови сталь, кореш!

Прыгнув навстречу Васе, Убийца сделал великолепный выпад. Кто другой, был бы мёртв, а Мастер, уклонившись от встречи с клинком, провёл подсечку. Противник упал, перекатился через левое плечо и вскочил в оборонительную позицию, проделав всё с необычайной скоростью, чем вызвал восторженные крики зрителей.

— Неплохо, — произнёс Убийца, — Мастер НИОСС перед смертью что-то подобное мне показывал.

— Наслышан я о твоих «подвигах».

— Ага, заметил, — кивнул Убийца. — Продолжим?

— А как же! Жду с нетерпением.

Больше Убийца не делал глупых попыток сблизиться, старался удержать противника на расстоянии. Свист клинка радовал возбуждённых зрителей. Организаторы и не ожидали такого успеха от первых в сезоне боёв.

Вася уклонялся, уворачивался от острого меча, мелькавшего в самой близи от него, крутился в диком танце играя со смертью, но приблизиться на расстояние удара не мог. Его просторная рубашка пропиталась потом и с каждой минутой превращалась в лохмотья, лезвие легко вспарывало ткань, но тела ни разу не коснулось. «Надо лишить Убийцу оружия», — думал он. Но как это сделать? Решение пришло не сразу, но было гениальным по своей простоте. И Вася принялся за осуществление разработанного плана.

Уходя от стремительных выпадов Убийцы, он заманивал противника к стене, как бы невзначай приближался к бревенчатому ограждению. Пришлось собрать все силы. Вася закрыл глаза. Отдавшись на волю инстинкта, он поручил ему свою жизнь. При этой игре зрение только мешало, отвлекало. Его противник сразу заметил закрытые глаза, он ЗНАЛ, что ЭТО означает, и утроил свои усилия.

Бум! Глухой удар, и клинок застрял, вонзившись в бревно. Вася ещё и помог ему войти поглубже в дерево, схватив при удобном случае за лезвие, и изо всех сил вогнал его в ограждение.

— Я раздавлю тебя голыми руками, гнида! — заверещал разъярённый Убийца, и бросился в атаку, уже без оружия.

Удар в живот не остановил его! Сбив корпусом Васю, он начал его душить крепкими руками. Василий открыл глаза и увидел бешеный взгляд. Вложив всю свою ярость, он ударил противника по ушам, оглушил, но не надолго. Времени как раз хватило на то, чтобы оттолкнуть убийцу двумя ногами. Сила, с которой Вася отпихнул, отбросила врага прямо к ограждению спиной. Он этого не хотел, нет, бог свидетель! Но Убийца шеей коснулся лезвия, вонзённого в дерево меча. Кровь из перерезанной сонной артерии хлынула на песок как из фонтана, растекаясь чёрным ручейком. Убийца этого даже не заметил! Звериное бешенство помогло ему вырвать меч из власти бревна, и он успел нанести последний в своей жизни удар. Вася всё видел, как в замедленной съёмке, клинок приближался, а он катастрофически опаздывал. В самый последний миг меч словно уменьшился, сжался, Васе бы никак не удалось откатиться, а лезвие только чиркнуло его по лицу, рассекая бровь, вместо того чтобы разрубить голову.

Убийца упал, два раза дёрнулся и больше не подавал признаков жизни. Последние капли крови тихо скатились по его шее.

Тяжело дыша и заливая левый глаз кровью густо смешанной с потом, Вася встал на ноги. Он сорвал с себя рубашку, точнее то, что от неё осталось, вытер лицо и бросил лохмотья под ноги. Толпа визжала! Такого зрелища им видеть не приходилось. Победитель окинул мутным взглядом трибуны и перевёл его на друзей НСИСС. К нему бежали радостные парни. Но что это!? Земля взбунтовалась, встала дыбом и, обернувшись из окровавленного песка грязным асфальтом, больно ударила Василия по лбу…

Короткие каникулы дома.

Асфальт! Такой родной и знакомый, больно ударил Василия по лбу. В уши ворвались пьяные выкрики дерущихся парней, кто-то неистово пинал Васю, стараясь попасть по печени, но это была такая мелочь, на которую и внимания обращать не стоит. Главное — он вернулся! Казалось, что прошла целая вечность, изменившая в нём всё. Он лежал на грязном, заплёванном асфальте и наслаждался этим ощущением, некоторое время. «Дома! Я снова дома!», — думал он, повторяя одно и тоже.

Наконец ему надоели постоянные тычки в бок, ведь и столовой ложкой можно сломать руку, если долго бить в одно и то же место! Перевернувшись на спину, он подсёк нахального «танцора» и свалил его на землю, а сам неуловимым движением вскочил на ноги. Быстро осмотрелся. Вокруг шла беспорядочная драка, даже смотреть противно, не то что принимать участие! Видимо, он в этом был не одинок. Какой-то местный житель, очень любящий тишину и порядок, вызвал милицию. Заскрипели тормоза нескольких останавливающихся автомобилей, называемых в народе «коробок» и из них стали выскакивать представители власти.

— Атас! Менты! — завопили разом несколько голосов. — Линяем!

Драчуны прыснули врассыпную, так разбегаются тараканы, спасаясь от Дихлофоса. В Васины планы близкое знакомство с правоохранительными органами никак не входило, и он присоединился к убегающим.

На ходу Вася выбил нож из чьих-то рук, так, на всякий случай, чтоб не порезался случайно, а при первой появившейся возможности отделился от остальной компании сматывающихся и перемахнул через высокий забор детского дошкольного учреждения, то есть детсада и устроился на веранде так, чтобы с улицы его не было видно. Выровняв дыхание, он занялся собой. Прежде всего, остановил продолжающую течь на левый глаз кровь из рассечённой брови, тщательно её вытер с лица и груди тряпицей, пропитанной настоем трав, такие вещи неизбежная принадлежность всех бойцов, наложил, как смог, повязку.

Вася понимал необходимость более серьёзной обработки раны, но в травмпункт обращаться за помощью сейчас, было неразумно, там сразу сообщат куда следует и вся беготня окажется напрасной. Нужен альтернативный вариант. В памяти всплыли две девушки, он познакомился с ними два дня назад, в местном летоисчислении, Оля и Катя, студентки третьего курса Мединститута, живут в общежитии, вот к кому можно обратиться! Заодно и им практика.

Оставалась проблема одежды. Всё-таки цивилизация, в одних штанах и босиком никто по городу не ходит. Делать нечего, пришлось ждать наступления темноты. Вася сидел на низкой, для маленьких детей предназначенной, скамеечке и старался вспомнить свою прежнюю жизнь, которую за время нахождения в школе успел слегка подзабыть. Так, неровён час, и впросак угодить можно.

Летний день долог, но всему приходит конец, вот и сумерки наступили. Прохожих стало мало, зажглись уличные фонари, с которых предприимчивые людишки не успели ещё срезать провода. Василий, стараясь не попадаться на глаза запоздалым путникам, направился к общежитию мединститута.

Пробираясь тёмными закоулками, он добрался до городской больницы. Один из корпусов медицинского комплекса находился второй год на капремонте и был закрыт, проходя мимо, Вася боковым зрением заметил движение. Он собирался спокойно проследовать дальше, но обострившиеся за прошедший год чувства ввели его в смятение, чем-то нехорошим веяло с той стороны и, Василий круто сменил направление.

Вера поздним вечером медленно брела по направлению к дому. День был потрачен впустую, не совсем, конечно. Она обошла и опросила почти всех подруг и знакомых убитой девушки, но к раскрытию убийства так и не приблизилась. Голова начинала пухнуть от непонимания. Кто и за что так зверски с ней расправился? В который раз она прокручивала в уме показания и рассказы друзей девушки, сверяла с фактами и не находила никакого решения.

Задумавшись, Вера и не заметила, куда принесли её ноги. Очнувшись от мыслей, она осмотрелась вокруг и поняла, что оказалась в лесочке на территории медгородка.

Вдохнув аромат цветущих яблонь, она продолжила путь. Мысли Веры Васильевны при этом опять унеслись далеко от действительности. Два загадочных убийства, которые произошли одно за другим, никак не хотели связываться, а страшная картина в лесу, всплывая в памяти, вызывала дрожь во всём теле.

— И что это такая молодая и красивая девушка делает так поздно в лесу? — раздавшийся в темноте приятный баритон вырвал Веру из задумчивости.

Она и не заметила, как к ней подошёл молодой человек. Примерно её возраста, может чуть моложе, внешность привлекательная, красивое и уверенное лицо, одет опрятно, на хулигана, вроде, непохож. Присмотревшись к нему, и не увидев ничего устрашающего, она расслабилась.

— Гуляю на сон грядущий, — небрежно бросила в ответ Вера.

— Поздненько для прогулок, — заметил собеседник, — темно и всё такое.

Вера хотела ему ответить, но не смогла — липкая лента скотча плотно заклеила рот, а обе руки кто-то с силой завернул ей за спину.

— Попалась, птичка, — радостно сообщил голос за её спиной.

— Классно придумано! — отозвался другой голос, опять же за спиной Веры.

Видеть она не могла, но поняла, что её держат двое, судя по пьяным голосам — подростки.

— Повели, а-то Битюк уже соскучился, — вяло произнёс молодой человек, развернулся на каблуках и пошёл в сторону больничного комплекса.

— Ха-ха-ха, — заржали от непонятой Верой шутки подростки за спиной и стали подталкивать её вслед уходящему предводителю.

Вера попыталась сопротивляться, но ей ещё сильнее вывернули руки, от резкой боли она застонала и подчинилась грубой силе.

«Вот дура! Попалась как последняя кретинка!», — ругала она себя, покорно шагая.

Её подвели к тёмному зданию, молодой человек достал ключ и принялся отпирать дверь подвала. Вера посмотрела в сторону, каких-то пятьдесят метров отделяло её от ярко освещённой улицы, где, шурша шинами, проезжали машины, а тут, в темноте, что её ожидало? Она догадывалась, но от этого легче не было.

— Доброй вам ночи, мужики, — произнёс неожиданно подошедший парень. — Чем занимаетесь?

— Ты где одёжку потерял? — спросил его главарь банды, Вера не сомневалась уже, что это именно главарь.

— Так, подрались тут маненько, — охотно и весело ответил тот, и действительно, из одежды на парне были только штаны и повязка на голове, если её можно причислить к одежде.

— А я тебя знаю, — воскликнул один из подростков у Веры за спиной, — ты Удав!

— Ну да, я это. А ты кто такой? Не припомню что-то, темно тут, а по голосу не распознал.

— Да мы в одной школе учились и в секцию греко-римской борьбы ходили, — радостно сообщили за Вериной спиной.

— Малёк? — сделал предположение парень без одежды. — Я не ошибся?

— Вспомнил-таки.

— Ага. А что это за краля у вас в руках? — продолжил он расспросы.

— Заходи к нам на огонёк, узнаешь, — сказал главарь, он распахнул дверь в подвал и сделал приглашающий жест.

Веру грубо втолкнули внутрь. Она чуть не упала на крутой лесенке, ведущей вниз. Её ввели в подвальное помещение. Там стояло две панцирных кровати заваленные всяким тряпьем, и хирургический стол с одним единственным гранёным стаканом по центру, и распечатанной бутылкой водки. Песок с пола попал ей в босоножки и неприятно колол ноги. При их появлении, с одной из кроватей, вскочил невысокий подросток.

— Кого поймали? — спросил он, при этом глаза его испуганно бегали.

— Смотри, Битюк! Какая красотка нам попалась, — Веру толкнули на вторую кровать и отпустили ей руки.

Сев, она сразу сорвала с губ скотч и отбросила его в сторону.

— Что это значит? — гневно выкрикнула Вера.

— Догадайся с трёх раз, — произнёс Малёк, а его напарник захохотал.

— А если я закричу?

— Это бессмысленно, — неожиданно произнёс голос рядом.

Вера посмотрела направо и увидела девушку. Она лежала, свернувшись калачиком на тряпках, почти сливаясь с ними, одежда в полном беспорядке, кое-где разорвана, в покрасневших от слёз глазах стоял страх.

— И что теперь? — спросила её Вера.

— Да не волнуйся, утром отпустим, — сказал главарь успокаивающим тоном и предложил: — Пить будешь?

Вера только покачала головой, не веря в происходящее, всё воспринималось ею как кошмарный сон.

— А Удавы водку пьют? — обратился главарь к парню без одежды, наливая в стакан.

— Пьют, пьют, — подтвердил Удав.

— И девок любят портить? — хохотнул главарь.

— Только при обоюдном согласии, — серьёзным тоном произнёс парень.

— Ого! Какая принципиальность, — усмехнулся главарь.

— Мне помнится, есть в уголовном кодексе какой-то пунктик по этому поводу.

— Жизнь на грани фола! Это тебе нервы не щекочет?

— Причём тут риск? Людей уважать надо, а женщин вообще только на руках носить, — парень не улыбался, а синие глаза блестели мрачноватым отсветом.

— Поэт! — произнёс главарь елейным голосом и жёстко добавил: — Будешь вторым.

Он одним глотком выпил водку и поставил стакан на стол, вытер губы тыльной стороной ладони и пристально посмотрел на Веру.

— Эй, ты, — позвал он. — Иди сюда, посмотрим, что ты умеешь делать.

— Ни за что! — Вера еле сдерживала страх, но решила добровольно не сдаваться, ни при каких условиях.

— Даже так? — главарь подошёл к ней и ладонью ударил по лицу.

— Оставь девушку в покое, — спокойным, но твёрдым голосом приказал Удав.

— Что я слышу? — воскликнул главарь, разворачиваясь на каблуках.

— Удав? Ты чего? — вмешался Малёк. — Король из тебя котлету сделает!

— Ты, Малёк, не встревай, дольше проживёшь, — Удав посмотрел на него, почесал странную, десятиконечную звезду у себя на солнечном сплетении, и плюнул, попав точнёхонько в стакан.

— Смотрите, рыцарь объявился. А что ты скажешь на это? — главарь достал из-за пазухи узкий и длинный нож, его лезвие грозно сверкнула в свете тусклой лампочки.

— Ой, как страшно! — в притворном испуге воскликнул Удав. — Я весь трясусь.

— Король! Ты чего? — удивился Малёк и как загнанный в угол зверёк посмотрел на своих сотоварищей.

Веру захлестнула волна надежды, она сидела, словно влитая и чувствовала, как рядом на кровати дрожит девушка. Происходящее пугало их обоих. Удивительный парень без одежды, со странными значками на теле, вёл себя необычайно спокойно, даже не вздрогнул при появлении ножа у противника.

— Киса, Малёк, Битюк! Хватайте его, посмотрим, что же там у него в штанах прячется, — приказал главарь и пошёл к Удаву, огибая разделявший их стол.

Девушки смотрели широко раскрытыми глазами на молниеносно развивающиеся события, всё выглядело необычайно легко и просто. Удав быстрым выпадом в челюсть свалил того, кого назвали Кисой. Битюк отлетел в сторону и, шлёпнувшись о стену, медленно сползал на пол, причём Вера для себя отметила странное событие — нанесённый по Битюку удар не доставал до тела примерно полметра. А в следующее мгновение Король лежал поверженный, его правая рука, продолжавшая сжимать нож, вывернулась под неестественным углом, Вера с удивлением поняла, что она сломана как минимум в двух местах. Удав наступил на лезвие голой пяткой, раздался слабый звон, и нож переломился у самой рукоятки. Малёк не сделал ни одного движения, так и стоял, глядя расширенными от ужаса глазами.

— Вот и всё, — произнёс Удав так обыденно, словно ничего не произошло, — пойдёмте, девочки, отсюда. Возьми ключ, Малёк, эта компания не для тебя.

— Но Король меня убьёт и тебя убьёт! — страх в его голосе звучал неподдельный.

— Как знаешь. Твоя жизнь, тебе и решать, с кем быть. Но, послушай совет, бросай эту компанию, пока не поздно, — парень забрал у стонущего главаря ключ и протянул руку, помогая Вере встать с продавленной от долгого использования кровати.

— Он тебе отомстит, — предупредил Малёк.

— Правда? — Удав посмотрел на лежащего главаря, потом взял недопитую бутылку водки и ударил ей Короля по затылку.

Главарь тут же затих, уткнувшись лицом в песок, остатки жидкости медленно стекали с его головы.

— Сотрясение мозга второй степени, — пояснил свои действия Удав, — это на две недели избавит нас от «королевского» присутствия.

— А мне можно его пнуть? — спросила девушка, встав вслед за Верой с кровати.

— Да пожалуйста! — великодушно разрешил победитель, пожав голыми плечами.

— Как я мечтала о такой возможности! — обрадовалась она, ожесточённо нанося острым каблуком удары по бесчувственному телу Короля.

— Ну, хватит, хватит, — остановил её парень через некоторое время, — пора покинуть гостеприимный подвальчик.

Они вышли на улицу. Малёк, поколебавшись, догнал их и пошёл рядом. Удав довёл девушек до дороги и произнёс:

— Чао, девочки! Малёк, проводишь их до дома. Понял? — и после этих слов растворился в ночной темноте.

— Вот это мужчина! — восхитилась девушка, глядя во тьму, где скрылся Удав.

— Это точно, — подтвердила Вера. — Давай, познакомимся, подруга по несчастью.

— Ира, — представилась девушка.

— А я Вера.

— Вот и познакомились, а теперь топай отсюда, мне надо этому недотёпе пару слов с глазу на глаз сказать, — Ира ткнула пальцем в сторону поникшего Малька.

— Один вопрос. Ты, Ирина, не хочешь написать заявление в милицию?

— Я что, похожа на полную идиотку? — удивилась она.

— Нет, но…

— Ничего писать не буду! Ясно?

— Как божий день. Ну, нет, так нет, — Вера Васильевна махнула на всё рукой. — Счастливо оставаться, может ещё свидимся.

— Надеюсь, что нет, — крикнула вслед уходящей Вере девушка.

— Мир тесен, — пробормотал Малёк, ни к кому не обращаясь.

— А ты, Костик, вообще молчи! — удаляясь, Вера слышала гневные слова Ирины, её голос то и дело срывался на визг. — Друг называется! Меня чуть…! Да я…! Такой жути…!

— Я бы этого не допустил, — оправдывался Малек вяло и неуверенно.

— Да уж! Конечно! Вы все делали то, что вам Король прикажет! Слова против ему сказать не смеете! А я-то, дура пьяная, поверила тебе, пошла на вечеринку искать приключений. Столько страха натерпелась, на всю оставшуюся жизнь хватит!

Что там происходило дальше, Вера уже не услышала, голоса затихли вдали, но она всё и так понимала. Вечер её не разочаровал, острые ощущения взбодрили, они всегда нравились Вере, может, поэтому она и выбрала свою профессию?

Василий шёл к намеченной цели, маленькое развлечение только приподняло настроение. Вот и общага. Он бросил небольшой камушек в окно второго этажа, если не ошибся, то именно тут и живут подружки Катя и Оля. В тёмном проёме открытого окна, появились два размытых светлых пятна — лица девушек.

— Кто нам спать мешает? — спросила девушка.

— Это я, Вася.

— Чего тебе, Вася? — спросила вторая девушка, а первая тихо захихикала.

— Нужна срочная госпитализация. Лицо мне попортили, может, не откажете в квалифицированной помощи по медицинской части?

— А чем больница тебя, Вася, не устраивает?

— Там надо объяснять, что да как, а мне этого не хочется.

— Раз такое дело, — начала одна девушка.

— Залезай к нам, — закончила другая.

— Легко! — Вася немного отступил назад и попросил девушек: — От окна отойдите чуток, вдруг я влечу и врежусь в кого-нибудь?

— Хи-хи-хи, — тихо засмеялись они в ответ, но отодвинулись немного вглубь и в сторону, освобождая ему место.

Небольшой разбег и тело взмыло на шестиметровую высоту. Вася использовал решётку на окне первого этажа и ухватился за край подоконника. Неспешно подтянулся, забрался в открытое окно и любезно, с улыбкой поздоровался:

— Добрый вечер, девочки, — он весело помахал рукой.

— Как тебе удалось? — изумилась Оля, поглядывая то в окно, то на Васю.

— Вы же видели, — криво усмехнулся он в ответ.

Катя тем временем включила свет в комнате и посмотрела на Васю.

— Уже голый! — весело сообщила она.

— Ну не совсем, — Вася прошёл внутрь и сел на стул, — штаны-то на мне.

— А где остальное? — спросила Оля.

— Потерял, — он сокрушённо вздохнул, — и головы чуть не лишился.

— Ой, не из-за нас ли? — как колокольчик рассмеялась Катя.

— Почти. Но дело не в том…

— А в чём? — Катя подошла к нему вплотную, жар её тела коснулся Васи.

— Ранку на голове надо обработать, — Вася показал на повязку.

— Сейчас посмотрим, что тут у нас, — Оля тоже подошла и одним рывком сорвала самодельный бинт.

Девушки застыли оторопев, чего-чего, а такого зрелища они не ожидали. Действительно, вид раны устрашал. Прорез, сантиметров пять длиной, от резкого снятия повязки снова начал кровоточить. Почерневшие от запёкшейся крови края кожи раздвинуты и между ними белела кость черепа.

— Кто это тебя так? — прошептала Катя.

— Надо срочно промыть рану и зашить, — в Ольге проснулось чувство долга, только оно и толкнуло её поступать в мединститут.

Катя тоже оправилась от потрясения, и девушки развили бурную деятельность.

В общежитии, недаром оно принадлежало медицинскому институту, можно найти почти всё необходимое для пересадки мозга, не то что для лечения раны. Васину голову промыли, обработали перекисью, зашили и забинтовали. Не прошло и пятнадцати минут, как его починили, то есть заштопали.

— Красавчик, — удовлетворённая проделанной работой Оля легла на кровать, при этом халатик, и так почти ничего не скрывающий, сполз с мест, которые был предназначен прикрывать.

— Вот пах бы ты, Вася, чуть получше, — добавила Катя своё мнение к словам Оли, — цены бы тебе не было, честное слово.

— Я и сам себе противен, — согласился с ней Вася. — Вот помыться бы мне.

— А что, это можно устроить, — произнесла Оля, — да и нам принять душ не помешает.

— А если попадёмся? — спросила её Катя, но видно было, что она согласна с подругой.

— Это в два-то часа ночи? Не смеши меня, Катенька, — возразила Оля и обратилась к Васе: — Ты никуда не торопишься?

— Нет, до пятницы я совершенно свободен, — небрежно бросил он потрёпанную шутку и добавил: — Можете мной располагать.

— Уж не сомневайся, мы за оказанную помощь с тебя три шкуры сдерём! — шутливо пригрозила ему Оля.

— Без проблем, — ответил он, величаво махнув рукой.

— Ты понимаешь, на что соглашаешься? — Катя посмотрела на Василия гипнотизирующим взглядом.

— Да, — с жаром выдохнул он, даже не пытаясь сопротивляться направленным на него чарам.

— Берегись, Вася! — предупредила Ольга, поднимаясь с кровати.

— Сто бед — один ответ, — тряхнул он головой. — Всего раз живём!

Эту ночь девушки будут вспоминать многие годы спустя, как самый яркий эпизод своей жизни!

— Ты за что отца укусила? — красивая и стройная блондинка спрашивала свою дочь, как две капли воды похожую на мать, только в миниатюре.

— А почему он от нас ушёл? — с вызовом произнесла девочка тоненьким голоском, и два её синих банта на голове описали некую полуокружность, демонстрируя полное негодование.

— Это наше с папой, дело, — строго произнесла мать, — и во взрослые разборки попрошу не вмешиваться!

— Можно подумать, что это меня не касается! Я и шлюху эту тоже покусала, — выкрикнул бесстрашно ребёнок, быстро-быстро перебирая ножками, чтоб не отстать от спешащей на работу родительницы. — Будет знать, как чужих отцов уводить!

— Откуда ты такие слова знаешь? — в голосе звучало больше удивления, чем возмущения.

— Я что, глухая? — обиделась девочка и надула губки.

— Ну, знаешь! — возмутилась молодая мама.

— И ещё не то могу! Я специально неделю зубы не чистила, вот!

— А это ещё почему? — с подозрением спросила мать.

— Если зубы не чистить, — объяснил умный ребёнок непонятливой матери, — на них заводятся микробы. Попадут в кровь человека и вызовут страшные болезни.

— Значит, ты думала заразить их обоих?

— Ага, — банты интенсивно заколыхались.

— Идея неплоха, но вот только современная медицина это лечит.

— Как жаль, я так старалась, — сокрушённо произнесла девочка, — и всё напрасно.

— Нет, не напрасно, — мама погладила дочку по головке, — после твоего укуса эта мымра больше не наденет юбку. И никому не сможет показать свои ножки, которыми так гордилась.

— А ногами можно гордиться? — заинтересовался ребёнок.

— Можно, ещё как можно…

Василий невольно слушал этот разговор, шлёпая тапочками по тротуару следом за мамой и дочкой. Ранним утром, пока Катя и Оля спали, он покинул общежитие, взяв напрокат чью-то футболку, судя по сильной растянутости на груди — Катину, и тапочки, которыми его снабдили девушки для похода в душ. Естественно, всё это он намеревался вернуть сегодня же вечером. Его путь совпал, совершенно случайно, с любопытной парочкой под названием: «мать и дитя». И он шёл за ними вплоть до самого детского сада, где сообразительного ребёнка воспитывали по будним дням с утра до вечера.

Жизнь продолжалась, принося свои радости и печали.

— Всю ночь свет полысат и полысат! — Васина бабушка грозно смотрела на внука, стоя на пороге его комнаты. — Сам не работат, а ляктричество жгёть!

— Да обещал я Феде отдать сегодня книгу, — оправдывался непутёвый внук, — больно интересная, хотелось до конца добить.

— Читать кажный дурак сейчас умет, а вот работать никто не хотит! — продолжала ворчать старушка.

— Найду я работу, это не проблема. Сегодня и займусь. Ты лучше послушай: «Жизнь такова, какова она есть и более не какова!», — прочитал Вася цитату. — Ну, разве не замечательно сказано?

— Всё это глупость! А тебе сегодня не работой заниматься.

— Почто так?

— Участковый токмо что был, повестку тебе принёс, явиться в отделение милиции! На, хулюган, держи документ, — старушка гневным жестом протянула сложенный пополам лист.

Вася взял протянутую бабушкой бумажку.

— Надо, значит надо, — произнёс он, прочитав, — явимся, как и велено.

— Чаго натворил-то, непутёвый?

— Ерунда, не обращай внимания, — отмахнулся от неё Вася.

— Это как не обращать внимания? Ты будешь безобразить, а я молчи? — продолжила возмущаться бабуля.

— Спокойствие, только спокойствие, дело-то житейское, — произнёс Вася дежурную фразу.

— Я покажу тебе житейско дело! Всё отцу скажу, — пригрозила бабушка и покинула комнату, грузно ступая домашними тапочками по паркетному полу, демонстрируя негодование всем своим видом.

Вернувшись из рядов вооружённых сил, Вася поселился у бабушки, так решили сообща, всей семьёй. Вот он и переделал кладовку под личные апартаменты, громко именуемые комнатой. Без окон и с единственным входом. Места хватило в самый раз на кровать и тумбочку для белья. Но это всё же лучше, чем быть пятым в трёх комнатах у родителей, с сестрой на выданье и младшим братом — студентом первого курса.

Вася быстро завершил утренние дела и отправился в милицию, по пути занёс товарищу книжку, как и обещал.

— Привет, Федот-обормот! — Вася протянул открывшему дверь парню книгу. — Благодарствую за чтиво.

— Уже прочитал? Ну, ты, Удав, даёшь!

— Я же тебе говорил. Так чему удивляешься?

— Ты её хоть открывал? — с сомнением крутя в руках толстый том, спросил Фёдор.

— От первой до последней страницы, — заверил его Вася. — Кстати, ты повестку получил?

— Ага, явиться в ментовку, к одиннадцати, а ты?

— Во! Гляди, — Вася показал свою повестку. — Тоже к одиннадцати часам. Кто это нас сдал?

— Кто, кто, известно кто, Верх, — проворчал Федя.

— Никифор? — не поверил Вася.

— Ты знаешь другого Верховова?

— Нет, но…

— Да его ведь поймали, не знал? До утра в трезвяке подержали, а потом к следаку вызвали, там он всех до единого сдал, и тебя, и меня, всех, — Федя развёл руки в стороны.

— Молодец Верх. Хороший он товарищ.

— А-то как же, — согласился Фёдор. — Ну, не мы драку начали.

— Это точно. Что, пошли вместе? — предложил ему Вася.

— Щас, книгу поставлю.

В отделение милиции пришли и другие участники уличной потасовки, включая и противную сторону. По одному вызывали к следователю и, взяв показания, выпроваживали на улицу. Васю пригласили седьмым по счёту, он уже успел насидеться на жёстком стуле в ожидании своей очереди до боли в ягодицах.

Молодой следователь, усталым голосом, начал допрос. Василию особо-то и сказать было нечего, он честно признался, что, получив дубиной по башке, провалялся на земле всё время, пока не прибыли правоохранительные органы. Это же чистая правда, уже подтверждённая другими участниками. Допрос быстро подходил к концу. Открылась дверь и в кабинет, тесный и неуютный, вошёл громила, заполняя собой всё свободное пространство. Он посмотрел на Васю и попросил:

— Покажи ладони.

Вася повернул ладони вверх и показал знаки школы. Бугай в ответ поднял свою правую руку, и на его ладони Вася увидел семь мечей, таких же, как у него, если не считать одного отсутствующего.

— Приветствую тебя, ИХОСС семь! — на языке далёкого мира, произнёс Вася, и как приятно для слуха прозвучали эти слова!

— Дмитрий Палыч, — обратился здоровяк к следователю, — если вы закончили с этим молодым человеком, позвольте его забрать.

— Конечно, товарищ майор, — следователь соскочил с места и вытянулся по стойке «смирно».

— Вольно, лейтенант, — Бугай, оказавшийся майором, небрежно махнул рукой, — пойдёмте, молодой человек.

Вася вышел следом за майором, и столкнулся нос к носу с девушкой, которую спасал в памятный вечер возвращения на родную землю. Приветливо помахав ей рукой, он поспешил мимо, по лестнице на другой этаж, в кабинет. Майор закрыл дверь за Васей и показал на стул.

— Садись, ИХОСС восемь. Или Мастер? — сделал он предположение.

— Мастер, — подтвердил Василий.

— Я так и понял, не каждый имеет два отделения за плечами, и, как понимаю, всё с отличием?

— Правильно понимаете, товарищ майор.

— Давно прибыл оттуда? — майор сделал неопределённый жест рукой.

— Три дня, — сообщил Вася, — и никак не привыкну.

— Это ничего, я и через десять лет привыкнуть не могу. Как тебя звать, Мастер?

— Василий Удавишников.

— А по батюшке?

— Иванович, как Чапаева, — Вася усмехнулся, не к месту вспомнив детские обиды по этому поводу.

— Скворцов, — представился майор, — Александр Александрович. Десять лет прошло, как я получил свои семь мечей. А теперь руковожу группой СОБР. В милиции служить не думал?

— Никак нет, товарищ майор, — бодро выкрикнул Вася, но увидев погрусневшее лицо майора, добавил: — Но если что, помочь всегда готов.

— Жаль, из тебя получился бы отличный опер. Два отделения, это что-то!

— Четыре, — поправил майора Василий.

— Как четыре? — вскочил Скворцов и подошёл к Васе, нависая как огромная скала. — Так ты может…

В ответ на незаданный вопрос Вася расстегнул рубашку на груди, обнажив знак Неубивающего. Майор рухнул на правое колено и взял руку Васи в свои огромные ладони.

— Приказывай, Ман! — произнёс он дрожащим от волнения голосом на языке другого мира.

В это время открылась дверь…

Служебные обязанности привели Веру Васильевну Хороводову в тридцать второе отделение милиции. Проходя мимо кабинета под номером шестнадцать, она увидела выходящего оттуда Удава. После той, злополучной ночи, молодой человек её сильно заинтересовал и никак не выходил из головы, но на его поиски времени, как всегда, не хватало. А тут, такая удача! Удав узнал её и помахал рукой, а сам пошёл за грозой и ужасом всех бандитов — Скворцовым, майором и начальником группы спецназа, временно обитающего в «хоромах» тридцать второго отделения милиции, так как у них самих в здании делали ремонт, в кои-то века расщедрились городские власти.

Вера слегка забеспокоилась, почему-то судьба Удава её взволновала, а тут сам Скворцов взялся за парня!

Быстро закончив свои дела, она поспешила в кабинет начальника СОБРа. Открыла дверь и замерла на месте. Её взору предстало поразительное зрелище: майор Скворцов стоял на коленях перед парнем и что-то говорил на непонятном языке, держа за руку молодого человека. Удав сидел спокойный, расстёгнутая рубаха открывала обзор на его странную десятиконечную звезду.

На звук открывающейся двери оба мужчины обернулись. Майор, поморщился и поднялся с колен.

— Вам кого? — спросил он голосом весьма недружелюбный.

— Я…, мне…, - Вера никак не могла собраться с мыслями.

— Здравствуйте, милая девушка, — пришёл ей на выручку Удав. — Три дня прошло и, как я вижу, вы меня ещё не забыли.

— Как же можно забыть! — воскликнула Вера с негодованием отбрасывая саму возможность такого поступка как неблагодарность.

— У людей короткая память на добрые дела, — Вася улыбнулся, и ей показалось, что зажглась ещё одна лампочка в кабинете. — Не помню, кто это сказал, но мудрый был человек.

— Скептик вы, Василий Иванович, — произнёс майор и, сев на своё место за столом, обратился к Вере. — Раз уж вы вошли, закройте дверь, пожалуйста.

Вера только на миг отвернулась закрыть дверь, а Удав уже успел застегнуть рубаху, он спокойно сидел в ожидании дальнейших событий.

— Я хочу сказать Вам спасибо, за помощь, — Вера прямо посмотрела в смеющиеся глаза Удава, такие удивительно-странные, тёмно-синие, с дьявольскими искрами в глубине.

— Не стоит, — махнул он на это рукой.

— Как, не стоит! — удивилась Вера. — Вы рисковали…

— Я ничем не рисковал, — не дал он ей договорить. — Размялся немного, получил удовольствие, за это и благодарить-то нет нужды.

— В чём суть? — спросил майор.

Вера, представившись следователем прокуратуры, кратко изложила события того злополучного, но удачно закончившегося вечера, в заключении добавила:

— Этот молодой человек сделал вашу, майор, работу!

— Трудно не согласиться с такими доводами, — Скворцов потёр подбородок. — Я предлагал Василию Ивановичу работать у нас, но он отказался.

— Как отказался? — Вера искренне удивилась.

— Что-то нет у меня такого желания, — Вася развёл руками. — Извините уж.

— Но такие люди, как Вы, нужны в органах! — горячо возразила Вера.

— И всё-таки, разрешите отказаться.

— У меня есть к вам предложение, — майор встал с места и посмотрел на Васю, — от которого отказаться, я считаю, нельзя.

— Готов выслушать.

— Моей группе нужен, нет, просто необходим, тренер такой квалификации. Такого умения, как у вас, Василий Иванович, нет ни у кого!

— Тренировать спецназ? — Вася задумался.

— Да вы не сомневайтесь! — поддержала майора Вера, видевшая парня в действии.

— Да я и не сомневаюсь, — Вася взъерошил волосы на голове, — согласен, Сан Саныч.

— Отлично! Как раз завтра тренировочный день, если Вас, Василий Иванович, не затруднит, то в восемь часов утра я за Вами заеду.

— Нет проблем, я все равно пока безработный.

— Значит, до завтра. Вы уж меня извините — дела, — сконфуженно произнёс майор.

— Думаю, время поговорить у нас ещё будет, — успокоил его парень.

Майор и Вася на прощанье крепко пожали друг другу руки. Вера с всё возрастающим интересом наблюдала за мужчинами, она не понимала — что их объединяет? Глаза у Александра Александровича сияли от счастья, этого Вера не заметить никак не могла, хотя он и старался скрыть свои чувства. Спрашивать напрямую у главы СОБРа было неразумно, и она решила попытать счастья — чем-нибудь заинтересовать Удава и вызнать всё у него. Вера незамедлительно взялась за осуществление задумки. Вместо того чтобы заниматься расследованием, она «приклеилась» к Васе и пошла с ним, ведя светскую беседу, на первый взгляд — ни о чём, исподволь стараясь нащупать тропинку к пониманию событий. Её учили, и не зря считали лучшей выпускницей курса! Через каких-то тридцать минут Вера знала о Василии Ивановиче Удавишникове всё, или почти всё, только это не прояснило странных взаимоотношений Удава и майора Скворцова. В конце концов, она сдалась, все хитрости кончились, и Вера задала вопрос в лоб:

— Мне не ясно, что Вас объединяет с Александром Александровичем?

— Понять, к чему Вы клоните, было просто, — улыбнулся Удав.

— И вы мне расскажете? — с надеждой спросила Вера.

— Нет.

— Почему?

— Есть на свете вещи, которые нельзя объяснить.

— Но, всё-таки, прошу Вас, — с мольбой в голосе попросила она.

— Ох уж мне это женское любопытство, — Вася забавлялся происходящим, девушка ему определённо нравилась, что-то было в ней такое, необычное и, как ни парадоксально, знакомое и родное. — Если так сильно желаете узнать, предупреждаю, не всё, только маленькую часть, то пойдёмте ко мне, выпьем чайку, — и тихо, чтоб девушка не услышала, добавил: — Это будет тебе первое испытание.

— От такого предложения отказаться нет никакой возможности! — Верин энтузиазм мог заразить кого угодно, не то что молодого человека.

Васин дом стоял совсем недалеко, две-три минуты быстрым шагом и они входили в квартиру.

— Вернулси, чё ли, уголовник? — бабушка оторвала взгляд от телевизора с очередным, бесконечным телесериалом, и обратила его на вошедшую парочку. — Ащё и дефку привёл.

— Бабуль, будь повежливей, — попросил Вася, пряча улыбку.

— Здравствуйте, — произнесла Вера смущённо.

— Здрасьте, здрасьте, — проворчала старушка и снова уткнулась в телевизор, потеряв всякий интерес к внуку и гостье.

Вера промолчала, щёки её вспыхнули, она обиделась, не ожидала. Такое приветствие кому приятно? Но желание добраться до сути превышало возможные оскорбления.

— Не обращайте внимания, Вера Васильевна, бабушка всегда и всем недовольна, — сообщил Вася, наблюдая за реакцией девушки. — А если учить начнёт, проще выслушать молча, чем потом ещё полчаса краснеть от упрёков.

Василий провёл её на кухню, приготовил чай, сел напротив Веры и несколько минут молча пил. Вера ждала.

— Вы верите в бога? — наконец задал он вопрос, который для Веры Васильевны оказался совершенно неожиданным.

— Я крещёная, — осторожно ответила она, не понимая, к чему клонит собеседник.

— Не то, я спрашиваю — верите или нет?

— Это принципиально?

— Неверующему понять меня сложно, — Вася наморщил лоб, соображая, как лучше выразиться. — Нужно искренне поверить в человека, я имею в виду не конкретно себя, а вообще человечество, в то, что люди обладают божественным даром, все, изначально.

— Это не откровение для меня.

— Вы не понимаете.

— Я постараюсь.

— Хорошо, слушайте и не думайте, что я морочу вам голову, — предупредил он её.

— Вся во внимании.

Вася откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и, глядя в потолок отрешённым взглядом, начал странную речь:

— Божья искра есть в каждом человеке, большая или маленькая, у кого как, это обычно называют: «ДАР». Великий Дух наградил меня им и позволил усилить его до необычайности, раздув «пламя». Как это произошло? Объяснять я не стану. Человеческий разум не в силах познать цели бога, если они вообще есть, с точки зрения человека. В моём случае это произошло как сон, я получил знание и умение, стал… Как бы лучше выразиться? О! Избранным. То, что надо, наиточнейшее определение.

— И майор тоже избранный? — не утерпела Вера и задала вопрос.

— Да, но по статусу, я гораздо выше его, — без тени усмешки произнёс парень.

— Даже так? — не поверила девушка.

— К моему сожалению, — подтвердил он.

— Почему «к сожалению»? — удивилась Вера.

— «ДАР» давит, он заставляет действовать, а я по природе человек ленивый.

— Не верится мне что-то, — Вера с сомнением покачала головой.

— Я предупреждал. Только искренне верующий сможет принять такое заявление.

— Доказать сможете?

— Зачем?

— Ну, — Вера задумалась, чтобы такое «выдать», но ничего не приходило в голову, мысли путались.

— Хорошо, — вдруг согласился он, — смотрите.

Вася выпрямился, протянул левую руку и, к полному изумлению девушки, чашка с чаем со стола сама прыгнула в раскрытую ладонь! Отпив, Вася отправил кружку по воздуху на место, глядя в расширенные глаза Веры, оставаясь совершенно серьёзным.

— Телекинез, — прошептала она зачарованно.

— Да, и это далеко не все мои возможности.

— Я ещё в подвале заметила, что вы отбросили Битюка, или как там его звали, не прикасаясь к нему.

— Упущение с моей стороны, — поморщился Вася, — а всё лень-матушка. Думал никто не обратит внимания на такую мелочь.

— Ничего себе — «мелочь»! А что у вас с головой? — Вера указала на повязку, украшающую Василия. — Давно хотела спросить, но всё как-то не получалось.

— Это у вас-то не получалось? — усмехнулся Вася. — Да вы выспросили у меня всё, вплоть до того, чем я болел в детстве!

— Работа такая, — Вера вернула ему улыбку. — И всё же?

— Не очень удачная миссия, — поморщился Вася.

— Почему: «не очень»?

— Мой «подопечный» погиб, — Вася грустно вздохнул и пояснил: — Несчастный случай, а я заработал живописный шрам на лице.

— Как погиб? Умер?

— Да, напоролся на собственный меч, перерезал себе сонную артерию, — он провёл рукой по шее, показывая место, — и его грешная душа унеслась к Великому Духу, пополнив полчища бесов, или куда там их направляют на исправления.

— Сонная артерия? С левой стороны? — догадка, как молния сверкнула в мозгах Веры Васильевны. — Это юноша, почти мальчишка?

— Да, а как догадались?

Вместо ответа, Вера достала из сумочки папку с документами, быстро перебрала находящиеся там фотографии и одну показала Васе.

— Он? — нервно спросила она, её руки дрожали от возбуждения.

— Да, — подтвердил Вася, — это Убийца. Более страшного и беспощадного человека мне встречать не приходилось.

— Этот человек подозревается, нет, уже доказана его причастность к пяти убийствам. Осталась невыяснена его собственная гибель, — Вера вопросительно посмотрела на молодого человека сидящего перед ней.

Вася задумчиво разглядывал изображение Убийцы. С фотографии ему улыбался юноша, ничем особо непримечательный, даже привлекательный, совершенно не верилось, что этот славный мальчик перевоплотился в исчадие ада, стал безжалостным убийцей.

— Он сам убил себя, — с грустью произнёс Вася и отдал снимок.

— Как это произошло? — убирая документы в сумочку, спросила Вера, следователь в ней не спал, никогда.

— Мы сражались, силы наши примерно равны, я признаю это, исход мог быть и другим, но…

— Нет, — Вера перебила его, — на месте, где нашли труп, не обнаружено следов борьбы.

— В такое трудно поверить, но битва была, — вздохнул Вася, — только не здесь.

— Где? Пожалуйста, конкретней.

— Объяснить не получится, — Вася отрицательно покачал головой, — это вне понимания человеческого разума. Как говорил Лао-Цзы: «Нуждающийся в доказательствах не знает, знающий не доказывает». Мы, зачастую простые вещи объяснить не можем, а тут, — он махнул рукой и допил чай.

— И всё-таки? — капля надежды ещё оставалась у Веры, но она быстро исчезала.

— Нет, — жёстко произнёс он, — я и так сказал больше, чем мог.

— А если я вас вызову в прокуратуру? — не унималась Вера.

— Я от всего буду отпираться, — криво улыбнулся Удав. — Наша беседа проходит в частном порядке и не является официальной. Всё сказанное останется между нами.

— Под ногтями юноши обнаружены ткани другого человека, идентифицировать её с вашей кожей не составит труда. Не так ли?

— Вполне может статься, что вы правы, — Вася потёр шею, на которой ещё красовались следы от пальцев убийцы. — Но кроме этого других доказательств нет. К тому же, я уверен, что когда произошла смерть, моё бренное тело находилось далеко от тех мест, наверняка и свидетели найдутся.

— Пат, — признала Вера.

— Да, — кивнул Вася.

— Но куда делся меч, которым, как вы утверждаете, он себя убил?

— А я знаю, да?

Наступила тишина, нарушаемая только идущим из комнаты бормотанием телевизора. Они сидели молча, и думали, каждый о своём.

Скворцов, как и обещал, заехал за Васей в восемь. Потрёпанного вида жигуль никак не подходил к солидному хозяину. Вася сел на переднее сиденье, двигатель мягко заурчал, и машина тронулась.

— Вам, Сан Саныч, больше подошла бы какая-нибудь Тойота.

— Ха! На этом бронтозавре я незаметен, а движок стоит фордовский, форсированный.

— Редкая машина успеет проехать половину пути, удирая от вас, — с уважением к машине произнёс Вася.

— Примерно так, — майор с лёгкостью управлял автомобилем, чувствовался большой опыт в этом деле.

— Много у Вас командос?

— Двенадцать человек.

— Немного.

— Сколько есть, больше по штату не положено.

— А я к какому «штату» принадлежу?

— Василий Иванович, — майор посмотрел на пассажира, — я понимаю, что Неубивающий себе не всегда принадлежит, и поэтому сделал всё возможное.

— В смысле?

— После сегодняшней тренировки, если всё пройдёт как надо, а я не сомневаюсь в положительном результате, вы станете старшим тренером. Моё начальство не возражало. На этой должности свободного времени вполне достаточно.

— Это хорошо.

— Ну, всё, приехали, — майор припарковал машину у стадиона «Динамо».

Раздевалка уже пустовала, они быстро переоделись в спортивную форму. Майор провёл пальцем по Васиному плечу с девятью чёрными крестами.

— Я хотел быть НИОССом, а смотритель определил меня на ИХОСС.

— В кольчуге сложнее бегать, — улыбнулся Вася воспоминаниям.

— Это точно. Пошли, ребята уже заждались.

Вася провёл тренировку в классическом стиле НИОСС, изрядно помучил спецназовцев. За его действиями наблюдал пожилой тренер, он не вмешивался, просто смотрел. До конца тренировки осталось примерно полчаса.

— Мужики, — Вася остановил все тренировочные бои. — Чтобы мне лучше узнать вас, определить кому что надо, предлагаю провести короткие поединки, со мной. Итак, прошу по одному нападать на меня, остальные наблюдают.

Начался первый спарринг. Вася отбил несколько осторожных атак спецназовца и остановил бой.

— Так не пойдёт, это же балет какой-то получается. Постарайтесь представить, что я, опаснейший преступник и вам надо меня захватить или убить, любой ценой. Ясно?

— А я вас не зашибу? — мускулистый мужик повёл широкими плечами, демонстрируя силу.

— Не боись, — усмехнулся Вася, — нападай не сомневаясь.

Следующие две минуты прошли более напряжённо. Кулаки и ноги проносились мимо Васи. Казалось, что он нехотя уклонялся, лениво отбивал удары, а на самом деле он оценивал. Определив всё, что было нужно, Вася стремительной атакой бросил спецназовца на пол, похлопал его по спине и вызвал следующего.

Закончив с последним, Вася приступил к разбору «полётов», каждому объяснил, на что необходимо обратить внимание, какие упражнения предпочтительнее выполнять, потом всех отпустил, закончив дебют в качестве тренера.

Вернувшись домой, Вася уже знал, что его ждёт. Он прошёл к себе в комнатку и неспешно переоделся, торопиться было некуда.

Переход не впечатлял, не случилось ничего особенного, просто сделав шаг, Вася ступил с деревянного пола квартиры на жёлтый песок. Реальность и время поменяли свои полюса, став другим миром.

«Лёгкая» жизнь простого МОСС, или как спасают города.

— А я тебе говорю, никто денег не даст!

— Но почему? Ещё месяц назад брали все кому не лень!

— Дурак ты. Сам посуди: наместник на смертном ложе, того и гляди концы отдаст, князья перегрызлись, король не вмешивается. Вся округа в панике! Война вот-вот начнётся. Соседи ждут, не дождутся Старлину пересечь. Спят и наши земли видят!

— Но Зинура…

— Со своей женой ты как-нибудь сам разберись, по-семейному.

— Она и слушать меня не хочет!

— Твои проблемы.

— А может ты? Как старший брат на неё повлияешь?

— И не уговаривай! Решай сам свои сложности, без меня…

Гунинбиль невольно слушал этот разговор, сидя в таверне и попивая сильно разбавленное водой вино. Два конвоира, сопровождавших очередную группу бесправных, изрядно выпили и громко кричали, делясь с окружающими своими заботами.

Неудачное время выпало Гунинбилю, МОСС седьмого ранга, для возвращения домой. Целую неделю он продвигался на юго-восток, а на пути его ждали новости одна хуже другой. Пограничный город Миллор всегда был беспокойным местом, а теперь, когда наместник не способен руководить и подавно. С другой стороны, в нестабильной обстановке больше шансов проявить себя и выдвинуться! Так рассуждал молодой человек. И по-своему был прав. Бросив медную монету на грязный стол — плата за скудный ужин, Гунинбиль отправился спать, ему нужно встать пораньше, чтобы засветло попасть в Миллор, а не торчать у крепостных стен всю ночь, стража даже своих после заката в город не пустит.

Жёсткая кровать, клопы величиной с хорошую собаку и близость родного дома не давали уснуть Гунинбилю. Промучавшись часов пять, он поднялся с постели, привёл себя в порядок и, расплатившись по счетам с мрачного вида трактирщиком, отправился в путь.

По утренней прохладе шлось легко. Когда солнце показалось из-за горизонта, Гунинбиль отмахал уже изрядный кусок дороги. Блеснула, отражая ранние лучи красного восходящего солнца, голубая вода широкой реки Старлины, за ней территория королевства Аникор. Два соседа, как и положено, то враждуют, то объединяются в союз. Ну а сейчас стадия противостояния — королевство Ингрид против Аникора.

— Стой! — прозвучал в утренней, осенней тишине грозный окрик. — Кто такой?

На пыльную дорогу, усыпанную жёлтыми и красными листьями, вышел немолодой воин. На его груди красовался герб князя Верриса — молния, пересекающая прямой меч ИХОСС. У князей рода Верриса существовала древняя обязанность — охранять границу, а обучение в школе на отделении ИХОСС вошло в традицию, вот только ни один из княжеского рода выше третьего ранга ещё не получал, никогда.

— Гунинбиль, свободный МОСС седьмого ранга, — остановившись и подняв левую руку в уставном приветствии, ответил Гунинбиль, потом воткнул своё копьё в мягкую придорожную землю, показывая этим свои благие намерения.

— И куда направляешься? — продолжил допрос воин.

— Домой, в Миллор, — охотно ответил он.

— Я Ирунбиль, ИХОСС пятого ранга, — представился воин, — служу Его Светлости князю Веррису. Советую и тебе поступить к нему на службу.

— Не сейчас, может позже. Пять лет дома не был.

— Да! Я тоже, сразу после школы домой отправился, ох и давненько это было! Ну, иди, парень, а надумаешь, я за тебя словечко Его Светлости замолвлю.

— Спасибо на добром слове, Ирунбиль. Счастливой службы!

— И тебе удачи, парень.

Молодой МОСС оставил Ирунбиля выполнять свои обязанности, а сам, широким шагом, помогая копьём как посохом, продолжил путь.

Несмотря на бессонную ночь, усталости он не чувствовал. Наоборот! Душевный подъём помогал Гунинбилю преодолеть оставшееся расстояние. Солнце не успело перевалить на запад, а он уже подходил к городу.

За пять лет всё изменилось. Множество новых домов примостилось вокруг крепостных стен, их раньше было значительно меньше, ухоженные огороды и возделанные поля, всё говорило о благополучной и сытой жизни населения, ожидания войны не чувствовалось. Это удивляло. Люди сновали туда-сюда, занятые ежедневными заботами, трудовой день в самом разгаре. Гунинбиль поражался их спокойствию, а с другой стороны, что простым смертным ещё оставалось?

Сам Миллор почти не изменился, так, появилось два-три новых здания, да крепостная стена подновлена. Гунинбиль, как житель города, пошлину за вход не платил. Помахав рукой знакомым с детства стражникам и перекинувшись с ними парой слов, он прошёл через ворота. Отец его, ИХОСС четвёртого ранга, тоже был стражником, но погиб при очередном конфликте между двумя королевствами, много воды с тех пор утекло. И вот сын решил продолжить дело отца и добросовестно окончил школу Сагу-сагу. Настанет его время! Бедность — не порок, но жить хочется лучше. И для этого у Гунинбиля имелись планы и возможности, открывающиеся после окончания школы.

Вот и дом. Старое, каменное, трёхэтажное здание, где они занимают маленькую комнатку на втором этаже. Взлетев по лесенке, показавшейся значительно меньше, чем в детстве, он открыл дверь. Матери дома не было. Она работала кухаркой в солдатской столовой, приходила только вечером.

Обстановка комнаты не изменилась, только всё выглядело каким-то обветшалым. Да, пять лет, это вам не пара декад! Гунинбилю всё казалось знакомым и незнакомым. Он открыл оружейный шкаф, там, в полной сохранности, располагалось вооружение отца, а теперь и сын добавил к нему своё оружие, полученное в школе, оставив себе только широкий нож на поясе. Обойдя «владения», Гунинбиль прилёг на кровать и не заметил, как уснул, сказалась предыдущая ночь, когда он так и не сомкнул глаз.

Назойливый, словно комар, сон прервал радостный возглас:

— Сынок! Ты вернулся.

— Здравствуй, мама, — Гунинбиль вскочил с постели и обнял немолодую женщину. — Да, я снова дома. И теперь всё у нас наладится.

— Дай я на тебя посмотрю, — мать отстранила сына и осмотрела его, полным от слёз радости взглядом. — Вырос-то как! Возмужал. А, как на отца-то стал похож! Вот он бы обрадовался.

— Да, он всегда хотел, чтобы я стал настоящим воином. И я им стал! Пару дней осмотрюсь и поступлю в отряд городской стражи.

— Времена нынче смутные. Да ты, наверное, голодный! — спохватилась мать. — Садись, сейчас накормлю.

Женщина быстро накрыла стол чистой скатертью и поставила тарелки с незамысловатой пищей. Управившись, села напротив, любуясь сыном.

— Мам, ты что-то про времена нынешние начала говорить, — напомнил Гунинбиль, отламывая ломоть хлеба.

— Солдаты всякое рассказывают. Про наместника ты слышал?

— Да.

— С этого всё и началось. Как занедужил правитель, Аникорцы стали к войне готовиться, они всегда хотели заполучить нашу излучину Старлины, а тут такой удобный случай!

— А князья-то, они чего, не понимают опасности?

— Понимать-то понимают, только, кто их аппетиты сдерживать будет? К власти рвутся, поделить её никак не могут.

— Значит, Аникор ждёт междоусобицы, а потом и сам жаждет поживиться.

— Примерно так, — мать грустно улыбнулась сыну.

— Гарнизон кого поддерживает?

— Капитан принял решение — не вмешиваться. Охрана города — это самое главное! Так он сказал.

— Город один не выстоит.

— Не скажи. Видел? Стены новые, ров почищен, провизия запасена, всё готово к долгой осаде.

— Спору нет, Миллор орешек крепкий, но без внешней помощи? — Гунинбиль в сомнении покачал головой. — Долго ли он продержится?

— Ох, сынок, не знаю я, — вздохнула мать.

— Хватит о политике. Лучше поведай, как тут Альхира поживает?

— Ждала я этого вопроса и боялась, — сразу погрустнела мать. — Была надежда, думала, может, ты всё знаешь…

— Что, что случилось? — забеспокоился Гунинбиль, в голове зашевелились мрачные мысли.

— Эх! Да чего уж теперь, замуж она вышла.

— Как! Когда? — вскочил Гунинбиль.

— Не кричи, я пока не глухая. Сядь и успокойся, — строго приказала мать.

— Постараюсь, — сбавил он тон, опускаясь на место.

— Так-то лучше. В прошлом месяце свадьба случилась.

— Значит, чуток не дождалась, — голова поникла, и голос парня стал глухим. — И кто счастливчик?

— Купец столичный, он часто с караваном проходит мимо.

— Стало быть, шпион Аникорский.

— Ну! Скажешь тоже, — возмутилась мать.

— Так и есть, все купцы, торгующие с сопредельными государствами, являются поставщиками информации в обе стороны.

— Ты, наверное, прав, сынок, — примирительно произнесла мать.

— Надеюсь, Альхира будет счастлива, столичная жизнь и всё такое, — с деланным равнодушием в голосе сказал Гунинбиль.

— Ты так спокойно об этом говоришь? — удивилась женщина.

— Ну, не рвать же волосы? — Гунинбиль встал из-за стола. — Пойду я, прогуляюсь.

— Куда это ты, на ночь-то глядя? — с подозрением посмотрела на него мать.

— Не волнуйся, я не долго, смочу горло…

— Вот, я так и знала! — перебила она речь сына. — Все вы, мужики, одинаковые. Чуть что, за стакан хватаетесь. И думаете, что можно вином всё залечить, — она посмотрела на сына с упрёком.

— Да не напьюсь я! — Гунинбиль достал кошелёк и вытряхнул из него деньги, оставил себе совсем немного мелочи. — На такую деньгу много не нагуляешь.

— Откуда у тебя столько денег?

— В школе дали, на дорогу. Завтра пойду к эмиссару, отмечусь, а как начну получать жалование, буду выплачивать за обучение. Ну, я пошёл.

— Иди, чего уж там. Только долго не засиживайся.

— Хорошо, — пообещал Гунинбиль матери и вышел.

Просто посидеть, погрустить и залить горе кружкой доброго вина, не удалось. В ближайшем питейном заведении, куда зашёл Гунинбиль, веселилась группа молодёжи. Один товарищ детских игр его заметил.

— Гуня! — пьяно закричал он. — Какими судьбами! Присоединяйся к нам.

— По какому поводу гуляем, парни? — усаживаясь рядом, спросил Гунинбиль.

— Сунбиля женим, сегодня последний день его свободы, — пьяно ухмыляясь объяснил один из гуляк, тыча пальцем в виновника торжества.

— А меня Альхира так и не дождалась, — Гунинбиль пододвинул к себе наполненную вином кружку.

— Не грусти, мало ли девок на свете! На всех хватит, — приятель хлопнул Гунинбиля по плечу.

— Нет, мысль, что она предпочла какого-то торгаша, в голове не умещается, — посетовал Гунинбиль.

— Не умещается в голове? Размести вдоль позвоночника! — хохотнул приятель.

— Любишь шутить, Ранвиль? Люби и зубы вставлять, — угрожающе процедил Гунинбиль и начал приподниматься.

— Э, э! Ты чего! Шуток не понимаешь? — испугался Ранвиль.

— Я только Хранвилю позволяю шутить над собой. Понял? — Гунинбиль грозно посмотрел на юмориста, но на место сел.

— Помню, помню. Ты уж, МОСС, меня извини.

— Ладно, я не хотел тебя задеть, просто настроение у меня паршивое, сам понимаешь.

— Настроение сейчас поднимем! Давай, друг, Сунбиля поздравлять.

— Или выражать ему соболезнование? — усмехнулся Гунинбиль.

Приятное на вкус вино из корнеплодов быстро подействовало на Гунинбиля и через некоторое время, он уже вместе с остальными беззлобно подтрунивал над женихом и веселился, спрятав грусть-печаль глубоко внутри. «А может, — думал он, — всё и к лучшему?».

Дел у Гунинбиля с самого утра набралось много. Ещё вечером, после того, как он узнал неприятную новость, решил не давать себе два дня отдыха, как планировал, теперь они ему абсолютно не нужны, а сразу поступить на службу, в городской страже всегда не хватало воинов. Прежде всего, он зашёл к эмиссару, доложил о своём прибытии и заверил, что будет своевременно вносить плату.

Следующим шагом он должен был идти к наместнику, но старик лежал в постели и никого не принимал, так что ему пришлось нарушить установленный порядок и направиться сразу в казармы, чтобы там искать начальника городской стражи.

Капитана он нашёл во дворе, где тот ругался с главой строителей. Гунинбиль терпеливо ждал окончания громкой беседы двух руководителей разных астов. Всё общество, в котором родился и вырос Гунинбиль, делилось на асты.

Аст — это группа людей, связанных одной профессией, редко кому удавалось поменять свой аст на другой. Обычно, если отец землепашец — то и сын будет землепашцем, отец скотовод — сын тоже, и так далее. Конечно, все люди свободны в выборе дела, которое им по душе, но бросить родной аст считается дурным тоном, поступком неблаговидным, исключение составлял аст воинов. Многие мальчишки стремятся в школу Сагу-сагу, но смотритель строго ведёт отбор и только малая часть желающих становятся учениками одного из трёх отделений, выбираются наиболее способные. Вот Верзильфельд, сын скотовода, был принят на отделение МОСС, а некоторые дети воинов ушли домой и не стали продолжателями дела отца, и другого шанса у них уже не будет.

Вне аста оставались бесправные. Ими мог стать кто угодно, за долги, за мелкие преступления люди теряли права на время или навсегда, как суд решит. Ещё практиковалось бедняками продажа своего ребёнка, на какое-то время, но не более пятнадцати лет. Бывали случаи, и весьма часто, что знатный род избавлялся таким образом от неугодных отпрысков. Попасть же на НСИСС может любой бесправный, не имеет значения, к какому асту он принадлежал ранее, организаторы боёв рассылают во все концы своих подручных и те скупают бесправных у князей и наместников, у знати и купцов, отправляя на три года учиться боевому искусству. Все соседние королевства жили так, только племена северных дикарей не делились на асты, их школы Сагу-сагу заканчивали и мальчики, и девочки, без исключения. Одно слово — дикари, никакой цивилизации. Будучи племенами, состоящими из одних воинов, они наводили ужас на правителей южных королевств, и если когда-нибудь они вздумают напасть, не выстоит ни одно государство. Но для этого должен родиться человек, способный объединить и организовать свободолюбивые племена. Этого пока не произошло, а когда случится — на карте мира появится новая, могущественная империя.

Гунинбиль задумался о судьбе мира, и своей тоже. Он не заметил, как капитан закончил беседу с главой строителей и подошёл к нему.

— Гунинбиль, ты что, оглох? — не добившись ответа на приветствие, громко спросил начальник городской стражи.

— Извините, капитан, — встрепенулся парень, — замечтался.

— Мне на службе мечтатели не нужны, — строго произнёс капитан.

— Этого больше не повторится, — заверил его Гунинбиль, вытягиваясь.

— Надеюсь. Ну, здравствуй, сынок, — капитан обнял молодого человека. — Отец гордился бы тобой.

— Да, — только и произнёс он в ответ.

— У эмиссара был? — строго спросил капитан.

— Первым делом, — заверил его Гунинбиль.

— Это хорошо. Ты в курсе, что мы к войне готовимся?

— Об этом болтают во всех тавернах по пути к Миллору.

— Ох уж мне эти сплетни. Был бы наместник здоров…, - капитан замолчал, недоговорив.

— Его так боятся Аникорцы?

— Ещё как боятся! Ты уже был в школе и не знаешь. Свою младшую дочь он выдал замуж за вождя Кроков.

— И что с того? — не понял сути Гунинбиль.

— Какой недогадливый, — усмехнулся капитан. — Аникор тоже этого хода не понял. В прошлом году они пытались захватить нас!

— Да? Я не знал.

— Не беда, у них ничего не вышло. Наместник попросил своего зятя погостить немного в Миллоре, естественно, с элитой племени. Кроки — серьёзные ребята. Аникорцы, как только увидели их приближение, сразу дали дёру.

— Теперь мне всё понятно. Если наместник отдаст концы…

— Никто на помощь не придёт.

— И теперь мы готовимся к бурной встрече Аникорского войска.

— Правильно. А как ты? Готов к несению охраны города?

— За тем и пришёл, — Гунинбиль встал на правое колено и взял руку начальника городской стражи. — МОСС седьмого ранга просит принять его на службу, дабы он своим умением защищал Миллор от врагов.

— Седьмой ранг? — удивился капитан, он развернул левую руку Гунинбиля и осмотрел ладонь с меткой школы, все семь зазубрин красовались на месте.

— Я был вторым, получившим высший ранг, — скромно произнёс Гунинбиль.

— Встань, парень. Это мне надо просить тебя об одолжении служить городу!

Гунинбиль поднялся на ноги, отчаянно протестуя, но капитан всё равно отвесил ему низкий поклон:

— НИОСС пятого ранга, просит МОСС седьмого ранга, принять командование над отрядом лучников, для охраны Миллора.

— Спасибо капитан. Это высокая должность для новичка.

— Ничего, справишься. Лейтенант давно просится на отдых, стар он. Кстати, а почему ты не остался в школе? Или не отправился в Фархалл?

— Я спешил домой, — грустным голосом объяснил Гунинбиль, — но опоздал. Может, и надо было остаться, стать Мастером? Нет, — остановил он сам себя, — моё место здесь.

— Не печалься. С этого мгновения у тебя времени на воспоминания не будет. Даю два дня, примешь у старика Макбиля лучников. И гляди у меня! — пригрозил капитан. — Три шкуры сдирать буду! Где казарма лучников не забыл? Найдёшь?

— Конечно.

— Тогда иди, принимай отряд, — капитан отпустил нового лейтенанта, — вечером отчитаешься, как пойдут дела.

Жизнь Гунинбиля завертелась волчком. Старик Макбиль, единственный в городе МОСС шестого ранга, с облегчением передал молодому лейтенанту отряд в полсотни лучников и, покинув город, скрылся в неизвестном направлении. Денег, которые он скопил за годы службы, хватит ему надолго, так утверждал старик.

Ночевать Гунинбилю, почти всегда, приходилось в казарме. Дома он появлялся крайне редко, мать видел только в столовой, приходя на очередную кормёжку. Дни мелькали, проносясь вихрем. Отряд состоял, в основном, из МОСС четвёртого ранга. И если кто-то думает, что «спецам» тренировки не нужны, он глубоко ошибается! А старику Макбилю сил на них явно не хватало, он едва справлялся с несением службы по охране стен города. Вот молодой лейтенант и принялся гонять подчинённых и себя, конечно, с утра до вечера. В свободное от несения службы время он загружал их по полной программе. А ещё лейтенанту приходилось проверять посты охраны, и ночью тоже, два раза в декаду патрулировать улицы Миллора. Много обязанностей появилось у Гунинбиля. Каждый вечер он докладывал капитану о проделанной работе. Грустить о потерянной подруге стало некогда, как ему и обещали.

Минуло два месяца, и в отряде лучников появились новые бойцы. Хранвиль и Верзильфельд окончили школу с неплохими результатами. Оба стали МОСС пятого ранга.

Время шло, а наместник всё не умирал, он отчаянно цеплялся за жизнь, лежал, прикованный к постели и временами впадал в маразм, но был жив! Это обстоятельство удерживало соседнее королевство от нападения. В таком неустойчивом равновесии и прошла зима.

Лейтенант Гунинбиль проснулся посреди ночи. Был редчайший случай, он спал дома, свободный на целые сутки от выполнения служебных обязанностей. Сердце в груди сжимали спазмы, воздуха в лёгких не хватало, кожа пылала. Неприятные ощущения продолжались несколько минут. Клятва, которую он дал полгода назад, завершила своё действие.

Успокоившись и выровняв дыхание, молодой человек попытался осмыслить случившееся. Через час он встал, спать в эту ночь он уже не мог, и вышел на улицу. Весенний воздух освежил разгорячённую голову, унял жжение в груди, умиротворил мысли. Ноги сами принесли его к казармам. Там его уже ждали.

— Гунинбиль! — крикнул Хранвиль.

— Лейтенант! — одновременно с ним пробасил Верзильфельд.

— Да, друзья, да! Он родился! — радостно ответил на приветствие командир отряда лучников.

— И что теперь делать нам? — спросил Верзильфельд.

— Надо идти к капитану, — лейтенант посмотрел в глаза друзьям. — Теперь мы не принадлежим самим себе, и должны это сообщить.

— Спору нет, — склонил голову Верзильфельд.

— Ты командир, — произнёс Хранвиль и пожал плечами, — как прикажешь.

— За мной, — скомандовал Гунинбиль.

Идти далеко не пришлось, капитан сам появился и заметил друзей.

— Так, что у нас случилось? — спросил он подойдя к ним и увидев озабоченные лица.

— Вулкан погас, — Гунинбиль показал рукой на затухающее в дали извержение.

— Я заметил, — капитан проследил взглядом направление.

— Ман родился, — продолжил лейтенант.

— Неужели? Откуда вы это знаете? — не поверил капитан.

— Мы, — Гунинбиль обвёл взглядом друзей, — воины Неубивающего. Ребята, снимите рубашки.

Они сняли одежду и капитан, к своему полному ужасу, увидел одинаковые звезды на левой стороне груди, у всех троих. Вытянутые, восьмиконечные символы в тусклом свете фонаря казались нереальными, почти живыми, фиолетовые лучи шевелились от учащённого дыхания ребят.

— Теперь наши жизни принадлежат Ману, — Гунинбиль провёл рукой по новой метке, указывающей его высокий статус, — мы дали клятву, ещё в школе.

— Ясно. Кому удалось стать ИМ? — вопрос капитана не был праздным, от того, кто получил знание, во многом зависела судьба этого мира.

— Его зовут Базиль. Он, естественно, не из нашего мира, но мы верим в него, — в голосе Гунинбиля слышалось глубокое убеждение в правоте своих слов, он твёрдо смотрел на командира.

— Иначе и клятву бы не давали! — горячо поддержал лейтенанта Хранвиль.

— Он действительно достоин звания Мастера Неубивающего, — подтвердил Верзильфельд.

— Я вам верю, — капитан выглядел спокойным, хотя внутри у него клокотали противоречивые чувства, — и надеюсь, что вы правы в своих суждениях. Но, что теперь?

— Для нас, — Гунинбиль обвёл рукой вокруг, — всё остаётся по-старому, пока не призовут. А там, кто знает?

— Да, положение-то какое, — протянул начальник городской стражи и обратился к Гунинбилю: — МОСС высшего ранга, воин Неубивающего, я должен передать Вам свои полномочия?

— Нет, капитан, я останусь при своей должности. У меня единственная просьба.

— Буду рад её выполнить, лейтенант.

— Сообщите, при первой возможности, в школу. Мастер-смотритель должен знать о нас.

— Конечно, я передам ему весточку.

На этом и расстались. Они задумались, погрузились каждый в свои мысли, говорить о них с кем-то ещё не хотел никто, слишком серьёзное событие случилось в их мире, чтобы кричать о нём на весь город.

Через три дня наместник умер, словно специально ждал рождения Мастера Неубивающего. Гонцы-скороходы заспешили в разных направлениях, разнося трагическую весть. Прошла декада после ритуального сожжения тела, и под стенами Миллора собралось полутысячное войско Аникорцев. Осада началась. Новый наместник даже не успел прибыть. Князья попрятались в своих крепостях и не высовывались. Двести воинов городской стражи противостояли врагам, укрываясь за крепкими стенами города.

— Мы можем продержаться, — капитан произносил слова спокойным и тихим голосом, военный совет шёл уже третий час и все устали. — Но присутствующие, я надеюсь, понимают, что без помощи нам долго не удержать город.

— И я снова, в который раз, повторяю! Надо призвать князя, самого могущественного! — выкрикнул лейтенант второго отряда.

На него никто не обратил внимания, все знали его приверженность одному князю. Если призвать его, то город станет частью княжества, потеряет независимость и многие привилегии.

Гунинбиль в этот день со своим отрядом нёс патрулирование и охрану стен. Штурма пока не ожидали, враги устраивали свой лагерь, поэтому он мог позволить себе периодами заходить в штаб и слушать нудные, никчёмные дискуссии. Гунинбиль не вмешивался, не давал идей, он ждал окончания совета. Постояв, минут пять, молодой лейтенант лучников покинул штаб и начал очередной обход городских стен, проверяя посты.

Когда Гунинбиль вернулся, совещание уже закончилось. Капитан сидел один. Он выглядел постаревшим лет на десять, груз ответственности, свалившийся на него, давил сильнее прожитых лет.

— О чём договорились? — спросил лейтенант начальника.

— А, это ты, Гунинбиль. Вот тебе я рад всегда. Садись.

— Спасибо, — парень сел. — Что решили на совете?

— Ничего! Поверь моему опыту, каждый тянет одеяло на себя. О судьбе самого Миллора никто и не думает.

— И что в итоге?

— Будучи начальником стражи, я приказал защищать город. До последнего бойца.

— Понятно. Это правильное решение, капитан.

— Я очень рад, что ты меня поддерживаешь.

— Какова ваша оценка предстоящих событий?

— Вероятней всего мы все погибнем. Король мог бы помочь, прислать войска, но он слишком боится поссориться с Аникором. Даже нового наместника не назначил.

Гунинбиль недолго размышлял, возможные варианты развития событий он с друзьями проиграл неоднократно. Слова он заготовил заранее:

— Я хочу спасти город. И не как лейтенант, а как воин Мана, прошу вашего разрешения на активные действия.

— Великий Дух! — воскликнул капитан. — Я и не смел надеяться…

— Это общее решение, — перебил его Гунинбиль, — и оно, я надеюсь, правильное.

— Ты не представляешь, какое это облегчение.

— Нет, я всё понимаю. Есть только один вопрос.

— Слушаю.

— Полномочия. Сколько я могу обещать им, — Гунинбиль мотнул головой в сторону вражеского лагеря, — от имени города.

— Боже! Да в такой ситуации, любой житель отдаст последнюю рубашку, лишь бы не стать бесправным.

— В таком случае, разрешите действовать?

— Да, — капитан склонил голову, — судьба Миллора в твоих руках, воин Неубивающего.

Лейтенант развернулся и вышел, оставив начальника городской стражи с надеждой на скорое снятие осады и спасение города.

Хранвиль и Верзильфельд ждали своего командира на стене, в месте наиболее приближённом к лагерю Аникорцев.

— Капитан дал согласие? — набросились они на него с расспросами.

— Да, — подтвердил Гунинбиль. — Где мой лук?

— Возьми, — протянул оружие лейтенанту Хранвиль.

— Послание подготовили? — натягивая тетиву, спросил Гунинбиль.

— Спрашиваешь! — Верзильфельд подал ему стрелу, специально изготовленную для такого случая.

— Вы определили, кто руководит всей этой оравой? — спросил Гунинбиль, осматривая лагерь противника.

— Видишь, вон тот высокий шатёр, в центре? — Хранвиль показал рукой направление.

— Ну.

— Рядом высокий мужик стоит.

— Вижу.

— Этот и командует всем войском.

— Молодцы! Я всегда верил в ваши способности, — похвалил лейтенант.

— А, пустяк, — отмахнулся Хранвиль. — Мы же в одной команде!

Гунинбиль не ответил, он наложил длинную стрелу, натянул лук до предела. Определил цель и, учтя скорость ветра, поднял лук. Выждав немного, отпустил стрелу в свободный полёт. Проследив за ней до самого конца, Верзильфельд воскликнул:

— Есть! Не зря ты МОСС седьмого ранга. Это лучший выстрел, какой мне доводилось видеть.

— Да, Гунинбиль, — вторя другу, сказал Хранвиль, — ты лучший!

— Нет, Ман может и не такое.

— Скажешь тоже!

Эрет взялся за это дело по личной просьбе короля. Ему, НИОССу девятого ранга, захватническая война не нравилась, коробила душу. Но всё складывалось так удачно! Переправа через Старлину прошла как по маслу. Князья, обязанные охранять границу, не показывались, раздоры между ними были этому причиной, а подогревал её хозяин Аникора, щедро платя из казны государства, подкупая княжеских советников.

Разбили лагерь, выставили посты для охраны и перекрыли все пути из Миллора, селян не трогали, им-то всё едино на кого горбатиться. Эрет решил дать войску отдых, а под утро начать штурм. Стены казались неприступными, но это только на первый взгляд. Он не рассчитывал долго возиться с осадой и в скором времени вернуться домой, к жене и детям.

Солнце склонилось к западу, отбрасывая удлинившиеся тени от предметов, золотя башни города. «Пора отдохнуть перед атакой», — подумал Эрет и пошёл в свой красивый шатёр, поставленный в центре лагеря. Он только успел откинуть полог и поднял ногу, намереваясь войти внутрь, как длинная стрела, коротко свистнув, пролетела мимо него и вонзилась в центральный шест, державший опоры переносного жилища. Дальность и точность выстрела, говорили сами за себя. Эрет, не дрогнув, вошёл в шатёр, опустил за собой полог и приблизился к стреле, она была выкрашена в белый цвет, а оперение с одной стороны красное, с другой чёрное. Символ однозначен и понятен. Закончив осмотр, он тихо произнёс:

— Мне сохранили жизнь и хотят встретиться. Что же, я готов!

Вырвав послание из власти дерева, Эрет отправился на встречу, неся стрелу в левой руке. Он прошёл половину пути разделяющего лагерь и город, сел на молодую траву, только что выбравшуюся из-под снега, и стал ждать. Ворота слегка приоткрылись, из них выскользнул молодой человек. Он уверенным шагом приблизился и сел напротив него. Они изучали друг друга, оценивали, прикидывали.

— Я Эрет, НИОСС девятого ранга, командующий войском Аникора, — закончив осмотр, как и положено гостю, представился он.

— Гунинбиль, МОСС седьмого ранга, лейтенант городской стражи, — вежливо, без тени вызова, произнёс парень.

Приветствия закончились, а Эрет так и не смог понять, какая сила в этом юнце заставляет его, лучшего бойца Аникора, внутренне трепетать перед собой?

— Вы хотели поговорить, — прервал он затянувшееся молчание.

— Да. Только ради сохранения мира, я не убил вас.

— Хороший выстрел, — похвалил Эрет. — Только этого недостаточно для снятия осады.

— И всё-таки, я предлагаю вам и вашему войску покинуть пределы Ингрид и оставить Миллор в целости и сохранности.

— Ха! Даже убив меня, ничего у вас не получится. Ребята только больше обозлятся.

— Я это понимаю, — кивнул парень. — Хочется прояснить ситуацию.

— Пожалуйста, я весь во внимании, — иронично произнёс Эрет.

— Нас трое, этого может показаться мало, но мы город не сдадим. Погибнут лучшие воины вашего войска, даже не дойдя до стен.

— Это меня не пугает, что ещё?

— Мы предлагаем мир на Ваших условиях, разумеется, разумных. В противном случае…

— Нет, это наглость! Какой-то МОСС смеет мне угрожать?

— Повторяю, — спокойно произнёс лейтенант, — нас трое, и мы принадлежим Неубивающему.

Эрет не выдержав таких кощунственных речей, вскочил на ноги, задыхаясь от возмущения. Гунинбиль тоже встал, только не спеша.

— Вы не верите, — констатировал он очевидное.

— Да как у тебя язык повернулся, сказать такое! Мальчишка, — Эрет в негодовании бросил стрелу на землю.

Гунинбиль, не издав протеста, поднял руку. Короткий свист рассекаемого воздуха и в его зажатой ладони оказалась чёрная стрела с красным оперением, её остриё смотрело точно в сердце Эрета. НИОСС девятого ранга не верил своим глазам — поймать стрелу, стоя спиной к стреляющему со стены человеку! А парень бросил чёрную стрелу на землю, она легла рядом с белой, и произнёс:

— Ваш выбор.

— Это серьёзные символы, — Эрет покачал головой и усмехнулся. — Мне нужны доказательства.

— Да, конечно, — кивнул Гунинбиль, развязал шнурок на рубашке и обнажил левую часть груди. — Вот, знак добровольной клятвы.

Недоверие, удивление и, наконец, понимание, эти чувства красочно отражались на лице Эрета, сменяя друг друга. В полном молчании он медленно опустился на левое колено и поднял с земли белую стрелу.

— Значит, знамения не обманывали, — произнёс он, не вставая. — В сердце вулкана родился новый Мастер Неубивающий. Множество легенд существует о подвигах, свершённых Манами, но жить в эпоху, когда ОН рождается! Это подарок Великого Духа.

— Встаньте, Эрет, не надо привлекать внимания, — мягко произнёс Гунинбиль.

— Лучше я сяду, — усмехнулся Эрет.

Они снова расположились напротив друг друга. Пауза затягивалась. Гунинбиль не торопил, он в полной мере понимал состояние Аникорца. Наконец Эрет произнёс:

— Я хочу видеть живую легенду. Мне это просто необходимо! Я никогда не прощу себе, если мы не встретимся.

— Конечно, я помогу вам встретиться, но для начала нужно снять осаду с города.

— Снять осаду? — не сразу понял юношу Эрет, он медленно возвращался из мира грёз в действительность.

— Войско должно вернуться обратно в Аникор, — как младенцу, объяснил Гунинбиль.

— А, это! Думаю, сложности не будет, Миллору нужно заплатить выкуп и люди вернуться домой.

— Сколько?

— Сейчас прикину. У меня пятьсот человек, каждому по два солнца и по пять лун.

— Значит, надо выплатить тысячу солнц и две с половинкой тысячи лун?

— Да и пятьдесят солнц моим командирам отрядов, я в счёт не иду.

— Договорились, — кивнул Гунинбиль. — Городским властям понадобится три дня, для сбора нужной суммы.

— Мы подождём, — согласился Эрет.

— И ещё, снимите блокаду Миллора сегодня.

— Да, всё сделаю. А моим людям предоставьте свободный вход в город.

— Только небольшими группами и без оружия, — поставил условие лейтенант.

— Согласен.

— В таком случае, встречаемся здесь через три дня, — подвёл итог Гунинбиль.

— До свидания, воин Мана, — Эрет ударил себя кулаком в грудь и пошёл к лагерю.

Обернувшись, он увидел, как Гунинбиль проскользнул в ворота, и они захлопнулись.

Эрет вызвал командиров отрядов к себе в шатёр. Он велел им убрать посты, оставив только охрану лагеря.

— Мы снимаем осаду, — пояснил он, — получаем выкуп и уходим домой.

— Я не согласен, — выкрикнул один из командиров, ИХОСС пятого ранга, — мы легко можем захватить Миллор. У них всего двести бойцов, потери будут незначительные, а добыча огромной!

— Я так не думаю, — возразил ему командир другого отряда, МОСС шестого ранга, рассудительный, пожилой мужчина. — Город хорошо укреплён, много наших людей погибнет при штурме.

— Нет, не много, — спокойным голосом поправил его Эрет, — в конечном итоге умрут все, не дойдя до стен. Я подчёркиваю, в живых не останется никого.

— Вы в этом уверены? — вопрос был общим, хотя и задали его по-разному.

— Да. Я это знаю, наверняка, — Эрет окинул всех хмурым взглядом. — И советую, своим бойцам объяснить обстановку, и как можно доступнее. Идите.

Через три дня Аникорцы получили выкуп и покинули пределы королевства Ингрид. Эрет остался в Миллоре, устроился в таверне и ждал обещанной встречи с Маном. Он часто встречался с тремя друзьями — воинами Неубивающего, они подолгу разговаривали, делились воспоминаниями, обсуждали будущее. И вот настала минута, когда в комнату Эрета ворвался запыхавшийся Хранвиль.

— Собирайтесь! Мы идём в Фархалл.

— Что случилось? — вскакивая с кровати, спросил Эрет.

— Призыв! — Хранвиль ударил себя по месту, где располагался символ клятвы.

— Значит, Ман начинает действовать.

— Да! И мы ему нужны. Командир пошёл к капитану, мы всё же на службе, надо начальство поставить в известность.

— Конечно. Когда выходим?

— Встречаемся через час у южных ворот, — Хранвиль взмахнул рукой и скрылся за дверью.

Вещей у Эрета немного, всё помещалось в одном мешке и, как он убедился, у его провожатых дела обстояли точно также. Не прошло и часа, а они уже поднимали пыль на дороге ведущей в столицу Ингрид — Фархалл.

Бесправный.

Мне исполнилось одиннадцать лет, когда отец продал меня князю Сартаку. Зачем он это сделал? Всё очень просто, его новая жена родила наследника, и я стал мешать ему, то есть ей. Её сын просто обязан занять должное положение в Асте после смерти отца. Двух наследников быть не может, по этой причине я и стал бесправным.

Князь Сартак, по большому счёту, был человек хороший. Он не измывался над людьми, не давал непомерную работу слугам, кормил вполне прилично, а не как некоторые, только чтоб с голоду не подохли. Жить можно, тем более что срок моей бесправной жизни всего пятнадцать лет, именно на такое время меня продали, на больше не позволяли приличия.

Добросовестно трудился я на поле, в лесу, на лугу пас скот, почти два года продолжалась такая жизнь. Я подрос, раздался в плечах, было в кого, моя мама родом из северных племён, к сожалению, она не прожила долго. Дикая кровь бурлила в моих жилах. Вот меня и приметил вербовщик НСИСС. Он предложил хорошую цену, и князь не устоял, перепродал. В неполных тринадцать лет я стал учеником НСИСС, о чём и не жалею. При другом раскладе, я бы никогда не встретился с НИМ. В школе я отказался от старого имени, оно казалось каким-то неподходящим. Древний обычай позволял ученикам НСИСС брать новые имена, и бесправные вовсю этим пользовались. Вот меня и стали называть Ихоссар.

Рождение Неубивающего застало меня на последнем году обучения. Мы все радовались, ведь нас будет целый месяц обучать сам Великий Мастер! И эти последние дни были самыми лучшими. Ман охотно делился с нами знаниями, объяснял непонятное, учил, тренировал, поддерживал и был хорошим товарищем. Да иначе и быть не могло!

Но всему приходит конец, как говорил Ман. Три декады пролетели словно один день. Короткий переход, и Фархалл встретил новых бойцов НСИСС, принял нас в свои казармы.

Если сказать честно, я здорово испугался, когда назвали моё имя и что я должен встать на площадке перед самим Убийцей. Если бы не Ман, я наверняка бы шлёпнулся в обморок, но он одним взглядом поднял мой боевой дух, а произнесённые потом подбадривающие слова вообще успокоили. И выходя на площадку, перед толпой зрителей, я чувствовал спокойную уверенность.

Заходящее солнце слепило глаза, Убийца стоял напротив и глумливо кланялся. Он был ниже меня, но сила, исходящая от него чуть не парализовала мою волю.

Мечи сверкнули, серия пробных выпадов, обмен ударами и я в полной мере осознал всю безвыходность своего положения. Чуть изогнутый клинок Убийцы летал со скоростью, которую и определить-то нельзя, защищаясь на одной интуиции, как учил Ман, я чувствовал, что со мной играют. Так сытый кот наслаждается беспомощностью мыши. С каждой новой атакой я терял силы, всё труднее поднимался мой выщербленный меч, руки налились свинцовой тяжестью, это был бесславный конец, мой первый настоящий поединок завершался и отнюдь не в мою пользу. Кровавая пелена застлала мои глаза, и я упал, сил защищаться больше не было. Узкое лезвие сверкнуло и замерло, не доходя до своей жертвы, то есть до меня.

Великий Мастер сидел вместе с НСИСС. В самый последний миг, спасая меня, он произнёс заклинание. Убийцу это остановило, но он бросил Ману контрзаклинание и выровнял баланс сил.

Обменявшись магией, эти два Величайших бойца сошлись в поединке. Я благоразумно убрался с их дороги и заворожёно взирал на происходящее. Я смотрел и понимал, что вижу битву не просто двух людей, а борьбу жизни и смерти! В моей перепуганной душе что-то перевернулось. Огненно-красный ангел смерти противостоит ярко-зелёному духу жизни. Именно в таких цветах я увидел сражающихся, они сияли. Где-то далеко кричали и ликовали боги, или демоны? А может и те и другие.

— Ты зачем прикончил своего избранника? — прозвучал трубный голос прямо у меня в голове.

— Чтобы он тебе не достался, — проскрежетал ответ, и всё пришло в норму.

Видения и голоса пропали, мир принял привычные очертания, вопли трибун ворвались в мои уши. Я бежал с остальными НСИСС к победителю, что-то крича и махая руками.

Ман стоял с окровавленной головой, убийца лежал на песке. Мы были рядом, несколько шагов разделяло нас от места последней схватки, и вдруг они исчезли, оба! Трибуны враз замолкли, мы остолбенели. На моё плечо легла тяжёлая ладонь, и я услышал голос за спиной:

— Не обращайте на меня внимания.

Зрители успокоились, а НСИСС стали расходиться, я повернул голову и увидел Неубивающего. Великий Мастер улыбался мне, его страшная рана, нанесённая Убийцей, была аккуратно перевязана, одежда чиста и опрятна, будто он и не сражался только что с самым страшным в мире противником.

— Магия, — прошептал я зачарованно.

— Можно сказать и так, — пожал плечами Ман и улыбнулся. — Возьми меч Убийцы, он теперь твой, временно.

— Спасибо, — поднимая клинок, произнёс я глухим от волнения голосом.

— Не стоит меня благодарить, — вдруг погрустнел Мастер.

— Почему? Ведь ты спас меня!

— Потому что теперь твоя жизнь принадлежит мне.

Я хотел ответить, но жгучая боль прервала меня, не дав даже начать фразу, готовую сорваться с моих губ. Казалось, что сердце вспыхнуло, на мгновение разум помутился, а когда всё кончилось, я перестал принадлежать самому себе. Я стал воином Неубивающего! На груди расцвела чёрная, четырёхконечная звезда.

— Нам здесь больше нечего делать, — произнёс Ман устало, — пойдём, Ихоссар, выпьем вина, помянем павшего, и встретимся с моими старыми друзьями.

Последняя миссия.

Вася, прямо из комнаты шагнул на жёлтый песок, покрывающий площадку. Трибуны вопили, да так, что уши закладывало. НСИСС, столпившиеся вокруг, были удивлены его исчезновениями-появлениями. Вася произвёл рукой круговое движение и произнёс:

— Не обращайте на меня внимания.

Все, включая и зрителей, потеряли к нему всякий интерес, бойцы НСИСС медленно удалились на свои места. Только Ихоссар, удерживаемый Васей, остался.

— Магия, — произнёс он.

— Можно сказать и так, — Вася не возражал. — Возьми меч Убийцы, он теперь твой, временно.

— Спасибо, — Ихоссар поднял катану и держал её так, как будто не знал, что с ней делать.

— Не стоит меня благодарить.

— Почему? Ведь ты спас меня! — горячо выкрикнул юноша.

— Потому что теперь твоя жизнь принадлежит мне.

Короткая метаморфоза произошла с парнем, это немного больно, но всё кончилось очень быстро. «Вот и мой первый не доброволец, надеюсь, таковых будет мало, армию собирать что-то совсем не хочется», — мрачно подумал Вася, а вслух произнёс:

— Нам здесь больше нечего делать, пойдём, Ихоссар, выпьем вина, помянем павшего, и встретимся с моими старыми друзьями.

Они покинули площадку, распорядитель за их спиной уже выкрикивал имена следующих участников, которые будут развлекать толпу, рискуя при этом своей жизнью, бои продолжались. Шли молча, люди продолжали их не замечать. В этом было что-то завораживающее. Нет, на них никто не натыкался, встречные уступали дорогу, а сами смотрели и не видели.

За пределами этого «развлекательного центра» они остановились, а через минуту к ним подошли четыре человека.

— Привет, други! — произнёс Вася, обнимая по очереди трёх МОСС. — А это кто ещё с вами?

Эрет стоял рядом и вертел головой, ничего не понимая, он не видел Неубивающего и Ихоссара.

— Это наш Аникорский друг, — объяснил Гунинбиль. — Ты, Ман, появился бы что ли?

— И-то, — Вася провёл рукой, как бы отстраняясь.

НИОСС девятого ранга вздрогнул, он совершенно неожиданно увидел и осознал, что стоит рядом с живой легендой. Только взгляд тёмно-синих, почти чёрных глаз Неубивающего, остановил его от падения на колени.

— Не стоит привлекать лишнего внимания, — ласково произнёс Вася, правильно угадав намерения НИОССа.

— Да, Вы правы, Ман.

— Зови меня Васей. Как твоё имя, НИОСС девятый?

— Эрет. Ман! Для меня такая честь…

— Не здесь, — прервал его торжественную речь Вася. — Надо кое-что обсудить, пошли, посидим где-нибудь.

— Тут, совсем рядом есть одно местечко, — внёс дельное предложение Хранвиль, — там всегда много народа и есть отдельные комнаты, где нам никто не помешает.

— А ты откуда знаешь? — Верзильфельд хлопнул по плечу товарища огромной ручищей, чуть не сбив его с ног.

— Да бывал там, когда отец сопровождал жену наместника к родственникам, он часто брал меня с собой и…

— Веди, Хранвиль, — Вася перебил словоохотливого друга. — Если ты будешь пересказывать всю историю до конца, я умру от жажды.

— Без проблем, — Хранвиль ни капельки не обиделся. — Пошли.

— Мы-то все истории Храника слышали, — с усмешкой произнёс Гунинбиль, шагая рядом с Васей.

— Не сомневаюсь, пока я жил с вами в одной комнате, успел наслушаться его баек.

— Так вы учились вместе? — Эрет переводил взгляд с Гунинбиля на Мана.

— Да, было дело, — весело ответил Вася, — резались по вечерам в «свару» на стрелы и слушали бесконечные рассказы Хранвиля.

— А как Вы стали Неубивающим?

— Всё просто, Эрет, — Вася был не прочь поговорить и на эту тему. — Прежде всего, кто-то из богов должен ткнуть в тебя пальцем, потом вместо двадцати двух лет обучения на всех отделениях поочерёдно, надо меньше чем за год освоить всё. И уговорить Мастера Хранителя!

— А какой он, Хранитель-неубивающий? — спросил Эрет.

— Очень старый, одинокий и несчастный человек, — вдруг Вася стал необычайно серьёзным. — Его судьбе не позавидуешь. Мне не быть Хранителем, не смогу.

— А кто сможет? — удивился Хранвиль. — Потому он и бессмертный!

— Не только, но это его тайна, — Вася грустно улыбнулся другу. — Ты когда нас доведёшь?

— Два шага, — пообещал проводник.

— Ман, а как ты прошёл Огненную Купель? — спросил Гунинбиль. — Мы получили Послание, когда ты из неё вышел.

— И что почувствовали? — вопросом на вопрос ответил Вася.

— Было больно, — Гунинбиль прикоснулся к сердцу, вспоминая ту ночь.

— Мне тоже, — Вася потёр в районе солнечного сплетения, там, где знак Неубивающего, — но выбора уже не оставалось.

— Вот и добрались, — сообщил Хранвиль, открывая дверь в трактир.

— Хозяин! — крикнул Гунинбиль, входя. — Нам нужна отдельная комната, где можно спокойно поговорить. Вина, закуски, и чтобы нам никто не мешал.

— Конечно, молодые воины, проходите сюда, — хозяин, дородный мужчина, проводил их до места и сам принёс еду и выпивку.

— Помянем Убийцу, — Вася поднял свой стакан с вином. — Он был достойным противником.

— Что у нас дальше? — спросил Верзильфельд с озабоченным видом, поставив пустой стакан на стол.

— Предстоит прогулка на север, — повторно наливая вино в кружки, ответил Василий.

— Чего мы там не видели? — удивился Хранвиль.

— Помолчи, хоть немного, — Гунинбиль отхлёбывая из стакана, укоризненно посмотрел на друга.

— Там что-то намечается? — догадался Эрет.

— Возможно, — уклонился Вася от прямого ответа, — мы сходим и посмотрим.

— Я с вами, Ман, — НИОСС смотрел с надеждой.

— Эрет, это может быть опасно, — предупредил Вася честно.

— Ну и что? Страха нет в моём сердце!

— Хорошо, — легко согласился Вася, — пойдём вместе. Тем более что это касается и вашего Аникора.

— В каком смысле?

— Варги живут к вам ближе всех.

— Но, — Эрет не находил связи, — причём тут дикари? Много столетий мы соседствуем и ничего!

— Одна молодая девушка, кстати, ИХОСС восьмого ранга, желает стать королевой и, как ни странно, её поддерживает большинство соплеменников.

— Откуда такие сведения? — с долей скептицизма спросил Эрет.

— Большой шеф сказал, — для убедительности, чтоб поняли, Вася ткнул пальцем в потолок.

— Прямо сам и сказал? — даже Гунинбиль удивился.

— Кто такой «Большой шеф»? — не до конца понял Эрет. — Ты имеешь в виду Великого Духа?

— А кого ещё? И ничего он не говорит, никому и никогда. Сами знаете.

— Но, как тогда понимать слова твои, Ман?

— Так, как я сказал, Эрет. У меня конкретная задача, миссия, приказ, если хочешь, а как я его получил, это моё дело.

— А по мне, север, юг, какая разница, — Хранвиль махнул рукой, подчёркивая свои слова. — Если тебе, Ман, нужны Варги, значит и нам они нужны. Верно, братцы?

— Ещё бы не верно! Мы, как-никак, Клятву давали! — Верзильфельд ударил себя в грудь.

— Надо вас от неё освободить, по незнанию принял.

— Только не сейчас! — запротестовал Хранвиль, остальные МОСС его горячо поддержали.

— Да кто сказал, что я прямо сейчас приступлю к ритуалу освобождения? Вот закончим с Варгами, а там посмотрим.

— Когда выступаем? — спросил Гунинбиль.

— Перекусим, выпьем и в путь-дорогу, — усмехнулся Вася.

— Действительно, чего тянуть? — Хранвиль, произнеся эти слова, набросился на кусок мяса, стоящего перед ним.

Только Ихоссар никак не участвовал в разговоре, для него всё было ясно и понятно, он, бывший бесправный, теперь и душой и телом принадлежал Неубивающему, и несказанно этому радовался.

Наш маленький отряд неспешно продвигался на север. Ман сказал, что торопится некуда, вот и пылили по дорогам, а чаще по лесу, срезая путь. Это походило больше на прогулку, чем на задание, которое требуется выполнить.

За неделю добрались до моих родных мест. Ах, как мне захотелось добежать до отца и крикнуть: «Смотри! Я воин Мана!», — но я сдержался. Негоже себя так вести, с одной стороны я оставался зол на отца, ведь он продал меня, а с другой? Смог бы я стать НСИСС и встретить Неубивающего при других обстоятельствах? Вот то-то и оно.

А моя родина встретила нас негостеприимно, в лице двух егерей. Мы устроились недалеко от дороги, шагов на сто отошли в лес, развели костёр, Хранвиль натянул лук и собрался уже прогуляться на охоту, как подошли егеря — стражи леса.

— Это земли князя Сартака! — произнёс старший егерь грозно. — Охотится с луком, дротиком, копьём и мечём запрещено.

— Здравствуйте, — не смутился Ман, и жестом показал Хранвилю, чтобы убрал оружие. — Значит, ваш князь запрещает охотиться в своём лесу? И как вы себе представляете бегать с мечом за зверем?

Егеря не ответили, только насупились ещё больше, эти слова, в какой-то степени, затрагивала и их, пусть не они создали этот глупый закон.

— Базиль! Что мы есть-то будем? — возмутился Хранвиль, убирая лук и стрелы, остальные члены отряда тоже зароптали недовольно.

— Помолчите, все, — отмахнулся он от нас и спросил ласковым таким голосом: — А если САМ Дух Леса принесёт нам дичь?

— Ха! — воскликнул второй егерь. — Вот тогда и поужинаете всласть.

Его напарник поддержал шутку:

— И позавтракаете, — они дружно захохотали.

В ответ Ман кивнул и тихо свистнул, повернув голову в сторону глухой чащи. И тут я увидел, как Неубивающий преобразился! Опять стал тем, зелёным ангелом жизни, каким я запомнил его на площадке, когда он бился с Убийцей. Но, никто этого превращения, кажется, не заметил. Мои товарищи смотрели с сомнением, а егеря откровенно развлекались.

Минуту ничего не происходило, но вдруг, из кустарника выскочил огромный, матёрый волчище и уставился на Мана удивительно умными, жёлтыми глазищами.

— Принеси нам зайца, — мягко попросил волка Ман, — и, пожалуйста, побольше, нас пять человек, эти двое не в счёт.

Волк тихо рыкнул, развернулся неуловимым и грациозным движением, и скрылся в лесу. У нас отвисли челюсти.

— Ты…, - дрожащим голосом попытался что-то сказать старший егерь, его соратник вообще лишился дара речи.

— Ну я, что теперь? — усмехнулся Ман.

— Ты…, - сделал вторую попытку егерь, но безуспешно, продолжить речь он так и не смог.

— Да, это я, что с того? Ихоссар, — обратился ко мне Ман, — покажи этим людям, где тут выход из леса.

— С удовольствием, — мне было так весело! — Я родился тут, мне все дороги и тропинки известны.

— Я знаю, — это заявление удивило меня больше, чем появление волка, ведь я никогда не рассказывал Ману о себе, — поэтому и прошу именно тебя.

Мне дважды повторять не надо, я подошёл к егерям и легонько подталкивая, стал выпроваживать.

— Кто, кто он? — спросил один егерь.

— Не задавай глупых вопросов, и не возвращайтесь сюда пока мы не уйдём.

Ещё раз слегка толкнув егерей по направлению к дороге, я вернулся к костру.

Ман продолжал сиять ярко-зелёными бликами, я молча сел рядом. Волк выскочил из кустов, положил к ногам Неубивающего здоровенного зайца, я таких больших и не видел никогда, почти по-собачьи тявкнул и скрылся в лесу.

— Хранвиль, ты самый голодный, — зелёная пелена спала с Мана, — тебе и разделывать добычу.

— Великий Дух! — воскликнул Эрет, наш спутник. — Я многое видел, многое слышал, но, Ман, ты удивил нас всех, да ещё как!

— А, — отмахнулся Мастер Неубивающий, — ничего такого. Звери, это вам не люди, с ними всегда можно договориться, главное не обманывать.

— Не скажи, — возразил Эрет, — животные слов не понимают.

— Зато они прекрасно понимают «просьбы», — улыбаясь, ответил Неубивающий, — они ведь как дети, бесхитростные, к ним просто нужен правильный подход.

— А просто позвать зайца или там оленя? — Хранвиль освежевал тушку и, нанизав её на остро заточенный кол, принялся жарить над огнём.

— Оно, конечно, можно, вот только я убить, а тем более есть приглашённую в гости зверушку, не смогу. Впрочем, можно и позвать.

Ман опять преобразился и через две минуты к нам на поляну вышел…

— Олень! — воскликнул поражённый Хранвиль.

— Какой красавчик, — Верзильфельд смотрел на оленя, как на родного сына, такой у него был ласковый взгляд.

У меня сжалось сердце от мысли, что этого красавца смогут убить у меня на глазах! Я невольно схватился за рукоять меча, готовый ценой жизни защищать оленёнка. Ман посмотрел на меня, он всех окинул изучающим взглядом, и кивнул своим мыслям. Он подошёл к оленёнку и, почесав у него за ухом, тихо спросил:

— Ну, что, Хранвиль, есть у тебя мужество убить зверька?

— Нет, — мотнул он головой.

Я расслабился, понял, что никто не посмеет причинить оленю вред. Ман потрепал за загривок красавца, а потом легонько шлёпнул его по крупу, выпроваживая обратно в лес.

— Действительно, так просто нельзя лишить жизни, — Эрет был сама серьёзность. — Это получается, словно ламу или собаку зарезать, они ведь как члены семьи, полностью тебе доверяют.

— А я о чём? — Ман сел обратно на своё место. — Вот в моём мире люди более бесцеремонные. Там режут всех подряд.

— Даже лам? — удивился Верзильфельд.

— Их, наверно, тоже, точно не скажу, не в курсе, а тех животных, которые живут рядом — запросто. Есть страны, где специально выращивают собак на съеденье.

— Какое кощунство! — Верзильфельд и верил и не верил. — Ты тоже ешь собак?

— Нет, Верзиль, я не ем, не приучен, — усмехнулся Ман.

— А что у вас, Базиль, едят? — Гунинбиль до этого всё молчал, но решил поучаствовать в разговоре. — К чему ты приучен?

— Свинина, говядина, — ответ мне был непонятен, как выяснилось другим тоже.

— Это ещё что за звери? — спросил Хранвиль, выразив общий вопрос.

— Свинья, она похожа на ваших пекари.

— Это мы едим, знаем.

— Ещё коров…

— Но корова даёт молоко! Как можно съесть Кормилицу?

— А я о чём? Говорю же, святого у нас мало. Только я, лично, ни одной Кормилицы не убил, а покупая мясо, не знаю от коровы оно или от быка.

— Объяснение вполне достаточное, — сделал замечание рассудительный Эрет. — Вот только с ламами мне непонятно.

— У нас вместо лам используются лошади, — опять Ман назвал животное нам неизвестное, по нашим непонимающим взглядам он догадался и стал объяснять: — Это такие звери, они похожи на лосей, только без рогов. Мясо лошадей используют только в крайних случаях.

— Интересный мир там, у вас, — произнёс Эрет.

— Ваш мир тоже ничего, забавляет, — усмехнулся Ман.

— Зайчатина готова, — прервал беседу Хранвиль. — Прошу отведать дар Духа Леса!

На этом разговоры закончились, все придвинулись к костру, с наслаждением и жадностью голодных людей принялись за истребление жаркого.

Через четыре дня мы дошли до стойбища Варгов. Встретили они нас не то чтобы враждебно, но и не дружелюбно. Холодный приёмчик, скажу я вам. Нам разрешили стать лагерем на окраине, не очень далеко, так, в пределах прямой видимости. Ман ушёл к шаману переговорить, а мы готовили еду из «даров» дикарей, своих-то продуктов у нас не было.

Наш предводитель вернулся уже в сумерках. Сел и долго разглядывал пламя костра, ничего не говоря. Мы терпеливо ждали в молчании.

— Мои худшие опасения оправдались, — в сгущающейся тьме голос Мана прозвучал глухо, — они почти готовы к походу. И первый удар планируется на Аникор. Потом Ингрид, и так далее.

— Откуда, Базиль, такие сведенья? — удивился Эрет. — Варги всегда были мирным племенем! Вот Кроки или Марвы, они любят бренчать оружием.

— Нам жутко повезло, местный шаман очень разумный человек. Он понимает, что означает «Большой Поход». Ваши страны, при всём моём к ним уважении, погибнут полностью.

— Но, одним Варгам…, - Эрет не договорил, Ман перебил его.

— Варги, к вашему сведению, самое большое племя, ну и другие народы обещали помочь, за вознаграждение.

— Какое? — спросил Эрет, остальные просто слушали.

— Им перейдут земли Варгов.

— Да, — протянул Эрет. — И каковы наши действия?

— Шаман обещал нам помочь. Я сказал ему, что не позволю начаться войне.

— Ман, ты показал ему знаки Неубивающего? — Гунинбиль казался абсолютно спокойным, что не скажешь о других, ведь это их страны хотят завоевать!

— Конечно, — кивнул он, — мы обменялись символами. И я уверен, шаман найдёт выход. Завтра утром мы получим ответ. Что это будет? Я не знаю, но нам всем нужно обязательно выспаться.

Так и поступили. А на утро…

— Кайлена, наш Вождь, шлёт привет Великому воину, Мастеру Неубивающему, — торжественно произнёс шаман, старый, сморщенный от невзгод и прожитых немалых лет, человек.

— И наше почтение Великой предводительнице Варгов, — ответил Ман с достоинством, обращаясь к шаману, хотя и сама Кайлена стояла рядом, окружённая рослыми войнами. — С чем пришли Вы? Какой будет ответ на мою просьбу о мире?

— Для решения спора мы предлагаем три поединка, — шаман отвесил лёгкий поклон и, как мне показалось, улыбнулся Ману. — Трое Ваших людей встретятся с лучшими нашими бойцами. МОСС, ИХОСС и НИОСС. Вы, Мастер, не участвуете.

— Понятно, возражений нет. Когда начнём?

— Как только тень станет короткой, Ваш МОСС пойдёт на север, с собой он должен взять лук с тремя стрелами и копьё. Наш МОСС будет вооружён точно также. Если он вернётся живой, НИОСС встречаются в центре стойбища. Если и этот поединок закончится в Вашу пользу, тогда Ваш ИХОСС примет вызов Кайлены. Но у вас нет ИХОСС.

— Ихоссар, — Ман ткнул в мою сторону пальцем. — Он, по моему мнению, является одним из лучших ИХОСС, хотя и закончил НСИСС.

— У нас нет бесправных! — возмущённо крикнул шаман, но короткий взгляд на Кайлену и всё решилось. — Мы согласны.

— Вот и хорошо, значит в полдень.

Вы думаете, у меня поджилки не тряслись? Глубоко ошибаетесь! Пусть я и бесправный, почти собственность Мана, думаете я ничего не боюсь? Да от услышанного меня затрясло, аж в пот бросило, так я испугался. Какого труда стоило не показать свои страхи! Я должен встать напротив ИХОСС восьмого ранга! Да она меня нашинкует и не поморщится. Так я думал.

Делегация Варгов ушла. Ман окинул нас хмурым взглядом.

— Итак, Гунинбиль, ты будешь отстаивать честь Ингрид. Возражений нет?

— Нет, Базиль, я знал, на что иду. Вообще-то это лучший выход из сложившегося положения, — он, как всегда, был спокоен и сдержан.

— Ты прав, но я попрошу тебя об одном одолжении.

— Каком?

— Не убивай своего противника.

— А, это! Я и не собирался. Зачем мне лишние осложнения? Да и всем нам они не нужны.

— Эрет, ты согласен отстаивать интересы Аникора? — обратился к нашему НИОССу Ман.

— У меня есть выбор? — спросил Эрет, разминая левую руку.

— Ты прав, выбора у нас нет. А вот Ихоссару будет труднее всего.

— Ман! — воскликнул я. — Ты думаешь, у меня получится не умереть сразу?

— Конечно, ведь я буду рядом. А меч Убийцы помнит тепло его рук, он тоже поможет. Главное, ты не переживай, делай, что должен и всё получится.

— Надеюсь, — слова успокаивали, как ни странно.

— А мы что будем делать? — Хранвиль был недоволен таким раскладом, ему ничего не досталось.

— Да, а что нам-то остаётся? — поддержал друга Верзильфельд.

— Спокойствие, ребята, только спокойствие. У вас не менее ответственное задание.

— Какое? — хором спросили МОСС, не участвующие в состязании.

— Вам придётся следить за правильностью и честностью поединков, — Ман вздохнул, горестно и разочарованно, — вместе со мной.

Солнце катилось по голубой, безоблачной глади, мы не спеша позавтракали. А кому охота помирать на пустой желудок? Мастер выдавал последние указания, я тоже получил свою часть инструкций и соревнования начались.

Гунинбиль, как и условленно, шёл на север, держа лук с наложенной стрелой, в зубах ещё две, за спиной привязано копьё. Мы продвигались параллельным курсом. Ман сиял зелёными огнями, он в эту минуту был больше богом, чем человеком.

Первая стрела засвистела в воздухе. Гунинбиль просто отклонился, и смерть прошла рядом. Вторую стрелу он уже ждал и сбил её своей, в воздухе! Третьего выстрела дожидаться ему, наверно, было лень, противники быстро сближались с натянутыми луками (а как неудобно стрелять с копьём, оно, как-никак, мешается, болтается за спиной, сковывает движения). Не сговариваясь, они отложили луки и взялись за копья. Битва была короткой, но ожесточенной. Быстрые, скользящие выпады, наконечники копий, блестя и сверкая, вычерчивали полосы света, небольшими дугами, словно молнии, в руках сражающихся. Непрерывный стук дерева об дерево сливался в однообразный рокот. Глаза не успевали следить за всеми движениями и манёврами, что там произошло, я не понял, но оказалось — мы победили! Гунинбиль стоял, а противник лежал на земле, и наконечник копья был у его горла.

— Великолепный бой! — воскликнул поверженный на землю воин. — А я не верил в Силу Добровольной Клятвы, сомневался! Поможешь подняться?

— Конечно, друг, — Гунинбиль убрал копьё и протянул ему руку, помогая встать.

— Ты считаешь меня другом? — изумился его противник.

— Да, — коротко ответил наш МОСС.

— В таком случае, мой шатёр всегда открыт для тебя и твоих друзей! — побеждённый воин сделал широкий жест рукой, как бы приглашая всех нас к себе в гости.

После этих слов что-то неуловимо изменилось. Ман засиял, естественно только в моих глазах, ещё сильнее. Мы набирали сторонников! Теперь МОСС Варгов, все, без исключения, встали на нашу сторону.

Сильное неудовольствие и разочарование выразилось на лице Кайлены, когда она подошла.

— Посмотрим, что у Вас получится дальше, — бросила она раздражённо и пошла в стойбище.

Мы последовали за ней.

Эрет разминался перед схваткой, а Ман что-то тихо ему говорил. Слов было не разобрать, я видел, как, внимательно выслушав, Эрет кивнул и пошёл к импровизированной площадке. Его соперник тоже был НИОСС девятого ранга, но гораздо массивнее и на целую голову выше. Вес при рукопашной имеет немаловажное значение. Как я волновался за исход поединка.

Не прозвучало никакой команды, просто они сошлись. Все удары, наносимые ногами и руками, различить сложно, почти невозможно, скорость бешеная. Вот они разом отскочили друг от друга, оба бойца окровавленные, разбитые губы, носы, уши, на телах появились покраснения, позже они станут огромными синяками.

Проба сил закончилась. Противники что-то выяснили друг о друге. Дальше стали вести себя осторожнее. Они долго кружили на одном месте, не приближаясь. Эрет, наверняка специально, сделал неловкий шаг и открылся. Варг тут же провёл выпад, нанося рукой сокрушительный удар. Наш НИОСС уклонился, одновременно поймав руку и помогая тяжёлому противнику двигаться по инерции дальше. В самый нужный момент он дёрнулся всем телом в противоположную сторону. Раздался громкий щелчок, и рука Варга вывернулась под неестественным углом, а сам он рухнул на землю, это Эрет провёл подсечку. Всё, чистая победа! Зрители возопили, кто от радости (были и такие среди Варгов), кто от огорчения. В этом гомоне я не боялся, что меня услышат, и спросил Неубивающего:

— Ман, что ты посоветовал Эрету перед боем?

— Использовать преимущества Варга в свою пользу.

— Это он и сделал?

— Да, Эрет умный и опытный мужчина, он поступил правильно.

К нам подошёл шаман.

— Осталось самое сложное, — сказал он.

— Я уверен в Ихоссаре.

— Предупреждаю, Кайлена серьёзный противник, она ещё девочкой творила чудеса с мечом! Будь осторожен, Ихоссар, жизнь человека для неё ничего не стоит, — предупредил меня шаман Варгов.

— Я постараюсь.

— Он будет осторожен, — заверил его Мастер Неубивающий.

Шаман ушёл, а Ман склонился ко мне.

— Вот что, парень, тебе придётся не просто победить, а так, чтобы на Кайлене не появилось ни одной царапины!

— Это мне понятно, но как выполнить такую сложную задачу?

— Ты заметил, что Убийца сражается по-другому, не как вы?

— Да, но я так не умею.

— Меч поможет, — заверил Ман. — Тебе непросто придётся махать железякой, а довериться интуиции, поверить мечу.

— Я…

— Знаю, — перебил меня Ман, — ты сделаешь всё возможное, но не убивай её! А теперь, иди. Кайлена уже ждёт.

Что оставалось делать? Я побрёл на поле боя. Встав на краю, достал меч Убийцы и сделал несколько пробных взмахов. В который раз поразился его лёгкости! Наши мечи и короче и тяжелей. С таким оружием грех проиграть.

Отведя клинок вбок и назад, как это делал Убийца, пошёл к центру площадки. Кайлена не заставила себя ждать. Она держала свой меч перед собой, так все его держат, и я сразу увидел свои преимущества. Мне не надо делать лишний замах! Не дойдя до неё, перехватил меч двумя руками и прокрутил восьмёрку на расстоянии касания лезвий, Кайлена поймала кончиком своего меча мой и сноп искр высекся в первый раз. Мы сделали ещё по полшага навстречу, и танец начался!

Лезвия мелькали, сплетаясь в замысловатых узорах. Звон удара металла о металл слился в непрерывный гул, через какое-то время я, к полному своему удивлению, услышал, что из этого шума складывается мелодия, радостная и не замутнённая. Песнь стали захлестнула меня с ног до головы, усталости не было, я ощутил радостное возбуждение, такое случалось иногда со мной на тренировках, прерваться и осмыслить происходящее я уже не мог, поглощённый целиком и полностью упоительной музыкой.

Минуты текли, то ускоряясь, то сбавляя свой бег, время шло, развязка приближалась. Кайлена стала уставать, она уже не бросалась на меня, атаки сбавили свой темп. Очень сильный боец. Мне же помогала чёрная звезда на груди, она жгла и подпитывала, сил не становилось меньше, казалось, они только прибывают! С каждым новым ударом меч подчинялся мне всё легче и легче, как Ман и обещал, жизненная энергия Убийцы переходила ко мне.

Кайлена сдаваться не хотела, пот крупными каплями стекал с нас, но я-то не уставал! Настало время прекратить схватку. Выбрал удобную минуту и, при очередном выпаде Кайлены, держа меч двумя руками, я со всей силы ударил по основанию её клинка…

Сверкающая сталь полетела в сторону зрителей, мимо меня что-то промелькнуло, и в следующий миг я увидел, что это Ман, в чудовищно длинном прыжке перехватывает меч, уже готовый врезаться в людей, окружающих нас со всех сторон…