Наследник. Трилогия

Как писал великий русский поэт «Тогда считать мы стали раны. Товарищей считать.». от ИскИнов начали поступать первые доклады, и все не радостные. «Кентавр» и «Араб» уничтожены, «Мустанг» и «Андалузец» очень сильно повреждены, по большому счету они лишились не только межгалактических но и сверхсветовых двигателей, межзвездные сильно повреждены. Меньше всех пострадал «Пегас» и то только потому, что находился значительно дальше других от зоны катаклизма. Помимо этого на «Кентавре» погибло почти девять тысяч человек, а на «Арабе» больше десяти, людей конечно жалко, но тут все не так плохо, на каждом корабле хранятся образцы ДНК всех членов экспедиции, а копии психоматриц мы снять успели еще полгода назад и тоже со всех. Проблема была в отсутствии соизмеримых объемов биологических ресурсов для восстановления всех погибших. Самое плохое было в том, что мы стали полностью неподвижными. Наши производственные мощности позволяют нам восстановить все что угодно и еще немного сверх того, но проблема опять в ресурсах. Того что мы имеем хватит на ремонт только одного корабля и то не полностью, никто не ожидал таких повреждений и сразу у трех кораблей. Темная система нашими стараниями полностью уничтожена, собрать сотни тон нужных материалов используя космическую пыль не реально, до ближайшей, видимой нами, звездной системы более шестидесяти тысяч световых лет, чтобы туда добраться нам потребуется почти четверть миллиона лет, в настоящий момент два наших наиболее пострадавших корабля способны двигаться только на маневровых двигателях, а это чуть больше чем 0.3 скорости света. «Пегас», после ремонта сможет добраться туда за двенадцать-тринадцать лет. Надо принимать решение.

В кают-компании собрались все капитаны и старшие помощники, а также командир наших десантников, не остались в стороне и Жанна с Афи. На повестке дня только один вопрос – что делать? Ну, и как с этим бороться?

Дебатов и споров не было. Все знали в каком положении мы оказались. Поэтому решение приняли быстро, спор возник только о том кто станет капитаном «Пегаса», мою кандидатуру отмели сразу, в итоге выбирали между Аром и Алексеем, в итоге выбор пал на Ара. Основную роль в нашем выборе сыграл вопрос одиночества, Алексей был женат, а разлучать семью на полтора десятка лет как-то не хотелось. В основном обсуждали что делать с «Пегасом». В итоге решили что с корабля снимем все боевые суда, оставим пару крейсеров разведчиков, зато загрузим шахтерскими кораблями по максимуму, снимаем все производственные мощности кроме необходимых для полного восстановления корабля и переработки сырья. Также приняли решение, что на судне останется только непосредственно экипаж и отделение десантников, зато комплектуем техслужбу двойным комплектом ремонтных и обслуживающих дроидов. Сразу как приняли решение закипела работа. С пострадавших кораблей снимались исправные блоки и ими заменяли нерабочие на «Пегасе», неисправные шли в переработку а промышленность из извлеченных материалов изготавливала недостающее. На «Пегасе» шел демонтаж не нужного оборудования и неисправного. Гражданскую часть экипажа переводили на остающиеся корабли, а из экипажей всех трех судов формировали новый, отбирались только добровольцы, все понимали, что по большому счету «Пегас» уходит в неизвестность, на кое-как отремонтированном оборудовании достичь точки назначения очень тяжело. В итоге через два месяца корабль был в относительно исправном состоянии, экипаж сформирован, сто двенадцать человек пилотского, технического и медицинского персонала и с ними восемнадцать десантников во главе с Родионом. Восстановить двигатели полностью мы конечно не смогли. Удалось отремонтировать шесть из восьми межзвездных и четыре из шести сверхсветовых двигателей, маневровые и разгонные были исправны полностью. В такой конфигурации двигательной группы «Пегас» совершать прыжки на сто световых лет и развивать скорость в реальном пространстве до трех скоростей света. Вооружение было исправно полностью, системы защиты оказались немного ослаблены, часть полей не работали в том числе и поле поддержания целостности материи и поле искревления метрики пространства, хотя простые гравитационные поля были вполне работоспособны, также пришлось снять и часть накопителей активных щитов, поменять их в открытом космосе возможности не было, пришлось бы разбирать несущие конструкции корпуса, а это несколько месяцев работ, а потом еще столько же на восстановление. Все завтра «Пегас» уходит, а мы остаемся здесь, будем болтаться в управляемом дрейфе как минимум лет пятнадцать, благо что продуктов воды и кислорода более чем достаточно, да и синтезаторы не пострадали.

В общем началась наша эпопея и битва за выживание. Самое тяжелое заключалось в ожидании и знать, что от тебя сейчас ничего не зависит. Еще сложнее было занять людей, почти тридцать тысяч человек самого разного возраста, пола и характеров. Пришлось бросить клич-«Учиться, учиться и еще раз учиться!». Психологи скорешились со социологами и предложили организовать подготовку новых, ранее не используемых БПНЗ. Суть заключалась в том что у подавляющего числа людей есть какие-то увлечении, хобби, умения или знания абсолютно не востребованные в высокотехнологическом обществе, но представляющий интерес для узких специалистов, колонистов или просто для интересующихся, скажем то-же искусство икебаны, оригами или скажем бонсаи, ручное изготовление мебели, вязание или макраме, да мало ли у людей умений и навыков. Конечно же все сразу поддержали такие начинания, на кораблях стали появляться группы, группки и целые сообщества по интересам, возникли всевозможные кружки как для взрослых так и для детей, интересно, почему мы сразу не подумали о подобном. Жанна, Сергей и Олег погрузились в изучение и тренировки со своими пси-сетями. Я занялся изучением «подарка» от Сай, а Алексей с Афи приватизировали крейсер разведки и начали мотаться во всех направлениях на пять-шесть прыжков, на максимальные пять световых лет, во все стороны. На вопросы зачем, следовал ответ– а вдруг найдем еще одну блуждающую систему, отремонтируемся, догоним «Пегас» и продолжим наше путешествие.

Вот один из таких их прыжков и принес новое открытие. Никто не знает почему но уходить в гиперпрыжок с включенными активными сканерами категорически запрещается, считается, что подобные действия приводят то-ли к смерти экипажа, то-ли к гибели корабля. Мы переняли это правило от Содружества, те в свою очередь от Аграфов, они скорее всего от Джоре, откуда взяли те неизвестно. Знаем только одно управляющий прыжком ИскИн в момент входа в гиперпространство автоматически отключает ВСЕ сканеры и запускает их сразу после выхода, если конечно нет отдельного распоряжения. Вот наши разведчики в один прекрасный день решили попробовать уйти в прыжок без ИскИна и отключили его непосредственно перед самым прыжком, потом говорили, что хотели проверить справится ли новая нейросеть Алексея с расчетами и управлением. Нейросеть справилась и с тем и с другим, а вот дополнительных функций управляющего ИскИна выполнять не стала. В итоге сразу после выхода из гипера через пять минут после начала крейсер рванул на всех парах к «Мустангу», где была наша штаб-квартира. Ворвавшись ко мне в каюту они начали совать мне в руки кристалл с записями от оптических датчиков крейсера, их не нормальное возбуждение повлияло и на меня.

– Что это?

– Да ты посмотри, все вопросы потом. Нет подожди, сейчас Жанна придет все вместе посмотрим и Сергея надо позвать, и Олега.

Когда все собрались я вставил кристалл в считыватель галопроектора и замер разинув рот. Перед нами на доли секунды промелькнули картинка уже привычного вида подпространства и вдруг изображение разительно переменилось, вместо серого ничто голограмма приобрела мутно красный окрас на фоне которого проявилось звездное небо. Совершенно не знакомые очертания созвездий и галактик, чуть левее центра проплывала планета на три четверти закрытая белыми облаками, а прямо по курсу сияла звезда, скорее всего желтый карлик. КОРАБЛЬ АЛЕКСЕЯ ПРОХОДИЛ ЧЕРЕЗ ЗВЕЗДНУЮ СИСТЕМУ чем-то напоминающую Солнечную, только у планеты был не один спутник а три. Запись длилась чуть больше часа и это притом что полет занял всего пять минут. Как такое может быть? Первым тишину нарушил Олег, большой любитель фантастики, хотя как можно читать и смотреть старые фантастические книги и фильмы если вся наша жизнь одна сплошная фантастика:

– Вы что, нашли выход в параллельную вселенную?

– Не знаю, похоже на то.

– Значит теперь мы можем отремонтировать корабли?

– Скорее всего нет. Во-первых, время там как то течет странно. Мы пробыли там всего пять минут, а время записи больше часа. Во-вторых нас там не было.

– Как не было, а запись?

– Олег, понимаешь, запись мы сделали, но физически нас там не было. Ну мы вроде как пролетели через супер-пупер-гигантскую голограмму. Я не могу этого объяснить. Но мы не принадлежали тому миру, мы прошли там как призрак, фантом.

– Не понял. С чего вы это взяли?

– На записи этого нет. Ты знаешь, это довольно странное чувство когда через защитные поля, корабль, а потом и через тебя пролетает пара астероидов. Пролетает так как будто тебя и корабля и нет.

– Так может быть вас там и не было?

– А где мы тогда были? Здесь то нас тоже не было. Проверь записи со сканеров и оптики. Мы ушли в гипер и вышли через пять минут, это факт.

– А вы разобрались как так получилось?

– Да мы ушли в прыжок с включенными сканерами.

– И все?

– Ну, еще управляющий ИскИн был отключен и мы прыгали под прямым управлением.

– С ума сошли? Захотели мозги сжечь?

– Не пыли. Человеческий мозг по своим возможностям даст любому ИскИну сто очков форы и ты это знаешь. К тому же я находился в реаниматоре, так что риска почти не было. Зато результат.

– А что результат? Насколько я понял, часовой фильм и все, никакой пользы, что имели с тем и остались.

– Не скажи. ИскИн реаниматора зафиксировал резкий скачек Интеллектуального развития мозга с моих природных 156 до 241, вот заключение кибердока, полюбуйся. Новые нейросвязи, увеличение скорости прохождения нейроимпульсов и еще много умных слов. Надо учить медицину до максимума, блин сам себе работу нашел.

– Что не нравится учиться?

– Я человек действия, а не мыслитель.

– Ну теперь уже мыслитель.

Общий смех немного разрядил обстановку. Слово взяла Жанна.

– Да уж, мыслитель. Ладно, что думаете по этому поводу? Я считаю надо привлекать физиков, астрономов и медиков. Пускай изучают, вдруг что получится, время у нас вагон и маленькая тележка.

– Согласен. Только одно условие – у привлекаемых не должно быть пилотских баз и сертификатов.

– Тимур, но почему? Какая разница?

– Разница в том, что без пилотских баз они не будут пробовать уходить в гипер без ИскИна.

– А почему ты считаешь, что они начнут так делать?

– Посмотри на нашего «мыслителя», со 156 на 241 за пять минут.

– О черт, вот об этом я не подумала. Значит так, предлагаю: первое– Алексея к медикам под жесткий контроль; второе– подготовить один управляющий ИскИн, снять у него программную прошивку насчет сканеров; и третье– всю информацию физикам, как сказал Тимур, без пилотских баз, ну и кому там еще будет надо по ходу разберемся, пусть думают; четвертое– все эксперименты только под строгим контролем и не ради самого эксперимента, а пусть сначала хоть какую-то теорию предложат; пятое– я немедленно повторяю опыт Алексея. И попрошу не спорить. Я тоже хочу в мыслители!

– Жена, очнись, у тебя своих 214, куда тебе больше.

– Куда-куда, вот у тебя 216. Обыдно, да.

– Нет, я категорически против. Давайте сначала все проверим, а потом посмотрим стоит ли засовывать голову в камнедробилку. Что-то у меня нет желания видеть любимую женщину с идиотской улыбкой и пускающей пузыри. Я все сказал. Пока я командую этой экспедицией не обдуманных экспериментов больше не будет. Вам мало двадцати тысяч жизней, еще хотите? Все как Я сказал так и будет!

– Ну вот полюбуйтесь, вот он кухонный тиран во всей красе. Ладно-ладно, все молчу, но запомни, я на очереди первая и вот тут уже со мной спорить не надо.

На этом мы и разошлись, а дела только завертелись. Все физики, это которые не лирики, ухватились за новую проблему как утопающий за соломинку и пошла веселуха. За одним ИскИном последовал второй, потом третий, четвертый, пятый, через два месяца шестнадцать разведывательных крейсеров бороздили параллельное пространство, бывало даже и неделями. Вот только толку было ноль. Туда? Да пожалуйста. Наблюдать? Без проблем. Воздействовать? Обломайтесь. В общем первые восемь лет прошли достаточно весело. Изучали параллельную вселенную, точнее ее маленький кусочек, основная часть персонала поднимала свои профессиональные навыки на недосягаемую высоту, дети росли и взрослели. За это время корабли привели в идеальное состояние, отремонтировали и заменили все что могли, а смогли многое. Кто-то бросил клич и в переработку понесли личные высокотехнологичные вещи, сувениры с Земли и тому подобное. Так что вся электрика была в идеальном состоянии. Наши ученые совершили уже несколько сот открытий, инженеры и техники завалили проектами модернизации отдельных узлов и агрегатов кораблей, потихоньку начали изобретать и применять в жизни полученные данные от ИскИнов Русинов и от плазмоидов, Алексей был жив здоров, а друзья стали уже почти в наглую требовать повторить его эксперимент. Мои успехи в освоении подарков Сай тоже впечатляли, лет триста-четыреста назад на Земле меня бы сожгли даже не задумываясь, а я ходил и вертел в голове одну мысль, но боялся ее озвучить, боялся возможных последствий и боялся бездействия. А идея была простая, что если уйти в прыжок находясь в той вселенной, что будет, и уйти тоже с включенными сканерами, куда выкинет? К счастью проверить свою идею я так и не успел.

14 глава.

Вот интересно, почему тревога всегда ночью, именно когда я сплю, и обязательно внезапно, а? Ну почему не дать людям подготовиться, занять спокойно свои места по боевому расписанию? Почему не подождать пока все не проснутся, умоются и позавтракают, ну почему? Ну что тут такого, сканеры зафиксировали искусственный объект, ну большой, ладно очень большой, но ведь ему до нас с его скоростью еще почти неделя пути, идет прямо, не маневрирует, не ускоряется и не тормозит, да и движется точнехонько в наш сектор пространства. Так нет, обязательно надо врубить все базеры, сорвать всех с постелей, заставить побегать. А смысл? Ладно, все это лирика, а впереди физика.

Прямо на нас движется неопознанный летающий объект, да еще и явно искусственного происхождения. Размеры чуть больше чем у наших «лошадок», да и формой напоминает, ну почти, правда масса раза в два побольше. Четыре дня мы за ним уже наблюдаем, скоро войдет в зону действия оптических датчиков, вот тогда и разглядим получше, а пока только результаты сканирования. Признаков биологической жизни нет, а вот следы атмосферы присутствуют, причем атмосферы кислородной. Есть так же слабые энергетические сигналы, вполне соответствующие нашим малым резервным реакторам, то есть ничего странного и сложного, видать не мы одни такие умные, тоже бывает, не смертельно. Признаков защитных полей нет совсем, отважные парни, без защиты в космос, да не на орбиту а в гало. Эмиттеров и системы накачки тоже не фиксируем, ИскИны вообще заявляют что чужак не вооружен. Ладно завтра разглядим во всех деталях.

А на завтра был шок, и ужас. К нам приближался разбитый, изувеченный – «Пегас». Немедленно несколько ботов с десантниками ушли к покалеченному кораблю. Они должны были оценить повреждения, найти людей, ИскИн с бортовым журналом и снять навигационный ИскИн. Мы должны знать что произошло. Гравитационные поля плавно затормозили, а потом и остановили разбитый корабль. Боты входили прямо в проломы брони, высаживали десант и окутывались защитными полями.

Через несколько часов досмотровые группы начали возвращаться. Мы уже были в курсе, что выживших на корабле нет. «Пегас» побывал в очень жестоком бою, и враг был перед нами. Шести больших кораблей, чем то напоминающих гигантскую трубу переменного диаметра, слегка сжатую с конца, как огромные иголки из подушечки, торчали из нашего корабля. Похоже противник попался безбашенный и просто-напросто таранил корабль. Останки всех членов экипажа находились в боевой рубке, все сто двадцать девять человек, сто тридцатый – Ар, сидел в капитанском кресле, в руках у него был старый потертый блокнот, я таких лет сто пятьдесят наверное не видел. Все ИскИны были мертвы, большая часть были раздавлены, разрушены и лишь не многие были уничтожены с помощью ЭМ оружия. Хотя нет, вру один ИскИн был жив, хотя скорее всего и он был более мертв чем жив. Управляющий ИскИн одного из инженерных комплексов, именно он и управлял кораблем, точнее не управлял, а просто выполнял заложенную в него программу по контролю за движением корабля, и как мы потом узнали, за работой единственного двигателя оставшегося целым. Через несколько переборок и палуб тянулась времянка, от одного из резервных реакторов медблока к тому самому двигателю, больше на корабле не работало ничего.

Все останки экипажа перенесли в стазис камеры на «Мустанге», а загадочный блокнот принесли ко мне. На толстой кожаной обложке было выдавлено «ДНЕВНИК». Вот так вот. Я сижу у себя в каюте и листаю дневник своего погибшего друга, и понимаю что оказывается я его толком и не знал.

* * *

– Да, интересно, столько лет прожил и не знал что есть такое понятие как «дневник», привык пользоваться нейросетью. Наверное и дальше бы не знал, если бы где-то полгода назад не увидел, как девочка лет четырнадцати что-то старательно записывает в тоненькую тетрадку. Сначала подумал, что она делает уроки, а потом как будто что-то подтолкнуло и я спросил что она делает.

Ответ обескуражил– заполняю дневник.

– Дневник, а что это такое?

– Ну, это такое место, где записываешь свои мысли, или чувства, или ощущения. Что-то очень личное.

К себе в каюту я тогда пришел и все забыл, а вот теперь вспомнил. Надеюсь что та девочка была права, как она тогда сказала «когда я что-то записываю, то лучше понимаю свои мысли». Вот решил попробовать.

* * *

– Я уже столько времени провел с землянами, считаю их своими друзьями, а так толком их и не знаю и не понимаю. Кстати тоже новое для меня понятие, хотя я к нему уже и привык. Раньше у меня друзей не было. Были родичи, приятели, знакомые, а друзей не было. Да и нет в нашем языке такого понятия.

В тот день когда погиб мой «Кентавр» я думал, что все кончено, я думал от меня все отвернутся. Если бы был какой-то смысл, я бы выжег себе мозг. Нет я не боялся, я слишком долго живу чтобы бояться смерти, просто я не видел в этом смысла. От ответственности не уйдешь, если захотят восстановят и все равно осудят, да и приучили меня еще в детстве что за свои слова и тем более поступки надо отвечать. В тот день я шел в кают0компанию на суд, а попал к друзьям. Ведь никто ни словом, ни жестом не показал что винит в чем то меня, но я то знаю за корабль и за все что на нем и с ним происходит отвечает капитан. А меня не обвиняют, а наоборот сочувствуют. Вот тогда то я и поклялся сам себе что сделаю для своих друзей все что можно и что нельзя тоже сделаю. А потом они решили доверить мне «Пегас», мне потерявшему свой корабль и угробившему тысячи человек. Мне доверили спасти всех оставшихся, более того мне вручили их жизни. В тот момент я был готов плакать и смеяться одновременно. Но я просто сказал что все сделаю как надо и я сдержу свое слово.

* * *

– Как быстро летит время, два месяца промелькнуло как несколько часов. Скоро «Пегас» уйдет в свой первый прыжок выполняемый в одиночестве. Первый но далеко не последний. Впереди нас ждет шестьсот таких прыжков, а потом еще один, уже назад. Я надеюсь, нет я знаю мы все сделаем и вернемся, чего бы нам это не стоило.

* * *

– Завтра мы выходим из прыжка, потом разгон и новый. Как этот полет отличается от тех к которым я уже привык. Целая неделя в гиперпространстве и всего сто световых лет, еще пол года назад нам потребовалось бы меньше суток, намного меньше, а теперь…

* * *

– Все, это моя последняя запись. Да не далеко же мы улетели. Весь экипаж уже давно мертв, не знаю почему я еще живой, наверное что бы хотя бы попытаться выполнить свою клятву. Да, я опять всех подвел. Если этот дневник когда-нибудь попадет в руки моих друзей, то прошу об одном, простите меня и не проклинайте, мы сделали все что могли. Попробую записать что произошло.

«Пегас» разгонялся перед вторым прыжком, да-да, мы успели прыгнуть только раз, до входа в гиперкосмос оставалось минут двадцать. В это время нас обстреляли. Наши сканеры были выключены, защита, только пассивное поле, не знаю зачем, но вероятно именно оно и помогло нам победить. Несколько сот противокорабельных ракет воткнулось в наше поле, сразу его сорвав, десятка полтора ракет смогли прорваться в результате нам не хватило скорости для прыжка, разгонные двигатели накрылись все и сразу. Второй залп мы отразили, все системы уже работали в боевом режиме. Сканеры выдали информацию что нас атакует флот общим числом около ста пятидесяти вымпелов, в основном линкоры и тяжелые крейсера. Через несколько минут поступила информация, что на нападающих кораблях нет признаков биологической жизни, но также нет признаков что корабли автоматические, они без сомнения управлялись разумом. Наши ИскИны не успевали реагировать на маневры противника, но все равно за нами была подавляющая огневая мощь и не пробиваемые щиты. Почти сутки мы вели бой, уничтожили около сорока кораблей противника. Когда враг начал отступать мы вздохнули с облегчением, посчитав что все закончилось. Мы ошиблись. Отойдя примерно на три миллиона километров, противник начал перегруппировку. «Пегас» оказался в центре огромной сферы составленной из чужих кораблей. По команде все корабли пришли в движение и уже не маневрируя постоянно разгоняясь устремились к нам. За те десять секунд что противник сближался мы смогли сжечь еще почти тридцать кораблей. Непрерывно стреляя остальные просто таранили наши поля. В конце концов накопители не выдержали и взорвались, больше половины экипажа погибли сразу, среди оставшихся большинство было ранено. А они все таранили нас и таранили. В итоге у «Пегаса »

осталось всего четыре орудия непосредственной обороны и шесть вражеских кораблей, шесть самых мощных кораблей. Сначала они выпустили всего восемнадцать ракет, наверное больше уже не было, оказывается при отсутствии защитных полей ЭМ оружие достаточно эффективно, мы сбили шестнадцать, две не успели, и остались без ИскИнов, систем управления огнем, системы жизнедеятельности, реакторов, без всего. Те кто еще оставался в живых находились возле работающих орудий, они стреляли уже не надеясь попасть, а что бы показать, что мы еще живы. Я все больше и больше поражаюсь землянам, даже Джоре никогда не дрались с такой яростью и презрением к смерти. Оставшиеся корабли противника пошли на таран, четыре врезались в рабочие огневые башни, а два оставшихся в двигательный отсек. Нам опять повезло, хотя уже точнее будет сказать мне повезло, один из кораблей идущих на двигатели сошел с директрисы , всего чуть-чуть на пару десятков метров поэтому один из сверсветовых двигателей уцелел. Передвигаться я уже не мог поэтому один из оставшихся в боевой рубке дроидов перенес в нее останки всех членов экипажа. После чего начал ремонт системы навигации. Еще неделю я провисел в мертвом корабле среди обломков вражеского флота, пока дроид запитывал двигатель от маломощного резервного реактора медблока. Прыжковые двигатели были сильно повреждены, но на один раз их должно хватить, надеюсь. Я хочу подключиться к двигателям напрямую, скорее всего это сожжет мой мозг, но я прыгну, потом корабль поведет ИскИн инженерного дроида, не знаю насколько хватит двигателей, но надеюсь, что корабль дойдет. Его массы и массы кораблей чужих должно хватить для ремонта «Мустанга» и «Андалузца», я в этом уверен.

* * *

– Странно я жив, правда знаю не на долго, а раз жив надо написать. Мой разгон длился двое суток, прыгнул я на девяносто шесть световых лет, все-таки классные движки мы сделали, в таком состоянии и почти на максимальную дальность. Перед самым прыжком немногие рабочие сканеры засекли мертвую систему а в ней несколько тысяч погибших кораблей, примерно треть знакомые нам корабли Русинов, остальные наших недавних противников. Теперь все. Прощайте друзья, мы сделали все что смогли. Если что простите и до встречи.

15 глава.

Все перерабатывающие производства работают на полную мощность, нам надо не просто переработать несколько миллионов тон металла но и разделить его на определенные сплавы и элементы, выделить загрязняющие вещества и удалить их. Начали с «Пегаса», сначала сотни технических дроидов снимали с погибшего корабля все что представляло маломальскую ценность, теперь те-же дроиды заняты разборкой самого судна. Пока идет утилизация «Пегаса»,все наши инженерные и научные силы брошены на исследования кораблей чужих. Ар был прав, никаких признаков живых существ на борту мы так и не нашли, перед нами был страшный сон Содружества, – искусственный разум, вот именно разум, а не интеллект. Все-таки, то сообщество ИскИнов, что мы обнаружили в родной галактике Джоре на полноценный разум не тянул, очень мощный интеллект, да, но не разум теперь мы это понимаем намного лучше. Если провести аналогии, то разум ИскИнов напоминает дельфинов, зачатки разума есть несомненно, но до полного развития еще тысячи лет, ну или сотни в экстремальных условиях, а наши новые знакомые примерно на уровне каменного века, разум проснулся но не заработал, для этого нужен толчок из вне. Боюсь что бы рейд «Пегаса» не стал таким толчком. Никаких экспедиций в обнаруженную Аром темную систему решили не отправлять. Если там что-то есть, то рациональнее придти туда во всеоружии, а не посылать людей на убой.

На чужих кораблях работа кипела. Никто не ставил задачи их восстановить, скорее наоборот, стояла задача разобрать их на болтики, мы должны знать все слабые и сильные стороны возможного противника. Уже при беглом, первичном осмотре наших умников заинтересовали некоторые технические решения, а технологии шифрования данных и некоторые компьютерные протоколы стали просто откровением. Ученые и инженеры были достаточно жестко ограниченны во времени, а поэтому они выбрали немного странную тактику работы, они начали с наиболее поврежденного корабля и постепенно переходили к следующему. Итогом их исследования стало заключение, что враг без сомнения сильный и достаточно развитый, но для готового к бою корабля из «Конюшни», имеющего поддержку носимой эскадры, в разумных количествах не сильно и страшен. Все преимущества противника сводились к наличию маневровых двигателей нового вида, которые давали ему преимущество при маневрировании, и к неизвестным нам компьютерным технологиям, которые в принципе в реальном бою помочь не могли, так как это были это новинки в софте, а не в железе. Сейчас наши программисты капались в ядре всех хоть сколько-то сохранившихся компьютеров, пытаясь понять что вызвало развитие разума и поддерживало его. То что это было именно в программном обеспечении никто из нас не сомневался.

Ремонт наших корабле занял почти пол года, конечно мы могли закончить и намного быстрее, но нас задержал тандем химиков и металлургов. Не знаю кто, но кто-то обратил внимание, что картина в местах попаданий нашего энергетического оружия не много не так выглядит. Обычно попадание нашего высокоэнергетического лазера вызывали аккуратный разрез или пробой определенного размера, а тут все с точностью наоборот. В местах поражения на чужих кораблях образовывался конусообразный прокол , а вместо аккуратного разреза уродливая канава. Опытным путем удалось выяснить что при попадании броня чужого корабля не испаряется, а начинает кипеть, пытаясь загасить луч и затянуть рану. Сначала посчитали, что это уже известная нам наноброня, просто какая-то новая разновидность, более подвижная, сложная и быстрее размножающаяся. Оказалось, что мы были не правы. Это был новый неизвестный нам сплав на основе совершенно не знакомого нам элемента. Любой кусок этого сплава, любого размере образовывал единую молекулу гигантского размера. Сначала посчитали, что при попадании в этот атом элементарные частицы восстанавливают свои энергетические орбиты, но тут вмешались биохимики и биологи. После их вмешательства исследования нет, не пошли, они полетели. Очень быстро выяснилось, что верхний слой брони всех чужих кораблей живой, в прямом смысле живой, но при этом демонстрирует все свойства металлов. Сначала даже возникла идея, что именно этот слой брони и управляет реально кораблем, тем более, что при достижении определенного размера и массы, а соответственно и ядра клетки в ней возникает что-то вроде интеллекта. В последствии эта теория не нашла своего подтверждения. Вся суть этой живой брони заключалась в следующем. Единичный кусок брони любого размера был одной клеткой, при соединении с другой подобной клеткой происходило их слияние в одну, но уже большего размера и массы, а при слиянии, ну или поглощении выделялась маленькая толика энергии. При потери или уничтожении части такой клетки происходило ее моментальное деление и столь-же быстрое поглощение, но для этого уже была необходима та же энергия, но уже в значительно большем объеме. Вот и получается, что во время боя клетка сама себя восстанавливает, противник сам дает ей необходимую энергию. А если энергии слишком много, то клетка не успевает ее всю переработать и ее часть отмирает, а народившиеся клетки перед их поглощением успевают вытолкнуть мертвую уже материю наружу, ну прям как умершие лейкоциты выносит из раны. Еще одним интересным свойством этой брони стало то, что она вырабатывает какое то поле блокирующее определение ее как живой и в тоже время прекрасно поглощала все виды ЭМ излучения. Биологи предположили, что это своего рода способ мимикрии. Интересно было бы побывать на планете откуда она родом.

За то время что мы занимались ремонтом и исследованиями все наши люди имеющие лицензии пилотов посетили параллельное пространство. Бывали дни когда десятки кораблей исчезали и спустя несколько минут появлялись вновь, а с них в тот же миг стартовали боты и шатлы,– пилоты спешили в медсектор, к диагносту, узнать свой новый ИИР. Наконец все работы были завершены, все образцы собраны, опыты и эксперименты проведены. Пришло время продолжить наш путь, но не сразу, у нас была запланирована одна остановка, всего через девять часов полета. Нам было необходимо исследовать место космической битвы «Пегаса» и неизвестного флота, а так же и саму темную систему. Следующей остановкой должна была стать ближайшая галактика, мы должны были найти планету богатую биоресурсами и восстановить тела всех погибших. Восстановление почти двадцати тысяч человек должно было занять не один год, но мы были обязаны сделать это, ведь они погибли из-за нашей беспечности и не расторопности.

«Мустанг» и «Андалузиц» выпрыгнули в прямом смысле этого слова из гиперпространства и сразу окутались защитными полями, а от стыковочных ферм на максимально безопасной скорости отходили линкоры и крейсера. Мы были готовы к бою. Первая наша остановка была в темной системе, немедленное включение всех сканирующих систем показало, что система полностью мертва, только на самом краю в не большом астероидном поле наблюдалось какое-то копошение. «Мустанг» со своей эскадры прикрытия сразу рванул туда, а «Андалузиц» занял позицию на орбите планеты представляющей для нас определенный интерес. Неожиданным было открытие огня всеми кораблями прикрытия и «Мустангом» почти сразу по прибытию к поясу астероидов. По связи они сообщили, что помощи не требуется и они немного подчищают за «Пегасом». Как потом выяснилось в поясе находилось несколько десятков кораблей занятых шахтерским трудом и корабль матка, при идентификации ИскИны показали, почти со ста процентной уверенностью, что корабли принадлежат той же расе с которой воевал «Пегас», а следовательно это враги. Повозиться пришлось только с маткой, при последующем исследовании оказалось, что именно на этом корабле находился последний из разумных компьютеров, а занят он был наработкой материалов для восстановления своего флота. Правда, технологии применяемые им при строительстве судов были очень примитивными, ни о каких технологиях получения готовых сплавов с заданными свойствами здесь речи и не шло. Шахтерские корабли добывали руду, а на матке ее уже перерабатывали на уровне металлургии конца ХIX века земли, с той только разницей, что использовались термоядерные реакторы а не уголь. По расчетам ИскИна для восстановления одного только корабля им потребовалось бы почти семьсот лет, КПД и производительность технических мощностей была смешная, скорее всего вся эта работающая компашка была не более чем судном поддержки флота с приданными шахтерами и предназначалась для мелкого ремонта судов в походе. Все основные производственные мощности находились на планете и были уничтожены десятки тысяч лет назад и мы даже знали кем. Корабль-убийца висел на дальней орбите и мы его прекрасно видели. Был он основательно разрушен и не подавал никаких признаков жизни, но даже в своем теперешнем состоянии он вызывал определенное уважение своими размерами. Разведка планеты не принесла ни каких результатов. Планета была уничтожена качественно и надежно. На несколько километров в глубину планета была прожарена и представляла собой сплошной спекшийся ком, который и до сих пор светил отраженным светом как зеркало. Планету уничтожили надежно, с гарантией.

После облета планеты разведчики направились к кладбищу кораблей. К тому времени ИскИны уже все достаточно хорошо просканировали и создали карту расположения погибших судов. На этом заброшенном кладбище покоилось почти сорок тысяч кораблей всех типов, шестнадцать тысяч из них принадлежали Русинам. Раз наш «Пегас» здесь встретили, то скорее всего Русинам в битве не повезло, хотя это смотря какая задача перед ними стояла, если предположить, что основной целью была именно планета, то флот свою задачу выполнил. Наша эскадра двинулась к разбитым кораблям. Мы уже знали о запредельной надежности и живучести систем кораблей Русинов и надеялись найти кое-какие ответы на мучающие нас вопросы. Мы надеялись, что не все ИскИны на кораблях уничтожены и мы сможем реанимировать какую то их часть. Забегая вперед скажу, зря надеялись, кое-что нашли, но это было равносильно тому, что ничего не нашли. Все системы вооружения, защиты и ИскИны на всех проверенных нами кораблях были уничтожены полностью, в пыль. Некоторые признаки свидетельствовали, что системы уничтожались намеренно и самими членами экипажа. У всех кораблей были повреждены и очень сильно двигатели и системы энергопитания, скорее всего более-менее исправные корабли забрали экипажи с разбитых и ушли, а на оставшихся сработали системы самоуничтожения. Только на одном из крейсеров, поврежденных наиболее сильно, в сейфе, со встроенной стазизкамерой, мы нашли простой малый ИскИн, крепящийся на руку в виде браслета. Принимая во внимание его внешний вид и наличие там же горсти ювелирных изделий, сейф принадлежал женщине и навряд ли капитану, каюта была небольшая. Разбитые корабли противника тоже не дали нем ничего нового. Нет, возможно, если бы мы планомерно и не торопясь исследовали один корабль за другим, то что-нибудь и нашли, но даже если бегло осматривать все корабли и тратить на одно судно, работая сразу на сотне кораблей, то и тогда нам потребовалось бы больше года, а задерживаться на столь долгий срок, в этой мертвой системе, ни у кого из нас, ни какого желания, не было.

Следующей остановкой стало, по плану, место битвы «Пегаса». В принципе и здесь все было ясно. Наши орудия прекрасно поработали, столь качественно зажаренных и разбитых кораблей этот сектор космоса еще не видел. Осмотр уничтоженных кораблей не принес ничего нового, по всей видимости все суда противника были однотипные и отличались только своими размерами и соответственно бронированием и мощностью реакторов и двигателей. Но все таки один сюрприз здесь наш ждал. Не далеко от места основного боестолкновения наши разведчики обнаружили странную конструкцию, целиком состоящую из каких-то пирамидок, колбочек и шариков. Большая часть сооружения была уничтожена, скорее всего случайным попаданием одного из кораблей и скорее всего не нашего, разрушения имели механический характер, а «Пегас» таких систем вооружения не имел. Конструкцию быстренько загрузили на бот, благо в размерах она не превышала пары кубометров, а позже отдали на растерзание нашим умникам. Мы догадывались что это за штука,– или разведывательный зонд, или ретранслятор для таковых, вопрос в том чей он и когда поставлен. На этом наши дела здесь были завершены и «Мустанг» с «Андалузцем», пристыковав свои корабли сопровождения ушли в гиперпространство. Наш путь лежал к ближайшей галактике, мы должны были найти подходящую планету и восстановить тела всех погибших, и экипаж «Пегаса» в первую очередь.

16 глава.

Через полтора месяца, поддавшись моей паранойе, при поднятых всех щитах, поредевшая наша эскадра выходила из гиперпространства в полностью устраивающей нас системе. Вокруг звезды, по своим характеристика почти полностью соответствующей Солнцу, вращалось шесть планет. Вторая была полностью пригодна для жизни и на ней просто бушевала жизнь, хотя разумной не было. Короче планета полностью подходила для нашей цели. Стоит отметить, что это была не первая система и пригодная для нас планета, просто восстановление почти двадцати тысяч человек по нашим расчетам должна была занять почти пять лет, а поэтому мы хотели найти комфортабельную планету. Эта, выбранная нами, имела почти идеально круглую орбиту и не значительный угол наклона оси, что исключало смену времен года и создавало на всей поверхности планеты довольно комфортную обстановку, вечная весна, одним словом. Очень подходящая планета для жизни и отдыха, огромные моря и россыпи островов, два континента, по размерам чуть больше Австралии, позволяли прожить необходимый срок и не плохо отдохнуть, при этом пополнив наши банки биологических ресурсов и образцов.

Как я уже говорил предварительная разведка показала полное отсутствие разумной жизни на планете. Но уже от первых высадившихся партий стали поступать сведения о находках, явно свидетельствующих что когда то на планете разумная жизнь была. На материках стали находить древние развалины. Анализы показали, что останкам городов на планете от шестисот до тысячи лет. Общий уровень погибшей, как теперь было ясно, цивилизации находился где-то на уровне конца XVIII начала XIX веков Земли. Никаких следов радиоактивного или химического заражения выявлено не было. Всех высадившихся немедленно вернули на корабли и поместили в карантин. Биологи занялись сбором проб и проверки всего что только можно на наличие биологической опасности. Мы рассуждали примерно так, если планету поразила какая-то инфекция, то возле мест компактного проживания населения должны остаться места массового захоронения погибших. Но поиски никаких результатов не принесли. Были самые обыкновенные кладбища, а вот братских могил найти не смогли, не было ни могильников, ни мест массового захоронения останков. В погибшей культуре поражало полное отсутствие следов культурного наследия, не было ни статуй, ни картин. Кое где сохранившиеся внутренние стены домов были покрыты замечательными мозаичными панно, изображающих картины природы или сложные геометрические орнаменты, но нигде не было изображений разумных представителей планеты или городских, или деревенских пейзажей. Так же мы не нашли ничего напоминающего культовые сооружения. В конце концов биологи выдали заключение, что на планете нет ничего угрожающего жизни человека. К сожалению нам не удалось найти останков вне старых кладбищ, создавалось впечатление, что все население планеты буквально испарилось. Все же нашим ученым удалось восстановить облик местного населения. Если верить нашим антропологам и их ИскИнам, то местное население было явными потомками кошачьих и скорее всего вели ночной образ жизни. Не большую зацепку к тайне исчезновения населения дали пара чудом сохранившихся газет, в них описывалось некое сооружение найденное местными археологами. При этом в газетах упоминалось, что возраст этого сооружения как минимум вдвое превосходит возраст цивилизации. К сожалению перевод был достаточно условный и возможно мы все не правильно поняли, наверное нам бы могло помочь знание о местоположении загадочного объекта, но таких данных в статьях не было, а название местных географических объектов нам ничего не давало.

В скором времени на одном из больших островов, где мы не нашли никаких признаков вымершей цивилизации, строительные дроиды возвели здание нашего центра восстановления. С кораблей сняли почти все регенерационные камеры и мы приступили к восстановлению экипажа «Пегаса», их сохранившиеся останки давали нам достаточное количество генного материала, что намного упрощало и ускоряло работы. Уже через две недели, после начала работы, мы планировали начать внедрение ментальных матриц в новые тела погибших. Вопросы возникли по поводу нового тела Ара, то что у него было, хотя и соответствовало почти полностью его ДНК, но по большому счету было не его. За прошедшее время с его первого восстановления, наша медицина и биотехнологии продвинулись далеко вперед, поэтому и встал вопрос восстановить его старое тело или все-таки, используя его ДНК, вырастить новое, более совершенное. В конце концов решили сделать ему подарок и заложили в его восстанавливаемое тело новые возможности, особое внимание уделив мозгу, взяв за основу мой, подвергнувшийся уже нескольким модификациям от разных добровольных помощников. Именно создание мозговой ткани и выращивание из нее нового мозга с уже измененной географией и более развитыми отдельными периферийными участками.

Пока мы занимались исследованиями, строительством и начинали восстановление погибших, основная часть гражданского населения занималась своими делами и заботами. Порадовали наши инженеры и ученые они смогли разобраться в назначении и устройстве загадочного спутника. Как оказалось он совмещал в себе несколько функций одновременно, он и собирал информацию и обрабатывал ее при этом еще и передавал ее через подпространство и в подпространство. Вот именно такой технологии мы и не знали, мы могли общаться и при совершении гиперпрыжков но только посредством своих нейросетей и на очень не значительном расстоянии, так сказать в условиях прямой видимости, а вот возможность поддерживать связь между кораблем и планетой, или между кораблями, один из которых находится в подпространстве мы не умели, до сих пор. Но основной сюрприз преподнесли, не ученые и не инженеры, а основная масса гражданских, часть из них решила основать колонию именно на этой планете. На их решение не повлияло даже то, что мы так пока и не выяснили куда делось аборигенное население, что с ним случилось и как не допустить этого в будущем. Вообще то проблемы в этом не было, проблема была в отсутствии технических средств осуществления колонизации. Если бы не погибли два корабля, то нет проблем, но вместе с кораблями погибло огромное количество оборудования и запасов, а отдавать оставшееся, так нет смысла, тем более что всего остаться на этой планете решило чуть больше трех тысяч человек. Возможно, конечно, что после восстановления погибших это число и увеличится, но скорее всего не на много, ведь самое тяжелое время на них не имеет никакого воздействия, в их ментокопиях этого нет. Это люди проболтавшиеся в темной системе почти десять лет устали от неизвестности, и устали в большей части именно морально, они хотят стабильности и простого отдыха от неопределенности. А тут чудесная планета, с прекрасным климатом, богатейшим астероидным поясом и не такими уж далекими звездными системами с пригодными для жизни планетами, короче очень перспективный участок мироздания. Ну ладно делать нечего, раз обещали надо делать. Вот и пришлось налаживать помимо восстановительного центра еще и производственные. В астероидный пояс отправились автоматические корабли-шахтеры, на орбите под управлением инженеров начали возводить орбитальную базу по переработке и производству, никто не хотел повторять ошибки Земли и загаживать такую красивую планету. Постепенно к новоявленным колонистам присоединились и все остальные, ну что поделаешь, устали люди от безделья, вот и закипела жизнь на планете. Строители начали разметку и вырабатывали планировку первого на планете человеческого поселения, и кто бы сомневался, город начали строить на берегу одного из морей. На макетах и голограммах получался очень красивый городок, весь такой воздушный, с большим количеством парков, фонтанов и зон отдыха. По все видимости архитекторы реши создать идеальный город, город своей мечты, а колонисты это их начинание поддержали всем сердцем, ну а нам пришлось запускать все новые и новые производства и технологические линии. Постепенно начали выводить часть носимых кораблей из состава эскадры и передавать их колонистам, на планете начали строить цеха наиболее ответственных предприятий, это производство нейросетей и ИскИнов, правда внесли кое-какие ограничения, нет не технические, а производственные, весь цикл мог запустить только человек и никто более, сверх того при попытке запуска или управления техпроцессом чужой расой, производство уничтожалось. На всех постах технологических цепочек понаставили датчики контроля ДНК и генотипа. Конечно, пришлось поизвращаться и сделать, так что бы обойти их было не возможно, так же как и отключить. Паранойя, что поделаешь. Не давало мне покоя загадочное исчезновение аборигенов. За это время все члены экипажа «Пегаса» были восстановлены, ментокопии залиты, им установили новые нейросети и сейчас они активно восстанавливали утраченные навыки и знания, а заодно и изучали новые. Только с Аром еще возились, уж очень сложную структуру мозга для него разработали наши нейроинженеры, конфигурация и строительство такой сложной мозговой структуры было делом долгим и сложным, а сверх того они решили попробовать сохранить ему всю память. На первый взгляд это было не сложно, кое какие участки его нейросети сохранились и вытянуть от туда информацию было делом техники. Иногда, приходя в медцентр, что бы вживую пообщаться с медиками, я задумывался, что же сделали с моим мозгом, что десятки медиков бегают с восторженными глазами и тыкают мне в лицо какие-то схемы, графики и еще кучу черт знают чего и с восхищением говорят, что о таком никто и никогда даже не мечтал, и постоянно пытаются выяснить, где Жанна взяла образец архитектуры и структуры мозга такого качества. На всякий случай мы не стали говорить, что это копию моего мозга, а из генетического материала Ара они его только строят.

Постепенно планета, точнее какая-то ее часть, совсем не большая принимает обжитой вид. На кораблях стоящих, на орбите сейчас находится только дежурная вахта, которая сменяется каждый месяц. Перед нашим отлетом мы хотим оставить планету на которую в случае необходимости мы всегда сможем вернуться, место которое сможет обеспечить нам крепкий тыл. Несколько линкоров в срочном порядке переоборудуются двигателями нуль-перехода. Конечно энергетическая система этих кораблей не сможет обеспечить перемещение судна на миллионы световых лет за год-полтора по корабельному времени но и уверенный прыжок на несколько тысяч светолет за раз это уже очень хорошо. Желание иметь планету в виде опорной базы повлекло за собой необходимость налаживания и планетарной обороны. Создание собственно космического флота Надежды, так поселенцы решили назвать свою новую родину, и постройка двух станций планетарной обороны требовало огромных затрат как по времени так и по ресурсам, постепенно и на орбите и на поверхности планеты вырастали новые производственные корпуса и заводы. Нехватка рабочих рук заставляла делать их полностью автоматизированными, поэтому самым первым заводом, вышедшим на проектную мощность, стал завод по производству ИскИнов. Почти все пассажиры и члены экипажей активно строили и заселяли планету, все были в курсе, что здесь мы задержимся на несколько лет, поэтому не было никакого смысла ограничивать себя в возможности отдохнуть и поработать на планете, под открытым небом. И вообще на это место у нас были просто наполеоновские планы. Наш первый форпост на таком отдалении от Земли и нашей галактики в целом.

Но именно эти планы и начали ставить перед нами новые задачи. Три-четыре, ну пусть пять-шесть лет и мы направимся дальше. Получается, что наша самая передовая база в отдаленном участке космоса будет предоставлена сама себе и никакого смысла в ее существовании уже через пару лет не будет. Вывод напрашивался сам собой, необходимо обеспечить устойчивую связь между планетой и эскадрой на любом расстоянии, а в идеале такая связь нужна и с Землей, тем более, что информации мы уже накопили достаточно. Вот именно эти вопросы и стали главными на очередном нашем собрании. А началось оно с сенсации,– Сергей со своей женой Мариной решили остаться на планете. Командование «Мустангом», было решено передать Ару, он уже достаточно адаптировался, поднял все необходимые базы и вовсю осваивал свои новые возможности. Оставлять старого боевого товарища без связи не хотелось, что еще больше повлияло на наше желание воспользоваться передышкой и добиться от инженеров и ученых скорейшего проектирования и строительства базового узла связи на основе затрофеиного нами спутника неизвестной цивилизации. Такой узел в какой-то мере решал вопросы со связью и мог, теоретически, позволить держать связь с эскадрой на расстоянии до десятка миллионов световых лет, конечно связь эта будет не мгновенной, но в данном случае задержка в несколько дней не критична, в любом случае ни мы, ни планета не могли оказать друг другу помощи в короткое время. По крайней мере будем знать как дела друг у друга, и то хлеб. А вот проблему со связью с Землей мы обсуждали уже в тесном кругу, очень не хотелось посвящать всех в наши планы. А планировали мы не много не мало, а построить свою солнечную систему.

– Ар, как думаешь, мы сможем рассчитать систему способную создать подпространственную аномалию и установить связь с нашей галактикой?

– Ну, если вас устроит именно галактика, а не Солнечная система, или Первая система, то можно попробовать.

– И сколько времени это может занять?

– Расчет самой системы, месяцев пять-шесть. Подбор нужной звезды, это вообще расчету не поддается. Понимаешь, Тим, тут необходимо подобрать все параметры системы именно под конкретную задачу, насколько я понимаю аномалия неизвестно куда нас не устроит. Да и вопрос с управлением этой системой тоже та еще задача. Если помнишь в прошлый раз управление взял на себя кластер ИскИнов обредших если не полноценный разум, то очень сильный интеллект.

– Считаешь, что создать аномалию мы не сможем?

– Ну, почему. При наличии времени, энергетических и расчетных мощностей вполне достижимая задача. Только вот зачем нам это надо?

– Не понял, мы же решили что надо установить связь с нашей галактикой. Ты что, против, не хочешь сообщить домой о наших успехах, ну и неудачах заодно?

– Ты меня не понял. Я не против установить связь, я против строительства системы.

– Ничего не понимаю. Ты непротив, но ты против.

– Тим, давай вспоминай, вспоминай, все что ты знаешь об этой аномалии.

– Тим, не тормози! – не вытерпел Олег. Он уже все понял, а вот я пока нет.

– Да, достали уже. Что не можете говорить понятно, устроили тут тайны мадридского двора!

– Тимур, нам не надо строить свою систему, надо найти здешнею систему создающею аномалию. Ты забыл, большинство, если не все галактики, в нашей вселенной связаны между собой сетью подпространственных аномалий, посредством узловых систем. Ну как ваше земное метро. Конечно за время бездействия, да и просто за прошедшее время вся система аномалий нарушилась, но ведь один раз нам уже удалось восстановить утраченное, а восстанавливать всегда проще чем строить новое.

– Ясно, а как вы собираетесь искать такую сломанную систему?

– Еще когда я сидел бестелесной программой в ИскИне, я зафиксировал реликтовое излучение исходящее от Первой системы, а после прорыва в Галактику Джоре, там тоже было зафиксировано такое же излучение. Больше нигде ничего подобного нет.

– Ага понял. Теперь давай выкладывай все до конца, ведь ты не даром гоняешь все наши разведчики.

– Нужная нам система находится в двадцати световых годах отсюда. Все параметры совпадают, надо только найти причину выхода ее из строя и восстановить. Есть только одна проблема, пилоты посещавшие систему в один голос говорят, что больше часа там находиться нельзя, опасно. Чем опасно, никто не может объяснить. Говорят какое-то подсознательное чувство опасности, вплоть до ужаса. Вот по этому я и хочу слетать туда сам. Что-то мне это напоминает.

– Ага и я даже знаю что. Хорошо лети, только на всякий случай возьми линкор, а не разведчик. Все таки у тяжелого корабля защита получше, да и в случае чего больше возможностей ответить так что бы красные сопли побежали. Когда хочешь вылетать?

– А чего ждать, сегодня и полечу.

Вот ведь как странно устроены люди, чем большая мощь в руках, тем более сложные пути для достижения своих целей мы ищем. Мы не оглядываясь на простое решение сами себе создаем проблемы, а потом успешно их преодолеваем.

17 глава.

Сразу после прыжка на Ара навалилось странное чувство опасности, которое нарастало с каждым мгновением, потихоньку переходя в страх, а затем во всепожирающий ужас, тот самый ужас при котором человек перестает быть человеком, а превращается в жалобно скулящее животное, ужас при котором человеческий разум прячется за животными инстинктами, как бы отдавая им право спасать несчастную оболочку. Из последних сил Ар расслабился, слишком быстро и сильно навалилось на него это чувство ужаса, и послал ментальный сигнал в никуда, сигнал содержал только два слова «Кто ты?». И как не странно его посыл дошел до адресата. Чувство страха постепенно начало уменьшаться, вернулась способность здраво мыслить и наконец в голове раздались какие-то звуки. Сначала это были щелчки, постукивания и поскрипывания, постепенно тональность звуков начала меняться, они как бы стали более требовательные, потом растерянные, а потом в голове взорвалась бомба и все пропало, наступил полный мрак и тишина. В чувства Ара привел голос. Голос постоянно повторял одну и ту же фразу, фразу на языке который Ар все последнее время старался забыть, само знание которого он выдавливал из себя по капле,– язык истинно Разумных, так они называли себя. Те кто больше пятнадцати тысяч лет назад отдавали ему последние в той жизни приказы, те кому он клялся на крови подчиняться всегда и везде. Этого не могло быть, но это было. Потом голос в голове замолчал, Ар даже не успел понять что от него хотят, он просто не хотел понимать, не хотел возвращаться назад в дни своей юности. Через несколько секунд голос опять зазвучал, но на этот раз это были понятные всем слова на языке Джоре и десятке языков Земли, с трудом но уже начало получаться понимать и вычленять не только отдельные слова, но целые фразы. Этот разноязычный монолог длился и длился, пока наконец Ар не пришел в себя полностью и не сказал:

– Говори на одном языке. В одной фразе ты используешь десятки разных языков, это неудобно для понимания.

– Разные языки? Это значит, что существуют разные расы разумных? Ты сказал десятки, я правильно понимаю?

– Да. Только, разумных рас не десятки их тысячи, возможно миллионы. Они находятся на разных ступенях развития, многие в ходе этого развития погибли но еще большее их количество пока не доросло до возможности такого самоубийства, хотя упорно к этому стремятся, но все же большая часть преодолела эту ступеньку и теперь развивается и начинает постигать вселенную. Скажи, язык на котором ты начинал разговор, это язык твоих создателей?

– Нет. Просто этот язык показался мне наиболее полным для общения. Я хочу знать кто ты и зачем сюда пришел.

– Ты уже просканировал всю мою память, ты знаешь кто я и зачем я тут.

– Нет, ты сам должен сказать это. Твой мозг очень силен, твоя, как ты говоришь раса, очень хорошо развилась, пожалуй вы в плотную подошли к возможностям Создателей. Но ты не умеешь пользоваться силой своего разума, у тебя огромное количество ментальных блоков и закладок, есть старые, есть очень старые, конечно по твоим меркам, есть следы перенесенных смертей, хотя я не пойму как такое возможно. Ты и сам до конца не знаешь кто ты и зачем ты тут. Уходи, а когда сможешь ответить на эти вопросы, вот тогда и возвращайся.

– Я могу ответить на твои вопросы прямо сейчас. Я не смог бы ответить десять тысяч лет назад, двенадцать, даже двести лет назад, но не сейчас. Я – Джоре, землянин, я тут что бы помочь своим друзьям, тем самым людям которые не бросали и не предавали меня никогда, людям которые создали меня именно человеком, настоящим человеком. Десятки тысяч лет в нашей галактике существовали разумные расы, они знали понятия долга, чести, любви и привязанности, выказывали симпатии и расположение, но никто и никогда не знал настоящей дружбы, той дружбы которая заставляет жертвовать всем во имя своих друзей, жертвовать самой жизнью. На такое способны только земляне, и то не все, но большинство, поэтому я землянин.

– Хорошо. Я понял кто ты и зачем ты тут. Но я не могу тебе помочь. Система создания подпространственных червоточен, аномалий, как вы их называете, уже очень давно не работает. Слишком много времени прошло, слишком большие изменения в строении систем и галактик произошло. Я не знаю ни одной системы которая бы не претерпела фатальных изменений.

– Я знаю две такие системы. И если мы сможем восстановить твою систему, то по крайней мере проход к двум системам у тебя будет.

– Это не реально. Я не правильно выразился, скорее всего мне просто не хватает практики общения на этом языке. Мало иметь работающие системы и знать их координаты, надо иметь исправную узловую систему соединенную с подобными ей. Возможен разовый пробой из любой системы к любой узловой, но устойчивый проход возникает только между узловой станцией и одной из принадлежащих к ее ветке системы, или между двумя любыми узловыми, а через них с системами принадлежащих к их узлу.

– Насколько я понял твоя система не является узловой?

– Да, это так.

– Но ты знаешь координаты своей узловой системы?

– Да. Ты хочешь сказать, что одна из известных тебе работающих систем – узловая?

– Да. Мне нужны координаты твоей узловой системы, мы ее восстановим, если у тебя есть данные по ее структуре.

– Я передам тебе все сведения. Если заработает пара узловых станций, то будет вполне возможно восстановить ветки этих систем в достаточно короткое время.

– Но ты говорил, что системы сильно изменились.

– Основную роль играют именно узловые системы, именно их конфигурация в данном объеме космического пространства и обеспечивает устойчивый пробой пространства и установление канала перехода. В принципе из узловой системы можно попасть в любую систему принадлежащей ей ветки, для этого даже не нужна управляющая станция в системе, система в которой есть управляющая станция может организовать свою ветку и стать узловой, но для этого она должна быть перестроена и соответствующим образом сконфигурирована. Ближайшая узловая система находится в сорока тысячах световых лет.

– Насколько я понял ты и есть управляющая станция?

– Точнее я ее интеллект.

– ИскИн?

– Ну, можно и так сказать, хотя не совсем. Я не искусственный интеллект, а живой.

– И где ты находишься?

– Пока это не важно, да и не поймешь ты, пока не поймешь.

– Мы сможем установить связь с управляющей станцией в твоей узловой системе?

– Вы должны это сделать, иначе все не имеет смысла. Останется только перестройка и переконфигурация моей системы.

– Хорошо, мы можем это сделать и сделаем. Один вопрос:– Как нам связаться с управляющей станцией, или точнее с ее интеллектом.

– Ну, это достаточно просто. Когда прибудете в систему, просто позовите. Если тамошний разум еще жив, то он непременно отзовется. А дальше дело уже за вами.

– Ясно, информацию я всю получил, а значит до встречи.

Через несколько минут линкор ушел в гиперпространство. Ара ждали друзья и в очень скором времени тяжелая и кропотливая работа, что ни сколько не мешало ему наслаждаться действительностью. Сегодня он ответил не только не понятному разуму, но и самому себе, теперь он знал КТО ОН, и именно это знание вселяло в него оптимизм и веру в то, что все у них получится.

Возвращение на орбиту Надежды нельзя было назвать триумфальной, но и бесполезным полет не был. От управляющей системы были получены координаты узловой системы, привязка этих координат к карте звездного неба давала прекрасный шанс рассчитать истинное положение нужной системы, чем ИскИн сейчас и занимался.

Очень скоро ИскИн закончил все расчеты и выдал адаптированные координаты узловой системы. А вот теперь это был сюрприз. Координаты искомой системы соответствовали координатам темной системы, в которой давным-давно столкнулись флоты Русинов и разумных компьютеров. Придется возвращаться. Хотя на этом непонятки не закончились. Карта отсканированной в свое время системы и данные, полученные от управляющей станции, совпадают на более чем девяносто девять процентов, отсюда можно сделать вывод, что система не претерпела никаких изменений, что само собой невероятно, система просто должна была измениться. Значит, кто-то или что-то поддерживает ее в изначальном состоянии, но это требует огромных энергетических мощностей, а мы во время своего там нахождения не зафиксировали никаких энергетических аномалий. Пока шла швартовка линкора к «Мустангу» все данные о полете и выкладки ИскИна уже были отправлены всем заинтересованным лицам, а точнее Тимуру, Алексею, Жанне, Афи, Олегу, и Сергею с Мариной. Предстоял очередной мозговой штурм. Как не странно, но разговор начала Марина.

– Ар, как я понимаю нужная нам система эта та система где мы оставили кладбище кораблей?

– Да, и нам придется туда вернуться.

– Так ведь это просто великолепно.

– И что в этом хорошего?

– Подумайте сами. Там находятся десятки тысяч кораблей двух рас. Скорее всего это была последняя битва в какой-то старой войне. Мы осмотрели несколько десятков разбитых судов, искали целые ИскИны или накопители информации, больше нас ничего не интересовало, так? Поехали дальше, все что мы находили было преднамеренно уничтожено, но сами суда остались, то есть все что мог использовать враг было или демонтировано, или приведено в полную негодность.

– Маринка, давай ближе к телу.

– Ох, мужчины, на кораблях остались системы жизнедеятельности, ремонтные комплексы, эмиттеры щитов и еще куча всякого разного добра, а ведь это все ее величество ИНФОРМАЦИЯ. Я уже давно хожу и думаю как вас уговорить туда вернуться, тем более, что сейчас мы можем попытаться восстановить парочку кораблей, ресурсов у нас сейчас более чем достаточно, да и время есть, тем более, что кроме нас самих нас никто никуда не гонит. Конечно обследовать ВСЕ корабли мы не сможем, да и незачем, а вот наименее пострадавшие, а в первую очередь самые пострадавшие обязательно.

– А самые пострадавшие зачем,– влез Леха.

– Милай, а скажи-ка ты мне братец, как выглядели Русины, на кого они похожи?

– Ну, наверное на людей, не, точно на людей.

– Марина, ты хочешь сказать, что на наиболее пострадавших кораблях могли сохраниться тела погибших Русинов?– решила и Афи вставить свои пять копеек в разговор.

– Конечно могли, я еще не слышала не о одной войне в которой хоронили ВСЕХ погибших, в которой не было бы безвести пропавших. Даже одно тело Русина даст нам огромный объем информации, я уж не говорю о данных ДНК и геноме. К тому же не забывайте о медицинских технологиях, нейротехнологиях и возможных БПНЗ. В общем я считаю, что нам просто необходимо задержаться в той системе и надолго.

– Марина права. Так же не следует сбрасывать со счетов саму архитектуру кораблей, их силовые и двигательные установки, состав и структуру брони, защитные и силовые поля, сохранившиеся образцы москитного флота, да и мало ли что еще,– Тимур тоже не остался в стороне.

– Так, что отправляем туда полноценную экспедицию? Давайте согласуем состав. Я предлагаю оставить «Андалузца» и приданные корабли здесь, а «Мустанг» с носимой эскадрой направить в темную систему, при этом надо увеличить количество буксиров и перерабатывающих судов, ну и как минимум втрое увеличить количество ремонтных и инженерных комплексов,– с этим предложением Ара согласились все. А вот по персональному составу немного поспорили. В итоге к узловой системе полетят Ар, Тимур, Жанна и Марина.

Полтора месяца обратного пути к Темной системе получились рутинными и ни чем не запоминающимися. Строить какие либо планы смысла не было, ни кто не знал работающая или нет управляющая станция в системе, если да, то почему сама система перестала функционировать. Разобраться можно только на месте.

Сразу после завершения прыжка Ар попытался связаться с управляющей станцией, в конце концов, он был единственным кто имел подобный опыт. Как потом Ар признался, отклик был, но очень слабый, как будто говорил человек которому уже не хватает на это сил. Во время нашего не долгого полета все роли и цели были распределены, Марина занимается всеми медицинскими проблемами, Жанна с Тимуром взяли на себя техническую сторону работ, а на Аре осталось установление связи и выяснение работоспособности самой управляющей станции и подготовка системы к восстановлению способности создавать червоточины. Повторное сканирование системы и составление более точной карты выяснилась одна интересная картинка, основные мусорные поля, состоящие из разбитых судов, поменяли свои орбиты и сместились на несколько сот тысяч километров к границам системы. Выглядело это так, как будто кто-то плавненько выдавливает мусор из системы. Сканирование показало, что в системе находятся остовы кораблей общей суммарной массой больше двенадцати миллиардов тон, по массе это было сравнимо с массой не очень маленького астероида или планетоида. Сразу после озвучивания подобного результата возникла мысль, а не стали ли именно останки кораблей причиной выхода из строя всей системы, в конце концов, наличие такой массы довольно заметно должно влиять на всю гравитационную картину системы, а соответственно и нарушить тонкую настройку станции образования подпространственной червоточины.

Все перерабатывающие корабли покинули свои причальные штанги, а шахтеры выполняли не свойственные им функции тягачей. Постепенно возле кораблей утилизаторов начала выстраиваться очередь из судов ожидающих своей очереди на переработку. Несколько тысяч всевозможных дроидов разлетелась по кораблям и теперь на ИскИны «Мустанга» непрерывным потоком шла информация о состоянии судов и их повреждениях. С некоторых уже начали снимать некоторые блоки представляющие определенный интерес. Кораблеразделка заработала, а большая часть экипажа занялась доскональной проверкой отдельных кораблей.

Сюрпризы приятные и не очень начались на второй день работы. К этому времени первые из осмотренных и разграбленных судов поступили на переработку. Оказалось, что перерабатывающие комплексы не могут работать с остовами кораблей Русинов, их корпуса были изготовлены из совершенно не известных сплавов, поэтому ИскИны перерабатывающих комплексов не могли подобрать соответствующие программы и катализаторы. Эксперименты показали, что никакими особенными прочностными характеристиками корпуса не обладали, все в пределах нормы, ну может быть на пару процентов выше чем у нас и все, но из чего они были сделаны, вопрос. Корабли их врагов тоже преподнесли сюрприз, хотя здесь все обстояло попроще, состав корабельной брони был достаточно обычным и легко перерабатывался на наших комплексах. Дело было в том, что ни на одном из них не было и следа той живой брони, что вызвала столь большой интерес у наших ученых. Но время шло, и постепенно мы разобрались с броней русинских кораблей, вот только результат был, мягко говоря не однозначным, ИскИны смогли выделить почти три десятка неизвестных элементов, и если некоторые еще можно было, с большой натяжкой, принять за изотопы известных нам, то остальные не встраивались ни в какую таблицу химических элементов. При их исследовании выяснились достаточно интересные свойства, создавалось впечатление, что эти элементы создавались при других, хотя и схожих с нашими, физических законах, или же были специально получены в лабораториях.

Команда Марины тоже уже могла похвастаться определенными успехами. На самом краю системы, разведчики обнаружили почти не пострадавшее судно. Существует большая вероятность, что это был корабль выполняющий функции госпитального. По крайней мере больше пятисот капсул, находящихся на шести его палубах, говорили именно об этом. К сожалению, и двигатели и ИскИны этого корабля были также уничтожены. Хотя именно этот корабль дал нам надежду найти исправные именно эти части судов. После детального обследования госпитального корабля ИскИны выдали заключение, что уничтожение двигателей, ИскИнов, навигационного оборудования и главных систем вооружения происходило извне, по какому-то сигналу сработала система самоликвидации. Значит у нас есть возможность найти корабль на котором эти системы не сработали и оборудование осталось целым. Отсутствие тел или их останков в капсулах могло говорить о том, что судно было повреждено в самом начале боя, или же команда и раненые покидали его в полном порядке, предварительно отключив все капсулы от питания. К сожалению нам пока не удалось запустить ни одно из изделий, мы не знаем параметров питания капсул ни иных технических подробностей. Все системы энергопитания капсул упирались в странные кристаллические структуры, внутри которых не было ничего кроме странного серо-зеленого порошка. Скорее всего это все что осталось от того чем эти структуры были заполнены.

И все-таки нам повезло. На третий год работы мы обнаружили почти не поврежденный корабль, точнее корабль сильно поврежденный но только внешне, весь корпус был покрыт пробоинами и разрезами, а вот внутри, внутри почти все системы были целы. Этот корабль мы нашли среди судов цивилизации роботов, скорее всего его тупо взяли на абордаж. Зачем это надо было делать, сейчас уже никто не скажет. Двигатели были расстреляны, видать именно эти повреждения и стали причиной его сохранности, восстановить механическую целостность двигателей было не проблемой, надо только правильно подобрать составы сплавов основных элементов и параметры энергосети. Сейчас корабль активно изучается и восстанавливается. Хотя по предварительным оценкам ничего нам это не даст. Устройство двигателей говорит, что скорее всего это внутрисистемный корабль, ничего похожего на прыжковые или двигатели нуль-перехода мы не нашли, система жизнеобеспечения задействована на тех же странных кристаллических сосудах, что и медкапсулы на госпитальном судне. На корабле есть несколько отсеков со странными сооружениями состоящими из пересекающихся геометрических фигур, вероятно некоторые из них представляют собой средства связи, а назначение других нам не известно, да сильно они повреждены. Вряд ли мы сможем их восстановить.

Все время нашей работы в системе Ар пытался установить связь с управляющей станцией. Иногда он утверждал, что слышит слабый отклик, но пока у него ничего не получалось. За почти три года работы мы смогли переработать чуть больше десяти процентов космического хлама оставшегося от Русинов и все корабли роботов. За это время мы получили схемы более чем на двадцать различных видов судов Русинов, смогли снять огромное количество различных систем и блоков с их кораблей, но не разобрались и в сотой их части. Создавалось впечатление, что то что мы уже знали о Русинах и то что мы видим сейчас относится к двум абсолютно разным цивилизациям, которые объединяет только внешний вид кораблей. Команда Марины выдала результаты своих исследований, и они почти не чем не отличались от наших. Анализы показали, что большинство технологий на кораблях были заточены под использование биологических ресурсов, совершенно иной путь развития цивилизации. Это путь биотехнологий и симбиотического сосуществования нескольких разных видов. И если в останках кораблей-роботов мы разобрались достаточно быстро, то с кораблями их противников у нас ничего не получалось.

Мы уже набрали достаточно данных и всевозможных ресурсов, но то что мы искали мы так и не нашли, ни одного целого ИскИна мы не обнаружили, ни каких следов нейротехнологий, ни одного тела из экипажей корабля, ничего. Дальнейшие работы были бессмысленны. Поэтому мы решили, используя силовые поля «Мустанга» просто выдавить остатки разбитых кораблей из системы, после чего не связанные гравитационными силами системы они должны были постепенно рассеяться по гало. Вся эта операция заняла у нас чуть больше недели времени. Сначала мы собирали и сжимали гравитационными полями своего корабля, как огромным прессом, несколько сот кораблей, потом теми же полями разгоняли и придав импульс ускорения, просто выкидывали эти куски металла из системы. Да, может быть мы и поторопились, но сидеть в этой безжизненной системе и тупо перерабатывать космический металлолом нам все уже осточертело, и так три года потеряли и ничего достаточно ценного, по крайней мере пока, не нашли. Была для столь поспешного решения и еще одна причина, а именно, броня этих кораблей. Каждый химический элемент имеет свои физические свойства, и никто не знает как поведет себя отрегулированная система если в нее поместить объект с неизвестными этими самыми свойствами. Возможно все дело не в лишней массе, находящейся в системе, а в ее качестве. Правда на борту «Мустанга» еще находилось несколько тысяч тон неизвестных нам элементов, но для чистоты эксперимента мы решили отогнать его на пару световых лет от системы. В системе остался только легкий разведчик и мы с Аром на его борту.

Как только «Мустанг» скрылся в окне гиперперехода, в голове раздался голос:

– Станция Онгой-16 приветствует вас. Долго же вы возились. Станция Онгой-14С уведомила меня о вас.

– Ты знаешь наш язык?

– За три года можно было не только изучить язык, но и создать новую систему.

– Почему ты не отвечал раньше?

– Большое количество иномировой материи блокировало мои ментальные возможности.

– Что значит «иномировой» материи?

– То и значит, материя не принадлежащая нашему миру.

– Ты говоришь о кораблях Русинов?

– Русины не имеют ничего общего с этими кораблями.

– А откуда они тогда взялись, и что за бой здесь был, ты можешь рассказать?

– Могу и рассказать, могу и показать.

Ну что сказать историю нескольких тысячелетий разум управляющей станции умудрился вместить в несколько десятков минут. Все оказалось просто и в тоже время сложно.

Много тысяч лет назад в систему прилетел не большой флот из нескольких десятков кораблей. Суда были сильно повреждены, местная звезда давала пока еще достаточно света и на планете существовала скудная, но жизнь. Корабли сели на планету, хотя точнее будет сказать, что это была не посадка, а слегка управляемое падение. Несколько тысяч выживших начали осваиваться и развиваться. Разум станции даже иногда помогал им, так, не навязчиво и не заметно. Сразу после посадки все усилия колонистов были направлены на процесс выживания, но потом. Потом, среди них появился странный культ, культ машины. Пошли разговоры о несовершенстве живого тела, о красоте и мощи искусственного тела. Жители начали заменять себе отдельные части организма на искусственные. Власти пытались бороться, но безуспешно. В итоге власть взяли в руки демиурги, как себя называли сторонники искусственности, начались гонения и убийства естественников, впрочем, это быстро закончилось. Некого стало убивать, но половина планеты лежала в развалинах. Восстанавливать разрушенное никто не собирался, все силы были брошены на дальнейшее изучение возможности замены естественных органов на искусственные. Привело это к полной утрате всего живого. Создать свой аналог ИскИна они не смогли, зато создали огромные компьютеры и смогли переписать в них сознание оставшихся. Так появились разумные корабли, заводы, фабрики. Основной целью цивилизации стало накопление данных и увеличение вычислительных мощностей.

Однажды недалеко от системы открылся странный проход, из него вышли два корабля и направились к планете. Компьютеры открыли огонь, один корабль был уничтожен, второй сбежал. Через несколько лет в том же месте опять открылся проход, только вот был он в сотни раз больше чем первый. Из него вышли тысячи кораблей. Битва длилась несколько дней, все вторгнувшиеся суда были уничтожены, уйти удалось только паре безоружных транспортов, на которых были собраны выжившие в этой бойне. После ухода целых кораблей на оставшихся разбитых и поврежденных судах раздались взрывы и полуживые корабли окончательно стали мертвыми. Для компьютеров победа оказалась пирровой, планета была уничтожена, все производственные мощности утеряны, флот погиб, осталось лишь несколько десятков кораблей, да судно обеспечения флота. Все что уцелело от некогда могучей цивилизации.

18 глава.

Похоже это уже становится привычкой. Почти все цивилизации встреченные нами или погибли или находятся на грани гибели. Интересно, почему? Кто или Что освобождает нашу вселенную для человечества, ведь мы уже не в первый раз сталкиваемся с фактом гибели именно негуманоидных цивилизаций, и как правило без дальнейших действий. Просто освободили некий объем пространства, дали так сказать возможность и все. Вот и сейчас. Кто были эти существа на кораблях, как две капли воды внешне похожих на корабли Русинов? Почему практически уничтожив местную цивилизацию они просто ушли? Почему не вернулись добить противника? Посмотрев кадры боев, мы были уверенны, чужой флот пришел в эту систему именно уничтожить, стереть с лица вселенной местную цивилизацию. Но почему-то не довели свою задачу до конца, как будто потеряли всякий интерес к дальнейшему, или получили, а может наоборот, не получили команду. Странно все это. Вот примерно с такими мыслями я шел на нашу очередную общую встречу. Пришло время открывать проход в нашу галактику и нам предстояло обсудить некоторые вопросы.

Девчонки уже ждали нас в кают-компании, Ар немного задерживался. Хотя нейросеть и позволяла ему присутствовать на нашей встрече, мы решили его дождаться, так сказать, живьем. Разговаривая, в принципе ни о чем мы постепенно заговорили и о делах. Та информация, что мы собрали за годы нашего странствия, представляет собой огромную ценность, и дело не только в новых технологиях, дело в том опыте, что мы приобрели за время нашего путешествия, в наших новых друзьях. Главной темой разговора стало кто вернется на Землю, какие корабли пройдут через аномалию и с какими целями. Нужны ли нам новые колонисты в этой галактике и если да, то где их набирать. Наладив постоянную и устойчивую связь с родной галактикой мы надеялись помимо передачи своих сведений, еще и получить некоторую материальную помощь. Нам был нужен корпус корабля сравнимый по своим размерам с нашими, ну или как временная мера нечто подобное «Ковчегу». Для чего? Все очень просто. Нам нужна база, а точнее станция. Разворачивать все свои производства для постройки одного единственного корпуса просто не рентабельно.

Наконец настал день, которого мы все с нетерпением ждали. Мозг управляющей узловой станции сообщил о полной готовности к открытию подпространственной червоточины в нашу галактику. Да, мы полностью готовы, но что-то не дает покоя, такое чувство, как будто мы что-то не учли, что-то забыли. Напрасно я напрягаю Мозг всевозможными проверками и вводными, ответ неизменно один– все в норме, станция находится в стопроцентной готовности. Ладно, боишься не делай, делаешь не бойся. Время пришло, на языке повисли слова команды к открытию прохода. И тут меня осенило!

– Мозг, возможна ли твоя замена каким либо Искусственным Интеллектом?

– Нет, это абсолютно невозможно.

– Ты уверен? Если скажем предположить, что часть системы была уничтожена, управляющая станция выведена из строя, а какой либо ИскИн, или кластер ИскИнов, находящийся в системе саморазвился и обрел самосознание и разум, после восстановления системы в изначальном виде, сможет взять управление станцией на себя?

– Повторяю еще раз, это даже теоретически не возможно. Во-первых, ни один искусственный интеллект, ни кластер таких ИИ не может развиться до уровня разумного существа. Во-вторых, для замещения Мозга управляющей станции, не говоря уже о Мозге узловой станции, необходимо присутствие этого самого Мозга на всех объектах системы, без исключения, что требует перехода существования на некий иной уровень бытия, что машинному разуму не по силам физически, и тут уже не играет роли никакие физические характеристики самого ИскИна. Даже самый слабый биологический мозг в этом вопросе даст огромную фору любому самому мощному искусственному интеллекту. Вы ведь сами определили границы своих поделок, именно искусственный интеллект, а не искусственный разум. Разум опирается на опыт, а интеллект на расчеты, пусть беспрецедентной сложности и скорости, но расчеты. Когда ты сможешь полностью разобраться со способностями твоего мозга ты это и сам поймешь. Способность быстро и точно считать, этого очень мало.

– Но наши ИскИны имеют свою личность.

– Личность программно прописанную, то есть всего лишь программу. Пусть программу саморазвивающуюся, неимоверно сложную, но программу. Да и делаете вы это для своего удобства, вам просто так комфортнее, общаясь с ИскИном как с разумным существом вы просто облегчаете себе ввод и вывод данных.

– Но в истории Содружества есть факты войны с обретшими разум ИскИнами, и должен заметить войны долгой и кровопролитной.

– Скорее всего это вы считали что ведете войну, а ваши так называемые противники, выполняли заложенную в них программу. Скорее всего программу по приведению участка космического пространства в определенную форму и вид, а люди этой программой просто не предусматривались. Вот и все.

– Хорошо. Но что ты скажешь на это.– И я передал Мозгу данные по нашей эпопеи в галактике UDFj-39546284.

Несколько минут Мозг молчал, а потом выдал свое заключение:– Не знаю кто, но вас целенаправленно ввели в заблуждение. Могу сказать точно, что общались вы не с Мозгом, да и не с разумным ИИ. Здесь что-то иное, а что, надо разбираться. Предлагаю начать соединение именно с этой псевдо станцией, судя по переданным вами координатам там должна находиться станция Сайлон-6. За последние дни я установил связь с десятком работоспособных станций, и этой в их числе нет. Сайлон-6 не отвечает ни на какие вызовы, как будто она выключена из нашей сети, хотя телеметрия о исправности проходит.

– Ты хочешь сказать, что все исправные станции постоянно между собой общаются и получают данные о исправности или нет друг друга?

– Ну конечно, а как иначе? Открытие червоточены в систему с неисправной станцией чревато гарантированной гибелью всего живого что в нее попадет.

– Но мы первый раз прошли в галактику UDFj-39546284 через не стабильный проход и только на той стороне смогли восстановить систему и вернуться.

– Это значит, что мои предположения получают основания. Рекомендую пока ограничиться пробным соединением, не имеющим двухсторонней проходимости. Послать на ту сторону разведку и посмотреть повнимательней, что там происходит, а потом уже и принимать решение. Да, к стати, а какого типа ИскИны находятся на той стороне, и как долго?

– ИскИны примерно минус два-три поколения от наших и около пятнадцати тысяч наших лет.

– Ну вот, что и требовалось доказать.

– Что, что именно, требовалось доказать?

– Потом, потом. А сейчас надо открыть проверочный проход. Готовьте разведку.

– А что ее готовить, все уже давно готово. Дело за тобой, открывай проход.

Через два часа с разведчика пошла телеметрия. Первые данные по отсканированной системе были, как бы это по мягче сказать, шокирующие. Никаких следов давней космической битвы здесь не было, да и сама система несколько отличалась от того что мы помнили. Местная звезда давно погасла, а знакомое нам звездное небо претерпело значительные изменения. Большая часть космических объектов просто отсутствовала, из тех десятков миллионов звезд ранее видимых из этой системы сейчас наблюдалась, дай бог, десятая часть. По заключению корабельного ИскИна, с момента нашего пребывания в этой системе прошло несколько десятков миллиардов лет. А самое главное, в этой системе не было никаких следов местной управляющей станции. Возникал вопрс как мы смогли вообще открыть сюда проход. Никакой возможности вернуть наш разведчик не было, поэтому через несколько часов на нем сработала система самоликвидации. Никто из нас ничего не мог понять, а Мозг загадочно молчал и не отвечал на наши запросы.

Еще неделя ушла у нас на подготовку открытия прохода в Первую Систему. Тут все обстояло сразу несколько сложнее. Открыть червоточину из узловой системы в любую другую в принципе было не сложно, вот только этот проход изначально был односторонним. При удаче мы могли сообщить на Землю о своих приключениях, передать накопленные нами данные, но получить от туда какую либо помощь…

В очередной раз недалеко от звезды образовалась воронка состоящая из силовых полей генерируемых управляющей станцией и два наших крейсера-разведчика нырнули в неизвестность. Нестерпимо долгие часы ожидания и на галопроекторах появляются первые данные и визуальная информация. Общий вздох облегчения и радостные улыбки. Наши корабли вышли в пределах всем знакомой Первой Системы. Правда она стала заметно оживленней, добавилось несколько боевых и научных станций, а вокруг наших судов замерли корабли со знакомой символикой ВКС Земли. Все-таки приятно, что и через столько лет земные инженеры не отошли от принципа, что космические корабли должны быть красивыми. Эскадра окружившая наших разведчиков напоминала собой стайку красивых экваториальных рыбок, вот только скрытая мощь и сила прямо кричала о том, что эти рыбки смертельно опасны для любого противника и это при том, что никаких внешних признаков орудий или иных систем вооружения не было видно. Система, уж не знаю как ее и назвать, толи подпространственной связи, толи межпространтвенной, позаимствованной нами с неизвестного спутника связи работала отлично, если и была какая то задержка, то мы ее не заметили. В пустой боевой рубке сейчас сразу с нескольких экранов на нас смотрел наш первый адмирал космического флота Чернавин Владимир Николаевич, еще больше помолодевший, но тем не менее все также собранный и готовый к любому развитию событий. Сейчас на его лице блуждала легкая улыбка и он с завидной настойчивостью, но на чистом русском языке требовал передать ему идентификаторы кораблей, представиться и сообщить цель прибытия. Уже то что он обращался именно на русском показывало, что он прекрасно узнал наши корабли, но правила есть правила, да и устав еще никто не отменял. Честь поговорить с заслуженным адмиралом предоставили Тимуру, все таки они были давними знакомыми.

– День добрый, Виктор Николаевич, передаю коды идентификации.

– Добрый, Тимур, коды приняты. Добро пожаловать домой. Почему вас так мало, что случилось?– в его голосе послышалась тревога.

– Все нормально, товарищ адмирал, все люди живы, здоровы, правда мы потеряли три корабля носителя, но об этом вы узнаете от ИскИнов на этих кораблях. Кстати эти суда сейчас находятся в автоматическом режиме и просто работают в качестве ретрансляторов, а мы почти в двенадцати миллионах световых лет от вас. Передаю коды доступа на корабли и к ИскИнам. Пароль для расшифровки информации, первый абзац из «Истории ВКПб», автора надеюсь помните.

– Да уж, его забудешь. Но зачем такие жесткие методы шифрования и почему сами не наведались, если нашли способ нас навестить?

– Этот проход односторонний, к вам пожалуйста, а вот к нам шиш. В общем это все есть на накопителях, обратите особое внимание на папку «Связь», мы надеемся, что с помощью этой информации мы сможем поддерживать контакт после закрытия прохода. А сейчас быстренько доложите как у вас там дела, что нового.

– Дела нормально, развиваемся помаленьку. Вот, видишь, каких красавцев строить начали.

– Да кораблики красивые, а как насчет боеспособности?

– В дежурной эскадре девять вымпелов, и при желании они смогут разобрать любой корабль из твоей «конюшни» вместе с кораблями поддержки на винтики, часа за полтора, не сильно при этом пострадав.

– Я думаю, в этом вы сильно заблуждаетесь, мы тут тоже не просто так погулять вышли.

– Это хорошо. Насчет чего нового… воюем мы тут. Уже больше десяти лет. Пока ничего страшного, по началу огребались знатно, меняли три своих корабля на один чужой, выручало только то что большими силами они к нам не лезли, так несколько десятков судов, только раз пришел флот в двести пятьдесят кораблей, совсем не давно. Но мы уже были полностью готовы, потому и встретили как надо, никто не ушел и у нас потери минимальны.

– Виктор Николаевич, что за война, с кем?

– А хрен его знает. В некоторых, заметь, одних и тех же системах, открывается гиперпереход, причем какие-то странные сигнатуры, выходят корабли и начинают долбить все подряд. Первый раз вышли в пределах Империи, так двенадцатый флот Империи полег весь, а тех вышло чуть больше двадцати, хорошо рядом на ходовых наша эскадра на «Ковчегах» была помогли, мы тогда много трофеев взяли. А вот кто и откуда так и не узнали, если их корабль не может продолжать бой, то команду пытаются эвакуировать, а ИскИны, двигатели и вооружения уничтожают, а если команду спасти не получается, то и ее разносят буквально на атомы. Мы до сих пор не знаем даже как они выглядят, хотя по косвенным, вроде люди.

– Хм, что-то есть знакомое в таком поведении.

– Вы что с ними встречались?

– Да нет пока, встречались кое с кем кто встречался с ними.

– И как прошла встреча?

– Не сказать что в сухую, но счет разгромный, в нашу пользу.

– Тимур, мои люди уже подошли к вашим кораблям, сейчас будут заходить, нам как резать проход, или запустят?

– Конечно запустят. Коды у вас есть, берите суда под свой контроль. Да и еще, Виктор Николаевич, вы, там дайте команду своему ИскИну, пусть подготовит всю информацию по этой вашей войне и по мере готовности пусть передает ее нам. Мы не знаем сколько продержится проход, поэтому лучше не задерживаться.

– Уже, Тимур, уже. Ты только не обижайся, но никаких секретных данных я вам не передам, да и информацию по нашим новейшим разработкам, тоже. Сам должен понимать.

– Да никаких проблем, товарищ адмирал флота СССР, все понимаем. Нам надо только общую информацию, ну и ваши рекомендации о наших действиях, исходя из наших сил и средств, в случаи встречи.

– Ну это не проблема. Ловите поток пошел.

– Ага, пошла загрузка данных, сейчас нам придется пока прерваться, проходимости канала уже не хватает. До связи.

– До связи.

Отключившись от связи Тимур повернулся к друзьям. Три пары глаз и четвертая, только ментальная, смотрели на него и как будто чего-то ждали. Первой не выдержала Жанна:– Тимур, что случилось, почему ты прервал связь?

– Так, давайте без истерик. Первое, когда начались боевые действия в нашей галактике? Второе, с кем наши там воюют? И третье, вы уверенны что это наша Земля и наша галактика? Ну, кто попробует ответить первым? Хорошо, давай, Ар, начнем с тебя.

– Мне кажется я тебя понял. Война в нашей галактике началась, примерно через несколько лет после столкновения «Пегаса» с остатками флота компьютеров. Если принять во внимание что спутник-ретранслятор мы нашли уже после всех этих приключений, то есть вероятность, что он работал до последнего и передавал информацию своим хозяевам все это время. По второму вопросу, сама схема появления чужих кораблей, их способы ведения боя и эвакуации, процентов на девяносто девять говорят что это те же загадочные личности, что уничтожили и местную цивилизацию. По твоему третьему вопросу, могу ответить абсолютно уверенно, да, это наша галактика, тут сомнений нет. Некоторые поступающие данные с разведчика подтверждают это со стопроцентной гарантией. А вот тут у меня возник четвертый вопрос. Почему наши гости так сильно изменили тактику и стратегию? Если судить по записям Мозга станции, уничтожение местной цивилизации не было чем-то необычным для пришельцев. Посудите сами, легкая разведка, даже не разведка боем, а так, для галочки. Потом массированный удар флотом в десятки боевых судов, и заметьте целью этого удара становиться не вражеский флот, а планета, флот уничтожается только в рамках основной задачи. Судя же по полученным от адмирала сведениям, в нашей галактике полностью другая тактика, а о стратегии нет даже речи. Почему?

– Так, стоп. Ар ну-ка давай поподробнее про привычность уничтожения цивилизации.

– Понимаешь, Тим, вырисовывается следующая картина. В системе появляются ДВА корабля. Один гибнет, второй во время короткого боя совершает странные эволюции, а затем поспешно сбегает. Проходит не так много времени, заметь, построить подобный флот за то время что прошло просто не возможно, и пожалуйста, огромный флот, и удар возмездия. Потерян весь свой флот, но основная часть команд спасена и эвакуирована, все проходит ОБЫЧНО, то есть уже отработано и возможно не один раз. Попыток захватить чужие корабли тоже не наблюдается, добить противника, пусть и через несколько лет, или хотя бы проконтролировать дальнейшее нет. О чем это говорит? Это говорит, что пришельцам не важно что будет происходить в этой системе в дальнейшем, им не важны новые технологии. Создается впечатление, что они сделали ход и ждут ответного, спутник-ретранслятор исправно работает, а его хозяева дожидаются своего, точнее они так думают. Приходит «Пегас» и уничтожает недобитые остатки, в ходе этого столкновения, возможно, спутник и пострадал. Потом «Пегас» уходит, но не далеко, в принципе, догнать и досконально его проверить времени предостаточно. Появляется информация о новом игроке, но информация не полная, и в нашей галактике повторяется та же история, что и здесь. Повторяется но не так, вопрос, почему? Тим, мне очень трудно объяснить это словами, но местные компьютеры были не первыми. Эти пришельцы уже собаку съели на уничтожении других цивилизаций. Сейчас они занялись человечеством, но что-то у них пошло не так, а вот что я понять не могу.

– Зато кажется я могу. Если ты прав то нам светят большие неприятности. Именно нам, а не человечеству в нашей галактике. ИскИн, срочно связь с системой Надежды.

Кажется прошло несколько часов когда поступило сообщение от ИскИна:

– Установить связь с системой под названием «Надежда» не представляется возможным.

Следующая фраза прозвучала, как нам показалось, растерянно.

– Не достаточно мощности для установления стабильного канала связи.

– ИскИн, всем кораблям, циркулярно,– боевая тревога, щиты на максимум, орудия к бою, реакторы на полную мощность. Медсекции, все ментослепки с членов экипажа в бронекапсулу, аварийный маяк задействовать через тридцать дней. Техсекции,– подготовить все ИскИны к уничтожению, промышленному сектору,– принять все возможные меры по не попадания наших технологий в руки противника, при угрозе захвата,– уничтожить. СБ,– подготовить все данные для передачи в систему «Надежды». Всем доложить о выполнении через час, время пошло.

Пока Тимур отдавал свои распоряжения Марина с Жанной смотрели на него как на сумасшедшего, Ар понял все гораздо быстрее и уже брал под свой контроль боевую рубку и начал развертывание автоматической системы непосредственной защиты, один за другим боевые корабли покидали свои причальные штанги и занимали свои места в боевом построении. ИскИн доложил о резком ухудшении связи с Мозгом станции, неизвестные помехи очень сильно искажали и замедляли прохождение сигналов между Мозгом и «Мустангом».

– Началось,– выдохнул Тимур,– надеюсь, успеем и нас не сильно опасаются, информация полученная ими с «Пегаса» о нашей системе обороны и нападения была сильно не полной, шансы есть.

19 глава.

Знакомая нам по записям Мозга, сероватая дымка, сквозь которую постепенно начали проявляться сначала незнакомые звезды, а потом и столь знакомые корабли, появилась недалеко от края системы. И звезды и корабли именно проявлялись, сначала это была просто огромная клякса серого цвета, постепенно она меняла свою насыщенность и сквозь нее стали проявляться предметы чужого мира, постепенно набирая четкость и объем. Иномировая эскадра как-бы протаивала в наш мир, создавалось впечатление, что часть нашего пространства-времени замещается чужим, эта не торопливая и спокойная замена выглядела абсолютно безопасной и казалось не несущей никакой угрозы.

– Внимание всем, изменение боевого построения. Всем тяжелым боевым кораблям занять места по флангам и позади от «Мустанга», расстояние в четверть от максимальной дальности стрельбы. Легким крейсерам и разведчикам сформировать строй конуса за «Мустангом», приготовиться к переходу в гиперпространство, сканеров не отключать. Всем кораблям уровнять защитные поля, запрещаю продвижение в переднюю полусферу от флагмана. Все автоматические корабли занимают место над «Мустангом» поля объединить, подогнать под размеры и напряженность флагманских.

– Тимур, что ты задумал?

– Ар, тебе ничего не кажется странным в их построении?

– Да, вроде нет. На вид стандартная «сеть». Хотя, стоп! Это не просто «сеть», это, как вы говорите «свинья», они собираются прорвать наше построение и пользуясь численным преимуществом навязать нам единоличные схватки, заставив потерять общее управление, превратить бой в собачью свалку, когда каждый наш корабль сам за себя.

– Точно, только есть маленький нюанс. Их корабли неподвижны. Они не открывают проход в наш мир, они замещают какой-то объем нашего пространства своим. Насколько я понимаю им еще не приходилось сталкиваться в бою с кораблями типа «Мустанга». Если мы правы в своих предположениях и они исследовали «Пегас», то с большой долей вероятности они посчитали его просто базовым кораблем, большим колониальным транспортом, и при всем при этом никаких точных данных о защите и вооружении подобного судна у них нет. Все средства обороны и нападения «Пегаса» были уничтожены компьютерами.

– Понял, ты хочешь преподнести им не приятный сюрприз, а скрывающиеся под таким же полем автоматические корабли изображают собой «Андалузца», ведь в базах «Пегаса» они скорее всего покопались и знают что у нас два больших судна?

– Да, в крайнем случае дадим нашим шанс, что их искать не будут.

– А легкие силы в случае чего уйдут в параллельное пространство и смогут предупредить оставшихся в системе «Надежды»?

– Да, а заодно могут сыграть и роль засадного полка. Я уверен, что их сканеры не смогут определить разницу в наших тяжелых и легких кораблях под выровненными полями. А после встречи с линкорами побоятся атаковать разведчиков малыми силами, а значит у них будет не плохой шанс хорошо ответить пришельцам. Не забывай, что по огневой мощи наши корабли мало отличаются друг от друга, разница только в скорости и защите, ну и в живучести соответственно, хотя маневренность тоже многого стоит. Судя по всему их тут чуть больше сотни.

– Всего сто восемь. Да и то восемь крайних мне почему то угрозы не внушают, добавь сюда пару-тройку эвакуационных кораблей, суда наведения и управления, транспорты, госпитали. Скорее всего чисто боевых здесь корабликов восемьдесят-восемьдесят пять. В принципе не такое уж и подавляющее преимущество, а если учитывать и огневую мощь «Мустанга», то и вообще, это им надо искать шанс а не нам. Ведь на «Пегасе», была только пара разведчиков.

– Вот в этом то и дело. Они не знают наших реальных сил.

– Значит, если ты прав, то основной удар они нанесут именно по кораблям прикрытия. Расположив их за «Мустангом» ты хочешь прикрыть их нашими полями?

– Нет. Если я прав, если мы правы в своих основных предположениях, то основной удар они нанесут именно по «Мустангу» и нашей обманке.

– Почему? Основной закон боя, в первую очередь вывести из строя или уничтожить наиболее опасного противника.

– Вот именно, наиболее опасного. Примерные характеристики наших судов они знают, как никак десять лет воюют с нашей галактикой, да и с «Ковчегами» уже познакомились. Плюс ко всему им известны, процентов на сорок, возможности наших «лошадок».

– Тим, я ничего не пойму. Если они считают «Мустанг» просто базовым кораблем, то почему в первую очередь он и причем здесь «Ковчеги», и почему им должны быть известны возможности «Мустанга»?

– Ар, ты меня удивляешь. Как ты смог почти двенадцать тысяч лет защищать Первую систему от всей галактики с таким стратегическим мышлением?

– Ну, предположим не двенадцать тысяч, а лишь около тысячи, ну пусть двух, остальное время я просто скучал. Блин, стоп, причем тут это?

– Ар, они ВИДИЛИ бой «Пегаса» с кораблями компьютеров, сравни «Ковчег» и «Мустанг», в чем разница.

– Так, наши «лошадки» это просто увеличенные «Ковчеги», по крайней мере внешне. «Ковчеги» уже успели им навалять, и видать не раз. Реальная мощь именно корабля типа «Ковчег» это и на самом деле процентов тридцать-сорок от «Мустанга», хотя последний строился как раз как колониальный транспорт и носитель. «Пегас» был сильно поврежден, да и восстанавливали мы в основном двигатели, наиболее продвинутые щиты и вооружение с него были сняты, ну просто другие у него были задачи в то время. Так? Идем дальше. «Пегас» в одиночку завалил не хилую эскадру компьютеров, в принципе стандартный «Ковчег» справился бы и получше, тем более со своими кораблями прикрытия. На «Мустанге» в основном были промышленные суда. Понял! Ты хочешь что бы они подумали что ты блефуешь!

– Правильно. Заметь наши тяжелые корабли сжали свои защитные поля до уровня легких. Их построение за «Мустангом» и обманкой в стандартном ордере «сеть» лишена смысла, если это боевые корабли, а вот построение легких крейсеров и разведчиков указывает на то что это наша основная ударная сила, предназначенная для прорыва. Если мой блеф удастся, то через некоторое время мы увидим перестроение противника как минимум на три отдельных группы, каждая в атакующем ордере и наши линкоры при этом учитываться не будут, они их будут считать именно блефом.

– А если не купятся?

– А если не купятся, то скорее всего они сформируют не три четких ордера, а три ордера и при этом выделят часть кораблей для нейтрализации наших тяжелых судов. Что тоже не плохо. Есть надежда, что наши линкоры, если не сильнее индивидуально, то по крайней мере равны кораблям противника, а значит как минимум треть их кораблей будет занята боем с ними. Конечно в любом случае наши промышленные суда мы потеряем, но это не проблема, если выживем то эти скорлупки наклепаем без проблем, а при удаче и они смогут повыбить не мало кораблей пришельцев.

– Это как? Они же безоружны.

– Элементарно, Ватсон. Таран!

– А, ну да. Об этом я и не подумал. Чисто ваше,– русское изобретение.

– Вообще-то, не русское, на Земле его придумали еще древние греки, наверное, для морских битв, даже строили специальные корабли.

– Да да, конечно, знаю, корабли с тараном, кстати красивые были суденышки, я бы даже сказал изящные. Но только я читал и о другом. Та эпоха давно прошла, а во время вашей последней большой войны именно русские применяли тараны и в воздухе и на земле. Как это говорили ваши предки «отдать жизнь за други своя», насколько я знаю за всю историю ваших злейших друзей, ну тех которых вы вышвырнули с Земли, ничего подобного не было, никогда. Так что таран можно смело считать именно русским изобретением, действие гарантированно приводящее к смерти и победе одновременно.

– Ты это о чем? О танковых таранах на Курской дуге и о таранах истребителей и штурмовиков, так там не только русские были, например летчик Гастэлло он был немцем.

– Ага, а я Джоре. Не смеши, русский это не национальность, это образ мысли и принадлежность к Державе. Хотя да, и среди немцев много таких встречалось. А вообще чем эти два народа отличаются то, одни пруссаки, другие русаки, у вас даже поговорки одни и те-же друг про друга, вы даже тараканов называете одинаково, пруссаки-руссаки, да и корни у вас одни. Наверное именно поэтому, вы всегда или злейшие враги или друзья до гроба.

– Ага, бей своих, чтоб чужие боялись. Ладно хватит о грустном, наши гости начали перестроение, и кажется я оказался прав, они формируют ТРИ ордера.

– Тебе не кажется что пора открывать огонь? Сейчас самое удобное время.

– Нет. Ты знаешь, что то тут не то, все это мне напоминает игру в шахматы, игроки не спеша расставляют фигуры на доске и пока все не будет готово матч нельзя начинать. Ну вот чувство у меня такое.

– Странно, я думал, что я один такой. Во всей этой войне есть что то искусственное, не настоящее. И правда похоже на ваши шахматы, ну или на рыцарский турнир.

– Ар, передай на все корабли,– нам нужны пленные, очень нужны, позарез. Я перевел систему управления всеми полями на себя, поэтому сообщи всем, корабли противника не стреляющие по нам брать на абордаж, основная задача десанта– захват пленных, любых.

– Как это не стреляющие, они что сюда погулять пришли? Что ты опять задумал?

– Я вот думаю, а как себя поведут их реакторы, если корабль попадет в локальную зону повышенной гравитации, очень сильно повышенной.

– Ты что, хочешь с первых минут боя задействовать гравитационные поля «Мустанга» что бы стреножить часть их кораблей?

– Нет, скорее уже во второй его половине, примерно, когда в бой вступят наши легкие крейсера. Сразу нельзя, я планирую задействовать все энергетические ресурсы корабля , нельзя давать им шанс с самого начала.

– А почему ты не хочешь задействовать гравитационные поля с самого начала, вспомни как весело мы прессовали их корабли когда чистили систему.

– Прессовали мы мертвые коробки, а сейчас перед нами боевые корабли и мы не знаем их возможностей.

А вот такого мы не ожидали. Противник сформировал три ордера, каждый из двадцати пяти – тридцати судов, общее построение чем то напоминало три клина развернутых к нам своей широкой частью. По сигналу все три группы кораблей начали набирать ход…в противоположную от нас сторону. Подчиняясь несколько запоздавшему приказу наши линкоры ринулись вдогонку, постепенно их ровный и красивый строй начал терять свою стройность, кое-где уже образовались разрывы в секторах гарантированного поражения. Заранее подготовленный как оборонительный бой начал превращаться в наступательный и это при заметном численном преимуществе противника. В какой то момент странная рябь накрыла вражеский флот и он исчез, исчез что бы появиться в считанных десятках километров от наших тяжелых кораблей. Даже не начавшись толком, битва начала превращаться в бойню. Наши корабли ушли достаточно далеко от «Мустанга» и ничем существенным мы им помочь не могли. Сканеры показывали как один за другим наши линкоры начали выходить из боя. Враг указал нам на нашу огромную ошибку в подборе систем вооружения, никто из нас никогда не думал, что в космосе возможны боевые действия на дистанциях сравнимых с планетарными, наши системы ПРО и ПВО оказались бессильны против тяжелых кораблей. К счастью корабельные ИскИны приняли единственно верное в данной ситуации решение. Наши линкоры выходили из боя не из-за повреждений, а из-за не возможности вести огонь. По команде ИскИнов генераторы корабельных гравитационных щитов начали закукливать наши корабли в гравитационную улитку. В таком виде враг не мог причинить им никакого вреда, но сами они не двигаться, ни стрелять уже не могли. Нужен был отвлекающий удар. Вот тут-то те несколько сот промышленных суденышек и пригодились. Все еще находясь под прикрытием единого защитного поля, вся эта армада устремилась к месту боя. Скажу честно, всякие нити этой схватки я уже давно потерял, боем никто не руководил, ну как никто, никто кроме ИскИнов. Человеку во всей этой моментально меняющейся обстановке, даже с самой навороченной нейросетью, делать нечего. Только сейчас я понял причины наших легких побед над всеми нашими предшествующими противниками, все схватки, битвы, сражения и войны выигрывали не мы, их выигрывали наши ИскИны, на порядок превосходящие вражеские. В этот раз такой форы у нас не было. Этот бой шел сила на силу. Помогло нам именно то что ИскИны противника не уступали нашим, ну и наша «дикость» в вопросам космических войн. Земля еще не забыла понятие ополчение и пушечное мясо. Когда три десятка кораблей противника окружили и начали расстреливать с комфортной для них дистанции одинокий и пока не отвечающий им гигантский корабль, как они считали, единое защитное поле прикрывающее свору наших автоматических кораблей разом упало. Сотни маленьких, юрких корабликов, прикрывшись слабенькими пассивными щитами ринулись в разные стороны. Десятки из них обрушились, на столь не дальновидно, подошедшие слишком близко корабли противника. Наши шахтеры, буксиры, малые транспорты и прочие трудяги внутрисистемных линий, разогнавшись до предельных скоростей, как огромные снаряды, буквально проломив защитные поля вражеских кораблей шли на таран. В течении нескольких секунд треть флота пришельцев перестала существовать. При столкновении, реакторы наших корабликов, выведенных в критический режим работы, просто разносили подвергнувшиеся атаке корабли.