Необычайное похищение (СИ)

ГЛАВА 19

Видение Алексея прервалось, он окончательно проснулся. Удалось узнать многое и главное — войско самозванца снимет осаду Москвы и пойдет к Туле. Точнее, даже войско не Лжедмитрия, а хитрого пана Лисовского. В дальнейшем это может привести к появлению постоянной угрозы с юга, сковывающей русские войска.

Посему следует самим двигаться к Туле и маневр Лисовского упредить. Вторая важная новость: в окружение царя Василия Шуйского внедрилась змея, точнее, красивая змейка, похожая на Аленушку и фигурой, и умением драться, но все же другая. Более аристократичная, с чертами лица ближе к тевтонскому, чем к славянскому типу. Кого-то она сильно напоминает. Может, из прошлой жизни?

Пожалуй, Алексей Елизавету пока выдавать не будет. В этом случае её ожидает пыточный подвал и жестокая казнь. В средние века с женщинами не церемонились, часто поступали даже суровее, чем с мужчинами. Без разговоров на дыбу, плетьми могли запороть до смерти.

А вот о маневре Лисовского следовало срочно доложить Скопин- Шуйскому.

Главный мечник и советник по идее должен быть все время рядом с большим воеводой, но в реальности воевода этого не требовал, да и не получалось. Сотников был по совместительству еще и командиром ударного штурмового конного подразделения, которое двигалось впереди войска. А вот на привалах и стоянках он всегда мог поговорить с воеводой на любую тему.

Князь еще только проснулся и пока не завтракал.

Поигрывая крупными, немного ожиревшими мышцами могучего торса, Скопин-Шуйский задумчиво выслушал сообщение о том, что Лисовский арестует по приказу Сигизмунда Лжедмитрия и отойдет в Тулу. Князь Михаил сделал пару шагов по коврам походного шатра и сказал:

— Это логично! Иного способа избежать битвы со мной у войска самозванца нет.

Алексей, то же медленно шагая и все еще прихрамывая после серьезного ранения, заметил:

— Если идти по направлению к Туле с максимальной скорость, мы успеем войско самозванца перехватить и не дать им укрыться в городе. Уверен, местные стрельцы и мастеровые на стороне русского народа и законного царя, а не ляхов с их марионеткой, которую они сами берут под арест!

Скопин-Шуйский сразу же принял решение:

— Позавтракаем и выступаем!

Алексей высказал еще одну обеспокоенность:

— В Александровской слободе только семь сотен обученных стрельцов и около пяти тысяч вооруженных чем попало мужиков, оторванных от сохи. А у Сапеги двенадцать тысяч наемного и панского войска, не считая тех сил, что держат блокаду монастыря. Наши могут не устоять при штурме. Или Сапеги уйдет на соединение с Сигизмундом.

Скопин-Шуйский поморщил лоб с небольшими залысинами и предложил:

— Давайте вы с Аленушкой и отрядом отправитесь к Сапеги, а с самозванцем мы без вас справимся.

Алексей улыбнулся в ответ:

— Я верю, что вы справитесь. И сочту за честь драться с польским войском Сапеги.

Скопин-Шуйский сказал:

— В Александровской слободе есть оборонительные укрепления, это даст вам фору. С вами дополнительно поскачет еще одна сотня лучших моих воинов. Мы же выходим на перехват Лисовского.

Алексей высказал еще одно предположение:

— Возможно, этот пан, который весьма осторожен, может узнать о вашем движении к Туле. В таком случае он может повернуть на соединение к Сапеги.

Скопин-Шуйский согласно кивнул:

— Да, я это тоже понимаю. Но занять Тулу, главную оружейную России, в любом случае не помешает. Думаю, большинство обманутых самозваным царьком русских людей к нам присоединяться. Мы будем отслеживать и любые движения войска Лисовского и принимать необходимые меры.

Алексей лаконично подвел итог:

— Да будет так!

Во время завтрака Сотников сидел на почетном месте, по правую руку от большого воеводы. Скопин-Шуйский велел дьякам написать указ о пожаловании Алексею звание воеводы. У князя Михаила было такое делегированное царем право. Кроме того, по окончании завтрака Сотников получил положенный символ новой должности — булаву.

Довольный Алексей поблагодарил князя. После чего принял под начало сотню и, не теряя времени даром, выдвинулся к Александровской слободе.

Аленушка сопровождала главного мечника. Но на этот раз рядом с ней появилась та самая девушка-подросток, что Алексей видел в конце прошлого боя. Вблизи она оказалась еще более худой и рыжей. Буквально факелом по ветру развивались ее красивые длинные волосы. Похожа на Аленушку, кажется тростиночкой, хотя в седле держится уверенно. Вот эта девочка крутанула мечом и разрубила в полете шишку.

Алексей присвистнул:

— Вот это да! Какое мастерство, вся в маму!

И тут же новоиспеченный воевода задал давно вертящийся на языке вопрос:

— Ведь она твоя дочь, правда?

Аленушка загадочно ответила:

— Возможно…

— Как? — удивился Сотников. — Ты не знаешь, дочь она тебе или нет?

— Знаю, но не могу пока тебе все рассказать. Считай, что она моя дочь.

И не смотри на нее так — она еще ребенок!

Алексей пожал плечами:

— Мне-то что! Я люблю тебя! А ты такая неприступная…

Аленушка рассмеялась:

— Ладно! Когда придет время, я вас с удовольствием обвенчаю. Такой зять как ты — большая честь!

Алексей улыбнулся:

— Я хотел бы обвенчаться с тобой!

Аленушка притворно скривилась:

— А ты забыл, что я заметно старше тебя!

Алексей ухмыльнулся и подмигнул:

— Эта разница никак не чувствуется! Ты выглядишь юной девой.

Аленушка немного погрустнела и сказала:

— Я юная вместе с силой. Но если сила меня покинет, красавица может сразу же стать беззубой старухой. А ты можешь так и остаться молодым. У тебя ведь омоложение организма идет от магии Богов. Поэтому и раны моментально заживают.

Алексей поглядел на выглянувшее из-за облаков солнце и подумал о том, что, действительно, что-то омолаживает его. Может, и не магия, но непонятного паранормального свойства. Возможно, более надежного, чем заклинания или что-то в этом роде. И, конечно, не стоит думать, что в реальном мире магия такая же, как в различных фэнтази или сказках.

Алексей вспомнил, что ничего не знает о девочке, и спросил:

— А твоя дочь, какая она? Как ее зовут, сколько ей лет?

Аленушка с улыбкой ответила:

— Моя дочь… Она нормальная, выглядит на свои голы, намного младше тебя и дойдет до старости естественным путем, — воительница почему-то не сообщила имени и точного возраста, а перевела разговор на другую тему. — А вот ведьма, даже утратив силу, не может постареть сильнее, чем человек её возраста. Даже наоборот, она будет выглядеть моложе из-за тренировок и здорового образа жизни. Но вопрос о молодости очень деликатный. Бывает, колдуньи становятся старушками, не теряя способность к волшебству. А случается, что ведьма остается юной, но теряет силу в ином…

Алексей вдруг перебил Аленушку:

— Что-то ты говоришь не то. Если бы ведьмы могли сохранять в течение столетий молодость, то это давно стало бы всем известно. А так похоже на сказки. Даже Баба-Яга при всей своей магической силе не слишком омолодилась!

Воительница приложила пальчик к губам и прошептала:

— Мы, чародеи, за столетия гонений научились хранить свои секреты. Их даже таким как ты не сразу раскрывают!

Алексей не стал поддерживать разговор. Ему вновь захотелось погрузиться в медитацию и отдохнуть, хотя бы на скаку. В Александровской слободе придется сражаться и подавать личный пример, а нога еще не восстановилась полностью. Но Аленушка, видя это состояние напарника, все же спросила:

— Когда ей минует шестнадцатая весна, ты возьмешь мою доченьку Катюшу замуж?

Алексей, зевая, ответил:

— Так ее зовут Катей? Скорее всего, не возьму.

Аленушка, как будто, обиделась:

— Это еще почему?!

Алексей решил отшутиться:

— Ну, во-первых, она слишком рыжая. Если на нее долго смотреть, то глаза утомляются, да и рыжий цвет — считается признаком коварства. То ли дело ты…

Аленушка по примеру дочки на скаку раскромсала саблей шишку. И ядовитым тоном спросила:

— А во-вторых?

Алексей, решил ничего не скрывать от подруги:

— У нас на Руси нет многоженства и можно только одну иметь жену. Скопин-Шуйский намекал, что посватает меня дочери Федора Шереметьева. Тогда он сможет мне без проблем выхлопотать княжеское достоинство.

Аленушка скривилась:

— А что, Дарья Шереметьева согласна?

Алексей пожал плечами:

— Я не знаю! Но князь Михаил говорил, что она его спрашивала обо мне и краснела.

Аленушка со скепсисом в голосе заметила:

— Женщины часто краснеют безо всякой любви. А ты ее хоть видел?

Алексей опять ответил честно:

— Нет!

Аленушка рассмеялась, показав свои прекрасные зубки:

— Ну, конечно! Может, она страшилище, никто даже за ее богатство и знатность не хочет брать в жены. Поэтому и сосватают тебя…

Алексей серьезно произнес:

— Нет! Сам Скопин-Шуйский и другие воины говорили, что Дарья очень красива. Завидная невеста, которую уже успел посватать даже французский принц.

Аленушка тоже серьезно ответила:

— Не верь молве! Какой принц сейчас думает о женитьбе, когда кругом смута! Да и не встречались они, точно!

Алексей снова улыбнулся:

— Я об этом не подумал. Но, может, он влюбился в княжну по портрету?

Тут вдруг расхохоталась рыжая молчаливая Катя. Стукнув по крупу коня, он вплотную подъехала к матери и крикнула:

— Вот пускай Лешка на моем портрете и жениться! А я полюбила Ерему! Он так здорово стреляет!

Аленушка замахала на девочку руками:

— Ты без глупостей! Мала еще! И Ерема всего лишь босоногий бездельник, он слишком соплив для женитьбы! А тебе нужен муж с положением в обществе.

— Я достаточно сильна и умна, чтобы добиться положения в обществе и без выгодной женитьбы. А Ерема… То, что он простой мальчик, даже лучше — будет муж покорный, слушаться меня будет.

Алексей засмеялся, Аленушка отмахнулась:

— А зачем вообще тебе муж, если ты такая сильная и умная?

Рыжая девчонка рассмеялась:

— Чтобы его со смаком есть!

Аленушка тоже рассмеялась и предложила:

— Ну, Алексей пока еще ранен и пусть отдыхает, восстанавливается, а мы пробежимся. Давай слезай с коня!

Девочка спрыгнула с крупа молоденького жеребца:

— С удовольствием!

Аленушка соскочила вместе с ней. И вот на тропинке быстро-быстро замелькали девичьи ноги. Ну и скорость! Почти на равных с первоклассными лошадями, пусть даже скакунов, учитывая предстоящий долгий путь, не пустили в полный галоп. Алексей залюбовался на девушек, но затем закрыл глаза и начал по-особому дышать, вызывая медитацию.

Постепенно перед глазами начинали как во время рассвета, когда отступает тьма, проступать контуры — панорамы реальных событий. Очень ценный дар, жаль только, что он не вполне проявлялся в прошлой жизни.

Пан Лисовский и прочие воеводы с охраной подступали к терему самозваного царька. Польские и иноземные полки лишь номинально подчинялись Лжедмитрию, но казаки и черкесы все еще не утратили преданности самозванцу. Терем охранялся куренем запорожцев, людей горячих, но их очень сложно подкупить. Могла вспыхнуть серьезная потасовка, а если в бой вступят остальные казаки и степные воины — дело реально дойдет до настоящего сражения.

Лисовский решил воспользоваться услугами Марии Мнишек. Польская пани только что успешно разрешилась от бремени, родив наследника мужского пола. Но это не слишком обрадовало Лисовского. Уже принято решение — царем России станет Владислав. Другой претендент им не нужен!

Мария Мнишек, от природы крепкая девица, в этот самый момент вернулась к своему мужу. То был шанс для Лисовского. Все равно, пятьсот казаков слишком много, чтобы взять царька без шума, а Мария может выманить муженька в нужное место или даже притравить Лжедмитрия. Тогда его недуг станет правдой, а власть законно перейдет к правой руке «царя» — Лисовскому.

Мария, не смотря на то, что на дворе стояло лето, прибыла в мощной золоченой карете и в горностаевой шубе. Босоногие, скромные, в льняных платьях служанки выгодно оттеняли показную роскошь наряда самозваной царицы.

Мнишек, спустившись со ступенек кареты, нарочно дернула ближайшую служанку за косу, а затем наступила золотым каблуком на загорелые пальцы ноги другой служанки, трясущейся под змеиным взглядом польской девицы. Служанка охнула и тут же получила в ответ размашистую оплеуху. Смуглая от загара щека прислужницы побагровела, а голубые глаза увлажнились горькими слезинками.

Чем-то явно взбешенная Мария пошла по высланному ковру. Но ногой двинула под бок белоголового лакея-мальчишку и рявкнула:

— Ковер грязный! Выпороть паршивца!

Затем ударила кулаком под дых пожилого лакея в нарядной ливрее:

— Не смотри с иронией!

Появление пана-воеводы Лисовского Мнишек восприняла без энтузиазма, но взяла себя в руки и, сдерживая недовольство, мягким голосом произнесла:

— Я очень рассчитывала на то, что приеду в уже покоренный нами Кремль. И московские попы будут справлять молебен в честь наследника престола. Но получается: Скопин-Шуйский и прочие мятежные воеводы бьют вас смертным боем. Незаконный царь Василий жив, здоров, а скоро, если так и дальше пойдет, воры обложат Тушино. Вы буквально спите, я удивляюсь, как сама чуть не попала в засаду, устроенную разбойниками!

На последней фразе царица перешла в крик и в ярости хлестнула веером французского барабанщика-мальчишку. У того слетела шапка с кокардой, а Мнишек прошипела:

— А этому дайте розог за то, что посмел дразнить государыню всея Руси!

Мальчишку схватили и поволокли к месту экзекуции. Там уже палачи вымачивали прутья. Раз царица приказала пороть — значит, так надо и приказы никто не оспаривает. И пан-воевода Лисовский не возражает: порка огольцам только на пользу. Да и звонкие крики боли слушать Мария любит. Может, царица расслабится и можно будет с ней поговорить спокойнее. Вряд ли Мнишек любит своего формально только первого, но фактически второго мужа.

Кстати, он, Лисовский, сильно удивился тому, с какой легкостью Мария помчалась в лагерь, когда объявился самозванец, совсем не похожий на ее первого мужа. Ясно, что эта мегера хочет власти и царских почестей. Для нее человеческая жизнь ничего не стоит.

Мария сделала жест, ей тут же поднесли кресло.

Лисовский подождал, пока Мария успокоится, затем присел рядом с ней на поднесенное и ему пышное кресло.

Пан-воевода осторожно начал:

— Чтобы побеждать мятежников и воров наши войска должны иметь единое и надежное командование…

Мнишек жестко перебила:

— Вот его и обеспечивает мой муж законный, царь-батюшка вся Руси и прочего, прочего, прочего! А вам следует четче выполнять его приказы!

Лисовский несколько сник. Таким началом разговора Мария Мнишек отбивала надежду на то, что удастся использовать ее в нейтрализации самозванца. Но все же нужно было попробовать. Тем более, рядом с ним целый полк надежных наемников и ляхов. А что у Марии? Одна гусарская сотня сопровождения и еще слуги, которые ее ненавидят. Во всяком случае, возможный гнев Марии Мнишек не сложно будет надавить силой.

Лисовский вкрадчиво сказал:

— Но немало людей уже разочаровались в царе Дмитрии. Народ России бунтует, во многих городах люди требуют иного царя…

Мнишек опять эмоционально перебила:

— В этом виноват не Дмитрий Рюрикович, а ваши наемники и ляхи. Кто устраивает грабежи, насилия, поджоги, убийства женщин и детей? Вы даже в городах, где моему мужу справляют молебны, устраиваете дикие оргии и бесчинства!

Лисовский ехидно поправил оговорившуюся даму:

— Молебны справляют по умершим, а ваш муж пока еще жив! И, честно говоря, наш король не видит больше смысла в его царствовании!

Мария злобно сверкнула глазами. Очередной мальчишка поднес золотую чашу, а девушка-служанка налила из серебряного с изящной росписью кувшина пенистого вина. Царица втянула вздернутым носиком аромат напитка и сделала пару глотков. Затем уже спокойно спросила:

— А что, у вашего короля есть достойная замена царю Дмитрию?

Пан Лисовский тактично поправил:

— У нашего короля. Вы все-таки полька!

Мария сделала еще несколько глотков и окончательно овладела собой. Более вкрадчивым тоном коварная леди произнесла:

— Не имеет значения! Я царица и, значит, госпожа всей России. Мой муж при всех его недостатках — символ нации. Многие русские, казаки, татары идут за ним. Они верят, что это царь и сын Ивана Грозного. Но эти люди никогда не пойдут умирать за короля Сигизмунда, поскольку он всего лишь король ляхов, а Дмитрий Рюрикович для них наместник Бога на Руси!

Лисовский помрачнел. Марию Мнишек не переубедить. Да, царь Дмитрий может им еще пригодиться. Самозванец еще способен внести раскол в русские ряды. Даже сейчас, когда сторонники Василия Шуйского стали решительно побеждать поляков и их наемников. Одной Польше, даже с учетом возможной помощи Ватикана, с такой огромной страной, как Россия, справиться будет крайне сложно.

Лисовский тихо, стараясь как можно более ласково и убедительно, произнес:

— Мы не собираемся убивать или причинять какой-либо вред царю Дмитрию. Но нам следует как можно быстрее покинуть Тушино и отправиться к Туле.

Мария удивилась:

— А это еще зачем?

Лисовский попытался разъяснить:

— В Тушино, имея с тыла Москву с мощным гарнизоном, нам против Скопин-Шуйского не устоять. В Туле надежные стены и много важных для нас оружейных заводов и мастерских. Там мы сможем сохранить войско. Сигизмунд получит подкрепление, наши союзники-иезуиты найдут способ извести гениального полководца Скопин-Шуйского, несущего такие проблемы. После чего мы разобьем русские войска и вернемся в Москву с триумфом. Повторюсь, наш нынешний отход — это способ сохранить воинов и… царя Дмитрия!

— Знайте! Я своего нынешнего мужа больше ни на что не променяю, — с жаром сказала Мария. — И от Российской короны никогда не откажусь! Поняли?!

Лисовский кивнул:

— Поняли, поняли! С вашего царственного мужа ни один волосок не упадет. Всего и надо-то его ненадолго успокоить, чтобы не протестовал и увел войско на юг.

Мнишек холодно возразила:

— Может, проще поговорить с царем Дмитрием, а не со мной? Если он посчитает нужным, то отдаст приказ об отступлении к Туле.

Пан Лисовский тяжело вздохнул и кислым тоном возразил:

— Скорее всего, царь-батюшка окажется отступать от Москвы. Он воспримет это как личное поражение!

Мария с этим не согласилась:

— Может, и не воспримет. Позвольте мне лично потолковать с мужем. Он примет разумное решение.

Лисовский замолчал и принялся лихорадочно обдумывать предложение. С одной стороны, резон сохранить самозванца был. Часть русских людей все еще шли за ним, а отдельные фанатики будут идти и верить «сыну» Ивана Васильевича до конца. Но, с другой стороны, если убрать Скопин-Шуйского, то измотанная и расколотая Русь вряд ли справится с могучими наемными войсками Речи Посполитой и их союзниками. Тогда царь Дмитрий им станет не нужен.

Но самое опасное — это Мария Мнишек. Она, безусловно, расскажет мужу о происках пана Лисовского. Тогда самозванец, не уступающий в коварстве сатане, попробует любой ценой устранить ненадежного пана.

И как отнесется король к тому, что Дмитрий не арестован согласно его приказу? Не любит Сигизмунд, когда его не слушаются, пусть даже ради пользы делу. Тем более, он хочет убрать препятствие на пути к российской короне своего сына.

Получилась сложная задача, но пан Лисовский, известный хитрец, предложил:

— Пригласи своего мужа в наш панский терем. Там и обсудим все на совете.

Самозваная царица направилась к мужу, позволив Лисовскому поцеловать свою руку. Пан-воевода притворно улыбался ей вслед. После чего развернулся и крикнул адъютанту:

— Труби сбор, скоро будет потеха!

Лисовский принял решение: взять самозванца силой. При этом пустить слух, что атаман Тарас из охранного куреня якобы продался Василию Шуйскому и зарезал царя с царицей.

Против верных Дмитрию, но изрядно выпивших казаков будут отборные панские и иноземные бойцы. Быстро прикончат и царька, и его несговорчивую жену.

Лисовский распорядился поднести воинам куреня дармовую чашу с вином. Жаль, сонного настоя под рукой не оказалось, но это рискованно: казаки могут обнаружить подвох. А небольшая рубка сделает правдоподобным якобы мятеж казаков-охранников.

Солнце окончательно спряталось, окрасив горизонт в кровавые тона. Два отборных полка пошли на штурм царского терема. Казаки подняли тревогу с опозданием, когда на них уже навалились польские воины.

Даже полупьяные, казаки сражались отчаянно. Дрались мушкетами, саблями, крючьями. Те, что сцепились в рукопашной, пускали в ход даже зубы.

Сопротивление казаков позволило самозванцу выиграть время. Лжедмитрий сразу же сообразил, что пришли по его душу. Но бежать с голыми руками не хотелось. Большой ларец с бриллиантами и золотом был открыт. Царь-самозванец спешно достал полотняный мешок, в котором мужики носили уголь для камина. Ссыпал туда драгоценности и золотые монеты, а сверху присыпал золой.

Мария торопила муженька: бежим, пока не ворвутся ляхи. Она понимала, что Лжедмитрия могут прикончить на месте, а ее, в лучшем случае, ждет монастырь. Нужно было любой ценой вырваться из западни и собрать своих сторонников в новом месте.

Прекрасно это понимал и самозваный царь. Сначала была мысль уйти из терема тайным ходом. Но он вспомнил, что и Лисовский знает о всех тайнах замка. Почти наверняка подлый пан на выходе оставил караул.

Мария Мнишек в сильном волнении дернула мужа за рукав:

— Да пойдем же скорее!

Лжедмитрий крикнул:

— Ой! Кажется, бриллиант шаха выронил! Он самый ценный у нас.

Самозваная царица наклонилась, пытаясь найти камень на пышном ковре:

— Где он? Не вижу!

Дмитрий коротко ударил Мнишек рукояткой пистолета по затылку и прошептал:

— Извини, дорогая, но сбежать можно только одному. Ты слишком приметная.

Самозваный царь моментально разделся и бросил в камин одежду. Затем переоделся в припасенные на всякий случай грязный крестьянский армяк, сермягу и лапти, выпачкал лицо и руки сажей. Неприятно, но ради сохранения жизни и не так испачкаешься.

Мария Мнишек лежала, раскинув руки. Лицо побледнело, с затылка стекала маленькая струйка крови, но грудь едва заметно колышется: дышит царица. Ну и хорошо! Впрочем, Дмитрий знал, что таких баб и кувалдой сложно убить. Она была хорошей любовницей и милой собеседницей. В отличие от него Марию, если сразу в горячке не убьют, то вряд ли казнят — ее род в Польше очень влиятельный, пан Лисовский побоится наживать себе врагов.

Теперь самозванцу нужно было сделать испуганный, холопский взгляд и покинуть хорошо обложенный предателями терем. В лицо Дмитрия многие знают, но видели его, как правило, издалека в роскоши, величии, славе. А на грязного, оборванного мужика никто не обратит внимания.

Кроме, разве что, самого пана Лисовского и его ближайшего окружения. Нужно их обойти. Затем Дмитрий соберет новые силы и жестоко отомстит!

Без таких союзников, как ляхи, будет даже спокойней. Они между собой перегрызутся, перебьют друг друга и Скопин-Шуйского, окончательно разорят Россию. Тогда он вернется как спаситель.

Жаль Марию Мнишек. Но он найдет себе жену поглупее и подобрее. Из русского знатного рода, чтобы прочнее осесть в России.

Самозванец быстро спустился в подвал, затем робко, как, впрочем, и положено простому угольщику засеменил к выходу. Еще шел бой, но первые ляхи уже стали проникать в терем самозваного царя. Вот Дмитрия какой-то поляк жестко огрел по спине ногайкой:

— Что ты тут делаешь, урод?!

Тяжелый мешок немного смягчил удар. А беглый царь прохрипел, стараясь изменить голос:

— Простите, ясновельможный пан, камин топил!

Потом еще пару раз Дмитрия огрели уже на выходе из терема.

Он кипел гневом, но держал себя в руках, и только сильнее сутулился, стараясь быть как можно незаметнее. Ладно, эти ляхи еще получат свое. Прежде даже не от него. Вот нагрянет ненавистный Скопин-Шуйский, всех перебьет без его мудрого руководства, а Лисовского на кол посадит.

Ну, вот, кажется, последний заслон миновал, можно присесть и отдышаться. Мешок тяжелый, много сокровищ в нем унесено. Просчитался Лисовский! Ожидал Дмитрия на выходе из тайного хода. Ничего, он потом еще наймет солдат, с османским султаном подружится, тот поможет. Не даром же он, Дмитрий, по отцу турок…

Медитация и видения у Алексея Сотникова на этом прервались. Наступила ночь, его отряд устал. Требовался привал и отдых. Уставшие кавалеристы прилегли на травку и забылись в походном сне, Сотникову больше не спалось. Нога еще болела, под светом яркой луны — сегодня вновь полнолуние — он осмотрел свою быстро затягивающуюся рану: ничего страшного! Скоро пройдет. Спина вот от сидячего положения в седле устала. Но это еще большая ерунда: отдохнет до утра. Сейчас конец июля, лето только миновало свою макушку, земля теплая. Хорошо! Дождей уже не было больше недели. Сухо. Приятно лежать вот так, расслабившись, и думать о жизни.

В целом почти три месяца его в новом мире прошли очень плодотворно: одержан ряд громких побед, сейчас вот фактически снята блокада с Москвы и тушинский лагерь развалился.

В реальной истории все было несколько по-другому. Вероятно, Боги забросили Алексея сюда, чтобы посмотреть, как сильно один человек способен изменить ход событий. Что будет теперь, после Александровской слободы? Останется разбить группировку под Тулой, отвоевать потерянный Смоленск и земли восточной Украины. Речь Посполитая — серьезный противник. Из столетия в столетие длилось противостояние, были походы Суворова и только после победы над огромным войском гениального Наполеона Бонапарта Польша, вошедшая в состав Российской империи, на время присмирела.

Последним собирателем русских земель мог стать Николай Второй. В случае победы в первой мировой войне Россия возвращала себе Галицию, Буковину, Краков и другие польские земли. Не случилось. Тогда Россия проиграла войну в первую очередь себе самой. Как знать, может теперь у Руси, благодаря Алексею, появится шанс избежать многих потерь и напрасных жертв?

Неслышно ступая, подкралась восхитительно соблазнительная Аленушка. Она положила руки на мускулистые плечи главного мечника, слегка помассировала их и ласково шепнула:

— Воевода Алешенька, все будет хорошо! Еще есть несколько часов до пробуждения отряда…

Алексей схватил воительницу за сильные, но очень изящные по форме руки и с робкой надеждой спросил:

— Может, наконец, ты подаришь свою любовь безгранично преданному тебе человеку?

Аленушка с горечью в голосе и неподдельной грустью во взгляде ответила:

— Не все так просто! Но знай, я об этом мечтала с того момента как увидела тебя!

Девушка нагнулась и ее уста, сладко пахнущие ароматом меда и лепестков душистых роз, соприкоснулись со свежими, словно у юноши, губами Алексея. Перед глазами воеводы калейдоскопом засверкали, стремительно кружась, многоцветные искорки, бабочки. И все окружающее разом провалилось в пучину пылающего безумия.