Наследнички 4

Глава 8

Вольфы проехали почти половину пути, когда у Володи зазвонил телефон. Номер был незнаком, и Владимир долго раздумывал над тем, отвечать на звонок или нет. Наконец он нажал на кнопку приёма.

— Вов, мы с Беатрис в каком-то придорожном баре, — послышался глухой голос Борьки. — Вы можете нас забрать отсюда?

— Мы уже едем, — Володя посмотрел на косившегося на него брата и активировал громкую связь. — Что у вас произошло?

— Нашу машину вместе с нами сбросили в каньон. Будете мимо проезжать, увидите, как догорает машина того урода, который это сделал, — фоном звучали громкие голоса и какой-то грохот.

— Ты применил семейный дар? — напряжённо спросил Фёдор.

— Да, только не совсем понял, что получилось, — ответил Орлов. — И нет, Федь, я не уверен, что та тварь погибла вместе со своей машиной.

— У тебя есть подозрение о том, кто это сделал? — мрачно спросил Володя.

— Подозрений у меня выше крыши. Но лучше дождаться остальных. Я буду себя гораздо уверенней чувствовать, если Стёпка с Костей будут прикрывать мне тыл. Борька помолчал, а потом продолжил: — Мой телефон восстановлению не подлежит. У бармена есть на продажу старые дешёвые трубки, но сами понимаете, заказать телефон с восстановленной телефонной книгой я смогу только дома. Так что это пока будет мой номер. Хорошо ещё, что я Вовкин телефон знаю, иначе совсем было бы кисло.

Фоновый шум усилился, и Вольфы услышали чей-то развязный голос, приближающийся к Борьке.

— Беатрис, ну куда же ты? Неужели не желаешь снизойти до простых смертных и посидеть с нами, пропустив стаканчик?

— Этан, оставь меня в покое, — напряжённый голос Беатрис, прозвучал совсем близко.

— О, так принцесса Беатрис здесь с кавалером? А не слишком ли он скромно выглядит? Где сын высшего клана, которого тебе нагадали здесь, вон за тем столиком? — раздался здоровый смех нескольких лужёных глоток. — Или твои запросы с каждым годом становятся всё ниже?

— Вы всё слышали? — спокойно спросил Борька у Вольфов. — Поспешите, а то их здесь раз-два-три — … - семеро, а я ещё не отошёл после аварии. Если пойдёт серьёзный замес, мне сложно будет не убить, а это может повлечь за собой определённые и совершенно ненужные проблемы.

Он отложил телефон, но связь не прервал, видимо, чтобы Вольфы слышали, что происходит, и смогли сориентироваться.

— Беатрис, познакомишь меня со своими приятелями? — голос Борьки отдалился, но по тому, что шумовой фон практически стих, все присутствующие ждали, чем же закончится дело.

— Просто не обращай на них внимание, — голос Беатрис звенел. Похоже, что нервы у неё были напряжены до предела. — Этан, уйди, не вынуждай нас применять дар. Ни к чему хорошему это не приведёт.

— Так это всё-таки сын клана? — Этан всё ещё не успокаивался. — Почему-то я думал, что сыновья кланов посолиднее. По твоему папаше судил. Кроме д,Оберне здесь кланов отродясь не видели, а хозяева «Гаронны» ни разу не появлялись.

— Этан, я предупреждаю в последний раз, — внезапно Беатрис успокоилась, и от этого Федя, переглянувшись с братом, надавил на газ. — Успокойся или очень сильно пожалеешь.

— Беатрис, ну как я могу успокоиться, когда рядом с девушкой моей мечты какой-то хлыщ стоит. Который даже не факт, что сын клана…

— Я предупредила, — раздался треск, женский визг, а затем какой-то грохот.

И тут машина Вольфов влетела на небольшую парковку перед придорожной забегаловкой. Фёдор ловко объехал вылетевшее из дверей заведения тело и остановил машину.

— Похоже, мы приехали, — произнёс Володя и прервал вызов.

Они вышли из машины и направились ко входу в бар, по дороге остановившись перед лежащим на земле парнем. Парень был, судя по всему, ниже, чем рослый Орлов, да и в остальном не производил впечатление.

— И на что он рассчитывал? — спросил Федька, присаживаясь на корточки рядом с парнем.

— На друзей, на что же ещё? — Володя смотрел на бар, но слишком громких звуков оттуда не доносилось, так что можно было потратить ещё немного времени и выяснить подробности. Парень тем временем зашевелился и застонал. Федька похлопал его по щекам, заставляя открыть глаза.

— Чем она тебя? — спросил Фёдор, глядя парню в глаза. Для того чтобы он охотнее шёл на контакт, Вольф призвал дар, позволив силе воды отразиться в серых глазах серебристыми брызгами.

— Дар призвала, сучка. Но ничего, скоро всё равно объездим эту кобылку и сестру её тоже. Не вечно же они будут сидеть в поместье, — похоже, эти уроды не вполне понимали, кто такие дети кланов, и что с ними могут сделать только за подобные мысли.

— А с чего ты решил, что тебе позволят тронуть дочерей клана? — ласково спросил Федя.

— Да кто за них заступится? Этот парень, с которым она сюда пришла? А дар можно и блокировать, — запальчиво произнёс парень.

— И где ты планировал взять блокиратор? — парень смотрел в его глаза как заворожённый, не отводя взгляда. Он даже пару раз моргнул, чтобы сбросить наваждение, но слова словно сами собой вырывались из приоткрытого рта.

— Не знаю. Но Гийом сказал, что как только вернётся из Тулузы, то привезёт блокираторы. Он же тоже одарённый, знаешь ли.

— Знаю, — и Федя одним резким ударом отправил его в нокаут. Он встал, мрачно глядя на брата. — Нужно каждую бумагу проверить, вообще каждую.

— Я это понял, — Володя поморщился. — Пошли Борьку с Беатрис заберём отсюда.

В баре было тихо. Все чинно сидели за столиками и поглядывали на барную стойку, возле которой Борька с самым мрачным видом объяснял бармену, что ни за какой ущерб он платить не намерен, и Беатрис не позволит.

— Ещё немного, и этот уважаемый господин останется тебе должен, — сказал Федя, подходя к Орлову и кладя ему руку на плечо. — Признавайся, как себя чувствуешь, когда прелестная девушка тебя спасает от бандитов?

— Хреново, — ответил Борька. — Пошли отсюда, — и он направился к двери, по дороге стащив Беатрис со стула и прижав к себе. Девушка после применения дара находилась в лёгкой прострации.

Последним вышел Володя. Останавливать их никто не решился, тем более что Вовка весьма демонстративно положил руку на рукоять пистолета, торчащую из-за пояса. Вольф отлично разбирался в людях и знал, что вот это они понимают гораздо лучше, чем страшный и непонятный дар.

Рассевшись в машине, Федя посмотрел в зеркало заднего вида на Борьку. Орлов прижимал к себе голову Беатрис, а девушка тихонько плакала.

— Во всей этой скверной истории замешан тот самый юрист, который так быстро укатил в Тулузу, — сказал Федя. — Гийом, если не ошибаюсь. Эта падаль обещала местным отморозкам привезти блокираторы дара, чтобы те могли как следует развлечься с дочерями клана, не боясь за свои причиндалы.

Беатрис подняла голову, услышав его слова, и закрыла лицо руками. После смерти отца как-то слишком много проблем на них навалилось, слишком много. Теперь ещё и это.

Машина вырулила со стоянки, и тут у Володи зазвонил телефон.

— Слушаю, — ответил он, прижимая трубку к уху.

— Мы завтра вылетаем. Константин решил не ждать Андрюху с Ромкой. Они к нам уже на месте присоединятся, — голос Степана заставил Володю выдохнуть с облегчением.

— Хорошо, — коротко ответил он и отключился. Ну что же, очень скоро все эти странные персонажи на собственной шкуре узнают, что не стоит злить клан Орловых и их ближайший круг.

Неф собора был прекрасен и величествен. Он уходил вглубь просторного помещения, свет в котором был тусклым и казался разноцветным из-за ярких витражей. Чаша со святой водой стояла чуть в стороне, не на середине паперти, а практически возле входа в неф. Ромка подошёл к ней и на несколько мгновений опустил туда пальцы рук.

— И что ты хочешь увидеть или почувствовать? — спросил я, подходя ближе.

— Не знаю, — искренне ответил брат. — Но что-то же должно происходить?

— Думаю, что должно, — я задумчиво смотрел на чашу, — если ты демон или имеешь какое-то отношение к Бездне. А поблизости нет ни одного Стража, который бы разобрался по-свойски.

— Ершов ничего подобного мне не говорил, — Роман отряхнул с пальцев воду, призывая дар и глядя, как капли замирают в воздухе, а затем, закрутившись в странном хороводе, ныряют снова в чашу.

— Позёр, — я фыркнул, а потом снова осмотрелся. Всё-таки что-то я успел вычитать и теперь пытался применить эти знания на практике. — Какое необычное строение! — я обошёл паперть по кругу и уже собирался подойти к брату, как до нас донёсся звук шагов, словно кто-то бежал в нашем направлении.

Развернувшись лицом ко входу в неф, мы наблюдали, как в нашем направлении быстро идёт, то и дело переходя на бег, немолодой уже священник, одетый в ризу.

— Сестра Онорина передала, что нас всё-таки навестили сыновья кланов по поручению господина консорта, — переводя дыхание, вместо приветствия выпалил священник.

— И вам доброго дня, отец Себастьян, — я улыбнулся краешками губ. Если судить по тем документам, которые нам Виктор Лейманов передал, никакого другого священника здесь не было, только этот. По тому, что тот не возразил, можно было сделать вывод о том, что его действительно зовут отец Себастьян. — А не поведаете ли нам, каким образом сестра Онорина сумела проскочить мимо нас, чтобы донести до вас эту далеко не благую весть?

— К алтарю ведёт не только центральный вход, — немного растерянно проговорил священник.

— Ну конечно же, отец, конечно же, — Ромка прищурился, разглядывая его. — Так вы нам поведаете, что произошло? Как именно случился этот обвал?

— Неф не закрывали на реставрацию, как вам известно, — зачастил отец Себастьян, — дабы не прерывать службы. Отреставрировали только витражи и алтарь, а всё остальное и так находилось в неплохом состоянии. Паперть, как видите, привели к её изначальному виду: «паперть справедливого суда». А вот когда перешли к реставрации крипты, где находятся мощи святой покровительницы нашего собора Магдалины, это и произошло. Вход в древний монастырь открылся рядом со спуском в крипту. Как выяснилось, сам монастырь расположен ниже, чем даже наши подвалы. Но самое интересное заключается в том, что вход ведёт прямиком к помещениям, где когда-то располагались кельи монахинь. Словно часть помещений монастыря использовали при построении собора.

— Отец Себастьян, вы что-то нашли? — спросил я его, видя, что он порывается сказать что-то ещё, но не решается.

— Да, господин… — он запнулся и посмотрел на нас с Ромкой вопросительно.

— Орлов, — ответил я. — Мой брат, как вы понимаете, тоже Орлов.

— Да, было бы странно думать иначе, — отец Себастьян улыбнулся. — Мы начали разбирать архив, в связи со всеми этими событиями, сами понимаете. Полагаю, что открытие прохода нарушило сеть охранных чар. В то время матриц ещё не было, и заклятья могли быть нестабильными.

— Вы нашли древний архив? — спросил Рома.

— Да, — отец Себастьян замолчал. — Монастырь был закрыт из-за безликих. Я многого не понял, но я не сын клана и не владею даром. Думаю, что дело в этом. Я приготовил все эти бумаги, они сейчас рядом с алтарём. Удивительно хорошо сохранились, — добавил он.

— Очень хорошо, — я ещё раз огляделся. — Тогда проводите нас к кельям и покажите спуск в крипту. Мы, пожалуй, осмотримся. А на обратном пути заберём архив.

— Да-да, конечно, идёмте. Эм, господин Уэльс подозревает, что что-то может произойти, раз прислал некроманта?

— А что, к этому есть какие-то предпосылки? — я нахмурился.

— Нет-нет, ничего такого, — замахал руками святой отец.

— Давайте поговорим начистоту, отец Себастьян, — я вперил в священника прокурорский взгляд. — Это место было осквернено, и только сами безликие могут сказать, какие сюрпризы они здесь оставили. Хотя по времени не сходится, — я покачал головой. — Монастыри появились уже после того, как безликие были побеждены. Хотя здесь, конечно, возможны варианты, — немного подумав, сказал я.

— Именно поэтому здесь мы вместе с набором отборнейших некроумений, а также горячим желанием ими воспользоваться, если вдруг что, — добавил Ромка.

— Скажите, а вам доводилось… — священник нервно оглянулся, понизил голос и с чисто детским любопытством посмотрел на Ромку, — ну… применять дар на нежити?

— Да, бывало, — Рома посерьёзнел. — Ничего волшебного в этом на самом деле нет. Обычно это опасно, грязно и воняет. Так вы проводите нас, или нам самим искать кельи?

Отец Себастьян всплеснул руками и поспешил показать нам то, что мы от него требовали. Неподалёку от спуска в крипту Ромка вдруг затормозил и, нахмурившись, посмотрел куда-то в сторону.

— Отец Себастьян, а там что? — он указал рукой на неприметный боковой коридор.

— Несколько усыпальниц, — ответил священник.

— Вот как? — и Рома уже целенаправленно направился в этот проход. Я поспешил за ним. Коридор был короткий, и уже очень скоро мы вошли в небольшой зал. Саркофаг был один. Роман подошёл к нему, и в комнате резко похолодало, он призвал дар, всё ещё не объясняя, что почувствовал.

— Рома, — я приблизился и взглянул на крышку саркофага. На нём была изображена очень красивая женщина. Она лежала с закрытыми глазами, а в сложенных на груди руках навеки застыла в камне прекрасная роза.

— Здесь что-то не так, Андрюха, — прошептал Рома и направил дар прямо на саркофаг. И тут глаза женщины распахнулись, и в них полыхнуло синее пламя. — А-а-а… — от неожиданности Ромка упал на задницу, а я отшатнулся. Но когда мы снова подскочили к саркофагу, изображение было таким же неподвижным, как в тот момент, когда мы его впервые увидели.

— Я попрошу присоединить к документам и те, что касаются этой усыпальницы и женщины, которая здесь упокоена, — процедил я.

— Да, конечно. Но что это, господин Орлов? В домах господа нашего такого никогда не происходит, — проговорил священник, а Ромка лишь ожог его яростным взглядом.

Отец Себастьян тут же развернулся и пошёл вперёд, показывая дорогу ко входу в монастырь. Коридор, ведущий к древним кельям, перегораживала массивная дверь. Вытащив ключ, священник открыл дверь и протянул ключ мне. По его виду было понятно, что входить вместе с нами внутрь он не собирался.

Мы не стали его задерживать, проследив взглядами, как он уходит. Прежде чем открыть дверь я призвал дар, и на нас с Ромкой опустились универсальные щиты. Брат покосился на меня, но ничего не сказал, лишь повёл плечами, привыкая к ощущению чуждой ему силы, и первым вошёл в коридор.

— И где будем искать? — спросил он у меня, когда мы остановились перед входом в одну из келий.

— Не знаю, — я пустил вглубь коридора пару светляков. — Безликие, конечно, те ещё гады, но пакостить в женском монастыре это как-то слишком мелко для них.

— Если только кто-то вроде Кая не загулял с девчонкой, ставшей после этих прогулок монашкой, — фыркнул Рома и толкнул дверь кельи. — Тогда какая-нибудь Кара вполне могла слегка наказать её, ну и всех, кто в этот момент рядом находился.

— Да, ты прав, — я обдумывал эту версию со всех сторон, чувствуя, как у меня начинает болеть голова. — Только по времени всё-таки не совпадает. Да и вопрос в том, что именно эта гипотетическая Кара могла здесь оставить?

— На самом деле очень много чего, — Рома, поколебавшись, вошёл в келью. — М-да, здесь явно не королевский люкс. И как они здесь ютились? Не понимаю.

— Они знали, на что шли, Рома. Это был их выбор, полностью осознанный, — ответил я, останавливаясь в дверях кельи, не заходя внутрь.

— А как же то, что в монастырь могли прийти все, кому заблагорассудится? — брат присел на корточки и внимательно осмотрел пол, даже провёл по нему рукой, смахивая пыль. Покачав головой, он встал и, осмотрев топчан, заменявший какой-то монахине давным-давно кровать, отряхнул руки.

— Это неправда, Рома. В монастырь могли привезти силой, это да, но только чтобы изолировать негодницу. Запереть её здесь надолго или не очень, в зависимости от поставленных целей, и без права посещений — вот это могли запросто. Или в монастырскую тюрьму поместить, не без этого. В те времена мужчины ещё имели совесть, и вломиться в келью могли разве что безликие или их миньоны, работающие на этих уродов твари. Но заставить женщину силой отринуть всё земное и стать невестой Христа, не мог никто. Это было и остаётся исключительно добровольным решением. К кандидаткам, кстати, долго присматривались, и только после того, как кандидатуру утвердят несколько особо благочестивых сестёр, они могли принять постриг.

— Это всё сложно, — Рома потёр лоб, оставляя на нём полоску грязи. — Значит, всё-таки кельи отпадают. Если и оставили подарочки, то не здесь. Ну что, пойдём навестим святую, как там её? Да я бы ещё раз красотку в саркофаге навестил. Не нравится мне этот саркофаг. Я там совершенно ясно ощутил отголоски дара, только понять никак не могу, какого именно. В нём есть что-то знакомое, но что?

— Нет, Рома. Мы сейчас вернёмся в отель, — и я пошёл к выходу, слыша, что Ромка идёт за мной. — По дороге зайдём в салон и купим машину. А в своём номере мы всё внимательно изучим, прочитаем эти чёртовы монастырские бумаги и только потом сюда вернёмся. Потому что здесь явно что-то не так. И если это как-то связано с безликими, то лучше перестраховаться и всё как следует изучить, потому что в одном ты прав, они могли оставить здесь что угодно. И да, поведя столько незабываемых часов с Верном, я могу с уверенностью сказать, их гадости отличаются масштабностью, так что могут коснуться абсолютно всех.