Начало

Глава 20. Правда

Воздухом разом ушел из моих легких. Я открыл рот и схватился руками за живот, словно Орикс вогнал мне туда полмилиузла[26] закаленной стали. ТАКОГО я не ожидал. Орк, изнасиловавший когда-то мою мать, орк из-за которого я вынужден был всю жизнь носить клеймо изгоя…

Я ненавидел его за ту боль, что он причинил мне и моей матери. Ненавидел за то, что я родился. Родился для того, чтобы подвергнуться гонениям и мукам, утонуть в злобе и ненависти этого равнодушного мира.

Я ненавидел его, но никогда не знал, кто он такой. А теперь я мог отомстить! Если Орикс не соврал…

— Откуда ты знаешь? — выпалил я, сверля его горящим недоверием взглядом.

— Я знаю Кана давно, еще с тех самых пор, как он возглавлял Анклав тут, в Лагарике, — пожав плечами, ответил Орикс. — Так вышло, что я был в курсе его, э… истории, — было видно, что орк очень тщательно выбирает слова, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего. — И ты очень похож на своего отца. Ты даже не представляешь себе, насколько.

Я молчал, не в силах ничего ему ответить.

— Эрик, — видя мое состояние, поспешил добавить орк. — Ты сможешь отомстить! Как давно ты об этом мечтал? Я дам тебе денег, оружие, все, что тебе будет нужно! Даже помогу покинуть город…

Я прерывисто вздохнул. Впервые в жизни Орикс назвал меня по имени. До сих пор он так старательно избегал этого делать, что я думал, что он его попросту не знает.

Я закусил губу и опустил голову. Орикс рассчитал все верно. Я ненавидел своего отца, и он был прекрасно об этом осведомлен. Орк знал, что если я узнаю его имя, я не остановлюсь ни перед чем, пока собственноручно не перережу глотку этому грязному порождению Окса. А сам Орикс останется при этом чистеньким.

Череп должен был заплатить за мое детство, отравленное ненавистью и презрением сверстников, заплатить за те годы, что я вынужден был влачить жалкое существование в Приграничном районе Лагарика, где мое происхождение не так бросалось в глаза, заплатить за все! Заплатить своей жизнью!

— Эрик, не надо… — коснувшись моего плеча, с состраданием прошептал побратим, прекрасно понимая, что творится в моей душе, но я раздраженно сбросил его руку и вперил горящий взгляд в Орикса.

— Почему я должен тебе верить? — в упор взглянув на орка, отчеканил я. — Один раз ты меня уже подставил.

— Подожди, — ответил Орикс и, было, развернулся, чтобы уйти, но я его остановил.

— Эй! Куда собрался?!

Орк закатил глаза.

— Эрик. Если бы я хотел вас убить, вы оба были бы уже трупами.

И, не собираясь слушать мои возражения, которые, в общем-то, так и не последовали, орк скрылся за дверями спальни.

— Эрик, ты уверен, что ты этого хочешь? — тихо спросил побратим, прижимая руку к раненому плечу и морщась от боли.

— Да. Если Кан мой отец, он умрет. Я поклялся отомстить. Почему твоя рана не затягивается?

— Меч Оркса был зачарован.

Я нахмурился, но продолжить разговор нам помешал вернувшийся орк. В его здоровенных когтистых лапищах была зажата небольшая деревянная шкатулка безо всяких изысков или украшений.

Орикс открыл шкатулку и достал оттуда потертый кожаный кошель. Распутав веревку на горловине, орк вытряхнул его содержимое. На ладонь орка упал простой металлический перстень с плоским черным камнем.

— Он принадлежал твоему отцу. Сходи в любую магическую лавку, пусть сравнят ауру перстня и твою.

Если долго носить какую-то вещь, она пропитывается аурой владельца, и чем дольше носишь, тем сильнее пропитывается. Порою ее следы можно было обнаружить на вещах даже спустя десятилетия после того, как хозяева с ними расставались. Но это при условии, что вещь не меняла владельца, в противном случае старая аура постепенно рассеивалась, заменяясь аурой нового хозяина. Но Орикс, само собой, кольцо не носил, так что оно вполне могло сохранить ауру своего прежнего владельца.

— Посмотри внутри, — протянув мне перстень, предложил Орикс.

Я шагнул поближе к раскрытым дверям спальни и в падавшем из них свете разглядел вившуюся вдоль внутренней поверхности перстня надпись на орочьем. Орочьего языка я не знал, но был достаточно хорошо знаком с его алфавитом для того, чтобы разобрать в веренице букв имя Кана.

Меня переполняли противоречивые чувства. Если верить Оркису, эта вещица когда-то принадлежала моему отцу. Я ненавидел его за то, что он сделал с моей матерью. За то, что он нас бросил… Сколько раз я мечтал умереть, когда жизнь, искалеченная клеймом изгоя, становилась невыносимой, и лишь только жажда мести не давала мне переступить последнюю черту.

Надпись внутри не оставляла сомнений — перстень принадлежал Кану. Но был ли он моим отцом? К счастью, выяснить это было легко, нужно было только немного денег.

Такие перстни носили все солдаты регулярной армии Дахарона, чтобы было проще опознать тело.

Я снова посмотрел на надпись и отчетливо читающиеся на ней имена. Я знал, что она должна означать, так как знал, что орки писали на таких перстнях — имя владельца, имя его отца и имя клана.

Надпись на перстне Черепа гласила:

— Откуда он у тебя? — спросил я.

— Долгая история, — отмахнулся Орикс. — Но я держал его поблизости с тех пор, как познакомился с тобой. Знал, что рано или поздно пригодится, а на слово ты мне не поверишь. Лучше убери его обратно, — и он протянул мне кошель и шкатулку.

— Расскажи мне все, что ты знаешь о Кане, — сунув шкатулку во внутренний карман куртки, отрывисто попросил я, пытаясь обуздать бушевавшие в сердце чувства, мешавшие мыслить трезво.

Орк пожал плечами с деланным равнодушием, но я видел вспыхнувшее в его темных глазах торжество.

— Кан — правая рука императора Хисса[27], его первый советник. Пользуясь властью и тем влиянием, которое дает ему полное доверие Змея, он вовсю ворочает его делами и казной. Некоторое время он возглавлял Анклав орков в Лагароне, но около восемнадцати лет назад его отозвали обратно в Дахарон. В Дахароне Кан пользуется большой популярностью, многие любят и уважают его, потому что он обещает оркам величие и расцвет.

— Где он?

— В Харункрафте[28], — насмешливо отозвался Орикс. — Где же еще быть первому советнику императора?

— В могиле! — угрюмо процедил я, на что орк лишь ухмыльнулся.

— Так ты согласен? Ты убьешь его?

— Да.

— Хорошо. Но, Эрик, ты должен спешить. У тебя всего три луны.

— Почему?

— Потому что через три луны он будет уже вне твоей досягаемости… или моей.

— Почему? — нахмурившись, вновь спросил я.

Орикс мгновение поколебался, решая, отвечать или нет, но потом, видимо, решив, что раз уж начал говорить, то надо идти до конца, и рассказал:

— На Севере уже несколько лет, как неспокойно, и это ещё мягко сказано. В Балтикусе произошло восстание, и их господаря, — этот титул он произнес с легкой издевкой, — бежала, а власть захватил ее кузен. И новый господарь целиком и полностью поддерживает наши планы — мир нуждается в хорошенькой встряске, которая определит, кто на что способен. Через три луны Кан отправится в Балтикус и подпишет союзный договор с господарем Балтикуса.

— О, Всемогущий… — потрясенно прошептал Эль, не веря своим ушам.

— Что? Зачем?! — непонимающе спросил я.

— Он заключил Сделку с некромагом. А когда у Черепа в распоряжении окажется армия некромагов, его будет не остановить.

— Но Великие горы непроходимы с Севера на Юг… — машинально ответил я заученную с детства истину. — По крайней мере, для некромагов.

— Они хотят разрушить Предел мира, — ответил орк.

Я онемел. Неужели Кан не понимает, что случится, если некромаги обретут свободу на нашей земле? Вергилия утонет в крови, и на этот раз вряд ли Всемогущий вмешается в нашу войну…

— Но это невозможно, — тихо, с каким-то придыханием проговорил Эль. — Чтобы уничтожить Барьер, нужна Светлая магия, только она может разрушить наложенные Всемогущим на Великие горы заклятия, но она давно исчезла из нашего мира.

— Я не знаю, как он собирается это сделать, — покачал головой Орикс. — Да это и не важно. Главное, Кан убежден, что это возможно, и я ему верю. Я за войну, — орк ощерил зубы в хищной улыбке. — Но за войну честную, а если Черепа будут поддерживать некромаги, вряд ли у меня будет шанс его убить. Но даже в самом худшем случае я останусь его союзником, и у меня всегда будет тепленькое местечко у его трона. Но если Кан умрет, этот трон вполне могу занять я сам.

— Только если будет война, — тихо сказал Эль.

— О, война будет, это я тебе гарантирую, — ощерил зубы в злобной усмешке орк. — Вот только меня вполне устроит, если она останется в пределах Юга.

Повисло молчание.

— Помоги Элю, — я кивнул на сжимавшего раненое плечо побратима. — Твой меч зачарован, и его рана может не зажить.

— Боюсь, тут я ничем помочь не могу, — развел руками орк. — Но не волнуйся, мой меч был заколдован на прочность, так что со временем рана затянется. Можете остаться на ночь здесь, а завтра я…

— Нет.

— Что?

Я спокойно взглянул прямо в глаза орка и раздельно повторил:

— Нет. Я убью Кана, но я сделаю это сам.

— Эрик, кажется, ты меня не понял. Вам нужно спешить.

— Нет! Это ТЫ меня не понял! — яростно рявкнул я. — Я не верю тебе, Орикс, и мне не нужна твоя помощь! Если думаешь, что я хочу тебя обмануть, убей меня прямо сейчас или отпусти нас!

Орк сощурил глаза, задумчиво изучая нас взглядом. Он явно колебался. С одной стороны, мы могли избавить его от Кана. А с другой… я мог обмануть Орикса. Нет, орк слишком хорошо меня знает. Он знает, как давно и как страстно я мечтаю отомстить своему отцу. Я убью его или умру, пытаясь, а Орикса устроит любой вариант.

— Ладно, — вздохнув, наконец, решился орк. — Окс с тобой, Эрик. Ступай. Но тебе пригодится моя помощь…

— Обойдусь, — покачал головой я и решительно зашагал к лестнице.

— Постой, герой, — насмешливо крикнул мне вслед Орикс. — Дай хоть отключу ловушки.

Орк на несколько мгновений скрылся в спальне, затем вернулся и зашагал к лестнице.

— В любом случае, вам понадобиться оружие, — заметил он. — И деньги.

Я переглянулся с Элем, и мы синхронно кивнули. Подхватив с пола Элеруаль, я зашагал следом за двинувшимся вниз по лестнице орком.

Спустившись вниз, Орикс остановился перед массивной, забранной решеткой дверью подавала и зазвенел ключами. Щелкнул тяжелый, явно зачарованный замок, и мы оказались в просторной, на весь подвал, комнате. Как только распахнулась дверь, на стенах тут же зажглись магические светильники.

Я ахнул и от восторга на несколько мгновений забыл, как дышать.

Все пространство комнаты было уставлено сундуками, сундучками и сундучищами. Большие, маленькие, низкие, высокие, казалось, им нет числа. Я даже боялся себе представить, сколько сокровищ в них должно было храниться.

А в дальней части комнаты тянулись длинные стойки с оружием.

— Выбирайте, что хотите, — Орикс махнул рукой на стеллажи.

— Мне ничего не надо, — с сожалением покачал головой я и похлопал себя по висевшему на боку Элеруалю.

Зато Эль без колебаний подошел к одному из стеллажей и снял с него кваддак.

Изогнутый в обе стороны кривой двух лезвийный эльфийский клинок засверкал в свете светильников, отбрасывая на стены серебристые отблески.

— Как же долго я не держал его в руках… — затуманенным взглядом окидывая легкий, острый, как вечная кромка двух лезвийный клинок, с благоговением прошептал побратим.

Эльфы строго охраняли секреты владения этим более чем специфическим оружием и, будучи изгнанным, Эль вынужден был оставить свой кваддак дома. Удивительно, и где только Орикс сумел раздобыть этот эльфийский клинок?..

Эль несколько мгновений полюбовался на кваддак, затем с сожалением повесил его обратно на стойку.

— Слишком приметный, — покачал головой побратим, отвечая на мой невысказанный вопрос.

Сняв со стены длинный кривой кинжал, Эль засунул его за голенище сапога и повернулся ко мне.

Пока мы любовались оружием, орк подошел к одному из сундуков, и я услышал звон монет.

— Золото в руках бродяг слишком приметно, как правильно заметил твой дружок-эльф, — проговорил он, ссыпая монеты в небольшой кожаный мешочек, валявшийся там же, в сундуке. — А вот серебро будет в самый раз.

Орикс придирчиво взвесил мешочек в руке и швырнул его мне. Я механически поймал его и, взвесив на ладони, сунул в глубокий карман куртки. А орк явно не поскупился.

— Да, Изгой. Возьми еще одну штучку, может как-нибудь спасти вам жизнь.

С этими словами Орк подошел к другому сундуку и достал из него небольшую прозрачную сферу с мерцавшими внутри серебристыми огонечками. Несколько мгновений полюбовавшись на игру магии внутри сферы, он протянул ее мне.

— Что это? — я с интересом повертел в руках подарок орка.

— Магический щит. Я б дал больше, но не знаю, когда будет следующая поставка из-за этого проклятого Алориэля.

— И как он работает?

— Просто раздави в руке. Укроет человек пять, если держаться вплотную. Действует минут десять. Чем выше скорость или больше сила удара, тем тверже становится. Против магии не работает.

— Спасибо, Орикс, — кивнул я, убирая сферу в карман.

— Не подавись, — хмыкнул орк, и мы зашагали обратно к лестнице.

Когда до верха оставалось всего несколько ступеней, я, не выдержав, спросил:

— Орикс, скажи… Но почему из всех никчемных обитателей Приграничья для своего плана ты выбрал именно нас с Элем? Почему ты подставил ИМЕННО НАС?..

Орикс усмехнулся и бросил на меня быстрый взгляд через плечо.

— Я понял, что ты — сын Кана в первый же миг, как увидел твое изгойское лицо. Я все это время держал тебя при себе, потому что знал — однажды ты мне пригодишься. Так или иначе. Я подумал, что будет весьма… иронично, когда Кан узнает, что ради достижения своей цели ему пришлось пожертвовать собственным сыном…

Только я сильно сомневался, что моя гибель будет волновать Канна. Сколько еще таких его ублюдков, детей насилия ходит по Вергилии?..

— …а если бы тебе каким-то чудом удалось из всего этого выпутаться, я бы использовал тебя для того, что бы убить Кана, — закончил орк.

Оказавшись в просторном холле первого этажа, Орикс приблизился к двери.

— Ну, удачи тебе, Изгой, — проговорил он, положив руку на тяжелый засов. — О девчонке я позабочусь.

Я замер как вкопанный, только сейчас вспомнив о Дидре.

— Нет, — услышал я свой голос и заметил как удивленно приподнялись брови побратима. Я закатил глаза и махнул ему рукой. Да, Дидра служила Алориэлю, но я не мог бросить изгойку на верную смерть. В конце концов, быть может, она была такой же пешкой, как и мы. Просто выполняла приказы своего отца. — Мы заберем ее с собой.

— Ну, тогда ты знаешь, в какое окно лезть, — скорчил гримасу Орикс и, круто развернувшись, зашагал обратно. — Я предупрежу охрану.

Глава 21. Судьба Дидры

Мы пересекли залитый тусклым, серым светом одинокой Ио двор и вскарабкались по веревке обратно в окно.

Я боялся, что дочери Алориэля уже след и простыл, но нет, она по-прежнему сидела на стуле, жадно вглядываясь в окно. Увидев нас, девушка вскочила на ноги и бросилась к нам.

— Орикс мертв? — стискивая перед грудью руки, взволнованно спросила она.

— Живее живехонького, — хладнокровно кивнул я и подал Элю тайный знак.

Мой напарник тут же подскочил к девушке сзади и прижал холодное лезвие кинжала к ее нежной шейке. Дидра вздрогнула, ее глаза расширились от страха, а рука инстинктивно взметнулась к горлу, будто могла защитить хозяйку от ледяного прикосновения замершей в нетерпеливом ожидании смерти, обернувшейся кусочком заточенного металла в руках эльфа.

— Чт… что пр… исхс… присхо… одит? — побулькала Дидра, в ужасе глядя на мое оскалившееся в недоброй ухмылке лицо.

Вместо ответа я подошел к двери и заколотил в нее кулаком.

— Эй! Вы! Там!.. — вернувшись к окну, я открепил магические кошки и повесил их на пояс.

Некоторое время царила тишина, но потом в коридоре послышались шаги, и дверь распахнулась. На пороге возвышался все тот же давешний орк с обломанным рогом в компании еще парочки своих товарищей. Окинув нас скучающим взглядом, стражник кивком головы поманил нас за собой и зашагал к выходу.

— Что… что… происхо… дит?! — сдавленно бормотала Дидра, покорно двигая ногами.

— Заткнись, — коротко посоветовал я.

Девушка шмыгнула носом, и на ее глазах выступили слезы. Она явно не понимала, что происходит, но я вовсе не горел желанием ее просвещать.

Я не знал, какую Дидра играла роль во всем этом, но я не сомневался, что она была в курсе планов Алориэля. По крайней мере, некоторых из них.

Вскоре тяжелые, окованные железом ворота ориксовской крепости захлопнулись за нашими спинами, и мы оказались на улице. Мне на щеку упало что-то мокрое и холодное. Задрав голову, я увидел, что с угрюмых небес большими серыми хлопьями срывается снег.

Сумерки на Вергилии XIV совсем короткие, но это не значит, что рассвет наступает мгновенно. Когда восходит солнце, его свет сияющей полосой проходит по земле севера на юг, а смена дня и ночи похожа на границу от облачной тени на колосящемся поле пшена — ветер гонит облако, а с ним уходит и его тень. Есть ночная Тьма, прислужница Окса, и есть божественный Свет Всемогущего — единственное, что еще осталось на нашей земле от ее Бога, и узкая серая полоса сумерек между ними — удел людей, разрывающихся в вечной борьбе между этими силами.

Кто-нибудь может удивиться, но я очень люблю читать. За это пристрастие я должен благодарить мать и обширную библиотеку барона, в доме которого мы жили.

Книги по истории, живописи, художественные произведения — неважно, лишь бы читать. И однажды мне в руки попался труд одного мага, утверждавшего, что Свет и все Светлые силы покинули Вергилию, смытые из нашего мира потоками крови, заливавшей наш мир в эпоху Великих Войн.

Автор утверждал, что Светлая магия — магия лечения, возрождения и созидания была дарована семи великим расам[29] в незапамятные времена самим Всемогущим, дабы мы могли творить добро. Но после Первой Великой войны, когда мир едва не утонул в крови, бог отвернулся от своих детей и забрал у них свой дар, осознав, что ни людям, ни эльфам, ни оркам, ни другим расам он более не нужен — мы слишком увлеклись взаимной ненавистью и истреблением друг друга. Последним осколком светлой магии на Вергилии был лишь эльфиский дар самолечения.

И теперь в мире остались одни только некромантия — черная магия, и природная, нейтральная магия, берущая истоки не от Света и не от Тьмы, а от Природы — самой Сути[30] этого мира. Верны ли были его предположения или нет, но факт оставался фактом — обитавшие к северу от Великих гор люди и по сей день использовали некромантию, отказавшись от веры во Всемогущего и выбрав своим покровителем темного бога Летома. А жившие к югу от Предела мира народы по прежнему верили в святую силу Всемогущего и, склоняясь перед его заветами, пользовались лишь нейтральной магией.

Священники с пеной у рта утверждали, что когда люди найдут в себе силы искоренить все свои пороки, великий бог смилостивится, и в награду вернет в наш мир Светлые силы. Но лично я в это не верил. На мой взгляд, что Всемогущий, что Летом — боги, из-за которых народы Севера и Юга не могли жить в мире — лишь человеческое изобретение, призванное замаскировать возвышенными словами и символами жадность и жажду власти наших правителей.

Если они когда-то и существовали, то, скорее всего, были великими магами, оставившими такой глубокий след в истории, что минувшие с тех пор столетия превратили их в божеств.

Прищурившись, я взглянул на небо. Да рассвета оставалось не более четверти оборота. А рассвет — это люди, или, иными словами, свидетели, которые нам сейчас были вовсе ни к чему. А значит, надо поторопиться.

Переведя сумрачный взгляд на Дидру, я раздельно, делая нажим на каждом слове, заговорил:

— Если хочешь жить, отвечай быстро и правду. Хоть раз соврешь — и Эль перережет тебе горло.

В глазах девушки плескался океан неприкрытого ужаса — она явно понимала, что я не шучу. Эль чуть ослабил хватку, и Дидра испуганно кивнула, принимая мои условия. Впрочем, у нее и не было другого выбора — я действительно был готов прирезать дочь Алориэля, хотя бы за то, что ее папочка пытался использовать нас в своей грязной игре, и она не могла об этом не знать.

— Зачем НА САМОМ ДЕЛЕ твоему отцу понадобилась смерть Орикса?

— Он… он влез в дела папочкиной гильдии и еще посмел ему угрожать.

— Это не правильный ответ, — с сожалением покачал головой я, и лезвие кривого кинжала Эля чуть вдавилось в горло девушки.

— Но это правда! — отчаянно завопила Дидра (насколько это позволял сделать прижатый к ее горлу кинжал).

— Какое сообщение должны были передать Ориксу посланники Кана? Какие дела связывают Алориэля с Черепом?

— Что?

В глазах Дидры промелькнуло искреннее изумление, и она зачастила:

— Я не знаю! Эрик, я, правда, не знаю! Ты думаешь, отец мне все рассказывает? Да я просто мелкая сошка, одна из сотен его воров!

— Да, и в Подземелье Ужасов ты тоже попала случайно?.. — наклонившись к самому носу девушки, злобно прошептал я, чувствуя, что еще немного, и я больше не смогу держать себя в руках и просто оторву ей голову.

— Да! Клянусь Всемогущим, что да! Неужели ты думаешь, что стражники короля стали бы подчиняться Алориэлю? Меня схватили недалеко от Центральной площади и бросили в камеру!.. — по щекам Дидры скользнули две серебристые дорожки слез, и по ее искаженному страхом лицо пробежала судорога.

Я почувствовал, что пылавшая в моей груди ярость начинает медленно затухать. Нет, я не верил, что кто-то может притворяться настолько виртуозно.

И тут мне в голову пришла еще одна мысль.

— Скажи-ка, Дидра, ты же изгой, что заставило тебя выйти в Центральный район? — сощурив глаза, спросил я, с напряженным вниманием вглядываясь в лицо девушки, в тщетных попытках отыскать на нем хоть какие-то признаки обмана.

— Когда я надеваю парик и крашу губы, никто не может отличить меня от человеческой женщины. По крайней мере, издалека, — слегка дернув плечами, насколько это позволяла хватка Эля, ответила Дидра.

— В таком случае, тебя не удивило, что тебя вообще арестовали?

— Я об этом как-то не думала, — странно тихим голосом ответила девушка и опустила глаза.

В отличие от нее, я уже не сомневался, кто послужил этому причиной.

— Думаешь, Алориэль использовал ее, так же как нас? — обратился ко мне через голову Дидры Эль.

Я пожал плечами.

— Мне пришла в голову такая же мысль, но все же рисковать не стоит…

— Убьем ее?

Глава 22. Друзья и враги

Я перевел задумчивый взгляд на испуганно сжавшуюся в комочек девушку, и словно бы вдруг увидел ее другими глазами. Она постоянно называла Алориэля то «папочка», то «отец», кичилась, гордилась их родством, словно пыталась таким образом доказать свое право на существование, но я сильно сомневался, что сам надменный эльф был хоть сколько-нибудь привязан к своей незаконнорожденной дочери. Скорее всего, Алориэль был совершенно безразличен к Дидре, и она значила для него столько же, сколько и любой другой член его гильдии — то есть, пятачок за пучок. А может, и еще меньше, если учесть, что Дидра — изгой… Алориэль использовал Дидру и ее привязанность к нему так же, как он использовал нас с Элем.

Я вздохнул. Зато для нее это родство значило очень многое, и я ее прекрасно понимал. Такой же изгой, как и я, она не могла не осознавать, что в этой жизни ничего хорошего ее не ждет, и единственное, что ей остается — это надеяться на милость спесивого эльфа, который в глубине души ее презирает.

И мне вдруг стало неизъяснимо жаль эту девушку, потому что я понял, что, случись Алориэлю пожертвовать ее жизнью для скорейшего достижения своих целей, он это сделает, не задумываясь. И, похоже, именно это он и планирует. Потому что Дидра единственная, кто может связать Алориэля с беглыми «убийцами князя».

Неправильно расценив расплывшуюся на моем лице горькую улыбку, Дидра отчаянно заверещала и, изловчившись, лягнула моего побратим в голень.

— Эль, нет! — я едва успел остановить эльфа, мягко говоря, раздосадованного столь неучтивым поведением девушки и уже собиравшегося перерезать ей горло.

В итоге Дидра зарылась носом в свежий снег, а Эль, шипя и ругаясь, поставил ногу ей на спину. То ли удар вышел крепче, чем следовало, то ли девушка поняла, что убивать ее пока никто ни собирается, но Дидра затихла и вроде бы даже перестала скулить от страха.

Я обошел распластавшуюся в снегу изгойку и, присев перед ней на корточки, заглянул ей в глаза.

— Дидра… мы не будем тебя убивать, но при одном условии.

— Тьфу!.. При каком? — выплюнув набившийся в рот снег, спросила она, по-прежнему не пытаясь выбраться из-под пяты Эля.

— Твой отец втянул нас всех в ба-а-альщие неприятности. Да-да, и тебя тоже. Ты думаешь, что он тебя ценит? Поверь моему опыту, что нет. Он предал и подставил нас, и теперь собирается убить…

Глаза девушки сузились, и она презрительно выплюнула:

— Что за чушь ты несешь? Эльфы так не поступают, это противоречит долгу чести!

— Поверь, твой отец давно уже забыл, что такое честь.

— Ты говоришь чушь! — отчаянно выкрикнула Дидра, и в ее глазах закипели злые слезы. Изгойка закусила губу и отвернулась в сторону, изо всех сил пытаясь их удержать.

В ее голосе звучали ожесточение и злость, но по лицу девушки я понял, что в глубине души она давно уже об этом подозревала.

— Дидра… — тихо проговорил я, попытавшись максимально смягчить свой грубый голос. — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь…

— Не понимаешь! — выкрикнула сквозь душившие ее слезы девушка.

— Понимаю, — со вздохом повторил я и кивнул побратиму.

Эль поджал губы и неохотно убрал со спины девушки ногу. Поднявшись с корточек, я нагнулся и одним движением поставил ее на ноги.

Отерев кулаком слезы, Дидра принялась отряхивать одежду. Ее лицо окаменело, а в глазах появился ледяной блеск.

— Он меня ненавидит, — ожесточенно хлопая ладонью по штанине, с отчаянной горечью пробормотала Дидра. — Ненавидит, за то, что я изгой. А ведь я делала все, чтобы заслужить его уважение!.. Что вы собираетесь предпринять? — вскинув голову и в упор посмотрев мне в глаза, с холодной решимостью спросила она.

— Мы не собираемся возвращаться к Алориэлю, и ты не станешь нам мешать.

Дидра закусила губу, бросив неуверенный взгляд нас с Элем.

— Скажи, что Алориэль приказал тебе сделать, если мы откажемся возвращаться?

— Ничего, — тихим эхом откликнулась девушка. — Он был уверен, что вы вернетесь…

— Алориэль не мог быть НАСТОЛЬКО глуп, — недоверчиво покачал головой я, переглянувшись с побратимом.

Подобная неосмотрительность была совершенно не в духе умного, как сам Окс эльфа, и это меня тревожило. Но в любом случае, возвращаться в Анклав мы не собирались, и Дидра вряд ли смогла бы нас заставить, даже если бы захотела.

— Он ничего мне не приказывал, — безжизненным голосом повторила она. — Уходите, — девушка вяло махнула рукой, ковыряя носком сапога тонкий слой грязного снега.

— Ты же понимаешь, что Алориэль не погладит тебя по головке, когда узнает, что ты нас отпустила? — спросил я.

Дидра слабо дернула плечами, потухшим взглядом глядя в землю у своих сапог.

— Он мой отец, он простит меня, — механически ответила она, вряд ли сама веря в свои слова.

— Ты пойдешь с нами, — решительно проговорил я.

— Ты с ума сошел?! — схватив меня за локоть, протестующе прошипел Эль. — Она предаст нас, как только представится такая возможность!

— Эль, я не брошу ее, — устало потерев лицо, твердо проговорил я.

Побратим знал — когда я говорю таким тоном, меня не переубедить.

— Эрик, когда-нибудь твое упрямство будет стоит одному из нас жизни, — тяжело вздохнув, покачал головой эльф.

— Ты пойдешь с нами, — чуть возвысив голос, обратился я к Дидре, но девушка никак не отреагировала.

Тогда я подошел к ней и, схватив за предплечье, потащил за собой. Сделав несколько шагов, Дидра вырвала руку из моей хватки, но покорно зашагала рядом, все тем же потухшим взглядом глядя куда-то себе под ноги. Она откинула капюшон и, стащив с головы парик, отшвырнула его прочь. По плечам девушки рассыпался белоснежный водопад волос. Вытащив из кармана штанов платок, Дидра стерла с лица остатки пудры, и ее бледная кожа едва заметно замерцала, выдавая ее изгойское происхождение.

Она напоминала мне потерявшуюся собачонку, готовую последовать за любой сильной рукой. Раньше ей всецело руководил Алориэль, а теперь, похоже, я невольно взвалил эту ношу на свои плечи…

Ладно, выберемся и Лагарика, я отсыплю ей половину ориксовских деньжат, и все как-нибудь устроится. Одно я знаю точно: возвращаться к Алориэлю ей нельзя.

— Эль, где твои… друзья будут нас ждать?

— Неподалеку отсюда.

Следом за эльфом мы свернули на соседнюю улицу. Нам бы только выбраться из Лагарика!..

Золотистая волна рассвета лавиной обрушилась на крыши ближайших зданий. Еще миг, и она накрыла и нас. Серый снег засверкал сотнями золотистых искорок, словно чья-то невидимая рука щедро усыпала улицы бриллиантовой пылью. Унылый, сумрачный город в одно мгновение преобразился, превратившись в чудесную страну из детских сказок. Но голубая кровь на правом плече Эля слишком красноречиво напоминала о том, каков был наш мир на самом деле.

— Сильно он тебя? — спросил я, сочувственно кивнув головой на начавшую уже затягиваться, но выглядевшую еще довольно свежей рану на плече побратима.

Эльф скосил глаза на плечо, потом перевел спокойный, ничего не выражающий взгляд на меня.

— Сражаться я смогу.

В этом я не сомневался — дети леса всегда славились своей выносливостью.

Вскоре Эль привел нас к неприметному старинному двухэтажному особняку в центре квартала.

— Дверь должна быть не заперта.

Побратим толкнул одну из створок, и мы оказались внутри просторного, пустого, сумрачного холла. Примерно на высоте двух с половиной милиузлов его с трех сторон опоясывала широкая галерея. А на ней, опершись руками о балюстраду, стоял… Алориэль в компании двух десятков рассредоточенных по галереи стрелков, каждый из которых сжимал в руках длинный устрашающий эльфийский лук. А через перила балюстрады были перекинуты веревки, на которых раскачивались тела четверых эльфов. Увидев их, Эль горестно застонал и закрыл лицо руками.

— Нет! — с отчаянной злостью закричал я и бросился, было, назад, но было поздно.

Дверь захлопнулась за нашими спинами с глухим треском могильной плиты, с внешней стороны с шумом опустился засов.

Алориэль мстительно рассмеялся.

Дидра отступила на пару шагов в сторону, ошарашено глядя на повешенных эльфов, затем перевела изумленный взгляд широко распахнутых глаз на отца. Она словно не понимала, что происходит.

На синих губах Алориэля играла расслабленная, довольная улыбка, а холодный взгляд пылающих глаз был прикован к нашим лицам.

— А вы полагали, я ничего не узнаю? — эльф издевательски расхохотался, отклонившись всем корпусом назад.

В отличие от орков, эльфы никогда не убивали своих врагов сразу. Они наслаждались мучениями своих жертв, как физическими, так и моральными. И сейчас, видя нас загнанными в ловушку, дрожащими от страха в ожидании неминуемой смерти, Алориэль торжествовал.

— Сначала я хотел заставить вас выпить яд, сказав, что дам вам противоядие, после того как Орикс будет мертв. Это гарантировало бы, что вы вернетесь ко мне. Но когда эти изменники связались с Элем, я решил этим воспользоваться. Я знал, что они будут вам помогать. Мои воины проследили за одним из них, и я подготовил засаду. Как вам такая теплая встреча? — и Алориэль снова издевательски расхохотался. — Орикс мертв, или вы даже на это оказались не способны?

— Пошел ты к Оксу! — с ненавистью рявкнул я, сжимая и разжимая кулаки в бессильной злобе.

Но Алориэль лишь презрительно изогнул губы в усмешке.

— Ничего, скоро сам узнаю. Стрелки! Цельс!

Во рту пересохло, ладони покрылись липким, холодным потом. Бесполезно. Все оказалось бесполезно. Алориэль победил.

Глава 23. Алориэль

Эльфы на балюстраде наложили стрелы на тетивы и прицелились. Оксов Алориэль, гори его потроха в Темной Бездне!

— Что происходит? — потрясенно прошептала Дидра, удивленно оглядывая стройные ряды эльфийских лучников и стоявшего за их спинами Алориэля.

— Прости, детка, — развел руками глава Анклава, но я не услышал в его голосе ни тени раскаяния.

— Н… но, но к… как же я? — в ужас пискнула Дидра.

Эльф лишь досадливо дернул плечом.

— Прости, детка, — снова повторил Алориэль и в его холодных, синих глазах сверкнул огонек превосходства. — Но пусть тебя утешит, что твоя жизнь послужит высшей цели. На карту поставлено слишком многое…

— И это больше, чем моя жизнь? — сжав кулачки, в отчаянии воскликнула Дидра.

Я видел, что она все еще не может смириться с происходящим.

Воспользовавшись тем, что Алориэль отвлекся на дочь, я лихорадочно пытался придумать план спасения. Один вариант рождался за другим, но я тут же с досадой его отметал, понимая всю его невыполнимость. Даже если нам удастся убить Алориэля, остальные эльфы, разъяренные смертью своего главаря, утыкают нас стрелами. Спрятаться у стены тоже не получится — галерея опоясывает комнату с трех сторон, и для рассредоточенных по ней стрелков слепых зон не было. У меня были мои магические пузырьки, но Алориэль наверняка знает содержимое моих карманов не хуже меня — наши вещи у палачей забирала Дидра. И тут меня осенило. Знает обо всем, кроме той вещице, что дал нам Орикс!..

— Больше чем жизни всех в этом жалком городишке! — воздел вверх сжатую в кулак руку Алориэль. Глаза эльфа горели фанатичным пламенем уверенного в своей исключительности безумца.

— Алориэль, тебе никто не говорил, что ты просто сумасшедший? — презрительно процедил я и сплюнул через зубы.

Но Алориэль лишь расхохотался.

— Ты заплатишь мне за их смерть! — с ненавистью пообещал Эль, не в силах оторвать взгляда от повешенных эльфов.

— Они предатели, помогавшие убийце князя Альвильона, — с насмешливой иронией возразил Алориэль. — Великий князь будет мне благодарен. Как и за вашу смерть.

— Так ты и поспешишь ему об этом рассказать. Тебе нужно, что бы все думали, что убийцы Альвильона сбежали от стражей короля! — крикнул я и швырнул себе под ноги один из пузырьков с чернильной тьмой и тут же сжал в другой руке защитную сферу Орикса.

Нас окутало облако густой, фиолетовой тьмы. Оно все расширялось и расширялось, пока не заполнило собой весь просторный холл.

— Думаешь, тебя это защитит?! — раздался разъяренный крик Алориэля. — Огонь!!!

Вышколенные эльфийские стрелки дружно спустили тетивы, и зал наполнило смертоносное шуршание стрел. Я не сомневался, что они будут стрелять не только туда, где видели нас в последний раз, но и нашпигуют стрелами весь скрытый чернильным облаком холл. Но Алориэль не знал о магическом щите.

Дидра закричала от ужаса и попыталась, было, метнуться в сторону, но я проворно ухватил ее за руку, прижимая к своей груди.

— Стой смирно, если хочешь жить!

Девушка заскулила от страха, но послушалась — привычка повиноваться приказам въелась в ее плоть и кровь.

— Когда я сажу «беги», беги! И старайся держаться поближе ко мне, — шепнул я и выпустил ее из своей хватки.

Объяснять план Элю надобности не было — мы с побратимом понимали друг друга без слов.

В заполненном фиолетовой дымкой воздухе над нашими головами радужно поблескивала прозрачная пленка магического щита. Врезавшиеся в него стрелы беззвучно отскакивали и падали на пол. Сколько там сказал Орикс у нас есть? Десять минут?

— Прекратить огонь! — услышал я голос Алориэля, и град стрел прекратился.

Должно быть, эльф решил, что мы уже мертвы. В любом случае, мы не могли никуда отсюда деться — из зала был только один выход, и приспешники Алориэля заперли его за нашими спинами. Теперь ему только оставалось дождаться, когда магическая тьма рассеется и избавиться от наших тел.

Сунув руку в карман, я вытащил две другие склянки. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я изо всех сил швырнул в сторону двери магическую бомбу. Раздался взрыв, в щит полетели щепки и осколки штукатурки. Результатов своей диверсии я не видел, зато грохот стоял еще тот, так что оставалось надеяться, что этого будет достаточно для того, чтобы мы смогли выбраться.

На улице нас наверняка поджидали, но для этого у меня уже было наготове второе облачко магической тьмы.

— Огонь!!!! — не себя от бешенства взревел Алориэль. — Убейте! Убейте их!!!

Он не видел того, что происходит внизу, но раз там что-то взорвалось, значит, кто-то из нас еще был жив.

Магический дым устремился в дыру на месте раскуроченной взрывом двери, и воздух в зале начал медленно очищаться.

— Бежим!!! — заорал я и кинулся к двери.

Рядом серой тенью мчались Эль и поскуливавшая от ужаса Дидра.

Добравшись до дыры, я швырнул в нее второй пузырек с магической тьмой, мельком успев заметить несколько эльфийских лучников на той стороне дороги и два окровавленных тела на земле возле двери.

Густое, черное облако магического дыма в мгновение ока заволокло улицу, скрыв нас от глаз эльфов. Послышались крики, ругательства на эльфийском языке, а потом шелест стрел. По крайней мере, это осложнит наше преследование.

И мы помчались прочь, не чувствуя под собой ног, а вокруг свистели эльфийские стрелы, но пока что щит Орикса выдерживал все удары.

Вдруг бежавшая рядом со мной Дидра вскрикнула и, споткнувшись, упала на землю. Я по инерции пробежал еще несколько шагов. Осознав, что девушка оказалась вне пределов защитного купола, я выругался и, крикнув побратиму, метнулся назад.

— Дидра! Ты где?! — заорал я, не видя ни окса в чернильной тьме магического облака.

— Нашел! — раздался где-то совсем рядом крик побратима. — Бежим!

Эль помог споткнувшейся девушке подняться на ноги, и мы вновь помчались прочь. Оставалось только надеяться, что мои друзья где-то рядом, иначе не миновать им эльфийской стрелы.

Вырвавшись из облака чернильной тьмы, я свернул в ближайший переулок. Мы находились на окраине Королевского района, а значит, в любую секунду здесь будет полно стражи.

— Сюда! — выкрикнул я и скользнул в ближайшую дверь какой-то богатенькой знахарской лавки. Еще мгновение спустя туда же ворвался и Эль, поддерживавший хромавшую Дидру.

Повсюду на полках и широких прилавках были разложены различные пучки трав, коренья, засушенные фрукты, насекомые и тушки небольших зверей. Эта магическая дребедень висела на стенах, свешивалась с невысокого, резного потолка над опустевшим прилавком — то ли продавец вышел по нужде, то ли скрылся при первых признаках неприятностей (что более вероятно). Как бы там ни было, мы без проблем пробежали лавку насквозь и выбрались на соседнюю улицу.

Но мы по-прежнему были в опасности. Пускай в бою детям леса и не хватало ярости, присущей людям и оркам, зато упорства им было не занимать — они не остановятся ни перед чем, пока нас не найдут, даже если для этого им придется перевернуть каждый камень в Лагарике.

Хуже всего было то, что побег дела не решал — эльфы будут преследовать нас аж до самой Бездны, пока или не передохнут все, или не омоют землю нашей кровью.

Из всех украденных у мастера Скривуса магических вещиц у меня остались лишь один пузырек с чернильным облаком, да одна взрывчатая смесь. Что ж, не густо, но лучше чем ничего.

— Нам конец, — простонала Дидра, упираясь ладонями в колени и пытаясь отдышаться.

На виске девушки блестела свежая кровь.

— Ты ранена? — спросил я.

— Пустяки, — отмахнулась она. — Но если продолжим бежать, угодим прямиком в лапы стражи.

— А останемся здесь, и через минуту нас сцапают эльфы твоего папочки! — язвительно откликнулся я.

При упоминании Алориэля Дидра сразу помрачнела, и я пожалел, что это сказал.

— Не обязательно, смотрите, — подал голос Эль, глядя куда-то в сторону.

Проследив за направлением его взгляда, я увидел висевшую над соседней лавкой вывеску:

— Предлагаешь сменить гардеробчик? — ухмыльнулся я и решительно зашагал к заведению мадам Коко.

В двух просторных витринах по обеим сторонам двери в причудливых позах замерли деревянные манекены, задрапированные изысканными разноцветными тканями.

В столь ранний оборот лавка была еще закрыта, но меня это не остановило. Вечная кромка Элеруаля без труда разрезала металлический язычок замка, и уже через мгновение мы были в лавке. Стараясь ступать как можно осторожнее, чтобы не разбудить тех, кто мог находиться в жилых комнатах наверху, мы внимательно осмотрели лавку.

В дальней ее части обнаружилось несколько готовых платьев, надетых на манекены. К сожалению, мужской костюм был только один.

— Все равно, Эль, ты слишком приметный, — ободряюще потрепав побратима по плечу, «утешил» его я. — Будешь у нас вдовою.

— А что, зато вуаль скроет твое эльфийское личико, — хихикнула Дидра, глядя как вытянулось лицо Эля.

К чести эльфа, спорить он не стал — тут не до капризов, живыми бы ноги унести — и с нашей с Дидрой помощью проворно обрядился в пышное черное платье. Вдова, для которой предназначалось сие произведение портновского искусства, была куда крупнее моего худого, хрупкого побратима, и мы запихали ему под платье свою старую одежду. Фигура получилась немного угловатой, но издали это в глаза не бросалось.

Пряча одежду Дидры, я украдкой ее обыскал, но ни переговорников, ни прочих магических штучек не обнаружил, а из оружия — лишь метательные ножи, которые я уже видел. Не то, что бы я в чем-то подозревал изгойку, но уж больно быстро она оправилась от предательства Алориэля. Перепрятать что-то во время переодевания девушка тоже не могла — хоть она и спряталась за ширму, но мне все было прекрасно видно в стоявшем позади зеркале. Не то, чтобы я собирался подсматривать, но безопасность превыше всего, правда?

Глава 24. Самые свежие овощи

Когда девушка разоблачилась, я увидел висевшую на ее шее небольшую хрустальную безделушку в виде полумесяца, которую она до этого прятала под одеждой. Один из рогов полумесяца был обвязан тонкой грубой ниткой, и само украшение лежало в глубокой ложбинке между ее грудей.

Мне досталась красная ливрея, наверняка сшитая по заказу какого-то богатея для его дворецкого, а Дидре — нежное персиково-розовое платье в облаке золотистых оборок и кружев. Чтобы замаскировать свое изгойское происхождение, девушка надела на голову соломенную шляпку с широкими полями, а на голые плечи накинула найденную в одном из комодов шаль.

Я приблизился к Дидре и протянул руку к ее груди, отодвигая пальцем края шали.

— Эй, ты чего! — отшатнувшись назад, возмутилась девушка, и раздраженно добавила: — Изгой, сейчас не время.

Я досадливо поморщился.

— Просто хотел посмотреть на безделушку.

— Аааа, — Дидра перевела дух с явным облегчением и сама раздвинула полы широкой шали.

Новое одеяние девушки открывало прекрасный обзор как на ее грудь, так и на покоящееся на ней украшение.

Более удивительного произведения искусства мне никогда прежде не доводилось видеть. Вся поверхность подвески была испещрена мельчайшими рисунками, наверняка тут не обошлось без магии — иначе хрусталь было так не обработать. Или это был вообще не хрусталь, но разглядеть и понять смысл рисунков я не успел — Дидра уже снова запахнула шаль. Тем ни менее, я был готов поклясться, что эта вещица стоит многих и многих золотых. Интересно, у кого она ее украла?..

Схватив со стола большую портновскую корзину, я вытряхнул ее содержимое на пол и уложил в нее все наши вещички, не влезшие под платье Эля, прикрыв их сверху кусочком клетчатой ткани. Повесив корзину на сгиб руки, я повернулся к друзьям.

Дидра одобрительно кивнула головой.

— А что, так даже правдоподобнее. Еще очень рано, на улице почти нет прохожих. А так — дворецкий сопровождает свою престарелую госпожу-вдову и ее хорошенькую дочку на рынок за покупками. «Все самое свежее можно купить только рано поутру, сынок» — передразнивая старческий голос, хмыкнула девушка.

— Так и буду отвечать, — раздался из-под плотной вуали мрачный голос эльфа.

Я мрачно хмыкнул.

— Ладно, двинули.

Убедившись, что на улице пусто, мы быстро покинули лавку и со всей возможной при нашей маскировке скоростью припустили вниз по улице, стараясь как можно быстрее покинуть Королевский район.

Со стороны мы выглядели вполне благопристойно — дородная матрона-вдова, хрупкая дочка, бережно поддерживавшая мать под локоть и шагавший позади них с переброшенной через руку корзиной слуга.

Несколько раз нам попадались на пути отряды стражников, спешивших к месту нашего столкновения с эльфами, но они были слишком заняты, чтобы обращать внимание на почтенную вдову и ее спутников.

Я боялся, что ворота Королевского района будут закрыты, но нет.

— А может, лучше через стену? — немного нервно прошептала Дидра, инстинктивно замедляя шаг.

— Шагай! — тихо, но терпящим возражений тоном приказал я, и девушка молча повиновалась.

Ворота после нашего вчерашнего побега охранял усиленный караул — шесть стражников с алебардами и столько же лучников. Сколько еще солдат скрывалось в караулке, я не знал.

— Доброе утро, госпожи, — склонив голову в вежливом полупоклоне, поздоровался один из стражников.

Почтенная «вдова» приветственно махнула затянутой в черную кружевную перчатку рукой, а ее юная дочь стыдливо опустила голову, прикрывая лицо полями соломенной шляпы.

— На улицах сегодня не безопасно, может быть, вам лучше отложить прогулку? — заступая нам дорогу, вежливо проговорил караульный.

— Все самое свежее можно купить только рано поутру, сынок, — скрипучим, старческим голосом поведал ему Эль, и мы, не останавливаясь, проследовали мимо стражника прямо в ворота.

Каждую секунду я ожидал услышать окрик и приказ остановиться, но его так и не последовало.

Когда мы отдалились на порядочное расстояние от ворот и свернули в проулок, Дидра с шумом перевела дыхание и разразилась нервным смехом.

— Я думала, нам конец. Эль, тебе бы на подмостки надо!

Эльф оскорбленно вкинул голову, но промолчал.

Я хмыкнул и покачал головой. И эта девушка всю жизнь провела среди эльфов!.. И ни капли их не понимала. Похоже, мозгами она пошла в людей.

Более спесивых и заносчивых существ, чем эльфы, было не сыскать на всей Вергилии. И хотя Эль был далеко не самым типичным представителем своей расы и после годов жизни среди людей научился терпимо относиться к нашему поведению, все же подобный «комплемент» не мог его не оскорбить.

Что б эльф опустился до лицедейства? Да никогда в жизни. Побратим согласился на все это представление только для того, чтобы спасти нам жизнь. Даже не себе, а именно нам с Дидрой, потому что знал, что без него я никуда не уйду.

Миновав еще пару кварталов, мы забрались в какую-то подворотню и избавились от своего маскарада. Переодевшись в свою старую одежду, мы запихали украденные шмотки в ближайшую сточную канаву и поспешили прочь.

Лучшее, что мы могли сейчас сделать — это забраться поглубже в Приграничный район, где найти нас было проблематичным даже для эльфов. Что мы и сделали. Пробираясь по грязным, узеньким улочкам, мы, наконец, забрались в самые недра Приграничья.

Я свернул в сумрачный, пропахший нечистотами проулок и с облегчением перевел дыхание — здесь эльфы нас не найдут. По крайней мере, пока что.

— Как ты, брат? — привалившись к стене, спросил я, с тревогой оглядывая Эля.

Вначале эльф даже не смог мне ничего ответить. Поморщившись, он сжал рукою плечо и скорчил болезненную гримасу. Его лицо было бледнее обычного, а из раны вновь начала сочиться голубая кровь. Чертов Орикс и его заговоренный меч! Обычные раны заживали на эльфах почти мгновенно, а вот с магическими дела обстояли совсем по другому. Орикс сказал, что его меч был всего лишь заговорен на прочность, но лежавшее в его основе заклятие, похоже, все-таки оказало сильное влияние на эльфийский дар самолечения.

Закрыв глаза и облизав пересохшие губы, Эль несколько раз тяжело вздохнул, потом все же смог заставить себя произнести:

— Все в порядке… надо только… немного передохнуть.

Я закусил губу. А отдыхать было негде, в старую берлогу я возвращаться не хотел — слишком велика была вероятность того, что Алориэль прекрасно знает, где она находится. Я вдруг ощутил себя мышью, зажатой в мышеловке. Вокруг — одни враги, Эль — ранен, я устал, и сейчас мне надо было думать не об убийстве Кана, а том, как нам самим остаться в живых. То, что нас в конце концов выследят — лишь дело времени. Эльфы упорны и у них большая власть в Лагарике, особенно у Алориэля.

Я снова взглянул на сгорбившуюся фигуру Эля. Чтобы рана, нанесенная магическим оружием, зажила, понадобится несколько дней, а то и недель. Но у нас не было этих дней. Зато я был цел и невредим, и если я действительно хотел убить Черепа, мне надо было оставить моих спутников здесь и дальше идти одному. Но бросить побратима?..

Я почувствовал на себе взгляд. Эль внимательно смотрел на меня — будто заглядывал в самое сердце.

— Я знаю, как сильно ты хочешь убить Кана, брат. Не волнуйся обо мне. Когда рана заживет, я тебя догоню…

— Нет, Эль. Ты же знаешь, я тебя не брошу, — привычно возразил я. — Месть подождет. Сейчас главное найти убежище и дать твоей ране затянуться. А вот ТОГДА я уже буду думать о том, что нам делать дальше.

— Простите, что перебиваю, но еще совсем недавно ты не знал, кто такой Кан, а теперь ты хочешь убить его … Я что-то пропустила? — вмешалась Дидра.

Я невесело усмехнулся и коротко ответил:

— Он мой отец.

— Что? Но…оооо…. — протянула Дидра и простодушно закончила: — А я думала, «Изгой» — это просто кличка…

Я молча стянул с руки перчатку и продемонстрировал девушке костяные наросты на внешней стороне пальцев.

— Значит, ты полу орк… — задумчиво проговорила Дидра. — А у меня все отличая здесь, — и она указала пальцем на свое лицо. — Кстати, по поводу раны твоего побратима. Я знаю, как ему помочь!

— Как?

— Идите за мной! — и Дидра уже было повернулась, чтобы броситься куда-то бежать, но я крепко схватил ее за локоть и остановил.

— Что? — кажется, девушка искренне не понимала, почему мы не хотим последовать за ней.

— Почему мы должны тебе верить? — вместо меня ответил ей Эль. Темно синие глаза эльфа в упор уставились на изгойку.

Девушка нахмурилась и, наморщив свой очаровательный носик, выдала:

— Потому что Алориэль хотел меня убить!

— И что? — усмехнулся я, по-прежнему не выпуская ее локтя. — Хочешь отмстить и убить его сама?

Дидра вспыхнула и вырвала у меня свою руку.

— Нет! — с гневом выпалила девушка, а потом вдруг вся как-то поникла и, опустив голову, грустно добавила: — Нет… Просто… мне теперь совсем некуда идти… Вот только если с вами…

И она замолчала, отвернувшись. Но я все же успел заметить блеснувшие в уголках ее глаз слезы.

Я не знал, что делать. В сущности, мы были очень похожи. Как и я, Дидра была никому нужна. Ни людям, ни эльфам. Если мы бросим ее сейчас, приспешники Алориэля рано или поздно найдут ее и убьют. А если не эльфы, то кто-нибудь другой, например, славные обитатели Приграничья. Вряд ли воровка, пусть и высокого класса, умеет хорошо сражаться. Ее мир в один оборот рухнул, и от привычной жизни Дидры не осталось даже пепла.

Я хорошо представлял, каково ей было сейчас. Но взять ее с собой? Даже если Дидра поможет Элю и действительно найдет способ вылечить его плечо, она все равно будет мешать нам. Тем более, если мы отправимся в Харункрафт.

Путь до Харункрафта был далек, а дороги давно уже перестали быть спокойными (а были ли они безопасны хоть когда-нибудь?). Но, с другой стороны, зачем я тогда вообще ее спасал?

— Мне не зачем вас предавать, правда!.. — взяв себя в руки и вытерев слезы, вновь с жаром заговорила девушка.

— Но и помогать тоже не зачем, — жестко оборвал ее Эль.

Дидра закусила губу и опустила глаза. Похоже, она только сейчас поняла, что ее с нами ничего не связывает, и мы совершенно не обязаны ей помогать. Мы и так сделали более чем достаточно — спасли ей жизнь, а что случится с Дидрой дальше — по большому счету, нас не должно волновать.

— Но… — аргументы у нее кончились, и девушка снова всхлипнула. Быстро прижав тыльную сторону ладони к губам в бесплодной попытке удержать вот-вот польющиеся слезы, она замолчала.

Эль презрительно скривил губы и сплюнул себе под ноги, показывая этим все, что он думает об не умеющих держать себя в руках изгойках. А я тяжело, с присвистом вздохнул. Я не нанимался в няньки ко всяким сопливым девчонкам!

— Как ты можешь помочь Элю? — наконец, устало спросил я.

— Моя сестра… она учится в Академии магов, на выпускной ступени и может помочь!

— Твоя сестра? — скептически поднял бровь я. Почему-то мне совсем не хотелось встречаться с еще какими-нибудь родственничками Дидры.

— Двоюродная! — поспешно пояснила девушка, видя, что я не слишком обрадовался ее предложению. — Моя мать — человек и у нее есть родная сестра, а это ее дочь. Они не имеют никакого отношения к гильдии отц… Алориэля, — девушка нахмурилась и на мгновение замолчала. — Мать с теткой и ее дочерью живут… э… ну, как обычные люди. То есть, по закону и заветам святой матери-церкви Всемогущего. В гильдию вступила только я, потому что…

Девушка не закончила фразу, но все было понятно и без слов: потому что в обычной, «нормальной», честной жизни ей, изгойке, места не было. Странно, что она вообще общалась со своей человеческой сестрой.

— А ты уверена, что это безопасно? — спросил я, отпуская, наконец, локоть девушки.

Нельзя было сбрасывать со счетов и то, что Дидра вполне могла обольщаться на счет своей двоюродной сестры, так же, как она обольщалась на счет Алориэля.

— Да. Мы очень дружны с самого детства.

Я в сомнении покосился на Эля: что скажет побратим? Но эльф только пожал плечами, предоставив все решать мне. Я снова обернулся к Дидре.

— И что конкретно ты предлагаешь? Весь план.

Глава 25. К Академии магов

Девушка подошла к выходу из подворотни и, прищурившись от яркого солнца, взглянула на небо.

— Наверняка занятия в Академии уже начались. Нужно подождать до полудня, тогда в занятиях наступает перерыв, и подобраться к забору. Там уж я знаю, как связаться с сестрой — мне не в первой. Я уверена, она сможет помочь Элю.

— Смочь-то, может и сможет, а вот ЗАХОЧЕТ ли? — с нажимом спросил я.

— Если попрошу я, то захочет.

Я снова посмотрел на Эля. На этот раз эльф вздохнул и согласно кивнул, сжав зубы и медленно распрямившись:

— Академия магов находится в самом сердце Центрального района, и соваться туда сейчас — верх самоубийства. Именно поэтому план может сработать. Скорее всего, Алориэль будет искать нас здесь, в Приграничье, если осмелится сюда явиться.

— А что мы будем делать до полудня? — бесхитростно спросила Дидра, переводя взгляд с меня на Эля и обратно.

Я подергал плечами и беззаботно сказал:

— Не знаю, перекантуемся где-нибудь.

Это «где-нибудь» оказалось грязной таверной, в которой побрезговали бы остановиться и попрошайки с паперти. До означенного срока мы успели подкрепиться и кое-как привести свою одежду в порядок, чтобы не бросаться в глаза и не пугать прохожих кровавыми пятнами. А так же перевязали плечо Эля. Рана была не опасная, но причиняла моему побратиму изрядный дискомфорт.

Зная, что посланцы Алориэля будут везде искать разношерстную тройку эльф — человек — изгойка, мы обрядились в старые, потрепанные плащи, большие напоминавшие половые тряпки, чем одежду, отобранные нами тут же, у первых попавшихся пьянчуг. Накинув капюшоны на головы, так, что бы наши лица были скрыты от посторонних глаз, мы отправились к Академии.

Увы, такая маскировка могла помочь нам только в Приграничье, и как только мы переступили границы Центрального района, эти замызганные лохмотья начали привлекать к нам ненужное внимание горожан.

— Изгой, нас сцапает первый же патруль! Бродягам здесь не рады… — оглядываясь по сторонам, неровно зашептала Дидра. — Лучше бы сохранили наряд вдовы и ее семейки!

— В Приграничье наша вдовья компашка не прошла бы и пол квартала, — возразил я.

Кто ж знал, что нам придется сунуться обратно в Центральный район?

Дидра была права. Прохожие оборачивались нам в след и неодобрительно качали головами, пару раз моего слуха достигли неразборчивые ругательства. Натянув капюшон еще глубже на лицо, я ускорил шаг.

Внезапно на моем пути вырос высокий, небритый детина, на плече которого покоилась большая, дурно пахнувшая протухшей рыбой бочка.

— Эй, куда прешь, бродяга? — прорычал рыбник и толкнул меня в плечо, так что я был вынужден сделать шаг назад, чтобы не упасть.

Не желая привлекать к нам излишнего внимания, я попытался обойти детину стороной, но не тут-то было. С шумом опустив бочку на землю, рыбник грязно выругался и, с рычанием схватив меня за грудки, размахнулся, собираясь нанести сокрушительный удар мне в челюсть. Ну не стоило ему этого делать…

Моя рука взметнулась, и кулак громилы врезался в выросшую у него на пути ладонь. Я оскалился и со всей силы сдавил пальцы задиры. Лицо рыбника исказилось от боли, и он зашипел, пытаясь вырваться из моей стальной хватки.

— Нам не нужны проблемы, — грозно прошипел я сквозь плотно стиснутые зубы, с каждым мгновением все сильнее и сильнее стискивая руку громилы.

Что-то тихонько хрустнуло, и рыбник тоненько взвизгнул. Рука, сжимавшая ворот моего плаща, разжалась, и громила судорожно задергался, пытаясь вырваться из стальных тисков моих пальцев.

Я медленно сосчитал до трех и позволил рыбнику выскользнуть из захвата. Обретя свободу, громила, забыв про бочку, опрометью бросился бежать прочь, вопя во все горло:

— Караул! Убивают!..

— Эрик, ты перестарался, — склонившись к моему плечу, негромко прошептал Эль.

И в самом деле. Начала собираться толпа. Еще мгновение, и кто-нибудь из них догадается позвать стражу.

— Идем, — коротко бросил я и нырнул в ближайший проулок.

Не говоря ни слова, друзья последовали за мною.

— Ого, а ты сильный, — восхищенно присвистнула Дидра, пристраиваясь рядом со мной.

— Я же изгой-полуорк, — равнодушно напомнил я, сжимая и разжимая затянутую в перчатку руку.

— Дает хорошее преимущество в драке, да? — усмехнулась девушка, следом за мной сворачивая в широкую арку, насквозь прорезавшую низкий, приземистый дом.

— Я бы все отдал, что бы быть нормальным, — угрюмо бросил через плечо я и резко прижался к стене — по соседней улочке неторопливо шествовал патруль стражи.

Солдаты короля в кожаных нагрудниках с нашитыми на них металлическими бляхами легкомысленно сдвинули на лоб жаркие островерхие шлемы и о чем-то беззаботно переговаривались.

Пропустив патруль, я махнул друзьям рукой, и мы продолжили путь.

— А кем бы ты хотел быть больше — человеком или орком? — продолжала допытываться Дидра.

Этот разговор уже порядком меня утомил, и я еле сдерживался, чтобы не нахамить ей.

— Человеком, — изо всех сил борясь с закипавшим в груди раздражением, бросил сквозь зубы я.

— Почему? — искренне удивилась девушка. — Ведь люди такие слабые и такие… недалекие?

— Говори за себя, — рявкнул я и, нахмурившись, вскинул вверх ладонь. — Все, мы пришли.

Академия магов была возведена на главной площади Центрального района, названной кем-то Центральной (наверно, от переизбытка фантазии). Это было единственное принадлежавшее чародеям здание, которое располагалось за пределами Королевского района, да и то лишь потому, что оно было возведено тут задолго до того как Лагарик был поделен на районы. Кроме Академии, на площадь выходил фасад огромного храма Всемогущего, еще более древнего, чем даже школа магов.

Академия магов — это целый комплекс зданий, соединенных между собой балконами, мостами, мостикам и причудливыми переходами, высокие арочные окна от пола до потолка, яркий свет, отсутствие замков и запоров (просмотрел бы я на того, кто решится ограбить магов, хотя, спорю на что угодно, в Академии есть чем поживиться), даже зимой — зеленая трава и цветущие деревья во внутренних двориках, бродящие меж корпусов ученики магов, зубрящие новые чары.

Территорию Академии ограждал высокий забор из искусно переплетенных железных прутьев. То тут, то там на ограде вырастали прекрасные металлические цветы, листья, фигуры эльфов, орков, гоблинов, серафим, гномов и людей. Помимо забора Академию защищал еще и целый ряд магических барьеров.

— И, как ты собираешься позвать сестру? — мы неспешно прогуливались вдоль забора Академии, наблюдая через решетку за учениками.

Глава 26. Светлика

Естественно, о том чтобы проникнуть в святая святых магов не могло быть и речи — за периметр пускали только учеников чародеев и их уважаемых профессоров. Если через обычной забор еще можно было перелезть, то с магическими ограждениями лучше было не связываться — себе дороже.

— Очень просто, — приблизившись к забору, Дидра схватилась руками за прутья решетки и, прижавшись к ним лицом, принялась вглядываться в наслаждавшихся короткими оборотами отдыха учеников.

Я испугался, что сейчас изгойку шандарахнет каким-нибудь особо изощренным заклятием, но девушка, по всей видимости, знала, что делает.

— Эй! Эй! — не удовлетворившись осмотром, окликнула она ближайшего к нам парня в сером ученическом балахоне ученика младшей ступени.

Парень, похоже, был немало этому удивлен. Ткнув себя пальцем в грудь, он спросил:

— Я?

— Да, да, ты. Поди-ка сюда.

Юный маг еще раз внимательно окинул взглядом нашу весьма впечатляющую компанию и… не решился подойти. Дидра закатила глаза и досадливо цокнула языком, а я не удержался от смешка. Паренек-то оказался не дурак.

— Да не бойся ты!

— А я и не боюсь! — оскорблено воскликнул будущий магик и нерешительно приблизился на пару шагов, остановившись рядом с решеткой. — Чего тебе надо, изгойка? — хмуро поинтересовался он.

Он выплюнул название нашей расы как оскорбление. Впрочем, так оно и было, но Дидра, кажется, нисколько не обиделась.

— Позови Светлику! Она учится на седьмой ступени, в восточном крыле!

— А чегой-то я должен ее звать? — еще более сумрачно осведомился ученик.

Кажется, Дидра хотела ему что-то ответить, но тут у Эля кончил терпение.

Взрыкнув и оскалив прозрачно-голубые зубы, он ловко просунул чрез прутья решетки руку. Схватив несчастного магика за грудки, эльф подтянул его к самому своему носу и угрожающе пообещал:

— Потому что, если ты этого не сделаешь, я перережу тебе горло!

Паренек коротко ойкнул и даже не попытался вырваться из хватки моего побратима — с эльфами обычно таки шутки не проходили и вы действительно могли лишиться головы, а эльфу за это ровным счетом ничего бы не было — королю был слишком дорог Договор.

И магик поспешно закивал головой. Убедившись, что паренек все прекрасно понял, Эль выпустил из рук его балахон, и тот поспешно умчался куда-то вглубь Академии. Надеюсь, он действительно позовет сестрицу Дидры, а не скликает сюда всю стражу Центрального района…

Вскоре я увидел, как по тропинке, ведущей от одного из корпусов Академии, к нам стремительно приближается девушка. Очень решительная девушка, судя по выражению ее лица — губы плотно сжаты, на щеках играет гневный румянец, а глаза едва ли не метают молнии. Подлетев к решетке, она зашипела на Дидру:

— Я же просила тебя не приходить сюда!

И это вместо вежливого «здравствуй, сестренка, как дела». А Дидра еще говорила, что они дружат! Положительно, она совершенно не разбирается в людях. Может, наедине колдунья и ведет себя с сестрой по-другому, но на виду у всех она явно предпочла бы сделать вид, что они не знакомы.

— Светлика, прости, пожалуйста, — виновато развела руками наша спутница, — но нам нужна твоя помощь!

Будущая чародейка удивленно посмотрела на меня с Элем, словно только сейчас нас заметила. По моему лицу она скользнула безразличным взглядом, а вот эльф надолго приковал ее внимание. Девушка открыла рот, потом закрыла, потом снова открыла… и так повторилось еще несколько раз, пока Светлика, наконец, ни справилась с изумлением и ни забормотала, немного заикаясь то ли от переполнявшей ее почтительности, то ли от страха:

— З… здр… здраствуйте, г… господин эльф! — от волнения она даже забыла, что к эльфам, дабы выказать уважение, обращаются не «господин», а «эрл».

Я усмехнулся. Да уж, у детей леса репутация среди людей была еще та. Их уважали и боялись все без исключения — и лавочники, и ремесленники, и маги, и даже король. Эль же на приветствие девушки не обратил никакого внимания. Как и должен был поступить любой настоящий эльф.

Дидра дернула сестру за рукав, напоминая о себе, и еще раз повторила:

— Нам нужна твоя помощь!

— А? — кажется, увидев на столь близком от себя расстоянии настоящего эльфа, магиня забыла обо всем.

Светлика была полной противоположностью Дидры — невысока, хрупкая девушка с длинными прямыми темно-каштановыми волосами, серьезными карими глазами, строгим выражением лица и постоянно поджатыми губами. Она была одета в белый балахон ученика выпускной ступени, а на ее шее болтался стандартный магический амулет[31].

— Он ранен, — Дидра ткнула пальцем в сторону Эля, а Светлика тихо ахнула, увидев столь непочтительно отношение к одному из гордых детей леса. Но то, что Эль не стал отрывать Дидре за это «оскорбление», голову, в обычной своей манере проигнорировав жест девушки, должно быть, поразило ее еще больше.

— Н…но, но у природной магии нет лечащих заклинаний! — заламывая руки, взволнованно пробормотала Светлика. Узнав, КОМУ требуется помощь, колдунья стала куда более разговорчивой.

— А зелья? Вы же варите лечебные отвары?

Светлика машинально оглянулась на здания Академии.

— Да… но это долгий процесс, а раздобыть готовое не так-то просто…

— Даже если оно нужно мне? — вкрадчивым голосом осведомился Эль.

Чародейка вздрогнула и часто-часто закивала головой. Эль вздернул брови, а Светлика, спохватившись, что эльф может расценить ее жест как положительный ответ на свой последний вопрос, ойкнула и отступила на несколько шагов назад, зажав рот обеими ладонями.

— То есть, нет, господин эльф, то есть…

Эль оборвал ее повелительным жестом и снова спросил:

— Так ты поможешь?

— Д… да! Конечно! Я сейчас!

И Светлика уже было кинулась выполнять просьбу моего побратима (читай: приказ, ибо всякая просьба, высказанная эльфом здесь, в Лагарике, для человека была равносильна приказу), как Дидра ловко схватила ее за рукав балахона.

— Что? — раздраженно спросила колдунья, окидывая сестру недовольным взглядом.

— Мы будем в «Красной калине», — и девушка махнула рукой в сторону ряда стоящих на том конце площади трактиров.

Светлика кивнула и молча умчалась в Академию.

— И правильно, — поддержал я Дидру. — Нечего мозолить глаза страже перед Академией магов.

Мы пересекли площадь и зашли в большой, добротный трактир. Оглядев просторное, чистое заведение с новенькой мебелью, я кивнул головой на угловой столик.

— Эй! — недовольно окликнул нас стоявший за стойкой трактирщик. — Пошли вон, бродяги!

Вместо ответа я вытащил из кармана несколько ориксовских монет и на ходу бросил их на стойку. Увидев серебро, трактирщик недоверчиво вытаращил на него глаза. Не удовлетворившись простым осмотром, он попробовал каждую монету на зуб и только после этого кивнул головой нерешительно следившей за происходящим служанке.

— Как думаешь, твоя сестра придет? — меланхолично осведомился я, опускаясь за столик. Меня клонило в сон, и я ничего не мог с этим поделать — сказывались практически бессонная ночь и насыщенное событиями утро.

— Должна… — Дидра поставила локоть на стол и уперлась щекой в раскрытую ладонь. — А что потом?

— В смысле? — механически переспросил я, окинув взглядом приблизившуюся к нам фигуристую служанку.

— Чего закажете? — хриплым, грубым голосом, никак не вязавшимся с ее кукольной внешностью, осведомилась служанка. Вообще-то, мы пришли сюда ждать Светлику, а не есть, но почему бы не совместить приятное с полезным?

Когда девушка, приняв заказ, удалилась, Дидра, слегка сдвинула к переносице брови и пояснила:

— Что вы собираетесь делать после того, как Эль поправится? Честно говоря, я думала, вы пойдете к Ориксу.

— Почему ты так решила? — я подозрительно взглянул на Дидру.

Она не могла знать, что орк предложил нам помощь.

— Сложила два плюс два, — невесело усмехнулась девушка. — Что вообще произошло в крепости Орикса? Почему вы его не убили?

— Он… кое-что мне рассказал, — уклончиво ответил я, вытягивая из подставки деревянную зубочистку.

— И что ты будешь делать теперь? — снова спросила девушка, с какой-то жадной надежей заглядывая мне в глаза.

— Мы с Элем отправимся в Харункрафт, разыскивать Кана.

— С чего ты взял, что он твой отец?

Я уже практически не сомневался в этом, но все же собирался проверить кольцо, когда мы выберемся из Лагарика. В конце концов, нас устроит магическая лавка в любом городе, не стоит из-за этого здесь задерживаться. Но тут мне пришла в голову идея.

— Скажи, Дидра, а твоя сестра умеет сравнивать ауры?

— Думаю да, — почесав кончик носа, ответила девушка. — На это любой знахарь способен, а моя сестра учится в самой Академии! — в голосе изгойки проскользнули нотки гордости.

Вернулась служанка, и перед нами оказались две тарелки с дымящейся мясной похлебкой и блюдо свежих овощей для Эля.

Над дверью звякнул колокольчик, и в таверну вошла Светлика. Она замерла на пороге и несколько мгновений вертела головой, пытаясь найти нас глазами. Девушка бережно прижимала к груди небольшой глиняный сосуд, вместо крышки затянутый сверху белой тряпочкой.

Дидра слегка привстала и помахала сестре рукой. Заметив нас, Светлика радостно улыбнулась и поспешила к столику.

— Вот, это вам, эрл эльф, — она протянула Элю свою ношу и осторожно опустилась на краешек стула. — Это самая сильная мазь, что есть в Академии. Еле достала! — с гордостью провозгласила Светлика и самодовольно улыбнулась. — Это должно нейтрализовать эффект того, что мешает вам восстановиться, какое бы заклятие ни послужило причиной.

— Спасибо, маг Светлика, — церемонно поблагодарил девушку Эль.

Юная колдунья зарделась и смущенно пробормотала:

— Да я не маг еще, а только ученик… Правд, я уже заканчиваю последнюю сту…

— Ты можешь сравнить ауры? — грубовато перебил ее я.

Пару секунд сбитая с толку магиня недоуменно хлопала ресницами, потом кивнула.

— Вот, — я хлопнул на стол шкатулку Орикса. — Там внутри кольцо. Сравни его ауру с моей.

Светлика вопросительно посмотрела на Эля, словно ждала разрешения, и лишь когда мой побратим согласно кивнул, вытащила перстень Кана.

— Дайте руку, — попросила она.

Я молча повиновался. Вот он, момент истины. Сказал ли Орикс правду или соврал?..

Сжав одной рукой перстень Кана, второй мою ладонь, Светлика закрыла глаза и сосредоточился.

— Ну, что ты чувствуешь? — наклонившись вперед, с придыханием прошептала Дидра.

— Ауры сходятся. Этот перстень принадлежит твоему ближайшему родственнику. Это что, проверка какая-то? — магиня поочередно окинула нас подозрительным взглядом.

Мое сердце глухо стукнуло и пропустило удар. В глубине души я знал, что Орикс сказал правду, но услышать об этом подтверждение из уст незнакомого человека… все равно оказалось потрясением.

— Спасибо, — пробормотал я, механически засовывая перстень в карман штанов.

— Я могу идти, эрл эльф? — Светлика подобострастно взглянула на Эля.

Побратим переглянулся со мной и снова кивнул.

Но она не успела даже подняться из-за стола. От мощного удара дверь трактира слетела с петель и с оглушительным грохотам превратила в обломки ближайший столик, по счастью, оказавшийся пустым.

В таверну стали вваливаться эльфы. Один, два, три… Ого! Да их тут было не меньше дюжины! Не думал, что один из поисковых отрядов Алориэля сумеет разыскать нас так быстро.

Немногие, несмотря на полуденное время, посетители таверны испуганно замерли, с ужасом глядя на вооруженных эльфов.

Их командир достал из широкого рукава зеленого камзола свиток. Внимательно посмотрев на нас, он сверился с документом и, отступив за спины воинов, властно приказал:

— Именем великого князя Элагора вы арестованы, сдавайтесь или умрите!

— Что? Постойте! — вскочила со стула Светлика и, подняв руки, сделала шаг по направлению к рассыпавшимся цепью эльфам. — Я ученица Академии магов! Я не с ними! Я… я…

Увидев нацеленные на себя луки с дрожащими на тетивах стрелами, в любое мгновение готовыми вонзиться в сердце жертвы, Светлика как-то сразу сникла и отшатнулась назад, снова вставая рядом с нами.

— Я считаю до десяти! — рявкнул эльфийский командир. — Раз!.. Два!..

Посетители таверны, осознавшие, что дело миром не закончится, благоразумно распластались вдоль стен, оставив пространство между нами и эльфийскими воинами пустым.

— Три!..

— Если позволим нас увести, нам конец, — не поворачивая головы к побратиму, напряженно проговорил я. — Здесь у нас хотя бы есть шанс.

— Четыре!..

— Шанс? — пессимистично спросил Эль. — Нас изрешетят стрелами в одно мгновение!

— Пять!..

Пользуясь тем, что эльфы пока не переходили к активным действиям, все еще ожидая, что мы добровольно сдадимся, я нагнулся к уху магини-недоучки и тихонько спросил:

— Сможешь применить свое волшебство?

— Шесть!..

— Ч… что? — девушка в панике посмотрела на меня. В ее глазах плескался ужас — она явно не могла поверить, что я прошу ее атаковать ЭЛЬФОВ. — А может, просто пойдем с ними?.. Я уверена, это какое-то недоразумение… — жалко пролепетала она.

— Семь!..

— Хочешь жить?

Светлика ошеломленно кивнула.

— Восемь!..

— Тогда атакуй, когда он досчитает.

— Девять!..

Не знаю, на что я рассчитывал. Наверное, просто был в отчаянии и не хотел погибать, даже не попытавшись спастись.

Так что я просто опустил ладонь на рукоять Элеруаля, намереваясь броситься на эльфов, если Светлика все-таки решится отвлечь их каким-нибудь фокус-покусом, или на что там она была способна.

— Десять!..

Пальцы Светлики сжались на висевшем поверх белого ученического балахона магическом амулете, представлявшем собой плоский диск величиной с мою ладонь, состоявший из причудливого переплетения тонких, как волос металлических прутьев с прозрачным голубым камнем в центре.

— Огонь!..

— Стихия воды! Водяная преграда!!! — зажмурившись, заверещала она одновременно с тем, как эльф досчитал до десяти.