Не так воспитан

Глава 1

Я шел по незнакомому городу, в котором буквально все для меня было таким незнакомым и чуждым, что сводило с ума. Я не понимал многого и не видел конца всему, что меня окружало. И пусть я знал некоторые предметы по описаниям, но видеть мне их не приходилось. Да и огромные каменные дома давили на психику похлеще, чем в горах. Там хоть ты понимаешь – это величие природы, а тут лишь серые стены домов и окна. Не очень бы мне хотелось жить тут, но видимо, судьба решила за меня.

Не то чтобы я боялся. Нет. Скорее были у меня опасения насчет всего этого. В детстве уже попадал сюда, и тогда все закончилось не так. Не зная языка, не зная реалией мира, я тогда сразу влип в неприятности. Меня задержали, за то, что я расплатился серебром за хлеб в лавке. Продавец поднял ор и держал за руку, на его крик пришел какой-то человек и стал обыскивать меня, а когда нашел еще монеты, что-то проговорил в свой артефакт и вызвал подмогу.

В общем и целом меня лишили ножа, денег и пару раз стукнули дубинками, чтоб не сопротивлялся. А я… а я всего лишь хотел есть. Да и считал, что серебряная монета за хлеб, не первой свежести, вполне достойный обмен. Торговец считал иначе. В итоге я очень сильно обиделся на всех и вся, гнев тогда застилал мне глаза. Очнулся я уже, когда меня привезли в другое место и закинули в камеру.

Потом меня все время водили к какому-то человеку в странной форме, и тот что-то спрашивал. Я пытался общаться с ним на тех языках, которые знал, но увы. Да и знал я всего два языка. Пару раз меня били, но не так чтоб сильно, скорее от бессилия или еще по какой причине.

А через пять дней меня посадили в какую-то повозку и отвезли в место, где были дети моего возраста, а жили мы все как в казарме воинов. Что я могу сказать о том месте? Там было познавательно. Нас заставляли бегать, прыгать, что-то чистить, смазывать и делать еще множество, на мой взгляд, не нужных дел. И это несмотря на то, что в целом никакой взаимопомощи не было, каждый сам за себя, что подтверждалось каждую ночь, в виде драк.

Уже тогда я понял, что тут мне не прожить, если не начну ставить себя выше других. Отец говорил, что иногда достаточно показать силу, чтоб от тебя отстали. И я показал, после чего меня заперли в камере, в которой не было ни света, ни тепла. А спать приходилось на земле. Тогда это меня не сильно волновало, так как я видел страх. Страх в глазах всех, как тех, кто был против меня, так и тех, кто заставлял нас бегать.

Через сколько времени меня выпустили, я не знаю, но потом все изменилось, со мной стали заниматься отдельно от других детей. Со мной говорили, мне показывали картинки и говорили их значения, но все так же по утрам я бегал и прыгал и все так же занимался ненужным делом. Лучше бы учили языку.

Спустя четыре десятка дней распорядок дня изменился, и я стал посещать еще какие-то занятия, где молодой воин зажигал в руке огонь или заставлял пылать все тело. Все были впечатлены, а я же не понимал, зачем это? Было ли страшно? Нет. Какая-то странная расточительность силы. Тогда я не знал, зачем это было нужно. Но от нас требовали, чтоб мы показали что-то такое. Я же понял, что так делать не буду, так как отец не поймет, а мама еще и замучает рассказами о правильном приложении силы. Вот так и жил я еще шесть десятков дней.

А потом я исчез из этого мира, и вот я опять тут, спустя десять циклов. Хорошо ли это или плохо, посмотрим. Но в этот раз хотя бы знаю о мире больше, чем в прошлый. Да и отец сказал, что рано или поздно это должно было случиться. После того раза со мной очень хорошо занимались, насколько это вообще применимо к тому, как меня учили.

Вот так предаваясь воспоминаниям, я вышел за черту города и через какое-то время оказался в каком-то странном лесу. Шел-то я целенаправленно в главный город, и как раз лес-то мне в этом бы очень помог, но проблема была в том, что лес был как бы мертвый. Я не слышал отклика. Точнее он был, но какой-то слабый. Постояв так несколько минут (времясчисление этого мира), я решил углубиться в лес.

И спустя еще час ходьбы по лесу понял, почему отклик такой слабый. Лес умирал. Пусть в нем была новая поросль, но куча мусора, разбросанного повсеместно, порубленные без разбора деревья не оставляли шанса настоящему Лесу. И это приводило меня в уныние и гнев. Зачем? Зачем убивать то, что дает жизнь?

Вот так идя по лесу, я и набрел на людей. Почувствовал я их первым, слишком они шумели, да еще, видимо, улаживали свои споры в самом простом варианте – дрались. И ладно бы дрались, так нет же, они не замечали в процессе то, как стонал Лес. А этого я уже простить не мог, да и, если честно, не хотел.

А еще мне нужны были те, кто откроет дорогу. Значит, нужно всего лишь остановить бойню да забрать себе парочку людишек. Мама бы мной гордилась.

– Как это произошло? – человек, стоящий еще мгновение назад у окна, повернулся к присутствующим в кабинете людям мужского пола.

– Разрешите? – сделал шаг вперед один из мужчин, выглядящий невзрачно, но имеющий при этом стальной взгляд серых глаз, а седина на висках говорила о жизненном опыте.

– Говори.

– Нам удалось восстановить хронологию событий. Ваш наследник повздорил с наследником рода Аюшевых и был вызван на дуэль. Дуэль решили проводить вдали от города. От каждой стороны до десяти наблюдателей в рангах не выше воев.

– Это мне и так все известно. Что по факту произошедшего потом?

– В самый разгар дуэли появилась третья сторона, с неизвестным до этого оттенком силы. Каким-то образом его сила воздействовала на растения, тем самым не убивая, а оплетая противников корнями деревьев или ветками. Напав неожиданно и нанеся максимальный урон по сопровождающим, неизвестный далее расправился с вашим сыном и отпрыском Аюшева. При этом он сделал это никого не убивая.

– И двадцать человек в рангах воев не смогли справиться с одним? Кто это был, удалось выяснить?

– Нет.

– Тогда почему мой сын пропал на целую неделю? Я вас спрашиваю, почему его не смогли найти, пока он сам не вышел к городу?

– По информации от сопровождающих вашего сына, удалось установить одну деталь: неизвестный провел какой-то ритуал, который оставил всех без сил. А далее люди просто не смогли выйти из леса, будто бы сам лес был против того, чтоб они вышли.

– Ты себя слышишь? Ритуал? Какой ритуал? Как может быть лес против того, чтоб люди вышли?

– Мы тщательно опросили всех, но все как один говорят, что так ощущалось.

– Свободны!

Посетители потянулись к выходу, за исключением одного.

– Знаешь, Владимир, мне почему-то вспомнилась одна история.

– Какая?

– Помнишь, в истории была война с Германией? Там еще были партизанские войска? – и дождавшись кивка, оставшийся мужчина продолжил: – И вот была такая шутливая история с этими войсками, что сначала в лес пришли партизаны, потом их выгнали немцы, а потом пришел леший и навалял тем и другим.

– Ты сейчас к чему? История какая-то не смешная.

– Да вот думаю, может, история основана на реальных событиях?

– Хочешь сказать, что у нас стали оживать сказки?

– Всякое бывает. Тем более после того, как земля изменилась и появились такие, как мы. Возможно, и сказки начнут оживать.

– Не верю я в это. В общем, найдите этого неизвестного и притащите ко мне, очень я хочу с ним побеседовать.

– Товарищ капитан, разрешите?

– Заходи. Что у тебя?

– У меня тут род Соколовых зашевелился.

– Эти-то чего? Что им в Твери не сидится?

– Удалось узнать через третьи руки очень любопытную информацию. Как оказалось, роду Соколову и по совместительству еще и Аюшевым нанесен сильный психологический урон всего одним человеком.

– О как. И как же это, интересно?

– Обстоятельства выясняем, но уже точно известно, что этот человек втоптал в грязь около двадцати воев и что-то там такое сделал с наследниками, отчего все буквально пропали на неделю, а потом вошли в город обессиленными.

– Стоп. Что значит обессиленными?

– Они потеряли свой дар.

– Таааак. Даю добро на проработку. И чтоб через два дня мне всё доложил. Всё! Понял?!

– Есть! Разрешите выполнять?

– Погоди. А кто сделал это, удалось узнать?

– Никак нет. Но удалось выяснить, что людей с таким даром у нас нет. Что-то связанное с природой.

– Самородок или вновь пробудившийся? Как думаешь?

– Рано пока что-то думать. Информации мало.

– Ну тогда чего стоишь? Иди добывай информацию! И чтоб через два дня доклад!

– Есть!

Вышел я с «тропы» где-то через пару часов. И попал в такой же лес, из которого и ушел. Пришлось задержаться и также провести ритуал, в котором поделился силой, что взял у тех людишек. В итоге получилось чуть оживить лес, но до полного выздоровления было еще очень далеко. Но ничего, главное же начать. Да и, может, еще такие же «дураки» попадутся.

Закончив с ритуалом, я буквально через пятнадцать минут вышел к большой дороге, что перегородила мне проход к городу. Оглянувшись, заметил, что слева есть мост, по которому вполне можно перейти на ту сторону.

Пройдя по мосту, я попал в царство больших домов. Так я и брел по городу, стараясь все время находиться рядом с деревьями, кои росли из последних сил. Город производил на меня гнетущее впечатление. Даже у народа гор не было такой унылой и давящей атмосферы, скорее наоборот, там чувствовалась рука мастера. Тут же все было серым, за исключением растительности, но и ее покрывал слой пыли. А еще везде, куда бы я ни посмотрел, замечал мусор. Как можно так жить?

Вот так я и шел, пока возле большого скопления мусора не увидел, как один из людей, одетых в вонючие обноски, не пнул странного вида животное. Причем животное по всем признакам не несло в себе агрессии, да и видно было, что это самка, которая кормит свое потомство.

А этот отросток вонючего сорняка ни с того ни с сего пнул животное. Вот что она ему сделала плохого? Я разозлился и пнул уже его. Он улетел, но из кучи высунулся еще один и что-то сказал, при этом замахнувшись какой-то палкой. Я не стал разбирать, что и как, и его отправил к его собрату. В итоге за спиной заверещала женщина, а какой-то мужик бежал на меня. Недолго думая, отправил мужика к двум предыдущим. В тот же миг женщина заткнулась и прыгнула на меня, пришлось ее успокоить и связать ее же одеждой, предварительно разрезанной.

Тут сразу же стали кричать из окон здания, о том, что я очень плохой. Не до конца еще я понимал эту речь, за давностью лет. Показал им жест, увиденный еще в детстве. Не впечатлились и стали орать еще сильней. В итоге, пока я жестами объяснял все то, что о них думаю, подъехала какая-то повозка с мигающими фонарями и оттуда вышли два человека в одинаковой форме. Попросили предъявить документы, показал им перстень. Они почему-то не впечатлились. Недолго думая, поднес одному из них его поближе путем отпечатывания оного на лбу. Второй, видимо, очень обиделся, что перстень рода Saval’Vaomatua отпечатался только у одного из них, и, схватив двумя руками мою руку, потянул на себя. Не став его разочаровывать, левой рукой отпечатываю на его лбу знак рода Avetaavale.

Пока я награждал двух, по-видимому, стражников отличиями родов, к ним подоспела подмога. В итоге мне пришлось еще пару раз обозначить притязания двух родов на некоторых людей. Пока в один момент в меня не врезались какие-то странные стрелки на веревках, по которым проходят молнии, и наступила темнота.