Глава вторая

Проснулась я от яркого света в глаза. Никогда утро не было таким солнечным. Прикрыв рукой глаза, я приподнялась. Так я и знала, я проспала всю ночь в одежде, не разбирая кровать. Зеркало напротив показало мне совершенно замученную, заспанную девочку, спутанные волосы торчали во все стороны, а мятая рубашка, выбитая из-под пояса юбки, завершала столь неопрятный облик. Боже, на кого я похожа, – внутренний голос ругал саму себя. Мне стало стыдно. Наверное, все еще спят, и я успею прошмыгнуть в ванную комнату, пока меня никто не видел.


Приоткрыв тихонько дверь, на ходу протирая все еще заспанные глаза, я боком пролезла в дверной проем и на цыпочках направилась по коридору, ощупывая пальцами стены. Неожиданно на что-то натолкнувшись, я резко повернулась. Ее крик оглушил меня, и я тоже закричала. Лишь на мгновение я увидела ее лицо перед собой, но и этого мне хватило. Меня будто пронзило током, ледяной холод прошелся от корней волос до кончиков пальцев.


– Мамаааа, – раздался уже вполне ясный, громкий и не в меру возмущенный голос. Она стояла напротив меня, в розовой майке и шортах, с полотенцем на голове и с ужасом глядя на меня. Я не шевелилась. По лестнице был слышен звук приближающихся каблуков. Глория выглядела немного растерянной, но быстро собралась с мыслями.


– Девочки, – твердо заявила она, – быстро умываться и переодеваться… я жду Вас в гостиной.


– Маааам… она…, – указательный палец был направлен прямо в меня.


– Знаю, Лаура, знаю, я все объясню, – Глория, держась за перила, уже спускалась с лестницы, – даю Вам полчаса, – уже откуда-то снизу донеслись ее слова напоминания.


Лаура осторожно не произнося ни слова, обошла меня вокруг, будто я прокаженная и, ускорив шаг, скрылась за дверью соседней с моей комнатой.


Я же поспешила в ближайший открытый проем, и только закрыв за собой дверь, смогла вздохнуть. Меня все еще била мелкая дрожь. Открыв кран с холодной водой, я набрала полные ладони и несколько раз брызнула в лицо водой. Подняв голову, я увидела свое отражение в зеркале, которое ничем не отличалось от предыдущего, не считая теперь уже мокрых волос. Что это было? Мои пальцы коснулись моего лица, провели по щекам, носу, спустились к губам. Я ведь это видела, мне это не приснилось? Девушка, с которой я столкнулась, была как две капли воды похожа на меня. Я фыркнула. Конечно не всем, но лицо, лицо-то одинаковое. И что теперь? Когда эти перемены в моей жизни, наконец, то обретут стабильность? Что меня еще ожидает? Может, стоит покончить с этим прямо сейчас? Да, я хочу все знать.


Быстро расправившись с утренними процедурами, я вернулась в свою комнату, где заметила, что моя одежда отсутствует и мне не во что переодеться. Выбора особого не было, поэтому пришлось надевать мятую рубашку и свою старую юбку. Волосы я собрала в длинный хвост, при этом поймав себя на мысли, что цвет волос то у нас разный.


В гостиной разливался утренний свет, Глория стояла в центре, заломив пальцы в замок. Лауры еще не было. Спускаясь по лестнице, я затылком почувствовала ее взгляд. Лаура перегоняя меня, спустилась по лестнице. С невозмутимым видом она села на край дивана ко мне спиной. Видимо так она решила вести себя, показывая свое пренебрежение и свое превосходство. И она была права, рядом с ней, я была простушкой, она во всем превосходила меня, от макушки до ярко салатовых ногтей на пальцах ног. Салатовые босоножки на стройных ножках смотрелись убийственно хорошо, облегающее платье выше колен подчеркивало фигуру, а струящимся белокурым локонам позавидовала бы любая топ-модель. Посмотрев на свои черные потертые старые туфли, я остановилась. Что я тут делаю? Это противное чувство стыда снова накатило на меня, и я повернула обратно.


– Нет, нет, Ева, постой, – Глория даже на каблуках умело оказалась рядом, – не уходи, прошу тебя, мне есть, что тебе рассказать.


Я обернулась. Лицо Глории было озабочено не меньше моего, она совсем по-другому представляла себе эту встречу, как и я. Я видела это в ее взгляде, – пойдем, присядь.


– Маааам… только давай побыстрей со своей историей, – Лаура сидела в кресле, положив ногу на ногу, в одной руке был леденец, который она с демонстративным видом облизывала, – меня ждет Томас, а я не хочу опаздывать на нашу встречу.


– Лаура, это очень важно, ты ведь понимаешь, – Глория устремила на свою дочь укоризненный взгляд, – итак… Лаура, Ева… вы сестры…


Минута молчания прошла. Думаю, Глория и сама понимала, что этим не раскрыла никакой тайны. Те полчаса, которые я провела в сборах, помогли мне правильно рассудить ситуацию, к тому же, подглядывание с окна, еще вчера навело меня на мысль о дочери Глории.


– Вы обе мои дочери, – Глория порциями выдавала информацию и проверяла реакцию на нее, – и у вас был один отец…


Лаура выпрямилась.


– Мам… это все понятно, ну приехала сестричка погостить на выходные, пусть повеселится, а потом возвращается туда, откуда приехала, – выпалила Лаура разом, – я отца не знала и меня все в моей жизни устраивает.


– Лаура! – голос Глории стал жестким, – Ева твоя сестра, и она никуда не уедет.


– Но мам…, – Лаура вскочила, пытаясь возмутиться.


– Сядь, Лаура и послушай, что я скажу… мы с Вашим отцом были знакомы очень давно, поженились, а спустя год родились Вы.


Я подняла глаза на Глорию, она смотрела прямо на меня. В моих глазах застыл один немой вопрос, и Глория прочитала его, – да, вы близнецы.


– Ты, наверное, шутишь, мам, – лицо Лауры исказилось от негодования, – посмотри на нее и на меня, разве мы похожи? Разве эта…, – я почувствовала направленный на меня взгляд полный отвращения, – может сравниться со мной?


– Лаура, ради бога, да… у вас разный характер, но внешне Вы – одинаковые. Спустя три месяца после Вашего рождения у вас развилась аллергия, сильная, такая, что вы начинали задыхаться. Проведя еще три месяца на различных обследованиях, мы нашли причину аллергии, и эта новость стала для нас очень тяжелым испытанием. Как оказалось, вы и были этой причиной, стоило вас разделить, как вам становилось лучше, но как только вы приближались друг к другу, вы снова не могли дышать. Мы с Питером приняли решение жить отдельно, и каждый взял себе одну девочку. Чтобы не навредить вам мы готовы были на все, чтобы Вы выросли без осложнений, – Глория замолчала. Я переваривала услышанное. Отец никогда не упоминал про аллергию, про сестру, про мать, он всегда жил своей жизнью, ценил то, что имел и ни на что не жаловался, справляясь с трудностями своими силами. У него была я, и кажется, ему меня вполне хватало, как в принципе и Глории хватало одной дочери.


– Мы с Питером поддерживали связь, – опережая мой немой вопрос, осторожно продолжила Глория. Лаура фыркнула и снова подскочила, бросив взгляд на миниатюрные часики на своем запястье.

– Ну, все, мне надоело, – Лаура обогнула диван и, подойдя к длинному трюмо, взяла в руки свой клатч, – не хочу заставлять своего парня ждать, надеюсь, к моему возвращению ты уже закончишь свою историю, мама.


– Лаура, постой, – Глория попыталась остановить ее, но той уже и след простыл.


Какая же она все-таки стерва, эта Лаура. Высокомерная и самонадеянная стерва. Понятно, что она даже не поинтересовалась про отца, она его совсем не знала, но такое отношение к собственной матери, с которой она прожила под одной крышей семнадцать лет, просто немыслимо. Мне стало жаль Глорию.


– Ева, милая, все будет хорошо, – она улыбнулась мне самой нежной улыбкой, отчего на сердце у меня сразу потеплело. Глядя на нее, я чувствовала, что тоже улыбаюсь в ответ. Немного глупо улыбаться, не сказав при этом ни слова, но мне было все равно, ужасно хотелось поддержать ее. Обида на нее прошла, я и сама не заметила как.


– А знаешь что? Сейчас мы с тобой поедем за покупками, – Глория вся светилась, – тебе нужно срочно сменить гардероб, не пойдешь же ты в школу в этих лохмотьях.


О, боже, школа! Как я могла о ней забыть. Я уже больше недели не брала в руки учебники, а что такое ручка и вовсе забыла. В прежней школе я не была отличницей, но некоторые предметы мне давались довольно легко. Если вспомнить, что подруг и друзей у меня там не было, мне только и оставалось, что заниматься.


День прошел на ура, впервые я осознала, что такое походы по магазинам, когда покупаешь не одну, а сразу несколько вещей, когда глаза разбегаются от такого количества платьев, платков, юбок и блузок. Мы вернулись уже ближе к вечеру, Марку пришлось три раза возвращаться к машине, чтобы перенести все пакеты с вещами в дом. Я чувствовала одновременно и прилив сил и усталость, раскрасневшиеся щеки горели от активно проведенного дня. Я любовалась городом, его улочками, жизнь кипела в городе, и мне самой захотелось стать частью этой жизни. Рядом была Глория, она всю дорогу рассказывала мне, то про кафе французских булочек, то про цветочный магазинчик за углом, то про бутик своего любимого парфюма, не обращая внимания на мое молчание. Я продолжала кивать, слушать, улыбаться и кивать, сама не замечая того, как проникаюсь доверием к этой женщине.


Покупок было много, разноцветные пакеты и сумочки заполнили всю мою кровать, Глория не поскупилась на траты, хоть я и мотала головой, отказываясь от очередной пары туфель, она настаивала и несколько раз сама покупала мне что-то, выбирая на свой вкус.


Я взяла в руки самый верхний пакет, но не успела его даже раскрыть, дверь моей комнаты подозрительно скрипнула и я обернулась. В самой наглой и самодовольной форме Лаура перешагнула порог и захлопнула дверь. Ее взгляд упал на ворох не разобранных вещей.


– Может мою мамочку ты и обманула, – ядовитым голосом произнесла та, – но со мной у тебя этот номер не пройдет. Думаешь, приехала сюда, прикинулась простушкой, поплакалась мамочке и все у тебя в кармане? Нет, дорогуша, – Лаура прохаживалась по комнате с видом полновластной хозяйки, – запомни, я не позволю тебе дурачить меня, в этом доме я единственная дочь Глории, а если ты решишь остаться, поверь мне, – ее многозначительный жест указательным пальцем не предвещал мне ничего хорошего, – я сделаю твою жизнь невыносимой. Сестра!


Последнее слово было брошено с такой ненавистью, что я вздрогнула. Не дожидаясь моего ответа, но довольная своей речью, она поспешила выйти, оставив меня наедине с грузом произнесенных ею слов.


И мне бы точно пришлось принять этот груз на себя, если бы в тот самый момент в окне напротив не вспыхнул свет. Бог мой, соседи. До сих пор дом не подавал признаков жизни, никто не выходил, никто не входил, ни звуков, ни света, ни движений. А тут раз и ожил. Обуреваемая любопытством, я кинулась к окну: урок, вынесенный прошлой ночью, заставил меня быть осторожнее с подглядыванием, поэтому я прислонилась к стенке и стала наблюдать из-за угла. Свет в окне был не ярким, по-моему, включили даже не комнатное освещение, а всего лишь лампадку. Кто-то не хотел привлекать внимание. В окне появился темный силуэт, высокий, мужской силуэт. Силуэт направился к окну, упершись руками в подоконник, он стал всматриваться вдаль, и я могла поклясться, что его взгляд был направлен в мое окно. Я вжалась в стену, надеясь, что он меня не заметит. Уж не маньяк ли мой сосед? Иначе с чего бы ему следить за моим окном? Я не считала себя трусихой, но ведь я здесь всего день, а это так мало, что бы успеть стать для кого-то объектом повышенного внимания. Пробравшись по стене, а потом мимо шкафа и туалетного столика к двери, я одним взмахом руки дернула переключатель, и комната погрузилась в темноту. Я расслабленно вздохнула, чувствуя себя в безопасности от посторонних глаз. Теперь я могла повнимательнее рассмотреть фигуру в окне, но будто мне назло, человек сразу же отошел от окна вглубь комнаты. Какой предусмотрительный, – подумала я. Рисковать и включать свет, я не стала. Похоже, это становится обычным для меня делом – спать в одежде, правда уснула я на краешке кровати все равно после того, что свет в противоположном окне погас.

Загрузка...