Не грози Дубровскому! Том II

Глава 1

Имение Картаполовых.

За обеденным столом сидели двое, Картаполов Евгений Фёдорович и его сын Михаил. Евгений Фёдорович нервно пил коньяк, смотря как сынуля роняет на штаны красную икру, не сумев донести её ко рту. Михаил старался побыстрее насытиться и убежать в свою комнату. Больно гнетущая атмосфера воцарилась между ним и его отцом после того, как Евгения Фёдоровича покусали осы.

— Ну и как дела? — Спросил Евгений Фёдорович, глядя на Михаила через бокал.

Стекло растянуло отражение сына, превратив его в толстого карлика. Евгений Фёдорович улыбнулся от мысли, подумав, что в этом искажении и заключён истинный образ Михаила. Никчёмный жирный коротышка.

— Нормально. — Буркнул Михаил, запихивая в рот чесночную булочку.

— Чего ты там мямлишь? Подними глаза, когда я с тобой разговариваю. — Рыкнул отец и залпом допил коньяк.

— Пап. Всё хорошо, завтра еду в академию магии. А больше никаких дел у меня и нет. — Протараторил Михаил с опаской смотря на отца.

— Значит никаких дел нет. Понятно. — Встав со стула, он налил себе коньяка и пошел вокруг стола. — А слышал ли ты о том, что Дубровский выплатил четыреста тысяч долга Клещёву?

— Ну, да. Слышал. Значит и нам скоро вернёт. Верно?

— Не верно. Это значит только то, что он Клещёва уважает больше, чем нас. А ты сидишь тут и жрёшь, пока эта тварь тратит мои деньги. — Холодно сказал Евгений Фёдорович и раздавил сына взглядом.

— Пап, да скоро отдаст. Четыре месяца всего осталось. А потом…

— Никаких потом. Этот щенок прямо сейчас строит санаторий ценой в десятки миллионов рублей на берегу Байкала. А ещё он основал фармацевтическую компанию «Чистая дубрава». Слышал о такой? — Спросил отец, остановившись за спиной сына.

— Да, конечно. Говорят, что он сдружился с Панфиловым и поэтому…

— Поэтому ты сидишь тут и жрёшь, вместо того чтобы раздавить его? — Прорычал Евгений Фёдорович и схватив за волосы утопил лицо сына в салате. — Я уничтожил его семью, разрушил предприятие и как ты думаешь, что сделает этот щенок если сумеет встать с колен? — Михаил размахивал руками пытаясь подняться, но хватка отца была крепка. — А я тебе скажу сынок. Первое что он сделает, так это придёт за моей головой. А если это случится, то ты сучонок, сдохнешь первым.

Из руки Евгения Фёдоровича хлынул поток маны создавая в голове сына магический тромб.

— Запомни. Если моё сердце перестанет биться, то ты в этот же самый момент сдохнешь. Поезжай в свою чёртову академию и прикончи Дубровского любой ценой. У тебя три месяца, а после я лично займусь им, а заодно избавлюсь и от тебя. Лучше вовсе без наследника, чем передать всё нажитое такой образине как ты.

— Отпусти! Больно! — Верещал Михаил.

— Позорище. — Евгений Фёдорович с отвращением приподнял голову сына и резко опустил на стол.

От удара тарелка с салатом лопнула, порезав Михаилу лицо. Кровавые капли смешались с майонезом и слезами, которых Евгений Фёдорович уже не видел. Он допил коньяк и вышел на балкон.

— Надеюсь эта шлюха мне и правда изменяла. Лучше быть рогоносцем, чем отцом этого отброса. — Сказал Евгений Фёдорович, не закрыв дверь на балкон. Михаил промакивая кровь салфеткой слышал всё до единого слова.

План Евгения Фёдоровича был прост. Либо Михаил убьёт Дубровского тихо, и никто не узнает об этом, либо Михаил попадётся и отправится на плаху, чему Мышкин поспособствует. Оба варианта устроят Евгения Фёдоровича. В первом он избавится от ростка, который может стать могучим дубом. А во втором избавится от тяжкой ноши на своих плечах.

Через час Михаил сидел в своей комнате и смотрел в зеркало на свежий порез. Его трясло от ненависти к отцу и своему бессилию.

— Когда-нибудь вы все заплатите. И ты папа и этот проклятый Дубровский. Вы будете харкать кровью, валяясь у моих ног. Сволочи! — Михаил разбил зеркало и горько зарыдал. — Если бы мама была жива, такого бы не случилось.

Всё что сейчас он чувствовал это ненависть и животный ужас. Ужас перед отцом, который убил его мать пятнадцать лет назад.

Иркутск.

Особняк Оболенского.

Я с трудом открыл глаза. В горле пересохло, а голова болела так, что казалось она вот-вот лопнет. Что вчера было? Я попытался подняться, но ощутил, как меня что-то придавило в районе живота.

Две стройные ноги лежали на мне не желая отпускать. Слева блондинка, а справа брюнетка. Красивые девчонки. Вот только всё что я помню, это как мы с Оболенским зашли в ночной клуб и решили выпить. После танцевали и, кажется, позвали девочек за наш столик. Видимо вот этих дам мы и пригласили.

Отмечали новую жизнь, а сейчас я чувствую себя так, как будто меня уже похоронили. Всё, больше никакого алкоголя.

Стараясь не разбудить девиц, я выбрался из кровати и одевшись спустился на первый этаж. Оболенский лежал на диване в обнимку с тазиком. От него ужасно воняло. Я думал мне плохо от алкоголя, но ему совсем не сладко. Жаль, что мы не в Раздолье. Попросил бы Евдакию поставить нас на ноги. Я пнул диван и скомандовал.

— Подъём!

— Витя, я никуда не поеду. — Промычал Гриша, смотря на меня мутными глазами.

— Ещё как поедешь родной, обязательно поедешь. У нас сегодня первый учебный день. И ты на него попадёшь, даже если мне придётся тебя тащить туда силой. Вставай! — Усмехнулся я и схватив Оболенского за ногу, потащил в ванную.

Он пытался вырваться, но его сил хватило лишь на две вялые попытки, после чего он расслабился и принял свою судьбу. Закинул пьянчугу в ванну, а после открыл ледяную воду. Оболенский задохнулся толи от восторга, толи от перепада температур.

Завершив водные процедуры, я закинул Гришу на плечо и отнёс на кухню, где нас встретила пышная кухарка, смотрящая с осуждением.

— Родная, тащи сюда сало. — Сказал я.

— Как вы смеете⁈ — Возмутилась она.

— Дура. — Констатировал я и добавил. — Свиное сало неси, не видишь барину худо? Если молоко есть или ряженка, тоже тащи.

— Ой. Простите. — Покраснела кухарка и убежала выполнять мой приказ.

— Витя, я всё. Никакой академии. Мне так плохо, что я вообще ничего не хочу. — Бурчал Оболенский, растекаясь по столу.

— Я это уже слышал. Сейчас реанимирую тебя. Дай только пару часов.

Пока кухарки не было я бухнул в чайник столько заварки, что там практически не осталось места для кипятка. Когда же кухарка вернулась, отправил её чистить картошку. Сам же нарезал сало крупными кусками и закинул на сковороду, чтобы вытопить весь жир.

Белые полоски с прослойкой мяса подпрыгивали, шипя на сковороде. Не могу сказать, что стоял прекрасный аромат, но с голодухи слюнки потекли сами собой. Когда сало превратилось в золотистые шкварки, я отбросил их в отдельную чашку, а в вытопленный жир забросил кастрюлю нарезанного картофеля.

Двадцать минут спустя мы сидели за столом и уминали за обе щеки хрустящую картошку со шкварками и малосольными огурцами. На всякий случай убрал молочку, а то Гриша и правда не добрался бы до академии. Огурцы и молочные продукты, взрывоопасная смесь.

Оболенский лениво ковырял картошку, а я тем временем успел смолотить две трети сковородки.

— Если не ешь, то пей. — Я протянул ему кружку с жидкостью похожей на смолу.

— Не, я это пить не буду. — Промычал Гриша, а через секунду я влил ему в глотку всю кружку чая. — Фу! Какая мерзость.

— А ты картошечкой заешь. — Усмехнулся я и откусил хрустящий огурчик.

Спустя час Грише похорошело. Да и мои головная боль и сушняк прошли. Приведя себя в порядок, мы вывалились на улицу. У порога стоял автомобиль Гриши. Почему-то на капоте отпечатался след от груди какой-то дамы. Остаётся только гадать, сбили её или любили. Машина не помята, значит второе.

— Ваше благородие. Куда едем? — Спросил водитель, подскочивший к машине.

— В академию. И поскорее. Мы опаздываем. — Оболенский задрал рукав, чтобы посмотреть на часы, но на руке их не оказалось. — Наверное опаздываем.

— Будет сделано. — Кивнул водитель и запрыгнул в машину.

Спустя пятнадцать минут мы стояли у высокого каменного забора с башнями, расположенными в углах. Увесистые металлические ворота распахнуты настежь. А сверху — красуется надпись «Иркутская магическая академия». За забором же была обычная станция перехода, правда украсили её довольно помпезно.

Войдя во двор, мы наткнулись на охрану, одетую в серую форму. Они ждали нас на проходной, пару минут проверяли документы, а после указали на строение в центре, сказав: «Добро пожаловать».

Спуск на нулевой уровень изнанки был точной копией станции перехода в Ангарске. Только отсутствовали стрелочки ведущие на каторгу и прочие уровни. Пройдя до конца станции, мы открыли врата перехода.

Перед нами появился огромный замок из серого камня, заслонивший собой небо. Это было настолько фундаментальное строение, что внутри него мог спрятаться и Иркутск, и Ангарск вместе взятые.

— Твою мать…

Прошептал Гриша и я был с ним полностью согласен. Здание действительно впечатляло. А погода заставляла как можно скорее укрыться за стенами этого замка. Лютый мороз и ветер швыряющий снег в лицо, были слишком резким контрастом после сибирского лета.

— Гру. — Услышал я недовольное ворчание и деревяшка закопошилась во внутреннем кармане пальто.

Я поднял воротник прикрыв шею и побежал к воротам замка. Снег хрустел под ногами, заставляя то и дело ловить равновесие из-за скрытого под снегом льда. Как только мы приблизились, створки распахнулись сами собой.

Проклятье. А академия не перестаёт удивлять. Внутри портала замок, внутри которого настоящий город. Интересно внутри этого города спрятана страна, а внутри страны новый мир? Усмехнувшись от этой мысли, я вбежал внутрь на широкую аллею, освещённую магическими фонарями.

Слева и справа расположились десятки, если не сотни магазинов. Тут продавали одежду, магические артефакты, оружие, броню, валюту других стран, чёрт возьми, даже прирученных животных изнанки.

От всего этого изобилия разбегались глаза и хотелось зайти в каждый из магазинов. Единственное что меня останавливало, так это понимание что я потратил всё до копейки на строительство фармацевтической фабрики и курорта. Деньги скоро хлынут бурной рекой на мой банковский счёт, а до тех пор придётся потуже затянуть пояс.

Но больше всего меня впечатлили местные барышни. Они грациозно порхали тут и там, словно бабочки. Осиные талии, аристократическая осанка и идеальные черты лица. Похоже мне здесь понравится. Даже очень. Меня догнал Гриша стряхивающий с пальто налипший снег.

— Вот ей-богу. Надо было поступать в Краснодарскую академию. Там солнышко, море плещется, а тут холодрыга. — Сказал он и поёжился.

— Друг мой, не знаю о какой холодрыге ты говоришь. Смотря на этих барышень, кровь начинает бурлить, заставляя забыть обо всём. — Я проводил взглядом стройную брюнетку с длинными ногами и музыкальными пальцами. Хотел бы я чтобы она сыграла свою мелодию на мне.

Пока я пялился на красотку, в меня кто-то врезался. Повернувшись, я увидел блондинку с внушительной грудью и недовольством на лице.

— Смотрите куда идёте! — Фыркнула она.

— Но ведь это вы в меня врезались. — Парировал я.

— Да как вы смеете? Хотите сказать, что это я виновата? — Возмущалась блондинка пока её служанки помогали подняться.

Присмотревшись. я заметил знакомые черты лица. Проклятье, да это же Лунгина.

— Графиня Лунгина, признавать свои ошибки способен лишь сильный человек. Не позорьтесь и извинитесь за то, что налетели на своего спасителя. — Усмехнулся я.

— Да что вы говорите⁈ — Вскинула она руки и замерла. — Постойте, откуда вы меня знаете? — Всмотревшись в моё лицо она удивлённо распахнула глаза и воскликнула. — Так это вы! Вы тот оборванец!

— Он самый. — Усмехнулся я и театрально поклонился. — А как ваша помолвка? Состоялась? — Спросил я не чтобы её поддеть, а чтобы узнать, идёт ли расследование исчезновения Бакаева.

— Вас это конечно не касается, но я отвечу. К счастью, помолвка не состоялась. — Сказала она и её взгляд просканировал меня с ног до головы. — В этот раз вы выглядите немного лучше. Помылись? — Попыталась она уколоть, надменно улыбнувшись.

— Да, вижу манерам вас так и не научили. При встрече пожалуюсь на вас Фёдору. Пусть ваш старший брат, займётся вашим воспитанием. — Сказал я, покачав головой.

— Да кто вы такой, чтобы делать мне замечания? И откуда вы знаете моего брата? — Возмутилась Лунгина.

Мимо меня прошла девица с чёрными волосы забранными в пучок. На носу очки, а её грудь едва помещалась за плотной тканью плаща. Повернувшись на ходу, она посмотрела на меня и помахав рукой сказала:

— Виктор Игоревич, рада вас видеть. — Она обворожительно улыбнулась и пошла дальше.

— Откуда ты знаешь дочь Мышкина? — Изумился Гриша, провожая её взглядом.

— Имел удовольствие работать с её отцом, над одним «делом». — Коротко ответил я.

— Знаешь я тоже с её отцом имел дела и не раз. Вот только моё имя она не запомнила. — С завистью в голосе сказал Оболенский.

Лунгина собиралась продолжить беседу, но её оттеснили пятеро парней в одинаковой униформе. Главарём банды являлся рыжеволосый парень с веснушками и впечатляющим телосложением. Проклятье, да он как будто не вылезает из тренажерного зала.

— Ещё раз посмотришь на Юлю, и я тебе вырву глаза. Усёк? — Спросил рыжий посмотрев на меня как на пустое место.

— Вот так? — Спросил я и бросил взгляд на пятую точку Мышкиной.

— Я смотрю ты страх потерял? — Прорычал рыжий.

— Да Егор! Врежь ему! — Из-за спины рыжего вякнул коротышка с короткими волосами, но он тут же заткнулся, как только я придавил его взглядом.

— А я страх никогда и не находил. — Усмехнулся и заглянул в глаза грубияну.

— Господа, давайте решим спор мирным путём. — Попытался вмешаться Гриша, но его тут же оттолкнул рыжий.

— Рот закрой и молчи пока я с тобой не заговорю. — Зло сказал Егор и тут же пожалел о своих словах.

Пока рыжий поворачивался, чтобы продолжить беседовать со мной, я перехватил его руку и вывернул за спину.

— Ещё раз тронешь моего друга, я тебя покалечу. Усёк? — Шепнул ему на ухо.

— Тварь! Да ты знаешь кто я⁈

Егор кряхтел, пытаясь накинуть на себя покров маны. Дилетант, от боли покров выходил неоднородным, отчего силы ему не добавлял совершенно.

— Отпусти его!

— Да! Ты чё делаешь?

— Мы тебя щас ушатаем!

Заголосили прихлебатели Егора, но атаковать не решились. Не знаю, как бы развивались дальнейшие события, но наша драка завершилась не успев начаться. По улицам пронёсся гул, а через секунду зазвучал голос:

«Уважаемые студенты первого курса. Просьба пройти в актовый зал. Ректор произнесёт вступительную речь, после чего мы определим к какому виду магии вы предрасположены.».

— Гуляй рыжуха. — Сказал я и толкнул парня на его друзей.

— Это не конец. Мы с тобой ещё потолкуем! — Выкрикнул Егор.

Ну что сказать? Прекрасный день. Я нашел ещё одного врага, причём на ровном месте. Вот бы научиться так заводить друзей.

— Гриш знаешь его? — Спросил я, идя вслед за толпой первокурсников.

— Это Егор Огнёв. Его отец граф, владеет золотыми рудниками в Якутске. Влиятельный человек. Я бы с таким не связывался. — Заключил Гриша.

— Понятно. Очередной богатей, решивший что за деньги может купить уважение, а остальных просто запугает своим папашей. Ну удачи ему. — Усмехнулся я и пошел дальше.

— Ты не понимаешь. У его отца не только деньги, но и личная армия магов. — Испуганно сказал Гриша.

— Хорошо ему, наверно. — Равнодушно сказал я и войдя в актовый зал занял место в центре.

Гриша замолк и сел рядом. Зал медленно наполнялся людьми. Входящие примерно пополам делились на мужчин и женщин, очень красивых женщин.

Когда все места были заняты заиграл оркестр, и все встали. Оркестр играл гимн академии. Не люблю гимны, многовато в них пафоса, лучше бы кабацкую песню исполнили и то было бы веселее.

На сцену вышел ректор и заунывным голосом толкнул длинную унылую речь. Он пытался убедить нас что мы удостоены великой чести. Вот только эта академия преимущественно жила на пожертвования знатных родов. Поэтому ещё вопрос для кого честь что мы тут учимся, для нас или для академии?

А потом началось самое интересное — тест на магию. От его результатов зависело, на каком факультете ты будешь учиться. Вместе с этим определяли уровень магии, что косвенно говорило о твоём потенциале. Правда бывали случаи, когда мага оценивали на троечку, а в итоге он поднимал свой уровень до семёрки или выше.

Гриша крайне удивился, когда первым вызвали именно его. Растерянно смотря по сторонам, он протиснулся к сцене и подошел к столбу, установленному на ней. В первом ряду сидели члены правления академии и благодушно смотрели на Оболенского.

— Положи руку на пирамиду! — Воскликнул ректор.

Гриша выполнил приказ, а через пару секунд, из столба вверх взметнулся ярко-жёлтый луч разукрасивший потолок.

— Магия молнии, текущий уровень — четвёртый! — торжественно провозгласил ректор.

Узнав, что имеет предрасположенность к магии молний Оболенский расплылся в довольной улыбке.

Вернувшись на место, Гриша радостно тараторил про то, как однажды был на церемонии инициации в Краснодарской академии магов. Там ему приходилось видеть похожий обряд. Но в Краснодаре жёлтый цвет символизировал магию жизни, и когда он его увидел, то был готов разрыдаться от разочарования, ведь всегда хотел боевой дар. К его счастью, в Иркутске цветовое обозначение было совершенно другим.

Спустя два часа, вызвали меня. Наконец то я узнаю свою предрасположенность. Проклятье, аж ладошки вспотели. Волнительно. Глубоко вдохнув, я успокоился и поднялся на сцену. По команде ректора опустил руку на небольшую пирамидку из розового стекла.

Секунды ожидания длились целую вечность. Я затаив дыхание ждал, когда же чёртова пирамида сработает. Внезапно в небо ударил луч света, заставивший всех в зале затихнуть.