Наваждение. Проклятые элохимы

Глава 7

Стикс принимал душ, когда раздался звонок с коммуникатора.

Упершись руками в стену, тенганарец смотрел, как в белоснежный поддон стекает вода. Красная от крови. Постепенно она розовела, становилась прозрачнее. Но это не уменьшало ощущение тошноты.

Зверь сегодня поживился на славу. Охранный контур не позволил ему покинуть частные земли, не дал сбежать в ночь. Огражденного леса, простиравшегося на пару гектаров, хватило, чтобы создать иллюзию свободы.

Но это пока.

Стиксу уже пришлось сменить столичную резиденцию на тихий заснеженный Ермен на севере Скандинавии. Перебраться поближе к диким лесам и легкой добыче. А скоро Зверю станет тесно в границах, созданных разумом. Инстинкт возобладает над рассудком, темная сущность тхейнара – над тенганарцем. И тогда не помогут никакие ограды…

Услышав звонок, он вскинул голову.

Джино. Если звонит, значит, что-то узнал.

Сорвав с крючка полотенце, Стикс прошел в спальню. Зеркало на двери отразило его: обнаженный, идеально сложенный хищник. Мускулистый, но в то же время гибкий и грациозный, как тигр.

Под гладкой кожей тенганарца, усеянной каплями влаги, играли стальные мышцы. Темные волосы топорщились мокрым ежиком. Он провел по ним пятерней, вытер лицо и бросил полотенце на пол. Небрежно шагнул через уже не нужную тряпку и нажал кнопку связи.

– Нувэр Хассель, есть информация по вашему запросу.

– Слушаю.

– Ваша гостья звонила на местный номер. Зарегистрирован на Сэма Уортона. В данное время объект находится в четвертом квадрате. Адрес…

Стикс перебил охранника:

– Ты выяснил, кто этот Сэм?

– Студент политехнического. Пятый курс. Обычный парень.

Обычный? Да нет, обычному парню не звонят с такой тоской в глазах. Он важен для нее. Очень важен.

– Свяжись с ректором. Все, что сможешь нарыть – мне на стол.

– Понял. Нувэр…

Стикс почуял, что Джино замялся. Это шестое чувство тенганарцев: читать эмоции собеседника, даже если разговор идет через средства связи. Но сами они давно научились ставить ментальные щиты и закрываться друг от друга. Для них это стало такой же привычной вещью, как для людей – одежда. Выйти в общество без такого щита считалось дурным тоном, а с поколениями они так прочно вросли в сознание, что тенганарцы разучились испытывать эмоции.

– Говори.

– С номера гостьи был сделан еще один звонок. Час назад.

Час назад его разум плавал в объятиях безумства, а телом владела тьма.

– Кому она звонила? – произнес он бесстрастным тоном.

– Филипп Беннет, владелец СТО на Третьей Вишневой. Разговор длился три минуты.

В горле зародился угрожающий рык. Стикс сдержал его. По губам скользнула усмешка: тхейнар реагирует на случайную гостью. Ему не нравится, что она звонит мужчинам. Но это не значит, что она именно та, кто ему нужен. Это станет понятно только со временем.

На веку Стикса было достаточно женщин, на которых реагировал внутренний зверь. Красивых, страстных, искушенных в любовных играх. Они платили жизнью за право разделить с ним постель. Но ни одна из них не смогла вызвать в нем ничего, кроме плотского желания.

Раньше этого было достаточно. Покорное женское тело в постели удовлетворяло Стикса и успокаивало его тхейнара. Но не теперь.

Теперь все сложнее. Ему нужны чувства. Яркие, насыщенные, всепоглощающие. Похожие на вспышку сверхновой. Такие, что ослепляют разум и разрывают грудь. Чувства, которые всецело захватят его.

Но они не возникают по щелчку пальцев. Чувства это единственное, над чем он не властен.

– Хорошо. Узнай об этом Беннете все, что сможешь. И еще… – Стикс на секунду задумался. – Нет, это все.

Не стоит доверять охраннику. Пусть он и предан нувэру, но он человек. Слабое, недолго живущее существо, по большей части руководствующееся чувствами и эмоциями.

Нажав отбой, Стикс выдвинул из-под столешницы скрытую панель. Экто-экран на стене посветлел, когда включилась запись с камер в голубой спальне.

Тенганарец быстро промотал несколько часов, в течение которых девчонка не покидала кровати. Но вот она поднялась, подошла к окну. Ее лицо изменилось. Хорошенькие черты исказились от злости и страха. Она рванула в ванную так, будто за ней гналась стая тхейнаров. Потом быстро оделась и взяла телефон.

Ведомый предчувствием, Стикс включил звук.

– Привет… – прозвучал тихий, настороженный голос. – Мне нужна твоя помощь. Можешь меня забрать?.. Тут Псы. Целая стая. Лучше возьми кого-то еще… Не знаю точно. Где-то на Западном шоссе. Трехэтажный особняк, прилегающий к лесу… Так получилось… Да. Какого-то элохима… Нам?.. Да, но… Ты предлагаешь мне с ним… А если он что-то заподозрит?..

Разговор закончился. Уронив руки, девчонка опустилась на пол и уставилась в одну точку.

Резкий треск заставил Стикса оторвать взгляд от нее и посмотреть вниз. Только теперь он заметил, что все это время с силой сжимал край стола. Столешница, сделанная из твердого дуба, смялась под его пальцами, точно картон.

Девчонка говорила о нем. В этом он не сомневался. Но суть разговора пока ускользала от понимания. Стикс дорого заплатил бы сейчас за возможность услышать ее собеседника.

Но у него есть особые привилегии, недоступные рядовым тенганарцам. Например, постоянный и неограниченный доступ к всемирным базам данных, включая не только человеческие. А еще собственная мини-армия из лучших бойцов и возможность установить слежку за любым интересующим его объектом.

Стикс разжал сведенные спазмом пальцы, растер их свободной рукой и активировал смарт-браслет на запястье.

– Шентар, нужна твоя помощь, – произнес на языке, не имевшем аналогов в этом мире.

В ответ раздался скептичный смешок:

– Великий и Ужасный Стикс Хассель нуждается в помощи фарга?

Тенганарец проигнорировал выпад.

– Нуждаюсь. Ты готов ее оказать?

– Эм… ну, если все так серьезно… – тон собеседника изменился. – Чем могу помочь, Лорд?

Стикс кратко обрисовал ситуацию.

Потом повернулся спиной к зеркалу и глянул через плечо. Серебристый рисунок, который вился вдоль позвоночника и расходился двумя ветвями к плечам, уже начал темнеть.

***

Айна с трудом дождалась заветных шести часов. Открыла дверь, высунула нос в коридор и прислушалась к тишине. На всякий случай выждала еще пять минут, а потом торопливо направилась к лестнице.

Последний раз она ела вчера в обед, и с тех пор маковой росинки не было во рту, не считая воды из-под крана. Надо сказать, хорошей воды, чистой, без привычного металлического привкуса и желтоватого цвета.

Теперь она пожалела, что отказалась от ужина. В таком большом доме кухню еще нужно найти. Но чем быстрее она сделает это и запихнет в себя кусок хлеба, тем скорее избавится от сосущей боли в желудке.

Второй этаж оказался закрыт. Огромная двухстворчатая дверь преграждала проход. Вчера Айна ее не заметила, точнее, приняла резные створки за элемент декора.

На всякий случай подергала ручку. Закрыто. Похоже, у хозяина есть причины закрывать этот этаж.

Невольно вспомнился растерзанный лось на алом снегу и звуки, так напугавшие ее вчера вечером. Определенно, они доносились из этой части дома. Возможно, где-то там нувэр Хассель держит свою «собачку»?

Айна поежилась и поспешила вниз. Думать, что там, за дверью бродит чудовище, ей не хотелось.

На первом этаже ждала тишина. Почти осязаемая. Живая.

Девушка застыла на последней ступеньке. Прислушалась, пытаясь по звуку определить, где находится кухня. Ведь Хлоя сказала, что кухарка придет к шести, значит, она должна уже быть. Греметь кастрюлями, топать… подавать хоть какие-то признаки жизни.

Но дом словно вымер.

Пока Айна раздумывала, что делать, ее желудок требовательно напомнил о себе. И тут же за спиной раздалось тихое покашливание. Оно прозвучало столь внезапно, что девушка, охнув, подалась назад. И налетела спиной на чье-то твердое тело.

Миг – и она отскочила в сторону, одновременно разворачиваясь к тому, кто стоял позади, и принимая защитную стойку.

– Какого черта!.. – вырвался гневный возглас.

И тут же ладонью захлопнула рот.

На нее с легкой усмешкой взирал нувэр Хассель.

Сегодня он был в черной шелковой рубашке, распахнутой на груди, и такого же цвета штанах, висящих на бедрах. Рукава, закатанные до локтя, открывали сильные руки. Темные, немного влажные волосы элохима небрежно топорщились, словно он причесал их собственной пятерней. Казалось, он только что вышел из душа. Даже не вытерся как следует.

– Ты ожидала увидеть кого-то другого? – элохим подался вперед, нависая над гостьей. Пронзительный взгляд пригвоздил ее к месту. – Вообще-то это мой дом.

В смятении Айна уставилась на его обнаженную грудь.

Как он смог подкрасться так близко? Она ничего не услышала!

От Хасселя исходил тонкий запах озона. Алебастровая кожа на груди немного светилась. Темная ткань рубашки подчеркивала ее белизну и четкий мышечный рельеф.

Близость элохима взбудоражила и перепутала мысли девушки. Как бы она ни пыталась себя убеждать в обратном, но правда, неприятная горькая правда, лежала на самой поверхности: она реагирует на него. И это плохо.

Это очень, очень плохо! Ей нельзя приближаться к нему. Зависимость от элохимов не лечится!

Взгляд Айны скользнул ниже. Туда, где четкие кубики пресса скрывались за резинкой штанов.

Идеальное тело. Идеальное создание. Вершина эволюции…

Притягательный и опасный. Смертельно опасный хищник.

Она сглотнула вязкий комок и отвела взгляд.

– Простите, нувэр Хассель. Я… вы напугали меня, – пробормотала в свое оправдание.

– Что ты здесь делаешь в такую рань?

Он как будто не заметил ее замешательства, только бровь выразительно приподнял.

– Эм-м… ищу кухню, – она выдавила смущенную улыбку. – Хлоя сказала, что до шести утра нельзя ходить по дому, но уже седьмой час. Я не хотела никого тревожить…

Взгляд элохима изменился. Не потеплел, но уже и не был таким пронзительным. Словно стальные тиски, сжимавшие Айну, ослабли.

– Что ж, – произнес Хассель, разглядывая ее, – я и сам собирался перекусить. Идем.

Он не предложил ей руку. Не попытался даже дотронуться. Наоборот, прошел мимо и не оглянулся. Но так близко, что едва не коснулся плечом. Так близко, что Айна ощутила тепло его кожи. И запах. Тот самый едва уловимый запах, что наполняет воздух после грозы. Ей не оставалось ничего другого, как только поспешить вслед за ним.

– Хлоя сказала, вы завтракаете в одиночестве… – внезапно пришло на ум.

Хассель резко остановился. Развернулся и взглянул на нее с пугающей усмешкой:

– Что еще Хлоя обо мне говорила?

От этой усмешки Айну пробрал мороз.

– Ни… ничего…

Она увидела, как зрачки элохима сузились. Превратились в две острые алые точки. Он хмыкнул и окинул ее нечитаемым взглядом. Потом внезапно сказал:

– Стикс. Меня зовут Стикс. Раз уж мы будем завтракать вместе, можешь называть меня так.