Нагибатор

Глава 3. Универ

Сидя в трамвае и угрюмо кидая ответные взгляды на заинтересованных соседей, я перебирал в голове слова жреца.

«Пару дней назад сгинул легендарный воин, Стрехобор Патисон, уйдя в Южные болота. Попробуй найти его…» – тут я не выдержал и вышел. Сейчас вот на пятнадцать минут опаздываю, а если бы продолжал слушать – мог и на полчаса.

Вбежав на третий этаж, я постучался в двери кабинета, и, как и просил учитель в самом начале курса лекций, без спроса, двинулся к своему привычному месту. Лектор даже не отвлекся, продолжая задвигать про дивергенцию ротора, а я уселся на свое привычное место. Что ни говори, а электричество – сложный предмет. Вот вы, например, знаете, что все далеко не ограничивается тремя правилами Киркгофа? Да-да, все гораздо запущенней, и вовсе не из-за этого самого Киркгофа. Из-за кого? Ну, был такой ученый, Максвелл… Хотя причем тут Максвелл, не он бы, так кто-нибудь другой… Короче, какая разница?! Полный курс физики тут ни к чему, достаточно того, что в огромной аудитории сразу заметили мою зеленую морду.

– Кто тебя так? – псевдо-заботливо спросила Алена, обычно сидящая рядом, и никогда не обращавшая на меня внимания.

– Ирка, – тут же ответил я, совершенно без задней мысли, открыл тетрадку, и погрузился в простой и понятный мир формул.

Вырвала из него меня перемена, и я с сожалением положил ручку. Следующие десять минут могли пройти как совершенно спокойно, так и закончиться какой-нибудь неприятной историей, я уже привык, что со мной все самое плохое происходит на перерывах. Но вот того, что случилось, я никак не ожидал: ко мне подсела Вика! Причем вовсе не для того, чтобы поржать, а спросила:

– Ты укус чем мазал?

– Зеленкой залил, – ответил я, густо краснея. Алена, завидев Вику, что-то зашептала на ухо соседке, постреливая глазами то на меня, то на Ирку.

– Сашка, ну ты теперь прям один в один со своим героем! – заметила проходящая мимо Наташка, и вместе со стайкой девчонок захихикала. – Такой же зеленый!

А потом случилось то, чего я никак не ожидал. Ко мне подошла Ирка, села рядом, и зашептала на ухо:

– Саш, прости меня, вчера просто нервная реакция произошла, я побоялась, что вы с Игорем подеретесь, вот и…

Я пожал плечами, болезненно сморщившись:

– Да ладно, ничего страшного.

А она положила мне свою ухоженную ладошку на плечо и добавила:

– Я очень сожалею…

После чего встала, отошла, и занялась обычными делами – разносом сплетен.

– Ты чего покраснел? – тут же яростно начала отчитывать меня Вика. – Что она сказала?

– Извинилась просто.

– Да ладно?!

И тут передо мной, прерывая все разговоры, нарисовался Леха.

Вика презрительно стрельнула на него глазами и отошла на свое место, а он уселся рядом.

– Как дела, дружище?! – Леха хотел хлопнуть меня по плечу, но я предусмотрительно зашипел.

– О-о-о, понял, не дурак! Горячая ночка? Надеюсь, Анастария не слишком вымотала тебя?

– Да пошел ты, – отмахнулся я. – Что-нибудь новое придумай.

– Ты не отмахивайся! Чего второй день не появляешься? Наши собрались уже, ждут только тебя.

Я поджал губы:

– Без меня, Лех.

– А в чем дело?

Я вздохнул и, отводя взгляд, соврал:

– Не хочу. Надоело.

– Ты что, с дуба рухнул?! – неверяще уставился он на меня. – Ты у нас единственный нормальный маг-дамагер! Как это – надоело? А клан?

– Пока что без меня, Леха. Считай, я в отпуске. И вообще, я не знаю, чего вы меня ждете, я еще вчера утром из клана вышел. Неужели не видел?

Леха вспылил:

– Как вышел?! Ну, ты и козел! – и вылетел из аудитории.

Я горестно вздохнул. Косяк, конечно, надо было еще вчера объяснить, а не перед фактом ставить. Но я торопился из тюрьмы свалить, потом из Малабара выбирался…

Больше за весь день ничего не произошло. После звонка с четвертой пары я, привычно дождавшись, чтобы большая часть группы вышла, двинулся следом.

– Домой? – неожиданно спросила Вика, когда я проходил мимо.

– Ага, – ответил я, не останавливаясь.

– Пойдем вместе, – догнала она меня.

– Пойдем, – обреченно кивнул я.

– Слушай, а сколько твой постер стоил?

– Анастария? Двадцать тысяч.

– Дешево! Всего в 2 раза больше стационарного!?

– Я его сам переделал, получилось намного дешевле, – обычно движущиеся стоили под пятьдесят штук.

– Да?! Классно! – Вика хитро посмотрела на меня. – А это сложно?

– Да нет, не очень… Плату сам сделал, в инете нашел, процессор пришлось купить – тысячи три обошелся. Ну и по мелочи еще тысяч пять, на микросхемы, разъемы, память и винт, – за привычной темой, меня немного понесло. – Пульт долго не мог к ней присобачить, тоже пришлось на две штуки разориться, в магазине купил, перепрограммировал…

– Ты еще и программист?

– Да ну, какой из меня программист? Так, на форуме был образец текста выложен, выложен, я примерно такой же сделал.

Вика, воодушевленная было, разочарованно вздохнула.

Черт, выругался я про себя, гребанная простота. Ну, сказал бы что программист, чего в этом такого? Тем более это даже не вранье – я реально знал два языка. Хрен с бугра ты, а не программист, буркнула совесть, обидевшись.

– Ясно… – протянула Вика, выжидающе посматривая на меня.

Мы вышли из универа и пошли по аллее. Сейчас была моя очередь придумывать тему для разговора, но я, как всегда, отчаянно тупил.

И тут, неожиданно, тема разговора возникла сама.

– Вика, привет! Домой? – нас догнал парень российской наружности.

– Привет, Ахмет! Да, пары закончились, – приветливо ответила Вика.

– А кто это с тобой?

– Это Сашка, одногруппник.

Ахмет протянул руку:

– Здорово, Сань! – я пожал, деваться особо было некуда. – Может, по пивку?

– Не, спасибо, – покачал я головой.

– Пачиму, дорогой? – с непередаваемой интонацией, присущей только ребятам с горной части России, произнес Ахмет, недоуменно воззрившись на меня.

Я с удивлением понял, что смотрит он снизу-вверх!

– Ну… Я всю ночь не спал, боюсь, сейчас выпью бутылку, и усну, – выдал правду я.

– О-хо-хо! – жизнерадостно расхохотался Ахмет и пихнул Вику под бок. – Ты его, что ли так разукрасила ночью?! – и, не дожидаясь ее ответа, хлопнул меня по плечу, слава Богу, здоровому. – Не волнуйся ты, как можно уснуть, когда рядом друзья?! Тут сядем, или на набережную спустимся, Вик?

– Давай, тут, я тороплюсь.

– Вот, так всегда, встретишь одноклассницу, ну, думаешь, поговоришь, узнаешь, как дела, а она мало того, что с парнем, так еще и торопится! – притворно вздохнул Ахмет.

– Когда это я стала твоей одноклассницей, интересно? – удивилась Вика. – Мы и в одной школе всего-то класс проучились!

– Ну, это я так, образно! – Ахмет, повел нас к ближайшей лавочке, на которой уже сидело двое девчат. – Девушки, как вы относитесь к соседству двух горячих молодых парней?!

Вика тут же ревниво пихнула его в бок:

– Блин, ты бы хоть дождался, пока я уйду, бабник!

– А, черт, ладно, горячих тут не будет, девчата, извините! – развел он руками вслед уже подхватившим сумочки студенткам. – Сань, чего стоишь? Занимай места, сейчас пиво принесу!

Я сел, проводил взглядом Ахмета, и спросил:

– Твой парень?

– Нет, ты что! – отмахнулась Вика. – Он года на три старше учился, я в классе восьмом была, а он уже заканчивал. Все за Наташкой бегал.

– Ясно, – протянул я. – Вы с Наташкой одноклассницы?

– Ага. А ты?

– Я?

– Ну, у тебя в универе есть одноклассники?

– А, это! Есть, на машиностроительном в основном.

– А Леха?

– Леха – соклан просто, да и живет рядом.

– Соклан? – не поняла Вика.

– Ну… В Барлионе мы состоим в одном клане. Вместе играем, тесно общаемся. Дружим вроде.

Она посмотрела на меня как-то странно, и хотела еще что-то спросить, но тут прибежал Ахмет:

– Вот и пиво, ребята и девчата! Давайте, за встречу! – он живо раздал нам по бутылке.

В основном речь шла, как вы уже догадались, о Наташке. Как оказалось, Ахмет, после армии, тоже поступил в универ, теперь учился на автотракторном, и горел желанием возобновить знакомство.

– Сань, давай, теперь твоя очередь за пивом бежать! – подмигнул он мне.

– Черт, – опомнился я и полез в карманы в поисках лишней сотки. – У меня же денег только на проезд!

– Да и я уже домой собралась, – поддержала меня Вика, вставая.

– Э-э-э, вы куда? – подхватился Ахмет, вставая передо мной. – Я тебя пивом угостил, а ты свалить решил? Не пойдет, дарагой!

– Мммможет, в другой раз? – тоскливо спросил я. – Сегодня реально без копейки в кармане, и желание одно – лечь спать.

Не знаю, что остановило возмущенного россиянина, может, мой искренне расстроенный голос, или рука Вики, предусмотрительно положенная мне на плечо, но парень махнул рукой:

– А, ладно… – он сунул мне еще одну, целую бутылку пива. – Бери, подарок, – и, уже отойдя на пару десятков метров, добавил, обернувшись. – Завтра увидимся! Выспись как следует, и деньги не забудь!

– Хорошо, – мой вздох облегчения был слышен, наверное, на пару кварталов в округе.

– Ты чего? – спросила Вика, заглядывая мне в глаза и убирая ладошку в карман легкого плаща.

– Да так… Думал, опять подеремся.

– С кем? С Ахметом?! – она рассмеялась. – Да он мухи не обидит! Кроме девчонок его, еще, может быть, пиво только и интересует!

– Ну, настроен он был весьма решительно.

– Да, это поза такая. Надо же авторитет поддерживать! Пойдем!

Я открыл пиво и, догнав Вику, приложился к бутылке.

– Решил сразу добить? – улыбнулась она.

– Да, а чего тянуть кота за хвост.

– Неплохое, кстати.

– Ну, я не специалист. Мне темное больше нравится. Это пресное какое-то.

– На вкус и цвет товарища нет!

– Это да…

Пока дошли до остановки, у меня осталась еще половина бутылки, и я спросил у Вики:

– Будешь?

Она смутилась:

– Н-нет, спасибо…

Я выкинул пиво в мусорный бак, за что был вознагражден странным взглядом не только от Вики, но и некоторых будущих попутчиков, и мы сели в подъехавший троллейбус. Заняв места на заднем сиденье, мы проехали вместе целых две остановки, после чего я уступил место зашедшей бабульке, и дальше просто исподтишка наблюдал за Викой.

Можно ли назвать ее красивой? Да нет, скорее – обычной. Да, она была спортивная, но вот лицо… И без того широкое, с резко выдающимся вперед длинным носом, оно казалось еще шире из-за зачесанных в тонкий черный хвостик волос. Дело немного исправляли большие, ярко-голубые глаза, но все равно до общепризнанных эталонов ей было как до Москвы пешком.

Я задумался, что будет, если ей распустить волосы, сделать челку…

– Моя остановка, – сказала она, вставая, и проходя мимо к выходу.

– Пока, – попрощался я.

Я помахал Вике рукой, когда трал отъехал от остановки, встретился с ее очередным странным взглядом, и сообразил: надо было выйти следом и проводить ее. Олень, что еще скажешь.

До дома я в очередной раз поливал себя грязью, попутно вспоминая, когда же именно я стал таким оленем. Наверное, после второго переезда. Мы ведь не местные, сюда приехали к бабушке, а до этого успели поменять целых пять городов, постепенно перебираясь все ближе и ближе к Европе, пока не осели в Волгограде. До сих пор с удовольствием вспоминаю Камчатку и детство, сопки, которые облазили от и до, показывая их девчонкам и хвастаясь придуманными «боевыми подвигами», прыгая по окопам с пластиковыми автоматами и пистолетами. Потом было Приморье, Спасск и Уссурийск, между которыми мы метались, как пьяный веник. Стоило мне сдружиться с кем-нибудь в школе, как мы переезжали. Примерно в это время я забыл, что такое девчонки и как с ними общаться – все время уходило на выяснение, кто кому даст в нос и учение уроков. В 8 классе мы приехали сюда, и за примерную учебу отец купил мне на день рожденья виртуальный кокон. С тех пор я стал хуже учиться, настоящих друзей в школе так и не завел, а все время проводил в Барлионе. В школе одно время было тяжело – до тех пор, пока в 9 классе заводилы не поняли, что школу надо заканчивать, и желательно – с хорошими оценками. А путь к хорошим оценкам лежал через мои домашние работы и мой вариант контрольных. Я не давал списывать, но когда Аня, очень красивая девочка, попросила, не отказал. В итоге, через нее, моя тетрадь пошла гулять по классу, и когда я решил ее забрать перед уроком, Аня невинно захлопала глазами и ответила:

– У меня ее нет, я Игорю дала.

Я подошел к Игорю, и как всегда, прямо заявил:

– Дай тетрадь!

– А ты найди!

Я начал искать, и ее, естественно, не было. Я полез в его портфель, и нарвался на подачу. Когда нас разняли, я провозгласил:

– Никому больше не дам списывать!

Управу на меня нашли быстро: когда я действительно не стал давать тетради, вплоть до драк, позвали Макса. Он сел рядом на перемене, и сказал:

– Сань, ты домашку сделал?

– Сделал, – как всегда, сказал правду я.

– Дай мне, пожалуйста.

– Не дам, – помотал головой я, глядя на сжавшийся после моего ответа кулак. Макс не был самым сильным и здоровым в классе, но он был самым авторитетным.

– Я верну перед уроком, – сказал он. – Обещаю.

Я глянул ему в глаза, и понял: побьет, причем сильно. Естественно, я очканул, и с тех пор мои тетради были общим достоянием. Но были и положительные аспекты: меня не били, не задирали, всегда возвращали их вовремя. Более того, как-то меня задели из другого класса, и наши тут же стали за меня горой, быстро объяснив парнишке, что ему надо срочно пиликать в медпунт, останавливать кровь из разбитого носа, иначе стемнеет, и дорогу придется освещать фонарями. Я даже более-менее подружился с Игорем, который был заводилой всех жестоких приколов, свойственным школьникам, обвыкся с его грубым юмором, и даже в чем-то перенял его. В то время я уже все свободное от школы время проводил в Барлионе, отвлекаясь только на домашние задания.

В десятом и одиннадцатом у нас в школе была крепкая компания из четырех человек, которые более-менее увлекались учебой. В Барлиону, кроме меня, играли только мажоры, а со мной никто из них не общался. Девчонок в классе было всего четыре, и все они интересовались в основном, мажорами. Вот таким образом получилось, что весь мой опыт общения с противоположным полом сводился к последним воспоминаниям, в третьем классе, и это было явно недостаточно для адекватного поведения на попытках свиданий или в смешанных компаниях. Даже если девушка интересовалась мной первой, я очень быстро умудрялся ее разочаровать – нерешительностью, угрюмостью, оторванностью от жизни, неумением делать комплименты и красиво врать.

Вика, похоже, как раз стала очередной разочарованной жертвой моих комплексов. Чего она во мне нашла: метр с кепкой (во всех классах, где я учился, на физкультуре по росту стоял предпоследним), телосложение – хотелось бы, конечно, сказать, что спортивное, но оно все-таки – худощавое, глаза узкие и карие, уши – немного торчащие, морда страшная, волосы – нечёсаные.

Как-то незаметно, за этими не самыми веселыми рассуждениями, я добрался до дома.

Не во мне, наверное, все же дело, а в том, о чем Вика сразу завела разговор, решил я, заходя в комнату. Анастария, вот что ее заинтересовало. Наверняка у самой какой-нибудь постер дома, хочет его переделать.

– Саша, иди кушать! – позвала мама.

– Принесешь, ма? Я за уроками поем!

– Хорошо, сейчас!

Я быстро отодвинул монитор вглубь стола, поставил подальше клаву, и вытащил пару тетрадок, стараясь особо не дышать.

Операция «Конспирация» прошла успешно, и мама, оставив поднос с едой, со словами «умница» вернулась на кухню.

«Умница» тем временем свернул тетрадки, за две минуты закинул еду в яму желудка, взял виртуальный шлем и вытянулся в коконе.