Наследие души

Глава 3 Что говорят карты

Утро моего переезда в колледж Святого Матфея выдалось душным и жарким. После погрузки вещей в машину Ной выглядел так, словно пробежал марафон, и ему пришлось еще раз принять душ и переодеться, прежде чем мы смогли отправиться в путь.

– Ты уверена, что не хочешь тоже переодеться, Джессика? – спросил Ной как-то слишком небрежно.

Я изобразила самую милую улыбку.

– Нет, спасибо, Ной, мне и так комфортно.

В то утро я оделась настолько готично, насколько позволял мой гардероб. Мне нравилось видеть в этом сочетание прощального жеста и среднего пальца.

По счастью, во внедорожнике имелся кондиционер, чего не было в нашей древней машине, как и в нью-йоркской квартире. Поездка длиною всего в час пролетела незаметно, но чем ближе мы подъезжали, тем больше я нервничала. К тому времени как мы свернули с автострады и в поле зрения показался кампус, я обгрызла половину ногтей на пальцах.

Колледж Святого Матфея казался ожившей рекламной брошюрой для абитуриентов. Массивные богато украшенные ворота из кованого железа вели на огороженную территорию кампуса. Здания с увитыми плющом каменными и кирпичными фасадами выглядели внушительно. Уилтшир-Холл, самое большое и впечатляющее сооружение, по-королевски увенчанное огромной башней с часами, выходило окнами в четырехугольный двор. Лужайки и растения были идеально подстрижены, а исполинские дубы стояли вокруг как часовые, укрывая под своими лиственными навесами праздно шатающихся студентов. Те уже чувствовали себя как дома – читали, раскинувшись на подстилках, играли во фрисби[17], болтали по мобильным телефонам, прогуливаясь по мощеным тротуарам.

Мы остановились перед выстроившимися в ряд общежитиями для первокурсников. Десятки студентов в одинаковых ярко-оранжевых футболках помогали новичкам перетаскивать пожитки. Они грузили в гигантские корзины для белья на колесиках и тележки-каталки всякий скарб, от подушек и настольных ламп до диванчиков и компьютерных столиков, сновали туда и обратно, неутомимыми пчелами роились вокруг.

Мы вышли из машины, и к нам тут же устремились трое студентов в униформе грузчиков.

– Привет, добро пожаловать в колледж Святого Матфея! Как тебя зовут? – выпалила девушка, подоспевшая первой, сверяясь с блокнотом.

– О, привет. Я Джесс Баллард.

– Я Кэти. – Она без надобности указала на бейджик с именем, написанным пузырьковыми буквами. – Давайте посмотрим… – пробормотала она, пробегаясь пальцем по списку. – А, вот, вижу, Джессика Баллард. Здесь отмечено, что твоя комната номер 312, Доннелли-Холл. В твоих документах так записано?

Я проверила.

– Да.

– Отлично. А это, должно быть, твои родители?

– Вообще-то мои тетя и дядя.

– Здорово! Что ж, приятно со всеми вами познакомиться. Джесс, вот твой бейджик.

Она протянула мне бирку с именем, набранным тем же пузырьковым шрифтом. К сожалению, оно значилось как Джессика. Не желая показаться невежливой, я сорвала наклейку с липкой подложки и неохотно прикрепила ее к своей черной майке.

Мы начали складывать багаж в свободную корзину для белья. Большая часть моего имущества была доставлена из Нью-Йорка, так что вещей оказалось не так много, как у некоторых потеющих студентов вокруг нас. Рыжеволосый веснушчатый парень, засучив рукава, втащил нашу тележку в лифт. Мы последовали за ним по коридору на третий этаж, где, наткнувшись на небольшую белую доску, убедились в том, что попали по адресу. «Джессика Баллард и Тиа Везга, класс 2017» – гласила надпись фиолетовыми буквами, сделанная девичьим почерком. Я быстро провела по доске большим пальцем, стирая ненавистное «ика» и оставляя свое уменьшительное имя. Дверь в комнату была уже открыта.

Первое впечатление повергло меня в некоторое уныние; налицо было визуальное сходство моей новой обители со стандартной тюремной камерой. Но я твердо сказала себе, что пора завязывать с хандрой. Комната представляла собой символическую противоположность тюремной камере, знаменовала свежий старт, новое начало. Я остановилась на метафоре, более соответствующей моему темпераменту художника: чистый холст.

Ну, почти чистый холст. На одной из кроватей уже громоздилась большая груда коробок и пакетов; похоже, моя соседка меня опередила.

Распаковка вещей затянулась до обеда. Карен настояла на том, чтобы остаться и помочь; Ной и веснушчатый парнишка приволокли со склада мой багаж, доставленный ранее, а затем Ной извинился и ушел, пожелав осмотреть кампус. Мы с Карен как раз закончили перекусывать сэндвичами, когда появилась моя соседка по комнате.

– О, как хорошо, что ты здесь! – взвизгнула она, швыряя пластиковый пакет с покупками на свою кровать и бросаясь мне навстречу.

Тиа Везга оказалась очень симпатичной девушкой с лицом в форме сердечка и длинными блестящими черными волосами, густой завесой ниспадающими на спину. Когда она улыбалась, в уголках темно-карих глаз, обрамленных густыми ресницами, проступали морщинки.

– Я так рада познакомиться с тобой! Надеюсь, ты не возражаешь, но тебя еще не было, поэтому я выбрала кровать справа.

– Нет, я совсем не против и тоже рада знакомству. – Я почти сразу заметила полное отсутствие у нее реакции на мой прикид; она не выказывала ни настороженности, ни разочарования – хороший знак. – Это моя тетя, Карен Хант, – добавила я, надеясь избежать очередного вопроса: «Это твоя мама?»

– Приятно познакомиться, мисс Хант.

– Мне тоже, Тиа. – Карен выглядела очень довольной тем, что моя соседка по комнате оказалась такой дружелюбной.

Тиа повернулась ко мне.

– Я бы познакомила тебя со своими родителями, но они все еще торчат в книжном магазине. Думаю, пытаются скупить все, что можно. – Она закатила глаза. – Что ж, Джесс, откуда ты родом?

– Вообще-то из разных мест, но в последнее время жила в Нью-Йорке.

– О, круто! Я никогда не была в Нью-Йорке! Моя семья из Сент-Луиса.

– Ну а я никогда не бывала в Сент-Луисе.

Не то чтобы я когда-либо хотела туда попасть, но упоминать об этом не было необходимости.

– Да, это не самая захватывающая столица мира, не так ли? – Тиа словно прочитала мои мысли. – Эй, да ты, как я посмотрю, почти все распаковала!

– Да, я здесь уже несколько часов.

Тиа слегка удрученно посмотрела на груду своих коробок и чемоданов.

– Я еще даже не начинала.

– Я помогу тебе, – предложила я. – Только позволь мне проводить Карен.

Карен подняла взгляд от пустых коробок. Она выискивала какие-то мелочи, чтобы занять себя, в течение последних пятнадцати минут или около того, но теперь все лежало на своих местах. Она как будто неохотно последовала за мной к двери.

– Я тоже могу остаться и помочь Тиа.

– Нет, Карен, вам с Ноем лучше поехать домой – такая жара, ты сегодня уже достаточно потрудилась.

– А как же твои учебники? Хочешь, я пойду с тобой и куплю…

– Нет, правда, я справлюсь. А вы возвращайтесь к кондиционеру.

Карен покорно кивнула.

– Тогда ладно. Ты уверена, что у тебя имеется все необходимое? Позвонишь, если… – Ее голос прервался, как будто она не могла придумать, что еще сказать.

– Конечно.

– Ладно. Я ухожу, ухожу. Хорошей учебы.

Я помахала ей на прощание, провожая вниз по лестнице, изо всех сил стараясь выглядеть независимой, взрослой или какой угодно, лишь бы стереть с ее лица беспокойство.

Когда я возвращалась, мне встретилась девушка в коротком сарафане.

– О боже, ты живешь здесь? – спросила она, указывая на мою комнату.

Девушка была очень высокой и стройной, с обесцвеченными волосами, тщательно выпрямленными утюжком, и цветом лица, которого можно достичь, только если каждую ночь проводить в солярии. У расшитого блестками сарафана был такой глубокий вырез, что казалось, будто ее сиськи прямо-таки пялятся на меня. Кто, черт возьми, таскает коробки в таком откровенном прикиде?

– Э-э-э, да.

– О, потрясающе, мы соседи! Меня зовут Габби Тейлор. Я живу прямо напротив, в комнате 311. Приятно познакомиться! – выпалила она.

Ее взгляд скользнул по моим волосам, лицу и одежде. На мгновение мне показалось, что ее черты исказило торжествующее выражение, но оно исчезло так же внезапно, как и появилось.

– Привет, я Джесс Баллард, – сказала я, когда Тиа высунулась из нашей комнаты, швыряя пустую картонную коробку в стену. – А это моя соседка по комнате, Тиа Везга.

– Привет, Тиа. – Габби провела ту же быструю инвентаризацию внешности.

На этот раз она выглядела разочарованной и пожала руку Тиа с чуть меньшим энтузиазмом.

Тиа, казалось, ничего этого не заметила.

– Приятно познакомиться, Габби. Ты откуда?

– О, из Коннектикута. Я училась в старшей школе для девочек, так что теперь в восторге от того, что наконец-то попала в студенческую среду. А вот мой парень расстроен. Мы расставались раз пять с тех пор как меня сюда приняли. Он такой ревнивый! – Она закатила глаза.

– О, э-э-э… сочувствую, – пробормотала Тиа.

– Да ничего страшного, мы всегда миримся. И в любом случае, даже если мы расстанемся навсегда, это не значит, что я не смогу найти здесь кого-нибудь еще, – прошептала Габби, поглядывая на старшекурсника, который, закатав рукава футболки, тащил по коридору матрас. – Даже не верится, что здесь такие парни, а? – Она кокетливо подмигнула.

Тиа просто разинула рот. Казалось, она не находила слов.

– Что ж, я загляну к вам, когда все распакую. Увидимся, девочки! – Габби исчезла в своей комнате.

Тиа недоуменно посмотрела на меня, и я улыбнулась ей.

– Хочешь забить на распаковку и отправиться на поиски парней? – спросила я, хлопая ресницами.

Она рассмеялась, и мы вернулись в свою комнату.

– Ну, она… милая, – сказала Тиа.

У меня сложилось впечатление, что Тиа всегда видит в людях лучшее, даже когда они проявляют себя далеко не с лучшей стороны.

– Конечно, – согласилась я. – Но будь осторожна.

– Осторожна?

– Она оценивающе смотрела на нас, разве ты не заметила?

– Оценивала… что?

– Думаю, Габби не терпит соперничества. – Я развернула голубое стеганое одеяло в тонкую полоску и бросила его на кровать Тиа. – Она увидела, что ты симпатичная, и ей это не понравилось.

До Тиа наконец-то дошло. На ее оливковых щеках проступил румянец.

– Я бы не переживала из-за этого, подруга. Полагаю, она получит свою долю внимания, не так ли?

Более правдивых слов еще никто не говорил. В коридоре выстроилась очередь из парней, которые пытались занести коробки в комнату Габби. Ее бойфренд, похожий на полузащитника, наблюдал за парадом тестостерона с мрачным выражением лица. Он отбыл полчаса спустя, после громкой перепалки влюбленных. Если Габби в какой-то момент забеспокоилась о конкуренции со стороны кого-либо из нас, то теперь ее страхи наверняка улетучились. Она уже и так вызвала немалый переполох среди местного мужского населения.

Распаковывать багаж Тиа оказалось куда проще и приятнее, чем разбирать мой наспех сваленный скарб. Начать с того, что все ее коробки были аккуратно помечены инвентарными карточками. Внимательно изучив одну из карточек, я увидела, что в ней мелким аккуратным почерком перечислено все находящееся внутри. И, открыв коробку, обнаружила: все предметы либо завернуты в тонкую бумагу, либо уложены так грамотно, что, наверное, можно было выбросить ее в окно и не потревожить содержимое. Все было продумано до мелочей, от покрывала на кровати до рамок для фотографий и стаканчика для ручек и карандашей. Когда мы наконец управились, ее половина комнаты выглядела так, что впору было устраивать фотосессию для каталога. Тиа окинула ее взглядом и удовлетворенно кивнула.

– Теперь, думаю, мне нужно немного декора для этих стен, – сказала она.

Ее взгляд переместился на мою половину комнаты, где мне удалось развесить на стенах вокруг кровати и письменного стола кучу картинок.

– Ого, Джесс, это ты нарисовала? – Тиа подошла поближе, чтобы рассмотреть мою художественную мешанину.

Среди журнальных страниц, фотографий и прочего хлама нашлось место и для нескольких моих рисунков.

– Да, некоторые из них.

– Вау! Они потрясающие! Ты выбрала факультет искусств?

– Пока не решила.

– А я даже фигурки из палочек не умею рисовать, – заявила она. – И, конечно, не собираюсь развешивать собственные работы. Но эти стены так удручают, если их не прикрыть!

– Похоже, вам, юные леди, не помешало бы посетить распродажу постеров, – раздался голос из дверного проема.

Мы обернулись и увидели двух парней. Один из них, с волосами песочного цвета, которые завитками обрамляли слегка веснушчатое лицо, был одет в ярко-оранжевую футболку с надписью «День переезда». На шее у него висел фотоаппарат «полароид». Другой был темноволосый и загорелый, в джинсах и безрукавке. Я узнала в нем одного из тех, кто доставлял багаж Габби.

– В первую неделю семестра в студенческом центре всегда проходит распродажа постеров, – продолжил блондин, наклоняясь и подбирая с пола неоново-розовый флаер, выглядывающий из-под одной из наших пустых коробок. Он протянул листок мне.

– Спасибо, – поблагодарила я, забирая флаер.

– Меня зовут Сэм Лэнг. Я ассистент-резидент[18] на этом этаже.

Мы с Тиа тоже представились ему. Сэм крепко пожал нам обеим руки.

– А я Энтони, гораздо более привлекательный и симпатичный друг Сэма, – добавил темноволосый парень.

Он выбросил руку вперед, явно демонстрируя накачанные мышцы.

– Привет, – сказала я, быстро пожимая ему руку.

– Осталось что-нибудь тяжелое для переноски? – спросил Энтони. – Предлагаю свои услуги.

– Нет, все в порядке, спасибо, – ответила я. Улыбка потихоньку сползала с моего лица.

– Не обращай на него внимания, он зациклен на себе, – вмешался Сэм, закатывая глаза. – Серьезно, я могу вам чем-нибудь помочь? Есть какие-то вопросы или что-то еще?

– Да, можно ли выяснить, почему часть наших значительных расходов на обучение не может быть потрачена на кондиционеры? – спросила я, подходя к окну в надежде поймать хоть дуновение ветерка.

Воздух был упрямо неподвижен.

Энтони смеялся гораздо дольше, чем того заслуживал комментарий, а Сэм просто кивнул с ухмылкой.

– Знаешь, ты не первая, кто спрашивает меня об этом сегодня. Сейчас и впрямь зверская жара, но зимой отопление работает исправно, и поверь, нам это не помешает. – Казалось, его бросило в дрожь при одной мысли об этом.

– Что ж, хотя бы это радует, – сказала Тиа, но в ее голосе не чувствовалось восторга по поводу включенных радиаторов, когда наша комната и так напоминала сауну.

– Девчонки, не хотите ли персональную экскурсию по кампусу? – предложил Энтони.

– Нет, думаю, мы хоть и беспомощные, со временем сориентируемся, – ответила я.

– Уверены? Я был бы рад…

– Сбавь обороты, приятель! – приказал Сэм, отталкивая Энтони от двери. – Ступай в другой конец коридора. Той блондинке, кажется, понравилась твоя компания, хотя не могу понять почему.

Энтони бросил на Сэма неодобрительный взгляд, но подчинился.

– До свидания, юные леди. Не скучайте по мне слишком сильно.

– Да, мы постараемся не умереть от разбитого сердца в твое отсутствие, – ответила я с приторной улыбкой.

Энтони подмигнул и с важным видом направился в сторону комнаты Габби.

Сэм выглядел удрученным.

– Прошу прощения за него. Не могу не брать его с собой. Он не способен отвечать за свои действия, этот паренек из Нью-Джерси. А теперь, милые дамы, мне поручено выполнить самую захватывающую миссию. – Он скорчил гримасу и взялся за «полароид». – Некоторым это нравится, но, к сожалению, многие с криками разбегаются в разные стороны, когда видят, что я приближаюсь.

Мы с Тиа рассмеялись.

– Не могли бы вы оказать мне услугу и позволить сфотографировать вас по отдельности? Персонал общежития хочет разместить на информационных досках фотографии всех студентов с именами. Ну, вроде как это поможет каждому запомнить своих соседей. Все пройдет быстро и безболезненно, обещаю.

Не сказать чтобы я любила фотографироваться, но Сэм, казалось, искренне раскаивался в том, что ему приходится просить нас позировать, поэтому я изобразила улыбку и позволила ему сделать снимок.

– Вау, похоже, переезд почти завершен! – Сэм вытряхнул фотографии, ожидая, пока проявятся изображения.

– Да, пришлось повозиться, но, думаю, мы практически закончили, – согласилась Тиа.

– Кажется, у меня еще остались прошлогодние коробки, которые я так и не распаковал.

– Значит, ты не первокурсник? – спросила я.

– Нет, я с предпоследнего курса. Только старшекурсника могут назначить ассистентом-резидентом. Что ж, если вы закончили распаковывать вещи, вам стоит отправиться на ярмарку с аттракционами.

– Здесь проходит ярмарка? В кампусе? – удивилась я.

– Да, и это здорово! Вот. – Он подхватил с пола и вручил мне еще один флаер. – Это грандиозное приветственное мероприятие. Ребята действительно выкладываются по полной; вам обязательно стоит это увидеть.

– Хорошо, спасибо.

Сэм протянул Тиа ее фотографию.

– Держи, Тиа.

– Фу, опять у меня это странное перекошенное лицо! – застонала Тиа. – Почему я не могу улыбаться, как все нормальные люди?

– Ой, да ладно, выглядишь прекрасно! – подбодрила я ее.

– И Джесс… о, подожди. – Сэм уже протягивал ко мне руку, но вдруг замер с озадаченным выражением на лице, когда взглянул на мою фотографию.

– Что, я моргнула? – спросила я.

Вот так всегда. На фотографиях я либо жмурилась, либо изображала «взгляд экзорциста» с горящими красными глазами.

– Нет, просто… плохо проявилось. – Сэм вложил снимок в мою протянутую руку.

Я посмотрела на изображение. Вроде ничего особенного: я стояла посреди комнаты с немного смущенным видом, но в остальном снимок получился вполне сносным. Однако все же что-то было не так. Справа от меня виднелась какая-то странная аморфная белая фигура. Нечто похожее на светлое облако дыма причудливой формы. В верхнем левом углу под потолком проступало еще одно пятнышко поменьше. Я никогда раньше не встречала ничего подобного на фотографиях.

– Видишь? – сказал Сэм. – Должно быть, упал свет из окна или что-то в этом роде. Можно я попробую еще раз?

– Ну ладно. – Я выдавила из себя еще одну улыбку.

– О, какая незадача. Пленка закончилась, – сказал Сэм, открывая заднюю панель камеры.

– Вот черт! Выходит, мой постыдный снимок не вывесят в коридоре на всеобщее обозрение? Мое сердце разбито!

– Не переживай, Джесс, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обделенной весельем! Я достану новую пленку и вернусь позже для твоей фотосессии, – успокоил меня Сэм.

– О, здорово! – Я подняла большие пальцы вверх.

– Еще увидимся. – И, помахав рукой, Сэм удалился, поигрывая фотоаппаратом, с озадаченным выражением на лице.

– Так чем ты хочешь заняться, Тиа? Хочешь поучаствовать в распродаже постеров? – спросила я, прикрепляя свою необычную фотографию рядом с другими на стену.

Если не считать световых огрехов, снимок смотрелся довольно круто.

– Нет, не сейчас. Думаю, мне нужен перерыв. Не хочешь прогуляться? Может, сходим на ярмарку?

– Конечно.

Когда мы ступили за дверь, Габби и ее соседка тоже выходили из своей комнаты.

– Привет, девчонки! Вы еще не познакомились с Пейдж?

Мы представились Пейдж, миниатюрной, похожей на мышку девочке с туго завитыми черными волосами и необычно высоким голосом. Она выглядела лет на пять моложе студенческого возраста.

– Вы собираетесь на ярмарку? – спросила она.

– Да, как раз направляемся туда, – сказала Тиа.

– Отлично, мы с вами! – заявила Габби.

Меня совсем не радовала перспектива провести время в ее компании, но Тиа была слишком вежлива, чтобы отказать, поэтому мы последовали за ними.

Жара наконец-то спадала. Заходящее солнце забрало с собой достаточно тепла, и воздух стал приятным и пахучим. Мы видели огни и слышали крики, доносившиеся с аттракционов. Колесо обозрения, ярко мигая, поднималось над суматохой, как фейерверк в замедленной съемке.

– Ого, они действительно расстарались! – восхитилась я.

– Моя сестра окончила колледж четыре года назад и до сих пор рассказывает об этих ярмарках! – сообщила Пейдж. – Пойдем купим что-нибудь вкусненькое!

Мы пробрались сквозь толпу к ряду киосков, где продавались традиционные ярмарочные лакомства. Я жевала жареную лепешку, а Пейдж и Тиа уплетали огромные яблоки в карамели. Габби стояла перед мучительным выбором из-за количества калорий в предлагаемом меню, прежде чем отважилась на маленький пакетик попкорна. Я подумала, не швырнуть ли в нее остатками лепешки, но вместо этого поднесла его к самому носу и громко воскликнула:

– М-м-м, правда, вкусно пахнет?

Мы попробовали свои силы в некоторых играх, хотя Тиа настаивала на том, что результаты подтасованы. Мы накидывали пластиковые кольца на бутылки и стреляли дротиками в воздушные шары. Палили из водяных пистолетов по мишеням и даже сыграли несколько раундов в «Ударь крота»[19]. Нам не везло с призами, пусть они и были безвкусными, пока мы не ввязались в игру, где надо было забросить в аквариум шарики для пинг-понга.

– Давай, Тиа, попробуем! Нам нужен талисман для нашей комнаты! – уговаривала я, увлекая ее к кабинке.

Тиа скорчила гримасу.

– Тут никто не сможет выиграть, это же афера!

– О, не будь такой занудой, Тиа! У нас получится, давай!

Я протянула два доллара служителю. Парень выглядел безумно скучающим; должно быть, его угнетала необходимость работать на аттракционе, когда все вокруг веселятся. Он вручил нам по три шарика для пинг-понга.

– Забей мяч, выиграй рыбку, – пробубнил он.

Тиа била первой. Она промахнулась с первого удара, и шарик отскочил от края аквариума. Тиа бросила на меня испепеляющий взгляд, в котором читалось: «Вот видишь? Я же говорила!» Затем настала моя очередь, и я даже в стенку не попала. На втором ударе Тиа нам наконец-то улыбнулась удача. Маленький белый шарик покружился по внутренней стороне бортика, а затем плюхнулся в воду и радостно закачался на волнах.

– Эй, я выиграла! Даже не верится, я выиграла! – воскликнула Тиа, когда мрачный служитель вытащил шарик из воды и протянул нам аквариум.

Внутри плавала ярко-голубая бойцовая рыбка, которую мы втайне прозвали Блесткой в честь нелепого платья Габби.

Мы всячески критиковали Габби, но я вынуждена была признать, что ее тактика срабатывала. Не менее трех парней предложили выиграть для нее призы, и теперь она расхаживала с двумя плюшевыми мишками неоновых цветов и гигантским Губкой Бобом Квадратные Штаны. Судя по набору ярмарочных игрушек, Габби светила бешеная популярность в колледже.

Мне не удалось уговорить Тиа прокатиться на чертовом колесе: она боялась высоты. Компанию мне составила Пейдж, и мы вместе любовались потрясающим видом на кампус и огни города за ним, пока Тиа стояла внизу в обнимку с аквариумом.

Мы опробовали все остальные аттракционы, на которые хотели попасть, и на часах было уже почти десять. Подавляя зевоту, я предложила вернуться в общежитие.

Габби выглядела разочарованной.

– Но еще рано! Давайте просто посмотрим, что находится по ту сторону каменной стены, прежде чем уйдем, – заныла она.

Мы протиснулись сквозь толпу мимо карусели, один вид которой вызывал тошноту, и обнаружили, что у нас осталось только два неизведанных аттракциона. У первого стенда парень с подозрительной внешностью пытался уговорить зевак встать на весы, чтобы он мог определить их вес. Излишне говорить, что мы проскользнули мимо, избегая встречаться с ним взглядом. Неподалеку располагался шатер из фиолетового бархата; табличка на подставке гласила: «Гадание на картах Таро от мадам Рабински».

– О, круто, экстрасенс! Давайте погадаем! – уговаривала Габби.

– Я за, – тотчас подхватила Пейдж.

У меня вырвался стон.

– Ребята, я не хочу выбрасывать деньги на ветер.

– Что значит «выбрасывать деньги на ветер»? Карты Таро – это круто! Мне уже гадали, и меня поразило, насколько точно они все предсказали. Некоторые гадалки – настоящие провидицы, – сказала Пейдж.

– Да, а некоторые – мошенницы, – возразила я.

– Тиа, а ты как считаешь? – спросила Габби.

– Я не знаю. Меня немного пугают такие вещи. Пожалуй, я останусь здесь, с Джесс.

Габби и Пейдж скрылись в шатре, пока мы с Тиа ждали снаружи. Тиа чуть ли не подпрыгивала от нетерпения. Для того, кого пугали карты Таро, она слишком явно выказывала стремление выяснить, что же там происходило. Наконец они вынырнули обратно, обе охваченные благоговейным трепетом.

– Ну, как все прошло? Понравилось? – спросила Тиа.

– Это было потрясающе! – прошептала Пейдж.

– Она знала о нас так много всего, столько подробностей! – добавила Габби.

– Например?

– Она знала все о моих отношениях с парнем. А еще сказала, что Пейдж в последнюю минуту приняла решение учиться здесь.

– И это чистая правда! – воскликнула Пейдж. – Я вышла из списка ожидания только две недели назад! Когда уже была готова поступить в другой колледж!

Тиа кусала губы. Затем она резко повернулась ко мне.

– Джесс, думаю, я хочу попробовать.

– Ты хочешь попробовать? Ты уверяла, что игра в аквариуме – это мошенничество, а теперь хочешь, чтобы тебе погадали?

Тиа выглядела немного смущенной, но кивнула.

– Ну да, вроде того. Я имею в виду, это может быть забавно, просто посмотреть, сбудется ли что-нибудь. Похоже, она довольно хороша в своем деле.

– Сомневаюсь, что она сказала нечто такое, о чем не могла бы просто догадаться, – проворчала я.

– Как ты объяснишь, что она знала о моем парне? – спросила Габби.

– Ну, начать с того, что ты носишь кладдахское кольцо[20] с сердцем, обращенным внутрь. Как всем известно, это означает, что у тебя есть парень, – объяснила я, указывая на ее руку. «И посмотри на себя со стороны», – мысленно добавила я.

Габби скрестила руки на груди, пряча кольцо.

– Ладно. А как насчет решения Пейдж учиться здесь?

Я фыркнула.

– Габби, мы все в последнюю минуту приняли такое решение! Так происходит выбор колледжа!

– Но она не…

– Расслабься, Габби! – остановила ее Тиа. – Это просто аттракцион для развлечения… ведь мы за этим сюда пришли? – Она повернулась ко мне. – Ради забавы, не более того. Какая разница, по-настоящему это или нет? Тебе не обязательно участвовать, просто зайди со мной!

Я закатила глаза.

– Хорошо-хорошо. Только не ругай меня, если я начну безудержно смеяться посреди твоего сеанса.

Мы вошли в шатер вместе. Тиа ступила первой, увлекая меня за собой. В полутемном помещении за освещенным свечами столом в одиночестве сидела женщина.

Я едва удержалась, чтобы снова не закатить глаза. Мадам Рабински выглядела в точности так, как ее нарисовало бы мое стереотипное представление. Наряд, смутно напоминающий цыганский: длинная красная юбка с оборками и блузка в крестьянском стиле. Темные волосы, раскиданные по плечам, темные глаза на лице с резкими чертами. Выглядела она лет на сорок, хотя из-за тусклого освещения трудно было сказать наверняка. Она подняла руку в знак приветствия; зазвенели серебряные браслеты на запястьях. Пальцы ее были унизаны массивными старыми кольцами. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не развернуться и не уйти.

– Здравствуйте, девочки. Хотите погадать на картах Таро? – спросила она, указывая на стулья.

– И откуда только она узнала? – драматично прошептала я, когда мы устроились на стульях.

Тиа сильно толкнула меня локтем в бок, а затем дружелюбно улыбнулась мадам Рабински.

– Да, хотели бы. Ну, я бы хотела, а она здесь только для того чтобы посмотреть.

– Как и рыбка, – добавила я, водружая аквариум на стол.

Мадам Рабински устремила на меня пронзительный взгляд.

– Неверующая?

– Нет, что вы, рыбка Блестка твердо верит в оккультизм, – ответила я с невозмутимым видом.

Цыганка прищурилась, глядя на меня.

– Пять долларов, верно? – поспешно произнесла Тиа.

– Да, моя дорогая. – Мадам Рабински протянула к ней сверкающую руку.

Тиа опустила деньги в ее ладонь. Мадам Рабински все еще не сводила с меня глаз, неприязненно прищуренных. Она достала из маленькой синей бархатной сумочки очень старую колоду карт Таро и аккуратно разложила их на столе.

– Как тебя зовут, моя дорогая?

– Тиа Везга.

Мадам Рабински тряхнула головой, словно пытаясь прийти в себя, и ее взгляд метнулся ко мне, прежде чем она снова спросила:

– Прошу прощения, как тебя зовут?

Тиа повторила свое имя уже медленнее.

– А день твоего рождения, Тиа? – продолжила мадам Рабински.

– Двадцать седьмое июня.

– Что ж, очень хорошо, Тиа. Не могла бы ты три раза перетасовать колоду, а затем разделить ее на стопки, пожалуйста? – попросила мадам Рабински, подталкивая колоду потрепанных карт через стол к Тиа.

Мадам Рабински, казалось, не могла сосредоточиться на том, что делала Тиа, поскольку по-прежнему смотрела на меня. И то и дело встряхивала головой, будто ее беспокоил какой-то звук. Я заерзала под ее пристальным взглядом. Какого черта она на меня пялится? Я вела себя прилично… в основном.

Тиа сняла карты и выжидающе посмотрела на гадалку. Мадам Рабински оторвала от меня взгляд и дрожащими руками принялась раскладывать карты. Она выложила на стол всего четыре карты, когда внезапно остановилась, уставившись на то, что увидела. Она опять собрала карты и быстро перетасовала их, прежде чем раскладывать заново. Было слишком темно, чтобы я могла разглядеть картинки.

– Это невозможно, – пробормотала она, снова собирая карты.

– Простите? – нахмурившись, спросила Тиа.

У мадам Рабински так сильно тряслись руки, что она уронила оставшиеся карты на пол. А в следующий момент поднесла ладони к лицу, как будто пыталась прикрыть глаза от яркого света.

– Прости, но твоей подруге придется сейчас же уйти, – прошептала она, почти полностью сомкнув веки.

– Что? – хором произнесли мы с Тиа.

– Ты! Ты! – закричала женщина, указывая на меня. – Тебе нужно уйти!

– Что? Почему?

– Да, она же ничего не сделала!

– Твоя энергия… я просто не могу сосредоточиться… столько голосов одновременно! – Она смотрела на меня с выражением неописуемого ужаса на лице. – Твоя энергия подавляет меня! Извини, но ты должна немедленно покинуть шатер.

– Ладно, мы уходим, – отрезала Тиа, хватая меня за локоть.

– Нет, Тиа, ты останься. – Я подтолкнула ее обратно к стулу.

– Нет, я пойду с тобой, Джесс. Ты права, это было глупо.

– Тиа, ты заплатила пять долларов. Пусть тебе погадают, ладно? Я заберу свою энергию и подожду тебя снаружи.

Тиа хотела было возразить, но я не стала задерживаться и, повернувшись, вышла из шатра. Опуская за собой откидное полотнище, я бросила последний взгляд на мадам Рабински: ее лицо побледнело, и она с такой силой вцепилась в край стола, что побелели костяшки пальцев. Она все еще смотрела на меня так, словно увидела призрака.

Я засмотрелась на нее и чуть не врезалась в парня, стоявшего прямо у входа.

– Ого! Полегче! – воскликнул он.

– Извини, я тебя не заметила. – Я отступила на шаг и, подняв глаза, увидела перед собой одно из самых привлекательных лиц, которые когда-либо встречала.

Парень был высок и широкоплеч, с темно-каштановыми волосами, небрежно спадавшими на бледный лоб, и красивым лицом с прямым носом и ярко выраженными скулами. Когда он поймал мой взгляд, его лицо расплылось в обезоруживающей улыбке, от которой в уголках теплых карих глаз собрались морщинки. Я невольно улыбнулась в ответ.

– Я подумывал о том, чтобы мне погадали, но, судя по твоему драматичному уходу, пожалуй, откажусь, – рассмеялся он.

– Да, побереги свои деньги, – посоветовала я.

– Все так плохо, да?

– Полный отстой. Тебе лучше попытать счастья с рыбками. – Я приподняла аквариум, показывая нашу Блестку.

– Может, и попробую, – сказал он.

Тут Габби похлопала меня по плечу.

– Как-то быстро ты! Что случилось?

– Что за ненормальная! Она меня выгнала!

– Правда? – Габби выглядела довольной.

– Да, сказала, что моя энергия ее отвлекает, – фыркнула я.

– О, и что это значит? – заинтересовалась Пейдж.

– Это значит, что она чокнутая! – Я снова повернулась к красавцу-незнакомцу. – Как я уже сказала, совершенно не стоит…

Он исчез. Я поискала его глазами в толпе студентов, но парня и след простыл. Проклятье.

Тиа вынырнула из-за полотнища шатра. Габби и Пейдж бросились к ней.

– Ну что? Как впечатление? – спросила Габби.

– Ничего особенного. – Тиа пожала плечами. Мне показалось, что она бросила на меня взгляд, но мимолетный. – Кое-что она угадала довольно точно. Сказала, например, что я хотела бы заняться медициной или естественными науками.

– А ты? – спросила Пейдж.

– Я записалась на программу медподготовки.

– Вот видишь? – торжествующе произнесла Габби, поворачиваясь ко мне. – Она никак не могла этого знать.

– Ладно, пусть так, она всеведуща, – пробормотала я. – Может, нам лучше вернуться в общежитие?

Как раз в этот момент, к моему облегчению, Габби получила сообщение от своего ревнивого бойфренда. Последовавшая за этим «семейная» ссора отвлекла всех на обратном пути, но меня отвлекло кое-что еще. Если мадам Рабински просто разыгрывала спектакль, чтобы заставить меня поверить в ее дар, должна признать, что она очень талантливая актриса. Кто еще мог бы так внезапно побледнеть или вызвать дрожь в руках? Возможно ли, что моя «энергетика» действительно настолько сильно ее беспокоила? И что она сказала в конце? «Так много голосов»? Что, черт возьми, это значит? Шутила или нет, но мадам Рабински серьезно напугала меня.

Вернувшись в нашу комнату, Тиа достала из верхнего ящика комода полосатую пижаму.

– Это было довольно странно, да?

– Немного. Что было после того, как я ушла?

Тиа пожала плечами.

– Она просто читала мои карты.

– Она, должно быть, обмолвилась о том, что практически вышвырнула меня из своей палатки! Извинилась хотя бы?

– Да, извинилась. Сказала, что очень сожалеет, но твоя энергия оказалась слишком сильной и мешала ей сосредоточиться на моем биополе, пока ты там находилась.

– О… – Какое разочарование. Я схватила свою душевую косметичку и сунула ноги в тапочки. – Ну, мы с моей энергией идем в ванную чистить зубы. Хочешь пойти с нами?

Тиа резко выдохнула сквозь зубы.

– Не знаю, Джесс. Я не уверена, что смогу сосредоточиться на гигиене полости рта в присутствии такого мощного источника энергии.

С этими словами мы обе рассмеялись и направились по коридору, чтобы отважиться на исследование пугающей и неизведанной территории общих ванных комнат.