Наследник. Тайны рода. Том 1

Глава 1

— Убирайся из моего мира! — за моей спиной раздаётся хриплый возглас.

Острый клинок пронзает спину. Лезвие входит под лопатку, как змеиный укус — холодно и точно.

Медленно оборачиваюсь назад.

— Никто тебя не спасёт! — Человек, на лице которого забрало, вытирает окровавленный кинжал.

— Меня не надо спасать, — усмехаюсь. — Сам справлюсь.

Огненный смерч, который я вызвал заклинанием, поглощает последних монстров, они сгорают в его жутком пламени. Разлом закрывается, и я накладываю на него свою печать.

— Ты обречён — в твоём теле яд, — не унимается тот, кто только что предательски всадил кинжал в спину.

— Мне не страшен яд. У меня есть магия, — спокойно отвечаю я.

— Это осталось в прошлом, — криво усмехается убийца.

Ложь.

Обращаюсь к сосредоточению своей силы, но я его больше не чувствую — от него нет отклика.

Такого не может быть!

Зияющая чёрная пустота заполняет все внутри меня. Расползается с чудовищной быстротой.

Я падаю на землю.

— Ты сдохнешь! — цедит убийца, вонзивший отравленный кинжал. — Теперь я глава клана! — он поднимает забрало.

Перед глазами мелькает лицо родного брата Павла. Самодовольная ухмылка — холодная и колючая.

Пытаюсь подняться. Мускулы дрожат, пальцы скользят по холодным камням. Кровь стекает по моему телу, горячая, липкая, предательски яркая.

Магия внутри меня едва пульсирует. Я много ее истратил на истребление монстров во время боя.

Проклятие, брат магически слабее меня!

Но магия больше мне не подвластна, я теряю последние силы.

— Это Архимаг убирает меня с дороги.

Слишком быстро я поднялся на высшие ступени магии, встав с ним рядом. Он решил, что моя сила стала угрозой.

Сейчас в моих венах — расплавленный металл, сжигающий изнутри.

Магическая каналы истончаются и обрываются, как тонкие нити, обрезая мою связь с великим даром.

В мозгу творится хаос.

Последние мгновения — это пламя, которое я вызываю сам, чтобы спасти то, что осталось.

Пламя, пожирающее всё, включая меня!

Я горю в буквальном смысле, и с этим огнём исчезает всё, кем я был…

— Эй, барин! Тебя за что сюда бросили? Никто отсюда еще не выходил живым…

Медленно начинаю приходить в себя. Тело ломит, дыхание слабое, веки не поднимаются, словно спал целую вечность.

Но я жив.

Запах разлагающейся гнили резко бьёт в нос. Голос, который выдергивает меня из небытия, умолкает.

Что значит — «не выходил живым?»

Кто эти люди, что посмели меня сюда упечь?

Резко открываю глаза. То, что вижу, превосходит все мои ожидания.

Подвал или тюрьма?

Сумрак. Холодно. Собираюсь с силами и поднимаюсь. Иду босиком, шатаясь, к противоположной стене — там стоят свечи, зажигаю их с трудом.

Оглядываюсь по сторонам.

Стены — камень и глина, криво сложенные. Единственный источник света — узкое окно под потолком. По земляному полу бегают мелкие твари, на стенах расползается мох. Паутина свисает по углам. Сквозь щель в стене сочится вода.

Где я?

Меня схватили враги и бросили в темницу?

Это исключено — я им не по зубам. Не проиграл ни одного сражения. В любом случае, я — сильнейший маг и воин этого мира.

Разглядываю своё тело. Грудь слабо вздымается, а руки дрожат так, будто я слабый от природы. Тело без мышц… молодого восемнадцатилетнего парня.

Нет, не может быть. Возвращаюсь к деревянному лежаку, снова ложусь на него.

Обращаюсь к источнику магической силы, пытаясь напитать свое тело.

Но он ничтожно мал, и едва вибрирует.

Что происходит?

— Очухался? — буркает мужик, неожиданно появившийся в проёме двери. — Не ожидали, что выживешь.

Что за тон — он себе позволяет? Я аристократ.

Рассматриваю его кряжистую фигуру. Мужик с бородой, в поношенном армяке. В руках — свеча.

— Ты кто? — спрашиваю, но голос звучит слабее, чем хотелось бы.

Мужик хмыкает, ставит свечу на пол.

— Раз очухался, значит, крепкий. Выходит, не зря тебя сюда сплавили.

— Кто сплавил? — спрашиваю, глядя исподлобья.

Мужик не отвечает на мои вопросы, с ним становится откровенно скучно.

— Раз не помнишь, значит, плох, — торжествующе говорит он.

Да, тело слабое. Ничего, я сумею это исправить.

Мужик ставит возле моего лежака на табуретку миску с картошкой… без мяса?

Кладёт на нее кусок черного хлеба. Рядом ставит деревянную кружку с водой.

— Это вся моя еда? — иронично поднимаю бровь.

— А что ты хотел? Твой дядя вообще приказал — не кормить — отвечает со злорадством. — Сказал, что ты нежилец.

— Какой ещё дядя? — хмуро свожу брови.

— Захар Архипов… твой дядя.

Мужик хмыкает и идет в дальний угол, откуда доносился голос. Там слышен стук посудой.

Значит, голос был реальным. Здесь есть кто-то ещё. Мужик возвращается ко мне, кивает в сторону, где умирает узник.

— Все вы тут одинаково заканчиваете, — равнодушно бросает он.

Я смотрю на него и улыбаюсь. Улыбка — резкая, как лезвие ножа.

— Ты ошибаешься, — говорю я, голос твёрже, чем минуту назад. — Я выживу. И верну всё, что у меня отняли.

Мужик смотрит на меня с недоверием, скривив лицо, я отворачиваюсь от него.

Он тушит свечу, что я зажёг, и уходит, оставляя меня в полутьме подвала.

Приход его вызывает неприятные эмоции.

Быстро перекусив скудной пищей, ложусь обратно на деревянный лежак.

Как разжечь в себе магическую энергию — жалкие крохи которой, всё ещё теплятся во мне?

Мускулы, магия, сила. Всё исчезло. Но я помню, каково это — быть сильным.

— Эй, барин! — доносится до меня слабеющий голос второго узника, — Слышу, ты оклемался.

— Что тебе нужно? — резко спрашиваю я.

— Мне уже ничего не нужно… Тебе нужно, — предсмертно хрипит он.

Узник отдаёт концы, нет ни малейшего желания это лицезреть, — безразлично констатирую я.

Проходит минута. Тишина давит со всех сторон. Но я чувствую странное притяжение из того угла.

Что за чертовщина?

Зачем он всё –таки меня звал? — вопрос сверлит мозг.

Поднимаюсь, иду сначала к стене, где стоят свечи. Зажигаю одну, процесс магического розжига идёт легче, но я экономлю силы.

Беру горящую свечу, иду в сторону узника. Расплавленный воск капает на руку. Я не чувствую боли.

Это моя маленькая победа, так уж вышло. Хотя могло быть и хуже, что не осталось бы магии и вовсе.

Архимаг и мой родной брат вошли в сговор. Предали меня.

Забрали у меня магию, но им не удалось это сделать до конца. Энергия артефакта перенесла меня сюда.

Не самое лучшее место и условия на земле.

Но по крайней мере — я жив.

Приближаюсь к деревянному лежаку, где лежит тело узника.

Быстрого взгляда хватает понять — он мёртв. Больше ничего не скажет. Но по-прежнему, что-то притягивает меня к этому месту.

В чем дело⁈

Подсвечивая себе свечей, оглядываю пространство вокруг лежака. В дальнем углу что-то блеснуло при свете свечи.

Подхожу ближе. Поднимаю с пола небольшой прозрачный кристалл.

— Мой артефакт. Как он сюда попал? Вместе со мной?

Сердце гулко бьётся в груди.

Сжимаю в руке кристалл, который будто впивается в мою ладонь. Светится слабым голубоватым светом, но ощущение от него такое, будто внутри горит целый костер. Кристалл тёплый, но не обжигает, и этот странный контраст между слабостью и силой заставляет меня насторожиться.

Проклятье! Это не слабость кристалла — это я не могу настроиться на его частоту.

Ценнейший дар — магическая энергия. Артефакт, как дикий зверь — может подчиниться, а может и в пасть свою затянуть.

Смотрю на него со смесью недоверия и тревоги —я его не контролирую!

Пока нет.

Где-то внутри меня есть память — не моя, но и моя — о том, как с этим справляться.

Она, как заноза, засела в сознании, всплывает обрывками.

Сейчас моя физическая слабость не даёт мне выйти на частоту артефакта.

Именно сейчас, когда мне так нужна его помощь, он не идет со мной на контакт!

Но я должен понять, куда я попал.

Память мелькает всполохами. Неожиданно перед глазами материализовался перстень с гербом, который тут же исчезает.

Яркий луч пробивает мой разум — я барон!

Барон?

И вот это? Грудь и руки, лишённые мышц. Мерзкий привкус чего-то железистого на языке. Я пытаюсь приподняться и тут же вспоминаю — пол подо мной — земляной, сырой. В нос снова бьёт запах плесени.

Я сглатываю. Горло саднит, словно я пил отраву. Впрочем, так оно и есть.

Память снова возвращается.

Я — Демид. Мне восемнадцать лет. Наследник рода Архиповых.

Единственный сын Главы Рода — Демьяна. Но наследник отправлен в забытую богом деревню, дядей Захаром. Якобы поправить здоровье. Смешно. Дядя явно рассчитывал, что я просто не доживу до возвращения.

А ведь Главой Рода был мой отец.

Его убили.

Вместе с отцом отправили на тот свет и мою мать. А меня — законного наследника изгнали из рода. Никто не вступился из Старейшин рода. Сказали у меня нет дара…

Ладно, начнём с малого. Осматриваю одежду — холщовая рубаха, штаны из дешёвого сукна. Даже сапог нет.

— Значит, Захар решил избавиться от меня, — шепчу себе под нос. Голос — хриплый, слабый. — Ну что ж, дядя, это мы ещё посмотрим.

Снова поднимаюсь и иду к противоположной стене.

Пальцы находят край окна. Оно крошечное, но я всё-таки подтягиваюсь. Улица за окном выглядит неприглядно — покосившиеся избы, пыльная дорога.

Тобольская губерния, мать её!

Владения наши в Московской губернии, как он умудрился меня сюда отправить?

И почему здесь так убого, ведь род наш богатый.

Дышу медленно.

Привыкаю к слабости. Осознаю пределы нового тела. Когда-то я мог одним рывком снести дверь, но сейчас… сейчас я едва могу стоять. Но это временно.

Дядя Захар думает, что я слаб. Что меня можно сломить.

Он сильно ошибается.

Мне нужно время, чтобы подняться. В прошлой жизни у меня было всё — мускулы, магия, сила.

И в этой — я восстановлюсь, окрепну, как физически, так и магически.

А потом… потом он пожалеет, что оставил меня в живых.

Надеюсь, я ничего не упустил.

Снаружи раздаётся шум. Смотрю в окно — трое крестьян спорят у колодца. Один, низенький и жилистый, кричит так, что его голос разносится по всей деревне.

— Говорю тебе, Игнат, эта земля уже не наша. Барон новый так решил!

— Да какой он барон, — огрызается второй, высокий и крепкий, словно дуб. — Захватчик он, а не барон!

Я подхожу к двери и с трудом, но всё –таки взламываю замок, чары мои подействовали, правда, я еле устоял на ногах, словно выброс энергии произошел, а подпитки — нет. Поднимаюсь по шаткой лестнице, держась за перила, и выхожу наружу.

Прохладный воздух приводит в чувство, делаю глубокий вдох, на меня обращают внимание.

Селяне замирают, словно видят привидение. Молчаливый мужик начинает пятиться, словно боится, что я брошусь на него с кулаками.

Забавно.

— Чего кричите? — голос мой звучит хрипло, но твёрдо. — Земля-то чья теперь?

Крестьяне смотрят на меня с подозрением, ведь я стою на крыльце босой, а на улице осень.

Низенький мнётся, но всё же отвечает.

— Барона Захара Степановича… Вашего дяди.

Захар Степанович, этот лживый предатель, лишивший меня всего. Даже этого жалкого клочка земли. Уверенный, что я сдохну в его вонючем подвале.

— Значит, барона. А вы его холопы?

Крестьяне переглядываются, явно не понимая, куда я клоню. Игнат, тот самый высокий, поднимает взгляд.

— Мы работаем на него. Землю отдали, а взамен обещали мир. И что?

Я усмехаюсь. Мир. Если бы они знали, с каким человеком имеют дело. Захар никогда не довольствуется малым. Ему мало земли, мало власти. Скоро он придумает новую повинность для крестьян.

— Сколько платите? — спрашиваю, будто из праздного любопытства.

Низенький выходит вперёд. Голос его дрожит.

— Больше половины. Урожая, скота… всего. Мы отдаём, а потом нам скотину кормить нечем. Еле сводим концы с концами. Грабёж средь бела дня!

Я киваю, соглашаясь, и ухожу в дом.

Это тело пока слабое, но у меня есть память, знания, опыт. Дядя сделал ошибку, оставив меня в живых.

Московская губерния

Только вчера в доме отгремело празднование вхождения Главы рода Архиповых в его новый статус, когда в поместье съехались все знатные персоны Москвы, среди которых было очень много сильнейших магов Российской Империи.

А сегодня новоиспеченный Глава Рода мрачнее тучи.

На пороге комнаты застыл помощник — Лука.

— Почему не довёл дело до конца? — в голосе Захара звучит угроза. — Ты ведь уверил, что яд смертельный! Старейшины рода мне говорят, чуют его — Демид жив! У тебя рука дрогнула?

Захар сидит в высоком кресле у окна. Ему за шестьдесят, крепкий мужчина, с резкими чертами лица, густыми седыми волосами и холодным взглядом серых глаз.

На нём тёмный бархатный халат, перехваченный поясом, а на пальце переливается перстень с гербом рода.

О том, что Демид жив, ему на вчерашнем праздновании сообщили два сильнейших Архимага из чужих знатных родов.

— Захар Степанович, а ты в курсе, что сын Демьяна — жив, — произнес Архимаг рода Шашковых — дворянин Александр Павлович.

— Племянник был сильно плох. Я отправил его на минеральные воды лечится. Оттуда пришло известие о его кончине.

— А на каком курорте Сибири он лечился? — с сарказмом спрашивает другой Архимаг рода Алексиных.

— Почему Сибири? — невозмутимо отвечает Захар. — На Кавказе он лечился.

Архмаги переглядываются, что больно режет самолюбие барона.

В их допросе он чувствует не только намёк, что власть его незаконна, но и настоящую угрозу, будто они точно знают, что Демид жив.

Но откуда?

Захар не в себе. Внутри него бушует ярость со вчерашнего вечера, он должен быть уверен, что Демид мёртв!

И сейчас он с презрением смотрит на своего помощника по тёмным делам.

Лука, мужчина средних лет с кривой улыбкой, поднимает голову.

Глядя на него, и не скажешь, что он настоящий наёмник. Именно благодаря этим способностям, Захар приблизил его к себе.

А тут такое!

— Да как же дрогнула, Захар Степанович! Доза была лошадиная, уж не меньше! Я сам всё рассчитал, как вы велели. Это какой-то чудовищный случай.

— Случай? — перебивает его Захар, прищурившись. — Случай — это если тебя молния сейчас ударит. А то, что Демид жив, — это твоя ошибка. А ошибки, Лука, исправляют. Ты меня понял?

Помощник быстро кивает.

— Простите меня, ваше благородие. Только как Старейшины могли почувствовать Демида, ведь сказали у вашего племянника дара нет. Домыслы всё это.

Фигура Захара на фоне окна выглядит зловещей, словно судья, выносящий приговор.

— Не твоего ума дела, Лука! — обрезает он. — У нас великий древний род, ему уже более тысячи лет. Всякое могло случится, бывает, что трудно открываемый дар спит в человеке до поры до времени. А потом вдруг — просыпается. Мы не можем такую угрозу оставить у себя за спиной. Ты понял меня?

Наёмник кивает.

— Исправлю ошибку, Захар Степанович.

— Найди того, кто за серебро душу продаст. Пусть убедится, что Демид мёртв. Понял⁈

Наёмник смотрит на Захара темным тяжелым взглядом, для него убийство человека — обычное дело, за которое хорошо платят.

— Понял, Захар Степанович. Только, может, всё же сначала проверить домыслы?

Захар хмыкает, откидываясь на спинку кресла. Его взгляд устремляется в окно, где тени от деревьев пляшут на мощёном дворе.

— На это нет времени. Надо действовать быстро. Если он жив, нужно срочно его убрать. — Он поворачивается к Луке, в его глазах загорается холодный огонь. — А если ты опять накосячишь, Лука, то Тобольскую губернию следующим увидишь уже ты сам. Понял?

— Да, Захар Степанович, — глухо отвечает Лука, пятясь к выходу.

Когда дверь за ним закрывается, Захар поднимается, достаёт из кармана халата странную коробочку, с щелчком открывает её. Задумчиво смотрит на содержимое, затем резко захлопывает крышку.

— Демид… — шипит он злобно. — Ты не должен был выжить. Ни при каких обстоятельствах. Но если ты ещё жив — я найду способ тебя уничтожить!

Глаза Захара яростно сверкают, челюсти крепко сжаты.

— Сильной магии у тебя быть не может. Даже, если открылась — нужно время ею овладеть. Я тебе его не дам!

С мрачным свирепым видом звонит в колокольчик.

В проёме двери появляется слуга.

— Позови ко мне Архимага Григория…