Наседка (СИ)

Глава 3

Я стоял посреди гомонящей толпы школьников у доски объявлений и с мрачным видом пялился на вывешенные списки с результатами тестирования за триместр. Если невероятное космическое существо впихнуло меня в это тело, чтобы дать возможность ощутить себя полным ничтожеством, то своей цели оно добилось. Даже с перевыполнением плана. Средний балл по всем предметам — семьдесят восемь из ста. Гений, называется…

— Сколько? — лениво поинтересовался Катцу, небрежным жестом отодвигая кого-то из одноклассников, чтобы встать рядом со мной.

— Семьдесят восемь.

— Неплохо. А у меня? — он шарил взглядом по спискам, пытаясь обнаружить свою фамилию.

— Восемьдесят один, — мрачно сообщил я, уже успевший изучить результаты товарищей.

— Вот гадство! Вечно у меня с гуманитарными предметами не ладится.

— Угу, — еще более мрачно согласился я.

У некоего Тиба Синдзи не ладилось не только с гуманитарными предметами. Достаточно было сказать, что эта горилла японского разлива обошла меня даже в математике, заработав девяносто восемь баллов против моих девяносто трех. Я, конечно, понимал, что в тестах оценивалось исключительно умение решать, как показывал учитель, а отнюдь не оригинальность мышления, но ведь обидно. Да и в приличное учебное заведение с такими оценками могут не взять: как ни странно, но даже в технических вузах здесь смотрят на баллы по рисованию.

— Сколько? — через толпу просочился Сузуму, заняв место между нами.

— У тебя девяносто семь, — проворчал я. И в сердцах добавил: — Мутант.

— Почему мутант? — удивился он.

— Не может нормальный человек одинаково хорошо разбираться и в гуманитарных и в технических предметах, да еще и избивая на досуге макивару.

— Я не избиваю макивару, — счел нужным уточнить этот гений.

— Ага, только бокеном машешь, — заметил Катцу. — Точно мутант.

— Ну, мутант, так мутант, — покладисто согласился Сузуму. — У тебя какой балл, Синдзи?

— Семьдесят восемь.

— Прогресс. На промежуточном тестировании было баллов на пять меньше.

— Угу. И чтобы улучшить средний результат еще на пять баллов, мне придется лишиться нормальной жизни как минимум на триместр.

— Сосредоточься на наиболее важном, откажись от того, что тебе совсем не подходит, — нравоучительно заметил мальчишка. — Хочешь, помогу с составлением плана занятий?

Я открыл рот, собираясь сказать, куда хочу его послать, но, немного подумав, закрыл обратно. В конце концов, парень ведь не виноват, что у меня скверное настроение. А люди, предлагающие бесплатную помощь, ежедневно навстречу не попадаются.

— Спасибо, — кое-как выдавил я. — Давай завтра обсудим твое щедрое предложение. Сегодня я что-то слишком раздражителен.

Сузуму кивнул.

— Знаешь что, Синдзи? — Здоровая лапища Катцу обхватила меня за плечи и повлекла из толпы наружу. — Пойдем сегодня со мной в зал игровых автоматов. Пар выпустишь. Заодно отметим окончание триместра.

— А пойдем, — неожиданно для самого себя вдруг согласился я. Деньги на карманные расходы у меня были, а бесконечно напрягаться, зарываясь в учебники и пытаясь прыгнуть выше головы, уже надоело. Не пивом же опять надираться.

Клуб игровых автоматов оказался вовсе не залом с «однорукими бандитами», как можно было бы подумать, а самым настоящим собранием компьютеров, замаскированных под ярко раскрашенные шкафы размером с банкомат. Старинная примитивная графика, состоящая из крупных четко различимых квадратиков, умилила меня чуть ли не до слез, заставив вспомнить собственное детство. Даже надписи из иероглифов смотрелись удивительно органично на подобном фоне. Я буквально утонул в этом вечере, таскаясь от одного агрегата к другому и активно болея за Катцу, чье имя то дело мелькало в показываемых автоматами таблицах рекордов.

То ли заведение было настолько популярным, то ли не мы одни решили отметить грядущее начало зимних каникул аналогичным образом, но количество посетителей довольно быстро выросло, превысив количество самих автоматов раза в три, и «серьезные парни» принялись играть на деньги. Ставки назывались совершенно смешные, но градус азарта мгновенно взлетел на недосягаемую величину. Восторженный рев победителей и стоны проигравших создавали восхитительную атмосферу праздника. Не хватало разве что полуголых девиц и рек шампанского, но в тот момент их отсутствие меня не сильно волновало. Катцу рвал своих противников одного за другим, и купюры различного достоинства ложились в руки его друга, временно принявшего на себя функции хранителя богатств чемпиона. То есть мои, если кто не понял.

К сожалению, на каждом празднике жизни обязательно найдутся люди, желающие испортить окружающим честно заслуженное веселье. В нашем случае ими оказались трое старшеклассников, принявшиеся во всеуслышание обсуждать неумех, только и способных побеждать всяких малышей.

— Это вы о себе? — поинтересовался я, бросая на них презрительный взгляд через плечо.

— Да не. О твоем приятеле. — Хам нагло ухмыльнулся.

— Хочешь сыграть? — Катцу развернулся к парням лицом.

— А у вас много лишних денег? — Старшеклассник продолжал ухмыляться. — Мы на печенье не играем — только реальные ставки. Тысяча йен на кон.

Нужные деньги у нас, разумеется, были, но вот так выбрасывать их, ввязываясь в состязание с явно уверенными в себе парнями, не хотелось.

— По рукам, — согласился Катцу прежде чем я успел открыть рот.

Мне только и осталось, что подавить тяжелый вздох. В конце концов, это его деньги, и он мог распоряжаться ими как угодно. Но атмосфера веселья сразу куда-то улетучилась. Остались только игровые автоматы и школьники, выкрикивающие какие-то идиотские кличи, — помесь дурдома с детским садом. И ни полуголых девок, ни шампанского…

Минуты две Катцу и бросивший ему вызов старшеклассник всячески выделывались, распуская хвосты и как можно шире растопыривая пальцы. А потом все-таки подошли к одному из автоматов, чтобы потратить еще столько же времени на три раунда весьма скоротечного боя. К моему удивлению, Катцу выиграл, сделавшись богаче еще на тысячу йен. К сожалению, даже этот факт не смог вернуть утраченного хорошего настроения. Так что я не стал злорадствовать и, подойдя к проигравшему, просто протянул руку за деньгами.

— Че ладошки тянешь? — огрызнулся тот.

— Мы выиграли, — лениво напомнил ему я.

— Ну и что? Сегодня вы выиграли, завтра еще кто-нибудь. Думаешь, я всех содержать должен? Обойдетесь.

Галдящая группка школьников за моей спиной затихла.

— Пойдем, Син, — Катцу опустил руку на мое плечо.

Но я уже вспылил. Этот гад со своими приятелями мало того, что испортил нам вечер, так еще и не желал отдавать честно выигранные моим товарищем деньги. Удар ногой по важнейшему для мужчины органу получился что надо — старшеклассник только пискнул и, выпучив глаза, рухнул на пол.

— Отдавайте деньги, — мрачно процедил я.

К сожалению, приятели пострадавшего не вняли голосу разума и, прошипев нечто нечленораздельное, бросились в атаку. Прямой в челюсть, который я пробил резко приблизившемуся ко мне старшекласснику, вышел на редкость удачным, однако парня не остановил. Меня приложило в живот и отбросило к стене. Крепко ударившись об нее спиной и затылком, я сложился пополам, рефлекторно ухватившись руками за свой практически отсутствующий пресс. Над головой что-то металлически громыхнуло и послышался крик боли — похоже, кто-то хотел дать мне в ухо, но вместо этого попал по игровому автомату. Вдох-выдох. Удар по голове заставил поближе познакомиться с полом и еще сильнее спутал мысли. Я вцепился обеими руками в чью-то ногу, в надежде использовать ее как опору при попытке подняться, но хозяин конечности замотал ею в разные стороны, пытаясь освободиться. Да еще и пнул меня второй, пока еще свободной ногой. Озверев и практически не соображая, я вонзил зубы в его ходулю чуть выше того места, где заканчивалась туфля. Парень завизжал и еще сильнее закрутился и затряс конечностью.

Мне удалось как-то нащупать точку опоры в виде ближайшей стены и вздернуть себя в вертикальное положение, попутно уронив своего противника на пол. Выпустив из зубов его носок, я с непередаваемым наслаждением съездил гаду ногой по лицу. А потом какой-то незнакомый узкоглазый впечатал твердый кулак в мой многострадальный живот. Драка окончательно перешла в формат «все против всех».

Я протаранил своего обидчика головой, сбив его с ног, и добавил пару пинков по лежащему. Потом влепил с левой в чье-то удачно подвернувшееся ухо. Кто-то разбил мне нос. Совсем озверев, я пошел махать руками почем зря, лупя всех и каждого, кто попадал в поле зрения.

Пару минут я вертелся, раздавая удары направо и налево и получая в ответ со всех четырех сторон. А затем протянувшаяся откуда-то лапища Катцу сгребла меня за шиворот и выдернула из сумасшедшей круговерти ног, рук и лиц. Преодолев добрый квартал спиной вперед, я, наконец, перестал пытаться врезать хоть кому-нибудь, ориентируясь исключительно по плывущим перед глазами пятнам, и начал приходить в себя. Каору помог мне добраться до дома и шустро слинял, оставив объясняться с Таки в одиночку.

Тетка, как от нее и ожидалось, изнасиловала мой мозг вдоль и поперек своими стенаниями. Но это были еще цветочки. Два дня спустя ту же процедуру повторил сначала классный руководитель, затем директор, а после них эстафету снова приняла Таки. А все потому, что я идиот. Клинический. Хотя кто бы мог подумать, что зал игровых автоматов будет контролироваться при помощи камер. В начале девяностых-то. Тут поневоле проклянешь японский технический прогресс.

В общем, все участники побоища оказались засняты, идентифицированы, отсортированы по сумме причиненного ущерба и сданы руководству школы и социальному комитету. За что я готов был сказать гуманным владельцам развлекательного заведения огромное спасибо — ведь они могли и в полицию заявление написать. А так все обошлось примерно семью часами лекций о недостойном поведении, краткой беседой с невероятно вежливым мужчиной из социального комитета, записью в школьную характеристику и потерей карманных денег на несколько месяцев вперед. Легко отделался.

Вдобавок, на мое счастье, у нас начались зимние каникулы, так что хотя бы от лицезрения осуждающих или сочувствующих выражений лиц одноклассников я оказался избавлен. Всех, кроме одного. И это лицо сейчас украшала крайне ехидная улыбка.

— Чего скалишься, Мутант? — мрачно поинтересовался я у Сузуму, переводящего взгляд с меня на Катцу и обратно.

— Вы и раньше были духовно похожи, — разродился глубокой мыслью созерцатель. — А теперь даже на лицах буквально начертана родственная связь.

— Неужели? — язвительно спросил я. — И в чем же она выражается?

— В облике, — насмешливо пояснил Сузуму. — Сейчас вы можете свободно заявить о своей принадлежности к клану панд.

Мой товарищ по несчастью скривился. Синяки, украшавшие оба его глаза, были не идеально симметричными, но лишь потому, что приобрел он их раздельно, а не от одного сильного удара в нос, как я. Хотя определенное сходство с пандами имелось у обоих.

— Слушай, Катцу, — предложил я, разминая пальцы. — А давай примем друга в наш клан. Нанесем ему ритуальные отметины.

— Не стоит, — вздохнул здоровяк. — Он сам кого хочешь примет. А мне что-то не охота становиться пандой дважды.

— Я, между прочим, предлагал познакомить с хорошим наставником боевых искусств, — пожал плечами Сузуму. — Так что новый внешний вид — исключительно ваша вина. И не надо смотреть на меня осуждающе.

— А в полученных синяках я тебя и не обвиняю. Вот только скалиться, когда твоим друзьям плохо, вовсе не обязательно.

— Хорошо, не буду, — покладисто произнес Сузуму и действительно сменил выражение лица с насмешливого на участливое. — Хотя боевыми искусствами, на вашем месте, я бы все же занялся. Чтобы в будущем не попадать в подобные истории.

— Уговорил, — вздохнул я. — Только, боюсь, тетка откажется платить за подобное времяпрепровождение. А у меня самого денег еще долго не будет.

— Я попрошу родственников обучать тебя в долг.

— Попал ты, Синдзи, — вздохнул Катцу. — Теперь он не отвяжется.

— Угу, — буркнул я, думая о том, не является ли необходимость посещения навязываемой мне секции очередным квестом, выданным невероятным космическим существом. Или планом каких-нибудь секретных служб. Уж больно события одно к одному сложились.

Интересно, а в этой их школе учат каким-нибудь сверхъестественным штукам вроде плевания огнем или другим трюкам из китайских боевиков?

Плеванию огнем в додзе, принадлежащем деду Сузуму, не учили. Более того, даже простейшие приемы пообещали показать как-нибудь потом. А пока сухонький, но очень бодрый старичок, преимущественно объяснял, как правильно дышать, да заставлял заниматься общеукрепляющими упражнениями. Не то что бы я сильно расстраивался по этому поводу, но такой подход после настойчивых уговоров одноклассника несколько разочаровывал.

Додзе это еще. Старинный стиль, традиционная постройка… Сказали бы честно, что денег на возведение нормального здания не хватило. Банальных матов и то нет. Вдоль устланного циновками пола сквозняки гуляют, стены тонкие, вместо дверей раздвижные панели из натянутой на деревянный каркас бумаги. А на улице середина зимы, между прочим. Японской зимы, но все равно. Температура воздуха градусов десять и холодный ветер задувает в каждую щель. Так и простыть не долго. Заниматься-то заставляют босиком и в легком кимоно. Да еще и бамбуковой палкой тыкают, стоит рот не вовремя открыть — метода воспитания такая у Джиро-сенсея. Послал бы их всех, если честно, но хочется уже хоть чего-нибудь добиться в новой жизни.

Я отпер дверь своим ключом и, разувшись, прошлепал в комнату. Судя по звукам, доносившимся из телевизора, тетка уже была дома. Хорошо хоть встречать не вышла — меня ее укоризненный взгляд за последние недели достать успел хуже горькой редьки. Понимаю, что она права, но только сильнее раздражаюсь.

Бросил рюкзак к ножке стола и вытянул из-под кровати уже опустевшую на две трети коробку с пивом. Подумал немного и задвинул обратно. Настроение и так мерзкое, нечего его усугублять. Пойду лучше поесть приготовлю. На завтра. Сегодняшний ужин я Таки еще днем заботливо по тарелкам разложил, когда между уроками и посещением додзе домой заскакивал. Хорошая у меня все-таки тетка — племянничка, козла, терпит. Перед директором и мужиком из социального комитета отмазывала, пиво даже не подумала отнять, денег на оплату услуг Джиро-сенсея дала, хотя самой наверняка занимать пришлось. Я, правда, необходимую сумму занизил вдвое, решив, что остальное сам заплачу, но все-таки. А ведь ей еще за мое поведение перед сестрой отчитываться.

Хотелось упасть и вытянуть немилосердно гудящие ноги, но я не поддался коварному желанию, а, прихватив с собой очередной невероятно занудный образчик японской классической литературы, пошел на кухню. Мутант в совершенстве владел умением совмещать одно полезное дело с другим и в порыве щедрости преподал мне несколько ценных уроков по этой теме. Так что теперь я читал во время готовки и решал домашние задания, делая дыхательные упражнения. Кроме очевидных преимуществ, такой подход изрядно загружал мою голову, не оставляя в ней места для рефлексии. Даже на сон грядущий я старательно разучивал хокку или размышлял о техниках рисования. Все что угодно, лишь бы не думать о собственной никчемности.

Третий триместр промелькнул, словно его и не было. Мы с Мутантом стояли посреди кучки не замолкающих ни на минуту школьников, изучая вывешенные на доске объявлений результаты годовых тестов.

— Восемьдесят четыре, — озвучил Сузуму набранные мной баллы. — Неплохо. Хотя могло быть и лучше.

— Да ладно, — устало отмахнулся я. — Нормальный результат. Такими темпами к концу следующего учебного года вполне можно пересечь девяностобальный рубеж, а это уже звание абсолютного ботана и прямая дорога в приличный университет.

Мы протолкались из толпы наружу, где и столкнулись с Катцу и Рейко. Эта парочка «влюбленных» до сих пор ходила раз в неделю на свидания и передвигалась по школьным коридорам исключительно плечом к плечу, делая при этом вид, что такое происходит совершенно случайно. Малышня.

— Наши оценки видели? — поинтересовался Каору, вытягивая шею и пытаясь разглядеть закрытые спинами школьников списки прямо отсюда.

— У тебя восемьдесят, у Рейко восемьдесят восемь, — просветил их Мутант.

— А у вас?

— Девяносто восемь и восемьдесят четыре. — Пояснять, кому какой результат принадлежит Сузуму, естественно, не стал. И так все понятно.

— Я говорила, Катцу, что тебе надо больше заниматься, — вздернув нос, заявила Рейко. — Бери пример с Синдзи. Его оценки улучшаются от триместра к триместру.

— Если я буду вкалывать как он, то помру в первую же неделю, — проворчал здоровяк. — Син у нас вообще мазохист.

— Зато его баллы все выше и выше, — отрезала девушка.

Каору скривился. А нечего было выбирать в подруги активистку и старосту класса. Советовал же ему кинуть монету. Могло ведь и повезти.

— А давайте вместе отметим окончание учебного года, — предложила несчастная жертва любовных отношений, явно желая соскочить с больной темы.

— Где? — тут же поинтересовалась его девушка.

— Да где угодно, — махнул рукой Катцу, но тут же поправился: — Только не в зале игровых автоматов.

Сузуму и Рейко заулыбались. Я хмуро посмотрел на шутника.

— Давайте в кафе, — предложила школьница.

— Только если Катцу займет мне до конца лета денег на кофе и полдюжины пирожных, — условно согласился я.

— Так любишь сладкое? — удивилась девушка.

— Просто собираюсь половину отнести домой тетке. Надо же отблагодарить за терпение.