Немного огня

Перо замерло над страницей протокола.

— Признаёшь свою вину, бесовское отродье? — клирик оторвал взгляд от чернильницы с изображением Святого Креста и посмотрел в глаза ведьмы, прикованной к спинке стула. — Молчание тебе не даст ничего: доказательств у нас вполне достаточно.

— Так точно, — поддакнул писец и кивнул, отчего кончик его козлиной бороды едва не угодил в чернила. — Согласно протоколу, задержана на месте преступления, рядом с жертвой, имея при себе оружие бесовского происхождения.

Рыжая фыркнула и сверкнула зелёными глазами. Странно, но ведьма не казалась ни испуганной, ни удручённой. Похоже перспектива грядущего аутодафе, после череды допросов с пристрастием, её нисколько не пугала. Это обескураживало. Клирик привык иметь дело с испуганными отродьями любых возрастов, которые торопились каяться, пытаясь вымолить жизнь. Непонятное поведение арестованной вынуждало его нервничать и злиться.

— Заткнись! — рявкнул он на писца и поднялся из-за стола. — Это я её арестовал, болван ты эдакий и уж нам-то обоим известно, при каких обстоятельствах её задержали.

Он прошёлся по допросной, посматривая на портреты Великих Инквизиторов прошлого. Те надменно глядели в пустоту пыльными глазами и даже не пытались помочь сосредоточиться. Почему последнее время ведьмы так активизировались, да ещё и кардинально изменили образ действий? Вместо прежних банальных проклятий, порчи и наговоров — обескровленные трупы. Да ещё и в таком количестве! Великий сказал, дескать отродья дьявола готовят большой шабаш, но никаких других подтверждений этого клирики так и не сумели обнаружить. Великий ошибается? Ересь!

— Ладно, — клирик присел на ручку стула, к которому была прикована ведьма и та, стряхнув волосы с глаз, взглянула в лицо допросчика. — Я готов на сделку, пусть это и пойдёт в разрез с моими принципами. Ты дашь мне информацию о вашем великом шабаше, месте его проведения, сроке и тогда, клянусь, я сохраню твою жизнь. Если ты, конечно, не соврёшь.

— Великий шабаш? — теперь ведьма казалась задумчивой. — Откуда ты знаешь про великий шабаш?

— У нас есть свои источники информации, — он ухмыльнулся и в очередной раз, с досадой, вспомнил, что единственная ниточка — слова Верховного. Откуда тот узнал?

— Если у вас имеются такие источники, — ведьма широко улыбнулась, и клирик увидел на её зубе коронку с пентаграммой, — почему бы не спросить у них напрямую? Зачем пытать ту, которая может соврать?

Клирик поднял голову, взглянул в мутные глаза Вениамина IV — победителя упырей и давно умерший Верховный казалось, пренебрежительно ухмыльнулся в ответ. Что ему до сомнений какого-то клирика, блуждающего во мраке неизвестности?

Но даже из тьмы может прийти верный ответ, если добавить мраку немного огня веры. Стоит немедленно спросить у Верховного, откуда тот узнал о готовящемся шабаше. Если его, естественно, допустят.

Церковник потянул золотистый шнур, казавшийся частью драпировки и на пороге допросной появились два дюжих послушника в лёгких кожаных доспехах. Каждый держал короткую булаву — другого оружия им не полагалось.

— Стеречь, — приказал клирик, указав на пленницу. Когда один из небритых послушников расплылся в похотливой улыбке, церковник оскалился. — Пальцем не трогать! Протокол ещё не начат. Узнаю, что ослушались — шкуру спущу!

— О, да ты — из правильных! — протянула ведьма. Она внезапно посерьёзнела и уже внимательно осмотрела подтянутого мужчину в чёрной коже. Особенно взгляд зелёных глаз задержался на гладко выбритом лице. — Нечасто такие встречаются.

Клирик ничего не ответил. Направляясь к двери, он прошёл через расступившихся послушников и отпустил подзатыльник писцу, увлечённо ковыряющему в носу. В груди трепетало, пока ещё слабое беспокойство, постепенно кристаллизующееся в уверенность, что всё рушится в бездну. Понятно, если ведьмы устроят большой шабаш и призовут кого-то из своих инфернальных покровителей — городу конец. Но почему они решили осуществить это именно сейчас?

Пришлось долго подниматься по винтовой лестнице, слушая гулкую капель и какие-то странные скрипы, точно кто-то работал пилой. Откуда-то издали доносились вопли, но понять, кричит ли допрашиваемый или охрана играет в свои идиотские игры, никто бы не смог.

В караульной клирик перекинулся десятком фраз с отцом Франциском из Следственного Департамента. Тот сообщил, что за ночь удалось обнаружить ещё семь обескровленных тел. Ведьм задержать не получилось, но вполне очевидно, что аппетиты чертовок растут. Значит, час большой беды приближался и стоило срочно добыть, хотя бы немного ценной информации. Почему Верховный не скажет всё? Или пользуется источником, который не желает раскрывать? Бывало и такое.

Остановившись на площади, разделявшей Резиденцию Инквизиции и Собор Святого Петра, клирик перекрестился и посмотрел в темнеющее небо. Вечернюю службу он пропустил, но куратор должен простить, учитывая сложившиеся обстоятельства. Мимо медленно прошествовала вереница монахов в тёмных рясах. Этим-то что, поужинали и спать, до полуночи. А вот когда придётся уснуть ему? Впрочем, он сам выбрал стезю защитника.

Охраны прибавилось. Пару раз клирика остановили, пока он шагал по булыжникам площади и ещё раз тщательно проверили документы и знак на входе в Департамент. Былых разгильдяев сменили рослые рыцари в тяжёлых доспехах. Что им удавалось рассмотреть через опущенные забрала глухих шлемов — одному Богу известно.

Последний раз знак пришлось доставать у самой приёмной Верховного. И вновь гигант в латах осторожно принимал в ладонь круглый медальон, пока его напарник держал руку на рукояти широкого меча. Не хотелось клеветать на Верховного, но всё это уж чересчур напоминало то психическое заболевание, когда опасаешься даже мыши.

Раздражение от бесконечных проверок ещё больше усилилось, стоило увидеть лоснящуюся жиром физиономию брата Карла — секретаря Верховного. Вот уж кто не отказывает себе ни в каких плотских удовольствиях!

— Побеседовать? — секретарь даже поперхнулся от негодования. — Брат, ты с ума сошёл? Мало того, что Ему! — он сделал ударение и закатил глаза, — Нездоровится, так ещё и целая куча первостепенных дел. У тебя-то, что за срочность?

— Да так, пустячок один, — сквозь зубы процедил гость, — великий шабаш. Думаю, он случится в самое ближайшее время, но появилась возможность его предотвратить. Мы поймали одну ведьму, и она может заговорить, если я получу хотя бы толику информации от Верховного.

Секретарь долго возмущённо кудахтал, но всё же согласился доложить Верховному. Вернулся толстяк через пару минут, совершенно обескураженным и пригласил церковника пройти внутрь.

За дверью оказалось совершенно темно. Высокие окна закрыты плотными шторами, не пропускающими ни лучика света, а из всех свечей и ламп горел лишь крохотный масляный светильник на столе хозяина апартаментов. Впрочем, и тот больше коптил, чем светил. В результате, гость мог видеть лишь небольшую часть стола, где лежали какие-то толстые и по виду, очень старые книги. Ни самого Верховного, ни каких-либо предметов обстановки клирик не видел. Пришлось шагать через настоящее море мрака, надеясь, что не исчезнет хотя бы тот ничтожный свет, который ещё боролся с тьмой.

Насколько было известно, Верховный болел и болел уже достаточно продолжительное время. Поначалу Инквизитор просто ограничивал количество прогулок, а уж потом вовсе заперся в апартаментах и перестал покидать жилище. Судя по слухам, он почти не ел и избегал контактов с паствой. Поговаривали, что это — результат проклятия ведьм.

— Говори, — стоило клирику приблизиться к столу, как из тьмы донёсся тихий бесцветный голос. — Есть информация о шабаше?

— Есть возможность её получить, — церковник полез за пазуху и достав из потайного кармана свёрток, начал его медленно разворачивать. Всё это время мужчина ощущал на себе чужой тяжёлый взгляд. — Впервые нам удалось задержать ведьму, непосредственно на месте преступления, да ещё и с оружием в руках.

Он достал из свёртка длинный волнистый кинжал. Судя по всему, клинок покрывало серебро. Из тьмы донёсся неразборчивый возглас.

— Спрячь! — приказал Верховный. — На нём — бесовское клеймо и от него мне становится дурно. О чём ты думал вообще, когда принёс его сюда? Так чего же ты хочешь?

Клирик подробно объяснил и очень долго стоял в тишине, ожидая ответа. Сквозь смрад чадящей лампы доносился странный запах, напоминающий сладковатую вонь разлагающейся плоти. Так вот, как пахнет болезнь Верховного. Уж не проказа ли это?

— Мы перехватили депешу, — голос стал ещё тише, превратившись в подобие шуршания ползущей змеи, — где местному ковену приказывали собрать и сварить, как можно больше крови несчастных горожан. Видимо, депеша шла не одна, потому что вскоре начались убийства. К сожалению, это — всё. Но я разрешаю тебе использовать любые возможные средства, для получения информации.

Что-то зашуршало и под светильник вылетела небольшая квадратная бумажка. Клирик поднял её и едва удержался, чтобы не присвистнуть: подпись Верховного и печать. А текст действительно разрешал ему действовать, как заблагорассудится. Теперь бы ещё понять, что именно нужно делать.

Когда посетитель приблизился к двери, едва не потеряв путь в темноте, его догнал тихий голос Верховного:

— Останови эту чуму.

В допросной его ожидал неожиданный сюрприз. Нет, послушники не осмелились нарушить его приказ, а писец даже успел заполнить журнал приходов за предыдущий месяц. Дело оказалось не в этом. Стоило шагнуть за порог, как рыжая чертовка рассмеялась и повернула голову, насколько позволяли железные оковы.

— Эй, святоша, я тут подумала и решила сотрудничать, — клирик молча приблизился и стал перед ведьмой. — Я проведу тебя к нашему тайнику, а после укажу, где находится потайной вход в логово красного ковена. Если сделаю, отпустишь?

— За дурака держишь, отродье? — он приподнял пухлую губу и щёлкнул по коронке. Ведьма тотчас клацнула зубами, едва не отхватив кусок пальца. — Ты — одна, из высших. Надеешься сбежать по дороге? На карте покажи.

— Хорошо, — неожиданно легко согласилась рыжая и тряхнула своей гривой. — Тащи карту Мокрого Лога.

Один из послушников сделал было шаг к писцу, но увидел вытаращенные глаза того и нахмурившись повернулся к клирику. Тот досадливо щёлкнул пальцами.

— Вот исчадие Сатаны! Нет точной карты Мокрого Лога, а по тем. Что нарисованы, можно добраться только в ад, — он задумался. Поглаживая подбородок. — Добро. Пойдёшь в оковах. Возьмём десяток бойцов охраны и отца-заклинателя. А ты чего ухмыляешься?

— Так, отпустишь? — ведьма склонила голову. — А ты, оказывается, симпатичный.

Это она повторила ещё несколько раз, пока небольшой отряд спускался по улицам Верхнего Города к Слободке. У спуска к Мокрому Логу сделали короткую остановку. Клирик посмотрел вниз, на хаос дряхлых построек, погружённых во мрак. Самая старая часть города, построенная на развалинах поселения Древних. Именно там находились многочисленные подземные ходы, катакомбы и логова всевозможных тварей, терроризирующих горожан. И оттуда пару веков назад хлынули полчища кровососов, которых удалось одолеть с огромным трудом. Впрочем, это было уже не первым их нападением. Естественно, никто не решался составлять карту жуткого места. Но и там продолжали жить люди.

— Проверить оружие, приказал клирик и сам несколько раз потянул за рукоять меча. — Соблюдать предельную осторожность. С этой — глаз не спускать.

— С этой! Меня зовут Анжелика, — почти пропела ведьма. — И я могу быть настоящим ангелом. Скажем, в постели. У тебя когда-нибудь была женщина, симпатяга?

— Не слушать порождение сатаны, — он прочитал короткую молитву и все остальные склонили головы. — Аминь. Веди, отродье.

— Анжелика, меня зовут Анжелика, — она позвенела кандалами. — Будешь звать по имени, получишь вознаграждение. Обещаю.

— Все вы — дети лжи, — Анжелика внезапно совершенно искренне рассмеялась. — Что тебя так веселит?

— Потом скажу.

Приличные дома закончились, как и нормальная дорога. Под ногами начала чавкать грязь, а по обе стороны пути появились уродливые постройки, больше напоминающие похмельный кошмар архитектора. Некоторые уцелели ещё со времени Древних и уж точно большинство домов стояли на фундаментах их зданий. Окна заколочены, но чьё-то присутствие ощущал каждый. Присутствие и ещё — крайне недружелюбные взгляды.

Повинуясь указаниям проводницы, отряд миновал замусоренную площадь с остатком какого-то обелиска, прошёл между парой рушащихся двухэтажных особняков и остановился перед приземистой постройкой, напоминающей гигантскую гробовую плиту. Часть строения провалилась под землю, образовав завал из каменной крошки и обломков. Туда и указала Анжелика.

— Тайник — там, — клирик прищурился. — Да, там есть пара наших ловушек. Впрочем, людей у тебя достаточно, никто не мешает пожертвовать парочкой…

— Иди вперёд, — он пихнул её в сторону провала. — Вы двое — остаётесь здесь, остальные — за мной.

Ведьма остановилась перед завалом, немного подумала и пнула овальный камень, едва выступающий из земли. Что-то заскрежетало и глыбы завала внезапно расступились в стороны. Кто-то помянул колдовство, а брат-заклинатель прижал святой амулет к губам. Клирику доводилось видывать и не такое, поэтому он просто подтолкнул Анжелику к тёмному провалу.

Казалось, толчок оказался излишне сильным и едва не сбил женщину с ног. Она покачнулась и начала падать. Выругавшись, церковник подхватил ведьму. Внезапно та рассмеялась и кандалы ссыпались с её рук на мокрую почву. Несколько мгновений, пока клирик тупо смотрел на оковы, хватило чертовке, чтобы ударить кулаком по незаметному выступу и рвануть вперёд, в темноту тоннеля.

Послышались встревоженные крики и раскатившиеся глыбы вернулись на место, отрезав клирика от остальной группы. Несколько секунд церковник решал, не разобрать ли ему завал, но сообразил, что колдовскую ловушку едва ли одолеть голыми руками. Приняв решение, мужчина побежал следом за беглянкой. И это надо же, пойматься на такую простую уловку!

Он бежал вперёд, выхватывая из темноты светом фонаря, то старые потрескавшиеся плиты с непонятными рисунками, то ржавые металлические конструкции непонятного назначения. Несколько раз тоннель разветвлялся, но ведьма ещё не успела уйти слишком далеко, поэтому преследователь уверено выбирал нужное направление.

Внезапно шлёпающие звуки шагов стихли, а мужчина оказался на входе в большой тёмный зал. Стены уходили на неведомую высоту и откуда-то сверху, из мрака, дул свежий ветер, пахнущий морем. Клирик сделал пару шагов вперёд и поднял лампу повыше. Меч он держал перед собой.

— Где ты, отродье? — проворчал он. — Анжелика…

Мощный удар, от которого не спас даже кожаный шлем, обрушился на затылок церковника. Фонарь укатился во мрак и погас, рассыпавшись умирающими искрами. Меч зазвенел о камень, а когда клирик попытался нащупать рукоять, то получил ещё один удар по голове и отключился.

Очнулся он оттого, что ощутил, как к затылку приложили что-то влажное и холодное. Воспоминания прыжком вернулись на место, и клирик тотчас открыл глаза. Обнаружил перед собой улыбающуюся ведьму и попытался её схватить. Голову прострелило, а женщина рассмеялась и хлопнула его по пальцам.

— Остынь. А то приложу ещё раз. Это, кстати, будет очень обидно, потому что ты мне нужен целый и невредимый.

— Для чего? — церковник опёрся о стену, задел камень затылком и зашипел. — Чтобы забрать кровь для своих дьявольских ритуалов?

— Ага. А потом сожру сердце, печень и мозги…Впрочем, именно этой штуки у тебя, боюсь, совсем нет. Иначе ты бы не поверил во всю эту чушь с великим шабашем.

— Чушь? Сотни трупов! — он горько рассмеялся. — В них, как, верить или нет?

— Верить и думать головой, — Анжелика протянула ему глиняную миску с какой-то тёмной жидкостью. — Пей, боль уйдёт. Пей, давай! Это же — просто вино и в нём нет ничего греховного. Или теперь ты думаешь, что я тебя собралась травить? Так вот, мой правильный балбес, поразмысли: если бы тебе пару лет назад, кто- то сказал, что обнаружил труп без крови, но с парой дырок в горле, что бы ты решил?

Он допил терпкое вино, от которого действительно уходила боль и задумался. Пока мужчина думал, его взгляд скользил по стенам крохотного помещения. Полки, уставленные какими-то шкатулками и книгами. Очаг, где ярко пылал огонь и ложе устланное лохматыми шкурами.

— Где это мы?

— В логове ведьмы. Ну и что ты надумал?

— Решил бы, что вернулись упыри. Но Верховный определённо…

— Вот, — она остановила его, прижав палец к губам, а потом покачала головой. В свете пылающего очага её шевелюра казалась живым огнём. — Любая глупость, спущенная сверху кажется вам абсолютной истиной. Ещё немного и уже никто не сомневается, что чёрное, на самом деле — белое. А кровь несчастных спускают зловредные ведьмы для своего шабаша, о котором никто и слыхом не слыхивал.

— И что? — ему казалось, будто зелёные глаза проникают всё глубже в его сознание. — Прекрати так делать!

— А, боишься, что заколдую? Не бойся, не стану, уж больно ты мне приглянулся. Так вот, идёт большая беда, а вас, несчастных дурачков, натравили на тех, кто мог бы помочь остановить зло.

— И почему ты не сказала об этом раньше? — клирик осмотрелся, но среди всевозможных странных вещей так и не сумел отыскать своего меча.

— Когда ты считал, будто я в твоей власти? — она рассмеялась и клирик попытался удержать растущую симпатию к этой молодой красивой женщине. Он не попадётся на её уловки. — тогда бы ты решил, что я хитрю, пытаясь спасти жизнь. А сейчас, ты — в моей власти и мне нет нужды врать. Я, Анжелика — верховная ведьма Жёлтого Ковена, клянусь, что говорю истинную правду.

— Жёлтый, как цвет глаз нечистого? — он чувствовал себя сбитым с толку. — Адское пламя…

— Да нет, глупенький, просто огонь, — ведьма улыбнулась. — Что в нём греховного-то? Огонь необходим человеку, для тела, света и приготовления пищи. Даже абсолютная тьма, если в неё добавить немного огня, становится более дружелюбной, понимаешь?

— Ладно, — он сдался. — Расскажи, что за беда идёт и зачем тебе нужен я.

— Другое дело, — Анжелика протянула руку и помогла ему встать. — Пошли, присядем на топчан. Какой ты напряжённый! Всё ещё боишься страшной ведьмы?

Клирик сидел рядом с рыжеволосой ведьмой и слушал жуткий рассказ о былом царстве ночи, давно канувшем в прошлое. Империя упырей, царствующих над людьми. Несчастных использовали, как рабочий скот и пищу и продолжалось угнетение долгими веками. Однако, среди людей нашлись те, кто со временем сумел одолеть кровососов, низвергнуть их повелителя и освободить рабов. После победы мужчины организовали церковь, а женщины занялись ведьмовством. Прошли столетия, всё забылось, но оказалось, что повелитель упырей не умер. Всё это время он набирался сил, чтобы вернуться в человеческий мир и вновь поработить его.

— Он поднимает свою прежнюю армию, — пояснила Анжелика, — но ему нужна человеческая кровь. Много. Меня прислали, чтобы я выяснила, где таится правитель кровососов, со своими приспешниками.

— И что же ты узнала? — клирик ощущал, как запах Анжелики дурманит голову и путает мысли. Однако ему доставало ума понять — дело не в колдовстве, просто у него уже давно не было женщины. Очень давно. — Анжелика, я…

— Всё нормально, — сказала ведьма и поцеловала его. — Я это тоже чувствую, и ты мне нравишься. Не сопротивляйся! Да не бойся, я никому не расскажу. Вот так. А теперь, ещё раз поцелуй меня.

Огонь в очаге успел сожрать большую часть своей деревянной пищи. Обнажённая Анжелика неспешно скормила пламени несколько поленьев, а потом присела рядом с ложем, где лежал обессиленный мужчина. Лицо ведьмы казалось задумчивым.

— Теперь слушай, — клирик повернул голову. — Возможно в это трудно поверить, но повелитель упырей вселился в Верховного инквизитора. Молчи! — строго сказала она, когда клирик попытался возразить, — Я дала немного огня твоему разуму, а уж дальше, пусть он сам вспоминает и размышляет над фактами. Не знаю, как это произошло, но могу сказать одно: повелитель кровососов хитёр, а от его предложений вечной жизни и абсолютной власти не каждый способен отказаться. Последний год упырь поднимал уцелевших кровососов и делал новых. Их логово находится на территории церкви. Именно поэтому мне требуется твоя помощь, чтобы проникнуть внутрь.

— И что мы сможем сделать вдвоём? — Анжелика насмешливо приподняла бровь, но клир твёрдо повторил. — Вдвоём.

— Хорошо, вдвоём, — она кивнула, и копна рыжих волос рассыпалась по покатым плечам. — Всё очень просто: нужно немного огня, чтобы развеять мрак. Стоит убить носителя главного кровососа и остальные умрут или вновь впадут в спячку. Этот кинжал, — Анжелика показала клирику уже знакомый нож с замысловатым клинком, — способен разорвать связь носителя с овладевшим им демоном. А ещё, вполне подойдёт обычный огонь.

— Хорошо, — мужчина село на кровати и осторожно коснулся рукой рыжей ведьминой шевелюры. Казалось, пальцы погрузились в мягкое пламя. — Где именно таятся кровососы?

— Закрытая башня, — клирик нахмурился. — Что такое?

— Её планировали использовать, как часовню. Однако, спустя несколько лет после возведения стен и крыши, люди, попавшие внутрь, стали задыхаться и терять сознание. Дурной дух поднимался из подвала башни и дурманил голову. Один из братьев изучат дыхание дьявола и едва не взорвал лабораторию: мерзость оказалась ещё и горючей. Подвал башни заколотили досками, а само строение закрыли. Да, вполне подходящее место для упырей.

— Проведёшь? — он, помедлив, кивнул. — Хорошо. И ещё, я у тебя ведь не первая, так? Ты уже был с женщинами.

— Да, — он медленно встал и стараясь не смотреть в зелёные глаза тихо сказал. — И все они предали меня.

— Я не предам.

Клирик повторил про себя эту фразу, когда подтолкнул Анжелику к воротам монастыря. Руки ведьмы были связаны за спиной толстой верёвкой, босые ноги, казалось, кровоточили, а одежда висела лохмотьями. Волосы на низко опущенной голове скрывали лицо.

— Святой Господь! — стражник перекрестился. — Ты жив? Все уже знают, что тебя завалило в колдовском логове.

— Ошибаются, — клирик ещё раз толкнул ведьму, и та покачнулась. — Иди, бесовское отродье! А ты — открывай двери.

— Мы обязаны доложить, — вступил второй стражник, до этого жадно рассматривавший обнажённые ноги Анжелики. — Сам знаешь…

Клирик молча сунул ему документ с подписью Верховного. Пусть тот стал фальшивкой, но документ оставался самым что ни на есть настоящим.

— Ну, если так, — ворота заскрипели, открываясь.

Когда они миновали ворота и вышли на площадь, клирик придержал пленницу за плечо. Потом прошептал в ухо:

— Идём вон к тому зданию, со статуей плачущей Марии, за ним будет проход. Если кто-то остановит, молчи.

Им удалось пройти весь маршрут почти незамеченными. Один раз церковника кто-то окликнул, но клирик приказал ускорить шаг, и они благополучно миновали людное место. Дошли до библиотеки, свернули около лазарета и долго шли вдоль щербатой стены.

— Руки не болят? — негромко спросил мужчина и Анжелика покачала головой. — Сейчас мы выйдем прямиком к башне.

Строение было высоким, почти вровень со шпилем церкви, но казалось почему-то даже выше. Стоял полдень и солнце немилосердно палило с небес, однако здание распространяло вокруг ощущение мрака и зимнего холода. Около единственной двери неподвижно замерли стражники в тяжёлых доспехах. Странно, раньше тут никогда не ставили охрану, клирик готов был в этом поклясться. Похоже, что спутница его не обманула, на что он всё же втайне надеялся.

— Будь настороже, — не поворачивая головы, предупредила Анжелика, — Это — не люди.

Стоило им подойти ближе и два длинных меча покинули ножны и устремились навстречу путникам. В узкой прорези забрала не видно ничего, кроме мрака. Клирик придержал спутницу и шагнул вперёд, протягивая разрешение Верховного. Один из стражей подставил ладонь.

— Приказ Верховного, — клирик заметил, что второй охранник взял оружие наизготовку.

— Запрещено, — тот, что вроде подставлял ладонь, убрал её и бумага упала в пыль. — Убирайтесь!

В тот же миг клирик ударил мечом в щель забрала. Он долго учился этому молниеносному финту, когда клинок змеёй выскальзывает из ножен и тут же бьёт противника. Раненый издал какой-то жуткий скрежет и отступил к двери. Второй попытался зарубить церковника, но не успел: Анжелика уже избавилась от верёвки и выхватила из-под лохмотьев свой хитрый клинок. Женщина прыгнула к рыцарю и вонзила оружие между шлемом и нагрудным доспехом. Рана от такого удара просто не могла быть глубокой и опасной, однако страж пластом рухнул в пыль и уже не шевелился.

— Открывай дверь, — скомандовала ведьма и клирик, сорвав с пояса поверженного врага ключ, вставил его в совершенно новый замок, — и потащили этого, твоего, внутрь. Так просто они не сдыхают.

Когда дверь захлопнули, с поверженного стражника сорвали шлем и клирик окончательно уверился в правоте новой союзницы. На них таращило красные выпуклые глаза существо с морщинистой белой кожей и пастью, полной множества иглоподобных зубов. Анжелика тут же перерезала упырю глотку и тот мгновенно почернел, став похожим на обуглившуюся деревяшку.

— У нас не так много времени, — сказала ведьма. — Главный кровосос уже знает, что мы вторглись в его логово и скоро явится сюда. Нужно приготовить ему достойный приём. И ещё, помнишь, я обещала тебе награду?

Она обняла и поцеловала мужчину, а потом приказала ему отойти подальше. Те колдовские штучки, что она приготовила для упырей, могли убить и человека, если тот окажется рядом, в неподходящий момент. Клирик не стал возражать. Голова у него кружилась от водоворота событий, в который он угодил. Надо же, упыри вернулись и ведёт их тот, что прежде был Верховным инквизитором! А он, вместе с ведьмой, готовится остановить бывшего начальника.

Клирик прошёл по короткому коридору, открыл дверь в тёмное помещение и сняв факел со стены, заглянул внутрь. Пламя тотчас стало гораздо ярче, а в нос ударил странный запах от которого кружилась голова и ломило виски. В ярком свете факела стал различим квадрат деревянного люка, заколоченный досками. Стоило приблизиться и факел превратился в подобие крохотного солнца. Мужчина ощутил дурноту.

Церковник отступил в коридор, посмотрел на Анжелику, чертящую какие-то знаки у входа и подумал. Ухмыльнулся каким-то своим мыслям и сунул факел в ручку двери, постаравшись, чтобы его свет попадал в тёмную комнату. Потом мужчина снял с пояса кинжал и нахмурился. Не слишком подходящий инструмент для задуманного, но выбирать не приходилось.

Приходилось время от времени прекращать работу, чтобы не потерять сознание. В глазах темнело, а в ушах шумело. Именно поэтому он пропустил первый громкий стук и отвлёкся только тогда, когда протяжное шипение внезапно сменилось отчаянным женским криком.

Понимая, что случилось непоправимое, клирик бросился в коридор и уставился на тело лежащей ведьмы. Рыжие волосы разметались по грязному полу и стали тусклыми, точно пламя их хозяйки навсегда угасло. Массивная тёмная фигура, нависшая над умершей, поднялась во весь свой исполинский рост, достав головой потолка. Крылья за спиной монстра казались волнами ожившего мрака.

Однако, клирик смотрел лишь на лицо Анжелики, искажённое судорогой предсмертной боли. Жаль, что у неё не получилось. Жаль, что у них не получилось. Жаль, что вообще ничего никогда не получается.

Клирик вынул фонарь из ручки и отступил на пару шагов. В глазах темнело, сильно тошнило и хотелось спать.

Чёрная тварь сбросила с себя плащ и шагнула вперёд. От былого Верховного инквизитора в ней почти ничего не осталось. Разве искажённые черты лица. Распахнулась огромная пасть и чудовище издало утробный рык.

— Знаешь, — тихо сказал клирик и чудовище замерло, уставившись на человека плошками красных глаз, — иногда тьма берёт верх и вроде бы ничего не способно её остановить. Но это — неправда. Нужно лишь, — он размахнулся и запустил пылающим факелом в отверстие открытого подвала, — немного огня.