Наследник подземного мира

Глава первая

Хотя трудовой стаж у Олега Замшелова имелся совсем невеликий, слово «успех» не было чуждо и этому человеку. И дело было вовсе не в модных гаджетах, поездках на зарубежные курорты или новеньком тонированном автомобиле. О подобных вещах Замшелов и впрямь мог разве что прочесть в глянцевых журналах.

Но нет! Применительно к молодому специалисту, каковым он являлся, успехом могло считаться уже само наличие у него непыльной работенки. Не так уж и мало, учитывая, сколь лихорадит экономику всего мира последние несколько лет. То есть, грузить вагоны Замшелову на третьем десятке лет не пришлось. С перипетиями же на своем рабочем месте он покамест справлялся. Опять-таки вполне… успешно.

Здесь не помешало бы пояснение. Дело в том, что непыльной работа Олега Замшелова могла бы показаться лишь на сторонний взгляд. В действительности же стезю офисного разнорабочего вполне характеризовала фраза «то пусто, то густо».

Уметь от таких как Олег требовали… все. А если и не уметь, так хотя бы «кровь из носу», но попытаться сделать. То подготовить буклет, то оформить презентацию, то что-то подправить на сайте фирмы. А еще — подготовить графики-диаграммы начальнику к совещанию. Или слепить отчет, срок сдачи которого внезапно истек вчера, а заниматься оным оказалось некому. Ведь один профильный специалист оказался на больничном, а другой умотал в отпуск.

И кому же надлежало выручать фирму? Разумеется, Олегу Замшелову — хоть и не ему одному. Подобных штатных единиц в распоряжении ООО с красиво-бессмысленным названием «Вереск» имелось немало. Но все равно недостаточно для того чтобы тому же Олегу не приходилось засиживаться в офисе допоздна и приходить на работу в выходные.

С неизбежностью маятника наплыв поручений и срочных дел сменялся относительным затишьем. Но даже в эти спокойные дни Замшелов не мог позволить себе расслабиться на рабочем месте. Зависать в социальных сетях, шататься по сайтам «для взрослых», обсуждать какую-нибудь дребедень с коллегами — это пожалуйста. Не воспрещалось даже вздремнуть, положив голову на клавиатуру! Что угодно… лишь бы успеть своевременно принять сосредоточенно-занятой вид в момент визита начальства. Само собой, закрыв на экране компьютера все сомнительные окошки.

Потому с расслабленно-беспечным настроем выжить в офисе «Вереска» шансов не имел, наверное, даже самый крутой специалист. Что уж говорить о молодой поросли на подхвате. Эти, последние, за время работы успевали основательно натренировать слух и развить боковое зрение. Да и по скорости реакции намного превосходили простых смертных.

Те же, кто не успел и не превосходил — сейчас, скорее всего, осаждали биржу труда. И скользя унылым взглядом по списку вакансий, сплошь состоящему из дворников и уборщиц, надолго исключали из лексикона слово «успех». В отличие хотя бы от Олега Замшелова.

Еще, даже в дни затишья, начальство было нетерпимо к мелким нарушениям вроде опозданий или ранних уходов. И чтобы не опоздать, каждое утро свое Олега проводил в спешке и суете. Скорый завтрак сменялся торопливым сбором и совсем уж молниеносным броском к автобусной остановке. Где Замшелов с готовностью втискивался в любую посудину на колесах, если оная останавливалась недалеко от офиса ООО «Вереск». Или не очень далеко. Или хотя бы так, чтоб можно было добежать до него за десять-пятнадцать минут.

И по причине спешки, направляясь в очередной раз на работу, Олег не удосужился проверить содержимое почтового ящика. Опять. Что, впрочем, было простительно для него. Не только молодого специалиста, дорожащего каждой минутой, но и сына компьютерно-сетевого времени. Для которого выражение «проверить почту» ассоциировалось отнюдь не с рядами металлических ящиков на первом этаже подъезда.

Рабочий день прошел — серединка на половинку. Бог миловал от аврала. И от эпитета «срочно» из чьих-то руководящих уст. Тем более что на календаре стояла пятница: священный день для офисных обитателей. Когда и рядовые сотрудники, и начальники любого ранга были солидарны в своем нежелании перетрудиться. Взять на себя лишнее. И тем подставить под угрозу уже выходные.

Избежать подобного расклада стремился каждый — от генерального директора до молодняка вроде Замшелова. И все прилагали к тому немалые усилия… хоть, временами, и недостаточные. Но не на этот раз.

С другой стороны, не стал рабочий день и многочасовой изнуряющей схваткой с самим собой. Вернее, с собственной вынужденной праздностью и необходимостью поддерживать реноме делового человека. Ибо бездельничать Олегу все-таки не пришлось. Поступив с утра в распоряжение штатного дизайнера, Замшелов смог расстаться с нею только к вечеру. А заодно помянуть недобрым тихим словом руководство «Вереска», пошедшее на столь неразумную экономию.

«Вас здесь много, а я одна!» — любила повторять госпожа дизайнер. Тощая и нескладная тридцатилетняя особа, бледная лицом и явно неудовлетворенная жизнью. Эта ее излюбленная фраза служила превосходным оправданием патологической лени и подчеркнутого наплевательства на чьи-то планы и сроки. А также стремления банально переложить свои обязанности на чужие плечи.

Собственно, очередным несчастным, плечи подставившим, на сей раз и оказался Олег Замшелов. По большому счету вынужденный доделывать-переделывать за дизайнером ее работу. Коей успело накопиться немало. А параллельно еще выслушивать замечания, больше похожие на стенания. То он, Олег, расцветку презентации сделал излишне яркой, то использовал неудачный шрифт для объявления, то вставил виньетку аж на полсантиметра ниже нормы. Да и котята на заботливо вставленной в буклет фотографии выглядели пошловато.

Претензии свои госпожа дизайнер изрекала эдаким плаксивым голосом, откинувшись на высокую спинку кожаного кресла. А в ответ Замшелову оставалось одно: склонить повинную голову — и исправлять. Исправлять результаты собственных исправлений… до следующего раза.

К чести дизайнерши, удерживать Олега допоздна она все же не стала. А может, и сама выдохлась, не найдя больше сил на очередную придирку. Так что офис Замшелов покинул в шесть вечера — в конце официально установленного рабочего дня.

Еще в этот день Олегу повезло с транспортом. Простояв на остановке едва пять минут, он сумел-таки втиснуться в подоспевшую маршрутку. Ехать пришлось, правда, стоя, трясясь на поворотах и торможениях. Но то было скорее нормой для общественного транспорта в городе. По крайней мере с тех пор, как компактные маршрутки «газели» были заменены на более вместительные «форды» и «мерседесы». Допускавшие провоз и стоячих пассажиров тоже.

А когда до района, где жил Замшелов, осталось всего несколько остановок, сегодняшнее везение неожиданно закончилось. Причем столь внезапно, что Олег едва успел понять, что к чему.

Сперва маршрутке пришлось экстренно затормозить — да так, что многие пассажиры даже не устояли на ногах. С трудом удержался и сам Замшелов. А водитель не пожалел гневных слов на виновников происшествия — двух человек, выскочивших на проезжую часть.

Дальше события развивались стремительно. Один из виновников простер руку к лобовому стеклу машины — и то рассыпалось мелкими осколками. Большая часть их, вдобавок, устремилось не абы куда, а внутрь: в кабину и салон. Вмиг заставив замолчать водителя и двух пассажиров, ехавших на передних сидениях. Досталось и прочим; даже рядом с Олегом взвизгнул и вскрикнул. Не то от боли, не то от страха.

Затем неведомая сила подхватила маршрутку под днище и швырнуло в направлении, противоположном маршруту. Перекувырнувшись, «форд» завалился на бок вместе с оставшимися внутри пассажирами. В то время как несколько человек вывалились на асфальт через разбитую кабину.

Замшелову повезло. Во-первых, тело одного из товарищей по несчастью смягчило его приземление. А во-вторых, малость придя в себя, Олег обнаружил, что лежит совсем рядом с потолочным люком. Используемый обычно для проветривания салона в жаркую погоду, люк этот теперь вполне мог послужить спасению пассажиров. Ну или пассажира — хотя бы одного…

Около минуты ушло на то, чтобы преодолеть препятствие в виде тяжелой металлической крышки. После чего, кое-как вывернувшись из-под прижимавшего его тела, Замшелов выкарабкался наружу.

Поднимаясь на ноги, озираясь и лихорадочно дыша, он заметил, что виновные в случившемся никуда не делись. А, как ни в чем не бывало, стояли на тротуаре, о чем-то тихонько переговариваясь. Олегу даже удалось рассмотреть этих людей получше — отмечая про себя их странный внешний вид. Одеты злоумышленники были в рясы, на манер монашеских, но грязно-серого цвета. А лица прятали под одинаково уродливыми масками, чем напоминали не то шаманов какого-то дикого племени, не то поклонников праздника Хэллоуин.

Лучше бы он не мешкал и не присматривался. Лучше бы сразу дал деру… ну или помог вылезти из маршрутки хотя бы одному-двум пассажирам. Потому что один из людей в масках тоже заметил Замшелова. О чем тотчас же сообщил второму, одновременно тыча в сторону Олега пальцем.

То был не просто жест: прямо из пальца в направлении счастливчика-пассажира метнулась молния — мелкая, но яркая. И вот тогда-то Замшелов бросился наутек. Что, собственно, его и спасло. Не долетев до жертвы считанные сантиметры, молния истончилась и погасла.

А затем… маршрутка взорвалась. Со всеми, кто еще находился внутри. И хотя Олега при этом даже не задело, он на бегу спиной ощущал исходивший от нее жар. И еще прибавил ходу.

Попутный ветер донес тяжелый горелый запах.

«А что если… охотились на меня?» — мелькнула в голове Замшелова нечаянная мысль. Но самому же показалась глупой. Ведь, казалось бы, кому он нужен — офисный мальчик на побегушках. Скромный, неприметный…

Ноги сами несли его к жилым домам — целому микрорайону, застроенному двенадцатиэтажными громадинами. Подальше от горящей маршрутки, злополучной дороги и близлежащего пустыря. Не говоря уж о двух мерзавцах в масках. Поближе к людям.

И лишь в одном из дворов под сенью высотки-новостройки Олег позволил себе остановиться. Перевести дух. А поглядев вокруг — убедиться, что от преследователей, кем бы они ни были, он смог-таки оторваться.

С непривычки сердце билось в грудную клетку с силой кузнечного молота. Пошатываясь, Олег добрался до ближайшей скамейки. Где, судорожно вздыхая, попытался осознать случившееся.

А выходило следующее. Если называть вещи своими именами, то сегодня ему посчастливилось избежать смерти. Ни много ни мало. И в отличие от десятка с лишним других пассажиров. Что вывалились на асфальт, либо не успели выбраться наружу к моменту взрыва. Превратившего мирное транспортное средство даже не в гроб на колесиках, а в компактный полевой крематорий.

Везение, если вдуматься — необычайное! Чего, увы, нельзя сказать о самом происшествии. Когда и телеэфир, и ленты новостных сайтов заполнены сообщениями об автокатастрофах, падающих самолетах и террористических актах, еще одна взорванная маршрутка покажется событием чуть ли не будничным. Особенно на первый взгляд… и в отсутствие свидетелей.

Но в том-то вся соль, что хотя бы один живой свидетель — остался. И несмотря на потрясение, крепко запомнил, чем именно данное происшествие отличалось от сотен других. А может и не отличалось, да только подтвердить это нечаянное предположение некому.

Один свидетель… не шибко, впрочем, полезный. Ибо все, увиденное Замшеловым, мало что проясняло, зато порождало дополнительные вопросы. Кто были те двое, в масках? Для чего из всех машин, катящихся по городу, они выбрали себе в жертву именно эту маршрутку? А та попытка убить Олега, когда он выбрался из люка, чем вызвана? Просто нежеланием оставлять свидетеля? Или же стремлением уничтожить конкретного человека? Именно Олега Васильевича Замшелова восемьдесят девятого года рождения, и никого иного?

А главное: какая такая нечеловеческая сила помогла тем ублюдкам в масках? Каким способом они и лобовое стекло расколотили, и смогли перевернуть тяжеленный автомобиль? Не говоря уж о молнии, посланной вслед Замшелову. Сам он не верил ни в магию, ни в телекинез. Равно как и в некое супероружие, что выходит-де из-под полога секретности в руках то террористов, то спецслужб. Воспетое бульварными газетами и такими же книжками, лично Олегу оно виделось одним из сортов опять-таки магии. Не более того.

А вот в Бога Замшелов верил. Другой вопрос, что на ангелов парочка сверхъестественных убийц походила в последнюю очередь. Ну а как насчет не ангелов, а их недобрых антиподов?.. Дойдя до этой мысли Олег размашисто и со злостью вмазал себе по уху. Для настройки, так сказать, мозговой деятельности. Которой недаром придан в помощь принцип экономии мышления. А то неровен час, можно и до визита Антихриста додуматься. Со всеми сопутствующими прелестями, включая Армагеддон в финале.

Скользкая дорожка подобных размышлений вела к одному: проповедям на улицах, пене у рта и вшам в давно немытых волосах. «Да я чище любого из вас, грешники!..» Что никак не могло устроить Замшелова с его практическим складом ума — собственно, и выведшим оного в люди. И коли уж на вопрос «кто виноват?» полезного ответа найти не получалось, следовало его отмести. Перейти ко второму из вечных русских вопросов. А прежде отринуть всю шелуху, что принялась было заполнять Олегу мозг.

За вычетом шелухи стало видно главное: неизвестно кто и невесть зачем, но попытался его убить. Свидетеля ли убирая, а может в стремлении уничтожить конкретного человека. В любом случае, из этого следовало — что? А то, что попытка эта не последняя. Не добившись поставленной цели, злоумышленники наверняка попробуют достать Олега Замшелова вновь. Возможно, и очень скоро. И что же тогда несчастному Олегу Замшелову остается?

Настроенный на нужную волну, мозг мигом выдал целый ворох вариантов. От визита в милицию-полицию до попыток отстоять свою жизнь, забаррикадировавшись с чем-нибудь огнестрельным. От попыток договориться с неведомой, но смертоносной силой, до нескончаемого бегства по закоулкам города и просторам страны. От поиска заступы в криминальном мире до разоблачения преследователей — устами ли очередного журналюги или на страницах блога.

Завались вариантов! Не хватало лишь одного — на воплощение коего Олег чувствовал в себе достаточно сил. Потому, так и не решив, как именно надлежит ему действовать, Замшелов был вынужден подойти к этому жизненно важному вопросу с другого конца. Что в этой ситуации делать ему точно не следует? Вот именно сейчас?

На сей раз мозг сработал как надо, и ответ пришел неожиданно быстро. Наименее разумным, как подумалось Замшелову, ему стоило бы возвращаться домой. По крайней мере, сегодня. Ибо, если уж обладатели масок и похожих на рясы одежд с самого начала стремились уничтожить именно его — знать, где проживает их жертва они должны уж наверняка. Раз смогли вычислить-выследить, каким маршрутом Олег будет возвращаться с работы.

Быть может, убийцы поджидают у подъезда… если вообще не в снимаемой им квартире. И в том случае, если не дождутся — это хоть мало-мальски собьет их со следа.

Оставалось определиться, где провести ночь, о неизбежности которой ненавязчиво напомнили ранние осенние сумерки. Как бы то ни было, а спать на свежем и отнюдь не теплом воздухе Олег не собирался. Не тянуло его и на вокзал — это пристанище бездомных со всего города. Зато так кстати Замшелов вспомнил, что где-то поблизости проживает его бывшая одноклассница, Маша Щукина. За которой он, если не изменяет память, даже успел поухаживать.

Память услужливо подсказала, извлекая из-под спуда, и номер Машиного дома, и кое-какие его приметы, и подъезд, этаж, и расположение самой квартиры. Чем весьма подбодрила Олега Замшелова. Поднявшись, чуть ли не подскочив со скамейки, он отправился в путь. И, немного поплутав по малознакомому району, нашел-таки, что искал. Старую девятиэтажку аж с тремя подъездами. Не столько высокая, сколько широкая, она казалась чужеродным телом на фоне окружавших ее молодых товарок-высоток.

Оставалось надеяться, что Маша Щукина не успела никуда переехать. И пятничный вечер предпочла провести дома.

Надежды оправдались. Бывшая одноклассница и впрямь оказалась дома — встретив Олега в красном атласном халатике и с слегка взъерошенными волосами. И не поспешила прогнать незваного гостя, к немалой его радости.

— Зам, ты? — воскликнула Маша, между прочим вспомнив его школьное прозвище, — какими судьбами? И… что это с тобой?

— Да так, — почти виновато в ответ молвил Замшелов, пожимая плечами, — долго рассказывать.

Вид у него и вправду был не ахти. Лицо, украшенное ссадинами, шишкой и нарождающимся синяком. Всклокоченные волосы, мокрые от пота. Растрепанная одежда; Олег как раз обнаружил, что на куртке не хватает пары пуговиц. Хотя едва ли переживший автокатастрофу мог выглядеть лучше.

— Короче… можно сегодня у тебя перекантуюсь? Ночку всего?

Удивление на лице Маши уступило место смущению. После чего Замшелов узнал, что бывшая одноклассница Щукина уже больше года как носит фамилию Хайруллина. Вкупе с кольцом на безымянном пальце. На счастье Олега, муж месяцами пропадает на севере, вкалывая на благо страны и собственного кармана. Скважины исследует или что-то в этом роде.

Конечно, отказывать в помощи школьному приятелю она не станет. Но и Замшелову не стоит злоупотреблять ее гостеприимством. Подростковая влюбленность, если и имела место, теперь была в прошлом. И если Олег надеется или мечтает склонить Марию Хайруллину к супружеской измене — ловить ему нечего.

— Так я ж и не собирался, — печально и со вздохом отвечал Олег.

А из глубины квартиры донеслось нетерпеливое хныканье ребенка. Словно в подтверждение Машиной отповеди.

Щукина-Хайруллина постелила бывшему однокласснику на диване в гостиной. После почти двухчасового разговора на кухне. Говорила, кстати, в основном она: о том, кто из класса еще вышел замуж, а кто женился. Кто где учился после школы, а кому довелось носить военную форму. Слушая Машу, Олег даже ощутил что-то вроде комплекса неполноценности. Позавидовал ее осведомленности. Сам-то он не шибко интересовался судьбой школьных товарищей. Так что все услышанное было ему в новинку.

Сам о случившемся с ним несчастье Замшелов рассказал с неохотой. Уложившись минут в пять.

— А ты уверен, что они молнии метали? — сочувственным тоном вопрошала одноклассница, — и стекло… рукой, а не из автомата, например? Просто при стрессе фантазия обостряется.

Как успел узнать Олег, Щукина-Хайруллина училась на психолога. Так что подобные вопросы и сентенции из ее уст были вполне ожидаемы. Даже закономерны.

— Я просто думаю: бандиты это были обычные… террористы. А ты со страху и нафантазировал. От нервных потрясений.

— А я другое думаю, — мрачно парировал Замшелов, — что все эти террористы… так называемые… ну, о которых нам говорят. В общем, на самом деле они действуют так же. Как те двое. Тот же Усама… как его там. Одиннадцатое сентября помнишь? Так вот, самолеты на башни-близнецы он тоже мог… силой мысли направить. Или магией-шмагией всякой.

— Ну-ну, — скептически хмыкнула Маша.

А следом, ни к селу ни городу процитировала что-то из классики:

— Напиши роман и отнеси в «Костер». Чтобы в конце пионер Вася все эти происки разоблачил и всех бы победил…

— Какой еще пионер?.. — не поняв, устало отмахнулся Олег.

Рассчитывая утром убраться как можно раньше и тише… на деле он проспал чуть ли не до полудня. Не помешал ни Андрюша, беспокойный и крикливый сынок одноклассницы, ни неудобство импровизированного ложа. Организм требовал свое — подточенный трудовой неделей и взбаламученный недавним происшествием. И получил, не особо прислушиваясь к сигналам зануды-мозга. Кое-как продрав глаза и мельком взглянув на часы, Олег успел порадоваться, что сегодня нерабочий день.

На завтрак… вернее, скорей, на обед Замшелов уже не остался. Отнес оный к злоупотреблению гостеприимства, от которого Маша его столь решительно предостерегала. К тому же сладкая овсяная каша, приготовленная бывшей одноклассницей, Олега и без того не прельщала. Да Щукина-Хайруллина и не настаивала.

Поблагодарив ее, извинившись за беспокойство и попрощавшись, Олег Замшелов отправился домой. Преодолев большую часть пути в легкой пешей прогулке. Благо, день выдался подходящий: солнечный, что для осени — редкость.

Прогулка настроила на почти беспечный лад. Вечернее происшествие воспринималось уже с куда меньшей остротой — отойдя на задний план по сравнению с простыми биологическими потребностями. В частности, аппетитом, неизбежно пришедшим после долгого сна и свежего воздуха.

Дойдя до своего подъезда и не обнаружив поблизости ничего подозрительного, Олег дошел до ближайшего магазинчика. Где купил пачку макарон, связку сосисок, да небольшую шоколадку. Готовить он не умел и не любил — и толком не научился за время самостоятельной жизни. Потому и продукты подбирал под стать. Чтоб возни было меньше.

И наконец, уже войдя в подъезд с пакетом продуктов, Замшелов вдруг вздумал проверить почтовый ящик. Откуда, помимо бесплатной газеты и глянцевой рекламной листовки извлек странного вида конверт. Совсем не похожий на типичные упаковки для писем от Почты России.

Прежде всего, на конверте отсутствовали адреса — хоть отправителя, хоть получателя. Не говоря уж про индекс. Вообще никаких выходных данных, если говорить начистоту. Кроме большой надписи, выведенной явно от руки и пересекавшей конверт наискосок.

«Олегу Замшелову лично в руки».

Да и бумага, из которой он был сделан, на ощупь оказалась непривычно грубой и толстой. И цвета не белого, а желтоватого. Если вообще была бумагой.

Заинтригованный, Олег даже забыл о недавней попытке убить его. Как и о возможности ее повторения. И наплевав на предосторожность, поспешил домой. Где, за сомнительно прочным щитом из двух дверей, бросив пакет на пол, вскрыл конверт. Поддавался тот, кстати, с трудом: Замшелову пришлось даже сбегать на кухню за ножом.

Ни пачки шальных денег, ни очередного рекламного каталога внутри не оказалось. Что, соответственно, увы и к счастью. Вместо них Олег извлек из конверта лист, на бумагу похожий совсем уже мало. Больше на картон… или на кожу. Но не материал заинтересовал адресата. А текст, все так же, от руки, выведенный на листе.

«Достопочтенный Замшелов Олег Васильевич, — гласила россыпь черных букв слегка вычурного вида, — прирожденный Алгар, сын Ашсара! Сообщаю Вам, временно проживающему в Поднебесном Мире, о кончине Вашего отца, да снизойдет на него милость Всекорня. В свете оного и в соответствии с завещанием Глубочайшего Ашсара, Вы являетесь наследником его владений, включающих замок Даргоз и прилегающие земли. Нижайше прошу Вас явиться ко двору Даргоза для вступления в права наследования и во избежание смуты».

— Чего? — вслух брякнул Олег, ненадолго прервав чтение и переваривая содержимое письма. А затем продолжил.

«В связи с вынужденным Вашим нахождением в другом мире, для вступления в наследство Вам следует воспользоваться нарочито заготовленным для таких целей порталом. Портал располагается в одном с Вами городе, в доме двадцать шесть на углу улиц Полярников и Светской».

Далее следовало слово для активации портала: бессмыслица вроде «абракадабры», только с много большим количеством слогов. Оценив возможности своей памяти, Замшелов счел нужным аккуратненько перевести это слово в записную книжку мобильного телефона.

А заканчивалось необычное письмо банально — подписью.

«С глубоким почтением и нижайшим поклоном, ар Халлас, кастелян замка Даргоз». Имелась и печать. Не чернильный отпечаток, а восковой кругляш величиной с пятак. На нем даже что-то изображалось… вроде, какая-то птица.

Ну а первой мыслью Замшелова после прочтения письма было — «бред!» На уровне если и не «Костра» с пионером Васей, но книжек, коими он увлекался в школе и в бытность студентом.

Мысль эта, впрочем, не была долговечной. Все-таки любая аргументация и все доводы разума были бессильны против единственного факта. Фактом же было само существование необычного письма. Которое он, Олег Замшелов, самолично достал из почтового ящика и только что прочитал. Не снится же оно… вроде как. И не привиделось в наркотическом дурмане.

За этим первым, необдуманным, предположением последовало другое. Олегу вспомнилось слово «развод» — ныне прижившееся на устах его соотечественников, как когда-то «разборка» и «перестройка». И так же не подлежащее переводу на иностранные языки.

Действительно, облапошивание на завещательной ниве давно вошло в моду. Отработана была и методика получения барыша с неудачников, прельстившихся на богатое наследство. Сперва по почте, хоть обычной, хоть электронной, посылалось письмо. Сообщавшее очередному легковерному индивиду, что у того на днях скончался некий дальний родич. Часто — из страны далекой и экзотической. А коли родич при жизни владел замком, тропическим островом, яхтой и кучей долларов, то все это теперь предназначалось адресату. В соответствии с только что вскрытым завещанием. Такое вот чудачество богатого человека!

Но имелась одна загвоздка. Чтобы получить богатства родича, наследнику прежде требовалось перечислить некую сумму денег на указанный счет. На словах — дабы уладить кое-какие юридические вопросы. Ибо в экзотических странах и законодательство экзотическое. Черт ногу сломит. Ну а на деле денежный перевод пополнял карман автора письма, адресата оставлявшего с носом.

Но вот неувязка: в письме Замшелову предложение перевести деньги отсутствовало вовсе. Что напрочь лишало развод смысла. Собственно, все чем рисковал Олег, приди он по нужному адресу и назови ключевое слово — это бездарно потраченным временем. В крайнем случае имелась вероятность вместо портала между мирами найти табличку: «вас снимает скрытая камера».

И уже лишне говорить, что ни один мошенник не станет кивать на другие миры. Если он не клинический идиот или не считает таковым свою жертву. Нет: подобную дребедень, по мнению Замшелова, стоило сообщать лишь в одном случае. Когда ты искренне уверен в ее правдивости.

Но если допустить, что другой мир с замком Даргоз и кастеляном Халласом существует на самом деле — тогда где подвох? Снова перечитав письмо, Олег зацепился за фразу «о кончине Вашего отца…» Притом что его родитель, Василий Замшелов был жив и вроде здоров. Не говоря о том, что работал он простым инженером и ни разу, ни словом не намекнул на наличие у него какого-то замка. Да и чего делать правителю из другого мира на Земле? Вдали от владений и живя на довольно скромный оклад?

Размышляя таким образом, Олег хотел уже было позвонить отцу… но вовремя осекся. Сообразив, что здешние его родители на деле могут оказаться приемными. Очень даже могут! Мало ли по какой причине настоящий отец, он же Ашсар, мог спровадить наследника в этот мир.

Вдобавок вспомнился эпизод из раннего детства, когда Олег с так называемым отцом гуляли во дворе. А язва-старушенция с ближайшей лавочки возьми да и ляпни:

«Кто это? Сын? Что-то больно на вас непохож!»

Конечно же, тогда ни Замшелов-старший, ни сам Олег не придали тому значения. Старушенцию ту весь двор знал как жуткую сплетницу и пустомелю, прислушиваться к которой считалось ниже собственного достоинства. Да, вдобавок, она слыла собирательницей разнородных суеверий — начиная от НЛО и полтергейста и заканчивая заговором масонов: обычных и с приставкой «жидо». В последние, кстати, угодил местный тихоня и очкарик по имени Лева. Впоследствии тот еще, как выяснилось, сумел защитить диссертацию, а затем таки перебрался на историческую родину.

Но раз в год, как известно, и палка стреляет. Вот и выстрелила та болтунья дворового значения, угодив в яблочко. Действительно, непохож Олег на Василия Замшелова. Может, на покойного Ашсара походил больше…

Ну а точку в сомнениях Олега вынудило поставить другое воспоминание — куда более свежее. О людях в уродливых масках и о вчерашнем нападении на маршрутку. Пережить которое Замшелову, по большому счету, просто повезло.

С одной стороны, авторство письма могло принадлежать тем кровожадным типам… ну или тем, кто их послал. Чтобы не мотаться за жертвой по городу, но заманить его в назначенное место. Где и без лишних хлопот прикончить. Возможно такое? Да. Только мотив непонятен. Вкупе с замками и порталами.

Ну а если предположить, что из-за письма за Олегом и охотятся — так хотя бы проступает мотив. Как там написано? «Прошу явиться для вступления в права наследования и во избежание смуты». Как видно, на наследство покойного Ашсара нашлись и другие претенденты. Ну или смуты кому захотелось. Вот и мешают.