Небеса молчат, или Поцелуй Люцифера

Глава 4

Один из служителей закона расспрашивал свидетелей. Первой была Мара. Допрос проходил в соседнем кабинете от того, у которого находилось то злосчастное окно. Показания брал мужчина с русыми волосами, едва достающими до плеч, в светлой рубашке и светлых джинсах, начищенные ботинки с тупыми носами выглядывали из-под штанин. Он выглядел, как человек, который умеет слушать, с ним можно договориться, но в то же время зацепистый взгляд выдавал настоящую ищейку.

– Отвечай четко и ясно, хорошо? – попросил полицейский, которому Мара дала на первый взгляд 30 лет. – Скажу прямо: у меня есть все основания полагать, что ты виновна в смерти Константина.

Мара округлила глаза и посмотрела на допросчика.

– Это почему? Мне же только двадцать один год!

– Именно в этом возрасте, такие как вы, совершают преступления.

– Преступления совершают и в 13 лет.

– Вас не учили уважительному отношению к старшим?

– Извините. Просто не каждый день на моих глазах выбрасываются из окна. Я его не заставляла.

– Расскажите, как все было.

Полицейский сел напротив Мары, сложил руки на столе в замок и пристально посмотрел на нее.

– Мы разговаривали насчет нашей встречи в честь первого сентября.… Обсуждали, куда пойдем.… И тут он начал хватать меня за руки.

– Он просто так схватил тебя за руки?

– Да. Он был слегка не в себе. Он, в общем-то, часто так делает. Не только со мной.

– Продолжай.

– Костя начал говорить, что долбится как об стенку, а кирпичи все никак не рушатся. Это он говорил про любовь ко мне. Сказал, что… – не слишком натруженная слеза вырвалась на сцену. – Извините… Так вот он сказал, что это я виновата во всем и… и он прыгнул.

– Одна неувязка.

Мара подняла наивные красные глаза.

– Зачем ему надо было разбивать окно? Он мог с тем же успехом открыть его, а тогда уже шагнуть вниз.

– Откуда я знаю, что у него на уме! У него не все дома – это все знают… Боже мой! Это ужасно!

– Ладно, я не буду тебя больше мучить. Если что вспомнишь еще, то найдешь меня.

Полицейский достал платок из джинсов и протянул ей.

– Спасибо, – и попрощавшись, Мара вышла за дверь.

– Ну что? – спросила подбежавшая Нинель Константиновна.

– Ничего. Он спрашивал меня, как все произошло. Вот и все, – ответила она и подошла к Милене. – Иди, ты следующая. И только попробуй ляпнуть что-то не то. Больно он придирчивый попался.

– Я не скажу.

– Вот и прекрасно! Отлично! Быстро учишься.

Дана подошла к подруге и поинтересовалась, как все было.

– Допросил, – ответила рыжая, и они направились к окну, что было соседним с тем, у которого сидели Влада и Алекс.

– Нет, я про другое. Как все было? Как Костя упал?

– Так я же говорила. Он сам захотел сигануть в окно и, – подумала Мара над продолжением, но нашла только логическое завершение, – сиганул.

– Н-да уж, – вздохнула Дана. – Что-то ты бледная очень.

– Я всегда была такой. Полицейский, который сейчас всех допрашивает… он мне нравится… Видела его?

– Да. Только он меня еще не допрашивал. А какие вопросы задают?

– Ничего из ряду вон. Как, почему и когда.

– А что с Миленой?

Мара резко повернула голову к подруге:

– А что такое?

– Она какая-то нервная.

– Естественно! А ты что хотела? Человек на ее глазах покончил с жизнью и утонул в луже собственной крови, а ты спрашиваешь, что с ней.

– Но ты же спокойна.

– Не я одна, – многозначительно посмотрела на подругу Мара.

– Но я не видела.

– Какая разница: видеть причину или сразу результат?.. Забудь, – Мара махнула рукой, продолжая наблюдать за Владой и Алексом. – Что-то холодно. Заболела я что ли? Все время легкие судороги.

– Это от силы.

– Что?

– Ее допросили, – повторила Дана и показала на Милену.

Мара вопросительно посмотрела на запуганную сокурсницу.

– Я сказала правду, – ответила Милена, с опаской и мучением от беспомощности глядя на бестию.

– Какую правду?

– Костя рассказал о том, как любит тебя, и выбросился в окно.

Рыжеволосая довольно улыбнулась и пошла за Даной.

Вспышка! Мара остановилась и оперлась о стену. Подруга повернулась к ней.

– Ты чего?

Мара открыла глаза так, будто только вынырнула из воды.

– Не знаю. Стало как-то… очень странно и потемнело в глазах. Будто вспышка фотоаппарата.

– Может, тебе надо пойти домой? Тебя же знобит.

– Нет, все уже нормально.

Отнюдь не нормально. Маре снова стало холодно. Ее то бросало в жар, то становилось так зябко, что мерзли кончики пальцев до онемения.

«Это, наверное, реакция организма на телекинез», – подумала она и пошатываясь пошла за Даной.