Не драконьте преподов

Глава 7

Оглядывая разгромленную и захламлённую «лабораторию», я диву давалась, как можно довести помещение до такого состояния. В стенах светлели дыры, пол шёл буграми, с потолка свисали не поддающиеся идентификации куски. Чем (или кем) это было – история этого мира молчит в тряпочку. Вон в ту! Которой мой добрый друг Тёмный, решив навести порядок, протирал единственный уцелевший стол.

– Радует одно, – задумчиво протянул Максим. – Хуже нам сделать не удастся при всём желании…

– Вам-то? – фыркнул кот. – Машков, ты на втором курсе умудрился разгромить спортзал!

– Всего-то корзина для мяча помялась, – смущённо пробормотала брюнетка.

– Помялась? – вытаращился кот. – Ты стойку с мясом выдрал, бугай!

– Очень интересный у вас спутник, – прислушиваясь к нашей перепалке, заметил целитель. Лучезарно улыбнулся и потрогал ухо животного. – Я слышал, что столичные маги заводят себе оригинальных фамильяров, но и представить не мог подобного уродства.

– Эй, что ты себе позволяешь? – возмутился Максим. – Это наш ректор! Прояви толику уважения! А то приготовлю чаёк, от которого у тебя хвост отрастёт… или два!

– Гич?! – отпрянул блондин и завращал глазищами. – Вы заколдовали своего ректора? Это же… Ох! – Но, успокоившись, тут же выпрямился и, выкатив грудь, приобнял Максима. – Милая, не волнуйся, я никому не скажу. Как говорится, я – могила!

– Если не уберёшь лапы, так точно, – зарычал Машков.

Я вполуха слушала их перепалку и перебирала «ингредиенты», которые удалось добыть за короткое время. Котейка подобрался бесшумно и уселся прямиком на свитке о моём назначении, на обороте которого Максим по памяти записал состав той гадости, что мы выпили перед перемещением.

– Как тебя угораздило, Киселёва? – спросило животное и, почесав задней лапой ухо, прищурилось. – Ты же случайно попала сюда?

– Нарочно, – отрезала я. – Лучше уж преподавать драконам, Егор Ильич, чем прозябать где-нибудь в северной деревушке, в землянке, обучая отпрысков помешанных на экологии фриков…

– Ты снова преувеличиваешь, Николь, – сурово оборвал меня ректор. – Я лишь хотел, чтобы вы… Кхе! Кх-хры!

Он содрогнулся всем своим тощим тельцем и распахнул пасть, откашливаясь. Я успокаивающе почесала ректора за ушком:

– Шерсти наглотались, Егор Ильич. Лучше скажите, как вы превратились в кота? Да ещё попали сюда? Ладно, мы ненормальные, что провели странный ритуал по древней книге. Но вы, уважаемый человек и степенный учитель, точно не пошли бы на подобный рисковый эксперимент.

– Много ты знаешь, Киселёва, – выплюнув кусок шерсти, просипел ректор.

Я задумчиво посмотрела на животное, не понимая ответа. Что это значит? Ректор тоже был в той забегаловке? Может, он и состоял в неком тайном обществе, на которое намекала официантка, показывая нам старинную книгу? Или же…

– Колючка! – заорал Максим.

– А? – встрепенулась я.

– Или ты чертишь эту чёртову схему, – в ярости наседала на меня брюнетка, – или я превращаю этого сладкоголосого эльфа в рыбку!

Она глянула в сторону целителя, а тот послал моему несчастному другу воздушный поцелуй:

– Почему в рыбку, моя прелесть? Потому что они такие изящные и красивые?…

– Потому что они молчат и быстро исчезают в глубине! – безапелляционно заявил Машков. – А если нет, то становятся добротным ужином!

– Понял, – изменился в лице блондин. – Замолчал и…

– Исчез, – выталкивая целителя, добавила я. И, прежде чем захлопнуть перед его прямым греческим носом дверь, припечатала: – Поверьте, это для вашего же блага.

Заблокировав вход стулом, развернулась к застывшим в предвкушении друзьям, потёрла ладони:

– Приступим?

– Киселёва… – снова прохрипел кот, но закашлялся, подавившись шерстью. – Кхе! Ки… Кха!

Я решила отложить беседу с ректором на потом, а сейчас спасти жизнь себе и остатки рассудка Максиму. Судя по безумно блестящим глазам, мой атакованный ухаживаниями друг был на грани.

– Мама, не пыхти, – расставляя свечи, посоветовала я. – Пламя затушишь.

– И зелье расплескаешь, – поддакнул Артём, чем заслужил весомый подзатыльник. – А что? У ректора всего девять когтей осталось!

– Так вот почему говорят о девяти жизнях котов, – хихикнула я и поправила последнюю свечу. – Готово! Начинай, Тёмный.

Тот забормотал некие словечки, которые я лишь смутно помнила по остаткам тающих картинок из прошлого – Семёнова с книгой в руках, Максима с банкой из-под оливок, себя с перочинным ножиком в дрожащих пальцах. Сейчас происходило почти то же самое, магическую идиллию нарушал лишь кот, которого с характерным звуком выворачивало наизнанку.

– Киселёва, – в перерывах между освобождениями от проглоченных комков шерсти, шипело животное, – стой… Кхе! Нет… Кхр…

– Давай уже. – Брюнетка сунула мне в руки колбу с дурно пахнущей смесью. – Пей, Колючка! И айда домой. Честно, если вернёмся, к девчонкам больше приставать не буду. Знал бы, как это бесит, ни разу бы никого на свиданку не позвал!

– Кис… Кхе! – продолжал надрываться кот.

– Николь, – тихо позвал Артём и посмотрел жалобно. – Ты сомневаешься? Не хочешь покидать местного ректора? Он тебе понравился, да?

– Кисель… Николь… – извивалось животное.

– Да глотай уже! – требовал Машков.

– Стоп! – закричала я и решительно отставила склянку. Покосилась на кошку. – Почему не делать этого? Объясните, ректор.

– Не выйдет, – просипел он и, ослабевший, растёкся на заваленном хламом столе. – Это одностороннее заклинание, Киселёва.

– Врёт, – не сдавался Максим и, взяв колбу, снова вложил её мне в руку. Посмотрел в глаза: – Колючка, Носов мечтал отправить нас к чёрту на кулички, и у него получилось. Ещё и проверил, нормально ли добрались по адресу. Надо проучить этого доморощенного колдуна и вернуться. Пей!

Я перебрала в памяти все события последнего дня в нашем мире и кивнула: очень на то похоже. Мы пошли за ректором, надеясь извиниться и уговорить его не наказывать нас, но попали в странное заведение. А Егора Ильича как и не было. Зато появилась старинная книга.

В любом случае: не попробуешь – не узнаешь. Мы уже в третий раз проводим этот ритуал, и пока все живы… Пусть и не совсем в себе. Хуже точно не может быть.

Когда отпила из склянки, убедилась: может.