Наследие Маозари

Глава 6

Лика.

В этот день, моя жизнь резко изменилась. Я, как обычно, отправилась ранним утром на рынок за травами и ингредиентами, а по возвращению в дом, застала суматоху.

– Олли, что случилось? – спросила я у экономки.

– Старик помер.

– Как помер, он же ещё вчера был в порядке?

– В каком порядке? Ему больше трехсот лет. Он уже давно из ума выжил! То одеться забудет, и ходит по дому голышом, тряся своими дряхлыми мудями. А на той недели кучу посреди прихожей навалил, – зло ответила женщина.

– Но, но, со здоровьем у него же всё в порядке было? – почувствовала я, как из глаз выступили слёзы.

– Ну-ну, деточка, не плачь. Я знаю, что он обещал тебе свободу на шестнадцатилетие, – обнимая меня проговорила женщина.

– Что же теперь с нами будет?

– Уже отправили письмо его племяннику, в графство, он у старика был единственным родственником. Я дождусь его, чтобы передать дела. А вот он уже будет решать вашу судьбу, не переживай, всё будет хорошо. Жаль конечно, тебе до дня рожденья оставалось всего неделя. Не мог этот старый хрен, ещё чуть-чуть протянуть. Но обещаю, что я поговорю с новым хозяином, и объясню ситуацию.

Не вышло, племянник приехал через три дня, и первым делом выгнал экономку, не заплатив ей. Так же разогнал всю охрану, вызвал риелтора, чтобы продать дом. А потом собрал всех рабов, и объявил: "Я в этой дыре оставаться не собираюсь, дом продаю, и вас тоже. Думал оставить нескольких рабынь для развлечения, но как представлю вас под стариком, аж блевать тянет. Поэтому одеваем что-нибудь более-менее приличное, но не дорогое, и собираемся в прихожей. И по живее!".

И вот я иду опять на рабский рынок, помню, как десять лет назад меня туда привела мать: "Доченька, понимаешь, у меня сейчас совсем тяжело с работой, денег совсем нет, не за что купить покушать. Ладно я сгину, но хоть тебя получится пристроить. Я не буду тебя продавать нехорошим людям, постараемся найти тебе хорошего хозяина". Хорошим хозяином оказался старый магистр алхимии: "Сколько за девочку с рогами?". Купил он меня помнится за десять серебряных, отчаянно торгуясь, а нужна я ему была для проверки некоторых зелий, как подопытная. Несколько раз еле смогла выжить, часто рвало и болел живот. Но спустя несколько месяцев, старик заявил: "А ты живучая, иди возьми вот эти ступу и пест, и растолки вот эту травку. Да не так, дура!". Вскоре я стала помощницей старого алхимика, а он заменил мне семью. Позже я выполняла всю работу с ингредиентами, от закупки до приготовления, он же только в нужный момент запитывал зелье своей магией. Он стал относиться ко мне, как к дочери, и даже разрешил тренироваться с охраной бою на мечах, когда я попросила, почти не бил и меньше обзывал. И пообещал, что в шестнадцать выпишет мне вольную, и я буду работать с ним, как наемный рабочий.

Когда мы подходили к рабскому рынку, я заметила, что на нас обратил внимание толстый мужчина, и что-то сказал на ухо светителю частоты, тот обернулся, взглянул на меня, и кивнув толстяку, направился к нам.

– Люди, да что же это деется? – начал он вещать на всю улицу.

– Как долго мы должны терпеть грязных тварях на своих улицах? – указал он пальцем на меня.

– Как можно, так наплевательски относится к заветам Чистого? – перевёл он взгляд на моего хозяина.

– Так ты, ещё и спишь с этим отродьем тьмы? – перешёл он в наступление.

– Э-э-э, нет, я с грязными не сплю, и ничего такого, – начал оправдываться удивлённый племяш.

– А зачем ты с ней, чуть-ли не за ручку, ходишь по улицам нашего города, смущая умы людей, как будто так и надо? Может следующий раз со стригом будешь прогуливаться по нашим улицам? – не снижая голоса распалялся служитель Чистого.

– Да нет же, я её на рабский рынок веду, чтоб избавиться.

– А-а-а, хочешь грехи свои другому продать, да ещё и за деньги, – чуть-ли не заорал служитель.

– Да я, да я, да нет, я....

– Позвольте вмешаться, я мог бы вам помочь. Меня зовут Керт, я занимаюсь торговлей, и как раз так получилось, что меня попросили увезти изгнанных подальше в лес, чтобы не шатались под стенами города. За свою небольшую услугу, возьму с вас всего один серебряный, – влез в разговор толстяк.

– Ещё и с меня серебряный? – вытаращился на них племяш, похоже он понял, что это развод, но с Орденом Чистоты связываться не захотел.

– Хорошо, давайте мне серебряный и забирайте рогатую девку, – протянул ладонь, похоже уже, бывший хозяин.

Уже вечером, мы на телеги въезжали в ворота деревни Поебушки. Нас встречал староста со свитой:

– Ну и кого, Керт, ты мне привёз? На кой они мне, своих кормить нечем? Мужиков ещё возьму, со скидкой, а девку вези обратно.

– Хали, дружище, как я рад тебя видеть! Скидка конечно будет. Ну, а про девку, это ты зря, гляди какая симпатичная мордашка, да и не тронутая ещё, я проверял, – радостно произнёс торговец.

– Угу, кожа да кости. Тут дело ещё вот в чём, на днях приезжали светители чистоты, настропалили народ, что мол если увидите у кого признаки грязных, обязательно обратитесь к старосте, иначе не заметите, как этот человек переродится, и порвёт ваших близких, – тихо проговорил староста на ухо торговцу.

– Вот же, задолбали со своим бредом, как же они переродятся если росу не поглощают, – так же тихо ответил торговец.

– Я это знаю, ты это знаешь, а народ, такой народ. Мы вот, не так давно, мальчишку изгнали, случайно тварь поглотил, дык еле уберёг, чуть на месте не разорвали, – доверчиво сообщил староста.

– Понятно, – вздохнул торговец, – ну ты это, распорядись, чтоб её на ночь в сарай какой-нибудь определили, и платье с неё снять надо, хороший материал, а ей тряпку какую-нибудь выдали, чтоб срам прикрыть.

– Хорошо, распоряжусь, а ты пошли, будем ужинать, и дела обсудим.

На следующее утро, мы выехали с деревни. За ночь я вся продрогла до костей, пыльный мешок с дырками, который мне выдали вместо платья, совсем не грел. Отъехав не далеко от деревни торговец начал разговор:

– Ну как то, так, – развёл он руками, – хотел тебя пристроить, но не получилось, придётся тебе как-нибудь самой в лесу выживать, да ещё и денег на тебя потратил, ну что уж теперь поделаешь…

– Господин, – обратился один из воинов охранников к торговцу.

– Что тебе?

– Там впереди у дороги мальчишка какой-то сидит, с корзинами, прогнать?

– Я те прогоню, это возможно мой клиент, – предвкушающи заулыбался торговец.

Мальчик был в чистой, но изношенной одежде, перед ним стояла корзина с большими копчёными рыбинами, и зачарованный котелок полный ягоды силы, да ещё ягода была такой большой, я такой не видела на рынке. У торговца при виде такого богатства, заблестели глаза. Воины окружили мальчика, и к нему подошёл торговец.

– Торгуем? Что за рыбу просишь?

– Соли, – угрюмо сказал мальчик.

– Марис, достань вон тот мешок, – обратился торговец к одному из охранников.

– Столько хватит?

– Можно и специй немного добавить.

– Ха, ну и вон ту суму мне ещё подай, Марис. А теперь?

– Пойдёт.

– А за ягоды?

– Есть справочники по травам с картинками, и их расценкам, а также по органам тварей и животных? – спросил мальчик.

– Есть, и по травам, и по органам, только очень дорогие. За них придётся отдать всю ягоду.

– Хорошо, – расстроенно выдохнул мальчик.

– А за котелок?

– Не продаётся, дорог как память, – буркнул мальчик.

– Память, это да, надо беречь, но сегодня, специально для тебя, эксклюзивное предложение, – начал толстяк, как будто выступал на сцене, –рабыня девственница, красавица, мастерица…

– Спортсменка, комсомолка, – продолжил за него мальчик, – знаем, плавали.

– Что?

– Говорю, докинуть за котелок надо бы, всё же не простой.

– Материи кусок дам.

– И верёвку.

– И верёвку, – грустно вздохнул толстяк, и полез в телегу, за перечисленным.

– Вот амулет, вот сюда палец прикладывай, да плотнее прижимай. Ну всё, поздравляю с покупкой. Я по этой дороге через неделю поеду в тоже время, найдёшь чего интересного, выходи поторгуем, – проговорил торговец, залезая в телегу.

– А если мне понадобиться ошейник с неё снять? – спросил мальчик.

– Так же прижимаешь палец, и снимаешь ошейник через голову, только палец не убирай от амулета, а то разные случаи были, – хохотнул толстяк, и тронулся с места.

Когда телега скрылась из виду, мальчик повернулся ко мне, и спросил:

– Ты что, эта, ну как её, суккуба?

– Нет, меня зовут Лика.

– А-а-а, – с серьёзным лицом, покивал мальчик.

– Слушай, а Сатана тебе не родственник?

– Вы знаете моего папу?

Мальчик закашлялся, и посмотрел на меня с выпученными глазами.

– Сатана твой папа? – как-то сдавленно спросил он.

– Я не знаю, кто мой папа.

– Чур меня чур, – произнёс мальчик, дотрагиваясь рукой до плеч и головы.

– Ну что, Лика, пора в путь собираться, поэтому давай сразу договоримся на берегу. Я тебя сейчас освобожу, и можешь гулять на все четыре, к маме, к родственникам, к возлюбленному.

– У меня больше никого нет, – не веря, что меня освободят, прошептала я.

– Ну, тогда ладно, можешь пойти со мной, но чтоб меня во всём слушалась. А если захочешь грабануть, знай, я не так прост, не смотри на то, что я маленький и кашляю, на этих ручонках кровь не одной твари. Лааадно, давай сюда свою шею.

Я сначала не поверила, но почувствовала, как шее стало непривычно свободно, и разрыдалась. А мальчик подошёл, обнял и начал приговаривать: "Ну всё, маленькая, не плачь, сейчас пойдём домой, там безопасно. Сварим уху, наконец то с солью".