Необычный наемник

Егоров Алексей Необычный наемник

На вывеске было написано следующее: "Отделение Имперской Гильдии Магов города Агота". Вся надпись буквально пыжилась от гордости! Художник изобразил не просто буквы, которые емко и лаконично передавали смысл этого заведения. Нет, художник сделал вывеску, внушающую трепет и страх.

Местные, кстати, обходили этот дом стороной. Не то, чтобы маги вели себя развязно, даже наоборот, просто от имперской магии аборигены не ожидали ничего хорошего. У них свои Боги, свои верования, ну, и своя магия. Зачем им магия чужеземцев?

Но это все были мысли ни о чем, чем еще я мог развлечь свой разум, сидя в забегаловке напротив Гильдии. Я попивал терпкий местный чай, к которому за несколько лет успел крепко пристраститься, и крутил последнюю серебряную монетку. Да, в Аготе работы не было для меня. Вот потому я и поглядывал искоса на вывеску. У магов всегда найдется работа для наемника, но вот в чем проблема — они требовали подписания контракта. Что-то вроде договора на службу. Обычно такие договоры продлялись до бесконечности. Просто ни наемники, ни гильдийцы не видели ничего против того, чтобы служить организации.

Хм, нет. Следует говорить вот так — Организации! Гильдия это не просто сборище пузатых котов, обожравшихся сметаны и высиживающих яйца. Нет, Гильдия — это Организация. Все тот же трепет и страх.

Почему же я все еще не оторвал свой зад от пня, который заменял в кабаке стул, и не отправился к добрым работодателям? Не знаю, я на этот вопрос не мог ответить. Наверное, за несколько лет службы в армии я так устал от любых организаций. Плохие воспоминания, я полагаю.

Будь я чуть более честолюбив, я бы обязательно обзавелся рекомендательным письмом и отправился на в Аргот, нет. Я бы направился прямо во Врата и сунул бы это письмо под нос Магиусу Гильдии. О да, я мог бы сразу получить пост мастера в Гильдии, а не жалкий наемнический контракт. Я ведь не слуга Гильдии, я — маг, а это что-то да говорило.

У меня была и есть возможность заполучить тепленькое место даже не в этой провинции, а где-нибудь в столице или на родине. Образование? Могу предоставить документы. Стаж? Имеется. И вообще, я ветеран. А это кое-что да значит. Вот так бы я и стал каким-нибудь руководителем отделения Гильдии в небольшом городке на побережье. Отдыхал бы себе весь день, иногда упражняясь в магии и карая подчиненных за нерасторопность…

Для кого-то это счастье. Мечта. А я же представлял себе все это и недовольно ухмылялся. Служба в Гильдии не для меня — я так решил, а каковы причины этого решения, не все ли равно?

Но кушать чего-то надо было, на воровстве с ферм далеко не уедешь. Отощаю, как плешивый пес. Да и не поворуешь у местных, уж больно они ушлые в этих делах. Сам чего доброго останусь без штанов, пока буду воровать капусту и морковь.

Я допил чай, поманил кабатчика и расплатился. Дальше сидеть не имело смысла. Кроме Гильдии в этом городе нигде нельзя было найти работу. Вот у всех внезапно случилось обострение счастья! Никому не требовалось отравить соседа, наслать порчу на мужа-изменщика (я в этом не мастер, но на что мне дана смекалка?), ну и другие подобные развлечения провинциалов. Жизнь кипит и бурлит в городах, но этот месяц выдался голодным. Видать самые бойкие уехали на заработки на материк, вот и остались в городах, подобных Аготу лишь самые ленивые, спокойные, скучные. Не для меня компания.

Мне и так пришлось топать четыре дня до Агота, уже не хватало денег, чтобы сесть в телегу к караванщику. Да и какой в этом смысл? В Королевстве все дороги больше походили на гладильную доску, все равно пришлось бы полпути проделать на своих двоих. Большинство платило караванщикам за охрану, а не за возможность добраться с комфортом из одного поселения в другой. А мне это зачем? Я и сам могу за себя постоять и магией, и клинком.

И не зря я пошел один, вот, разжился серебряной монеточкой, на которую можно пару дней сносно питаться. Но где гарантия, что мне еще повстречается добрый разбойник, готовый поделиться со мной сбережениями.

Угу, я умел убеждать людей силой своего дипломатического искусства. Жаль только у того дурака топор расплавился от энергетического удара, да и сам он превратился в жаркое.

Но это мелочи. Главное, серебро уцелело!

Работа мне требовалась как воздух, желательно что-нибудь быстрое, не требующее долгого вникания. В общем, я не хотел наниматься на постоянную службу, мне требовался быстрый заработок. Начистить кому-нибудь рожу или спереть что-то ценное, естественно, не нарушая закона.

Балансировать на грани — вот мое правило!

Маги могли подкинуть такую работенку, стражи, в принципе, тоже, но к армейским я не желал обращаться с такими предложениями. Ни один уважающий себя офицер не станет публично сотрудничать с наемником, ему надо пример подавать, а не отправлять паренька разыскивать местных бандитов.

Нет, находились и такие слюнтяи в военной среде, но их в имперской армии старались держать где-нибудь поближе к дому. В провинции же назначали обычно самых твердых, упертых и принципиальных мужиков. Иногда, женщин, но и эти дамочки могли фору дать любому…

Ладно, зря я оттягиваю неизбежное. Ну, где еще я могу раздобыть деньги? Обворовать, ограбить — это не мой подход. Выиграть в кости? Угу, поиграй с удачей, вперед парень. Оставался еще вариант обыскать близлежащие гробницы, брошенные рудники и тому подобные катакомбы, но Агот находился в довольно спокойном районе. Да и местные поди уже успели обчистить все курганы и начистить рожи недовольным призракам.

Наверняка, даже ребятня что-то нашла для себя в этих курганах и шахтах. Вон как играются, бегают и радуются.

Мне бы их заботы…

Единственный слух о том, что где-то по близости гильдиец, сотрудничавший с шахтерской компанией, случайно вызвал демона и то не подтвердился. Кроме представителей местной фауны я ничего не нашел в той шахте, зря только облазил все штольни, порвал единственную цивильную рубашку!

А как было бы хорошо притащить голову какого-нибудь демона да позлее, водрузить ее на стол претора и потребовать награду!

Эх, мечты.

Я хмыкнул, позвякал мелочью в кармане и все же направился к зданию Гильдии. Пройдя под аркой, над которой висела та самая вывеска, я вошел в обитель магии.

У входа сидел секретарь, который продавал какое-то барахло — зелья, свитки, зачарованные амулетики — ерунда полная. Парень, еще молодой кстати, совсем сопляк, сразу принялся предлагать мне свой товар. Заметил, наглец, мое оружие и подумал, что я притащился сюда за амулетами, защищающими от сглаза и ранений. На кой они мне? Я же знаю, что эти безделушки ни от чего не защищают. Даже в пьяной драке их энергии не хватит, чтобы отвести удар ножа, что уж говорить про настоящий бой!

— Оставь свое дерьмо для тупиц, — осадил я парня, — я пришел сюда не за покупками. Мне надо увидеться с вашим мастером, кто тут главный?

— Главный?

Я поиграл желваками и страшно нахмурился. Мой грозный вид ускорил мыслительный процесс в пустой черепушке секретаря. Он понял, что еще минута и я его буду бить, возможно даже ногами. Его бы не спасла даже мантия, которая стоила не меньше золотого. Лучше бы деньги тратил на учебники, сопляк! Я никогда не уважал пустых транжир, вот почему мне так не понравилась вывеска на входе — кичливая, отвратительная. Не такая должна быть Гильдия, которую еще считали чем-то вроде второй армии Империи!

Секретарь попросил меня подождать и сбежал за помощью. Я даже не обратил на него внимания, размышляя о своем.

Можно подумать, что я слегка заносчив, признаю, есть за мной такой грешок. Просто я терпеть не мог все эти танцы в дипломатию, поведенческие нормы, которые ничего не стоили, и бесполезные действия. В общем все то, что обыватели считали вежливостью. Ведь начни я словоблудить с этим пареньком, то не раньше чем через полчаса дождался бы встречи с главарем местных книжников. А так я сумел сэкономить свое время, чем не повод для гордости?

Вернулся секретарь, он кивнул мне и пропустил в самые недра Гильдии. Туда обычно не пускали простых посетителей, да и нанимать служков маги Организации старались вне стен. Просто была такая примета — внутрь пускали только своих. Мы ведь, маги такие суеверные люди.

Ну, не стоило забывать и о магическом барьере. Снимать и активировать его по двести раз на дню, никто не хотел. Вот и посадили самого молодого привратником, чтобы он отдувался за всех мастеров. Пусть набирается опыта, а мы попьем свой чай и подумаем о магии. Так и шла жизнь в Гильдии.

Я утверждаю, потому что сам из этой же среды. Пусть я никогда официально и не служил в Гильдии, но получил должное образование, многие мои друзья юности теперь служили в Гильдии. В общем, я знал, о чем говорю. Да и маги никогда не скрывали своего быта, даже наоборот, сами выдумывали байки о своей жизни. Так было проще, обыватель смеется и не боится.

Не знаю, кто первым из магов додумался до такого, но он был гением, несомненно!

Парень пропустил меня и объяснил, как найти мастера. Как оказалось, это была женщина из местных, что уже редкость. Звали ее Увеласа Дренен — никогда о ней не слышал, но не суть — и была простой крестьянкой, пока не устроилась на работу к какому-то магу.

Эльфы живут дольше нашего племени, так что аборигенка успела влюбить в себя старика-мага, поднатореть в магии и за полсотни лет получить этот пост. Не знаю, любила ли она человека-мага или просто использовала его как ходячую энциклопедию. Кто откажется от живой, говорящей книги, иногда расчехляющей подобие мужского полового органа. Не велика цена за теплое местечко. Ведь эту хитровку Дренен отправили не в северные города, которые постоянно утопают в пепле. Нет, ее назначили в этот тихий городок. Агот был буквально создан для тихой и радостной жизни.

Все это я узнал уже позже, но, идя на встречу с будущим работодателем, мне представлялось подобное же развитие событий. А когда я встретился с Увеласой, то заметил ее простенькую речь, женскую хитрость и демоническую напористость. Я был бы не против потискать ее за груди, но считал, что с эльфийками лучше не вступать в близкие отношения. У них слишком взрывоопасный характер, прямо как у меня. Пепельные земли наложили свой отпечаток на аборигенов, цивилизация не смогла затолкать их инстинкты поглубже.

Кабинет главы отделения располагался на втором этаже, на первом были кухня, столовая, спальни для слуг и другие ничего не значащие для магии комнаты. Гильдийцы работали наверху — поближе к Небу и Богу-покровителю, ага. Там же располагались их спальни и кабинеты руководства.

Увеласа обитала рядышком с лестницей. Как я понимал, кабинет главы располагался всегда у входа, чтобы служить второй линией обороны — не зачем пускать в святая святых грязнуль с улицы, вроде меня.

Я постучался и в лучших своих традициях вошел, не дожидаясь ответа.

Гильдия была маленькой, Агот не такой уж и важный городишко, чтобы сюда ссылать сотни боевых магов. Так что у главы отделения не было личного пса-секретаря, который облаял бы меня на входе. Вот нечем было темнокожей эльфийке поднять мне настроение! Ей пришлось самой разбираться со мной, бедняжка.

Я сразу же расположился в ближайшем кресле, сев не напротив, как следовало, а сбоку от стола Увеласы. Хозяйка кабинета лишь минуту спустя сумела удивиться, уж слишком стремительно я ворвался в ее жизнь. Она просто не ожидала от сморчка-наемника такой прыти. Не ожидала она встретить Меня!

Отреагировала эльфийка спокойно на мою наглость. Либо уже имела опыт работы с рубаками, либо почувствовала мою силу. Я силен, не стану скромничать. Увеласа поворошила бумаги у себя на столе — ей требовалось собраться, выработать стратегию, чтобы сражаться со мной. Но я не дал ей этого шанса, пока у меня было преимущество во внезапности, я им буду пользоваться.

— Доброго дня! — заговорил я и поудобнее устроился в кресле. — Меня зовут Теллал, и мне требуется работа. Вы можете что-то предоставить?

— Работа? — переспросила глава Гильдии, затем поняла, что я от нее прошу, и ответила: — Да, мы принимаем наемников на…

— Нет, нет и нет! — перебил ее я, замахав рукой.

Возможно, мои действия были несколько экспрессивны, но я не видел в этом ничего странного. Собеседники уважают напор, если ты чувствуешь за собой силу, то будешь наглым — так считает обыватель. Думаю, Увеласа не исключение. Так что я вынужден был начать с ней эту же игру.

— Мне не требуется контракт с Гильдией, мне просто необходима работа, быстрый заработок, — пояснил я и сел на краешек кресла. — Мне необходимы средства, а значит, мне нужна и работа достойная моих талантов. У вас есть что-нибудь на примете?

Дренен облизнула губы и опустила взгляд, я смотрел на нее в упор.

— Мы не можем принимать наемных работников, не составляя контракта. Это закон! Я не имею права преступать законы, установленные нашим Императором.

— Ах, оставьте, — я махнул рукой, — если бы вы были столь принципиальны, вы бы не стали продавать те безделушки на входе. Устав Гильдии, если я ошибаюсь, то поправьте меня, так вот — устав запрещает продажу нефункциональных амулетов. Служащие маги обязаны качественно предоставлять свои услуги, не мне вам говорить. Так что не надо мне вешать лапшу на уши про законность и контракты.

— Вы в чем-то хотите нас обвинить? — холодно и с деланным высокомерием спросила Увеласа.

— Вот еще, — я ожидал ее вопроса, а ее показушный тон меня не испугал. — Такими вещами занимаются каратели, вот они пусть вам и предъявляют обвинения. Меня не интересует то, как вы зарабатываете деньги. Меня интересует только работа! И я повторю свой вопрос — есть что-нибудь для меня?

Я говорил быстро, даже тараторил, не давая собеседнице вставить и слова. Это возымело действие, она стала относиться ко мне с опаской. Я этого и добивался. Подобный трюк не сработает в крупных городах, где за главой Гильдии Магов стоит вся мощь имперской бюрократии. Нет, Агот небольшой городок, окраина практически. Тут живут иные люди и нелюди, и живут они по своим законам.

Увеласа это понимала, как понимала и то, что я вполне могу разгромить весь ее жалкий магический надел.

Да, она могла бы потом пожаловаться стражам, подать на меня в суд или что-нибудь такое. Но это бы не принесло никакой пользы, к тому времени я бы уже был на полпути к побережью, а рыбаки всегда готовы принять сведущего в магическом искусстве человека. Аборигены хоть и недолюбливали чужестранцев, но с готовностью принимали их помощь.

Эльфы весьма прагматичный народ. Особенно эльфы Королевства Пепельных земель.

Вот и Увеласа повела себя так, как я и ожидал.

Опаска сменилась заинтересованностью — ну, если этот мужлан такой настырный, то вполне может чем-то помочь ей. Я уже слышал звон золотых монет, которые получу в скором времени.

— Так есть у вас что-нибудь, — переспросил я, делая вид, что собираюсь уйти.

— Погодите, э…

— Теллал, — подсказал я и развалился в кресле, свесив руки по бокам.

Мне было удобно и приятно, это гораздо лучше, чем табурет в трактире.

— Да, уважаемый Теллал, — Увеласа кивнула сама себе. — Я могла бы вам предложить несколько… вопросов, которые мне требуется урегулировать. Мне нужен был гражданин, не связанный… э-э, — она явно сболтнула что-то лишнее, я заметил это, — гражданин, который не связан с Аготом. У которого здесь нет ни приятельских, ни каких-либо иных связей. Вы понимаете?

— Ага.

Я со скучающим видом кивнул. Наверняка на моей роже сейчас была маска достойная любого уважающего себя варвара — прямо идеальный костолом! На самом деле я просто забавлялся и играл с главой Гильдии, как кот с мышкой.

Приятельские связи, ага? Скорее уж родственные! Похоже, что у госпожи главы Гильдии Агота возникли трения с местной аристократией. Эти трения и следовало устранить. Я не видел ничего зазорного в том, чтобы начистить какому-нибудь богатому темнокожему эльфу рожу. Они слывут великими бойцами, а подраться я любил.

— Это хорошо. Вы нейтральная сторона, которую интересуют только деньги, — продолжала Увеласа.

Я кивнул, она явно хотела унизить меня, но из этого ничего не вышло.

Деньги любили все, так что пустозвонство ничего не значило. Слова это слова, лишь в руках настоящего мага, вроде меня, они могли обрести мощь. Увеласа была простым магистратом, хоть и из магической организации. Пост и знания заклятий не делали из нее воина слова.

— Вы же знакомы с уставом Гильдии, я заметила. Значит, мне не потребуется долго объяснять, в чем заключается проблема, — она вопросительно посмотрела на меня

— Продолжайте.

— Гильдия распространяет свое влияние на определенную область, в данном случае это Агот и фермы, окружающие его. На подконтрольной территории запрещено предоставление определенного вида услуг независимыми магами. Мне требуется их перечислять?

— Нет, мне они известны.

— Хорошо. Но многие независимые нарушают закон. И если в крупных городах гильдийское руководство может смотреть на это сквозь пальцы, то в нашем случае мы не можем себе позволить подобного. Это вопрос выживания! Я не собираюсь монополизировать магию на подконтрольной территории, как вы могли бы подумать.

— Я так не думал, — заверил ее я, но я так думал.

— Все равно, мне необходимо было разъяснить ситуацию. Она довольно специфическая.

Я приподнял одну бровь, словно выражал свою легкую заинтересованность — что же это за сложность такая.

— Данный независимый маг, который работает без разрешения Гильдии, проживает на границе подконтрольной территории. Он оказывает ряд услуг местным жителям, многие обыватели ходят к нему за помощью.

"Естественно, это же дешевле, да и в ряде случаем — надежней" — подумал я, но для вида сокрушенно покачал головой.

Словно меня заботили ее проблемы!

Увеласа говорила сбивчиво, ей сложно было подбирать слова, чтобы показать свое "нейтральное" отношение к проблеме. Да уж, так я и поверил, но я не мешал главе Гильдии выуживать из своего словарного запаса бюрократические словесные конструкции. Пусть развлекается, меня волновал только вопрос оплаты.

— Этот маг — Динар Эвелер, он обитает в пещерах Мамае, к северо-западу от нашего города. Если вы способны будете каким-то образом разрешить проблему, то я смогу вам заплатить… 300 золотых. Вас устраивает мое предложение? — Увеласа улыбнулась, довольная собой.

— Все зависит от того, насколько силен этот Эвелер, — покряхтев, ответил я. — Вы же согласны, что возможен… силовой метод воздействия, даже дуэль, что естественно не противоречит букве закона!

"Особенно, если никто не узнает о смерти бедняжки Динара" — мысленно закончил я.

— Вполне возможно и такое, — согласилась Увеласа и тяжело вздохнула, но посмотрела она на меня весьма холодно. — Меня устроит любой исход, главное, чтобы незаконные действия были пресечены. Я не потерплю граждан, создающих помехи работе Гильдии.

— Расскажите о цели моей миссии, — перевел я тему разговора.

— О чем?

— Об этом маге, он же маг да? — Увеласа кивнула. — Вот, о нем, о его местоположении, о пристрастиях. В общем, обо всем, что может пригодиться мне.

— Эвелер довольно хороший маг, способный управлять энергетическими потоками, видоизменять их.

Таких магов называют формоизменятелями, но я не стал уточнять. Я же не говорил Увеласе, что так же являюсь магом. Причем боевым магом. Она считает меня простым наемником с завышенной самооценкой и неплохой силой воли. Из меня, по ее мнению, вышел бы толковый маг, но судьба вот не сложилась.

Я редко раскрываю свои карты сразу. Так удобней.

— Он может как убивать, так и лечить магией, — продолжала говорить Увеласа. — Ускорять заживление ран и рост растений, владеет знаниями местного шаманизма…

— А вот тут поподробнее, — перебил ее я.

— Что вам сказать? Это наша народная магия, которую чужестранец, тем более человек, не может понять вот так, с ходу.

— В чем оно хоть выражается, это ваше шаманское искусство.

Я и так знал в общих чертах, но эльфы редко пользовались своим главным оружием. Они, так же как и я, стремились сохранить козыри в рукаве.

— Призыв на помощь божественных и демонических сил, разрыв тканей реальности, влияние на разум, — перечисляла Увеласа.

Я поморщился, мне и так все это известно! Мне требовались детали! Но вот так заставить ее говорить об этом, я не мог. Это область религии, менталитета расы. Увеласа просто не стала бы отвечать. Если бы я смог ее запугать и заставить говорить, она бы мне наврала с три короба. Приходилось вот так по крупицам собирать знания, но это моя, так сказать, домашняя работа. То, что я делаю для души. Я же маг и, как любой маг, стараюсь узнавать новое, повышать свою квалификацию.

— Что из этого способен делать Эвелер? — спросил я.

— Любые усиливающие тело заклятия низкого уровня. Возможно, призыв духа-покровителя.

— Неплохо, — пробормотал я, прибавляя к сумме выплаты еще монет четыреста.

— Право же, вам не стоит беспокоиться, — занервничала Увеласа, — Эвелер не аристократического рода. Народную магию он знает на очень низком уровне. Долгое время он жил в столице Королевства и изучал человеческую магию. Он не так уж и опасен.

— Все равно, это сильный противник. Тысяча.

— Тысяча чего? — переспросила застигнутая врасплох Увеласа.

— Золотых монет Империи, чего же еще. Желательно таких, где лик Императора будет улыбаться мне на фоне двух колосьев!

Глава Гильдии вытаращила на меня глаза. Монетки с данным реверсом были самыми тяжеленькими — содержание металла в них удовлетворило бы любого скрягу. В общем, я запросил около двух с половиной тысяч золотом.

— И пять сотен — задаток, иначе я не возьмусь за эту работу, — добил ее я.

— Но…

— Это мое окончательное слово, если вы не располагаете подобной суммой, то я вынужден откланяться. Дороги в Королевстве извилистые, специалист моего уровня всегда найдет работенку по душе. Мне говорить "прощайте"?

— Нет! Погодите! — Увеласа вскочила, но опомнилась и уселась назад.

Повинуясь ее воле, дверной замок защелкнулся — дешевые эффекты. Я почувствовал порыв ветра, который сгустился у выхода. Она, похоже, наложила магическую защиту или от меня, или от посторонних, которые могли подслушать. К сожалению, я не видел ее рук — глава Гильдии ворожила под столом. Не хотела, чтобы я видел ее технику?

Я усмехнулся и коснулся кончиками пальцев меча.

Мой простой длинный клинок, копирующий кавалерийскую спату, был надежным оружием. Сталь, закаленная в боях, с одинаковым качеством резала как простых граждан, так и магов. Холодному оружию все равно, против кого его применяют. Я не первый мечник Империи, но вполне мог и поработать этой железкой, по крайней мере, Увеласа смогла бы оценить силу моего гнева и без всякой магии.

— Что это значит?

В моем тоне было только любопытство, мне и правда было интересно, как поведет себя эта женщина. Неужели она попробует со мной драться? Честно сказать, я хотел этого, уж больно соблазнительно воображалась мне эта драка. Но у Дренен были свои планы.

— Я всего лишь хочу с вами поговорить, — раздельно произнесла она.

— И для этого угрожаете мне магией? Я могу продемонстрировать и свою дипломатию, как вам она понравится?

— Не угрожайте мне, — спокойно ответила она, но я видел, как дрожали уголки ее губ, — эта работа очень важна для меня.

— Потому я и назначил столь высокую цену. В лучшие времена я затребовал бы три тысячи — цена хорошего раба на черном рынке, не так ли?

— Я не скупаю рабов, так как служу Императору.

— Пока Он может обеспечить исполнение ваших желаний. Оставьте свой деланный патриотизм и давайте говорить на чистоту, иначе, я ухожу.

— Давайте, — согласилась она и предложила свою цену: — пять сотен, задаток сотня. Мне потребуется доказательство успешности вашей миссии — что-то из личных вещей, перстень с личным именем, например. И кровь его.

— Вы полагаете, что без смертоубийства не обойтись? А если мне удастся изгнать его из Королевства, убедить уехать?

От чего она такая кровожадная? Это настораживало. О-о, эта история не такая простая, как мне казалось. Я мог бы предположить, что это любовь вмешалась в ее жизнь — Увеласа была отвергнута соплеменником, так как имела сношение с чужестранцем. Во всех смыслах этого выражения, хех. Впрочем, моя версия не является идеальной. Эвелер и сам обучался нашей магии, значит, в каком-то смысле он тоже уже не абориген. У эльфов в таких вопросах начинаются проблемы, мне недосуг было в них разбираться.

— Подойдет и такой вариант, — согласилась Увеласа, — но в любом случае мне требуется его перстень, как доказательство его намерений. Если же он откажется, то… вы знаете, что нужно делать.

— О, да, — я кровожадно ухмыльнулся и подошел к столу главы Гильдии.

Я возвышался пред ней неприступной горой, готовый давить и требовать. Она сознавала, что вынуждена будет удовлетворить мои требования. Работа весьма… специфическая. Впрочем, я полагал, что смогу убедить этого мага убраться подальше. Драка — это, конечно, хорошо, но своих коллег по ремеслу я уважал. Особенно, если они были в опале у местной правящей верхушки.

— Но цену своих услуг я уже обозначил — ни монетой меньше, — отчеканил я.

— Семь сотен, большего я просто предложить не могу!

— Этого мало. Возможно, бартер?

— Что вы хотите у меня попросить? Нижнее белье?! — Увеласа развела руками и усмехнулась.

— Оставьте, я предпочитаю не надевать чужие вещи, — я великодушно махнул рукой и осмотрел кабинет внимательней.

Несколько стеллажей, кресел, мягкий диванчик, на котором, уверен, любила отдыхать Дренен, стол и стул для посетителей — вот и все убранство. Ну, паршивенькая картинка на стене да цветок на подоконнике. Брать тут было нечего, кроме самой Увеласы.

Я посмотрел на нее, усмехнулся. Она поняла, о чем я подумал и поморщилась. Она, конечно, была довольно симпатичной, но меня не прельщало знакомство с ее обнаженным телом лишенным всякого желания. Уж лучше снять шлюх, те хоть симулировать умеют и будут это делать! Нет, принуждать ее к соитию было бы мальчишеством, словно заманить в постель наставницу или кормилицу. Какой-то прям комплекс, которого у меня отродясь не было.

— Ладно, ваше ведомство оказывает услуги. Остальную сумму обеспечите этими услугами — зелья, свитки, что-нибудь подобное.

— Согласна, — не поднимая глаз, она ответила.

Мне осталось узнать, как найти эту самую пещеру, где обитала цель моей работы. Увеласа подробно объяснила мне дорогу туда, по ее словам выходило, что местные жители чуть ли не вымостили дорогу до обиталища Эвелера. Уважение к магу — это показатель его статуса и силы. Что ж, этот субъект да и вся ситуация в целом меня заинтересовала. Даже если у меня не получится заполучить сбережения главы Гильдии, я смогу знатно повеселиться. Это стоило потраченного времени.

Взяв на текущие расходы сотню монет, я отправился на поиски приключений в ближайший трактир, кухня которого могла удовлетворить самый взыскательный вкус.

Отобедав, я немного побродил по городу, попристовал со своими расспросами к словоохотливым местным и немного обдумал ситуацию.

Портрет Дренен, нарисованный в моем сознании со слов горожан, выглядел весьма любопытно. К тому, что я уже сообщал ранее, добавился здоровый карьеризм, принципиальность, холодность (ах, романтика исключается!), в общем, типичный образ настоящего имперского магистрата. Чинуши везде одинаковы. Не важно, длинны ли их уши и каков цвет кожи, душа у бюрократии неизменна! Имперской бюрократии, конечно. У северян и… других народов свои заморочки, свои традиции.

Плохо ли то, что я узнал о своей работодательнице? Скорее нет, чем да. В моей практике встречались и более отвратительные клиенты. Увеласа Дренен была всего лишь дитем своей эпохи. Забавно такое говорить, учитывая нашу разницу в возрасте. Но у эльфов мышление меняется медленней, для них сто лет, что для нас пятьдесят. А у их светлокожих собратьев и того больше.

Ладно, проще говоря, мы были с ней практически ровесниками, но это к делу не относилось.

Что же ей могло потребоваться от Эвелера? Нормальный наемник на моем месте спросил бы — а какая разница? Но я-то не нормальный наемник, если вообще не ненормальный, ха-ха. Меня забавляли такие истории, тайны и тому подобное, я находил в них отдушину, лекарство от скуки.

Так в чем же подоплека?

М-м, не знаю, слишком мало сведений для постройки сносной теории. У меня было по меньшей мере сто вариантов мотивации обоих сторон, но ни одна не могла быть подтверждена логическим путем. Да, не быть мне адвокатом, но я и не желал такой судьбы.

В любом случае, у меня был заказ, я должен был выполнить работу. Или, поджав хвост, сбежать.

По дороге к пещерам Мамае я рассчитывал раздобыть побольше информации о деятельности и, главное, магии Эвелера.

Агот я покинул под вечер, когда последние обозы уже добрались до города, а крестьяне попрятались по своим домам. Горожане так же не страдали любовью к ночным прогулкам. Королевство довольно опасное место и дело даже не бандитах. Вся земля была тут пропитана магией, которую было очень тяжело укротить. Маги Империи стремились посетить Пепельные земли, чтобы ощутить мощь, но редко кто из них был способен взять власть над огненной стихией этой земли. Большинство уезжали на материк ни с чем, часть — оставалась, единицы — впитывали в себя пепел, как говорится.

Что до меня? Не знаю, я не так уж много времени провел в Королевстве до и после войны, чтобы точно сказать о своем впечатлении. Может быть, этот пепел как-то повлиял и на меня, может и нет. Главное, что мне тут нравилось. Опасность, возможность легко заработать состояние и погибнуть — это привлекало авантюристов вроде меня.

Вот почему я покидал Агот вечером. Из-за энергетической мощи Пепельных земель, грань реальности была слишком тонка. О, да — они самые. Чудовища! Демоны! Я их обожал, потому что они меня веселили. Не так часто попадались, но бывало, что заснув в гостинице, я ночью просыпался от ощущения чужого присутствия. Приходилось потом с хозяином утрясать вопросы, так как полгостиницы бывало разрушалось, но расходы я покрывал из премии за уничтожение тварей.

Гильдия Магов не справлялась, ни имперские, ни независимые не могли переловить всех выходцев из иных миров. Так что преторам было проще объявить премию за головы демонов разной степени зубастости, чем выплачивать жалование постоянным сотрудникам. Все равно с некоторыми демонюшками могли справиться даже кухарки-аборигенки.

Те, что позлее, демоны обычно не бросались на прохожих, а хитренько прятались где-то и тихонько хулиганили себе. Потом приходил я или кто-то вроде меня и лишал наглеца жизни, получал за это деньги.

В общем, мои ночные переходы имели три мотива — заработок, желание побыть в одиночестве и романтика звездного неба.

Покинув Агот, я направился на север по дороге, рассчитывая сделать небольшой крюк и ознакомиться с бытом фермеров и плантаторов. В этом регионе Королевства пепельные бури бывали раз в году, так что тут была возможность выращивать продукты. Ушлые плантаторы этим и пользовались, занимая любую годную для выращивания растений и животных землю. Я мог бы описать тонкости работы фермеров, но просто не хотел этим заниматься. Одно могу сказать — в Королевстве выращивали много чего, от зерновых, до редких трав, применяемых в сложных знахарских зельях.

Пользуясь удаленностью этой части Королевства от Огненного Кольца, имперские землемеры проложили сеть качественных дорог. Делались они по стандартам Империи — качественно, на века, но аборигены все равно пользовались своими нахоженными тропами. Шутка ли, каждый второй эльф тут владел магией на уровне ученика Гильдии. Косогоры, болота и редкие леса не могли остановить любителей путешествовать.

Эти дороги не были теми прямыми стрелами, к которым я привык в своем родном крае. Они вились меж холмов, огибали озера с ценной пресной водой, прятались в ущельях и долинах. В общем, вились так же, как мысли у любителя сладкого дурмана. Бродить по ним было сущим наказанием — никогда не угадаешь, куда придешь. А карту я не покупал принципиально, доверяя своим ногам судьбу.

По моим соображениям и по возвышающимся зеленым холмам вдалеке, дорога должна будет как раз повернуть на запад. Так что я не отклонюсь далеко от своей цели. Просто топать по ровнехоньким камням дороги было удобнее и приятнее. Постоялые дворы попадались довольно часто, а если их и не сыскать в округе, то крестьяне с радостью примут гостя. Достаточно показать им лучшее Имаго во всей Империи — золотую монету. Все становятся сговорчивей, когда Император являет свой лик.

Я не кощунствую, просто у меня… свои отношения с Властителем. Можно сказать, что тогдашнего Императора я знавал лично. В какой-то мере это было так.

Пользуясь отсутствием облаков, я разглядывал звезды, которые подмигивали мне с небосвода. До дороги мне не было дела, слева возвышались холмы, на которых выращивали неприхотливые бобовые, справа — пашни с зерновыми. Подобное можно увидеть и на материке. Звезды же были подкрашены пепельной дымкой, принесенной приблудным ветерком.

Чудесная картина, такого не увидишь больше нигде!

Жизнь вокруг замерла, точнее, она повернулась на другой бочок и захрапела-застрекотала. Ночные насекомые играли свои вечные песни, ничуть не заботясь тем, что я их слышал. Какое дело им было до одинокого двуного существа? У них свои жизненно важные занятия. Из разумных существ, вокруг не было никого. Лишь у некоторых крупных поместий охрана недремлющим взором оглядывала окрестности, но дальше ворот они не уходили.

Ночь всех страшила, ну, не совсем страшила, но граждане старались лишний раз не рисковать здоровьем. Как я уже замечал, даже в городах можно было наткнуться на зубастую тварь, просто мечтающую сделать что-нибудь плохое. В сельской местности, где цивилизация пахла удобрениями и рабским потом, подобные встречи случались чаще.

Но мне не повезло, я так ни одного демона и не встретил.

Они словно сговорились и попрятались по своим норам, ожидая, когда я пройду мимо. Мне лень было обыскивать каждую пещеру, но я чувствовал некоторую "недобрость" вокруг.

Пепельные земли суровы, как сварливый тесть. Земля испытывает на прочность любое живое существо. Даже во Вратах люди вынуждены бороться за выживание, а уж светлые эльфы из лесов так вообще чуть ли не с ума сходят, оказавшись в Королевстве. В отличие от своих дальних родичей — аборигенов земель пепла — светлокожие были довольно консервативными, костными и плохо приспособляемыми существами. Конечно, в любом правиле существовали исключения, но эти тонкости послужат материалом для отдельного рассказа.

Вообще, почему я завел разговор об светлокожих? Если не считать тех эльфов, которые давно стали нами — имперцами, то… даже не знаю как сказать. Точнее всего, мое отношение к ним выразило бы слово "презрение".

Я постарался выбросить из головы размышления об этом странном народе, который заблудился в своих лесах и отстал от жизни.

Звезды у меня над головой продолжали свой вечный танец, космическая механика самая надежная в нашем мире. Шутка ли, ни одного сбоя за столько веков, а может и тысячелетий!

Эта картина стоила того, чтобы пристально ее изучать. Все равно, унылый пейзаж вокруг мало располагал к философским размышлениям. Вокруг только поля и сады — такие же серые, как и все в этой стране. Не зря же эльфы Королевства так любят цветастые ткани с материка.

Но я, конечно, немного привираю. Не в том, что окружающая серость могла изменить душу любого разумного существа — многие просто сходили с ума, не прожив здесь и года — а в том, что эта серость мне не нравилась. В ней были оттенки, вот что я могу сказать.

Эти оттенки мог заметить только или ненормальный, или маг, что, впрочем, одно и тоже.

Мой путь извивался меж холмов и полей, иногда утыкался в заболоченные речки и неглубокие озерца. Я не сворачивал с имперской дороги, так что идти было достаточно комфортно. Мосты, которые порой попадались мне по пути, были надежными, массивными конструкциями, способными выдержать любые внешние воздействия. Архитекторы Империи умели строить надежно.

Это была иная дорога, отличная от всех дорог Королевства. Да, она была извилистой, но простой. Стоит вспомнить тот мост, по которому я прошел однажды, как начинаешь понимать могущество Империи. Эльфы были рисковым народом, любящим азартные игры, верхом же была игра со смертью. Она у них что-то вроде верховного божества — мать и старуха одновременно, луна и солнце. В общем, обычный образ богини у склонного к архаике народа. Вот только неувязочка — эльфы Королевства патриархальный народ. Но у них не было ни одного божества мужского пола, если не считать Императора, но к нему они относились примерно как торговец, к своему товару.

Я читал множество размышлений на эту тему, но ни одно из них не могло ответить на все вопросы. Пожалуй, из-за этого я и бродил по дорогам Королевства — искал ответы на вопросы. Мне тоже хотелось оставить после себя вечный труд, прославиться в памяти потомков. А то все, что я совершил ранее, довольно сложно было назвать геройством. Если, конечно, мои поступки не обработает великий литератор, убирающий с глаз долой темные пятна и приукрашивающий светлые. Но у меня друзей среди поэтов не было, чему я был рад — не люблю этот народец.

Я пытался разобраться в сложной душе народа, который какие-то жалкие столетия тому назад покорился Императору. Эльфы Пепельных земель воспринимали это иначе, примерно так: "вчера пришел человек и сегодня мы вынуждены с ним считаться".

Получалось ли у меня что-нибудь вызнать об эльфах? М, пожалуй нет. Те немногие, что шли на контакт, мало что могли поведать о своем народе — изгнанники, продажное племя торговцев и те, кого мы, маги называем "с измененным сознанием". Последние уже в большей степени люди, чем эльфы. По духу, конечно, только по духу.

Некоторые фермеры выгоняли рабов на плантации и по ночам. Видать сторожить морковку от демонов. Рабы же в наглую спали прямо среди грядок и пашен, я слышал храп тех несчастных, которых злые хозяева выгоняли на улицу. Хуже псов.

Да, эльфы сумели сохранить за собой право владеть рабами. Закон запрещал продажу и покупку, но разрешал дарить, захватывать в плен. Процветало так же и долговое рабство. Император ничего не смог за два столетия сделать с этой ситуацией, эльфы не желали меняться и менять свои традиции. Их можно понять, мы были завоевателями, насаживающими свою веру, свои традиции. Эльфы лишь боролись за свое самосознание — так утверждали многие философы, смотрящие на западную окраину Империи с интересом.

Я, да и многие просвещенные люди считали, что без рабства Королевство не выдержит. Экономика рухнет просто напросто! Думаю, и Император понимал эту ситуацию, потому и оставил эльфам право господствовать над слугами. Конечно, имперские миссионеры продолжали мотивировать аборигенов отказаться от этой традиции, но… пока что эльфы отбивались от идей извне.

Труд миллиардов живых существ был вложен в эти пашни — еда росла на крови. Все это государство процветало на крови, вот почему культ демонов был так силен среди аборигенов. Я этому уже не удивлялся. Они не люди, у них иное мышление.

Взять хотя бы Увеласу. Что я подумал, когда получил задание разобраться с независимым магом? Естественно, что этих двоих связывали некие отношения. Глупо, глупо и еще раз глупо! Эльфы прагматики, которые не могут сдержать свои чувства. Забавное сочетание, кстати говоря. Скорее уж Увеласа желала полностью подчинить этот регион. Монархические замашки, проще говоря. Так чего доброго она дойдет и до поста Магиуса.

А что? Эта версия казалось мне наиболее правдоподобной. Эльфы славились своим упорством, которое превосходило даже упорство граждан Империи. Ни один легионер не сможет за десять лет дослужиться до звания легата, а эльфы Королевства могли!

Видать, они тоже любили изучать все новое и погружались в проблему с головой, вкладывали все свои силы чтобы изучить их. Так же, как и я, скажу без ложной скромности.

Меня очень интересовали мотивы моей временной начальницы, потому я условился не начинать драку с Эвелером сразу. Стоило потолковать с ним по душам, в критической ситуации даже эльфы не могут сдержать себя и начинают болтать, болтать и болтать! А я буду слушать, изучать — в этом я был заинтересован даже больше, чем в золоте.

Мои мотивы яснее ясного, а вот мотивы эльфов… это что-то из области тайн, мистерий. О, как я хотел познать их души, не стать одним из них, а понять! Задача довольно сложная, стоило заметить, учитывая, что я избрал не самый простой путь.

В то время как философы сидели в атриумах и пытались осознать культуру пепельного народа, я вклинивался в их жизнь и изучал на месте ее. Я работал как молот, ударяющий по раскаленной железке, чтобы вышибить искры правды.

Какое сравнение, а?!

Я усмехнулся и остановился, ища место, где можно было перекусить.

На меня тут же набросились кровососущие насекомые — настоящий бич путешествий! Ни один демон не сравнится с тем ужасом, который внушали путникам огромные тучи комаров и оводов. Они просто раздражали своим звоном, своим настырным желанием покуситься на самое ценное — кровь! Я бы лучше бы переспал с вампиром, чем позволил укусить себя местным насекомым. Многие из них, кстати, были переносчиками болезней.

Мановением руки я создал легкий вихрь, который закрутился вокруг меня. Он был совсем незаметным, но шевелил складки одежды и волосы. Отгонял он и насекомых, я мог спокойно отдохнуть и перекусить.

Ночь перевалила за половину, стала еще темнее, чем прежде, словно готовилась к каждодневной битве с восходом. Так оно и было — царство вечной ночи. Богиня мать, дарительница и собирательница жизни, правила балом на этой земле. Ее можно было назвать шизофреничкой, которая сражалась сама с собой — для патриархального имперского народа, забывшего своих диких предков, так оно и представлялось. На самом деле богиня ночи олицетворяла гармонию. Тот же космический масштаб эффективности и мощи.

Такие богини остались и в Империи, но они утратили большинство своих функций, передали их в руки богов. Философы и поэты слагали об этом многостраничные эпопеи, а мы же, простые маги Империи сознавали, что эволюция ментальности человека изменила и его богов. Маги не менее прагматичный народ, склонный к порывистым поступкам. Вот почему нас так влечет земля пепла и огня.

Ночная дорога всегда заставляет меня предаваться пустым размышлениям, которым место только в декламациях ученика ритора.

Я расположился на небольшом холме, который мне очень понравился. С первого взгляда прям. Примяв траву, чтобы расположиться с комфортом, я достал свою нехитрую снедь. Черствый хлеб, сало, вино. Перекусив, я еще немного отдохнул, просто наслаждаясь окрестными видами.

Вдалеке горели огни какого-то поместья, чувствовался солоноватый запах моря, чуть-чуть пресной воды, сверху все это было посыпано пепельными специями. Звезды служили свечами, украшающими природное блюдо.

Я наслаждался и никому не мешал, до тех пор, как какие-то уроды не нарушили гармонию.

В тонко сложенное ночное блюдо добавили струйку агрессии и страха. Она отвратительно воняла, портила видение гармонии. Поворчав, я поднялся на ноги, торопливо собрал свои вещи и перебрался на другую сторону холма.

Эка невидаль — страх и ненависть в Королевстве, к этому стоило бы привыкнуть, но я так и не привык. Меня раздражали попытки разумных двуногих вмешаться в гармонию мира.

Ветер доносил до меня как запахи агрессии, так и отдаленные крики. Ни один другой бы человек не заметил бы этого, может быть, почувствовал краешком сознания, но не понял бы, что происходит. Я же был магом, и мое восприятие мира отличалось. Сконцентрировавшись, я мог бы охватить своим чувственным взором огромную территорию, что я сейчас и сделал, наслаждаясь плодородными землями Королевства.

Не подумал и слишком углубился в созерцание, вот почему мое восприятие было задето происходящими вдалеке событиями. Кто-то с кем-то дрался, не важно кто, они мне помешали и я хотел проучить негодников. Помнится, один из бывших "богов" Королевства, которого называли мыслителем, так же отвешивал оплеухи своим неугомонным деткам. Я, конечно, не бог, просто мне вспомнилась эта история.

Я направился туда, откуда ветер нес запах пламени сражений и тления будущей смерти. Драчуны располагались от меня в двух часах ходьбы — немаленькое расстояние, да. Пришлось немного поколдовать над своим телом, изменить эластичность мышц ног и таза, чтобы они способны были выдержать те нагрузки, которые на них возложат. С помощью магии я побежал вперед с такой скоростью, которой позавидовал бы любой атлет в гимнасии.

Двухчасовой марафон был сжат в какие-то десять минут, практически скорость телепортации. Я мог бы собой гордиться, но не гордился. Я часто проделывал этот трюк и не видел в нем ничего такого. Свое тело я мог изменять так, как требовала от меня ситуация. При желании я мог бы вырастить себе даже две такие хорошенькие груди — магия мощное оружие в руках знатока.

Я остановился чуть вдалеке от сражающихся, чтобы оценить ситуацию и вмешаться уже подготовленным. Я отличался добрым безрассудством, но все же старался подготовиться к схватке. Бесславная смерть меня не прельщала.

Чуть в стороне разгонял мрак костер, у которого были разбросаны вещи путешественника — рюкзак, дорожный плащ, сапоги и какая-то походная утварь. Никого рядом не было, или несчастного уже убили, или драка переместилась дальше. Я прикоснулся к воздушным струнам, они слегка вибрировали, звуки были отдалены от меня еще на пятьдесят шагов. Пришлось направиться туда.

Я тщательно следил за окружающим пространством, но никакой засады не было. Бандиты, если это были они, не ожидали, что поблизости окажется маг, охочий до кровушки и легких денег. С каждым шагом я приближался к месту, где пыхтела тройка мужчин. Если не принимать во внимание лязг оружия, можно было подумать, что они занимаются каким-то противоестественным делом. Хм, впрочем, убийство так же осуждалось моралью.

Обогнув холм, я увидел то, что ожидал — трое сражались. Две тени наседали на тяжело дышащего человека. Их красные глаза поблескивали в окружающем мраке, как драгоценные рубины. Вот почему эльфов Пепельных земель так боятся, их демоническая внешность, которая просто отражала суть их родины, внушала страх обывателям. Не зря же бытует мнение, что хорошему празднику не хватает эльфа с запада — гости надолго запомнят это и свое испачканное белье.

Но вернемся к драке.

Эльфы, одетые в кожаную броню и в лучших традициях жанра, вооруженные короткими клинками, пытались лишить жизни человека могучего телосложения. Я с первого взгляда узнал ветерана, прошедшего кузню легиона — осанка, сила, напор и твердолобое упрямство. Мужчина просто не желал умирать! Эльфы же никак не могли убить его.

У аборигенов простая тактика, работающая на эффекте внезапности. Появился, блеснул недобрым взглядом и жертва уже захлебывается кровью — горло ее перерезано. А что делать, если жертва не испугается? Ответ в данный момент был представлен предо мной.

Воин-человек знал свое дело, умел пользоваться своим оружием и, не смотря на раны, пытался пристукнуть хотя бы одного бандита. Я не хочу представить эльфов как трусов, бьющих из засады, но эти двое старались не попадать под удар меча человека. Кожаные одежки их бы не спасли, они как гиены выматывали льва, крутились вокруг и легонько кусали его за ноги своими короткими клинками. Убить его они не могли, измотать — вполне.

Я вмешался в схватку.

Мои действия можно было бы как-то красочно описать, в лучших традициях трактатов о магии. Световые и звуковые эффекты, громоподобный голос, молот магии, карающий преступников, славное имя Императора… но я ограничился более скромными средствами. Не знаю почему, но в этой ситуации я себя повел именно так. Мне опротивело обыденное позерство. Да и зрители собрались не самые лучшие — два юнца и бывалый вояка.

Скромно и аккуратно я обездвижил эльфов — воздух вокруг их тел сгустился и сжал их в тисках. Я щелкнул пальцами, вызывая к жизни искорку-светлячок. Магическое создание взлетело вверх, угнездилось у меня на правом плече, освещая все вокруг и меня тоже.

— Что тут происходит? — просто спросил я.

Юнцы смотрели на меня с явной агрессией, но я чуял их страх. Они понимали, что стоит мне только помыслить, и воздушные тиски раздавят их в две неаппетитные лужицы. Ветеран смотрел на меня насторожено, но спокойно. Он видел, что я такой же человек, как и он. Очевидно было и то, что я маг. Но вот маги-то как раз в Королевстве бывают всякими. Многие люди продавали свои таланты эльфам, не могу их судить, все мы авантюристы.

— Ребята захотели со мной познакомиться, — ответил ветеран.

Он не убирал свой меч, был насторожен, как старый пес. Уважаю таких людей, как он, мне до такого мастерства владения своим телом еще жить да жить.

— Видать знакомство не заладилось, — я усмехнулся и перевел взгляд на эльфов: — Кто вы такие?

Молчание, только рубины блестят в темноте.

— Ребята, пока я спокоен, пользуйтесь случаем, — посоветовал я и чуть-чуть сжал тиски. — Кто такие, я вас спросил?

— Адрен и Арлас Харрису, — ответил один из них, явно младший.

— Ага, братья. Почему напали на этого гражданина?

— А кто ты такой?! — прогневался старший брат.

— Человек, который мановением брови способен отправить твою душу во тьму. Ладно, проваливайте.

Я отпустил обоих, чем не мало поразил как их, так и ветерана.

— Чего?! — тихонько буркнул младший брат.

Мне лень было отвечать и я просто бросил в них шаровую молнию. Пустая трата сил, я знаю, но почему-то вид шипящей, раскаленной плазмы способен вразумить даже самого тупого рубаку. Сколько раз пользовался этим фокусом — всегда срабатывал.

Облачко раскаленного газа не долетев до братьев, которые уже успели на двести шагов отдалиться от места встречи со мной, лопнул и испарился. Немного подпалил ребяткам хвост, но больше ничем не обозначил мое негодование.

Странно, обычно я с бандитами поступаю злее.

— Алесаан Теллал, — тем временем представился я.

— Хральд Ингресис, — сказал ветеран и убрал меч. — Вы подоспели весьма вовремя, маг.

— Не стоит, вы просто помешали мне наслаждаться окрестностями, — я махнул рукой.

— Виноват, мне не оставили выбора.

Мы немного посмеялись, Хральд — облегченно, а я просто за компанию. Какая-то усталость навалилась на меня. Почему-то эти два юнца не просто испортили мне настроение, а буквально бросили на дно бочки, заполненной меланхолией. Да, как и у всякого мага, мое настроение напоминало течение вод в океане. Бывали и бури, бывали и штили.

— Хральд? Странное имя для имперца, — заметил я, когда спасенный отсмеялся.

— Мой отец был северянином, служил в вспомогательных частях. Но мать простая крестьянка из Индора.

— Индора?

— Нет, не довелось.

Мы оба поняли о чем я спросил, тему развивать не стали. Для обоих она была больна.

— Пройдемте к костру? — предложил Хральд. — Эти господа, надеюсь, не пожгли мои вещи.

Мы пошли туда, где была стоянка Хральда. Лишь светлячок из моей энергии освещал нам путь, звезды спрятались за облака. Я вздохнул, теперь точно не вернуть того ощущения, которое захлестнуло меня по дороге. Жаль, я любил одиночество странника.

— Для сына солдата вы отлично воспитаны, — сказал я по пути.

— Мать была ритором.

Я кивнул, это все объясняло.

— Значит, вы были сотником, — сказал я утвердительно.

— Да и сейчас на службе, только в отгуле. Вот решил прогуляться, да несколько неудачно, — короткий смешок.

— Я обработаю ваши раны, кое-чему обучен. Странно, а мне почему-то подумалось, что вы ветеран. Наверное из-за гражданской одежды. Значит, мне полагается венок за спасение гражданина!

— Вот еще, вы не на службе, — весело пробубнил Хральд. — Спасибо, без вас я бы погиб.

— Говорю же, не стоит благодарности.

— А вы кто, мастер Теллал?

— Просто авантюрист, ничуть не лучше тех бандитов, которые решили взять ваши уши в коллекцию.

— Они что, правда собирают уши? — Хральд поежился.

Подобное ему казалось дикостью, хотя и в легионах порой практиковалось… подобное.

— Представители некоторых племен, но эти двое явно городские жители. Так что ваши уши они оставили бы вам.

— Это радует, на суде Императора я бы не услышал приговор!

— Позитивное отношение к смерти — залог успешности воина.

Мы опять засмеялись, я уже искренней. Хральд был старше меня лет на двадцать, но схожее прошлое помогало нам найти общий язык.

Добравшись до костра, я обработал раны воина — просто царапины, но пришлось проверять раны на следы яда. Это немного испугало Хральда, так как я вынужден был на язык пробовать его кровь.

— Вы вампир? — спросил он и нервно засмеялся.

А что? Явился посреди ночи, напугал двух "демонов", а теперь оценивает ужин по вкусовым качествам.

Я усмехнулся и объяснил свои действия.

Эльфы любят покрывать клинки ядом, более ушлые и богатые аборигены пользуются услугами зачарователя, чтобы наделить оружие особыми свойствами. Ну, магию я бы почувствовал сразу, а вот с ядом было сложнее. Но юнцы не пользовались отравой, сразу видно неопытное дурачье. Я рассчитывал, что мой урок и пара шрамов от шаровой молнии отучат их от привычки грабить прохожих.

Хральда интересовало и то, почему я отпустил двоих.

— Ну, во-первых, — начал я, — я не слуга закона. Являясь магом, я остаюсь независимым от Гильдии. Так что формально, я не обязан был тащить их к претору.

— А второе? — Хральд спросил, не дождавшись, когда я соберусь с мыслями.

Я обрабатывал его раны мазью, которая не допустит заражения и ускорит заживление. Магией можно было заживить прорехи и быстрее, но остались бы шрамы. На такие царапины хватит и мази.

Что я мог ответить Хральду по поводу своего милосердия?

— Не знаю, я маг, а мы порой ведем себя нелогично. Пусть вторым пунктом станет вот какой: эти двое вполне могли оказаться сынами влиятельного вельможи, а у эльфов в ходу кровная месть. Я не опасаюсь длинноухих мстителей, но родственников у темнокожих много, убивать по одному каждый день — не слишком интересное занятие. Можете списать милосердие на простой прагматизм.

— Звучит забавно, но ваши скрытые мотивы…

— Можно не на "вы", — перебил я, больше чтобы сменить тему. — А то ощущение, что я сижу в туалете и разговариваю с Императором.

— Без проблем, но как мне тебя звать?

— По имени, этого достаточно. Все, твои ранки залечены. Завтра можешь выбрасывать бинты, но все равно не нагружай свое тело.

— Если бы это было в моей власти, Алесаан, сам видишь, как тут неспокойно.

Я видел, но видел и гораздо большие опасности Королевства.

Там на севере, где бури бушуют каждый день, вот там-то по настоящему страшно! Без всяких красных слов страшно. Нет ничего отвратительней пепла, который забирается под одежду, под маску, вгрызается в глаза и душит, наслаждается тем, что забивает твои легкие. Мерзкое создание этот пепел.

А когда ветер относит бури прочь, тогда север становится притягательным местом.

Но я не стал об этом говорить с Хральдом. Меня больше интересовало, откуда он и куда шел.

Хральд был сотником в одном южном форте, название я не запомнил, а жаль. Полезные знакомства полезно заводить, ха-ха. Но если судьба меня снова сведет с этим умудренным годами ветераном, нам будет что вспомнить.

Сама служба на юге Королевства до одури скучна — таково мое мнение. Подобного же мнения придерживался и Хральд. Он просился, чтобы его перевели на север, как раз в те места, где я часто бывал, но ему всегда отказывали. Вскоре он бросил попытки сунуть свой зад в котел демона. Не мало этому поспособствовала и подруга, которая, как оказалась, была эльфийкой. Я на подобные связи смотрел с удивлением и никогда не мог понять — как такие разные существа уживаются. Это все равно что засунуть тарантула и каракурта в одну банку. Плевать, что один паук самец, а другой — самка.

Я не мог понять, как такие связи вообще устанавливаются, а ведь они были на удивление прочными. Дело не в том, что я как-то превозносил свой народ, который был самым великим в этом мире. Просто мы отличны друг от друга, это все равно, что заставить женщину справлять нужду стоя! Вроде бы и получается, но как-то жалко несчастную.

Хральд же со своей подругой, похоже, искренне любили друг друга и не видели в своих отношениях ничего такого. Воин отказался от попыток рискнуть здоровьем, а его женщина плевать хотела на родовую память. Она была такой же горожанкой, как и те два юнца. Такие эльфы и не совсем эльфы-то уже.

В своих расспросах я не касался больной темы — возраст.

Люди живут меньше, чем аборигены Пепельных земель.

Хральд так же обходил эту тему стороной, смерть всегда сидела рядом и прислушивалась к разговорам живых. Я видел, как радость ветерана порой угасает, когда его мыслей касается Ночная Леди. Мы не хотели портить друг другу настроение такими тяжелыми беседами.

— Как же вы познакомились? — спросил я.

Хральд усмехнулся, отвел взгляд в сторону, но все же ответил:

— Да… примерно так же, как с теми двумя эльфами.

— Она напала на тебя?!

— Ага, но я оказался сильнее, — Хральд смущенно улыбнулся.

Я же не поверить в услышанное, нет, конечно, мне был известен нрав женщин Королевства. Взять хотя бы ту же Увеласу Дренен. Не смотря на патриархальные порядки в их консервативном обществе, женщины тут имели даже большую свободу, чем в Империи. Такой вот парадокс, наверное, это влияние религии, веры в эту Ночную Леди, которая незримо следит за сынами и дочерьми своими. Получается, что каждая эльфийка тут по сути жрица. По крайней мере, я думал так.

Если же отбросить в сторону ненужное мудрствование, то выходило, что эти женщины просто уважали мужчин сильнее себя. Мол заслужи нашу любовь, парнишка. Хральд заслужил свою любовь, а так же два шрама на спине, в одном из которых до сих пор остался осколок от наконечника стрелы.

— Опять стреляли из засады? — понимающе спросил я.

— Ага, эльфы не видят различия между нами и ящерами своей земли.

— О, ты несколько ошибаешься. Они наоборот нас считают подобными этим ящерам.

— В чем же разница?

— А в том, что эльфы боятся своих бронированных питомцев. Что ездовые, что дикие ящеры обладают крутым нравом, с ними выгодно, но опасно сотрудничать. Вот и все.

— Значит, напав на меня, они выразил свое уважение?! Бред!

Хральд рассмеялся, я вежливо улыбнулся и ответил:

— Вообще-то, да, — и продолжил объяснять мотивы этого странного народа: — Победив свою женщину, ты не убил ее…

— Конечно! Я же не какой-то там дикарь!

— Не обижайся, но у эльфов, как у северян смерть в бою нечто великое. А ты сохранил ей жизнь, чем немало удивил.

— Она что…

— Нет, это другое.

Хральд подумал о ритуале спасения. Такое есть у аборигенов. Мол, ты спасаешь попавшего в беду эльфа и он обязан тебе вернуть долг. Если не может вернуть — он твой слуга. У Хральда же ситуация была несколько иной.

— Твоя женщина не попадала в беду, у вас было что-то вроде дуэли. Но ты сохранил ей жизнь, как кто? — я хитро прищурился.

Хральд догадался и улыбнулся польщено.

Аристократия эльфов была на столько пропитана стремлениями к благородству, чести, пусть и своеобразным этому народу, что сохранение жизни противника было… жестом великой милости. Таким образом они утверждали свое превосходство. В общем, Хральд победил и физически, и духовно свою женщину. У нее просто не было шансов устоять перед таким героем! Да и прагматизм не стоило списывать со счетов — сотник звание немаленькое, денежное довольствие офицера значительное. Особенно в такой неспокойной провинции.

— Ты интуитивно поступал сообразно с местными традициями. Молодец, — закончил я.

— Я всего лишь поступал так, как считал нужным.

— Но это оказалось самым верным, как видишь. Я мог бы предположить, что, прожив некоторое время в Огненном Кольце, ты изменился, потому и смог поступить правильно в критической ситуации.

— Я буду списывать свои поступки на воспитание, — хохотнув, ответил Хральд и заметил: — а ты неплохо знаком с традициями эльфов.

— Они интересные народ, а я маг.

Мой ответ объяснял все. Хральд понял, он уже имел дело с магами и знавал наши традиции. Мы собиратели знаний, а не фокусники, как думают обыватели. Потому многие Высшие маги Гильдии и уходят в свободное плавание, странствуют, чтобы собрать крупицы знаний. Для нас это свято, как и для Хральда служение легиону и Императору.

Не знал, что эта ночь окажется такой интересной. Обычно они проходят скучно, ну, редко случаются нападения, но приятная беседа — жемчужина среди пепла. Хральд как раз и был тем источником, из которого я черпал знание. Он говорил о себе, о своих отношениях с эльфийкой, а я запоминал это, анализировал. Ветерану было приятно поделиться своей радостью, хотя он и понимал, что у меня скорее шкурный интерес.

К магам в Империи относились проще, чем в Королевстве. Мы не были хранителями традиций, потому наши заскоки воспринимались с вежливым терпением.

И не стану отрицать, что история ветерана меня порадовала.

Что может быть чудесней отдыха на природе, под… проклятые звезды спрятались, ладно, я вам это припомню! Отдых на природе, беседа с повидавшим жизнь человеком, горячий терпкий чай и ни одного насекомого — я постарался. Ради таких моментов я и продолжаю ходить по дорогам Королевства.

Мы проговорили всю ночь, сон не рискнул мешать нам. Усталости почти не было, по крайней мере, у меня. Хральд же немного покряхтывал — его раны побаливали. Я осмотрел порезы и убедился, что они уже затянулись. Кровь не выступала из прорех в его шкуре, значит, мазь основательно подлатала его.

— Огнелистник, — с гордостью сказал я. — Сам собирал и готовил мазь.

— То-то она жжет, как южное солнце, — усмехнулся Хральд и почесал один порез.

— Не трогай, пусть еще день посохнет, лучше даже тунику не одевай, солнце подсушит ранения.

— Как угодно.

Я ничуть не сомневался, что воин не последует моим указаниям. Рубаки никогда не слушаются лекарей, доводят их до белого калена своим упрямством. У воинов только один метод лечения — встать на ноги и бегать. Особенно таким способом любят лечиться северяне, ни одна болезнь не сможет заставить их лежать в постели и мирно дожидаться, когда жар спадет. Нет, им обязательно надо встать и побежать!

Но я не лекарь, так что упрямство Хральда меня только позабавило.

— Те двое скорее всего из рыбацких деревень на западе. Это по одежде их видно, — пояснил я. — Так что доберешься до Агота, там никто тебе угрожать не станет.

— Охотно верю, но я не хотел заходить в город.

— Зайди, купи припасов и сообщи об нападении претору. Если с тобой что случится, этих двоих разыщут и четвертуют.

— Как будто мне от этого легче станет, — иронично заметил Хральд.

— Не станет, — согласился я, — но закон должен восторжествовать. Если они не будут бояться закона, то Император проиграет.

Хральд серьезно поглядел на меня и кивнул.

Я знал, как убедить старого вояку. На самом деле мне просто хотелось, чтобы он провел день в Аготе, среди коллег по ремеслу. У легионеров, как и у всех сообществ, весьма развито чувство взаимопомощи. Они позаботятся о нем, возможно, кого-то отправят с ним в дорогу.

Собрав свои вещи, мы распрощались. У каждого из нас была своя дорога, как бы банально это не звучало.

Я уже не стал возвращаться на имперскую дорогу и двинулся прямиком на запад, к своей цели. Проходя болота и увитые вьюном рощицы, я думал о странной связи Хральда с эльфийкой. Ну, не укладывалось у меня в голове все это. Мы слишком разные, чтобы быть вместе. Даже люди редко когда открываются друг другу, а тут вообще представители двух разных народов, культур.

По словам сотника выходило, что их отношения весьма доверительные. Можно сказать, что это была та самая любовь, о который пишут поэты. Эти любители роскоши только и умеют, что воображать, обманывая чувства людей красивой постройкой предложений.

Хральд же описывал свои чувства как раз такими же словами, каковые употреблялись в легковесных стишках. Я не собираюсь принижать умственные качества ветерана, но мне показалось, что он не мог быть знаком с модными писателями и их "трудами".

Впрочем, чего я рассуждаю о таком вопросе, который изучил лишь с одной стороны. Вполне могло оказаться и так, что Хральда просто обманывали. Ну, мало ли, зачем это могло понадобиться хитрой аборигенке. Взять хотя бы ту же госпожу Дренен.

Я оставил в покое Хральда и его возлюбленную. У меня было слишком мало информации, чтобы собрать мозаику полностью. Я мог только рассуждать и строить теории. Чем, в таком случае, я отличаюсь от пустозвонов-риторов, которых так презирал. Если меня так заботит этот вопрос, почему я не отправился с Хральдом на юг, не познакомился с его женой? Работа — не ответ.

Пришлось признаться самому себе, что я мог и ошибаться. Модные поэты могли и не врать.

Эта мыслишка меня позабавила, но помогла отвлечься от пустых размышлений.

Запад утопал в болотах, которые изредка разбавлялись островками зелени — леса здесь были редкостью, заповедниками, к которым не подпускали крестьян с топорами. Древесина очень ценилась, но вырубать и без того редкие оазисы эльфы не желали. Даже рыбаки и фермеры почему-то поддерживали этот негласный договор.

Да, леса были заповедными, но никакого закона, охраняющего их, не существовало! Для моего взращенного среди юристов и дебатов ума это было невообразимо. Как может существовать правило, не подкрепленное Властью? Но такое существовало, и было в порядке вещей тут, в Королевстве.

Прям таки вольница, свобода в чистом, незамутненном виде. Если не брать во внимание власть традиций, рабство и другие "мелочи".

Впрочем, даже в самую лютую ночь я бы не смог поднять руки на эти деревья. Они были слишком красивы и слишком редки, чтобы можно было из них строить дома. Эльфы приспособились — древесину подвозили по морю с южных островов, где вулканы спали уже которое тысячелетие. Дома же строили из глины, порой из костей местных чудовищ — эдакие юрты, похожие на жилища кочевников. Кочевники как раз в таких и жили, да, по пустошам бродили кочевники. Странный сплав дикости, отсталости и могущественной культуры.

Ну и обилие металлов обеспечивало эльфов материалом для строительства. Не так уж редки были башни из железа, построенные как раз магами, а не сгинувшим народом Тэрин-се.

За красотой лесных озерцов, обычно скрывались зубастые опасности. Местная живность считала заповедники своим домом и не позволяла приближаться посторонним. Эльфы охотились на них, живность охотилась на эльфов. Вот почему практика дуэлей у этого народа такая распространенная. Вся их жизнь состоит из череды дуэлей, главная из которых — борьба со смертью. Они любили свою Леди, но так просто встречаться с ней не желали.

Как-то грешно без повода являться к праздничному столу, считали эльфы.

Забавный народ, что и говорить.

Я старался обходить леса стороной, они манили своими переливами всех цветов радуги, среди которых доминировали фиолетовый и зеленый. Множество грибов, вьюнов, разнообразнейшие цветы — все это цветет, пахнет и освещает сумрак под сенью древ. Красиво. Со стороны так. А стоит углубиться внутрь этого царства растительного, так придется познакомиться с царством животным. Я был легко одет — сапоги не смогли бы защитить ноги от ядовитых зубов, а штаны и того тоньше. Жаркий сезон выдался.

Болота были не лучше, но там я хотя бы мог видеть, что творилось под ногами. В трясинах обитали другие зверушки, более толстые, более ядовитые, но медленные и заметные издалека. Не составляло труда обойти их. Попутно я собирал различные ингредиенты для своих опытов. Знахарство не самый сильный мой талант, но кое-какие лекарства я мог приготовить.

Болота — это сокровищница травника, как говорил один мой знакомый. Говорят, он утонул недавно среди своих золотых растений. Жалко мага, он был хорошим специалистом.

Я не собирался совершать ошибки своего знакомого, потому и не лез в самые топкие места. Водная поверхность с легкостью подчинялась моей воле, становилась прочной, как камень, но чем ближе к центру трясины, тем опаснее. Энергетический центр болота довольно специфическое место, нежить так и тянется к ним, поджидает неосторожных путников. Конечно, там растут самые ценные растения, которые могут спасти сотни жизней, но вот добраться до них та еще задача.

Топь коварное место, оно брало хитростью, когда лес атаковал кавалерийским наскоком. Что же тогда происходит в пепельных пустошах? Там все виды угроз актуальны, самый безопасный способ путешествовать на севере Кольца, если идешь один, это полет. Но пролететь целый день по воздуху непосильная задача для магов, да и частые бури мешали. Ну… не стоило забывать и о летающих ящерах. Многие маги забывали, и потом их пробитые черепа находили среди камней. Или не находили, как повезет.

Жуткое место это Королевство, но люди почему-то упорно совали свою голову в петлю. Стоит зайти в любой город, сесть на главной площади и достать табличку "ищу пропавших без вести" — через час на руках будет не менее пятидесяти заказов. Многие нехорошие аферисты порой требовали задаток, а потом испарялись, как влага в пепел. Надежда ослепляла людей, они теряли волю и отдавали любые деньги.

Так что же тогда сюда манило пузатых, привыкших к роскоши граждан Империи? Я мог бы предположить, что новизна, мода, но эта версия была бы актуальная лет сто назад, когда ссыльных переселенцев сменили авантюристы всех мастей. Что же привлекает людей сейчас? Будучи магом, я мог ответить на этот вопрос — это иная реальность, иные возможности, и они не могут наскучить!

Да и многие граждане, переселившись в Пепельные земли, порой ни разу и не бывали в этих самых землях. Жили себе тихонько в городах и считали себя героями, завоевателями. У каждого имперца в крови страсть к завоеваниям, пусть порой и мнимая.

Я был не таким. У магов иная мотивация — энергия, сила, Власть.

Мои размышления прервал труп, всплывший с самого дна топи. Черви и другая живность уже основательно подпортили его прекрасный лик, но это не смутило мертвеца. Он потянул ко мне свои беспалые руки, открыл рот, из которого брызнула смердящая жижа, словно желал со мной обняться, поганец.

Щелкнув каблуками, я активировал заклятие левитации, немного приподнялся над бренной землей и ударил по болоту молнией. Энергетический заряд ударил по мертвецу, вышиб из него темный дух. Теперь это была всего лишь гниющая плоть. На поверхность всплыло несколько жаб с сиреневыми брюшками. Их оскалы мне не понравились, но они были мертвы и не могли причинить мне вреда.

Тень скользнула в сторону от места удара, дух болотца был посрамлен и убрался в свой центр силы, зализывать раны.

Я усмехнулся, местные духи порой до жути забавны. Вот и этот дух вместо того, чтобы атаковать меня внезапно, пока я витал в своих мыслительных облаках, он решил напугать меня трюком с гниющим телом. Нет бы сразу, из-под воды это тело схватило меня за лодыжку, дернуло вниз, попыталось утопить. От внезапности я вполне мог захлебнуться, потерять ориентацию и забыть про весь арсенал заклятий.

— Дурак, — бросил я в след удаляющейся тени.

Со дна болота поднялся пузырь, в котором было накоплено все негодование духа. Этих газов хватило бы на целую сотню легионеров, окажись они поблизости, я же мановением руки направил поток отравы в сторону.

— Будешь себя плохо вести, я всех твоих лягушек переловлю и сожру, — застращал я духа и полетел к твердой земле.

Разбираться с наглецом мне не хотелось, он тут как дома, попробуй вытащи его из топи. Грязными сапогами я бы точно не отделался. Про местных пиявок лучше вообще не упоминать, вампиры по сравнению с ними сущие комары.

К счастью, топкие места вскоре должны были сойти на нет. За один дневной переход я мог достичь прибрежной зоны, где больше песка, чем наглецов-водяных. Я двинулся дальше.

Пещеры Мамае располагались несколько в иной стороне, но я хотел переговорить с местными. Узнать что-нибудь о своем клиенте и работодателе. Эльфы такие же любители засунуть свой нос в чужие дела, как и мы люди. Не смотря на отпущенные им века, они не утрачивали любопытства, их разум оставался открыт для восприятия внешнего мира. Этим они сильно отличались от своих светлокожих родичей с востока Империи.

Забавный народ, постоянно удивляющий меня.

Вроде бы пора привыкнуть к их странностям, ан нет, не выходит.

Я рассчитывал добраться до какого-нибудь жилья до темноты, но то были примерные планы. Мне так и не удалось их реализовать. Нет, в дороге никто на меня больше не нападал, комары так же обходили меня стороной, водяные сидели среди своих гнилушек и косо поглядывали в мою сторону. Находясь в воздушном коконе, я обезопасил свое тело от нападения слепых рептилий. Они ориентируются по запахам, нет запаха — нет угрозы. Все просто.

Таких тонкостей в Королевстве полно. Каждый регион этой контрастной страны выдает свой список требований и следит за тем, как обыватель пытается им следовать. Не всегда получается даже у аборигенов. Смертность среди эльфов Королевства высокая, но она компенсируется рождаемостью — собратья с востока с завистью глядят на такую расточительность. Светлым приходится ютиться в своих лесах и горах, страдать от перенаселенности… это прекрасный повод позлорадствовать.

Я не любил тех пижонов, если не считать тех, кто полностью вырвал свои корни. Эти светлые эльфы уже и душой и телом стали жителями Империи. Они с радостью отдавались служению идеалом нашего государства. Третий народ в эльфийской расе, да.

Топкие места окончились лишь к закату. Я подошел к западному краю острова и глядел, как солнце утопает посреди бескрайнего океана. Дальше к северу виднелся западный полумесяц Огненного Кольца — сети гор, образованных вулканической деятельностью региона. Еще маленькие горы, но уже внушающие трепет. Пепельные бури, огненные демоны — все это обитало там. Ну, про демонов я, конечно, немного приврал. Какая им радость бродить по пустошам и горам? Лучше сидеть в тепленьком кратере и ждать проходящего мимо авантюриста.

Эльфы Королевства умудрялись выживать даже среди неспокойных гор. Как это у них получалось, я не представлял. Одними техническими и магическими хитростями тут не обойтись, требовался определенный склад характера, чтобы выжить среди вулканов. Местность, которая постоянно меняется, ориентиры исчезают, бури ослепляют, рептилии готовы вцепиться в ногу — ужас! Но с другой стороны, там было весело. Именно весело, постоянное напряжение, постоянная собранность и готовность атаковать, такое я испытывал только на войне, когда оказался в глубоком тылу противника. Возможно, ради этого ощущения я и бродил по пустошам.

У меня был выбор, повернуть на север или на юг, вдоль берега. Юг манил спокойствием и доступностью к ресурсам — воде и еде. А север просто манил, как любая странность. Естественно, я выбрал север. Да и пещеры Мамае располагались как раз там, на границе болот и пустошей.

Прибрежные зверушки уже готовились ко сну, даже бронированные крабы, способные погонять боевого пса, спешили зарыться в песок на мелководье. Ночь их пугала, как и всякое зверье. Редкий хищник выходил поохотиться, когда солнце умирало, а вот духи обретали плоть и норовили попробовать путника на прочность.

Я шел наугад, моим ориентиром было примерное расположение пещер. То, что на пути встретится жилье, было лишь моим предположением. Бывало, что бредешь неделю вдоль побережья, и ни одной деревушки не встречалось. А бывало и наоборот — поселки были разбросаны, как листья осенью. Впрочем, это справедливо для восточного побережья, где вулканическая активность больше. Запад более спокоен, аборигены здесь цивилизованнее и охотнее идут на контакт.

Еще бы им не идти, дороги хоть и есть, но расположены дальше, за лесами и болотами. Пока до рыбаков дойдут новости, они уже успеют устареть на полгода. Так что к чужестранцам тут относились терпимее. За информацию платили гостеприимством, по мне так это честная сделка.

Впрочем, бывали случаи, когда путники набредали на, так называемых, любителей поболтать. Проще говоря, то были демоны, способные проговорить вечность, ну… или пока их собеседник не помрет. Не знаю, кто создал таких милашек, но он обладал своеобразным чувством юмора. А может, он считал это прекрасной идеей?

Не суть важно.

Я не опасался нарваться на скучающего бессмертного, так как был достаточно подкован в своей работе. Я способен выявить угрозы и сущность встретившегося на пути существа. В любом камне мог притаиться недобрый дух, так что для мага жизненно необходимо научиться оценивать окружающее пространство. Подходить ко всему критически. Мы ведь такие беззащитные, когда в дело вмешивается мистика.

Из-за нашего открытого сознания, мы более подвержены внешнему воздействию. Часто сходили с ума, продавали свои души и занимались те вещами, о которых пишут страшные сказки.

Ну не могу я не рассуждать о сущности своей профессии, это моя слабость.

Солнце тонуло в море, последний его лучик как перст соединял горькую воду и темнеющее небо. Еще чуть-чуть и в мире воцарится Ночь со всеми своими законами. Я ждал этого момента с нетерпением.

Редко, когда на небе ясно, ни облачка. Так что звездами наслаждаться получается довольно редко. Если не облака, так пепельные бури, не бури, так облака. Еще дальше, за Огненным Кольцом в ход идет новое оружие погоды — снег. Говорят, оконечность западного полумесяца порой засыпает снегом. Вот уж не могу представить пепельные пустоши, черные скалы в белом саване. Наверное, зрелище стоящее, но я не рисковал забираться так далеко от обжитых земель.

У меня не доставало опыта, чтобы без опаски бродить по пустошам, ища руины, пещеры, могильники и тому подобные кладези бесхозного добра. А жаль, говорят, пепел прячет горы сокровищ. Вот только не каждый способен докопаться до них.

Без хорошей экипировки на севере делать нечего, потому я и мигрировал на юг. Я так делаю периодически, чтобы подзаработать на снаряжение. Не всегда удается найти что-то стоящее в пустошах, вот и приходится собирать вещички и ехать на юг. Но последнее время даже южане предлагают совсем уж безынтересные задачки, на решение которых можно отправлять даже юнцов. Это не достойно моего ума, я слишком хорош для такой паршивой работы.

Но приходилось мириться с реалиями современного общества. Это лет сто назад в Королевстве каждый выживший становился богачом… или рабом, не суть. Важно другое — легионы еще не сумели схватить за жабры контрабандистов. Эльфы еще не знали сколько стоят богатства их родины. Да и хитрых торгашей было не так уж много — все решала сила и ум.

Нет, и тогда люди вынуждены были работать по правилам Императора. Просто у них было больше возможностей разбогатеть за один день. Теперь таких возможностей практически нет. Не стану же я нападать на святилище какого-нибудь демона, возомнившего себя равным Богам. Я конечно могу совершить сей глупый поступок, но выжить в процессе нападения у меня не получится. Шанс один на миллион, умирать глупо я не хотел.

Вот в этих святилищах много чего можно найти. Оружие, доспехи, драгоценности. В общем, все то, что обычно приносят прихожане в храм любимого Бога. Эльфы прагматики, как я уже отмечал, они не считают зазорным заключать договоры даже с демонами. Даже эта Леди на самом деле скорее просто сильная демонесса. Настолько сильная, что с ней вынужден считаться даже Император, а это о многом говорит.

Такой подход к религии очень напоминал наш, имперский. Наверное, отчасти и из-за этого эльфы так быстро акклиматизировались в новой реальности. Императора они приняли не с распростертыми объятиями, но спокойно. Со всем присущим им прагматизмом.

Куда только Ночь не заводит мои мысли, наверное, я просто сплю на ходу, чтобы дорога не казалась мне такой однообразной. Хотя сложно назвать однообразной местность, что окружала меня. Деревья, походившие на рахитичных стариков; кустарники, многие из которых светились в темноте; злобные глазки зверьков и духов, что шныряли в поисках пропитания. Близость воды накладывала свой отпечаток на этот регион — заболоченность, обилие насекомых, много гнили. Светящейся гнили!

Каждая поганка считала себя королевной и светилась так, словно была на приеме у Императора. Некоторые грибы-наглецы умудрялись даже переползать с места на место в поисках пищи.

Такого разнообразия в окружающей серости более нигде не встретишь. А уж если залезть в прибрежные, полузатопленные пещеры Огненного Кольца… но об этом лучше не вспоминать. А то я захлебнусь от нахлынувших на меня чувств.

Картина достойная кисти безумного художника. Да и народец здесь проживает безумный. Разве можно назвать здравомыслящими существ, которые сбежали из теплых лесов и поселились среди пепельных пустынь. Долгое время эльфы Королевства, точнее их предки, обитали лишь на севере Кольца. Они наверное просто не догадывались, что на юге может быть что-то отличное от пепла. Представляю, как удивились первые переселенцы.

К потомкам этих самых переселенцев я и направлялся. Стоит ли говорить, что проживающие на северной оконечности острова эльфы считали своих собратьев с юга размякшими, слабаками? Порой бывает забавно понаблюдать за спором представителей двух разных кланов, таких поэтических оборотов даже моряки не знают.

Южане мне нравились меньше — они хитры, предприимчивы, а их понятие о чести довольно странно. По отношению к чужакам, конечно. Северяне более благородны, они сразу достают меч и пытаются поговорить с тобой по душам. Южане больше орудуют языком, но с не меньшей эффективностью. Есть, конечно, и совсем уж отмороженные (хотя уместнее сказать — отпепеленые) кланы, но это частности. Эти ребята любят разнообразие.

Почему мне это все пришло на ум? Пожалуй, потому что Королевство напоминало Империю в миниатюре. Более контрастную Империю. Это не могло притягивать меня. Способ познания себя через призму иного мировоззрения? Мы маги не ищем простых путей.

На первую лодочку я наткнулся через два часа после захода. В свете звезд — ни одна луна еще не показалась — я мог прекрасно рассмотреть дыры в ее бортах. Кто-то ее тут бросил. Не море выбросило на берег, а разум! Потому что море не могло привязать лодку к колышку, вбитому между камней. Видать какой-то рыбак оставил тут прохудившуюся лодку, решив отремонтировать ее потом, а потом и забыл. Судя по повреждениям, проще было построить новую.

Я осмотрел останки лодки, но не нашел ничего интересного, кроме моллюсков. Ими я и поужинал.

Чтобы найти воду требовалось забраться в лес, но я боялся, что ничего кроме болот там нет. Так что следовало экономить свои запасы воды. Моллюски были солоноваты и водянистыми, как раз то, что требовалось для организма.

Я подбросил в свою печь топлива и зашагал дальше.

Восточные берега на мой взгляд лучше, тамошние каменистые берега были удобнее для прогулок. Если смотреть под ноги, конечно. Ничего не стоило поскользнуться и сломать себе шею. Западный берег был песчаным — настоящий силикат, а не пепельная обманка на севере. Идти было тяжело, мне приходилось бороться с соблазном, чтобы не пользоваться магией.

Море выбрасывало на берега уйму сокровищ. Кое-что я осматривал. Например, раковины, в них вполне могли найтись жемчужины, но в эту ночь мне не везло. Кроме того, было достаточно мусора, в котором я мог покопаться. Никогда не знаешь, на что наткнешься в ночи.

Бутылки, весла, остатки сетей, выброшенные на берег — все это говорило о близости к поселениям. Мой нос уловил запах дыма, который вплелся в солоноватый аромат слева и кисловатый справа. Можно сказать, что тонкая нотка дыма вела меня вперед. В моем воображении тут же возникла картина стола радушного хозяина, на котором стоит достаточно пищи для голодного путника.

Было бы неплохо наткнуться на гостеприимство. Оно было такой же жемчужиной в этой суровой земле.

Мало кто ночью согласится впустить пришлого. Обычно, таких как я прогоняли с вилами, воплями и другими методами изгнания нечистых духов. У отдаленных от городской суеты селений и нравы были более дикими.

Может, стоило дождаться утра?

Но я упорно шел вперед, рассчитывая на что-то, что сам не мог понять. Я ждал неожиданностей, непредсказуемости, которые конечно же мне повстречались. Сложно в Королевстве найти что-то безынтересное.

А наткнулся я на группку аборигенов, занятых отправлением религиозных потребностей. Нет ничего забавнее десятка мужчин и женщин, танцующих вокруг костра, пламя которого походило на свежую кровь. Всего лишь подбросили в огонь кустик огнелистника, а такой эффект. Свечи же, в воске которых был порошок из этого растения, давали трепетный алый свет — от него многие чувствовали себя нехорошо.

Я же воспринимал подобные фокусы спокойно. У нас, у магов тоже были свои особые свечки, неудивительно, что каждое отделение Гильдии походило на украшенную молниями обитель Небесного Бога.

Эльфы же предпочитали алый во всех его проявлениях — свет, одежда, кровь. Это был символ их культа.

Ночные таинства обычно проходили в особых местах, рыбаки же не мудрствовали много и справляли свои памятные даты прямо на берегу. Правильно, Леди предпочитала ошиваться на границах как реальности, так и вообще — границах. Она любительница балансировать на краю. В этом была ее суть, этим она обеспечила себе могущество среди Могущественных. А побережье есть черта между землею и морем.

Алое пламя заливало кровавым все вокруг, эльфы казались чернющими тенями — лишь их глаза поблескивали тем же цветом крови. Одеты они были легко, их не страшила прохлада Ночи, ведь огонь их сердец способен был растопить даже лед! Эльфы пели, это была какая-то древняя песнь, точный перевод которой уже мало кто знал. Я вот лично не мог понять ни слова, хотя успел изучить язык и многие диалекты пепельного народа.

Я не вмешивался в ритуальный танец, просто наблюдал со стороны, сидя на дюне, глядел вниз и изучал. На моем месте так же поступил бы любой маг, мы любим рисковать своими носами.

Духи, призванные ритуальным пением, оживали в свете огня. Они становились плотными, словно насытившиеся кровью пиявки. Но никакого вреда живым они не приносили, то были предки рыбаков — их сильные покровители. Редкий народ способен жить так, чтобы духи его предков становились равными демонам. Эльфы были способны на такое, потому и строили огромные усыпальницы, в которые боялись захаживать воры.

Потусторонние сущности, забывшие, что такое жизнь, ревностно охраняли как свои посмертные богатства, так и своих потомков. Несколько раз в год они общались — или потомки приходили в склепы, или сами духи, как сейчас, вплетались в танец теней. Тени жизни и тени смерти, что-то в этом было. Эльфы живут с постоянным осознанием своей смертностью, хваленое долголетие мало спасало от опасностей Пепельных земель.

Сам танец так же был языком, точнее весь этот ритуал был своеобразным диалогом. Нашим жрецам никогда не достичь такой вершины единства с божественным. У людей слишком индивидуалистское мировоззрение. А вот эльфы не ограничивали себя только словами. Они не заключали договоров с Могущественными. И тембр их голоса, постоянно меняющийся, и сами песни, и рваный, похожий на хаотичный танец, в общем, все в ритуале было единым целым. Неразрывным диалогом с божественным.

Подобному я мог только позавидовать, хотя маги считались в Империи практически жрецами Небесного Владыки.

Я вздохнул, к сожалению, для людей было недоступно подобное состояние. Нет, конечно, можно было кратковременно его активировать. В помощь шли как дурманящие травы, медитативные техники и тому подобные костыли сознания. А вот одной только мыслью мы не способны соединиться с Богом. Он всегда присутствовал, но мы скорее держались за руки. У эльфов же все это походило на своеобразный магический коитус.

Вот оно высшее наслаждение, которое невозможно получить ни одним материальным объектом. Маги к такому стремились всей душой, если они считали себя настоящими профессионалами, а не паршивыми магистратами.

Единицы способны были натренировать свой разум.

Мораль требовала от меня отвернуться и покинуть дюну, но я не мог бороться с искушением. Магический вуаеризм был не меньшим искушением, чем спиртное для северянина. Да и когда еще мне выдастся шанс поприсутствовать на эльфийских мистериях? Это была как раз та жемчужина, которую я искал.

Но ничего не давалось бесплатно, вот и за потакание своим слабостям, я был вынужден расплатиться. Эльфийские духи не могли не заметить меня, маг для них все равно, что фонарь для мотылька. Я был слишком приметным источником силы, да и не пытался скрываться. От этого было бы только хуже. Наоборот, чужак, который нарушил какие-то нормы и не пытается сбежать вызовет меньше раздражения.

Единственное, что мне грозило, так это суд чести. Что это такое? Банально — драка. Поэтично — ритуальная дуэль за правду.

Даже с поддержкой своих предков рыбаки-эльфы не могли мне противостоять. Потому, когда духи обратили на меня внимание, они лишь направились в мою сторону и зависли рядом со мной, гневно шипя и переговариваясь. Пытались запугать меня, глупенькие.

Потомки же остались в стороне, доверив предкам диалог.

Я стал источать нежно-голубой свет, совсем чуть-чуть, чтобы вокруг меня образовался пятачок света. Мне просто нравился этот свет, и я как бы ограничил свое личное пространство. Кто попытается переступить линию — будет убит. По крайней мере, выглядела моя волшба именно так.

Сейчас должна была начаться схватка характеров, проще говоря, кто кого перепугает больше. Два павлина сошлись в поединке, и их хвосты уже были наготове.

Я сидел спокойно и слушал гневные голоса духов. Они звучали, как шепот немого в толпе в базарный день. Звук на грани слышимости, но он способен был свести с ума, если бы духи оказались сильнее. Эльфы вообще любили расправляться со своими недругами, насылая кошмары и злых духов. Они любители проклясть соседа, такое даже не возбранялось законом.

Варварский народ — варварские нравы. Эльфы не ведали оков цивилизации, они не были рабами закона. Любой имперец с презрением смотрел бы на эту культуру с высоты своего ложа, но мне они нравились. Как и тысячам тех людей, кто жил в Королевстве по своей воле.

Духи ругали меня своими немыми голосами, я же спокойно сидел на теплом песке. Прохладный ветерок шевелил полы моей одежды и волосы на голове. Приятное состояние, учитывая, что я был освещен светом неба, и духи разговаривали со мной. Со стороны я походил на мудреца или шамана, обыватель бы и не подумал, что тут идет яростная схватка. Ну, яростная только для духов, я же практически не затрачивал своих сил. Отогнать назойливых болтунов было гораздо проще, чем рожденного в печи земли демона.

Потомки духов, поняв, что их предки не способны покарать чужака, направились ко мне. Выглядели представители пепельного народа скорее озадаченными, чем разгневанными. Что ж, рыбаки запада не есть кочевники севера, которые никого не боялись, даже Императора со всеми его легионами и ордами магов. Воистину героическое безумие!

— Мир вам, граждане, — приветствовал я приближающихся рыбаков на имперский манер.

Глупо было бы обращаться к ним по местным обычаям, так бы я их только оскорбил. Теперь они видели подле себя просто представителя иной культуры, а не злого насмешника, который чхать хотел на традиции. Им ведь важно найти оправдание, которое не вынудило бы их сражаться со мной. Умирать никто не хотел, даже за традиции предков.

Духи и сами отступили, поняв, что со мной не сладить. Они зависли за спинами своих детей, самые сильные даже обрели плоть. Десяток мужчин и женщин с сотнями воинственно настроенных призраков — внушающее зрелище. Но не для меня, я же им не враг, верно?

— Не прогоните ли вы голодного путника от дома своего? — спросил я.

— Кто ты, чужестранец, — несколько резко, на мой взгляд, спросил старший из эльфов.

Пепельноволосый, морщинистый мужчина с плечами коромыслом, даже я по сравнению с ним казался тощим книжником.

Аборигены уважали силу, так что я поднялся на ноги. Во весь свой немалый рост, как говорится. А росту во мне было много, сказывалась капелька крови северян, попавшая в мой род. Я был выше на голову заговорившего со мной эльфа.

— Всего лишь путник, идущий к потерянной в ночи цели, — ответил я.

— Любите вы, имперцы, поговорить, — прикрыв глаза, заметил эльф.

— Что поделать, — я пожал плечами и представился: — Алесаан Теллал, независимый маг.

— Ньер, зови меня. Так что за цель ты потерял?

— М-м, я просто смотрю по сторонам и пытаюсь понять окружающий меня мир.

— Достойная цель для мага.

"Ну да, каждый рыбак в Королевстве — философ, ха!" — подумалось мне, но я не стал ерничать.

Хотелось жрать и немного поговорить.

— Надеюсь, я смогу найти приют у вашего очага, Ньер?

— Если докажешь, что ты тот, кем назвался. Откуда нам знать, может ты призрак, укравший личину человека.

Я по глазам эльфа видел, что он мечтает отогнать меня подальше от деревни. Неудачно я попал на их праздник, ну да ладно. Интересно, чтобы они делали, окажись я на самом деле демоническим вором? Своими силенками они бы с таким хитрецом не справились.

— Что же мне, сочинить песню-перебранку с ходу? Какие вам доказательства требуются?

— Дождемся утра, посмотрим, не исчезнешь ли ты.

Эльф усмехнулся, явно считал себя самым умным в толпе.

— Ага, еще полночи сидеть тут что ли? Надеешься, что кто-то меня сожрет, пока вы ждете утра? Нет, так дело не пойдет!

— Тогда предложи сам, — пожал плечами Ньер.

— Дай огнелистника, — я усмехнулся.

У меня даже не было подходящего слова, чтобы описать шок Ньера. Обычно, люди не употребляли это растение, которое можно было найти только среди пепла и пламени. Уж больно оно жгло глотку. Его называли слезами земли, потому что ростки походили на ярко-алые язвочки, из которых затем тянулось нечто, похожее на папоротник. И стебель, и листья этого растения были багровыми.

Стоит ли говорить, что сей ребенок пепельной земли не мог не стать элементом ритуальных оргий эльфов. Я же говорил, что они предпочитают все красное.

На самом деле это растение было, как бы так сказать, концентрированным духом пламени. Им можно было приправлять еду, которая становилась по вкусу равной земной крови. А можно было и изгонять демонов, как впрочем и нас, людей. Порошок из огнелистника был настоящим оружием, эльфы даже бомбы делали из него, которые могли унести жизни сотен легионеров.

Сами же аборигены Кольца ели это растение чуть ли не каждый день, это была основная их приправа. То, что давало море, то, что рождали редкие плодородные земли юга — все это приправлялось огнелистником. В Империи его называли огненным перцем, что ж, с этим определением нельзя было не согласиться.

— Ну, так что? — я продолжал ухмыляться. — Мы будет тут всю ночь стоять или же покончим с нашим делом.

Ни один демон не согласился бы отведать этого растения. Я имею ввиду, конечно, тех демонов, которые несли зло. А добрых, полезных потусторонних существ эльфы привечали, старались приманить в свой дом. Так что добрый маг, прошедший испытание, был желанным гостем. Тем более, эльфы по достоинству оценят мою смелость.

Ньер кивнул, повернулся и направился к костру.

Наверняка у него есть запас огненного порошка, вот за ним он и направился. Я ждал и не торопил события. Раздражение эльфов сменилось нескрываемым любопытством, даже духи за их спинами замолкли. Шутка ли, не каждый день можно поглазеть на такое представление.

Вернулся Ньер с небольшой видавшей виды сумкой. Он зачерпнул священным ножом из кости чуточку порошка и протянул мне — двойной символ святости — и огонь, и охранительное оружие. Я неторопливо вытащил из сумки на поясе кусочек вяленого мяса. Не стану же я жрать одну только приправу, даже мой огнестойкий организм не выдержит подобного.

Я кончиком языка подцепил порошок и тут же сунул в рот мясо. Язык сначала обожгло, а затем от рта тепло распространилось по всему организму. Мышцы моей шеи напряглись, я заулыбался, как мясник при виде нежного поросенка. Наверное, мое лицо стало походить на эльфийское. Из глаз потекли слезы, дышать стало нечем.

— Ух, — напряженно выговорил я, — таким можно растопить торосы северных морей.

Узкие глаза эльфов стали круглыми, как блюдца для подношений. Они просчитались, я оказался большим любителем острых блюд. О, я знал толк в кухне, особенно в специях — занятия знахарством сказывались. Я знал свойства некоторых распространенных растений, которые употребляли как специи, а раз так, то старался использовать их при готовке.

Маги, если они были не магистратами, а специалистами, старательно следили за своим телом. Ведь это инструмент, с помощью которого мы проводим в реальность силу потустороннего. Так что у нас были своеобразные пристрастия в кулинарии, кто-то предпочитал соленое, кто-то жить не мог без сладкого, а кто-то желал острого.

Некоторые мудрецы от Гильдии пытались подвести под это даже какое-то логичное объяснение. Мол, пристрастия отражались на спецификации. По мне так брехня! Я люблю острое, но моя спецификация не разрушение, впрочем, в Королевстве маги с жесткой спецификацией выживали лишь в городах, да и то южных.

— Вот почему вы вечно с такими лицами ходите, — сказал я, когда отдышался, — и глаза щурите! Питались бы медом, были бы круглолицы и добродушны, как северяне.

— Это ты, маг, скажешь, когда они попытаются отнять твои деньги, — Ньер улыбнулся, добродушно.

— Пусть только попробуют, — я улыбнулся в ответ.

— Вижу, что ты можешь постоять за себя. Так пройдем же, гость, наш дом подходит тебе.

Мы обнялись. Эльфы, если найти ключик к их сердцам, становились весьма чувственными, можно сказать даже — романтичными. Они уважали силу, но лишь утонченную силу воителя, а не грубую драчуна. Весьма… своеобразный народ, не устану удивляться им.

Ньер с одной лишь женщиной, наверное, его женой, повел меня в сторону деревни, которая притаилась между нагромождением гранитных валунов. Остальные же эльфы остались у костра, прощались с духами и подчищали за собой землю. Ньеру потом придется некоторое время провести вне деревни, чтобы очиститься самому и чтобы соседи очистили его дом. Даже духи предков, явившиеся в ночи, способны были утащить душу живого в темноту.

Эльфы обитали в постоянной опасности и привыкли к ней. Потому они были такими бесстрашными до абсолютного презрения к жизни. В чем-то они напоминали северян — уважали лишь посмертную славу, но не лживые богатства и удовольствия. За это их на материке уважали и боялись.

Деревня рыбаков спряталась в тихой лагуне, до которой не могли добраться шторма. Камень лучше портовых волнорезов останавливал самые могучие валы и защищал эльфов от пиратов. Сквозь узкую лазейку меж рифов могли пройти только юркие рыбацкие лодки, ни один бы контрабандист не сунулся в это место. Но сама деревенька была тихим, умиротворенным местом.

Могу поспорить, что она такой была уже не одну тысячу лет. Западный край острова был спокойным, тут редко что менялось. Землетрясения докатывались лишь до болот — я видел поваленные деревья. Вулканы же остались далеко на востоке. Был еще Западный Полумесяц, но он начинался дальше на севере.

Я бы мог поселиться в этом месте. Минутный соблазн, которому сложно было противостоять.

Усмехнувшись, я выбросил из головы эту слабость. Мой путь еще не завершен, рано мне прятать свое немощное тельце среди тихих волн. Вот в будущем, возможно, я и обстроюсь где-нибудь ближе к Западному Полумесяцу. Зимой там достаточно тепло, а летом прохладно для моей шкуры. Чудовища не решались форсировать неспокойное море, а землетрясения бушевали гораздо дальше. Бурь не было.

Но это отдаленное будущее, очень отдаленное. Да и денег у меня таких нет…

Рыбацкая же деревенька мне понравилась, как любой закрытый мирок. Люблю я общности живых, которые варились в одном котле сотни лет. Есть в них что-то интересное, то, зачем я брожу по этим дорогам, стаптывая сапоги.

Домишки были установлены на сваях, чтобы прилив не заливал жилища. Небольшой песчаный берег был завален лодками и сетями. Эти нагромождения казались хаотичными, но первое впечатление было обманчивым — эльфы прагматики. Чтобы выжить в постоянно меняющемся мире надо обладать стальной волей и крепкими традициями. Эльфы обладали и тем, и тем.

В сторону моря уходило два причала, с которых местная детвора наверняка удила рыбу. Хотя казалось бы зачем? Но купались-то они точно, попрыгать с пирса в море, эта забава распространена везде.

Всего строений было несколько десятков — собственно сами жилища рыбаков, затем всевозможные сараи, склады, я заметил по крайней мере один большой магазин. Что ж, торговцы не боялись дорог, свои товары они могли дотащить даже на самый яростный вулканический пик.

— Что у вас тут продают? — спросил я, кивнув на магазинчик.

— Металл, своего кузнеца у нас нет, — ответил Ньер. — Мы предпочитаем работать с жившим материалом, но не отказываемся и от имперского железа.

— Своего железа в вашем пепле даже больше.

— На что он нам? — спроси у меня с улыбкой Ньер.

Да, я мог с ним согласиться. Железный век тут даже не наступал, у эльфов было полно иных материалов, из которых они создавали свои мощнейшие доспехи, переполненные магией. В общем, сталь им была не нужна. Никто никогда не тратил на нее время, но Империя принесла в эту землю железные изделия, которые — вот удивительно — оказались дешевле иных. Разве что кость была еще дешевле и почетнее, но поди поймай нужное животное, чьи кости годны для доспехов и оружия.

В общем, на скобяные изделия был спрос.

Дом Ньера находился как раз рядом с магазином, который стоял на огромных сваях прямо в воде у пирса. Ньер обитал в подобном же доме. Я никогда бы не согласился ночевать под такой ненадежной крышей, но эльф не видел в своем жилище ничего опасного. Охотно верю, но согласен провести лишь одну ночь в этом месте.

Сам же дом был на самом деле надежным, проверенным временем обиталищем. Род Ньера жил здесь уже не одно поколение, наверняка, дом прошел испытания бурями и, быть может, сражениями.

Внутри было сумрачно, хотя хозяева не поскупились на свечи для дорого гостя. На стол они поставили самые дорогие свои тарелки — из алебастра. Я оценил тонкость материала и качество рисунка. Вот чего никто не ожидает от эльфов — с виду они дикари, варвары, бездомные скитальцы, но у каждого за спиной сотня родовых теней и несколько мешков золота. Правда, эти мешки были в виде вещей, но не суть.

Запах же в доме стоял уникальный. Для чужестранца, впервые сошедшего на эту землю, он мог бы показаться отвратительным, но это было таким же ложным впечатлением. За кажущимся ароматом затхлости скрывалась та же теневая глубина. Тут прожили жизни десятки, сотни, а порой и тысячи аборигенов. Каждый из них оставил частичку себя в родном доме.

Не стоило забывать и парфюмерии, в которой эльфы неплохо разбирались. Тонкие ароматы Пепельных земель отличались от молотообразных запахов имперских парфюмеров. Мне лично они нравились больше.

И все это сплеталось в сложный глубок, который можно было распутывать не одну ночь. Недели, месяцы бы прошли, прежде чем я смог бы изучить каждую нить!

Комнат в доме было всего две, некоторые "особые" комнатушки располагались снаружи. Само пространство внутри делилось похожими на бумагу ширмами. Они пропускали свет, но скрывали от любопытных глаз сердце дома. Естественно, меня впустили только в обеденный зал. Троим тут было тесно, но я не жаловался. Кухню я не видел, хотя она располагалась буквально у меня за спиной. Меня посадили на самое почетное место, согретое добрым огнем. Я оценил жест и вытащил из своего мешка небольшую бутылку дорого вина.

Это пойло я таскал с собой, как универсальную валюту. Эльфы любили подарки, особенно такие редкие.

Мой подарок сразу растопил сердца Ньера и его жены — почтенной Делис. Они не поскупились на угощения.

Конечно, сложно было назвать стол простого рыбака богатым, но я наелся. Все морепродукты огнем горели у меня во рту, но каждое блюдо имело свой оттенок. Я оценил качество пищи, хотя говорил с трудом. Делис перестала испытывать мой язык и подала мне простой салат из водорослей, в котором тоже был огнелистник! Но совсем чуть-чуть, для вкуса. Я вздохнул с облегчением.

Насытившись, мы немного посидели в молчании, а затем приготовили ложки для ума. Мой язык распух, так что говорил я немного невнятно, но хозяева не жаловались.

— Так чем ты занимаешься, Алесаан-гость? — спросил у меня Ньер.

— Я? — я изобразил удивление.

Ньер усмехнулся, пригубил вина и повторил свой вопрос.

— А, ну… считай, что я несу страх и разорение демоническим ордам, — сказал я. — Есть кто на примете?

— Что ты имеешь в виду? — теперь пришел черед Ньера изображать удивление.

— Ну, демоны. Это неплохой заработок, за их уши неплохо платят, да и в их сундучках умный маг найдет мно-о-го чего интересного.

— А, понимаю, но боюсь, что тут ты не найдешь себе работы.

— Почему же? Неужели у вас все водяные в округе вымерли?

— Да нет, — Ньер засмеялся. — Все проще! Нам помогает такой же независимый маг…

— О, коллега?

— Да, вроде того. Звать его Эвелером, живет он тут уже лет пять, никого не трогает, даже помогает кое в чем.

— Приманивает косяки рыб к берегам?

— И это тоже, — согласился Ньер, — но за отдельную плату. А демонов он изгоняет по доброте душевной.

— Скорее, так же любит поживиться за чужой счет.

— Разве это плохо? Не все ли равно, по какой причине он нас оберегает.

— А чего он тут живет? Извини, хозяин, но я не вижу у вас ни книжных магазинов, ни лабаораторий, вообще ничего, что может заинтересовать мага моего уровня.

— Но ты же сюда пришел, — эльф улыбнулся.

Ах ты, загадочная скотина! Тут он меня уел.

— Я просто брожу по свету, помогаю чем могу за определенную плату, конечно. Знание не дается в руки просто так, я борюсь за него.

— Но на твоем пути так же нет ни библиотек, ни лабораторий. Вы, говорящие с духами, любите уединение. Твое уединение в пути, Эвелер нашел его в своих пещерах.

— Ты точно рыбак? — я прищурился.

— Нет, я посланник Леди.

— А, ну я так и думал. Плевать, побеседовать бы с этим магом тогда. Зря что ли я шел столько времени. Он гостей не гонит?

— Если будешь учтив, — Ньер развел руками, я усмехнулся.

Ну, да, чтобы я да учтив…

— Подарки? — уточнил я.

— Разве что, для его жены. Она будет рада подаркам, женщинам тяжело находится под землей, далеко от общества. Они цветки, которые следует…

— Подожди! — перебил я рыбака. — Ты сказал жены?

— А что тебя удивляет?

— Ну, просто это не вяжется с образом отшельника, — я почесал лоб, размышляя.

На самом деле я просто прятал глаза, хищнический блеск которых мог бы смутить рыбака. Эльфы, даже топящие свой разум в вине, далеко не дураки.

— Эвелер и не отшельник, — рассмеялся Ньер и заговорщически заговорил: — Он такой же живой, как и мы с тобой. А все живые имеют страсти!

— Да, но кто-то их смиряет.

— Потому ты так обильно ел за моим столом, — Ньер махнул рукой.

Я рассмеялся. Да, он прав, нет ничего удивительного, что Эвелер живет в своих пещерах с женщиной. Кто-то же должен согревать его постель, хотя постели, находящиеся под землей, и без того горячие. Жар земли ощущался даже на поверхности. Море немного остужало берег, потому он и казался самым обыкновенным берегов во вселенной. На самом деле, под слоем земли и камня пряталось неистовое пламя.

— И что, он уже пять лет живет с женщиной? — спросил я.

— Да, все то время, что поселился у нас. Кто-то говорит, что они пришли вместе, — Ньер зашептал и посмотрел в сторону, — что они сбежали!

— Запретная любовь, да?

Ох уж эти сплетники.

— Именно!

— Муж, оставь это, — вмешалась Делис.

— Молчи, когда говорят мужчины! — вино в желудке рыбака уже захватило в плен разум. — Где твои манеры?!

— Там же, где и твои, — огрызнулась Делис и направилась к выходу. — Если думаешь, что я собираюсь молча смотреть на твои…

— Что мои?!

— Ладно вам, успокойтесь, — я замахал руками, но эти двое уже не слушали меня.

Что будет, если плеснуть спирта в огонь? Я наблюдал как раз ответ на свой вопрос.

Полчаса спустя все было кончено. Нет, трупов не было, но Ньер потирал ушибленный бок, а его жена, гневно хлопнув дверью, отправилась куда-то по своим делам. Я все это время рассматривал дно своего стакана, слух мой защищала стена магии. Не то, чтобы я боялся подобных сцен или смущался, просто я считал… ах, не важно.

— Женщины, — заплетающимся языком сказал Ньер. — Что с них взять.

— О, да! Как говаривал классик — с ними невозможно, но без них вообще никак.

Я не совсем точно цитировал, но Ньеру моя фраза понравилась. Уверен, он будет теперь щеголять ею в компании своих друзей.

— Вот! И Эвелер считал так же! Потому он и привел с собой эту чужестранку!

— Чужестранку?! — поразился я.

— Да! Самую обычную раб… ой, извини, гость.

Я махнул рукой, поторапливая рыбака. Он продолжил:

— Пришел он со своей женщиной, красивой не спорю, но она не служанка его была! Жена! Самая настоящая!

— Откуда сведения?

— Из Агота, там говаривали люди.

— Ну, люди много чего говорят.

— Да нет же! Ты послушай, друзья моих друзей служат у легионеров, а у тех были документы на Эвелера. Так вот! Он Сын! Аристократ!

— О, — протянул я и тут же выстрелил вопросом: — какой Клан?

— Не знаю, это вроде бы засекречено. Женщина самая обыкновенная, каких много, но она его жена. То говорят бумаги!

Любопытно, что и говорить. Отпрыск одного из правящих дома сбегает с женщиной. О таком пишут только легкомысленные поэты, да комедии порой показывают. В реальности подобное маловероятно. Особенно, если речь идет об эльфах-аристократах. Эти ребята вообще повернуты на своих традициях, чужаку сложно войти в доверие к клановым аборигенам.

Значит, Ньер и все остальные знали лишь часть правды. Я мог домыслить другое.

Конечно, чувства должны были иметь место, но Эвелер маг и, судя по всему, довольно сильный. По крайней мере, образование у него было стоящее. Что его могло заинтересовать в женщине человеческого рода? Только совместные интересы, их что-то сблизить должно. И бетоном в здании их любви стала магия!

Я мог бы гордиться стройностью своих логических построений.

Маги редко, когда дают волю своим чувствам. Хваленный самоконтроль. Есть несколько факторов, заставляющих мага ослабить хватку своих чувств. Просто Эвелер нашел ту женщину, которая могла удовлетворить его… нет, которая могла стать спутницей его пути — так, пожалуй, вернее. Проще говоря, эти двое полностью дополняли друг друга, как меч и ножны.

Представляю, какой шок испытал эльф, когда понял, что влюбился в человеческую женщину. Но он ничего уже поделать не мог, могущество магии оказалось сильнее. Идти против своей натуры мог бы абсолютно, фанатично преданный каким-то идеалам субъект. Остальные же сразу ломались и поддавались чувствам.

Я еще немного посидел у Ньера, беседуя с ним. Кое-что удалось вызнать про цель моей миссии. Кое-что, что касалось специфики его магии. Как я и предполагал, Эвелер оказался магом поддержки, если классификация Гильдии тут уместна. Проще говоря, он больше специализировался на восстановительных заклятиях — лекарь. Даже моя спецификация была несколько могущественней. Мне подчиняется энергия в чистом виде, обычно таких как я используют в виде подпитки. Высшие мастера моей школы способны творить все, что им заблагорассудится. Я стремился к подобным вершинам.

Но о себе я могу размышлять веками, одна из особенностей моего эгоцентризма. Эвелер же был моей целью и на него нужно было перевести внимание разума. Что я и сделал.

Я размышлял о своем противнике, продолжая разговаривать с рыбаком. Тот даже не заметил, что я просто отделываюсь междометиями, не вставляя в диалог ничего своего. Вино ударило ему в голову. Хитрое оно, сидит тихонько в животе, ждет своего часа, а потом — бам! Не зря же хорошее вино используют на допросах.

Ньер оказался словоохотливым малым и в другой раз я бы обязательно побеседовал с ним. Но ночь уже подходила к концу, с востока поднимался солнечный диск.

— Э, приятель, — перебил я рыбака. — Ты что-то совсем сдал.

— Д-да…

— Ложись-ка спать, скоро твоя жена вернется и позаботится о тебе.

— Д-да… — Ньер кивал в такт моим фразам.

— Вот и славно, сегодня ты уже в море не выйдешь, ты и на суше-то устоять не можешь!

Коварная эта вещь вино.

Я довел несчастного до кровати и бросил его на постель. Мне не следовало заходить на эту часть дома, но Ньер даже не подумал пожаловаться. Вино слишком поглотило его рассудок, он утратил способность соображать. Делис вернется домой и застанет мужа в столь отвратительном состоянии.

Я поспешил покинуть дом, не желая наблюдать извержение вулкана. В такие моменты лучше находиться где-нибудь в безопасности. Я побродил по поселку, зашел в местный трактирчик и магазин, прикупил еды и инструменты для себя. В пустошах часто теряются нужные вещи, так что приходилось пополнять запасы как еды, так и всего остального. А то даже иголки не было, чтобы подлатать тунику. Надо бы найти какую-нибудь одинокую даму, да пожить с ней недельку. Поем хорошо, отдохну, а мой костюм приведут в порядок.

Обдумывая эту мысль, я покинул поселок рыбаков.

У Ньера я узнал точное направление поисков. Пещеры Мамае располагались дальше на север, ближе к скалам. В том месте, как я понял из неразборчивой речи рыбака, болота сходили на нет, песок сменялся камнем. Кто бы стал жить в таких условиях? Только парочка магов.

Пещеры наверняка были достаточно уютными, чтобы в них поселиться. Аристократ не мог забыть о том комфорте, который окружал его в прошлой жизни. Хотя я несколько несправедлив. Эльфы даже из правящих домов были весьма скромны в своих потребностях. Даже более, чем простые аборигены, они блюли традиции предков и часто жили в простых хижинах. Прямо как наша аристократия до Императора. Золотой век, ха.

Я топал вперед, поглядывая по сторонам, но ничего интересного не было. Тот же пейзаж я наблюдал и за поселком. Через пару часов пути я остановился и решил отдохнуть.

Свой лагерь я обустроил у кромки воды, там, где прилив меня не достанет. Я разжег костер, очертил место стоянки кругом, чтобы ни одна тварь не подобралась ко мне незаметно, и лег спать.

Трех часов отдыха мне хватило. Проснулся я моментально, не балансируя на грани реальности и сновидения. Еще мгновение назад мой разум бродил где-то в иных мирах и вот — я снова в деле!

Поднявшись на ноги, я отряхнулся. Никто не попытался нарушить круг безопасности, мелкие крабы огибали дугу, а их большие сородичи даже не подходили. Им всем и так было чем заняться, беспокоить спящего мага, не входило в их планы. Следов в песке я тоже не обнаружил, значит, никто меня не преследовал.

Здоровая паранойя для мага необходима, как воздух.

Собрав пожитки, я продолжил свой путь.

Солнце светило слева от меня, так что я чуть изменил свой маршрут — стал забирать правее. Не люблю, когда какое-либо мое чувство не может контролировать пространство в полную силу. Солнце скрывало от меня то, что могло подобраться с левого бока. Конечно, застать меня врасплох было бы сложно, но я любил перестраховаться.

Никогда не знаешь, какое чудо может попасться на пути.

В любом случае, я шел в правильном направлении. Конечно, придется побродить еще достаточно долго, прежде чем я найду вход в Мамае. Ньер сказал, что они расположены в двух днях пути от их деревни — не так уж и далеко для прошедшего школу легиона мага.

Я привык к ходьбе, получал от нее удовольствие. Вещей с собой я таскал немного, лишь самое необходимое. Это не сравнить с тем весом, который весь день несет на своем горбу легионер. В пустынных районах еще приходилось нести на себе колья для частокола, дрова. Да, я не завидовал простым воинам, маги от таких повинностей были освобождены. Ага, мы тащили котлы для варки зелий, ингредиенты для них, лекарства, книги, другую бумагу, кучу амулетов…

Но мне это нравилось, что удивительно. После дня марша не оставалось сил, чтобы размышлять. Маг превращался в простой механизм, необходимый для подержания жизни всего воинского подразделения. Это было чувство общности, необходимости, сейчас подобного я не испытывал.

Империя давала ветеранам заслуженную свободу, но, честно сказать, я был ей не рад. Даже закон был далек от меня, он не правил моею судьбой.

Но все это было ерундой, по здравому размышлению я понимал, что мыслю неправильно, ущербно. Я должен гордиться своим статусом, а если меня что-то не устраивает, то почему я все еще не в Гильдии? Так что я занимался простым самообманом, но и тому было объяснение.

Дорога была тем вином, с помощью которого я топил прошлое. Новые встречи, новые впечатления — это усыпляло мои воспоминания, отвлекало от боли. Это ведь так необходимо.

Шагать по изменчивым пустошам это удовольствие, которое может испытывать только редкостный идиот, вроде меня. Единственные обязательства, которые я все еще соблюдал, так это некоторые моральные нормы да поиски Знаний. Больше меня ничего не сдерживало.

Прошагав почти всю ночь, я понял, что западные берега мне опротивели. Они скучные! Такие же застойные, как и болота вокруг! Нет, как закончу это дело, получу деньги и отправлюсь на север, вот там я развлекусь, как следует. У меня будет достойная компания, которая оценит силу моего сарказма и ярость магии.

Хотя болот становилось все меньше и меньше. Гнилушки-деревца сменялись кривым кустарником. Горы виднелись вдалеке. Горы достойные кисти художника или кошмара ребенка. Впрочем, горы тут можно было разглядеть с любой, даже самой крайней оконечности острова. Но для красного словца я отмечу эту гряду отдельно. Она была не черным монолитом, похожим на камень у дороги. Нет, эта гряда была покрыта травой, кустарником и цветами. Наверняка и ее засыпает пеплом, но редко.

Красивое зрелище, освещенное закатом. Смесь цветов, которые укладывались спать. Такое не везде можно увидеть. Путешествуя, я избирал различные маршруты, чтобы повидать новые места. Я творил новые воспоминания, которые могли затмить старые. Прошлое было ярким пятном, но Королевство сияло ярче. Думаю, что это основанная причина, по которой я хожу по этой земле.

На водопады Индора я насмотрелся вдоволь, не хочу больше туда никогда приезжать. Может быть, лет в восемьдесят, если доживу, я и проведаю эту провинцию, но не раньше. Хватило с меня впечатлений.

Королевство радовало мой глаз, подсовывало интересные задачки для ума. Мои чувства горели, в сердце порой разжигался утихший огонь. Говорят, еще север красив, но туда я боялся ехать. Снег страшил меня больше, чем пепельные бури.

Такое ощущение, что мое настроение подчинялось водительницам приливов. Я словно блуждал по фазам лун, подчинялся звездному небу. Возможно, в этом была своя правда, астрологи ныне были модны в столице.

Блуждая в темнице разума, я добрел до зеленых скал. Они не походили на холмы столичного региона Империи, это были самые настоящие скалы. Разве что макушки обтерты временем. Зубастую груду покрывал зеленый ковер, который меня так впечатлил перед закатом. Ночью он был ничуть не хуже, в воздухе пахло жизнью, я даже устыдился, что собираюсь принести смерть Эвелеру.

— Ну-ну, — вслух подумал я. — Увеласа не требует убивать мага, надо просто от него избавиться.

Избавиться… я хмыкнул. Каким образом можно изгнать того, кто и так был гоним из родных земель. На ум ничего кроме убийства не шло. Впрочем, я еще рассчитывал, что Эвелер сможет меня развлечь. Ничто не мешает мне плюнуть на задание главы Гильдии, она для меня никто, а контракт я не составлял.

— Так, Ньер говорил, что пещеры должны быть чуть дальше от дороги, ведущей в горы, — заговорил я вслух.

Даже в пустошах звуки не исчезали, что уж и говорить о западном побережье. Но без человеческого голоса, без речи путешествовать было довольно скучно. Потому у меня и появилась привычка высказывать в слух то, что я думал. Это помогало собраться и развлекало меня в пути. Надо бы завести какую-нибудь зверушку побойчее, чтобы она меня радовала своим писком. Но это, конечно, глупость, ни одна тварюшка не сможет пережить моего нелегкого характера.

Дорогу я нашел через час, это была скорее козья тропка, которая, петляя, уходила в горы. Наверняка рыбаки пользуются ей, но не чаще, чем раз в год. Ага, ходят на общенациональный сбор, решают свои региональные вопросы. Но это я шучу, ярмарки всем нравились, пожалуй, это единственное яркое событие в череде унылых дней рыбацкой деревушки. Я же говорил, что эльфы привыкли к постоянной опасности родной земли? Говорил.

Кстати, ярмарки будут как раз через месяц, надо будет посетить Врата — там лучшие магазины. У авантюристов вроде меня, этот период тоже является самым интересным. Мы продаем свои товары, чаще информацию, о которой слышали. Из этих крупиц умные люди способны собрать план действий…

Что-то я отвлекся и поплатился за это. На горной дороге витать в облаках небезопасно, что я немедленно и подтвердил. Нет, камни под моими ногами не посыпались, но ящерово дерьмо попалось под сапог. Нахоженные тропы, ага…

Ругаясь, я сошел с тропы и обтер подошву сапога о траву. Потревоженное дерьмицо воняло, казалось, на всю округу. О, да, местные рептилии гадят так, что свиньи от зависти должны были бы сдохнуть! Между прочим, эльфы считают ЭТО весьма полезным продуктом, говорят, они даже как-то используют своих ящеров для производства ферментированных зерен. А потом готовят из этого веселые напитки, стоящие десять золотых в трактирах. Наивные приезжие даже не знают, что пьют.

Мне так же не был известен рецепт местного напитка, эльфы свято блюли секретность. Но против моей силы убеждения не выстоял один кабатчик, пальцы ему еще нужны были для работы. Так я узнал, что зерна огнелистника весьма ценный продукт на черном рынке, особенно, если накормить ими ящеров и посадить на особую диету. А я еще гадал, зачем крестьяне содержат этих бесполезных тварей.

С тех пор я стал осмотрительней смотреть в свой бокал. Лучше чистой воды все равно ничего не сыщешь. Правда, родники в Королевстве редкость, как и дожди.

С тропки я, кстати, сошел весьма удачно. Вытирая сапоги, я заметил как раз те скалы, похожие на двух игроков, склонившихся над доской, о них мне и говорил Ньер. По его словам Мамае располагались как раз в основании доски. Меж двух скал была плоская долина, казавшаяся неуместной в этой гористой местности. Словно кто-то взял и вырвал кусок камня, да так ровнехонько!

Без магии тут не обошлось, мог бы подумать я, но следа воздействия не наблюдалось. Похоже, что тут все же постаралась природа, чего только не увидишь в Королевстве.

Я направился в долину, окаймленную громадными скалами. Идти туда предстояло еще долго, и дороги никакой не было. Даже тропки. Думаю, Эвелера редко навещают родственники. Как же он сам тогда выходит из своего убежища? Ну, на его месте, я бы хранил тропу в тайне. Заколдовал бы ее или проложил между скал, чтобы отвадить посторонних.

Я уже и сам хотел бросить эту работу, идти по склону было неудобно, земля тянула из меня силы. Спать же у логова возможного врага было безумием. И как назло никаких стимуляторов нет в запаснике, я совсем поиздержался за этот год. Надеюсь, хозяин пещер окажется достаточно гостеприимным и напоит меня чаем, прежде чем мы начнем драться.

Глупые надежды.

Какая-то змея решила побороться с моими сапогами. Ее зубы оказались недостаточно острыми, чтобы прокусить прочную кожу. Наивная, что она ожидала? Я опытный ходок, знаю, какая обувь защитит мои ноги в траве и пепле. Я бы и не обратил внимания на змею, если бы она не оказалась фантомом. Просто иллюзия.

Эвелер меня заметил либо одна из его ловушек сработала. Хм, зачем магу, который мирно сосуществует с местными, ставить ловушки у своего дома? Ответ мог быть только один. Маг знал, что его попытаются зарезать. Кто? Два варианта — Дренен или родичи. Ну, я не похож ни на женщину, ни на эльфа, значит, у меня будет шанс застать парня врасплох.

Я остановился, чтобы передохнуть и выпить вина. Огненная жидкость меня слегка взбодрила, но набросила вуаль тумана на разум. Это было лишнее, но ноги уже ныли от долгого хождения по горам. Честное слово, я бы не скупился на магию, но в будущем меня могла ждать драка, так что энергия могла пригодиться. Грешно тратить запасы, когда голодные года впереди.

Садиться в траву я не рискнул. Кроме фантомов там могли оказаться и настоящие змеи, кто тогда отсосет яд из моей задницы? В округе никого нет!

Солнце уже окончательно спряталось за горизонт, так что мир погрузился в дрему. Рептилии же вышли на охоту, самое то период для них. Кроме змей тут были существа и похуже, ящеры, похожие на крокодилов, но их леность показушная. Они стремительны и проворны, как раз такие и могли выжить в горах. Пришлось немного поколдовать, чтобы аромат моего мясца не привлекал хищников.

Я двинулся дальше, хотя предпочел бы этого не делать. Нога то и дело попадала в ямы, стебли травы были жесткие и колючие, вокруг шипело что-то живое. Валуны-мудрецы нависли над головой, закрывая звезды. В такой ситуации легко было потерять ориентацию, заблудиться и вообще погибнуть. Скрепя зубами от злости, я заставил воздух приподнять меня. Пустая трата сил, но у меня не оставалось выбора.

Приходить к дому противника ослабевшим было верхом безумия, так что я двинулся к левому "мудрецу", рассчитывая найти там убежище. Двигаться по воздуху было гораздо легче, ногами-то двигать не надо, но мне постоянно приходилось контролировать поток силы, что струился из меня. Стоит чуть отвлечься, как магия исчезнет, и я рухну в землю, наверняка в пасть какой-нибудь голодной твари.

Но до скалы я добрался благополучно, только вспотел. Перед глазами все плыло, а в голове блуждала только одна мысль — спать. Но пришлось потратить еще с полчаса на поиск укрытия, заночевал я под каким-то карнизом, не забыв очертить круг безопасности.

Спал я долго, аж шесть часов. Непозволительная роскошь для молодого тела, жаждущего приключений! Но проснулся я свежим, только спина побаливала. Все-таки каменная перина подходит только для големов.

За ночь никто не попытался со мной пообщаться — круг был непотревожен. Я размялся и отправился на поиски воды. Левитировал я только до земли, дальше пошел своими ножками.

Воду сыскать не составило труды, не потребовалось применять магию. Ручей журчал в стороне от моего укрытия, уходил куда-то под землю, наверняка, в пещеры, где обитал мой дружище Эвелер.

Освежившись, я понял, что готов к выполнению задания. Больше медлить нельзя было. Я отправился в путь.

Вход в пещеры располагался над долиной, в которой я столько времени бесцельно бродил. Или Эвелер очень умный, или ему подыграла природа. Кто бы мог подумать, что украшенная рассохшейся дверью кишка тоннеля начинается под карнизом на скале. Я бы не подумал, нашел вход по примятой траве. След вел прямо к скалам, затем обрывался.

Если бы я не знал восточных магов-эльфов, ни за что бы не догадался, что делать. Эти ребята просто очень любили высотные строения, вот только лестниц в своих домах не делали. Чтобы посторонние и рабы не могли бродить, где им вздумается. Да и не каждый вор умеет летать.

Я не стал тратить сил на магию и забрался на скалу по-простому. Благо изрезанный трещинами склон выглядел ничуть не хуже ступеней во дворце Императора. Не хватало только почетного караула, который бы ехидно смотрел на меня.

Забравшись наверх, я нашел ту самую дверь. Судя по смазанным петлям, ею пользовались и довольно часто. Но сама по себе дверь выглядела ужасно. Дерево рассохлось, металлические части ржавые. Сквозь щели я видел темный провал тоннеля, освещенного призрачным светом подземных грибов. Ох и любят эти маги прятаться в подземельях, как легендарные драконы, только золота не хватает.

Я открыл дверь, которая даже не скрипнула. Никакой магической защиты на ней не стояло. Была простая механика, но я оказался ловчее. Арбалетный болт пролетел мимо, лишь слегка оцарапав мой бок.

— Эх, любимая туника, — покряхтывая, сказал я и поднялся.

Больше сюрпризов не было, странно. Я бы поставил ловушек двадцать, да еще систему оповещения. Отряхнувшись, что явно было бессмысленным действием — и так грязен, как поросенок, я вошел в пещеры Мамае.

Внутри было темно и сыро. Пахло грибами, но совсем чуть-чуть, они располагались ниже, вот почему света было недостаточно. Чтобы не наступить еще на какой-нибудь сюрприз я создал магического светлячка. Он осветил стены пещеры синим светом. Я заметил тот самый арбалет, который пытался поспорить со мной в скорости. Если бы не мой тонкий слух, я бы наверняка стал кормом для ящеров.

— Верно мыслишь, Эвелер, — сказал я и стукнул пальцем по арбалету, — магию твои враги бы заметили, механику — не-а.

Этот маг все больше и больше вызывал уважения у меня. Он умен, поступает нелогично, что мне нравилось больше всего, ну и в целом, он находился примерно в моем положении. Шел по обочине жизни. Таких живых я не мог не уважать. Сомнения во мне росли, но жажда денег пересиливала. Эх, убедить бы его миром…

Я двинулся дальше по тоннелям подземелья. Идти было тяжело, так как эти пещеры никто не обрабатывал. Коридором пользовались, но редко, так что о комфорте речи не шло. Я вынужден был руками держаться за влажные стены, чтобы не упасть. Крутой спуск вел вниз.

Вскоре я избавился от светляка, грибов стало достаточно, чтобы коридоры были освещены. Природные фонари мне всегда нравились, некоторые гостиницы даже специально ими украшались. Они давали приятный глазу бледно-голубой свет и были практически бесплатными. Свечи в Королевство импортировали с материка, цена была ого!

Чем глубже я спускался, тем больше капель падало мне на нос. Вскоре я промок, но терпеливо шел вниз. Вода теплая, что толку на нее ругаться? Подземная растительность разрасталась, коридоры украшались ширмами из корней растений, грибниц и плесени. Любой знахарь с радостью поселился в этой пещерке, зелий он наготовил бы много! Но Эвелер не был знахарем, он был магом-мистиком, управлял духами, как и все в его роду. Хотя среди рыбаков он славился в первую очередь, как лекарь, а уже потом как шаман.

"Что погнало тебя в подземелья приятель?" — подумал я, спускаясь все глубже. — "Что ищешь ты среди камня?"

Не думаю, что маг бы мне ответил. О своих исследованиях мы не любим говорить, особенно посторонним.

Но тайны Эвелера меня мало заботили, мне просто нечего было делать. Следовало чем-то занять разум, прежде чем я набреду на обжитую часть пещер. Ноги знали свое дело, находили самую удобную тропу среди камней, руки цеплялись за своды пещер, как лапы паука. Я шел практически не глядя, повинуясь инстинкту. Нюх охотника, бродяги направлял меня к цели.

И я нашел свою цель, как могло быть иначе.

Пройдя какой-то водопад, похоже тот самый ручей с поверхности, который забрел в эти подземелья, я оказался в огромном гроте. От водопада шло небольшое озерцо, которое убегало дальше в толщу камня, к воде спускалась деревянная лесенка, ведущая на платформу, стоящую на сваях. Я рассмотрел конструкцию внимательней и убедился в том, что мой противник умен, как не знаю кто! Зачем было поднимать дерево над полом? Чтобы защитить доски от влаги, а спины от укусов змей, ящериц, крыс и других подземных жителей. Основания свай уходили в прочный фундамент, явно имперский бетон. Эльфы хоть и были консерваторами, не отказывались от преимуществ цивилизации. Единственный путь, ведущий на жилую платформу, был той самой лестницей. Больше никак не попасть наверх.

Взлететь я не смогу, куполообразный свод нависал над жилищем мага. Платформа боками упиралась в стены. К лестнице незаметно подобраться тоже сложно. Никакого движения наверху я не заметил, но это не значило, что там никого нет. Зная повадки своего племени — магов, я мог предположить, что Эвелер и его женщина спят. Они дожидались ночи, которую мы почитали, как покровительницу творческого начала. А магия для нас есть творчество, тут со мной спорить нельзя.

Я стоял у водопада, находясь в тени воды, меня нельзя было заметить, пока не выйду. Но до бесконечности стоять тут я не мог. Эвелер или его жена заметят мое присутствие, так же как и я заметил бы присутствие постороннего в своем доме. Чем сильнее маг, тем острее он ощущает окружающий мир, тем тоньше мир его собственного дома. Мы собственники, любители создать личный мирок радости.

Решения я не видел, магии иллюзий обучен не был. Единственный вариант был проскочить открытое пространство и скрыться под платформой. Но там так много грибов, я был бы как на ладони.

Мои сомнения разрешил пребольный тычок копьем между лопаток. Я дернулся и прыгнул вперед сквозь стену воды, упал на ледяной пол, перекатился и мигом поднялся на ноги.

Шутник с копьем оказался низкорослым эльфом, с бронзовыми серьгами в ушах и недобрым взглядом.

— Господин Эвелер? — спросил я. — Вам письмо!

— От кого?! — изумился эльф.

"От кого, ты еще спроси, что в письме" — додумывая мысль, я ударил заклятием.

Совсем не сложное заклинание, но Эвелер растерялся и не успел среагировать. Я бросил в водопад воздушный кулак, от которого во все стороны расходились волны холода. Что произошло дальше — не трудно догадаться. Ледяные осколки ударили в Эвелера и нанесли ему большие повреждения, но маг стоически перенес мою первую атаку.

Он повалился на спину, но в ту же секунду поднялся и скрылся в тоннеле. Я ничего поделать не мог. Ледяная стена, оставшаяся от моего заклинания, мешала мне ударить вторично. Выглядела она, кстати, красиво — замороженные брызги, место удара и все это украшено светом подземных фонарей. Любой эстет был бы рад осмотреть мою картину разрушения.

— Ну вот, сбежал, — пробормотал я, перевел взгляд наверх, на платформу и крикнул: — Леди, выходите, ваш муж ранен, ему требуется помощь.

Сверху послышался шорох. Не трудно было догадаться, что матрона сидит на своей кровати и ждет, когда я окажусь на линии ее огня.

— Что тебе надо? — недовольно отозвалось сверху.

Она пыталась по звуку вычислить, где я нахожусь, но… я маг, работающий со стихией воздуха, разве мне сложно подчинить колебания этой субстанции своей воле? Конечно, не сложно.

— Может быть, назовете свое имя? Я же к вам со всем почтением…

Уважаемая хозяйка дома отправила меня куда-то, куда идти я не хотел.

— Как грубо! Вам следует поучиться манерам, не зря вашего мужа изгнали из родного дома!

Последнее я сказал нарочито громче, а звук моего голоса была локализован правее от меня. Эвелер не заставил себя уговаривать, шипя, как попавший под дождь кот, он выпрыгнул из темноты, пролетел мимо меня и рухнул в скопление грибов. Мне оставалось лишь придавить господина к земле своим сапогом, что я и сделал, не забыв обнажить меч.

— Ах, верный клинок, норовишь ты выпасть из рук моих и пронзить плоть павшего противника!

Жена Эвелера скатилась по лестнице и уставилась на меня безумными от страха глазами.

— Не делай этого, — пролепетала она.

Я не нахожу удовольствия в насмешках над сраженным врагом, особенно, если ему покровительствует прекрасная дама. Дама была красива, не так, чтобы я потерял голову, но она производила впечатление. Похожая на разгневанную кошку, она была одета лишь в нижнюю тунику, которая не скрывала прелестной фигурки. Давно немытые волосы были связаны в жалкий хвостик изящным ремешком. Что поделать, мыла у этих двоих не было.

Если бы не грязь, эта дама стала бы жемчужиной любого дома.

— Почему? Это моя работа, — я пожал плечами.

— Сколько тебе заплатили? — спросила женщина.

— Мне обещали тысячу, — я улыбнулся, — но естественно, что я не получил всю сумму сразу.

— У нас есть тысяча?

Она обращалась не ко мне, а к тому парню, что захлебывался бранью под моею стопою. Не видя меня, Эвелер не мог атаковать, к тому же мой меч поубавил его воинственность.

— Да, — ответил эльф и затих.

Он понял, что убивать его я не намерен. Я наемник, кто платит, тот и дает дудочку.

— Я дам тебе эти деньги, а ты отпустишь моего мужа. И уйдешь. Навсегда.

Ее глаза гневно сверкнули, ох, я бы все отдал за то, чтобы какая-нибудь госпожа так сверкала глазами из-за меня. В них было все — страх, ненависть, злость, презрение, бессилие, слезы.

— Хорошо, нет проблем, — я пожал плечами и убрал ногу со спины Эвелера.

Он ужом уполз от меня подальше и поднялся на ноги. В его взгляде читалась угроза.

— Не стоит приятель, я ловчее, как ты заметил.

Эвелеру хватило ума не делать попытки атаковать меня, он коротко объяснил своей женщине, где искать деньги. Я молча ждал, лишь улыбался улыбкой достойной самого паршивого ублюдка. Такая мина помогает выколачивать деньги, но радости я не испытывал от своего поступка. Достойно ли ободрать бездомного?

Одежда на эльфе была старой, давно не знавшей рук служанки. Выглядел он тощим щенком, которого выбросили под дождь. Вместо волос его череп покрывала короткая щетина — след неумелого бритья. Цирюльника беглецы с собой не захватили. Я мог их только пожалеть, но вынужден был играть роль злого борца, пришедшего за деньгами.

Жена Эвелера долго возилась наверху, я осмотрительно отошел с того места, где стоял. Она бы не атаковала меня, но я решил не рисковать. Эвелер же все порывался высказать свое неудовольствие в силовой форме. Все-таки он не выдержал, не смог сдержать своих чувств и бросился на меня. Я ожидал этого, потому и не убил глупца.

Эльф метнулся на меня стремительным броском, которому позавидовала бы любая змея. Он так и метил кривым ножом мне в шею, но промахнулся — я заранее отпрыгнул в сторону. Неудача Эвелера не остановила. Воспользовавшись тем, что я еще не успел подняться, он прыгнул мне на спину и занес клинок, который должен был решить мою судьбу. Не решил, я вовремя извернулся и защитил шею ладонью.

Нож эльфа вонзился в мою ладонь и слегка поцарапал шею. Такого нахальства от эльфа я стерпеть не мог. Сжав пальцы на лезвии, не давая Эвелеру ударить меня, я перекатился на бок, подмяв под себя противника.

Свободную руку я прижал к груди эльфа и ударил легким магическим зарядом. Между нашими телами вспыхнула молния, которая тут же погасла. Воздух посвежел, а Эвелер забился в конвульсиях. Мой удар пришелся прямо по сердечной мышце, он бы умер, если бы не обладал железным здоровьем аборигена Огненного Кольца. Я отобрал у поверженного противника нож и осмотрел свою ладонь. Прескверное зрелище, к счастью, я успел вовремя ограничить восприятие боли, иначе она мешала бы мне драться.

Ниже локтя рука ощущалась влажным сгустком холода, где-то на краю сознания была боль. Отбросив костяной кинжал Эвелера в воду, я выудил из сумки восстанавливающее зелье. Дорогая вещица, но если эти двоя решат атаковать меня снова, их может ждать успех. Выпив зелье, я нашел в сумке лечебную мазь и чистую тряпицу. Замотав рану, я осмотрелся.

Эвелер уже пришел в себя, но не спешил подниматься на ноги. Мой заряд вышиб из него дух, глаза эльфа походили на два едва тлеющих уголька.

— Э, брат, да ты пьян, как я погляжу, — съехидничал я.

Эльф не ответил, уверен, что он меня даже не видел. Жена же моего славного противника уже нашла то, что искала и успела спуститься вниз, застать финал нашей схватки.

— Леди, судя по вашему арбалету, вы золото так и не нашли? — я был сама галантность.

Внешне был.

Поганка решила нашпиговать меня болтами? Образ швеи ей не шел, ну никак! Женщина не спешила спускать курок, но зорко смотрела на меня, ее взгляд был продолжением арбалетной стрелы. Я не мог не отметить этого, женщина с оружием — это встречалось редко, потому и ценилось мною.

— О, несущая быструю смерть, уйми свой буйный нрав! Убери змею брони, — посоветовал я ей.

— Северная поэзия? — отозвалась она. — Она хороша только на языке первоисточника.

— Не могу спорить, но адекватного перевода на родной я не встречал. Быть может, вы знаете?

— Боюсь, что нет. Чтобы познать красоту ритмичного…

Она замолчала. Я тоже отметил абсурдность происходящего. Эвелер поднялся на ноги и, тяжело дыша, сказал:

— Отдай ему деньги, Ульвия, пусть уходит с миром.

— Он не быстрее стрелы!

— Мысль быстрее всяких стрел.

— Он, кстати, верно заметил, — добавил я.

Я ничуть не страшился стрелкового оружия. Стрелы летят по воздуху, а эта стихия покровительствовала мне. Не думаю, что Эвелер во время нашего краткого диалога мечей успел понять это, но интуиция его не подвела.

Женщина неуверенно опустила арбалет, но выглядела готовой в любой момент им воспользоваться.

— Так-то лучше, — сказал я. — Не хотелось бы валяться в грязи в третий раз, я и так похож на варвара. Не хватает только кружки хмельного. Не угостите?

Эвелер скривился, ничего не ответил и отправился на поиски золота. Справился с этой задачей он быстрее и успешнее жены. Похоже, что она и не собиралась искать звонкий металл, как неосмотрительно с ее стороны. Ведь чего проще — дай денег мне, и я уйду!

Эльф вернулся с холщовым мешком, в котором что-то звенело. Судя по звуку, это было как раз то, что я искал. Я улыбнулся, но через силу — тело расслабилось, боль пробилась к мозгу.

— Не бросай мешок, — предостерег я Эвелера, — принеси сюда, открой и засунь в него руку.

— Тут нет никакого обмана, — обиделся он.

Многие эльфы блюдут свой кодекс чести. Именно, что "свой". Кто-то любит травить конкурентов, кто-то этим никогда бы не стал заниматься. Эвелер из последних, но его жена вполне могла приготовить мне парочку сюрпризов. О, женское коварство — ты герой всех песен!

Эвелер исполнил мой приказ, а его жена даже не пискнула. Значит, ловушек не было.

— Будете пересчитывать? — скривившись, спросил эльф.

— Вот еще, я вам доверяю так же, как и себе! Оставь мешок и отойди.

Одной рукой я кое-как завязал горловину мешка, монеты в нем так и звякали, чем не мало раздражали меня. Стоять в пещере, где тебя пару раз чуть не убили, бороться с проклятыми завязками, что может быть унизительней? Эвелер предложил свою помощь, не из благородства, просто он хотел избавиться от меня.

— Может быть, вас подлатать? — ядовито спросила Ульвия.

— Спасибо, дорогуша, но я женщинам доверяю только свое мужское орудие. На большее вы не годны.

Это ее разъярило, она готова была медведицей взреветь и расстрелять мою жалкую телесную оболочку из своего могучего ржавого арбалета. Но сдержалась, да и Эвелер вовремя успел перехватить ее руку. Ульвия тяжело дышала, ее грудь ходуном ходила, а одета она была в одну лишь тунику, грязную и влажную. Прелестное зрелище.

Эти двое походили на жертв кораблекрушения, оказавшихся на необитаемом острове. В принципе, так оно и было, верно? Корабль судьбы Эвелера пошел ко дну, его вынудили покинуть родной дом, он учился жить самостоятельно в мире грязи. Для восточного эльфа-мага это было ужасно.

Женщина держала удар крепче, в ее взгляде читался вызов, который она бросала миру. А мир в данный момент был локализован в виде меня.

— Почему, Увеласа Дренен так ополчилась на вас? — задал я свой вопрос, когда мешок с золотом готов был признать меня хозяином.

Самый сладостный миг — деньги, идущие мне в руки.

— Не все ли тебе равно, наемник? — не особо учтиво спросила Ульвия.

Эвелер зашептал своей жене, он думал, что я его не слышу:

— Успокойся, не говори, пусть уходит.

— Я уйду — придут другие, — я пожал плечами.

Влюбленная парочка уставилась на меня. Мои слова клином врезались меж них, я пробился в их мир каким-то образом.

— Пусть так, справимся, — прошептал Эвелер.

— Со мной же не справились, без обид.

— Ты хочешь посмеяться над нами или тебе есть, что сказать? — прошипела Ульвия.

— Вам следовало взять имя — Игнис, пламенная. Было бы уместней.

Она промолчала. Я не ответил на ее вопрос потому что не знал ответа. Мне вспомнился сотник, встреченный мной по дороге. А я ведь так удивлялся его истории, эти же двое бросили на алтарь любви и достаток, и спокойствие, и даже жизни свои. Я мог это понять, но с другого края, так сказать. Уйти так просто, обобрав двоих несчастных? Я никогда не старался играть роль злого парня, хотя очень этого хотел. Мой цинизм основывался не на злости, а на легкости моего мышления. Я просто не видел необходимости переживать по пустякам.

— Увеласа вас достанет, так или иначе, — сказал я банальность.

Униженная мной парочка молчала. Я хотел бы верить, что они затаили дыхание, ожидая, когда я найду выход из их ситуации. Но нет, они просто ждали, когда я уйду.

— Вам следует уйти.

— Куда?! — Эвелер криво улыбнулся. — Нас нигде не рады встретить!

— Ты в этом так уверен? — Он не ответил, а я продолжил: — Если проблема такова, как я ее понимаю, то вам достаточно просто порвать со своим прошлым.

— И так уже…

— Нет, ты все еще цепляешься за свой род, за свое прошлое. Живя здесь, ты мозолишь им глаза.

— Мы живем на территории чуждого мне рода.

— Ты лучше меня знаешь, что это еще хуже.

Эвелер знал, потому и не стал спорить.

— Ульвия, судя по выговору, ты из Норсерта, почему бы вам не уехать туда?

Женщина молчала.

— Что? И тебя там никто не ждет?! Во даете… — я вздохнул и взял мешок.

Плевать, пусть делают, что хотят. Я и так пострадал в этой драке больше других. Пусть будут благодарны, что я сохранил им жизнь.

Не поворачиваясь спиной, я направился к выходу.

— За мою голову назначена награда, Увеласа хочет ее, — сказал Эвелер неожиданно.

— Динар! — вскрикнула Ульвия.

Я остановился и обдумал эту ситуацию. Вспомнив условия контракта, я спросил:

— Кольцо?

Эльф кивнул.

— Что в этом кольце?

— Сила моего рода, Отец лишил меня его, но я не согласился с его мнением. Оставил себе и ушел. Мои родичи посчитали это оскорблением.

— А Увеласа?

— У нее просто много… знакомых. Хитрая женщина.

— Не сказал бы, — пробормотал я.

Она мне откровенно врала, думала, что я как дурак сунусь в воду, не изведав броду. Так поступают только дилетанты. Эльфы из-за своего высокомерия порой такие олухи, я помню одного парня, который буквально оргазмировал обманывая аристократов-эльфов. Особенно тех восточных ребят, их высокомерие ничуть не ниже их домов.

Эвелер был явно не таким, он отличался живым умом, потому и решился со мной заговорить. Я мог решить его проблемы, он понимал это.

— Не хотите отдохнуть? — спросил он. — Моя жена… — женщина поспешила вставить свое веское слово, но муж ее опередил: — Ульвия, пожалуйста! Моя жена обработает вашу рану.

— А где гарантия, что я останусь в живых? Хозяйка сего дома явно не питает ко мне теплых чувств.

— Она сделает это ради меня, позвольте нам переговорить.

Я позволил, все равно мне прекрасно слышен был их театральный шепот. Начали они тихо, явно не желая выдавать своих секретов, но к концу беседы разогрелись. О, это была битва умов и языков. Оба оказались непревзойденными ораторами и знатоками нецензурной брани. А ведь я ходил с моряками по морям, затем прошел школу легиона, казалось бы, меня сложно удивить бранью.

Эвелер аргументировал тем, что я могу им помочь. Я и в самом деле мог им помочь. Даже не будь у них этих золотых, я бы все равно согласился помочь. Такой я уж широкой души человек! Но Ульвия не верила в мой альтруизм, она считала меня всего лишь ушлым наемником, хапугой и вором. Вот уж с чем я не мог согласиться, так это со званием вора! Мне захотелось вмешаться в их спор, да почесать свои кулаки, но я сдержался.

Наконец, влюбленные пришли к некоему соглашению. Они переговорят со мной, если произведенное мной впечатление их устроит, то мы будет сотрудничать.

— С такими талантами вам двоим надо идти в торговлю, — хмуро заметил я, когда Эвелер собирался озвучить вердикт.

Он закрыл рот и наверное покраснел, по темной коже сложно было заметить румянца. Ульвия же уже забралась по лестнице, только босые стопы сверкнули в свете грибных фонарей. Симпатичная, бойкая девица, понимаю, почему Эвелер поддался чувству.

— Идем уж, переговорим, — я махнул рукой.

Мы — эльф впереди, я следом — поднялись на деревянный помост, на котором жила молодая семья.

Влюбленные жили скромно: на деревянной платформе, огороженной перилами из деревянных брусков, находились только грубый стол с табуретами, кровать, шкаф и стеллаж с каким-то склянками. Я пригляделся: в пузырьках и флакончиках были замаринованы всевозможные зверьки, некоторые даже не из нашей реальности.

— Припасы? — спросил я у эльфа, кивнув на стеллаж.

Он криво улыбнулся, оценив мою шутку. Меня снедало любопытство, очень уж хотелось узнать, что же исследует Эвелер. Но спросить вот так просто, я не мог. Нельзя показывать свою заинтересованность.

Кровать с покрывалом не первой свежести располагалась в дальнем конце платформы. Спальное место даже ширмой не огородили, семья явно не жаловала гостей. Похоже, что я был первым, кто забрался в их гнездышко и беззастенчиво рассматривал скромный быт изгнанника. Я бы лично предпочел заночевать на камнях, чем на этой кровати.

У стола было только два табурета, естественно, так что Эвелер вынужден был перетащить его к кровати. Я отдал сомнительную честь сидеть на мягком Ульвии, сам же уселся на табурет справа от нее и положил раненую руку на стол.

— Я… — начал было Эвелер.

— Не стоит, я слышал ваши разговоры, мне клятвы не нужны.

Эльф кивнул, хотя я видел его удивление. Меня часто недооценивают, я уже привык к этому и получал своеобразное удовольствие от этого. Что может быть приятней, чем враг, допустивший ошибку?! Подобное не соответствовало имперской морали, но что мне до нее.

Ульвия молча занялась моей рукой. Она брезгливо сняла грубую повязку и осмотрела рану. Я отвернулся, в моей жизни бывали ранения и страшнее, но нет ничего приятного в изучении собственной рваной раны. Уж лучше поцеловаться с паучихой. Что-то бормоча, паучиха эльфа принялась за дело.

— Давай поговорим, пока женщина занята и не может нам помешать, — сказал я и получил заслуженное наказание.

Ульвия решила сыпануть порошка огнелистника на рану, но я вовремя вырвал руку.

— Ладно уж тебе, чего злишься! Если ты шуток не понимаешь, то иди вон из пещеры.

— Это тебе бы лучше уйти, — огрызнулась она.

— Ульвия! — Эвелер явно не хотел меня отпускать, да еще со своими деньгами. — Мы же все обсудили!

— Я извинился, — я пожал плечами. — Просто очень больно, следует заесть эту боль сарказмом.

— Мог бы попросить вежливо.

— Я вежлив только тогда, когда вынужден просить, рыжая.

Жена Эвелера не была рыжей, но ей бы подошел именно такой цвет волос. Слишком уж она была горячей, настоящий боец!

— Ложи свою конечность и молчи, — сказала женщина.

Я не без опаски опустил руку, но успокоился, заметив магический браслет, который выудила откуда-то из-под кровати Ульвия. Этот браслет она одела мне на запястье, и я перестал чувствовать кисть. Я вздохнул с облегчением, не смотря на мазь и лекарство, боль становилась невыносимой. Неприятно, конечно, одевать на свои руки чужие магические игрушки, но я не опасался подвоха. Эти двоя были хорошими магами, но хитростью не обладали. По крайней мере, хитростью моего уровня.

Ульвия достала нитки с иголкой и принялась шить. Я просто отвернулся, полностью доверившись ее умелым ручкам.

— Поговорим? — повторил я свой вопрос.

— Поговорим, — Эвелер кивнул и сел, успокоенный, что мы пришли к миру. — Как видишь, у нас проблемы. Что обещала тебе Увеласа за мою голову?

— Ты не правильно задаешь вопросы, так нельзя!

Эвелер не отреагировал.

— Как скучно с вами, — проворчал я. — Увеласа не приказывала тебя убивать, она просто хотела от тебя избавиться.

— Всего-то? — удивился эльф.

— Может пояснишь, чего она на тебя зуб точит?

— Зубы не точат.

Я ждал, Эвелер размышлял, затем встал и подошел к неприметной печки, которая спряталась у края платформы.

— Доски у вас совсем прогнили, — заметил я, — развалится все.

— Это уже наши проблемы, — Ульвия была само гостеприимство.

— Будьте любезны, леди, шейте аккуратней, не хочу пугать дам шрамами.

Она послала меня к демонам заниматься противоестественной любовью, я рассмеялся. Эвелер вернулся, неся собой видавший лучшие дни чайник и пару чашек. Тоже, кстати, паршивого качества.

— Тут уже кто-то жил, да? В этих пещерах, — Эвелер кивнул и налил мне чаю. — Вижу, досталось вам все это в наследство.

— Контрабандисты, — пояснил эльф.

— На мой взгляд, довольно далеко от моря, — я попробовал напиток, — мы, неплох! Как раз то, что нужно раненому!

— Благодарю, — просто сказал Эвелер.

— Мне воспринимать распитие напитков, как знак гостеприимства? — уточнил я.

— Ты неплохо знаешь наши традиции, чужак…

— Аль, зови меня так.

— Хорошо, Аль. Возвращаясь к твоему вопросу — да, у Увеласы был повод искать моей смерти. Вот почему я удивлен, что она приказала тебе от меня избавиться.

— Она полагала, что я восприму ее приказ именно так, — я рубанул ладонью по столу. — Но я оказался глю-ю-юпым варваром, недопонял. Она хочет твое окровавленное кольцо. Все.

— Это ее не остановит, — вздохнув, сказал Эвелер и утопил свое горе в чашке чая.

— Ну, ну, если достаточно вернуть кольцо, то зачем убивать тебя?

— Власть.

— Всего-то? — я хмыкнул.

— Разве этого мало? — удивился эльф.

— Для мага мало, для эльфа… может, нет. Увеласа паршивый маг, как я погляжу.

— Вот почему она хочет избавиться от меня.

— Да, приятель, ты как прыщ у нее на заднице.

— Спасибо за сравнение. Я и так наслушался оскорблений в свой адрес. Если тебе есть, что предложить, то я слушаю.

— Сначала нужно разобраться в проблеме. Эта потаскушка обманывала меня, когда давала задание. Хочешь повторить ее ошибку?

— Нет.

— Тогда будь честен со мной, я не хочу вас убивать, но и без денег оставаться не намерен. Моему альтруизму есть предел. И о своем брюхе я должен думать.

— Не пытайся казаться тем, кем ты быть не можешь, — попытался эльф показать свою мудрость.

Я не стал его переубеждать. Да, ему могло показаться, что я честный воитель, но… порой я мог закрыть глаза на свои принципы. Потом я, конечно, корю себя за это, но зло совершал без всякого сожаления. Это правда жизни, нельзя прожить чистеньким и явиться на суд Императора в белых одеяниях.

Эвелеру не следовало знать о моих душевных терзаниях, он мне не друг, а всего лишь попутчик. В данный момент его дорога пересеклась с моей, что ж, я мог ему помочь, раз это было по пути.

— Все равно, — сказал я, — говори всю правду, не утаивай ничего.

— Ульвия служила под началом Увеласы…

— Ого!

— Да, я лишил ее способного мага-демонолога. Ни один эльф не простил бы подобного оскорбления. Она властная женщина и все делает для достижения своих целей. Выторговывает себе лучших сотрудников, лично знакома с нынешним Магиусом, в общем, готова на все, ради достижения цели. Моя смерть должна приструнить непокорных, показать ее силу.

— Ты бросил ей вызов своим поступком, — я кивнул и поднял чашку: — За любовь!

— Издеваешься? — хмуро спросил эльф.

— Не-а, — ответил я честно и осушил чашку. — Хороший все же напиток. Угостишь еще?

Эвелер налил мне. От зелья в желудке все горело, мне требовалась жидкость.

— Динар, не против, если я буду звать тебя по имени? — дождавшись кивка, я продолжил: — Так вот, Динар, не в моих правилах издеваться над теми, кто и так в дерьме. Ты вовремя смекнул, что со мной можно договориться, это вызывает уважение и желание помочь. Очко в твою пользу, пользуйся интуицией!

— Что я и делаю.

Эльф ждал от меня ответа на его невысказанный вопрос. Я молчал, размышляя и попивая чаек. Ульвия уже перестала издеваться над моей плотью, но браслет не снимала. Боль бы мне помешала, она понимала это. Обмотав мою кисть грязным бинтом, она откинулась на кровать так, что туника натянулась на двух ее соблазнительных холмиках. Я отвернулся, чтобы не позорить мужа.

— Так вот, — сказал я, когда в голове забрезжил лучик дельной мысли, — Увеласа хотела избавиться от тебя, так? — Эвелер кивнул. — Она хотела отомстить тебе за похищение сотрудницы? — Снова кивок. — И наняла меня, чтобы решить свои проблемы! Что мы имеем в итоге?

Эвелер пожал плечами. Он видел свою проблемы однобоко, как эльф. Я же глядел на нее с позиции выросшего среди торговцев и бюрократов парня из Империи.

— А кто у нас Увеласа Дренен? Ну, скажи!

— Глава Гильдии магов Агота.

Эльф ничего не понимал, двести где-то лет Империя правит ими, а он ничего не понимает!

— Приятель, она подчиненная Императора. Давала клятву блюсти его интересы. Она подчиняется Закону не так, как ты, например. Она отвечает перед Ним строже! Любое нарушение для нее губительно.

— Ты предлагаешь подать на нее в суд? — скепсис эльфа был сильнее разума.

— Именно!

— Это абсурд! Я сделал глупость, доверившись тебе! — Эвелер вскочил, намереваясь выгнать меня из своего, тьфу, дома.

— Остынь, приятель. Ты пропустил именно то, что я тебе втолковывал. Увеласа давала клятву! Она не просто сотрудник Гильдии, она глава отделения. Это почетный пост, но вы, эльфы воспринимаете любую должность, как возможность обустроить свою жизнь. Тому пример наша гражданка Дренен. Я не юрист, но даже я могу обвинить ее в нарушениях. И буду прав!

Эвелер замер, прислушавшись к моим словам.

— Парень, ты живешь с женщиной рода людского! — продолжил я. — Давно пора бы уже воспринять ту реальность, в которой ты обитаешь. Я заметил привычку твоего народа на словах следовать тем или иным правилам жизни. Вы думаете, что законы Императора писались так, чтобы было? Будь так на самом деле, вы бы о нас никогда и не услышали. Вся власть Его основывается на нерушимости законов.

Я, конечно, немного приврал, кроме законов у Него были десятки легионов, как сказал поэт, закованных в сталь. А еще были маги, сенаторы, шпионы, другие ведомства, должные блюсти Его интересы в провинциях.

— Но у Увеласы есть друзья…

— Ха, — я отмахнулся. — Друзья существуют лишь до той поры, пока ты им приносишь пользу! У Дренен есть, как бы сказать, конкуренты? Граждане, желающие видеть ее голову украшением врат?

— У всех есть свои враги.

— Имена назовешь?

Эльф кивнул.

— Вот, достаточно намекнуть этим господам, что у них есть возможность расправиться с Увеласой, и они воспользуются этой возможностью. У меня есть знакомый юрист, который заинтересуется вашим делом. Оно беспроигрышное, он вам сам скажет об этом. А государственные обвинители так и мечтают прижучить какого-нибудь высокопоставленного ублюдка! От этого зависит их карьера. Так что можешь не беспокоиться об этих мифических друзьях.

— Могу я задать вопрос? — спросила Ульвия.

— Вперед, грязнулька.

— Зачем тебе все это?

Я задумался. Нет, у меня был ответ, который успокоил бы этих двоих, но сам по себе вопрос попал в точку. Проблема в том, что я и сам не понимал, зачем мне их проблемы? Они разделили со мной дорогу, ага. Я отложил на время эту проблему и ответил:

— Тут вступает в дело мой план. Ты, — я указал на Динара, — даешь мне кольцо, окропив его своей кровушкой. Исчезаешь на время, только на время! Я иду к Увеласе, забираю свою награду. Что может быть лучше, чем обхитрить хитреца? Самое веселое занятие, на мой взгляд. Да и прибыльное к тому же.

Эльф кивнул, я по блеску его алых глаз видел, как захватил его план. Ульвия была сдержанней, но внимательно слушала меня. Буквально вслушивалась в мои слова, искала неправду, наверное. Казалось, что она старше своего супруга не в физическом, а духовном смысле. Похоже, что так оно и было, эльфы взрослеют по-своему. Динар казался мне каким-то юнцом, который с легкостью верил в силу любви.

— Дальше, — продолжил я, — вы объявляетесь во Вратах. Сможете добраться до города? Инкогнито, естественно.

— Сможем, если ты оставишь деньги, — сказала Ульвия.

— Оставлю, если дело выгорит, я в накладе не останусь. Там, во Вратах вы встречаете моего друга-юриста в трактире "Зеленый сверчок". Паршивое название, я знаю, но это тихое место, где никто не станет вас искать. Мой друг вас сам найдет и все расскажет. Остальное мы берем на себя. Уж поверьте, мы сможем уговорить судей, признать вас потерпевшими. Увеласа или выплатит вам компенсацию, или, в лучшем случае, ее имущество передадут вам. Живите припеваючи, не забыв отблагодарить добрячка Аля!

— Сколько? — расчетливость женщины меня порадовала.

Люблю тех, кто сразу вникает в суть дела.

— Все зависит от выигрыша, ну, скажем, тридцать процентов мне.

— А твой друг? Юрист.

— Плохо же ты знаешь законы, он сразу получит свое, так же в зависимости от успешности предприятия. Увеласа несет все расходы при условии, что мы победим. Если вы согласны, то давайте составим договор. Я пришел к вам с мечом, так что устными клятвами не могу удовлетвориться. Тридцать процентов, устроит?

Конечно же, их устроил мой план.

На том мы и порешили, я написал бумагу, где Эвелер обязался выплатить мне тридцать процентов от суммы компенсации. Если бы эту бумагу увидели судьи, у эльфа были бы большие проблемы. Даже победив, он мог бы лишиться всего. Эта бумага выглядела так, словно эльф покупал мои ложные показания. Двойная подстраховка, но… будь я чуть эгоистичнее, мог бы шантажировать парочку. Ульвия была неплохим магом, судя по качеству моего лечения, но в юридических вопросах она ничего не понимала. Не могла подсказать мужу. Но им нечего было опасаться, я не собирался их обманывать.

Я уже назвал им условленное место встречи, осталось только назначить дату. По моим соображениям выходило, что эти двое доберутся до Врат в течение полутора недель. Рыбаки с радостью согласятся перевезти Эвелера на юг, да и деньгами он не обделен. За это время я и мой напарник успеем подготовиться к операции, изучить настроения среди судей, повлиять на гильдийское руководство. Я не сомневался в успешности нашего дела.

Распрощавшись, не особо дружески на мой взгляд, я покинул пещеры Мамае. Эвелер отдал мне свое кольцо, окропил своей кровью и подарил свой кинжал — как лишнее доказательство своей смерти. Даже если эти двое передумают судиться, я получу свои деньги от Увеласы. Вот только тратить время на посещения Врат я не желал, но это был необходимый риск.

"Надо же, какой глупый маг" — размышлял я, следуя по извилистой горной дорожке. — "Недальновидный, я бы на его месте узурпировал власть в Гильдии Агота, а затем уже и женился, что может быть проще?"

Но судить со стороны мог всякий, выжить же в таких условиях было трудно. Тем более кто знает, чем занимается Эвелер со своей женой. Уж всяко не любовью! Судя по увиденному, по всем этим склянкам, в которых кисли трупики чудищ, Эвелер явно замышлял какую-то крупную операцию. Не могу представить на что ему потребовались все эти твари? Простого научного интереса недостаточно, чтобы жить в грязи и вылавливать в иных мирах странных существ. Он что-то искал, у него была цель, возможно, ни о какой любви речи и не шло. Ульвия демонолог, верно?

— Эх-хей, брат, может, ты помогаешь как раз преступнику, — пробормотал я.

Нет ничего хуже, чем маг, пытающийся связаться с демонами. Кто знает, зачем это ему надо? Хуже были только некроманты, мотивы этих чернокнижников вообще туманны.

Я был далек как от демонов, так и от мертвецов. Все мои знания ограничивались способами убийств как тех, так и других.

— Ну, если и Эвелер решил поиграть со мной, то получит по носу, — я подвел итог размышлений.

Засорять свою голову мыслями о том, что нельзя узнать логически, я не хотел. У меня и так была работенка для мозга — следовало сочинить красочную историю моей битвы с Эвелером и его бабой. Желательно, чтобы описание ограничивалось кровавыми подробностями.

Заняв свой мозг новой задачкой, я углублялся в горы. По ту сторону меня ждет имперская дорога, по ней я как раз дойду до Агота. Мне требовалось как можно быстрее отдать кольцо, забрать деньги и сбежать на юг. Я рассчитывал встретить какого-нибудь караванщика, который согласится подвести меня до города. Сидя на спине прирученного ящера, можно и вздремнуть, и отдохнуть. Мне не хотелось тратить времени на привалы, заодно можно переговорить с торговцами, те слывут большими сплетниками.

В горах мне встретился только один старый как мир абориген, мы кивнули друг другу и последовали дальше. Нам не о чем было говорить, я спешил прочь от берега, а эльф шел куда-то к рыбакам. Это я судил по его одежде, так одевались только рыбаки.

Больше мне никто не повстречался, чему я был только рад. Даже бандиты куда-то пропали, видно мигрировали на юг, хех, они тоже подчиняются сезонным течениям.

Сам путь через горы был испытанием на выносливость, мне еще повезло, что штурм горной дороги выпал не на сезон бурь. Даже аборигены редко рискуют путешествовать по дорогам и тропам Королевства, когда небо становится песочницей вулканов. Но все равно идти было тяжело, жара выматывала и пила влагу из моего тела. К сожалению, я не знал, где расположены ближайшие родники. Эти оазисы влаги почитались эльфами, они обустраивали их, приносили дары духам родника. Даже в регионе, где с пресной водой не было проблем, эльфы почитали влагу. Эльфы Королевства, конечно. Их лесные родичи не испытывали такой жажды, как жители Огненного Кольца.

Мне иногда казалось, что местные готовы пить, пока не лопнут!

В мире пустынь, влага дороже золота. Это я проверил на собственном опыте.

Я рассчитывал, что тропа вскоре меня выведет к роднику, который обязательно будет помечен каменной пирамидкой. Эльфы любили ходить и прокладывали свои дороги так, как их строила природа. Это мы, люди воевали с природой, прокладывая свои прямые пути, словно показывали свою твердолобую целеустремленность. Характер каждой культуры виден по ее архитектурным и инженерным предпочтениям. Эльфы Королевства, на мой взгляд, были весьма оригинальны.

Даже мне было тяжело бороться с жаждой, так что вскоре бурдюк с водой практически опустел. Оставалась еще выпивка, но она бы увеличила потоотделения. Какой смысл пить ее? Хотелось выбросить лишнее, но я не позволял себе этого. Итак мое снаряжение было максимально облегченно, я даже ложки не таскал с собой. Я же не в пиршественном зале аристократа, чтобы есть, соблюдая правила этикета.

В таком состоянии, в котором находился я, легко можно было прозевать опасность. Но мне везло, никто не беспокоил меня. Действительно, что бы бандиты делали тут, обливаясь потом, не имея доступа к воде? Я практически в безопасности, если это солнце меня не убьет. Сама земля так же была горячей, это чувствовалось даже сквозь подошву сапог. А ведь я думал, что уже привык к этому климату…

Одно хорошо, так высоко в горах воздух был суше, жара ощущалась не так тяжело, как внизу. Там болота, воздух перенасыщен влагой и наглыми насекомыми. Говорят, некоторые болота можно встретить даже высоко в горах, но я их ни разу не встречал. Байки, очевидно.

Ближе к закату я заметил ту самую пирамидку. Сложенную из обтесанных гранитных глыб, каменная колонна указывала на наличие источника пресной воды. Только спускаться до нее надо было еще час, склон в этом месте был крутым. Жажда подталкивала меня к безрассудным тратам сил. Я просто спрыгнул с тропы вниз, уже у земли замедлив падение с помощью магии.

Оказавшись у пирамиды, я принюхался, в воздухе ощущался соблазнительный аромат влаги. Источник я нашел через пять минут поисков — тропа к нему совсем заросла. Из скалы по ржавой трубе текла небольшая струйка воды, но я был и этому рад. Под трубой был сооружен небольшой прудик, который я почистил от тины и головастиков. Рядом с прудиком возвышался алтарь, на нем сидело аморфное существо — дух, совсем слабенький, который не мог даже говорить. Если бы не окружающий алтарь сумрак, я бы его даже не увидел. Одарив духа источника едой, я вдоволь напился, наполнил свой бурдюк и даже умылся.

Заметно полегчало.

Солнце осталось на западном склоне гор, так что в долине было уже темно. Дальше на восток виднелась другая гряда, вдоль которой шла имперская дорога. К ней я и направился.

Мне проходилось пробиваться через заросли папоротников и кустарников, но дороги я достиг на удивление быстро. Еще вдалеке я заметил множество огоньков, которые украшали течение каменной реки. По рукотворному пути шли нескончаемые потоки граждан. Ну, нескончаемые это громко сказано, но я быстро нашел старика, который согласился подвезти меня до Агота. На его телеге, которую вела похожая на скелет лошадка, я и добрался до города.

Все путешествие заняло у меня один день. Старик оказался не из болтливых, так что я почти всю дорогу глупо глазел по сторонам, да делал пометки в своих бумагах. В свете магического светляка моя работа казалась чем-то важным, сокровенным, но на самом деле я страдал ерундой. Рисовал проходящих мимо живых, записывал какие-то мыслишки да просто тратил чернила и бумагу.

Больше заняться в пути было нечем, от скуки под утро я даже начал пересчитывать звезды на небе. Да так и уснул, не озаботившись защититься.

— Все приехали, — старик толкнул меня в бок.

Как оказалось, я проспал до полудня. Спросонок я спрыгнул с телеги, затем уже осмотрелся — все та же дорога, фермы вокруг.

— Куда это ты меня завел?! — осведомился я.

— Агот за тем поворотом, а мне уже надо сходить с дороги. Меня тут ждут.

Я кивнул и бросил старику монетку, он ее ловко поймал — сказывался опыт. Видать не один год его старая кляча измеряет дороги Королевства.

Старик не соврал, дорога, сделав поворот, привела меня прямо в город. Со времени моего последнего посещения ничего не изменилось, разве что грязи стало больше. Или оборванцев, не знаю. Я направился прямиком в Гильдию, желая как можно быстрее распрощаться с Увеласой. Она не должна меня больше встречать до нашего суда.

Привратником в Гильдии на этот раз был сухонький маг средних лет, такой серенький и дохленький, что я не стал на него сильно давить. Маг и сам рад был пропустить меня к своей хозяйке, его явно тяготила работа с населением. Увеласа так и не обзавелась личным секретарем, так что я опять без стука нарушил ее покой.

— Добрый день, — с ходу прогудел я так, что затряслись стекла в кабинете. — Я вернулся!

— Я вижу, — не особо удивившись моему приходу, ответила Дренен. — Как успехи?

— Паршиво, — я поднял раненую руку, — Эвелер оказался хитрым зайцем, помотал меня по пещерам, пришлось его бабу за жабры хватать и топить в гребаном пруде… ужасный денек выдался.

Уверен, что выглядел я ничуть не лучше, чем при первой нашей встрече, так что Увеласа с легкостью поверила моим словам. Я выглядел как человек, проведший шесть месяцев в темницах Императора.

— Боюсь, что мне требуется лечение, — покашляв для виду, сказал я. — Эвелер… хр, проклятый ублюдок!

— Что там произошло?

Мое состояние не заботило эту змеюку. Я для виду поворчал, но затем достал кольцо и бросил его на стол главы Гильдии. Драгоценный перстень громко простучал по столешнице и упал Увеласе точнехонько в жадные ручонки.

— Вот, что и просили!

Кольцо было окровавлено, так что Дренен только тихо уточнила:

— Он мертв?

— Хрен его знает, свалился куда-то вниз со свернутой шеей, но прежде чем-то цепанул меня. Теперь чешусь как ублюдочный кот, сыпь еще!

Сыпь у меня на самом деле была, но это из-за недостатка бань в районе Огненного Кольца.

— Я распоряжусь, чтобы вам дали кое-какие лекарства, но прежде расскажите, что там произошло, — Увеласа поднялась и подошла к окну.

Как я понял, она это сделала, чтобы скрыть от меня свои эмоции. Кольцо куда-то пропало, уверен, затерялось в складках ее платья.

— Да-а, — протянул я и запел свою брехню: — то была страшная битва. Что ж вы не сказали, что этот ублюдок прижил себе бабенку? Она на меня демона наслала, еле справился с пернатым. Его железные крылья и поцарапали мою лапку. Сам Эвелер оказался чахлым малым, думал спрятаться от меня в пещерах. Баба его и то смелее была, потому я ее и смог сцапать, он и вышел ко мне. Крики женщины понравились видать, сам решил поучавствовать!

— Дальше что, — грубо поторопила меня Дренен.

Ей были неприятны мои слова, тоже мне нежная душонка.

— Да что там дальше, — я изобразил уязвленную гордость. — Ну, пришел он, ну, убил я его и женщину его. Кольцо взял и себе кое-что, а там больше нечего было брать. Эти сумасшедшие только каких-то уродов собирали. Коллекционеры, чтоб их…

— Не важно, — Увеласа подняла руку, намекая на то, что мне пора заткнуться.

— Как же неважно, такой жути я никогда не видывал!

— Я вам отдам вашу награду, напишу бумагу.

— Что еще за бумага?

— Вы же хотите подлечиться? Вот нашему знахарю распоряжение и напишу.

— О, да, это полезное дело.

Я позволил эльфийке написать мне расписку, взял награду и покинул ее кабинет. Более нам не о чем было говорить, но я подозревал, что если останусь в Аготе, ночью меня посетят господа убийцы. Впрочем, откуда в этом городке могут сыскаться настоящие профи? Если я справился с демонологом, то ни один местный воин не сможет справиться со мной. Так, уверен, рассуждала Дренен. Она не захочет рисковать, нет. На ее месте, я бы попробовал уничтожить знающего лишнее наемника иным способом — уничтожить его с помощью влиятельных друзей.

Интересно будет посмотреть на ее попытки.

Ну, расплатилась она, по крайней мере, честно, не пыталась подсунуть ерундовые медяшки, замаскированные магией. Рассчитывала вернуть свои денежки? Посмотрим. Я не сомневался, что эта паучиха забудет обо мне.

Знахарь Гильдии был занят своей работой, так что его найти я не смог. Шляется по горам, паршивец, собирает травки. Но один его ученик выдал мне нужные зелья, их я осмотрительно спрятал в своей сумке, где уже тяжело звякали монетки. Я порадовался, что аванс не выбросил там в горах. Иначе зачем была бы вся эта работа нужна?

На улице я вздохнул свободно, в стенах Гильдии я не мог почувствовать себя в безопасности. Увеласа не магией, но всем своим духом пропитала эти стены, я словно попал в мышеловку.

— Что ж, пока вырвался, — прошептал я и направился к аванпосту.

Это строение давно утратило функции аванпоста, но название закрепилось за ним. Вообще, почти в каждом городе можно было сыскать "аванпост", который на самом деле был трактиром для купцов и караванщиков. Располагались они обычно за городом, потому что заводить караваны, составленные из нервных ящериц, никто не рисковал. Ездовые животные в Королевстве были своеобразными, лошади здесь не получили такого распространения, как на материке. Они просто не выживали в условиях пустошей.

Я хотел узнать, какой караван идет на юг. Нет, не до Врат. Увеласа могла подготовить мне встречу, ей были доступны порталы из города в город. Я рассчитывал добраться до ближайшего настоящего крупного поселения, где в Гильдии магов можно заказать телепорт до Врат. Обывателям предоставляются паршивые услуги, как я заметил. Не слишком конспиративно, но мне требовалось добраться до друзей как можно быстрее.

Караванщика, идущего на юг, я нашел быстро. Он отправлялся с рассветом, так как еще не все товары были погружены. Переговорив, мы сошлись на удовлетворившей друг друга цене, этот ушастый жук полагал, что я лопух, пришлось минут пять его переубеждать.

Мне пришлось снять комнату и переночевать в аванпосту, построенному, кстати, по имперскому стандарту. Я засыпал в кровати и думал о родном городе, там трактиры были точно такими же. Двух этажное строение со множеством комнатушек, в которых грешно останавливаться честному человеку, но я теперь слыву нечестным, мне не зазорно. Внизу располагался обеденный зал, в подполе — склады, все как обычно, как везде в Империи.

Торговцы универсалы, у них своя культура, которая приводила все народы к единому знаменателю. Они словно бетон, скрепляющий строение общества. Как бы я не презирал торговцев, понимал, что без них нельзя обойтись.

Никто не попытался проникнуть в мою комнату ночью, хотя я даже не стал ставить защиты. Надеялся, что прибудут гости, ага. Увеласа боялась гадить в родных стенах, она как лиса хитрила, это вызывало уважение. С другой стороны, такой противник был опасен, она брала умом, а не грубой силой. Если бы она еще не ошиблась во мне, Эвелер был бы точно мертв.

Поднявшись с восходом, я отдал ключ от комнаты хозяину аванпоста, точнее, хозяйке. Миловидная вдовушка своей улыбкой словно предлагала мне остаться. Что ж, я учел ее пожелание. Мы немного поговорили, так, больше о погоде, затем я ушел. Путь-дорога звала меня в лице эльфа-караванщика. Десяток его ящеров, размером с средних размеров валун, уже нервно рвали дорожное покрытие своими когтями. Погонщики пытались их успокоить, но тщетно.

— Волнуются? — спросил я у караванщика.

— Как обычно, — ответил он и добавил: — скидки не будет, даже не проси.

Я хмыкнул и пристроился на спине ящера, идущего в середине каравана. Он как раз был легко загружен, так что для моего немаленького тела нашлось местечко на спине могучего монстра пустошей. На самом деле эти ящеры отличилась спокойным, даже флегматичным характером. Что-то вроде коровы на материке. Да, их можно было разозлить, но кто этим будет заниматься? Огромные бивни, пасти похожие на топку, шкура, которую сложно пробить даже выстрелом из арбалета. Против этих монстров требовались баллисты, никак иначе! Если бы эльфы смогли убедить своих домашних животных сражаться, у нас, у имперцев были бы большие проблемы.

Для войны эльфы использовали иных созданий, да и то править ими могли лишь аристократы вроде Эвелера. Не лишенные наследства, конечно.

Караван выступил из Агота, я покидал это неспокойное селение, прикрывающееся провинциальным туманом. В любом даже самом захудалом поселении можно найти много интересного. И опасного.

Мы двигались на юг по имперской дороге, могучие ящеры тащили свой груз и даже не помышляли об отдыхе. Погонщики, идущие рядом, иногда подбрасывали в пасти-топки размоченные в вине грибы, чтобы подпитать своих питомцев. Сами эльфы-погонщики двигались с легкостью атлетов, любому из них не составило бы труда выиграть на играх венок. Я бы не смог бежать столько времени, даже мои ноги потребовали бы отдыха. Впрочем, у магов были свои способы передвижения, но я ими пользовался редко — накладно.

Скоростью передвижения мы могли поспорить даже с гонцами, которые не испытывали недостатка в свежих лошадях. Вдоль дороги были установлены конюшни и трактиры, в которых гонцы могли сменить транспортное средство, а обыватели — перекусить и заночевать. Эльфийский караван мог двигаться даже ночью. В былые годы они бороздили просторы своей родины по родным тропам, идущим через горы. Теперь же Император подарил им множество удобных дорог, которые увеличили товаропоток с севера на юг, обезопасили торговые пути — легионы постоянно патрулировали дороги — и вообще развили регион. Теперь юг Королевства можно было назвать цивилизованным.

Вот на севере караванщики продолжают петлять между скал, ища обходные пути, когда натыкаются на трещину в земле или поток лавы. Там уже построить дороги нельзя, а если и построят, то кто-то их должен будет очищать от пепла. Не выгодно. Чужестранцы селились в основном на юге, редкие переселенцы забирались на север. Если их туда не гнало наказание — в шахты, в шахты, ребятки.

Меня наказание не преследовало, я просто занимался поисками того, что никому не принадлежит.

Люблю я все же дороги.

В пути меня развлекала книжонка, которую я позаимствовал в Гильдии. Думаю, госпожа Дренен даже не заметит пропажи. Это был сборник стихов местных поэтов. Я не большой любитель поэзии, но требовалось занять чем-то свой взгляд. На спине ящера нельзя поиграть в настольные игры.

— Забираем на восток, — скомандовал хозяин каравана.

Я пригляделся — эльф направил колонну ящеров куда-то к холмам, в сторону ферм. Еще взять товаров? Отклоняются от основной дороги только по нескольким причинам. Что ж, он торговец, ему виднее. Я углубился в чтение.

Сойдя с дороги, ящеры показали всю свою мощь. Тропа была проложена ножками живых, так что ни о каком комфорте путешествия речи и не шло. Меня мотало и бросало из стороны в сторону на спине несущегося во весь опор ящера. Погонщики запрыгнули на шеи своих монстров, даже они не могли сравняться в скорости с этими тварями. Ящеры все равно не обратили внимания на пушинок-эльфов. Тощие, как пустынные колючки, они больше походили на гимнастов, чем на воинов.

Часа два такой скачки превратили вытрясли из меня весь дух. Когда караван остановился, я сполз со спины ящера и прошелся. Ноги дрожали, а желудок мутило.

— На кой мы сюда забрели? — спросил я погонщика первого ящера.

— Хозяин кое-что продаст, кое-что купит, как обычно, за час разберемся, — ответил он и спросил: — Не угостишь выпивкой?

Я запасся легким вином на аванпосте, так что с готовностью разделил напиток с эльфом. Того явно не смущало, что я чужестранец. Мы выпили, немного поговорили, а затем, погонщик увел своего ящера в сторону поместья латифундиста. Вдалеке виднелись поля засеянные зерновыми, овощами, какими-то ценными травами — я не мог рассмотреть. На них трудились рабы, за которыми приглядывали эльфы с копьями и магическими амулетами. Рабы не дураки сбежать, вот их магией и привязывали к земле.

Погонщики обтирали своих монстров влажными тряпочками, меняли им попоны, хотя эти огромные тряпищи сложно было сравнить с попоной. В общем, занимались своими делами. Я им только мешал, так что пошел бродить вдоль тропы. Нашел источник, напился. Нашел старика, который буквально мечтал мне продать свое барахло. Еле отбился от него.

В общем, я скучал, так как не находил себе занятия, вот почему я не люблю путешествовать с караванами. Да, это безопасно, но порой до жути скучно. Я не могу сидеть на месте, а книги таскать с собой в Королевстве будет только самый отъявленный книголюб. В этот раз судьба не послала мне словоохотливого попутчика, погонщики смотрели на меня, как на груз, который следует доставить по назначению. Компании у меня не было.

Через час караван двинулся в путь, я пожертвовал украденную в Гильдии книгу духу источника, так что моя совесть теперь была чиста. Все равно от этой поэзии у меня ощущался легкий дискомфорт в прямой кишке. Вот почему воровать нехорошо — никогда не знаешь, какое дерьмо утащишь.

Через пару часов пути, когда мне уже надоело считать облака на небе и играться с ветром, я спрыгнул со спины ящера и догнал караванщика.

— Скоро до города? — спросил я.

— Пока идем вдоль холмов, заберем еще товары. — Я поморщился. — Значит, к вечеру достигнет Струга.

— О, нужный мне городок, благодарю за информацию, там я и сойду.

Караванщик не стал рыдать, услышав, что я собираюсь его покинуть. Мог бы ради приличия предложить мне дойти до Врат с его колонной, все-таки я ему заплатил двадцать золотых! Но нет, эльф был скуп на эмоции, я тоже не стал браниться с ним, хотя очень этого хотел.

Я решил пока размять свои ноги и пошел рядом со своим зверем. Ни ящер, ни погонщик не обращали на меня внимания. Они казались инфантильными странниками, сонно передвигающими ноги. Впрочем, двигались они быстро.

Я приглядывался к редким попутчикам, словно выискивал дичь для своего главного орудия — сарказма. Но по тропе, по которой мы следовали, встречались лишь крестьяне, никого больше. Да, это не имперская дорога, но караванщик обещался вывести меня к ней. Что ж, мне оставалось только ждать.

Через несколько часов пути, когда я уже окончательно взмок, мы достигли перекрестка, где устроили небольшой привал. Мне показали, где находится источник, так что я смог освежиться. Кто-то, остановившийся здесь до нас, оставил на алтаре мешочек с серебром. Уверен, то был добродетельный жрец, который ниспослал испытание слабым духом людям. Угу, кто покусится на серебро, потом будет пить только из луж. Духи очень злопамятны.

Я был умнее и прибавил к серебру десять золотых монет. От такой щедрости дух родника окатил меня с ног до головы. Любой эльф на моей месте пищал бы от восторга, я же скромно поблагодарил мистическую сущность и сбежал, мысленно ругаясь. Вот, хотел подставить другого и сам поплатился за это. Но я был уверен, что найдется олух, который рискнет взять золото.

Погонщики и их массивные звери отдохнули, так что караван снова был готов к дороге. Я уже не стал испытывать свой организм на прочность и забрался на свое место. Среди корзин с рудой мне было как-то прохладнее, чем рядом с брюхом ящера. На голову я накрутил нечто, похожее на тюрбан, закрывающий шею и плечи, так что ехал с комфортом. Благо тропа выровнялась — сказывалось удаленность от вулканов. Тут земля более ровная, вместо скал — зеленые холмы.

В общем, на юге милая природа, живых в округе больше, темных тварей соответственно меньше.

Мы проходили мы полей, на которых трудились невольники, им-то гораздо жарче, чем мне. Но я им ничем не мог помочь. Меня скорее на кол посадят, чем поблагодарят. Эти рабы уже привыкли к своей жизни, эльфы хоть и слыли жесткими правителями, но были справедливы. В отличие от нашего людского племени.

Но кроме рабов на полях трудились и свободные граждане, некоторые даже были потомками первых переселенцев. По сути, до прихода Империи у эльфов не было даже сельского хозяйства. Они довольствовались дикорастущими травами, немногочисленный народ и запросы имел небольшие. Да и хлеб эльфам заменяли подземные грибы, все это время.

А вообще, эти поля появились из-за политического соперничества эльфийской аристократии. Те, кто продавали грибы, потеряли свою монополию на продовольствие. Кто-то разорился, кто-то обогатился — нормальное явление. Даже из, по правде, проигрыша в неслучившейся войне эльфы смогли получить свою выгоду. Хитрецы, что и говорить.

Такой приспособляемости от патриархального народа сложно ожидать.

Достигнув еще одной латифундии, караван снова остановился, но я, разморенный жарой, даже не сделал попытки слезть со спины своей ящерицы. Эльфы принялись торговать, к каравану пристало еще с десяток пассажиров, но никто из них не составил мне компанию. Человеком, кроме меня, был еще какой-то мужчина со слугой, явно занятый вопросами налогообложения. Он держался особняком, не потому что хотел этого, его просто избегали. Никто не любит налоговиков. Я так же составил компанию имперскому бюрократу, притворился спящим.

Слуга налоговика нес на своем горбу небольшой сундук, до самой крышки пропитанный магией. Готов поспорить, что магия защищала деньги внутри сундука. У меня не было привычки воровать из кармана Императора, так что я не стал обращать внимания и на добычу кровопийцы.

Мы двинулись дальше, к счастью, больше остановок не было.

Достигнув имперской дороги караван пошел быстрее, ящеры почувствовали себя уверенней на прямо дороге. Впрочем, они и в горах шустро бегают за обывателями, кушать-то хочется. Просто на имперской дороге караванщик мог не опасаться, что его отряд столкнется с другим таким же. Видимость отличная!

Я задремал и проспал до самого города Струга. На самом деле он назывался Струг'с-Ашун, но какой нормальный человек будет его так называть? Вроде бы это было имя какого-то эльфийского героя, который не побоялся подмыться в лавовом источнике. Угу, это повод попасть в сказание.

Проснулся я, когда караван остановился. В неудобной позе у меня все затекло, я совсем не шевелился во сне, боясь упасть. На такой скорости это было бы смертельно, так что мое тело крепко держалось за корзины с рудой, пока сознание блуждало в мареве сна.

Мне пришлось потратить пару минут, чтобы унять дрожь в членах. Ног я не чувствовал, так что чуть было не упал на радость всех присутствующих. Разогревшись, я забрал свои вещи, меня никто не пытался остановить, что и неудивительно — за дорогу оплачено вперед. Налоговик испарился еще раньше, наверняка у ворот Струга.

Можно было найти гостиницу в городе, да отдохнуть нормально, но я не стал тратить времени. Все равно нормальные бани были только во Вратах. Так что я весь такой грязный, вонючий — настоящий мужчина, гроза пустошей — завалился в местное отделение Гильдии магов.

— Телепорт, — сказал я привратнику.

Тот молча кивнул и указал на дверь слева от себя. Там, пройдя по коридору, я нашел комнату телепортации. Обозначив цель своего пути — Врата — я оплатил услуги мага. В Струге работали не такие дилетанты, как в Аготе, так что во мне сразу распознали мага. В принципе, это упрощало работу телепортатора, но скидки мне не дали. Жадины…

Полчаса подготовки, и я оказался на месте.

— Здравствуйте, Врата! — сказал я, хотя передо мной стоял маг.

— Меня зовут Теласий, — хмыкнув, сказал он.

— Очень приятно, бани еще функционируют?

— А как же, не терпится снова стать человеком?

— О, да! Хватит с меня этих пустошей! Вся задница в пепельной соли. Вот найму цирюльника, чтобы он почистил мои перышки. А затем орка-массажиста, мышцы что-то побаливают. Не для людей эта земля, не для людей!

Мы рассмеялись. За что люблю Врата, так это за качество обслуживания, но и цены тут соответственно!

Остаток дня я провел в банях, гостинице и мире снов. Что-то замотался за последнее время, все в сон да в сон клонит. Сезон что ли такой? Но я вроде не суслик…

На следующий день я отправился на поиски друга юриста. Раньше он работал в цитадели "Черное Сердце", но сейчас, как мне удалось узнать в коллегии адвокатов, он перебрался в гостевой квартал Врат. Естественно, что он жил не на верхнем ярусе, но все равно его апартаменты произвели на меня впечатление.

Не знающий этот город с легкостью заблудится в хитросплетениях коридоров, лестниц, магических лифтов, ярусов и вообще квартир. Чем-то пирамидальные кварталы Врат напоминали старые добрые имперские инсулы, пропади они пропадом. Такое же столпотворение, такая же толчея на лестницах и никакого уединения!

Мой друг обитал на два яруса ниже плазы, где располагались торговые площади, главный дом Гильдии магов и другие имперские и не только структуры. В общем, мой приятель был приближен к верхушке общества — это показатель, должны помочь в нашем хитром деле.

Он не ждал гостей, я не удосужился предупредить его заранее. Это было неприлично вот так являться в чужой дом, но мои повадки были хорошо известны. Я всегда тороплюсь и ни одна закрытая дверь не может меня остановить. В коллегии адвокатов мне сообщили, что Люциус Ашан — мой приятель, лишь к обеду выбирается из своего дома да и то для посещения бань. Если не запланирован судебный процесс, то зачем давать толпе давить свои ноги, верно? Я понимал своего приятеля.

Разобравшись с направлением я нашел нужный коридор, который оказался тихим затененным местечком. В этом тупичке стоял небольшой фонтанчик, который неизменно привлекал внимание обывателей. Я и сам попробовал водицы из него, вкусно.

В этом коридоре было шесть дверей — на нижнем ярусе тут было бы квартир двадцать! — каждую дверь украшали костяные таблички с именами. Люциус жил как раз рядом с фонтаном. По себе знаю, что это самые тихие, а главное — освещенные апартаменты в квартале. Большинство квартир не имело даже окон, а Люциус обитал в такой, где было два окна и один симпатичный балкончик.

На минутку мне захотелось захватить эту квартиру, чтобы жить в ней. Не буду спорить, соблазн был велик, но я сдержался.

Никакого звонка или иного способа достучаться до хозяина не было. Ну, я не пробовал стучать, конечно. Я просто приложил ладонь к замочной скважине, ощутил закрывающий дверь механизм и толкнул его. Замок открылся.

— А на нижнем ярусе даже замков нет, — пробормотал я, входя.

Мне однажды довелось неделю жить там, внизу. Неприятные воспоминания, а все из-за травмы, я даже ходить не мог.

У Люциуса было несколько слуг — его статус требовал тратить деньги на эту роскошь — они меня и заприметили.

— День добрый, — сурово заговорил я, напустив на себя хмурной вид, — Каратели, специалист Алесаан Теллал, приведи ко мне вашего хозяина!

Слуги, кстати обе женщины, уверен, Ашан не женат, в общем, служанки побледнели. Казалось, они сейчас же рухнут в обморок. От разрыва сердца женщин спас появившийся из-за ширмы Люциус.

— Идиот, — констатировал он.

— За оскорбление должностного лица вам полагается наказание — сотня плетей!

— Очень смешно, Аль, — он даже не улыбнулся, а я так старался. — Спокойней, девушки, это мой старый приятель, который вполне может в ближайшее время оказаться в темнице, если не обозначит цель своего визита. И так, независимый маг Теллал, вы готовы четко и лаконично сообщить, зачем нарушили мой покой?

Я даже заслушался. Нет, я знал, что юристы должны владеть навыками красноречия, мне даже известно было, что существуют три школы ораторского мастерства — не буду их перечислять, не хочу. Но все равно я был поражен плавности речи приятеля, он усыплял своими словами, ударял аргументами и… в общем, даже я был уязвлен его мастерством.

— Будь ты проклят, мелкий засранец, — хохоча, выговорил я.

Люциус не разделял моего веселья, ну и тьма с ним!

— Ладно, надо переговорить, — все еще хихикая, сказал я.

— И для этого ты вломился в мой дом?!

— Ну, шутка не удалась, не спорю. Вызовешь меня на суд? Я же проиграю! А с меня и брать нечего, только старые, вонючие трусы. На что они тебе?

— Ладно, умолкни, пошли, — вздохнув, проворчал Люциус.

Я, ухмыляясь, сделал пару шагов, но был остановлен вулканическим по мощи взглядом одной из служанок. Пришлось разуться, эти дамы были подстать своего командира, наверняка практикантки от коллегии!

— Выглядишь паршиво, Теллал, — заметил Ашан, когда мы уединились в его кабинете.

Комната была обставлена скромно, я даже удивился. Кроме стола, пары кресел для хозяина и посетителя, ничего более. Ширма делила кабинет на две части, так что я видел только часть помещения. Но, учитывая, что свет шел с той стороны, Люциус работал за ширмой, а тут встречал клиентов. Там было окно, там были его бумаги и чернила.

— Может и паршиво, — согласился я, ничуть не обидевшись, — ты, вижу неплохо устроился.

— Да, время идет, умный человек может им воспользоваться.

— Вижу, вижу, ты зря не теряешь времени.

— Может обозначишь цель визита? Ты мне все планы сломал.

— А чем ты занят? Дел никаких на сегодня не назначено, небось книгу пишешь?

Люциус не ответил, но я попал в цель. Не стоило злить приятеля и делового партнера, так что я не стал ерничать.

— Могу предложить тебе интересное дело, — сказал я, — готов выслушать?

— Я же не выгнал тебя, естественно, готов!

Я ухмыльнулся, почесал щеку — ну, тянул время — и рассказал о той работе, которой занимался в Аготе. Я не стал говорить Люциусу, что запланировал, он и сам понял все из моего рассказа. Парень не дурак, он чуял, когда можно было заработать.

— Интересная история, у тебя веселая жизнь. Решил податься в наемники?

— Сам же говоришь, это интересно. Политика меня не интересует. Ладно, в урну это все! Ты понял, почему я оставил Эвелера в живых и даже не отобрал его деньги?

— Предположим, что понял.

— Твои осторожные формулировки годятся только для судебного процесса. Я не твой клиент, так что говори со мной, как с равным.

— Извини, Алесаан, но мы с тобой давно не виделись, я не могу быть уверенным, что ты не пытаешься меня обмануть. Без обид, ты сам просил говорить откровенно.

— Не обиделся, — я на самом деле не обиделся. — Ты видишь, что Увеласа нарушила закон, наняв меня для разборок с независимым магом. Личные мотивы в работе главы отделения Гильдии не приветствуются. Она магистрат и должна четко выполнять свои обязанности.

— Этот маг, Эвелер? — Я кивнул. — Он приедет сюда?

— Не знаю, я сказал, что мы можем ему помочь, получив за это денежки, назначил место, где он должен будет нас ждать. Это тут во Вратах.

— Но он может не приехать?

— Вполне, — я пожал плечами.

— Значит, если я соглашаюсь, то действовать нам надо будет осторожно.

— Ты про подготовку?

Люциус кивнул и сказал, взяв бумагу и перо:

— Ладно, сообщи свой план, а я уж приму решение.

— Твои записи никто не украдет? Я тоже должен перестраховаться.

— Не беспокойся.

— Когда так говорят, надо беспокоиться!

— Алесаан! Я напишу только основные пункты, без имен. Можешь сам проверить! Бумаги у меня хранятся в защищенном месте. Ни воры, ни огонь до них не доберутся! Меня уже много раз пытались запалить, я учен уже. Так что оставь свои глупости и говори.

— Я просто хотел тебя позлить, — улыбнувшись, пояснил я. — Понимаю, неприятно, когда затрагивают профессиональную гордость.

— Ты выводишь меня из себя, — на удивление спокойно сказал Люциус, но перо в его руках подрагивало.

— Вот таков план, — начал я, — Эвелер подает в суд на Дренен. Он обвиняет ее в попытке убийства, краже личных вещей, превышение полномочий, ну еще что-нибудь придумаешь подходящее, кодексы ты знаешь лучше, — Люциус махнул рукой, я продолжил: — Дренен должна будет возместить ущерб Эвелеру и его жене…

— Тогда будет два иска — Ульвия и Динар. Как фамилия его жены?

— Наверное, Эвелер? Они же теперь муж и жена.

— Ладно, это я разберусь, продолжай.

— А что тут продолжать? Сумму ущерба ты и сам выдумаешь. У тебя есть свидетель — я.

— Ты заинтересованное лицо, Дренен может подать встречный иск.

— Сговор?

Люциус кивнул.

— А как тебе вот это? — я достал монетки, полученные у Дренен и бумагу, где она распоряжалась одарить меня лечебными зельями. — Неплохое доказательство? Я стащил бумажку после того, как взял зелья.

— Почему ты не стал вором? — удивился Люциус и попытался взять бумагу.

— Э, нет, сначала дашь свое согласие на работу. Даже не знаю, что еще тебе сказать. Остальное ты и сам уже домыслишь, ты в этих вопросах понимаешь больше моего.

— Да, тут ты прав, — Люциус уже не обращал на меня внимания.

Я подкинул ему хорошую задачку для ума, так что мог уходить.

— Я остановился в таверне "Зеленый сверчок", когда примешь решение, найдешь меня там.

— Хорошо.

Я вышел из кабинета Ашана, его служанки проводили меня до выхода, не реагируя на мои попытки завести знакомство. Миловидные дамы, но холодные, как поцелую северного ветра. Я старался обходить таких десятой дорогой, все равно от отношений со снежными королевами никакого толку не будет. Впрочем, порой мне хотелось экзотики, а что может быть экзотичнее жаркого места холодной дамы?

Если бы на этом ярусе квартала не было публичного дома, я бы был более сдержан в своих мыслях. Но даже в закутке Ашана было несколько надписей, сделанных явно с целью привлечения клиентов. Кто-то даже подписал внизу, очевидно, клиент этого заведения: "Лечение они не оплачивают". Я ухмыльнулся и нашел в поясной сумке уголек, добавил свое высказывание: "А я люблю коллекционировать заболевания, отправился на поиски новых впечатлений".

Но я соврал, никуда я не отправился. За последние дни мой организм потерял ориентацию во времени, я даже не мог сказать какое сейчас время суток за стенами пирамиды. Впрочем, у Люциуса из окна лился теплый утренний свет, значит, то было утро — публичные дома закрыты.

— Какая жалость, — пробормотал я, раздумывая.

Возвращаться в гостиницу, я не хотел, в банях сейчас делать нечего. Пройтись, что ли, по лавкам? Совершить налет на склады обмундирования?! О, да, я это мог, да и деньги у меня были с собой. Банкам и ростовщикам я не доверял, хотя у меня был один знакомый делец, который скорее бы себе причиндалы отгрыз, чем попробовал наложить лапу на мое золото. Он меня знал, когда-то попал под мою горячую руку. Горячую в прямом смысле, шокирующее заклятие, если маг не сдерживает свою силу, способно прожечь человека насквозь!

Большинство обывателей понимали только силу, это нехорошо. Я же не жестокий варвар, меня просто вынуждали быть грубым.

Посещение торговцев пришлось отложить, мне потребовалось опорожнить заполненный бак для экскрементов. Во Вратах с этим всегда проблема, посещение общественного туалета стоило немалых денег, а счастливчиков, которые могли справлять нужду в собственной квартире — единицы. Я имею в виду тех, кто обитал выше среднего пояса пирамиды.

На нижнем ярусе было проще, канализация была буквально под ногами, каждый бедняк мог ощутить себя аристократом. Все равно к запаху дерьма уже привык и не замечал его.

Убив полчаса на поиски самого главного ведомства города, простояв в очереди еще минут двадцать, я наконец-то смог избавиться от неприятного давления.

— Что-то очереди стали длиннее, давно я не был тут, — заговорил я с братом по несчастью.

Похожий на жабу мужчина не поддержал беседу, но моя фраза попала в точку. То тут, то там стали собираться островки митингующих, которые требовали туалетных свобод. Я даже не приукрашивал. Люди на самом деле были недовольны происходящим в квартале. Кроме гостевого квартала эльфы построили еще пять пирамид, но чужестранцам разрешали там селиться только в о-о-очень редких случаях. Люди в эльфийский кварталах не были чем-то инородным, но обывателей туда не пускали. Кому понравится толпа болтунов на пороге твоего дома? Мне бы точно не понравилось.

Короче, единственный открытый для жилья квартал — гостевой, как его называли в народе, или пятый, как по документам, был просто напросто перенаселен. Если не ошибаюсь, квартиры тут стоили столько же, сколько и в хорошем квартале Орика — моего родного города. А комфортность не было чертой Врат. Для чужаков, конечно же.

И что здесь людей держит? Я лично не понимал, ни за что бы не поселился здесь. Ну, кроме того варианта, если бы работал на плазе и мне выделили квартиру достойную моего гения! К сожалению, власть имущие не рассмотрели во мне бриллианта, которому требовалась отличная оправа. Позор слепцам!

В общем, став причиной небольшого волнения в народе, я счел за лучшее отправиться за покупками. Стоит ли говорить, что цены у торговцев Врат были заоблачные, арендная плата магазинов и складов была просто сокрушительной для них. Редкий торговец, считающий, что ведет честный образ жизни, мог выжить в суровых стенах пирамид Врат. Потому большинство торговали тем, что считалось незаконным — артефакты Тэрин-се, руды, ценное оружие и, конечно же, нелегальная выпивка. Я бы на месте трактирщиков поостерегся обирать Императора и его казначейских псов. Рвали эти ребята почище карателей, которых боялись все гильдийские маги.

Мне до выпивки дела не было, я мог употребить ее, возникни такая надобность, но удовольствия от самого процесса не испытывал. Терять контроль над телом для мага просто опасно. Вон один мастер допился до такого состояния, что вызвал из иных миров такое создание, которое до сих пор прячется в канализации Врат. Никто его найти не может, но изуродованные трупы находят постоянно.

Я, кстати, тоже пытался как-то поймать этого человека-крокодила с десятью конечностями, но потерпел неудачу. Нет, я его видел, а потом провел недельку у доброй женщины с нижнего яруса квартала.

А раз не выпивка, то меня естественно интересовало оружие, должное защитить мою шкурку на севере острова. Обычное оружие — короткие клинки, дубины, простенькие арбалеты, тому подобная чепуха, должная внушить смелость горожанину пред лицом смерти — продавалось легально. Естественно, меня это не интересовало. Более совершенное оружие или обмундирование облагалось высоким налогом и чаще играло роль экспонатов в магазине, чем товара. Но торговцы знали, как обойти законы, контрабандисты и авантюристы им в помощь!

Я не любитель преступать дорогу имперским чиновникам, но по здравому размышлению вынужден был покупать нелегальные товары. Иначе бы я просто не выжил. Самое смешное, что оружие, производимое на севере Королевства, легко можно было найти на юге. Северные кузнецы из пустынь и горных районов, просто хреново шли на контакт. Налоговики следили за ними тщательней, чем ревнивый муж за женой-красавицей.

Ближе к югу ящики с оружием неожиданно терялись, чиновники неожиданно богатели. Я не ведал, как происходит сия метаморфоза, очевидно, то было действие магии! Охотно верю.

Если бы я решил поработать частным следователем, проще, доносчиком, то смог бы отправить на виселицу не одного магистрата. А затем бы и сам утопился в канализационных водах, предварительно попытавшись добраться до своего сердца с помощью ножа. Самоубийство — бич крупных городов!

Потому я и держался от политики и торговли как можно дальше, за моей спиной не пристроилась некая могущественная тень. Магия стерва изменчивая, только на нее полагаться нельзя.

Я знал нужных людей (и не только людей), которые занимались незаконной торговлей, а они знали меня. Так что мы не опасались обмана. Я регулярно покупал дорогой товар, торговцы же не пытались обмануть меня. Симбиоз в чистом виде.

Что же я покупал? Во-первых, зачарованные стрелы для арбалета. Кстати, и арбалет мне пришлось купить тоже, последнего своего красавца я потерял в пустошах. Шестиногий ящер решил им позавтракать, а когда я извлек оружие из кишок зверя, оно было испорчено пищеварительными соками последнего. Я очень горевал, арбалет был прекрасен — настоящий шедевр кузнецов-северян.

Но и купленный мною арбалет был неплохим. Я не стал тратиться на красивое, мощно, а значит, дорогое оружие. Мне хватило простого армейского арбалета — надежная машинка, которая полюбилась мне на войне.

Стрелы так же были не просты. Зачарованное оружие продавали в Гильдии магов и только там! Но вот беда — мощность заклятий, вложенных в орудия убийства была смехотворной. Обычно, то были простые оглушающие заклятия, редко — парализация. Это годилось только для драки, не для войны. А северные пустоши были местом постоянных боевых действий локального характера.

И еще один немаловажный фактор — зачарованное в Гильдии оружие не могло повредить магам Гильдии.

Не стану говорить, зачем мне могло потребоваться оружие против имперских магов, это можно прировнять к измене. Просто я перестраховщик.

Разобравшись с дальнобойным оружием, я купил чехлы для стрел и арбалета. Чехлы тоже требовались особые, простая материя мало помогала в пустошах. На механизмы и тетиву арбалета пепел оказывал пагубное воздействие. Замечено так же, что вложенная в зачарованный предмет сила после пепельной бури уменьшается. В общем, магу в пустошах сложнее, если он не знал, что витает в небе, когда вулканы изрыгают свой гнев.

Сами эльфы предпочитали другое оружие. Их костяные луки с тетивами из свитых жил ящеров выдерживали даже высокие температуры лавовых потоков. Конечно, не стоило окунать луки в саму лаву.

Доспехи так же требовались особые, у меня остался комплект — его согласилась взять на хранение одна темнокожая вдовушка — но требовалось заменить маску и защиту запястий. Остальная часть комплекта должна была выдержать еще сезона три, если монстры и живность пустошей не повредит и их. Я купил все необходимое, потратив чуть ли не половину своих денег. Доспехи стоили дороже арбалета, злая ирония жизни, защищали они отвратительно.

Но в железе и стали во время бури не выжить, а тратить магию на защиту от ветров я не желал. Даже легионеры, стерегущие северные города ходили в таких костюмах, что отличалось от общепринятой тяжелой брони имперских воинов. Да и от нашей тактики тут никакого толка не было. Любая армия во время боя превращалась в неорганизованную толпу — каждый воин вел бы собственное сражение. Странно, что северная часть Королевства не восстала против, ха, тирании Императора. Их бы ждал успех… а потом голод.

Рудой сыт не будешь.

Все-таки эльфы прагматичный и умный народ.

Взяв с меня причитающееся, добрые торговцы согласились доставить покупки в гостиницу, я же посетил еще книжный магазин и аптекаря. В первом я побеседовал с переписчиками насчет свежих мыслей, запечатанных в бумажные оковы — ничего интересующего меня не было, у второго я купил лекарства и зелья.

Если бы не постоянная толчея, вонь, недостаток свежего воздуха, я мог бы получить удовольствие от покупок. Но ничего кроме усталости у меня не осталось. Этот город не подходит мне.

Вернувшись в гостиницу, забрав доставленные покупки, я завалился спать до следующего утра.

Как ни странно, спал я даже без сновидений. Какая скука.

Под утро меня разбудил скрип половиц — кто-то стоял напротив двери в мою комнату. Лично я желал поваляться в кровати, пусть она и пахла, как ноги танцора, еще часа два. Так что настроение у меня выдалось прескверным. Ранний посетитель пытался открыть мою дверь с помощью свитка с заклинанием — такие можно купить в Гильдии. Судя по всему, посторонний уже второй раз пытался выговорить сложные слова на старом языке.

Я мог бы встать, одеться, открыть дверь и устроить взбучку убийцы. Я так надеялся, что это был наемник Увеласы, пришедший по мою душу. Но вставать не хотелось, да и мои мечты могли не оправдаться. Хорошая драка по утру так же редка, как и ясная погода. Вместо этого я просто зажмурился, представил коридор за стенами моей комнаты. Там-то должен был стоять мой гость. Я представил коридор максимально подробно, на память никогда не жаловался.

Вот моя дверь со следами от чьего-то переваренного завтрака, как бы слуги не пытались убрать следы, я их все равно заметил. На двери бронзовая ручка стертая практически до основания, замочная скважина, которая лишь делала вид, что является замочной. На самом деле замка не было, дверь закрывалась на простой засов. Кстати, поэтому у "убийцы" ничего не вышло с заклинанием.

А вот и мой гость, как я и ожидал, это был не убийца.

Пижонства ради я усилием мысли сдвинул засов и отворил дверь. Лежа в кровати порой хочется почувствовать себя богатым человеком, который может разбрасываться своими средствами. Для меня магия была дороже золота, деньги лишь средство для достижения Знания.

Гостя, а точнее, гостью отворившаяся внезапно дверь обескуражила. Пришлось подтолкнуть девушку воздушным потоком в комнату и затворить за ней дверь. Я же маг, мне должно пугать обывателей силушкой!

— Доброе утро, хотели подшутить в моем стиле? — поприветствовал я служанку Ашана.

Девица смутилась, видя полуобнаженного мужчину в кровати, который только что продемонстрировал свою силу. Она была одна, дверь за ней закрыта, кричи не кричи, но я могу сделать с ней все, что угодно. Я не умею читать мысли, просто знал, что девушка ожидала скорого вступления в войско лягушачьего царя. Я бы ни за что не стал тратить столько сил на глупую месть. Пфе, я не настолько ничтожен.

— Вы пришли, просто постоять у меня в комнате? — заговорил я. — Тогда не передадите мне рубашку и штаны? Я бы не против позавтракать.

— Нет, у меня сообщение, — девушка выдавила жалкую улыбку.

— Право же, сообщение могло подождать. А завтрак — нет! Передайте мне одежду или я вас околдую и лишу возможности стать жрицей!

Моя угроза подействовала, девушка нашла мое тряпье и, дико смущаясь, положила рубаху и штаны на угол кровати. Делала она это так осторожно, словно одежда была хрупкой, как хрусталь, и ценной, как золото! Может быть, стоило ее заставить меня омыть, одеть и причесать? Но унижать несчастную сверх меры я не хотел, она и так получила по заслугам.

Не смущаясь посторонней, я оделся.

— Пройдемте, — я указал на дверь рукой.

Свой жест я подкрепил ударом магии по засову, тот отворился с громким стуком и напугал гостью.

Девушка что-то пробормотала, наверное, опять поминала проклятое письмо, но я не позволил ей сбежать. Ей еще предстояло насладиться местной кухней! Что может быть чудесней каши с комочками, такого она никогда не пробовала, ручки-то у нее вон какие белые.

Любой консерватор-патриарх вздохнул бы тяжело, увидев эти руки. Для них идеалом женщины, матери семейства была трудолюбивая, готовая к лишениям богиня домашнего очага! А то что у богини руки, как сидалищная мышца после купания в проруби, так это ничего. От того ценнее матрона.

Взяв девушку под локоток, я повел ее в обеденный зал. Там нашел свободный столик — не смотря на ранний час, зал был наполовину заполнен — и наказал сидеть на месте, пока не приду. Девушка превратилась в изваяние, на всякий случай я прицепил подошвы ее сандалий к полу магическим словом. Теперь не сбежит.

У одной служанки я попросил бутылку вина, у другой — стаканы зеленого стекла, а хозяину пригрозил кастрацией. Чтобы этот мужичок лично поднимался ко мне, чтобы сообщить о посетителях. Хозяин гостиницы сначала попробовал возмутиться — заплатил-то я ему мало — но после того, как я слегка ущипнул его шокирующим зарядом, сник.

— И подай что-нибудь стоящее, мне требуется успокоить девицу, ведь я ее чуть не зашиб из-за тебя! — приказал я хозяину гостиницы на последок.

Лебезя, мужичок сбежал на кухню, исполнять мое указание. Интересно, он попробует наплевать в мою тарелку? Я-то замечу это точно.

Найти мой столик оказалось сложно, оставленная девушка превратилась в ожившего мертвеца. Других ориентиров я не запомнил. Она была бледнее поганки, казалось, что вот-вот рухнет в обморок. Похоже, что моя шутка с сандалиями ее напугала до смерти.

— Не беспокойтесь, я же не дикарь, — сказал я жертве моих шуточек. — Вас просто следовало проучить, сбить с вас спесь.

Я разлил вино по стаканам.

— Вы должны знать, с кем ваш хозяин имеет дело, — закончил я.

— Он нам не хозяин, — слабо прошептала девушка и попробовала вино.

— А кто он вам? Любовник? — в лоб спросил я.

Вино, кстати, было неплохим. Я не стал тратиться на лучшее, которое было припрятано у хозяина, но приобрел достойную жидкость, радующую вкусовые рецепторы.

— Нет, — девушка разозлилась, хотя совсем чуть-чуть.

— Ну, вот я вас хоть в чувства привел, как вам вино?

— Неплохо.

— А звать вас как, о голубь несущий сообщения достойного господина Ашана?

— Изил, — против воли улыбнулась она.

— Вот и славно, давайте, мы с вами позавтракаем, а потом обсудим дела?

Изил, конечно, согласилась. Разве могла она отказать такому парню, как я? Я был неотразим, как отлично наточенный клинок, готовый отправить душу на суд Императора! В стальном блеске моего великолепия отражался страх девушки, она разучилась перечить в тот же момент. Я был окрылен бесславной победой. Хотя, я просто баловался.

Нам принесли кушанья. То был гусь, специально сготовленный для нас. Обычно тут подавали рыбу, но от нее тошнило каждого жителя Врат. Рыба дешева, питательна и продается на каждом углу. Торговцы рыбой занимали даже и без того узкие лесенки, переходы между ярусами. Естественно, к запаху моря все уже привыкли, а мне, как человеку приезжему, было довольно тяжело ощущать смрад рыбьих потрохов.

Хозяин сделал нам одолжение, подав птицу. Это конечно не говядина, не баранина, но хотя бы не жилы ящера, которые просто обожали аборигены Кольца. Впрочем, этот деликатес нравился и мне, особенно сдобренный местными пряностями. Но в то утро мне хотелось чего-то родного, того, что принято есть в Империи. Хозяин гостиницы интуитивно выбрал достойное моего гения блюдо! Честь ему и хвала!

Плевать в тарелку, он так же поостерегся.

Изил оценила завтрак по достоинству. Как всякий человек, готовящийся занять место среди почтенных словоблудников в коллегии адвокатов, она была прагматичной особой. Экономила на всем, чтобы покупать соответствующие ее статусу наряды, духи, украшения. Девушка явно давно не видела белого мяса, питалась только рыбой или того хуже — водорослями. Водоросли полезны, не спорю, но ничего не стоили во Вратах.

Завтракая, девушка украсила свое личико симпатичным румянцем. Я надеялся, что это мой щедрый подарок вернул ей радость жизни. Вчера она мне совсем не запомнилась, была бледненькой, серенькой, под стать Ашану. Теперь же она расцвела, как дождавшийся дождя цветок.

— Какое-то странное у меня настроение, — сказал я, когда обглодал последнюю косточку.

Ел я за двоих, магии требовалась подпитка, моему телу так же.

— Что вы имеете в виду? — просто, чтобы проявить вежливость, поинтересовалась Изил. — Господин Ашан вчера много о вас говорил, так что я не заметила никаких странностей.

— Почаще улыбайтесь, тогда грубости не будут казаться грубостями, — посоветовал я и утвердительно спросил: — Ашан, конечно, говорил только гадости?

— Что вы, он вас описал, как достойного человека, заслуживающего почтение. Мне улыбнуться?

— Как хотите, — я был милосерден. — Что там за письмо?

— Сообщение, — поправила девица меня.

Я нетерпеливо махнул кистью, будет она еще меня тут поучать.

— Господин Ашан не доверил бы бумаге эти слова…

— А вам доверил? — я прищурился.

— Да, — с достоинством ответила Изил.

Но меня ее тон не обманул, она испугалась. О, да, я знаю, каков мой прищур со стороны. С таким взглядом надо идти работать к дознавателям Императора.

— Так что там? Говорите же, или я заставлю вас расплатиться за завтрак, — моя угроза пришпорила девчонку.

— Господин Ашан говорит, что рассмотрел ваше предложение и готов приступить к исполнению плана.

— И это все? И ради этого вы подняли меня ни свет, ни заря?!

— Солнце давно взошло…

— А ваше сейчас зайдет! — посуровел я.

Не стоило грубить, но эта девчонка и раздражала, и притягивала меня. Так может притягивать внимание какое-то противоестественное действие. Любопытство мешалось с брезгливостью.

— Не только! — поспешила сказать Изил. Я подбодрил ее кивком. — Господин Ашан хочет, чтобы вы…

— Чтобы что? — спросил я, когда Изил замолчала.

— Чтобы вы подготовили почву для победы. Он говорит, что вы сможете повлиять на решение судей по своим каналам. Вы же маг и знаете многих магов Гильдии.

— Вообще, это не те знакомства, которые приносят прибыль.

— И все же. Вас многие знают, боятся, но признают ваш интеллект и превосходство в магии.

— Надо же, что о себе только не узнаешь рано по утру. А Ашан что будет делать?

— Он попытается заинтересовать граждан, которые смогут повлиять на процесс. Привлечь общественное мнение и тому подобное. Чтобы не вызывать подозрений, он больше с вами не будет встречаться.

— Верно, а кто связной? Прям игры в шпионов, я таким в детстве развлекался.

— Вы свидетель и ваши показания должны быть безукоризненными. Сторона защиты будет искать любой способ выиграть дело. Возможно даже силовое вмешательство. Я же на время работы становлюсь вашей служанкой. Вчера вы договорились с господином Ашаном о том, что вам требуется хороший юрист для урегулирования… какого-нибудь конфликта. Он сказал, что вы очень конфликтный человек, так что ни у кого не вызовет подозрения эта версия.

— Звучит хорошо, согласен, — но я не был так уверен, потому и шепотом заметил: — значит, нам придется терпеть друг друга не менее двух недель? Тяжеловато придется.

— Что поделать, это необходимые издержки.

— Что он сделал, чтобы убедить вас?

— До сегодняшнего утра я была о вас лучшего мнения.

— Падение моего статуса меня очень огорчает, верите? — я нарочито улыбнулся.

— И еще, — девушка проигнорировала колкость, — вам следует переехать из этой гостиницы.

— Она самая дешевая… но да, вы правы. Нехорошо, если Эвелер и я будем жить в одном доме. Сговор, сговор — вороны будут шептать.

Изил кивнула. Я же злобно улыбнулся и спросил:

— Есть у меня одна знакомая с нижнего пояса…

Девушка не дала мне договорить, она зашипела, как дикая кошка, желающая поточить свои коготки о мою шкуру.

— Шучу, шучу, — поспешил я ее успокоить. — Вне квартала, на островах есть неплохие гостиницы. Моя работа тут окончена, незачем терпеть рыбную вонь.

Это предложение устроило мою, хм, новую служанку.

— А массаж вы умеете делать? — спросил я, хитро улыбаясь.

Не знаю и не хочу знать, какими путями собиралась связываться с Ашаном девица, но ее не смутил мой выбор. Вокруг Врат располагался целый архипелаг, каждый островок соединялся мостами с другим и в конце концов приводил на самый большой остров, где и разворачивается основное действие нашей драмы. Я про Королевство.

Самый большой остров, образованный вулканической активностью, на половину представлял собой серую пустошь с редкой растительностью, другая же половина была зеленой и плодородной. Холмистой как столичный регион Империи. Многие переселенцы ехали в Королевство только ради того, чтобы увидеть эти зеленые холмы, напоминающие колыбель нашей цивилизации.

Видеть-то они видели, но не все выживали.

Два огненных пояса — меньший на северо-западе и старший, тянущийся с северо-востока до самых плодородных холмов — окружали архипелаг, который и был настоящим Королевством эльфов. Туда рисковали соваться только аборигены да самые отчаянные авантюристы. Ну, и жертвы кораблекрушений тоже.

Суть в том, что ближе к югу водная стихия все больше отвоевывала себе территорию у стихии огня. Земля разрывалась реками, глубокими бухтами. Остров растягивался полуостровами, пока окончательно не рвался на скопление островков. Тут и были построены Врата. Не знаю уж зачем, но у эльфов своя логика. Инженерная наука мало помогала в устройстве пирамидальных кварталов, так что многие строения удерживались магией и обильными жертвами рабов. К счастью, сейчас в этом надобность отпала. Точнее, отпала она еще пять столетий тому назад, эльфы нашли заменитель живой энергии.

Если не ставить цель поселиться в этом великом городе, то можно неплохо устроиться на архипелаге. Что я и намеревался сделать, если не посчастливиться героически погибнуть в бою за правое дело.

На окружающих Врата землях было несколько удобных гостиниц, в которых останавливались караванщики. Там шел торг, там же были самые крупные базары и ярмарки провинции, в общем, там была правила балом простота. Без изысков — эльфы не питали страсти к роскоши — жил здесь самый простой люд. Поселился и я тут, в одной постоялом дворе.

Наемник всегда должен находиться среди потенциальных работодателей, это, можно сказать, закон для профессии. Купцам и караванщикам всегда пригодится способный в магии воин, который отличается умом и сообразительностью. За такими, как я, ведется настоящая охота, но мы редкие жемчужины, которые так просто не дают себя закабалить. Максимум, на что я соглашался, это месячный контракт. В тот раз я в составе отряда копателей отправился в руины древней крепости, которая была практически полностью погребена под слоем пепла и находилась во власти демонических орд.

Откопали, получили неплохую прибыль. Те, кто выжил.

Кроме того, близость к странникам давала возможность находиться в курсе событий, происходящих в государстве. Конечно, большую часть информации приходилось отсеивать, очищать от шелухи домыслов, но все равно, неделя на постоялом дворе могла обеспечить работой на ближайший сезон. Главное уметь слышать истину среди океана лжи.

Мне хотелось на север, а после нашего несомненно удачного предприятия, я смогу отправиться в пустоши. Следовало наметить себе цель для работы.

Изил проинспектировала нашу комнату и скрылась в неизвестном направлении, очевидно, пошла покупать занавески. Ну что ж, она служанка, ей и власть над домом в руки. Эдак я войду во вкус, чего доброго женюсь на ней. Или похищу.

— Будь любезна, зайди к знахарю местному, купи вот это, — я дал ей список.

Когда по ночам меня мучает бессонница, лучше всего помогает скоротать время неудачный опыт в лаборатории. У меня был походный набор для варки лекарств, без этого в пустошах делать нечего, так что я мог развлекаться чуть ли не круглосуточно. Это, конечно, не те инструменты, с помощью которых можно делать зелье "Великой Силы", но большего мне не требовалось. Я же не ящер, чтобы тащить на себе такие тяжести.

Изил скривилась, но без споров взяла мой список. Скорее даже вырвала у меня его из рук. Как она его не порвала, ума не приложу. Железные у нее нервы!

— И купи поесть, местная кухня хороша, но ночами она закрывается.

Девушка скрылась, решив сбежать от меня и моих поручений.

— Это я еще не в духе, милая, — пробормотал я ей в след.

Пока моя служанка обходила торговцев, я занялся сбором слухов. Начал я с той харчевни, где мы остановились, затем переключился на другие цели — посетил еще несколько гостиниц, зашел в ближайший храм, наведался в офис чиновников. Я чувствовал себя грибником, который идет по лесу и ищет съедобные грибы. Пока попадались только ядовитые да червивые. Такие старые истории, эх.

Мое разочарование не знало границ, я готов был все бросить и вернуться в гостиницу, но совершенно случайно зацепился языками с одним рыбаком. Тот рассказал мне о презабавнейшем случае, произошедшем не так давно. М, что-то свеженькое, я не мог такое пропустить!

Один парень повздорил с другим по какому-то нелепому поводу. Они подрались, проигравший в споре силы обрек победителя на мучительную смерть. Он произнес страшные слова проклятия! А проще говоря в сердцах кинул: "Да чтоб тебя сожрали!". И ведь сожрали того несчастного. Его обезображенный труп был найден через неделю, тело было высушено пылевыми ветрами, кожа стала напоминать эльфийскую, совсем пропиталась мумия пеплом. В общем, ничего приятного, но местный претор все же осмотрел труп и нашел множественные следы от зубов, когтей — это можно было бы списать на падальщиков, но вот следы от пыточных инструментов разрушали всю версию. Даже умненькие звери пустошей не носят с собой пыточные инструменты, они просто не носят одежду, карманов нет.

Что из этого выходило? Что парня убили, верно! А кто убил? Конечно же, прилюдно пожелавший ему смерти побитый! Все верно, у нас и свидетелей целый город! Ну, значит парня казнили, а про следы от укусов никто не говорил. Боялись. Претора можно понять, от вампиров северный городок страдает давно, никто этих ублюдков и живодеров так и не смог найти. Они буквально уходили под пепел.

Таким образом, моральный дух городка был сохранен ценою жизни невинного. Забавная история. Я за компанию с рыбаком посмеялся, хотя не чувствовал ничего смешного. Нет, я не жалел парня, меня больше заботило то, что местные власти уже смирились со своими волками. Никто их не ищет, а раз так, то на сцену выходит прославленный маг и воитель, то есть — я!

Так я думал на тот момент, и мне казалось, что я нашел цель своих поисков. Вампиры опасны, но они обладают разумом. Эти отравленные магией люди превращались в чудовищ, но не могли отделаться от людских привычек. Если до заражения вампир привык спать на шелковых простынях, то и после смерти продолжит. Я рассчитывал, что компания таких опасных существ сможет пополнить мою казну. А если у них ничего не сыщется, то я всегда могу предъявить их головы претору. Награда обеспечена, безбедная старость тоже.

Размышляя о грядущем обогащении, я вернулся на постоялый двор. Какой-то караван, прибывший совсем недавно, разгружался на территории гостиницы, так что пробиваться сквозь заслоны из ящиков, корзин и просто тюков мне пришлось довольно долго. Изил вернулась раньше и отдыхала в моей комнате, читала какую-то книжонку. Ага, значит, она посещала на Ашана, а книготорговца.

— Что читаем? — спросил я.

Девушка молча показала мне корешок, мне было без разницы, что она читает, я просто хотел ее развлечь беседой. На корешке значилось имя знаменитого юриста-консерватора, выстрадавшего очередной эпос о красоте грубоватой речи простонародья и архаизмах, словах полезных в выступлении на суде. По мне так чушь полная, но девушка явно не желала отрываться от книги, так что я оставил ее в покое. Эх, прошли те времена, когда до государственной службы не допускались недомужчины — это мнение философа, не мое.

Изил с честью справилась с задачей и принесла мне все то, что я заказывал. На ночь она купила свежего молока и хлеба с сыром. Неплохо, я нарисовал на кувшине руну холода, чтобы молоко не портилось и было прохладным. На юге было до ужаса жарко, но море солененьким дыханием бодрило мои израненные на войне кости. Можно было сносно существовать в таком здоровом климате, но от холодного питья я не мог отказаться все равно.

Остаток вечера я провел со своей ступкой, ретортой и перегонным аппаратом. Ничего дельного у меня не вышло, да и травы купленные Изилой, оказались не самыми лучшими, но я получил удовольствие от процесса, а это главное. С девушкой я не заговаривал весь вечер, она меня тоже игнорировала.

Если мы продолжим существовать в таком климате, то рано или поздно прибьем друг друга.

Эту мысль я озвучил.

— И что вы предлагаете? — спросила Изил.

— Может, нам стоит прийти к согласию, просто ради разнообразия?

— Не вижу причин делать этого, — девушка уткнулась в книгу.

— Какая вы упрямая, — она меня не провела, — тогда я предупреждаю вас, если мы продолжим точить друг на друга зуб, то я вас вышвырну вон, назад к Ашану.

Девушка фыркнула.

— Со словами: "я разрываю наш контракт, эта особа передаст вам это сообщение", — я закончил и стал спокойно прибирать за собой.

У меня нет на спине глаз, но я видел что девушка напряженно читает одну и туже строчку. Возвращаться к наставнику или любовнику, не знаю, кто ей Ашан, она не желала. Это был бы удар по ее репутации, я бы закрыл ей дверь в коллегию. Не понимать этого она не могла. А если не понимала, то таких дурех точно нельзя пускать на форум. Она же хочет быть юристом, что ж, пусть учится работать дипломатично! Изил еще должна мне будет за урок.

— Хорошо, — наконец произнесла она, заодно захлопнув срамную книгу свою. — Нас связывают деловые отношение, значит, я буду относиться к вам нейтрально. Но и от вас требую такого же!

— Идет, — не думая, ответил я.

Глупышка не знала, что я изводил ее постоянно только потому, что относился к ней нейтрально. Пусть учится работать с людьми, а не со своими мыслителями, которые и из дому не выходят.

— Я вас предупредила!

— Ага.

Нехорошо, конечно, играть с добычей, я же не паршивый кот, чтобы измываться над жертвой. Но порой так хотелось стать плахишом… Изил, извини, но ты просто попала под горячую руку. Прости меня, честно, я буду страдать, сознавая, какие страдания принесу тебе.

Я бы всплакнул, но пора было на боковую, что-то последнее время меня в сон так и клонит. Летняя спячка? Значит, я точно какой-то странный зверек.

Мы сняли одну комнату, которая была раза в два больше дорогих апартаментов Ашана. Комната делилась тонкими перегородками, в одной спальне устроился я, в другой — сейчас раздевалась Изил. Я прошелся вдоль стены, надеясь найти какую-нибудь дырочку. Не повезло, пришлось ложиться спать, не удовлетворив праведного любопытства.

— Доброй ночи, Изил, — пробормотал я, засыпая.

Она меня слышала, но ничего не сказала, ворочалась еще с час. Не находила себе места, зная, что я могу следить за ней. Я-то могу, но разве буду делать это? Зачем магу наблюдать за какой-то тощей девицей, с которой и поговорить не о чем?! Конечно же, да, я буду подсматривать!

Утром мы сели за разработку плана. Служанка разбудила меня сразу с восходом, просто она слишком громко бубнила себе под нос про какого-то вонючего лежебоку. Я бы обиделся, если бы не хороший сон, посетивший меня в эту ночь.

Быстро позавтракав, мы уселись за стол. Изил взяла стило и восковую табличку, готовясь записать многомудрые мысли, исходящие из моего рта. Но их не было, я лишь сидел и думал, изводя девицу своим несносным поведением. Мне и в самом деле необходимо было обдумать ситуацию.

Пока Люциус будет собирать все необходимые документы, знакомиться с Эвелером, подавать иски и ожидать суда, я буду обхаживать своих знакомых и ждать ареста. Естественно, я же не просто свидетель, я практически пособник. Так что для проформы мне придется ночку скоротать в темнице. На месте Дренен я бы воспользовался этой возможностью, надеюсь, она допустит эту ошибку.

Попытка устранить свидетеля лишит ее последних возможностей избежать справедливого наказания!

— И так, — начал я. — До того, как меня официально привлекут к делу, нельзя показывать свой интерес. Нельзя в разговорах упоминать предстоящее дело.

— А как же ваши сторонники? — удивилась Изил.

— Сторонники — вещь довольно специфическая. Опасно давать им повод заподозрить нас в сговоре. Не все мои знакомые отличаются честностью, тем более — делиться же придется. Я не жадный, но платить гражданам за молчание считаю глупостью! Согласна?

Изил кивнула.

— Так что пока ничего не записывай. Мы будем ожидать, а затем ударим по позициям Дренен всеми нашими силами!

— А они есть? — не скрывая ехидства спросила девица.

— Не беспокойся, Гильдия магов лишь кажется единым организмом, монолитным инструментом в руках Императора. Многие магистраты от магии давно забыли про кодекс, про моральные принципы. Естественно, существуют те, кто недовольны подобным. Стоит появиться слушку, что какая-то прошедшая любовным путем дамочка, завладевшая прибыльной должностью, нарушает закон — ее сожрут! Просто для того, чтобы другие акулы не расслаблялись.

— Вы в этом так уверены?

— Среда магов это парадокс на парадоксе. Многие мастера нечисты на руку, нарушают законы, не соблюдают кодекс, но при это ревностно следят друг за другом. Стоит кому-то допустить промашку — его топят. Так уж повелось с тех времен, когда Император уничтожил Великий Совет. Он нам не доверяет и по сей день, так что некоторая разобщенность в Гильдии приветствуется.

— Не знала, звучит как-то неправдоподобно, — удивленно сказала Изил.

— То, что видит обыватель, это фасад, вывеска! Внутри же совсем другое, как юрист ты должна знать это. Странно, что Люциус не посвятил тебя в таинства нашей профессии.

— Тогда, я буду считать общение с вами практическими занятиями. Так будет лучше.

— А ты остра на язычок, наелась в детстве огнелистника? — Изил покачала головой, но против воли улыбнулась. — Но от меня ты много не добьешься. Я исключение из правил.

— Я мало общалась с магами вот так близко и не замечу странностей в вашем поведении.

— И то хорошо, не люблю, когда кто-то пытается копаться в моей душе, — я отбросил этот разговор мановением руки. — Так! Давай к делу. Что мы имеем?

Мы пытались примерно распланировать наши дальнейшие действия. Легко сказать — убеди своих друзей, сложнее сделать это. К каждому требовался определенный подход. Магов часто сравнивали с песчинками на пляже — издалека они едины, но вблизи кристаллы-то различны.

В первую пятерку моего списка вошли граждане, которых поступок Увеласы должен был разъярить. То были истовые законники, которым место среди карателей, а не среди скучных стен Гильдии. Я мог этим людям доверять, как самому себе. Они были честны, но немного наивны — самый лучший материал для победы.

В другой список попали люди, которые могли с большой вероятностью помочь нам в деле, не делом, так своим словом. Порой этого было достаточно, общественное мнение формируется среди локальных лидеров, которые могут не иметь формальной власти, но держать в узде умы своих близких. Это мощное оружие, которое еще следовало наточить.

Были в моем войске так же и наемники — маги и граждане, которые стали бы нам помогать из-за выгоды. Увеласа занимала хорошее место, кто-то мог позариться на место главы отделения. Не для себя, так для своего сына, или для друга сына, или еще для кого, не суть. С этим списком мы провозились больше всего. На каких-то людей я мог повлиять взяткой или силой, других способен был убедить — этих мы отложили в сторону. С ними возникали большие проблемы, это было слабое место в плане. Такие ненадежные граждане легко могли переметнуться на сторону Увеласы, предложи она им что-то большее.

Деньги не всегда могли помочь, а вот Власть — это настоящая ценность в обществе. Каждый магистрат стремился взлететь до самого Сената, заняв место среди лысеющей верхушки общества.

— Думаю, этих людей, — я постучал пальцем по табличке, — вообще не стоит привлекать.

— Все равно как-то следует их привлечь, заинтересовать. Нельзя давать Увеласе возможность купить их.

— Верно, — согласился я.

— И еще, — добавила Изил, — если и мы, и Дренен предложим им… контракты, в общем, им придется долго выбирать. А суд, как надеется господин Ашан, не должен затянуться.

— Хотелось бы в это верить, но, — я поднял палец, — если мы начнем их подкупать, наши позиции тоже пошатнутся. Тень сговора разрушит все наши планы. Не забывай, что маги готовы сожрать любого, кто споткнется. Споткнемся мы, сожрут нас!

— Тогда что? Оставить этих граждан без внимания? А тут налоговики, местная аристократия, торговцы местные и из Компании. Это все влиятельные люди.

— Да, но я надеюсь, что мы сможем обойтись без них.

— Большинство из них будут судьями, — заметила Изил.

— Пусть Люциус сначала точно узнает, кто будет слушать его речи, а потом уж решим. Да и дела магии решают обычно маги, тех же налоговиков пригласят лишь как наблюдателей.

Вроде бы мне удалось успокоить Изил. Она с головой ушла в работу, я же больше дурака валял и называл имена, привычки носителей этих имен. Девушка сама выдумывала комбинации, которые могли бы нам помочь.

— С такими талантами тебе место среди аферистов, — сказал я не без иронии.

Изил скромно улыбнулась, приняв мой странный комплимент. Она знала свои достоинства, а я видел их. Достоинства у нее были, практически идеальная девушка, только слишком умная и своевольная для меня. А вот Люциус таких любит, точно — любовник!

Опять меня привлекает только скрытое, нет бы заняться делом. Я попытался выдумать, что-то полезное. Получалось со скрипом.

Мы проработали до самого вечера, когда за мной явились. Или Эвелер прибыл раньше срока во Врата, или меня решили арестовать за незаконную торговлю артефактами Тэрин-сэ. Согласен, я был нечист на руку, но зачем же отрывать мое ослабевшее тело от мягкой кровати и бросать в темницу на острове?! Тут сыро и ветрено! Хотя ветру я был рад, он составил мне компанию.

Всю ночь я не мог уснуть, не потому что волновался, просто не мог и все. Наш хороший сценарий пошел псу под хвост, я не успел подготовиться, рассчитывал, что у меня еще дня два. Но, как говорил один древний полководец, войной правит случай! И этот случай вмешался в мои планы.

Мне не предъявили официального обвинения, стража Врат вообще редко снисходила до объяснений своих действий. Меня арестовали эльфы, имперские мечники не могли следить за порядком во Вратах. Таково было правило. Похоже, что Увеласа решила меня пристукнуть раньше времени и подговорила своих друзей по крови. Это было единственным логичным объяснением произошедшего.

Я не стал выделываться и со спокойствием воспринял заключение. Даже не стал драться со стражей, что было нетипично для меня. Любое посягательство на мою свободу грозило смертью всякому! Я знал себе цену, знал, что не нарушал ни одного важного закона, так что не позволял с собой обходиться как с канализационной крысой. Но тут стерпел для пользы дела.

Если это дело рук Дренен, то вскоре она обожжется о то пламя, что разожгла. Пятерка моих друзей, которые вошли в первый список, вскоре узнает о несправедливости случившегося. Поднимется шум, а затем начнется бойня! Точнее суд. Над Увеласой Дренен.

Так я развлекал свое воображение, сидя на ледяном полу землянки-темницы. Эльфы, похоже, испытывали наслаждение, изводя подозреваемых. К чужакам власти Врат относились с ненавистью, порой даже нескрываемой. Стража имела полное право схватить всякого и загубить его в пыточных камерах. Беззаконие? Да, но эльфы все же старались не слишком лютовать, помня, что рядом "Черное Сердце", где ожидали команды псы Императора.

Эльфы считали себя лучшими на свете воинами, но лукаво избегали схватки с легионерами. Они боялись драконьего легиона, стерегущего провинцию из крепости.

Но порой ненависть брала верх над разумом и эльфийская стража хватала первого попавшегося и бросала несчастного гнить на островах. Такое случилось и со мной, эльфы не знали, с кем имеют честь познакомиться.

Я не спал и слышал все, о чем беседуют тюремщики. Они полагали, что их жалкие амулетишки способны защитить их от магии. Наивные глупцы, лишь деревенский колдун не справился бы с этими вещицами. Мне же не потребовалось их даже разрушать.

Обо мне стража не говорила, но ксенофобские настроения в их речах преобладали. Кто-то явно подогрел этих ребят для встречи со мной. Рассчитывали, что я сделаю милость и "покончу с собой"? Я ожидал, когда меня придут вешать.

Но тюремщики не рискнули сделать этого. Они знали, что я маг, не имели формального повода арестовать Изил — она числилась в коллегии адвокатов, о чем сразу сказала. Стражники не рискнули связываться с юристами, так что в данный момент я находился под опекой моего друга Ашана. Хотя он об этом и не знал.

Похоже, что мне придется посидеть в этой камере дня два, не меньше.

Увеласа, а это была она, наверняка, не могла отказаться от попыток устранить меня. И раз тюремщики не попытались меня убить, ей придется придумать что-то новое.

А пока она думала, я наслаждался общением с садистами, обличенными властью. Пепельнокожие ублюдки вынуждали меня применить силу, тогда они могли бы напасть на меня. Они плевали в мою баланду, которую я все равно не ел, говорили какие-то глупости, должные меня разозлить. Я терпел, даже не разговаривал с ними. Впрочем, когда позже меня выпустили, мне пришлось заплатить сотни две золотом — мои скромные замечания про недостаток мужской силы, гомосексуализм и зоофилию среди стражей почему-то посчитали оскорбительными. Не понимаю почему, я же просто шутил!

Тюремщикам самим приходилось удерживать друг друга от попыток напасть на меня. Я имел полное право защищаться, убивать и калечить, никто бы мне и слово не сказал. А штрафы платить я уже привык. Нельзя посетить Врата и не заплатить столько штрафов, сколько звезд на небе. Любимая поговорка жителей провинции. Эльфы пытались запугать чужаков и путешественников, но тем было все равно. Никого жалкие попытки аборигенов не пугали. Да и таких ксенофобов среди эльфов осталось мало, большинство свыклось.

А вот во Врата, казалось, отправляли самых тупоголовых и упертых баранов. Многие аристократические семьи не могли мириться с тем, что целый квартал чужестранцев находится рядом. Во Вратах были собраны представители всех семейств, кланов, объединений эльфов, кроме кочевников, конечно. В родовые гнезда чужаков часто просто не допускали. Во Вратах же приходилось сосуществовать вместе. Многие аристократы все еще были недовольны решением мирного вхождения в состав Империи.

Как будто они желали немирного разрешения извечного спора…

Я мог понять даже этих упертых ксенофобов, но не щадил их чувств. Я с радостью вытирал ноги о традиции эльфов, когда тюремщики пытались меня унизить. Я унижал их больнее, так как знал их слабые стороны. На второй день к моей камере больше никто не подходил.

То был долгий и муторный день. Словесные баталии давались ничуть не легче, чем происходящие в поле. Но выглядел я свеженьким, как пупырчатый огурец! Разве что не такой зеленый, даже к ароматам темниц я относился спокойно. Подчиняющийся мне морской ветер проникал сквозь узкую щель, по ошибке названую окном. На ней даже решеток не было, все равно никто не сможет протиснуться сквозь эту прореху в стене.

Меня не пытались ограничить в магии, не знаю уж, почему. Наверное тюремщики просто не знали о моих способностях, мы не успели переговорить во время ареста. Так что я остался для них безымянной фигурой, которую следовало посадить в камеру и желательно пристукнуть. С последним пунктом задания эльфы не справились, честь им и хвала!

К концу второго дня на темницу был совершен налет. Целые сотни, быть может, тысячи арестованных по бессмысленным обвинениям были брошены в камеры. Эльфы-стражи, очевидно, выполняли какой-то свой план по раскрываемости, короче говоря, просто лизали задницы своим начальникам. Такое случается часто во Вратах, порой не проходит и недели, как стражники совершают рейды в нижний пояс гостевого квартала.

Арестованных было столь много, что не хватало камер. Некоторых старались оформить сразу и выбросить в море — пусть сами добираются до своих домов. Часть же особо непонравившихся чужаков должны были некоторое время провести на тюремных карчах. Впрочем, кормить их никто не станет, я так полагал.

Ко мне так же подсадили рослого орка, такого дремучего, словно он совсем недавно научился вытирать свой зад после процесса дефекации. Незавидный сосед. Тюремщик, который подсадил ко мне сего господина явно негодяйской наружности, злорадно ухмыльнулся. Мальчик рассчитывал, что я буду умолять о пощаде. Размечтался…

Орк сразу попытался заявить свои права на мою собственность. Я даже не пытался вникнуть в его грубую речь, которую только самый последний оптимист смог бы назвать имперской. Этот увалень, словно выточенная неумелым и пьяным скульптором живая статуя, что-то явно от меня хотел. Пришлось вежливо объяснить господину, что я ничем не могу ему помочь.

Почему-то упоминание его свиней родителей, которые всю жизнь питались калом демонов, очень разозлило орка. Я пытался успокоить гневного соседа кратким и емким описанием его мужской силы и охотничьих навыков. И это почему-то взбесило орка. Он зарычал, зафыркал, как кастрированный бык, поднялся во весь свой немалый рост и бросился на меня.

Я сидел в углу камеры и казался вполне безобидным субъектом, единственным оружием которого были острые слова. Словами я и убил орка. Ветер магии с такой силой ударил по стене камеры, что вышиб ее к демонам! Осколки камней все как один попали в орка, меня даже не поцарапало. От моего сокамерника осталось только мокрое пятно в коридоре — камнями вышибло массивную решетку.

Сбежались тюремщики, каждый вооруженный кто чем.

Увидев меня, спокойно сидящего в тоем же самом углу и месиво из камней и свежего орочьего мяса, они лишились речи.

— Что тут произошло?! — пискнул один эльф.

На этот раз он даже не удосужился назвать меня сыном собаки, вот странно-то как.

— Да ничего, я с ним поспорил, что он не сможет расшибиться о стенку. Смог! Придется теперь ему деньги платить, эх…

Кишки моего сокамерника были аккуратно размазаны по всему коридору, так что картина была очень живописной. Ну, никто не сомневается в физической силе орков и их интеллектуальных способностях. Редкий представитель сего племени сумеет перечислить в уме все простые числа до тысячи. Глупый народ, глупый.

— А как он решетку снес?! — спросил другой тюремщик.

— А, — я махнул рукой и поднялся, — закон течения энергий. Любое действие рождает равное ему противодействие. Стена просто ответила на попытки орка разрушить ее. Только и всего. Мне повезло, что остался жив!

— Это невозможно… — пробормотал эльф.

Я не стал с ним спорить. Конечно, это невозможно! Но эти парни стояли перед дилеммой, либо признать меня магом, который может их всех размазать по стенке, либо поверить в мою версию. Они решили принять второй вариант, силу мою они уже увидали.

— Господа, — обратился я к ним, — если никто не против, я могу идти? Неплохо бы принять душ, да взять себе легкую девицу. Вы знаете, я очень люблю местных женщин. Они такие горячие, а их пепельная кожа, м-м.

Эти ничтожества даже не отреагировали на мои оскорбления.

— Да, да! Идите, вы свободны! — забормотал старший из компании тюремщиков.

— Тогда где бумага?

— Какая?!

— Что я освобожден официально, — я застенчиво улыбнулся. — Вы же не хотите создать мне проблем… а значит, и себе? Верно?

Они не хотели, так что через пять минут я получил нужную бумагу — ты чист перед законом, гражданин Теллал. Сердечно поблагодарив стражей закона, я вышел через пробоину в стене и неторопливо пошел по воде к гостевому кварталу. То, что я маг, было установлено тут же. Теперь эти идиоты подумают двадцать раз, прежде чем со мной связываться.

Вообще, беззаконие, царившее во Вратах, меня порядком раздражало. Не знаю уж, почему именно меня это должно было так бесить. Очевидно, служба в легионе повлияла на мое мировоззрение, я стал истинным законником. В зрелом возрасте поступлю на службу, точно…

Я стал размышлять о случившимся и пришел к выводу, что это было самым банальным покушением. Что проще, подсадить злого орка, который сделает всю черную работу, а потом казнить убийцу, который даже не понял, что стал инструментом казнакрадов и интриганов. Но не вышло, а выйдет ли у меня воспользоваться оплошностью Увеласы? Я полагал, что выйдет.

Отойдя чуть от островной тюрьмы, где меня пытались отправить на суд Императора, я повернулся в сторону от гостевого квартала. И среди аборигенов у меня были добрые знакомые, которые могли помочь мне. Я хотел установить личность того тюремщика, который так красноречиво улыбался мне.

Солнце заходило, стало прохладнее, чему я немало порадовался. Свежесть моря вытравливала из меня запах тюрьмы, не хотелось являться к другу похожим на заправского пьяницу. Два дня без мытья так же пагубно сказались на моем состоянии. Присев на корточки, я попытался зачерпнуть воды, чтобы умыть хотя бы лицо. Выругавшись, понял всю глупость затеи. Заклятие создавало у меня под ногами пятачок плотной воды, по которой можно было ходить, не боясь утонуть. Этот круг силы двигался со мной вместе и менял свойства воды — увеличивал поверхностное натяжение. Потеряй я равновесие, пришлось бы искупаться, но я не первый день владею Знаниями магии.

Усилием воли я уменьшил магический круг, чтобы моим рукам была доступна простая влага. Теперь можно было умыться.

Морская вода хоть и находилась вблизи Врат, казалась мне целебным эликсиром, который очищал не только мое тело, но и душу. Все-таки я был на волосок от гибели, даже маг умирает, если проломить ему голову огромным зеленым кулачищем. В Королевстве я ходил по лезвию бритвы постоянно, но уже давно выработал мозоль на ступнях. Страха не было, он умер с моими соратниками в Индоре во время войны. Я не позволил орку убить себя по простой причине — не хотелось давать Дренен возможность выиграть в нашей партии.

Игра была начата, так что уходить с доски раньше времени было дурным тоном.

На одно из островов Привратного архипелага располагались казармы стражников. Эльфы любили воду, пусть ее и нельзя было пить. Но долгая служба в просоленном влажном воздухе пагубно сказывалась на их здоровье. Их тела способны выдерживать высоки температуры, пепельные бури, яды и проклятия, но не выдерживала спокойного и холодного натиска морской влаги. Морские духи обладали терпением и, даже проиграв во время шторма, не отказывались от мести. Зловредные, мерзкие, капризные духи.

Я бы на месте командиров стражи устроил казармы где-нибудь на суше или в городе. На море от этой крепости толку не было никакого. Имперский флот отрежет стражников от суши и они просто помрут от голода, командование даже не станет штурмовать эту цитадель. Флот у Империи был, один, например, ожидал команды в "Черном Сердце". Все-таки тактики из эльфов никакие, племенные вожди годились разве что для местных стычек, крупномасштабную войну способны вести редкие личности. Вроде того святого лидера, который несколько раз вмешивался в историю народа Огненного Кольца. Но даже этот герой стал самим собой лишь по протекции Леди Ночи.

В цитадель стражи меня не хотели пропускать, но я знал, где находится черный ход. Эльфы и в строительстве укреплений мало что понимали, тайный ход был оборудован на уровне земли. На сколько я знал, его даже заливало порой. Толи дело наши, родные имперские крепости! Вот там военный гений был виден издалека! Не одну книгу занимало описание крепостей и осадных тактик Империи. Да, наш народ умел Воевать. Именно так, не просто сражаться, а Воевать. Мы обожаем масштаб, размах!

Вот так распухая от гордости за свой народ, я и проник на территорию возможного противника. Служба была поставлена из рук вон плохо, караулы дежурили только на стенах, башнях и у ворот. На плацу или возле административного здания меня не остановил ни один дежурный. Никого! Ну, правильно, время позднее, мальчикам пора по кроваткам, обминать подушечки.

Конечно, командующий фортом охранялся, но я туда и не собирался идти. Спокойно, словно у себя дома я пошел в сторону казарм. Там мне пару раз встретились стражи, но они лишь удивленно посмотрели на меня. Если уж меня пропустили в крепость, то я имел право идти куда хочу. Эльфы порой такие наивные.

Мой друг нашелся в столовой среди десятка таких же пепельнокожих и красноглазых от природы эльфов.

— Привет, Трун, — сказал я, выскакивая из тьмы.

Веселый разговор стих, его задуло как пламя свечи. А я был тем ветром, что походил их спины.

— Привет, Аль, — сказал Трун и поднялся.

— Твой командир сказал, что я могу найти тебя тут, — пришел я на помощь знакомому.

Не хотелось его подставлять, никто же не попытается вызнавать у командира крепости, давал тот мне разрешение пройти или нет.

Эльф отошел со мной в закуток, где мы смогли тихонько переговорить.

— Меня интересует личность одного тюремщика, поможешь?

— Если не помогу, ты не уйдешь от сюда! — прошипел Трун.

— Да, я люблю шантаж, сам знаешь, — подмигнув, я описал того тюремщика.

— Это же Гавор Беззуб, точно он!

— Вроде все зубы у него на месте, — удивился я.

— Ты его клиентов не видел. Ну, я тебе помог?

— Скажи еще адрес почтенного господина.

Трун назвал. Пятый ярус гостевого квартала, а мой тюремщик-то живет среди простых граждан Империи. Не боится ходить по коридорам или он просто не называет своей профессии? Я склонялся ко второму варианту.

Оставив Труна с его дружками, я покинул крепость через главные ворота и, насвистывая, отправился на поиски лодочника. Караульные проводили меня глазами, в которых отражалась вся степень их удивления странностям мира. Бедняги, без выпивки они не смогут решить этот ребус.

Лодочник дремал в своей каморке и по началу никуда не хотел плыть. Пять золотых профилей Императора, которые я позаимствовал в крепости у Труна, сделали из ленивого перевозчика настоящего трудоболика! Я чуть не разрыдался от умиления, видя рвение излечившегося от лени эльфа.

— Что ж, перевозчик, давай поборем эту смертоносную реку и явимся в мир тени! Суд нас ждет суровый! — продекламировал я голосом актера драмы.

В воду нырнули лягушки, эльф вздрогнул и помянул Леди, я расхохотался.

Во Вратах я первым делом направился в коллегию адвокатов и чиркнул записку Ашану. Сделал вид, что собираюсь подать иск. В моей бумажке были изложены события последних двух дней. Ашан умел читать между строк, так что расшифрует мое послание, как надо. Он поймет, что я собираюсь посетить домик Беззуба и найти компромат, поймет и то, что со мной все в порядке. Люциус, конечно, ни за что бы не признался, но он всегда опасался за мое здоровье.

Наше своеобразное товарищество родилось в тот момент, когда я спас еще неопытного паренька от бандитов. Местные преступники совсем обнаглели, пытались заставить Люциуса молчать на суде. Молодой прокурор не молчал, в нем кипел дух Императора, который всегда приходил на помощь гражданам. Но с суровыми эльфами дух справиться не мог, у Люциуса не было друзей, которые могли бы ему помочь, обеспечили бы ему физическую защиту. Таким другом стал я и совершено случайно.

Из чисто альтруистических соображений я подправил улыбки на лицах бандитов. Люциус оценил мое благородство и потом мы еще несколько раз с ним встречались, чтобы помочь друг другу. Я старался завести нужные знакомства, потому и приглядывался к посетителям харчевен, постоялых дворов и просто попутчиков. А разве молодой юрист, видящий во мне опору, не хорошее знакомство? За пару лет Ашан стал знаменитым прокурором, а я так и остался странным странником.

Имея сотни знакомых и клиентов, я так ни к кому и не прикипел. Ни одна коллегия не могла статья мне домом. Даже Гильдия в ее нынешнем состоянии мне была противна.

Маги считали себя элитой, в определенном смысле так оно и было, но в первую очередь мы граждане Империи.

Кто из магов имел возможность, занимал теплый пост на материке. Кто не имел или был попросту сослан — жили в удаленных провинциях. Север, Королевство, южные приграничные крепости — вот жилища таких неудачников. Я имел в виду, конечно, магистратов от магии. Настоящий маг жил ради Знаний, а не ради бумаг, которые надлежало создавать каждый день.

Если так пойдет и дальше, Гильдия превратится в простой бюрократический орган. Сначала это произойдет в центре, потом и на периферии. Это в корне неверная политика, но что я мог поделать?

В любом случае, я был еще молод, чтобы размышлять о таких высоких проблемах. Есть Магиусы, есть Высшие, есть их прислужники, вот пусть они и ломают голову над этой проблемой. Впрочем, Магиус провинции Королевства был, как говорят, тем еще остолопом. Я пару раз видел этого пухленького господина и его умственные способности мне показались далекими от совершенства. Типичный бюрократ.

Обитал этот господин как раз во Вратах, но я шел не к нему, а к Беззубу. Вот этот эльф и был желанной целью для моего клинка. Кстати, я был безоружен, но надеялся, что драться мне не придется. Смерть тюремщика могла отрицательно сказаться на деле.

В среднем поясе квартала жили относительно зажиточные люди, примерно равные купечеству Империи. Тюремщик казался лишним в этом практически высшем свете, но он жил тут, Трун не мог меня обмануть. Знал силу моей ярости, о да, он знал, тоже пытался как-то меня арестовать.

Гавор жил рядом с эльфийским храмом, который располагался на среднем поясе. Довольно странный выбор, обычно они старались показать свое высокомерие, забравшись как можно выше. Но в плазе и так располагалось достаточно имперских организаций. А может, храмовники эльфов не терпели соседства с Гильдией — они давно друг на друга зубы точат.

Мне повезло, Беззуб оказался скупым малым, так что взял комнату хоть и в престижном районе, но не в самом престижном коридоре. Узкий тоннель, потолок которого чесал мой череп, был неосвещен. В соседних комнатах так же было тих, либо никого, либо ожидают постояльцев. В общем, нарушению закона ничего не мешало.

Я не вор, но, подмазавшись к совести, мог проникнуть в чужое жилище.

Гавор был параноиком, об этом говорил десяток охранных заклятий и ловушка в виде взведенного арбалета. Заклятия я оглушил, арбалет разрядил — с магом эти ловушки не могли совладать. А вот замок долгое время не желал поддаваться, его механизм был зачарован, маг вложил в него душу собаки. Стоит ли говорить, что это считается незаконным? Но многие нарушали закон, потому что вещь, преданная тебе как собака, никогда не подводила.

Вот и мне пришлось повозиться, уговаривая механизм отвариться. Все-таки это не было полноценным существом, оно реагировало лишь на энергию своего хозяина, иногда на особое слово. Немного поэкспериментировав, я нашел нужный ключ. Механизм даже не заметил того, что я не пользовался ключом физическим.

Оглядевшись в последний раз — никто за мной не следил — я тихонько проник в дом своего тюремщика. Попутно пришлось разрядить и арбалет, и другие заклятия-сторожа. Как я уже отметил, меня такие игрушки остановить не могли.

Я не принес с собой свечи, но в моих руках было могущество магии, так что темнота не была для меня помехой. В квартире Гавора Беззуба не было ни одного окна, только вентиляционное отверстие, сквозь которое в комнату, наверняка, проникали паразиты.

Комнатка была небольшой и скудно обставленной. Из мебели только кровать, табурет, стол да шкаф — все грубое, словно собранное пьяным подмастерьем после праздников. Начал я со шкафа, но там нашлись только старые тряпки. Вонючие к тому же и многие не могли принадлежать горделивому эльфу. Если он, конечно, не любил переодеваться в женское. Несколько пар обуви поначалу заинтересовали меня, но это была просто кожаная обувь горожанина. Тоже весьма ароматная.

Под кроватью были пустые бутылки из-под выпивки. Гавор явно не отличался вкусом истинного винодела и пил любую бурду, способную опьянить с одного стакана. Я бы к такой выпивке даже прикасаться не стал, она же горит! Кроме того, под кроватью эльф хранил пыльные банки, заполненные засоленными овощами.

— К войне готовишься, приятель? — пробормотал я, двигая банки.

Никакого тайного люка я не нашел. Конечно, с помощью магии я мог бы быстрее найти все тайники, скрытые ниши и просто дыры, но магия оставляла след. А след можно было заметить, даже не будучи магом. На банки с соленьями мало кто обратит внимания, а вот присутствие мага может заметить всякий. Любое разумное существо оставалось просто зверем, наряженным в одежды цивилизации, а все звери обладали чутьем ко всему мистическому. Вот и люди, и особенно эльфы могли заметить грубое вмешательство магии в их жизнь.

Мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы работать руками. Мало приятного обследовать грязный пол в поисках тайников, но я хотел поймать за хвост Увеласу. Это игра, и я решил сделать свой ход.

В самой кровати тоже не было ничего интересного. Ни под подушкой, ни под тюфяком, нигде я не нашел даже паршивой любовной записки. Похоже, мой тюремщик был весьма скучным гражданином.

Стены так же были просто стенами. Да и сложно сделать тайник в этом камне, пришлось бы очень сильно пошуметь — соседи наверняка бы заметили это. А зачем тогда делать тайник, если о нем прознала вся округа? Гавор даже не решился покрывать желтоватый камень стен коврами. Либо жалко ему было денег, либо он просто не обладал необходимым культурным багажом. Многим доставляло удовольствие жить в грязи, и, похоже, Гавор был одним из таких живых.

Остался стол, про табурет я уж умолчу. Нет, я его, конечно, перевернул, но не обнаружил прилепленной снизу бумажки. Стол был замусорен не меньше, а может и больше, чем пространство под кроватью. Было тут и несколько книг, но больше — бутылок. Странно, тюремщик не показался мне таким уж любителем выпить.

Я обследовал несколько бутылок, от них конечно пахло спиртом, но не слишком. Запах алкоголя лишь угадывался, этикетки давно пожелтели.

— Я бы не назвал это украшением, — высказал я вслух то, что думал.

Похоже, что Беззуб не тот, за кого себя выдает. Эта комната лишь декорация, которая должна отвести взгляд от чего-то другого. И боюсь, я знал от чего. Оставалось навести справки, чтобы уточнить некоторые детали. Записок от Дренен я не обнаружил, чему нисколько не расстроился.

Покинуть квартиру Беззуба и полностью скрыть следы своего присутствия, не составило мне труда. Я знал, каким образом можно отвести взгляд, но если Гавор профессиональный убийца, он заметит мои манипуляции. Что он тогда предпримет? Сбежит, конечно же! Своя шкура дороже, чем возможность заработать.

Я отправился в храм, рядом с которым жил Гавор. Некоторое время побродив между алтарями святых, я нашел неотягощенного интеллектом жреца эльфийского культа. Некоторое время мы обсуждали богословские вопросы, я осторожно перевел разговор на Гавора. Это не трудно было сделать, мы обсуждали чистоту помыслов и истовость веры. Гавор оказался настоящим фанатиком, каждый день захаживал в храм и подолгу молился. Я этому нисколько не удивился.

— А что насчет его привычки выпить? Видел его пару раз в трактире.

— Ты что! — взбеленился жрец, даже уши его, казалось, заострились сильнее. — Такой сын никогда не посмел бы испортить сосуд своей души выпивкой! Он холит и лелеет свое тело, как настоящий воин. Побольше бы таких в городе, тогда преступники исчезли бы!

И все такое в том же духе. Главное — я узнал, что хотел. Я дождался, когда Гавор явится в храм, чтобы испортить ему молитву темной богине. Гавор увидел меня, разговаривающим со жрецом, на минуту лицо эльфа исказилось, но затем он взял себя в руки и преспокойно исполнил все ритуалы. Действия его во время молитвы стали еще одним фактом обвинительного приговора. Я знавал традиции эльфов и мог отличить молящегося крестьянина, от убийцы. Каждый из них выполняет свои ритуалы, обращается к определенным святым, к одному из аспектов Леди.

Гавор исполнял ритуалы тени, так как это была его жизнь. Не зря у нас в Империи говорят, что шпион должен быть еретиком. Иначе он провалится во время отправления своих религиозных потребностей.

Я не стал изводить эльфа и его божеств своим вниманием, а просто шепнул:

— Жду на нижнем поясе, харчевня Крилла, пятая комната.

Не сомневаюсь, что Гавор слышал меня, воздух даже в храме чуждых духов подчинялся мне. Эльф ничем не показал того, что расслышал мои слова.

Я ушел и некоторое время слонялся по коридорам, заглядывал в лавки и магазинчики. Хотелось купить меч, мой-то остался у Изил, но я передумал. В рукопашной эльф уделает меня, как ветеран новобранца. Нет, только на магию я мог положиться.

Когда подошло время, я спустился на самый нижний пояс, окунулся, так сказать, в миазмы преступного мира. На самом деле преступников тут было не больше, чем в плазе. Просто уровень жизни отличался. Те, кто наверху, воруют на мой взгляд больше, а уж их интриги способны поразить даже самого последнего головореза. Эльфы жестоки, но Гильдия ничуть не добрее.

Найдя заведение Крилла — однорукого эльфа, который когда-то проспорил эту самую руку, я снял комнату и стал ждать гостей.

Гавор появился через полчаса. Конечно, он не стал являться при полном параде в компании со своими коллегами тюремщиками, уверен, они даже не знали о настоящей профессии собрата. Нет, убийц в Королевстве уважали, по крайней мере, таких как Гавор. Я их условно называл убийцы от Леди, но они имели и свое самоназвание. Обратиться за помощью к этим господам считалось даже почетным, чем-то вроде вызова на дуэль. Ну, у эльфов свои паразиты в голове, я давно к такому привык.

— Вина? — предложил я, когда Гавор вошел.

Он не стал стучать, а просто взломал паршивенький замок. Я не стал закрывать на засов, впрочем, эльфа бы эта ржава железка не остановила бы.

— Нет, благодарю, — глухо ответил эльф.

— Вижу, ты понял, что я раскрыл твой секрет, не больно ты и скрывался, — сказал я, отметив, что эльф не только выглядит по-другому, но и говорит иным голосом. — Мне нужно имя заказчика, как ты понимаешь.

— Тогда нам не о чем говорить, — эльф обнажил короткий меч.

— Ты так думаешь? — я улыбнулся и сделал глоток вина.

Бутылку я притащил с собой, позаимствовав в храме немного монет. Уверен, Леди не в обиде на меня за это, эта дамочка неравнодушна к наглецам вроде меня.

Гавор двинулся ко мне, явно намереваясь исполнить заказ.

— Приятель, ты же видел, что я маг, — я плеснул остатки вина в Гавора.

Но жидкость не попала в лицо эльфа, который попытался уклониться. Вино встретилось с магической преградой и просто стекло вниз.

— Вот видишь, мы можем и будем говорить!

— Если ты знаешь, кто я такой, то зачем спрашиваешь у меня имя заказчика?

— Твой заказчик нарушил одно правило, дело чести наказать его за это. Тем более я же не прошу тебя выступать в суде. Мне только необходимы сведения, которые могли бы помочь в борьбе с Дренен.

— Я исполнитель, мне ничего не известно, ты зря тратишь время, человек.

Эльф не казался удивленным или обеспокоенным. Он хранил ледяное, смертельное спокойствие. Я мог только позавидовать такой концентрации. Что ж, я знал с кем имею дело, так что был готов к полемике. Единственный путь, который я видел, это договориться с эльфом или победить его в поединке на клинках. Второй вариант я отбросил сразу же. Гавор или кто он там на самом деле мог своим костяным кинжальчиком расправиться со мной за пару минут. Даже будь я вооружен, не смог бы сделать ему ничего.

Для начала я попробовал простой шантаж:

— Хорошую легенду ты себе выдумал. Сам работал или командиры помогали? А что будет, если один маг вмешается и испортит твою игру? Ты не думал об этом.

— Если решил меня запугать, то ты опять же зря тратишь время. Я ухожу!

— Нет! — приказал я, мои слова не были пустым сотрясанием воздуха. Повинуясь моей воли, дверь закрылась. — Ты уйдешь только тогда, когда я позволю.

— Ты хочешь испробовать свою магию на мне?

— Вот еще, — фыркнул я, — не настолько же я дурак.

Воевать с призраком, которого невозможно запугать, не входило в мои привычки. Впрочем, парни вроде Гавора даже страшнее призраков, их воля была крепче стали, они отражали большую часть заклинаний. Не знаю, как их готовили, но то был факт. С орудиями Ночи сложно сражаться.

Мы находились в тупике: ни я не мог повредить эльфу, ни он мне. Нет, вложи все свои силы в удар, я мог бы убить его, но… тогда бы разрушился мой щит. Уверен, что той секунды хватило бы эльфу, чтобы нанести смертельный удар мне.

— Раз тебя не особо беспокоит репутация, я попробую испробовать другую тактику. Ты не против? — Эльф молчал. — Хорошо. Я знаю, что именно Дренен хочет моей смерти, возможно, не она лично, но ее покровители обратились к Вам за помощью. Ваши услуги слишком дороги, да и связываться с теневой стороной Леди редко кто рискнет. Остальные мои недоброжелатели просто не рискнули бы послать тебя за моей головой.

Гавору, казалось, было плевать на то, что я говорю. По нему нельзя было угадать, верна моя версия или нет. Но я все же верил, что точно разгадал комбинацию, иначе я утоплюсь в вине позора.

— Но что твоя честь говорит насчет этого заказа? Ответь.

— Ты не интересен для Нее, но мешаешь слугам Ее, — ответил эльф.

— Да, но являются ли слугами те ребята, что заказали меня? Ты хотя бы знаешь, почему Дренен ищет моей смерти?

— Это нас не интересует.

— Еще бы! — согласился я. — Но тебя, может, заинтересует тот факт, что Увеласа Дренен желала смерти своего сородича?

Первая тень эмоции на узком лице эльфа. Я, кстати, специально умолчал о том, что Эвелер был изгнан из клана. Вся проблема заключалась в том, что Увеласа хотела устранить сородича руками чужестранца, проще говоря, руками Императора. А это уже кощунство! Эльфы верили, да и я тоже, что тот, кто забирает жизнь, забирает и душу убитого. Проще говоря, Эвелер ушел бы мир смерти, подчиненный Императору, а не Леди. Такие вот сложности.

— А почему она хотела его смерти знаешь? Эвелер — тот парень, которого я должен был убить — забрал себе в услужение женщину-имперку. Она неплохой маг, так что Увеласа лишилась отличного специалиста. Это столь властной женщине не понравилось, так что она вынуждена была забыть про обычаи предков и обратиться к Императору за помощью. Но я посчитал, что убивать Эвелера неправильно. Согласен, я обманул Увеласу и забрал деньги за убийство, но… — я развел руками, — разве смею я убивать сына аристократа?!

Я щелкнул пальцами, заканчивая разговор и открывая дверь. Щит, защищающий меня, так же испарился. Больше бояться мне было нечего, до того момента, как Гавор и его собратья проверят мои сведения, я буду под их защитой. Суд чести эльфов гораздо суровее, чем наш юридический. Так что я должен был спасти жизнь Увеласы, только для того, чтобы наше предприятие не провалилось.

— Дренен отбросила традиции, приняв власть Императора. Она одна из нас и не имеет права обращаться к вам. Не имеет она и права умирать от ваших рук. Император накажет ее сам, такового мое мнение.

Я обошел Гавора и покинул комнату. Хотелось побыстрее добраться до своей гостиницы вне Врат, чтобы помыться, отдохнуть и обсудить с Изил события.

Никто же не предполагал, что эльфийка допустит такую ошибку и обратится за помощью к орудиям Леди Ночи. Хм, впрочем, не знай я традиций эльфов, не смог бы ничего предпринять.

Дома меня встретила взволнованная девушка, конечно, не было слез радости, но я заметил ее волнение и любопытство. Все-таки приятно, когда кто-то ждет твоего возвращения. Я не стал сразу рассказывать о событиях этих дней, тем более, Люциус наверняка проинформировал помощницу о моем освобождении. Единственное, что я сделал сразу, так это обтер грязь со своего тела и переоделся. Изил, к сожалению, составить мне компанию отказалась. Плохая служанка, где моя трость?!

Теперь можно было приступать к делам, есть почему-то не хотелось, хотя я уже два дня худел. После ароматных камер у меня, похоже, атрофировалось обоняние. Вкусовые рецепторы на время решили не напоминать о себе, чего доброго, меня начало бы тошнить даже от самой вкусной пищи.

— Изил, — позвал я служанку и передал ей бумагу о своем освобождении, — вот бумага, что я чист перед законом. Как младенец, только что рожденный! Передашь ее Ашану, чтобы чего не случилось. У меня теперь есть личный юрист, — я скорчил удивленную рожу, — мой статус растет не по дням!

— Ого, как вы ее смогли получить, учитывая, что сотворили, — Изил не скрывала своего любопытства.

— Ничего сложного, я просто был предельно вежлив. И чего такого я натворил? То был ветер. Только ветер! Такова официальная версия, стражам, понимаешь, тоже не хочется выглядеть неудачниками. Так что мы пришли к определенному согласию.

Девушка хохотнула, прикрыв ладошкой рот, не верила, паршивка, моим словам. Она не знала, какой я профессионал по части дипломатии! Ох, если бы судьба направила меня в купечество, я бы стал настоящим шпионом Императора. Бродил бы по дальним странам, да погиб бы от кривого меча дикаря. Романтика… сейчас же у меня своя романтика.

— Важно другое, — я поднял указательный палец, привлекая внимание девушки, — меня пытались устранить. Или Увеласа, или ее покровители, не знаю.

— Откуда такой вывод? — заинтересовалась Изил.

— Я разговорился с моим тюремщиком, он оказался… не тем, за кого себя выдает.

— Убийца? — Изил нахмурилась, затем, догадалась, о чем я говорю. — Неужели, он из тех самых? Которые служат ночным демонам?

— Именно, — я кивнул. — Он оказался довольно милым парнем. Думаю, он нам поможет.

— Как?!

— Пока не знаю, но я бы не заводил этот разговор, будучи неуверенным в успехе.

— Как вам удалось договориться с убийцей? У них же какой-то свой кодекс или этикет!

— Не кричи так, а то перебудишь всех соседей, — Изил прикрыла ладошкой рот. Я хмыкнул. — К каждому можно найти свой ключ. И человек, и эльф — их души — это закрытые двери. Я всего лишь умелый взломщик! Ну, ладно, я немного привираю. Просто я знаю больше, чем другие. Знаю традиции эльфов… часть традиций. И даже не знаю, а понимаю!

Я был горд, говоря это. Изил удивленно смотрела на меня, она не могла угадать во мне человека, способного мирным путем договориться с демоном. У демонов, кстати, тоже есть определенный кодекс, свой этикет. Магу, если он хорош в своем деле, этот этикет известен.

Вот в чем заключается преимущество моей профессии — в раскрытых ртах обывателей. Даже юристы, считающие себя венцом интеллектуальной эволюции, разевают рот, как самые дремучие крестьяне. Это не могло не радовать. Мы честолюбивы, стремимся к вершинам чего-то, что сами не можем вообразить.

Потому я и не поступил на службу в Гильдию магов. Бег по кругу меня никогда не прельщал, хотя я понимал, что организация много теряет, лишившись моих способностей. Вот в легион я бы пошел, возникни необходимость. Не смотря на страшные воспоминания о моем юношестве, легион остается для меня вотчиной чести, мужества и всего того, что олицетворяет Император.

А Гильдия… это Гильдия.

— Ладно, деточка, — я пригладил волосы и поднялся, намекая, что разговор окончен, — я немного устал, так что давай отдохнем. Завтра приступим к изучению наших позиций.

Изил не стала спорить, она смогла сдержать свое нетерпение. Я-то заметил письмо Ашана, которое лежало на столе, но решил повременить с началом операции. Надо дать Увеласе возможность ступить второй ногой в болото, пусть увязнет сильнее.

Как лег, так сразу я и уснул. Сон был коротким и нервным, а пробуждение неприятным, как ледяная вода в зимнюю стужу.

Гавор пришел.

Я не тратил времени на охранные заклятия, так что эльфу не составило труда проникнуть в мою комнату. Захоти он, и я бы отправился к Императору, но эльфу об этом знать не следовало.

Я не стал дергаться, хвататься за оружие и кричать маму. Нет, я просто лениво потянулся, сонно уставился на эльфа и величаво вопросил:

— Что тебе?

— Мы изучили данные тобою слова, — ответил убийца.

— М-м, звучит зловеще, — я зевнул и положил голову на ладонь, — говори уж, коль пришел. Да позови мою помощницу, лишний раз сотрясать воздух слишком глупо. Он этого не потерпит, — я указал на потолок.

Говорил я не про потолок, конечно, но чтобы указать на небо, следовало выйти на балкон. Эльф ухмыльнулся, так же лениво потянулся и вышел из моей комнаты. В это время я набросил на себя тунику, но оружие брать не стал. Если ты берешь оружие, то считаешь себя слабым — одна из идей этих ребят Ночи. А слабость они не терпят, в любом виде.

Изил так же сдержалась и не стала кричать, впрочем, Гавор не стал ее пугать. Он просто постучал в ее комнату и попросил пройти в общую. Я уже был там и смачивал горло легким вином. Письмо Ашана лежало там же, где и было, да так нарочито, что я не сомневался в силе любопытства Гавора. Эльф будучи не только убийцей, но и шпионом своего государства, наверняка сунул нос в наши бумаги. Пусть, я не против.

— Что там? — я указал на письмо. — Вкратце, будь любезен.

— Лучше вам самому прочитать, я понял недостаточно. Имперская письменность плохо мне дается, — ответил эльф.

— А, понимаю. Вина?

Эльф отказался. Понимаю, законы предков не велят делить воду с чужаком, если не хочешь с ним породниться. Для них вода священна, как для нас кровь и слово Императора. Выпей Гавор моего вина, он бы уже не смог врать мне — традиции не велят. Но высшей степенью доверия считалось, если эльф предложит своей воды, тогда это уже настоящее побратимство. Даже побратимство северян рядом не стояло.

Появилась Изил, вся растрепанная, но весьма соблазнительная. Вот только ее запах мне не нравился, воздушные потоки ткнули мне в нос запах немытого тела, смешенного с ароматами женской крови и косметики. Жаль, с виду девушка весьма симпатична, да и сложена неплохо на мой вкус. Вот почему магу так сложно найти себе пару, мы слишком чувствительны, видим недостатки своей половинки ярче.

Ну, ничего, у Изил есть еще Люциус, пусть он вдыхает ароматы ее тела.

— Вот этот господин, — указал я на эльфа-убийцу, — хочет поведать нам страшные тайны.

— Не такие уж и страшные. Мне и говорить-то немного. Я должен передать вам кое-какие заметки, которые мы успели собрать.

— Выходит, мои слова удовлетворили вас?

— Само собой, иначе я воспользовался бы своим правом.

— Тогда и мне пришлось воспользоваться своим, — я подмигнул.

— Я не хочу тратить время на мальчишество, — высокомерно ответил эльф. — Увеласа Дренен долгое время не привлекала наше внимание, но она слишком заигралась с вашими правилами. Отошла от традиций. Мы считаем, что ее следует наказать. Раз она приняла правила вашего мира, то пусть ваш мир и осудит ее. Мы не против.

— Приятно слышать.

— Кроме того, — эльф достал пухлый конверт, — здесь информация о незаконной деятельности госпожи Дренен…

— Незаконной по каким законом-то? — перебил я.

— По нашим, само собой.

— Сойдет, — я махнул рукой и вырвал конверт. — Если это все, то можете идти.

Я не стал благодарить его за помощь, так как это не требовалось. Он помогал не мне, а своему народу — уничтожал предательницу. Долгое время эльфам не требовались стражи, их заменяли живые вроде Гавора да суровые традиции предков. Теперь же мир изменился, к немалому моему неудовольствию. Эльфы Королевства мне нравились такими, какими они были раньше — дикими, но благородными. Редкостное сочетание варварства и цивилизованности, не многим дано было понять это. Может, это и был мотив моих странствий, поисков понимания этого народа. Вполне, вполне…

Эльф ушел без лишнего шума — просто через дверь. Единственный фокус, который он применил, так это открыл дверь без ключа. Ничего, мы не удивились. Ну… я не удивился! А вот Изил целый чайный сервис решила изобразить своим лицом, такие блюдца даже во дворце Императора я не видал.

— Глаза выпадут, — сказал я ей и отвернулся, распечатывая конверт. — Передашь Ашану все, что слышала. И бумагу потом.

— Ага, — слабо пискнула девица, потом все же решилась: — это был Он?! Один из Них?

— Ага.

— О-ох, — простонала она и села на стул.

— Салфетку дать? — заботливо поинтересовался я.

— Зачем?

— Выделения подтереть.

Она не попала в меня кувшином, а я бегло проглядел записи. Что-то по финансам, вроде поддельные бумаги и печати, не знаю, я не особо понимаю в бумаге. Изил не продолжила скандал, видать решила, что я слишком опасен для выяснения отношений. Не каждый маг способен вот так нагло разговаривать с мечами Леди Ночи.

— Можешь что сказать? — я отдал Изил принесенные Гавором бумаги.

Служанка взяла у меня записки и стала их внимательно просматривать.

Я прочел письмо Люциуса. Он писал о том, что получил сведения о моих друзьях, один из которых ныне отсутствовал во Вратах. Я поморщился, господин Теренций был знаменитым оратором и любителем выпить, но крепким мужиком. Я бы мог ему доверить мешок золота без всяких обязательств.

Но остальные были в городе, кто переехал, кто поднялся выше по социальной лестнице, кто сменил профессию. Главное, что все могли повлиять на ход дела, кто словом, кто делом, кто просто своим именем. Оставалось убедить братство четырех в нашей правоте. Этим я и займусь сегодня.

— Обычный компромат, если копнуть, то такой можно насобирать на любого магистрата, — сказала Изил через некоторое время.

— Есть что интересное?

— Только общее — взятки, растраты. Она отделается штрафом, но общий фон мы ей подпортим этим.

— Надо заставить говорить улицы, — Изил недоуменно посмотрела на меня. Я пояснил: — Сплетни! Она виновата, но мы можем усугубить ее вину. По крайней мере, общество будет на нашей стороне во время процесса. Адвокат Дренен… уже знаешь, кто это будет? — Девушка мотнула головой. — Так вот, адвокат Дренен окажется в очень непростой ситуации. Редкий оратор сможет красно говорить, когда толпа на него гневно смотрит. И молчит. Реакция публики нам пригодится.

— Тогда я поговорю с господином Ашаном по этим делам, что можно применить, а что нет.

— Пусть составит мне краткую выписку, пояснее, конечно. Я своими средствами буду распространять слухи. Харчевни и трактиры прекрасное место для войны слова!

— У вас большой опыт?

— Не очень, но я читал много книг, — я показал язык девушке. — Иди к Ашану, вечером жду с ответами. Сам начну своих приятелей изводить.

На том и остановились. Я бы мог сказать, что колесо правосудия начало свой неумолимый бег, наказание неминуемо, но сдержался. Изил и так была ошеломлена встречей с убийцей, который, кстати, простой прислужник мастеров Ночи, я так полагаю. Слишком уж его почерк груб, а реакции предсказуемы. Настоящего профессионала так просто не обвести, мне повезло. Да, повезло.

Прежде чем идти в гости к вышестоящим господам магистратам, я должен был привести себя в порядок. Иначе слуги и секретари меня просто не пропустят, а пробиваться с боем к друзьям было бы дурным тоном.

Я же не для того зарабатывал деньги, чтобы выглядеть безземельным крестьянином. Земля в собственности у меня, кстати, была, но я там редко появлялся. За домом следил нанятый мной человек, которому можно было доверять. Наверняка, он пользовался моим отсутствием и водил в дом девушек из публичного дома, но я не обижался. Главное, чтобы присматривал.

Чтобы привести себя в порядок следовало наведаться во врата. С земли подниматься до самой плазы я не намеревался, тем более бани располагались ниже среднего яруса. Хороший магазин одежды так же можно было сыскать поближе к земле. Торговцам не досуг карабкаться до самых небес, они ведут свои дела внизу, вот лавочники и стараются охватить весь квартал своим вниманием.

Ходят слухи, что некоторые жители вообще никогда не спускались со своего яруса. Думаю, это правдиво. Не каждый осилит подъем по крутым лестницам, подъемники дороги и вечно переполнены, а услуги телепортов — это только для привилегированного сословия.

Потратив несколько часов на свое тело, я почувствовал, что снова стал человеком. Вытравил, так сказать, из себя воспоминания о тюрьме. Нет ничего лучше, чем бассейн с горячей водой, в который всегда можно окунуться. Жаль, на массажиста у меня уже не было времени. И так парикмахер долго корпел над моей недисциплинированной шевелюрой. Что поделать, путешествия по землям Кольца плохо сказывается на коже и волосах. Эльфы решили эту проблему радикально — стали бриться на лысо. Имей они возможность, так и от кожи избавились, но она у них прочнее людской.

Магазин одежды я нашел почти сразу, причем такой, который мне был нужен. Не слишком дорогой, но и не дешевый. Следовало нарядиться в лучший наряд, чтобы не ударить в грязь лицом. Все же я маг, да еще прошедший школу легиона, так что гордость для меня не просто слово. Всегда хочется производить впечатление, чтобы люди ахали при виде тебя.

Ушлый продавец предложил мне белоснежную тогу, которую я сам бы никогда не смог одеть. Пришлось отказаться. Как бы эта одежка не красила меня, я все равно не умел ее носить, как следует. Да и не в моих привычках носить непрактичную одежду, мои друзья это знали, так что попытка выглядеть, как все, вызвала бы только усмешку. Я попросил у торговца мантию местного образца.

Это длинное одеяние было распространено среди местной знати. Эльфы уважали практичность и удобство, но не гнушались и роскоши. Так что одежда была неплохо украшена. Я остановил свой выбор на черного цвета мантии, расшитой серебряными нитями. Костяные пуговицы — всего лишь украшения — были позолочены, манжеты скрывали ладони, а шею охватывал тугой ворот. Идеальный наряд для мага, под которым можно скрыть не только волшебные жесты, но и острый клинок.

Оружие я с собой не захватил, так как не видел в нем нужды. Не думаю, что убийцы еще раз попытаются поточить свои клинки о мою шкурку. Нет, Увеласа не допустит той же ошибки. Свою походную котомку я сменил на хорошую сумку, которую, по чести, должен был бы нести слуга. Но вот не даровал мне Император слуги, что мне теперь делать? В сумке были кое-какие вещи, которые мне пригодятся для маскарада.

Я остался доволен покупкой, но цена меня неприятно удивила.

— Что вы хотите, — сказал торговец, отметая мои попытки выторговать скидку, — цены на ткани повысились. На заморские ткани подняли пошлины.

— Всего процентов на пять.

— Вот эти проценты вы и видите в своей цене. Все вопросы к магистратам, я всего лишь пытаюсь выжить.

Я понял, что дальнейший спор не принесет пользы. Лавочник ни за что не отступится от своей цены, даже предъяви я ему все свои награды. Скрепя зубами, я расплатился. Торговец и боялся меня, и не мог побороть свою жадность, так что взял деньги. Все-таки это племя слепнет при виде монет.

Переоделся я тут же в магазине, так как топать дальше в своих обносках было глупо. Я доплатил лавочнику за то, чтобы мои старые вещи доставили на постоялый двор. Заплатил я щедро, так что убеждать старика не пришлось. Не хотелось терять эту грубую ткань, которая стала мне почти второй кожей. Ей не помогало мытье, не помогали духи, она полностью пропиталась духом пустошей. Ну, и моим потом тоже, смешанным с кровью.

Покинув магазин, я нашел укромный уголок, где меня никто не мог видеть. Там на свое одеяние я повесил ленты и цепочки, к которым крепились фалеры. Это была часть моих наград, добытых в боях с врагами, но этой части было достаточно. Я же не собирался одевать на себя столько металла, чтобы походить на варвара. Достаточно было двух трех наград, которые говорили о моей чести и статусе. Я ветеран, бывший офицером, магом легиона.

Дополнив таким образом свой портрет, я прошелся по магазинам и приобрел несколько подарков. Раз я выгляжу как местный аристократ, то и следовать должен традициям Королевства. Без подарка нельзя было приходить к уважаемому человеку, даже если он был твоим близким знакомым.

От моего состояния осталось совсем немного, когда я закончил покупки. Но почему-то я не жалел потраченных средств, что нетипично для меня. Похоже, что я совершенно слился с тем образом, который выдумал. Теперь я уважаемый член общества, для которого излишняя помпезность — норма поведения.

Начал я со своих друзей-чиновников. Сложно было назвать их друзьями, но мы порой оказывали друг другу услуги. Обычно наши отношения были сугубо деловыми, личной заинтересованности друг в друге у нас не было. Но я доверял этим людям, верил в их честность и принципиальность. То были достойные последователи Закона Императора. Уверен, что они перед сном зазубривали какую-нибудь очередную речь нашего Владыки.

Такого самоотречения я никогда бы не смог достигнуть, но я маг и вынужден действовать самостоятельно, не отдавая свой разум во власть даже Императора. Никто бы не усомнился в моей преданности, но я обладал определенной свободой совести. Обладал гибкой моралью, что не приветствовалось, но терпелось обществом. Без подобной характеристики невозможно выжить магу.

Все эти рассуждения были бы пустым сотрясанием воздуха, если бы не то предприятие, которые мы затеяли. Мне следовало убедить двух законников, которые никогда бы не пошли на сделку с совестью даже ради спасения жизни своих родных. Они инструменты в руках Императора, так что я должен был играть на их преданности делу.

Что я и делал.

Первым в списке моих целей был Сервий Тулий, который обитал в плазе. Я бы запарился подниматься по лестницам до самой вершины квартала, а в подъемнике наверняка бы попортил свою мантию. Жаль не удалось взять ее на время, в аренду, но костюмчик сидел как влитой, словно под меня и шили. Так что я уже передумал его продавать. Отдам на сохранение… допустим, Ашану.

Я избрал простой и быстрый способ перемещения в квартале — телепорт. Мне удалось договориться со служителем Гильдии и сбить цену на двадцать процентов. Парня не особо поразили мои военные награды, любой мог бы рискнуть шеей и нацепить на себя парочку фалер, но у меня-то были бумаги. Их-то я и предъявил. Как ветеран и получил скидку, но все равно оплата услуги могла стать причиной язвы. Слишком дорого все во Вратах…

Моментально переместившись на вершину квартала, я нашел маленькую неприметную конторку без вывески. Посторонние сюда не ходят, но знающие люди обходят это заведение стороной. Дело в том, что Сервий Тулий был магистратом Карателей. Сам он был магом, так что при первой встрече мы сразу нашли общий язык. Я полагал, что Тулий попробует предложить мне место в ордене, но он почему-то не предложил. Наверное, догадывался, что я откажусь.

Я не испытывал страха перед законниками от магии, просто был слишком молод для такой ответственной работы. Редкий случай, когда я полагал себя недостойным какой-то должности. А может, просто боялся погрязнуть в темных делишках ордена. Разыскивать преступников-магов, наказывать их, отлавливать демонов и нежить — не каждому под силу.

Но иногда Тулий предлагал мне интересную работу, обычно не связанную с его профессиональной деятельностью. Я, честно сказать, совершенно не имел представления о внутренней кухне ордена. Да и никто не имел, Каратели больше врали, чем говорили. На то они и стражи магии.

Кроме Тулия я не знал в ордене никого, ну, кроме парочки исполнителей разной степени опасности. Порой пересекались с господами во время охоты за головами преступников. В общем, я не мог вот так просто заявиться на прием к магистрату, я даже не мог требовать этой встречи.

Так что я вынужден был со всей почтительностью, но соблюдая меру — я все же гордый ветеран-маг — обратиться к секретарю с просьбой. Я хотел встретиться с Сервием Тулием, об этом я и сказал. Естественно, меня не пропустили, но привратник вежливо спросил:

— Какова цель визита?

— Необходимо сообщить господину магистрату некоторые факты о преступной деятельности главы отделения Гильдии Магов в Королевстве Огненного Кольца, — ответил я.

— Ящик для донесений вон там, — вежливо, но холодно указал служитель на коробку.

Туда через щель бросали "обличительные" письма, на сколько я знал, их никто не читал. Бумагу просто утилизировали, Каратели и сами умели видеть и слышать, им не требовалось кошмарить народ. А вот успокоить особо нетерпеливых граждан — это орден мог. Он даровал им иллюзорную надежду на помощь в устранении соперников, недоброжелателей и просто врагов. Довольно цинично, но орден не обязан был помогать гражданам сводить счеты за счет Императора.

— Мое дело требует рассмотрения, так как был нарушен основной Закон. Я вас не прошу пропускать меня внутрь, просто передайте господину Тулию, что мастер Алесаан Теллал желает переговорить с ним. Если господин не пожелает меня принять, то вы вправе выписать мне любой штраф. Я подожду.

— Я не обязан сообщать о посетителях.

— Я знаю, но вы не обязаны препятствовать правосудию, — заметил я ледяным тоном.

Это можно было расценить как оскорбление, все же Каратели были особо повернутыми на законах гражданами. Других бы не взяли в орден. Но привратник ничего не сказал на мое замечание. Он попросил меня подождать и, открыв "тайную" дверь, позвал кого-то и попросил доложить обо мне.

Каратели очень любят пускать пыль в глаза, вот зачем и нужны были все эти эффекты с невидимыми дверьми и безликими служителями. Закон должен быть справедливым и беспристрастным — такого их правило. А исполнители приговора безликими, ибо лицо их — Закон! Вроде бы я привел точную цитату, но не ручаюсь…

Посетители видели лишь привратника, но никого больше.

Стульев для посетителей не предусмотрели, просто замечено, если в приемной есть стул, то просителя придется выпроваживать силой. А так он уйдет сам, рано или поздно. Орден старался не только скрыть свои дела от глаз общества, напустить тумана, но и создать нужную атмосферу в своих стенах. Для посторонних, конечно.

Окон, естественно, не было. Единственным источником света был фонарь на столе привратника. Мне захотелось сказать какую-нибудь глупость насчет их игр в тайные общества и темные ордена, но я сдержался.

Я же старался выглядеть солидным человеком, так что приходилось сдерживать свои мальчишеские привычки.

Вскоре меня пригласили пройти сквозь стену. Я видел слой магии, закрывающий дверной проем, но все равно неприятно было идти сквозь эту преграду. "Глаза видят — разум обманут" — любимая поговорка среди магов. Это тоже элемент игры — тех, кто проходил первое препятствие, ждало испытание разума. Обычно, обыватели терялись, когда их допускали во внутренние кишки ордена. И я не случайно употребил слово "кишки".

Коридоры, точнее, тоннели, по которым меня вел обряженный в черный балахон служитель, больше напоминали содержимое человеческого рюкзака. Мне приходилось вспарывать врагам животы, так что я видел кишки во всем их смертельном великолепии. Отвратное зрелище. Так что коридоры ордена производили неизгладимое впечатление. Я стойко держался только потому, что уже проходил этим путем несколько раз. Да и к тому же я был магом, я знал игру.

Кроме окрашенных в синевато-багровый цвет стен на постороннего наваливалась вся мощь магического искусства ордена. Маги тут работали настоящие, не магистраты, не бумагомараки, нет, то были профессионалы, свято верящие в свою исключительность. И будь я проклят, если они действительно не были исключительными! Каратели — это что-то похожее на "Руки Императора", такая же насквозь фальшивая могущественная организация. И, как я понимал, это была и не организация вовсе.

Да, конечно, существовало руководство, которое направляло исполнителей и отвечало за их действия. Но все это было простым обманом, должным защитить умы граждан Империи от непонимаемого, необъяснимого.

На самом деле и "Руки" и Каратели управлялись лишь Императором, его духом, его Божественным Духом. Как это происходило? Без понятия! Уверен, что даже нынешний Император не понимал своих способностей. Да даже не своих, а той силы, что избрала его своим символом на этот раз. Неимперцы никогда не смогут это понять. Стоит отметить, что и среди граждан редкие могли объяснить, чем же на самом деле является дух Императора.

Я лично не знал. Нет. Я лично не понимал. Знание-то у меня имелось, но вот с пониманием возникали проблемы. Разума человека недостаточно, чтобы объяснить такие явления. Наши знания настолько обширны, что мы можем объяснить причины, заставляющие звезды танцевать по небу, но вот в богословских вопросах мы наталкивались на стену, которую невозможно преодолеть. Если оставаться человеком.

В общем, Каратели не были простой организацией, следящей за исполнением законов. Я это знал, но не имел фактов, которые могли бы подтвердить мои подозрения. Естественно, что у своего знакомого в организации я вот так просто не мог потребовать всю правду и прямо сейчас! Однажды потребовал, но меня посоветовали питаться фекалиями местных ящеров. В грубой форме, конечно.

Наконец-то путешествие по пищеварительному тракту Врат окончилось. Окончилось оно прямо у двери моего знакомого. По пути я не видел иных дверей, словно этот коридор был так и задуман, чтобы блуждать, блуждать и блуждать, а потом внезапно уткнуться в самую обычную деревянную дверь с бронзовой ручкой, украшенной головами драконом. Такие двери можно встретить везде, но какой же удар по духу происходит, когда видишь такую обыденную вещь в столь сюрреалистической обстановке!

Но я выдержал удар, как и в прошлые разы.

Идя по тоннелю, я видел скрытые иллюзорными занавесями двери, ответвления, залы и других служителей ордена. Я мог бы пожаловаться, что вся эта игра не имела смысла, но… почему-то мне нравилось участвовать в этом карнавале обмана. Я же люблю все таинственное, так что мне не хотелось разрушать эту театральную постановку.

Ведь мы ходим в театр не для того, чтобы крушить декорации и бить актеров по гениталиям.

Ну… было-было, сознаюсь! Но я тогда был пьян…

Служитель растворился в воздухе — на самом деле просто набросил на себя заклинание, что было совершенно бесполезно. Я остался один на один с судьбой, не каждый вошедший в эту дверь, выходил наружу потом. Я усмехнулся и взялся за ручку, с этого момента все театральные эффекты кончались, комнаты для допросов и пыток, наверное, есть, но они располагались где-то в другом месте.

Я вошел и оказался в скромном кабинете размером чуть превосходящим человека, сидящего в нем.

Сервий Тулий был огромен, ему бы стать служителем Быкоглавого, но он избрал своим покровителем Самого Владыку Империи. Мой знакомый когда-то служил в легионе, по его виду можно было предположить, что в каких-то вспомогательных частях, набранных на Севере. Но нет, черные курчавые волосы, огромный горбатый как гора нос, живые хитрые глаза и порывистые движения выдавали в нем типичного имперца из столицы.

Кабинет совершенно не соответствовал внешности господина магистрата. Один стол, размером вдвое меньше Тулия. На стене гобелен с гербом Империи, два стула — на одном из них утвердился магистрат, на другом расположился я. Окон не было, а источником освещения служили стены — та же магия, обманывающая зрение. Наша встреча после долгой разлуки происходила в молчании, Тулий ждал и не спешил начинать разговор. Выводил меня из себя, у него это получилось, кстати.

Как-то сложно просить поддержки у такого человека, осознавая то, что ты пришел сюда из-за паршивого золота. Рядом с Тулием каждый чувствовал дух Императора, это влияло на сознание и направляло мысли в богоудную сторону. Промелькнула мыслишка отказаться от замысла и у меня, но я ее отогнал. Я достаточно пожертвовал своей кровью и душой для Него, надо бы и для себя пожить. Налоги я платил, так что кроме укоризненных взглядов от жрецов и служителей Культа мне ничего не грозило. Живи, как хочешь…

Но все равно, было как-то не по себе.

Может, я делал что-то неправильно.

— Прекрати, — буркнул я.

— Что? — Тулий удивленно приподнял брови.

Они как птички взлетели ввысь его огромного лба, живая мимика магистрата должна была бы обмануть, подкупить своей искренностью, но я видел тень правды за ней. Тулий играл и находил эту игру интересной, он развлекался по-своему, я могу это понять.

— Я знаю, что ты не влияешь на мое сознание прямым путем, но все равно… — я неопределенно замахал кистью. — Ладно, у меня к тебе дело.

— Излагай, — просто сказал Тулий.

Он был немногословен со мной, знал, что это не произведет на меня впечатления. Зачем тратить силы на того, кто и сам готов ударить словесным кинжалом в ответ?

Я решил быть предельно кратким и пересказал произошедшую со мной историю. Не утаил я и план возмездия, который уже начал воплощаться в жизнь. Не умолчал я и о своем вознаграждении в случае успеха предприятия. Врать не имело смысла, а лишние недомолвки только посеяли бы зерна раздора. Сервий Тулий уважал честность, так как лгать умел даже лучше меня. А я в свое время нашел подход к этому суровому дядьке, который был старше меня на двадцать лет.

Забавно наверное, когда сопляк вот так запросто разговаривает с главой местного ордена Карателей. Узнай кто о наших отношениях, меня бы тут же посчитали причастным к тайнам ордена. Ну, или одним из "Рук" на худой конец.

— Интересно, но что ты от меня хочешь? — спросил Тулий, когда я высказался.

— Помощи, — я пожал плечами, фалеры у меня на груди звякнули.

Я поморщился, почему-то захотелось спрятать награды.

— И для этого ты напялил этот нелепый наряд? — Тулий усмехнулся.

Я послал ему зеркальную ухмылку:

— Вот уж не говори, что я лишен вкуса!

— Не лишен, но ты чувствуешь себя неуверенно, да и награды мешают тебе.

— У меня по плану еще несколько господ, так что следует произвести на них впечатление.

— А, тогда понимаю, задуманное тобой дело требует обстоятельного подхода. Из тебя вышел бы неплохой стратег, не оставь ты военную службу.

— Маги редко занимают легатскую должность, — заметил я.

— Но случаи были.

— Все равно, принимать на себя ответственность за десяток тысяч граждан Империи. И это только моих непосредственных подчиненных… нет, нет, нет!

— Не стоит бояться ответственности…

— Тулий, я пришел сюда не для того, чтобы слушать твои наставления. Уж как-нибудь разберусь со своими проблемами.

— Хорошо, — магистрат пожал могучими плечами. — Но скажи, на что тебе эти деньги?

— Как на что? Я же каждый год наведываюсь в пустоши, сам знаешь.

— Ага, знаем. Нашел для себя новую цель?

— Так, — я поморщился, — только слухи. Ничего путного вызнать не удалось. А что? Есть работа для меня?

— На данный момент я не могу предложить тебе работу.

Это звучало как-то двусмысленно, толи у Тулия не было заданий в принципе, толи я просто не соответствовал. Не знаю, почему-то по тону магистрата мне казался верным второй вариант. Странно, я сильный и опытный маг, часто бывавший в пустошах. С демонами так тоже умею общаться, магов-преступников так же бил и выживал. Значит, проблема в моем моральном потрете.

Да, с этим я ничего поделать не мог. Изменить себя не такая уж простая задача, требовалось какое-то жизненное потрясение, способное затмить прошлое.

Нет, я не разуверился в правильности Императора, но уже не так искренне верил в Его слова. Наверное, это и видел Тулий.

— В любом случае, — продолжил я. — Эвелер из ксенофобского рода, а избрал своей спутницей женщину из наших!

— Полагаешь, он его чувства искренне. По твоим словам выходило, что они вместе занимаются какими-то исследованиями.

— Ты же маг, значит, понимаешь силу влечения двух душ. Эвелер так же искренен как и я.

— Может быть, а может и нет. Это еще следует установить.

— Он уже в городе, попробуй, переговори с ним.

— Я подумаю.

— На мой взгляд, этим двоим надо бы выделить место в Гильдии. Это было бы хорошим щелчком по носу местной аристократии. Они изгнали своего талантливого мага, а мы приняли его.

— Тебе не терпится нарушить равновесие в регионе? — поинтересовался Тулий.

Я по глазам видел, что ему тоже не терпелось.

— Любой застой противен сути магии, надо следовать дальше, а для этого придется слегка встряхнуть это пепельное болото. До войны дело не дойдет, горячей, я имею в виду.

— Да, но эльфы давно уже плетут свои интриги и пытаются разрушить Гильдию изнутри. К сожалению, Магиус совершенно не соответствует своей должности. Если бы не его подчиненные, у эльфов не было бы проблем с Гильдией, — магистрат прищурился. — Ты понимаешь, что все это между нами?

Я кивнул.

— Вот и славно, — он вздохнул и откинулся на спинку стула, которая жалобно застонала. — Если мы уберем Дренен, которая фактически является представительницей местных, заменим ее Эвелером, который избрал своим покровителем Императора и его Законы, это отразится на отношениях с местными. Докажет силу наших убеждений, я полагаю это не так уж плохо. Думаю, смогу тебе помочь.

— Ну, и небольшой заработок для меня не будет лишним, — я скромно улыбнулся.

— Звучит так, будто ты оправдываешься.

Я пожал плечами и спросил:

— Я могу полагаться на вашу помощь?

— Ни на кого нельзя полагаться, но я сделаю все, что в моих силах.

Это были не пустые слова, я знал это.

Не прощаясь, я поднялся и вышел из кабинета. Служитель появился через мгновение и повел меня обратно тем же кишкообразным путем. Я не пытался, как раньше, заглянуть под магическую обертку, скрывающую правду. Мои мысли были заняты другим.

После каждого посещения Сервия я не мог отделаться от ощущения, что только что получил урок или что-то подобное. Странное чувство, которое я не мог объяснить словами. Все-таки эта организация не так проста, как кажется. Вроде бы ты нашел один тайник с правдой, но он оказывается обманкой. Ты понимаешь, что где-то еще один слой правды. Копай, не копай дальше, а открыть все тайны не получится. Это угнетало, так как я любил копаться в темных записях.

Закончив с Карателями, я немного посидел в ресторанчике на плазе. Цены тут были столь же огромными, как и запросы матроны из аристократического рода, но я выбросил свои последние золотые монеты, не жалуясь. Осталось только серебро да медь — сущая ерунда для такого города, как Врата.

Мне требовалось немного прийти в себя, вернуться в границы своих принципов, из которых меня так бесцеремонно выперли уважаемые палачи.

Еда была отменной, хоть кулинарная композиция была составлена из морепродуктов. Я радовался буйству вкусовых ощущений и наслаждался затемненным помещением харчевни для господ. На воздухе было жарко, в пирамиде кварталов — нестерпимо душно, а в ресторане прохладно, свежо и пахло какими-то цветами. Идеальная атмосфера, чтобы расслабиться.

Разобравшись со своими сомнениями, точнее, просто упрятав их подальше, я продолжил обход своих друзей.

Дальше все работало по простой схеме: я подхожу к секретарю, давлю на него, выставляю свое великолепие на показ и проникаю в святая святых — в кабинет того человека, которого хотел посетить. Дальше все было еще проще. Истратив несколько капель вина, чтобы завязался разговор, мы переходили к делу. Я частично описывал события, которые произошли со мной: встречу с Эвелером, его историю и месть, задуманную нами. Про вознаграждение я умалчивал, так как меркантильный интерес мог разрушить всю постановку.

Граждане, которых я посещал, были людьми принципиальными, жесткими, как кремень и с такими же моральными нормами. Естественно, что их возмутил поступок госпожи Дренен, которая к тому же оказалась лично ответственной перед Императором. Такое ни один истинный патриот не смог бы стерпеть, честь самого Императора была затронута. Эльфийку следовало наказать, чтобы это судебное разбирательство послужило примером другим.

На нынешнего Магиуса Гильдии надежды не было никакой, его считали полным идиотом, не способным даже одеться самостоятельно. Он был простым пижоном из столицы, который получил денежный пост благодаря связям. А в такой неспокойной провинции как Королевство подобные люди могли нарушить план Императора. У патриотов, вроде Тулия и других моих друзей, не возникало сомнений в том, чтобы дать делу ход и наказать Дренен. На мнение Магиуса и его прихвостней им было плевать, так как его власть была лишь на бумаге, легитимность которой испарялась по мере дискредитации способностей руководителя Гильдии.

Эльфов и раньше судили, как граждан Империи, но то были лишь показательные процессы над простыми гражданами. Наш же процесс был иным, мы наказывали предателя, крысу, которая проникла в наш амбар, прикинувшись сторожевым псом. Теперь настоящие псы набросятся на нее и загрызут, чтобы отвадить других тварей.

По крайней мере, так помышляло большинство моих сторонников и друзей.

За три дня я обошел всех и с каждым использовал примерно одинаковые слова. Я никого не обманывал, так как сам верил в свои слова. Ну, в часть правды, которую вкладывал в свои слова. Настоящие глубины моих замыслов видел только Тулий, он-то и оказал нам большую поддержку.

Сервий лично не принимал участия в деле, его имя нигде не фигурировало. Надзорный орган Империи дискредитировал бы своим присутствием наш суд, эльфы, в таком случае, могли обвинить нас в давлении, в подтасовке и в других недостойных деяниях. Тулий действовал тоньше, он лишил Дренен поддержки и припугнул Магиуса. Тому рекомендовали молчать, а вот простые служители Гильдии получили право голоса. Естественно, что они были возмущены действиями предательницы. Этика общества магов, хе.

Но как бы я не ерничал над этим, общественное мнение склонялось в нашу сторону. Когда нашему образу жизни угрожает внешний враг, мы забываем о конфликтах. Маги из сборища индивидуалистов превращаются в организацию, подобную армейской.

Похоже, что Тулий просто ради собственного удовольствия позволил устроить публичный процесс. Не каждый день он мог видеть единую Гильдию, словно выдуманную моралистом-фантазером. Именно о такой организации мечтал каждый имперец.

Могу представить, какой праздник на душе был у Тулия.

Вскоре должен был случиться суд.

Накануне меня несколько раз вызывали в различные службы. Я давал показания или же просто общался с представителями власти. До суда мне запрещено было покидать Врата, за моими передвижениями начали следить, так что я смог наконец-то отоспаться. Конечно, мне бы не составило труда обмануть соглядатаев, но я решил лишний раз не привлекать к себе внимание.

Я же туповатый наемник — вот такой образ и следовало поддерживать. И не важно, что меня часто видели в храмовой библиотеке.

Лишь изредка я выбирался из своей комнаты, чтобы прогуляться до Врат и обратно. В сам квартал я не заходил, делать там было нечего. Изил информировала меня обо всем, что было связано с делом, но я не слишком внимательно прислушивался к ее словам. Ее речь была переполнена словами паразитами из юридической литературы. Уверен, что ей это помогало воспринимать мир, но я же сходил с ума, когда слушал ее.

— Просто скажи: мы идем к успеху или нет? Не надо мне описывать каждый шаг Ашана, я все равно не пойму, — перебивал я ее каждый раз и подмигивал: — помни, с кем ты имеешь дело!

Она каждый раз улыбалась и говорила, что все идет по плану. Я в этом и был уверен, Ашан знал свое дело, на него можно положиться. Изил все чаще стала пропадать в городе, оставляя меня наедине со старыми книгами. Их обществу я был рад, так как в пустошах бумага годилась лишь, как пища для седалища. Впрочем, эльфы подтирались пеплом или глиной, воды-то в пустошах нет…

В общем, я предавался интеллектуальному пиршеству в ожидании скорого суда. Моя роль там была незначительной, выступить пару раз в качестве свидетеля — и все. Конечно, я обязан был до конца суда присутствовать на каждом слушание, но кто будет следить за наглым наемником, глупым исполнителем и просто криминальным элементом.

Похоже, что внушение Тулия не прошло даром.

Я задумался о своем положении, которое никак нельзя было назвать хорошим. Вопрос был не в доходах и комфорте жизни, нет. Проблема была в моем отношении к этой самой жизни и вообще к моим способностям.

Каждый молодой человек в Империи получал возможность применить свои таланты на благо родины. Или погрузиться на дно житейского океана да там и сгинуть, оказавшись на пути огромной рыбины-бандита. Я же находился вне этой стройной системы, но постоянно рисковал оставить Империю без своего гения. Возможно, я и не самый талантливый маг во вселенной, но кое-какие задатки, буду честен, у меня были. А раз так, то грешно было не использовать их на благо Империи.

Вот всегда, когда я оказываюсь на перепутье, в моей голове происходит некий сдвиг. Эта мысленная революция всегда изводила меня, заставляла размышлять о прошлом и… в общем, я становился тоскливым и скучным. Вот почему я не мог оставаться на одном месте, вот почему меня так тянуло в пустоши. Там просто не остается времени, чтобы размышлять о своих недостатках и неверных поступках в прошлом.

Конечно, идя по пепельной пустыни, наслаждаясь серными ароматами в воздухе, отбиваясь от ползучих и не очень гадов, я все равно рассуждал о себе, о своем месте в мире, но не так депрессивно. Скорее даже наоборот, идя по долине смертной тени, я чувствовал биение жизни. Да, только ради этого я обитал в этой провинции, иначе давно бы осел среди теплых рек Норсерта, где-нибудь рядом с Ориком — моим родным городом.

Пустоши мне нужны были, как лекарство от тоски. И они действительно были наркотическим веществом, которое полностью поглощало разум, переваривало живого и меняло его дух. Мистическая земля, идеально подходящая для мага. Особенно такого мага, как я.

Последний свободный день я провел уже не в комнате, а тренируясь в кулачном бою с караванной охраной. Я проигрывал, так как принципиально не использовал магию, но стражи караванов были милостивы к побежденному, ведь наша драка была на самом деле дружеской. Я решил взять пару уроков рукопашного боя, просто для того, чтобы отвлечься от темных мыслей.

Никакого толку мои занятия не принесли, я как был профаном в кулачном бою, так и остался. Я даже мечом орудовал, как иглой, потому и вооружился проверенным легионерским клинком. Рубящий меч слишком тяжел, чтобы таскать его с собой, а армейский меч подходил для коротких схваток идеально. И это было единственное оружие, кроме магии, которым я сносно владел.

Ну, я мог еще пострелять из лука, но мое мастерство не шло в сравнение с мастерством охотников пустошей. Их короткие костяные луки били точнее имперских, и не важно какие погодные условия были на дворе. Ни бури, ни ветра, ни ночь, ни пылающий лик неба, ничто не могло снизить точность эльфов. Эти мастера засад подняли свое мастерство на запредельный уровень.

К счастью для меня, магия оберегала меня от хитрых стрел эльфов, которые, к тому же, были обильно смазаны парализующим ядом. Как будто попадание в глаз не могло меня остановить. Мой помощник-ветер всегда вовремя предупреждал, когда в меня направляется летящая смерть. Ну, а моя реакция позволяла вовремя уйти из-под обстрела. Эльфы не рисковали повторять попытку, что могло бы показаться странным, но они предпочитали простую добычу. Затяжные сражения в пустошах отнимали слишком много сил, а добычи для умелых охотников было предостаточно.

Да, я для них был не только источником ценных товаров и имперского золота, но и простым мясом с влагой жизни. Дикари…

Городские эльфы, к счастью, были более цивилизованы, хотя в их алых глазах я порой замечал довольно демонические искры. Сожрут, ох, сожрут, стоит им дать только повод!

Но сжирали они обычно в фигуральном смысле, благо в городах редко кто голодал. Если не хватает денег на хлеб или грибы — вдоволь крыс! Эти вездесущие твари, казалось, не боялись ни Тьмы, ни Света. Они обитали везде, настоящие паразиты. Некоторые маги развлекались и вытворяли с этими голохвостыми тварями поистине чудовищные вещи — заставляли их расти в размерах, например. Вот так грызуны превращались в сторожевых монстров, которые мечтают полакомиться посторонним.

У меня не было своего дома, в котором я жил бы постоянно, так что такие сторожевые зверушки мне не требовались. Да и не стал бы я издеваться над крысами, мне бы хватило невидимых элементалей воздуха, которые накидываются на врага и лишают того возможности вздохнуть. Медленная и поучительная смерть.

Вот стану седобородым старцем, который каждую секунду своей жизни изрекает то одну, то другую мудрость, вот тогда и заведу себе таких сторожей. А пока я молод и глуп, мне хватит собственных сил для самообороны. Да и прирученные существа магии порой ведут себя несколько нетипично, бывали случаи, что они набрасывались на заклинателя. Причем формула призыва существа не была нарушена.

Магия такая ненадежная вещь. Вот почему обыватели, имея доступ к Знаниям, не спешат изучать их. Это воины, которые постоянно играют со смертью в кости, рискуют изучать простейшие заклятия. Кому-то они помогают, кому-то нет, все зависит от способностей и склада ума. Обычно же эти попытки самостоятельно стать магом ничего не дают, воин остается просто воином, только способным без кремня зажечь огонь в костре.

В походе это, конечно, полезно, но в бою… нет.

Надо научиться быстро реагировать на ситуацию, чтобы стать боевым магом. Причем реагировать нешаблонно, не по учебникам. Это достигается только практикой! Не имея ни возможности, ни желания обучаться боевой магии, я в юности посетил Королевство. А потом шутил среди соратников — хочешь обучить кого-то боевой магии, забрось его в пепельные пустоши с одним ножом.

Я выжил, но у меня не было выбора. Не вмешайся случай, я бы никогда не рискнул приобрести этот опыт.

В юности я лишь с борта корабля наблюдал недобрый пепельный песок, ступая на земли Кольца только в портах. Но море сурово, оно не позволяет расслабляться, вот и мой корабль погиб наткнувшись на рифы.

Да, как вспомню те времена, так дрожь берет. Вот ради этой дрожи я и хожу в пустоши, напоминаю себе, что когда-то был наивным глупцом, не ведающим страхи мира.

Может быть, поэтому я решил помочь Эвелеру? Не хотел разрушать его наивное видение мира? Ох, эти мысли меня съедят.

Последнюю ночь перед судом я не мог уснуть, маялся в своей кровати, хотя повода для беспокойства не было. К Изил сон так же не спешил на свидание, я слышал ее дыхание. А уж отличить звуки спящего человека, от пытающегося заснуть, я мог. В конце концов, она встала и судя по звуку зажгла свечу. Решила почитать, похоже. В доме кроме моих книг не было ничего, способного занять ум. Так что Изил ждало долгое путешествие в дремучий лес слов о философии и размышлений о мироустройстве. Историческую литературу я не признавал, считая ее простой пропагандой. Иногда попадались интересные записи, но очень редко.

У меня промелькнула мысль, что неплохо было бы провести эту ночь с ней вместе. Все же плотские утехи помогают заснуть, но я не стал развивать эту идею. Изил меня не интересовала, как женщина, чему я был даже рад. Не люблю змей — этих хитрых, хладнокровных существ. А уж змеи-женщины не просто хитры, они еще и опасны! Их яд поражает в самое сердце, моментально ослепляя мужчину.

И быть бы мне признанным женоненавистником, если бы не презабавнейший случай, скрасивший наше ожидание. Впрочем, полагаю, что Изил не нашла ничего забавно в том, что ее пытались убить.

Я же был готов к любым изменениям, так как привык к бушующим страстям Королевства. Тут что ни день — революция. Пусть и локальная, пусть и в отдельно взятой семье, например. Тот Динар Эвелер, чем его история не удивительна?! Сын патриархального общества вдруг, ни с того ни с сего сбегает с чужестранкой — сюжет для бродячих артистов. Но нет, в Королевстве такое происходит чуть ли не повсеместно. По крайней мере, никто не удивляется. Осуждают, да, но удивления нет.

Южане — как приезжие, так и аборигены — не привыкли к подобным взрывам эмоций и случайностей. Но вот на севере это вполне нормально, никто же не может предсказать, когда вулкан начнет исторгать свою алую плоть.

Впрочем, я тоже не сразу заметил, что к нам крадется убийца. Я слишком глубоко ушел в свои мысли, это было подобие сна, помогающее расслабиться телу. Весь постоялый двор давно ушел ко сну, единственный охранник, который сторожил покой гостей так и отправился в мир смерти спящим. Ему перерезали глотку, но и этого я не заметил, так как не ожидал такого. Это на севере на аванпосты нападают, это там живые привыкли спать в полглаза. Юг был милосерднее к жителям, но отравлял их бдительность расслабленностью и ленью.

Так же отравился и я, не заметив, как нападающие открыли погреб, в котором хранились бочки с яростной жидкостью. Сам погреб был защищен как талисманами, так и магическими знаками, которые договаривались с духами пламени. Но стоило бочки с выпивкой выкатить наверх, разлить их содержимое по залу, как ничто уже не остановит голодное пламя.

Ночные гости надеялись добыть из погреба все запасы спиртного, но смогли вытащить только две большие бочки. Остальные были надежно прикреплены к полу с помощью досок. Поджигатели решили воспользоваться только двумя емкостями с опасной жидкостью. И этого хватило, чтобы поджечь всю гостиницу!

Одной бочки хватило, чтобы залить спиртом обеденный зал, балки, держащие на себе второй этаж и лестницу. Спиртом из второй бочки облили стены снаружи, никто и не пытался скрыть факт поджога. Значит, они не опасались возмездия.

Не знаю, кто был целью этих господ ночных поджигателей, возможно даже я, но они не просто решили спалить всю гостиницу вместе с постояльцами. Они решили перебить нас, спасающихся из горящего здания.

Постоялый двор подожгли с нескольких мест, огонь тут же охватил весь обеденный зал и набросился на деревянные конструкции. Проклятие, это не северные каменные и глиняные строения, тут дерево не было редкостью! Так что погребальный костер нам устроили хороший. Это я уже заметил и выбрался из дебрей своего сознания в реальный мир, который вскоре должен был сгореть.

Изил ничего не заметила, треск пламени был еще едва слышным, а запах дыма не успел подняться на второй и третий этаж гостиницы. Но я все заметил и проанализировал, кроме тех ребят снаружи.

К счастью, я был одет, конечно, не в парадное платье, в котором собирался появиться завтра на суде, но мои чресла были прикрыты тканью. Я взял только меч и свою котомку, отдавать их пламени было выше моих сил. На Изил была надета только нижняя туника, прозрачная и соблазняющая. Я появился из своей комнаты стремительно, как ураган или охочий до девственной плоти насильник. Изил решила, что все же насильник воплотился в моем теле, так что попытался попасть по моему органу босой ножкой. Мне не составило труда уклониться, на ходу я закричал:

— Дура, гостиница горит! Бежим!

— Что? Как? Ты смеешься?

Она моргнула несколько раз, не было времени убеждать ее, так что я просто схватил девушку, как варвар ценную добычу и побежал к окну. У меня и в мыслях не было пойти вниз и утихомирить пламя, а я мог, ведь мне подвластен воздух, чей элемент помогал огню пожирать свою добычу.

Одной рукой я придерживал визжащую девицу на своем плече, а другой схватил массивный стул и бросил его в окно. Ставни мы не закрыли, чему я был рад. Стул вышиб стекло и ухнул куда-то в темноту. Ощутимо потянуло дымом, я не стал мешкать и выпрыгнул в окно, на ходу творя заклинание полета. Воздух подхватил меня и Изил, мягко приземлив чуть в стороне от горящей гостиницы. Прямо перед носом поджигателей, вооруженных арбалетами.

Эти ребята явно были южанами, хотя всячески старались выглядеть настоящими эльфами Огненного Кольца, ненавидящими приезжих. Но куда им до воителей из пустошей, которые плевком убивают демонов?! В общем, я смог оценить ситуацию быстрее своих врагов и начать действовать.

Изил все еще покоилась на моем плече, но недавний полет и вид горящей гостиницы слегка шокировали ее. Она размякла и больше не сопротивлялась. Будь я тем, за кого себя выдаю, обязательно воспользовался бы ее телом, как щитом. Но благородство не позволило мне поступить так низко.

Распрямившись, я выбросил девушку вперед и вверх, Изил слегка крича улетела за спины поджигателей. Несколько этих остолопов даже проводили ее взглядами, будто прощались с ней. Но попрощались они со своими жалкими жизнями.

Исполнив дамский прием — заехав носком по причиндалам стоящего передо мной врага — я принял оружие у ослабевшего эльфа. Он был не против, так как все внимание занимала пульсирующая боль в паховой области. Арбалет я разредил в дальнего стрелка, так как у того было преимущество в расстоянии, но не реакции.

Смерть товарища не была замечена господами поджигателями, их лишь возмутил мой грязный прием. Раскричавшись, как вспуганые курицы, они нацелили на меня свои жалкие арбалеты. Кстати, механизмы были вполне хорошими, как я убедился позже. Эти ублюдки не могли купить их на черном рынке — у них просто не было денег на такие игрушки.

Но все это я проанализировал уже позже, когда к месту происшествия прибыли наряды городской стражи и эдил с огнеборцами.

Естественно, глупо было стоять столбом, ожидая, когда арбалетная стрела добавит моему телу отверстий. Я не желал умирать от рук таких ничтожеств, они и не могли достойно победить меня. Разве можно назвать достойным сражением нападение на спящих? У всех народов подобное вызывало лишь презрение к напавшим.

Эльфы же не заботились о чести, у них было свое мировоззрение, которое делило мир на тех, кто живет в Королевстве, и всех остальных. Жизни чужаков ценились не дороже пепла, а обмануть человека для эльфа было даже почетно.

Их законы чести применимы только в среде эльфов Кольца.

Я пригнулся и схватил побитого мной врага, он послужил прекрасным щитом от стрел. С этой задачей он справился лучше, чем могла бы справиться Изил. Был эльф и массивнее и выше девушки, а уж его легкая броня поглощала энергию стрелы так, что они ранили только эльфа. Я был в безопасности, так как вертелся быстрее воронки шторма. Эльф получил все десять стрел, я ни одной не пропустил. В темноте могли оказаться обыватели, которых с радостью найдет смерть.

Вот с таким благородством я избавился от одного врага. Труп я бросил ближайшему эльфу, еще дышащее исколотое стрелами тело вцепилось в собрата и отвлекло от меня. Я воспользовался этим и, обнажив на бегу меч, слегка уколол эльфа в шею. Этого хватило, чтобы разрезать артерию, из которой тут же хлынула струйка крови, заливая и меня, и раненых.

Я отпрыгнул в сторону, перекатился и прыгнул на другого эльфа. Глаза были залиты кровью, но мне хватало слуха. Как всегда в бою, мой разум охватывал все пространство боя, каждого противника и его действия. Я не думал, точнее, не пользовался умом, но не действовал на инстинктах. У меня была цель, были силы, так что я просто двигался к благополучному финалу.

Это было заклинание, если отбросить лишнее, просто эта волшба не такая явная, как огненный шар в руках мага.

Десяток — уже всего восемь — моих врагов, были жертвами, которые я бросал на алтарь магии. Магия же и даровала мне могущество, способность использовать все резервы разума.

Ни мое тело, ни мои способности не превосходили среднестатистические показатели легионеров-новобранцев. Даже мой скудный боевой опыт не мог помочь в такой передряге. Лишь разум, подстегнутый магией, раскрывал свой потенциал полностью. Я просто размышлял и делал свое дело. И делал его до ужаса красиво!

За одно мгновение трое нападающих лишились жизни, оставшиеся частью обнажили клинки и бросились на меня, другие — принялись перезаряжать арбалеты. К тому времени, как трое стрелков зарядят свои смертоносные игрушки, я уже расправлюсь с мечниками.

Один эльф, орудовавший дубиной, похожей на куриную ножку — на ней даже шипов не было, попытался превратить мой череп в аппетитный блин. Но не вышло, я пригнулся и толкнул его плечом в грудь, вышибая дух. Мой клинок, словно сам собой, нашел незащищенный живот эльфа и выпотрошил его к демонам. Враг даже не успел понять, что с ним произошло. Он рухнул на спину, прямо под ноги двоим своим собратьям.

Один запнулся, другой перепрыгнул через тело и попытался пырнуть меня коротким мечом, похожим на мой клинок. Я отпрянул от лезвия и шлепнул по нему ладонью, посылая заряд энергии, наподобие той, что рождается в грозовом сердце. Шокирующий удар оглушил мечника, он рухнул на колени и обнажил меч. Его собрат уже поднимался, так что я не стал тратить времени на оглушенного.

Со вторым я расправился быстро и со вкусом, просто ударив ему в висок рукоятью меча. Он упал и был мертв.

Двое подобрались ко мне с тыла, так что пришлось воспользоваться чуточкой магии, чтобы подпрыгнуть в воздух. Один из эльфов вообразил себя Высшим и начал творить сложное заклятие. Сделав кувырок, я приземлился у него за спиной и рубанул по руке. Не нашедшая выход сила, пошла обратно по руке и разорвала эльфа на мелкие кусочки.

Этого я и добивался.

Кровавый фарш скрыл меня от нацеленных арбалетов, эльфы только зря потратили свои стрелы. Я успел упасть на землю, лицом между сапог несчастного "мага". Стрелы прошипели змеями у меня над головой и впились другого нападающего. Ему не повезло, он стоял как раз на линии выстрела.

Оставшиеся в живых арбалетчики поняли свою ошибку, когда я, подобный демону-пожирателю плоти девственниц, встал на ноги. Я уже не торопился, я красовался своим нечеловеческим видом. Похожий на кровавого демона, я оскалился и указал мечом на троицу оставшихся в живых.

Смелых не нашлось. Ребята побросали свои никчемные стрелялки и бросились бежать. Одного я сразил магическим заклятием — воздушный кулак ударил эльфа между лопаток и вышел из груди взрывом крови, осколков и мяса. Боевая магия, все же, грязная наука…

Другому беглецу повезло больше, я поднял с земли камень и бросил его. Попал, что удивительно, учитывая мое боевое возбуждение и темное время суток. Очевидно, что духи воздуха не покинули меня и направили бросок куда следует. Камень ударил эльфа прямо по затылку, надеюсь, не смертельно.

Третий сбежал, но я и не хотел убивать его. Кто-то же должен разнести весть о моих способностях, внушить страх и трепет пред могучим Алесааном. Репутация — ее так сложно заработать.

Когда схватка окончилась, я почувствовал страшную усталость. Мое тело несколько минут работало на пределе своих возможностей. Мышцы и старые раны разболелись, в суставах пульсировала красная боль. Я бы наверное рухнул в обморок, если бы не гордость. Магия высосала из меня силы, но я держался на ногах и даже вспомнил об Изил.

Девушка угодила головой в колючий куст, украшающий соседний дом. Она сломала бедро, к счастью, эта травма не была так страшна. Ну, немного ушиблась. Я хотел помочь ей выбраться, но девушка, увидав меня, заорала так, что, наверное, ее услышал сам Император. Но вместо Владыки к горящей гостинице сбегалась стража, местные жители и команда огнеборцев.

— Изил, это я, — сказал я девушке.

Мой голос стал хриплым и каким-то неестественным, горло болело, словно я всю неделю питался только черствым хлебом и страшно пил.

— Это я, Алесаан, — добавил я.

— Ты?! — выдохнула она.

Я все еще слышал биение ее птичьего сердечка, мои чувства еще не успокоились. Во мне бурлил огонь, требующий пищи, но я унял демона войны.

— Только не говори, что мне придется тебя гладить по головке и успокаивать, — сказал я уже своим голосом, полным яда и сарказма.

— Ты выглядишь ужасно, — только и ответила Изил.

— Что правда, то правда. Давай, помогу тебе выбраться, а то меня опять утащат на острова. Я похож на душелова или некроманта. А я ведь только добрый маг!

Девушку мои слова ничуть не интересовали, уверен, она меня даже не слушала. Единственное, на что она согласилась, так это опереться на меня. Изил не хотела, чтобы я брал ее на руки. Видок у меня и правда был ужасен — весь в кровищи, кусочки мяса украшают мою одежку, лицо искаженное злобой и глаза сияющие нереальным пламенем, полным синевы. Тот еще образ, в пору вызывать уничтожителя демонов из Гильдии.

Живые всем миром пытались потушить гостиницу, стража же пыталась как-то организовать толпу. Но они были бессильны, эльфов тут никто не слушал, учитывая, что более десятка поджигателей лежали мертвыми у горящего здания.

Кстати, о мертвецах. Один из них не совсем мертв. Я выловил какого-то крупного парня и показал ему на тело, которое уже начало шевелиться.

— Возьми языка, он нам расскажет, что тут произошло!

Человек кивнул и радостный от возможности поглумиться над бесчестным ублюдком поспешил к приходящему в себя эльфу. Уверен, ушастого ждут долгие минуты приятного разговора с волосатыми кулаками. Жители привратных островов привыкли вершить свой суд, полагаться на стражу они не могли. Купцы, их наемники — вот кто следил за законами на архипелаге.

Стража стояла в сторонке, но не выпуская никого из круга. Ко мне они толи боялись подходить, толи не хотели. Я тоже не желал передавать им раненую девушку.

Вскоре появился эдил, который сразу же организовал толпу у пожарища. Постоялый двор уже нельзя было спасти, а кто не выбрался из здания, наверняка, погиб. Это было печально, но я хотя бы спас часть граждан от лютой смерти. Арбалетчики лежали мертвыми, не добившись своего.

Организовав пожарных, эдил направился ко мне. Мы представились, предъявили документы — я заранее подобрал свой мешок — и переговорили. Я объяснил, что произошло, упомянул об захваченном в плен эльфе и попросил проводить девушку к лекарю.

— Идти она сама не может, — добавил я.

— Организуем, — махнул рукой магистрат и подозвал своих людей.

— Этого, — я кивнул на эльфа, которого как свинью скрутили, — не передавайте стражникам.

— Эльфы своего выгородят, — скривился эдил и кивнул мне.

Изил утащили куда-то в темноту на носилках, я помахал ей ручкой, она мне в ответ.

Пожар потушили, чиновник оставил своего заместителя за старшего и повел меня в свою конторку. Вел он меня под конвоем, но это было необходимо лишь для того, чтобы стражники не попытались меня отбить. Я был благодарен чиновнику за это.

В здании надзорной службы мне позволили немного привести себя в порядок, а потом до утра допрашивали. Что ж, случай нешуточный, нетипичный даже, так что разбирательство затянулось чуть ли не до обеда. Я не стал намекать надзорщикам о своей возможной причастности к случившемуся. Это ведь могла быть простая случайность, а мне еще следовало найти достойное платье, помыться и явиться на суд. К счастью, процесс был назначен на послеобеденное время — как раз все горожане заканчивали плескаться в банях, решать свои дела и отправлялись культурно просвещаться.

Мои показания перепроверяли и уточняли, к счастью, за меня вступилась Изил. Она прислала письмо эдилу, в котором описывала события. На мой взгляд, довольно сухо, я же так невообразимо, ошеломительно, вдохновенно сражался! А она…

Женщины такие неблагодарные, эх.

В общем, я обиделся, все же мне посчастливилось спасти ей жизнь! Теперь она мой должник, вот не повезло бедняжке. Когда-то и Ашан попал в мои цепкие руки и до сих пор расплачивался, но мы-то уже сдружились.

Я попросил эдила держать меня в курсе — все же интересно, кто эти господа поджигатели — и после подписания всех бумаг, покинул его.

Будь у меня больше времени, я бы обязательно договорился с надзорщиком. Интересно было найти этих революционеров, которые только и способны, что убивать спящих. У них нет никаких достоинств, абсолютные идиоты, к счастью, не такие идиоты, как их восточные собратья. У тех подковерная борьба в крови, даже за столько лет они не успокоились и грезят об освобождении от гнета Императора.

Как будто самостоятельно их государство способно выжить, что уже было доказано во время давних завоевательных войн. Император не стал бросать своих драгоценных воинов на лесных жителей и их древесные обиталища. Он просто сжег к демонам эти леса, вынудив, таким образом, сдаться последних неугомонных борцов за независимость. Ну, делу помогла еще блокада, эльфы дохли от голода.

Очевидно, судьба собратьев заставила эльфов Королевства взглянуть на союз с Империей по-другому. Уж лучше мирно принять то, что не просто уничтожит тебя — нет, достойной смерти им не подарят.

Но это все история, причем давняя. Мой род тогда еще даже не утвердился в Норсерте, а обо мне Боги даже не помышляли. Разве что история мирного завоевания Огненного Кольца мне может быть интересна. Я ей и интересовался.

Обо всем этом я размышлял на бегу, так как тело действовало самое, доведя некоторые операции до автоматизма. Во-первых, мне необходима была одежда. Денег на качественный товар уже не было, а мой вид не позволял переступить порог модного портного. Весь в саже и засохшей крови я напоминал… в общем, чего выдумывать глупые сравнения, вид был ужасен и точка.

Так что я остановил свой выбор на лавках, где продавали ношеную одежду. На другое у меня не было ни времени, ни сил. Выбрав там простую тунику, плащ с застежкой и полусапоги, я оставил портному залог и договорился о том, чтобы одежду привели в порядок — подлатали, почистили и вообще. Хотя, она и так выглядела сносно — одевай да носи, но чуть-чуть подправить ее не мешало.

Портной обязался доставить одежду через два часа в бани. Толи мой вид, толи просто сердобольность мастера помогли мне договориться. Обычно деляги не идут на такое, требуют все деньги вперед, а потом еще пытаются обмануть.

Затем я направился в бани и два часа мыл свое тело. Это было нелегко, так как грязь уже засохла и въелась в поры. В конце концов, я бросил попытки отмыть руки от крови, ограничился только чисткой ногтей. Суд все же дело важное, негоже появляться там в образе хлебопашца.

Два часа пролетели незаметно, свои лохмотья я отдал слуге банщика, сказав:

— Можешь сварить из них суп, мяса много там.

Слуга боязливо улыбнулся и скрылся где-то в подсобке.

Я одел новую одежду, которая оказалась в самый раз. Портной обладал точным глазом, раз смог оценить мою фигуру и подготовить для нее одежду. Я заметил свежие стежки на туники, а раз видел их я, то заменят и другие. Плащ оказался в самый раз, я набросил его на плечи, скрыв недостатки своего одеяния.

Подпоясавшись и повесив перевязь с мечом, я ушел. До суда оставалось еще несколько часов, но мне требовалось добраться до верхнего пояса квартала. Там была оборудована площадь, наподобие имперского форума, только раза в четыре меньших размеров. Но и во Вратах людей обитало меньше, а уж людей, любивших юридические процессы — и того меньше. Сверху площадь и весь верхний ярус был накрыт огромным полупрозрачным куполом из зачарованного стекла. Это стекло могло менять свои свойства — ночью он становился прозрачным, а днем затемнялся.

Зачем нужны были такие фокусы? На верхнем ярусе даже ночью жизнь не замирала, гости города любили прогуливаться по площади, совмещенной с жалким парком, и наслаждаться звездами.

Как я и ожидал, после обеда все лестницы походили на вены, по которым двигается городская кровь — жители. Не протолкнуться в этой толчее, а вот лишиться кошелька — запросто. Я держал свою котомку перед собой и зорко поглядывал по сторонам, но поток людской впихнул меня в толпу артистов и музыкантов, шедших в театр. Они шли сплоченной группкой и отбивались от всех, кто пытался отвлечь их от движения вверх. Они, как и я, спешили, так что работали локтями усиленно, а я двигался в фарватере.

Не доходя до верхнего яруса, артисты свернули в выводящий коридор и оставили меня один на один с потной толпой. Эх, если бы потолки были тут не такими низкими, я бы чего доброго решился пролететь над головами обывателей. На верхний пояс иначе, чем по этим проклятым лестницам не попасть. Я еще не изучил город досконально, так что не приметил хитрых проходов. Но и левитацией пользоваться я не хотел, это трата сил и лишнее привлечение внимания.

Меня спасали только габариты и недоброе выражение лица, ну, и жаждущий боевой славы клинок. Люди не так сильно пихали меня, но поносили будь здоров, когда я расталкивал поток и, как пловец двигался вперед. Такое передвижение не могло не выматывать. Вверх идти оказалось тяжелее, чем вниз, особенно, когда твои ноги становятся жертвами беспринципного нападения другого пешехода!

В общем, ужас, а не город.

Дойдя до верхнего пояса — поток кстати поредел, редкий житель поднимался столь высоко своими ногами — я был уже готов даже к самому страшному суду в своей жизни. Даже председательствуй на процессе Император, я бы не испугался. Заряд бодрости, подхваченный от толпы, взбодрил и озлил меня. Все-таки не зря поэты считают города сосредоточениями зла, но этим бездельникам только и остается, что выдумывать свои пасторали. Вне городов жить нельзя, как ни старайся.

Времени на подъем я затратил уйму, а требовалось еще явиться на площадь и заявить о себе. Неявка свидетеля могла пагубно сказаться на репутации Ашана, он полностью доверял мне, потому и не послал за моими показаниями двух орков. Надеюсь, Люциус еще не дошел в своей обвинительной речи до меня. Обычно — я знавал его тактику — он начинал с малого, долго ходил вокруг да около, изводил слушателей интригой, а потом резко ударял противника самым своим железным аргументом и наслаждался его крахом. Тактика прямо-таки армейская, за это я и уважал своего друга-юриста. Он воевал без применения оружия, но побеждал и утверждал Закон в этом неспокойном регионе.

По сути, Ашан делал даже больше, чем Тулий.

Со временем эльфы поймут полезность наших законов, ведь они даруют людям спокойствие, уверенность в завтрашнем дне. Твердость законов и неумолимость наказания — это наше основное завоевательное оружие. Армия нужна лишь для того, чтобы сломить вооруженное сопротивление, но она не справится с традициями и мировоззрением.

Я успел как раз вовремя, буквально в такт речи оратора. Каждый мой шаг происходил ровно тогда, когда Люциус произносил следующее слово. Он заметил меня и, наверняка, удлинил свою речь. Его живой ум позволял проводить такие выкрутасы, как любой оратор он умел говорить, но не изматывать слушателя.

Мне пришлось пробиться сквозь собравшуюся на площади толпу из десяти человек. Народу было бы больше, если бы Люциус проявил больше хитрости и разрекламировал свое действо. А так на площади собрались в основном маги из Гильдии, что тоже было хорошо. Я кожей чувствовал их гнев, направленный на Дренен.

Я добрался до возвышения, с которого вершилось имперское правосудие. Ашан закончил свою речь тем, что вызывал свидетеля — меня. Ну, я и взошел на помост, отдал дань уважения суду и уселся на стул напротив обвинителя.

Дальше Люциус действовал по формуле, которую используют все ораторы Империи. Описывать это не имеет смысла, так как суды в Империи похожи одно на другое. Если, конечно, не случается нечто из ряда вон.

Я полностью доверил Ашану ведение дела, так что отвечал на его вопросы сухо и лаконично. Лишь один раз я выразил свое мнение, описывая уважаемую госпожу Дренен, как недостойного служащего Императора. Слушатели довольно заворчали, но Люциус не стал развивать эту мысль. Он играл с публикой, направлял поток мыслей собравшихся граждан в нужное ему направление. У Дренен не было шансов выкрутиться, но она еще могла сохранить за собой собственность. А этого мы не могли допустить.

Люциус Ашан задал свой последний вопрос и закончил со мной. Он опять не стал ни на чем акцентировать внимания. Обороняться завсегда проще, чем нападать — эта тактика известна всем воинам. Но Ашан был прокурором, так что по логике именно он должен был идти приступом на фортификации защитника Дренен. Впрочем, не мне учить мужа делать детей.

Место Люциуса занял адвокат эльфийки — солидный с виду мужчина с седыми волосами. Я бы и сам доверился такому адвокату, этот парень знал свое дело и не желал проигрывать Ашану. Он ведь тоже получал деньги за то, что сумеет сохранить деньги Увеласы.

Вот так все решали деньги, они были лучшим стимулом для мыслящих людей. Ораторов можно было бы назвать продажными, но, если говорить на чистоту, все мы продажны. Так что я не обвинял защитника, он всего лишь выполнял свои обязанности.

Конечно, юристы так же были идейными, принципиальными людьми, но они смотрели на мир несколько иначе. Более цинично. Даже я не смог достигнуть вершин мастерства в жизненной черствости, а эти ребята смогли!

— Сепроний Грах, — представился адвокат, — вы, очевидно, не знаете мое имя, так как не успели на начало процесса.

— Теперь знаю, так что вас это не должно волновать.

— Это хорошо, так как нам придется долго разговаривать, а обращаться к человеку, не зная его имени, я считаю неприличным. Из уважения к суду мы должны заключить договор вежливости. Вы согласны?

Я кивнул и назвал свое имя.

— Вот и славно, э, Алесаан, — продолжил Сепроний. — Не подскажите, что заставило вас задержаться? Вы успели как раз вовремя, спасли моего благородного противника от позора.

— Я всего лишь хотел позлить этого истукана, он скучный, как вы, — я улыбнулся своей самой блистательной улыбкой.

Мой оскал не понравился Сепронию, но он не стал заострять на это внимание.

— Оживить процесс, придать ему остроту — это было моей идеей, — говорил я, — тем более, все эти люди, — я указал на слушателей, — теперь не могут оторвать глаз от меня. Они слушают, что я говорю и им интересно! Вот что значит эффектный выход. Я ответил на ваш вопрос?

— Вы похожи на человека, который любит эпатаж.

— Не без этого, — согласился я и добавил: — но только если это не причиняет вред другим.

Я начал понимать, к чему клонил адвокат, потому и добавил это. Хитрец хотел обвинить меня в подлоге, например, что я сам выдумал эту комбинацию. Так, ради шутки.

В принципе, он был прав.

— Это хорошо. Тогда вы не будете против, если я задам вам несколько вопросов.

— Только не личного характера, я очень застенчивый.

Кто-то громко хохотнул и тут же заткнулся. Ну, хоть какая-то разрядка всей этой юридической скуки.

— Многие наслышаны о ваших похождениях, вас называют авантюристом, — заметил Сепроний.

— Жизнь в Королевстве уже авантюра, так что не вижу ничего странного в моем поведении.

— Это верно, мы каждый день рискуем. И всякий норовит нас обмануть и лишить наших сбережений. Верно?

— Ага, но Император называет таких людей преступниками. А вы обладаете его способностями?

— Что вы?!

— Просто если вы хотите меня в чем-то обвинить, то вперед, дерзайте. Но не забывайте, что клевета сурово наказывается.

Я заметил усмешку Люциуса. Он-то меня знал, а вот его коллега — нет.

— Дуэли для решения личных вопросов в Империи запрещены.

— Не мне вам говорить, что мы находимся в области эльфийского права.

— Не будем затягивать суд, — адвокат махнул рукой и переключился на другую тему: — Вы не пострадали во время ночного происшествия?

— Нет.

— О ваших действиях лестно отзывался эдил привратной области Корнуций.

— Он тоже отлично поработал, мой вклад в дело скромен.

— И все же, я считаю, что вам требуется отдых.

— Отнюдь, это вы говорили тут на протяжении долго времени, это вам требуется отдых! А я всего лишь занимался рутиной.

— Нет, о моем состоянии не беспокойтесь, но всех нас волнует ваше состояние, — Сепроний упорно гнул свою линию.

Он хотел перенести суд на другой день, чтобы успеть собрать обо мне информацию и выработать линию поведения. Адвокат оказался не таким скорым на язык человеком, как Ашан, он не умел лавировать в бурных потоках жизни.

— Я могу отвечать на ваши вопросы и не вижу в этом ничего сложного или утомительного.

— Но вы можете забыть о какой-нибудь детали, важной для суда. Мы не можем рисковать, дело столь серьезно.

— Как истинный последователь заветов Императора, — я поднялся, — я просто обязан присутствовать на этом суде и отвечать на ваши вопросы. Разве я могу забыть о заветах Его?! Разве смею я просить отдыха, когда вершится Его правосудие?! Для этого я и сражался, для этого умирали мои соратники. Они стоят рядом со мной и следят за тем, чтобы я говорил верные слова, чтобы вердикт суда был справедлив! Мертвые, пожертвовавшие жизни за нашу безопасность, наблюдают за нами!

Я и дальше нес какую-то пафосную чушь (не совсем и чушь, но я явно переборщил), ошеломив тем самым всех присутствующих. Адвокат под конец моего долгого жаркого, как тарелка наваристого супа, монолога совсем сник. Он понял, что бороться со мной дальше бессмысленно, на каждое его слово я смогу дать сотню своих. Все-таки я был сыном торговца, так что кое-что понимал в умении болтать. Наследственность.

Сепроний не стал меня больше изводить и задал примерно те же вопросы, что и Ашан. Кое-что он уточнил, кое о чем переспросил, не суть. Я говорил только правду, обманывать не имело смысла. Я просто пришел в пещеру, имея на руках распоряжение Дренен избавиться от Эвелера. Больше ничего. Я забрал у Эвелера деньги, произвел внушение — парень, тебе следовало бы убраться, а не то! — вернулся к Дренен и отдал ей все необходимое. Получил расчет.

Адвокат ухватился за возможность утопить меня. Я же сказал, что забрал у Эвелера деньги, но эльф тут же высказался:

— Нет, я не имею ничего против того, что этот наемник оценил мою жизнь в тысячу золотых. Я не собираюсь с ним судиться, это себе дороже! Вы поглядите на него!

В общем, меня выставили не в самом радужном свете, что сказалось на репутации Увеласы. Как она, служащая Императора, дававшая ему клятвы в верности, могла нанять такого низкого, отвратительного человека, как я?! Ропот среди слушателей усилился. Я был не против той роли, что сам же и избрал. Дренен теряла репутацию, а я ее зарабатывал.

Торговцы потом скидку будут делать мне из страха, вот как!

Меня отпустили, секретарь попросил пописать бумагу, запротоколировавшую нашу словесную бойню. Я со вздохом подписал, а ведь эта бумага стоила несколько серебряных монет! Пустая трата средств некоторых служб Империи выводила меня из себя. Но юристы без этого не могли, они учились в процессе, изучали свою науку по этим записям. И творили законы, конечно. Точнее, они создавали юридические прецеденты, которые потом можно было использовать в иных вопросах.

У каждой профессии свои сложности, я не слишком вдавался в подробности.

В это время Люциус забрался на помост и начал вещать. Говорил он красиво, а его тяжелый голос звучал лучше того сборника ветхих слов, которыми орудовал Сепроний. Адвокат явно предпочитал классическую школу ораторского искусства, вот и перегружал свою речь архаизмами. Народ в лице десятка магов отдал предпочтение Люциусу.

Я знал, что мой друг способен вести дело по-разному, меняя свою речь в зависимости от настроения публики. Маги не любили консерваторов, наоборот, все новое их привлекало. Вот Ашан и предстал в образе эдакого "нового человека", хотя восточная манера речи — жаркая и быстрая, давно уже не новшество в Империи.

По крайней мере, Люциус смотрелся лучше Сепрония. Я не стал дожидаться конца речи моего друга и сбежал в ближайший ресторанчик.

Всех моих денег хватало только на то, чтобы посидеть у стойки хозяина с небольшим бокалом вина. Но я широким жестом выбросил остатки своего состояния в руки жадному кабатчику. Мне налили, я выпил и сидел на своем месте до самого конца суда.

Не знаю почему, но меня совсем не тянуло присутствовать во время процесса. Судебные исполнители видели, что я сижу в ресторане, так что не стали меня задерживать. По идее я должен был бы сидеть все это время рядом с Дренен и Эвелером, но какой дурак попробует остановить бешеного мага, который этой ночью уничтожил более десятка вооруженных эльфов? Таких самоубийц не нашлось.

Заняться в ресторане было нечем, редкие посетители светились от самомнения и не подпускали к себе никого. Хозяин так же оказался не слишком словоохтливым, все же я выглядел инородным в своем тряпье на его дорогой скамье для посетителей. Ничего, перетерпит. К счастью, у меня в котомке было несколько потрепанных книг, с которыми я и ознакомился.

Ближе к ночи суд окончился, приговор еще не был оглашен, но все стороны высказались. Завтра судьи примут решение. Интересно, что эти десять стариков выдумают, надеюсь, Ашан сумел их подговорить как надо.

Мне нельзя было встречаться ни с Эвелером, ни с Люциусом, но и уходить с верхнего пояса я не хотел. Это ж завтра мне бы пришлось снова подниматься по этим проклятым лестницам… не, спасибо, я и так сегодня бегал по ним как горный козел, чуть не убился.

Но надо было где-то поспать до утра, денег у меня естественно уже не осталось. К счастью, в Гильдии магов были оборудованы комнаты для приезжих мастеров, оставалось только договориться. Я сам был магом, отслужившим в легионе, так что вскоре сумел убедить привратников — тут их было аж трое — пустить меня внутрь на ночь. Ребята были не против, тем более слухи о том, как я уделал ублюдков-поджигателей, уже достигли их ушей.

С час, а может и больше, я за временем не следил, маги допрашивали меня и пытали вином. Ближе к середине ночи я почувствовал, что нахожусь на корабле, который идет по неспокойному морю. Дверной проем превратился в сходящиеся скалы из старого мифа. Добросердечные ребятки дотащили меня до кровати, да там и бросили. Сами они остались дежурить на входе в Гильдию, хотя в таком состоянии их смог бы убить даже самый паршивый демон. Что поделать, маги не воины, дисциплина у них хромает.

Сон, подстегнутый вином, походил на разноцветную мозаику, выложенную на полу богатого землевладельца. Но ни одного элемента я не запомнил, сны оставались тайной, с которой мне не удалось договориться. Слишком сложны этим мыслительные образы, приникающие в разум спящего. Существует множество теорий о том, откуда берутся сны.

Но я хотя бы выспался и отдохнул. Врата изматывающий город, это настоящий суровый зверь, поглощающий всякого, кто осмеливался ступить на берега Королевства. Пирамиды кварталов можно было назвать олицетворением духовной суровости пепельных земель. Возможно, поэтому никто и не роптал, когда эльфы начинали творить свое беззаконие. Это считалось чем-то вроде стихийного бедствия. И как с духами моря, так и с эльфами можно было договориться. Они ведь тоже любят подарки и золото.

Я проснулся после восхода солнца и почувствовал, что выпил вчера слишком много жидкости, но похмелья почему-то не было. Похоже, что вино было излишне разбавленным — таким его предпочитали употреблять на материке. Я же прибыл из северных широт, да и кровь моя знавала суровость варварских зим, так что употреблял спиртное не разбавленным. В Королевстве это вообще было не в ходу, странно, что маги-привратники сумели наклюкаться с такой выпивки.

Жалкие слабаки.

Слабаки, кстати, страдали по утру, им не помог даже самый сладкий сон в мире — сон во время несения караула. В легионе за такое назначают плети, а Магиус смотрел на проступки служащих более милосердно. Хотя, я думаю, что ему просто плевать. Мои собутыльники вяло двигались в своей каморке, пытались найти хоть одну здравую мысль в своих головах. Им еще часа два оставалось до смены караула.

— Что, ребят, плохо? — спросил я, когда собрался уходить. — Не хотите винца?

Ответом мне были только рвотные рыки, их желудки все-таки не выдержали натиска спиртного. Я же наслаждался своим состоянием, в теле чувствовалась какая-то вялость и тяжеловесность, но эти ощущения вскоре пройдут. Надо только пройтись и освежиться, облагородить потроха святой водой из источника.

На походы в рестораны у меня уже не оставалось средств, баня стоила дорого — особенно, если сравнивать стоимость с общеимперскими ценами на услуги жрецов гигиены — спускаться же вниз я не хотел. После обеда продолжится процесс по делу Дренен, я там обязан присутствовать. Так что бегать туда сюда по огромным лестницам, заполненными гражданами я не хотел. Это не освежило бы меня, а только измотало.

К счастью, для верующих в квартале было оборудовано несколько храмов. Несколько на среднем ярусе, один на нижнем и самый красивый под верхним поясом. Вот туда я и направился.

Мне не требовались услуги жреца, никаких жертвоприношений я делать не собирался, просто хотел умыться и прикоснуться к благодати. Вода для эльфов священна, так что имперские жрецы хитро придумали оборудовать в храмах питьевые фонтанчики, умывальники и просто канализацию. Они, конечно, не превратили святое место в грязный храм плоти — туалет, но умыться и насытиться благословенной влагой там можно было.

Да и во время некоторых обрядов, требовалось совершить омовение, так что система водоснабжения храмовникам была нужна, как… вода. Вот такая ирония.

В храм пускали всех, все равно, вечно торопящиеся жители квартала редко заходили к жрецам. Нищих, что странно, у входа не было. Я знал, что на нижнем ярусе полно тех, кто готов протянуть руку в надежде на подачку, но до верхнего яруса попрошайки не добирались. И это хорошо, они бы только испортили прекрасное здание, каким-то чудом встроенное в сложную структуры пирамидального комплекса. Храм верхнего пояса выглядел так, как и должен выглядеть имперский храм. Фасад, установленный на изящных полуколоннах, с изображениями Богов и Императора, широкая мраморная лестница и все такое прочее. Подобное можно увидеть в каждом городе на форуме.

Но как запихать такое строение в небольшую пещерку, вырубленную в стене квартала? Вот уж задачка выпала имперским архитекторам. Секрет был в том, что знакомые каждому элементы были всего лишь украшением. Массивный с виду фасад на самом деле был небольшим выступающим элементом из стены. Полуколонны заменили настоящие колонны, мраморная лестница была широкой, но всего из десятка ступеней. Кстати, неудобных ступеней, высота которых была слишком маленькой. Я перешагивал через три ступеньки, а мог бы и через четыре.

Внутри же храм оказывался простым прямоугольником с алтарем в дальнем конце. Были еще ниши, в которых исполнялись особые обряды или находились нужные мне фонтаны, но никаких иных входов-выходов не было. Простой закрытый прямоугольник, с искусно украшенными стенами, рисунки визуально увеличивали пространство. Пол был выстлан мраморными плитами, натертыми до зеркального блеска. Мне пришлось идти на носках, так как подошва моих полусапог ужасно стукала по этим плитам. Акустика в зале оказалась мощной.

Я нашел нужную мне нишу, там толпились жители квартала, разговаривающие о чем-то своем. Мне пришлось потеснить говоривших, чтобы добраться до воды. Я надолго припал губами к струйке, вытекающей из металлической трубки в стене. Странно, почему жрецы не додумались вмонтировать фонтанчик в какую-нибудь статую. Например, в писающего человека или фавна. Было бы забавно.

Заполнив свой бурдюк, я умыл лицо, шею и другие открытые участки тела. Вода была холодной, немного отдавала тиной, но она хотя бы была чистой, прошедшей обработку. Такой огромный квартал необходимо снабжать водой, водонапорная башня находилась на центральной оси пирамиды, вдоль которой лучами расходились все тоннели-коридоры, ведущие как в частные апартаменты, так и в магазины. От водонапорной башни вода по трубам стекала вниз до самого дна пирамиды, там она уже становилась не такой чистой. Под верхним ярусом находились очистные сооружение — фильтры, как магические, так и механические — они были устроены главным образом для привилегированного сословия.

Так что храмовникам верхнего яруса повезло, многие эльфы приходили сюда только ради того, чтобы вкусить чистой воды. Ее конечно нельзя было назвать родниковой, но вкус всяко лучше, чем на нижнем ярусе. А насытив желудки влагой, эльфы могли приобщиться и к имперской религии. Вот такие хитрецы наши жрецы.

Чтобы скоротать время, я оставался в храме еще час, слушая монолог жреца, который вещал о чем-то запредельном. О мире и счастье для всех — обычные мечты или заманчивые слова лжеца. Но похоже, что жрец искренне верил в свои слова, значит, он был только мечтателем. Это даже мило. Романтичный идиот — этот персонаж вызывал уважение, но и становился жертвой насмешек от таких циников, как я.

Впрочем, не стоило ругать жреца, он всего лишь исполнял свои обязанности. И, кстати, неплохо, я даже заслушался, хотя критически оценивал каждое его слово. Ну, не могу я вот так просто нырнуть в нарисованный кем-то мир, я его обязательно хочу рассмотреть со всех сторон, а потом и оценить.

Император, конечно, нес мир, но этот мир рождался только с помощью огня войны. Пусть война часто и не превращалась в кровавую бойню, но от этого ее суть не менялась. Владыка ломал судьбы народов, чтобы создать своим гражданам комфортную жизнь, но и требовал от них высокого служения идеалам — честь, доблесть, саморазвитие и тому подобное. Суровый все же у нас правитель, хотя и его могущества не хватало, чтобы следить за каждым гражданином. На меня-то он махнул рукой, но другие в чем провинились?

В общем, я остался доволен проповедью. Жрец работал для того, чтобы зарождать в умах паствы мысли. Он был источником, из которого мы питались. И пусть каждый пил лишь свою влагу, но пил же! Вот и я не смог отделаться от размышлений о нашем бытие. Как будто я одним только усилием воли мог изменить этот мир, на это не хватит ни какой магии.

До обеда я слонялся по кварталу, заглядывал в лавки, пугая матрон своим неказистым видом. Делать было решительно нечего, я маялся от скуки и хотел все бросить, сбежать в свои пустоши. Цивилизованный мир был не для меня, я не умел ждать, мне требовалось делать что-то постоянно.

Ну, не в библиотеку же мне идти! Почитать я любил, но только уединившись с мыслями автора, а не сидя среди учеников и переписчиков.

В конце концов, я решил пойти в театр, основные представления начинались так же после обеда, но кое-какие пьесы показывали и в дневное время. Платить, чтобы смотреть эту пакость, я не желал, так что пришлось проявить сноровку — попросту взломать дверь в подсобное помещение — чтобы проникнуть в зал. Я уселся на одно из мест и целых два часа пытался насладиться убогим зрелищем.

Сначала какой-то молодой поэт пытал публику своим ужасным голосом, лучше бы нанял чтеца. Но поэт был слишком молод, а значит по-модному бедным. Публика проводила его вялыми овациями. Я бы его проводил вниз головой по канализационному стоку, но мой варварский вкус всем известен. Я стерпел и дождался следующего оратора. Тот зачитывал какие-то свои размышления на околофилософские темы. Это было даже хуже, а уйти не позволяла совесть — я и так проник без спросу.

Потом были танцы, затем кто-то снова взялся за стихи, а следом нагрянул сон, и я проснулся только, когда зрители засобирались на обед. Пообедать надо было и мне, но на остатки моих монет можно было получить только злорадную усмешку кабатчика. Эти ребята никогда не угостят даже черствым хлебушком, который в Кольце стоил довольно дорого. Не черствый, а вообще хлеб.

Зерно большей частью завозилось с материка, имперские магистраты меняли его на руду. Эльфы с радостью разбазаривали ресурсы своей родины, металлы-то в рот не положишь.

Я плоховато знал Врата, так что не мог сообразить, где найти бесплатный стол. Наверняка, местные хитрецы нашли тысячу и один способ наполнить живот за чужой счет. Я же мог только просить милости, но это было ниже моего достоинства. Гордость такое поганое чувство порой.

— Будем считать, что у меня разгрузочный день, — пробормотал я, уходя из театра следом за зрителями.

До суда оставалось несколько часов, так что я поднялся наверх и пришел на площадь. Эти самые часы показались мне самыми скучными в жизни, даже учеба в Магике не была такой паршивой, там хотя бы друзья скрашивали ожидание. А тут я не мог прийти даже к Люциусу.

Я подумал было навестить Тулия или кого-нибудь из своих знакомых, но решил, что это может пагубно сказаться на деле. Да и что я мог им сказать? Только отвлек бы занятых граждан от их дел. В отличие от меня, они занимались важными государственными делами, а я так… слонялся…

От скуки я мысленно стал вспоминать стихи Вергулания, но у меня ничего не получилось. Память поэзию прятала где-то в самых глубоких своих архивах, ни один мой воображаемый секретарь не смог бы там их найти. Порой, чтобы вспомнить нечто важное, следовало вообразить эдакий архив, в котором хранятся воспоминания. Там бродит седобородый мудрец, знающий где и что лежит. Но даже этот умудренный годами господин никогда бы вовек не нашел бы эти стихи.

Но хотя бы напряженное размышление и попытки растормошить сознания, помогли скоротать время. Я распрощался со своим воображаемым архивистом, когда на площади появились судебные служащие. Они расставляли лавки для судей и важных зрителей.

К площади стал стекаться народ, сегодня горожан было больше, чем во время словесной дуэли адвоката с обвинителем. Странно, ну… хотя ничего странно. Жители Врат редко тратили время на пустую болтовню, но исход процесса волновал многих. В день вынесения приговора, я смог в этом убедиться.

Я занял свое место на скамье для свидетелей. Вскоре появился Эвелер с Ульвией — они ничем не выказали того, что мы знакомы. Молодец! Я боялся, эльф окажется настолько глупым, что кинется обнимать меня и благодарить. Все-таки пепельнокожие жители Королевства не лишены смекалки. А может, это Ульвия объяснила мужу, как следует себя вести. Ей-то знакомы имперские традиции.

Среди зрителей в основном были маги, но попадались отдельные личности из коллегии адвокатов, торговцы, представители надзорных органов. Вышестоящие офицеры легиона, расквартированного в "Черном Сердце", прислали своих представителей. Чтобы засвидетельствовать свой интерес и внимание к процессу. Конечно, подобное отношение к суду было нетипично для имперских граждан. Просто те, кто давно живет в Королевстве, изменили свое мировоззрение под давлением местных традиций.

Две нации столкнулись на этом острове, два мира и два духа. Они не уничтожили друг друга, но вобрали все лучшее, сплавились в единое целое — я хотел в это верить. Отдельные личности — глупые фанатики, борющиеся за призрачную свободу — портили картину, но в целом Огненное Кольцо и сами эльфы влились в Империю, стали ее частью. Это не могло не радовать меня — потомка завоевателей.

Мир стал сложнее, более глубок, одной книги не хватало, чтобы описать структуру нынешних взаимоотношений народов. Ушли те славные, как многие считают, времена, когда и войны были чище, и от политики не пахло падалью. На мой взгляд, все это фантазии, никакого золотого века не существовало.

Вся мерзость сегодняшнего дня, это всего лишь древо из семени прошлого.

Так что глупо мечтать о былых — якобы — заслугах. Их ведь могло и не быть, пропаганда существовала и в те времена. Но это я как-то отвлекся, просто эльфам было проще смотреть на свое прошлое. Они жили дольше, помнили больше, чем люди. Так что прошлое из затуманенных фраз на свитке было всего лишь "вчера".

Только жителям Кольца не повезло — они замкнулись в своем прошлом, что грозило им простым вырождением. Империя стала для них спасением, культурная экспансия — свежей кровью.

Им ведь не нужны все эти суды, наши законы, им нужен только новый ветер, который погонит корабль вперед. Красиво и умно они мыслят, потому лидеры эльфийских родов решили мирно урегулировать завоевательный вопрос.

И они оказались правы. Консерваторы постепенно погибали, сметенные ураганом перемен. Увеласа Дренен была одной из жертв прогресса, она мыслила, как эльф прошлого, не воспринимая нынешних реалий. Конечно, это глубинный слой ее разума, о котором она, наверняка, сама не догадывается. Но я видел ту дрожь разрушающегося мира в глазах эльфийки. Мне было ее жаль — такую потерянную, одинокую, брошенную всеми на скамье напротив меня.

Но разве мог я отступить от заветов Императора и спасти чужую жизнь, принеся тем самым вред Идее? К сожалению, я не мог, но в отличие от фанатиков, у меня было видение ситуации. Это не могло успокоить меня. Все же, не зря предупреждали древние — от великого ума и горести великие. А какие горести обуревают Императора? Страшно представить…

Вся веселость от процесса у меня испарилась, как капля воды в песке. Не могло ее тут быть, даже возможность обогащения не прельщала. Вот такие мы маги странные существа, вечно недовольны. Даже победы нас не радуют так, как простых воинов. Нет, мы гонимся за химерой.

Дренен появилась на площади в сопровождении адвоката и стражников, она шла уверенно, но то было простой показухой. Хорошая мина при плохой игре. Сепроний так же не выглядел довольным, он проиграл этот процесс в пух и прах. Будет ему уроком. Но судьба адвоката не была столь горькой, как судьба эльфийки.

Пришли судьи, все как на подбор седовласые и с гладковыбритыми лицами. Мода на бороды, к счастью, прошла еще лет пять тому назад. Показушники. Своим видом они только обесценивают слова Императора, его Идеи. Но что я мог с ними поделать? Убить — это не выход, а сил на перевоспитание у меня не было.

Не могу представить, как балансируют имперские службы на этой грани. Как они способны закрывать глаза на один проступок и карать другой. Это же постоянная сделка с совестью, а если ты ошибся в своих поступках? Страшная у Тулия работа, ох и страшная.

Председатель суда взял слово, когда все собрались. Он напомнил о сути нашего дела и попросил обвинителя и защитника выступить в последний раз перед вынесением вердикта. Это была старая традиция, которая совершенно не могла помочь Дренен. Суд уже принял решение, но требовалось соблюсти все правила игры. Бюрократия могла существовать лишь на созданных для самой себя правилах. Забавно.

Люциус Ашан говорил ярко, красочно, но совершенно бессмысленно. Он взывал к правосудию, требовал сурового наказания и так далее. Выглядел он разъяренным быком, которому кто-то прищемил семенники. Но зрители оценили речь обвинителя, разразились овациями и начали громко перешептываться.

Я про себя отметил, что Люциус лишь одной фразой напомнил об Эвелере и его случае. Это был всего лишь один из проступков Дренен, всего лишь один в череде других! Никого не волновало, что Эвелер мог погибнуть, всем было плевать на его чувства. Хотя Ашан и выпрашивал возмещение убытков Динару.

В общем, процесс состоял в том, что Дренен была предательницей. И это было верным выбором в стратегии обвинителя. Чувства эльфа не волновали собравшихся, а вот предательство — народ так и кипел.

Я бы хотел, чтобы было все наоборот, но разве можно взять и изменить всем мнение. На это не способен ни один маг, сколь сильным бы он ни был.

Председатель суда потребовал тишины и дал слово Сепронию.

Тот говорил кратко, но по делу. Взывал к милосердию, упоминал о тяжелом прошлом Увеласы и ее немногих заслугах перед Императором. Они были, не спорю, но совершенно терялись на фоне всех проступков. Единственное, чего желал Сепроний, так это мирного завершения процесса. Он пытался выиграть своей подзащитной хотя бы чуточку денег, на которые она могла бы прожить хотя бы первое время.

Но правосудие было жестким по отношению к предателям. Дренен следовало бы изгнать из Империи, но господа заседатели проявили милосердие. Ее всего лишь изгнали из Королевства на столетие.

Вот уж и милосердие. Не уверен, что Увеласа сможет выжить в ином мире, созданным руками человека. Нет, она на это не способна. Да и никуда она не уедет, скроется где-нибудь в пустошах, будет изредка появляться в городах, чтобы купить припасов. Сколько изгнанников бродит в пустошах, и не сосчитать.

Увеласа встретила приговор с видимым спокойствием, лишь поджала губы. Казалось, что она сжалась, напряглась, но это смог бы заметить только опытный глаз.

Я отвернулся.

Большая часть средств, которыми владела Дренен, уходили Динару Эвелеру, другая часть шла на судебные расходы — награды Люциусу и Сепронию, оплата услуг судей и тому подобное. Из суммы выплаты вычитался штраф, который уходил в казну Императора. Владыка наказывал предателей не только изгнанием, но и лишением всей собственности в свою пользу. Эвелер получил большую часть лишь потому, что больше других пострадал от действий эльфийки.

Председатель суда подробно объяснил каждый пункт приговора и закончил свою речь.

Ни у кого не было вопросов, лишь десятки вспыхнувших в толпе разговоров обозначили финал процесса. Суд окончился, и я мог идти куда глаза глядят. Что я немедленно и сделал. Люциус и Эвелер некоторое время будут решать свои вопросы, я им мог только помешать. Поздравить Ашана я мог и позже, не хотелось мозолить ему глаза. А может и встречаться взглядом с Дренен. Наверное, это и называют совестью.

Я поступил верно, так, как и следовало, но все равно чувствовал себя слегка неуверенно. Одно дело лишить жизни врага, другое — обречь его на мучения. Порой это необходимо, но в данном случае жестокость приговора излишняя. Я душой болел за Сепрония, но умом понимал, что Ашан победит. Мы слишком хорошо подготовились.

Я покинул врата в этот же день, больше меня там ничего не держало. Купленные мною вещи частью сгорели в пожаре, частью были со мной. Я жалел только об арбалете, хорошая все же игрушка была. Ну, ладно, в пустошах можно и без него, я рассчитывал обзавестись более простой моделью в Нине или другом городе южного берега Королевства. Торговцы есть везде, да и товар у них зачастую один и тот же.

Во Вратах можно было купить все и сразу, качество продукции было выше, чем в других городах — вот и вся разница.

Я философски смотрел на потерянные средства, возможно, даже считал это справедливым наказанием. Хотя я не сделал ничего предосудительного, просто маг — это существо со странным мышлением. Мы порой сами выдумывает себе наказания, просто чтобы жилось не скучно.

С Эвелером и Ашаном мы договорились встретиться в Нине. Там был хороший порт, корабли из которого могли доставить путешественника практически в любую точку страны. Что еще я мог желать, как не путешествие на морском лебеде в компании с развеселыми мореплавателями. Возможно, нам посчастливиться встретить пиратов, так что плавание пройдет весело. Об этом я и размышлял, топая на восток.

Вскоре должны были начаться топи, где один, скажем прямо, хреновый легат погубил почти всех своих воинов. Это вторые такие топи в Королевстве, они отличались от западных тем, что походили на язвочку в свежем теле острова, а не тянулись вдоль берега, как на западе. Там была низина с единственной дорогой, которая и пролегала в этом болотистом блюдце. Имперцы обычно избегают этой дороги, проще и безопаснее добраться до Нина на корабле. Но разве я когда избирал простые пути? О нет, лишь сложности заставляли мою кровь быстрее двигаться в теле.

Тем более в топях Валара можно было найти много интересного. И я не про бандитов, нет, вот лекарственных трав там предостаточно. А так же насекомых и голодных рептилий.

Путь от Врат до Нина через топи занимал примерно три дня, если не тратить много времени на сон. А спать в топях удовольствие не из приятных, мне ничего не стоило пройти все эти дни на своих двоих. Легион и не к таким чудесам выдержки приучает.

Дорога, входящая в болотистую карнеру, нельзя было назвать имперской. Простая тропа в некоторых местах выложенная камнем. Сквозь топи в разрушенном кратере давно уснувшего вулкана эльфы проложили как раз таки каменную тропу, которая теперь походила на покрытый зеленой шерстью хребет неведомого чудовища. Многие ходили этим путем, эльфов немногое могло испугать. Так что моховой покров камней был не таким уж и большим, достаточно сухим для моих полусапог.

Три дня я провел без приключений, нашел те коренья, которые хотел, остановился на ночевку в отведенном для этого месте. Какой-то хитрый старый эльф оборудовал там довольно грязную гостиницу, но это все же крыша над головой. Я не жаловался.

Меня никто не пытался укусить, если не считать насекомых в той гостинице. Похоже, выдался какой-то особый сезон, рептилии отошли дальше в топи. Такое случается раз в двести тысяч лет, хе-хе!

Вокруг высились покрытые светящимися вьюнами деревья, но я не обращал на них внимания. Слишком мрачным было мое настроение, чтобы умиляться окружающей меня зелени в оформлении из красок жизни. Нет, все эти три дня я провел в тени своих мыслей. Потому-то и сон мне не особо требовался.

Пройдя топи насквозь, я вышел к побережью. Вдали виднелся самый первый имперский город на этой земле — Нин. Туда я и отправился.

Пустынная дорога прекрасно подходила для такого грустного типа, как я. Крестьяне были заняты на своей земле, им еще несколько месяцев не удастся оторваться от работы и отправиться в путешествие. Иногда попадались патрули, иногда — торговцы, но никто из них не пытался остановить меня или заговорить. Все были слишком заняты своей работой, чтобы отвлекаться на одинокого путешественника, с которого и взять-то нечего.

Без приключений я добрался и до города. Он уже пережил свой рассвет и лишь формально оставался главным имперским портом. Торговые корабли предпочитали удобные гавани Привратных островов. Сюда же редко заходили торговцы, еще реже ступала нога проверяющих с материка. Нин давно превратился в захудалый городишко, которых сотни по Империи. Единственное, что отличало Нин от других городов провинции, так это именно его имперский дух.

Ни один другой город не походил так на имперские, как Нин.

В этом и было главное достоинство города, ну, не стоило забывать и о богатых путешественниках, которые считали своим долгом посетить первый город провинции. Первый, основанный Императором, на территории Королевства. В Нине было предостаточно памятных строений, которым уже по двести лет. Горожане любят показывать на тот или иной дом, говоря, что там жил Сам! На мой взгляд это все вранье. Да, старые дома еще сохранились в городе, но они были построены гораздо позже крепости "Черное Сердце", а значит, после того, как Император покинул провинцию.

Но я не хотел лишать горожан самоуважения, так что держал свое мнение при себе. Тем более, я не хотел становиться варваром, который разрушал дух этого места.

Казалось, что город не настоящий, а словно списанный с книг историков. Каждая улочка, каждое строение, даже грязь — все это напоминало о родной Империи. Это помогло городу переквалифицироваться из торгового поселения в своеобразный курорт. Хотя, сложно назвать Нин местом для отдыха. Близость к топям, суровый морской ветер, недостаток пресной воды — единственный акведук не мог обеспечить все население города — но жители провинции все равно приезжали сюда, чтобы вдохнуть ароматы родины. Многие ведь никогда и не были на материке, вот, чтобы прикоснуться к своим корням они и приезжали на эти берега.

Жители Нина жили с приезжих, даже самый последний беззубый рыбак мог предложить прекраснейшие поделки, передающие дух прошлого. Эльфы так вообще поступали хитрее: если их возраст переваливал за два столетия, они, начитавшись исторических трактатов, готовы были поведать о том, как лично встречали Императора. Судя по их широким физиономиям, приезжие охотно верили в эти байки.

Город, созданный для торговли, продолжал торговать. Только переориентировался с внешнего рынка на внутренний. Что ж, каждый выживает по-своему. Да и бросать все эти прекрасные дома было бы кощунственное.

Паломников привлекал храм Императора, единственный в своем роде в королевстве. Кроме огромной статуи Бога-человека, там хранился тот самый договор между Империей и Королевством.

Но все это меня мало интересовало. Я пришел сюда не ради статуэток, которые выдавались за древние артефакты, но делались в соседней лавке горшечника. Раньше все эти развалы с бесполезным хламом меня привлекали, а теперь я даже не смотрел в сторону уличных торговцев. Да, город знавал лучшие времена, мне было жаль, что я не застал его золотое время.

Денег на гостиницу у меня не было, но я знал одного кабатчика, который мог повременить с оплатой. После недолгих препираний с хозяином, я выпросил себе комнату. Кабатчик не хотел меня пускать, так как знал мой буйный нрав, боялся, что я ему всех посетителей разгоню. Но я заверил, что буду вести себя тихо. Мне не поверили, но по крайней мере пустили под крышу.

Это было не то заведение, в котором мы с Люциусом условились встретиться. Я знал, что у меня есть несколько дней на отдых, так что торопиться не стоило.

На пару дней я нашел работу, чтобы не голодать. Терять массу было бы не осмотрительно, в пустошах похудание всяко пойдет быстрее. Северные бури высасывают из живых влагу, превращают даже самого цветущего воина в сухую тростинку. Так что следовало нагулять жирок.

Нин давал возможность найти временный заработок, и это было не чистка выгребных ям.

Я помогал рыбакам в их ремесле, больше поглядывал за погодой, чем тянул тяжелые сети. Маг на корабле всегда пригодится, мореходы не доверяли Морскому Хозяину. Я же мог всегда подсказать, когда и куда будет дуть ветер, сообщить о надвигающемся шторме и тому подобное. Этим я в молодости и занимался, а не просиживал штаны в кабинетах Гильдии.

Практика для боевого мага важнее всего! Так что мне приходилось постоянно подыскивать занятия, тренирующие навыки и обогащающие знаниями. Нельзя было останавливаться, забывать о магии. Она не терпела такого пренебрежения.

За свои услуги я просил немного, всего лишь пару монет, которых хватало на еду и оплату жилья. Простые медяшки, с которыми не стал бы связываться ни один маг, но я не видел ничего зазорного в простом труде. Даже сенаторы вели свой род от простых землепашцев, гордились предками, которые решали государственные дела не отходя от сохи. Гордиться гордились, а сами возлежали в пиршественных залах. Ну, на то они и сенаторы, чтобы лежа решать судьбы государства.

Два дня пролетели незаметно, я не экономил сил, хотелось, чтобы время прошло быстрее. Север манил меня, я хотел как можно скорее оказаться в опасных пустошах, сразиться с пепельной бурей и найти что-нибудь интересное. Жемчужины Знания прятались в труднодоступных местах, пустоши хранили множество тайн.

Нет ничего удивительного в том, что под современными городами можно было отыскать древние, потерянные. Пепел каждый год засыпал Королевство, скрывая его тайны как от чужаков, так и от аборигенов. До сих пор на слуху случай, когда рядом с северным портом обнаружились развалины первых эльфийских поселений в Кольце. Древняя крепость была практически полностью погребена под слоем пепла и камня. Ее раскопали и нашли множество интересных для историков предметов.

И не только археологи и ученые интересовались подобными предметами. Артефакты прошлого высоко ценились на черном рынке, а некоторые предметы таили в себе неведомую силу. Так что у меня был повод заниматься разграблением потерянных городов и курганов.

Никаких карт не существовало, вулканическая активность острова вечно меняла его рельеф. Побережье могло в этом году уйти под воду, а в следующем — вздыбиться скалами. Всякое бывало. Вулканических островов в Кольце предостаточно, на некоторых даже существует простейшая жизнь — папоротники, рептилии, насекомые.

Конечно, вулканы могли уничтожить и древние крепости. Но эльфы-переселенцы знали свойства пламенного острова, так что строили свои города с оглядкой на восток в сторону Огненного Пояса. В те времена западный хребет вулканов еще не появился, как утверждают ученые из Гильдии магов.

Чтобы найти эти потерянные города, мне приходилось прислушиваться к самым нелепым слухам, вызнавать все легенды местных, но результат удовлетворял меня. Поиски обычно затягивались, а ничего путного найти не удавалось. Лишь контрабандисты часто попадались на северном побережье острова, там идеальные условия для нелегальной торговли. Юг был цивилизован Империей, а север — варварами и дикарями.

Для искателя легкой наживы север Кольца представлял собой идеальный вариант. Там не действовали имперские законы, эльфы владели своей пепельной пустыней с незапамятных времен. Императору и даром не далась эта недобрая земля. С нее регулярно поставляли руды — этого было достаточно.

Императора провинция Королевство интересовала как сырьевой придаток, а людей вроде меня, как возможность быстро разбогатеть. Или же погибнуть, это как повезет.

Слухи о вампирах, за которые я зацепился во время пребывания во Вратах, могли ничего и не значить. Но эти изуродованные существа редко появлялись на солнце, они тяготели к ночной и подземной тьме. Значит, им было где жить. И следовательно — это скорее всего какой-то древний город, где можно найти предостаточно вещей для продажи. Но я надеялся, что не только деньги сыщутся в этих ушедших под пепел крепостях.

Все-таки мне должно когда-нибудь повезти, Королевство вознаграждает сильных духом. А я был силен, как никто другой. Я терпел лишения, подтирал свой зад разноцветной глиной — растительность не подходила для этих дел — путешествовал по проклятым пепельным землям, в которых даже демоны чувствуют себя неуютно. Нет, эти путешествия не могли остаться без вознаграждения. Что-нибудь я обязательно да найду.

Я уже несколько лет занимался поисками Неведомого. Не имея цели, я шел куда-то в даль. И не с кем мне было поделиться своими мыслями, объяснить свои мотивы. Лишь маг способен был понять мои цели, но никому из нынеживущих я не мог доверять.

Надеюсь, Эвелер выполнит условия сделки и отдаст мою часть добычи.

В Нине кроме безделушек можно было найти и вполне полезные вещи, я уже присмотрел приличный арбалет, явно украденный с легионных складов. Торговец даже не подумал сточить с ложа оружия печать. Такой наглости сложно ожидать от законопослушных граждан Империи. Но Королевство было населено либо дикарями-эльфами, либо нами — всевозможными авантюристами, потомками каторжан, изгнанниками и тому подобным контингентом.

Единственное исключение составляли жители крепости "Черное Сердце". Император внимательно следил за вольной провинцией и постоянно напоминал о своем существовании. Граждане могли немного нарушать закон, но это требовалось для выживания в суровых условиях. Владыка понимал специфику региона и не слишком давил на нас. Некоторое своеволие даже поощрялось.

Я сравнивал Огненное Кольцо с заповедником, в котором содержались редкие представители людской фауны. Индивидуалисты. Люди и вообще граждане Империи, которые хоть и были верными подданными в массе своей, но сохраняли некоторую свободу волеизъявления. Для такой, скажем прямо, персоны как я, Королевство было идеальным пристанищем.

Не закон, но я избрал своей темницей эту провинцию. Император Камиллус признал мои действия правильными, но так и не смерился с тем, что я совершил. Ему тоже пришлось сторговаться с совестью. Все мы торгуемся с ней, постоянно. Такое ощущение, что мы не потомки честных земледельцев-воинов, а потомки торговцев.

У меня был выбор: или отринуть прошлое, убить самого себя в духовном смысле, или же найти новый дом. Покидать Империю я не хотел и вовремя вспомнил о старом добром Кольце, с которым ознакомился в юности. Дикость этих земель меня поразила, но после войны я посчитал этих варваров спасителями.

Так и вышло. Я сохранил себя, свое прошлое, свои проступки и сделки с совестью. И при этом остался верен Императору, грубо говоря, продолжил работать на него. Был еще вариант — сбежать в Вольные города, но я его отбросил сразу же. Там была не первозданная дикость, а всего лишь правление законов силы. Королевство так же уважало силу, но иного плана. Чтобы постоянно играть с судьбой, требовалась сила духа.

Многие могучие воины погибали тут, маги так же не выдерживали и сбегали в спокойные регионы. Королевство требовало не сильных телом жителей, не гениев от науки, оно желало видеть мудрых и сильных духом живых.

У каждого живого есть лишь одно устремление — стандартизировать свою жизнь. Пусть на словах он будет отрицать это, но все равно будет чувствовать себя лучше лишь тогда, когда будет уверенным в завтрашнем дне. Королевство не могло такого предложить. Даже Врата существовали под постоянной угрозой уничтожения. Привратный архипелаг так же был рожден вулканической активностью. Говорят, если копнуть глубоко, то можно будет наткнуться на потоки гневной магмы. Уверен, что это не только слухи.

Так что же за граждане могли обитать в котле колдуна, который в любой момент может закипеть? Интересный вопрос.

Насколько я мог судить, все искатели приключений, искали тоже, что и я. В общем, мы просто бесцельно тратили свои лучшие года на поиски какого-то смысла жизни или поиски самого себя. Во все века такие поиски оканчивались неудачей, но нашего брата это не смущало. Мечта жила в нас и она была нашим Богом, мы жертвовали собой ради нее.

Красиво звучит, а может, мы просто идиоты.

В очередной раз проведав место встречи, я получил записку от Люциуса. Он, Эвелер и Ульвия остановились в прибрежной гостинице, где был неплохой сервис. Я сам любил посетить тамошние грязевые ванны, они отлично помогали расслабиться.

Меня они разыскивать не стали, Ашан считал это бессмысленным занятием, ход моих мыслей предугадать невозможно. Ведь даже в случае с Эвелером я поступил нелогично. С какого перепугу я взялся ему помогать?

Уверен, что мой друг-юрист прибыл в Нин только для того, чтобы вытрясти из меня ответ. Но я его сам не знал, вот в чем проблема! Почему я помог Эвелеру? М-м, да не знаю, просто так захотелось. Пламя сознания невозможно удержать в холодных рамках логики.

Все-таки я был магом, самым настоящим магом. Мое призвание — это магия. Так что это был единственный удовлетворяющий ответ на данный вопрос. Маги никогда не поступают логично с точки зрения обывателя. Юристы терпеть не могут разбирательства, в которых фигурируют маги. Нас просто невозможно понять, мы обитаем в ином мире. Пусть и не телесно, но обитаем.

Я отправился на встречу со своим другом и… возможно, двумя новыми друзьями. Все же я им помог, а это о чем-то да говорит. И не просто помог, а обогатил! Пусть последнего для них добился именно Люциус, но это я свел Эвелера с ним! Да, я был горд за успешно проведенную операцию. Горд, не смотря на то, что пришлось разрушить жизнь одной эльфийки. Наверняка, в ее лице я заработал бессмертного врага, но с врагами жить веселее.

Нельзя расслабляться, нельзя давать волю лени, человек самый главный враг для самого себя. Так что враги внешние были лишь кнутом, подстегивающим сознание.

Звучит глупо, но это было так. По крайней мере, я в это верил и сейчас верю.

Курортная гостиница, где остановились мои друзья, выглядела так, как в любом другом популярном месте Империи. Богатая обстановка, вежливые слуги, жирный стол и много, много просто МНОГО всевозможных развлечений. Ну, "много" это для Огненного Кольца, все же тут нельзя было устроить оргию на сто персон, при этом обрядившись в тогу сенатора.

Все по провинциальному миленько и красиво. Мне такие гостиницы нравились. Вроде бы и родные стены, которые ты видел на материке, но с ароматом огня и пепла. Красиво.

Поостренные из красного камня стены были увиты диким виноградом, здание с одной стороны казалось зеленым. Готов поспорить, что к этому приложил руку эльф с востока — они большие знатоки лесной магии. А уж зелень они любят больше, чем мать родную. Но нельзя отдать должного их вкусу. Дикий виноград, ковром покрывающий двухэтажную гостиницу, смотрелся просто шикарно. Да и на шероховатости стен не так обращаешь внимания.

На материке подобные курортные гостиницы строят из мрамора. Все равно, беднота в такие не заходит, у них и так позвоночник согрет летним солнцем. В Королевстве предпочитали терракоту, как во времена старой Империи. До мрамора цивилизация Кольца еще не доросла. Но я был рад этому, в старой манере постройки был свой шарм.

Сама гостиница походила на виллу знатного господина, сенатора или богатого землевладельца-латифундиста. Наверняка, в прошлом это она и была, но богачи давно перебрались во Врата, поближе к локальному центру торговли и политики. Сюда же они являлись лишь для того, чтобы отдохнуть от городской суеты и провести время практически на природе.

Местная элита еще не успела обзавестись капиталом, на который можно было построить с десяток загородных поместий. Да и местность была слишком неподходящей для такого капиталовложения. Землетрясения, наводнения, огромные волны, нашествия блох — все это могло в любой момент уничтожить загородный дом богача.

Вот потому такие гостиницы и были популярны. Тот же сервис за те же деньги, но не надо вкладывать деньги в строительство.

Сезон для ленивых путешественников еще не настал, так что кроме Люциусу в гостинице почти не было постояльцев. Одно крыло вообще закрыли на реставрацию, как мне сказал хозяин — во время наводнения обрушилась часть купален. Хозяин и провел меня к Люциусу. Владельца заведения предупредили, что я вскоре появлюсь, потому он и впустил такого оборванца, как я.

Действительно, в своем неказистом костюме, пропахшем болотными газами и рыбой, я больше походил на нищего, чем на мага-ветерана, заслужившего с десяток наград во время войны.

Люциус, Эвелер и Ульвия отдыхали на ложах в открытой террасе с видом на лазурные воды моря. Выглядела троица явно не лучшим образом, все же время проведенное в решении судебных вопросов сказалось на них. Магистраты, всегда готовые наложить лапу на чужое добро, попили сок из этой троицы.

Мы обменялись приветствиями.

— Ну, как успехи? — спросил я, когда удалился хозяин гостиницы.

— Отлично, — сухо ответил Ашан.

— А что так сухо? Хочешь принять образ самого безпристрастного обвинителя в мире?

Ашан ухмыльнулся.

— Устал просто, — ответил он. — Тяжелая работка выдалась, но результат того стоил.

— Не боишься, что нас кто-то увидит вместе?

— Уже нет, вопрос решен. А рифы наш корабль уже преодолел, за успех! — Люциус поднял бокал с вином.

Я не отказался от выпивки, тем более она была прохладной — стаканы несли зачарованные в Гильдии руны холода — и некрепкой.

— Ты, я вижу, неплохо провел время, — Люциус ухмыльнулся.

— Да, нырял за жемчугом на Рассветных островах.

— Ага, так я тебе и поверил.

Мы немного поговорили, просто чтобы немного расслабиться. Тема нашей беседы затрагивала последние изменения в погоде. Напряжение прошедших дней все еще не отпускало Люциуса, ему требовалась разрядка. Я бы на его месте нашел бы женщину. Ашан был преданным своему делу человеком, стремился идеально выполнить работу. Но в личных вопросах отличался удивительной наивностью. В чем-то он похож на меня.

Эвелер и Ульвия сидели в сторонке и о чем-то тихонько шептались. Я не прислушивался к ним, наверняка, то был простой щебет влюбленных. Не о призыве же чудовищ из иной реальности они стали бы говорить с таким видом! Нет, лишь вопрос любви мог заставить открыть их рот и так нежно глядеть друг на друга! Хоть художника зови, который с радостью запечатлеет сей сладостный миг уединения влюбленных.

— Не стану задерживать тебя сверх необходимого, — наконец перешел к делу Люциус. — Как ты понимаешь, мы выиграли это дело.

— Еще бы, слухом добрые Боги меня не обделили.

Ашан усмехнулся и вытащил увесистый мешочек из-под своего ложа.

— Тут твоя доля, — сказал он и передал мне мешок. — Не так много, как ты рассчитывал, наверное, но нам пришлось заплатить кое-какие долги Дренен.

— Долги обычно не передаются таким образом, — заметил я.

— Да, но я посчитал, что выгодно выкупить кое-какую собственность эльфийки. Она не могла расплатиться, например, с горнодобывающими компаниями.

— Она владела шахтами?

— Так, — Люциус явно не хотел говорить об этом, — парой не особо прибыльных.

— Думаешь, мне так хочется завладеть такой собственностью? От нее больше проблем, чем прибыли.

— Твоя правда, но среди эльфов бытует мнение: владеющий землей, обличен властью. Для карьеры логично было бы обзавестись неплохой ресурсной базой.

— Хм, твоя правда.

— Ты заинтересован? Могу предложить долевое участие и…

— Нет, — перебил я Люциуса. — Оставь свои шахты себе.

— Они еще не совсем мои, но… ладно, — он махнул рукой и спросил: — ты удовлетворен?

— Сейчас найду падшую женщину и буду.

— Что-то ты шутишь весьма паршиво последнее время.

Я пожал плечами. Уходить просто так не хотелось, казалось, что мы еще чего-то не закончили. Хотя, казалось бы, вот они деньги. Я волен идти, куда пожелаю. Люциус и сам не знал, о чем нам говорить. Я видел, что он хочет задать какие-то вопросы, но сдерживается. Корректность его самая паршивая черта. Как обвинитель он должен быть сверхлюбопытным, а не таким скучным типом. Люциус являл пример того типа людей, который не имея предрасположенности к своему занятию, добиваются высот в нем. Он был упертым бараном, вроде меня. Ничто не могло его остановить.

Наверное, это и была причина наших приятельских отношений. Не помощь друг другу, не выгодное сотрудничество, но родство душ. Я надеялся, что течение времени не разнесет нас в разные стороны. И дело было даже не в выгоде, которую мог принести знакомый юрист. Просто с ним приятно общаться.

Но в данный момент мы не знали о чем говорить. Я находился в довольно темном расположении духа, а Ашан вымотался за прошедшие недели. Ему хотелось отдохнуть, а любой отдых со мной превращался в тягомотную пытку.

Положение спасли Эвелер и Ульвия.

Эльф и его жена закончили свой тайный разговор и подошли к нам. Я грязный как бездомный пес с мешком золота в руках представлял довольно неприятную картину. Любой цивилизованный гражданин завопил бы, увидав меня: варвар! Но Эвелер видел во мне в первую очередь мага, а уже потом ушлого наемника.

— Я хочу выразить вам свою благодарность, — сказал мне эльф.

Именно мне, а не Люциусу.

— Вам? К чему такое обращение, — проворчал я.

— Вы спасли нас, даровали возможность начать новую жизнь.

— Побольше пафоса и я расплачусь.

Динар неуверенно улыбнулся, его жена пришла на помощь. Готов поспорить, что она так же родилась в семье торговца и привыкла вести словесные баталии часами.

— Мы говорим искренне. Понимаем, что вас интересовали в первую очередь деньги, но вы спасли наш брак, спасли нашу семью. Мы ваши должники теперь. Наша семья всегда готова оказать вам помощь…

— Ну, хорошо, хорошо! — я выставил раскрытую ладонь, словно защищался. — Я делал то, что мог. И только. Живите счастливо, радуйтесь тому, что ваши чувства выдержали это испытания. Топайте отсюда.

Не люблю все эти слезливые словославия, словно я сделал что-то чудесное, а не просто проявил должное внимание к чужому горю.

— Мы будем рады видеть вас в любое время, — добавил Эвелер. — Еще не знаю, где поселимся, но руководство Гильдии предлагало неплохое место на западном побережье. Думаю, туда мы и отправимся.

— Счастливого пути, — я помахал рукой, прогоняя их.

Слегка удивленные эльф и женщина ушли. Я не собирался обзаводиться клиентами и должниками, так как не занимался политикой. Я просто путешествовал и собирал знания, зачем мне лишние связи, которые только отвлекут от аморфной цели впереди? Я не видел нужды в том, чтобы поддерживать крепкие отношения. Ашан или Тулий — редкие исключения, которые общались со мной языком деловой переписки. Мы редко виделись.

Идеальная пара нашедших друг друга живых удалялась, чтобы построить новый мир для самих себя. Этот мир принадлежал только им, только они его и заселят. Я пожалел, что не умею слагать стихи. Но слов все равно не хватало, чтобы выразить странную красоту этого момента.

— Почему ты помог им? — спросил Люциус, пристально глядя на меня.

— В каком смысле? — я не понял его.

Точнее, я не понял его интереса. Зачем ему ответ? Юрист, требующий ответа у мага, это идейка для сатирической постановки. Мы слишком разные, чтобы задавать друг другу такие вопросы.

— Смысл? — Люциус усмехнулся. — Мне просто хочется понять, почему ты им помог. Я никогда не замечал за тобой любви к эльфам. Ты уважал их, ценил их культуру и традиции, как может ценить кавалерист чужого коня. Не более. Да еще Динар Эвелер — он из этих, — мой друг кивнул в сторону.

— Ага, из этих, — я покрутил пальцем у виска. — Он маг, я тоже маг. Вот в этом и ответ, если он тебя так интересует. Просто я не захотел разрушать того, что сотворила магия с этими двумя. Они оказались идеальным бриллиантом, ограненным могуществом магии. Только она могла слить их души в это целое.

— Они подходят друг другу, хотя их жизнь и смерть будут болезненны, — подумав, высказался Люциус.

— Вот не думаю, — проговорил я.

— Поясни.

— Не думаю, что смерть их разлучит. Видишь ли, эльфы Кольца не теряют связи со своим прошлым. Так что Ульвия навсегда останется с ним. Мы с тобой присутствуем при рождении нового народа. Динар первый из них.

Ашан встал, словно мои слова заставили его. О да, они и заставили. Ведь я говорил о том влиянии, который оказал Император на застрявших в своих песках эльфов. А говорить и даже думать о Императоре у нас привыкли стоя, выражая свое почтение. Люди вроде Люциуса так вообще, не могли даже пукнуть, не отойдя от храма Божественного на триста шагов. Просто физически не могли!

Я усмехнулся: я-то мог испортить воздух, даже стоя у алтаря.

— Да, возможно я говорю чушь, но хочется верить. Что наш с тобой грабеж был частью великого плана творения, а не просто сыном жадности. Согласись, верить в это проще для совести. Ведь тебе тоже жаль Дренен.

— Что правда, то правда, — проговорил Ашан.

— А может, мне просто понравился Динар.

Люциус вопросительно уставился на меня. Это был взгляд прокурора, вот почему мой друг редко разевает рот. У него взгляд порой способен проникать в самую душу. Еще не так глубоко, как у старых потрепанных жизнью ораторов, но лет через двадцать мой друг сможет ломать свидетелей одной лишь мыслью своей! То была его магия, чем-то похожая на мою.

— Как мне кажется, — объяснил я, — Динар нашел то, что ищу я сам. Вот я и помог ему. Из зависти… из простой зависти…

— Непонятно, нелогично, но, зная ваше магическое племя, могу сказать, что эти твои слова наиболее верные, — тихо сказал Ашан.

Я только грустно улыбнулся.

— Что ты намерен делать дальше? — спросил мой друг, чуть погодя.

Думаю, что ему просто надоело стоять столбом рядом со мной. Я мог бы и до ночи блуждать в потемках сознания.

— Дальше? Не знаю, хотел уйти на север, там я всегда находил много интересного.

— Есть планы?

— Кое-какие, лишь слухи, но их стоит проверить.

— Где тебя найти, если что?

— Твой вопрос следует перефразировать так: когда мне беспокоиться и записывать тебя в список мертвых.

Ашан кивнул. Хоть он и улыбался, я видел, что он беспокоится. Слишком у меня депрессивное настроение было. Или оно передалось Ашану, или он на самом деле беспокоился за мою судьбу. Вопрос, на который я не хотел бы получить ответа. Странно, для такого сующего нос в чужие дела человека.

Я не стал изводить друга и, попрощавшись с ним, покинул гостиницу чуть ли не бегом.

Мой путь лежал на север в дикие пустоши, где жизнь и смерть существуют в один момент времени. Я хотел как можно быстрее сбежать из города, словно бежал от цивилизации, создавшей меня. Возможно, я просто искал смерти.

От Нина я пешком добрался до очередной рыбацкой деревушки, в которой как раз разгружался торговый кораблик. Такой старенький, что казался дедушкой. Я посчитал это знаком судьбы и напросился в команду. Мага, знающего ветра, с радостью приняли на суденышко.

Среди корзин с вяленой рыбой оказалось мало места для еще одного пассажира, но моряки пожертвовали ради меня прибылью. Я мог обеспечить им быстрое и безопасное плавание в злобных водах морей, омывающих Королевство. Жизнь ценилась дороже золота всегда.

Кораблик шел на север вдоль восточного берега. Я сошел с него, когда мы приблизились к Восточному Огненному поясу. Воздух вибрировал и вырывался из моих рук от близости к источнику огня, этот норовистый жеребец мне всегда нравился больше, чем южные тихоходы.

Моряки остались разгружать свою добычу в каком-то городке, а я пешком пошел дальше на север. С каждым моим шагом местность менялась, словно повинуясь моей воли она приобретала новый оттенок. Оттенок постоянного изменения.

Я шел словно по палитре: глина была раскрашена рукой огненного великана. Иногда мне под ноги попадался пепельный песок, порой его сменяла чернота скал. Редкая растительность украшала недоброжелательность пустошей, но и они вскоре исчезнут. Далеко на севере только пепел и бури становятся попутчиками для искателя приключений.

Я искал своей бури и нашел ее в одном из прибрежных поселков.

Никогда не мог понять, как эльфы обитают в этих глиняных жилищах. Вулканическим духам ничего не стоило сокрушить эти тонкие стены, такие же разноцветные, как и материал, из которого они изготовлены. Эльфы вообще большие любители яркого, и чем суровее пейзаж вне поселения, тем ярче их жизнь. Эмоции жизни переполняли их, так как смерть была рядом.

Остановившись на ночлег в трактирчике, я смог поймать за хвост своего дракона. Или же это благородный небесный ящер смог догнать меня… Тулий прислал любопытное письмецо, которое передали его тайные агенты. Сообщение магистрата касалось моей нынешней цели.

Клан жестоких вампиров, хулиганивший на севере, не был выдумкой фантазеров-торговцев.