Наследница

Глава 14

«Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста!!!»

Я бежала так быстро, насколько мне позволяло избитое Некросом тело, оказавшееся наяву, так же изувечено полосами хлыста, кое-где заставившего кожу лопнуть от сильных ударов, как и во сне.

Едва придя в себя, ничего не сказала окружившим мою кровать девушкам и бабушке Моргане, вскакивая с походной постели. Я будто знала, что Святославу плохо… боялась не успеть его спасти, обнять, уберечь от удара… что угодно! Только бы держать его за руку и не отпускать!

Аквалон был совсем рядом. Передовые отряды аквитанской армии прибыли очень вовремя, бросаясь на помощь к воинам, сражающимся под командованием Святослава де Конта. Вокруг моего шатра осталось не больше дюжины элитных стражей, чтобы в случае атаки отразить нападение на наследную принцессу Аквитании, которая, как оказалось, не приходила в себя уже двое суток.

Меня не было двое суток!!!

Плевать!

Я кинулась в сторону родного города, прекрасно догадываясь, где сейчас идёт основное сражение за Аквитанию, и меня никто не стал останавливать, присоединяясь, окружая непроницаемым клином.

Не успела я выйти из лагеря, как увидела Зверя. Жеребец Слава, будто ждал меня. Покосившись одним глазом, конь всхрапнул, кивая гривой, и опустился на передние ноги.

Долго думать не стала. Запрыгнув на коня, ударила по его бокам пятками, устремляясь вперёд.

Зверь летел, как ветер. На нас никто не обращал внимания. Девушки и стражи кричали вслед, и только Ёрика быстро сориентировалась, так же взлетая на своего чёрного единорога, быстро догоняя.

— Что ты хочешь доказать? Ты подвергаешь себя опасности… Святослав первым же расстроиться…

— Я должна убедиться, что со Славом всё в порядке!

Зверь фыркнул, поддерживая, и стал наращивать скорость, приближаясь к дворцу. Конь не остановился даже на ступенях, взлетая на верхнюю площадку к огромным позолоченным дверям, словно уже бывал тут. Соскочив со спины боевого товарища моего Слава, мысленно молилась:

«Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста!!!»

— Эллия! — Фредерик попытался меня поймать, радуясь встречи, бледнея от вида моих свежих увечий, но я увернулась, злясь на боль в теле и его заторможенную скорость.

«Ещё чуть-чуть…»

Варвары заполонили всё пространство перед дворцом.

Тех аквитанцев, кто сумел прорваться к королевской резиденции, становилось всё меньше. Фредерик рубился сразу с тремя.

Удары стучали по его доспехам всё чаще и чаще. Он уже даже не изворачивался. Щит был разбит вдребезги, и он откинул его обломки.

Одного дикого сумел рубануть по шее, и голова того варвара покатилась по мозаичному полу, уже залитому кровью так, что узоры мозаики практически не проглядывались. Второго сумел достать в бедро, и противник отвалил в сторону, падая навзничь. Третьего убил Араторн, сумевший расправиться со своими двумя противниками.

— Федя! Это становится традицией! Я всё время вытаскиваю тебя из задницы!

— Не обольщайся эльф! Если ничего не измениться, скоро мы умрём.

Принц посмотрел на юного эльфийского графа. Грустно улыбался, потряхивая головой, пытался стряхнуть кровь, льющуюся из рассеченной брови.

— Федя! — Араторн посмотрел на своего друга. — Если нам суждено умереть здесь, знай, я очень горд, что моими друзьями были ты, Слав, Валенсия и Лидия. А тем более Лидия, ставшая моей возлюбленной. Я ни о чём не жалею, Федя. Только об одном, что я не увижу твоих детей Фредерик, Слава и наших с Лидией. А во всём остальном, у нас было хорошее детство и славная юность!

Фредерик не успел ответить, как перед дворцом разбрасывая варваров в стороны, убивая и калеча стали греметь взрывы.

— Это Валенсия! — Проговорил принц. — Забралась выше этажами. Молодец. С ней Лидия. Возможно, им удастся спастись и остаться живыми.

— Я очень на это надеюсь, брат мой! — ответил Араторн.

— Тогда вперед, бешеный эльф?!

— Поехали!

На них кинулось сразу шестеро. Лязг метала, крики ярости и гнева. К принцу присоединились трое рыцарей и дядька Бертран со своим огромным топором. Он двигался уже медленно, прихрамывая. Все его доспехи были залиты кровью, и не поймешь, его ли или чужой.

Не успели разделаться с этими шестерыми, как схватились с новыми, которые лезли во дворец, как тараканы. Двое рыцарей упали.

«Всё, сейчас нас дожмут! — Мелькнула мысль у принца. Тяжесть навалилась чудовищным грузом на плечи. С каждым разом поднимать меч становилось всё труднее и труднее. Все посторонние мысли ушли. — Неужели всё?»

И вдруг что-то произошло. Фредерик даже не понял сначала, что именно? Но что-то незримо изменилось. Может свет стал ярче?

Натиск диких ослабел. Те, кто схватился с оставшимися аквитанцами ещё продолжали драться, но вот остальные резко отхлынули назад. Расправившись с большим трудом со своими противниками, принц, Араторн, Бертран и еще несколько рыцарей и воинов недоуменно смотрели на убегающего врага.

— Что происходит? — прохрипел Араторн.

— Не знаю! — Фредерик сам не понимал.

— Варвары разбегаются. — Крикнул один из рыцарей, глядя в окно, рама которого была выбита вместе с разноцветными стеклами. — Они дерутся между собой, но многие просто разбегаются.

— Почему? — Фредерик ничего не понимал, как и все остальные оборонявшиеся, кто ещё оставался на ногах.

Они вышли на крыльцо. Вход в резиденцию, широкая парадная лестница и площадка перед дворцом были завалены трупами и залиты кровью.

Неожиданно Фредерик увидел свою сестру, которая неслась к ним на жеребце Святослава. За ней скакала Ёрика на своём единороге. Они расступились, пропуская обеих всадниц. Принц заметил, как показались отставшие от девушек гвардейцы личной охраны принцессы.

— Эллия! — Крикнул Фредерик. Но она его не услышала. Соскочив с коня, бросилась вовнутрь дворца.

Он хотел побежать за ней, но его остановила Ёрика:

— Стой Фредерик! Не нужно. — Девушка соскочила со своего скакуна. — Фредерик! Что с тобой сделали, любимый? — Её глаза наполнялись слезами. Он обняла его за шею и прижавшись зарыдала, произнося только одну фразу — Вы живы… живы… живы.

Откуда-то сверху прибежали Валенсия с Лидией. Лидия сходу кинулась на шею Араторна. Валенсия оббежала глазами зал, лестницу. Её лицо побледнело.

— Где… где Ричард? — Закричала она, срывающимся голосом…

Как я оказалась в мрачных тоннелях, по которым спускалась к Сердцу Мира, как добежала до огромного зала, не помню, но, увидев развернувшуюся передо мной картину, застыла на месте, забыв, как ходить.

Мама, закрывшая лицо руками, Богиня Зари… их присутствие было мне безразлично. Я смотрела только на отца, сидевшего на коленях и обнимавшего Святослава.

«Может, он потерял сознание? Может, ему плохо?» — Ком подкатил к горлу. Руки тряслись. Рыдания рвались наружу, но я отталкивала их, не позволяя верить в ужас, который возникал при виде воткнутого в грудь любимого меча.

Надолго меня не хватило.

Когда отец, нежным движением, закрыл веки Святослава, закрыла рот руками, рухнув на землю. Ноги отказались держать меня окончательно.

Ползком, воя, как раненное животное, добралась до молодого мужа и прижалась к его груди.

На мою голову опустилась тёплая рука знаменитого Лиса, дрожавшая так же, как и я сама.

— Элечка… Слав спас тебя… он умер счастливым…

— Ненавижу вас всех… — прошептала тихо, уткнувшись в тело молодого мужчины, который был всегда рядом и никогда не бросал меня на волю случая, поддерживая всякий раз, когда это было нужно.

— Эля… вообще — то, твой отец спас Аквитанию… — тихо сказала мама, неуверенным голосом, понимая, насколько это убого сейчас звучит.

— Тебе бы этого хватило, если бы отец оказался на месте моего мужа?

Королева Аквитании возмущённо открыла рот, но кронпринц тяжёлым взглядом остановил её.

Поднявшись с колен, отец тяжело вздохнул:

— Это было предопределено, дочь моя, задолго нашего с тобой рождения. К финалу вело два пути. К сожалению, вы, дети, пошли по самому худшему из них. Однако Слав всё переиграл, отдав, не задумываясь, свою жизнь в обмен на твою. Это цена ошибок, Эля, цена излишней гордости, неумения разговаривать друг с другом, выслушивать друг друга и прощать, если любишь. Мне очень жаль, моя маленькая девочка… и … да, твоей матери хватило бы того, что Аквитания спасена ценой моей жизни, несмотря на то, что она любит меня ничуть не меньше, чем ты Святослава.

Я не хотела его слушать. Боль, как лавина, разрасталась всё сильнее, сжигая изнутри.

— Обратись к себе, к Сердцу… только оно способно тебе помочь так, как помогло когда-то молодой Богине Зари, которая просила за своего возлюбленного…

Бросив эти загадочные слова, отец взял под руки двух женщин и настойчиво вывел их из зала, оставляя меня наедине с некогда улыбающимся и лукаво усмехающимся Святославом.

Последние слова отца, которые я услышала, были: «Пора заканчивать с этим бардаком»!

Рыдания вырвались сразу, как только я опустила взгляд на мёртвое тело мужчины. Слёзы застилали взор, не позволяя любоваться любимым лицом, видимым только благодаря светлым всполохам, пробегающим по спиралевидному столбу голубых искр.

«К Сердцу… способно помочь… когда-то помогло…»

Дыхание прервалось.

Вскинув голову, лихорадочно соображала.

С трудом поднявшись на ноги, медленно приблизилась к бывшей темнице Некроса, откуда я так глупо выпустила чудовище, повинуясь чужой воле.

«Помоги! Помоги мне… я не хочу жить без своего возлюбленного… он не заслужил такой короткой жизни… это не справедливо…»

Мне никто не отвечал. Я просила снова и снова, но слышала только тишину, разбавляемую тихой пульсацией.

Опустившись на колени, заплакала, отчаянно мысленно моля:

«Всё, что угодно… забери меня… только верни Святославу жизнь»!

«Глупая…» — От тихого усталого вздоха пространственного голоса, который, казалось, раздавался ото всюду сразу, вздрогнула, испуганно распахивая глаза. Недавно голубые спирали занялись красными всполохами. — «Мой страж сделал выбор. Он ушел вместо тебя. Уйти должна была ты, но страж решил иначе. Теперь же ты живи, за себя и за него».

— Нет… нет… так нельзя! Слав достоин жизни! Он не мог решить за нас двоих! Верни его, как когда-то вернул моего дедушку… прошу… — я просила сквозь слёзы, громко рыдая, отказываясь верить в страшные слова.

«Нельзя вернуть человека, ушедшего за кромку. Богиня Зари знала об этом, поэтому предложила обмен. Чем ты готова заплатить за возвращение мужа»?

— Всем чем пожелаешь! — Взволнованно вскрикнула, прижимая трясущиеся руки к груди.

«Здесь не моё желание важно. Только твоё!»

— Тогда забери меня!

«Страж умер, чтобы ты жила, глупая!» — Повторил голос, раздражаясь. — «Ты хочешь оспорить его решение, Эллия Александра»?

— Тогда я не знаю, что мне делать. Мою жизнь ты не берешь. Что я могу еще предложить тебе?

«Есть то, чем ты можешь заплатить…» — загадочно протянул голос Сердца Мира, вселяя в меня надежду.

— Скажи?!

«Своими ещё не рожденными детьми».

Я в ужасе отпрянула от спиралей, с отвращением уставившись на душу магической составляющей.

«И это говорит Сердце? Детьми?! У Богини Зари ты тоже требовало такую плату?!»

Моё отвращение пришлось не по нраву живому артефакту Зеона, засверкавшему ядовито-зелёным сиянием, и я замолчала, боясь, что потеряю возможность вернуть любимого из-за своего бешеного нрава.

— Прости, но такой обмен неприемлем не для меня, а и для твоего стража. Плата должна касаться только меня, потому что я — причина смерти Святослава. Разве можно у мужчины отнимать его наследника? Ребёнка от любимой женщины?

«Хм…» — Задумчиво протянул голос. — «Есть ещё один вариант… только ты вряд ли на него согласишься»!

— Говори…

«Корона Аквитании… ты никогда не наденешь её на себя! Откажись от престола королевы, и я отдам тебе твоего мужа, который останется моим стражем вне зависимости от принятого тобой решения»!

— Я согласна! — Подскочив с места, отчаянно закивала головой.

«Ты ответила не раздумывая»!? — Изумление артефакта было настолько огромным, что спирали на миг затухли, словно сбившись с сердечного ритма.

— Да. Слав мне дороже любой короны… дороже всех богатств мира!!! Он — моё богатство и моя корона!

«Хммм…» — Недоверчивость в голосе собеседника совсем не зацепила.

«Плевать! Только бы Святослав был жив»!

«Твоя плата принята»! — Сердце помолчало, а потом добавило: — «… но это не будет касаться твоей дочери. Кронпринц заслужил не просто наследника, он заслужил великого наследника»!

Я не знала, что мне делать. Кричать, плакать или смеяться?!

Нет времени и пространства. Нет ничего. Только тьма, в которой ни зги не видно. Или может быть у меня, вообще, нет глаз? Вообще нет моего тела? Я умер? Да, умер. Если это так, то всё не так уж и плохо. Главное нет боли. Только покой… только одно непонятно, если я умер, то почему думаю, мыслю? Может, это происходит со всеми, кто ушел за кромку? Тогда, где остальные? Ничего не видно, не слышно. Только тишина и покой…

Нет, всё же глаза у меня есть, так как я увидел светящуюся точку вдалеке, которая стремительно приближалась.

Наконец, приблизилась!

Точка превратилась в ослепительно-белого зверя, с черными сливами глаз и розовым язычком. Я видел этого зверя! Это — белый лис.

Он уселся на задницу и стал с интересом рассматривать меня. Потом ехидно засмеялся:

— Что, сопляк? Получил по самое не балуй? Я в восторге! Будем тебя утилизировать! Кстати, напоследок, порно хочешь посмотреть? Твоё, между прочим! Ты какое хотел бы посмотреть? Как в борделе развлекался или с принцессой? Ладно, я же не бессердечная тварь, покажу тебе порно с принцессой. У вас же это, как её, любовь!!!! Я прав, сопляк? — Зверь оскалился и противно засмеялся, высунув розовый язык.

— Белый оставь его! — Услышал я другой голос. Секунда, и я увидел еще двух лисов. Один был рыжий, а другой черный. Этих я тоже видел в ночь, когда стал Эллии мужем. Черный сливался с тьмой, но его контур светился.

— Что значит оставь?

— Просто, оставь. — Сказал рыжий. — Ему и так досталось. Он потерял свою любимую, пожертвовав собой!

— Да наплевать, что он там потерял, кого потерял и чем пожертвовал. Главное, что он сам теперь потерялся. И наше дело его утилизировать! Но я, в отличие от вас, братцы, очень добрый. Напоследок решил ему видео показать, как он там со своей подружкой прыгает! Чтобы было что помнить! Или не помнить!

— Ты добрый? Белый, это верх цинизма! — Воскликнул черный лис.

— Это почему же братец мой загорелый?

— Я тебя не оскорблял? Снежок!

— Правильно, я — Снежок! Я же на севере живу, там, где сплошной снег и лёд! Так в чём проблема, черный?

— Ты смеёшься над светлыми чувствами. Тебе же плевать на всё! На любовь, на страдания других, на самопожертвование во имя любви… во имя своих родных и близких.

— Ну, я тебя умоляю! Любовь! Ага, любовь — морковь! Уси-пуси, мармелад! Ламца-дримца оп ца-ца! Чушь всё это! Любовь! Просто сопляк решил напялить на себя корону кронпринца и стать стражем Сердца. Вот и вся любовь! — Белый лис засмеялся. — Но не срослось! Представляешь, чёрный, какая засада! Теперь париться будет и далеко не в постели своей подружки, на королевском ложе! Уверен, предоставь ты ему второй шанс, он бы ни за что, не полез бы в подземелье! Я правильно говорю, недоумок?

Самое чудовищное, это то, что я не мог ему ответить.

— Вот видишь, черный! Молчание — знак согласия! А ты мне тут пургу гонишь про любовь! Поэтому, просмотр последний раз порно с подружкой и хау дую ду!

— Перестань, белый! Ты циник, каких поискать!

— Я прагматик! В первую очередь прагматик… и да, потом циник, так как прагматизм идёт всегда рука об руку с цинизмом. Именно поэтому прагматики и циники всегда в белом! Как я! В отличие от вас, убогих, с высокими моральными принципами! Зацени, рыжий, какая у меня шерстка! Прелесть, правда?! Не то, что у тебя! По жизни облезлый ходишь. — Белый лис подскочил на месте и яростно стал чесать себе задней лапой брюшко. — Рыжий! Ты даже нормальных самок притащить не можешь? Ты где взял их вчера?

— Где, где? В заповеднике, который ты же сам показал!

— Что?! Ты идиот? Там уже нет никакого заповедника! Там сейчас помойка и грязный бордель! Я тебя всё же дустом намажу!

— Пошел ты! Это когда заповедник стал помойкой? — Воскликнул рыжий.

— Это после того, как белый туда пару раз наведался. Сам остался белым и пушистым, а заповедник превратил в грязный бордель, развратив там всё, что только можно! — Ответил черный.

— Это к делу не относится! Тем более прямых доказательств этому нет. Не надо съезжать с темы! Давайте разберёмся с сопляком!

— А что с ним разбираться? — Удивился рыжий. — Сердце скажет. Тем более ты сам сказал, что не имеешь к нему никакого отношения.

— Ну, это я погорячился!

Неожиданно тьму рассеял свет. Сполохи разных цветов и оттенков заполыхали вокруг. И я увидел его, это чудо.

Мириады разноцветных огоньков роились на его многочисленных гранях. Собираясь в спирали и протуберанцы.

— Его нужно отпустить! — услышал я тихий голос.

— Куда? — Белый опять подскочил на месте.

— Назад, к ней! Она просит.

— Да наплевать, что она просит! — Лис был возмущен.

— Ты не прав. Она очень просит. Страдает и готова заплатить.

— Это чем же? Своими не рожденными детьми? Три раза ХА! Не такая уж и большая плата. Пять копеек — пучок в базарный день!

— Белый, ты уже достал! — закричали рыжий и черный лисы. — Ты хоть знаешь, что значит, отказаться от детей для женщины, которых она никогда родить не сможет?

— Что? — Белый засмеялся. — Парочка недоумков!

— Перестаньте ругаться — Тихо сказало Сердце. — Она отказалась, хотя я предлагало ей именно эту плату. Девушка готова заплатить другую цену.

— Отказалась? Экая строптивица! И чем же она готова заплатить? — Удивленно спросил белый лис.

— Она отказалась от короны Аквитании.

— Не понимаю! — Белый удивленно уселся на задницу и почесал лапой нос. — Чтобы Эллия Александра — эта гордая и самовлюбленная девчонка, обожающая повелевать и смотреть на всех свысока, отказалась от самой блистательной короны из всех корон мира Зеона? Отказалась стать королевой, отказалась от власти, ради этого сопляка? Ты ничего не путаешь?

— Нет. — Тихо ответило Сердце.

— Чем ты удивлён, белый? — Спросил его рыжий. — Разве для женщины не важнее её любимый, её семья, её дети?

— Нет! Не важнее! Достаточно посмотреть на мир нашего Лиса. Там всё больше становится женщин, которые ради карьеры, успеха, власти и соответственно денег, жертвуют и своими не рожденными детьми, жертвуют своей любовью, семьёй! Да вы и сами это знаете.

— Здесь — не мир Лиса!

— Какая разница?

— Это уже не имеет значение. Его нужно вернуть. — Проговорило Сердце.

— Ну, вот опять. — Белый был расстроен. — Но я не согласен так просто отпустить этого сопляка.

— Что ты хочешь? — На Сердце вспыхнули более ярко протуберанцы.

— Хочу узнать, а наш сопляк останется кронпринцем и стражем?

— Да.

— Я не согласен!

— Я уже согласилось!

— Э, нет. Я тебя выслушал, но тут моя епархия. Так что… эй сопляк, ты готов отказаться от короны кронпринца Аквитании? Говори!

Внезапно, я осознал, что могу говорить.

— Да! Согласен. — Зачем мне корона кронпринца? Что значит корона кронпринца? Ничего, просто кусок драгоценного металла. Эля не будет королевой, ну и что? Главное, что она будет со мной.

— А так же отказываешься стать стражем Сердца Мира?

— Да!

— Прелестно! Наш старший сопляк обломился! Нечего отлынивать от работы. Пусть дальше пашет, как Папа Карло! А пока родиться новая наследная принцесса, вырастит, найдет себе очередного недоумка в мужья, пройдет много времени! Зацените братья, какую я пакость для Лиса — Александра приготовил! Ничего, этот негр ещё поработает на нашей плантации. А тебе, — белый лис смотрел на меня, усмехаясь, — я так уж и быть подслащу, можешь заняться любовью со своей подружкой, прямо там, в подземелье, дабы осветить наш договор. Твоя принцесса, кстати, будет не против. Вон, какая горячая… — Белый лис опять повертел тёмную коробочку в своих лапах, и, развернувшись к двум другим животным, проговорил мерзким голосом. — Братья, запасаемся попкорном и включаем камеры! Обещаю, будет классное порно!

Повернувшись ко мне, удивленно на меня посмотрел:

— Ты ещё здесь? Пошел вон! — И ударил меня своей лапой!

Всё пропало. Я вдруг почувствовал свое тело и боль в боку. Открыл глаза.

Я всё еще лежу в подземелье. Поглядел на свой бок. Демоны. Нужно вытащить этот чертов обломок меча!

Упав на колени, коснулась своего сердца, мысленно благодаря за небывалый дар, а когда сзади послышался надсадный кашель графа де Конта, думала — умру от счастья.

— Слав! Слав!

Подхватившись, подбежала к мужу и рухнув рядом с грязным парнем, отбрасывающим погнутый меч и испорченные доспехи в сторону, несмело протянула руку к любимому лицу.

— Эля… ты здесь… — Озадаченно хлопая глазами, брюнет провёл руками по своей груди, где ещё недавно торчал меч. — Я жив… жив… Мы оба живы! — Распахнув руки для объятий, Святослав счастливо улыбнулся, притягивая меня к себе, но я отстранилась, опасливо проверяя тело возлюбленного на предмет ран или ушибов.

Синеглазый мужчина смутился:

— Эля, что ты делаешь? — Перехватив мои руки, Святослав заметил, как я зашипела от боли, тут же бросаясь на шею совершенно здорового парня. — Что это? Это… он, да?

— Слав, я так тебя люблю! Ты спас меня! Теперь всё хорошо! Теперь мы всегда будем вместе! Больше я тебя никогда никуда не отпущу одного!

— Глупая, так было нужно… — Святослав насмешливо улыбнулся, наклонив голову набок.

— У меня аллергия на эти слова. Не хочу никогда их больше слышать. Теперь между нами не будет никаких тайн и недомолвок! С меня хватит уклончивых ответов и загадочных объяснений! Я люблю тебя! Я — твоя жена! И рада представится: «Меня зовут Эллия Александра, графиня де Конт»!

— Ты что-то путаешь, родная, — глаза Святослава засветились блеском. Было видно, что его родовая фамилия, прозвучавшая, как моя новая статусная роль, доставила молодому графу удовольствие. — Наследная принцесса Аквитании — намного выше графини де Конт.

— Это не имеет значения, родной. Если бы Сердце Мира потребовало бы стать служанкой до конца своих дней у самого плохого хозяина в обмен на твою жизнь, я бы ею, не раздумывая, стала! Только бы ты — прекрасный страж Сердца Мира был всегда рядом!

— Что? Это шутка? — Граф де Конт посадил меня к себе на колени, мрачно нахмурившись.

— Нет. Я так люблю тебя Слав, что готова быть кем угодно, лишь бы знать, что тебе хорошо!

— Зеон потерял великую королеву, предложив такую глупую сделку, моя Эля… — я испуганно замерла, слушая горячий шёпот любимого, и прикрыла ладошкой его рот, озираясь на спиралевидную колонну.

— Не говори так! Это всё ерунда! Только ты один важен для меня!

— Я отказался быть стражем. Если нет моей королевы рядом, ничего этого мне не нужно… — Слав был так хмур, что страх разрастался всё сильнее.

Не понимая, что хочет сказать Святослав, тревожно заглянула в его глаза:

— А где ты хочешь быть и кем… и с кем?

— С тобой, дурочка, — чмокнул меня в носик синеглазый брюнет, притягивая к себе ещё ближе, — с моей графиней. Я и от короны кронпринца отказался. Мы теперь просто граф и графиня. Осталось это скрепить возле алтаря Богини.

Поцелуй Святослава оказался, как глоток чистого воздуха, как живительной воды после засухи, как самая сладкая патока, превращающая мою жизнь в мёд.

Плотина страсти и жажды быть с любимым разлетелась на осколки, погружая нас в пучину страсти и любви.

Срывая друг с друга одежды, мы соединились в вечном, как мир, танце влюблённых тел, истосковавшихся друг по другу, прошедших по краю пропасти и не давшим упасть своей паре.

Наши громкие стоны отражались от стен подземного зала, скрывавшего от посторонних глаз ещё совсем молодую, но очень крепкую семью, которую теперь не способно разбить никакое постороннее слово, навет или чужая зависть.

Доверие и любовь идут руку об руку вместе, преодолевая все препятствия и преграды!

… даже те, что замышляют сами Боги…

…В какой-то момент граф де Конт услышал хихиканье Белого Лиса и его мерзкий голос: «Классное порно, сопляк»… а потом тихий голос Сердца Мира: «Мои стражи бывшими не бывают…»

Ричарда нашли слева от парадного входа. Он полусидел, полулежал, опершись на стену. На его ногах лежала пара трупов. Он был без шлема. Волосы свисали кровавыми сосульками. Все лицо покрыто коркой крови. Глаза закрыты. Доспех на парне был изрублен, и из прорубленной прорехи на правом плече сочилась кровь. В руках Ричард продолжал сжимать тяжелую шпагу, со знаком дома герцогов Маликорнов.

Фредерик с Араторном оттащили трупы с ног Ричарда. Рядом с ним встала на колени Валенсия.

Девушка гладила лицо молодого парня дрожащими пальцами.

— Ричард. Ричард. Открой глаза Ричард. Не вздумай умирать, ты чертов болван. Открой, пожалуйста, глаза, Ричард.

Она его гладила, а по её щекам бежали слезы. И вот, придвинувшись к нему вплотную, старшая дочь Высшего мага коснулась губ молодого Маликорна своими губами.

Валенсия впервые целовала мужчину. Целовала неумело, как могла. Сначала его губы были безучастны, казались мертвыми, но потом она почувствовала, как мужчина чуть вздрогнул, и его губы ответили ей.

Валенсия хотела оторваться, но не смогла. На её губах был солоноватый вкус крови, но это совершенно не мешало радости, так как Валенсия впервые познала вкус сладости поцелуя возлюбленного.

Что-то звякнуло сбоку, и сильная рука нежно коснулась её затылка, придерживая голову. Она же взяла в свои ладони лицо парня. Для этих двоих перестало существовать время, пространство. Перестало существовать вообще всё. Были только они двое. Когда же Ричард и Валенсия вернулись назад в реальный мир и их уста разошлись совсем на немного, продолжая ощущать дыхание друг друга, молодой Маликорн проговорил:

— Валенсия, я готов умереть тысячу раз, если после каждой своей смерти буду получать твой поцелуй.

Она уткнулась ему в грудь, тихо смеясь.

— Ричард, ты — негодяй. Как меня напугал! Я тебя, наверное, сама убью!

— Убей, любимая. Тогда, возможно я получу что-то, что гораздо больше поцелуя, то, о чём я даже мечтать не смел.

Валенсия выпрямилась, настороженно глядя в глаза Ричарду.

— Что это ты имеешь ввиду?

Ричард ничего не ответил, только смотрел на неё влюблено и улыбался своей светлой улыбкой.

Позади них раздался смех. Смеялись четверо: Фредерик, Ёрика, Араторн и Лидия. Дядька Бертран усмехался, поглаживая свой ус.

— Валенсия! — Смеясь, проговорил принц. — Как это «о чём»? Ты разве не поняла?

Девушка взглянула на смеющихся.

— Поняла, не глупее тебя, Федя! — Потом опять посмотрела на Ричарда и… улыбнулась. — Это только после свадьбы!

— Значит, ты согласишься стать моей женой, Валенсия? — Ричард затаил дыхание.

— Я подумаю! — был её ответ.

— Эй, банда! — Услышали они веселый голос. Все резко оглянулись.

На них стояли и смотрели смеющиеся Святослав и Эллия. Стояли, обнявшись, тесно друг к другу прижавшись.

— Все живы, как я посмотрю? — Спросил граф де Конт утвердительно.

К ним бросились Араторн, Фредерик, Лидия и Ёрика. Валенсия помогла подняться Ричарду. Он стоял, опираясь на свою невесту. Чуть погодя к ним подошли все остальные.

— Валенсия, сестрёнка, — Слав смотрел вопросительно на девушку, — ты дала согласие Ричарду? Нет? Тогда — дай! Я считаю, он это заслужил.

Валенсия тяжело вздохнула:

— Хорошо, я согласна!

Их обступили. Теперь уже восемь молодых людей стояли, обнявшись все вместе.

— Мы победили! — сказал Фредерик.

— Мы выстояли! — подхватил Араторн.

— Мы стали сильнее! — добавил Святослав.

— Мы стали счастливее! — Воскликнула Эллия Александра.

— Война ещё не закончилась, а они уже обнимаются! — Услышали они, хорошо знакомый большинству из них голос. В зале стояли Лис и Её Величество королева Александра.

— Отец! Мама! — Вскрикнул Фредерик.

— Дядька! Ваше Величество! — Воскликнули остальные, кроме Святослава и Эллии.

— Да-да, это мы! Мда, ребятки. Бардак вы тут развели кошмарный. Впереди много работы. Нужно окончательно вычистить Аквитанию от всей дикой нечисти, и всё начинать приводить в порядок. Вот когда мы это сделаем, тогда и о свадьбах будем говорить. Договорились?

— Договорились, дядька! — ответил я за всех.

Эллия подошла к матери.

— Прости меня, мама, — Прошептала теперь уже не наследная принцесса Аквитании, совершенно спокойно. Было видно, что ей неприятно это самое извинение, возможно не до конца искреннее, так как обида в душе девушки теплилась несмотря ни на что, однако первый шаг — это уже многое!

Королева обняла дочь, прижав её к себе, и погладила по голове. Никогда ещё Александра не позволяла себе такой нежности на глазах у всех.

— Ничего, родная. Главное, что всё закончилось и закончилось хорошо.

Эллия неожиданно отстранилась от матери.

— Мама? — смотрела на королеву удивленно. Сначала ей в лицо, потом на живот. — Ты беременна?

Королева укоризненно посмотрела на дочь, сильно смутившись.

— Могла бы и не говорить это вслух. Как ты догадалась? У меня еще маленький срок.

— Я просто почувствовала. В Аквитании родиться еще одна принцесса? Наша с Фредериком сестра?

— Нет, дорогая. — Лис усмехнулся. — Эта девочка родиться в другом мире.

— Почему? Неужели мы не увидим с братом свою сестру?

— Скорее всего, нет. Хотя… кто знает. Вам обоим прекрасно известно, что двух девочек в королевской семье Аквитании быть не может. Так что… вам нужно думать о своих детях.